Всего 402 повозки, 1791 лошадь, 3000 человек. 32 страница
В 1814 г. Бересфорд отправился с дипломатической миссией в Бразилию, где в 1817 г. организовал подавление заговора[281]. Вернувшись, он занимает пост заместителя главного начальника артиллерии, затем получает звание генерала армии и, наконец, становится главным начальником артиллерии (с 1828 по 1830 г.). За помощь, которую он в 1823 г. оказал дон Мигелу[282], он был лишен жезла маршала Португалии. В области политики он был активным и решительным поборником тори, хотя и не заявлял об этом открыто. Его военные способности проявились главным образом при успешной реорганизации им португальской армии, которая благодаря его весьма умелой и неутомимой деятельности в конечном счете стала настолько закаленной и дисциплинированной, что могла соперничать даже с французскими войсками. В 1832 г. он женился на своей двоюродной сестре Луизе, дочери архиепископа Туамского и вдове Томаса Хоупа, банкира‑миллионера и автора «Анастасия»[283]. Так как у Бересфорда не было детей, то после его смерти его титул ни к кому не перешел.
Написано К. Марксом и Ф. Энгельсом между началом марта и 9 апреля 1858 г.
Напечатано в «New American Cyclopaedia», т. III, 1858 г.
Печатается по тексту энциклопедии
Перевод с английского
На русском языке публикуется впервые
Ф. ЭНГЕЛЬС
КАВАЛЕРИЯ
Кавалерия (французское cavalerie, от cavalier – всадник, от cheval – лошадь) – совокупность конных воинов. Использование лошади для верховой езды, введение в состав армий отрядов верховых воинов, естественно, берет свое начало в странах, где искони водились лошади и где климат и травяной покров благоприятствовали развитию всех их физических качеств. В то время как лошадь в Европе и тропической Азии скоро выродилась в неуклюжее животное или в низкорослого пони, – породы лошадей Аравии, Персии, Малой Азии, Египта и стран северного побережья Африки достигли большой красоты, резвости, понятливости и выносливости. Но вначале лошадью пользовались, по‑видимому, только в упряжке; по крайней мере в военной истории боевая колесница появляется задолго до вооруженного всадника. На египетских памятниках изображено множество боевых колесниц, но совершенно отсутствуют всадники, за единственным исключением, да и это исключение, очевидно, относится к римскому периоду. Тем не менее несомненно, что египтяне имели многочисленную конницу по крайней мере столетия за два до завоевания их страны персами, и среди самых важных придворных сановников неоднократно упоминается командующий этим родом войск. Весьма вероятно, что египтяне познакомились с конницей во время войны с ассирийцами, ибо на ассирийских памятниках часто изображаются всадники, и их использование на войне ассирийскими армиями в самые ранние периоды точно установлено. У ассирийцев, по‑видимому, впервые появились и седла. На более древних скульптурных памятниках воин изображен верхом на неоседланной лошади; позднее, как мы обнаруживаем, было введено нечто вроде подстилки или подушки и, наконец, высокое седло, подобное тому, которое в настоящее время употребляется повсюду на Востоке. Персы и мидяне в момент своего появления в истории были народом наездников. Хотя они и сохранили боевую колесницу и даже по‑прежнему отдавали ей предпочтение перед более молодым родом войск – кавалерией, все же многочисленность конных воинов придала последней такое значение, какого она не имела ни в одной из прежних армий. Кавалерия ассирийцев, египтян и персов представляла собой тот тип конницы, который и поныне преобладает на Востоке и до самого недавнего времени являлся единственным в Северной Африке, Азии и Восточной Европе; это была иррегулярная конница. Однако как только греки в такой мере улучшили породу своих лошадей – путем скрещивания их с восточной лошадью, – что она стала пригодной для использования в коннице, они тотчас же приступили к организации этого рода войск по новому принципу. Греки являются создателями как регулярной пехоты, так и регулярной кавалерии. Они образовали из массы бойцов отдельные войсковые единицы, вооружали и снаряжали их в соответствии с той целью, для которой те предназначались, обучали их действовать согласованно, двигаться в шеренгах и колоннах, держаться вместе в определенном тактическом построении, с тем чтобы иметь возможность бросать всю тяжесть этой сосредоточенной и продвигающейся вперед массы на определенный пункт неприятельского фронта. Организованные таким образом, эти войска повсюду доказывали свое превосходство над необученными, громоздкими и беспорядочными толпами, которых выставляли против них азиаты. Мы не располагаем примерами сражений греческой конницы против персидских всадников до того времени, пока сами персы не создали конных отрядов более регулярного типа; но не может быть сомнения, что, если такие сражения имели место, результат был таким же, какой получался при встрече на поле битвы пехоты этих двух народов. Конница была организована первоначально только в тех областях Греции, где разводили лошадей, как, например, в Фессалии и Беотии; но очень скоро после этого афиняне сформировали отряд тяжелой конницы, помимо конных лучников, которые предназначались для сторожевой службы и действий в рассыпном строю. У спартанцев также elite {отборная часть. Ред.} их юношества была организована в отряд конных телохранителей; но они не верили в конницу и заставляли ее спешиваться в бою и сражаться как пехота. Персы научились организации регулярной кавалерии у греков Малой Азии, а также у греческих наемников, служивших в их армии, и не подлежит сомнению, что значительная часть персидской конницы, сражавшейся против Александра Великого, была более или менее обучена регулярным действиям в сомкнутом строю. Однако они не могли сравняться с македонянами. У этого народа обучение искусству верховой езды было обязательной частью воспитания знатной молодежи, и конница занимала в их армии почетное место. Конница Филиппа и Александра комплектовалась из македонской и фессалийской знати; лишь несколько эскадронов набиралось в собственно Греции. Она состояла из тяжеловооруженных всадников – катафрактов, имевших шлем и нагрудник, набедренники и длинное копье. Она атаковала обыкновенно в сомкнутом строю, продолговатой или клинообразной колонной, а иногда также и в линейном построении. Легкая конница, состоявшая из вспомогательных войск, была в большей или меньшей степени конницей иррегулярного типа и служила, подобно современным казакам, в качестве сторожевого охранения и для действий в рассыпном строю.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Сражение на Гранике (334 г. до н. э.) представляет собой первый пример боевых действий, в которых конница сыграла решающую роль. Персидская конница была расположена на дистанцию атаки от речных бродов. Как только головные части колонн македонской пехоты перешли реку и прежде, чем они смогли развернуться, персидская конница обрушилась на них и своим бурным натиском заставила их снова спуститься в реку. Этот маневр, повторенный с полным успехом несколько раз, прямо свидетельствует о том, что персы имели регулярную кавалерию, которую они противопоставили македонянам. Напасть врасплох на пехоту как раз в момент, когда она максимально ослаблена, а именно при переходе из одного тактического построения в другое, возможно только при наличии дисциплинированной и искусно управляемой конницы. Иррегулярные войска неспособны на это. Птолемей, командовавший авангардом армии Александра, не мог продвинуться вперед до тех пор, пока македонские тяжеловооруженные всадники не переправились через реку и не атаковали персов с фланга. Последовал продолжительный бой, но так как персидская конница была расположена в одну линию, без резервов, а азиатские греки, бывшие в армии персов, в конце концов покинули их, то она была в конечном счете разгромлена. Сражение при Арбелах (331 г. до н. э.) было наиболее славным для македонской конницы. Александр лично вел в бой отряды македонской конницы, которые составляли крайнее правое крыло его боевого порядка, тогда как фессалийская конница составляла – левое крыло. Персы пытались обойти его с фланга, но в решительный момент Александр выдвинул свежие силы из тыла, чтобы в свою очередь обойти персов. В то же время персы оставили промежуток между своим левым крылом и центром; Александр немедленно устремился в этот промежуток, отделил левое крыло персов от остальной части их армии, совершенно смял его и преследовал на значительное расстояние. Вынужденный прийти на помощь своему собственному левому флангу, находившемуся под угрозой, он очень быстро собрал свою конницу и, пройдя позади центра противника, обрушился с тыла на его правое крыло. Сражение было таким образом выиграно, и Александр с той поры считается одним из лучших кавалерийских командиров всех времен. Венчая дело, его конница преследовала бегущего врага с таким пылом, что ее авангард оказался на следующий день в 75 милях от поля сражения. Весьма любопытно отметить, что основные принципы кавалерийской тактики в ту эпоху понимали так же хорошо, как и в настоящее время. Нападать на пехоту, когда она находится в походном порядке, или во время ее перестроения; атаковать кавалерию преимущественно во фланг; пользоваться каждой брешью в линии противника, чтобы, устремившись в нее и развертываясь затем вправо и влево, обойти с фланга и тыла войска, расположенные около этого прорыва; закреплять победу стремительным и беспощадным преследованием разбитого противника – таковы главные и самые важные правила, которые должен знать каждый современный кавалерийский офицер. После смерти Александра мы уже больше не слышим об этой превосходной греческой и македонской коннице. В Греции снова стала преобладать пехота, а в Азии и Египте конные войска быстро пришли в упадок.
Римляне никогда не были наездниками. Та немногочисленная конница, которая входила в их легионы, предпочитала сражаться в пешем строю. Их лошади были плохой породы, а воины не умели держаться в седле. Но на южных берегах Средиземного моря была создана конница, которая не только могла соперничать с конницей Александра, но даже и превосходила ее. Карфагенские полководцы Гамилькар и Ганнибал сумели, помимо своей нумидийской иррегулярной конницы, сформировать первоклассную регулярную кавалерию и таким образом создали род войск, который почти всегда обеспечивал им победу. Берберы Северной Африки, по крайней мере жители равнин, и по настоящее время являются народом наездников, а великолепные берберийские кони, которые несли воинов Ганнибала в гущу римской пехоты с неизвестными ранее стремительностью и горячностью, до сих пор еще служат для комплектования самых лучших полков французской кавалерии – chasseurs d'Afrique {африканских стрелков. Ред.} – и признаются ими лучшими из существующих строевых лошадей. Карфагенская пехота была значительно хуже римской, даже после длительного обучения под руководством двух своих великих предводителей; она не имела бы ни малейшего шанса на успех в борьбе против римских легионов, если бы не поддержка той конницы, которая одна обеспечила Ганнибалу возможность продержаться в Италии 16 лет[284]; и когда эта конница была обессилена лишениями, испытанными в столь многочисленных кампаниях, – но отнюдь не оружием врага, – Ганнибалу пришлось очистить Италию. Сражения Ганнибала имеют то общее со сражениями Фридриха Великого, что в большинстве из них кавалерия одерживала победу над первоклассной пехотой; и действительно, никогда кавалерия не совершала столь славных дел, как под командованием этих двух великих полководцев. Мы в точности не знаем, из какого народа, а также на основе каких тактических принципов Гамилькар и Ганнибал формировали свою регулярную кавалерию. Но так как между их нумидийской легкой конницей и тяжелой, или регулярной, кавалерией всегда проводится четкое различие, мы можем заключить, что последняя не состояла из берберийских племен. Весьма вероятно, что в ней было много иностранных наемников и некоторое количество карфагенян, но главная масса, по всей вероятности, состояла из жителей Испании, так как она была сформирована в их стране и так как даже во времена Цезаря испанские всадники включались в состав большинства римских армий. Поскольку Ганнибал был хорошо знаком с греческой цивилизацией и так как греческие наемники и авантюристы еще до него служили под карфагенскими знаменами, вряд ли можно сомневаться в том, что организация греческой и македонской тяжелой кавалерии была положена в основу организации этого вида кавалерии у карфагенян. Первое же столкновение в Италии решило вопрос о превосходстве карфагенской конницы. При Тичино (218 г. до н. э.) римский консул Публий Сципион, производивший силами своей конницы и легкой пехоты разведку, встретился с карфагенской конницей, выполнявшей под предводительством Ганнибала такую же задачу. Ганнибал сразу атаковал римлян. Римская легкая пехота находилась в первой линии, конница составляла вторую. Карфагенская тяжеловооруженная конница атаковала пехоту, рассеяла ее и затем немедленно атаковала римскую конницу с фронта, тогда как нумидийская иррегулярная конница напала на ее фланг и тыл. Сражение было коротким. Римляне сражались мужественно, но у Них не было ни малейшего шанса на успех. Они не умели держаться в седле; их же собственные кони стали причиной их поражения; напуганные бегущей римской легкой пехотой, которая была отброшена прямо на римскую конницу и искала защиты в ее рядах, многие кони сбросили с себя всадников и привели строй в беспорядок. Другие воины, не доверяя своему умению ездить верхом, благоразумно спешились и пытались сражаться как пехотинцы. Но карфагенские тяжеловооруженные всадники находились уже в самой их гуще, тогда как вездесущие нумидийцы скакали вокруг смешавшейся массы римлян, поражая каждого беглеца, который отделялся от нее. Потери римлян были значительны, и сам Публий Сципион был ранен. При Треббии Ганнибалу удалось хитростью побудить римлян переправиться через эту реку, с тем чтобы им пришлось сражаться, имея это препятствие в своем тылу. Как только он этого достиг, он перешел в наступление всеми своими силами и принудил римлян принять сражение. У римлян, как и у карфагенян, пехота находилась в центре, но против обоих флангов римлян, составленных из конницы, Ганнибал расположил своих слонов, использовав конницу для обхода и охвата обоих флангов противника. В самом начало сражения римская конница, обойденная таким образом численно превосходившим ее противником, потерпела полное поражение, но римская пехота оттеснила карфагенский центр и продвинулась вперед. Тогда победоносная карфагенская конница атаковала ее с фронта и с фланга; она заставила римскую пехоту приостановить свое наступление, но сломить ее не смогла. Однако Ганнибал, зная стойкость римского легиона, послал обходным путем в тыл римских войск 1000 всадников и 1000 отборных пеших воинов под командой своего брата Магона. Эти свежие войска теперь напали на римлян, и им удалось прорвать вторую линию; но первая линия, насчитывавшая 10000 человек, сомкнулась и в плотном строю пробилась сквозь ряды противника, а затем продвинулась вниз по реке к Плацентии, где беспрепятственно переправилась через реку, В сражении при Каннах (216 г. до н. э.) римляне имели 80000 пехоты и 6000 конницы, карфагеняне – 40000 пехоты и 10000 конницы. Конница Лациума составляла правое крыло римлян, опиравшееся на реку Ауфид; конница италийских союзников располагалась на левом фланге, тогда как пехота находилась в центре. Ганнибал также расположил свою пехоту в центре; кельтские и испанские отряды снова составили крылья, тогда как между ними, несколько позади, стояла его африканская пехота, вооруженная и организованная теперь по римской системе. Что касается конницы, то он расположил нумидийцев на правом крыле, где открытая местность позволяла им, благодаря их большей подвижности и быстроте, уклоняться от атак противостоявшей им италийской тяжеловооруженной конницы, а всю тяжелую кавалерию под командой Гасдрубала поместил на левом крыле, у самой реки. На левом фланге римлян нумидийцы задали италийской коннице вдоволь работы, но, будучи по самой своей природе иррегулярной конницей, они не смогли нарушить ее сомкнутый строй правильными атаками. В центре римская пехота скоро отбросила кельтские и испанские войска и затем образовала клиновидную колонну для атаки африканской пехоты. Последняя, однако, стала заворачивать свои фланги внутрь и, атаковав в линейном строю эту неповоротливую массу, сломила ее натиск, после чего сражение приняло характер затяжной борьбы. Тем временем тяжеловооруженная конница Гасдрубала подготовила поражение римлян. Яростно атаковав римскую конницу на правом фланге, она рассеяла ее после упорного сопротивления, прошла, подобно Александру при Арбелах, позади римского центра, напала с тыла на италийскую конницу, разбила ее наголову и, оставив ее в качестве легкой добычи нумидийцам, построилась для генеральной атаки флангов и тыла римской пехоты. Это решило исход сражения. Неповоротливая масса, атакованная со всех сторон, не выдержала, пришла в расстройство, была смята и разгромлена. Никогда еще не происходило такого полного уничтожения целой армии. Римляне потеряли 70000 человек; из их конницы спаслось только 70 человек. Карфагеняне потеряли менее 6000 человек, две трети которых принадлежали к кельтским контингентам, принявшим на себя главную тяжесть первой атаки легионов. Из 6000 регулярной конницы Гасдрубала, выигравшей все сражение, было убито и ранено не более 200 человек.
В более поздние времена римская конница была не намного лучше, чем во времена Пунических войн[285]. Она включалась небольшими отрядами в состав легионов, никогда не образуя самостоятельного рода войск. Наряду с этой легионной конницей во времена Цезаря существовали еще испанские, кельтские и германские наемные конные войска; все они носили более или менее иррегулярный характер. У римлян конница никогда не совершала чего‑либо достойного упоминания; и этот род войск находился у них в таком пренебрежении и был так мало боеспособен, что парфянская иррегулярная конница Хорасана оставалась для римских армий чрезвычайно грозной силой. Однако в восточной части империи сохранилась традиционная страсть к лошадям и верховой езде, и Византия оставалась до самого завоевания ее турками огромным конным рынком и школой верховой езды для Европы. В соответствии с этим мы видим, что в период кратковременного возрождения Византийской империи при Юстиниане ее конница находилась на сравнительно высоком уровне, и в сражении при Капуе, в 554 г. н. э., евнух Нарсес, как свидетельствуют источники, нанес поражение тевтонским завоевателям Италии главным образом при помощи этого рода войск[286].
Утверждение во всех странах Западной Европы аристократии завоевателей тевтонского происхождения положило начало новой эре в истории кавалерии. Знать повсюду составляла кавалерию, неся службу в качестве тяжеловооруженных всадников (gens d'armes) и образуя самый тяжелый вид конницы, в которой не только всадники, но и кони были покрыты оборонительными доспехами из металла. Первым сражением, в котором появилась такая кавалерия, было сражение при Пуатье, где Карл Мартелл в 732 г. отразил поток арабского нашествия. Франкские рыцари под предводительством Эда, герцога Аквитанского, прорвались через ряды мавров и овладели их лагерем. Но такое войско не было пригодным для преследования; поэтому арабы, прикрываемые своей неутомимой иррегулярной конницей, беспрепятственно отступили в Испанию. Этим сражением открывается серия войн, в которых массивная, но неповоротливая регулярная кавалерия Запада с переменным успехом сражалась с подвижной иррегулярной конницей Востока. Германское рыцарство в течение почти всего Х столетия мерилось силами с дикой венгерской конницей и нанесло ей полное поражение благодаря своему сомкнутому строю при Мерзебурге в 933 г. и на Лехе в 955 году[287]. Испанское рыцарство в течение нескольких столетий сражалось с вторгшимися в их страну маврами и в конце концов победило их. Но когда западные «тяжеловесные» рыцари перенесли во время крестовых походов арену военных действий на родину своих восточных врагов, они в свою очередь стали терпеть поражения и в большинстве случаев их ждала там гибель; ни они сами, ни их кони не были в состоянии выдержать климата, невероятно длинных маршей и отсутствия подходящей пищи и фуража. Вслед за крестовыми походами последовало новое нашествие восточных наездников на Европу, а именно нашествие монголов. Наводнив Россию и польские области, они в 1241 г. встретились при Вальштадте в Силезии с соединенной польско‑германской армией[288]. После долгой борьбы азиаты разбили изнуренных рыцарей, закованных в стальную броню, но победа была куплена столь дорогой ценой, что она надорвала силы завоевателей. Монголы дальше уже не продвигались, а вскоре, вследствие раздоров в их собственной среде, перестали быть опасными и были отброшены назад. В течение всего средневековья кавалерия оставалась главным родом войск во всех армиях; у восточных народов эту роль всегда играла легкая иррегулярная конница; у народов Западной Европы родом войск, который решал исход каждого сражения в этот период, являлась тяжелая регулярная кавалерия, формировавшаяся из рыцарства. Это преобладание конницы было обусловлено не столько ее собственными достоинствами, – ибо иррегулярная конница Востока была неспособна к правильному бою, а регулярная кавалерия Запада невероятно неповоротлива в своих движениях, – сколько главным образом низким качеством пехоты. Азиаты, равно как и европейцы, с пренебрежением относились к этому роду войск; пехота состояла из тех, кто не имел средств явиться на коне, – главным образом из рабов или крепостных. У нее не было надлежащей организации; лишенная защитных доспехов, имея единственным оружием копье и меч, она могла благодаря своему глубокому построению от случая к случаю противостоять бешеным, но беспорядочным атакам восточных наездников; но ее неизбежно растаптывали неуязвимые тяжеловооруженные всадники Запада. Единственное исключение составляла английская пехота, которая черпала силу в своем грозном оружии – большом луке. Количественное отношение европейской кавалерии этих времен к остальной армии было несомненно не столь велико, как несколькими столетиями позднее или даже в настоящее время. Рыцари были не очень многочисленны, и мы обнаруживаем, что во многих крупных сражениях участвовало не более 800 или 1000 рыцарей. Но обыкновенно их было достаточно для того, чтобы справиться с любым количеством пехотинцев, после того как им удавалось прогнать с поля сражения тяжеловооруженных всадников противника. Эти тяжеловооруженные всадники обычно вели бой в линейном строю, построившись в одну шеренгу; заднюю же шеренгу образовывали оруженосцы, которые, как правило, носили менее тяжелое вооружение и имели менее полный его комплект. Как только эти линии сходились с противником, они скоро распадались на ведущих единоборство бойцов, и сражение завершалось простым рукопашным боем. Впоследствии, когда в употребление стало входить огнестрельное оружие, начинают создаваться глубокие построения, обыкновенно прямоугольные; но тогда дни рыцарства были уже сочтены.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 206; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!