X. ИТОГОВЫЕ ДАННЫЕ ЗЕМСКОЙ СТАТИСТИКИ



И ВОЕННО-КОНСКОЙ ПЕРЕПИСИ

 

Мы показали, что отношения между высшей и нич-шей группами крестьянства отмечаются именно томи чертами, которые характерны для отношении сельской буржуазии к сельскому пролетариату, — что эти огно-шения замечательно однородны в самых различных местностях с самыми различными условиями; — чю даже числовые выражения этих отношений (т. е. про­центные доли групп в общем количестве посева, скота и пр.) колеблются в очень небольших, сравнигельно, пределах. Естественно является вопрос: насколько эти данные об отношениях между группами в разных мест­ностях можно утилизировать для составления представ­ления о группах, на которые распадается все русское крестьянство? Другими словами: по каким сведениям можно судить о составе и взаимоотношении высшей и низшей группы во всем русском крестьянстве?

Сведений этих у нас очень мало, так как в России не производится сельскохозяйственных переписей, ко­торые бы подвергали массовому учету все земледельче­ские хозяйства страны. Единственный материал для суждения о тех хозяйственных группах, на которые распадается наше крестьянство, это — сводные данные земской статистики и военно-конской переписи о рас­пределении рабочею скота (или лошадей) между крестьянскими дворами. Как ни скуден этот материал, тем не менее и из него возможны небезынтересные выводы (конечно, очень общие, приблизительные, валовые), особенно благодаря тому, что отношения между много­лошадным и малолошадным крестьянством были уже подвергнуты анализу и оказались замечательно одно­родными в самых различных местностях.

По данным “Сводного сборника хозяйственных сведе­нии по земским подворным переписям” г-на Благове­щенского (т. I. “Крестьянское хозяйство”. М. 1893)[xliii], земские переписи охватили 123 уезда в 22 губерниях с 2 983 733 крестьянскими дворами и 17 996 317 душами об. пола населения. Но данные о распределении дворов по рабочему скоту не везде однородны. Именно, в трех 1уберниях мы должны выкинуть 11 уездов[88], по ко­торым распределение дано не на четыре, а только на три группы. По остальным же 112 уездам в 21 губернии мы получили следующие сводные данные, относящиеся почти к 21/2 миллионам дворов с 15 миллионами населения:

 

Группы хозяйств Дворов

% дворов

У них голов рабочего скота[89] % всего рабочего скота На й двор голов рабочего скота
Без раб. скота 613238 24,7

53,3

- - -
С 1 гол. раб. скота 712256 28,6 712256 18,6 1
“” 2 “” 645900 26,0   1291800 33,7 2
“” 3 и более 515521 20,7   1824969 47,7 3,5

 

Эти данные охватывают немногим менее четвертой части всего числа крестьянских дворов в Европейской России (“Свод статистических материалов, касающихся экономического положения сельского населения Евро­пейской России” — издание канцелярии комитета ми­нистров. СПБ. 1894 — считает в 50 губ. Европейской России 11 223 962 двора в волостях, в том числе кре­стьянских 10 589 967 дворов). По всей России мы имеем данные о распределении лошадей между крестьянами в “Статистике Российской империи. XX. Военно-конская перепись 1888 г.” (СПБ. 1891) и тоже: “Стат. Росс. ими. XXXI. Военно-конская перепись 1891 г.” (СПБ. 1894). Первое издание содержит обработку данных, собран­ных в 1888 г. о 41 губ. (в том числе 10 губ. Царства Польского), а второе — о 18 губ. Европ. России плюс Кавказ, Калмыцкая степь и Область Войска Донского.

Выделяя 49 губерний Европ. России (по Донской об­ласти сведения не полны) и соединяя вместе данные 1888 и 1891 годов, получаем следующую картину распреде­ления всего числа лошадей, принадлежащих крестья­нам в сельских обществах.

 

В 49 губерниях Европейской России

Группы хозяйств

Крестьянских дворов

У них лошадей

На 1 двор приходится лошадей

всего

В %

всего

В %

Безлошадные 2777485 27,3

55,9

- - -  
С 1 лошадью 290942 28,6 2909042 17,2   1
“” 2 лошадьми 2247827 22,1   4495654 26,5   2
“” 3 “” 1072298 10,6 22,0 3216894 18,9

56,3

3
“” 4 и более 1155907 11,4   6339198 37,4 5,4
Всего 10162559 100   16960788 100   1,6

Итак, по всей России распределение рабочих лошадей в крестьянстве оказывается очень близким к той “сред­ней” величине разложения, которую мы вывели выше на нашей диаграмме. В действительности разложение ока­зывается даже несколько глубже: в руках 22-х процен­тов дворов (2,2 миллиона дворов из 10,2 миллионов) сосредоточено 91/^ миллионов лошадей из 17-ти миллио­нов, т. е. 56,3% всего числа. Громадная масса в 2,8 мил­лиона дворов совсем обделена, а у 2,9 миллиона одно­лошадных дворов лишь 17,2% всего числа лошадей *.

Как изменяется в последнее время распределение лошадей в крестьян­стве, об этом можно судить по следующим данным военно-конской переписи 1893—1894 гг. (“Статистика Росс. имп ” XXXVII). В 38 губерниях Евр. России было в 1893—1894 гг.: 8 288 987 крестьянских дворов, из них без­лошадных — 2 641 754, или 31,9%; однолошадных — 31,4%, двухлошадных — 20,2%; трехлошадных — 8,7%; с 4-мя лошадьми и более — 7,8%. Лошадей у крестьян было 11 560 358, из этого числа 22,5% было у одноло­шадных. 28.9% — у двухлошадных, 18.8% — у трехлошадных и 29.8% — У многолошадных. Таким образом, у 16,5% зажиточных крестьян — 48,6% всего числа лошадей.

Опираясь на выведенные выше законосообразности в отношениях между группами, мы можем теперь опре­делить настоящее значение этих данных. Если пятая доля дворов сосредоточивает половину всего числа лошадей, то отсюда безошибочно можно заключить, что в ее руках не менее (а вероятно более) половины всего земледельческого производства крестьян. Такая концентрация производства возможна только при кон­центрации в руках этого состоятельного крестьянства большей части купчих земель и крестьянской аренды как вненадельных, так и надельных земель. Именно это состоятельное меньшинство главным образом по­купает и арендует земли, несмотря на то, что оно, наверное, наилучше обеспечено надельной землей. Если “средний” русский крестьянин в самый хороший год едва-едва сводит концы с концами (да и то неиз­вестно, сводит ли), то это состоятельное меньшинство, обеспеченное значительно выше среднего, не только оплачивает все расходы самостоятельным хозяйством, по и получает избытки. А это значит, что оно является товаропроизводителем, что оно производит земледель­ческие продукты на продажу. Мало того: оно превра­щается в сельскую буржуазию, соединяя с сравнительно крупным земельным хозяйством торгово-промышленные предприятия, — мы видели, что именно такого рода “промыслы” наиболее типичны для русского “хозяй­ственного” мужика. Несмотря на наибольший размер семей, на наибольшее число семейных работников (со­стоятельное крестьянство всегда характеризуется этими признаками, и на ^д долю дворов должна прийтись большая доля населения, примерно около ^щ^ — это состоятельное меньшинство в наибольших размерах пользуется трудом батраков и поденщиков. Из всего числа русских крестьянских хозяйств, прибегающих к найму батраков и поденщиков, значительное боль­шинство должно прийтись на долю этого состоятель­ного меньшинства. Мы вправе сделать этот вывод как на основании предыдущего анализа, так и из сопостав­ления доли населения в этой группе с долой рабочего скота, а, следовательно, с долей посева и хозяйства вообще. Наконец, только это состоятельное меньшин­ство может принимать прочное участие в “прогрес­сивных течениях крестьянского хозяйства”52. Таково должно быть отношение этого меньшинства к осталь­ному крестьянству, но само собою разумеется, что в зависимости от различия аграрных условий, си­стем сельского хозяйства и форм торгового земле­делия это отношение принимает различный вид и проявляется иначе[90]. Одно дело — основные тен­денции крестьянского разложения, другое дело — формы его в зависимости от различных местных ус­ловий.

Положение безлошадного и однолошадного крестьян­ства как раз обратное. Мы видели выше, что земские статистики и последнее (не говоря уже о первом) отно­сят к сельскому пролетариату. Поэтому вряд ли есть преувеличение в нашем примерном расчете, относящем к сельскому пролетариату всех безлошадных и до 3/4 однолошадных крестьян (около 1/2 всего числа дво­ров). Это крестьянство наименее обеспечено надельной землей, зачастую сдает ее по неимению инвентаря, се­мян и пр. Из общей крестьянской аренды и покупки земель ему перепадают жалкие крупицы. Своим хозяй­ством ему никогда не прокормиться, и главным источ­ником средств к жизни являются у него “промыслы” или “заработки”, т. е. продажа своей рабочей силы. Это— класс наемных рабочих с наделом, батраков, поденщи­ков, чернорабочих, строительных рабочих и пр. и пр.


Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 322; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!