Всё, что мы видим, — видимость только одна.

Далеко от поверхности мира до дна.

Полагай несущественным явное в мире,

Ибо тайная сущность вещей не видна».

Или вот такие стихи.

«О, невежда, вокруг посмотри, ты — ничто,

Нет основы — лишь ветер царит, ты — ничто.

Два ничто в твоей жизни предел и граница,

Заключён ты в ничто, и внутри — ты ничто».

«Тот кто в сердце своём тайны духа познал,

Тот читает в сердцах, кто б перед ним не стоял.

Сам он — море, ныряльщик и жемчуг бесценный,

Вникни в мудрость того, что сейчас я сказал!»

«Вместо солнца весь мир озарить — не могу.

В тайну сущего дверь отворить — не могу.

В море мыслей нашёл я жемчужину смысла,

Но от страха её просверлить не могу».

 

А теперь я хотел бы вам зачитать ещё один стих. Только не просто слушайте, а постарайтесь вникнуть в смысл этих слов.

 

«Смотри: беременна душою плоть бокала,

Как если б лилия чревата розой стала,

Нет, это пригоршня текучего огня

В утробе ясного, как горный ключ, кристалла».

Николай Андреевич подумал, а потом сказал:

— Что-то я не понял…

— Вообще-то первоначально вместо «бокала» было слово «чаша», — словно рассуждая сам с собой, заметил Сэнсэй, а потом стал пояснять Николаю Андреевичу. — Смысл этого стиха до конца можно понять, лишь зная подлинную историю Грааля. Для остальных же этот стишок не более чем интерпретация на бытовом уровне… Или, послушайте, к примеру, вот такой стих из той же серии.

 

Спросил у чаши я, прильнув устами к ней:

“Куда ведёт меня чреда ночей и дней?”

Не отрывая уст, ответила мне чаша:

“Ах, больше в этот мир ты не вернёшься, Пей!”»

— М-да, действительно, если ты ограничен в знаниях, то ничего более бытового уровня в голову не лезет, — согласился Николай Андреевич, и тут же поинтересовался. — А что это за история с Граалем?

— Позже расскажу. Слишком серьёзная тема, которая затрагивает очень многие события. А сейчас лишь отмечу, что Омару Хайяму многое было ведомо по истории данного вопроса. Кстати говоря, в глубокой древности на Востоке то, что ныне называют «чашей Грааля», именовали не иначе как «чашей Джамшида». И у Омара Хайяма на этот счёт тоже есть весьма любопытное стихотворение.

«Джамшида чашу я искал, не зная сна,

Когда же мной земля была обойдена,

От мужа мудрого узнал я, что напрасно

Так далеко ходил, — в моей душе она».

— А кто такой этот Джамшид? — поинтересовался Костик.

— Джамшид? Это легендарный царь иранского эпоса, прообраз более позднего варианта древнеиранского первочеловека Йимы. По легенде онобладал «чашей», то есть тем, в чём отражался мир… Вообще я должен отметить, что даже те известные стихотворения Омара, которые вы имеете возможность сегодня читать на русском языке, иногда не совсем точно передают смысловую нагрузку стиха. Ну, во-первых, Омар Хайям писал на персидском языке «фарси», этой своеобразной литературной «латыни» Востока, где очень много специфических терминов и своих понятий,  старинных обозначений. И, кстати говоря, стихи, которые он в основном писал на полях своих черновиков научных работ, были для него просто увлечением, душевным порывом. Многие его  стихи записывали друзья по-памяти. Во-вторых, гораздо позже, люди, которые занимались переводом этих стихов, пропускали их через собственное восприятие жизни, своё мировоззрение, да к тому же облекая перевод в произвольную стихотворную форму, чтобы он выглядел стихом на том же русском языке. Так и происходило некоторое искажение сути. В подлиннике, конечно, его стихотворения звучат потрясающе.

И тут Сэнсэй совершенно неожиданно для нас стал читать стих на каком-то чудном языке, очевидно, этом самом «фарси». Вернее он даже не читал, а словно пел, произнося слова протяжно на распев. Да и сам стих мне показался каким-то необычным. Не знаю, то ли оттого, что этот стих читал Сэнсэй, то ли от необыкновенного сочетания звуков, но меня точно с головой накрыла какая-то необъяснимая волна всеобъемлющей благодарности, из-за которой мой «Цветок лотоса» стал словно расцветать внутри, разливая по телу благодатное тепло. Я даже замерла, боясь пошевелиться и потерять это нахлынувшее чувство лёгкости и внутреннего блаженства.

После того как Сэнсэй закончил читать стих, водрузилась тишина.

— Мощно! — первым восхищённо произнёс Николай Андреевич. — Такая внутренняя встряска!

— Ага, у меня аж мурашки по телу пробежали, — согласился с ним Стас.

— Вот видите, — отметил Сэнсэй. — В стихах заложена частица души самого Омара Хайяма. И, несмотря на то, что самого автора уже давно нет, вернее нет его тела, его поэзия до сих пор будоражит людские души, заставляя их просыпаться. Люди что-то чувствуют, а что не могут понять. Их тянет к его стихам. Недаром о стихах Омара Хайяма говорят, что они не знают ни временных, ни национальных границ, волнуют мысли людей, заставляя их задуматься о смысле своей жизни. И это заметьте, несмотря на все противодействия «Вольных каменщиков», которые старались, чтобы имя Омара Хайяма было стёрто в веках. Как они не тормозили процесс роста популярности Омара Хайяма в Европе, дабы не высветились их подленькие делишки, этот процесс всё равно стал неизбежным. — И помолчав, Сэнсэй добавил: — Но самое смешное во всей этой истории, это попытки «Вольных каменщиков» даже сегодня дискредитировать Омара Хайяма в глазах общества. На сегодняшний день известно около пяти тысяч его рубай, то есть стихов. Хотя большая их часть — это всего лишь приписка к его имени, не более того. Ныне учёные отводят Омару авторство 300-400 рубай. Причём, распространенна информация, что в библиотеке Кембриджского университета якобы хранятся подлинники этих древних рукописей, аж целых 293 рубая. Естественно, нашлись и «востоковеды» подтверждающие несомненную достоверность, что данные рукописи принадлежат руке, ставшего знаменитым на весь мир Омара Хайяма. Причём последние, пропагандируются с особенной тщательностью при упоминании Кембриджского университета.

— Кембриджского университета, говоришь? — с усмешкой проговорил Николай Андреевич.

Когда до ребят дошел смысл этих слов, они рассмеялись. Сэнсэй в ответ с улыбкой пожал плечами.

— А потом и появляются в миру стихи, что-то вроде такого:

«Вхожу в мечеть смиренно, с поникшей головой,

Как будто для молитвы… Но замысел иной:

Здесь коврик незаметно стащил я в прошлый раз;

А он уж поистёрся, хочу стянуть другой».

Возьмите любой из переводов этого стиха, смысл останется тем же, что Омар якобы пришёл в святую мечеть, чтобы украсть там себе молитвенный коврик. Хотя первоначальный смысл стиха, ещё до исторической подделки его людьми «Вольных каменщиков» имел совершенно иной смысл. Там говорилось, что Омар пришел в святую мечеть не для того, чтобы услышать слово людское, а для того чтобы спросить у Бога о том, что ему делать, поскольку тело его, как покров для истинной молитвы, уже обветшало, и нужно ли ему новое тело или это будет последним для него. Проще говоря, достоин ли он выйти из круга реинкарнаций, или же нет. То есть, речь шла о духовных, а не материальных ценностях.

—  М-да, чувствуется существенная разница, — кивнул Николай Андреевич.

— Ну, это вы сейчас прочувствовали разницу, — сказал Сэнсэй, — потому что чуть-чуть начинаете понимать, что к чему. А большинство же людей наивно верят, в то, что благодаря «Вольным каменщикам» популяризируется, что это и есть подлинные стихи Омара Хайяма… Вот вам и результат мнения масс об этом Человеке.

— А Омар Хайям умер в пожилом возрасте? — поинтересовался Николай Андреевич.

— Да, — ответил Сэнсэй и задумчиво проговорил, — Омар Хайям достойно прошёл самое трудное испытание — испытание деньгами и властью. Даже после того, как переменилась власть и обсерватория, которую он возглавлял, пришла в запустение, вследствие отсутствия к ней интереса правящих кругов, Омар не впал в отчаяние. Он продолжал приносить пользу людям, работая врачом. И, по сути, дожив до старости, он не умер. Он ушёл. Незадолго до смерти Омар поведал своим ученикам не только дату своей смерти, но и где будет расположена могила для его «обветшалого тела», и даже то, что она будет покрыта розовыми и белыми лепестками от цветов груш и абрикос. Так оно и случилось.

И помолчав, Сэнсэй промолвил:

— Мы здесь временны. А время летит очень быстро. Ведь то, что было вчера, уже прошло. А ведь когда-то оно было отдалённым будущим, — и, уже более оживлённо добавил. — Вот вам два примера: Ньютон и Омар Хайям. Один всю жизнь прослужил тьме, а другой свету. Делайте выводы! Ньютон — вор, который всю жизнь прожил с внутренним позором и в смерть ушел отягощённый такой кармой, что и врагу не пожелаешь. А Омар Хайям за свою жизнь сделал огромный скачок в духовном развитии. И своим трудом сотворил не просто много полезного для людей, но и, работая над собой, смог уйти из этого мира в более высшие сферы.

Николай Андреевич, выслушав Сэнсэя, стал размышлять вслух.

— Согласись, Сэнсэй, всё-таки для истинного пути важно знать верное направление. Однако ведь кто-то его должен и задавать. Взять того же Омара Хайяма. Ведь ему указал путь ученик самого Агапита! Всё-таки не каждому подобное дано.

— Увы, доктор, вынужден с вами не согласиться. Каждый человек в жизни встречает указатели направлений. И только от самого человека зависит, какой он выберет себе путь.

— Каждый? Не думаю, — возразил Николай Андреевич. — К примеру, мне, допустим, повезло, что я встретил тебя и многое познал. Но миллионы людей об этой информации не то что не слышали, но даже и не подозревают, что она существует.

 — И здесь вы ошибаетесь, доктор. То, что я говорю сейчас, будут знать миллионы. И каждому из них будет предоставлено право самостоятельного выбора… В ближайшем будущем очень многие люди будут не просто знать, но и видеть подлинную картину этого мира.

— И насколько отдалено это ближайшее будущее? — с улыбкой уточнил Николай Андреевич.

Сэнсэй усмехнулся:

— Скажем так, вы ещё успеете увидеть, как начнутся лопаться швы, сотворённые «Вольными каменщиками» на определённых событиях, как данные «портные» в панике будут защищать ими же созданные иллюзии, те миражи, которые они соткали для людей. Кстати говоря, для вас это будет шанс выявить, кто есть кто. Вы увидите, как начнут спадать маски с тех, кто стоит на коленях перед Ариманом. И когда личины рухнут, не разочаровывайтесь, если за маской «приличного человека» вы обнаружите верного слугу Архонтов… Так что, ребята, наблюдайте, думайте, делайте выводы и поступайте в своей жизни как Человек, как духовная личность, а не безликий раб Архонтов.

— Да как же избежать этого рабства? Понять, кто есть кто в этом мире, если даже эти Архонты невидимы для нас! — в сердцах посетовал Андрей.

— Ну, не так уж они невидимы. Как говорится, стоит захотеть, и ты прозреешь. На самом деле трудно вычислить только самих Архонтов, тех двенадцать человек, которые составляют личный круг Аримана. Однако вычислить, кем они управляют, и кто из сильных мира подвешен на их ниточки — элементарно. Нужно просто знать архонтскую структуру, атрибутику и методы их действий. И вы тогда не просто сможете глубже понять этот мир, но станете лучше разбираться в людях, видеть без пелены кто есть кто. Вы будете становиться настоящей Личностью, а не оставаться серым болтом в чьём-то ржавом механизме. Поэтому максимально расширяйте свои познания о мире, пребывая на духовной стезе. И тогда в своей жизни вы увидите много указателей вам в помощь, даже нужная книга в нужный момент упадёт и раскроется на необходимой странице. Будьте во всём Человеком, а не бараном, которого загоняют в стойло сект и партий. Думайте самостоятельно! Держите свою мысль в чистоте духовной! И тогда никто не сможет вас закабалить в этой жизни, ибо того, кто обладает самым ценным богатством в этом мире — внутренней, безграничной Свободой Духа не удержать ни в каких оковах материального рабства!

От таких вдохновляющих слов Сэнсэя наш коллектив словно просиял в лицах, наполнившись незримым светом оптимизма. В воздухе витала даже какая-то торжественность момента. Мы ожидали, что Сэнсэй скажет что-то ещё, но он лишь, сделав длительную паузу, внимательно посмотрел на нас, а потом перевёл разговор на бытовые темы:

— Так, ну будем считать, что официальная часть чаепития закончена. Традиционный вопрос «знатокам»: кто будет мыть посуду?

При этом он кивнул на «последствия» нашей коллективной трапезы. Ребята от души рассмеялись.

— Да ладно, мы уберём! — сказала я, махнув рукой. — Тут делов-то…

— О нет, отдыхайте девчата! — с улыбкой сказал Сэнсэй.

И тут же встав, сам принялся убирать посуду.

— Да, отдыхайте, девчата! — тут же соскочил Виктор, помогая Сэнсэю. — Мы сами тут разберёмся.

* * *

Весь наш мужской коллектив, как сговорившись, последовал примеру Сэнсэя, отстраняя нас от работы. Мы сидели с Татьяной, как почётные гости, во время уборки. Блеск и красота была наведена достаточно быстро. Не обошлось и без Женькиных каламбуров. Он, как всегда, вначале рьяно взявшись за дело «посудодрайщика», очень быстро к этому охладел и стал муссировать излюбленную тему про свою совесть, про то, что законы пишутся людьми, и нигде в них в общем-то не указано, что мужчины должны мыть посуду, окромя как 8 марта. Шутки шутками, но Сэнсэй, наводя порядок, рассказал нам довольно интересную легенду про Совесть, которая по смыслу была гораздо глубже и занимательней всех Женькиных каламбуров вместе взятых.

— …Правильно ты заметил, законы пишутся людьми, — как-то серьёзно сказал Сэнсэй, отвечая на очередную Женькину шутку. —Я вам, пожалуй, расскажу на этот счёт одну очень древнюю китайскую легенду о похождениях Совести, и вы сами поймёте насколько люди и тогда, и сейчас остаются людьми.

«Случилась эта история в далёкие, далёкие времена. Родилась на свет Совесть. Родилась она в ночной тиши, когда всё живое думает. Думает речка, сверкая в лунном свете, думает небо, усыпанное звёздами, думает травинка, замерши в ночной мгле. Куколка думает, с какими бы пестрыми разводами сотворить ей бабочку. Растения думают о своих прекрасных соцветиях, птицы — о песнях, а звёзды — о будущем. Потому так и тихо ночью. Днём всё шумит и живёт, а ночью всё молчит и думает. Вот в такую-то тихую ночь, когда всё живое думало, и родилась Совесть. Она была прекрасна. В глубине её больших, красивых глаз отражался огонь далёких звёзд. Лунный свет окрасил её лик своим сиянием. А ночь укутала в свои таинственные покровы.

И пошла Совесть к людям. Жилось ей среди них наполовину хорошо, наполовину плохо. И жила она как ночная птица. Ведь днём никто с ней не хотел даже разговаривать. К кому не подойдёт — всяк отмахивается от неё руками и ногами, мол: «Дел невпроворот, кругом работа кипит, время ли с тобой ещё разговаривать!» Но зато ночью, она беспрепятственно заходила и в богатые и в бедные дома. Тихонько дотрагивалась до спящего и тот просыпался. Увидев её, спрашивал:

— Что тебе надо, Совесть?

А она тихонько говорила.

— А что ты сегодня сделал?

— Я? Да ничего такого я не делал…

— А ты подумай.

— А… Ну разве что…

И пока он вспоминал, Совесть уходила к другому. А проснувшейся человек уже не мог заснуть до утра и всё размышлял о том, что он делал днём. И многое, чего он не хотел слышать в шуме дня, слышалось многократным эхом в ночной тишине. И так приходила Совесть к каждому до тех пор, пока на всех людей не напала бессонница.

И решили люди спросить совета у самого премудрого в их провинции Ли-Хан-Дзу, не знает ли он средства от бессонницы. Люди звали Ли-Хан-Дзу премудрым, потому что думали раз у него больше всех денег, больше всех земель, больше всех домов, значит, у него больше всех ума! Но не знали они, что тот, кого они звали «премудрым» ещё больше других страдал от той же болезни бессонницы и не знал, как от неё избавиться. Ведь все кругом были ему должны. И всю жизнь эти люди только и делали, что отрабатывали ему долг. Так мудрый Ли-Хан-Дзу устроил свою жизнь. Как мудрый человек Ли-Хан-Дзу, к примеру, знал, что надо делать, когда кто-нибудь из должников крал у него и попадался. Ли-Хан-Дзу по своей мудрости колотил его, да так усердно, чтобы другим было неповадно. Днём у Ли-Хан-Дзу это выходило очень мудро, так как другие, видя это наказание, боялись его. Но по ночам Ли-Хан-Дзу сам боялся, и за жизнь свою, и за своё богатство. И потому по ночам ему приходили совсем иные мысли, чем днём: «А почему бедняк ворует? Потому что ему есть нечего и зарабатывать на еду некогда. Ведь он весь день только и делает, что мне долг отрабатывает». Ли-Хан-Дзу даже спорил с Совестью, оправдывая свои поступки: «Выходит, меня обворовали, я же и не прав?!» Однако хоть и оправдывался, а заснуть всё равно не мог. И до того его довели эти бессонные ночи, что однажды Ли-Хан-Дзу не вытерпел и, несмотря на свою мудрость, объявил:

— Верну я им все их деньги, все их земли, все их дома!

Но тут уже родня мудрого Ли-Хан-Дзу, услышав это, подняла страшнейший шум и вой, крича людям:

— Это от бессонных ночей на мудрого человека такое безумие напало! А всё «она» виновата — Совесть!

Испугались богатые:

— Если уж на мудрейшего безумие напало, то что же с нами будет?

Испугались и бедные:

— А у нас-то всего меньше всех, значит, и ума меньше. Если на мудрейшего от бессонных ночей безумие нападает, что же с нашим умишкой будет?

Богатые же, видя страх бедных, держали совет меж собой:

— Видите, как Совесть бедных людей пугает. Надо нам хоть за бедных вступиться и от Совести отделаться!

И стали думать, как бы им это дельце провернуть, но ничего придумать не могли. И решили они снарядить посольство к самому мудрейшему во всём Китае А-Пу-О, жившему тогда в Нанкине. Был он такой мудрый и учёный, что за советом к нему приходили правители со всего Китая. Снарядили посольство. Принесли ему щедрые дары, до земли много раз поклонились и изложили свою просьбу, мол, помоги от бессонницы избавиться, которую нам Совесть творит. Выслушал А-Пу-О про такое «народное горе», улыбнулся и сказал:

— Да, можно сделать так, что Совесть даже не будет иметь права к вам приходить! Где же тёмному человеку знать, что он должен делать, чего не должен? Так давайте сочиним законы. Напишем на свитках, что человек должен делать, а чего нет. Мандарины же будут учить законы наизусть. А прочие пусть у них спрашивают: чего можно, чего нельзя. Но вначале, конечно, пусть платят им: ведь не даром же мандарины будут мозги себе законами набивать! А когда Совесть придёт и спросит тёмного человека: «Что ты сегодня делал?», тот ответит: «А то, что полагается делать, что в свитках написано». И все будут спокойно спать.

Обрадовались этому решенью все. И в первую очередь мандарины. Ведь всё-таки легче в книжных значках ковыряться, чем землю обрабатывать. И прочие обрадовались. Ведь им лучше мандарину заплатить, чтобы днём с ним минутку поговорить, чем по ночам с Совестью по душам общаться. И принялись писать законы, что человек должен делать, а чего нет. И написали, а мудрого А-Пу-О за такой ценный совет сделали верховнейшим из мандаринов, дабы он своей мудростью помогал умным людям жить спокойно от Совести.

И зажили люди по законам мандаринов и верховнейшего А-Пу-О. Нужно что сделать, или спор какой зайдёт, идут люди к мандарину и щедро оплатив ему ответ, спрашивают:

— Разворачивай свитки. Кто из нас по ним выходит прав?

Теперь только самые последние бедняки страдали бессонницей, так как у них даже мандарину за совет нечем было заплатить. А прочие, как только ночью к ним приходила Совесть, говорили:

— Что ты ко мне пристала! Я по законам поступал! Как в свитках написано! Я не сам!

Отворачивался от неё на другой бок и засыпал.

Даже премудрый Ли-Хан-Дзу, который больше всех от бессонницы страдал, теперь только посмеивался, когда к нему ночью Совесть приходила:

— Ну, здравствуй, красавица! Что теперь скажешь?

А Совесть говорила, глядя на него своими глазами, в которых мерцали звёзды:

— Что же ты, хотел имущество бедным вернуть, а не возвращаешь?!

— А имею ли я на это право?! — насмехался над ней Ли-Хан-Дзу. — Ведь что в свитках написано? «Имущество каждого принадлежит ему и его потомству». Как же я буду чужое имущество расточать, если моё потомство на раздачу не согласно? Выходит я вор, так как у них краду, или сумасшедший, потому что у себя ворую. А в законе сказано: «Вора и сумасшедшего сажать на цепь». Потому оставь меня в покое. Да и тебе советую спать, а не шататься!

Повернулся к ней спиной и сладко заснул.

И повсюду, куда не приходила Совесть, она слышала одно и то же:

— Почём мы знаем?! Как мандарины говорят, так мы и делаем. У них пойди и спрашивай! Мы — по закону.

Пошла Совесть по мандаринам и спрашивает у них:

— Почему меня никто слушать не хочет?

А они смеются в ответ:

— Разве можно, чтобы люди тебя слушались и поступали так, как ты советуешь? А законы на что? Ведь тут для всех тушью на жёлтой бумаге написано! Великая вещь! Недаром А-Пу-О за то, что это выдумал, верховнейшим из мандаринов числится.

Пошла тогда Совесть к верховнейшему мандарину, самому мудрейшему во всём Китае А-Пу-О. Дотронулась до него слегка и стала. Проснулся А-Пу-О, вскочил, увидев Совесть и закричал с перепугу:

— Как ты смеешь ночью без спроса в чужой дом являться? Что в законе написано? «Кто является ночью тайком в чужой дом, того считать за вора и сажать его в тюрьму»!

— Да не воровать я пришла у тебя! — отвечала она. — Я Совесть!

— А по закону ты развратная женщина! Там ясно сказано: «Если женщина является ночью к постороннему мужчине, считать её развратной женщиной и сажать в тюрьму!» Значит, если ты не воровка, то развратница!

— Да какая я развратница?! — удивилась она. — Я Совесть!

Но А-Пу-О вскипел ещё больше от гнева.

— Ах, ты, значит, не развратница и не воровка, а просто не хочешь исполнять законов? В таком случае и на это есть закон: «Кто не хочет исполнять законов, считать того беззаконником и сажать в тюрьму». Эй, слуги! Заколотить эту женщину в колодки и посадить за решетку на веки вечные, как развратницу, подозреваемую в воровстве и уличенную в явном неповиновении законам.

Схватили Советь слуги А-Пу-О, надели на неё колодки и заперли в темнице. С тех пор она уже ни к кому больше не является и никого не беспокоит. Так что даже совсем про неё забыли. Разве что редко когда какой-нибудь человек, недовольный мандаринами, крикнет:

— Совести у вас нету!

Так ему сейчас же бумагу покажут, что Совесть под замком сидит, да ещё ответят:

— Значит, есть, если мы её под замком держим!

И человек смолкает, смотрит на бумажку мандаринов, исписанную чернилами, и видит, что действительно они правы! И живут с тех пор люди без Совести по законам мандаринов и верховнейшего А-Пу-О. А тяжко ли кому от этого или сладко каждый решает сам, когда наступает ночь и всё живое начинает думать».

Когда Сэнсэй закончил рассказывать эту старинную легенду, вся посуда даже уже чрезмерно блестела от усердного натирания её полотенцами, заслушавшимися ребятами.

— Действительно про нашу жизнь! — пробасил Володя.

— Хорошая легенда, прямо о нашем обществе! — заметил Николай Андреевич. — В мире людей и впрямь ничего не изменилось.

— О нашем обществе?! — тут же подхватил реплику Женька, покосившись на Стаса и Виктора. — Я всегда подозревал, что вокруг меня одни китайцы и мандарины. — И, передав в руки нашего юриста Виктора свои протёртые тарелки, со смехом добавил: — На тебе, мандарин! Это тебе взятка, чтобы ты не приставал своими забитыми законами мозгами к моей чистой Совести!

— Ну что я могу сказать? Против фактов аргументы бессильны! — с улыбкой принял посуду Виктор.

Ребята расхохотались. На этой весёлой ноте наша хозяйственная часть закончилась.

* * *

 Сэнсэй предложил всем искупаться и заняться подготовкой к завтрашнему отъезду. Коллектив с удовольствием поддержал это предложение. Правда, мы с Татьяной уже не захотели лезть в воду, ограничившись ожиданием ребят на берегу. И вот, когда все уже, наплававшись, вышли на берег обсыхать на вечернем солнышке, произошел довольно-таки странный случай, если не сказать большее.

 Виктор, видимо ещё плавая с Сэнсэем, завёл с ним весьма любопытный разговор, часть которого я услышала, когда они вышли на берег. Сидя на песке, в нашем большом кругу, Виктор вошел в кураж своих личных впечатлений.

— Нет, всё-таки тяжело понять, что «ты умер ещё вчера», — говорил он, обращаясь к Сэнсэю. — Вернее тяжело поверить в это. Я как-то осознаю это поверхностно, но не могу в него углубиться, прочувствовать. Все мои попытки осмысления этого процесса сводятся к какому-то бытовому страху… А ведь, как я понял, самый лучший способ убить свой эгоизм — это осознать, что смерть неизбежна и что тебя уже практически нет.

На что Сэнсэй ответил:

— Совершенно верно. Однако осознать неизбежность смерти — это не означает впасть в депрессию и ожидать своего конца. «Умереть» — это, значит, отделиться внутри от своего Животного, прочувствовать, кто ты и что ты есть на самом деле. Умирает власть Животного над тобой, множество желаний Животного. Просто ты отстраняешься от всего этого множества и порождаешь внутри себя единственное желание, единую цель — достойно прийти к Богу. Как бы ты не пытался насытить и удовлетворить желание своего тела, оно всё равно рано или поздно превратиться в грязь, в пыль, которая будет валяться под ногами следующего путника. Люди, часто жалея себя и зацикливаясь на своих неудовлетворённых желаниях Животного, разом забывают и о своей душе, и о том, для чего им дана эта жизнь. Низменное затмевает им глобальное. А надо жить, не теряя из виду глобальное, то есть цели своей души. Когда умирает эгоизм, человек действительно начинает служить Богу и жить, помогая другим людям.

Виктор внимательно выслушал Сэнсэя и произнёс:

— Всё так. Но, мне кажется, что эгоизма во мне ещё полно. И испугать его всего лишь простой фразой «умри», никак не получается. Я сегодня себе весь день твердил об этом. И что?! Всё равно нет представления реальной «смерти». Наоборот, вместо этого пошёл целый поток каких-то навязчивых контраргументов моего Эго, точно я вместо «смерти» спровоцировал ему «самооборону». Может я такой дуб непробиваемый, что не пойму очевидного?!

— Да причём здесь это благородное дерево, — промолвил Сэнсэй. — Естественно, что у тебя ничего не получилось. Сколько бы ты не твердил себе, это было бы равносильно труду попугая. Ведь на данном этапе тело и ты — единое целое. Это «принцип гусеницы». Ты пытаешься незрелую личинку отделить от кокона.

— Хорошо, но вот тогда объясни, как ученики того же Имхотепа осознавали эту «смерть»?

— Ты правильно сказал, они именно осознавали этот процесс, глубоко прочувствовав его, а не просто мысленно себя убеждали. Ведь человек может умереть в любую секунду по совершенно независящим от него причинам. Поэтому всякий вставший на духовную стезю, проживает каждую секунду своей жизни так, чтобы максимально приблизиться к глобальной цели души. Остальное всё пустое и проходящее. Обычные люди не понимают ценность времени, из-за страха смерти они его отклоняют и не признают, считая, что времени у них неограниченное количество. И даже за мгновения до смерти отказываются верить в то, что их тело сейчас умрёт.

Поэтому очень важно именно прочувствовать и осознать, что ты уже умер «здесь и сейчас». Конечно, в мире существует масса специальных техник, позволяющих подойти к осознанию данного внутреннего ощущения. Но все они из разряда психологических тренировок. Хотя, по большому счёту, эти техники особой роли не играют. Ибо сам процесс осознания зависит исключительно от самого человека.

— Ну как это не играют, — возразил Женька. — Если я такой молодой и красивый, как мне  просто так взять и осознать, что я могу умереть в любую секунду?

— Да, — поддержал его Виктор. — Как говорится, солнце светит, войны нет, в мире почти мир. — И, задорно поправив свой роскошный чубчик, пожал плечами. — Действительно, что со мной может случиться «здесь и сейчас»?

— Да всё что хочешь, — грузно ответил им уже Володя. — Летальный исход может наступить от чего угодно: от банального несварения желудка до случайной судороги в море. Вон, поплыл на лодке рыбку половить, а вместо этого сам камнем пошёл на дно в виде корма для тех же рыб. И осознать не успеешь, зачем ты на этой земле воздух портил…

Пока ребята рассуждали в таком стиле, мне показалось, что в этот момент Сэнсэй, сохраняя на лице загадочную улыбку, углубился в какие-то свои размышления. Когда старшие ребята вдоволь наговорились, ожидая, что Сэнсэй скажет что-то ещё по этому поводу, тот просто поднялся и по-дружески похлопал Виктора по плечу:

— Ничего, всему своё время.

Сказав это, Сэнсэй молча прошёл через общий круг и направился к палаткам. Наша же компания продолжила обсуждение данной темы.

— Да, тут живешь, живешь и мало что можешь сказать о жизни, а тут «прочувствовать смерть»! — промолвил Стас.

Николай Андреевич, вертя в руках какой-то зеленый стебелёк с мелкими колосками, подметил:

— Ну, если постараться, можно вникнуть в этот вопрос и с философской точки зрения. Взять, к примеру, даже эту травинку. Нам кажется, что она ещё живая, но ведь по сути-то она уже мёртвая. Да, в ней теплится ещё жизнь, и если поставить её в пресную воду, она ещё какое-то время протянет. Но, по существу, травинка-то умерла уже в тот момент, когда я подумал о том, чтобы её сорвать. Так же и люди. Мы как те сорванные колоски — рождаемся уже будучи мёртвыми. В нас теплится какое-то время жизнь, но быстро иссякает. Поэтому мы умираем ещё до своего рождения.

Наша компания притихла, заслушавшись таким простым и в то же время умудренным рассуждением нашего психотерапевта. А мне почему-то было особенно приятно это слышать, поскольку в его размышлениях ощущалось незримое присутствие Сэнсэя, его глубокий и простой стиль объяснения. В этот момент я погрузилась в мир своих грёз о той вечно живой душе, которая кочует среди оторванных от истинного мира людей-колосков. Кто прочувствует её в себе, тот насытится ею. Ведь она, словно живая вода, оживляет умерших, возвращая их в жизнь вечную. И мне подумалось, что, наверное, всё-таки хорошо, что век человеческий столь краток, как бы это кощунственно не звучало. Если бы он был длинным-предлинным, мы бы просто устали гаснуть в своих дряхлеющих телах, быть мёртвым вянущим растением. Ведь как бы человек не придумывал различные причины, ради чего он пытается жить, но в результате, так или иначе, ощущение тотальной смерти тела заставляет задуматься о своей душе и искать пути её спасения.

Так я и размышляла о своём, пока Женька восхищённо не воскликнул:

— Ух ты!!!

Мы разом обернулись в ту сторону, куда уставился Женя. Со стороны палаток к нам шёл Сэнсэй. Причём не в обычной своей пляжной одежде, а в длинном сером халате-балахоне. Этот халат с широкими рукавами, поясом и накинутым на голову капюшоном, внешне выглядел как грубая мешковина, сотканная из крупных льняных ниток. Но что особенно нас поразило, это то, что  Сэнсэй нёс в руках два меча в ножнах, перевязанных чёрной материей. Я, к примеру, даже и не подозревала, что всё это он привёз сюда, на море. Странно, ведь сколько мы здесь не тренировались, Сэнсэй ни разу не облачался в подобное одеяние, и ни разу даже не упоминал, что взял с собой мечи, не говоря уже о том, что проводил тренировки, используя их. По крайней мере, на наших глазах подобного не происходило. Да, предсказать поступки Сэнсэя действительно очень трудно.

Некоторые ребята от удивления соскочили со своих мест. Чего, чего, а такого зрелища явно никто из нас не ожидал увидеть. Очевидно, в предвкушении предстоящей тренировки глаза у старших ребят, что называется, загорелись азартным огоньком.

— Сейчас будет что-то особенное, — пророчески полушепотом объявил Стас.

Но чем ближе подходил Сэнсэй, тем больше, как мне показалось, нарастало какое-то неумолимое напряжение в воздухе. Легкий страх неизвестной мне природы потихоньку стал сковывать меня словно изнутри, будто цементируя все мои движения. Причину этого страха я поняла чуть позже, лишь после того, как Сэнсэй подошел поближе. И причина была в том, что это был совершенно другой Сэнсэй, которого я не знала!

Таким его я ещё никогда не видела. Мужественное лицо Сэнсэя, оттенённое накинутым капюшоном, в сочетании с тёмным загаром было похоже на лицо могучего воина. Целеустремлённый взгляд, словно крушил на своём пути все невидимые простому глазу препятствия, очищая пространство от чего-то низменного. И в то же время, его облик излучал великое спокойствие и достоинство, которое было свойственно разве что Существу, обладающему огромной силой. Даже в самой походке твёрдой и уверенной чувствовалась эта незримая, необыкновенная мощь. Видимо поэтому моё Животное с каждым шагом Сэнсэя, всё больше стало сжиматься в комочек от страха, словно обвиняемый перед грозным Судьей. Это был страх даже не перед Человеком. Это был страх перед чей-то огромной Духовной Волей! Страх за что-то своё маленькое и подленькое, которое словно тяжкий осадок накапливалось с годами, после всех эгоистичных мыслей, действий и поступков. Это был совершенно неестественный, жуткий страх, страх вины перед собой за саму же себя. И от этого давящего  обвинительного чувства, несмотря на окружающую жару, внутри у меня, что называется, всё похолодело.

И подобное, очевидно, переживала не только я. Радость ребят по поводу предстоящей тренировки как-то быстро стала стихать по мере приближения Сэнсэя. Когда он подошёл к нам в своём странном одеянии, то ничего не объясняя, стал молча развязывать чёрную материю на ножнах мечей. Казалось, что ткань была завязана очень крепко. Однако Сэнсэй быстро справился с узлами, размотав их с лёгкостью ритуальными движениями. Накинув чёрную ткань на руку, он взял один из мечей и резко протянул его… Виктору. Настолько резко, коротким движением, словно это был вызов не на жизнь, а на смерть. Мы даже вздрогнули от такого выпада его руки в сторону Виктора. Парень, видимо так же как и мы, явно не ожидавший подобных действий и тем более выбора Сэнсэем своей кандидатуры в соперники, чисто механически взял протянутый ему меч, растерянно глядя на Сэнсэя расширенными от ужаса глазами.

— У тебя один шанс… выжить, — строго и жестко заявил ему Сэнсэй, сделав ударение на последнем слове.

Ребята стояли, как вкопанные столбы, в полном недоумении глядя на происходящее. И казалось, боялись даже шевельнуться, дабы ни единым движением мускула не выдать своего присутствия и не занять место Виктора при этом более чем странном инциденте. А у меня от этих слов Сэнсэя по спине даже пробежал лёгкий холодок.

— Ты понял! Один! — как громогласное эхо приговором прозвучали слова Сэнсэя.

— Сэнсэй, я.., я, — чуть ли не заикаясь, пробормотал Виктор, удерживая дрожащими руками меч.

— У тебя ровно три секунды от начала боя, — чеканя каждое слово, произнес Сэнсэй. — Если ты не начнёшь атаку, я начну её первым. И шанса у тебя не будет!

Сэнсэй перевёл свой тяжёлый взгляд на Володю и окликнул его по имени, отчего сам Володя как-то неловко дернулся, словно с перепуга, глянув на него преданными глазами и превратившись в единый слух. И тут Сэнсэй заявил ему такое, отчего у меня чуть волосы дыбом не встали.

— К трупу одного из нас привяжешь камень, вывезешь на лодке и сбросишь в море. Ты меня понял?!

Володя кивнул с такой готовностью, словно ответил «Так точно!». Сэнсэй вновь перевёл взгляд на Виктора:

— У тебя… один… шанс!

Сказав это, он повернулся к Виктору спиной и запихнул ножны с мечом за пояс своего одеяния. Его слова повергли меня не просто в шок. Они опрокинули на меня целый цунами такого ужаса, что мои зубы стали выбивать мелкую дрожь. Одновременно мой разум, точно вулкан, взорвался от непомерного возмущения: «Какой труп? Какая лодка? Да они что тут все обалдели?! С ума сошли?! Взять и друг друга поубивать? Ни за что, ни про что! Да и вообще, разве можно за что-то убивать друг друга?! Мы же люди, а не звери! Люди! А как же эти убеждения «надо ценить жизнь человеческую»?! Кошмар!» Я просто захлёбывалась от этого внутреннего отчаяния и беспомощности. Одна часть меня содрогалась от безумного страха, словно осиновый лист во время урагана, а другая часть понимала, что словами мне уже не успеть переубедить «соперников» и переломить ситуацию. Надо было срочно что-то делать, что-то предпринять. Предпринять быстро и сейчас же. И ничего другого в голову не пришло, как дурацкая идея бросится между ними. Глупо до невозможности, но вдруг это спасёт ситуацию? Лучше уж пусть мой труп сбросят в море, чем погибнет кто-то из них. Но только я об этом подумала, как моё тело ещё больше сковало страхом и точно пригвоздило к месту. Душа кричала и рвалась, желая предотвратить неизбежное, а тело предательски продолжало цепенеть от ужаса одной только мысли сиюминутно распрощаться с жизнью.

Напряжение решающей схватки нарастало. Неожиданно плечо Сэнсэя слегка дёрнулось. Виктор точно сорвался, как будто выпущенная пружина, после нажатия спускового крючка. Он с криком ужаса практически вырвалмеч из ножен, отшвырнув их в сторону. Резко взмахнул им и направил на своего беспощадного «соперника». Со свистом разрезая воздух, его меч приближался к Сэнсэю. В это время Сэнсэй, моментально выхватил свой меч и, развернувшись вполоборота, даже не переставляя ног, нанёс мощный удар по оружию Виктора, практически сразу же выбив его из рук одним взмахом. Совершая обратный полет, меч Сэнсэя полосонул по голове Виктора. Множество шелковых волосинок разом взметнулись вверх, купаясь в лучах солнечного света.Виктор же с остекленевшими глазами, медленно рухнул на колени, осев на песок. А сверху россыпью опускался целый каскад его волосинок. Глядя на каменное, бледное лицо Виктора моя особа, застыв от ужаса, так и не смогла понять, жив он или нет. Всё это произошло настолько быстро, что если бы я в этот момент моргнула, то ничего бы не увидела. Сэнсэй вновь отвернулся спиной, словно и не поворачивался вовсе. И в этой абсолютной тишине прозвучал всё тот же его могучий голос, наполненный внушительной силой.

— Теперь тебе нечего бояться, потому что ты… УМЕР!

Меня словно шибануло током по позвоночнику. Струйка электрического разряда, как по спиральке, пробежала от самого копчика до макушки головы. Странно, но вопреки пережитому практически животному страху смерти, я как-то чётко ощутила совершенно противоположное этому ощущение — всеобъемлющую полноту жизни! Ясно и чётко почувствовала себя именно хозяйкой своего тела. Теперь уже не я принадлежала телу, а тело мне. И причём оно служило мне верно и правильно. Я почувствовала полноту жизни не только в себе, но и что удивительно, во всём окружающем, этот чудный, бесконечный цикл жизни. Жизни, которая слаженно перетекала из одной формы в другую, эту восхитительную Целостность и Гармонию! Я ощутила присутствие какой-то глубокой Мудрости и размеренности во всём, что меня окружало. Всё вокруг было наполнено дыханием жизни: и песок, и море, и прибрежный камыш, и воздух. Всё дышало великим созвучием единой Мудрости!

И почему-то именно в этот момент я вспомнила поразивший меня рассказ Николая Андреевича о травинке. Но теперь он уже не вызывал во мне чувства обреченности. Точно пересматривая его чистотой свободного сознания, я вдруг чётко поняла, что травинка не умерла, она продолжала жить, всего лишь переходя из одной формы жизни в другую. Вот в чём смысл всей этой потрясающей красоты мира — в необыкновенной гармонии и полноте жизни, которая охватывала и наполняла всё вокруг! И от этого всеобъемлющего осознания на меня снизошло необыкновенное чувство глубокого умиротворения и покоя. Я даже на миг прикрыла глаза, дабы всецело раствориться в этом осознании. Но когда их открыла, что-то явно изменилось в видимой мною картинке.

Я не сразу поняла, что именно. Виктор по-прежнему сидел на коленях в центре круга с опущенными руками и каменным лицом. Волосинки с его головы плавно приземлялись на песок. Зрители, казалось, затаив дыхание, просто замерли в несказанном удивлении. И тут я неожиданно для себя увидела сидящего среди ребят Сэнсэя, причём на том же самом месте и в той же пляжной одежде, в которой он был до своего ухода к палаткам. На его лице царила всё также знакомая таинственная улыбка, которая была у него, когда он в задумчивости слушал рассуждения ребят. Но почему-то его присутствие среди нас в таком виде меня не удивило, как впрочем, и произошедшее, словно это было само собой разумеющимся фактом. Но остальные зрители явно так не считали.

Очевидно, от несостыковки двух реальностей, проявившихся в один момент, непомерное удивление ребят стало возрастать. Одни переводили взгляд то на мирно сидящего Сэнсэя, на которого смотрели, точно на приведение, вероятно отказываясь верить своим же глазам, то на застывшего, словно мраморная статуя, Виктора. Другие озирались по сторонам, ища хоть какое-то напоминание режущих предметов. Но вокруг не было ничего похожего. Лишь явный отпечаток на песке от ножен, отброшенных в спешке Виктором. Но это был лишь отпечаток, с отсутствием самого предмета, оставившего такой след. Некоторые ребята вообще как-то странно начали реагировать на окончание этого необъяснимого боя. Андрей почему-то стал спешно ощупывать свои волосы на голове, точно опасаясь их там не обнаружить. Руслан с ужасом уставился на руки и песок перед собой. Володя, наоборот, с присущим ему спокойствием глядел на Виктора, точно ничего и не случилось. А сам Виктор продолжал сидеть в средине круга, что называется, ни живой, ни мёртвый. Его лицо не выражало никаких эмоций, а взгляд был скорее отрешенным, чем неживым. На лбу не было ни крови, ни царапин. Лишь его знаменитый чубчик был срезан почти под корень, как говорится под «ежик», причём скошен очень ровно, словно и впрямь от острого меча. На песке валялись волосинки. Вскоре и сам Виктор зашевелился. Медленно сглотнув слюну, он посмотрел на Сэнсэя «оживающим» взглядом.

Когда коллектив окончательно пришел в себя после такого странного боя, то сначала робко и не смело, а затем всё сильнее и настойчивее загудел в обсуждении случившегося.

— Ты видел? — спрашивали друг друга ребята, тихонько кивая на Виктора.

— Глюк какой-то.

— А где мечи?

— И ты их видел?!

— А что это было?

— Наверное, гипноз.

— А волосы?

— Ничего не понимаю.

В таком общем эмоционально-вопросительном шуме, я не сразу вникла, в суть их рассуждений. Более того, чем больше ребята выплёскивали свои эмоции, тем быстрее во мне утрачивалось то удивительное состояние умиротворения и покоя, которое так неожиданно снизошло на меня во время этого происшествия. И, в конце концов, оно полностью исчезло, сохранив лишь живой след в памяти об этом дивном ощущении гармонии жизни. Повседневное восприятие опять заняло своё вакантное место, снисходительно оставивлишь теплое воспоминание об этом необыкновенном моменте.Создавалось такое впечатление, словно только что сама Мудрость, прошла по берегу моего сознания, оставляя чёткий след своего присутствия. Однако эмоциональные волны повседневности, в виде шума, удивления и шуток ребят, накатившись одна за другой, смыли этот след в моём сознании, сохранив только добрую память об этом. Однако радовало то, что где-то глубоко внутри меня уже присутствовало ощущение главного — понимание гармонии жизни, осознание ценности каждого мгновения, которое приближает меня к этой непостижимой высшей Мудрости.

Сэнсэй тактично отмалчивался на все вопросы коллектива, сохраняя загадочную улыбку, очевидно желая, чтобы ребята сами во всём разобрались, без его подсказок. Но «коллективного ума» для осмысления этого случая явно не хватало. Поскольку с одной стороны: общие впечатления, срезанные волосы и оставленный след на песке от упавших ножен Виктора, свидетельствовали о реальности только что произошедшего. С другой стороны: сидящий, как ни в чём не бывало, Сэнсэй в своей пляжной одежде, который очевидно, так никуда и не уходил, явное отсутствие орудий боя. Всё это порождало ещё большую путаницу в умах очевидцев. И чем дальше ребята заходили в своих рассуждениях, тем непроходимее становились дебри загадочного происшествия, свершенного в реальности нашего сознания. Наконец, распутать этот тугой узел противоречий взялся Николай Андреевич, также немало озабоченный происходящим.

Вначале он установил дисциплину в этом общем «птичьем гомоне» и дал возможность каждому огласить то, что он видел. В результате стало понятно, что оказывается, практически все видели несколько общих моментов: Сэнсэя в его странном балахоне-халате из серой мешковины, два меча в ножнах и некоторые элементы боя, где Виктор был соперником Сэнсэя, и, естественно, его финал с поразившим всех полётом шелковистых волос чубчика Виктора. Но при этом каждый слышал свой вариант слов, которые произносил Сэнсэй и Виктор. В интерпретации Руслана, Славика, Андрея, это, к примеру, вообще звучало как целый диалог из голливудских боевиков. Исходя из всего озвученного, Николай Андреевич сделал вывод, что всё, что мы видели, это действительно было в реальности, но в той реальности, о которой мы практически мало что знаем из-за своего несовершенства и эгоцентризма. Он считал, что чем больше в нас присутствовало страха, тем больше всплывало подсознательных ассоциаций. Поэтому при общей картине действий, каждый испытал какое-то своё, сугубо индивидуальное переживание, которое соответствовало только ему и никому более.

Сказав это, Николай Андреевич вопросительно посмотрел на Сэнсэя, точно сам не был уверен в том, что только что произнёс. Остальные ребята тоже устремили взоры на Сэнсэя. В том числе и Виктор, так и не поведавший коллективу о своём видении, но внимательно слушавший впечатления других. И только теперь Сэнсэй позволил себе заметить:

— На ваш вопрос давно ответил индийский поэт Агъей:

«Я увидел: внезапно

Капля

Оторвалась от морской пены.

На мгновение она окрасилась

Огнём закатного солнца.

И я понял:

В бесконечной Вселенной

И росинка, согретая светом

Свободна

От смерти».

Все притихли, слушая этот не менее чудной стих, чем недавнее происшествие.

— Так что же в действительности было? — вновь с заинтересованностью спросил Николай Андреевич.

— Это всего лишь одна из разновидностей искусства боя…

— Одна из разновидностей?! По-моему это настоящий шедевр!

— Можно сказать и так. Шедевр он потому шедевр, чтословно зеркало каждому открывает глаза на его собственный внутренний мир и показывает у кого что внутри, и что он втайне о себе думает, какие мысли преследует. Поэтому каждый из вас видел и слышал разное. Но суть одна. — И больше не дав нам времени более подробнее выяснить что к чему, Сэнсэй промолвил, решительно вставая со своего места. — Ладно, ребята, пора уже и собираться к завтрашнему отъезду.

Старшие ребята нехотя стали подниматься вслед за Сэнсэем, а наша молодая компания ещё пыталась его расспросить по поводу случившегося. Но Сэнсэй лишь махнул рукой, так и не ответив больше ни на один вопрос по поводу странного боя. Из его уст полились лишь шутки, которые тут же подхватил Женька, с юмором расхваливая лихо скошенный чубчик Виктора. На что сам Виктор, уже достаточно пришедший в себя, отвечал тем же, даже как-то гордясь этим обстоятельством.

Направляясь к палаткам, я заметила, как Николай Андреевич, задумчиво шедший недалеко от меня, по-прежнему вертел в руках зелёный стебелёк. Я подошла к нему и, кивнув на растение, сказала:

— А по поводу травинки вы здорово тогда выразились, что мы люди, как и эта травинка, умираем от рождения.

Николай Андреевич остановился и, с несказанным удивлением посмотрев на стебелёк в своих руках, а потом на меня, изумлённо проговорил:

— Я?! Я такое не говорил. Я сам это слушал!!!

Мы обменялись непонимающими взглядами. Но более я ничего не успела выяснить, так как в этот момент Сэнсэй, шедший впереди всех, обернулся и окликнул Николая Андреевича, подзывая его к себе. Николай Андреевич заторопился, оставив меня в полной растерянности, которая впрочем, быстро рассеялась, по мере погружения моей особы в шутки ребят вперемешку с коллективным смехом.

* * *

Действительно, надо уже было готовиться к завтрашней дороге, хотя расставаться с этим удивительным местом, подарившим нам столько незабываемых впечатлений, совсем не хотелось. Как-то мы тут прижились, позабыв об остальном мире, в котором мы обитали, о тех проблемах, что остались в большом городе... Сэнсэй занялся уборкой в своей машине, приводя её в надлежащий вид. Своим трудолюбием он практически заразил всю нашу компанию. Глядя на него, Николай Андреевич развёл целую бурную деятельность, хлопоча вокруг своей «Волги». Старшие ребята с таким же энтузиазмом подключились в качестве добровольных помощников к процессу мойки машин. Даже Андрей с Костиком и Славиком, до этого вначале с ленцой посматривая на трудившихся, присоединились к всеобщему «субботнику», дружно взявшись за чистку «до состояния блеска» старенького «Запорожца».

От прилагаемых Костиком усилий, который на совесть принялся драить салон, всё время отваливались какие-то мелкие предметы-запчасти, что приводило Андрея в состояние раздражения, точно Костик покушался не на детали старой машины, а на «ценный антиквариат». Но у Костика это получалось не со зла, а просто от большого усердия. Потому, получив пару ворчливых реплик от Андрея, он уже стремился остаться незамеченным в своих «грешках». И если уже что-то отлетало, он тут же быстро примащивал на старое место, пользуясь всевозможными подручными средствами для скрепления, в том числе и жвачкой, лишь бы Андрей не заметил и не сместил его с этой, ставшей такой почётной в данное время в нашей компании должности «мойщика машин».

Когда дело двигалось к концу, кто-то из ребят обратил внимание коллектива на массивные грозовые тучи, внезапно появившиеся со стороны далёкого берега, расположенного за лиманом. Побросав свою работу, мы оторопело замерли, наблюдая стихийное природное явление, разворачивающееся на пол неба. Тучи надвигались очень быстро. Создавалось такое впечатление, что они росли и множились, словно мыльная пена от губки, образуя единую иссиня-черную массу, расползающуюся по голубому небу. Видневшийся вдалеке портовый город стало заволакивать сплошной серой пеленой. Огромный грозовой фронт, по сравнению с которым город казался просто крохой, грузно накрыл его, точно собираясь раздавить под своей чудовищной свинцовой тяжестью.

Женя, глянув на надвигавшуюся в нашу сторону гигантскую тучу, промолвил, в своём неизменном шутливом тоне:

— Сэнсэй, ты сегодня случайно остатки чая в небо не выплёскивал?

Сэнсэй лишь усмехнулся вместе со старшими ребятами.

— Кажется, дождик собирается! — комично поёжился Стас, поглядывая в мрачную даль.

— Неужели?! — с нотками юмора проговорил Виктор.

— Нет, ну я так и знал! — запричитал Андрей, бросая мокрую тряпку в ведро.

— Это есть такая шофёрская примета, — усмехнулся Николай Андреевич, оглядывая ряд чисто вымытых автомобилей. — Если помыл машину — это к дождю!

Коллектив вяло заулыбался, с сожалением глядя на свой напрасный труд. Машины действительно блестели как новенькие. Андрей снова в сердцах проговорил:

— Ну надо же, раз в жизни начистил этот антиквариат… А я то думаю, и чего меня потянуло мыть этот «Собарожец». Ну стоял бы он себе преспокойненько в пыли, дождик бы сам его помыл.

— Правильно, — поддержал его подхалимным голосом Костик, очевидно, вспоминания сколько деталей внутри кабины он приклеил жвачкой втихаря от Андрея, — нечего трогать этот старинный раритет. И вообще «Запорожец» — это целиком природная машина! И всё устройство в ней природное и хрупкое. Поэтому моется она, как и вся природа — под дождём, а мотор заводится, как и положено — под настроение машины к окружающему ландшафту. Вот!

— Верно! — поддержал юмор парня Володя. — «Запорожец» по природе — это вообще самая гуманная машина в мире.

— Ну, если только в том смысле, что это единственная машина, при столкновении с которой пешеход имеет возможность дать сдачи, — с усмешкой прокомментировал его слова Виктор.

Андрей после этих слов и вовсе расплылся в улыбке, очевидно испытывая гордость хоть за такое преимущество этого «исторического раритета».

— Ну ладно, смех, смехом, а вещи надо убирать в палатки, — по-хозяйски распорядился Николай Андреевич, глядя на тучи. — А то сейчас как ливанёт!...

Мы восприняли его слова как руководство к действию. Но Сэнсэй, словно за между прочим, сказал Николаю Андреевичу.

— Не беспокойся, у нас дождя не будет.

— Как не будет? — не понял тот. — А-а-а…

Он кивнул в сторону надвигающегося грозового фронта. Но Сэнсэй, оставив не только его, но и всех нас в недоумении, уже приступил к прерванному занятию, домывая колёса своей машины. Николай Андреевич не стал переспрашивать. Он внимательно посмотрел на грозовой фронт, и молча принялся чистить подножный резиновый коврик из своей «Волги», с опаской поглядывая на приближающиеся тучи. Старшие ребята, также продолжили свою работу. Один наш «младший состав» в виде Костика, Андрея и Славика, решив, что «Запорожец» и так выглядит чище, чем когда-либо в своей жизни, быстренько свернули это дело и под благовидным предлогом сбора в дорогу, стали прятать свои вещи часть в машину, часть в палатки. Мы с Татьяной занимались упаковкой содержимого продуктовой палатки, естественно, периодически поглядывая за приближающимся грозовым фронтом.

Удивительно, но через некоторое время, тучи, захватив часть огромного лимана, который простирался между нами и поглощенным дождём городом, действительно словно застряли на пол пути к нам. Иссиня-черные облака, доходя до какого-то невидимого предела, странным образом стали разворачиваться под прямым углом, точно двигаясь назад по невидимому квадрату-полукругу. Я такого природного явления ещё никогда в жизни не видела. И главное у нас тепло, солнышко, сухо, полный штиль вокруг — совершенная идиллия. А буквально в нескольких километрах от нас, вот, рукой подать — мрак, грязь, холод, дождь, гром и молнии. Вот это представление природы!

И мне подумалось, как же это сродни и нашему мышлению такие вот катаклизмы. Чуть не уследишь за своим Животным, поддашься на его провокации и не заметишь, как оно начинает порабощать твоё внимание. А потом удивляешься, откуда внезапно набежали тучи проблем, засверкали молнии злобы, ненависти, зависти, загремели громы эгоизма и пошла сплошная серая полоса проблем. Наши внезапные проблемы только кажутся нам неожиданными, выплеснувшимися на нас из ниоткуда. А ведь на самом деле — мы же и есть их истинная причина формирования и появления на нашем «небосклоне» мышления. Всё же случившиеся в нашей жизни события — закономерный результат неконтролируемого мышления. Так не лучше ли серьёзно заняться собой, следить и контролировать свои мысли так, словно это самая главная и важная профессия всей нашей жизни, благодаря которой Душа в конце концов займёт почётную должность Великого Мастера, выстроив великолепный храм внутри оболочки-тела. Не лучше ли поступить так, как это делает Сэнсэй: держать внутри себя всегда ясную, чистую погоду, где в море мыслей царит штиль, где нет ни ветерка сомнений, и где чистый небосклон намерений освещает сама Душа — частица Великого Бога…

* * *

Когда мы закончили общие сборы, упаковав всё необходимое так, чтобы завтра утром осталось лишь собрать палатки да мелочь, кто-то из ребят предложил пойти посмотреть с берега на это грандиозное природное зрелище, которое бушевало недалеко от нас, рисуя на своём гигантском полотне замысловатые картины, быстро сменяющие друг друга. Костик даже предложил взять с собой раскладные стульчики, которые пришлось вновь распаковывать, чтобы сотворить целый «кинозал» под открытым небом. Перейдя на другую сторону косы и усевшись полукругом на девственном берегу лимана, мы стали смотреть на огромный экран неба, восхищаясь неповторимыми сюжетами, созданными великим режиссером — самой природой.

— Ой, гляньте, прямо настоящие лебеди плывут! — всплеснула руками Татьяна. — Вон видите…

— Ага! — подхватил волну восхищения Костик.

— А там, посмотрите, — показал рукой Андрей на «угол», где разворачивались тучи. — Какая-то отвратительная рожа, словно скряги. Вон нос крюком, рот с кривой усмешкой, хитрый глаз, подслушивающее ухо…

— Точно! — кивнул Славик, очевидно уловив «фокус» Андрея.

— А там лев разворачивается, — привлёк внимание коллектива Юра.

— Где? Где?

— Да вон, же! Левее от «Скряги».

И действительно лев самый настоящий, даже можно сказать вполне живой. Воздушные массы так причудливо перемещались, что наш лев сначала стоял, потом пошёл, а затем и вовсе улёгся, гордо выпятив свою грудь. А недалеко от него стала разворачиваться панорама озера, быстро превратившегося в древнее войско, вооруженное копьями. На поле сражения разыгрывалась целая драма. Также как и в жизни, недавно стройные ряды доблестных воинов вмиг перемешались в переплетении наваленных друг на друга груды тел, которые затем и вовсе растворились в быстро меняющейся во времени картине текущих событий. Этот сюжет оставил неприятный осадок и философский вопрос: была ли эта воинская рать на самом деле или же это была очередная иллюзия природы, тешившая себя во времени подобными стремительно изменчивыми картинами? И если это всего лишь иллюзия, то почему тогда память об этих небесных воинах продолжала жить в нас — свидетелях этого мимолётного события, в тех, которым в свой час предстояло стать такой же иллюзией для последующих поколений?

Так и сидели около часа, неотрывно наблюдая за картинами природы. Чего мы там только не увидели: людей, животных, целые пейзажи, деревни, величественные замки и ещё множество всяких предметов, сюжетов, вероятно насколько у каждого из нас хватило фантазии не только увидеть это самим, но и обратить внимание на это других. Данному природному шоу, в сочетании с вариабельностью человеческих интерпретаций, казалось, не будет конца и края. Однако через определённый период времени у нас уже шеи заболели держать всё время головы кверху. Как метко сказал наш Женя, людская материя дала осечку в самый неподходящий момент. Все принялись, как по команде, разминать мышцы шеи. Во время этой процедуры Николай Андреевич заметил:

— Интересная зрительная иллюзия. Прямо как иллюзия существования рода человеческого. Сколько ни было людей, вместе с их постройками, всё со временем исчезает, растворяясь в небытии…

 Услышав такие слова, я почему-то отнеслась к ним настороженно. Возможно, потому что это совпадало с моими мыслями, а может быть и потому, что вспомнила о недавно услышанном рассказе о травинке, когда, по непонятной для меня причине, восприняла видимо речь Сэнсэя за речь Николая Андреевича. Подсев поближе к Татьяне, я тихо у неё спросила:

— Это сейчас кто произнёс эти слова? Николай Андреевич?

На что моя подруга удивлённо похлопала своими длинными ресницами.

 — Да.

Увидев её недоуменный взгляд, я хотела было пояснить причину такого вопроса, но тут Стас воскликнул, показывая на небо:

— О, смотрите, это же целая Мировая гора!

Мы вновь устремили взоры к небу. В очертаниях облаков чётко просматривалась огромная гора со снежной остроконечной вершиной.

— Да нет, на Мировую гору она не тянет, — с улыбкой ответил ему Сэнсэй.— Мировая гора разве что в людских мифах так изображается.

Часть нашего коллектива с любопытством уставилась на Сэнсэя, другая же во все глаза пыталась разглядеть в небесной картине признаки «Мировой горы».

— А что такое «Мировая гора»? — спросил у Сэнсэя Славик.

— Да, в общем-то, это довольно известное понятие, часто встречающееся в фольклоре разных народов мира, — к нашему удивлению стал подробно пояснять Сэнсэй. — Представления о Мировой горе, или как её ещё называют «космической горе», уходят корнями в глубокую древность. Согласно мифологии Мировая гора находится в непреступном месте, в центре мира, вернее там, где проходит Мировая ось — axis mundi — ось мироздания, на которую нанизаны все миры, в том числе и не пересекающиеся, находящиеся в одном пространстве. Считается, что на Мировой горе отражены все элементы и параметры космического устройства. Предания гласят, что на ней собираются бессмертные боги и с неё открывается всё, что творится во Вселенной.

— Там собираются бессмертные боги, — мечтательно повторил за Сэнсэем Костик, устремив свой восхищённый взор на постепенно растворяющееся в облаках изображение «Мировой горы».

Сэнсэй пожал плечами:

— Ну в каком смысле боги… Как утверждают легенды — Мудрецы со всей Вселенной, в общем, духовные существа, обладающие Знаниями и достигшие определённых ступеней духовного развития, вроде нашего Имхотепа, Будды, которые ещё будучи при жизни могли покидать свои тела в состоянии медитации и проявляться на Мировой горе, находиться там, общаться, делиться опытом с такими же просветлёнными представителями других миров. И бессмертие тут имеется в виду не в смысле тела, а бессмертие духовной сущности тех, кто там бывает.

— Ух ты, так это гора для избранных! — сделал свой вывод восхищённый Костик.

— Ну опять-таки, что значит для «избранных», — возразил Сэнсэй. — Всякий человек является избранным, раз он уже существует. Но не всякий человек делает жизненный выбор в сторону Духовного пути, не говоря уже о шествии по нему в направлении Бога. Хотя всё в руках самого человека! Каждый может, если захочет, развиться до такого духовного уровня, чтобы получить возможность поучаствовать в одном из таких высоких приобщений.

Стас, очевидно, еле дождавшийся пока Сэнсэй ответит на Костины вопросы, с нетерпением изрёк:

— Значит, Мировая гора не похожа на эту гору, — кивнул он в сторону исчезающего небесного изображения горы с тающей снежной шапкой на остроконечной вершине.

— Ой, да какая там гора, — слегка махнул рукой Сэнсэй, прикуривая сигарету, — так, лысый холмик, с большой поляной наверху. Вернее, не совсем лысый. Он покрыт мелкой травкой наподобие нашего тёмно-зелёного моха, своеобразным таким растением не из нашего мира. Единственное, что интересно, так это то, что при наличии атмосферы там нет ветра. То, что там имеется в виду под «воздухом» стоит, не двигается…

— Так Мировая гора действительно существует?! — недоверчиво проговорил Андрей, который перед этим, как и мы, казалось, даже затаил дыхание, чтобы лучше расслышать ответ Сэнсэя Стасу.

На что Сэнсэй как-то обыденно, как само собой разумеющееся, сказал:

— Мировая гора находится во Вселенной, как бы одновременно на пересечении прослоек этого мира. Но её материального нахождения нет ни в одном из отдельно взятых населённых миров Вселенной. В то же время она смыкает на себе все миры. Она абсолютно реальна, даже на ощупь…

— Как же она может быть реальна на ощупь, если её материального нахождения нет ни в одном из миров? — недоуменно спросил Андрей.

Сэнсэй внимательно посмотрел на парня, а потом добродушно промолвил:

— Ладно, забудьте.

— Нет, как это забудьте?! — запаниковал Андрей. — Как это… Почему?…

— А в каких мифах сохранилось упоминание о Мировой горе? — пришёл на помощь другу наш Философ, ухватившийся за свой излюбленный вопрос, словно утопающий за соломинку. — И насколько они древние?

При этом Костик состроил такой озадаченный вид, точно никак не мог припомнить об этих мифах, мол, знал, но забыл. Хотя я была уверена, что он, так же как и большая часть нашей молодой компании, слышал об этой горе впервые в жизни.

— О, их достаточно много, — с улыбкой протянул слова Сэнсэй. — Причём, эти упоминания сохранились в разном виде: начиная от наскальных рисунков в эпоху верхнего палеолита и заканчивая многочисленными устными и письменными мифами, легендами у разных народов мира.

— Любопытно было бы послушать эти народные предания, — тактично заметил Николай Андреевич, также заинтересовавшийся этой темой.

— Да всегда пожалуйста, — добродушно промолвил Сэнсэй. — О Мировой горе с глубокой древности сохранилось множество упоминаний и легенд практически по всей Восточной и Центральной Азии, где её называют не иначе, как великая гора Меру, и считают центром мира, расположенном в неприступном месте. В более поздних представлениях, в попытках самостоятельной трактовки исконных преданий об этой горе, одни «толкователи» помещали её уже в центр земли под Полярную звезду и окружали мировым океаном, другие помещали её в недоступных Гималаях, связывая с Шамбалой…

— Что, её даже с Шамбалой связывают? — изумился Володя.

Сэнсэй усмехнулся.

— А то как же. Таких переплетений легенд о Мировой горе с преданиями о Шамбале достаточно много. Но это и понятно. Для людей, которые не владеют подлинной информацией, что Шамбала, что космическая гора Меру, расположенные где-то там, неизвестно где, естественно будут сливаться в одно и то же представление. Хотя на самом деле разница между ними огромная. Шамбала находится между реальным вечным миром Бога и, по сути, временно существующей материальной Вселенной. Это обиталище Бодхисатв. А Мировая гора находится в центре миров материальной Вселенной. И она является местом посещения мудрых существ, вроде наших просветлённых людей, или как называли их древние люди — полубогов, то есть тех, кто достиг высокого духовного уровня. Поэтому-то эту гору и связывали в древних представлениях с обретением настоящего человеческого счастья и бессмертия.

В мифологии Древней Индии, существует целый ряд мифов, связанных с Меру. Согласно этим древним представлениямна Мировой горе, находящейся в центре Вселенной, вокруг которой вращаются звёзды, планеты, солнца находится Брахма, Вишну, Шива и другие великие боги. Упоминается также тридцать три бога, которые там общаются. Рассказывается и об их деятельности. К примеру, Вишну даёт на этой горе совет другим богам как добыть напиток бессмертия Амриту.

— Амрита, как красиво звучит, — произнесла Татьяна. — А это название случайно не связано с женским именем?

— Нет. Это слово образовано от «amrta» означающее «бессмертный». Это сродни позднему древнегреческому мифу о напитке «Амброзия», поддерживающему бессмертие олимпийских богов и их вечную юность. Амрита, Амброзия, то же, что и ведийский сок Сомы. В «Ригведе» он представлен как напиток богов, вызывающий экстатическое состояние и дарующий бессмертие и сверхъестественную силу. В древнеиндийской религиозной практике само приготовление сока представляло из себя особый ритуал. В «Авесте» этот сок называли Хаома, культ которого восходит к древнеиранскому периоду. Его также почитали сарматы и скифы. Этот сок именовали ещё «отвращающий смерть». Он не только изменял пространственно-временное восприятие, но и даровал огромную силу, просветление и знания. И как считали древние иранцы, он лучше всего приготовляет путь для души. Но вообще-то этот сок бессмертия всегда назывался «соком лотоса». Практически во всех преданиях данный священный сок описывается как сок необычного небесного растения, связанного с землёй, прекрасно и правильно созданного, бело-жёлтого, и даже золотистого цвета.

— Так что, действительно существует напиток бессмертия? — удивился Костик, у которого появился даже блеск в глазах от такой информации.

— Да. Но не в таком виде, в котором его обычно представляют люди. Я могу привести вам весьма интересный пример средневекового описания одной из части тайного ритуала посвящения во внутренний круг Ордена тамплиеров. Автор этого текста рыцарь Храма Эврар. В личных записях он оставил свои впечатления об этом событии. «… В конце великого таинства посвящения, пребывая в особом поднятии духа, я всем сердцем возжелал увидеть то, о чём рассказывали мне … И мне открылось. Всё вокруг как будто исчезло, лишь чудный свет озарил дорогу и повлёк за собой, точно в самый зенит высших небес. Что-то божественное и неугасаемое стремительно приближало меня к потоку яркого притягательного Света. Сила его сияния была огромна, но не обжигала. Я почувствовал присутствие в нём чего-то Высокого и Необъяснимого. В радостном волнении я вошёл в ослепительный Свет. И здесь, просветлевши глазами, увидел лик неописуемо прекрасной Девы, окутанной светозарным сиянием. Я увидел её — саму Софию! Этот божественный образ, невозможно описать никакими человеческими словами.

Великая тайна окружала всё вокруг. Божественная София приблизилась ко мне. От неё исходил чудесный аромат мира иного. В руках она держала золотую чашу в виде вечного цветка Любви, раскрывшего множество своих лепестков в божественной чистоте их первозданного сияния. В чаше искрился золотистый напиток. Кротко возложив мне руку на голову, второй рукой прекрасная София поднесла чашу к моим губам и стала поить золотистым напитком. Благодатная услада начала разливаться по всему моему существу. Я видел, как убывает из чаши эта искрящаяся божественная жидкость, вливаясь в меня, но я не ощущал её во рту, не чувствовал её вкуса. Однако явно ощутил, как неземноетепло начало растекаться внутри меня, словно омывая пустой сосуд моего тела: сначала по рукам, потом по груди, животу, ногам. А затем наполнило стремительным потоком неугасающего сияния всё моё существо с ног до головы, пробуждая в моём сердце беспредельную радость и благодать. Когда последние капли этой чудесной жидкости истекли в моё тело, София устремила на меня свой нежный взор, полный божественной Любви. И словно разверзлось что-то внутри, прояснился ум, и я почувствовал в себе открытие неведомого источника могучей силы. Внезапно меня озарило понимание Бессмертия, словно распахнулась дверь в мир иной. И мне открылась Мудрость…

Присутствующие же на моём посвящении видели нечто иное. Позже, участвуя в посвящении других, я и сам не раз был свидетелем этого божественного чуда, совершавшегося в своей неизменной последовательности, но уже с иными. И было это так. Когда окружив посвящаемого по кругу все молились о нём, внезапно лучезарный свет осиял присутствующих. И свет сей исходил от посвящаемого, как будто он в едином порыве вспыхнул и был объят несжигающим пламенем со всех сторон. Мы ещё сильней углублялись в священную молитву. И свет сей становился нестерпимо ярким и столь плотным, что сквозь него невозможно было что-либо увидеть. Мы продолжали читать с нарастающей внутренней силой молитву. Постепенно свет изменялся, приобретая необыкновенную мягкость и прозрачность. И сквозь него нам дано было увидеть немногое из сокрытого божественного Таинства — очертания Младенца, словно погруженного в первозданный океан мироздания. После сего недолгого таинства божественный Свет усиливался и сгущался, а затем, вновь вспыхнув, рассеивался, проявляя нашему взору привычный облик посвящаемого».

Сэнсэй сделал паузу, а затем продолжил:

 — Но самое интересное, через подобное таинство проходили не только тамплиеры, но и другие воины — Гелиары. При своём вхождении во внутренний круг, проходя посвящение, они видели то же самое видение — Деву, которая наполняла их силой из золотой чаши в форме лотоса.

— Гелиары? — переспросил Андрей.

Однако не успел Сэнсэй ответить, как Костик перехватил инициативу у Андрея своим последующим вопросом.

— А кто эта божественная София?

— Sophia  в переводе с греческого означает «мудрость», «знание». У тамплиеров же София означала не только Мудрость, но и божественный образ Марии Магдалины, как Грааля.

— Марии Магдалины, как Грааля? — удивился Виктор вместе со старшими ребятами.

— Об этом я вам расскажу подробнее чуть позже.

Николай Андреевич в свою очередь тоже высказался в не малом изумлении.

— А что, разве тамплиеры пользовались греческой терминологией, как и православное христианство, а не латинской, как католичество?

— Да, — ответил Сэнсэй. — Даже на печати Ордена, так сказать их символике, где изображено два всадника, сидящих на одном коне, имя Христа написано по-гречески, а не на латыни.

— Любопытно, любопытно, — проявил заинтересованность к данному вопросу Николай Андреевич.

— Да, ничего тут удивительного нет, — сказал Сэнсэй. — Когда я расскажу, как и почему был организован этот Орден вы, доктор, сами всё поймёте. Но давайте всё по порядку… Так вот, что я хотел сказать по поводу этой «космической горы». Знания о ней попали в своё время и к Сиддхартху Гаутаме.

— В смысле, легенды? — уточнил Стас.

— Нет, знания. И впоследствии, благодаря ним, Будда сам смог посещать Мировую гору. Благодаря Будде и его некоторым последователям, владевшими этими знаниями, информация о горе Меру стала известна по всему Востоку. Буддисты, кстати говоря, точно так же как и индуисты, описывали эту гору в виде пестика цветка лотоса — священного цветка, как для тех, так и для других. И этот образ больше связан не столько с самой горой, сколько с основными элементами динамической медитации для подготовки к посещению Меру.

Даже взять наше славянское «язычество». Ведь в нём, что примечательно, знания и практики о Мировой горе были доступны простому народу, в отличие от «прихватизации» этих знаний жрецами других народов. На славянских территориях долгое время осуществлялись старинные ритуалы магических «полётов» на космическую гору, которые проводились на священном холме, похожем по форме на очертания Мировой горы. К слову сказать, раньше великие праздники назначались не потому, что людям вздумалось повеселиться. Испокон веков они проводились именно в те дни, которые совпадали с определёнными космическими циклами. И начинали их праздновать не с утра, как это сейчас принято, а с вечера, с восходом первой звезды.

Со временем, когда «язычество» начали огнём и мечом искоренять среди славянских народов, насаждая христианскую веру, стали жестко преследоваться и служители «языческих» культов. Они были объявлены не иначе как «бесовским отродьем», «слугами дьявола», а «языческие» древние обряды — шабашами, гульбищами враждебных человеку «сатанинских сил». И, в общем-то, с физическим уничтожением большинства волхвов знания о Мировой горе, как таковые, были утрачены, а то, что осталось, перекручено в отрицательную сторону до неузнаваемости. Праздники переименовали. Хотя от переименования праздников одних в другие прохождение определённых космических циклов, естественно, не изменилось, да и святость мест тоже. Так, к примеру, на местах бывших капищ главных языческих богов строились храмы христианства. Но это уже, как говорится, история.

Аналогичный образ Мировой горы в центре Вселенной был известен и алтайцам. Только они называли её Алтын-ту. В их представлении эта золотая космическая гора была прикреплена именно своим основанием к небу (то есть, самая широкая часть была вверху, а самая узкая внизу), и свешивалась вершиной над землёй на расстоянии «равном длине человеческой голени». Кроме этого, у них были распространены и другие названия Мировой горы, такие, к примеру, как гора Сумеру, вокруг которой вращаются звёзды, известная так же и калмыкам, и многим другим народам Центральной Азии. Согласно мифам алтайского народа на ней находятся 33 тенгри, то есть 33 бога.

У китайцев Мировую гору величают Куньлунь, через которую по их верованиям можно проникать в высшие сферы мироздания. Её считали вроде «рая». В одном из древних сочинений есть такая запись: «Кто с Куньлуня поднимется на вдвое большую высоту, достигнет горы Прохладного ветра и обретёт бессмертие; кто поднимется ещё вдвое выше, достигнет Висячей площадки и обретёт чудесные способности, научившись управлять ветром и дождём; кто поднимется ещё вдвое выше, достигнет неба, обиталища Тай-ди — верховных владык, и станет духом». Для несведущего — это красивая сказка, для знающего — всего лишь подсказка.

 Кстати говоря, эта ассоциация Мировой горы с раем упоминается и в Библии. В тексте можно найти разрозненные свидетельства, указывающие на отголоски знаний о Мировой горе: то есть что она находится в центре Вселенной, на неё спускается Бог, на ней располагается подобие рая, гора окружена реками, кои символизируют первозданный океан. А также то, что взойти туда сможет лишь праведник с «руками неповинными и сердцем чистым». Её ассоциировали и с горой Сион, и даже с горой Арарат, к которой, по приданию, причалил ковчег Ноя.

У мусульман Мировая гора освещается в текстах довольно-таки интересно, правда, в несколько закамуфлированном виде, но всё же. Во-первых, в исламских мифах упоминается о том, что Аллах создал огромную гору Каф, которая кольцом окружала обитаемый мир и прочно подпирала Вселенную. За этой горой творец создал ещё одну землю, в семь раз большую по своим размерам, которая населена ангелами, причём так плотно, что между ними не упасть даже игле. Во-вторых, если внимательно прочитать о Мирадже Мухаммеда…

— О чём? — не совсем поняв, переспросил Андрей.

— Мирадж, это в переводе с арабского «вознесение», «лестница», а в данном тексте вознесение пророка Мухаммеда на небо. У мусульман даже одна из главных памятных дат религиозного года («Раджаб-байрам») названа в честь путешествия Мухаммеда (вознесения пророка на белом коне Бураке из Мекки в Иерусалим, а оттуда, благодаря ангелу Джабраилу, на небеса для беседы с Аллахом), которая отмечается в седьмом месяце мусульманского лунного календаря. Так вот, в кораническом тексте остались упоминания об одном из «ночных путешествий» Мухаммеда (17:1; см. Исра) вместе с ангелом Джабраилом.

— Это которого в Библии называют архангелом Гавриилом? — уточнил Виктор.

 — Да, — ответил Сэнсэй и добавил: — Между прочим, в Коране Джабраила называют также и Святым Духом (Рух ал-Кудс). Так вот, во время вознесения Мухаммед побывал не только в Иерусалиме, но и благодаря световой лестнице, предоставленной ему Джабраилом, был возвышен на вершину небес, где предстал перед Аллахом. А после, с помощью Джабраила посетил рай, называемый Джанна. В буквальном переводе с арабского это означает «сад». В Коране данное место именуют ещё и как «возвышенное» (83:18), «обиталище мира» (6:127), «место пребывания» (40:42) и так далее. Предание гласит, что все эти названия рая связаны с различными его частями, расположенными на восьми небесных сферах. Даже в самом изображении Джанна в Коране, переполненного различными чувственными и натуралистическими описаниями, отражающими определённое экстатическое состояние сознания, есть и упоминания зашифрованных знаний, к примеру, таких как «лотос, лишённый шипов», единый возраст праведников — 33 года и другие моменты, по которым ориентируется человек сведущий смысл, символику и тонкости этих знаний. Кстати говоря, в послекоранической литературе Джанна описывается в качестве многоэтажной пирамиды, которая увенчана «крайним Лотосом», упоминаемом в Коране (53:13-18). Так что это не просто так.

— «Крайним Лотосом»?! — чуть ли не хором с удивлением спросили мы.

Николай Андреевич же, в отличие от нас, спокойно проговорил:

— Коран, признаться, ещё не читал. А что конкретно там написано о «крайнем Лотосе»?

— А что такое 53:13-18? — в свою очередь озадаченно спросил Андрей.

— Это означает 53 сура, то есть глава Корана, с 13 по 18-й аят (стих), — пояснил Сэнсэй. — Кстати говоря, 53 сура называется «Звезда». На арабском языке это, конечно, звучит более выразительно…

Женя же на всякий случай тут же в шутку отпарировал.

— Э нет, Сэнсэй, ты уж лучше нам по-русски перескажи, а то пока мы выучим арабский, чтобы понять то, что ты нам хочешь сейчас сказать, у нас старческий склероз начнётся, забудем, зачем же мы его учили.

Ребята весело заулыбались, а Сэнсэй словно за между прочим заметил:

— Вообще-то Коран надо читать в оригинале. Всё-таки любой перевод он несколько искажает исходный текст. Но коль такое безвыходное дело, — при этом Сэнсэй с улыбкой глянул на Женю, — тогда слушайте. В русском переводе это звучит приблизительно так. В начале этой главы речь идёт о заверении в искренности и правдивости посланника о своём рассказе, о вознесении на небеса, об Откровении, о том, что открылось его взору. А далее повествуется, как ангел Джабраил вознёс Мухаммеда на небо.

«…И научил его Тот,

Кто обладает необъятной мощью.

Возникший во всём великолепии,

На высшей точке горизонта.

Потом приблизился и спустился.

И был на расстоянии от него (Джабраил от Мухаммеда)

не более двух пролётов лука и даже ближе.

И открыл Своему рабу то, что открыл.

Сердце его (пророка) подтвердило то, что он видел.

Разве вы будете оспаривать то, что он узрел?

И видел он (Мухаммед) Его (Джабраила)

при втором снисхождении.

Близ Лотоса крайнего предела

(За коим недоступно пройти никому),

При котором — сад прибежище (райская обитель).

И покрывало Лотос то, что покрывало

(Сокрыт (неведомым) покровом).

Свой взгляд (Мухаммед) не отвёл ни на мгновенье

И не вышел за пределы (зримого).

Ведь он действительно видел

величайшее из знамений Господа своего…»

— Здорово! — восхищенно произнес Руслан, выражая общее мнение нашего коллектива.

— Ну, ты меня прямо заинтриговал, — изрёк Николай Андреевич. — Если я правильно понял, Мухаммед увидел Джабраила в Его истинном облике в месте «величайшего из знамений Господа» — «крайнем Лотосе»?!

— «… венчающего мир, где есть все знания обо всех творениях и ангелах. И только Аллах знает, что находится дальше этого места», — красиво процитировал свой ответ Сэнсэй.

— Это тоже Коран?

— Нет, это тафсир, один из комментариев к Корану по поводу этой главы. Лотос здесь рассматривается как символ границы зримого и незримого, познаваемого и непознаваемого.

— Потрясающе! — промолвил Николай Андреевич. — Честно говоря, даже не предполагал, что в Коране есть такие стихи.

— Это ещё что, — сказал Сэнсэй. — В этой же суре, 49 аят, где перед этим говорится о том, что Аллах сотворил не только мужчину и женщину, но:

«... И что Ему надлежит вторичное сотворенье,

И что Он, который в нужной мере обогащает и наделяет,

И что это Он — Господь великой планеты аш-Ши ра…»

Или же говоря более понятно: «И что только Он — Властитель Сириуса (мощи)». Дело в том, что арабы величают «аш-Ши ра аль-Яманийа» самую яркую звезду на небе в созвездии Большого Пса — Сириус. Так её называли ещё три тысячи лет тому назад.

— Вот даже как! — многозначительно промолвил Николай Андреевич. И вдохновленный каким-то своим новым открытием стал говорить далее. — Если я не ошибаюсь…

— Да, да, да, — тут же перебив его речь, кивнул Сэнсэй, точно заранее зная, что тот сейчас произнесёт, — это именно то, о чём ты подумал.

Мы же сидели с явным нетерпением, ожидая продолжение этого интригующего диалога. Однако, к нашему разочарованию после слов Сэнсэя последовала затяжная пауза, точно его общение с Николаем Андреевичем перешло на «невербальный уровень», как любил выражаться наш психотерапевт. Тут уж Костик, видимо больше всех распираемый от любопытства, не выдержал и выпалил на одном дыхании.

— И что, что это означает?!

 Но Сэнсэй вопреки нашему всеобщему ожиданию почему-то на этот вопрос не ответил. Получилась даже какая-то неловкая ситуация. Мы вопросительно смотрели на Сэнсэя, а Сэнсэй как-то изучающее смотрел то на нас, словно обдумывая, доверить ли нам эту информацию или нет, то на Николая Андреевича, который тоже упорно отмалчивался, хотя по его глазам было видно, что ему не терпелось высказаться. Но, в конце концов, слишком затянувшаяся пауза закончилась тем, что Сэнсэй проговорил, уходя от прямого ответа.

— Это знаки для тех, кто знает. — И как ни в чём не бывало подытожил. — Так что знания о Мировой горе разбросаны практически по всему миру. И что главное, эти знания не просто лежали в истории «мёртвым грузом», а практиковались.

— Да, за «крайний Лотос» — это круто! — восхищённо промолвил Виктор, не меньше нас заинтригованный этой информацией.

— Вот так Мировая гора! — поддержал его Стас.

Пока мы поочередно восторгались услышанным, обсуждая эту тему, Николай Андреевич погрузился в свои размышления, а потом как-то тихо произнёс, не то сам себе, не то, обращаясь к Сэнсэю.

— А он прошёл…

— Кто прошёл? — не понял его Сэнсэй.

— Мухаммед. Он прошел…

— Естественно, он же Мухаммед.

— Понимаешь, — медленно проговорил Николай Андреевич. — Этот твой рассказ вызвал во мне ассоциацию с тем случаем из моей практики «Лотоса», о котором я тебе рассказывал.

— А что за случай? — с явным интересом подключился к их разговору Володя.

— Да я как-то, практикуя «Цветок лотоса», попытался максимально углубиться в медитацию. И чётко почувствовал приближение к какой-то грани… предела, до которого, как мне показалось, вполне реально дойти. И главное, я явно чувствовал, вернее, осознавал, что за ним огромная сила. Но, чем ближе я пытался приблизиться, тем сильнее чувствовал другую, противоположную силу. Её даже тяжело описать словами. Страх и ужас по сравнению с этими ощущениями — ничто. Это длилось всего лишь какие-то мгновения, но я не выдержал и быстро вышел из медитации. И это несмотря на то, что Сэнсэй предупреждал меня об этом Страже, несмотря на весь мой накопленный опыт и знания в области психологии, несмотря на то, что я был настроен на выполнение данной медитации, но пройти не смог. Я, конечно, ожидал, что моё Животное будет учинять мне преграды. Но что оно будет настолько сильно! Вот тут-то, честно говоря, я по-настоящему осознал всю силу Животного, присутствующего во мне.

Виктор, внимательно слушавший Николая Андреевича, уточнил.

— То есть, чем ближе к тому миру, тем усиливалось воздействие этого мира?

— Да.

— Ну это нормальное явление, — проговорил Сэнсэй. — Не так то просто дойти до грани, не говоря уже о том, чтобы её преодолеть.

— А у меня, между прочим, тоже было нечто подобное, — припомнил Володя. — Как то делал медитацию и решил, так сказать в качестве разведки, занырнуть поглубже того, что обычно делаю. Ну и занырнул на свою голову. И главное чувствую, что приближаюсь к чему-то светлому, хорошему. И тут раз, туман какой-то возник на пути. Я хотел его пройти, да не тут-то было. Да такой необычный туман — густой и тёмный. Вот как резину палишь, только без запаха. Такие неприятные ощущения меня охватили в нём. Да к тому же он оказался липким. И главное, стал как-то засасывать. Я назад, а он меня не отпускает. Такой страх на меня напал, словно я занырнул в воду глубоко-глубоко, а вынырнуть, выкарабкаться не могу. Я кое-как вышел из той медитации и больше таким «заныриванием» из любопытства не балуюсь. Всё делаю в рамках того, что сказал Сэнсэй.

На что Николай Андреевич с улыбкой заметил.

— Ну, Володя, ты же у нас человек военный, поэтому и выполняешь всё как положено, в рамках «устава». А мы, брат, люди науки. Любим ставить эксперименты, в первую очередь на себе.

Женя, внимательно слушавший, как и другие ребята, их беседу, с наигранным нетерпением протараторил.

— И я хочу такие экскременты ставить!

— Сам ты экскремент! — усмехнулся Стас. — Тебе про эксперимент говорят!

— Ну, я и говорю! И я хочу, а что вы делали?! — состроив «умное» лицо, спросил Женя у Володи.

Ребята ещё больше рассмеялись вместе с Сэнсэем. А Стас ему ответил:

— Для таких, как ты, этот процесс объяснению не подлежит!

Костик же осведомился у Сэнсэя.

— Не, а серьёзно, что нужно сделать, чтобы достичь «крайнего Лотоса»? Это надо «Цветок лотоса» усиленно практиковать?

Сэнсэй посмотрел на парня и объяснил:

 — Прежде всего, надо стать Человеком! «Крайний Лотос» — это высший уровень. Достичь его очень сложно. Но стремиться к этому надо. — И уже обращаясь к Николаю Андреевичу и Володе, проговорил. — Ко всему нужно тщательно готовиться. Тем более, чтобы проникнуть в суть «Лотоса», нужны годы и система тренировок. Это раз. Во-вторых, то, с чем вы соприкоснулись, это не просто Страж, а своеобразный лабиринт. Пройти его, прорваться к Высшему может только человек с чистой душой и сердцем, твёрдо стремящийся к Свету. В противном случае эта преграда-лабиринт откроет тебе совершенно другую дверь и поведёт тебя совершенно иным путём. Поэтому очень много зависит от твоего духовного развития.

— То есть это нечто вроде уровня допуска? — уточнил Володя.

— Совершенно верно, — подтвердил Сэнсэй. — Так что это всё не просто так. А чтобы иметь соответствующий уровень, надо иметь соответствующий духовный опыт. А это далеко не так, как считают некоторые люди, что если раз в сутки сделали медитацию для своего удовольствия, или же помолились, так сказать, для «галочки», то есть отметились, значит, сегодня занимались духовным. Духовный опыт — это результат жизни, в которой твоя духовность должна проявляться во всём: в мыслях, поступках, действиях, духовных практиках, и в первую очередь помощи людям во имя добра, ибо это есть самый ближайший путь к Богу. Любовь человека не тщетна, ибо она очищает душу и дарует силу созидания. Молитвы и медитации не бессмысленны, ибо они есть такое же благо для духовного роста человека, как питание для плода, набирающего силу. Упование на Бога не ложно, ибо в нём сокрыто сущее, что связывает нас непосредственно с Ним. Так что быть настоящим Человеком и истинно приближаться к Богу это значит с каждым днём всё больше проявлять в мир Свет своей души и добиться того, чтобы в этом Свете не было даже намёка на присутствие тени. Только тогда вы сможете пройти Стража и воссоединиться с истинным Источником Света.

После этих слов Сэнсэя последующая пауза слегка затянулась. Все сидели, глядя на Сэнсэя, в ожидании продолжения этой захватывающей беседы. Однако сам Сэнсэй, немного помолчав, устремил свой взор в небо, и, переключая наше внимание, добродушно промолвил:

— Ну вот, как я и говорил, тучки ушли. Так что вы, доктор, зря переживали.

Мы с удивлением обернулись в сторону лимана. Действительно грозовой фронт уже покинул пределы видимости. Небо вновь стало чистым и ясным, порождая своим первозданным сиянием какое-то необычное чувство радости и безмятежности. Солнце постепенно клонилось к горизонту, завершая свой насыщенный трудовой день, подаривший природе и людям столько тепла и света. И до того внутри было хорошо и спокойно, что так бы и сидел тут в созерцании этого великолепного уголка природы в такой душевной замечательной компании.

Володя глянул на Сэнсэя и, очевидно, почувствовав его хорошее настроение, вроде бы, за между прочим, напомнил.

— Сэнсэй, а помнишь, ты утром обещал, что расскажешь нам за Грааль? Всё он у меня из головы не выходит после вчерашнего разговора.

— Да!!! — почти одновременно, словно братья-близнецы, дружно подхватили Женя и Стас.

Виктор, даже порадовался, что Володя поднял эту тему, поддержал его.

— Точно! Что же собой представляет этот таинственный Грааль? И как понять, что он обладает «властью над властью»?

Сэнсэй покачал головой.

— Ребята, тут двумя словами не обойтись. Слишком уж серьёзную тему вы затрагиваете.

Володя и здесь не растерялся, произнося свою любимую фразу:

— А мы никуда и не спешим.

— Ага, — поддакнул Женя. — Особенно после взбучки Аримана мы уже точно никуда не спешим.

Сэнсэй улыбнулся и оптимистично проговорил:

— Ну раз так, то историю о Граале надо рассказывать с самого начала... А тут извините, без чая не обойтись.

Мы уже настроились было слушать, и не сразу вникли в смысл последних слов Сэнсэя.

— А-а-а, — наконец-то спохватился Виктор. — Так мы это сейчас мигом организуем.

Народ на «ура» подхватил эту идею, и под руководством Виктора зашевелился, как муравьи в муравейнике, разбегаясь в разных направлениях. Кто-то поспешил за хворостом, кто-то стал расчищать место под костёр, кто-то пошёл за водой и чайником. Нашу же молодую компанию послали за продуктами к чаю. Мы быстро подсуетились. Вскоре разожгли на берегу костёр, соорудили из веток подвесное устройство и повесили на него чайник. Пока вода закипала, сделали бутерброды, разложили печенье. В общем, соорудили небольшой сладкий стол. И когда всё было готово к продолжительной беседе на великолепном берегу моря в компании такого интересного и необыкновенного человека, как Сэнсэй, мы уселись вокруг костра в этой абсолютной природной идиллии, и, попивая приятный чай, стали слушать неторопливый рассказ Сэнсэя.

* * *

— То, что сегодня люди именуют святым Граалем, существовало всегда. О нём осталось много легенд и сказаний. Исходя из них, люди, теряясь в догадках что же он представляет собой на самом деле, трактуют Грааль и как чашу с кровью Иисуса, которую собрал Иосиф Аримафейский после распятия Иисуса; и как «живой камень», «ступень души сияющий кристалл», камень, принесённый ангелами на землю и обладающей чудесной силой; и как младенца, якобы родившегося у Марии Магдалины от Иисуса Христа. Грааль описывают и как удивительный, яркий волшебный свет, и как необычный, священный огонь, и как благословенный рог изобилия, церковное песнопение, «ключ,  открывающий небеса», как табуированная тайна, невидимая для недостойных. К Граалю приписывается способность изменять человека после соприкосновения с ним, делать его бессмертным, давать человеку неограниченную власть и открывать перед ним Врата Рая. И, в общем-то, все эти утверждения и догадки отнюдь не беспочвенны, потому что за каждой из них скрывается частичка правды о самом Граале.

На самом деле то, что сегодня именуют Граалем, является определённым звуком, который называется ещё Изначальным Звуком, Звуком Созидания, то есть тем Первоначальным Звуком, который способен изменить мир. Это тот самый Звук, который есть истинным Первоначальным Словом, сказанным Богом, которым Он проявил эту материальную Вселённую. Помнитев Библии, в Евангелие от Иоанна есть такие слова: «В начале было слово, и слово было у Бога и слово было Бог».

Ведь при рождении Вселенной того «Большого взрыва», о котором спорят сегодня учёные, не было. То, на что учёные опираются в своих догадках о происхождении Вселенной, к примеру, реликтовое излучение (или как его ещё называют «остывшее» излучение, сохранившееся с ранних стадий развития) или же распределения неоднородностей во Вселенной — это далеко не самое начало зарождения Вселенной, а лишь указатель одной из стадий развития уже образованной Вселенной.

— А что такое «Большой взрыв»? — спросил Славик.

— Ну, на сегодняшний день распространено мнение, что около четырнадцати миллиардов лет назад взорвалось некое вещество, которое не имело ни времени, ни пространства и первоначально было сжато до немыслимых состояний, из которого, впоследствии, и образовалась Вселенная. Учёные предполагают, что по какой-то неизвестной им причине произошло то, что называется Большим взрывом, в момент которого вещество стало расширяться с колоссальной скоростью. И из этой разлетевшейся материи, благодаря воздействию различных сил инерции, гравитации и так далее, стали образовываться галактики.

Но это всего лишь очередная теория, которая в ближайшем будущем, благодаря новейшим открытиям будет пересмотрена. Это то же самое, как и история с атомами, когда люди, считая их целыми и неделимыми, плохо себе представляли их внутреннее устройство и природу происхождения. Они и сейчас её знают не лучшим образом, но, по крайней мере, уже сумели углубиться дальше в микромир, добраться до элементарных частиц, которые являются также не пределом деления. Но главное, люди начали понимать, что вся материя имеет волновую природу, всё состоит из волны, просто в разных сочетаниях, уплотнениях, с разными характеристиками, периодами колебаний и так далее. А основным же свойством всех волн, независимо от их природы, является перенос энергии.

И если человечество в большинстве своём сможет преодолеть в себе желания Животного начала (и в первую очередь, желание уничтожить себе подобных) и доживёт до Золотого века, то сможет и через науку прийти к Богу. Так как, докапываясь до истины происхождения Вселенной, люди, в конце концов, дойдут до Первоначального, того, что называется «Словом Божьим» с откуда и зародился весь многообразный мир Вселенной.

— Интересно, а что известно на сегодняшний день учёным о Вселенной? — спросил Виктор.

— В принципе, если сравнивать с людским уровнем познания двухсотлетней давности, то многое, — не без доли юмора промолвил Сэнсэй. — А если рассматривать в отношении знаний о реальной Вселенной, то очень малое. Но главное, они уже понимают, что Вселенная постоянно расширяется и расширяется с ускорением. Из-за расширения средняя плотность Вселенной убывает с течением времени. Им известно, что космос фонит, и фонит постоянно...

— Что значит фонит? — не понял Костик.

— Постоянно звучит в определённом диапазоне волн. Как говорили древние Альт-Ланды «до сих пор слышен голос Бога, но когда он затихнет, всё исчезнет и ничего не будет».

— Ничего не будет?! — в ужасе переспросил Костик.

— Ничего, — спокойно повторил Сэнсэй. — Материя Вселенной просто аннигилируется… В  ближайшем будущем человечество столкнётся ещё с одним феноменом Вселенной. За счёт возрастающего ускорения Вселенной, в связи с истощением силы Аллата человечество будет ощущать стремительное сокращение времени. Феномен будет заключаться в том, что условные двадцать четыре часа в сутки как были, так и останутся, но время будет пролетать гораздо быстрее. И люди будут чувствовать это стремительное сокращение временных промежутков, как на физическом уровне, так и на уровне интуитивного восприятия.

— Так это будет связанно именно с расширением Вселенной? — уточнил Николай Андреевич.

— Да. С возрастающим ускорением. Чем больше расширяется Вселенная, тем быстрее бежит время и так до полной аннигиляции материи.

— А что такое Аллат? — поинтересовался Стас.

— О, Аллат это довольно серьезная тема. Пожалуй, об этом стоит рассказать поподробнее, но чуть попозже… Так вот, как на самом деле зародилась Вселенная. Вначале не было ничего: ни галактик, ни звёзд, ни материи, ни даже вакуума, то есть «космической пустоты». И в этом Ничто появился Первичный Звук, или скажем доходчивее, то, что называется «Словом Божьим». Этот Изначальный Звук, то есть первичная волна, заключающая в себе огромную энергию, которая исходила в Ничто из мира Настоящей Реальности, Реальности Бога и исходила она от самого Творца. В общем Слово Бога, произнесённое Им в Ничто, породило эту энергетическую волну, а Воля Его, вложенная в то Слово, проявила её в этом Ничто, порождая пустоту. То есть, эта энергия была практически «вдута» в Ничто…

Наша молодая компания сидела с такими лицами, словно понимала сказанное Сэнсэем меньше чем наполовину. Зато старшие ребята и особенно Николай Андреевич внимательно и сосредоточенно слушали Сэнсэя, разумея очевидно больше, чем мы. Однако, надо отдать должное Сэнсэю. Глянув на нас, он стал приводить более доходчивые для нашего восприятия примеры.

— …Чтобы вы лучше поняли процесс образования Вселенной, его можно образно сравнить с надуванием шара, или же круглого пузыря. Чем больше эта энергия расходилась и расширялась, тем больше на поверхности пузыря она преобразовывалась в материю.

— Как это? — оторопело спросил Руслан.

— Ну, это вроде того, как надуваешь мыльный пузырь, он начинает расширяться и на своей плёнчатой поверхности всё больше играет радужными переливами. В нашем же случае, чем больше расширялся этот пузырь, тем больше на его поверхности образовывалась материя из первичной энергии, и тем больше она разлеталась по поверхности этого пузыря. В середине же этого пузыря ничего не было, кроме этой энергии Первичного Звука. То есть, не было никакого Большого взрыва, как полагают учёные, никакой тепловой энергии. Тепловая энергия появилась только тогда, когда уже на «плёнке» пузыря энергия, образованная от Первичного Звука, стала преобразовываться в материю. Началось взаимодействие материи между собой, появилось первичное трение. Материя стала скапливаться между собой, порождая гравитацию, силу тяготения, пошли тепловые реакции и так далее. Это привело, в конечном счёте, к зарождению звёзд и их скоплений — первых галактик. И вот там, где были скопления, там проявились очаги тепла. Эти то тепловые очаги от того первичного преобразования остались на микроволновом диапазоне и сейчас. Их вполне можно зафиксировать. То есть, чем больше раздувался пузырь, тем больше разлеталась материя, а из её скоплений образовались галактики. Таким образом и образовалась Вселенная. В ней существует множество галактик, масса существ, в том числе и разумных, духовных существ, представители которых и собираются на Мировой горе из параллельных миров, чтобы поделиться опытом.

— А параллельные миры образовывались сразу на этой плёнке пузыря? — поинтересовался Стас.

— Естественно. Когда преобразовывалась материя из первичной энергии, она преобразовалась в нескольких… как бы это лучше выразиться… скажем так, чтобы был более понятен процесс… она преобразовывалась в нескольких «диапазонах». Таким образом, было создано несколько параллельных миров, которые существуют отдельно друг от друга, и не взаимодействуют между собой. Это как бы срезы плёнки. Но все эти миры находятся в ограниченном бесконечном.

— Не совсем понятно, что значит «в ограниченном бесконечном»? — задумчиво проговорил Николай Андреевич.

— Ну, по факту, вся эта бесконечная для нас Вселенная занимает место в миллиарды раз меньше, чем кончик самой тонкой медицинской иглы.

Николай Андреевич вообще недоуменно глянул на Сэнсэя и растерянно проговорил:

— Кончик медицинской иглы?

— Понимаешь, существует единая реальность — это реальность Бога, реальность универсальной силы. Но, к сожалению, наш человеческий разум очень ограничен. Он создан таким образом, что человек не способен это понять умом. Логикой этого тем более не объяснить. И как бы нам не объясняли на пальцах, всё равно в нашем уме это будут только пальцы. Ну, действительно, как человеческим умом можно понять, что Вселенная зародилась от «Слова Бога, произнесённого Им в Никуда»? Как можно объяснить то место, где нет не только материи, но и пустоты? Как можно осознать тот факт, что абсолютно бесконечная Вселенная настолько мала, что в миллиарды раз меньше кончика тонкой медицинской иглы? Ведь это по нашей логике полный абсурд. И как на этом фоне выглядит Реальность Бога? И кто такой Бог? Как бы мы ни делали попытки постичь эти вещи логикой, мы всё равно упрёмся в тупик, поскольку наш мозг всё-таки ограничен. Но человек тем и прекрасен, что у него есть кроме ограниченной материи мозга ещё и душа — маленькая, но всеобъемлющая. Всё, что человек не может объяснить своим умом, он может прочувствовать через душу. Для ума Реальность Бога практически является нереальностью, для души же Реальность Бога — это неоспоримый факт. Душа ведает гораздо больше, чем ум. Потому надо учиться слушать душу.

— М-да-а, — протянул Николай Андреевич. — Но всё-таки… парадоксально.

— В этом и есть замысел… Человек очень сложный. Он пытается своим умишкой что-то обсудить, что-то доказать. Но только в душе он может чувствовать то, что не понимает разумом. Когда же человек полностью материален, то есть находится на стороне Аримана, он утрачивает способностьпрочувствовать свою душу. Ариман так его загрузит логикой и мыслями, что человек даже не поймёт, что в нём есть нечто большее, чем просто материальное тело.

Сэнсэй, попивая чай, дал нам некоторое время, чтобы мы смогли усвоить услышанное. Но не успел он сделать несколько глотков, как Николай Андреевич стал его настойчиво расспрашивать:

— И всё же, что такое Аллат? У меня это слово почему-то не выходит из головы с того момента, как ты его произнёс.

— Не удивительно. Когда-то оно было особо значимым. Людям была ведома его подлинная суть, облачённая в предание. В глубокой древности о нём знали в Северной Африке (в Древнем Египте), в междуречье Тигра и Евфрата (в Шумерской цивилизации), некоторые племена Восточного Средиземноморья, Индии, и даже, как бы сегодня это странно не звучало, в землях Приуралья и дельты Ра, то есть нынешней Волги.

— Весьма интересно, — заинтригованно проговорил Николай Андреевич. — И что же это было за предание об Аллате?

— Это исконно древнее предание, которое в свою очередь перешло к землянам от высокоразвитой цивилизации с планеты Фаэтон, повествует о творении всего мира, всей Вселенной, а не только Земли, как уже гораздо позже стали его интерпретировать. Согласно ему Великий Бог задумал сотворить другой отличный от своего мира мир и проявил своё желание. Из желания Бога и возник этот мир, который вначале был незначителен и находился в хаосе. Дальнейшее намерение Бога об упорядочивании этого мира воплотила Аллат — творящая сила женского начала, пришедшая из мира Бога. Аллат проявляется как воля Бога, сила Бога, часть Бога, защита Бога.

— Защита? — удивился Руслан. — Нет, ну воля и сила — это понятно. А от кого Бога защищать? Это же Бог!

Сэнсэй посмотрел на парня и с усмешкой произнёс:

— От глупости разумных существ.

— Глупости разумных? — в недоумении повторил Руслан.

Но смех старших ребят заставил и его улыбнуться на свой «разумный» вопрос. Сэнсэй подождал, пока эмоции коллектива несколько успокоятся, и продолжил.

— Так вот, именно Аллат, как проявление силы мысли Бога, сотворила из невидимого мира видимый, хаос превратила в порядок, породив пространство, время, движение, существ, а также создав гармонию в нём, согласно задумке Бога. Так возник этот мир.

— Любопытно, — задумчиво проговорил Николай Андреевич.

— Таков был смысл исконного предания о творении мира. Но как ни «парадоксально», — выделил Сэнсэй последние слова, так часто употребляемые Николаем Андреевичем, — с развитием цивилизации истинный смысл этого предания, отражающего важную роль Аллата в сотворении этого мира, стала утрачиваться, общее разбиваться на отдельные части, которые к тому же ещё и интерпретировались по-своему, дабы адаптировать их к человеческой логике. Конечно, всё это произошло не без участия крепкой руки Аримана.

— Да уж, рука у него действительно крепкая, — констатировал Женя, не без усмешки потерев своё ушибленное место, очевидно припоминания незабываемый вчерашний день.

Старшие ребята вновь рассмеялись. Николай Андреевич же просто улыбнулся за компанию и поспешил задать свой вопрос Сэнсэю.

— А что ты имеешь в ввиду под интерпретацией, адаптацией этих знаний к человеческой логике? По-моему то, что ты сказал, вполне укладывается в рамки сознания.

— Как сказать, в современной голове частично укладывается, и то не во всякое сознание, — полушутя заметил Сэнсэй. — Даже современному человеку с его довольно развитым мышлением тяжело объяснить действительный процесс сотворения Вселенной, даже такой факт, что такое «конечная бесконечность Вселенной».

— Конечная бесконечность Вселенной, — медленно повторил Виктор, очевидно, как и мы, безуспешно пытаясь вникнуть в смысл этой фразы.

Сэнсэй глянул на сосредоточенное лицо Виктора и пояснил:

— В нашем понимании расширяющаяся Вселенная создаёт понятие бесконечности. Несмотря на то, что галактики продолжают с нарастающей скоростью разлетаться друг от друга в никуда, в бесконечность, эта бесконечность ограничена. И ограничивается она крайними галактиками. Но за ними, за сферой действия Аллата нет ничего. Ибо, если в этом мире есть что-то, то это что-то может быть только благодаря Аллату. А где Аллата нет — там нет ничего. Когда расширяющаяся Вселенная достигнет определённых пределов, то есть галактики разбегутся на определённые расстояния друг от друга, и сила Аллата ослабнет, Аллат исчезнет из этого мира, как сила. Когда исчезнет Аллат, исчезнет и всё вместе с ним, в том числе материя, время, пространство. Не будет даже пустоты. Ибо из ничего было возрождение, и в ничто оно и превратится. В этом и есть феномен мироздания и самого Аллата.

— В ничто?! Ну, Сэнсэй, ты и сказанул! — в напряжении потёр свой лоб Женя, пытаясь разобраться. — Чего-то я не понял. Вот моя рука. — Женя продемонстрировал свою ладонь. Потом откопал полуприсыпанную песком ракушку и, отряхнув её, положил себе на ладонь. — Допустим ракушка — это галактики со всякими там звёздами и планетами. Вот они существуют — Парень сжал ракушку в кулак и потряс им. — Потом прекратили своё существование. — Женя разжал кулак и выбросил ракушку. — Нет ничего. — Он вновь продемонстрировал пустую ладонь. — Но рука-то есть! Она как была, так и осталась.

— Это, конечно неправильное сравнение, — проговорил с улыбкой Сэнсэй, — но в нём тоже есть действие Аллата. К примеру, если бы двадцать четыре года назад 18 апреля молодая стажёрка швейной фабрики по имени Валя не купила бы вечером бутылочку кефира, и не спешила бы, втискиваясь в переполненный автобус 32-го маршрута, да так усердно, что разбила о ступеньки автобуса ту самую бутылочку, которая облила столь драгоценной жидкостью штанишки студенту 4-го курса Горного института по имени Виталий, то не сидел бы перед нами сейчас Евгений Витальевич со своей пустой рукой. Но, заметь, ракушка бы была. И в этом смысл Аллата.

После того как Сэнсэй закончил говорить, Женька сидел ещё несколько секунд молча, очевидно пытаясь «догнать» услышанное, а потом весело проговорил:

— Ну ничего так себе! Сэнсэй, ну ты закрутил! Вот сейчас я уже точно ничего не понял.

Сэнсэй усмехнулся и только хотел что-то сказать Николаю Андреевичу, как Женька чуть ли не подскочил на месте, точно ошпаренный кипятком, от осенившей его мысли.

— Минуточку, Сэнсэй! А откуда ты про кефирчик-то знаешь?! Ведь мне мать действительно когда-то рассказывала, что они с отцом познакомились из-за того, что она нечаянно разбила бутылку кефира на ступеньках автобуса!

На что Сэнсэй только рассмеялся вместе с ребятами, глядя на взбудораженный вид Женьки. Сэнсэй опять попытался что-то сказать Николаю Андреевичу, но Женьку словно прорвало на фонтан эмоций.

— Нет, Сэнсэй, откуда ты в курсе об этих событиях? 32 маршрут?! Да?! 32-ой?! Надо у матери спросить, в каком автобусе они ехали. Но откуда знание таких подробностей?! Говоришь, штанишки она отцу запачкала…

Сэнсэй вновь улыбнулся, вместе с ребятами, а затем в третий раз предпринял попытку сказать что-то Николаю Андреевичу.

— Вот видишь, так это речь идёт о современном человеке с развитым мышлением. А что говорить о людях, живших в те времена…

Женька же никак не мог успокоиться от услышанного и громогласно пояснял Стасу, который в это время пытался сосредоточиться сквозь этот «шумовой генератор» на речи Сэнсэя.

— Блин, я и то не знал эти подробности! Нет, надо же! Вот так кефирчик! Сэнсэй, ну как …

В это время Стас не вытерпел и по-дружески «рявкнул» на парня:

— Да угомонишься ты или нет, кефирный ты наш! Дай послушать.

На что Женька комично зажал себе рот и, борясь со своим желанием высказать всё и сразу, ещё пытался что-то там произнести, но вместо этого прозвучали лишь нечленораздельные звуки, рассмешившие всех ребят. После этого парень «с трудом» замолчал и с горящими от эмоционального перевозбуждения глазами принялся жадно слушать рассказ Сэнсэя.

— Как и в те времена, так и в эти в принципе мало что изменилось. Люди до сих пор не могут понять, как из ничего может появиться что-то. Это нарушает логику. Логика не способна воспринять нелогичность. Человек может воспринять что-то не логичное, лишь поверив в него, как говорится, на слово. Но наука и вера у нас сегодня существуют практически отдельно друг от друга. Науке нужны факты, то, что можно пощупать, потрогать, увидеть, или хотя бы теоретически доказать. Поэтому для нынешней науки не понятно, что значит «Вселенная зародилась из ничего», или что значит «конечность бесконечной Вселенной». Ведь по логике вещей раз что-то «конечно», значит за ним должно быть что-то, что определяет эту конечность: стенка, пустота, или наличие ещё чего-нибудь, поскольку этот мир в их понимании подчинён материальным законам. Но мы ставим во главе материю, поскольку сам наш мозг материален, и по большей части мы мыслим, оцениваем происходящее категориями логики. Когда мы думаем, что за Вселенной нет ничего, это замыкает наше сознание на нелогичности этого восприятия. Хотя наш мир на самом деле — соединение духовного и материального — существует соответственно по законам этого слияния, а не просто законов материи, как полагают сейчас.

— А как же фаэтонцы это поняли, раз они знали об Аллате? Или же у них был другой мозг? — с некоторой долей скептицизма спросил Николай Андреевич.

— Отнюдь. В принципе такой же самый мозг, ведь они тоже относились к человекоподобным. Просто в связи с развитием науки они дошли до большего понимания, чем мы. И, тем не менее, это не спасло их от гибели.

— От какой такой гибели? — насторожился Руслан.

— Почему? — одновременно с ним поинтересовался Николай Андреевич.

Сэнсэй ответил несколько отвлечённо:

— Потому что человек двойственен, он состоит как из духовного, так и из материального. И главная задача существования человека — это духовно вырваться из материального плена, используя, в том числе и научные знания для разрушения иллюзии бытия. Но никак не тешить свой эгоизм лишь «пониманием» высших законов материи, пребывая в это время в грязи своих мыслей. Ведь этот мир для нашей истинной сущности — души — не наш мир, и не наша подлинная стихия. Ведь мы лишь временно пребывает в этом мире. И на все наши духовные метания, поиски Бога толкает именно духовное начало. Поэтому мы отчаянно и бросаемся на разыскивание способов собственного спасения через книги, практики, религии, даже науку, в тайной надежде, что она, в конечном счете, приведёт нас к пониманию присутствия Бога в каждом Его творении от микро- до макрокосмоса. Ибо этот мир для нас — не просто школа, а своеобразный материальный плен, где душа может либо окончательно погибнуть из-за духовной несостоятельности в процессе реинкарнации, либо, прийти к Богу.

Сэнсэй немного помолчал и добавил следующее.

 — Так что мир Вселенной создан уникально. Проявление Аллата в этом мире без Лотоса, как высшего духовного, не имело бы смысла. А не было бы Аллата, не было бы и проявления Лотоса в этом мире.

Николай Андреевич несколько с удивлением глянул на Сэнсэя и живо проговорил:

— А поподробнее об этом моменте можно? Как понять «не было бы Аллата, не было бы и проявления Лотоса в этом мире»?

— Лотос олицетворяет привнесение высшей духовности в мир материи, а Аллат — духовную силу, способную формировать материю. Любая материя без духовности и разума просто бессмысленна. Вот я приведу тебе простой пример. Художник задумывает картину. Это есть проявление действия Лотоса. Далее он рисует картину. Рисует для того, чтобы воплотить через краски своё духовное состояние, внося в своё творчество частичку своей души. Он рисует её не для себя, а для людей, для того, чтобы эту картину оценили люди, прочувствовали то, что он в неё заложил. То есть, этот акт творения есть как бы воплощение духовного состояния в материю, с помощью силы Аллата, как следствие проявления Лотоса. Начиная от приобретения холста, красок и заканчивая появлением сюжета и облачения в рамочку — это есть Аллат. Причём, в проявлении сюжета начинает действовать и Лотос, то есть сам момент передачи мысли в реальный образ. Восприятие той красоты, того духовного, что в неё заложил художник — это Лотос. Поэтому не было бы Аллата, не было бы и Лотоса. И Аллат без Лотоса не имел бы смысла. А не было бы Аллата в этом мире, не было бы и Вселенной. Был бы один мир Бога, где есть чистота духовности — высший Лотос и совершенно другая, отличная от материи, исконная форма проявления Аллата.

— А если бы художник нарисовал эту картину и уничтожил её, так никому и не показав?

— То Лотос, как таковой, так бы и не проявился и Аллат был бы бессмысленным. Кстати, то же касается и сотворения Вселенной. Если бы Вселенная создавалась только ради планеты Земля, на которой бы существовал единственно разумный во всей Вселенной вид человека, то не имело бы смысла вообще создавать Вселенную. Ведь никто бы не стал строить огромный консервный завод и такое же овощехранилище, всего лишь ради одного помидора. Во Вселенной же существует множество миров и разумных существ, что подтверждает множественность и гармоничность  проявления Аллата. А гармония Аллата в том и заключается, что всё, что ни делается, делается очень точно и к месту. Поэтому Вселенная многообразна в проявлении различных форм жизни. И всё во Вселенной, благодаря Аллату, находится на своих местах в абсолютном для них порядке.

Когда наступила очередная пауза в разговоре, Николай Андреевич задумчиво произнёс:

— Я чувствую, что приближаюсь где-то к пониманию того, что ты сказал, но над этим надо ещё глубже поразмыслить, чтобы понять до конца. И всё-таки, у меня уже сейчас возникло два вопроса. Просто хочется во всём разобраться, всё расставить по полочкам. Вот ты говорил раньше, что всё мироздание состоит из частички По. Из Аллата, получается, так же всё состоит. И как понять: По включает в себя Аллат, или же Аллат — По, или же это одно и то же? Я просто хочу осмыслить…

И здесь Женя добавил с соответствующей моменту интонацией:

— …здраво.

Наш коллектив вновь прыснул от смеха не столько из-за Женькиной шутливой интонации, сколько потому, что мы между собой называли доктора «Здравый смысл нашей компании», из-за его постоянных попыток докопаться до «сути». Сэнсэй же, не обращая внимания на наше весёлое настроение, ответил Николаю Андреевичу вполне серьёзно:

— Частичка По — это то, из чего состоял первичный хаос. «По» в отношении Аллата… ну скажем так, чтобы тебе было более понятно... Допустим, зерно По есть песок. Аллат — это сила, которая творит камень из этого песка согласно плану первичного Лотоса. Конечный результат — идеальная форма и красота этого камня есть проявление Лотоса. То есть, если говорить в отношении Вселенной, то частичка По — это то, из чего состоит всё, Аллат — это то, что упорядочивает всё, заставляя двигаться, перемещаться, преобразовываться по определённому плану первичного Лотоса. А сам Лотос есть проявление божественной гармонии и красоты.

— А-а-а, — протянул Виктор. — По поводу Аллата и Лотоса, это, как я понял, получается, происходит приблизительно тот же процесс, что и у нас в жизни: Бога мы не видим, но, благодаря проявлению гармонии и красоты мы ощущаем присутствие Бога в этом мире.

— Да, — подтвердил Сэнсэй.

— Хорошо. Это понятно, — кивнул Николай Андреевич. — А теперь другой вопрос. Я так понял, существует две творческие силы: высшего духовного начала — Лотос, и сила, которая лежит в основе всей материи — Аллат. Если этот мир, я имею в виду Вселенную, был создан благодаря созидающим творческим силам, то откуда возникает сила разрушения, откуда проявляется зло, если в основе материи лежит Аллат?

— Вся проблема в том, доктор, что ты мыслишь стандартно, — с улыбкой сказал Сэнсэй. — То, что ты полагаешь под понятием разрушения, начиная от разрушения галактик и заканчивая гибелью той же бактерии — это всего лишь процесс эволюции, который выражается, в том числе и в виде того же инстинкта сохранения биологических существ, их борьбой за выживание. Пока действует сила Аллата, распад одной материи, энергии, приводит к созиданию другой формы материи, энергии. Это всего лишь переход из одного состояния в другое. Или точнее сказать, изменчивое постоянство Аллата. Ведь все планеты, галактики, даже камни, которые ты считаешь неживой материей — по сути, живое, не говоря уже о биологических, разумных существах. Просто у каждого вида материи своя жизнь. В них так же есть те же атомы, электроны, которые двигаются вокруг ядра. И, по сути, вся материя, и живая и неживая — это всего лишь есть различные комбинации определённого числа элементов, которые через определённый период времени, благодаря Аллату, преобразуются в другое состояние материи, не более. 

Зло же есть проявление человеческого мира. Человек в отличие от тех же зверюшек, растений, камней, способен выбирать между конечным миром материи и бесконечным духовным. Человек обладает гордыней, эгоизмом, себялюбием, являющимся побочным эффектом сознания, как ни одна другая зверушка. Но у него также есть воля и выбор и за свои действия он отвечает сам. Он может быть вечен, благодаря своей душе, а может быть временен, как материя. То есть, ему дан выбор: в прах ли ему превратиться с полной аннигиляцией души или уйти душой в вечность. Проявление Аллата, я имею в виду в качестве временного промежутка в виде человеческой жизни, для человека иллюзорно. Людям кажется, что всё у них ещё впереди. Но на самом деле у человека гораздо меньше времени, чем кажется, тем более в этой сфере. Жизнь пролетает за мгновенье и в это мгновенье нужно успеть сделать правильный выбор. Так что зло как таковое, свойственно только человеку и происходит оно из-за двойственности самого человека и его неверного  выбора.

После расспросов Николая Андреевича наш Костик, очевидно, решил сумничать и задать свой «принципиальный» вопрос:

— Сэнсэй, а вы вроде бы говорили, что Аллат — это женское начало. Но тут же вами сказано «он проявился», «он действовал»…Так это всё-таки он или она?

Сэнсэй усмехнулся и спросил парня.

— А электрический ток — это он или она?

— Он, — уверенно ответил Костик. — Ток ведь мужского рода.

— А молния?

— Она.

— Но ведь молния это и есть разряд электрического тока.

Костик нахмурил лоб, видимо пытаясь сопоставить в уме услышанное. В это время Женя стал рассуждать вслух сам с собой.

— Ну да, молния — это женского рода. Молния — это электрический ток. А ток — мужского рода. — И, запнувшись на этом месте, умоляюще поднял глаза на Сэнсэя. — Сэнсэй, ну, ну, опять ты так отвечаешь. Я только, только начал хоть что-то понимать.

Стас, засмеявшись вместе с остальными, положил руку на плечо другу и сказал:

— Да не парься ты так по этому поводу. Ты физику учил? Что такое ток? Это направленное движение заряжённых частиц. Это условное определение. До сих пор же никто толком не знает чем или кем на самом деле является электрический ток. А если доподлинно неизвестно что это такое, то остаётся неизвестным и какого оно пола.

Весь коллектив вновь рассмеялся на эту потешную трактовку Стаса. Один только Николай Андреевич пребывал в задумчивом состоянии, не реагируя на наш юмор. И когда смех прекратился, он проговорил:

— Изменчивое постоянство Аллата… Хм, довольно-таки интересное понятие… Значит, знания об Аллате были утрачены…

— Ну как сказать, утрачены, — пожал плечами Сэнсэй. — Не полностью конечно, но то, что осталось — это крупицы от того, что было… Так обрывочные сведения, оформленные в легенды и мифы и те исковерканные до неузнаваемости. Но это и понятно. Во-первых, чтобы объяснить происхождение Вселенной, пользовались ассоциативными толкованиями. Первичный хаос, к примеру, объяснялся как среда безбрежного океана для того, чтобы человек, не имевший даже малейшего представления, что такое среда космоса, мог понять, сравнив это с тем, что он видел здесь, на Земле. Или же зарождение Вселенной ассоциировали с понятием яйца и его внутренней субстанции, из которого якобы и возник этот мир. Вода зачастую выступала в роли женского начала как аналог материнского лона, а также оплодотворения мирового яйца. Аллат стали сравнивать с Праматерью всего сущего, поскольку понятие проявление силы женского начала было ближе и яснее человеку в качестве примера матери, а не такого определения как «Предтеча времени», «воплощение воли Бога». А затем, не без помощи Аримана, само слово Аллат было заменено схожим по значению именами из местных наречий «для лучшего понимания» разными народами, а на самом деле, раздробив целое и единое на отдельные запутанные множества.

— Да уж, это у него хорошо получается, — с юмором высказался Виктор.

Ребята грустно усмехнулись.

— А о Лотосе эти народы знали? — поинтересовался Костик.

— Безусловно. Лотос и сейчас ассоциируется как символ творящей силы, связанный с женским принципом, как символ чистоты, духовности, космической самопорождающей сути, источник жизни, вечное рождение как божественное, так и сверхчеловеческое, бессмертие и воскресение к вечной жизни. Структура цветка лотоса до сих пор символизирует взаимодействие женского и мужского начала. Довольно часто лотос упоминается в космогонических мифах разных народов в качестве универсального принципа творения. Просто Лотос относится к чисто духовным понятиям, поэтому знания о нём более-менее сохранились. А Аллат проявляет физические свойства, и знания о нём относятся больше к материи. Поэтому эти знания очень быстро утрачивались, из-за обычной человеческой глупости и эгоцентризма: кто-то присваивал их себе, кто-то просто утаивал и так далее. Между прочим, современная фраза «кто владеет информацией, тот владеет миром» в некотором смысле имеет свои корни в древности. Ибо вначале была фраза «Кто владеет Аллатом, тот владеет миром», чуть позже «Кто владеет таблицами судеб, тот владеет миром». И так дело дошло до «информации».

— А что за таблицы судеб? — поинтересовался Юра.

— Сейчас расскажу. Вот возьмем показательный пример, как преобразовывались знания об Аллате у древних шумер и что мы имеем благодаря этому на сегодняшний день. Шумеры пришли в долину рек Тигра и Евфрата уже со своей культурой и знаниями, в том числе и знаниями об образовании мира, включавших в себя понятие об Аллате. Свои знания они передавали из поколения в поколение в основном устно, отмечая важное из них пиктографическими письменными текстами. Основная масса того, что дошло до нас от шумерских текстов описывающих их миропонимание, относятся к концу III началу II тысячелетия до нашей эры, то есть, когда шумерский язык уже изучался, лишь как язык богослужения. В это время на территории шумер как раз утверждаются аккадцы.

— А кто это такие? — спросил Андрей.

— Аккадцы — это        семиты, которые на несколько веков позже шумер поселились в                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      северной части Двуречья. Потом они подчинили своему влиянию юг Двуречья, объединили эти земли, создав «царство Шумера и Аккада». Позже, с возвышением Вавилона, эти территории стали называться Вавилонией.

— Ну да, получается история шумерского Двуречья, не без помощи «соседа», плавно перекочевала в историю семитских народов, — прокомментировал Володя.

 — Аккадцы по сути переняли более развитую культуру и знания у шумер, в том числе знания о мироздании, — продолжил рассказ Сэнсэй. — И не просто переняли, а записали, правда, переделав их на собственный лад, согласно своим представлениям, дополнив пояснениями и комментариями. Да ещё плюс современные неточности перевода, неясности для учёных некоторой этимологии древних слов, с добавлением опять-таки предполагаемых версий самих учёных. Но даже сквозь эту толщу искажающих плёнок можно усмотреть следующее…

Согласно шумерской космологии вначале всё мировое пространство было заполнено океаном. В его недрах таилась Праматерь всего сущего Намму, в чреве которой возникла космическая гора, давшая начало небу (Ан) и земле (Ки). Причём постоянный эпитет богини-прародительницы Намму был «мать, давшая жизнь всем богам», «мать-созидательница неба и земли». Самое интересное, что в аккадских текстах она уже почти не встречается, поскольку там уже идёт воплощение аримановской идеи — доминации мужского начала. В другом шумерском мифе угроза хаоса возникает с рождением Энлиля. Хочу обратить ваше внимание, что элемент «лиль» означает не просто «ветер», а «дуновение воздуха». Его воздушная, так сказать субстанция, по представлениям шумер и была первым заполнением космического пространства и первым носителем движения.

— Дуновение воздуха, первое заполнение, — задумчиво повторил Виктор и тут же оживлённо промолвил. — Им было известно за наполнение «пузыря» Вселенной?

Сэнсэй  лишь загадочно улыбнулся и продолжил:

— Раньше у шумер имелось и такое понятие как Аллат, произносившееся позже как Алад, означающую вначале «всеприсущую жизненную силу», а позже персонифицированную до уровня жизненной силы человека. В аккадском варианте это уже звучало как шеду, и объяснялось как тип демона, по первоначальной легенде нейтрального по отношению к человеку, а с конца старовавилонского периода и вовсе почитавшегося, в качестве доброго духа, одного из хранителей каждого человека. Но самое интересное, как человеческая фантазия, особенно бурно работающая под влиянием мировоззрения Аримана, может перекрутить истину в прямо противоположном по значению направлении. Так, аккадский Шеду перерастает в еврейский Шедим, которым в ветхозаветных преданиях именуют уже злых духов, демонов, бесов, коим люди приносили в жертву животных и даже якобы своих детей. О них говорилось, что они вредоносны, так как входят в людей, наводят безумие и порчу, учат колдовству.

Было и ещё такое интересное понятие у шумер, как «Ме», которое когда-то относилось к характеристике проявления сил Аллата. В шумерской мифологии о Ме говорилось как о могущественных божественных таинственных силах, которые давали обладающим ими богам больше сил и власти. Шумерские представления о Ме переросли в аккадские представления о «таблицах судеб», которые определяли движение мира и мировых событий, причём подчёркивалось, что обладание данными таблицами обеспечивало или подтверждало мировое господство. Более того, в аккадской космогонической поэме «Энума элиш» первоначально данными таблицами владела богиня Тиамат, затем Кингу, и Мардук.

Учитывая возрастание доминации агрессивной силы мужского начала на то время, не без помощи «политики» Аримана, первичные предания стали уже интерпретироваться в другом свете. Так, в аккадской мифологии Тиамат («море») выступает в качестве первозданной стихии, воплощения мира хаоса и в то же время как созидательница первых богов с супругом Апсу. Надо отметить, что начиная с аккадского и особенно вавилонского периодов, роль женского начала, даже в мифах резко сводилась к минимуму. Это вы можете и сами проследить по общему уменьшению значимости женских божеств и низведения их роли до второстепенных, просто как супруг своих божественных мужей. Так вот, согласно вавилонской версии мифа о творении мира в бесконечно первозданном океане не было ничего, кроме двух страшных чудовищ — праотца Апсу и праматери Тиамат. Вавилонцы почерпнули это у аккадцев из их поэмы «Энума элиш», цель которой в свою очередь было возвеличить их бога Мардука и показать, что он прямой потомок и законный наследник древних могучих сил, в том числе и якобы шумерских богов. Далеко не случайно в этой поэме аккадцы включают своё нововведение в отличие от шумерских представлений, описывая сражение старых и новых богов, насильственного свержения древних порядков и сил, выделяя основную аримановскую идею, что власть можно получить по праву сильнейшего. Более того, в этой поэме Тиамат, возглавляющая старших богов, не просто побеждается младшими богами во главе с Мардуком, который, между прочим, согласился защитить остальных богов только за право быть верховным богом над ними. Он жестоко убивает Тиамат, рассекая её тело на части, из которых и создаются небо и земля. Мардук становится центральным божеством вавилонского пантеона. Но самое интересное, что библейский вариант предания о хаосе, который сохранился в книге Бытия и в некоторых других частях Библии, писался практически по вавилонской схеме. И та же «мировая бездна» — это перевод древне-еврейского tĕhŏm, слово родственное аккадскому Ti âmat.

— Да уж, — усмехнулся Володя. — Вот так Мардук, всем Мардукам Мардук!

— Кстати говоря, Мардук — это аккадское наименование, означающее «солнечный телёнок», а позже ставший в Вавилоне «золотым телёнком», которому все поклонялись. Его называли и Мар-Дуку — «сын Дуку». Ещё одно перекручивание. «Дуку» у шумер означал в буквальном переводе «священный холм», где жили боги, то есть Мировую гору. Когда же возник Вавилон, то место «жилища богов» стали приписывать к восточной окраине Вавилона. Ну а в нововавилонских текстах уже конкретно указывали, что Дуку — это место в главном храме Мардука в Эсагиле города Вавилона, где «бог определял судьбу».

— Эсагиле? — переспросил Виктор.

— Было когда-то такое место, ставшее впоследствии одним из «лежбищ» Аримана. Причём, Мардук у них был высшим божеством, которому приписывали такие эпитеты как «владыка богов», «отец богов», «судья богов».

— Вот так, а люди им верили, — с сожалением покачала головой Татьяна.

— Многие люди и сейчас не знают, кто конкретно стоит во главе их религий, и продолжают верить в ту идеологию, которую им преподносят их «пастухи», в том числе и по поводу материального воскрешения в своём теле в раю. Но смысл даже не в том, знаешь ли ты, кто за всем этим стоит или нет. Смысл в том, что если ты в духовной чистоте идёшь к Богу, то никакая грязь этого земного болота к тебе не прилипнет. Потому что чистые помыслы, помощь людям, духовная любовь и стремление души к Богу — это и есть та защита, которая, как у цветка лотоса, предохраняет первозданную чистоту души человеческой во время её роста и жизни от грязного болота бытия. Есть такая древняя восточная мудрость: «Всякий, кто с доверчивым сердцем, полным любви и чистых помыслов прибегает к Богу, не погибнет».

Сэнсэй немного помолчал, а потом продолжил свой увлекательный рассказ.

— Так вот, возвращаясь к понятию Ме, хочу обратить ваше внимание ещё на одно древнейшее шумерское божество по имени Энмешарра. В переводе с шумерского это означает «владыка всех ме». Причём Энмешарра вместе со своей супругой Нинмешарра считались предками древнейшего и почитаемого бога Ана (небо) и его сына Энлиля. Любопытно, что сохранились упоминания, что у этой пары было семь детей. Шумерское «имина-би» — «их семь».

Упоминание о сущности Аллата можно найти и у других древних народов. К примеру, взять тот же Древний Египет. Согласно мировоззрению древних египтян изначальный мир представлял собой хаос, первозданную пучину вод по имени Нун, из которого и произошло всё сущее. Причём в современных переводах отмечается, что в нём соединялось три ипостаси: творца вселенной, отца богов и духовной силы. То есть, говоря проще — Бога, Лотоса и Аллата.

Кстати говоря, в знаке Шамбалы изображается цветок лотоса, внутри которого находится усеченная пирамида и вверху треугольник — вершина пирамиды с глазом внутри. Глаз — это всевидящее око Бога. А треугольник означал соединение этих трёх принципов построения Вселенной... Знания о сотворении Вселенной через объяснение тройственного принципа породили прообраз троицы, который упоминается во многих религиях. Из-за адаптации к человеческому восприятию, эту троицу вначале объясняли как божественную семью: Отец, Мать и Сын. Но затем люди убрали женское начало и заменили его понятием святого духа. Так оно и осталось до сегодняшнего дня… Смысл троицы, в значении Бога, Лотоса и Аллата сводится к тому, что соединение этих трёх сил приводит к созданию совершенно новой формы существования от микро- до макроуровня. Со временем из этого определения люди сделали величайшую тайну, которую передавали религиозные руководители своим близким «приемникам», как наивысший тайный смысл бытия. Хотя ничего в этом тайного нет. Знать определение не означает владеть глубиной его понимания.

В древнеегипетском сказании упоминается и такое, что внутри Нуна находится творец (Атум, Хепри), который из Нуна творит всё сущее. Между прочим «хепри» означает «возникший» и зародилось от слов «возникнуть», «произойти». Атум же, в своё время почитался в качестве бога солнца, создатель мира, который возник из первобытного хаоса как первозданный холм. Но это уже интерпретация более древней легенды о боге солнца Ра, которая в свою очередь также была позаимствована из более старинных преданий о других богах Древнего Египта. Согласно одной из легенд из первозданных вод появился холм и на нём распустился цветок лотоса. Оттуда появилось чудесное дитя солнце-Ра, «осветившее землю, пребывающую во мраке». По другим же интерпретациям этих знаний, появление солнца связывают с яйцом, снесённым на поднявшемся холме птицей «великий Гоготун». Здесь уместно упомянуть, и я думаю, вам небезынтересно будет узнать, что в книге Бытия в описании сотворения мира, на самом деле используется один из древних образов, а именно, оживляющее сошествие «духа божьего» к мировым водам, которое в иудейском тексте изображается через метафору птицы, высиживающей яйцо.

Функциями же Аллата у древних египтян наделялась и уже известная вам богиня истины и порядка Маат. Причём, в космогоническом плане ей придавали первостепенное значение: считалось, что именно благодаря ей был уничтожен хаос и установлен порядок. Именно она служила той уравновешивающей истиной для души человека (после физической смерти тела), благодаря которой и происходила оценка его земных деяний. Маат, как таковая, считалась не только дочерью бога Ра, но и супругой бога мудрости Тота. За него же остались упоминания, что именно он при сотворении мира был тем, кто выразил в словах волю неведомой созидающей Силы и произнёс эти слова так, «что возник мир». То есть, по сути, здесь просматривается интерпретированный в предании принцип того же Первичного Звука, в основе которого лежит Лотос... У древних египтян присутствовало и понятие, что сотворение мира из хаоса — это обратимый процесс…

Во время того, как Сэнсэй рассказывал это, наш Костик с удивлением поделился своими мыслями с Андреем.

— Надо же! Когда-то я пытался ознакомиться с легендами Древнего Египта, но, честно говоря, они меня не впечатлили. Прочитал первых пару страниц, остальные пролистал, рассматривая картинки, и на этом моя самостоятельная тяга к этим знаниям иссякла. Кто бы мог подумать, что это так увлекательно!

— Ещё бы! — подхватил друг. — Когда имеешь в руках универсальный ключ, — при этом парень кивнул на Сэнсэя, — перед тобой открываются любые двери в мир знания.

Тут уже сам Женя, так сказать первый нарушитель спокойствия в нашей компании, не вытерпел и сделал им замечание в Володином стиле:

— Эй вы, «медвежатники», хорош засорять эфир. Дайте послушать…

Ребята притихли. Тем временем Сэнсэй говорил уже следующее:

— Но не только в древнешумерских и древнеегипетских сказаниях сохранились знания об Аллате. Их много и в древнеиндийских сказаниях. Согласно ведийской картине мира, вначале не было ничего. «Без дуновения дышало Единое, и ничего кроме него не было». Это Единое, заключённое в пустоту, было порождено силой космического жара — Тапас (Tapas), который лежит в основе мироздания. Первоисточником творимого мира было желание. Вначале были космические воды. Земля и Солнце возникли из Лотоса, плавающего в водах. По другой интерпретации из вод произошло золотое яйцо, из которого появился бог-творец Праджапати, который поддержал землю и небо, измерил пространство, дал жизнь и силу. Проявление Аллата в Ведах описывается и через персонаж Пуруша, именуемого как «единственным, кто охватывает все существа», «родитель своих родителей», который произошёл от олицетворённого женского начала Вирадж, которая в то же время была его дочерью. Так же говорится, что он вездесущ и из него состоит всё сущее. Аллат передается и через персонаж богини Адити (от древне-индийского a-diti, что означает «безграничность») — Праматери, которая рождает весь мир, богов и человечество. Её связывали со светом, заполняющим воздушное пространство.

Позже ведийского Праджапати стали ассоциировать с индуистским богом — Брахма. Брахма в религии индуизма считается высшим божеством, творцом мира. Место триады старых ведийских богов (Агни, Сурья и Индра) заняла триада нового образа богов (Тримурти): Брахма — создатель Вселенной, Вишну, который её сохраняет, Шива, который её разрушает. Обращу ваше внимание, что древне-индийское слово Brahmä произошло от слова brahman, что означает «основа», «опора». А последнее, в свою очередь, сопоставимо с индоевропейским bhelg h — «вздуваться», «вспухать».

— Индоевропейским? А причём тут Европа? — непонимающе спросил Руслан.

— Потому что индуизм, как таковой, возник на основе религии вед. А религия вед, в свою очередь, образовалась из-за слияния мировоззрений древнеиндийских коренных жителей Индостана с мировоззрением древних арийских племён, переселившихся во втором тысячелетии до нашей эры на этот полуостров. Хочу отметить, что коренные жители Индостана ещё в доарийские времена были знакомы не только со знаниями о сотворении мира, но и духовными практиками, в том числе и медитацией «Цветок лотоса» и уже тогда изображали своих божеств не иначе, как сидящими в позе лотоса.

 Так вот, брахман, согласно тому же религиозно-философскому учению веданты (одной из шести ортодоксальных систем индуизма) — это безликое божество, абсолют, являющийся единственной реальностью, лежащей в основе мира. В индуизме же Брахма (который изображался, как правило, лотосооким, с четырьмя лицами, восьми руками, в коих находились разные символы, в том числе и цветок лотоса) не только создаёт всё живое, но и создаёт мировой порядок, который он контролирует, направляет и управляет. То есть, он есть воплощение творческого принципа существования, проще говоря, проявлением Аллата согласно первичному плану Лотоса. Считается, что Брахма пребывает погруженным в медитацию высоко над вершиною величайшей горы Меру, в Брахмалоке, то есть в «мире Брахмы», «обители Брахмы», коим считается верхний рай или же седьмое небо, в самой высшей его области — сатьялоке, что означает «мир истины», «мир света».Согласно сказаниям, жизнь Брахмы превышает жизнь других богов и сроки её определяют хронологические рамки существования Вселенной. В конце жизни Брахмы наступит махапралаи — великое уничтожение космоса, растворение в небытие. Правда, люди приписали уже сами, что цикл возрождения повторяется, хотя в первичных знаниях это отсутствовало. Это уже утешительные домыслы самих людей.

— Да, люди умеют крутить-перекручивать, — проговорил Виктор, подперев голову рукой. — Ведь так чётко и понятно было вначале. Нет, надо всё усложнить, перекрутить, сделать всё по-своему.

— Угу, — согласился с ним Андрей, — одних имён столько, что мозги вспухают.

— Да, действительно, столько имён, — размышляя о чём-то своём, медленно промолвил Николай Андреевич. — А что, собственное имя «Аллат» так ни у кого больше и не сохранилось, кроме шумер?

— Почему, остались ещё упоминания, — ответил Сэнсэй. — К примеру, в доисламские времена арабы Аравии почитали богиню неба и дождя по имени Аллат. А в пантеонах богов арабов Сирийской пустыни, Аллат вообще считалась супругой Аллаха и матерью богов. Некоторые арабские племена почитали Аллат как богиню Солнца, но чаще её связывали с планетой Венера и отожествляли с богиней Любви. Между прочим, главным центром её культа на Аравийском полуострове считался город Таиф. В нём находился её храм, её «священная территория». Причём арабы поклонялись не какому-то изображению богини-женщины, как например, это было принято в Индии, а священному для них белому гранитному камню с украшениями, который считался связанным с Аллат. Во времена зарождения ислама Мухаммед уничтожил таифское святилище, однако запретил охотиться и рубить деревья на этой территории. Более того, он признавал божественную природу Аллата, но согласно Корану (53:19-23) впоследствии Мухаммед отверг это.

— Аллат почиталась у арабов?! — изумился Николай Андреевич, так, словно именно это он никак не ожидал услышать.

Сэнсэй же, слегка наклонившись в его сторону, ответил ему с ещё большей интригой в словах:

— Я тебе скажу даже большее. Ныне же лингвисты предполагают, что слово «Аллат» по их мнению, является заменой запретного имени божества, и полагают, что оно предположительно образовано из нарицательного «илахат» («богиня») с определённым артиклем, что означает «известная богиня», «эта богиня», «богиня по преимуществу». Кстати говоря, по такой же схеме они пытаются трактовать и слово «Аллах». Но в отношении Аллата лингвистам явно неизвестно исконно древнее предание.

— Ну, Сэнсэй, — проговорил с восхищением Володя, точно тот поведал какую-то особую новость, — ну ты меня опять удивил своими знаниями о Востоке!Подобного я точно никогда не слышал.

— Да что тут удивительного, — пожал плечами Сэнсэй. — Об Аллате, грубо говоря, знал почти весь Древний Восток. В Китае вон, до сих пор известен довольно древний миф о прародительнице Нюй-ва, считавшейся создательницей всех вещей и людей. Или взять ту же книгу «Даодэцзин» Лао-цзы, где говорится, в том числе и о том, что в хаосе, прежде чем возникли небо и земля, зарождается лишенное формы Дао, которое можно считать матерью Поднебесной. И это Дао выступает и как творческое организующее начало в цепи человек — небо — дао — естественность… В народе же бытовали устные предания иного характера, более адаптированные для восприятия простым народом. Если брать тот же Китай, то в третьем веке нашей эры были описаны легенды, в которых говорилось, что Вселенная первоначально представляла собой некое подобие куриного яйца. И родился первопредок Пань-гу (где «пань» переводится как «блюдо», а «гу» — «древний»). С ним связывали происхождение явлений природы.

Ребята усмехнулись, а Николай Андреевич сказал:

— Да, неудивительно, что люди так перекрутили первичные знания. Очень многое зависит от того, кто рассказывает и кому он рассказывает.

— Совершенно верно, — согласился с ним Сэнсэй.

В это время Руслан, очевидно увлечённый рассказом Сэнсэя о первопредке, в нетерпении поинтересовался.

— Ну, и что про этого Пань-гу? Чем это всё закончилось? Сотворением Вселенной?

Сэнсэй еле заметно усмехнулся и промолвил:

 — Чем закончилось? По легенде, когда Пань-гу умер, части его тела превратились в конкретные космические явления и элементы рельефа: дыхание стало ветром, волосы — созвездиями, глаза — солнцем и луной, плоть — почвой, конечности — горами, растительность на теле — травами и деревьями. А паразиты, жившие на его теле, превратились в людей.

От последней услышанной фразы весь наш коллектив взорвался в смехе. А Стас выпалил на ходу, сквозь смех, кивая в сторону Женьки и Руслана.

— Вот, вот! Я не буду даже показывать пальцем, кто и кому может это так пересказать, перекрутив исконный текст.

Женька тут же подхватил эту весёлую волну, парируя Стасу.

— Так, наоборот, радуйся! Пока на свете есть такие пересказуны-говоруны, — при этом он гордо выпятил грудь, — мир будет ещё долго и мучительно умирать со смеху!

За этим последовала одна шутка за другой, да настолько смешные, что мы ещё минут пять безудержно хохотали. Кое-как успокоились и то, благодаря Николаю Андреевичу, который стал о чём-то расспрашивать Сэнсэя, а тот ему что-то отвечать. Ребята, как по команде затихли, прислушиваясь к разговору. Видимо никому не хотелось пропустить самое интересное из-за собственных «шумовых помех». В возникшей тишине Николай Андреевич уже договаривал Сэнсэю очередное своё умозаключение.

— … знания не случайны. Тем более, если они давались с Фаэтона от более высокоразвитой цивилизации.

— Безусловно. Проявление Аллата множественны. В научном понимании аллат — это цельная единица времени, которая имеет огромное значение для всей материи. И если взять современное обозначение земного времени, то аллат составляет 12 минут, точнее 11 минут 56,74 секунды. Когда учёные доберутся до понятия этой важнейшей частицы фундамента, так сказать, основного кирпичика Мироздания, то это будет не просто грандиозная революция в науке, это будет целый эволюционный скачок. Тогда учёные поймут, что скрывается за тайной времени, а осознав это, откроют и подлинный процесс образования материи Вселенной. Если люди познают суть аллата, то им откроются огромные возможности.

— Например?

— Например, пока что люди, изучая звёзды, видят лишь прошлое красоты былых миров. Но если даст Бог, то с дальнейшим развитием науки, раскрыв тайны аллата, человек сможет увидеть подлинное великолепие настоящего других миров, а значит, познает гораздо больше из гениальных творений Бога.

Женька же, ещё не отошедший от своего весёлого настроения, очевидно, не поспевая за ходом мыслей Сэнсэя, по-дружески сказал.

— Ну, Сэнсэй, опять ты закрутил!

На что Сэнсэй, разговаривавший до этого с Николаем Андреевичем, серьёзно глянул на Женю, а потом, усмехнувшись, ответил:

— Но ты же гомо сапиенс! Вот и раскручивай…

Парень после этих слов, видимо, понял, что ляпнул явно невпопад, и, виновато опустив глаза, заёрзал на месте, вроде как поудобнее устраиваясь. Стас, слегка подтолкнув друга плечом, с улыбкой произнёс:

— Да, осознать сказанное Сэнсэем, это тебе не кефирчик переварить!

Этими словами он вновь вызвал дружный смех Костика, Руслана, Юры, Андрея и Славика. Однако Николай Андреевич несколько неодобрительно посмотрел в сторону смеющихся и поспешил восстановить свой прерванный разговор, подсев к Сэнсэю поближе. Не дожидаясь пока наши ребята успокоятся, я тоже перебралась поближе к Николаю Андреевичу, а за мной и Виктор со Стасом подались в нашу сторону. И такое наше нетерпение и поспешность действий, вновь заставила компанию утихомирится. В это время Сэнсэй уже отвечал Николаю Андреевичу:

— … по существу понятие аллата едино. Это вообще слово внеземного происхождения. К нам оно попало, как я уже говорил, с Фаэтона. На Фаэтон с Сириуса. Да и на Сириус оно пришло от более высокоразвитых цивилизаций. В своей сущности аллат означает общую единицу — предтечу времени.

— Как это? Что-то я не совсем понял, — проговорил Николай Андреевич, пытаясь вникнуть в суть сказанного Сэнсэем.

Сэнсэй едва заметно улыбнулся и добродушно пояснил:

— Вот поэтому-то и приходится трактовать единое в разных аспектах. Нынешний человек, то, что может объяснить с помощью логики — принимает за науку, а то, что в его логику не укладывается — отбрасывает как мистику, дабы не произошло расщепление его «драгоценного» сознания. Но надо не забывать, что человеческий мозг — это тоже материя, а значит, если человек использует лишь её возможности, он так и будет ограничен в узком диапазоне восприятия мира. Вот и сейчас, если я тебе буду объяснять так, как есть, ты просто не воспримешь мои слова адекватно, более того, потеряешь значимость той важной информации, что уже получил до этого. А значит, учитывая снижение эффекта твоего позитивного всплеска и вариабельность возможностей твоей коммуникабельности по данному вопросу с другими людьми, эту информацию возможно не получит тот, кому она действительно необходима, и кто возможно благодаря ей, сможет вывести современную науку на совершенно новый виток развития.

— В общем-то, ты прав, — поразмыслив, согласился с ним Николай Андреевич.

— Понятное дело, — кивнул Сэнсэй и продолжил своё повествование, уже обращаясь ко всем. — Так вот, вернёмся к нашему Изначальному Звуку, Слову Бога, которое сотворило Вселенную. Поскольку человек есть часть Бога, он наделён правом выбора, в том числе и глобального выбора.

— А как понять глобального? — поинтересовался уже Андрей.

— Сейчас объясню. Периодически, в определённые пиковые моменты человеческой цивилизации в мир людей выбрасывается своеобразный жребий — звуковая адаптированная формула Первичного Звука.

— Кем выбрасывается? — уточнил Стас.

— Бодхисатвами Шамбалы.

— А зачем? — удивился Руслан.

— Таковы правила, не ими определённые. Ибо люди должны иметь право глобального выбора. Хотя почти всегда — это огромный риск. И соответственно большая ответственность для того, кто решает воспользоваться этой формулой Первичного Звука. Ибо человек, благодаря Изначальному Звуку, приобретает огромную силу, которой можно как созидать, так и разрушать, это то, что люди называют «ключами от рая и ада». Всё зависит от спектра желаний того, кто будет обладать этими «ключами».

— Ты хочешь сказать, что эта сила может попасть и в плохие руки? — развил мысль Володя.

— Такая вероятность, конечно, существует. За всё время существования этой цивилизации адаптированная формула Первичного Звука давалась людям шесть раз, и, слава Богу, глобального её использования в отрицательном аспекте, как это случилось на Фаэтоне, не было. В противном случае это бы означало переворачивание монады, а значит полное уничтожение человечества и возможно даже с аннигиляцией планеты.

— Неужели всё настолько серьёзно? — задумчиво произнёс Николай Андреевич.

— Более чем ты думаешь.

— А что случилось на Фаэтоне? — с интересом спросил Костик.

— Глупость.., — с горечью ответил Сэнсэй. — Если к сегодняшнему дню прибавить ещё сорок три дня, то ровно пять тысяч сто пять лет назад произошло уничтожение одной из прекрасных планет нашей галактики — Фаэтона.

Наш Философ тут же почему-то поспешно принялся за расчёты, причём вслух.

— Так, сегодня у нас двадцать восьмое июня тысяча девятьсот девяносто первого года плюс сорок три дня и минус пять тысяч сто пять лет назад. Это будет… Это было…

Но не успел наш Философ подсчитать, как получил замечание от Андрея.

— Давно это было! — сказал парень тоном, не допускающим возражения, очевидно чтобы Костик прекратил философствовать и не мешал слушать.

На что Сэнсэй ответил:

— Почему давно? Это было практически недавно. Пять тысяч лет — это абсолютно не сроки по космическим меркам.

— Значит, Фаэтон в действительности существовал? — недоверчиво спросил Николай Андреевич.

— Да. Это была пятая планета нашей Солнечной системы. Её орбита находилась между Марсом и Юпитером. Фаэтон был довольно-таки крупной планетой, по массе практически в семнадцать раз превышающей массу Земли. Эта была великолепная планета, атмосфера которой была схожа с атмосферой Земли. На ней располагались красивые океаны, чудесная суша. Один год на Фаэтоне длился двести шестьдесят (260) фаэтонских дней. Если перевести это в эквивалент земного времени, то один год на Фаэтоне — это одна тысяча восемьсот девяносто восемь земных дней (1898).

— То есть, один год на Фаэтоне, это приблизительно наших пять лет, — уточнил Николай Андреевич.

— Точнее 5,2. Один день на Фаэтоне составлял 175,2 земных часов. На этой планете одни сутки разделялись на двадцать равных частей, то есть на двадцать часов, по земным меркам один час у них составлял 8,76 земных часов или 525,6 земных минут. В принципе, Фаэтон как планета, имела огромный запас энергии, и она могла бы ещё существовать и существовать… если бы не глупость человеческая.

 — А что люди были на Фаэтоне? — в удивлении проговорил Виктор. — В смысле земляне?

— Мы не единственный вид, относящийся к человекоподобным. Фаэтон тоже был населён человекоподобнымии гораздо раньше Земли.

— А как это понять человекоподобными? — спросил Славик. — Это существа наподобие человека?

— Да. Проще говоря, это разумная жизнь, которая имеет человекоподобную форму и создана из смешивания духовного начала с животным началом, то есть материальным. Человекоподобные могут немного отличаться друг от друга по форме материи, то есть тела, но все живут по тем же законам синтеза духовного и материального.

— То есть кроме тела они имеют душу, — уточнил Стас.

— Безусловно. Несмотря на такую уникальную закладку подобного сочетания, предполагающую значительные возможности развития и совершенствования, человекоподобные лишь в своей сфере представляют собой высшую форму жизни. Однако если брать масштабы Вселенной, то человекоподобные — это одна из низших форм разумной жизни. Если для нас низшие — это те же одноклеточные простейшие, к примеру, амёбы, паразитические лямблии, или же свободноживущие радиолярии, солнечники и так далее, то в масштабе Вселенной для тех, кого мы называем Высшим Разумом, человекоподобные практически представляют собой то же, что для нас амёбы, то есть начало разумной эволюции, не более. Но в отличие от других низших форм разумной жизни, у нас есть большой потенциал того же духовного роста.

— А что, есть и более высшие формы жизни? — поинтересовался Андрей, очевидно пытаясь узнать от Сэнсэя больше по данному вопросу.

— Конечно. Есть высшие формы жизни.Но нашей сегодняшней темы они не касаются. Скажем так, разнообразия форм жизни во Вселенной предостаточно. Что же касается человекоподобной формы жизни, то она довольно-таки молодая. Она существует во Вселенной по земным меркам всего лишь каких-то четыреста миллионов лет. Это не так уж и много по космическим срокам. А вообще, в нашей галактике человекоподобная форма жизни появилась шестьдесят четыре миллиона сто четырнадцать тысяч шестьсот девяносто четыре года назад (64 114 694). На сегодняшний день активных галактик свыше ста сорока миллиардов, а планет, на которых заселены и живут человекоподобные менее ста миллиардов. В нашей Солнечной системе человекоподобная жизнь появилась один миллион двести пятьдесят две тысячи семьсот пятьдесят восемь лет назад (1 252 758). И первой планетой в нашей Солнечной системе, которая была заселена человекоподобными был Фаэтон, а гораздо позже и Земля.

— Подумать только сто миллиардов планет населённых людьми! — восхищенно проговорил Виктор. — А мы всё считаем, что наша Вселенная безлюдна. До сих пор спорим, есть ли жизнь во Вселенной или мы одни такие «вундеркинды». Просто даже как-то не верится после стольких лет внушения одиночества, что мы, оказывается, не одни.

— А как же наши безответные радиосигналы в космос? — не без доли юмора промолвил Женя.

— Радиосигналы? — усмехнулся Сэнсэй. — Ну вот тебе такой простой пример. В 1974 году из обсерватории Аресибо было отправлено радиопослание в направлении шарового звёздного скопления М13, что в созвездии Геркулеса, поскольку в нём находится около миллиона звёзд, подобных Солнцу, и естественно, есть различные формы жизни. Но этот сигнал доберётся туда только через двадцать пять тысяч лет, это если отсчитывать со дня запуска. Но в связи с расширением Вселенной к тому времени, когда дойдёт на то место сигнал, того шарового скопления там уже не будет, поскольку оно давно переместится в другое место. Это — во-первых. Во-вторых. Наша сегодняшняя цивилизация существует около двенадцати тысяч лет, и то на сегодняшний день практически мало что знает о первых тысячелетиях своего существования. Ценные знания утеряны из-за жадности и глупости человеческой, мании величия и, как следствие, постоянных войн за главную идею Животного начала единолично владеть и управлять всем миром. Как ты думаешь, будет ли вообще существовать это человечество через двадцать пять тысяч лет, если его большинство будут составлять люди с амбициями Животного начала?

Да к тому же человекоподобные относятся к временным типам цивилизаций, которые достаточно быстро утрачиваются. Ведь человек из-за своего Животного начала изначально настроен на самоуничтожение. В масштабах цивилизации человекоподобных этот стимул Животного начала проявляется в самоликвидации и ликвидации друг друга. Из жалких остатков вновь идёт обновление с нуля и история повторяется. Но даже если люди путём развития научно-технического прогресса смогут столкнуться с внеземными цивилизациями, как вы думаете, при такой доминации Животного начала в обществе, что они попытаются сделать в первую очередь? Естественно, завоевать, покорить (а не мирно сосуществовать), подчинить себе, дабы сделать новую колонию рабов. Если люди на Земле не могут дружно ужиться между собой, разрушая планету, то разве можно считать их зваными гостями на других планетах, если доминирующий принцип этого человечества при всех его нынешних достижениях и в культуре и в науке — разрушать, а не созидать, или точнее сказать созидать для собственного эгоизма.

И, в-третьих, даже сейчас глядя на звёзды, мы видим всего лишь картину прошлого, которое было миллионы лет назад. За это время, если на тех планетах и системах была жизнь, она много раз поменялась. Высшего же развития среди человекоподобных рас достигают единицы. Более высшим разумным формам жизни, которым не составляет труда прочесть этот примитивнейший радиосигнал, вмешиваться в жизнь человекоподобных, тем более вступать с ними в контакт, это всё равно, что вмешиваться в жизнь амёб. Но амёбы, в отличие от человека, просто существуют дополняя разнообразие природы, и, естественно, не обладают манией величия и не делают столько глупостей и столько вреда окружающему, сколько делают люди.

— В чём же тогда смысл их существования? — с глубокомысленным видом медленно промолвил Костик.

Сэнсэй, не без доли юмора, переспросил у него:

— Кого их? Амёб?

Костик встрепенулся, выйдя из состояния своей задумчивости, и поспешно проговорил:

— Нет, их… то есть нас…

Сэнсэй и Николай Андреевич переглянулись и попытались скрыть свои улыбки, очевидно, по поводу такого вопроса парня. Но затем Сэнсэй ответил вполне серьёзно:

— Весь смыл человека в том, чтобы он смог покинуть сферу Люцифера, я имею в виду, выйти из круга реинкарнаций, уйти в рай, попасть в Нирвану, как хотите это называйте. А смысл социума в целом — это сотворить такое общество, которое вместо желаний уничтожения и разрушения постаралось бы достичь такой духовной чистоты, чтобы в нём превалировало духовное, дабы всем социумом вырваться из сферы Люцифера. Но такое, конечно, в истории человеческих цивилизаций случается очень редко. Почему? Потому что в обществе, как правило, каждый человек находится на своей стадии развития. Это как в космосе. Вся Вселенная поделена на своеобразные ячейки, то есть сферы, каждая из которых имеет своё индивидуальное развитие. Каждая человекоподобная раса развивается в своей ячейке на своём уровне, то есть находится на своей волне.

— А что, есть такие человеческие цивилизации, которые смогли вырваться из сферы Люцифера? — с сомнением спросил Виктор.

— Есть. Но их очень мало. Если эту цифру выразить в процентном эквиваленте, то это даже не один процент, а сотая доля от него. Вырваться всей цивилизацией сложно, но вполне реально. Как правило, все спотыкаются на одних и тех же «кочках Аримана», особенно на ранних стадиях развития. Всё получается глупо до смешного. К примеру, наша цивилизация. Только люди начали вроде сталкиваться с понятием науки, только стали что-то соображать, как эти знания начинают узурпироваться Архонтами, маленькой группой людей, навязывающих обществу образ жизни по канонам Животного начала. Получается, что нормальное, чистое духовное развитие может осуществляться только в тайне от общества в целом. Образно говоря, приходится создавать храмы внутри храмов. Даже если просто объединяется определённый круг людей с чистыми помыслами и духовными стремлениями, он должен скрываться от тех же людей. Иначе будет уничтожен системой Аримана из-за возбуждения в обществе той же элементарной человеческой зависти, глупости, и ненависти к этим людям, что они не такие, как все. Вот в чём сложность и парадокс.

— Действительно парадокс, — задумчиво согласился Николай Андреевич.

Возникла некоторая пауза в разговоре.

 — Значит, в Солнечной системе первой планетой заселенной людьми был Фаэтон, — напомнил Стас, видимо, желая услышать об этом поподробнее.

— Да. Последняя цивилизация на Фаэтоне просуществовала одиннадцать тысяч пятьсот лет (11,5) по фаэтонским измерениям, или же по земным — пятьдесят девять тысяч восемьсот лет (59800) до гибели планеты. И это была довольно развитая цивилизация, которая намного опережала нашу по уровню развития. Люди с Фаэтона неоднократно посещали Землю и контактировали с землянами, делились с ними своими Знаниями, в том числе и такими, фундаментально важными для понимания образования структуры Вселенной, как аллат. Более того, земляне были свидетелями и аннигиляции Фаэтона. В тот день на Фаэтоне погибло семь миллиардов людей-фаэтонцев. Причём взрыва, как такого, не было. Сфера просто распалась.

— Что значит распалась? — недоверчиво покосился на Сэнсэя Николай Андреевич.

— Материя Фаэтона свернулась, без выброса энергии.

— Не понял, — с заинтересованностью проговорил Николай Андреевич. — Без выброса энергии?

— Это явление ещё не изучено современными физиками и астрономами. Хотя они при исследовании космоса иногда сталкиваются с подобными необъяснимыми пока для них явлениями перехода видимого вещества в тёмную материю без выброса энергии. Хотя всё это естественно. Просто это немного другого уровня физика. Ведь что люди знают на сегодняшний день о той же физике? — Сэнсэй взял горстку песка и показал его нам на раскрытой ладони. — Вот вся известная людям физика! А это, — он кивнул на песчаный берег, уходящий под кромку моря, — то, что ещё не известно о ней людям. Скрытое же под водой, гораздо больше того, что сегодня им неведомо, и оно находится за гранью понимания материального мира, за гранью того, что человек может понять своим ограниченным материей мозгом.

Сэнсэй замолчал, автоматически пересыпая песок из руки в руку. А Николай Андреевич снова подытожил его слова:

— Значит, на Фаэтоне видимая материя перешла в тёмную невидимую материю без взрыва.

— Совершенно верно. 92% всей массы Фаэтона практически перешла в тёмную материю, без выброса энергии, то есть своего рода переход одной энергии в другую, своеобразный процесс нейтрализации. А 8% массы просто откололась, что и составляет сейчас так называемый пояс астероидов, расположенный между планетами Марса и Юпитера. Но астероидами, то есть отдельными «малыми планетами», как таковыми они не являются, поскольку все обладают мощной остаточной энергией, сходными характеристиками, указывающими на однородность происхождения и так далее. У них энергетическая масса больше чем физическая, поэтому эти остатки до сих пор не разлетелись, их не притянул мощный Юпитер и двигаются они по той же орбите, где некогда находился Фаэтон со своим сильным полем притяжения… Из-за того, что был незначительный откол массы, произошёл выброс фотонов, который и породил яркую вспышку. И эти события сохранились в памяти людей, запечатленных, в том числе и в сказаниях о Фаэтоне.

— О, а что даже есть сказания о Фаэтоне? — удивился Костик.

— У древних греков сохранился миф, дошедший до них от пращуров, о сыне бога Солнца Гелиоса, которого звали Фаэтон. Так вот, согласно мифу Фаэтон не был бессмертным в отличие от своего отца, поскольку был рождён смертной нимфой Клименой, дочерью морской богини Фетиды. Как гласит легенда, однажды Фаэтон попросил своего отца хотя бы один раз доверить ему управление золотой колесницей Солнца, в которой Гелиос совершал свой ежедневный путь по небесной дороге. И Гелиос выполнил просьбу своего сына. Однако Фаэтон потерял путь среди небесных созвездий, а огненные кони, почувствовав слабую руку возничего, понеслись без разбору дороги. Огненная колесница опасно приблизилась к Земле. Пламя от неё охватило Землю. Горели леса, растрескивались от жары скалы, вода закипала в морях и реках. Гибли животные, птицы и рыбы. Гибли люди и целые города. Взмолилась тогда Гея — богиня Земли и попросила защиты у Зевса-громовержца, повелителя богов. И поразил Зевс молниями колесницу Гелиоса, чтобы спасти Землю от гибели. Фаэтон, с охваченными пламенем кудрями, пронёсся по небу и упал на краю ойкумены в воды далёкой северной реки Эридан. Вот такая история.

— Да уж, — промолвил Володя, — во сколько раз, ты говорил, масса Фаэтона превышала Землю? В семнадцать раз?! Тогда конечно, если бы Фаэтон полностью взорвался, это был бы настолько мощный взрыв, что близлежащим планетам Марсу и Юпитеру досталось бы конкретно, и Земле в том числе.

— Совершенно верно, — кивнул Сэнсэй. — А так это произошло без выброса мощной энергии. Фаэтон ушёл в никуда… Вот что значит адаптированная формула Первичного Звука попала в плохие руки, вернее голову. Получив власть над властью, захотелось поэкспериментировать. Доигрались. Потешили свою манию величия. — Сэнсэй тяжко вздохнул, помолчал, а затем промолвил: — Так что, несмотря на столь мощное развитие, благодаря которому люди-фаэтонцы значительно опережали нас, человеческий фактор сыграл свою злую шутку. Поэтому, как ни печально, но одной из самых прекраснейших планет нашей Галактики, которую населяла столь развитая цивилизация, сейчас не существует.

— Так я не понял, а из-за чего материя свернулась, что там произошло? — никак не мог вникнуть в суть разговора Руслан.

Сэнсэй повторил:

— Глупость человеческая… —  Он высыпал горстку песка под ноги и разровнял её ногой с остальной массой песчинок. — Вы думаете, почему Архонты тысячелетиями так охотятся за тем, что ныне люди называют Граалем? Потому что, получив эту власть над властью, им не нужно будет никакое супер оружие для устрашения населения. При такой доминации Животного начала в сознании людей, подобных Архонтам, даже открытие через Первичный Звук доступа в истинный мир Бога не удержит их от реализации низменных материальных желаний, мечте об абсолютной власти над себе подобными.

В разговоре наступила небольшая пауза.

— М-да, — протянул Николай Андреевич, — не хотелось бы, чтобы эта история повторилась с Землёй.

— Всё в руках людей, — акцентировал Сэнсэй. — Они могут либо уничтожить планету и погибнуть, либо возродить её первозданный вид и сотворить золотой век.

— Нет, ну я, к примеру, очень бы хотел жить в золотом веке. Но как его сотворить, если вокруг такой бардак, грязь, несправедливость. Что я один могу сделать? — взволнованно проговорил Андрей.

— Очень многое! Иногда будущее всего человечества зависит от личного выбора одного человека.

 — Нет, ну если этот человек возглавляет какое-то лидирующее государство, то я с этим согласен. А что от меня может зависеть? Ведь я простой человек!

— Все люди простые и состоят из одного и того же материала. Но, в зависимости от личного выбора, один становиться Гитлером, а другой — Буддой. Так что, если хочешь жить в лучшем обществе, начни в первую очередь с себя, стань Человеком. Загляни внутрь себя, подумай, ради чего ты живёшь в этом мире, кто ты на самом деле. Посмотри чистым взором на окружающий тебя мир, без пелены Аримана. Следи за чистотой своих мыслей. Замени своё мысленное злословие — добрословием, вместо зависти искренне порадуйся за успехи другого человека, вместо пустых злых обсуждений лучше пойди и сделай добро другим людям, просто, молча и бескорыстно. Вместо того,  чтобы желать зла другому и жаждать его смерти, лучше разделите с ним кусочек своего хлеба и просто сядьте вместе и поговорите о том, что на душе у каждого, о жизни, о Любви, о Боге. Пусти лучи своего добра в мир, поделись чистыми знаниями, и многие души согреются их теплом. И глядишь, из одной пусть маленькой вашей чистой искорки возгорится две. А там где две, там и третья всполохнет. А когда таких искорок станет много — то возгорится настоящее пламя. Так что один человек может сделать очень много полезного и доброго! И он даже не представляет себе насколько масштабно будет его деяние и насколько ценен будет его труд перед Богом во благо своей души.

Постарайся понять, что кроме тебя есть ещё и другие люди, которые так же как и ты хотят жить счастливо. Ведь у каждого человека, какой бы он ни был плохой, есть душа, пусть зажата, исковеркана, но она есть. А душа стремится к свету, к добру, к счастью, к радости. И если отбросить все условности и глупости, которые навязывает нам Животное начало, и раскрыть духовные качества, да сделать так, чтобы в нашем обществе превалировало духовное, то никакая сфера Люцифера не удержит общество от духовного прорыва, а, следовательно, становление на более высшую ступень развития. Я повторяю, всё в руках самих людей!

— Сложно, но возможно, — согласился с ним Николай Андреевич.

— Я вам скажу даже большее. Если бы все люди на Земле в одно и тоже время, хотя бы два раза в сутки молились за всех людей… Не за себя, а за других. Пусть каждый молится своему Богу. Ведь Бог по сути один и стремление душ человеческих к Нему одно и то же.Даже если ты атеист, то просто искренне пожелай в эти минуты всем людям счастья и добра от чистого сердца. Кто умеет делать медитацию, пусть бы делал в эти минуты медитацию с искренним чувством радости, желая всем людям добра и Любви. Но делали бы все это синхронно, в одно и то же время, хотя бы один аллат в день, — Сэнсэй тут же поправился, — то есть двенадцать минут, то я вам гарантирую, что в течение последующих трёх аллатов, то есть 36 минут ни один бы человек на Земле не умер.

— Ты хочешь сказать, что если синхронизировать духовный всплеск людей, то можно реально повлиять не только на объединение общества на духовной основе, но и на мир?! — восхищенно произнёс Николай Андреевич.

— Более чем. Если бы все люди на Земле практиковали это хотя бы два раза в день по 12 минут, выделяя такой положительный импульс во внешний мир, то мир очень быстро бы изменился в лучшую сторону. Даже природа стала бы намного благосклоннее к человечеству… Ведь сегодня очень большое количество людей в мире проживают день, выделяя много негатива — зла, ненависти, жажды мщения. А это не просто психическая эмоция — это, в первую очередь, разрушительная энергия. Но всё в руках самих людей, особенно сейчас, когда надвигаются времена Перекрестья.

— А что это за времена Перекрестья?

— Это времена общего выбора человеческого. Это времена изменения природы, вопроса судьбы этой цивилизации. Слишком многое будет зависеть от каждого, ибо каждый осознано или нет, но внесёт свою лепту в этот решающий выбор. Во времена Перекрестья сам Ригден Джаппо будет присутствовать в миру. Это времена, когда вновь будет дан Грааль. И какое направление выберет человечество — в сторону добра или в сторону зла — в общем, какую из дорог выберет на этом Перекрестье, туда оно со скоростью и помчится, и остановить этот процесс или изменить его направление будет трудно. И это время наступит очень скоро. Так что вы, ребята, будете свидетелями либо начала светлого будущего, либо печального конца.

— Значит, в это время в миру будет присутствовать сам Ригден Джаппо?! — снова уточнил Виктор.

— Да. И жребий Грааля вновь будет брошен в мир. Скажу даже более того. Каждый человек, благодаря присутствию Ригдена, получит исключительную возможность подключиться к духовной волне Владыки Шамбалы, и заявить о себе как о духовной сущности.

— А каким образом? — оживлённо поинтересовался наш коллектив.

— Поскольку Ригден будет присутствовать в этом миру, то два раза в день в 7.00 и в 19.00 по Гринвичу он будет делать свои рабочие медитации. Любой человек, выполняя в это время либо медитацию, либо молитву, либо просто излучающий мысленные потоки искреннего чувства добра, радости, Любви в мир, естественно, не останется им не замеченным. То есть, можно сказать, кто в это время присоединившись, вложит свою лепту добра, тот всё равно что оставит Ригдену свою личную визитную карточку. Ведь как ни крути, а физическая жизнь скоротечна и очень быстро заканчивается. И в конце своего жизненного пути, хочет того человек или нет, но, покидая свою материальную оболочку, он столкнётся с Ригденом, тем, кого в разные времена называли Судьей деяний душ человеческих. И как бы не тешил при жизни себя человек, но мимо пройти ему не удастся. Вопрос в том, кого Ригден будет лично знать по его духовным делам, а кто останется даже недостойным Его взора. Так что времена Перекрестья в духовном плане будут очень много значить, как для каждого индивида в отдельности, так и для общества в целом.

Сэнсэй замолчал, а Стас, призадумавшись, произнёс:

— Значит в 7.00 и 19.00 по Гринвичу.

— А как это по Гринвичу? — не понял Андрей, спросив у Сэнсэя.

— Это на сегодняшний день общепринятый мировой стандарт отсчёта времени. В пригороде Большого Лондона есть город Гринвич, через который проходит условный начальный меридиан, или же так называемый нулевой меридиан. Поверхность Земли условно разделена на 24 временные зоны. Каждая зона составляет 15 градусов долготы или час времени. Время в странах, расположенных к востоку от Лондона и Гринвичского меридиана — впереди Гринвичского среднего времени, а в странах, расположенных к западу — позади.

— Так по Москве это сколько будет? — никак не мог разобраться Андрей.

— Ну, если семь утра по Гринвичу, то по Москве надо прибавить три часа, то есть получится десять часов утра и, соответственно, десять часов вечера, — пояснил Сэнсэй.

— Не знаю, кто как, — пробасил Володя, — но лично я такой возможности духовной помощи не упущу.

— Правильно! — кивнул Женя. — Надо вводить эти медитации в физиологическую привычку!

— Да, это не просто тренировка тела, — высказался Николай Андреевич по этому поводу. — Я бы сказал это духовное самовоспитание человека, укрепление его нравственных качеств. Мне кажется, что такая духовная практика будет весьма актуальна для любого здравомыслящего человека.

Виктор же подумав, с восторгом изрёк:

— Подождите, но если сам Ригден будет в миру, значит, его смогут увидеть многие! Так это же реальный шанс заявить о себе.

Сэнсэй усмехнулся и дружелюбно ответил:

— Скорее это он увидит многих. Как бриллиант, опущенный в воду становится неприметным, так и Бодхи, находясь в миру, незаметен для окружающих. Лишь высоко духовные люди способны узреть в нём высшую Сущность. Да и глупо заявлять о себе перед духовной личностью своей человеческой природой. Гораздо приметнее и важнее проявить себя в благих делах и чистоте своих мыслей…

И не дав нам возможности задать новые вопросы по этому поводу, вновь возвратился к основной теме.

* * *

 — Так вот, к нашему разговору о Граале… Как правило, кто обладал этой формулой, имеется в виду уже в нашей цивилизации здесь, на Земле, использовал её для личных целей самосовершенствования, то есть, практически не задействовав всей силы Первичного Звука. Поскольку это огромная Ответственность. Когда человек задействует формулу Первичного Звука, начинается проявление этой сверх силы — по сути, сочетания Первичного Лотоса и Аллата. Этот Первичный Звук произноситься человеком как бы во внутрь себя и при слиянии Звука с Божественной частицей, именуемой душой, происходит нечто вроде внутреннего «взрыва». Для человека это выражается в виде своеобразной вспышки, духовного озарения, из-за того, что он резко перескакивает с волн своего сознания на глобальное сознание — на совершенно неведомый ему доселе уровень восприятия действительности, который открывает новые диапазоны его познаний и возможностей. Причём человек в дальнейшем так и остаётся на этом качественно новом уровне восприятия. Он начинает видеть то, из чего на самом деле состоит этот мир и начинает осознавать иллюзию этого мира. Но главное, что в этом состоянии сознания, или как бы сказали древние «состояния просветления», ему открывается занавеса реального мира Бога, и он может созерцать тот мир. И не просто созерцать, а за счёт Первичного Звука окончательно выйти из круга реинкарнации и уйти в тот мир, мир Бога. То есть, формула Первичного Звука — это грубо говоря, своеобразная «контрамарка» в мир Бога, в Нирвану, рай (как угодно называйте это место), причём для любого человека.

— Как для любого?! И для праведника, и для грешника? — несколько озадаченно промолвил Виктор.

— В этом-то и смысл жребия — каждому даётся шанс!

— Нет, ну для праведника — это понятно. Но для грешника? — всё никак не мог уяснить для себя парень.

— И у праведника, и у грешника есть душа. Просто когда задействуется Первичный Лотос, а это мощная духовная сила, сила из мира Бога, то открываются любые двери.

— То есть, как говорят верующие, этому человеку прощаются все грехи, — уточнил Виктор.

— Совершенно верно. Вопрос лишь в том, какие желания главенствуют в человеке на момент открытия этой силы.

Николай Андреевич же попытался перевести разговор на интересующие его моменты.

— Значит, у человека открывается качественно новое восприятие.

— Да. Он начинает видеть то, что не доступно другим людям.

— Нет, ну как это другое восприятие? — непонимающе проговорил Костик.

— Ну, я могу привести тебе примитивный, образный пример, для понимания. К примеру, ты всю жизнь живёшь в своём доме, никуда не выходя из него. Твоя жизнь — это повседневный быт в этом доме, где нет вообще никаких информативных источников, кроме общения с теми людьми, которые, так же как и ты, более ничего никогда не видели кроме пространства этого дома и его быта. И тут однажды тебе попался ключ от входной двери, о существовании которой ты даже и не подозревал. Ты выходишь за пределы дома и неожиданно для себя обнаруживаешь, что оказывается, этот дом ещё не удел твоей жизни, что есть другие жилые дома и гораздо лучше, чем твой. Оказывается, есть даже улицы жилых домов, целые города и страны на разных континентах. Более того, есть разные планеты, звёзды и космос, населённый разными формами жизни, да таких, что ты себе и представить не мог. Но тебе, в отличие от других, благодаря этому ключу оказалось доступно не просто познание этой Вселенной, но и вход к Тому, кто создал её во всём своём великолепии. И ты не просто можешь заглянуть в святая святых Творца, но остаться в той вечности, в мире Бога. И самое удивительное, ты осознаешь, что на самом деле мир Бога и есть твой истинный, исконный Дом.

— Здорово! — задумчиво произнес Костик.

— Но осознание присутствия мира Бога — это ещё даже не использование силы Первичного Звука. Это всего лишь открытие формулы.

— Открытие формулы?! Это как понять?— заинтересованно спросил Николай Андреевич.

— Восток — дело тонкое. К каждым знаниям существует свой тайный ключ, а уж тем более к этим... На самом деле, когда данные Знания первоначально давались людям, всё в них было достаточно просто и ясно. Но когда за дело взялись люди, утаивая их друг от друга, получился такой клубок мудреного, что попробуй в нём ещё разобраться. Ну вот, к примеру, я вам сейчас расскажу один из «ключей» открытия этой формулы, который хоть как-то приближен к первоначальным знаниям.

Сэнсэй немного подумал, и что-то припомнив, стал цитировать:

 

— «Обретая Глас священный, помни, что отныне

---

Дата добавления: 2018-10-27; просмотров: 247; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!