PS. Жора – Георгий Александрович Чуич ушел от нас в мае 2013 года. 71 страница
- Мы построим ему мечеть и сделаем из его дворца лучшую в мире лабораторию! Он же нас приглашал, помнишь?.. Раха от те-ебя без ума. И Пенгиран гла-аз на тебя положила. Его жены в тебя просто вввтресканы. А какие у него при-ииинцессы! У тебя тоже глаза ра-азбегались, не так ли?
- Помню-помню,- сказал Жора и улыбнулся.
«Мои деньги – ваши деньги!» – это было, конечно, откровение. Мы и рассчитывали на деньги султана, и, оценивая свой капитал, конечно же, уже мысленно прикарманили и его восемьдесят миллиардов. Во всяком случае, он с легкостью выписывал нам чеки на огромные суммы, если знал, что его имя будет увековечено в нашей Пирамиде.
- А хотите, - однажды расщедрясь, сказал нам султан, - мы разберем пирамиду Хеопса и по камешкам перенесем ее к нам.
Мы смеялись от всей души! Он искренне все еще не понимал, о какой пирамиде идет речь.
- Или распилим на пирамидальные глыбы Тибет, Эверест или, если хотите, Арарат и возведем нашу пирамиду, - веселил нас Хассан.
Впечатление было такое, что он и на самом деле готов распилить Арарат.
- Мне нравится, как там по улицам столицы Бандар-Сери-Бегаване,- вспомнил Бен,- катают в золоченых «роллс-ройсах» молодоженов. И беснующаяся толпа орет что есть мочи: «Наша Маша краше английской Дианы!». А между прочим,- добавил он,- народ Брунея, их около трехсот тысяч, освобожден от уплаты налогов. Рай! Живи – не хочу! Представляете?..
Я представил себе, как жены султана обхаживали Жору, как он дарил каждой из них свою обаятельную улыбку. Представлял ли себе султан в полной мере, что это будет не каменная пирамида, как у египетских фараонов, где и для его крепкого смуглого тела в скором времени найдется уютное местечко для вечной жизни, не каменная, не золотая и даже не бриллиантовая пирамида, а всего лишь Пирамида Духа, этого я не знал.
|
|
|
- Я думал об этом,- сказал Жора,- у Хосе, конечно, условия идеальные, но на острове столько нефти, целый процент мировых запасов. Мир топчется там на каждом квадратном метре. Нам определенно такая толчея не нужна…
- Прекрасно,- сказал Вит,- мы и нефть приберем к ру-укам, и закроем остров. Обнесем его рвом и валом, и преколючей проволокой…
Вит шутил.
- С англичанами из компании «Шелла», присосавшейся к скважинам султана, я договорюсь,- убеждал нас Вит,- и фра-анцузов мы победим, уломаем…
Мы были в Париже, когда Елисейские поля в честь приезда султана были усеяны желто-белыми флагами с его инициалами. А сливки французских деловых кругов расстарались так, что стол султана был просто усыпан его любимыми блюдами: рыбное консоме, пирожки с лангустами, филе окуня, запеченное в картофеле…
- Французы – народ покла-адистый, мы купим их за-а гроши…
|
|
|
Было решено, что остров Калимантан и в частности султанат Борнео, будет одним из претендентов на строительство нашего базового лагеря. Если, конечно, победит в конкурсе.
Мы легко могли бы воспользоваться «Боингами» султана или его аэробусом «310» для доставки генетического материала куда-нибудь в океан, на наши острова. Или вертолетом. Предполагалось, что островов будет несколько в разных морях, в Индийском и Тихом океанах. Может быть, мы построим лаборатории и еще где-нибудь, скажем, в Средиземном или Адриатическом море, или на Кипре, или на Сицилии, Корсике, на худой конец - на Мадагаскаре или даже на Гренландии.
Много позже, когда Хосе уяснил для себя, о какой Пирамиде идет речь, он с присущими ему щедростью и энтузиазмом стал одним из самых напористых и даже дерзких участников реализации нашего проекта.
- Не хотите на А-алькатра-асе? – снова предложил Вит.
- А чем вам не нравится Индия, тот же Конарк, - сказала Юля, - ведь желание – основа Вселенной? А в Ауровиле ваша Пирамида, мне кажется, давно выстроена. Кто-нибудь из вас был в Ауровиле?
Мы стыдливо опустили глаза.
- Завтра же я вас туда свожу, - твердо сказала Юлия.
- Сегодня же! – улыбнулся Жора.
|
|
|
Поначалу планировалось выбирать места потеплее, поуютнее, покомфортнее, места тихие, глухие, почти райские, не заплеванные нашей цивилизацией. А потом уж, потом, когда мы раскачаемся в полную силу… Это будет в конце концов сеть пирамид, расположенных в определенной последовательности на поверхности планеты, связанных между собой одной нитью и одной идеей, объединенных в единый апостольский конгломерат справедливости и добра. Там должны по идее прорасти ростки новой жизни, абсолютно новой, обустроенной так, что мир ахнет, весь этот серый, черствый прохудившийся мир просто ахнет. А базовые лагеря будут на материках, в Европе, в Азии, в Америке, в Африке… Австралию – большой зеленый континент-остров мы тоже не обходили стороной. А как же! И в Канберре, и в Сиднее уже трудились наши люди. Да, и Куба! Фидель пообещал нам сбрить бороду, если наши Пирамиды прорастут и приживутся на его острове Свободы. Свобода, сказал он, это и есть самая справедливая справедливость. Падкий на свободу, он не мог дождаться утра, и на следующий же день выступил по национальному телевидению с пропагандой новой программы жизни. Зря ли мы с оружием в руках, сказал он, забивали сваи социализма на нашей земле, зря ли мы косили наши тростниковые рощи…
|
|
|
- Федор хвалит свое болото,- сказал тогда Жора.
- А расскажи еще раз, - говорит Лена, - о том поселении в Швеции на каком-то острове, помнишь, ты говорил, что там Пирамида тоже пустила корни.
Речь шла о «Suderbyn EkoBo» открытом, экологическом поселении, расположенном на красивейшем острове Готланд в Швеции.
- Население Visby, - говорю я, - главного города на Gotlang всего около двадцати тысяч человек…
И рассказываю историю посещения этого городка прошлым летом: основатели Ингрид и Роберт, три шведские девушки, одна датчанка, один англоговорящий сосед, две девушки-волнтера из Венесуэлы, одна из Испании, один швед, трое нас (Юля, Жора и я) и еще прикольная Аста!
- Прикольная?
- Аста, - говорю я, - милая псина!
- Что такое пермакультура? – спрашивает Лена.
- Такая огранизация пространства, - поясняю я, - основу которой составляют экологически целесообразные модели жизни.
- И твоя модель совершенствования жизни пришлась им по вкусу?
- В полной мере! Мы с Биллом Моллисоном легко нашли общий язык. Говоря коротко, пермакультура – такой способ жизни, когда люди сливаются с природой, получая от нее щедрые дары в ответ на нежную заботу о ней.
Словом, наша Ойкумена наконец-то пустила корни…
- Снова без Тины? – спрашивает Лена.
- Тина уже жила с нами… Правда, пока лишь в мечтах…
Глава 22
Иногда Юля просто восхищала меня: ее смелость и непредсказуемость… Однажды, я уже готов был проститься…
- Я с тобой!..
Я недоумевал: зачем она надевает плащ? Ночь на дворе! Ах, да! Мы же договорились! Что теперь, с того момента, когда мне пришлось самому выбираться из Валетты, когда меня едва не прихлопнули (спасибо Тине, по сути, спасшей тогда меня!), и я сожалел, что ее не было рядом (я сказал это просто так, шутки ради), мы тогда договорились, что она меня теперь одного никуда не отпустит.
- Я только губы подкрашу,- говорит Юля.
- Конечно-конечно…
Я думаю, как же мне удрать одному, и ловлю себя на мысли, что впервые должен прибегнуть к обману. Вполне может быть, что через какой-то час-полтора в меня снова будут стрелять. И я не могу позволить себе подвергать и ее жизнь опасности.
- Я жду тебя в машине,- говорю я,- захвати сигареты…
- Угу…
Ночь такая, что даже съежилась от холода. Мой «мерседес» срывается с места как угорелый, но за углом я резко торможу и, выйдя из машины, возвращаюсь, чтобы выглядывать из-за угла дома: я должен убедиться, что она вернется в номер и тут же позвонит мне. Зная ее, я только на это и расчитываю. Расчет точен. Когда она звонит, я произношу одно только слово: «Прости». И выключаю телефон. Я найду потом нужные слова для объяснения. Никаких оправданий…
Еще три дня тому назад мне казалось, что все уже позади, что преследователи потеряли наш след, и теперь можно пожить какое-то время без оглядки. Юля даже пошутила на этот счет:
- Ты мастер заметать следы.
Я бы согласился и с этим ее утверждением, как и со многими другими («ты знаешь, чего хочешь», «я не всегда понимаю, когда ты шутишь», наконец: «ты у меня большая умница!»), но я не могу не признать, что главная опасность еще впереди. Я знал это и сто лет назад и все же надеялся…
На что, собственно?!.
Терять – вот ведь что страшно!
Чтобы не потерять ее, я набираю номер.
- Привет, - ее голос взволнован, - зачем ты отключил телефон?
- Я целую… Ваши… руки, - медленно, разделяя затяжными паузами слова, диктую я своему мобильнику, - завидуя… тому, кто… целует… все то, чего… не целую… я.
И жду. Тишина. Даже шуршания шин не слышно. Тишина длится как раз вот до этого баннера над головой, на котором я успеваю прочесть одно только слово: «Pardon…». Значит, никакой это не Гудзон, думаю я, и вдруг слышу:
- Так целуй!.. Целуй же!.. Ты где?..
Как можно такое терять?
- Кажется, это Авиньон, - говорю я.
Вот что меня вполне в ней устраивает: она ни разу не заикнулась о браке! Видимо, зная, что я не терплю заик.
- Нет, это не Авиньон – Амбуаз! Я же еду к Леонардо да Винчи!!!
Проходит неделя. Я вхожу и спрашиваю Юлю:
- Нет, ты можешь мне, наконец, сказать, за что ты меня так любишь?
- Не волнуйся ты так, - говорит Юля, - только за то, что ты – это ты.
- Но так ведь можно любить и…
- Конечно!..
- Было не до Тины? – спрашивает Лена.
- Было не до Тины, - говорю я.
Глава 23
Еще несколько дней мы потратили на обдумывание предложения Роберта: гора Арарат!
- Что если нам попытаться,- вдруг сказал Боб,- найти этот старый ковчег и подле него разместить нашу Пирамиду? Это было бы здорово! Феноменально! Ведь именно там, на этой самой горе и началось возрождение человечества после Великого потопа.
От этого факта нельзя было отмахнуться. Как известно, в Курдских горах Армении покоится древний ковчег Ксисутроса. Об этом писали древние историки еще в 275 году до н.э. С этого времени восхождения на священую гору были запрещены. Но кто может запретить светить солнцу? Любопытство людей всегда побеждало любые запреты, и чем строже был запрет, тем сильнее распалялись страсти по его удовлетворению. Весь мир искал останки Ноева ковчега на склонах горы и ждал новых сведений о возможном разрешении одной из самых волнующих тайн человечества: тот это ковчег или не тот?
- В этом есть сенс,- сказал Жора.- Ведь с тех пор, когда Ной пустился в свое плавание, на горе ничего не произошло. Определенно, это святейшее место на нашей планете во всей своей простоте и сложности. Хорошо бы все это пощупать.
- Вы все опять у-уходите в сторону,- возразил Вит,- у нас ясная и прямая до-орога, а вы все время сбиваетесь в бок, то на Гаити, то в Гималаи, то на А-арарат. Мало вам Ти-ибета и всей этой Ша-амбалы?.. Вернитесь в реальный мир.
- Что ты еще хотел нам сказать?- Жора посмотрел на Роба.
- Скажи мне кто я,- очень серьезно произнес Роб,- и я скажу тебе, кто ты.
Все рассмеялись. Я понимал Жору. Сенс состоял в том, чтобы в самом деле, как он сказал, прощупать дух Арарата, ее душу. Не зря ведь Бог зацепил за какой-то ее отрог или выступ ковчег Ноя, и именно здесь посеял зерна обновленного человечества.
- Этот выступ длиной в два футбольных поля,- сказал Тэн,- и высотой с «Титаник».
- Трудно себе представить стену воды высотой в пять километров,- сказала Юля,- это даже не потоп, а что-то смертельно страшное. Бедные люди, за что же им так досталось?
- Об этой аномалии до сих пор спорят: что это – артефакт, ледник, каменный монолит или останки ковчега? Пока на эти вопросы нет ответов, а турки запретили дальнейшие поиски, сославшись на тревожную обстановку в курдских районах.
- Вит,- спросил Жора,- договоришься с турками?
Вит только молча пожал плечами, мол, о чем с ними можно договориться? Мы не остались в стороне и отправили с экспедицией научного объединения «Космопоиск» своих людей.
- Вит,- сказал тогда Жора,- нам нельзя упускать эту изумительную возможность.
Речь шла о том, чтобы из первых рук разузнать побольше, раздобыть хоть капельку правды об этом ковчеге. Верно ли, что новый виток жизни начался с Ноя и его окружения, разных там тварей, которые до сих пор плодятся на этой земле? С помощью нашего сканера можно было бы записать биополе вокруг вершины горы и пролить лучик света на эту тайну, а возможно и клонировать Ноя. Все-таки он не последний человек на этой планете! Виту не очень нравилось это предприятие, но Жора был неумолим. В конце концов Вит сдался.
- Как прика-ажешь,- пробормотал он, и в тот же день договорился о нашем участии в экспедиции.
А вскоре и Далай-лама согласился-таки нас принять. Да, он читал о наших работах и наслышан о наших успехах. Он считает, что Нобелевский комитет в большинстве случаев верно оценивает значимость работ своих лауреатов. Далай-лама в курсе всех мировых достижений. Интернет? Конечно! Мы такие же, как и вы, сказал он, и достижения цивилизации принимаем как данность времени. Но искусство применения высоких технологий, добавил он, у нас используется только ради простоты доступа и обращения с информацией.
У него были проблемы с правительством Китая, он пообещал не предпринимать никаких мер по выходу Тибета из состава Китая. Сепаратистские настроения, раздуваемые правительством Тайваня, он не разделяет, считая, что народу Тибета абсолютно все равно под чьей юрисдикцией находиться. Светская власть, считает народ Тибета, не имеет над тобой никакой власти, если ты во власти своего внутреннего мира, и можешь не только соперничать, но и жить в согласии с нею. Но ты всегда готов запереться от нее на все засовы, если она вдруг попытается властвовать над тобой по своему усмотрению. Это будет зряшная попытка, считает народ Тибета, даже в случае применения силы, как это правительство Китая объявило тайваньцам. Никакая сила не в состоянии победить веру, так как у веры нет точки приложения материальной силы. Вера имматериальна, а значит пуля не найдет цели. Ни пуля, ни бомба, ни петля, ни яд. Эти смертоносные предметы могут разрушить носителя веры, но не суть ее самое. Так, впрочем, считает не только Далай-лама и его народ, мы с Жорой, к примеру, того же мнения. Далай-ламе близки и наши идеи, и он готов строить у себя в горах нашу Пирамиду, только зачем?
- Ведь мы в ней давно живем,- сказал он.- И все ваши затеи с генной инженерией и клонированием у нас уже лет эдак тысяч пять или семь успешно используются для культивирования власти духа над телом.
Мы прожили у него две недели, но я так и смог сесть на шпагат. Зато Жоре удалось разбить камень ладонью. Бить же кирпич лбом он отказался. Мы проговорили с Далай-ламой детали нашего сотрудничества и обмена опытом. Ему любопытны были наши проработки, и он даже согласился показать нам пещеры, где хранится, так сказать, золотой запас генофонда человечества – лежат много сотен или тысяч лет в состоянии анабиоза (я бы так это назвал) обычные люди – неисчерпаемый источник генов. В пещеры, правда, мы не попали, не всем смертным есть туда доступ, но по указанию Далай-ламы нам удалось заполучить уникальный материал – волосок с чьей-то головы кого-то из тех, кто спит вечным сном.
- Будьте осторожны,- предупредил Далай-лама,- ваши попытки вдохнуть в него жизнь могут дорого вам обойтись. Будьте с ним ласковы и обходительны.
Мы обещали. Мы обещали информировать его о каждом шаге этого человека.
- Да,- сказал он,- это обязательное условие нашего сотрудничества.
- А Тина ваша знакома с Далай-ламой? – спрашивает Лена.
- Всегда!..
- Ты в этом уверен?
- Всегда!
- Что всегда-то?! – возмущается Лена.
- Мне кажется, - говорю я, - что Тина всегда была с нами. Понимаешь, всегда. И Далай-лама…
- Конечно, понимаю, – говорит Лена,.
- И Тина, и Лама связаны… одной, так сказать, ниточкой!
- Рест, - ты наткал этих ниточек уже столько, уже столько наплёл сетей…
- Да, - киваю я, - наплёл… Кинул и над Далай-Ламой – попадётся?
- А Тину поймал?
- Далай-Лама увернулся…
Никаких бумаг мы не писали, наш договор основывался на доверии.
Почему Далай-лама поверил нам вот так с первого раза, я не мог себе объяснить. Возможно, он просто видел наши глаза, наши чистые ауры, знал наши благие намерения. Наверняка так оно и было. Так оно и есть. Единственное, что заставило его на секунду задуматься – Жорина фраза о дезинтеграторе тканей.
- Интеграция,- сказал Далай-лама,- вот что важно. Разрушение еще никогда никому не приносило правды знания о жизни, о мире. Разрушение – это правда о смерти. И вы это теперь знаете.
Мы кивнули. Я подумал, что точно так же сказала бы и Тина. Ведь единство – это её лозунг. Девиз! Её страсть!
Вечером я подошёл к Далай-ламе:
- Мы были бы бесконечно признательны Вам за…
Лама качнул головой, его пальцы перестали мерно пересчитывать вишенки чёток. Он словно разгадал мои мысли.
- Не надо ничего говорить, - сказал он, - послушайте…
Он пристально смотрел на меня сквозь стёкла очков своими большими карими глазами, словно проверял мою готовность слышать его. Я весь превратился в слух.
- Я дам вам проводника…
Я слышал, но не совсем понимал: зачем нам проводник? Мы легко найдём дорогу домой! Недоуменно пожав плечами, я всё же благодарно кивнул. Этикет есть этикет! Он продолжал:
-…знающего путь…
- Мы уже, - все ещё благодарно кивая, сказал я, - уже хорошо ориентируемся и без труда…
Он жестом руки остановил мой словесный поток.
- Знающего ваш путь!
При слове «ваш» Лама снова кивнул.
И меня осенило! Меня просто пронзила молния! Да, с головы до ног! Это была… Это был… Это было потрясение! Я вдруг яснее ясного осознал, о чём он говорит: Путь, наш Путь, наш жизненный Путь к нашей Пирамиде!
Я не верил собственным ушам! Мы этот Путь искали по всей планете и тут вдруг… Разве кто-нибудь может знать этот Путь? Только Бог, только Бог! И вдруг… «Я дам вам проводника знающего…». Мы ведь уже столько лбов расшибли, столько жил из себя вытащили, столько соли съели… чтобы найти хоть кого-нибудь!.. Знающего… Мы же… Мы даже… Мы как слепые котята тыкались мордочками во все стороны света!
«Я дам вам…».
Это прозвучало как звон колокола!
Я не верил своим ушам! Дам – как дар! Божий…
Лама ждал, когда я вернусь из ступора, затем, что-то тихо сказал, я не расслышал.
- … и вы теперь, не оглядываясь…
Он ещё что-то говорил, я слушал. Но мне уже не нужны были другие слова, мне достаточно было его «Я дам вам…».
Затем я всё-таки взял себя в руки.
- Но как мы его узнаем?
Лама, видимо, читал мои мысли. Он улыбнулся.
- Вы его знаете, - просто сказал он.
- Но… мы… как… э-э-э-э…
Похоже, я стал заикаться.
Лама только улыбался, затем спрятал чётки, сложил вместе обе ладони и поклонился мне так, как это они обычно делают при прощании.
Я понял, что время нашей беседы закончилось.
И успел тоже поклониться ему.
Все слова благодарности были лишними.
Его пальцы уже снова считали кругляшки чёток.
Мы разошлись…
Утром мы расстались.
- Я искренне желаю всем вам удачи,- напутствовал нас гуру,- пусть счастье сопутствует вашему поиску истины.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 192; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!