КУМИР ТРЕТЬЕГО РЕЙХА И ДРАМА НА ЛА-ПЛАТЕ 12 страница
В полдень была принята и расшифрована радиограмма командования следующего содержания:
«Мору и Шнее возвратиться в базу. Мютцельбургу и Решке продолжать выполнять задание».
Тем временем к U-124 подошла лодка Решке, также принимавшая участие в нападении на конвой. На нее передали кое-какие запасные части, поскольку она получила повреждения в результате бомбежки глубинными бомбами.
Выпустив за корму облако отработанного газа, U-124 взяла курс на юг. Решке проводил хмурым взглядом уходящую домой лодку. Он и Мютцельбург должны будут продолжать поддерживать контакт с конвоем, но из-за отсутствия торпед активно действовать не смогут.
Вскоре Дениц получил от Мора радиограмму:
«Возвращаюсь в базу. Потоплено три танкера, три транспорта общим тоннажем 44 000 тонн. Возможно повреждение еще одного транспорта (5000 тонн).
Мор»
Через месяц Йохен Мор отличился снова. Во время второго своего похода в Средней Атлантике он потопил двумя торпедами британский легкий крейсер «Дьюндин» поистине с фантастического расстояния. Торпеды шли до цели пять с половиной минут!
Что касается Мютцельбурга, то через год с ним произошел трагический случай. 15 сентября 1942 года в ежедневной откровенно пропагандистской газете «Вермахтсберихт» появилось сообщение:
«Во время боевого похода ушел из жизни капитан-лейтенант Рольф Мютцельбург, командир подводной лодки, награжденный Рыцарским крестом с Дубовыми листьями. В его лице подводные силы потеряли отличного командира и бойца…»
|
|
|
В сообщении не было ни слова о том, что же действительно произошло с командиром U-203. А погиб он совершенно случайно и нелепо. 11 сентября юго-западнее Азорских островов он во время купания неудачно прыгнул с боевой рубки в море и ударился о борт головой и плечом. Врач, вызванный с «дойной коровы» U-462, подоспел слишком поздно, на следующий день. Он не смог ничего сделать и констатировал смерть от сильного ушиба головы. Мютцельбург, на счету которого было 21 потопленное судно, со всеми подобающими почестями был похоронен в Атлантике.
ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ U-106
Капитан-лейтенант Герман Раш, сменивший Эстена на посту командира «девятки» U-106, вышел в поход 20 октября 1941 года. Его первый выход ознаменовался печальным событием: совершенно неожиданно Раш потерял сразу всю смену вахтенных, стоявших на мостике.
Произошло это на третий день похода при выходе лодки из Бискайского залива. Стоял тихий солнечный денек, однако именно в этом районе такая погода заставляла особенно настораживаться из-за возможной встречи с подводными лодками и авиацией противника, патрулировавшими здесь, у ворот атлантических баз германского подводного флота. Наслаждаться спокойствием пришлось недолго: через пару часов ветер с четырех баллов усилился до восьми, а на месте тихо плещущихся волн выросли громадные крутые валы.
|
|
|
Вахтенные на мостике, похоже, не ожидавшие такого оборота дела, даже не закрепились с помощью лямок. Первая же накатившаяся гигантская волна, появившаяся словно призрак, смыла за борт трех человек. Рулевой, не подозревая о случившемся, продолжал удерживать лодку на заданном курсе, совсем недавно установленном вахтенным офицером. Плотно задраенный рубочный люк больше не открывался, и никаких указаний сверху не поступало.
Пропажу вахты заметили только тогда, когда прибыла ее смена. Оказалось, что все это время лодка шла вслепую.
Взволнованный Раш тотчас же приказал приступить к поискам, которые, однако, не дали никаких результатов, хотя и продолжались восемь часов. Распределив по-новому состав вахт, командир привлек к выполнению обязанностей сигнальщиков-торпедистов, основная обязанность которых прежде сводилась в основном к перезарядке торпедных аппаратов.
Несмотря на потерю, Раш продолжил следовать в район боевых действий. Он чувствовал, что сейчас нужно как можно скорее добиться какого-нибудь успеха, чтобы укрепить в команде уверенность в своих силах.
|
|
|
Такая возможность вскоре представилась, и лодка настолько удачно вышла навстречу одиночному транспорту, что без труда отправила его на дно.
Позже на борт поступила радиограмма, в которой сообщалось о том, что из Англии к берегам Америки следует быстроходный конвой SC-89 в составе 20 транспортов и пяти кораблей охранения. Кто-то из «серых волков», вероятно, капитан-лейтенант Кентрат на своей U-74, уже был рядом и старался войти в контакт с противником.
Командир U-106 принял решение идти на сближение с конвоем, хотя и находился не в лучшей позиции. На установление контакта должно было уйти не меньше двух с половиной, а может быть, и трех суток, даже при условии, что дизеля будут работать на предельной мощности. При этом пришлось бы, конечно, израсходовать лишнее топливо и тем самым сократить общую продолжительность похода. Вскоре Раш сделал вывод, что конвой направлялся к Ньюфаундленду.
На борт регулярно поступали радиограммы от других четырех подлодок стаи, уже вошедших в контакт с противником, и Раш имел возможность, не теряя лишнего времени, следовать в соответствии с каждым изменением курса конвоя, продвигавшегося со скоростью около 11 узлов. Пока дизеля U-106 безотказно выдерживали непрерывную максимальную нагрузку.
|
|
|
Широкий шлейф дымов показался над горизонтом только к исходу третьего дня. Море было на редкость спокойным, однако сейчас это вызывало лишь сожаление. Если атаковать конвой ночью, то лодке придется врезаться прямо в хвост колонны. Чтобы выйти в голову, времени уже не оставалось.
Тем временем транспорты продолжали путь под охраной сильного эскорта, и «волки» пока вели себя осторожно. Каждый раз в самый решающий момент лодкам приходилось уклоняться от кораблей. Выждав, пока месяц, ярко освещавший все вокруг, скрылся за темными пятнами облаков, U-106 начала подходить ближе. Вскоре после того, как стемнело и конвой растворился в сумерках, где-то на юге внезапно вспыхнуло зарево от осветительных снарядов. Похоже, там дали себя обнаружить другие германские лодки, действовавшие в этом районе. А может быть, и конвой тоже там?
Если, вопреки предположениям Раша, конвой действительно изменил курс, то лодке придется начинать поиск заново и пытаться войти в контакт с противником до наступления следующей ночи.
U-106 в темноте следовала полным ходом. Видимость не превышала 300 метров, но продвигаться вслепую дальше было рискованно. Если рядом с лодкой вдруг окажется эсминец, ей несдобровать. Учитывая прежнюю тактику конвоя и все его маневры, Раш определил его генеральный курс и пришел к выводу, что транспорты должны находиться где-то на северо-западе. Стрельба же, которую открыли корабли охранения, видимо, имела целью запутать германские лодки и создать впечатление, что конвой якобы изменил курс на юг.
Командир в который уже раз спустился в центральный пост и склонился над картой. Циркулем прикинув примерное расстояние, которое конвой мог пройти за это время, Раш на карте проложил курс для ведения дальнейшего поиска конвоя. Вернувшись на мостик, он продолжил наблюдение, напомнив экипажу о готовности к атаке в любую минуту.
В тумане, скрывавшем все от жадных глаз ищущего добычи «волка», лодка продолжала идти целых два часа. Кругом ощущался запах дыма — первый признак того, что конвой где-то совсем рядом.
Прошло двадцать минут, туманная завеса рассеялась — и лодка оказалась… в самом центре конвоя. Несколько крупных танкеров находились прямо перед глазами командира.
Раш сблизился с одним из них, резко развернулся к нему кормой и с дистанции 300 метров выпустил две торпеды. Один за другим раздались два взрыва. Окутанное облаками дыма судно оказалось американским танкером «Салайнас»; несмотря на серьезные повреждения танкер все же остался на плаву и позже был отбуксирован в порт.
Не давая никому опомниться, лодка атаковала другой ближайший к ней танкер. Из аппаратов снова вырвались два «угря», однако на танкере успели отвернуть в сторону. Две смертоносные торпеды прошли у самого носа судна.
Раш приказал готовиться к следующему залпу, но на танкере уже открыли стрельбу трассирующими снарядами. В тот же самый момент по курсу лодки неожиданно выросли два эсминца.
Вахтенные один за другим посыпались в люк, даже не пользуясь ступеньками крутого трапа. Последним, как всегда, спрыгнул командир. Он еще не успел плотно задраить люк, а из балластных цистерн со свистом начал вырываться воздух. Старший механик — участник четырнадцати боевых походов — успел открыть кингстоны, даже не получив команды, которая должна была последовать после сигнала тревоги. Благодаря предусмотрительности старшего механика с момента сигнала тревоги на погружение ушло всего 18 секунд.
Один из эсминцев пронесся над лодкой, когда она находилась уже на двадцатиметровой глубине. Вслед за ним послышался знакомый до дрожи всплеск сбрасываемых глубинных бомб.
«Вабос» ложились не точно, иначе вода уже хлестала бы со всех щелей в корпусе лодки. Видимо, на эсминце имели лишь приблизительное представление о месте погружения подводной лодки, а та продолжала уходить все глубже. Наконец U-106 остановилась и повисла, покачиваясь в воде.
Бомбежка не прекращалась в течение девяти часов. В итоге лодка получила повреждения, но не серьезные. Перегорели предохранители, и пришлось откачивать воду при аварийном освещении. В кормовом отсеке вода стояла уже выше кожуха гребного вала. Нужно было начать откачку. Когда заработала помпа, по ее звуку противник сразу же уточнил пеленг на лодку. Теперь глубинные бомбы ложились совсем рядом.
И все же U-106 повезло. Через девять часов лодке удалось выбраться из зоны действия гидроакустических средств эсминцев. Последние прекратили преследование и вернулись к конвою, так ничего и не добившись.
В два часа прозвучал приказ всплывать. Словно радуясь возможности увидеть солнце, лодка вырвалась на поверхность пустынного океана.
Позже выяснилось, что конвой SC-89 потерял только два транспорта. Серьезное повреждение танкеру в 9000 тонн нанесла лодка Раша. Но едва ли можно было назвать успешным мероприятие, в котором три человека погибли, да и сама субмарина чудом осталась целой.
ТОПП И ЭНДРАСС
Распрощавшись с U-57, отправившейся на дно после столкновения с норвежским грузовым судном «Рона», капитан-лейтенант Эрих Топп «пересел» на новую субмарину типа VII-C, вступившую в строй 4 декабря 1940 года. Этой лодкой была U-552, позже стяжавшая себе большую славу в Германии.
Торопясь еще в зимнее время принять участие в боевых действиях, Топп, закончивший оснащение U-552 в Данциге, пробился на ней через уже покрывшееся льдом Балтийское море в Кильский канал, а затем в Атлантику.
Первый поход «Красных дьяволов» — именно так неофициально называлась субмарина, на рубке которой красовались два бесенка, — не принес желаемых успехов. Были обнаружены хорошие цели, но Топпу явно не везло. Расстреляв чуть ли не все торпеды, лодка возвращалась ни с чем. Неудача потрясла подводников, но на обратном пути они случайно наткнулись еще на один конвой. Взрыв двух попавших наконец в цель торпед поднял в воздух крупный танкер «Кадиллак» (12 000 брт ).
В следующем походе Топп действовал в основном в прежнем районе — в проливе Норт-Чаннел. На этот раз противолодочная оборона в проливе была усилена настолько, что немецким субмаринам уже не приходилось рассчитывать на успех. И все же Топп упрашивал Деница послать его лодку именно в Норт-Чаннел, где в недавнем прошлом еще на U-57 он одержал шесть побед.
«Хорошо, согласен, — ответил командующий подводными силами, — но если что-нибудь случится и нам доведется встретиться на том свете, там ты мне сразу за все ответишь!»
Субмарине пришлось не сладко — напряженный режим «погружение-всплытие» сильно изматывал экипаж. Каждый день по семь-десять раз объявлялась тревога из-за появления над проливом самолетов противника, базирующихся на побережье.
«Видимо, я требовал от своей команды слишком многого», — признавался потом Топп. Несколько человек, у которых после этого похода сдали нервы, пришлось списать. Их признали негодными для дальнейшей службы на лодке и откомандировали в отряд берегового обслуживания флотилии.
Условия похода действительно были тяжелыми, но все же тогда удалось потопить три судна общим тоннажем 24 000 брт. С тремя неизрасходованными торпедами U-552 отошла к западу от пролива Норт-Чаннел, где ей встретился странный одиночный корабль.
«Презабавная вышла история, — рассказывал Топп. — Это судно я обнаружил во время сильнейшего шторма. Расстояние — около 3000 метров. Вдруг потерял его из виду. Потом снова нашел. Но в штормовых условиях ни один из нас не смог что-либо предпринять… Судно около 3000 тонн, не очень большое, но все же… Установил контакт. Однако вскоре мы потеряли транспорт и пошли курсом на восток. К концу дня судно снова показалось. Тут уже заговорило честолюбие. Преследовать!
Ночью противник был потерян еще раз. Погружаясь, мы некоторое время слышали шум работающих гребных винтов судна. Вдруг шумопеленгатор перестал засекать их работу. Мы снова всплыли, на этот раз уже без надежды на встречу. Я даже уже решил отказаться от дальнейшего преследования.
Через полчаса судно показалось вновь. Оно, видимо, по каким-то причинам останавливалось. К сожалению, из-за ослепительного северного сияния атака из надводного положения была невозможна. Пришлось обойти его и атаковать из-под воды. Торпеда номер 1 — так называемая „смертельная“. Но судно как ни в чем не бывало продолжает идти дальше и проходит мимо лодки. Снова погружение, всплытие, выход вперед, погружение и повторная атака. Торпеда номер 2 превращается в циркулирующую и, уклоняясь от заданного направления, огибает корму нашей лодки. Чувствуем себя очень неважно… Движение торпеды хорошо прослушивается в кормовом отсеке. Но вопреки ожиданиям все обходится благополучно. Следя на слух за ее движением, мы понимали, что можем взлететь на воздух…
И вот наконец осталась последняя торпеда. Снова всплытие и выход вперед судна. В третий раз за эту ночь — погружение, сближение и залп. Но и торпеда номер 3 не взорвалась. Мы ясно слышали, как она ударилась о корпус судна. Но, кроме этого удара, — ничего.
Дальше противник стал сбрасывать дымовые шашки и вскоре исчез из виду…»
В четвертом походе Топпу удалось обнаружить и установить контакт с конвоем противника, но произошла поломка муфты сцепления дизеля. Об обгоне конвоя и выходе на позицию атаки при работе одного дизеля нечего было и думать. Тем временем другие подводные лодки, находившиеся в этом районе, уже атаковали британцев.
На рассвете субмарине Топпа с расстояния 50 метров все же удалось добить артиллерийским огнем одно поврежденное судно. Два эсминца тотчас устремились к месту гибели транспорта, чтобы рассчитаться с обнаглевшим немцем, но Топпу удалось уйти от преследования. U-552 возвратилась в базу, где ее поставили на ремонт.
Отправившись в пятый поход, субмарина оказалась у берегов Гренландии, где неделями пришлось безрезультатно ждать появления противника. Обнаружить конвой все же удалось, однако сделала это другая германская лодка, радиосвязь с которой из-за северного сияния была затруднена и весьма ненадежна. С трудом пробившись через штормовые волны и ориентируясь по отрывочным данным радиосообщений, U-552 удалось установить контакт с конвоем.
Прорваться через кольцо кораблей охранения и приблизиться к транспортам было нелегко. Эсминцы и самолеты всеми силами стремились заставить «волчью стаю», атакующую конвой со всех сторон, уйти под воду, но напрасно. Топпу все-таки удалось приготовиться к атаке. U-552 уже резко отвернула влево, чтобы напасть на караван судов, но помешала другая атакующая немецкая субмарина.
Обе лодки одновременно круто развернулись в разные стороны, чтобы не столкнуться. U-552 прошла под кормой другой субмарины и опередила ее. Прорвав охранение, лодка два раза выстрелила торпедами, которые прошли мимо цели. Вслед за ними ушли еще два «угря», выпущенные по транспортам в следующей колонне конвоя. Одна из торпед попала в цель.
Одновременно с отворотом лодка сделала еще один выстрел из кормового торпедного аппарата по ближайшему танкеру. Снова попадание. Все вокруг озарилось феерическим светом — полетели вверх осветительные ракеты. На мостике лодки стало так светло, что можно было читать газету. Несмотря на яркое освещение, Топп оставался в надводном положении. Он опасался, что, если лодка погрузится, конвой наверняка будет потерян. Субмарину Топпа почему-то никто не атаковал. Воспользовавшись заминкой, Топп приказал быстро перезарядить торпедные аппараты.
Тем временем три транспорта, пытавшиеся уйти от опасности, вышли из колонны конвоя, походный порядок которого давно уже был расстроен. U-552 устремилась за этими судами, оказавшимися вспомогательными крейсерами. Впереди них маячил танкер. С большим трудом обогнав его, Топп вышел на позицию и снова выстрелил торпедой. На танкере сразу же вспыхнул пожар — загорелось жидкое топливо. Лодка находилась в 800 метрах от горящего танкера, однако дышать на ее мостике было практически невозможно.
После нескольких маневров лодки корабли охранения потеряли ее из виду. Экипаж облегченно вздохнул, но успокаиваться было рано — совершенно неожиданно появился эсминец. Похоже, быстроходный корабль начал охоту на лодку, которая, в конце концов, так и не удалась.
Через полтора часа после поражения торпедой танкер скрылся под водой. А на эсминце, полагая, что лодка погрузилась, начали сбрасывать глубинные бомбы. Результатов не добились никаких — противник ушел.
Несколько дней после этой атаки U-552 безрезультатно оставалась на позиции в районе Фарерских островов, после чего вернулась в Сен-Назер — базу 7-й флотилии подводных лодок.
31 октября 1941 года при нападении на английский конвой НХ-156 юго-западнее Исландии к востоку от Ньюфаундленда U-552 потопила американский эскадренный миноносец «Рубен Джеймс». Трагедия, происшедшая утром в 05.25, унесла жизни 100 из 144 членов команды эсминца.
Это обстоятельство крайне осложнило отношения Германии и США, официально еще не вступивших в войну друг против друга.
Дней через пять после очередного выхода лодки Топпа из базы один из сигнальщиков U-552 обнаружил конвой союзников, о чем был оповещен капитан-лейтенант Эндрасс — командир субмарины U-567, в прошлом первый вахтенный офицер на лодке Прина во время легендарного набега на Скапа-Флоу. Получив радиограмму о конвое, Эндрасс начал сближение. Но прежде чем он подошел к транспортам, U-552 сама «прощупала» охранение конвоя, не обнаружив ни одной лазейки. Так или иначе, Топп атаковал торпедами один из эсминцев охранения. Два одновременно выпущенные «угря» попали в носовую и кормовую части корабля противника. Эсминец разлетелся на куски от взрыва находившихся на борту глубинных бомб. Остальные эсминцы ринулись к месту взрыва и начали атаковать подводную лодку. Наступили напряженные минуты. Прорезая длинные волны Бискайского залива, U-552 быстро стала уходить. В этот самый момент появилась субмарина Эндрасса, которая также начала отход. Подводные лодки пошли параллельно друг другу.
Эндрасс был недоволен: Топп спугнул конвой прежде, чем ему удалось приблизиться к транспортам. Но, так или иначе, у противника стало на один эсминец меньше.
Через некоторое время обе лодки снова установили контакт с конвоем. На сближение с ним ушло несколько часов. К вечеру Топп заметил в отдалении лодку Эндрасса, часто меняющую курс. Необычными маневрами Эндрасс сигнализировал другу об угрожающей опасности. Топп осмотрелся и обнаружил два корвета из состава охранения конвоя, но слишком поздно. Противник уже открыл артиллерийский огонь, и субмарины легли на обратный курс.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 170; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!