А) Односторонние и двусторонние сделки
Первые требуют для своего состава только одного волеизъявления без чьего бы то ни было согласия на него; последние предполагают согласную волю двух или нескольких лиц, направленную на то, чтобы вызвать известные юридические последствия для них или представляемых ими лиц, и они носят общее название договоров. Важнейший случай односторонних сделок дают нам завещательные распоряжения; и если от лица, в пользу которого они делаются, зависит: согласиться с ними или отказаться от них, то делаемое на этот предмет изъявление воли будет самостоятельной односторонней сделкой, а не частью завещательного акта. Сюда же принадлежат: распоряжения, имеющие целью создание какого-либо учреждения, принятие наследства, обязывающее к платежу наследственных долгов, и из области семейного права - признание отцом своих незаконнорожденных детей. В вещном праве к односторонним сделкам относят: occupatio, specificatio, direlictio и тому подобные акты, которые нельзя в строгом смысле считать и юридическими сделками.
В обязательственном праве действуют преимущественно договоры, тогда как односторонние сделки не производят, по общему правилу, новых юридических отношений, а связываются обыкновенно с существующими уже юридическими отношениями ввиду их укрепления или прекращения: таковы, напр., напоминание о долге, извещение нанимателя о прекращении найма, дача и отмена полномочия, заявление об отступлении от договора, предъявление зачета, оспаривание сделки и т. д. Все эти сделки предпринимаются ввиду определенного лица и требуют для своей действительности если не согласия, то ознакомления или, вернее, предоставления возможности ознакомления с ними тому лицу, которое они имеют своим адресатом. Поэтому для них предписываются обыкновенно особые формы, обеспечивающие ознакомление с ними этого адресата, и новому Немецкому уложению вменяют в большую заслугу то, что оно, во-первых, приравняло простую возможность ознакомления с этими сделками к самому ознакомлению с ними и, во-вторых, впервые разграничило их точно, с одной стороны, от договоров, предполагающих не только ознакомление, но и согласие адресата, и с другой - от строго односторонних сделок, обращенных к неопределенной массе публики и не требующих не только согласия, но и уведомления о них какого бы то ни было определенного лица*(557). Односторонние сделки первого типа называют теперь, по принятому немецкой юриспруденцией почти единогласно предложению Цительмана*(558), "волеизъявлениями, нуждающимися в приеме" (empfangsbedьrftige Willenserklдrungen), а односторонние сделки второго типа - "волеизъявлениями, не нуждающимися в приеме" (nichtempfangsbedьrftige Willenserklдrungen). Эти последние сделки вызывают в обязательственном праве объективную связанность данным словом без отношения к какому-нибудь определенному лицу и поэтому уже подвергаются, сверх общих всем сделкам, еще особым ограничениям. Римское право признавало обязательность таких сделок только в двух исключительных случаях (pollicitatio u votum)*(559), а современное право, хотя присоединило к этим случаям несколько новых, также не перестало считать их исключениями из общего правила о недостаточности одностороннего изъявления воли как основания обязательства*(560) и не распространило на эти сделки принципа свободы вступления в обязательственные или, точнее, обязательственно-договорные отношения. Строго односторонние сделки обязательственного права, обращенные не к определенному лицу, допускаются и теперь только в случаях и формах, указанных вперед законом*(561), и к ним принадлежит, напр., выпуск обязательства на предъявителя, равно как и сделка, известная у немцев под именем Auslobung, сущность которой состоит в обещании известного вознаграждения всякому, кто совершит какое-либо определенное действие, напр., найдет потерянную вещь, напишет сочинение на заданную тему и т. д.
|
|
|
|
Переходя теперь к договору, мы должны сказать, что понятие его до сих пор спорно как в философии права, так и в теории гражданского права. Не останавливаясь на всех спорных пунктах, мы ограничимся несколькими общими замечаниями.
|
|
1. Не следует удовлетворяться, как это делали римские юристы, одной внешней стороной понятия договора, опуская его цель, и определять договор только как "согласие двух или нескольких воль"*(562), как не следует преувеличивать, по примеру некоторых новых юристов, и субъективный момент в понятии договора, называя этот последний, напр., "гармонией взглядов и намерений". В договоре есть, несомненно, как целевой, так и объективный момент, лежащий в совпадении интересов участвующих в нем сторон и во взаимном сознании изъявляемой ими воли, получающей объективное бытие. Честь установления этого целевого и объективного момента в понятии договора против господствовавшей прежде формальной и субъективной точки зрения принадлежит Иерингу ("Zweck im Recht") и в Новейшее время - Leonhard'у ("Der Irrthum").
2. Понятие договора чрезвычайно широко и находит себе применение во всех областях права как публичного, так и гражданского. Утверждать, что договор есть исключительно обязательственная сделка, одна сторона которой обязывается чем-нибудь в пользу другой, - как это было в обычае у прежних юристов, в ряду которых мы встречаем не только нашего Мейера, но и несравненно более громкое имя Вангерова*(563) - значит смешивать вид с родом и вступать в противоречие с явлениями действительной юридической жизни. Вспомним о международных договорах, регулирующих пограничные отношения различных государств или создающих самостоятельные и полусамостоятельные государства - без того, чтобы участвующие стороны принимали на себя какие-либо обязательства. Сошлемся из области гражданского права на вещные, семейные, наследственные, правозарождающие, правоизменяющие и так наз. либераторные договоры, имеющие своим предметом освобождение должника от его обязательства, и у нас не останется сомнения в том, что понятие договора простирается далеко за пределы обязательственного права. Поэтому договор и следует определять не как исключительно обязательственное отношение, а как всякое согласное изъявление воли двух или нескольких лиц на почве объединяющих их интересов с целью установления, изменения или прекращения какого-либо юридического отношения.
|
|
3. О договоре может идти речь только тогда, когда два или несколько лиц хотят одного и того же для того, чтобы достигнуть какого-нибудь общего результата. Простой встречи нескольких волеизъявлений, производящей тот же результат, как мы видим это, напр., у сонаследников, общение которых в наследственном имуществе основано не на договоре, а на вступлении в наследство - недостаточно для понятия договора. Из встречи двух или нескольких воль (напр., в отношениях товарищества) должна образоваться новая, договорная воля, представляющая собой не сумму, а единство этих воль, направленное именно на данный, а не на какой-либо связанный или совпадающий с ним результат.
4. Начальное волеизъявление при заключении договора называют оффертой, или предложением договора; другое, присоединяющееся к нему - акцептом, или принятием договора, и объединение этих двух волеизъявлений дает понятие заключения договора. Но офферта предшествует акцепту только в виде общего правила, тогда как в отдельных случаях акцепт может быть дан вперед и ранее, чем сделана офферта, а еще чаще - оба эти волеизъявления могут совпадать и сделать невозможным разграничение их друг от друга. Во всяком случае, ни одно из этих волеизъявлений, взятое врозь от другого, не представляет собой юридической сделки: это - только элементы или составные части сделки, лишенные самостоятельности и не имеющие юридического значения иначе, как в своем отношении друг к другу.
5. Никто не заключает договора с самим собой - даже в качестве представителя одной или обеих участвующих в нем сторон. Правда, опекун может сделать долг из состоящего в его управлении имущества подопекаемого или погасить свой долг последнему из своего имущества, не прибегая к посредству никакого третьего лица. Это называют часто договорами представителей с самими собой, но в действительности мы имеем здесь только односторонние сделки, которым приписывают последствия хотя и подобные договорным, но во многом отступающие от них и, во всяком случае, не позволяющие считать производящие их сделки также договорными. Насколько такие сделки могут быть признаны действительными, этот вопрос в различных законодательствах разрешается неодинаково и в зависимости от различия фактических условий*(564).
6. Договоры могут быть также односторонние и двусторонние: в первом случае только одна сторона принимает на себя известные обязательства; во втором - обе. К первой категории договоров принадлежит, напр., дарение, ко второй - купля-продажа, наем. Но, будучи односторонним договором, дарение есть вместе с тем и двусторонняя сделка, так как она требует согласия одаряемого на предлагаемый ему дар. Это различие договоров относится, с небольшими исключениями, только к обязательственным договорам.
7. Так как договоры обнимают собой всю область права и регулируются различными нормами, смотря по тому, где они применяются, то построение общей теории договора должно быть признано бесплодным. Все попытки в этом направлении были неудачны: они основывались в большинстве случаев на обобщении положений, действующих при обязательственных договорах, и перенесении этих положений на договоры, принадлежащие другим областям права. Но можно ли говорить, напр., об оферте, договоре между отсутствующими, аукционе и других институтах обязательственного договора при договорах семейного, наследственного или публичного права? Поэтому Немецкое уложение и не дает определения договора, предоставляя его ведению науки, и поэтому же мы ограничимся сообщенными данными о договоре и перенесем изучение подробностей этой юридической фигуры в специальную часть гражданского права.
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 273; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!