ОДИН ИЗ САМЫХ ЧИТАЕМЫХ ЖАНРОВ

П ерестройка” и гласность в журналистике. 1. Новая эпоха в истории государства и журналистики СССР наступает с приходом к власти М.С.Горбачева. Назревшие политические и экономические проблемы страны, явные противоречия между декларируемыми ценностями и образом жизни и реальными процессами в партии и обществе, привело к необходимости смены курса, в том числе и в пропаганде. Журналистика, естественно, является главным звеном этой перестройки. Она начинает освещать различные негативные процессы и явления, которые по понятным причинам замалчивались местными партийными органами. Получают огласку многие судебные дела. В том числе и те, где действующими лицами оказываются видные партийные, хозяйственные или государственные деятели. Кампания по пропаганде “социализма с человеческим лицом” становится важнейшей в СМИ. Более достоверно начинают они информировать читателей и о международных событиях. На экранах ТВ появляются западные политики. Например, Маргарет Тэтчер. По-иному начинает освещаться война в Афганистане. СМИ способствуют тому, что общественное мнение склоняется в пользу ее окончания. М.С.Горбачев и его политика перестройки, “социализма с человеческим лицом” оказали важное влияние на развитие СМИ. Они стали все смелее писать о реальности, ее противоречиях и сложностях, о злоупотреблениях и преступлениях должностных лиц. Начали по-новому осмысливать историю, в том числе и историю партии. Публикуются когда запрещенные произведения Солженицына, Булгакова, Пастернака, других писателей. СМИ способствуют перестройке экономики и политики на новый лад. Главной их задачей становится перестройка мышления и это ведет к изменению характера журналистики. Она становится более информационной. Среди идущих в авангарде перестройки - газеты “Известия”, “Комсомольская правда”, журнал “Огонек”. Многие “толстые” журналы – “Новый мир”, “Знамя” и другие тоже выступают как форпосты перестройки. На рубеже 80-х и 90-х гг. на волне идеи суверенизации России происходит рождение “Радио России”, как альтернативного демократического СМИ. Создается принципиально новая служба новостей - “ТСН”. Она давала первые достоверные новости на советском телевидении. Тогда же происходит создание Российского телевидения. Особую проверку на достоверность, на демократичность, приверженность новым веяниям прошли СМИ в периоды массовых волнений в Грузии, в Прибалтике, а также в периоды путчей 1991 и 1993 гг. Именно тогда отчетливо проявилась их самостоятельность, неподчинение партийному диктату. Именно тогда и родилась современная демократическая журналистика России. 2. Советская журналистика предполагала, прежде всего, строгую централизованность и суровую иерархию. Всё было расписано и упорядочено. Всё подчинялось партийному и государственному идеологическому контролю. Всё, что сообщалось людям, строго дозировалось. Информация – много раз проверенная и просеянная. Журналисты - информационщики нашли себя в репортажах (спортивный, культурный, с места событий). В этом жанре ими были достигнуты небывалые высоты. Журналисты знали четко, о чем можно писать, о чем нет. О политических или остросоциальных проблемах не должно было появиться ни строчки. Если кто-то переходил границы - в ход шла цензура. В своей работе все издания должны были опираться на руководящие материалы партии по управлению печатью, радио и телевидением. «Передовой отряд партии» - газеты «Правда», «Известия, «Труд», «Советская Россия».1 Изменения, происходящие в системе отечественного телевизионного вещания, также тесно и неразрывно связаны с процессами, происходящими в обществе. Телевидение, с одной стороны, подвержено влиянию этих процессов, а с другой – оно их освещает. Можно классифицировать направления работы телевидения в советский период по следующим признакам: 1.По характеру вещания: - общегосударственная централизация телевизионного вещания; - многонациональный характер телевидения. 2. По финансированию: - федеральное финансирование; - отсутствие рекламы. Но телевидение этого времени по тематике ничем не отличается от газет. Даже развлекательные и художественные передачи несут на себе идеологический оттенок. Журналистику нельзя назвать основным фактором, формирующим историческое сознание, но определенную роль она играет. В перестроечный период СМИ стали основным источником исторических разоблачений. Телевидение периодически запускает проекты исторического характера - "Как это было", "Колесо истории", "Намедни", авторские программы Э. Радзинского, Л. Парфенова. Журналистика начинала освещать различные негативные процессы и явления, которые по понятным причинам замалчивались местными партийными органами. Получают огласку многие судебные дела. В том числе и те, где действующими лицами оказываются видные партийные, хозяйственные или государственные деятели. Кампания по пропаганде “социализма с человеческим лицом” становится важнейшей в СМИ. Более достоверно начинают они информировать читателей и о международных событиях. На экранах ТВ появляются западные политики, например, Маргарет Тэтчер. По-иному начинает освещаться война в Афганистане. СМИ стали все смелее писать о реальности, ее противоречиях, сложностях, о злоупотреблениях и преступлениях должностных лиц. Начали по-новому осмысливать историю, в том числе и историю партии. Публикуются когда-то запрещенные произведения Солженицына, Булгакова, Пастернака, других писателей. СМИ способствуют перестройке экономики и политики на новый лад. Главной их задачей становится перестройка мышления, и это ведет к изменению характера журналистики. Она становится более информационной. Среди идущих в авангарде перестройки - газеты “Известия”, “Комсомольская правда”, журнал “Огонек”. Многие “толстые” журналы – “Новый мир”, “Знамя” и другие тоже выступают как форпосты перестройки. Вся система средств массовой информации периода 1985–1991 гг. значительно видоизменилась, хотя по-прежнему подавляющее количество полиграфических мощностей принадлежали КПСС. По-прежнему СМИ продолжают развиваться как единый пропагандистский комплекс, растет количество партийных изданий, увеличивается их тираж. Начиная с 1985 г., разовый тираж газетно-журнальной периодики ежегодно возрастает на 20 млн. экземпляров. В 1988 г., по сравнению с 1985 г. он увеличился на 62,4 млн. экз. Гласность как одно из главных завоеваний перестройки, воспринималась очень остро. В марте 1988 г. в газете ЦК КПСС «Советская Россия» под рубрикой «Полемика» появилось письмо в редакцию преподавателя ленинградского вуза Нины Андреевой, озаглавленное «Не могу поступиться принципами»2, вызвавшее самую непримиримую полемику: одни утверждали, что это «патриотическая статья», другие характеризовали ее как антиперестроечную. Острая публицистика периода перестройки – её главная отличительная особенность. Стремясь выявить «полную правду» редакции периодических изданий стали систематически печатать статьи ученых, особенно историков. Одной из главных стала в публицистике тема экологии и не только в стране, но и в масштабе планеты.3 По мнению Кузевановой Л.М.4 всю прессу периода перестройки можно разделить на четыре группы по их отношению к власти: печать ортодоксально-творческой направленности (газеты «Правда», «Советская культура», «АиФ», журналы «Политическое самообразование», «Вопросы истории», «Вопросы философии»). Публиковали материалы преимущественно с позиций реформирования социализма и осуждения сталинизма. печать ортодоксально-охранительной направленности (газета «Советская Россия», журналы «Военная мысль», «Научный коммунизм»). Их позиция – незыблимость достижения реального социализма в СССР и осуждение «Сталинщины» (за термином «сталинизм» не признавали научного значения). печать либеральной направленности (газеты «Известия», «Российская газета», «Неделя», журналы «Огонёк», «Нева», «Новый мир»). Публиковали материалы, доказывающие несостоятельность социализма, марксизма-ленинизма и невозможности их обновления; материалы, пропагандирующие привлекательность рыночной экономики; в меньшей степени материалы о необходимости правильного осмысления реформ. печать патриотической направленности (газеты «Советский патриот», «Московский литератор», журналы «Наш современник», «Молодая гвардия»). АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ИЗДАНИЯ5. В первые годы перестройки изменения в системе отечественных СМИ были не столь значительны, как в последние годы советского государства, когда система журналистики начала меняться качественно. Появились первые независимые СМИ: радиостанция «Эхо Москвы», «Независимая газета», «Комерсантъ». Из подполья вышел самиздат: в 1989 г. в стране выходили более тысячи периодических изданий такого характера. Из них 333 – общеполитических, 89 – литературно-художественных, 36 – христианских, 16 – экологических. Появились также пацифистские, юмористические, детские и другие издания. Правда, большая часть газет и журналов уже не являлась самиздатом в его традиционном понимании: это были издания различных общественных движений, организаций, групп, выходившие открыто и получившие название альтернативной прессы. К 1991 г. численность альтернативных изданий достигла двух тысяч, а тираж возрос до нескольких миллионов экземпляров. 12 июля 1990 г. был принят Закон Союза Советских Социалистических республик об общественных организациях, в соответствии с которым начался процесс формирования в СССР политических партий и их печатных органов. В 1990 г. выходило свыше 1000 газет, журналов, бюллетеней различных политических партий и общественных организаций. Но и в годы перестройки (1985–1991 гг.) в Советском Союзе не прекращался процесс последовательного подчинения экономики приоритету идеологии. О том, что жесткий партийный контроль КПСС над средствами массовой информации продолжал осуществляться и в этот период, свидетельствует постановление ЦК КПСС «О газете «Правда», принятое в апреле 1990 г. «Будучи главной трибуной партии, – особо подчеркивалось в этом постановлении, – «Правда» призвана сосредоточить внимание на ключевых направлениях реализации политики КПСС», а журналист-коммунист, на каком бы участке не работал, должен быть «активным, думающим бойцом партии». Но в июне 1990 г. был принят первый в истории отечественных СМИ Закон «О печати и других средствах массовой информации». Проработал этот Закон всего около полутора лет: в начале декабря 1991 г. руководители Республики Беларусь, Российской Федерации и Украины подписали соглашение о создании Содружества независимых государств (СНГ), к которому в конце декабря присоединились Среднеазиатские республики. Это означало прекращение существования СССР, а вместе с этим завершилась история и однопартийной советской журналистики. Последнее десятилетие (1991-2001гг.) - годы качественных изменений СМИ: Появление новых средств информации и новых форм печатных изданий (журналы-ревю, журналы на дискетах, электронные версии газет и журналов), Повсеместное развитие Internet. Укрепление законодательной базы об учредителях и издателях СМИ. Коммерциализация СМИ. Влияние рыночных отношений на формирование системы журналистики России. Образование новых радиостанций, каналов телевидения, выпуск новых программ, обилие шоу-программ. Реклама в СМИ: простота и образность; новые принципы финансирования журналистики. Основные признаки этого периода – это переход СМИ на коммерческую основу и крайняя категоричность мнений о советском периоде. По мнению Андрея Рихтера, директора института Информационного права6, период 1990-1993 – это первый этап изменений системы в новых условиях. Это борьба за освобождение от государственного и коммунистического контроля. В результате битвы за политическую власть в первые годы было издано множество законодательных актов о печати, а многие СМИ, воспользовавшись ситуацией, стали самостоятельными де-юре и де-факто (газеты «Известия», «Московский комсомолец»). В это же время появились и первые «звезды журналистики». 1 Кучкина, О. Власть и пресса в России. Взгляд изнутри, М. 2006 2 Кузеванова, Л.М. Отечественная центральная периодическая печать 1985-1991: проблемы общественной мысли, автореферат 3.Кузнецов, И.В. История отечественной журналистики (1917-2006), учебное пособие и хрестоматия, М. 2006 Важнейшие завоевания перестройки – гласность, принятые законы о правах человека, о политических партиях, о печати, которая в условиях монопольного господства КПСС, хоть и рассматривалась по-прежнему как оружие в руках партии, благодаря завоеванной гласности наносила удар за ударом по устоям тоталитаризма, подталкивая его к неизбежному распаду. Вся система средств массовой информации периода 1985–1991 гг. значительно видоизменилась, хотя по-прежнему подавляющее количество полиграфических мощностей принадлежали КПСС. По-прежнему СМИ продолжают развиваться как единый пропагандистский комплекс, растет количество партийных изданий, увеличивается их тираж. Начиная с 1985 г., разовый тираж газетно-журнальной периодики ежегодно возрастает на 20 млн. экземпляров. Произошло резкое увеличение выпуска центральных газет: тираж «Правды», которая стала издаваться еще на французском, испанском и других языках в 1987 г. Значительно увеличились тиражи и журнальных изданий. В 1985 г. «Огонек» имел тираж 1,5 млн. экз., в 1990 – 4 млн Нельзя не отметить продолжавшегося преобразования некоторых центральных газет в органы ЦК КПСС. С 1 января 1987 г. их число пополнила «Строительная газета», а с 3 января 1989 г. – «Учительская газета». Как разъяснялось читателям, эти газеты преобразовывались в связи с необходимостью «усиления политического руководства строительством», а также «делом обучения и воспитания подрастающего поколения». В августе 1989 г. ЦК КПСС принял постановление «О некоторых вопросах перестройки центральной партийной печати». Уроки общественного развития после апреля 1985 г., отмечалось в постановлении, выдвигают необходимость перестройки партийной прессы, призванной активнее способствовать возрождению «ленинской концепции партии как политического авангарда общества». В целях «совершенствования центральных партийных газет» в соответствии с постановлением на базе «Социалистической индустрии» и «Строительной газеты» в 1990 г. была создана ежедневная газета «Рабочая трибуна», а еженедельная «Экономическая газета» перепрофилирована в ежедневную массовую газету ЦК КПСС. Одновременно, прекратив выпуск партийных журналов «Агитатор» и «Политическое самообразование», ЦК КПСС начал издавать журнал «Диалог». В соответствии с этим постановлением ЦК компартий союзных республик было дано указание пересмотреть структуру своих партийных изданий, добиваясь снижения их убыточности. Из новых изданий следует выделить журналы «Трезвость и культура», «Родина» (ежемесячное приложение к газете «Правда»), еженедельник «Семья» – издание Советского детского фонда им. В.И. Ленина. Наибольшее внимание в еженедельнике уделялось проблемам укрепления семьи, о чем свидетельствовали основные рубрики издания: «Семейный детский дом», «Мамина страница», «Папина страница», «Бабушкина страница» и «Дедушкина страница». Среди новых изданий, свидетельствующих, что пресса периода перестройки, как и в годы авторитарно-бюрократического режима должна была отвечать главной задаче – повышения роли КПСС как политического авангарда общества, стало возобновление в январе 1989 г. журнала «Известия ЦК КПСС» и газеты «Правительственный вестник». Все больший размах получало радиовещание. В 1990 г. вещание вели около 180 радиодомов и свыше 5 тысяч местных радиостанций. 22 августа 1990 г. начались передачи первой негосударственной (независимой от Гостелерадио) радиостанции «Эхо Москвы», в числе учредителей которой были Моссовет, редакция журнала «Огонек» и факультет журналистики МГУ. В начале 1991 г. образовалась Российская независимая телерадиокомпания, в составе которой стало функционировать «Радио России». «Московское радио» вышло на первое место в мире по объему вещания на зарубежные страны – 2.227 часов в неделю на 80 языках мира. Практически все население СССР смотрело телевизионные передачи, которые к 1900 г. вели более 130 программных телецентров. Первая программа стала доступной в самых удаленных регионах, вторая использовалась для прямых телетрансляций заседаний Верховного Совета СССР, третья – предназначалась москвичам, четвертая – являлась учебной. Несомненным достижением Центрального телевидения стали передачи «12 этаж», «Взгляд», «7 дней», «До и после полуночи». С 3 августа 1987 г. стал действовать «Прожектор перестройки». Еще до Великой Отечественной войны в Москве был проложен первый телевизионный кабель, но только в 1988 г. Моссовет утвердил «Генеральную схему по развитию кабельного ТВ». В августе 1990 г. был создан Союз организаций кабельного и эфирного телевидения СССР, представлявших около 500 зарегистрированных в стране студий кабельного телевидения, обслуживающих до 15 млн. абонентов. Значительно расширилась деятельность информационных агентств. (ТАСС, Инер-факс). Все средства массовой информации включились в активную пропаганду повышения темпов и эффективности экономики на базе ускорения научно-технического прогресса, перевооружения и реконструкции производства, совершенствования системы управления, хозяйственного механизма. В печать, на радио и телевидение не прекращается поток материалов о последовательном осуществлении продовольственной программы СССР, комплексной программы развития производства товаров народного потребления. Неизменно акцентируется внимание читателей, на том, что достичь высоких намеченных рубежей можно лишь напряженным производительным трудом. Средства массовой информации призывают «использовать все средства и возможности», чтобы «взять энергичный старт в двенадцатой пятилетке» и «достойно встретить XXVII съезд КПСС». Острая полемичность публицистики периода перестройки – главная ее отличительная особенность. Именно поэтому читатели стали называть публицистику одним из самых читаемых жанров, призывая «сохранить лучшие страницы периодики дней перестройки» как «духовное завещание одного поколения другому». Именно поэтому только в 1988 г. один за другим появляются сборники публицистики «Зависит от нас. Перестройка в зеркале прессы», «Иного не дано», «Страницы истории КПСС: Факты. Проблемы. Уроки», «Если по совести...». Стремясь выявить «полную правду» редакции периодических изданий стали систематически печатать статьи ученых, особенно историков. В «Правде» стали регулярно появляться полосы под общим названием «Страницы истории», на основе которых были изданы двухтомник «Страницы истории КПСС: Факты. Проблемы. Уроки» и сборник статей «Урок дает история». И поэтому стало чрезвычайно важным проведение «круглых столов» ведущих журналистов и крупнейших ученых по проблемам отечественной истории. «Круглые столы», кроме «Правды», наиболее успешно проводила редакция журнала «Коммунист», приглашавшая к дискуссиям академиков. Одной из главных стала в публицистике тема экологии и не только в нашей стране, но и в масштабе планеты. (Валентин Распутин о Байкале). В первые годы перестройки изменения в системе отечественных СМИ были не столь значительны, как в последние годы советского государства, когда система журналистики начала меняться качественно. Из подполья вышел самиздат: в 1989 г. в стране выходили более тысячи периодических изданий такого характера. Появились также пацифистские, юмористические, детские и другие издания. Правда, большая часть газет и журналов уже не являлась самиздатом в его традиционном понимании: это были издания различных общественных движений, организаций, групп, выходившие открыто и получившие название альтернативной прессы. К 1991 г. численность альтернативных изданий достигла двух тысяч, а тираж возрос до нескольких миллионов экземпляров. Наиболее значительными тиражами выходили издания, зарегистрированные народными фронтами. Так, газета Народного фронта Латвии «Атмода» («Возрождение») имела тираж 100 тыс. экз.[22] июне 1990 г. был принят первый в истории отечественных СМИ Закон «О печати и других средствах массовой информации». Всего около полутора лет проработал этот Закон: в начале декабря 1991 г. руководители Республики Беларусь, Российской Федерации и Украины подписали соглашение о создании Содружества независимых государств (СНГ), к которому в конце декабря присоединились Среднеазиатские республики. Это означало прекращение существования СССР, а вместе с этим завершилась история и однопартийной советской журналистики.

ПЕРЕСТРОЙКА И ЖУРНАЛИСТИКА

Важнейшие завоевания перестройки – гласность, принятые законы о правах человека, о политических партиях, о печати, которая в условиях монопольного господства КПСС, хоть и рассматривалась по-прежнему как оружие в руках партии, благодаря завоеванной гласности наносила удар за ударом по устоям тоталитаризма, подталкивая его к неизбежному распаду. Вся система средств массовой информации периода 1985–1991 гг. значительно видоизменилась, хотя по-прежнему подавляющее количество полиграфических мощностей принадлежали КПСС. По-прежнему СМИ продолжают развиваться как единый пропагандистский комплекс, растет количество партийных изданий, увеличивается их тираж. Начиная с 1985 г., разовый тираж газетно-журнальной периодики ежегодно возрастает на 20 млн. экземпляров. В 1988 г., по сравнению с 1985 г. он увеличился на 62,4 млн. экз. Произошло резкое увеличение выпуска центральных газет: тираж «Правды», которая стала издаваться еще на французском, испанском и других языках в 1987 г. превысил 11 млн. экз., «Комсомольской правды» – достиг – 17 млн., «Труда» – 18 млн. экз. Рост тиража продолжался и в последующие годы: в 1990 г. рекордной отметки достиг тираж «Аргументов и фактов», составив 34 млн. экз.; 20,3 млн. равнялся тираж «Комсомольской правды», 20 млн. – «Труда». И хотя у некоторых газет («Советская Россия», «Красная звезда» и др.) количество подписчиков сократилось, объем периодики в целом с 1987 по 1990 г. возрос на 10%.

Значительно увеличились тиражи и журнальных изданий. В 1985 г. «Огонек» имел тираж 1,5 млн. экз., в 1990 – 4 млн., «Новый мир» – 425 тыс. и 2,7 млн., «Знамя» – 177 тыс. и 900 тыс. экз. Самые крупные тиражи по-прежнему были у журналов «Работница» (20,5 млн.), «Крестьянка» (20,3 млн.), «Здоровье» (25,5 млн. экз.)[1].

Нельзя не отметить продолжавшегося преобразования некоторых центральных газет в органы ЦК КПСС. С 1 января 1987 г. их число пополнила «Строительная газета», а с 3 января 1989 г. – «Учительская газета». Как разъяснялось читателям, эти газеты преобразовывались в связи с необходимостью «усиления политического руководства строительством», а также «делом обучения и воспитания подрастающего поколения».

В августе 1989 г. ЦК КПСС принял постановление «О некоторых вопросах перестройки центральной партийной печати». Уроки общественного развития после апреля 1985 г., отмечалось в постановлении, выдвигают необходимость перестройки партийной прессы, призванной активнее способствовать возрождению «ленинской концепции партии как политического авангарда общества». В целях «совершенствования центральных партийных газет» в соответствии с постановлением на базе «Социалистической индустрии» и «Строительной газеты» в 1990 г. была создана ежедневная газета «Рабочая трибуна», а еженедельная «Экономическая газета» перепрофилирована в ежедневную массовую газету ЦК КПСС. Одновременно, прекратив выпуск партийных журналов «Агитатор» и «Политическое самообразование», ЦК КПСС начал издавать журнал «Диалог». В соответствии с этим постановлением ЦК компартий союзных республик было дано указание пересмотреть структуру своих партийных изданий, добиваясь снижения их убыточности.

Возникает немало новых газет и журналов. В числе первых начал издаваться бюллетень «НТР: проблемы и решения». В открывавшей первый номер статье «Читатель и прогресс» отмечалось, что программа существенного ускорения темпов роста, интенсификации экономики, научно-технического прогресса, принятая апрельским (1985 г.) Пленумом ЦК КПСС, будет главной в деятельности редакции, которая станет стремиться «вести научно-техническую мысль в обгон, а не вдогонку»[2]. В состав редколлегии «Бюллетеня» вошли видные академики и члены-корреспонденты АН СССР. Основными в «Бюллетене», предназначенном для инженеров, конструкторов, технологов, организаторов производства, стали разделы: «НТП-85», «Пульс НТР», «Новая техника», «Наука вокруг нас».

Из новых изданий следует выделить журналы «Трезвость и культура», «Родина» (ежемесячное приложение к газете «Правда»), еженедельник «Семья» – издание Советского детского фонда им. В.И. Ленина. Наибольшее внимание в еженедельнике уделялось проблемам укрепления семьи, о чем свидетельствовали основные рубрики издания: «Семейный детский дом», «Мамина страница», «Папина страница», «Бабушкина страница» и «Дедушкина страница».

Заметным явлением в отечественной журналистике конца 90-х стало издание журнала «Наше наследие». Представляя читателям его первый номер, редактор писал: «Нам очень хочется выпускать истинно культурный, по-настоящему интеллигентный журнал, интересный прежде всего массовому читателю, приобщающий его к истинным ценностям отечественного многонационального литературного, исторического, философского, художественного наследия, пробуждающим гражданские чувства ответственности в сохранении и приумножении народного культурного достояния»[3]. Уже в первом номере читатели познакомились с «Африканским дневником» Н. Гумилева, стихотворными произведениями М. Цветаевой, с захватывающими публикациями под рубрикой «По страницам старых журналов». В последующих номерах внимание подписчиков неизменно привлекали не публиковавшиеся ранее, малоизвестные произведения А. Ахматовой, Е. Замятина, Вл. Ходасевича, Вяч. Иванова, М. Осоргина, мемуары И. Бунина, М. Пришвина и многих других.

Среди новых изданий, свидетельствующих, что пресса периода перестройки, как и в годы авторитарно-бюрократического режима должна была отвечать главной задаче – повышения роли КПСС как политического авангарда общества, стало возобновление в январе 1989 г. журнала «Известия ЦК КПСС» и газеты «Правительственный вестник». Журнал «Известия ЦК КПСС» явился преемником «Известий ЦК РКП(б), издававшихся в 1919–1929 гг. В первом же номере возобновленного журнала были помещены краткие биографии членов Политбюро, секретарей ЦК КПСС, опубликованы материалы о работе Центральной ревизионной комиссии, Комитета партийного контроля при ЦК КПСС, непубликовавшиеся ранее документы В.И. Ленина. Открывался номер обращением Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева, разъяснявшего, что главная задача нового издания «помогать трудящимся более широко участвовать в разработке и осуществлении партийной политики», что журнал будет следовать традициям издававшихся при В.И. Ленине «Известий ЦК РКП(б)».

Традициям издававшейся при В.И. Ленине «Газеты Временного рабочего и крестьянского правительства» следовала и газета «Правительственный вестник». Ее первый номер также открывался обращением «К нашим читателям» председателя Совета министров СССР Н.И. Рыжкова. Эти издания – самое красноречивое свидетельство, что СМИ по-прежнему являлись главной трибуной партии, призванные главное внимание уделять «ключевым направлениям реализации политики КПСС»[4].

В условиях демократизации общества появляются и качественно новые издания: «Независимая газета», «Куранты», «Совершенно секретно». Еженедельник «Куранты» – первая попытка создать независимое от политических партий издание. Первый его номер увидел свет 20 сентября 1990 г. В передовой «К читателю» говорилось: «Мы внепартийная газета. Но – обостренно политическая... Имея свою вполне определенную позицию, редакция тем не менее будет стараться отражать весь широкий спектр общественного мнения горожан, депутатских фракций. И, конечно, мы постараемся сделать все, чтобы быть просто интересной газетой для самых разных читателей». Учредителем газеты выступил Моссовет. Он же стал учредителем и «Независимой газеты», появившейся в декабре 1990 г. В первые месяцы весь 150-тысячный тираж газеты распространялся исключительно в столице.

РАДИО И ТЕЛЕВИДЕНИЕ. Все больший размах получало радиовещание. В 1990 г. вещание вели около 180 радиодомов и свыше 5 тысяч местных радиостанций. 22 августа 1990 г. начались передачи первой негосударственной (независимой от Гостелерадио) радиостанции «Эхо Москвы», в числе учредителей которой были Моссовет, редакция журнала «Огонек» и факультет журналистики МГУ. В начале 1991 г. образовалась Российская независимая телерадиокомпания, в составе которой стало функционировать «Радио России». «Московское радио» вышло на первое место в мире по объему вещания на зарубежные страны – 2.227 часов в неделю на 80 языках мира. По числу же слушателей самая большая аудитория была у Би-Би-Си (120 млн. человек в год), у «Голоса Америки» (85 млн.), у «Свободной Европы» (55 млн.), у «Немецкой волны» (30 млн.), у «Московского радио» (15 млн.), у «Радио Франции» (10 млн.), у «Радио Пекина» (5 млн. человек)[5].

Практически все население СССР смотрело телевизионные передачи, которые к 1900 г. вели более 130 программных телецентров. Первая программа стала доступной в самых удаленных регионах, вторая использовалась для прямых телетрансляций заседаний Верховного Совета СССР, третья – предназначалась москвичам, четвертая – являлась учебной. Несомненным достижением Центрального телевидения стали передачи «12 этаж», «Взгляд», «7 дней», «До и после полуночи». С 3 августа 1987 г. стал действовать «Прожектор перестройки».

Значительных успехов добилось ленинградское телевидение. Это, прежде всего, «Телекурьер» – обозрение из небольших репортажей, снимаемых в течение каждой субботы и выдаваемых в эфир ближе к полуночи. Это и «600 секунд» Александра Невзорова, который в одиночку обеспечивал ежедневные десятиминутки новостей и стал одним из популярных телеведущих. Неизменный интерес вызывали передачи «Пятое колесо», с выходом которого на телеэкраны появился совершенно новый видеоканал, объединивший конгломерат разнохарактерных и разножанровых материалов. Именно на этом канале были переданы первые интервью с академиком А. Сахаровым, первые записи митингов общества «Память», первые митинги в поддержку сооружения Мемориала жертвам сталинизма.

Еще до Великой Отечественной войны в Москве был проложен первый телевизионный кабель, но только в 1988 г. Моссовет утвердил «Генеральную схему по развитию кабельного ТВ». В августе 1990 г. был создан Союз организаций кабельного и эфирного телевидения СССР, представлявших около 500 зарегистрированных в стране студий кабельного телевидения, обслуживающих до 15 млн. абонентов.

Процессы демократизации общества существенно отразились и на книгоиздательской деятельности. Появились произведения, хранившиеся только в спецхранах, в том числе даже книги объявленных «врагами народа» политических деятелей Г. Зиновьева, Л. Каменева, Л. Троцкого и др. Стали доступны мемуары А. Керенского, атамана П. Краснова, генерала А. Деникина, запрещенные в советское время художественные произведения Е. Замятина, И. Северянина, И. Шмелева, книги авторов, покинувших СССР в последние десятилетия – В. Аксенова, А. Галича, А. Солженицына и многих других. 3 апреля 1988 г. «Известия» в статье «Из-под ареста» сообщили о реабилитации 180 книг и брошюр Н. Бухарина, почти 70 произведений А. Рыкова, трехтомника М. Кольцова, выпущенного в 1928–1929 гг. В статье говорилось: «Перечислять можно очень долго, ведь только творческое наследие репрессированных политических деятелей насчитывает свыше пятисот наименований».

ИНФОРМАЦИОННЫЕ АГЕНТСТВА. Значительно расширилась деятельность информационных агентств. К 1991 г. функционировали 336 телеграфных и 180 телефонных каналов связи, соединявших ТАСС со страной и со всем миром. Его подписчиками являлись свыше 600 зарубежных информационных агентств, редакций газет и журналов из 115 стран. Помимо ТАСС, только АПН имело подобную разветвленную сеть корреспондентов и прочих представителей в СССР и за границей: в стране насчитывалось 20 корпунктов, за рубежом корреспонденты имелись в 120 странах. В июле 1990 г. АПН было преобразовано в государственное информационное агентство «Новости» (ИАН). С момента своего возникновения АПН, созданное общественными организациями (Союз журналистов СССР, Союз писателей СССР, Всесоюзное общество «Знание» и др.), считалось тоже общественной организацией. Превращенное в государственное, агентство стало именоваться АПН-ИАН. Вскоре, кроме ТАСС и АПН-ИАН, возникают новые информационные агентства: «Постфактум», «Интерфакс», СибИА и др. Самую большую известность из них получает «Интерфакс». Особенно популярной его информация стала среди иностранных дипломатов и специалистов, которых не устраивала тенденциозная и не очень оперативная, по их мнению, информация ТАСС и АПН. К 1990 г. информацию «Интерфакса» получали уже в 40 странах мира. Из советских изданий одной из первых информацией «Интерфакса» стала пользоваться газета «Известия». Одновременно с «Интерфаксом» в 1989 г. возникло и агентство «Постфактум» – первое независимое, выражавшее свою, а не официальную точку зрения, агентство. В это же время начинают действовать информационные агентства на местах. Из них в числе самых первых было Сибирское информационное агентство (СибИА). В его составе было всего пять человек и ни одного профессионала. Из региональных агентств, представлявших объединения местных журналистов, можно назвать также «Сибинформ», «Харьков-новости».

Все средства массовой информации включились в активную пропаганду повышения темпов и эффективности экономики на базе ускорения научно-технического прогресса, перевооружения и реконструкции производства, совершенствования системы управления, хозяйственного механизма. В печать, на радио и телевидение не прекращается поток материалов о последовательном осуществлении продовольственной программы СССР, комплексной программы развития производства товаров народного потребления. Неизменно акцентируется внимание читателей, на том, что достичь высоких намеченных рубежей можно лишь напряженным производительным трудом. Средства массовой информации призывают «использовать все средства и возможности», чтобы «взять энергичный старт в двенадцатой пятилетке» и «достойно встретить XXVII съезд КПСС». «Всенародная трибуна» – под таким аншлагом публикует «Правда» читательские письма с замечаниями и предложениями по содержанию новой редакции Программы и Устава КПСС. В редакцию поступают тысячи писем не только с одобрением курса на ускорение, но и нескрываемым сомнением: хватит ли сил грандиозные планы перестройки довести до конца. Многие писали, что немало еще у нас партийных руководителей, которые ведут себя, как «старорежимные баи», «путая свой карман с государственным». Что тормозящих перестройку еще предостаточно, убедительно было сказано в статье-обзоре Т. Самолис «Очищение», напечатанной в «Правде» 13 февраля 1986 г. с подзаголовком «Откровенный разговор». Во время обсуждения предсъездовских документов, пишет она, через мои руки прошли тысячи писем, свидетельствующих, как трудно идет перестройка, как велик еще «инертный и вязкий партийно-административный слой», которому совсем не хочется «радикальных перемен» и которые вряд ли добровольно откажутся от спецбуфетов, спецмагазинов, спецбольниц и других своих привилегий. На статью Т. Самолис редакция «Правды» получила многочисленные отклики, в одном из которых сообщалось: «Когда моя бабушка прочитала статью, она заплакала и сказала: «Наконец-то стучится в нашу жизнь правда. Открыть бы пошире ей двери»[9]. Однако открыть пошире двери правде стало возможно только после XIX партийной конференции, принявшей специальную резолюцию «О гласности», как незаменимом оружии перестройки. А в 1986 г. автора статьи «Очищение» заставили замолчать и лишь спустя два года появилось следующее ее выступление, озаглавленное «Очищение правдой», из которого читатели «Правды» узнали, как хотелось некоторым чиновникам расправиться с автором откровенного разоблачения противников перестройки.

Гласность как одно из главных завоеваний перестройки, хотя и не принимала форму классовых антагонизмов, воспринималась очень остро. В марте 1988 г. в газете ЦК КПСС «Советская Россия» под рубрикой «Полемика» появилось письмо в редакцию преподавателя ленинградского вуза Нины Андреевой, озаглавленное «Не могу поступиться принципами», вызвавшее самую непримиримую полемику: одни утверждали, что это «патриотическая статья», другие характеризовали ее как антиперестроечную. 5 апреля в «Правде» появился редакционный ответ на статью Н. Андреевой «Принципы перестройки: революционность мышления и действий». В статье Андреевой, отмечала «Правда», есть наблюдения, с которыми нельзя не согласиться, есть энергично выраженная озабоченность некоторыми негативными явлениями, но главное в том, особо акцентируется внимание читателей, что в статье «обнаруживается полная несовместимость и противоположность ее позиций и основных направлений перестройки».

Редакционный ответ «Правды», прозвучавший как директива доперестроечных времен, не получил полного одобрения читателей, особенно тех, которые заявили, что развернувшаяся полемика «не есть стремление истребить оппонента». «Наивно думать, – писал в статье «Так понимаю» журналист А. Проханов, – чтобы в таком огромном и сложном обществе, как наше, один-единственный взгляд имел право на истину в последней инстанции. Сложная, взаимообогащающая сумма взглядов, единство, основанное на противоположностях, – вот желанный результат в этой полемике»[10].

ОДИН ИЗ САМЫХ ЧИТАЕМЫХ ЖАНРОВ

Острая полемичность публицистики периода перестройки – главная ее отличительная особенность. Именно поэтому читатели стали называть публицистику одним из самых читаемых жанров, призывая «сохранить лучшие страницы периодики дней перестройки» как «духовное завещание одного поколения другому». Именно поэтому только в 1988 г. один за другим появляются сборники публицистики «Зависит от нас. Перестройка в зеркале прессы», «Иного не дано», «Страницы истории КПСС: Факты. Проблемы. Уроки», «Если по совести...», «Уроки горькие, но необходимые» и др. Составители сборника «Зависит от нас. Перестройка в зеркале прессы» в редакционном вступлении заявляли: «Наш сборник, конечно, ни в малой степени не претендует на полноту охвата важнейших публикаций и жанров последнего времени. Уровень сегодняшней журналистики таков, что понадобилась бы целая библиотека, чтобы поместить все статьи, достойные книжного запечатления»[11]. В сборнике, как и в других аналогичного характера книгах, представлены самые разные точки зрения на методы и пути обновления общества, для того чтобы в результате выявить «без изъятия полную правду» о прошлом и настоящем во имя нашего будущего.

Стремясь выявить «полную правду» редакции периодических изданий стали систематически печатать статьи ученых, особенно историков. В «Правде» стали регулярно появляться полосы под общим названием «Страницы истории», на основе которых были изданы двухтомник «Страницы истории КПСС: Факты. Проблемы. Уроки» и сборник статей «Урок дает история». Появившиеся по инициативе «Правды», эти книги не только содержали статьи по вопросам, о которых раньше «не смели и задумываться», но они демонстрировали реальную связь работы редакций с реальными жизненными процессами. В условиях обновления общества потребовалось очищение исторической науки от субъективистских наслоений и фальсификации, от общепринятой схемы, извлеченной из «Краткого курса». И поэтому стало чрезвычайно важным проведение «круглых столов» ведущих журналистов и крупнейших ученых по проблемам отечественной истории. «Круглые столы», кроме «Правды», наиболее успешно проводила редакция журнала «Коммунист», приглашавшая к дискуссиям академиков П. Кима, И. Минца, А. Самсонова, многочисленных докторов и кандидатов наук. Наибольший резонанс получили материалы «круглых столов»: «Основные этапы развития Советского общества» («Коммунист», 1987, № 12), «Двадцатые годы: начало пути» («Ленинградская правда», 1989, 2 марта), «НЭП: Суть. Опыт. Уроки» («Правда», 1988, 15 июля). Следует выделить также статьи Д. Данилова «Коллективизация: как это было» («Правда», 1988, 16 сентября), Ю. Полякова «Исторический процесс многомерен» («Вопросы истории КПСС», 1989, № 9), Е. Зубковой «Опыт и уроки незавершенных поворотов 1956 и 1965 годов» («Вопросы истории КПСС, 1988, № 4), Ф. Бурлацкого «Брежнев и крушение оттепели. Размышления о природе политического лидерства» («Литературная газета», 1988, 14 сентября).

Социально-политическая значимость публицистики в годы перестройки особенно проявилась в издании книги «Иного не дано», увидевшей свет накануне XIX партийной конференции. В книге затронут самый широкий спектр проблем: экономика, история, культура, идеология, политика. В ней приняли участие ученые-естественники и ученые-гуманитарии, писатели и публицисты, академики А. Сахаров и Т. Заславская. Редактор книги Ю. Афанасьев заметил, что в ней, даже сравнительно с тем, к чему уже более или менее привыкли в пору перестройки и гласности, «немало непривычно откровенного и резкого», что такая книга в доперестроречные времена «не могла бы появиться»[12].

Вслед за сборником «Иного не дано» вышла аналогичная книга, в основном тех же авторов, под заглавием «Постижение», в которой также обосновывается необходимость коренных преобразований в сфере общественных отношений, излагаются взгляды на процессы, обусловленные перестройкой.

В нараставшем потоке публицистики самую большую озабоченность вызывало неудовлетворительное состояние экономики. В дискуссию о путях быстрейшего вывода экономики из кризиса вступили такие видные писатели и публицисты, как В. Белов, В. Лацис, В. Селюнин, А. Стреляный, Н. Шмелев и многие другие. В шестом номере журнала «Знамя» появилась содержательная статья «Приход и расход» А. Стреляного, открывшая острую дискуссию по дальнейшему экономическому развитию страны. А. Стреляный достаточно убедительно писал, что успешным может быть только товарное, рассчитанное на потребителя производство, и все попытки «отменить» или «обойти» объективные экономические законы «вредоносно» сказываются на развитии экономики[13].

С откровенным мнением, что без конкуренции, которую так долго у нас клеймили, ни одна экономическая система не может быть жизненной, выступил в шестом номере «Нового мира» за 1987 г. Н. Шмелев. Его статья «Авансы и долги» привлекла особое внимание читателей резким осуждением сложившейся системы управления экономикой, которая «подрывает складывавшиеся веками, отвечающие природе человека стимулы к труду»[14].

Весьма одобрительные отклики получили статьи Д. Валового, В. Селюнина, решительно выступивших против «самоедской экономики», «производства ради производства» и призывавших повернуть экономику лицом к нуждам человека. Особенно многочисленными были отклики на выступления писателя В. Белова, которого более всего тревожило состояние дел в сельском хозяйстве. Укрупнение колхозов в хрущевские времена, с огорчением замечает писатель, оказалось таким же пагубным, как раскулачивание 30-х годов. В. Белов без обиняков заявлял, что с ликвидацией «неперспективных деревень», становится «неперспективным» само занятие сельским хозяйством. «Возродить в крестьянстве крестьянское», – под таким заглавием 15 апреля 1988 г. напечатала «Правда» статью писателя, вызвавшую небывалый поток читательских отзывов. Их поступило свыше тысячи, половина которых, по мнению В. Белова, заслуживала издания отдельной книгой. Пора понять, что земля ждет постоянных работников, а не шефов на час – таково основное содержание откликов читателей.

Большой резонанс вызывали выступления очеркиста И. Васильева, у которого, как и у В. Белова, особую боль вызывали также «неперспективные деревни». Одно из главных бедствий села, считает публицист, «обленение», первопричина которого – «свободное время», понятое, как праздность. В очерках, публиковавшихся в «Советской России» – «Большое дело не для труса» (22 апреля 1986 г.), «Посторонность» (4 октября 1987 г.), «Бонапартики и демократия» (15 ноября 1987 г.) – И. Васильев решительно выступает против превращения партийной дисциплины в чинопочитание, против «деловых» людей, эгоизм которых породил приятельство и протекционизм, против «бонапартиков» всех рангов, потерявших всякое представление о порядочности, и их услужливого окружения, против тех, кто занят не своим делом, кто этому делу посторонний.

Постановка таких проблем вызывала горячее одобрение читателей. «Так захватили меня рассуждения Ивана Васильева о явлении «посторонности», – читаем в одном из писем в редакцию, – что не преувеличу, сказав: «такая публицистика – событие в процессе нашего понимания нас самих, истоков наших трудностей и бед»[15].

Журналисты неутомимо способствовали не только экономической, но, что еще важнее, «духовной перестройке». «Гласность – это объявленная война против бездны унижений», – писал в «Литературной газете» поэт Е. Евтушенко. – Гласность – это война за социальное достоинство человека. Гласность, как «буревестник, «молнии подобный» будит гражданскую совесть народа»[16]. Порядочность и совесть – это качества, которыми надлежит дорожить, как своим здоровьем, потому что без этих качеств – «человек не человек», – такова главная мысль выступлений в «Литературной газете» и академика Д.С. Лихачева.

«Лечить глухоту души» – все чаще, все настойчивее звучит в публицистике. В статье «О милосердии», задаваясь вопросом о том, как мы дошли до того, что из нормальной отзывчивости перешли в равнодушие, в бездушие, писатель Д. Гранин приходит к выводу, что публицистика, как и литература, «не может быть лишена права на сострадание», без этого не может быть «очеловечивания нашего бытия»[17].

Понять и совершенствовать новый мир может только сознание, освобожденное от сталинского мышления, – вот, что стало главным в публицистике периода перестройки. Ни у кого не должно быть монопольного права на критику, гласность – это гласность для всех, пора освободиться от «гражданской дряблости и безразличия», пора возродить подлинно демократический, народный образ жизни. Утверждению этих принципов были посвящены статьи писателей Чингиза Айтматова «Не подрываются ли основы» («Известия», 1988, 4 мая), Юрия Карякина «Ждановская жидкость», или против очернительства» («Огонек», 1988, № 19), Евгения Носова «Что мы перестраиваем» («Литературная газета», 1998, 20 апреля).

Одной из главных стала в публицистике тема экологии и не только в нашей стране, но и в масштабе планеты. Сейчас на планете, – писал В. Белов в «Новом мире» в 1988 г., – уже более 4 млрд. га пустынь. Пустыня с помощью человека расширяется со скоростью 4 га в минуту. Безжалостно и стремительно вырубаются леса Африки, Южной Америки, русского Северо-Запада и Сибири, а ведь Земля, хоть и велика, но и у нее есть предел[18].

Действенным средством в борьбе за чистоту окружающей среды стала предфактумная (упреждающая) публицистика, занимавшая все более значительное место на страницах газет и журналов. Благодаря заблаговременным настойчивым выступлениям журналистов удалось отклонить проект строительства Нижнеобской ГЭС и не допустить затопления более ста тысяч квадратных километров территории, на которой добывались миллионы тонн нефти.

Упорнейшую борьбу вели журналисты за спасение Байкала, битва за который продолжалась более тридцати лет. Еще в феврале 1959 г. «Литературная газета» писала, что «славное море» должно быть заповедной зоной. Борьба особенно обострилась после того, как началось строительство Байкальского целлюлозно-бумажного комбината, вредные сбросы которого не могли не губить кристально чистых вод озера и окрестных лесов. Тревогу за судьбу Байкала выражали крупные ученые, писатели – академик А. Трофимчук, Валентин Распутин и др. Борьба за то, чтобы никогда не замутнился этот «хрустальный ключ», «главный родник России», в конечном итоге принесла известные результаты: в апреле 1987 г. было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о кардинальных мерах по защите бассейна озера от загрязнений, о перепрофилировании Байкальского целлюлозно-бумажного комбината, о развитии на берегах Байкала без отдыха и туризма.

Преодоление ведомственных барьеров в борьбе за чистоту окружающей среды требовало огромнейших усилий. Пример тому не только защита Байкала, но и борьба за Ладожское озеро, за такие заповедные места, как толстовская Ясная Поляна, некрасовская Карабиха, Щелыково, где расположен музей-заповедник великого драматурга А.Н. Островского. Под названием «У крайнего предела» появилось 6 апреля 1987 г. выступление в «Правде» ее корреспондента В. Герасимова, с огромной тревогой сообщавшего, что предприятия Минлесбумпрома вопреки всем выступлениям газет и письмам-протестам читателей продолжают сбрасывать в Ладожское озеро загрязненные стоки. «Мне выпала честь, – приводит В. Герасимов слова полковника В. Солода, – в годы блокады защищать легендарную «дорогу жизни» артиллеристом-зенитчиком. Даже в те дни солдаты и командиры заботились о чистоте ладожской воды, и любой неряха, кто сливал в озеро отработанные масла или пытался вымыть в нем машину, подвергался не только нравственному осуждению, но и дисциплинарному наказанию, хотя особых приказов на этот счет и не было». После выступления «Правды» меры были приняты: Политбюро ЦК КПСС не только приняло решение о перепрофилировании Приозерского целлюлозно-бумажного завода, но и предложило соответствующим организациям подготовить долговременную комплексную программу решения экологических проблем в стране.

Были приняты меры и по выступлению собкора «Литературной газеты» 3. Балояна «Ереван в беде»: Совет Министров СССР принял решение о переразмещении и перепрофилировании ряда промышленных предприятий, расположенных в регионе армянской столицы.

Бескомпромиссная упреждающая публицистика значительно усиливала позитивную действенность средств массовой информации. Самый яркий пример действенности упреждающей публицистики – приостановка и закрытие проекта о переброске северных рек на юг, в Каспий, осуществление которого грозило затоплением огромной территории Западной Сибири, потребовало бы колоссальных бессмысленных денежных затрат. К счастью, журналисты добились своего: на XXVII съезде партии было принято решение о прекращении работ по переброске северных рек. И в журнале «Новый мир» его редактор Сергей Залыгин писал: «Отказавшись от надуманных, в узковедомственных интересах проектов переброски речного стока, или, как еще говорят у нас «проектов поворота рек» государство наше осуществило поворот в сторону общественного мнения. Поворот столько же необходимый, сколько и необратимый»[19].

Очерк С. Залыгина «Поворот», как справедливо отмечалось в печати, убедительно показал, насколько важна предфактумная (упреждающая) публицистика, способная «предотвратить пагубу», способствуя тем самым быстрейшему экономическому и духовному возрождению страны.

АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ИЗДАНИЯ. В первые годы перестройки изменения в системе отечественных СМИ были не столь значительны, как в последние годы советского государства, когда система журналистики начала меняться качественно. Из подполья вышел самиздат: в 1989 г. в стране выходили более тысячи периодических изданий такого характера. Из них 333 – общеполитических, 89 – литературно-художественных, 36 – христианских, 16 – экологических[21]. Появились также пацифистские, юмористические, детские и другие издания. Правда, большая часть газет и журналов уже не являлась самиздатом в его традиционном понимании: это были издания различных общественных движений, организаций, групп, выходившие открыто и получившие название альтернативной прессы. К 1991 г. численность альтернативных изданий достигла двух тысяч, а тираж возрос до нескольких миллионов экземпляров. Наиболее значительными тиражами выходили издания, зарегистрированные народными фронтами. Так, газета Народного фронта Латвии «Атмода» («Возрождение») имела тираж 100 тыс. экз.[22]

12 июля 1990 г. был принят Закон Союза Советских Социалистических республик об общественных организациях, в соответствии с которым начался процесс формирования в СССР политических партий и их печатных органов. Так, возникшая партия кадетов стала издавать газету «Конституционный демократ», республиканская партия Российской Федерации – газеты «Новая жизнь» и «Социал-демократ», Демократическая партия России (ДПР) – «Демократическую газету». Появились издания монархического направления, органы духовной оппозиции и др. В 1990 г. выходило свыше 1173 газет, журналов, бюллетеней различных политических партий и общественных организаций.

Но и в годы перестройки (1985–1991 гг.) в Советском Союзе не прекращался процесс последовательного подчинения экономики приоритету идеологии. А о том, что жесткий партийный контроль КПСС над средствами массовой информации продолжал осуществляться и в этот период, свидетельствует постановление ЦК КПСС «О газете «Правда», принятое в апреле 1990 г. «Будучи главной трибуной партии, – особо подчеркивалось в этом постановлении, – «Правда» призвана сосредоточить внимание на ключевых направлениях реализации политики КПСС», а журналист-коммунист, на каком бы участке не работал, должен быть «активным, думающим бойцом партии»[23].

Не прошло и трех месяцев, как и в июне 1990 г. был принят первый в истории отечественных СМИ Закон «О печати и других средствах массовой информации». Всего около полутора лет проработал этот Закон: в начале декабря 1991 г. руководители Республики Беларусь, Российской Федерации и Украины подписали соглашение о создании Содружества независимых государств (СНГ), к которому в конце декабря присоединились Среднеазиатские республики. Это означало прекращение существования СССР, а вместе с этим завершилась история и однопартийной советской журналистики.

История перестройки (1985-1991) со всеми ее общественно-политическими перипетиями и новыми идеями дает современным исследователям русского языка возможность пронаблюдать в развитии редкую и весьма интересную ситуацию активной языковой трансформации.

Сегодня судить об изменениях, происходивших в языке, можно главным образом на примере публицистики. Провозглашение гласности и отход от цензуры заметно изменили стилистический облик большинства советских изданий. Изначально склонные подражать стилю поведения главы государства, журналисты переняли у М.С. Горбачёва манеру неподготовленной и неофициальной свободной речи. Язык прессы, прежде нарочито казённый, намеренно неконкретный, постепенно стал приобретать яркую и эмоциональную окраску, т.е. начал в значительно большей степени, чем раньше, соответствовать параметрам публицистического стиля.

Однако, как это всегда бывает в переходный период, изменения происходили не в одночасье. Один из известных лозунгов того времени - "Больше демократии - больше социализма". В нем можно усмотреть как идейное и речевое новаторство, так и тяготение к советскому "новоязу", - оба свойства были присущи эпохе в равной мере.

Доминирование того или иного стиля на страницах газет и журналов зависело от характера каждого конкретного периодического издания. Журналы официальных партийных или государственных организаций с трудом отходили от привычного, вырабатывавшегося десятилетиями языка советских средств массовой информации и пропаганды. Напр., журнал "Наш современник" - официальный печатный орган Союза писателей РСФСР - в разгар перестройки, в 1988 г., с точки зрения стиля всё ещё напоминал типичный образец риторики советского "новояза".

Здесь сохранилась установка на обезличенность журналистского материала. Очень редко автор текста говорит о себе "я", чаще заменяя его на "мы": "Однако эффективными эти меры, как мы полагаем, будут лишь после коренной перестройки управления водопользованием", "Почему мы не вводим анонимное лечение..?". В первом случае журналист употребляет "мы" вместо "я", снимая с себя личную ответственность, распределяя её между членами некоторого авторского коллектива (сходно с употреблением научного "мы"). Во втором примере - типичное для советской печати "мы" сопричастности, объединяющее весь народ в единую массу.

Кроме того, в качестве заменителей авторского "я" используются безличные синтаксические конструкции: известно, что…; выходит…; тревожит…; нужно; необходимо; не обязательно; следует отметить; надо сказать и т.д. Публицистический текст превращается в сплошную прописную истину, которую все, кто считает себя входящим в советское "мы", принимают как объективную реальность.

Статьи "Нашего современника" изобилуют штампами-советизмами, используемыми без переосмысления. В результате речь, с одной стороны, становится идеологически поляризованной, а с другой - теряет оригинальность, обнаруживает принадлежность к советской традиции, которая в то время вызывает негативную реакцию и даже неприятие у значительной части читательской аудитории. Среди наиболее ярких и часто встречающихся советизмов можно выделить такие слова и словосочетания: линия партии, взять курс на..., рубежи нашей страны, маяки и ориентиры, базис и надстройка, отозваться на призыв, творческая перекличка, святой ленинский завет, рабочий класс, удовлетворение нужд трудового народа, подвергаться (справедливой) критике, разукомплектовывать, политиканство, литературные спекулянты и приспособленцы, братская Болгария (союзная республика), русская советская литература.

Характерно для данного журнала и использование призывных восклицательных предложений. Частое риторическое применение лозунгов в печати отмечалось А.М. Селищевым как характерная черта постреволюционного русского языка уже через десять лет после Октября. Как видим, этот приём актуален и для 80-х гг.: "Трезвость - оружие революции", "Всем - добро пожаловать на древнюю Новгородскую землю!".

К "формулам" советской публицистики можно отнести также обязательное упоминание всех официальных званий героя материала, если таковые у него имеются: "Писателю Анатолию Степановичу Иванову, Герою Социалистического Труда, лауреату Государственных премий СССР и РСФСР, других литературных премий, секретарю правления СП СССР, главному редактору журнала "Молодая гвардия" - 60 лет…" - с таких слов начинается статья. И лишь после этого говорится, что Иванов - автор всенародно известных романов "Тени исчезают в полдень", "Вечный зов" (думается, для читателя это должно было иметь большее значение).

Ещё одна "формула" - обязательная ссылка на Полное собрание сочинений В.И. Ленина или К. Маркса и Ф. Энгельса при цитировании их высказываний. Именно из таких мелких деталей и состоит канон советской журналистики, который, как мы увидим позже, оказалось далеко не просто изжить.

Из новой и актуализированной лексики (перестройка, демократия, гласность и т.д.) журнал "Наш современник" активно использует слово перестройка как наиболее отвечающее традициям советской политической номинации, в то время как лексическим символом либеральных журналов стала демократия.

Язык обновляющейся публицистики рассмотрим на примере материалов журнала "Огонёк", который на протяжении всего периода перестройки был своего рода символом свободной и устремленной в демократическое будущее прессы.

В целом стиль "Огонька" 1988 г. характеризуется стремлением к максимальной доступности языка, а также к отказу от объективности тона в пользу открытости авторской позиции и, соответственно, яркой стилистической окрашенности текста. В журналистские материалы проникает множество разговорных и просторечных выражений: "Новое явление? Ой ли? Давайте покопаемся в памяти. Я не припомню случая, чтобы в южных аэропортах даже 20 лет назад можно было бы взять государственное такси, таксисты наотрез отказывались, а частники тут как тут" или "Отрицаловка и сочувствующая им часть работяг…".

Одновременно происходит активизация использования научных терминов (в основном, из области экономики), прежде встречавшихся лишь в специальной литературе. В годы перестройки массовому читателю пришлось осваивать не только азы политики и экономики, но и соответствующую терминологию. В "Огоньке", в частности, упоминаются мировой кинопрокатный рынок, инфраструктура, демократизация, правовое государство, внеэкономическое принуждение, прецедент, конъюнктура, налогообложение, инфляция.

В связи с тем что новая для языка публицистики лексика относится к разным стилистическим пластам, возникает эффект стилистического смешения: "Мы спокойно относимся к прощелыге-доставале, нас не смущает уникальная способность "доставать" дефицитную колбасу или строителей для срочного ремонта, не удивляет купленная по дешёвке дублёнка на бывшей генеральше, мы воспринимаем без протеста, чуть ли не как должное, все эти несуразности бюрократизированного рынка".

Использование стилистически сниженной лексики - один из приёмов, с помощью которых выражалась активная авторская позиция и сокращалась дистанция "журналист-читатель". "Вместо официального, застёгнутого на все пуговицы журналиста, говорящего от имени партии, явился автор, говорящий от своего имени, частный человек, автор-собеседник", - замечает Г.Я. Солганик [2004: 4].

В статьях журналистов "Огонька" стало активно использоваться авторское "я" ("я убеждён"; "на мой взгляд"; "я бы тут посмотрел пошире"). Иногда это "я" намеренно акцентируется, подменяя "мы" в устойчивой конструкции. Напр., задавая вопрос в интервью американскому писателю Джону Апдайку, корреспондент "Огонька" Артём Боровик употребляет выражение "в моей стране". Для американца это звучит обыкновенно (in my country), но для советского человека такого выражения не существовало вовсе. Ставшее штампом словосочетание "в нашей стране" имеет в основе понятие коллективности - краеугольный камень советской идеологии. Таким образом, говоря "в моей стране", журналист демонстрирует способность к новому индивидуалистическому мышлению.

Как жанр публицистики интервью наиболее ярко отразило изменения, происходившие в языке СМИ [Земская 1996]. На пример, вряд ли в тексте интервью доперестроечного журнала можно было бы встретить подобную реплику журналиста: "Я тем не менее сам для себя решил: факт "бессмертия", не подверженный никаким конъюнктурам, важнее чистки, ценнее прецедента закрытия". Здесь и авторское "я", и термины (конъюнктура, прецедент), и разговорная лексика (чистка).

Изменяется и композиция интервью. Речь журналиста, задающего вопрос, теперь вполне может превышать по объёму ответ героя. Редакторы стараются сохранить не только информативную составляющую беседы, но и её стилистические особенности.

Интервью отходит от советского типа "вопросника-анкеты", становится эмоциональным, причём как со стороны собеседника, так и со стороны журналиста. Читатель видит настоящий разговор двух людей, от начала и до конца, причём иногда в тексте остаются даже "рабочие" фразы журналиста, напр.: "Похоже, что здесь тема для будущей беседы. То есть делаю заявку на разговор о воспитании, которого мы сегодня почти не касались. Можно ли рассчитывать?". Собеседник, председатель Государственного комитета СССР по народному образованию, соглашается, и этим заканчивается интервью. С информационной точки зрения совершенно не обязательно сохранять для печати эти реплики, но для читателя такое доверие со стороны журналистов, впустивших его "за кулисы" своей работы, должно означать многое.

Диалог, к которому неоднократно призывал в своих выступлениях М.С. Горбачев, становится одним из ключевых приемов обновляющейся публицистики. На страницах журнала постоянно публикуются не только интервью, но и письма в редакцию. Даже внутри монологического журналистского текста возникают элементы диалога: авторы "Огонька" часто используют риторические вопросы, приводят различные точки зрения, стремясь обеспечить так называемый "плюрализм мнений".

Итак, анализ журнальных публикаций периода перестройки позволяет обнаружить две коммуникативные модели. С одной стороны - советская публицистика на основе "новояза", с другой - стремящийся к стилистическому разнообразию и диалогичности обновляющийся язык демократической прессы. Безусловно, эти две системы не могли существовать, не взаимодействуя друг с другом.

Периодически на страницах обоих журналов встречается явно ироническое, пародийное воспроизведение стилистических особенностей изданий другого типа. Суть данного явления в том, что выражение, употреблённое в "идеологически чуждой" ему обстановке, приобретает яркую стилистическую окраску, естественно негативную.

Напр., в "Огоньке" № 29 за 1988 год помещен отзыв о поэтическом сборнике "Молодая российская поэма". Изначально авторами рецензии задаётся иронический тон, и в этом же ключе прочитывается следующая фраза: "Главный принцип объединения авторов под одной обложкой не их молодость… не эпичность их дарования… главный принцип - идейная чистота и непримиримость к вездесущему врагу. Где только его не находят авторы сборника!". "Идейная чистота и непримиримость к вездесущему врагу" - выражение для "Огонька" совсем не характерное, но употребляемое теми, кого высмеивают авторы статьи. Сочетание несёт явный отпечаток "новояза" и приобретает в данной ситуации негативную окраску.

"Наш современник" отвечает тем же: использует терминологию, наиболее характерную для издания-оппонента. "По существу, ту же "демократическую" и "новаторскую" позицию занимает журнал Юность". С помощью кавычек авторы материала ставят под сомнение оправданность применения этих терминов по отношению к указанному изданию, параллельно высмеивая слишком активное употребление данных слов в "прогрессивной" прессе.

Но борьба, как это ни парадоксально, происходит и внутри каждого из журналов. Особенность рассматриваемого периода как раз и состоит в том, что ни одна из приведённых коммуникативных моделей в точности не копирует прежнюю советскую стилистику, но ни одна ещё и не освободилась полностью от влияния публицистики "новояза".

В "Нашем современнике" встречаются материалы, где основные черты, выделенные для обновляющейся модели публицистики (диалогичность, авторское "я", использование разговорной лексики), присутствуют не в ироническом осмыслении, а как полноправные журналистские приёмы. Такова, напр., статья "У кого что болит" - обзор почты, сопровождаемый рассуждениями журналиста. Он употребляет "несоветское" слово коттедж, пишет "в моей почте", "я согласен с ним" и использует для подтверждения своих идей живые бытовые зарисовки: "Бывает, в очереди к магазину "Вино" или в бане кто-нибудь из них в философию житейскую ударится, и довольно здраво рассудит ту или иную общественную беду". Но здесь же встречаются выражения "линия партии", "нравственная сердцевина перестройки", "идейная и нравственная высота", "прославленные председатели колхозов", "архисовременно". Этот материал занимает промежуточное положение. Вероятно, автор уже принял модель "личностной" журналистики, но на него ещё слишком сильно воздействие советской системы идеологических и речевых штампов, которой он себя не противопоставляет.

Не исключены подобные ситуации и в "Огоньке". На фоне прочих материалов тексты, тяготеющие к "новоязу", выделяются достаточно ярко. И это не только случаи официальных, "одобренных" публикаций (как, напр., сообщение о результатах работы пленума ЦК КПСС или интервью с министром иностранных дел Японии). Видимо, неосознаваемая самими журналистами дань советской традиции - обязательное упоминание социального происхождения в биографическом материале ("Б.Г. Биргер родился в 1923 году в семье московских интеллигентов" или "Сын крестьянина, Алексей Зернов пятнадцатилетним подростком сбежал из дома в Петербург"). Особенно бросается в глаза повышенная концентрация советизмов в небольшом материале "В будущее - с открытыми глазами": настораживает…; работники идеологического фронта; подавать пример гласности, социалистический образ жизни, буржуазная идеология и мораль. Отдельные штампы "новояза" встречаются и в других, менее "идеологически выверенных" статьях.

Таким образом, рассматривая в комплексе ситуацию внутри каждой из языковых моделей публицистики перестройки, невозможно говорить о каком-либо сложившемся стиле, характерном именно для этой эпохи. Более правильным представляется охарактеризовать прессу перестройки как динамически развивающуюся систему, в которой сочетаются разностилевые элементы и приёмы. Именно поэтому модель "Огонька" того времени не новая, но обновляющаяся, а модель "Нашего современника" не старая, но тяготеющая к "новоязу". Перестройка - это явление не только политическое, но и культурное, в частности - языковое. Коренные изменения в политической, экономической, социальной реальности привели к заметным сдвигам в общественном сознании и, соответственно, в речевой практике. Закономерно, что столь сложные процессы не могли быть ограничены узкими хронологическими рамками. Формирование современного стиля публицистики происходило медленно, в напряженной борьбе противоположных тенденций, и нет оснований считать, что постсоветская эволюция публицистического стиля полностью завершилась.

Дата добавления: 2018-10-27; просмотров: 158; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

Мы поможем в написании ваших работ!