Масоны в антирусском путче 1825 года 5 страница
Кроме ордена розенкрейцеров, следует отметить и еще одну организацию мировой закулисы — орден мартинистов. Он появился в России в середине шестидесятых годов XVIII века. Первым российским мартинистом считался князь А.Б. Голицын. Проводниками мартинизма в России были граф Т. Грабянка и адмирал Плещеев. Центром мартинизма стала Москва. Здесь в работе масонов принимали участие многие видные масонские конспираторы, и в частности А.Н. Радищев.[50]
Мартинисты всегда имели высокопоставленных покровителей. В 1780‑ые годы открыто поддерживал мартинистов главнокомандующий Москвы старый масон 3. Чернышев.[51]
Елагинско‑рейхелевские ложи в конце семидесятых годов приобрели вульгарно‑авантюрный характер, «братья» собирались по вечерам, чтобы развлечься, посплетничать и обсудить текущие политические дела. Аферы обсуждались чуть ли не в открытую, все исконно русское презиралось и осмеивалось. Окончательная дискредитация елагинско‑рейхелевского масонства произошла в связи со скандальными похождениями небезызвестного графа Калиостро, ставшего членом нескольких русских масонских лож и облапошившего множество «братьев» проектами получения философского камня и изготовления волшебного аппарата вроде описанного нами выше.
Характерным эпизодом этой аферы стало дело о золоте, которое Калиостро обещал производить при помощи своего волшебства пудами. «Братья», охваченные страстью к наживе, затрачивали огромные средства на создание волшебного аппарата по «производству золота» и разных магических материалов и аппаратов.
|
|
|
Самой пикантной страницей похождений Калиостро была организация им в Петербурге ложи египетского масонства. В эту ложу допускались женщины и собрания ее при участии самого Калиостро приобретали характер оргии. Как признают внутренние масонские источники, собрания этой ложи «имели иногда сходство с радениями некоторых сект».[52] Эту сторону деятельности масонских лож высмеяла сама Екатерина II в своих комедиях «Обманщик» и «Шаман Сибирский».
Все злоупотребления, случавшиеся в масонских ложах, всячески скрывались, чему способствовала секретность этих организаций. По архивным источникам известны случаи похищения и утайки денег, непристойного поведения, пьянства и т.п.[53]
Человеческий облик большинства масонов не вызывал симпатий. Во всех их поступках проявлялось противоречие между словом и делом. Декларируя разные возвышенные чувства и деяния, масоны на практике являли собой самый отрицательный пример.
Масон граф Ф. Дмитриев‑Мамонов, упоминаемый в масонских списках еще в 1756 году, отличался неслыханной жестокостью по отношению к своим крепостным, которых он мучил и пытал так, что они постоянно бежали от него. Дело дошло до императрицы, и над ним была учреждена опека.
|
|
|
Выдающийся «масонский человеколюбец» князь Н.В. Репнин в царствование Павла I прославился неслыханной жестокостью при подавлении волнения безоружных крестьян в селе Брасове Орловской губернии. По приказу Репнина, лично руководившего расправой, село обстреливалось из пушек в течение двух часов, было выпущено 33 артиллерийских снаряда, а затем открыт плотный оружейный огонь. В результате село было сожжено, убито 20, а ранено 70 крестьян, в том числе женщины и дети.[54] Так масоны проявляли свое настоящее отношение к русскому народу.
Мучителем своих крестьян был и знаменитый масон Куракин, не считавший их за людей и называвший их подлым сословием. Как свидетельствуют даже масонские источники, для Куракина карьера и внешний блеск составляли основу жизни. В отношениях с людьми, по общему отзыву, «он был холоден, проявление дружеских чувств было для него лишь вежливостью. Его не тяготили толпы слуг, и положение крестьян, ему принадлежащих, не было блестящим».[55] Устроенные им благотворительные учреждения были для него проявлением чванливого барства, а не сердечным порывом.
|
|
|
Распространены были в масонской среде лихоимство и взяточничество. Один из старых масонов, глава масонской ложи «Молчаливость» Роман Илларионович Воронцов, отец княгини Е.Р. Дашковой, воспитавший двух сыновей‑масонов, за взяточничество получил прозвище «Роман — большой карман». Назначенный наместником Владимирской, Пензенской и Тамбовской губерний, Р.И. Воронцов до того разорил поборами эти земли, что слух о его «неукротимом лихоимстве» дошел до императрицы. Своей безнравственностью и невежеством Воронцов служил своего рода эталоном.[56]
Для масонов подкуп и взятки служили испытанным орудием получения влияния. Следствие 1792 года установило, что масонские конспираторы подкупали многих государственных чиновников, цензоров, переводчиков и даже служащих при Тайной экспедиции. Особые суммы выделялись на подкуп газет с тем, чтобы они в положительном виде давали информацию о масонах, их изданиях и учреждениях.[57]
Отечество масона — весь мир, он убежденный космополит. Понастоящему близкими для него являются только «братья» по масонскому ордену. Вступая в ложу, масон приносил секретную присягу с целованием креста и Евангелия, клянясь соблюдать тайну и выполнять все указания своих начальников, а они, как мы видели, были иностранцами, руководителями политики других государств.
|
|
|
Для примера приведем образец такой клятвы, данной князем Н. Репниным при вступлении в орден розенкрейцеров:
«Я, Николай Репнин, клянусь всевышним существом, что никогда не назову имени Ордена, которое мне будет сказано почтеннейшим братом Шредером (прусский агент в России, бывший капитан прусской армии — (О.П.), и никому не выдам, что он принял от меня прошение к предстоятелям его Ордена о вступлении моем в оный, прежде чем я вступлю и получу особое позволение открыться братьям Ордена.
Князь Николай Репнин, генерал‑аншеф Российской службы».
На следствии по делу масонов в 1792 году масонская присяга совершенно справедливо вменялась в особую вину, так как по законам России ее подданные присягать могли только перед лицом высшей русской власти.
«По законам государственным присяга установлена для служения Государю и государству, а инаково оная никому не принадлежит, то вы (масоны — (О.П.) в противность сего, однако же, делали присягу при приеме, как из бумаг ваших видно, да еще секретную, а к тому же и чужестранцам…»
Масонские акты обязательно требуют сохранения полной тайны о деятельности лож от российских властей. Так, по данным следствия было установлено, что в масонских документах «сказано, чтоб правительству о тайне орденской никакой грозимою казнию не открывать». Поэтому следствие справедливо вопрошало: а можно ли масона «почесть надежным государству членом?»
В начале восьмидесятых годов в России действовало 145 масонских лож. Императрица Екатерина II все сильнее ощущает вокруг себя, как стягивается кольцо масонского влияния, за которым проявлялась воля владетельных особ Запада, и прежде всего Германии. После конвента в Вильгельмсбаде, еще раз подтвердившего роль русских масонов как политических агентов прусского короля, Екатерина вполне осязаемо почувствовала угрозу своей власти. Принадлежавшие к правящим родам, российские масоны вольно или невольно являлись орудием влияния западных владык. Часть из масонов входила в ее ближайшее окружение — Н.И. Панин (возглавлявший внешнюю политику России и являвшийся воспитателем сына Екатерины Павла), И.П. Елагин (кабинет‑министр), В.И. Бибиков, А.В. Храповицкий (статс‑секретарь), Артемьев (обер‑секретарь).
Активными проводниками масонской политики служили екатерининские вельможи из родов Долгоруких, Гагариных, Трубецких, Курагиных, Щербатовых, Чернышевых, Брюсов, Репниных и многих других.
О том, насколько опасный характер приобретало масонское влияние в ее окружении, свидетельствует пример графа Н.И. Панина, представлявшего собой типичный образец высокопоставленного масонского конспиратора, скрывавшего под личиной медлительного, добродушного человека жесткую волю, беспощадную мстительность и скрытность интригана.
В 1747 году назначенный посланником в Данию Панин отправляется туда через Дрезден, в Берлине представляется Фридриху II, а в Гамбурге получает известие о пожаловании его в камергеры прусского двора. Судя по всему, именно в это время он вступает в немецкую масонскую ложу, в которой работает все время пребывания заграницей (12 лет). Очевидно, что не без сложных масонских интриг Панин внезапно становится воспитателем наследника русского престола Великого Князя Павла Петровича. Используя свое влияние воспитателя, Панин сделал наследника престола страстным поклонником Фридриха II и всего немецкого. С семидесятых годов рядом с будущим Павлом I, как мы уже говорили, постоянно находится для контроля доверенное лицо Панина, масон (гроссмейстер ложи) князь А.Б. Куракин. После смерти Павла I оказалось, что он князю Куракину, «своему верному другу», завещал звезду ордена Черного Орла, которую носил прежде Фридрих II, сам передавший ее русскому цесаревичу, и шпагу, принадлежавшую графу д'Артуа. О том, как осуществлялось религиозное воспитание Павла, можно видеть из поступков Н.И. Панина, который, по‑видимому, был человеком неверующим. При приглашении в законоучители к наследнику престола митрополита Платона Панин больше всего интересовался, не суеверен ли он, подразумевая под этим искреннюю и горячую веру, а в письме к своему масонскому брату Воронцову, который заболел от постной пищи, утверждал, что закон требует не разоренья здоровья, а разорения страстей (масонский термин): «еще одними грибами и репою едва ли учинить можно», т.е. выступал против поста.
Не без интриг Панина наблюдать за занятиями сыновей наследника престола Павла Великих Князей Александра и Константина Павловичей был назначен масон А.Я. Будберг.[58] Воспитателем же Великого Князя Александра был поставлен масон Муравьев.
Как глава внешнеполитического ведомства Екатерины масон Н.И. Панин проводит линию на постоянное сближение с Пруссией, в угоду которой ущемлялись национальные интересы России. По отзыву иностранных послов, «он походил скорее на немца». Территориальный раздел славянского государства Польши, который он готовил по указке врагов славянского мира, был настоящим преступлением. Закулисная дипломатия Фридриха II, осуществляемая через Панина, вызвала резкое обострение русско‑турецких отношений, вылившееся в 1768 году в войну. В этой войне Россия осталась без союзников. Этим воспользовался Фридрих II, чтобы привести к осуществлению давно задуманный проект раздела Польши. «На приобретение части Польши нельзя было смотреть как на победу, так как Австрия и Пруссия получили лучшие части даром».[59] Разрушение славянской страны вело к ослаблению России и вместе с тем значительно усиливало Пруссию, постоянного потенциального противника российской державы. Чьи интересы преследовал здесь масон Панин, подготовивший этот договор? Граф Григорий Орлов, никогда не состоявший в масонских ложах, справедливо заметил, что люди, составившие договор о разделе, заслуживают смертной казни. Н.И. Панин был настоящим государственным преступником, замышляя разрушение русского государственного строя и свержение императрицы Екатерины.
Еще в 1762 году он подготавливает проект создания так называемого императорского совета, через который, по его мнению, должны проходить все документы, требующие подписи Царя. Без санкции этого совета ни одно из решений Государя не могло иметь законной силы. Сам совет мыслился в составе самых просвещенных вельмож, под которыми Панин подразумевал лиц, принадлежащих к масонским ложам.
Позднее, примерно в 1773 году, Панин вместе со своим секретарем Д. Фонвизиным (тоже масоном), естественно, с ведома масонского руководства составляет проект «конституции» в космополитическом, антирусском духе, согласно которой политическую свободу получало космополитическое дворянство, а русский народ терял даже право апеллировать к Государю. Эту «конституцию» должен был принять после свержения Екатерины новый монарх, ставленник масонских лож.
Заговор против Екатерины готовился в подполье масонских лож. Сохранился рассказ об этом, записанный родственником секретаря Панина Д.И. Фонвизина:
«В 1773 или 1775 году, когда цесаревич (Великий Князь Павел Петрович) достиг совершеннолетия и женился… граф Н.И. Панин, брат его фельдмаршал П.И. Панин, княгиня Е.Р. Дашкова, князь Н.В. Репнин, кто‑то из архиереев… и многие из тогдашних вельмож и гвардейских офицеров вступили в заговор для свержения с престола царствующую без права Екатерину II и вместо нее возвести совершеннолетнего ее сына. Павел Петрович знал об этом, согласился принять предложенную ему Паниным конституцию, утвердил ее своей подписью и дал присягу в том, что не нарушит этого коренного государственного закона, ограничивающего самодержавие…
При графе Панине были доверенными секретарями Д.И. Фонвизин, редактор конституционного акта, и Бакунин — оба участники в заговоре. Бакунин из честолюбивых, своекорыстных видов решился быть предателем: он открыл фавориту императрицы князю Г.Г. Орлову все обстоятельства заговора и всех участников, стало быть, это сделалось известным и императрице. Она позвала к себе сына и гневно упрекала его за участие в замыслах против нее. Павел испугался, принес матери повинную и список всех заговорщиков…»
Очевидно, в заговоре были замешаны многие вельможи‑члены масонских лож, и Екатерина II не решилась тогда выступать открыто против столь мощной и влиятельной организации.
Как повествуется дальше,
«из заговорщиков никто, однако, не погиб. Граф Панин был удален от Павла с благоволительным рескриптом с пожалованием ему 5000 душ и остался канцлером; брат его фельдмаршал и княгиня Дашкова оставили двор и переселились в Москву. Князь Репнин уехал в свое наместничество в Смоленск, а над прочими был учрежден тайный надзор».[60]
Хотя Екатерина II и одарила Панина, но с радостью писала в октябре 1773 года одной своей знакомой, что «дом ее очищен»[61]. Однако интриги Панина не прекращались.
В 1773…1774 годы Панин был причастен к заговорщической деятельности мировой закулисы, связанной с именем самозванки, выдававшей себя за дочь императрицы Елизаветы и гетмана Разумовского. Эта несчастная женщина, получившая известность под именем княжны Таракановой, стала жалкой игрушкой в руках жестоких и расчетливых интриганов, стремившихся подорвать стабильность русской власти. Первоначальные нити этого заговора опять же ведут к прусскому королю Фридриху II.
При расследовании самозванка показала, что в семнадцать лет ее тайно привезли из Персии (где она воспитывалась ребенком) через Россию и Петербург в Берлин. После встречи с Фридрихом II самозванка стала называть себя княжной и говорить о своих правах на русский престол. В подтверждение своих прав несчастная показывала якобы настоящие копии завещаний императрицы Елизаветы Петровны, Екатерины I и Петра I.[62] В следственном деле самозванки приводится отрывок из ее письма Н. Панину, из которого следует, что она знала о конституционных интригах этого масонского конспиратора и, более того, обещала ему свою поддержку.
«Вы в Санкт‑Петербурге, — писала самозванка Панину, — не доверяете никому, друг друга подозреваете, боитесь, сомневаетесь, ищете помощи, не знаете, где ее найти: можно найти ее во мне и в моих правах. Знайте, что ни по характеру, ни по чувствам я не способна делать что‑либо без ведома народа, не способна к лукавству и коварной политике, напротив, вся жизнь моя будет посвящена народу… Если я не скоро явлюсь в Петербурге, это ваша ошибка, граф».[63] Откуда самозванка могла располагать информацией, известной очень узкому кругу лиц и державшейся в строгом секрете? Безусловно, только по масонским каналам через агентов Фридриха II или также связанного с ней польского масона К. Радзивилла. Известно, что эта попытка мировой закулисы подорвать российскую власть провалилась, женщина, служившая орудием этого, по приказу Екатерины была арестована и умерла в крепости.
Несмотря на неудачи, Панин продолжал свои интриги и во второй половине семидесятых годов, помогая прусскому королю‑масону расстроить сближение России с Австрией, выступавшей также против экспансионистских планов Берлина. В 1781 году его происки открываются. В связи с этим разыгралось известное Бибиковское дело. В перехваченных письмах масона Бибикова к масону А.Б. Куракину (близкому другу и родственнику Н.И. Панина), сопровождавшему Великого Князя Павла Петровича, его мать Екатерина прочла жалобы на страдания отечества и «грустное положение всех добромыслящих». Екатерина совершенно справедливо придавала этому делу большое значение и «искала за Бибиковым и Куракиным более важных лиц».[64]
Неудивительно, что именно в 1782 году Екатерина предпринимает против масонства ряд решительных мер. Во‑первых, выходит указ о запрещении тайных обществ, который, по сути дела, ставит «вольных каменщиков» вне закона. Во‑вторых, из ее ближайшего окружения постепенно изгоняются масонские функционеры. Впрочем, последняя мера была начата еще раньше. Екатерина отдаляет от себя Н.И. Панина, Елагина, Храповицкого и еще целый ряд других известных масонов.
Несмотря на указ о запрещении тайных обществ, масонские братья продолжают свою подрывную работу. Закрылась только ложа, руководимая генералом Мелиссино, являвшаяся редким примером неучастия в политических интригах.
Центр масонской работы переносится из Петербурга в Москву, а деятельность масонских лож становится еще более тайной и враждебной России.
«Вольные каменщики» усиливают организационную работу. Перестраивают свою деятельность Директория Восьмой провинции и Капитул Восьмой провинции, их руководитель Шварц получает диктаторские полномочия. В 1784 году основывается Директория Теоретической степени (Гаупт‑Директория), располагалась она также в Москве, объединяя верховную масонскую элиту.
Особые полномочия получает главный координатор деятельности масонских организаций на территории России (и прежде всего их руководящего звена — теоретического градуса) И.В. Лопухин. Через него проходила вся масонская переписка как между отдельными ложами, так и между российскими масонами и заграничными центрами «вольных каменщиков».
Представители российского масонства активно консультируются с зарубежными центрами. После указа Екатерины важную роль здесь играет лично знакомый с прусским королем Фридрихом В.Н. Зиновьев. Он поддерживал контакты с руководителями иностранных масонских лож и служил одним из посредников между российским и иностранным масонством. В 1783 году Зиновьев шесть месяцев провел в Брауншвейге, где вел переговоры с герцогом Брауншвейгским. Руководитель мирового масонства дал Зиновьеву подробные инструкции, как действовать во имя ордена, и при отъезде снабдил его многими рекомендательными письмами к известнейшим масонам, жившим во Франции и Италии. С этими письмами Зиновьев посещает масонские ложи Генуи, Рима, Неаполя, Турина и других городов. В Лионе он вступает в особый масонский орден, объединявший самых знаменитых масонов, в частности Виллермоза, Ренана, Сен‑Мартена. Эти масоны учат, как следует участвовать в масонском строительстве, чтобы создать всемирную религию и подчинить себе все человечество.
После смерти Шварца в 1784 году великим мастером Провинциальной ложи, председателем Капитула Восьмой провинции и великим мастером в управлении теоретическим градусом становится князь‑Рюрикович Юрий Владимирович Долгоруков.
Восходит масонская звезда и других Долгоруковых. Высокие масонские должности получает и В.В. Долгоруков, генерал и действительный тайный советник. С 1784 года он становится вторым надзирателем Провинциальной ложи, наместным мастером управления теоретическим градусом и членом Капитула Восьмой провинции.[65]
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 244; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!