Модальная интенсивность. Чудо и воздержание 33 страница
Философско-лингвистическая мысль издавна искала такие знаки, которые могли бы адекватно передать то, что обусловливает бытие самих знаков. Но даже предельно обобщенные знаки, отсылающие к мистическим понятиям и выражающие неисчерпаемую и «пустотную» природу всего сущего, например «дао», не адекватны тому, что они обозначают. О «дао» в начале трактата «Дао дэ цзин» сказано: «Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао». Поскольку слово «дао» состоит из определенных знаков, оно не может выразить беспредельности самого дао.
М. Хайдеггер подчеркивал, что философия нуждается в некоем первослове для обозначения того, что предшествует всему сущему и (при)сутствует в сущем. «Чтобы назвать это сутствующее бытия, речь должна найти нечто единственное, это единственное слово. При этом легко вычислить, сколь рискованно каждое мыслящее слово, присуждаемое бытию. И все же это рискованное (слово) не невозможно, так как бытие говорит повсюду и всегда, через всякую речь» [266]. Согласно самому Хайдеггеру, такое первослово есть греческое ὀν, бытие. Но ὀν – это одно из многих обозначений бытия, которые на разных языках пишутся и звучат различно. «Единственное слово» следует искать на самой границе языка, как присутствующее в нем и все-таки отличное от него, подобно тому как само бытие отлично от сущих вещей для Хайдеггера.
Еще один знак для обозначения того, что обусловливает бытие знаков, предложил Ж. Деррида: différance, различaние. «Будучи “старше” самого Бытия, такое различание (différance) не имеет в нашем языке никакого имени. Однако мы “уже знаем”, что если оно неименуемо, то это не временное явление – поскольку наш язык еще не нашел или не получил этого имени или потому, что искать его нужно в другом языке, вне конечной системы нашего языка. Дело в том, что этому нет имени , не подходят даже имена сущности или бытия, даже Различание (“différance”), которое именем не является…» [267] Действительно, как бы ни были глубокомысленны истолкования этого слова, само «différance» остается всего лишь языковым знаком, состоящим из букв латинского алфавита.
|
|
|
Но значит ли это, что язык в поисках своих внеязыковых оснований, того «последнего» означаемого, которое делает возможным само означивание, обречен вращаться лишь в кругу условно-заменяемых имен? Разрыв в цепи означающих, в терминах Ж. Лакана, – травма языка, но это и есть главное событие в жизни языка: не образование еще одного знака, но внесение внутрь языка того, что ему внеположно и делает возможным все знаки и сам язык. То «чистое», «белое», «неименуемое», что окружает и расчленяет язык, может быть впущено в сам язык. «» – это и есть привилегированное имя, в котором письменный язык совпадает со своей внеязыковой основой. «» – более адекватное название для бытийствующего или бесконечного, чем слова «бытийствующее» и «бесконечное». Постоянная смена «главных слов» и «первопонятий» в разных философских системах показывает, что ни одно словесно выраженное понятие не может взять на себя роль философского основания. Таковое вообще не может быть выражено внутри языка – но и не может оставаться невыраженным, поскольку речь идет именно о философской артикуляции наиболее широкого и емкого понятия, из которого могли бы выводиться все остальные. Такое понятие может артикулироваться лишь на границе самого языка, как «вненаходимое» по отношению к языку.
|
|
|
В попытке обозначить «» можно перебирать много имен, в том числе «дао», «бытие», «différance», «сущее», «сущность», «ничто», «пустота», «основа», «бесконечное», «безымянное», – такая игра замещений может продолжаться долго… Но она лишь потому и продолжается, что живет надеждой на выигрыш, на обретение единственного имени, которое само есть то, что оно именует . «» – это и есть чистый выигрыш языка, точка разрыва семиотической цепи, когда игра замен и подстановок среди имен уступает место единственно достоверному имени – явлению, которое становится именем самого себя.
|
|
|
Вхождение внезнакового в язык есть одновременно акт выхождения языка из себя, умолчание, указание на то, о чем нельзя говорить и что само говорит о себе своим присутствием. То, что не сказывается в языке, показывает в нем себя, или, согласно еще более сильному утверждению Л. Витгенштейна, «то, что может быть показано, не может быть сказано». В таком знаке, как «», язык показывает свою границу, а за ней – ту превосходящую область мира, которая не может быть сказана внутри языка. Тем же путем, каким «» входит в язык, язык сам выходит из себя, пользуется лазейкой между кавычками, чтобы выйти во внеязыковое пространство и потенциально охватить всю внеязыковую среду, которая начинается чистым полем письма, но не заканчивается им, а включает все множество молчащих внеязыковых единичностей. Прекращая сказывать, язык теперь начинает показывать, действовать как индекс, указка, нацеленная на внеязыковой контекст. «» находится на границе сказывания в языке (знаком чего являются кавычки) и показывания того, что лежит за пределом языка и является условием его существования (*индексальное письмо ).
|
|
|
То, что в философии или теологии называется «абсолютом», «первоначалом» или «последней истиной», формируется как раз восприятием того, что стоит за всеми знаками и окружает их. В этом смысле можно было бы показать решающее воздействие «» на становление таких важнейших категорий, как «абсолютное», «вечное», «безначальное», «бесконечное», «запредельное», «непостижимое», «безымянное», которые в своей семантике сливаются со значением «», а по способу обозначения на письме относятся к нему как условное – к безусловному и обусловливающему. Воздействие других знаков на человечество как собирательного читателя всех текстов культуры – переменное, а воздействие «» – постоянное. «» – самая общеупотребительная, бесконечно повторяемая цитата из письменного корпуса многих времен и народов, которая в силу этого уже не просто откладывается в нашем сознании, но образует его неосознаваемый горизонт. Ни одна пословица, ни одно слово, ни даже одна буква ни в одном языке не могут сравниться с «» по частоте и значимости (*частотный словарь ). Так, в английском языке самое употребительное слово – это определенный артикль, примерно каждое 16-е слово в тексте (*тэизм ). Если же рассматривать «» как отдельную смысловую единицу, то это каждое 6-е слово в тексте.
« являет себя не только в языке, но и в других знаковых системах. В искусстве, особенно авангардном, «» играет незаменимую роль в виде непрописанного холста, чистого грунта, являющего собой обнажение того сырого материала, в который художник обычно вносит образ и форму. Таким радикальным опытом воссоздания пустой основы в живописи были белые полотна Роберта Раушенберга, выставленные в Black Mountain Art College в 1952 году. Поражение живописи, невозможность записать белое место, обернулось ее торжеством, поскольку «» сам оказался вписанным в полотно. Пьеса Джона Кейджа «4' 33'' » (1952), состоящая из сплошной паузы, – это «» в системе музыкальных знаков.
« играет огромную роль во всех творческих процессах, как знак разрыва в знаковой системе, создающий возможность ее радикального обновления. Под разными именами: «трансценденция» у К. Ясперса, «остранение» у В. Шкловского, «бифуркация» у И. Пригожина, «вненаходимость» у М. Бахтина, «пауза» у М. Мамардашвили – «» входит в основу всякого творческого акта, указывая на то, что остается в нем вне сознания и обозначения как разрыв между старой и новой системой, момент переключения знаковой матрицы (см. *Креатема , *Творчество ).
Эта «творческая пауза» или «знак пробела» встречается в самых разных дисциплинарных полях. Позиция «» (паузы, вненаходимости) по отношению к наличным культурам приводит к становлению *транскультуры , то есть освобождению от тех символических детерминаций, которые определяют бытие человека внутри его родной, этнически заданной культуры. «» по отношению к религиозным традициям и конфессиям приводит к становлению внеконфессиональной, внецерковной *бедной веры . «» по отношению к групповым идентичностям приводит к *вочеловечению . «» по отношению к актуальному состоянию языка приводит к расширению его лексико-морфологической и концептуальной системы (*гиперязык). «» по отношению к существующим дисциплинам ведет к формированию трансдисциплинарного поля (*нулевая дисциплина ) и к методам создания новых дисциплин (*науководство ). «» по отношению к произведениям как единицам завершенной интеллектуальной работы – шаг перехода к ноосферному творчеству, к *нооценозу .
Дисциплина, изучающая «» и его воздействие на чтение и понимание текста, на культуру в целом, – *экология текста, или экотекстология.
*Белая дыра, Воссознание , Всеразличие, Грамматософия, Индексальное письмо, Инфиниция, Креатема, Молчание, Не-небытие, Пустоты, Силентема , Творчество, Тэизм, Частотный словарь как философская картина мира, Экология текста
«: Наброски к экологии текста // Комментарии. М.; СПб., 1997. № 13. С. 3–41.
Знак. С. 171–227.
Humanities. Р. 79–94.
«. P. 11–50.
АПО НИМЫ
АПО НИМЫ (aponyms; греч. приставка апо-, удаление, отрицание + ним , имя). Слова, которые обозначают отрицание данного качества, но не утверждение противоположного, и этим отличаются от антонимов. Например, антоним слова «близкий» – «далекий», а апоним – «неблизкий». Антоним слова «глупый» – «умный», а апоним – «неглупый». Если антонимы, как правило, выражаются словами с другим корнем, то апонимы – тем же словом с отрицательной частицей «не-», которая пишется слитно. Апонимы указывают не полярные, «крайние», а более размытые, менее определенные оттенки значения, используя «не» как «апофатическую» частицу. Апонимы заполняют континуум смысла между антонимами и позволяют выразить промежуточные степени качества. Так, между антонимами «добрый» и «злой» помещаются апонимы «недобрый» и «незлой», которые обозначают ступени перехода от доброго к злому:
добрый – незлой – недобрый – злой
Иногда смысловые промежутки между антонимами заполняются морфологически самостоятельными словами, обозначающими срединное, нейтральное качество, например:
белый серый черный высокий средний низкий (о росте)
веселый ровный грустный (о настроении)
Но регулярный способ опосредования противоположных качеств в таких градуированных рядах – образование апонимов, позволяющих обозначить оттенок одного качества через отрицание другого. Если антонимы выражают сильные, «крайние» степени качества, то апонимы – слабые, промежуточные. В лексических рядах апонимы располагаются между антонимами по следующей схеме:
антоним 1 – апоним 2 – апоним 1 – антоним 2
хороший – неплохой – нехороший – плохой умный – неглупый – неумный – глупый трудный – нелегкий – нетрудный – легкий
Апоним первого из антонимов находится по смыслу ближе ко второму антониму, а апоним второго – к первому. Такова градация: от полной степени данного качества – через ее уменьшение (неплохой ) и возрастание противоположности (нехороший ) – к полной степени противоположного качества.
*Нега-, Не-небытие, Синантонимы
Отрицание как утверждение // Gramma.ru,12.03.2013.
ВЕРБЪЕ КТ
ВЕРБЪЕ КТ (verbject; verbal, словесный + object). Предмет, произведенный по вербальной модели, как реализация его описания. Слово становится прямой производительными силой, приводящей в действие новую индустрию трехмерной печати. В компьютер вводится полная информационная матрица желаемого объекта, а из принтера выходит сам вербъект, сработанный практически из любого вида материи, поскольку сборка производится на уровне частиц и атомов. Заводы и фабрики превращаются в гигантские принтеры, изготовляющие любые материалы и объекты с заданными свойствами – вербъекты. Если артефакт – это любой искусственный объект произведенный человеком, то вербъект – разновидность артефакта, произведенная словом и печатью. Эта категория бытия может охватывать все разнообразие материального мира, включая формы живой материи: от одежды и мебели до органов человеческого тела, а в перспективе – дома, улицы, города и целые планеты. Впервые в истории столь наглядно реализуется древняя интуиция: «в начале был логос».
*Логодицея, Умоделие
Творчество. С. 304–305.
ВОЯЗЫКОВЛЕ НИЕ
ВОЯЗЫКОВЛЕ НИЕ (retonguement). Процесс сознательного возвращения в родной язык, оживление вкуса к словесному творчеству; новая, рефлексивная ступень индивидуального или общественного языкового самосознания. Воязыковление можно сравнить с воцерковлением. Человека крестили младенцем, он не помнит об этом, но проходит время – и он возвращается уже сознательно в ту церковь, которой неосознанно принадлежал по факту крещения. То же самое может происходить и в отношениях человека с языком. Мы возвращаемся уже взрослыми в тот язык, которому принадлежим по факту рождения в нем, и уже сознательно участвуем в его обрядах, заново открываем смысл в тех словах, правилах и грамматических структурах, которые раньше употребляли автоматически, по привычке. Воязыковление – это преодоление иждивенческого отношения к языку, когда мы просто пользуемся им, говорим на нем, но внутренне с ним не общаемся и не вкладываем в него ничего от себя. Воязыковление – обратное вхождение в язык «выходцев» из него.
*Воссознание, Вочеловечение , Проективная лингвистика, Языководство
Русский язык в свете творческой филологии // Знамя. 2006. № 1. С. 192–207.
ГИПЕРЯ ЗЫК
ГИПЕРЯ ЗЫК (hyperlanguage). Совокупность всех возможных преобразований данного языка, пространство его лексических и концептуальных возможностей, которые не противопоставляются наличному языку, а продолжают и углубляют его, как объемная панорама, уходящая в прошлое и будущее. Русский язык, каким мы его знаем и употребляем, – это лишь частный случай того гиперязыка , или «виртуального» русского, который относится к русскому, как потенциальное относится к актуальному. Гиперязык охватывает систему языка во всем объеме ее реализаций, в том числе отступающих от языковой нормы и узуса; это существующий язык вместе с его *импликосферой . Посредством проективного словаря и лингвистического творчества вообще гиперязык встраивается в «наличный» язык или, точнее, достраивает его до себя.
В будущем, очевидно, исчезнут словари как устойчивые, замкнутые компендиумы, рожденные эпохой бумажной печати. Виртуальный словарь будет автоматически составляться из суммы употребления всех слов в электронных сетях. Каждое новое слово будет автоматически добавляться в словарь и занимать свое место в общих алфавитных, тезаурусных, частотных списках. Собственно, уже сейчас Гугл и другие поисковые системы Интернета автоматически выполняют словарную функцию определения частотности каждого слова и ссылки на все контексты его употребления. Таким образом, гиперязык постепенно раскрывает стадии своего вхождения в язык через систему гипертекстов.
*Импликосфера, Потенциосфер а, Проективная лингвистика, Семиургия, Текстоника
Неология. С. 1031–1076.
ИДЕОЛОГИ ЧЕСКАЯ ТЕТРА ДА
ИДЕОЛОГИ ЧЕСКАЯ ТЕТРА ДА (ideological tetrad). Модель соотношения четырех *прагмем , лежащая в основе идеологического мышления и языка, особенно в тоталитарной советской идеологии. Пример тетрады:
интернационализм – национализм патриотизм – космополитизм
Связи между прагмемами определяются теми же отношениями тождества и противоположности, синонимии и антонимии, которые пронизывают всю лексическую систему языка. Но поскольку прагмемы обладают двойственным, оценочно-предметным значением, то и все отношения между ними удваиваются. На место антонимии и синонимии встают отношения четырех типов.
1. Полная антонимия [268] – противопоставленность как предметных, так и оценочных значений, например: интернационализм – национализм, миролюбие – агрессивность. Это контративные отношения, а соответствующие слова – контративы .
2. Предметная синонимия (ко-референтность) при оценочной антонимии. Прагмемы указывают на тождественные (или сходные) явления действительности, но присваивают им противоположные оценочные значения. Это *конверсия оценочная , а соответствующие слова – прагматические конверсивы, например: патриотизм – национализм, миролюбие – примиренчество.
3. Предметная антонимия, оценочная синонимия. Этот тип отношений между прагмемами обратен конверсии: слова имеют противоположные предметные значения, но тождественные оценочные. Такую связь мы будем называть коррелятивной , а соответствующие слова – коррелятивами. Интернационализм – патриотизм, миролюбие – непримиримость .
4. Полная синонимия, тождественность (или близкое сходство) как референтных, так и оценочных значений. Например, слова «анархия – стихийность – распущенность – вседозволенность» могут рассматриваться как взаимозаменяемые прагмемы, субститутивы . Поскольку субститутивный тип связи, в отличие от трех предыдущих, не является оппозитивным, структурообразующим, он не участвует в построении прагматической модели – тетрады.
Три описанных выше типа отношений между прагмемами: контрарность, конверсия, корреляция – не существуют изолированно, но образуют целостную структуру, существенно определяющую оценочное использование лексики. Это четырехэлементная структура (тетрада) следующего типа:
интернационализм – национализм патриотизм – космополитизм миролюбие – агрессивность непримиримость – примиренчество
Каждая из этих лексических тетрад имеет одинаковую структуру, которая схематично может быть изображена в виде квадрата, пересеченного диагоналями. По горизонтали между элементами тетрады развертываются контрарные отношения, по вертикали – коррелятивные, а по диагонали – конверсивные.
Каждый элемент тетрады одновременно входит во все перечисленные отношения с другими элементами. Так, «миролюбие» связано конверсивной связью с «примиренчеством», коррелятивной – с «непримиримостью» и контрарной – с «агрессивностью». Все эти оппозитивные отношения являются обязательными и конструктивными для каждого элемента тетрады. Такое соотношение прагмем показывает, как происходит в языке процесс порождения и распределения оценочных смыслов. Благодаря тетраде некое понятие, комплекс культурно обусловленных представлений, преобразуясь через набор определенных правил, может быть передано четырьмя различными способами, четырьмя лексемами, каждая из которых несет четкую идеологическую установку.
То, что описано выше как теоретическая конструкция, с древнейших времен находило воплощение в живой языковой практике. Фукидид в своей «Истории» замечает, как изменяются оценочные нормы словоупотребления в эпохи общественных потрясений: «Безрассудная отвага, например, считалась храбростью, готовой на жертвы ради друзей, благоразумная осмотрительность – замаскированной трусостью, умеренность – личиной малодушия, всестороннее обсуждение – совершенной бездеятельностью. Безудержная вспыльчивость признавалась истинным достоинством мужа. Забота о безопасности была лишь благовидным предлогом, чтобы уклониться от действия» [269].
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 155; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!