Заметка из недавнего прошлого:
22 января 2015. Европейский центральный банк потребовал для себя права купить на 1,14 триллиона евро обесцененных государственных ссуд потрясенных кризисом стран ЕС, вследствие чего он будет самым большим «плохим банком» (банком проблемных активов) в мире. Естественно, в конечном счете, налогоплательщикам придется платить за все, если эти бумажки с напечатанными на них цифрами придется выкупать. Это значит, что центральные банки станут самыми большими кредиторами стран. Так функционирует план.
«Аргентинская большая депрессия, вызванная финансовыми кризисами в России и Бразилии, привела к сильному росту безработицы, беспорядкам, падению правительства, дефолту, возникновению альтернативных валют, а также концу твердого курса между песо и долларом. Экономика с 1998 по 2002 год упала примерно на 20%. Что касается дохода, то более 50% аргентинцев были бедны, а 25% не имели средств к существованию; 7 из 10 аргентинских детей были бедны в апогее кризиса в 2002 году». (Википедия)
«Международный валютный фонд не дал Аргентине никакой скидки при выплате ее долгов. Несколько платежей были по соглашению рефинансированы или отложены. Разумеется, ответственные лица Международного валютного фонда иногда высказывали жесткую критику этих уступок и занимались активным лоббированием в пользу частных кредиторов». (Википедия)
Снова проявился результат долгов перед заграницей При президенте Менеме (с длинными бакенбардами) Аргентина просто одалживала слишком много денег; песо был привязан к доллару; доходило до штурма банков, когда граждане обменивали свои песо на доллар; банковские вклады замораживались. «Некоторые в Аргентине видят ответ на экономические опасности в сецессии. В Патагонии распространяются слухи о том, что обанкротившееся федеральное правительство рассматривает возможность продажи национальных парков, чтобы получить отчаянно необходимые деньги. Если верить этим историям, то Аргентина подумывает также о том, чтобы в качестве компенсации за освобождение ее от государственных долгов в размере 141 миллиарда долларов, выплату которых она остановила в декабре, отказаться от своих претензий на
|
|
|
части Антарктики и разрешить размещение американских войск на Огненной Земле». (New York Times, 27 августа 2002)
Заметка из недавнего прошлого:
«Аргентина и ее долги снова стоят в повестке дня в 2014 году. Пол Сингер из
Elliott/NML Fund, а также Марк Бродский из Aurelius Fund за облигации, приобретенные ими по смешной цене, получили примерно 600% прибыли.
«Будет ли Аргентине снова навязан грандиозный обмен письменных обязательств государственных долгов, причем на этот раз большие части ее национальной территории – в частности, Патагония – используются как
|
|
|
(дополнительное) поручительство на случай прекращения платежей?»
(Adrian Salbuchi, Russia Today, 12 августа 2014)
Если следовать данным Boston Consulting Group, то семейные долги, долги предприятий и государственные долги в развитом мире примерно на 20 квадрильонов долларов превышают порог прочности согласно определению 'стабильного' коэффициента государственных долгов в 180%». (Dr. Jeffrey Lewis, «The Price of Everything and the Value of Nothing», Kitco, 22 декабря 2014)
«Можно представить себе огромную башню долгов на качающемся фундаменте, где центральные банки в качестве вынужденной меры заливают бетон в фундамент, чтобы предотвратить падение здания, а строители одновременно делают башню все выше и выше, надстраивая новые этажи. Сегодня центральные банки дают деньги неплатежеспособным учреждениям, в обмен на сомнительную гарантию от рисков, под нулевой процент. Это не капитализм». (Daniel Stetler, BCG, цитируется в вышеупомянутой статье).
В теории это, вероятно, может быть, и не капитализм, все же, это доказывает, что привилегии поддерживают такую систему на ходу. Если «капитализм» означает свободу не только получать прибыль, но и делать банкротами, когда обстоятельства диктуют это, то нужно было позволить несостоятельному банку объявить себя банкротом. Но, нет, нам говорят, что обанкротившийся банк мог бы потянуть за собой в пропасть другие находящиеся под угрозой банкротства банки и, вероятно, вызвать этим большую финансовую катастрофу. С помощью тайных совещаний и сообщничества между приятелями из индустрии и правительства принимается решение одних спекулянтов спасать, а других нет. Кто принимает эти решения, и кто извлекает из них выгоду? Ах, да, это же информация частной природы, ибо она касается частных предприятий. Если она касается, однако, частных предприятий, почему тогда это оказывается задачей якобы демократических правительств вмешиваться в их пользу? И почему, в конце концов, налогоплательщикам приходится все это расхлебывать и страдать от «спасательных мероприятий», которые состоят лишь в том, чтобы в безнадежно коррумпированных системах выбрасывать хорошие деньги вслед за плохими?
|
|
|
Согласно Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР), все долги правительств экономически развитых стран достигли своей наивысшей точки со Второй мировой войны. В 1945 году долги составляли 116% валового социального продукта, в конце 2012 года они составляли 114,4%. ОЭСР прогнозирует дальнейший рост на 2013. В целом, например, немецкие общины по август 2013 накопили долги в размере 130 миллиардов евро, причем преимущественно по причине растущих расходов социальных выплат населению, которое все больше состоит из бесполезных иммигрантов. Беспрепятственная иммиграция, которая весело продолжается также во время международного финансового кризиса, и которой благоприятствуют законы ЕС о «свободе перемещения» внутри европейского сообщества, стала для государства невыносимым бременем и еще больше обостряется не поддающимися культурной ассимиляции и неспособными к труду беженцами со всех концов земли.
|
|
|
«В 70% из всех поданных здесь просьб о предоставлении убежища в этом году было отказано. Больше половины из примерно 220.000 добивающихся убежища в Германии людей бегут не от опасностей для жизни и здоровья. А от экономической нужды... Практически ни один из них не был признан судами как имеющий право на убежище – но, напротив, только каждый двадцатый из них депортируется». (Münchner Merkur, 23 октября 2014)
Сфера услуг, которая все больше вытесняет производящую промышленность, больше не может справляться с более высокими налогами, так что крайне необходимые инвестиции – например, в техническое обслуживание дорожной системы – больше не могут происходить. В столь же малой степени можно заманить в эти города, страдающие под долговым бременем, новые виды производства, так как высокие налоги их отпугивают. Поэтому в обозримом будущем везде и всюду не видно никакого решения. Все, что потребовалось бы, чтобы города и общины объявили себя банкротами по всей Германии, было бы повышение процентной ставки, которое сделало бы невозможным выплату уже полученных займов. Только государство еще могло бы помочь тогда – если оно само не стало бы банкротом... В конце концов, те, кто виновен в этой безнадежной ситуации, добились успеха своим заговором. С помощью специалистов по «Холокосту» и пропаганды «Холокоста» они создали желательный климат чувства вины, в котором больше не может ставиться под сомнение как легальная, так и нелегальная иммиграция. Результат – распавшееся на фрагменты общество, гражданские беспорядки и подрыв социального обеспечения.
«Так как ваше самое важное учреждение – это общественная структура, то именно в ней, прежде всего, мы действуем как разрушители».
(Морис Самуэль – Maurice Samuel, «You Gentiles», New York 1924, стр. 147.
См. также Kelly M. Greenhill, «Weapons of Mass Migration», Cornell University Press 2010)
Дата добавления: 2018-10-27; просмотров: 194; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!