ИСТОРИЧЕСКАЯ ТЕМА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ 14 страница

РЕЦЕНЗИЯ НА РАССКАЗ В. М. ШУКШИНА «СРЕЗАЛ» (// вариант)

Интерес к личности и судьбе В. Шукшина, широкое признание его книг и фильмов обусловлены тесной, кровной связью личной судьбы писателя и судеб его героев.

В его искусстве так причудливо переплелась жизнь самого ху­дожника и созданий его фантазии, что и не разобрать, кто там взывает к человечности — писатель Шукшин или персонаж рас­сказа.

Своеобразие творчества Шукшина, поразительное единство его художественного мира основаны прежде всего на неповторимой личности самого художника, выросшего на народной почве и су­мевшего выразить целое направление духовной жизни народа.

Со времен Ломоносова русская деревня рождала много смекали­стых, умных и деятельных, очень серьезно относящихся к жизни и искусству людей. Они прославили Землю Русскую, овладели высо­тами мировой науки и культуры, но навсегда оставались верными своей «малой родине». Известна целая плеяда писателей: В. Аста­фьев, В, Белов, В. Распутин, в судьбе которых соединилась духов­ная память народа и общечеловеческая культура.

Василий Шукшин начинал с рассказов о земляках, бесхитрост­ных и безыскусных. Но уже в самом начале обнаружил новые воз-

304

можности в изображении человека, сумел в частном увидеть общее. Сборник «Сельские жители» — начало. Не только творческого пу­ти, но и большой темы — любви к родине, деревне.

Для Василия Шукшина деревня — это социальное, националь­ное и нравственное понятие, где сходится весь сложнейший комп­лекс человеческих отношений. И как это обычно бывает, желание сказать свое слово о людях, которые близки, выливается в раз­мышления о своей народной жизни.

И в то время, когда некоторые критики упорно причисляли Шукшина к «деревенщикам», писатель задумывался не только о деревне и о городе — о России, о русском национальном характере.

Поговорить подробнее мне бы хотелось об одном небольшом рас­сказе «Срезал». Вообще Шукшин писал так, что вокруг каждого внешне непритязательного рассказа возникало «поле» критических и читательских раздумий и выводов. Давно известно утверждение, что талант невозможно свести ни к одной формуле, ни к системе формул. И может быть, не случайно, что с эволюцией творчества Шукшина критические разночтения только увеличиваются. Но вот что странно: при всевозможных противоречиях в оценке разных ге­роев Шукшина критики прямо-таки единогласны в понимании Гле­ба Капустина. Или так уж прост, ясен этот Глеб Капустин? На пер­вый взгляд — да.

Глеб Капустин — белобрысый мужик сорока лет, «начитанный и ехидный». Мужики специально водят его к разным приезжим знаменитостям, чтобы он их «срезал». Зачем это мужикам? Да вот получают же они какое-то удовольствие от того, что их деревен­ский, свой, может срезать любого приезжего, ученого!.. «Срезал» он и очередного «знатного» гостя, некоего кандидата наук Журав­лева. Между ними состоялся разговор. И важно в нем то, что Глеб Капустин понимает Журавлева, а вот Глеб для кандидата — абсо­лютная загадка. Капустин понимает, что кандидату никак нельзя ударить лицом в грязь перед земляками. И тот будет упорствовать или многозначительно посмеиваться, когда речь пойдет о вопро­сах, которые он вроде и не обязан знать. Кандидату достается крепко...

Борьба шла на равных: кандидат посчитал Глеба дураком, Ка­пустин же точно сумел схватить главное в Журавлеве — самонаде­янность — и «срезал» его перед мужиками.

Капустин сам объяснил свою особенность; «Не задирайся выше ватерлинии... А то слишком много берут на себя...» И еще: «Мож­но сотни раз писать во всех статьях «народ», но знаний от этого не прибавится. Так что когда уж выезжаете в этот самый народ, то бу­дьте немного собранней. Подготовленнеи, что ли. А то легко можно в дурачках очутиться».

Глеб не прост, как вообще неоднозначны герои Шукшина, но он жесток, а «жестокость никто, никогда, нигде не любил еще», заме­чает автор, хотя некоторые суждения Глеба небезосновательны.

В этом небольшом анализе я вовсе не Глеба хотела оправдать, а показать, что кандидат Журавлев оказывается все-таки не на высо­те. И мне показалось это очевидным, заложенным в тексте. Стал

305

бы истинный интеллигент откровенно и снисходительно посмеива­ться над Глебом, а потом довольно грубо «тыкать» ему?

Шукшин знал цену подлинной интеллигентности и высказался на этот счет весомо и точно: «Начнем с того, что явление это — ин­теллигентный человек — редкое. Это — неспокойная совесть, ум, полное отсутствие голоса, когда требуется — для созвучия — «под­петь» могучему басу сильного мира сего, горький разлад с самим собой из-за проклятого вопроса: «Что есть правда?», гордость... И — сострадание судьбе народа. Неизбежное, мучительное. Если все это в одном человеке — он интеллигент. Но и это не все. Интел­лигент знает, что интеллигентность — не самоцель».

Уже в самом начале творческого пути, в статье «Как я понимаю рассказ», Шукшин определенно заявил, что «без искренней, тре­вожной думы о человеке, о добре, о зле, о красоте» нет и писателя.

Лев Толстой говорил: «Главная цель искусства, если есть искус­ство и есть у него цель, та, чтобы проявить, высказать правду о ду­ше человека...»

Движущими силами в произведениях Шукшина являются не внешние события, сюжет у него только повод, чтобы начать разго­вор. Потом повод «исчезает», и «начинает говорить душа, муд­рость», ум, чувство... Все чаще герои Шукшина задумываются над основами бытия, все чаще обращаются к так называемым «вечным вопросам».

Тревожные раздумья о смысле жизни окрашивались у Шук­шина в разные тона, «неразрешимые» вопросы задавались с раз­ной степенью напряженности: в них можно обнаружить трагиче­скую безысходность и светлую печаль, крик души «на пределе» и скорбные думы о конечности бытия, печальные мысли о сиюми­нутности человеческой жизни, в которой так мало места было доброте.

И остаются с нами слова В. Шукшина: «Нам бы немножко до­брее быть... Мы один раз, уж так случилось, живем на земле».

С этим жил, в это верил, это проповедовал Василий Шукшин. С этим и будем жить!

В. М. ШУКШИН. «Я ПРИШЕЛ ДАТЬ ВАМ ВОЛЮ»

(Опыт рецензии)

Литературный путь Василия Макаровича Шукшина (1929— 1974), известного советского писателя, актера и кинорежиссера, продолжался около полутора десятилетий. Художник пытливый и проницательный, человек, обладавший исключительно тонким ду­ховным зрением, которое позволяло ему в каждом явлении прозре­вать его глубинный общечеловеческий смысл, Шукшин с годами испытывал все более настойчивое тяготение к углубленно философ­скому осмыслению действительности, к широкому и решительному творческому синтезу. Наиболее законченное выражение этот новый для него тип художественного мышления получил в историческом романе «Я пришел дать вам волю».

Давно признано, что исторический жанр в литературе связан с проблемами современности столь же тесно и органично, как произ-

306

ведения о дне нынешнем. Образ Степана Тимофеевича Разина за­нимал Шукшина давно. Замысел романа складывался долго — бо­лее шести лет. Шукшин рассказывал в 1967 году: «Меня давно привлекал образ русского национального героя Степана Разина, овеянного народными легендами и преданиями. Я поставил перед собой задачу: воссоздать образ Разина таким, каким он был на са­мом деле».

Роман рассказывает о сложных и драматических событиях крестьянского восстания под предводительством Степана Разина и охватывает период со времени возвращения из персидского похода до казни атамана. Три коренных проблемы решаются в романе: судьба России, судьба народного восстания, личность и трагедия Разина. Вопрос о судьбе Руси и всего народа был продиктован ис­торическими обстоятельствами. В романное пространство вмести­лось огромное историческое содержание: сцены на Волге и на До­ну, война с царскими боярами, воеводами, стрельцами, динамика народных масс. В. Шукшин раскрыл новые возможности слова в романном повествовании, достигая полного слияния исторической масштабности с художественной. Раздумья писателя о земле, ро­дине, судьбе народа становятся поэтической канвой содержания. Новое социально-нравственное чувство рождается из первоначаль­ных, смутных пока восприятий и впечатлений, когда перед вос­ставшими открывается земля в нескончаемых просторах степи, пашни. Цель разинского движения: дать волю городкам, весям, разноплеменному люду, покарать бояр, утвердить справедливость. В народной памяти Разин — защитник обиженных и обездолен­ных, фигура яростная и прекрасная — с этим бессмысленно и без­надежно спорить. С его образом в повествование входит тема неу­емных страстей, жажды свободы и независимости. В нем автор видит средоточие национальных особенностей русского народа, вместившихся в одну фигуру, в одну душу. Степан Разин поража­ет мощью своих страстей, размахом замыслов, неустанной работой мысли и даже склонностью к рефлексии. Рисуя этот характер, Шукшин не только вводит нас в атмосферу широкой, грозной вой­ны, но и представляет «век минувший»: в романе раскрывается роль и влияние на события личностей, идущих наперекор абсолю­тизму.

Разин как исторический характер изображен в момент высшего подъема национального самосознания, который проявляется в фор­мах крестьянского и религиозного движений, направленных про­тив абсолютизма. Через десять лет после казни Степана Разина был сожжен протопоп Аввакум. Влияние мятежной Руси Степана Рази­на и Аввакума было сильным, глубоким, оно отразилось во всем со­держании духовной жизни народа. Призыв к защите обездоленных и обиженных, ненависть к несправедливой власти, сила правдо­искательства — все это, отзываясь в сердцах многих поколений, стало достоянием народного духа. Через сто лет грянуло пугачев­ское восстание, подтвердив еще раз духовную силу разинских идей. В трагедии Разина воплотилась духовная драма народа, неразреши­мые противоречия сознания и характера, комплекс вины человека, несущего ответственность за свои действия и за весь народ, пости-

307

тающего безысходность создавшегося положения. Картины, образу­ющие пространственную «раму» повествования, исполнены дина­мики, психологизма. Каждая отдельная фигура освещается событи­ем. В малом, которое представлено в бесконечном многообразии ти­пов, лиц, характеров, неизменно просматривается масштабное. Взаимодействие этих планов — важнейший композиционный и монтажный принцип. Характерны, например, сцены казачьего круга, открывающего действие, или переговоры Степана с астра­ханским воеводой Иваном Прозоровским. Психологический анализ широко и многообразно претворяется в романе: в драматизирован­ных формах пейзажа и массовых сцен, в последовательности автор­ского изображения внутренних состояний Разина. Прямая и кос­венная речь особенно динамична и весома, она становится средст­вом самоанализа в моменты высокого драматического напряжения. Мне думается, что роман «Я пришел дать вам волю» в наше «смутное» время вновь приобрел актуальное значение. Этот роман следовало бы прочитать нашим правителям, мечтающим водрузить на себя шапку Мономаха, и хоть изредка вспоминать в мыслях Сте-пана Разина. Тогда, увидев весь ужас народного восстания, описан­ный в романе Шукшина, может быть, они умерят свои амбиции и остановятся на краю пропасти.

РЕЦЕНЗИЯ НА СБОРНИК СТИХОТВОРЕНИЙ Н. М. РУБЦОВА «ПОДОРОЖНИК»

За свою недолгую — в тридцать пять лет — жизнь Николай Рубцов успел оставить заметный след в душе читателя как поэт, влюбленный в свою Отчизну, и гражданин.

С появлением его первого сборника стихотворений «Звезда по­лей» читатель услышал свободную и сильную, истинно поэтиче­скую речь, глубокую, как августовское небо, и печальную, как осенняя моросящая даль.

Писать свои чистые, грустные и светлые стихотворения поэту помогало самое глубокое чувство, выраженное Н. Рубцовым с та­кой емкостью и определенностью, — любовь к Родине. Это была не­истребимая, мучительная и всепоглощающая нежность к ее зеле­ным лугам и золотистым осенним лесам, ее медленным водам и терпким ягодам — всему, без чего не мыслил он ни своей жизни, ни своего творчества.

Выросший сиротой, он знал одну-единственную мать — Россию и ей посвятил свои лучшие песни, лучшие минуты подъема и вдох­новения.

Повышенная ранимость, застенчивость и целомудрие ужива­лись в нем с безоглядной русской удалью; доверчивость и откры­тость души соседствовали с тяжелой замкнутостью, а нередко и с болезненной подозрительностью... Но вот он становился ясным и добрым, как солнечное утро. Ходил по улицам, улыбаясь знако­мым, наклонялся с каким-то разговором к детям, дарил конфеты или желтые листья. И дети, безошибочно чувствуя доброту, тяну­лись к нему и радовались.

Метут по вечерней земле январские метели, качаются из сторо-

308

ны в сторону зябкие березы, и сквозь холодную мглу светят зимние огни.

Шумит порывистый ветер и несет вдоль неровной дороги сухой перекатный снег, но сквозь весь этот неутихающий шум отчетливее и больнее проступает такой знакомый и близкий глуховатый, но внятный рубцовский голос:

Зачем же, как сторожевые, На эти грозные леса В упор глядят глаза живые, Мои полночные глаза?

Нет, они смотрят не только «на грозные леса», они смотрят в твою душу. Словно ночная метель и вьюга — самое подходящее время для этого, потому что в такие часы душа отзывчива и обна­жена, беззащитна и одинока.

Николай Рубцов родился с этим чувством родины, ему не надо было ее искать. Он много объехал земель и многое видел, но не бы­ло для него родней и ближе северной и скудной на урожаи, но щед­рой на душевное тепло земли. Не зря он говорил в своей «Звезде полей»:

Звезда полей горит, не угасая, Для всех тревожных жителей земли, Своим лучом приветливым касаясь Всех городов, поднявшихся вдали. Но только здесь, во мгле заледенелой, Она восходит ярче и полней, И счастлив я, пока на свете белом Горит, горит звезда моих полей...

Мысль поэта всегда крупна и исторична, хотя и не высказывает­ся впрямую, в лоб. Она растворена в самой ткани стиха, естествен­но развиваясь в ней и уходя в бесконечность. У Николая Рубцова, если можно так выразиться, «умная душа». Переполнявшее его чувство, его любовь и нежность к родной земле способствовали ран­нему повзрослению сердца и вызреванию собственного мировоззре­ния. Драматическое, а порой и трагическое восприятие окружаю­щего мира придало его поэзии ту степень серьезности и подлинно­сти, которая с полным правом позволяет говорить о близости Нико­лая Рубцова к традициям поэтической классики.

Идет время и открывает нам истинную цену всего, что создано Николаем Михайловичем Рубцовым. И время, которое обычно от­даляет ушедших, на этот раз — напротив — словно бы приближает к нам личность этого незаурядного русского лирика.

РЕЦЕНЗИЯ НА ПОВЕСТЬ Ч. Т. АЙТМАТОВА «БЕЛЫЙ ПАРОХОД»

Чингиз Айтматов, автор произведений «Верблюжий глаз», «Джамиля», «Первый учитель», «Материнское поле», «И дольше века длится день», «Прощай, Гульсары!», «Плаха», в семидеся­тые годы нашего века написал повесть «Белый пароход». Будучи киргизом по национальности, Ч. Айтматов тем не менее писал на

309

русском языке, в своих произведениях затрагивая общечеловече­ские, вечные проблемы, и, по моему мнению, его произведения ин­тересны этим и достойны внимания читателей.

Для всех произведений Ч. Айтматова, а для повести «Белый па­роход» в отдельности, характерна тема добра и зла как централь­ная тема творчества писателя.

Проблема добра и зла — это одна из вечных тем в литературе. Она звучит в произведениях Данте и Шекспира, находит отраже­ние в русской классической литературе. Эта тема является основой, многих сказок и легенд. Но если в сказках добро почти всегда тор­жествует, а зло наказывается, то в действительности не всегда бы­вает так. Во многом, по-моему, повесть «Белый пароход* интересна тем, что в ней одновременно сосуществуют и современная жизнь и древняя легенда, причем проблема добра и зла разрешается отлич­но от привычного исхода. Еще одна особенность постановки вопро­са добра и зла в этом произведении — в его переплетении с нацио­нальными проблемами при разном восприятии моральных и духов­ных ценностей и законов, в частности характерных для киргизов.

Живущий в этой сложной действительности главный герой по­вести, семилетний мальчик, делит и свой мир на два измерения: реальный мир и древний мир, фантастический мир сказки и леген­ды, добра и справедливости, который как бы компенсирует неспра­ведливости реальности, а их много. Мальчик оставлен родителями на попечение деда. И у отца, и у матери уже другие семьи. Живет мальчик с дедом Момуном на далеком лесном кордоне, где их род­ственник Орозкул все время притесняет, унижает их. Дед не мог защитить внука от жестокостей и несправедливостей сего мира, ибо сам был слаб. В повести, как, увы, и в жизни, получается так, что _ч лучшие люди бедны, несчастливы, унижены теми, кто имеет власть и силу. Так, дед Момун «всю жизнь с утра до вечера в рабо­те, в хлопотах прожил, а заставить уважать себя не научился* и оказался во власти мстительного и ограниченного родственника — Орозкула, хозяина кордона.

И мальчик видит эту полную несправедливостей жизнь.

Не секрет, что в каждом человеке существует внутренняя тяга к добру, справедливости. И если их нет в реальном мире, человек пы­тается воссоздать недостатки этих добрых начал во внутреннем, вымышленном мире, в мечтах, желаниях переделать злой мир, как это случается и со мной. По моему мнению, это происходит в боль­шей или меньшей степени, но с каждым человеком, а особенно сильно и часто случается с детьми. И конечно, мальчик из «Белого парохода» не был исключением. У него были две сказки. Одна своя, о которой никто не знал. Другая та, которую рассказывал Дед.

Сказка, которую рассказывал дед, — легенда о Рогатой матери-оленихе, спасшей человеческих детей, тем самым восстановив ког­да-то в древности род киргизов. Но гордые и тщеславные люди вскоре забыли о добре Рогатой матери-оленихи. Они стали охотить­ся на маралов, и оленям пришлось уйти в другие края.

Понятно, что эта легенда, в которой побеждает зло, не могла служить для мальчика опорой, помощью и утешением. И тогда он

310

создает свою легенду. Его сказка — это камни с вымышленными именами, среди которых есть и «вредные», и «добрые», а также «любимые», «смелые* и «злые» растения. Но «любимых», «доб­рых» и «смелых», наверно, было больше.

В этой сказке у мальчика есть и верные друзья — бинокль и портфель, — которым он поверяет свои тайные мысли и мечты. В волшебном мире сказки мальчик встречается с отцом. Он мечтает превратиться в рыбу и добраться по Иссык-Кулю до белого (белого, а не черного!) парохода, где плавает матросом его отец.

И, как во всякой сказке, волшебный мир, в который погружает­ся мальчик, прекрасен и справедлив. Этот мир представлен в повес­ти целым рядом легенд и сказок, мечтами и снами ребенка. Здесь добро всегда торжествует над злом, каждое злодеяние наказывает­ся, здесь царят красота и гармония, которых так не хватает маль­чику в действительной жизни. Его легенды — это единственное, что помогало мальчику жить, остаться добрым, неиспорченным ре­бенком, верящим в добро и в то, что оно победит. Тот внутренний мир оберегал чистую душу ребенка от зла внешнего, окружающего мира. Но эти миры должны были столкнуться, и, по-моему, это бы­ло неизбежно. Внутренний мир мальчика столкнулся с миром внешним, в котором зло противостояло добру.

---

Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 189; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!