Обсессивно– компульсивное расстройство личности
После психотерапии по пути домой Брукс на пару минут заглянул в библиотеку, чтобы дома, когда жена, Мэри Джо, задаст ему неизбежный вопрос о том, почему он опоздал, «честно» ответить, что был в библиотеке.
В течение двух лет Брукс скрывал от жены, что посещает психотерапевта. Одна из причин – конфликты с женой, которую он считал властной и критичной. Он опасался, что, если расскажет жене о своих визитах к врачу, она заставит их прекратить. Брукс удачно выкроил время на работе в юридической фирме, давая начальству благовидные «честные» (но неполные) объяснения своего отсутствия.
Несмотря на видимую пассивность, Брукс был успешным молодым юристом, которого собирались сделать партнером в престижной юридической фирме в ближайшие 2–3 года. Он отличался щепетильностью в работе, особенно при составлении контрактов. Единственным недостатком, по мнению начальства, была склонность откладывать все на последний момент.
Сам Брукс гордился своей надежностью и честностью. Он рационализировал свою тягу к тайнам и умалчиванию некоторой информации правом на личное пространство и частную жизнь. Он бы очень оскорбился, если бы однажды его назвали лжецом.
Брукс, единственный ребенок в семье, родился на сельском Юге. Его отец – всегда немногословный мужчина, чьи родители потеряли ферму во время депрессии. Вся философия отца и его редкие высказывания вращались вокруг «времени и денег» и того, что «ленивые руки – поле игр дьявола». В повседневной жизни отец всячески старался контролировать действия сына, так же как и пассивной, напуганной и вечно больной жены.
|
|
|
Чтобы ускользнуть от отцовских требований заниматься либо рутиной на ферме, либо учебой, Брукс разработал две стратегии. Первая заключалась в том, чтобы максимально продлить учебный день (в школе он был примерным учеником) за счет дополнительных занятий. Вторая предусматривала чтение романов в мягком переплете, пока мальчик якобы делал уроки. В конце концов Брукс добился свободы от отца, когда его приняли в престижный на Юге университет, и отец хоть и неохотно, но все же согласился оплачивать обучение. Разнообразные «обязательные» летние курсы и другие программы позволяли Бруксу возвращаться домой только на короткие каникулы. В университетские годы в церкви он встретил Мэри Джо, привлекательную, уверенную в себе девушку. Она быстро взяла инициативу в их отношениях. Брукс даже не заметил, как помолвился, женился и стал отцом дочери.
Мэри Джо и Брукс спорили по многим поводам. Она считала, что он упрямый, скупой и слишком озабочен своими религиозными убеждениями. В доме постоянно царил беспорядок, потому что он был «барахольщиком» и никогда ничего не выбрасывал.
|
|
|
Брукс на протяжении нескольких лет посещал психотерапевта. Он продолжал удачно, но не блестяще составлять контракты и наконец стал партнером в юридической фирме. Мэри Джо узнала о его визитах к врачу и, как Брукс и предполагал, закончила его терапию. В ответ на это Брукс закрутил роман с молодой помощницей юриста из своего офиса. Мэри Джо узнала и об интрижке мужа, ее она тоже прекратила. Любопытно, что психотерапия расстроила ее больше, чем неверность супруга. Во время их последнего контакта (телефонного разговора) Брукс (втайне) получал религиозное наставление и обращался из баптиста в римско-католическую веру.
Кого-то может удивить отнесение Брукса к группе лжецов. По сути, он лгал жене не чтобы скрыть интрижку на стороне, а чтобы посещать психотерапевта. Во многом Брукс не лгал, а просто не договаривал. То есть он создавал ложное впечатление, сообщая лишь часть правды. Этот вид обмана тесно связан с хранением секретов. На протяжении всей жизни Брукс освоил (и практиковал) искусство оберегать свою частную жизнь, о которой мало что знали даже самые близкие ему люди.
С точки зрения психиатрии у Брукса наблюдаются черты обсессивно-компульсивного и пассивно-агрессивного расстройств личности, это распространенное сочетание. В детстве, когда его жизнь контролировал властный отец, Брукс изобрел способы, позволяющие ему почувствовать собственную независимость и по мере возможности ощущать контроль над собственной жизнью. Несмотря на внешнюю нелогичность, Брукс связал себя отношениями с женщиной, похожей на его отца. С точки зрения психодинамики у поступка есть несколько объяснений: 1) в таких отношениях он играл уже хорошо знакомую и привычную ему роль; 2) его пассивность не позволяла ему вступать в отношения, в которых ему предстояло бы стать более напористым; 3) он попадал под постоянное принуждение (компульсию), которое возникает, когда человек неоднократно ищет конфликтную ситуацию, подсознательно стремясь преодолеть прошлую психологическую травму (Столлер, 1976).
|
|
|
Если отвлечься от того, почему Брукс попал в такую ситуацию, его поведение легко определить. Он считал всех людей, имеющих над ним власть, включая жену и начальство, авторитетными и неотступными, поэтому вынужден был держать что-то втайне, обманывать или иными способами вводить их в заблуждение, чтобы сохранять свою независимость. Результаты такого поведения не слишком опасны на общем фоне человеческих грехов. Обман Брукса незначителен по сравнению с ложью Барбары и Билли Джо. От своего обмана страдал в первую очередь сам Брукс. Многочисленные секреты не позволяли ему быть откровенным и делали его одиноким человеком, неспособным поделиться с окружающими своими переживаниями, страхами или радостью. Он шел по жизни с грузом запретов, словно его постоянно что-то тормозило.
|
|
|
Главной психологической проблемой обсессивной личности является внутренний конфликт между подчинением и сопротивлением (МакКиннон и Майклз, 1971). Этот конфликт, возникающий при взаимодействии с миром, часто воспринимается (с психологической точки зрения) как «вопрос жизни и смерти», даже когда дело касается незначительных проблем. Люди с обсессивно-компульсивным расстройством склонны к перфекционизму и умеренности. Они сосредоточены на деньгах, времени, чистоте и проблемах того, что правильно, а что нет. Из-за повышенного внимания к мелким деталям они не могут охватить большое количество ситуаций («полную картину»). Их умеренность проявляется и на уровне эмоциональных реакций, обычно сдержанных, и в отсутствии теплоты и нежности. Эта умеренность распространяется и на сексуальную сферу. Они скованны и зажаты.
Люди с обсессивно-компульсивным расстройством часто указывают на то, что у одного из родителей наблюдали те же черты. Они не были эмоциональными и – из-за собственной сдержанности – контролировали близких. В детстве этим людям свойственно пассивно-агрессивное поведение, они нерешительны, упрямы, часто откладывают все на последний момент, с помощью чего пытаются противостоять родительскому контролю и строгости.
На определенных позициях (например, работая нейрохирургом или бухгалтером) люди с обсессивно-компульсивным расстройством очень ценны. Однако они склонны скрывать свои эмоции, хранить секреты и не поддерживать доверительных отношений с окружающими.
ЛОЖЬ И БЕСКОНЕЧНЫЕ СЕКРЕТЫ СЧИТАЮТСЯ ПРИЗНАКАМИ ОБСЕССИВНОЙ ПСИХИЧЕСКОЙ ПАТОЛОГИИ.
Люди с обсессивно-компульсивным расстройством всегда готовы к обману. Хотя они и рационализируют поведение, гордясь (необоснованно) своей честностью и искренностью, они раскрывают только часть правды, тем самым вводя окружающих в заблуждение. Такой вид обмана бывает полезен в юриспруденции. Лжесвидетельство подразумевает заведомо ложные показания под присягой. Юристы понимают, что благодаря умелому прямому (и перекрестному) допросу свидетелей можно, не заставляя их лжесвидетельствовать, создать совершенно иную картину происшествия, опираясь на уже известные факты. Но, с этической точки зрения, способ обмана не имеет особого значения (Бакхарст, 1992).
Люди с обсессивно-компульсивным личностным расстройством по мере сил скрывают свои эмоции (особенно злость) не только от окружающих, но и от самих себя. Этот обман связан с защитным механизмом эмоциональной изоляции. Среди других механизмов психологической защиты, к которым они прибегают, выделяются рационализация, формирование реакций и проекция (см. главу 2). Иногда люди с данным расстройством подсознательно указывают, что им есть что скрывать, употребляя фразы «если честно», «позвольте быть с вами откровенным»: использование этих конструкций означает, что вам не говорят всей правды (МакКинон и Майклз, 1971). Часто эти люди стараются скрыть свой стыд, унижение или «постыдные привычки».
Выводы
Все пять человек, описанные в этой главе, «лжецы». Но их нельзя маркировать как плохих или безнравственных. Тип лжи, обстоятельства, при которых каждый из них склонен лгать, связаны с личной выгодой, которую они получают от лжи, и с самообманом как механизмом психологической защиты. Их ложь является реакцией, помогающей им преодолевать стресс, вызыванный как внешними, так и внутренними факторами.
Билли Джо, страдавший антисоциальным расстройством личности, поистине был профессиональным лжецом: ложь была для него средством заработать на жизнь. Он не усвоил и не развил в себе понимание, что хорошо, а что плохо, и из-за слабого самоконтроля манипулировал правдой и окружающими, чтобы получить сиюминутное удовлетворение и добиться желаемого.
Синди, как и Билли Джо, не мучилась чувством вины из-за своей лжи. Однако у нее было гистрионическое расстройство личности, и у ее лжи были иные, корыстные мотивы – втереться в доверие и поддерживать комфортные для нее межличностные отношения. У нее была сильная потребность в любви и одобрении. Синди не придавала большого значения правде и преувеличивала или преобразовывала реальность, добавляя ей драматизма. Билли Джо и Синди обладали талантом «читать» людей и безошибочно угадывать, что люди хотели слышать.
Ложь Барбары была результатом ее эмоционально искаженного внутреннего состояния. Она часто демонстрировала слияние реальности и вымысла. Барбара страдала пограничным расстройством личности, слабо контролировала собственные импульсы и не очень заботилась о правдивости своих утверждений. Иногда она выдавала желаемое за действительное, иногда, когда она чувствовала себя уязвленной или испытывала зависть, она зло нападала на окружающих.
Маршалл обманывал, чтобы поддержать в себе самоуважение. Его грандиозные стремления, признак нарциссического расстройства, превосходили его возможности, и он пытался преодолеть этот зазор ложью. Он был настолько увлечен самим собой, что не замечал действия, оказываемого на людей. Он лгал не столько, чтобы обмануть других, сколько ради того, чтобы обмануть себя. В результате формировал ошибочные суждения и нарушал тестирование реальности.
Четыре описания расстройств личности (антисоциальное, гистрионическое, пограничное и нарциссическое) входят в кластер B или «драматический» подвид личностных расстройств в DSM – IV. Существуют аргументы в пользу того, что эти расстройства связаны с нейрокогнитивными нарушениями, которые частично объясняют их симптомы. Проблемы с временной организацией воспоминаний у таких людей обмана могут облегчать процесс обмана (прошлые воспоминания и настоящие желания смешиваются с действительностью), а проблемы с функциями префронтальной коры повышают импульсивность и обостряют социальную критику.
Брукс, страдающий обсессивно-компульсивным расстройством личности, обманывал себя, считая, что он не врет. Он умело раскрывал часть правды, упуская главное, и благодаря этому приводил окружающих к ложным заключениям. Хранение секретов было для него защитным механизмом, позволяющим поддерживать чувство собственной независимости и избегать ощущения, что его воля подавляется теми, кто имеет над ним власть. Запертый в мире собственных тайн, Брукс не видел «всей картины». Он хорошо справлялся с точными заданиями (такими, как составление контрактов), но многое в жизни упускал.
Каждый из описанных выше лжецов участвовал в ежедневном процессе обмена информацией по-разному. Их ложь одновременно отражала и влияла на их восприятие жизненных обстоятельств и отношение с миром. В крайних случаях ложь изменяла их тестирование реальности.
Глава 7
Патологическая ложь
Неумелая, антинаучная ложь часто оказывается такой же бесплодной, как правда.
Марк Твен
Люди с твердой нравственной позицией считают любую ложь патологией. Однако ложь и самообман есть постоянные признаки повседневной жизни и человеческих взаимоотношений. Кроме того, как мы рассмотрим в главе 13, ложь может приносить пользу индивиду или обслуживать потребности тех, на кого эта ложь направлена. Глава названа «патологическая ложь», потому что речь пойдет о компульсивной или импульсивной лжи, не обусловленной обстоятельствами. Она не приносит очевидной материальной выгоды и не является механизмом психологической самозащиты. Патологическая ложь возникает, даже если ее разоблачение и негативные последствия неизбежны.
Приведенные ниже категории иллюстрируют различные формы патологической лжи. Они различаются по легкости выявления и анализа, однако очевидно, что многие из них объединяют общие черты.
Фантастическая псевдология
Некоторые виды патологической лжи принимают форму фантастической псевдологии, смешения фактов и вымысла.
Коррумпированные судьи
Предложенный на должность судьи губернатором Джорджем Уоллесом и дважды переизбранный жителями штата Алабама судья Джек Монтгомери был столь же ярким, сколь и противоречивым (Джойнт, 1993). Он размахивал револьвером прямо в зале суда, угрожая и подсудимым, и адвокатам. Он называл гомосексуалистов «пламенными королевами», но запрещал ВИЧ-инфицированным обвиняемым входить в зал суда. Он славился драматическими военными историями, которые сам же и рассказывал, и необоснованными приговорами. Его приговоры обрели смысл, когда Федеральное бюро расследований (ФБР) начало операцию, кульминация которой пришлась на 1992 год с ордером на обыск его дома. ФБР обнаружило тысячи долларов, которые, как утверждалось, судья получил в качестве взяток.
Позднее выдвинутое Монтгомери обвинение и начавшийся судебный процесс, дополненные свидетельскими показаниями, пролили свет на многие дела судьи, включая и ложность фактов, которые он рассказывал о себе. У него было много историй. Он называл себя первым герпетологом Бирмингемского зоопарка, назначенным несколько десятилетий назад майором Джимми Морганом (никаких документальных подтверждений этого не существовало). Он живописал, как в годы Корейской войны попал в плен к китайцам, где его истязали (военные документы доказывали, что он никогда не был в Корее). Чтобы сделать последнюю историю более правдоподобной, он отказывался от еды в китайских ресторанах, повторяя печальные «факты» своей биографии и жалуясь на ночные кошмары с истязаниями. Эти истории выглядели столь правдоподобными, что в одной больнице ему поставили диагноз «посттравматическое стрессовое расстройство». Позже, объясняя его симптомы, один психолог предположил, что, возможно, он действительно страдал этим расстройством, но причина лежала в детской психологической травме.
Монтгомери родился в канун Рождества в земледельческом городке Тикфеа, штат Луизиана. Пока он был ребенком, мать часто надолго отлучалась из дома, она работала в другом городе не менее пяти дней в неделю, и будущего судью держал в ежовых рукавицах пьющий и жестокий отец. Он рассказывал, как его связывали и били пастушьим кнутом. Хотя подробности можно поставить под сомнение, власти верили, что в детстве Монтгомери подвергался физическому насилию.
В ходе судебного разбирательства Джек Монтгомери, страдавший от алкоголизма и диабета, имитировал слабоумие и психоз. Из-за неспособности убедить судебно-медицинских экспертов и председательствующего судью в своей невменяемости он был признан виновным. До вынесения приговора его нашли мертвым с огнестрельным ранением в голову. Предположительно, это было самоубийство, но оружие так и не обнаружили.
Очаровательная наследница
Жаклин, которую есть все основания относить к компульсивным лжецам, нашел Эдвард Долник (1992). Ее ложь была столь же очевидной, как и ложь судьи Монтгомери, хотя ее биография и не освещалась так же подробно в прессе. Эта провокационно одетая миниатюрная блондинка однажды днем скользящей походкой вошла в жизнь Долника, и часами развлекала его своими банковскими счетами. Позже она призналась: «Реальность бывает такой однообразной. Я стараюсь сделать ее особенной». Среди ее мифов: окончание факультета бизнеса в Стэндфордском университете с высокими баллами, ремиссия лейкемии, болезни, убившей ее сестру-близняшку, безумства бойфренда, который, стремясь вновь завоевать ее, на Рождество пригнал к дому красную «Феррари», перевязанную бантом. В реальности Жаклин была неприметной серой мышкой, чуть не вылетевшей из университета. Она пережила сексуальное насилие и аборт, о котором сожалела. Чтобы стать более привлекательной, она перенесла ринопластику, пластическую операцию на подбородке, и прибегла к услугам стоматолога. Наконец, чтобы поддержать самоуважение, она превратила (словно у нее была крестная фея) свою сердобольную бабушку в щедрого покровителя, подарившего ей доверительную собственность, а безразличного приятеля в страстного богатого поклонника.
Фантастическая псевдология – приятный симптом. Пациент потчует на первый взгляд правдоподобными историями, но скоро замечаешь, что между ними нет никакой связи. Правда и вымысел переплетаются причудливо и так тесно, что невозможно отделить их друг от друга. В отличие от пациентов с бредовым психотическим расстройством, псевдолог откажется от старой легенды или изменит ее, если встретит недоверие (Кинг и Форд, 1988).
Примерно в одной трети случаев фантастическая псевдология связана с дисфункцией головного мозга. У некоторых пациентов она проявляется в дислексии и в других видах неспособности к обучению. Часто у людей с церебральной дисфункцией навыки вербального общения развиты лучше, чем другие функции мозга, и вербальный IQ намного выше, чем IQ общего интеллекта (Кинг и Форд, 1988). Было выдвинуто предположение, что значительный фактор для фантастической псевдологии – отсутствие «контроля качества» за своей коммуникацией (Форд и др., 1988). Отделы головного мозга, отвечающие за логику и критическое восприятие (фронтальные лобные доли и недоминирующее полушарие), неспособны адекватно контролировать выдаваемую информацию. В крайнем варианте это приводит к конфабуляции (см. главу 3).
Если не принимать во внимание значимость церебральной дисфункции у некоторых пациентов, то можно утверждать, что не у всех псевдологов наблюдается нарушение деятельности головного мозга и не все пациенты с церебральной дисфункцией страдают фантастической псевдологией. Следовательно, существуют другие объяснения этого уникального явления. Некоторые психологи и психиатры рассматривали фантастическую псевдологию с точки зрения бессознательных попыток сохранить или создать ощущение самоидентичности и уберечься от нарастающей тревоги.
Хелен Дойч (1921–1922) в своем исследовании, которое она отправила в Венское психоаналитическое общество уже более 70 лет назад, определяла фантастическую псевдологию как сиюминутные мечты, выдаваемые за действительность, которые отражают желания честолюбивого или эротического свойства. Согласно Дойч, практически все мы хотя бы раз называем незначительное отклонение от правды обманом в течение своего правдолюбивого существования. Однако обман, вызванный фантастической псевдологией, имеет всепроникающий и устойчивый характер. Масштабы и содержание псевдологии определяются скорее внутренними факторами, нежели аудиторией. История Жаклин подтверждает теорию Дойч. Жаклин вылепила целый виртуальный мир мечты, чтобы избавиться от болезненных воспоминаний.
Именитый психоаналитик и теоретик психологии Отто Фенихель (1954) рассматривал фантастическую псевдологию иначе. Он предполагал, что «раз можно заставить собеседника поверить в то, что ложные факты правдивы, значит, не исключено, что подлинные события, воспоминания о которых держат меня в страхе, недостоверны». Одна из задач псевдологии – избавление от мыслей о чем-то неприятном и тревожном (репрессия, подавление). Однако субъект фантастической псевдологии может выбрать маскировку болезненных воспоминаний, которые пытается скрыть. То есть ложь может открывать правду.
История Джека Монтгомери – это прекрасный пример, подтверждающий данную гипотезу. Он много раз лгал о насилии, пережитом на войне. Но насилие он перенес в детстве, будучи «пленником» собственного отца. Болезненные картины детства замещались лжекартинами о героически вынесенных пытках военнопленного.
Фантастическая психология выполняет и защитную функцию, позволяя поддерживать чувство субъективной индивидуальности и ощущение «собственной персоны». Дитрих (1991) описал успешный психоанализ мальчика-подростка, который неоднократно прибегал к псевдологии во время анализа. Псевдология отвлекала его от мыслей об угнетенной, скрытной, бедной и властной матери. После успешного завершения анализа юноша мог обернуться назад и сказать: «Я сам придумал весь этот бред. Он был куда интереснее, чем настоящий я».
Фантастическая псевдология может быть формой проекции отрицательных сторон личности и наделения ими другого объекта (человека). Фантазии пациента с пограничным расстройством личности о том, что он стал жертвой нападения или сексуального насилия, могут скрывать под собой его собственные импульсы, перенесенные на других людей (Снайдер, 1986). Ложные обвинения мы рассмотрим в главе 9.
Часто считается, что псевдолог лжет, не прилагая для этого никаких усилий, не испытывая чувства вины или эмоционального возбуждения. Работа Пауэлла и его коллег (1983) опровергает это утверждение на примере одного случая. Пациент, давно укоренившийся в фантастической псевдологии, эмоционально возбуждался, когда давал ложные ответы при проверке на полиграфе. Исследователи пришли к выводу, что псевдолог испытывает значительно более сильное чувство тревоги и вины, чем привыкли считать.
Закоренелые лжецы
Большинство людей, склонных к патологической лжи, делают это не так явно, как судья Монтгомери и Жаклин. Все равно они доставляют немало огорчений своим близким и коллегам и значительно усложняют собственную жизнь попытками защитить себя.
Бывший заключенный
Фредди, 24 года, в психиатрический кабинет привела жена Джеки. Она практически вела его за ухо через дверной проем. «Я хочу, чтобы вы его вылечили», – немедленно объявила она. Супруги не были женаты и полугода, и, если верить Джеки, которая была на 4 года старше мужа, она становилась жертвой одной лжи за другой. Сразу после свадьбы она узнала, что их медовый месяц оплачен деньгами, которые Фредди одолжил у своего работодателя. А ее он уверял, что скопил их благодаря сверхурочным. Однажды по почте пришли штрафы за неправильную парковку на общую сумму $680. Фредди утверждал, что оплатил их. Джеки продолжала перечислять обманы мужа, связанные с походом на работу (он не признался ей о своем увольнении), со счетами (которые он, по его словам, оплатил, а на самом деле нет). В финале она произнесла: «Единственный случай, когда я твердо знаю, что он не врет, – это когда говорит, что любит меня».
Фредди работал плотником и был мастером своего дела. Только что закончился срок его условного заключения (2,5 года за квартирную кражу со взломом), когда он встретил Джеки, инсталлятора в местной телефонной компании. Она не была красавицей, и у нее был взрывной характер. Это отталкивало поклонников. Но Фредди заинтересовался ею. Сам он отвечал ее запросам и обещал с ее помощью исправиться. Он вызывал у Джеки сочувствие из-за несчастливого брака: первая жена была лидером в их отношениях, часто унижала его при посторонних и неоднократно бросала ради другого мужчины.
Детство Фредди было относительно спокойным. Он был милым, тихим, немного застенчивым ребенком и посредственным учеником. В школе у него не возникало проблем с дисциплиной и с законом, пока он не признался в краже и не был осужден. Его безупречная репутация стала причиной, по которой он получил такое мягкое наказание. Фредди признавался самому себе, что его безупречная репутация была во многом счастливым недоразумением. Просто его раньше не поймали. Он врал родителям, скрывая от них, что употребляет марихуану и кокаин. Он лгал своей первой жене и судебному приставу (после получения условного срока) о том, как часто он на самом деле посещает собрание анонимных наркоманов. Он обманывал своего психотерапевта, почему он не приходил в назначенное время. Он уверял, что жаждет исправиться, но поддается импульсам, а потом идет на обман, чтобы скрыть свои поступки.
Первой реакцией Фредди на психиатрическое лечение было воодушевление. Он принимал лекарства (прозак, прописанный, чтобы снизить импульсивность) и согласился на психотерапию, чтобы суметь постоять за себя в браке, а не лицемерить, уклоняясь от конфликтов. Любопытно, что Джеки стала жаловаться психиатру на то, что муж перестал быть добрым как раньше и чаще провоцирует ссоры. Отвечая на вопросы врача, она признала, что он стал больше работать и меньше врать. Позвонив во второй раз, она была более решительной и требовала, чтобы Фредди прекратил принимать лекарства и чтобы в результате терапии он покорно бы исполнял ее желания. Она хотела, чтобы его «вылечили», словно от его болезни избавляют хирургическим путем. Вскоре после этого Фредди прекратил лечение.
Закоренелые лжецы обычно врут по ряду причин. Ложь может быть отнюдь не безобидной, она может вызываться агрессивными мотивами, попыткой провести соперника или нечестно использовать в корыстных целях других людей или обстоятельства. У детей ложь может служить дерзкими нападками на родителей, осмеянием родительской системы ценностей и их стремлений. Ложь может быть способом избежать наказаний или конфликтов или скрывать постыдное невежество, или ею лжец просто развлекает себя и окружающих. Повседневная ложь иногда спасает от болезненного осознания того, что поставленные задачи так и не были достигнуты.
Характерная черта компульсивных лжецов, зафиксированная многими исследователями, – низкое самоуважение. Ложь может быть попыткой создать комфортную для себя психологическую атмосферу, но лишь на короткое время. Сходный эффект оказывают алкоголь и некоторые препараты. Повторяемая ложь может поддерживать уважение к себе, перенося вину за неудачи на окружающих или создавая миф об успешности.
Селлинг (1942) среди корней патологической лжи называл чрезмерную родительскую опеку, соперничество между детьми, воспитание в неблагополучной семье и замедленное развитие. Обстоятельства, описанные выше и приведенные в следующей главе, включают типичные психологические аспекты закоренелой лжи. Сегодня взгляды Селлинга так же актуальны, как и 50 лет назад. Для патологических лжецов ложь – инструмент психологической самозащиты, помогающий сохранить чувство собственного достоинства или компенсировать отсутствие более сложных способов справиться с повседневными проблемами. Этот недостаток в развитии провоцируется одним или несколькими факторами, приведенными ниже:
✓ неблагополучная семья;
✓ физическое или сексуальное насилие в детстве;
✓ нейропсихологические аномалии, такие как неспособность к обучению и пограничное замедленное развитие;
✓ внушаемые или приспособленческие личные качества;
✓ личностные расстройства, главным образом социопатического, пограничного, гистрионического или нарциссического типа;
✓ злоупотребление алкоголем или наркотиками либо самим лжецом, либо членами его семьи.
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 166; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!