И Люська снова воспряла духом
Люська шла домой и размышляла о том, что теперь, наверное, никогда в жизни у нее не будет хорошего настроения, что она теперь навсегда останется печальной и грустной. Поднимаясь в лифте, Караваева подумывала о том, не начать ли ей писать душераздирающие стихи о своей несостоявшейся люб-ви. Она даже сочинила первую строчку: «Теперь всегда тиха и молчалива…» – и вышла на лестничную площадку. Перед дверями ее квартиры стоял Артем Каретников. Увидев его, Люська хотела юркнуть обратно в лифт, но его двери уже захлопнулись. Артем, не давая ей пройти, спросил:
– Что случилось, Люся?
– Я не хочу с тобой говорить, – ответила она.
– Почему? В чем я провинился?
– А ты не знаешь? – Люська попыталась вложить в свой вопрос как можно больше самого ядовитого яда.
– Нет! Если это все из-за Лизки, то глупо. Мы же, кажется, все выяснили.
– Наплевать мне на твою Лизку!
– Тогда в чем дело?
– Артем! – Люська зловеще сузила глаза. – Где твоя шапка?
Каретников непонимающе уставился на Караваеву, которая рассмеялась так зловеще, как, казалось, умел смеяться только один Киркор.
– Молчишь? Ага, тебе нечего сказать. Я так и знала! – она попыталась его обойти. – Пропусти!
– Ну нет! – зло бросил ей Артем. – Пока не объяснишь, при чем тут моя шапка, никуда не пойдешь!
– Тогда все-таки вспомни, где ты ее потерял.
– Если бы вспомнил, то, наверное, уже нашел бы. А так мать вынуждена была мне новую купить. Видишь? – и он потряс черной, но без серого квадратика с буквой «А» шапкой перед Люськиным лицом.
|
|
|
– Да? А я, представь, знаю, где ты потерял шапку.
– Далась она тебе! И где же?
– У нас на даче, вот где! – торжественно произнесла Люська, ожидая, что при этом сообщении Артем вздрогнет или побледнеет, но он почему-то совершенно не изменился в лице.
– Ну и выбрось ее, если она так тебя раздражает, – сказал он. – Куда мне две шапки? Хотя… постой… Я не мог ее у вас потерять. Когда мы с тобой на дачу ездили, было очень тепло, и я был вообще без шапки.
Люська подняла вверх указательный палец и произнесла фразу, которая просто обязана была припереть его к стене и вырвать признание в содеянном:
– То-то и оно, что без шапки!
– Знаешь, Люся, – вышел из себя Каретников, – что-то ты темнишь! Нельзя ли пояснее выражаться?
– Ладно, Артем, – Люська вдруг почувствовала себя усталой и мудрой не по годам. – Хватит притворяться. Я все знаю.
– Да что ты знаешь? – Артем потряс ее за плечи. Он явно начал нервничать.
Люська посчитала это неопровержимым доказательством его вины. Все-таки допрос она провела по всем правилам. Тут и самый крутой мафиози не выдержал бы, не то что какой-то там балериновый вор.
|
|
|
– Я знаю все! Про дедовы игрушки, статуэтки. Не знаю только, как ты до этого додумался.
– До чего? – Артем почти кричал.
– Ну знаешь! – возмутилась Люська. – Всему же есть предел! И моему терпению тоже! Ты только скажи мне напоследок, неужели за них можно выручить хоть какие-то деньги?
Каретников в задумчивости отошел от Люськи и привалился спиной к подоконнику. Он разглядывал ее, как диковинное растение, и молчал. Люське стало не по себе. Она съежилась под взглядом Артема, как ей казалось, до размеров букашки, а он вдруг сказал твердым голосом:
– Слушай, Караваева, или ты выкладываешь все с самого начала и подробно, или я посчитаю, что у тебя начальная стадия шизофрении.
– Я видела фотографию! – возмущенно выпалила Люська.
– Какую? – с безграничным терпением, с каким говорят с душевнобольными, спросил ее Каретников.
– На которой ты держишь в руках глиняную Зинаиду. Вот!
Артем отлепился от подоконника и уточнил:
– Ту, которую твой дед слепил?
– Ты прекрасно знаешь, что другой Зинаиды нет!
– И где же эта фантастическая фотография? Покажи!
Люська растерялась:
– У меня ее нет… Она у Игоря…
– У какого еще Игоря? – не понял сначала Каретников, но быстро сообразил: – А-а-а, у этого, на «молниях»! Ну, тогда все понятно!
|
|
|
– Объясни тогда и мне, раз тебе все понятно!
– Понятно, что твой Игорек готов подложить мне любую свинью.
– Зачем ему?
– Я видел, как он на тебя смотрел.
– Как?
– Влюбленными глазами, вот как! А меня он, соответственно, ненавидит.
– Ты хочешь сказать, что…
– Да, я хочу сказать, что та фотография – липа.
– Как фотография может быть липой? Фотография – это, между прочим, документ, – повторила слова Игоря Люська.
– Люсь, ты в каком веке живешь? – усмехнулся Каретников. – Да сейчас на компьютере можно тебя изобразить в чьих угодно объятиях.
– То есть… на фотографии… не ты?
– Не знаю, может быть, и я. Только вполне возможен монтаж. Я ведь Зинаиду твою не только никогда в руках не держал, но даже и не видел.
– Мо-о-ожет быть… – в задумчивости протянула Люська и еще раз повторила: – Может быть… Уж очень странная на ней у тебя поза. Но как же Зинаида?
– Понятия не имею. Может, копия?
– Да ты что? Кто стал бы ее копировать?
– А Игорь?
– Он тоже никогда ее не видел. Не смог бы сделать копию.
– Ну… тогда я не знаю, – развел руками Артем.
Они помолчали. Через некоторое время Люська опять встрепенулась:
– Тогда как ты объяснишь шапку?
|
|
|
– Да-да, что там с шапкой? Я так и не понял!
– Не понял? – к Люське опять вернулась подозрительность. – Кто-то расколотил вчера у нас на даче десяток дедушкиных балерин, высадил окно и сбежал. Твоя шапка валялась на полу разоренной мастерской.
– Интересно ты рассказываешь, Люсьена. Прямо боевик! Полицию Лос-Анджелеса не вызывали?
– Издеваешься, да?
– Нет. У меня шапка неделю назад пропала. Думал, в школе сперли. Это первое. А второе – таких шапок в городе сотни, если не тысячи. На каждом углу их продают. Докажи, что на вашей даче именно моя!
– Милиция докажет! – рассердилась Люська.
– Сама знаешь, что плевать ментам на ваших Зинок. Балерин побили, но остальное-то цело? Или украли еще что-нибудь?
– Нет…
– Вот видишь! Ты лучше своего поклонника спроси, где он умудрился Зинаиду сфотографировать. Хочешь, пойдем к нему прямо сейчас?
– Я не знаю его адреса, – растерялась Люська.
– А телефон?
– Телефон знаю. Но… как ему сказать?
– Назначь срочную встречу. Попроси фотографию захватить, мол, хочешь еще раз на мою гнусную рожу посмотреть… или что-нибудь в этом роде.
Люська с надеждой посмотрела в карие глаза Артема. Ей очень хотелось, чтобы их обладатель был ни в чем не виноват.
Глава 15
Допрос с пристрастием
Игорь протянул Люське фотографию, и тут же его лицо перечеркнула кривая улыбка: он увидел выходящего из-за угла дома Артема Каретникова.
– Эх ты! – процедил Игорь сквозь зубы. – Этого… привела! Не поверила, значит!
Артем взял из Люськиных рук фотографию и, разглядывая ее, заключил:
– Кто ж в такую липу поверит?
– Докажи, что липа!
– Пожалуйста: во-первых, – начал перечислять Артем, – голову на снимке я чересчур сильно задрал и смотрю почему-то не на деда, которому Зинаиду сую, а вверх.
– Подумаешь… – Игорь натянуто улыбнулся. – Может, тебя птичка пролетающая заинтересовала? И потом, ты же не знал, что тебя фотографируют, вот и не позировал.
– Допустим, – согласился Артем. – А вот что во-вторых: на фотографии лето, а эту футболку мне только месяц назад старший брат отдал, так как она ему маловата стала. И вообще, я ее только на «физру» надеваю… Точно! – хлопнул себя по лбу Артем. – Это ж я на «физре»! В руках у меня должен быть мяч, а вовсе не статуэтка. И смотрю я на баскетбольную корзину, а не на старика. Это фотография со стенда о спортивных достижениях нашей школы. Ну ты силен! И ведь как все подогнал! Футболочка только подвела. Классный ты, Игорек, фальсификатор! На компьютере небось сварганил?
Игорь не ответил, но по его виду было понятно, что Артем во всем прав.
– Как ты мог? – возмутилась Люська, уничтожающе глядя на Игоря. – Зачем ты это сделал? А еще про расследование мне плел?
– Зачем? – Игорь опять криво улыбнулся. – У меня не было другого выхода.
– То есть? – еще больше возмутилась Люська.
– Да, я, может быть, подлец! – повысил голос Игорь. – Но что мне было делать? Ты… ты мне нравишься… А тут… этот… Я что, должен был спокойно смотреть, как он тебя от меня уводит?
– Ладно, – нетерпеливо прервал его Артем, – оставим выяснение отношений на потом. Ты лучше скажи, кто на самом деле держит Зинаиду и как вы рядом оказались.
– Те двое… ну… со статуэткой… нечаянно в кадр попали. Нас с Костиком приятель фотографировал. На улице от людей не спрячешься. А я недавно перебирал фотографии… для дела… и наткнулся на этот снимок. Я даже не ожидал, что это настоящая Зинаида. Думал, похожа фигурка на балерину, вдруг Люся купится…
– И ты, конечно, не знаешь, кто они такие, эти двое.
– Конечно, нет.
– Ребята, – Люська переводила взгляд с одного молодого человека на другого и обратно, – я вообще ничего не понимаю. На фотографии лето, а Зинку украли совсем недавно. Летом она была на месте.
– Посмотри повнимательнее, – Артем протянул ей фотографию. – Может, все-таки не она?
– Я уже сто раз смотрела. Это Зинка!
– Игорь, надо посмотреть настоящую фотографию. Может быть, Люся узнает того, кто держит Зинаиду. Надеюсь, фотография сохранилась?
– Наверное, валяется где-то.
– Ты уж поищи! – рассердившись, прикрикнул Артем.
– Ладно, – согласился Игорь, – пошли ко мне.
Почти всю дорогу до дома Игоря каждый думал о своем, потом Артем все же нарушил молчание:
– Шапку тоже ты спер?
– Я не вор, – зло ответил Игорь.
– Откуда же она на даче оказалась?
– Тебе лучше знать!
– Ты, гад! – Артем прижал Игоря к ограде детского сада, мимо которого они проходили. – Не был я на даче после ноября, ясно? Да я бы и не нашел их домик…
– Неубедительно, – глядя Артему прямо в глаза, спокойно сказал Игорь и оттолкнул его от себя.
Дома Игорь раздраженно шлепнул на стол коробку с фотографиями:
– Нате, ройтесь сами, – и демонстративно отсел к окну.
Артем с Люськой начали перебирать снимки. Их было не слишком много. Видимо, в этой коробке Игорь хранил только последние фотографии. Мелькали незнакомые лица, улицы, интерьеры. Игорь один, Игорь с друзьями, даже с какой-то смеющейся девушкой.
– Люсь! Вот она! – Артем протянул Караваевой снимок. – Может, знаешь этого человека?
Люська осторожно взяла фотографию, вгляделась в нее и прошептала:
– Конечно, знаю… Это дедушка…
– Люсь, что-то я совсем запутался, – признался Артем по дороге к дому Караваевой. – Выходит, твой дед сам балерину продал, а вас просто не поставил в известность?
– Нет, я же тебе говорила, что Зинку домой с дачи я забрала уже после смерти дедушки и она у нас все время на книжной полке стояла. У Игоря фотография, видимо, июньская или июльская, а дедушка умер в августе. – Люська помолчала немного, потом продолжила: – Дед, наверное, Зинаиду просто кому-то показывал. Может, хвастался. Ты же видел его балерин – Зинка самая красивая получилась.
– Странная все же история закрутилась. Игорь явно врать уже перестал. Шапку он не брал. Тогда кто? И зачем?
– Может быть, она действительно не твоя? Сам говорил, они везде продаются.
– Собственно, уже неважно, моя это шапка или нет. Зачем тот человек в этой или в такой, как моя, шапке на дачу к вам залез? Говоришь, он и свистульки забрал… Знаешь, – обрадовался вдруг Артем, – я кое-что придумал! Мамина подруга, тетя Лида, Лидия Геннадьевна Ведерникова, работает в этнографическом музее. Она искусствовед. У них там в музее полно всяких игрушек: и дымковских, и этих… как их, кар… каг… каргопольских, кажется. И вообще, там масса изделий разных народных промыслов. Давай покажем ей дедовы фигурки. И балерину какую-нибудь с дачи привезем. Пусть оценит.
– Давай, – без всякого энтузиазма согласилась Люська. – Даже ехать никуда не надо. Я вчера захватила Одиллию с дачи. А дома у меня есть конь-свистулька и барышня с кошкой.
– Что-то не слышу радости в голосе.
– Чего радоваться-то? Допустим, наши «маньки» – высший класс и стоят по тысяче баксов каждая. И что? Совсем страшно станет. Ведь эти гады, пока всех не украдут, не успокоятся!
– Как ты не понимаешь! – не унимался Артем. – Если фигурки ценные, это в корне меняет дело.
– Почему?
– Потому! Ценности милиция обязана искать! Это во-первых, а во-вторых, сразу станет ясно, что наши преступники не профессионалы, и бояться их нечего.
Люська удивленно вскинула брови, а Артем продолжил:
– Профессионалы ни одной ценной вещи не разбили бы. Они бы каждую статуэтку в мягкую тряпочку завернули и давно бы вывезли их все без шума и пыли.
– Ты прав, – согласилась Люська, посмотрела на Артема и подумала, как здорово, что он идет рядом, живет ее интересами, а главное, что он ни в чем не виноват.
– А что, Люсь, – обратился к ней Артем, – может, сейчас и рванем к тете Лиде?
– Сейчас? Придется сходить домой за Одиллией-Феодорой и свистульками.
– Сходим! Трудно, что ли?
Глава 16
Бывают же такие совпадения!
Дверь открыла высокая женщина лет сорока в толстом сером свитере и ярких, домашней вязки, пестрых рейтузах.
– Артем? – удивленно и вместе с тем радостно воскликнула она. – Проходи. Какими судьбами? А мама где?
– Мама… – Артем замялся. – Тут такое дело… мама дома, то есть на работе… – он вытолкнул вперед себя Караваеву. – Познакомьтесь: это Люсьена. Мы по делу.
– Очень приятно, – оглядев Люську, сказала женщина. – Редкое имя и красивое. А меня зовут Лидией Геннадьевной. Пройдемте.
Люська вошла вслед за женщиной в комнату, огляделась и ахнула. Такие интерьеры ей приходилось видеть только у героев воскресной телепередачи «Пока все дома». Комната Лидии Геннадьевны больше напоминала зал музея. Все стены, оклеенные полосатыми золотистыми обоями, были увешаны картинами в тяжелых резных рамах и многочисленными старинными фотографиями всевозможных размеров. По углам комнаты стояли крупные напольные вазы с экзотическими сухоцветами. Огромные, тоже напольные, часы сверкали из-за стекла золотом циферблата и гирек. Люське показалось, что в комнате нет ни одной свободной горизонтальной поверхности – столешницы, полки и многочисленные маленькие полочки были уставлены фарфоровыми статуэтками, диковинной формы флакончиками и шкатулками. Диван, к которому Артем тихонько подтолкнул Люську, был покрыт таким чудным расписным покрывалом и завален таким количеством разнообразных подушечек, что Караваева не могла позволить себе на него присесть.
Лидия Геннадьевна, заметив Люськино замешательство, разгребла подушки по сторонам и весело сказала:
– Садись, не стесняйся! Все поначалу боятся мое покрывало попортить. А я его сама сделала. Техника – батик. Слыхала про такую?
Люська отрицательно помотала головой.
– Если понравилось, приходи к нам в музей на курсы, – предложила Лидия Геннадьевна. – Научишься еще и не такому. Ну… – она опустилась на диван рядом с Люськой. – А теперь рассказывайте, зачем пришли.
– Теть Лид, мы за консультацией, – начал Артем. – Люсь! Доставай.
Люська вытащила из сумки Феодору-Одиллию.
– Ой! – хлопнула в ладоши Лидия Геннадьевна. – Еще одна! Ну-ка дай сюда! – она жадно выхватила из Люськиных рук балерину. – Какая прелесть!
– Вам нравится? – удивилась Люська.
– Не то слово! Это чудо что такое!
– А как называется это… – Люська не могла подобрать подходящее слово. – Ну… искусство, если можно так выразиться…
– Никак не называется, – ответила Лидия Геннадьевна, не сводя восхищенных глаз с Феодоры. – Можно, конечно, как-нибудь назвать… Ну… например, постперестроечный примитивизм. Но не в названии дело! Это настоящее народное искусство. Лет через сто ему вообще цены не будет! Как настоящей «Дымке», например. Первые дымковские мастера тоже поначалу игрушки для детей да для собственного удовольствия делали, на музеи и не рассчитывали.
– Вы сказали, что потом им цены не будет. А сейчас… во сколько бы вы оценили эту фигурку? – осторожно поинтересовался Артем.
– Так вы продавать пришли? – вопросительно подняла брови Лидия Геннадьевна.
– Нет-нет! – поспешила разуверить ее Люська. – Мы… нам… просто оценить… Это трудно?
– Нет, – усмехнулась женщина. Мы в нашем музее одну, похожую, уже оценили. – Она повертела Феодору в руках. – Впрочем, не просто похожую, а этого же самого мастера. Вот, – она указала на буквы на основании статуэтки, – видите? Инициалы К.Д.Н. – те же самые. А откуда у вас эта красавица?
– Ее сделал Люсин дедушка, Дмитрий Николаевич Караваев, – сказал Артем, а Люська достала из сумки коника-свистульку и барышню с кошкой.
– Надо же! – восторженно всплеснула руками Лидия Геннадьевна. – Это же новый промысел! Ему действительно нет названия, – она поставила на стол конька и взяла в руки барышню. – Великолепно! Не могла бы ты меня познакомить со своим дедушкой?
– Он умер…
Артем, видя, как у Люськи дрогнули губы, заговорил сам:
– Тетя Лида! А можно посмотреть на ту балерину, которую вы оценили раньше?
– Только в музее. Завтра. Или… погодите… – Лидия Геннадьевна подошла к старинному столу из красного дерева со множеством выдвижных ящичков и достала из него пачку фотографий. Она перебрала их тонкими пальцами в кольцах и одну протянула Артему:
– Вот она.
На фотографии была балерина в розовой пачке, стоящая на одной ножке. Она показалась Артему действительно самой изящной из тех статуэток, которые он видел. В то же время не было никаких сомнений, что автор у них один – Люськин дедушка, Караваев Дмитрий Николаевич. Артем протянул Люське снимок:
– Держи. Это Зинаида?
Люська взяла фотографию, закивала головой, а потом подняла глаза на Лидию Геннадьевну:
– Откуда у вас наша Зинаида?
– Зинаида? – рассмеялась женщина. – Почему вы все время называете ее Зинаидой? Это фея Сирени из «Спящей красавицы». Так, по крайней мере, написано карандашом снизу.
– Все-таки скажите, откуда она у вас, – повторила Люська. – Ее у нас украли…
Лидия Геннадьевна убрала с лица улыбку:
– Украли? Что ж, вполне возможно… Дело в том, что мой сын, Артем его знает, принес фигурку с рынка. Сказал, что купил ее за двадцатку у какого-то ханыги. На бутылку тому не хватало. А сын понимает во всем этом толк – в музее вырос.
– Где же тот ханыга взял Зинаиду? – спросила Люська.
– Этого, я думаю, Кот не знает.
– Кот? – удивилась Люська.
Лидия Геннадьевна опять улыбнулась:
– Это домашнее имя моего сына. А вообще-то, его зовут…
Звонок в дверь перебил Лидию Геннадьевну.
– А вот наверняка и он, – сказала женщина. – Артем, открой, пожалуйста, дверь.
Артем вышел, а Лидия Геннадьевна подвела Люську к столу:
– Посмотри еще другие фотографии. На них витрина, где стоит ваша балерина. Видишь, написано, что это работа неизвестного мастера. А теперь там будет имя твоего деда.
Люська взяла в руки фотографию. Зинаида стояла на одной ножке в стеклянном шкафу. Рядом с ней находились фигурки других мастеров, но Зинаида, конечно, была лучшей. Глаза Караваевой заволокло слезами. И когда в комнату вошли Артем с сыном Лидии Геннадьевны, поворачиваться к ним лицом Люське не хотелось.
– Ма! Я сейчас, – услышала она голос, который показался ей знакомым. Она быстро обернулась, но тот, кого звали Котом, уже скрылся за дверью.
– Подожди! – крикнула ему вдогонку Лидия Геннадьевна. – Тут серьезное дело! Про ту балерину с рынка!
Сын не отозвался, и женщина, извинившись, вышла из комнаты. Вернулась растерянной и, разведя руки в стороны, сказала:
– Ушел почему-то…
– Догнать? – спросил Артем.
Люська с Лидией Геннадьевной промолчали, так как обе не знали, надо ли это делать. Но Артем все же выбежал из комнаты. Женщина посмотрела на Люську и пожала плечами.
– Ничего не понимаю, – сказала она.
– Я тоже, – призналась Люська.
Они обе, не сговариваясь, сели на диван среди подушек и застыли в напряженном ожидании.
Через некоторое время в коридоре послышался шум, а потом Артем втащил в комнату красного встрепанного парня в толстовке с черепом, увенчанным желтой шляпой.
– Костик? – выдохнула Люська.
– Вы знакомы? – почти в один голос спросили Артем с Лидией Геннадьевной.
– Костик… как же… – перешла на шепот Люська. Только сейчас она вспомнила, где видела его раньше, до знакомства у библиотеки. Конечно же, на дискотеке! Той самой, со взрывами петард. Он тогда стоял у сцены рядом с Филей, вот в этой самой толстовке с мерзким черепом на груди.
– Ничего не понимаю, – опять повторила Лидия Геннадьевна. – Вы, оказывается, знакомы с Люсьеной?
– Знакомы! И что? – с вызовом ответил Костик.
– А то, что слишком все это странно: ты знаком с девочкой, у которой украли балерину, и именно эту балерину ты приносишь домой… С рынка, как ты сказал. Такое совпадение…
– Ничего странного не вижу. Это именно совпадение, и ничего больше. Статуэтку я действительно купил на рынке. А с Люсей познакомился недавно, в троллейбусе. Скажи, Люсь!
– Да, – растерянно подтвердила Караваева. – Мы познакомились не так уж и давно.
– Чего же ты тогда сбежал? – спросил Артем.
– Я испугался, что ты за своими дисками пришел.
– И что?
– А я дал их корешу одному посмотреть.
– И что? – повторил Артем.
– Так я тебе уже три раза обещал их вернуть. Думал, ты пришел матери на меня жаловаться.
Артем пожал плечами, не найдя что сказать.
Глава 17
Дата добавления: 2018-10-27; просмотров: 169; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!