Практика международных договорных органов

⇐ ПредыдущаяСтр 17 из 23Следующая ⇒

В силу пункта 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" "толкование международного договора должно осуществляться в соответствии с Венской конвенцией о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. (раздел 3; статьи 3-33). Согласно пункту "b" части 3 статьи 31 Венской конвенции при толковании международного договора наряду с его контекстом должна учитываться последующая практика применения договора, которая устанавливает соглашение участников относительно его толкования".

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо "статьи 3-33" имеется в виду "статьи 31-33"

Практика международных (межгосударственных) органов, контролирующих исполнение государствами международно-правовых обязательств в сфере защиты прав и свобод человека, которые предусматриваются в международном договоре, устанавливает соглашение участников такого договора в отношении его применения.

В целях эффективной защиты прав и свобод человека судам необходимо при рассмотрении административных, гражданских дел, дел по разрешению экономических споров, уголовных и иных дел учитывать правовые позиции, сформулированные межгосударственными договорными органами.

В сфере административно-правовых отношений

Вопросы выдворения

Практика договорных органов ООН

Комитет по правам человека*(1)

Сообщение: Р.И.Х. и С.М.Д. против Дании. Сообщение N 2640/2015. Соображения приняты Комитетом по правам человека (далее - Комитет) 13 июля 2017 г.

Тема сообщения: выдворение из Дании в Болгарию.

Вопрос существа: пытки и жестокое обращение.

Правовые позиции Комитета: Комитет ссылается на пункт 12 своего [З]амечания общего порядка N 31 (2004) о характере общего юридического обязательства, налагаемого на государства - участники Пакта, в котором он обращает внимание на обязательство государств-участников не экстрадировать, не депортировать, не высылать и не выдворять каким-либо иным образом лицо со своей территории, когда имеются серьезные основания полагать, что существует реальная опасность причинения непоправимого вреда, такого, как вред, предусмотренный в статье 7 Пакта. Комитет также указывает, что опасность должна быть личной² и что пороговое значение для обоснования наличия реального риска непоправимого вреда является высоким³. Комитет ссылается на свою практику рассмотрения дел, согласно которой оценке, проведенной государством-участником, следует придавать большое значение, и, как правило, именно органы государств - участников Пакта должны рассматривать и оценивать факты и доказательства, чтобы определить наличие угрозы⁴, за исключением случаев, в которых можно утверждать, что такая оценка являлась явно произвольной или была равносильной отказу в правосудии⁵ (пункт 8.3 Соображения).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: Комитет принимает к сведению утверждение авторов о том, что их высылка с четырьмя детьми, включая двух несовершеннолетних детей, в Болгарию на основании принципа "первой страны убежища" по Дублинскому регламенту создаст опасность такого отношения к ним, которое противоречит статье 7 Пакта. Комитет отмечает, что авторы обосновывают свою аргументацию, в частности, социально-экономическим положением, в котором они окажутся, включая отсутствие доступа к финансовой или социальной помощи, а также к программам интеграции для беженцев и просителей убежища, равно как и общие условия приема просителей убежища и беженцев в Болгарии. Авторы утверждают, что у них не будет доступа к социальному жилью или временным убежищам; что они не смогут найти жилье или работу и, следовательно, окажутся бездомными и будут вынуждены жить на улице; что им будут угрожать действия ксенофобского характера, и они будут лишены защиты (пункт 8.2 Соображения).

Комитет отмечает, что факт получения авторами временной защиты не оспаривается, равно как и то, что они получили вид на жительство в Болгарии в ноябре 2014 года сроком на три года и могли находиться в центре для просителей убежища после того, как получили вид на жительство. Кроме того, Комитет отмечает, что датский Апелляционный совет по делам беженцев пришел к выводу, что авторы не сталкивались ни с какими проблемами при взаимодействии с гражданами и властями Болгарии и что в случае их возвращения в Болгарию они будут пользоваться всеми необходимыми социальными правами, включая доступ к школьному образованию для детей и доступ к медицинскому обслуживанию (пункт 8.4 Соображения).

Комитет отмечает, что авторы опираются на информацию, полученную от третьих лиц, и на доклады об общем положении просителей убежища и беженцев в Болгарии, утверждая, что они не будут иметь доступа к жилью в случае возвращения и будут лишены медицинской помощи. В связи с этим Комитет принимает к сведению утверждение государства-участника о том, что согласно закону лица, которым предоставлен статус беженца и защита в Болгарии, обладают теми же правами, что и граждане Болгарии⁶, а также утверждение государства-участника о том, что авторы не запрашивали медицинскую помощь и не нуждались в ней в период своего пребывания в Болгарии и поэтому не обосновали свое утверждение о недоступности медицинской помощи. В связи с утверждениями о применении насилия на почве ксенофобии Комитет... принимает к сведению утверждение Апелляционного совета по делам беженцев о том, что во время собеседования для получения убежища авторы не указали ни на какие конкретные конфликты и что у них будет возможность обратиться за защитой к соответствующим болгарским органам, если их личная неприкосновенность и безопасность окажутся под угрозой (пункт 8.5 Соображения).

Комитет отмечает, что, несмотря на то, что на практике беженцам и лицам, пользующимся дополнительной защитой, трудно получить доступ на рынок труда или к жилью, авторам не удалось доказать реальный и личный угрожающий им риск в случае их возвращения в Болгарию. Авторы не доказали, что они были бездомными до своего отъезда из Болгарии; они не жили в нищете; и положение семьи с четырьмя детьми, младшему из которых 14 лет, следует отличать от положения автора в решении Джасин и др. против Дании, которое касалось больной матери-одиночки с тремя несовершеннолетними детьми, имеющей на руках истекший вид на жительство. Тот факт, что авторы могут столкнуться с трудностями по возвращении, сам по себе не означает, что они окажутся существенно уязвимыми - в условиях, значительно отличающихся от условий многих других семей, - чтобы сделать вывод о том, что их возвращение в Болгарию представляло бы нарушение государством-участником своих обязательств по статье 7 Пакта⁷ (пункт 8.6 Соображения).

Хотя авторы не согласны с решением властей государства-участника об их возвращении в Болгарию как в страну их первого убежища, они не разъяснили, по какой причине это решение является явно необоснованным или произвольным. Не указали они также и на какие-либо процессуальные нарушения во время разбирательства их дела в Иммиграционной службе Дании или в Апелляционном совете по делам беженцев. Соответственно, Комитет не может сделать вывод о том, что высылка авторов в Болгарию государством-участником будет являться нарушением статьи 7 Пакта (пункт 8.7 Соображения).

Выводы Комитета: выдворение авторов в Болгарию не нарушит их прав по статье 7 Пакта (пункт 9 Соображения).

Комитет против пыток*(8)

Сообщение: С.С.Б. против Дании. Сообщение N 602/2014. Решение принято Комитетом против пыток (далее - Комитет) 28 апреля 2017 г.

Тема сообщения: выдворение в Судан.

Вопрос существа: опасность применения пыток.

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: Комитет должен оценить, имеются ли серьезные основания полагать, что по возвращении в Судан заявителю лично будет угрожать применение пыток. При оценке этой опасности Комитет должен принять во внимание все относящиеся к делу обстоятельства в соответствии с пунктом 2 статьи 3 Конвенции, включая существование постоянной практики грубых, вопиющих и массовых нарушений прав человека. Комитет вновь выражает серьезную обеспокоенность по поводу постоянных и последовательных утверждений о широком применении пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения государственными субъектами, - как военнослужащими, так и сотрудниками полиции, - которые по-прежнему совершаются во многих районах Судана⁹ (пункт 8.3 Решения).

Комитет отмечает утверждения заявителя о том, что в случае возвращения в Судан ему будет угрожать реальная личная опасность применения пыток, поскольку: сотрудники национальной службы безопасности и сотрудники полиции допрашивали его по поводу участия его брата в деятельности "Движения за справедливость и равенство" и по поводу местонахождения брата; сотрудники службы безопасности несколько раз ударили его ножом; сотрудники полиции угрожали ему смертью; он бежал из военного госпиталя, где он находился под стражей, а затем покинул страну. Он также опасается возвращаться в Судан, поскольку связан отношениями с женщиной-христианкой и поскольку сотрудники полиции обвинили его в том, что в силу таких отношений он не является настоящим мусульманином. Комитет также принимает к сведению замечания государства - участника о том, что его национальные органы пришли к выводу, что заявитель не заслуживает доверия, поскольку, в частности, в ходе собеседований он сделал противоречивые и преувеличенные заявления, а также поскольку он и его партнерша сделали противоречивые заявления по поводу причины их отъезда из Судана (пункт 8.5 Решения).

По данному делу Комитет отмечает, что утверждения заявителя о том, что он рискует подвергнуться пыткам в случае его возвращения в Судан, основываются на общей репутации Судана в области прав человека и на утверждении о том, что в 2007 году сотрудники службы безопасности и полиции ударили его ножом, угрожали ему и подвергли его аресту, с тем чтобы заставить его рассказать о местонахождении его брата, который является сторонником "Движения за справедливость и равенство". Комитет... принимает к сведению представления государства-участника о том, что заявитель никогда сам не участвовал в этом Движении, что его политическая деятельность свелась к участию в одной демонстрации и что он сделал противоречивые заявления о событиях, связанных с жестоким обращением с ним и с его арестом. Комитет отмечает, что, даже если он не примет во внимание вышеупомянутые несоответствия и признает эти утверждения подлинными, заявитель все равно не представил никаких доказательств того, что власти Судана разыскивали его в недавнем прошлом или проявили каким-то иным образом интерес к его личности. Комитет... принимает к сведению позицию заявителя о том, что власти должны были распорядиться провести медицинское освидетельствование в целях подтверждения или опровержения того, что в прошлом он был подвергнут пыткам (пункт 8.6 Решения).

Комитет отмечает, что медицинское освидетельствование, испрошенное заявителем в целях подтверждения актов пыток, которым он или она были якобы подвергнуты, должно было быть, в принципе, проведено, независимо от оценки, вынесенной органами власти в отношении достоверности данного утверждения, с тем чтобы органы власти, принимающие решение по тому или иному делу, связанному с принудительным возвращением, могли объективно завершить оценку опасности применения пыток, основываясь на результатах этого медицинского освидетельствования, без какого-либо разумного сомнения. Вместе с тем, учитывая конкретные обстоятельства данного дела, Комитет принимает во внимание период времени, прошедший после событий 2007 года, и напоминает, что, хотя происшедшие в прошлом события могут иметь отношение к делу, главная цель его оценки заключается в том, чтобы определить, существует ли в настоящее время опасность применения к заявителю пыток после его возвращения в Судан¹⁰. Комитет напоминает о том, что жестокое обращение, которому ... [заявитель] подвергся в прошлом, является лишь одним из тех элементов, которые должны быть приняты во внимание, и что соответствующий вопрос, стоящий на рассмотрении Комитета, заключается в том, существует ли в настоящее время опасность того, что заявитель будет подвергнут пыткам в случае его возвращения в Судан¹¹. Комитет считает, что, даже если предположить, что в прошлом суданские власти применили к заявителю пытки, из этого автоматически не вытекает, что по крайней мере через десять лет после предполагаемых событий ему по-прежнему угрожает опасность быть подвергнутым пыткам в случае возвращения в Судан¹² (пункт 8.7 Решения).

Выводы Комитета: [в] свете вышеизложенных соображений и на основе всей информации, представленной заявителем и государством-участником, в том числе об общем положении в области прав человека в Судане, Комитет считает, что заявитель не доказал должным образом, как того требует статья 3 Конвенции, наличия серьезных оснований полагать, что по его возвращении в Судан он подвергнется реальной, конкретной и личной опасности применения пыток (пункт 8.8 Решения).

Сообщение: M.K.M. против Австралии. Сообщение N 681/2015. Решение принято Комитетом против пыток (далее - Комитет) 10 мая 2017 г.

Тема сообщения: угроза выдворения заявителя в Афганистан.

Вопрос существа: угроза применения пыток в случае выдворения в страну происхождения (невыдворение).

Правовые позиции Комитета: целью ... оценки [имеются ли серьезные основания полагать, что после возвращения заявителя в Афганистан ему будет лично угрожать опасность применения пыток] является определение того, будет ли лично данному лицу угрожать предсказуемая и реальная опасность применения пыток в той стране, в которую оно должно быть возвращено¹³. Из этого следует, что существование постоянной практики грубых, вопиющих или массовых нарушений прав человека в той или иной стране само по себе не является достаточным основанием для вывода о том, что конкретному лицу будет угрожать опасность подвергнуться пыткам по возвращении в эту страну. Должны быть приведены дополнительные основания в подтверждение того, что такая опасность будет угрожать лично данному лицу. Верно и обратное: отсутствие постоянной практики вопиющих нарушений прав человека не означает, что тому или иному лицу в его/ее конкретных обстоятельствах не угрожает применение пыток¹⁴ (пункт 8.3 Решения).

Комитет ... ссылается на свое замечание общего порядка N 1 и подтверждает, что наличие опасности пыток следует оценивать на основаниях, которые выходят за пределы одних лишь умозрительных предположений или подозрений. Хотя риск не следует доказывать с высокой степенью вероятности¹⁵, бремя доказывания обычно лежит на заявителе, который должен аргументированно изложить, что ему угрожает "предсказуемая, реальная и личная опасность"¹⁶. Комитет придает большое значение заключениям по фактической стороне дела, подготовленным органами соответствующего государства-участника, но в то же время он не считает себя связанным такими заключениями и правомочен, как это предусмотрено в пункте 4 статьи 22 Конвенции, свободно оценивать факты с учетом всех обстоятельств по каждому отдельному делу¹⁷(пункт 8.4 Решения).

Комитет ... отмечает, что государство-участник указало на противоречия и несоответствия в утверждениях заявителя; однако Комитет считает, что редко можно ожидать полной точности информации, сообщаемой жертвами пыток¹⁸, психические расстройства которых надлежит должным образом принимать во внимание (пункт 8.6 Решения).

Комитет напоминает, что в своих решениях¹⁹ и в своем [З]амечании общего порядка N 2 (2008) об осуществлении статьи 2 он уже рассматривал вопрос об опасности применения пыток негосударственными субъектами и о непроявлении должного усердия со стороны государства-участника для принятия мер по прекращению недопустимых по Конвенции действий, за что оно может нести ответственность²⁰. В этой связи Комитет принимает к сведению информацию, содержащуюся в имеющихся докладах о пытках и жестоком обращении, произвольных задержаниях и нарушениях права на справедливое судебное разбирательство в Афганистане²¹, а также в сообщениях о жестоком обращении с лицами, которые искали убежище и не получили его в ситуациях, сходных с ситуацией автора²² (пункт 8.7 Решения).

Комитет напоминает, что, хотя именно заявителю надлежит обосновать prima facie²³ свое ходатайство о предоставлении убежища, это не освобождает государство-участник от необходимости приложить значительные усилия, чтобы определить, есть ли основания полагать, что заявителю может угрожать применение пыток в случае его возвращения в соответствующую страну²⁴ (пункт 8.8 Решения).

Комитет, ссылаясь на свою правовую практику²⁵, считает, что возможность нахождения другого местожительства или переселения не является надежной и долгосрочной альтернативой, поскольку отсутствие защиты является общераспространенным явлением и данному лицу будет угрожать риск дальнейшего преследования или причинения серьезного вреда, особенно в ситуации, при которой преследования гражданского населения со стороны антиправительственных элементов носят зачастую произвольный характер в стране происхождения заявителя (пункт 8.9 Решения).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: Комитет отмечает утверждение заявителя о том, что в 2008 году он около пяти месяцев удерживался под стражей и подвергался пыткам талибами по причине его этнического происхождения и религии, поскольку талибы обвиняли его в том, что он работает на иностранное правительство, и подозревали его в причастности к подготовке акта бомбового терроризма с участием террористов-смертников. Комитет также отмечает утверждение заявителя о том, что он был свидетелем обезглавливания его отца и еще одного узника, в результате чего у него возник серьезный психологический стресс; что афганские власти не захотят или не смогут защитить его от преследований и пыток, если он вернется в Афганистан, поскольку талибы проникли во все уровни власти; и что после его приезда в Австралию медработники констатировали, что он находится в состоянии тревоги, депрессии и посттравматического стрессового расстройства, которое предположительно еще более усугубилось в результате его продолжительного содержания под стражей в государстве-участнике в качестве незаконного мигранта. Комитет ... отмечает, что в Афганистане не будет возможностей для надлежащего лечения заявителя в соответствии с его потребностями и что психическое здоровье автора ухудшилось с 2012 года, главным образом потому, что он видел, как убили его отца, и продолжительное время содержался под стражей в качестве незаконного мигранта из-за ошибок, допущенных в ходе первого независимого рассмотрения его дела по существу. Комитет ... отмечает заявление автора о том, что руководящие работники государства-участника не смогли рассмотреть вопрос о том, может ли его психическое расстройство быть вылеченным в Афганистане и не будет ли отсутствие адекватного лечения равнозначно жестокому, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению в его случае. Эти утверждения, предоставившие новые обстоятельства в поддержку заявлений о предоставлении дополнительной защиты после рассмотрения дела по существу, государством-участником не оспариваются (пункт 8.5 Решения).

Комитет принимает к сведению утверждение государства-участника о том, что заявитель не обосновал свое утверждение о том, что ему будет угрожать реальная и личная опасность быть подвергнутым пыткам, если он вернется в Афганистан, и что общая опасность насилия не является достаточным основанием считать, что данному конкретному лицу будет угрожать опасность применения пыток в случае возвращения. Тем не менее Комитет отмечает, что государство-участник не оспаривает утверждений заявителя относительно угрожающей ему опасности подвергнуться пыткам или жестокому обращению как возвратившемуся лицу, которому было отказано в убежище, и относительно неспособности правительства Афганистана обеспечить защиту от пыток. Кроме того, Комитет отмечает, что Департамент иммиграции и охраны границ государства-участника пришел к выводу о том, что заявитель вполне может переехать в какой-либо другой район в пределах Афганистана, включая Кабул, хотя Департамент согласился с тем, что автор сообщения и его отец были похищены талибами и на протяжении нескольких месяцев подвергались ими пыткам и что автор стал свидетелем обезглавливания его отца и поэтому опасается возвращения в Афганистан. Комитет также отмечает, что государство-участник указало на противоречия и несоответствия в утверждениях заявителя; однако Комитет считает, что редко можно ожидать полной точности информации, сообщаемой жертвами пыток²⁶, психические расстройства которых надлежит должным образом принимать во внимание. Кроме того, несмотря на вывод о том, что заявителю не будет отказано в предоставлении медицинской помощи в Афганистане, государство-участник признало, что уровень оказания психиатрической помощи в Афганистане "сравнительно низок" (пункт 8.6 Решения).

Комитету известно о положении в области прав человека в Афганистане, и он отмечает, что австралийские власти учитывали этот вопрос при оценке риска, с которым может столкнуться заявитель, если он вернется в страну своего происхождения. Что касается утверждения заявителя, касающегося опасности, которой он подвергнется в качестве получившего отказ просителя убежища, который в течение нескольких лет жил в западной стране, Комитет отмечает отсутствие каких-либо аргументов государства-участника, опровергающих это утверждение.

Комитет далее принимает к сведению утверждение заявителя о том, что он подвергался пыткам со стороны негосударственных субъектов и что государство-участник будет не в состоянии защитить его, если он вернется в Афганистан (пункт 8.7 Решения).

Комитет .... отмечает, что аргументы заявителя и представленные в их поддержку свидетельства были рассмотрены властями государства-участника ... Комитет считает бесспорным тот факт, что заявитель удерживался под стражей и подвергался пыткам талибами, что у него хрупкое состояние здоровья, поскольку у него были диагностированы тревожное состояние, депрессия и посттравматическое стрессовое расстройство, связанные с психологическим потрясением, которое он перенес в Афганистане, и предположительно еще более усугубленные его продолжительным содержанием под стражей в государстве-участнике в качестве незаконного мигранта, и что риск применения пыток или причинения значительного вреда нельзя исключать, поскольку государство-участник рекомендовало ему переехать в какой-нибудь другой район Афганистана (пункт 8.8 Решения).

Комитет считает, что, хотя государство-участник выразило обеспокоенность по поводу, например, достоверности аргументов заявителя, касающихся его опасения подвергнуться пыткам или угроз, которым он подвергся, оно пришло к негативному заключению относительно правдивости заявителя без надлежащего изучения основополагающего аспекта претензии заявителя, а именно того, не могут ли перенесенные им ранее пытки, усугубляемые его нынешним психическим расстройством, возникшим в результате пыток и бесчеловечного обращения, которым он подвергался в Афганистане, представлять собой его нынешний профиль рисков в результате опасности нанесения ему серьезного и значительного вреда в случае его возвращения в Афганистан. В этой связи Комитет считает, что, отклонив ходатайство заявителя о предоставлении убежища, не уделив достаточного внимания тому факту, что афганские власти не в состоянии защитить заявителя от дальнейших преследований со стороны талибов, государство-участник не провело достаточного расследования по вопросу о том, будет ли заявителю угрожать применение пыток или жестокое обращение в случае его возвращения в Афганистан. В этой связи Комитет, ссылаясь на свою правовую практику²⁷, считает, что возможность нахождения другого местожительства или переселения не является надежной и долгосрочной альтернативой, поскольку отсутствие защиты является общераспространенным явлением и данному лицу будет угрожать риск дальнейшего преследования или причинения серьезного вреда, особенно в ситуации, при которой преследования гражданского населения со стороны антиправительственных элементов носят зачастую произвольный характер в стране происхождения заявителя. Комитет также считает, что власти государства-участника не смогли адекватно оценить психическое состояние заявителя, фактическое наличие возможностей для адекватного лечения в Афганистане и потенциальные последствия принудительного возвращения заявителя в страну его происхождения для его психического здоровья. В связи с этим Комитет считает, что в данных обстоятельствах высылка заявителя в Афганистан будет представлять собой нарушение статьи 3 Конвенции (пункт 8.9 Решения).

Выводы Комитета: государство-участник обязано в соответствии со статьей 3 Конвенции воздержаться от принудительного возвращения заявителя в Афганистан или любую другую страну, где ему угрожает реальная опасность быть высланным или возвращенным в Афганистан (пункт 9 Решения).

Сообщение: Субакаран Р. Тиругнанасампантар против Австралии. Сообщение N 614/2014. Решение принято Комитетом против пыток (далее - Комитет) 9 августа 2017 г.

Тема сообщения: выдворение заявителя из Австралии в Шри-Ланку.

Вопрос существа: угроза применения пыток в случае.

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: заявитель утверждает, что по возвращении в Шри-Ланку он будет задержан, подвергнут пыткам и, возможно, убит военнослужащими Шри-Ланки или связанными с ними военизированными группами за свое участие в 2005 году в школьной театральной постановке, организованной "Тиграми освобождения Тамил-Илама"²⁸ (далее - ТОТИ), в связи с чем он подозревается в том, что является сторонником ТОТИ. Комитет отмечает утверждения заявителя о том, что в 2008 году неизвестная вооруженная банда явилась к нему домой и допросила его о ТОТИ; что в июне 2008 года два лица попытались похитить его из школы; в период с октября 2009 по январь 2011 года он скрывался в церкви Св. Марии в Джафне, поскольку члены вооруженных банд в поисках него неоднократно являлись к членам его семьи; и что в мае 2011 года военнослужащие Шри-Ланки провели обыск в его доме, в ходе которого они напали на заявителя и избили его. Комитет также отмечает утверждения заявителя о том, что в июне 2011 года он был похищен большой группой мужчин в белом микроавтобусе, был избит и подвергся сексуальному насилию; и что один из членов банды позволил ему бежать после того, как отец заявителя дал взятку. Комитет далее отмечает утверждения заявителя о том, что, когда он бежал в Малайзию с целью избежать дальнейших преследований, военнослужащие Шри-Ланки и члены вооруженных банд приходили к нему домой и допрашивали его брата, а также о том, что он вновь подвергнется преследованиям со стороны военизированных групп, связанных с армией Шри-Ланки, в случае своего возвращения в страну (пункт 8.5 Решения).

Комитет отмечает утверждение государства-участника о том, что заявитель не смог представить достоверных доказательств и не обосновал того, что имеется предсказуемая, реальная и личная опасность подвергнуться пыткам со стороны властей страны в случае его возвращения в Шри-Ланку, а также что его утверждения были тщательно рассмотрены в рамках процедур определения статуса беженца и необходимости предоставления дополнительной защиты в соответствии с внутренним законодательством и с учетом нынешней ситуации в области прав человека в Шри-Ланке. Комитет отмечает, что власти государства-участника пришли к выводу о том, что утверждения заявителя относительно преследований в период с 2008 по 2011 год и его предполагаемого похищения в июне 2011 года не заслуживают доверия ... Комитет отмечает, что государство-участник не согласилось с тем, что заявитель подозревается в том, что он является сторонником ТОТИ и представляет интерес для военизированных групп армии Шри-Ланки в связи с его участием в школьной театральной постановке в 2005 году. Напротив, оно считает, что тот факт, что заявитель смог покинуть Шри-Ланку по своему собственному паспорту без каких-либо происшествий, свидетельствует об обратном. Принимавшие решения инстанции полагались на информацию, согласно которой обстановка в области безопасности в Шри-Ланке улучшилась после прекращения боевых действий в 2009 году и заявитель не может подвергнуться преследованию по причине своего тамильского происхождения, принадлежности к определенной социальной группе молодых людей или предполагаемых политических взглядов в качестве сторонника ТОТИ. В отношении предполагаемых преследований других участников школьной театральной постановки 2005 года и предполагаемого допроса его брата военнослужащими Шри-Ланки и вооруженными бандами в то время, когда он находился в Малайзии в 2011 году, власти государства-участника не считают, что заявитель является надежным свидетелем в отношении значительной части своих утверждений. Кроме того, государство-участник считает, что он не представил убедительных доказательств того, что власти Шри-Ланки разыскивали его в недавнем прошлом или иным образом проявляли к его личности интерес. Наконец, Комитет принимает к сведению информацию государства-участника о том, что заявитель не был задержан или привлечен к ответственности сотрудниками полиции Шри-Ланки после его возвращения в Шри-Ланку и ему было разрешено беспрепятственно покинуть аэропорт (пункт 8.6 Решения).

Комитет отмечает, что заявитель не представил свои комментарии в ответ на замечания государства-участника и не ответил ни на одно из направленных Комитетом напоминаний, что может является следствием его высылки в Шри-Ланку. В отношении утверждения заявителя о том, что он рискует подвергнуться пыткам по возвращении в Шри-Ланку, поскольку он является молодым тамилом и имеет реальные или предполагаемые связи с ТОТИ, а также является получившим отказ просителем убежища, Комитет принимает решение о том, что жителям Шри-Ланки тамильского происхождения, ранее имевшим реальные или предполагаемые личные или семейные связи с ТОТИ, в случае принудительного возвращения в Шри-Ланку может угрожать опасность применения пыток. Комитет отмечает нынешнее положение дел в области прав человека в Шри-Ланке и ссылается на свои заключительные замечания по пятому периодическому докладу Шри-Ланки, в которых он выразил обеспокоенность, в частности, сообщениями о непрекращающихся похищениях, пытках и жестоком обращении со стороны государственных сил безопасности в Шри-Ланке, в том числе военнослужащих и сотрудников полиции, которые продолжаются во многих частях страны после завершения конфликта с ТОТИ в мае 2009 года²⁹, а также на достоверные сообщения неправительственных организаций³⁰ об обращении властей Шри-Ланки с лицами, возвращенными в Шри-Ланку³¹... Комитет... напоминает, что, хотя прошлые события могут иметь отношение к делу, главный вопрос, стоящий перед Комитетом, заключается в том, подвергается ли в настоящее время заявитель опасности применения пыток в случае своего возвращения в Шри-Ланку³². Кроме того, Комитет отмечает, что при оценке государством-участником ходатайства заявителя о предоставлении убежища власти государства-участника также учитывали возможный риск жестокого обращения с лицами, которым было отказано в предоставлении убежища, по их возвращении в Шри-Ланку, но не посчитали, что в данном случае власти Шри-Ланки в недавнем прошлом разыскивали его или иным образом проявляли к его личности интерес. Комитет полагает, что в данном случае власти государства-участника надлежащим образом рассмотрели жалобу заявителя (пункт 8.7 Решения).

В свете вышеуказанных соображений и всей представленной заявителем и государством-участником информации, в том числе об общем положении дел в области прав человека в Шри-Ланке, Комитет приходит к заключению, что в данном случае заявитель не смог представить достаточных доказательств³³, поскольку он не доказал наличия серьезных оснований полагать, что в случае его принудительной высылки в страну происхождения ему лично будет угрожать предсказуемая и реальная опасность стать жертвой пыток по смыслу статьи 3 Конвенции. Хотя заявитель не согласен с оценкой властями государства-участника его утверждений, он не смог продемонстрировать, что решение об отказе ему в оформлении визы в целях защиты было явно произвольным или равносильным отказу в правосудии (пункт 8.7 Решения).

Выводы Комитета: высылка заявителя в Шри-Ланку государством-участником не будет представлять собой нарушение статьи 3 Конвенции. Что касается невыполнения государством-участником просьбы Комитета от 24 июня 2014 года о принятии временных мер защиты в отношении заявителя с целью не допустить его депортации и его принудительной высылки в Шри-Ланку 25 июня 2014 года, то Комитет постановляет, что имеющиеся в его распоряжении факты свидетельствуют о нарушении государством-участником статьи 22 Конвенции в связи с отказом от добросовестного сотрудничества с Комитетом, в результате чего Комитет не смог эффективно рассмотреть настоящее сообщение³⁴ (пункт 9 Решения).

Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин*(35)

Сообщение: Н.М. против Дании. Сообщение N 78/2014. Мнение принято Комитетом по ликвидации дискриминации в отношении женщин (далее - Комитет) 21 июля 2017 г.

Правовые позиции Комитета: Комитет ссылается на пункт 21 своей [О]бщей рекомендации N 32 (2014) по гендерным аспектам статуса беженца, убежища, гражданства и без гражданства женщин, в котором отмечается, что согласно международному праву в области прав человека принцип невыдворения возлагает на государство обязанность воздерживаться от возвращения любого лица в правовую систему, в которой он или она могут стать жертвами серьезных нарушений прав человека, особенно произвольного лишения жизни или пыток и других жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения и наказания. В этом пункте Комитет ... указывает на то, что на гражданские и политические права и свободы, включая право на жизнь и право не подвергаться пыткам или жестокому обращению, косвенно распространяется действие Конвенции, а, следовательно, государства-участники обязаны не экстрадировать, не депортировать, не высылать и не выдворять каким-либо иным образом то или иное лицо со своей территории на территорию другого государства, когда есть веские основания считать, что имеется реальная опасность причинения этому лицу непоправимого вреда. Принцип невыдворения также является неотъемлемым элементом процедуры предоставления убежища и системы международной защиты беженцев. Суть этого принципа заключается в том, что государство не может заставить человека вернуться на территорию, где он или она могут подвергнуться преследованиям, в том числе по гендерным признакам и мотивам. Преследование по гендерным признакам представляет собой преследование, направленное против женщин как таковых или несоразмерно затрагивающее женщин. Данная позитивная обязанность предполагает обязательство государств-участников защищать женщин от реального, личного и предсказуемого риска подвергнуться серьезным формам гендерного насилия независимо от того, наступят ли такие последствия за территориальными границами выдворяющего государства-участника. Если государство-участник принимает в отношении лица, находящегося под его юрисдикцией, решение, неизбежным и предсказуемым последствием которого станет нарушение прав этого лица по Конвенции в другой юрисдикции, то государство-участник само может стать нарушителем Конвенции³⁶ (пункт 8.5 Мнения).

Комитет напоминает, что, как правило, оценка фактов и доказательств или оценка применения внутреннего законодательства в каждом конкретном случае относится к компетенции уполномоченных органов государств - участников Конвенции³⁷, если не может быть установлено, что такая оценка носила предвзятый характер или базировалась на гендерных стереотипах, представляющих собой дискриминацию в отношении женщин, была явно произвольной или являлась равносильной отказу в правосудии³⁸ (пункт 8.6 Мнения).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: по утверждению автора, она состоит в браке с членом Национального фронта освобождения Огадена, в поддержку которого она выступала на собраниях, что представители государственной власти забрали ее мужа из дома, где они совместно проживали, и что, вернувшись в их дом спустя две недели, арестовали ее саму. Она утверждает, что после помещения под стражу она ежедневно на протяжении трех недель подвергалась пыткам и допросам на предмет местонахождения ее супруга и что по прошествии какого-то времени ей удалось бежать, воспользовавшись вспыхнувшей перестрелкой. Она утверждает, что она бежала и смогла в конечном итоге добраться до дома ее тети, которая организовала ее побег на следующий день. По ее словам, она опасается, что может быть вновь арестована и подвергнута пыткам по возвращении на основании принадлежности ее супруга к Фронту освобождения. Автор утверждает, что она подвергалась стрессу и давлению в ходе собеседований и что ей задавались наводящие вопросы, что могло стать причиной противоречивости ее заявлений, на которую ссылается государство-участник (пункт 8.2 Мнения).

Комитет принимает к сведению утверждение государства-участника о том, что автор не смогла представить достаточно убедительные доводы, которые позволили бы поверить в наличие для нее угрозы стать жертвой серьезного гендерного насилия в случае ее возвращения в Эфиопию, что ее утверждения были рассмотрены иммиграционными органами Дании, которые пришли к выводу, что автору не угрожает опасность подвергнуться преследованию по смыслу раздела 7 (1) Закона об иностранцах и что она не нуждается в предоставлении статуса защищаемого лица по смыслу раздела 7 (2) Закона об иностранцах в случае ее возвращения в Эфиопию, что автор не смогла достоверно описать ход упомянутых выше событий, представить исчерпывающие разъяснения относительно различных версий обстоятельств ее побега, что ее показания о применении пыток представляются поверхностными и надуманными и что она делала противоречащие одно другому заявления относительно того, видела ли она документы, использовавшиеся для ее побега. Он также принимает к сведению заявление государства-участника о том, что оно не видит никаких оснований полагать, что автору действительно задавались наводящие вопросы или что она подвергалась ненадлежащему давлению в ходе собеседований, и что, таким образом, упомянутые противоречия остаются без объяснения (пункт 8.3 Мнения).

Комитет принимает к сведению утверждения автора о том, что ее права, предусмотренные статьями 3, 5 и 7 Конвенции, были нарушены в результате лишения ее возможности выбирать собственную политическую принадлежность и угрозы подвергнуться, в случае возвращения в Эфиопию, преследованию по причине принадлежности ее мужа к Национальному фронту освобождения Огадена. Комитет отмечает, что, государству-участнику не вменяется непосредственное нарушение упомянутых положений Конвенции, но в действительности нарушение, о котором заявляет автор сообщения, состоит в том, что в случае ее принудительного возвращения в Эфиопию она может столкнуться с серьезными формами гендерного насилия со стороны эфиопских властей, обусловленными осуществляемой ими дискриминацией по смыслу этих положений (пункт 8.4 Мнения).

Комитет отмечает, что по своей сути заявления автора направлены на оспаривание того, каким образом уполномоченные органы государства-участника рассматривали обстоятельства ее дела, применяли положения законодательства и делали выводы. Таким образом, Комитету необходимо выяснить, были ли в процессе принятия решения по ходатайству автора о предоставлении ей убежища совершены какие-либо нарушения в том смысле, что власти государства-участника не смогли должным образом оценить угрожающую ей опасность подвергнуться серьезному гендерному насилию в случае ее возвращения в Эфиопию... Комитет принимает к сведению критические замечания автора по поводу игнорирования уполномоченными органами государства-участника обоснованности ее заявлений, представленной справочной информации и конкретных доказательств применения в отношении нее пыток. Вместе с тем Комитет считает, что после рассмотрения всех представленных автором материалов уполномоченные органы государства-участника пришли к выводу, что поведанная ею история не вызывает доверия по причине наличия несоответствий и недостаточной обоснованности. Комитет отмечает, что никакие из имеющихся материалов не указывают на то, что при рассмотрении властями заявлений автора были допущены какие-либо подобные нарушения, которые позволяли бы сделать вывод о том, что государство-участник не обеспечило должный учет опасностей, которые могли угрожать автору сообщения (пункт 8.6 Мнения).

В свете вышеизложенного, должным образом оценивая обеспокоенность, которая на законном основании может быть выражена в отношении общей ситуации в области прав человека в Эфиопии, в особенности в контексте прав женщин, Комитет считает, что ничто в материалах настоящего дела не дает ему оснований сделать вывод о том, что уполномоченные органы государства-участника не уделили должного внимания ходатайствам автора о предоставлении убежища. В этой связи Комитет считает, что уполномоченные органы государства-участника при рассмотрении ходатайства автора о предоставлении убежища руководствовались соответствующими обязательствами государства-участника по Конвенции (пункт 8.7 Мнения).

Выводы Комитета: при рассмотрении ходатайства автора о предоставлении убежища и принятии решения о ее принудительном возвращении в Эфиопию положения статей 3, 5 и 7 Конвенции нарушены не были (пункт 9 Мнения).

Сообщение: Ф.Ф.М. против Дании. Сообщение N 70/2014. Мнение принято Комитетом по ликвидации дискриминации в отношении женщин (далее - Комитет) 21 июля 2017 г.

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: Комитет отмечает заявление автора сообщения о том, что она подверглась преследованиям со стороны членов семьи ее мужа, вызванным их недовольством таким родством в силу ее принадлежности к более низкой касте, и что в 2010 году она перенесла у себя дома серьезное физическое насилие со стороны членов семьи мужа, а именно ей нанесли ножевые ранения и ожоги, и что члены этой семьи возвращались еще дважды и в последнем случае пытались ее убить, но по ошибке убили ее мачеху. Комитет далее принимает к сведению заявление автора сообщения, согласно которому у нее не было возможности обратиться в полицию в связи с тем, что полицейские силы не имеют влияния на юге Сомали, который находится под неформальным управлением деревенских старейшин и под контролем "Аш-Шабааб". Помимо этого, автор заявляет, что отец от ее имени принял предложение о ее вступлении в брак с членом группировки "Аш-Шабааб", которое она отвергла, и что в это же время она тайно вышла замуж за своего жениха. Когда об этом стало известно, члены "Аш-Шабааб" распространили в ее деревне листовки с обвинением ее в нарушении законов шариата и требованием ее выдачи. Автор сообщения бежала в Могадишо и впоследствии узнала, что в связи с описанными событиями боевики "Аш-Шабааб" похитили и убили ее отца (пункт 8.2 Мнения).

Комитет принимает к сведению заявления государства-участника о том, что автор сообщения не представила достаточных доказательств того, что имеются существенные основания полагать, что в случае возвращения в Сомали для нее существует опасность подвергнуться серьезному гендерному насилию, что ее заявления были рассмотрены иммиграционными властями Дании и что последние пришли к выводу о том, что автору сообщения не угрожает опасность подвергнуться преследованию, как это предусмотрено пунктом 1 статьи 7 Закона "Об иностранных гражданах", и что она не будет нуждаться в предоставлении защиты, как это предусмотрено пунктом 2 статьи 7 Закона, в случае ее возвращения в Сомали; что автор сообщения не представила достоверного объяснения описанных событий, что она не объяснила всех причин своего тайного вступления в брак, что в период рассмотрения дела о предоставлении убежища она с опозданием, только перед началом апелляционных слушаний представила подкрепляющие доказательства со стороны свидетеля, который был знаком с ее отцом, и школьный сертификат и что согласно результатам языкового анализа местом ее происхождения не является юг Сомали, как она утверждает (пункт 8.3 Мнения).

Комитет ... принимает к сведению заявления автора сообщения о том, что она вступила в тайный брак по любви, что она встретила лиц, которые могли подтвердить ее показания, только после начала рассмотрения ходатайства о предоставлении убежища, сообщила об этих контактах в кратчайшие сроки и обратилась к государству-участнику с просьбой об их проверке и о своем полном медицинском обследовании для установления факта наличия шрамов на теле и их вероятного происхождения в подтверждение ее заявлений. Автор сообщения также ссылается на очень подробные пояснения, сделанные ей в отношении своей деревни и окрестностей, приводит факты, свидетельствующие о том, что, по заключению специалистов, языковые тесты могут давать ошибочные результаты, и отмечает, что аналитик не имел лингвистической подготовки (пункт 8.4 Мнения).

Комитет также принимает к сведению утверждение государства-участника, что оно не обязано проводить дополнительного расследования в том случае, если достоверность заявления автора сообщения в целом вызывает сомнения и есть основания полагать, что новые показания не изменят результатов оценки. Кроме того, государство-участник заявляет, что у автора сообщения есть защитники в Сомали в лице ее отца и сводных братьев (пункт 8.5 Мнения).

Комитет принимает к сведению, что по сути заявления автора сообщения направлены на оспаривание того, каким образом уполномоченные органы государства-участника рассматривали обстоятельства ее дела, применяли положения национального законодательства и делали выводы... Комитет принимает к сведению, что в материалах дела отсутствуют факты, которые указывали бы на то, что подходу уполномоченных органов к изучению заявлений автора сообщения в отношении ее страхов, связанных с рисками, которым она могла бы подвергнуться по возвращении в Сомали, были присущи какие-либо недостатки такого рода... Комитет принимает к сведению критические замечания автора сообщения по поводу того, что национальные органы проигнорировали значимость ее утверждений, отдельные доказательства и показания свидетелей в поддержку ее заявлений (пункт 8.6 Мнения).

Учитывая информацию, представленную сторонами, Комитет делает вывод о наличии несоответствий в заявлениях автора сообщения, что подрывает доверие к ее показаниям, в частности: а) ее решение о тайном вступлении в брак, которое также было представлено как попытка избежать насильственного брака с членом группировки "Аш-Шабааб"; и b) ее утверждение, что сведения об учителе были предъявлены только на этапе апелляции, потому что она не связывалась ни с кем из жителей родной деревни до начала рассмотрения ходатайства, что противоречит ее заявлению о встрече с соотечественницей, которая помогла ей связаться с учителем, во время пребывания в Греции, то есть до прибытия на территорию государства-участника. Комитет ... принимает к сведению несоответствия в изложении фактов в отношении шрамов, в том числе утверждение, что на нее напали дома, которое противоречит тому, что она рассказала доктору, давшему ей направление на физиотерапию, о своем избиении на улице. Также было отмечено, что в ходе рассмотрения ее ходатайства о предоставлении убежища изменилось описание характера нападения: она говорила доктору, что ее били по обоим плечам, тогда как во время второго собеседования заявила, что получила "удары в сердце", от которых всё еще не может оправиться. Комитет отмечает, что автор сообщения не представила дополнительной информации или подробностей по этому вопросу. Факт нападения 2010 года был предъявлен только позднее в ходе рассмотрения дела, и автору не удалось это надлежащим образом объяснить. Уполномоченные органы проанализировали все доводы, представленные автором сообщения в процессе рассмотрения ходатайства о предоставлении убежища, и взвесили ее заявления по поводу угроз со стороны родственников ее мужа и боевиков "Аш-Шабааб"; доказательства, представленные ею в отношении района своего происхождения в Сомали, включая заявление свидетеля и школьный сертификат, и ее утверждения о том, что по возвращении в Сомали она может стать жертвой преследования или даже убийства. Тем не менее после рассмотрения всех указанных показаний уполномоченные органы государства-участника сделали вывод, что ее история не вызывает доверия по причине наличия несоответствий или необоснованности (пункт 8.8 Мнения).

Должным образом оценивая обеспокоенность, которая на законном основании может быть выражена в отношении общей ситуации в области прав человека в Сомали и, в частности, в контексте прав женщин, Комитет считает, что ничто в материалах настоящего дела не дает ему оснований сделать вывод о том, что уполномоченные органы государства-участника не уделили должного внимания ходатайствам автора о предоставлении убежища. Исходя из этого, Комитет не может установить, что рассмотрение ее ходатайства о предоставлении убежища уполномоченными органами государства-участника осуществлялось с нарушением его обязательств согласно Конвенции (пункт 8.8 Мнения).

Выводы Комитета: при рассмотрении ходатайства автора сообщения о предоставлении ей убежища и принятии решения о ее последующей высылке в Сомали положения статей 1, 2, 3, 5 или 16 Конвенции нарушены не были (пункт 9 Мнения).

Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 228; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!