ЭГНЕР ТУРБЬЕРН. ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ЛЕСУ ЕЛКИ-НА-ГОРКЕ 6 страница
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.
В КОТОРОЙ ДЛЯ ИА-ИА СТРОЯТ ДОМ НА ПУХОВОЙ ОПУШКЕ
Однажды, когда Винни-Пуху делать было совершенно нечего, он подумал, что все-таки надо бы чем-нибудь заняться. Вот он и решил заглянуть к Пятачку и посмотреть, чем занимается Пятачок. Шел снег, и Винни плелся по белой-белой лесной тропинке и думал, что, наверно, Пятачок сейчас греет ножки у огня; но, к своему удивлению, он увидел, что дверь дома Пятачка открыта, и чем дольше он смотрел туда, тем больше убеждался, что Пятачка там нет.
-- Он ушел из дому,-- грустно сказал Пух,-- вот в чем дело. Поэтому его и нет дома! Придется мне прогуляться одному и самому обдумать все это. Обидно-досадно!
Но сначала он решил все-таки, чтобы окончательно удостовериться, постучать очень-очень громко... И, ожидая, пока Пятачок н е ответит, он прыгал, чтобы согреться, и вдруг в его голове внезапно зазвучал Шум, и он показался Винни хорошим Шумом, который может, пожалуй, многим понравиться:
Иду вперед
(Тирлим-бом-бом),
И снег идет
(Тирлим-бом-бом),
Хоть нам совсем-
Совсем не по дороге!
Но только вот
(Тирлим-бом-бом)
Скажите, от-
(Тирлим-бом-бом),
Скажите, от-
Чего так зябнут ноги?
-- Тогда я вот что сделаю,-- сказал Винни-Пух.-- Я сделаю так: просто сперва пойду домой и посмотрю, который час, и, может быть, надену шарф, а потом я пойду навещу Иа и спою ему эту Шумелку.
Винни побежал домой, и по дороге он так был занят Шумелкой, которую ведь надо было окончательно отделать, перед тем как спеть ее Иа, что, когда он внезапно увидел перед собой Пятачка, уютно устроившегося в его лучшем кресле, Пух смог только почесать в голове и впасть в глубокое раздумье-- в чьем же доме он находится?
-- Ой, Пятачок,-- сказал он,-- а я думал, тебя нет дома.
-- Нет,-- сказал Пятачок,-- это тебя нет дома, Пух.
-- Пожалуй, правильно,-- сказал Пух,-- во всяком случае, одного из нас нет дома.
И он посмотрел на часы, которые вот уже третью неделю показывали без пяти одиннадцать.
-- Ура, ура, уже почти одиннадцать,-- сказал Пух радостно,-- как раз пора чем-нибудь подкрепиться!
И Винни-Пух полез в буфет.
-- А потом мы пойдем гулять и споем мою Шумелку Иа,-- добавил он.
-- Какую Шумелку?
-- Ну, да песню, которую мы собираемся спеть Иа,-- объяснил Пух.
Спустя полчаса, когда Пух и Пятачок отправились в путь, часы, к их утешению, все еще показывали без пяти одиннадцать. Ветер утих, и снежок, которому надоело вертеться, пытаясь поймать самого себя за хвост, тихонько спускался вниз, и каждая снежинка сама отыскивала себе место для отдыха. Порой этим местом оказывался нос Винни-Пуха, а порой нет, и спустя немного времени у Пятачка вокруг шеи появился белый шарф, и за ушами у него было так снежно, как еще никогда в жизни.
-- Пух,-- сказал он наконец, слегка помявшись, потому что ведь ему не хотелось, чтобы Пух подумал, что он сдается.-- Я вот о чем подумал: а что, если мы сейчас пойдем домой и поучим как следует твою песню, поупражняемся, а потом споем ее Иа? Завтра... или... или, например, как-нибудь в другой раз, когда мы его случайно встретим?
-- Это очень хорошая мысль, Пятачок!-- сказал Пух.-- Мы будем сейчас повторять Шумелку по дороге, но только дома ее повторять не стоит, потому что это специальная Дорожная Шумелка для Снежной Погоды и ее надо петь на дороге, когда идет снег.
-- Обязательно?-- тревожно спросил Пятачок.
-- Да ты сам увидишь, Пятачок, если послушаешь, потому что она вот как начинается: "Иду вперед. тирлим-бом-бом... ".
-- Тирлим что?-- спросил Пятачок.
-- Бом-бом,-- сказал Пух.-- Я вставил это, чтобы она была шумелочней. "И снег идет, тирлим-бом-бом, хоть нам..."
-- А ты разве не сказал "иду вперед"?
-- Да, но "вперед" был впереди.
-- Впереди тирлим-бом-бома?
-- Это же был другой тирлим-бом-бом,-- сказал Винни-Пух, уже несколько сбитый с толку.
И он запел снова:
Идем
Вперед
(Тирлим-бом-бом),
И снег
Идет
(Тирлим-бом-бом),
Хоть нам
Совсем-совсем не по дороге!
Но только
Вот
(тирлим-бом-бом)
Скажите,
От-
(тирлим-бом-бом),
Скажите,
Отчего так зябнут ноги?
|
|
|
|
|
|
Он спел Шумелку так, по-новому, от начала до конца, и, пожалуй, так она стал еще лучше, и, окончив, Винни замолчал в ожидании, что Пятачок скажет, что из всех Дорожных Шумелок для Снежной Погоды, которые он когда-либо слышал, эта-- самая лучшая.
Пятачок после долгого и серьезного размышления высказал свое мнение.
-- Пух,-- сказал он задумчиво,-- по-моему, не так ноги, как уши!
К этому времени они уже подходили к Унылому Месту, где жил Иа, и, так как у Пятачка за ушками все еще было очень снежно и ему это начинало надоедать, они свернули в небольшую сосновую рощицу и присели на калитку в изгороди.
Теперь снег на них не падал, но все еще было очень холодно, и, чтобы не замерзнуть, они спели Шумелку Пуха шесть раз от начала до конца (Пятачок исполнял все тирлим-бом-бомы, а Пух все остальное), причем оба в нужных местах колотили по изгороди палочками. Вскоре им стало гораздо теплее, и они смогли продолжить разговор.
-- Я сейчас думал, -- сказал Пух и думал я вот о чем: я думал про Иа.
-- А что ты думал про Иа?
-- То, что ведь бедному Иа негде жить.
-- Негде, негде,-- согласился Пятачок.
-- У тебя есть дом, Пятачок, и у меня есть дом, и это очень хорошие дома. И у Кристофера Робина дом, у Совы, и Кенги, и у Кролика тоже есть дома, и даже у Родственников и Знакомых Кролика тоже есть дома или что-нибудь в этом роде, а у бедного Иа нетсовсем ничего. И вот что я придумал: давай построим ему дом.
-- Это замечательная мысль,-- сказал Пятачок.-- А где мы его построим?
-- Мы построим его здесь,-- сказал Пух,-- на опушке этой рощицы. Тут нет ветра, и тут я об этом подумал. Мы можем назвать это место "Пухова опушка", и мы построим для Иа на Пуховой Опушке-- ДОМ ИА.
-- Ой, кстати, там за рощей я видел груду палочек,-- сказал Пятачок.-- Там их навалена целая куча! Ну прямо целая гора!
-- Спасибо, Пятачок, То, что ты сказал, будет нам очень полезно, и за это я бы мог назвать это место Пуховопятачковой Опушкой, если бы Пухова Опушка не звучала лучше. Но только она звучит лучше потому, что она пушистей и , значит, больше похожа на опушку.
Они слезли с изгороди и отправились за палочками.
...Кристофер Робин все это утро провел в комнате, путешествуя в Африку и обратно, и он как раз сошел с корабля и подумал: "Интересно, какая сейчас на улице погода", как вдруг в его дверь постучал не кто иной, как Иа.
-- Здравствуй, Иа,-- сказал Кристофер Робин, открыв дверь и выйдя на двор.-- Как ты себя чувствуешь?
-- Снег все идет,-- мрачно сказал Иа.
-- Да, да.
-- И мороз.
-- Да?
-- Да,-- сказал Иа.-- Однако,-- добавил он, немного просветлев,-- землетрясений у нас в последнее время не было.
-- Что случилось, Иа?
-- Ничего, Кристофер Робин. Ничего существенного. Ты, конечно, не видел где-нибудь здесь дома или чего-нибудь в этом роде?
-- Какого дома?
-- Просто дома.
-- А кто там живет?
-- Я живу. По крайней мере, я думал, что я там живу. Но, по-видимому, я там не живу. Ну что ж, в конце концов не у всех же должны быть дома.
-- Ой, Иа, я не знал. Я всегда думал...
-- Не знаю, в чем тут дело, Кристофер Робин, но из-за всего этого снега и тому подобного, не говоря уже о сосульках и всем прочем, сейчас в поле часа в три утра не так жарко, как думают некоторые. Не сказать, чтобы там было душно, если ты понимаешь, что я имею в виду. Да, жаловаться на духоту не приходится. Никак не приходится. По правде говоря, Кристофер Робин, -- продолжал Иа громким шопотом, -- строго между нами, совершенно секретно, если никому не говорить,-- там холодно.
-- Ой, Иа!
-- И я сказал себе -- веди остальные, пожалуй огорчатся, если я замерзну. Правда, у них ни у кого нет ума, в голове у них только опилки, да и те, очевидно, попали туда по ошибке, и они не умеют думать, но если снег будет идти еще недель шесть или в этом духе, даже кто-нибудь из них может сказать себе: "Пожалуй, Иа не так уж жарко сейчас, часа в три утра". А потом он захочет это проверить. А еще потом ему станет очень грустно.
-- Ой, Иа!-- сказал Кристофер Робин, которому уже стало очень грустно.
-- Я не имел в виду тебя, Кристофер Робин. Ты не такой. Словом, все это я клоню к тому, что я построил себе дом возле своей маленькой рощицы.
-- Правда построил? Как замечательно!
-- Действительно замечательным, -- продолжал Иа самым унылым тоном, -- представляется мне то, что, когда я утром уходил, он был там, а когда я вернулся, его там не было. Вообще это все вполне понятно, в конце концов это был всего лишь дом Иа. Но все-таки я несколько обескуражен.
Кристоферу Робину некогда было особенно удивляться. Он уже забежал в свой дом и моментально натянул теплую шапку, теплые ботинки и теплое пальто.
-- Мы сейчас пойдем и выясним это,-- сказал он Иа.
-- Иногда,-- сказал Иа,-- когда люди забирают чей-нибудь дом, там остается кусочек-другой, который им не нужен и который они с удовольствием вернут бывшему хозяину, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Вот я и думаю, что если мы заглянем...
-- Пошли, пошли,-- сказал Кристофер Робин.
Они пошли очень быстро, и поэтому они очень быстро пришли на ту опушку рощи, где н е б ы л о дома Иа.
-- Ну вот, -- сказал Иа. -- Не осталось ни единой палочки. Конечно, жаловаться не приходится, ведь остался весь этот снег, с которым я могу делать все, что я хочу!
Но Кристофер Робин не слушал Иа. Он прислушивался к чему-то другому.
-- Ты не слышишь?-- спросил он Иа.
-- А что там такое? Кто-то смеется?
-- Слушай.
Они прислушались... И они услышали ворчливый басок, напевавший, что и он идет, и снег идет, хотя им совсем-совсем не по дороге, и чей-то тоненький голосок, успевавший вовремя тирлимбомбомкать.
-- Это Пух!-- радостно сказал Кристофер Робин.
-- Вероятно,-- сказал Иа.
-- И еще Пятачок,-- взволнованно сказал Кристофер Робин.
-- Возможно,-- сказал Иа.-- Кто нам сейчас действительно нужен-- это хорошая ищейка.
Слова песни неожиданно изменились.
-- Наш дом готов!-- пел бас.
-- Тирлим-бом-бом,-- пел пискливый голосок.
-- Прекрасный дом...
-- Тирлим-бом-бом...
-- Я сам охотно жил бы в нем!..
-- Тирлим-бом-бом...
-- Пух!-- закричал Кристофер Робин.
Певцы замолчали.
-- Это Кристофер Робин,-- в восторге сказал Пух.
-- Он на той стороне. Там, где мы взяли палочки, -- сказал Пятачок.
-- Побежали,-- сказал Пух.
Они помчались по опушке вокруг рощи, и всю дорогу Пух издавал приветственные возгласы.
-- Эй, а тут Иа! -- сказал Пух, когда они с Кристофером Робином кончили обниматься. Он толкнул локтем Пятачка, а Пятачок толкнул локтем его, и они подумали, какой это приятный сюрприз. -- Здравствуй, Иа!
-- И тебе желаю того же, медвежонок Пух, а по четвергам-- вдвое,-- уныло сказал Иа.
Не успел Винни-Пух спросить: "Почему по четвергам?"-- как Кристофер Робин начал рассказывать грустную историю пропавшего дома Иа. Пух и Пятачок слушали, и глаза у них становились все больше и больше.
-- Где, ты говоришь, он был? -- спросил Пух.
-- Как раз тут,-- сказал Иа.
-- Он был сделан из палочек?
-- Да.
-- Ох,-- сказал Пятачок.
-- Что? -- сказал Иа
-- Я просто сказал "ох",-- нервно ответил Пятачок, и, чтобы не подавать виду, что он смутился, раз-другой тирлимбомбомкнул так беззаботно, как только мог.
-- А ты уверен, что это был дом?-- спросил Пух. -- Я хочу сказать, ты уверен, что как раз тут был дом?
-- Конечно, уверен, -- сказал Иа Он пробормотал про себя: "Ни тени ума нет у некоторых!"
-- В чем дело, Пух?-- спросил Кристофер Робин.
-- Ну... -- сказал Пух. -- Дело в том... -- сказал он.-- Ну, дело в том...-- сказал Пух.-- Понимаешь...-- сказал Пух.-- Как бы вам сказать...-- сказал Пух, и тут что-то, видимо, подсказало ему, что он неочень хорошо объясняет дело, так что он снова толкнул Пятачка локтем.
-- Как бы вам сказать...-- поспешно сказал Пятачок.-- Только теплее,-- добавил он после долгого размышления.
-- Что-- теплее?
-- На той стороне рощи, где стоит дом Иа.
-- Мой дом?-- спросил Иа.-- Мой дом был здесь.
-- Нет,-- твердо сказал Пятачок,-- он на той опушке.
-- Потому что там теплее,-- сказал Пух.
-- Но я хочу знать...
-- Пойдем и посмотрим,-- просто сказал Пятачок, приглашая всех идти за ним.
Они вышли на опушку, и там стоял дом Иа-- с виду уютный-преуютный.
-- Вот он,-- сказал Пятачок.
-- Внутри не хуже, чем снаружи, -- с гордостью сказал Пух.
Иа вошел в дом и снова вышел.
-- Странное явление,-- сказал он.-- Это мой дом, и я сам построил его там, где я говорил, так что, очевидно, его сдуло сюда ветром. Видимо, ветер перенес его прямо через рощу и тут опустил. И он стоит здесь целый и невредимый. Пожалуй, местами он даже лучше!
-- Гораздо лучше!-- хором сказали Пух и Пятачок.
-- Вот вам пример того, что можно сделать, если не полениться,-- сказал Иа.-- Тебе понятно, Пух? Тебе понятно, Пятачок? Во-первых-- Смекалка, а во-вторых-- Добросовестная Работа. Ясно? Вот как надо строить дом!-- гордо закончил Иа.
Все попрощались со счастливым хозяином дома, и Кристофер Робин пошел обедать со своими друзьями -- Пухом и Пятачком. По дороге друзья рассказали ему об Ужасной Ошибке, которую они совершили, и, когда он кончил смеяться, все трое дружно запели Дорожную Шумелку для Снежной Погоды и пели ее всю дорогу, причем Пятачок, который все еще был немного не в голосе, только тирлимбомбомкал.
"Конечно, кажется, что тирлимбомбомкать легко,-- сказал Пятачок про себя,-- но далеко не каждый и с этим сумеет справиться!"
|
|
|
|
|
|
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.
В КОТОРОЙ В ЛЕС ПРИХОДИТ ТИГРА И ЗАВТРАКАЕТ
Винни-Пух внезапно проснулся в полночь и насторожился. Потом он встал с постели, зажег свечку и пошел к буфету-- проверить, не пытается ли кто-нибудь туда залезть, но там никого не было, так что он, успокоенный, вернулся обратно, задул свечку и лег в постель. И тут он снова услышал Подозрительный Звук-- тот самый, который его разбудил.
-- Это ты, Пятачок?-- спросил Пух.
Но это был не он.
-- Входи, Кристофер Робин,-- сказал Пух.
Но Кристофер Робин не вошел.
-- Завтра расскажешь, Иа,-- сказал Пух сонным голосом.
Но звук продолжался.
-- ВОРРАВОРРАВОРРАВОРРАВОРРА!-- говорил Неизвестно Кто, и Пух вдруг почувствовал, что ему, в общем, совершенно не хочется спать.
"Что это может быть такое? -- подумал он.-- У нас в Лесу бывает множество всяких звуков, но этот какой-то странный. Это и не пение, и не сопение, и не хрипение... Это даже не тот звук, который издаешь перед тем, как прочитать вслух стихи. Это какой-то незнакомый шум, и шумит какой-то незнакомый зверь. А главное, он шумит у самой моей двери. Очевидно, надо встать и попросить его перестать".
Винни встал с постели и открыл дверь.
-- Привет!-- сказал он, обращаясь неизвестно к кому.
-- Привет!-- ответил Неизвестно Кто. -- Ох!-- сказал Пух.-- Привет! -- Привет!
-- А, это ты!-- сказал Пух.-- Привет!
-- Привет!-- сказал Чужой Зверь, недоумевая, до каких пор этот обмен приветствиями будет продолжаться.
Пух как раз собирался сказать "Привет! " в четвертый раз, но поймал, что, пожалуй, не стоит, и вместо этого он спросил:
-- А кто это?
-- Я,-- отвечал Голос.
-- Правда?-- сказал Пух.-- Ну, тогда входи!
Тут Неизвестно Кто вошел, и при свете свечи он и Пух уставились друг на друга.
-- Я-- Пух,-- сказал Винни-Пух.
-- А я-- Тигра,-- сказал Тигра.
-- Ох!-- сказал Пух. (Ведь он никогда раньше видел таких зверей.)-- А Кристофер Робин знает при тебя?
-- Конечно, знает!-- сказал Тигра.
-- Ну,-- сказал Пух,-- сейчас полночь, и это самое подходящее время, чтобы лечь спать, а завтра утром у нас будет мед на завтрак. Тигры любят мед?
-- Они все любят!-- весело сказал Тигра.
-- Тогда, раз они любят спать на полу, я пойду опять лягу в постель,-- сказал Пух,-- а завтра мы наймемся делами. Спокойной ночи!
И он лег в постель и поскорее заснул. Первое, что он увидел утром, проснувшись,-- был Тигра, который сидел перед зеркалом, уставившись на свое отражение.
-- Доброе утро!-- сказал Пух.
-- Доброе утро!-- сказал Тигра.-- Смотри-ка, тут есть кто-то, точь-в-точь как я, а я думал, я только один такой.
Пух вылез из постели и начал объяснять, что такое зеркало, но едва он дошел до самого интересного места, Тигра сказал:
-- Минуточку! Извини, пожалуйста, но там кто-то лезет на твой стол!.. ВОРРАВОРРАВОРРАВОРРАВОРРА!-- проворчал он, схватил угол скатерти, стащил ее на пол, завернулся в нее три раза, перекатился в другой конец комнаты и, после отчаянной борьбы, сунул голову из-под скатерти и весело спросил:
-- Ну. кто победил? Я?
-- Это моя скатерть,-- сказал Пух, начиная развертывать Тигру.
-- Никогда бы не подумал, что ее так зовут,-- сказал Тигра.
-- Ее стелют на стол, и на нее потом все ставят. -- А тогда зачем она старалась укусить меня, когда я не смотрел?
-- Не думаю, чтобы она очень старалась.-- сказал Пух.
-- Она старалась,-- сказал Титра,-- но где ей со мной справиться!
Пух расстелил скатерть на столе, поставил большой горшок меду на скатерть, и они сели завтракать.
Как только они сели, Тигра набрал полный рот меду... и поглядел на потолок, склонив голову набок. Потом послышалось чмоканье-- удивленное чмо-канье, и задумчивое чмоканье, и чмоканье, означающее: "Интересно, что же это нам такое дали?"
А потом он сказал очень решительным голосом:
-- Тигры не любят меда!
-- Ай-ай-ай! -- сказал Пух, стараясь показать, что его это ужасно огорчило.-- А я-то думал, что они любят все.
-- Все, кроме меда,-- сказал Тигра.
Сказать по совести, Винни-Пуху это было довольно приятно, и он поспешно сообщил Тигре, что, как только он, Пух, справится со своим завтраком, они пойдут в гости к Пятачку, и, может быть, он угостит их желудями.
-- Спасибо, Пух,-- сказал Тигра,-- потому что как раз желуди Тигры любят больше всего на свете!
И вот после завтрака они отправились в гости к Пятачку, и Пух по дороге объяснял, что Пятачок -- очень Маленькое Существо и не любит, когда на него наскакивают, так что он, Пух. просит Тигру не очень распрыгиваться для первого знакомства, а Тигра, который всю дорогу прятался за деревьями, то вдруг выскакивал из засады, стараясь поймать тень Пуха, когда она не смотрела, отвечал, что Тигры наскакивают только до завтрака, а едва они съедят немного желудей, они становятся Тихими и Вежливыми. Так они незаметно дошли до дверей Пятачка и постучали.
-- Здравствуй, Пух,-- сказал Пятачок. -- Здравствуй, Пятачок. А это-- Тигра.
-- П-п-правда?-- спросил Пятачок, отъезжая на стуле к противоположному краю стола.-- А я думал, Тигры не такие большие.
-- Ого-го! Это ты не видал больших!-- сказал Тигра.
-- Они любят желуди,-- сказал Пух,-- поэтому мы и пришли. Потому что бедный Тигра до сих пор еще совсем не завтракал.
Пятачок подвинул корзинку с желудями Тигре и сказал: "Угощайтесь, пожалуйста", а сам крепко прижался к Пуху и, почувствовав себя гораздо храбрее, сказал: "Так ты Тигра? Ну-ну!"-- почти веселым голосом. Но Тигра ничего не ответил, потому что рот у него был набит желудями...
Он долго и громко жевал их, а потом сказал:
-- Мимы ме мюмят момумей.
А когда Пух и Пятачок спросили: "Что, что?"-- он сказал:
-- Мимимите! -- и выбежал на улицу.
Почти в ту же секунду он вернулся и уверенно объявил:
-- Тигры не любят желудей.
-- А ты говорил, они любят все, кроме меда,-- сказал Пух.
-- Все, кроме меда и желудей,-- объяснил Тигра.
Услышав это, Пух сказал: "А-а, понятно!"-- а Пятачок, который был, пожалуй, немного рад, чтс Тигры не любят желудей, спросил:
-- А как насчет чертополоха?
-- Чертополох,-- сказал Тигра,-- Тигры действительно любят больше всего-всего на свете!
-- Тогда пойдем навестим Иа,-- предложид Пятачок.
Все трое отправились в путь. Они шли, и шли, и шли и наконец пришли в тот уголок Леса, где находился Иа-Иа.
-- Здравствуй, Иа!-- сказал Пух.-- Вот это-- Тигра.
-- Кто вот это?-- спросил Иа.
-- Вот это,-- в один голос объяснили Пух и Пятачок, а Тигра улыбнулся во весь рот и ничего не сказал.
Иа обошел вокруг Тигры два раза: сначала с одной стороны, потом с другой.
-- Как, вы сказали, это называется?-- спросил он, закончив осмотр.
-- Тигра.
-- Угу,-- сказал Иа.
-- Он только что пришел,-- объяснил Пятачок.
-- Угу,-- повторил Иа.
Он некоторое время размышлял, а потом сказал:
-- А когда он уходит?
Пух стал объяснять Иа, что Тигра -- большой другКристофера Робина и он теперь всегда будет в Лесу, а Пятачок объяснил Тигре, что он не должен обижаться на то, что сказал Иа, потому что он, то есть Иа, всегда такой угрюмый; а Иа-Иа объяснил Пятачку, что наоборот, сегодня утром он необыкновенно весел: а Тигра объяснил всем и каждому, что он до сих пор еще не завтракал.
-- Ох, так и знал, что позабуду,-- сказал наконец Пух.-- Тигры всегда едят чертополох-- вот почему мы пришли к тебе в гости.
-- Спасибо, Пух! Очень, очень тронут твоим вниманием!
-- Ой, Иа, я не хотел сказать, что мы не хотели тебя видеть...
-- Понятно, понятно. Словом, ваш новый полосатый друг хочет позавтракать. Вполне естественно. Как, вы говорите, его зовут?
-- Тигра.
-- Ну, тогда пойдем сюда, Тигра.
Иа проводил Тигру к самому колючему кусту чертополоха и для верности показал на него копытом.
-- Этот кустик я берег для своего дня рождения,-- сказал он,-- но, в конце концов, что такое день рождения? Сегодня он тут, а завтра его нет. Пожалуйста, Тигра, угощайся.
Тигра сказал "спасибо" и неуверенно покосился на Пуха.
-- Это и есть чертополох?-- шепнул он.
-- Да,-- сказал Пух.
-- Тот, который Тигры любят больше всего на свете?
-- Совершенно верно,-- сказал Пух.
-- Понятно,-- сказал Тигра.
И он храбро откусил большущую ветку и громко захрустел ею. В ту же секунду он сел на землю и сунул лапу в рот.
-- Ой-ой-ой,-- сказал он.
-- В чем дело? -- спросил Пух.
-- Жжется!-- пробормотал Тигра.
-- Кажется,-- сказал Иа,-- наш друг проглотил пчелу.
Друг Пуха на секунду перестал трясти головой (он пытался вытрясти колючки) и объяснил, что Тигры не любят чертополоха.
-- Тогда зачем было портить такой отличный экземпляр?-- сурово спросил Иа.
-- Но ведь ты сам говорил,-- начал Пух,-- ты говорил, что Тигры любят все, кроме меда и желудей.
-- И чертополоха! -- крикнул Тигра, который в это время бегал с высунутым языком, описывая огромны круги.
Пух грустно посмотрел на него.
-- Что же мы будем делать? -- спросил он Пятачка.
Пятачок знал, что ответить. Он сказал не задумываясь, что нужно пойти к Кристоферу Робину.
-- Вы найдете его у Кенги,-- сказал Иа. Потом он подошел поближе к Пуху и сказал громким шепотом:-- Не могли бы вы попросить вашего друга перенести свои спортивные упражнения в какое-нибудь другое место? Я сегодня собираюсь обедать, и мне не очень хочется, чтобы весь мой обед истоптали ногами. Конечно, это пустяки, прихоть, можно сказать, но всех у нас есть свои маленькие капризы. Пух важно кивнул и позвал Тигру.
-- Пошли! Мы сейчас пойдем к Кенге, уж у нее обязательно найдется для тебя куча всяких завтраков.
Тигра закончил последний круг и подбежал к Пуху.
-- Жжется!-- объяснил он, широко и приветливо улыбаясь.-- Пошли!-- И побежал первым.
Пух и Пятачок медленно побрели за ним. По дороге Пятачок ничего не говорил, потому что он не мог ни о чем думать, а Пух ничего не говорил, потому что думал о новом стихотворении, и, когда он все хорошенько обдумал, он начал:
Что делать с бедным Тигрой?
Как нам его спасти?
Ведь тот, кто ничего не ест,
Не может и расти!
Дата добавления: 2018-10-27; просмотров: 242; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!