У любого взаимодействия ребенка со сверстниками могут быть не самые приятные для родителей последствия.
После детского общения частенько приходится стирать и зашивать одежду, отмывать обувь, ремонтировать игрушки и пр. Важно помнить: детей рожают не для того, чтобы родителям было удобно! Ребенок – это всегда неудобно. В том смысле, что без него хлопот всегда меньше, чем с ним. Что ж, папа с мамой, вы знали, на что шли. Как бы маме ни хотелось, чтобы ее ребенок выглядел модно, нарядно и аккуратно, для игры намного лучше подходит немаркая прочная одежда, которую легко отстирать и в крайнем случае не жалко выкинуть. Всегда лучше предъявлять определенные требования к одежде, чем к собственному ребенку. Ребенку можно пачкаться, рвать одежду и бегать по лужам. Разумеется, это не касается случаев, когда он намеренно портит вещи. А если уж вы собрались в театр или на какое‑то парадное мероприятие, требующее нарядной одежды даже для ребенка, то прогулку всегда можно отложить на более удобное время.
Не нужно строить за ребенка его взаимоотношения с другими людьми.
Это означает, что любые детские разногласия должны улаживать те, кто их создает – то есть сами дети. Еще это значит, что сложные, пугающие или неприятные действия, которые требуются самому ребенку, он тоже должен делать сам. Родители могут только «обеспечить тылы» – побыть рядом с ним, взять за руку, положить руку на спинку малышу, пока он просит прощения, обращается с просьбой к незнакомому человеку или совершает другие нелегкие для него действия.
|
|
|
Поскольку для ребенка родительский интерес к его действиям является важнейшим условием их привлекательности, он этот интерес должен видеть!
К сожалению, мало кто из родителей, придя за ребенком, например, в детский сад, интересуется, как он сегодня играл, кто его друзья, как он договорился сегодня с тем, с кем поругался вчера, и т. д. Куда более популярны вопросы про то, как он спал, ел, вел себя, не кашлял ли… Но ведь ребенку совершенно необходимо поделиться своими коммуникативными успехами! Ему это наверняка представляется намного более важным, чем отчитаться об обеденном меню или продолжительности дневного сна. Поэтому очень важно, чтобы родители малышу такую возможность предоставили. Для этого, конечно, им необходимо быть в курсе всех его отношений с другими детьми и уметь выслушивать все сообщаемое с неослабевающим интересом, даже если рассказ не слишком вразумителен.
Нет ни одного действия, которое ребенка можно было бы заставлять делать.
Вежливость и прочие социально обязательные правила усваиваются намного лучше на собственном примере родителей. В конце концов, искренняя улыбка малыша, сопровождающая его звонкое «здравствуйте!», совсем не похожа на произнесенное из‑под палки «здрас‑сьте…». Что бы вам больше понравилось услышать? Вот то‑то и оно.
|
|
|
Глава 6
Ребенок учится достигать (от 4 до 10 лет)
Событие первое: ребенок контролирует себя
Как это происходит
Мы уже очень многое обсудили в связи с событиями, происходящими с ребенком в течение первых лет его жизни, и вы наверняка уже догадались, что самое главное в его жизни к пяти годам уже произошло. Но это вовсе не значит, что дальше родители могут расслабиться и позволить себе почивать на лаврах, вытворяя со своим ребенком все что заблагорассудится. Очень значимые события продолжают с ним происходить и дальше, и соответственно родители все еще могут серьезно исказить естественное развитие своего малыша – впрочем, к этому возрасту называть его малышом как‑то уже не очень прилично… На оставшихся страницах нашей книги мы эти события и обсудим.
Итак, к четырехлетнему возрасту, с которого примерно начинается третий этап раннего развития человека, ребенок уже вполне разобрался с контролем за своей физиологией (разумеется, мы говорим о физиологической норме детского развития). Причем речь идет не только о том, что он освоил все необходимые туалетные навыки. Он научился еще и терпеть какое‑то время, прежде чем поесть или попить, даже если он этого очень хочет. Хотя и с туалетными навыками дела обстоят совсем не так просто. Ведь чтобы овладеть ими в полной мере, нужно научиться не только соотносить собственную потребность опорожнить кишечник или мочевой пузырь с местом, где это можно приемлемым образом сделать, но и терпеть определенное время, пока он сможет это сделать. Так вот, к четырем годам ребенок всему этому уже научился. Это – большая радость и облегчение для родителей, но это и первый опыт ребенка в совершенно взрослой сфере – сфере волевой деятельности. В сущности, все основное содержание описываемого нами первого события связано именно со способностью ребенка делать что‑то произвольно, иначе говоря – согласуясь с собственной волей, а не просто по чьей‑то команде или по любому другому принуждению извне.
|
|
|
Следующий шаг вперед в освоении этого сугубо взрослого умения произвольности – это приобретение ребенком способности к контролю над собственной активностью. До сего момента его внутренний позыв сделать что‑то или двинуться куда‑то служил безусловным стимулом для начала соответствующего действия. Чтобы его от этого действия удержать, требовались недюжинные усилия родителей – им необходимо было либо физически помешать ребенку, либо переключить его внимание на другой «внутренний позыв». Нет, конечно, даже двухлетний ребенок способен хоть сколько‑нибудь долго оставаться на одном месте или заниматься одним делом, но только при условии поддержания у него устойчивого интереса к происходящему.
|
|
|
К четырехлетнему же возрасту ребенок уже способен какое‑то – хотя еще не очень продолжительное – время оставаться на месте не только в тех случаях, когда ему очень интересно то, что он делает, но и в других ситуациях, когда пребывание на одном месте задано некой внешней структурой.
С этим связано и другое новоприобретенное умение – умение произвольно удерживать внимание. Ведь у совсем маленького ребенка период естественной устойчивости внимания очень небольшой, и, как только он заканчивается, малыш незамедлительно оказывается поглощенным чем‑то новым. На третьем этапе своего развития он уже может заставить себя продолжать заниматься чем‑то, чего требует полученное им задание, даже тогда, когда ему стало скучно или хотя бы не очень интересно.
В результате у него возникает способность сделать что‑либо, определенно заданное, – иными словами, он уже может не просто рисовать или лепить то, что ему захотелось самому, но нарисовать или слепить то, что требуется заданием.
Одновременно со всем этим значительно усложняются игры, в которые ребенок уже способен играть. К играм чисто процессуального характера – различным постройкам на песке, играм с предметами, ролевым играм – добавляются игры с весьма сложными правилами, игры‑соревнования и многие другие. Ведь, если задуматься, даже игра в прятки – это игра с очень непростыми правилами. В ней необходимо оценить имеющиеся укрытия, спрогнозировать наиболее очевидные из них (иначе говоря, предположить наиболее вероятные реакции того, кто водит) и от них отказаться, найти наиболее неожиданное убежище, успеть до него добежать – причем тихо! – вытерпеть там столько времени, сколько потребуется водящему, чтобы отойти достаточно далеко, вычислить подходящий момент, чтобы из укрытия выбраться, и постараться добежать до условленного места раньше, чем там окажется водящий. Часть этих действий очевидным образом связана с произвольностью, другие основаны на умении анализировать обстоятельства и поступки других людей. Если дать себе труд внимательно рассмотреть даже самые обычные детские игры, легко убедиться в том, что любая из них требует значительного числа умений. Мы ведь с вами помним, что главная сложность детства – это именно необходимость осваивать действия, настолько простые и очевидные для взрослых, что никто из них не способен объяснить ребенку, как именно они совершаются.
Игры‑соревнования основаны на меньшем количестве правил и условностей, но участие в них требует от ребенка других умений. Выяснение, кто из детей быстрее, сильнее или ловчее, – тоже дело не самое простое. Каждый из участвующих в игре детей должен оценить свои возможности в предлагаемой игре и решить, готов ли он рискнуть. Можно ведь и проиграть! И это тоже очень важное событие в жизни ребенка: он впервые сталкивается с тем, что далеко не всегда оказывается самым лучшим.
Более сложными и разнообразными становятся и ролевые игры. К играм, основанным на подражании – игре в дочки‑матери, больницу, школу и пр., – добавляются игры, сюжет которых не основан ни на чем, с чем ребенок может столкнуться в своей реальной жизни. С одной стороны, это могут быть игры с участием персонажей из популярных фильмов, но с другой – это игры, основанные на способности ребенка к конструированию своих собственных сюжетов, со специально сочиненными героями и особыми отношениями между ними. Само по себе это говорит о появлении у ребенка умения осмыслять человеческие отношения и самостоятельно развивать драматургию происходящего. Начинает он осваивать и умение произвольно удерживаться в рамках выбранной роли и соблюдать предписываемые ею правила и ограничения.
Примерно к середине этого этапа развития у ребенка появляются так называемая внутренняя речь и еще один особый вид речи – речь про себя. Говоря о внутренней речи, мы сейчас имеем в виду две ее формы. Одна – это способность проделать внутри себя некоторые словесные операции с тем, чтобы «наружу» выдать только их результат. По сути дела, это основа настоящего взрослого мышления. Если до этого внутри головы ребенка роились в основном зрительные образы и представления, то теперь они способны выстраиваться в связные цепочки. Более того, в такие же связные цепочки начинают выстраиваться образы словесные, связанные между собой определенной логической закономерностью. Такая речь считается полным аналогом речи внешней, только лишенной внешнего звукового воплощения.
Второй формой внутренней речи можно считать приобретаемую в этом возрасте способность ребенка придумывать истории, как бы проговаривая их про себя. По сути дела, это не менее сложное занятие, чем сочинение любого литературного произведения, только происходящее исключительно в его голове. Такого рода «литературные» упражнения можно считать как формой внутренней речи, так и своеобразной внутренней ролевой игрой – иногда с очень длинным, связным, разветвленным сюжетом, с большим количеством персонажей, четко определенными моральными акцентами. Герои вполне явно могут делиться на «плохих» и «хороших». Понятно, что для ребенка это отличная возможность попробовать себя в различных социальных ипостасях, примерить на себя разные жизненные «амплуа» и опять‑таки осмыслить разнообразные аспекты человеческих отношений.
Речь про себя – это немножко другое. Это – прекрасно известное всем родителям действие ребенка, когда он, например, сильно обижен и, отлично понимая последствия высказывания вслух всего, что он в данный момент думает о родителях, высказывает то же самое себе под нос. Иногда это делается так, чтобы родители все‑таки услышали возмущенное бурчание и в полной мере осознали глубину своей неправоты, а иногда ребенок действительно самому себе пересказывает все подробности только что свершившейся несправедливости. Главное в этом феномене – то, что ребенок дает себе труд сдержать свою внешнюю речь и перевести ее в тот план, который кажется ему в сложившихся обстоятельствах наиболее приемлемым и безопасным.
Самым же главным событием в повседневной жизни ребенка на этом этапе является, конечно же, поход в школу. Это событие очень многоплановое, требующее от ребенка овладения многими навыками. По сути своей, это встраивание в сложную внешнюю структуру с большим количеством столь же сложных правил. Большая часть детей вступает в такое общение еще в детском саду, остальные же впервые попадают в жестко регламентированную среду посторонних людей в возрасте шести‑семи лет.
Игровая деятельность, которая была единственной ведущей на предыдущем этапе развития, постепенно начинает заменяться учебной. В полной мере мотивация к учебе возникает, естественно, только в ходе непосредственного учебного процесса в школе. Но, честно говоря, это, вполне возможно, вовсе не самое главное в самом факте похода в школу. Вдумайтесь: ребенок в первый раз в жизни сталкивается с законом, с неотвратимой социальной закономерностью, которая никак не связана с «произволом» родителей, не соотнесена с желанием ребенка или его отсутствием, не предполагает наличия у него права выбора. Закон есть закон. Вор должен сидеть в тюрьме, ребенок должен учиться в школе. При этом даже у взрослого есть выбор – работать или не работать. Если хочешь – можешь не работать, только тогда придется или не есть, или искать другие источники дохода. А у ребенка такого выбора нет.
Если раньше его походы в детский сад были для него, по сути дела, некой формой организации времени, то школа становится формой организации деятельности. Причем это деятельность, серьезность и значимость которой признается всеми людьми, окружающими ребенка. У него возникают потребности, которые родители не могут не удовлетворить: например, понравившуюся игрушку ему могли по разным причинам купить или не купить – теперь же есть лично его вещи, которые ему купят обязательно. В самом деле, где вы видели школьника без тетрадок, ручек и портфеля?!
Сама по себе организация школьного времени на порядок строже и сложнее, нежели в детском саду. Если там отводилось время, в течение которого ребенок мог сам решить, чем именно ему заниматься, то в школе оно отсутствует в принципе. Ведь даже во время перемен существует масса правил и ограничений, которые школьник обязан соблюдать. Во время же урока все во много раз труднее и обязательнее. Даже привычный темп деятельности ребенка теперь должен соотноситься с неким заданным извне темпом выполнения заданий.
Кроме того, ребенок впервые попадает в систему фиксированной внешней оценки, которая в той или иной мере определяет его статус в детском коллективе. Да и отношение родителей к ребенку чаще всего резко меняется. Если его успехами в детском саду они могли особенно и не интересоваться, то уж школьными‑то успехами озаботятся почти наверняка – за редчайшим исключением.
И наконец, школьная деятельность в отличие от детсадовской оказывается распространена и на свободное, «нешкольное», время ребенка. Довольно быстро ребенок начинает с некоторым возмущением понимать, что школьные обязанности отнюдь не заканчиваются с последним уроком – ведь существуют еще и домашние задания.
Только вообразите, каким немыслимым внутренним катаклизмом оказывается для ребенка переход в школьный возраст, какой груз новых обязанностей, незнакомых заданий и сложных правил на него одновременно обрушивается! И после этого мы будем говорить, что для нас, взрослых, стрессом является ссора с подругой?!
Зачем это происходит
Наверное, овладение способностью к произвольному контролю над собственной деятельностью – последняя в жизни человека внутренняя революция столь глобальных размеров. Количество жизненных умений, основанных на этой способности, столь велико, что нам придется ограничиться лишь самыми главными из них. Впрочем, и этого будет вполне достаточно, чтобы стало понятно: мешать естественному развитию ребенка в это время – просто преступно.
Для начала давайте разберемся с самим понятием воли. Вы еще помните гениальную китайскую метафору о том, что такое человек, – ту, с возничим и четверкой лошадей, впряженных в колесницу? Когда в четвертой части нашей книги мы впервые предложили ее вашему вниманию, то коварно обошли вопрос о возничем, сказав лишь, что он – это «я». Но что такое это самое загадочное «я»? Ведь совершенно очевидно, что колесница, упряжь и лошади собраны воедино исключительно в интересах возничего. Это ему нужно куда‑то ехать, что‑то искать, чего‑то достигать… Причем он‑то знает, куда ехать и что искать, а все прочие просто верят ему на слово. Он командует – остальные выполняют.
Так вот, оказывается, что возничий – это и есть воля. Не будем загружать вас китайскими представлениями о воле – нам вполне достаточно будет того, что имеется в нашем родном языке. В русском языке слово «воля» имеет три значения. То есть значений, если верить «Словарю живого великорусского языка» Владимира Ивановича Даля, много больше – просто по своей глубинной сути они все равно сводимы к трем основным.
Первое из них – свобода. Речь идет о свободе выбора в каждый конкретный момент жизни человека. Ведь на самом деле, пока человек жив, не существует ситуаций, в которых у него не было бы выбора. Есть ситуации, в которых нет приятного, хорошего, выгодного, удобного выбора, но сам выбор есть всегда. Даже в самых страшных и невыносимых ситуациях, когда, казалось бы, выхода нет никакого, у человека остается самый последний выбор в его жизни – продолжать жить в таких условиях или умереть. И в этом случае не имеют никакого значения его религиозные убеждения. Человек вполне может, например, считать, что для верующего самоубийство – страшный грех, но и тогда решение продолжать жить он принимает сам, основываясь на своей вере. Возможность покончить с собой у него есть всегда. Так и у нашего возничего – при условии наличия у него лошадей, упряжи и колесницы – всегда есть полная свобода выбора направления передвижения. Четыре стороны света, 360 градусов – полностью в его распоряжении. Выбирай!
Понятно, что с этим значением слова «воля» связано умение при принятии решения рассмотреть все возможные альтернативы.
Второе значение слова «воля», с которым нам очень важно разобраться, – это намерение, решение, собственно результат свободного выбора. Именно в этом значении слово «воля» используется в таких выражениях, как «я сообщаю вам свою волю», «воля народа», «что ж, воля твоя» и др. Иными словами, речь идет об умении при наличии свободы выбора сделать правильный выбор – с одной стороны, отвечающий собственным желаниям человека, а с другой – соответствующий реальным условиям его существования. Это ведь непросто. Любой выбор предполагает отказ от всех прочих вариантов – в самом деле, если человек решил стать врачом, то он уже точно не сможет одновременно стать и акробатом. Но и это еще не все. Ведь это значение слова «воля» подразумевает и непреклонную готовность свой выбор воплотить в жизнь. Это не просто абстрактное мечтание и не «решение», реализация которого все время откладывается на неопределенное «завтра». Это – вполне реальное намерение. Тоже, кстати, интересное слово – «намерение». Оно ведь очевидно происходит от глагола «мерить». Человек измеряет силу своего желания, сложность предлагаемых обстоятельств – и по результатам своих «измерений» принимает решение, объявляет свою волю.
Короче говоря, речь идет об умении намечать конкретную цель.
И наконец, третье значение слова «воля» – это самоконтроль, владение собой, умение контролировать собственные действия. Иными словами, воля – это способность заставить себя сделать нечто, чего в данный момент делать не хочется, но что сделать необходимо во имя какого‑то более отдаленного, стратегического «хочу», или, напротив, удержать себя от совершения какого‑либо действия по той же причине. Понятно, что речь идет о том, чтобы суметь сделать все необходимое для исполнения собственного желания. А если вспомнить о том, что за все в жизни нужно платить – усилиями, временем, отказом от других возможностей, то станет ясно, что мы говорим о человеческом умении платить за исполнение собственных желаний.
Получается странная штука: вместе с умением пи́сать именно в горшок и подчиняться воспитателю детского сада ребенок учится всем этим трем совершенно незаменимым жизненным умениям. Сами подумайте: овладение «волей» в первом значении этого слова делает человека свободным, во втором – целенаправленным, а в третьем – упорным и последовательным.
Казалось бы, и освоения этих трех умений с лихвой хватит, чтобы наполнить весь этот этап – весьма длинный, кстати, – глубоким содержанием. Однако и это еще не все. Ведь получается, что все написанное выше можно назвать одним очень взрослым словом – ответственность. Это слово, которое произносится настолько часто, что почти никто уже не может ответить на вопрос, что же оно означает.
Нет, конечно, если говорить об ответственности социальной, то с ней все более или менее ясно. Речь идет об ответственности перед законом, где все определенно и четко прописано – если совершить такое‑то действие, то наступят такие‑то последствия, а если другое – то и последствия будут другие. Уголовный кодекс, трудовое соглашение и договор об оказании услуг – во всех этих и подобных документах ответственность каждого участника заранее оговаривается и потому имеет определенные границы.
Но есть же еще и личностная ответственность – то есть та, которую несет сам человек за собственные действия перед самим собой и окружающим миром. Поскольку последствия любого поступка бесконечны во времени и в пространстве, а значит, заранее принципиально неисчислимы, то брать на себя ответственность за свою жизнь означает априори принимать на себя обязательство разбираться со всеми и любыми последствиями каждого своего поступка. Можно пойти дальше и сказать, что в полной мере ответственный человек совершает только те действия, со всеми и любыми последствиями которых он готов эффективно справляться – то есть не просто пытаться справиться, а действительно справляться.
Вот и получается, что человек в возрасте от четырех до десяти лет учится великому умению быть ответственным. Понятно, насколько значимым это умение оказывается в его будущей взрослой жизни. Без него ему никакими усилиями не удастся стать успешным с социальной точки зрения – и счастливым с чисто человеческой.
Идем дальше. Умение воображать, приобретенное ребенком на втором этапе своего развития, вместе с освоением им игр‑фантазий дополняется умением творить. Мы, конечно, еще в предыдущей главе писали о том, что ребенок получает основу для своего будущего творчества. Но давайте разберемся в этом поподробнее. В сущности, все виды творчества можно разделить на технические и художественные. И мы имеем в виду вовсе не деление по тем предметам, с которыми человек в процессе творчества имеет дело. Речь идет о том, что является первоначальным стимулом для самого творческого процесса. В одном случае – когда дело касается технических видов творчества – у человека возникает некая конкретная потребность, и он начинает искать возможности ее удовлетворения. В детстве – это поиск предметов‑заместителей: ребенку нужна для игры лошадка, и он фантазирует, из чего ее можно было бы сделать. Можно сказать, что процесс такого творчества обслуживает насущные человеческие потребности.
В художественном же творчестве дело обстоит совсем иначе. У писателя, художника или композитора нет конкретной практической потребности, которая заставляет его породить какой‑то новый мир – неважно, будет ли это скульптура, симфония или роман‑утопия. У него существует потребность собственно в процессе создания нового мира. Причем обратите внимание: для создания нового мира любому творцу необходимо – осознанно или совершенно бессознательно – породить законы, по которым будет жить его мир, осмыслить влияния, которые он станет оказывать на населяющих его существ, и вообще представить себе очень и очень многое, что делает любой мир – реальный или выдуманный – целостным и живым. При этом ему необходимо учитывать и некие основные представления о здравом смысле, и те законы, по которым строится процесс восприятия у будущих «потребителей» его мира. Понятно, что ни один творец не усаживается за письменный стол или мольберт с целью все придумать и учесть – это просто происходит, и все.
Вы, наверное, удивились, что мы обошли вниманием творчество научное? Но ведь, если вдуматься, и оно может быть разделено на «техническое» (отвечающее прикладным потребностям человека) и «художественное» (создающее собственное видение окружающего мира или его фрагментов). И вот чтобы все это могло происходить в его собственном будущем, ребенок до своих 10 лет осваивает умение творить – или, как дети это чаще всего называют, придумывать «из головы». Не случайно творческая одаренность чаще всего проявляется у детей именно в этом возрасте.
Следующее умение, чрезвычайно важное для будущей счастливой жизни человека, – это умение отличать факт от его оценки. Оно начинает складываться в результате взаимодействия ребенка со школьной системой внешней оценки. И, честно сказать, далеко не каждому человеку удается им обзавестись. Слишком многое в его школьной жизни мешает научиться отличать друг от друга реальность и представления о ней. Представьте себе: ученик выполняет какое‑то школьное задание и получает за него оценку. Допустим, сделал он в своем задании три ошибки и получил за это тройку. Но это ведь два совершенно разных описания итогов выполнения этого задания: «Я ошибся в написании таких‑то слов» и «Я получил тройку». Из каждого из них следует свой вывод. Если я ошибся в написании этих слов – значит, я не выучил соответствующее правило, и мне необходимо его выучить. А если я получил тройку – следовательно, я троечник. Чувствуете разницу? Если первый вывод способен привести к очень конструктивному результату и в принципе не содержит поводов для переживания каких‑то неприятных эмоций, то второй вывод неизбежно провоцирует тоску, удар по самооценке – и при этом вовсе не дает возможности понять, что и как можно изменить. Наверное, вы и сами можете провести параллель между тем, что только что прочли, и собственной взрослой жизнью. Кто‑то говорит вам, что вы плохо справились с некой задачей. У вас есть две возможности: выяснить, что конкретно было сделано не так, и научиться делать это как следует, или погрузиться в уныние по поводу того, что вам никогда ничего не удается, что о вас теперь плохо подумают и что вы кого‑то страшно огорчили.
Можно сказать, что умение отличать факт от его оценки дает человеку возможность быть независимым от мнения окружающих и при этом конструктивно относиться к собственной деятельности, при необходимости изменяя и совершенствуя ее.
И еще одно жизненно важное умение из тех, которые ребенок осваивает в 4 – 10‑летнем возрасте, – это умение проигрывать. Понятно, что это весьма ценное умение напрямую связано с предыдущим, и человек, не обладающий им, обречен на мучительное существование. Он в принципе не способен справиться с ситуацией, в которой у него нет возможности оказаться самым первым или лучшим, и это рождает у него массу самых что ни на есть неприятных переживаний. Эти переживания в течение жизни постоянно накапливаются, и страшно даже подумать, что происходит, когда они превышают какую‑то критическую массу. Ведь совершенно очевидно, что ни один человек не способен выигрывать всегда и везде…
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 137; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!