Эфросинъя Дурандо СТРОГО ФОРМАЛЬНО 14 страница
– Это не страшно, Клер, – ободряюще добавил Ларри. – Поверь мне на слово. Он совершенно не способен причинить тебе никакого вреда. В противном случае я бы ни за что не оставил тебя с ним.
Клер украдкой взглянула на Тони и прошептала:
– А если я его рассержу?
– Совершенно незачем шептать, – невозмутимо проговорила Сьюзен Кэлвин, – Он не может рассердиться на вас, моя дорогая. Я же сказала вам, что мозг его имеет заданные параметры, и главный из них – тот, который мы именуем Первым Законом Роботехники, – заключается в следующем: «Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред». Так устроены абсолютно все роботы, и Тони – не исключение. Никакие обстоятельства не могут вынудить робота причинить вред человеку. И главное, вы должны понять, миссис Белмонт: мы нуждаемся в вас и Тони для уточнения требующих доработки деталей. Эксперимент будет продолжаться ровно три недели, то есть все то время, пока ваш супруг будет находиться в Вашингтоне и вести переговоры о получении официального разрешения правительства на подобные эксперименты.
– Вы… имеете в виду, что это… нелегально?
Ларри нервно откашлялся.
– Пока не вполне, но это неважно. Тони не покинет дома, а тебе не следует его никому показывать. Вот и все… Клер, пойми, я бы остался с тобой, но я слишком много знаю о роботах. А нам нужно, чтобы с роботом остался совершенно неподготовленный человек – это обеспечит чистоту эксперимента. Это крайне необходимо, пойми.
|
|
|
– Ну что ж, – пробормотала Клер. – Что он умеет делать? – неожиданно поинтересовалась она.
– Домашнюю работу, – ответила Сьюзен Кэлвин коротко, – Вы будете довольны, уверяю вас.
Она поднялась, и Ларри открыл перед ней дверь. Клер проводила их взглядом, полным тоски, и случайно увидела свое отражение в зеркале над камином. Она тут же отвернулась. Как же она сама ненавидела свое маленькое, мышиное личико и жидкие, тусклые волосы! Неожиданно она поймала на себе взгляд Тони, и по лицу ее скользнула вымученная улыбка, но она тут же вспомнила…
Ведь он был всего‑навсего машиной!
По дороге в аэропорт Ларри мельком увидел Глэдис Клефферн. Она была из тех женщин, которых именно мельком обычно и удается увидеть. Безукоризненно одетая, со вкусом накрашенная – слишком блистательная, чтобы смотреть на нее долго.
Ее тонкая улыбка, опережавшая саму Глэдис, и аромат дорогих духов – все дышало призывом. Ларри, почувствовав, что земля уходит у него из‑под ног, торопливо приподнял шляпу и промчался мимо.
И, как обычно, почувствовал смутное раздражение. Если бы только Клер постаралась войти в компанию Глэдис, как бы это помогло ему продвинуться! Но что толку…
|
|
|
Клер! Эта маленькая глупышка всякий раз, встречаясь с Глэдис, будто немела. Нет, Ларри уже давно оставил всякие иллюзии. Эксперимент с Тони – его единственный шанс, и даже это зависит от Клер. Вот окажись дело в руках кого‑нибудь вроде Глэдис…
На следующее утро Клер проснулась от тихого, деликатного стука в дверь спальни. Она вся похолодела от ужаса. Весь предыдущий день она избегала встречаться с Тони, а если он и попадался ей где‑нибудь в доме, натянуто улыбалась и старалась проскользнуть мимо.
– Это вы, Т‑тони?
– Да, миссис Белмонт. Могу я войти?
Видимо, она таки сказала «да», поскольку он тут же оказался в комнате – неожиданно и бесшумно. Ее глаза и нос одновременно доложили о содержимом подноса у него в руках.
– Завтрак? – спросила она.
– Если пожелаете.
Она не осмелилась отказаться, неуклюже села в кровати и взяла поднос: яйца всмятку, тосты с маслом, кофе.
– Сахар и сливки я добавлять не стал, принес отдельно, – сообщил Тони. – Надеюсь со временем узнать ваши вкусы в этом и других отношениях.
Она ждала, когда он уйдет.
Тони немного постоял, стройный и несгибаемый, как металлическая линейка, и наконец поинтересовался:
|
|
|
– Вы предпочитаете завтракать в одиночестве?
– Да, – кивнула Клер. – Если вы не возражаете.
– Желаете, чтобы я помог вам одеться?
– О боже, нет! – взвизгнула Клер, так поспешно натянув простыню до подбородка, что кофейная чашечка на подносе угрожающе наклонилась. Так она и сидела до тех пор, пока за Тони не захлопнулась дверь.
Кое‑как она справилась с завтраком. В конце концов, он был всего‑навсего машиной, и будь это более заметно, было бы не так страшно. Или если бы выражение лица у него хоть слегка менялось. Увы, по взгляду непроницаемо черных глаз Тони никак нельзя было понять, что у него на уме… Пустая кофейная чашечка громко звякнула по блюдечку. Только теперь Клер поняла, что не добавила в кофе ни сахара, ни сливок. А ведь она терпеть не могла черный кофе!
Одевшись, она решительно направилась в кухню. Если на то пошло, это ее дом, и, хотя она не склонна придираться, кухня должна содержаться в чистоте. За ним нужно присматривать… Но, войдя, Клер была поражена: кухня выглядела как экспонат выставки по домоводству.
Застыв на месте, она удивленно разглядывала кухню. Резко повернувшись к двери, она едва не наткнулась на Тони. Клер вскрикнула.
|
|
|
– Могу я помочь? – спросил Тони.
– Тони, – начала она, изо всех сил стараясь обратить свою панику в гнев, – следует издавать хоть какие‑нибудь звуки при ходьбе. Я не потерплю, чтобы за мной шпионили. И потом… вы что, не пользовались кухней?
– Пользовался, миссис Белмонт.
– Непохоже.
– Я потом все убрал. Разве не так обычно делается?
Клер только широко раскрыла глаза. Слов у нее не было. Она открыла дверцу духовки, где у нее стояли кастрюли и сковородки, и кинула взгляд на сверкающую посуду.
– Хорошо… – проговорила она дрожащим голосом. – Вполне удовлетворительно.
Ну хоть бы кивнул, хоть бы улыбнулся, хоть бы что‑нибудь отразилось на его неподвижном лице! Но Тони лишь проговорил с невозмутимостью английского лорда:
– Благодарю вас, миссис Белмонт. Не пройдете ли в гостиную?
В гостиной тоже было чему удивиться.
– Вы полировали мебель?
– Вам нравится, миссис Белмонт?
– Но когда? Вчера, насколько я помню, вы этим не занимались.
– Нет. Я все сделал ночью.
– И всю ночь горел свет?
– О нет. Это мне ни к чему. Я оборудован встроенным источником ультрафиолетовых лучей. Я могу видеть в темноте. И потом, я не нуждаюсь в сне.
Но он явно нуждался в похвале. Она поняла это. Ему следовало знать, что она довольна им, но Клер не смогла заставить себя похвалить Тони.
Она только кисло произнесла:
– Такие, как вы, могут лишить работы и хозяек, и служанок.
– Ну что ж, тогда они смогут посвятить себя более интересной деятельности, освободившись от домашних забот. Ведь таких, как я, миссис Белмонт, можно производить, но ни одна машина, ни одно устройство не идут в сравнение с человеком, мозг которого так сложен и обладает колоссальным творческим потенциалом.
Лицо робота было по обыкновению бесстрастно, но что‑то в голосе выдавало восторг и поклонение. Клер покраснела и тихо пробормотала:
– Мой мозг? Не такая уж это ценность.
Тони подошел к ней поближе.
– Вы, наверное, чем‑то огорчены, миссис Белмонт, если так говорите. Не могу ли я помочь вам?
Клер была готова рассмеяться. Ничего себе: этот говорящий пылесос, посудомоечная машина и полотер в одном лице, только что сошедший с конвейера, предлагает ей свои услуги в качестве утешителя и исповедника!
Тем не менее она, неожиданно для самой себя, ответила Тони в порыве откровенности:
– Если уж вы хотите знать, Тони, мистер Белмонт не считает, что у меня есть мозг. Да мне и самой часто кажется, что так оно и есть.
Не могла же она при нем расплакаться! Не могла же она уронить достоинство всего человечества в глазах какой‑то машины!
– Так, правда, стало только в последнее время, – добавила она. – Пока он был студентом, все было хорошо, да и потом, когда он только начал работать. Но для такого большого человека, каким он стал сейчас, я неподходящая жена. Он хочет, чтобы я стала светской женщиной, чтобы я играла в обществе роль, достойную его положения, как эта… Г‑г‑г… Глэдис Клефферн.
Кончик носа у нее покраснел, и она отвернулась от Тони.
Но Тони вовсе не на нее смотрел. Он придирчиво оглядывал гостиную.
– Я могу помочь вам по дому, – сказал он.
– Да что толку? – махнула рукой Клер, – Я не могу придать дому шик. Я могу сделать его уютным, но мне никогда не довести дом до такого состояния, как на иллюстрациях в модных журналах.
– Вы хотите, чтобы у вас был такой дом?
– От хотения, Тони, толку мало.
Тони в упор смотрел на нее.
– Я мог бы помочь.
– Вы что‑нибудь смыслите в устройстве интерьера?
– А это входит в сферу деятельности хорошей домоправительницы?
– Конечно.
– Значит, в принципе, я могу этому обучиться. Не могли бы вы снабдить меня книгами на эту тему?
Вот так все и началось.
Подходя к дому, Клер с трудом удерживала под мышкой два толстенных тома «Руководства по домашнему хозяйству», взятых в публичной библиотеке. Другой рукой она придерживала шляпку, готовую вот‑вот слететь с головы под порывами ветра.
Когда Тони раскрыл первый том, Клер с любопытством посмотрела на него. Она впервые разглядела вблизи его пальцы, ловко переворачивающие страницы.
«Забавно, – подумала она. – Интересно, как это им удается?»
Не удержавшись, она взяла руку Тони и потянула к себе. Тони не сопротивлялся, спокойно предоставив ей возможность внимательно рассмотреть пальцы.
– Потрясающе! – восхищенно сказала Клер. – Даже ногти как настоящие!
– Так и должно быть, конечно, – сказал Тони, – Кожа у меня из эластичного пластика, а скелет – из легкого металлического сплава. Если интересно, я могу рассказать подробнее.
Клер взглянула на него, подняв зардевшееся густым румянцем лицо.
– Нет‑нет, не надо! Мне неловко за мое любопытство. Это не мое дело. Вы же не спрашиваете, что у меня внутри?
– Позитронные связи в моем мозгу не предусматривают этого. Я могу действовать только в отведенных мне границах.
Наступила неловкая пауза. Клер была смущена. И как она могла забыть, что он всего‑навсего машина! Надо же, роботу самому пришлось напомнить ей об этом. Неужели она так изголодалась по хорошему к себе отношению, что была готова общаться с роботом как с равным только потому, что он был добр к ней?
Глядя, как Тони быстро перелистывает страницу за страницей, Клер внезапно ощутила проснувшееся в ней чувство превосходства.
– Читать вы, конечно, не умеете?
Тони поднял глаза и без тени обиды в голосе ответил:
– Я читаю, миссис Белмонт.
– Но… как? – беспомощно указывая на книгу, спросила Клер.
– Я сканирую страницы. У меня фотографический процесс чтения.
Наступил вечер, и, когда Клер собралась идти спать, Тони уже заканчивал штудировать второй том, сидя в темной гостиной. То есть темной по понятиям Клер.
Последняя ее мысль перед сном была странной: она почему‑ то вспомнила его руку, теплоту его пальцев. Да, рука была теплая и мягкая – совсем человеческая рука.
«Это они здорово придумали», – мысленно похвалила она производителей и заснула легким, приятным сном.
Несколько дней подряд она только и совершала рейды в библиотеку и обратно. Интересы Тони быстро расширялись. Ему были нужны книги по колористике и косметике, по столярному делу и модам, по искусству и истории костюма.
Он переворачивал страницу за страницей и, конечно же, запоминал все прочитанное.
Неделя еще не подошла к концу, а он уже успел настоять на том, чтобы сделать Клер новую прическу, слегка изменить линию бровей, порекомендовал ей другой тон пудры и губной помады.
Она нервно ерзала в кресле, ощущая заботливое касание его ловких рук – ведь все‑таки это были не человеческие руки! Через полчаса она взглянула в зеркало.
– Это, конечно, далеко не все, что нужно сделать, – сообщил Тони, – Еще будут проблемы с одеждой. Ну, а как для начала?
Она не могла вымолвить ни слова. Далеко не сразу до ее сознания дошло, что прекрасная незнакомка в зеркале и она сама – это один и тот же человек. Наконец, не в силах оторвать взгляд от своего отражения, она запинаясь проговорила:
– Да, Тони, для начала – очень неплохо!
Она ничего не написала об этом Ларри. Приедет – сам увидит. Пусть удивится! Но только ли удивления хотелось Клер? Нет, и она сама это понимала – она жаждала своего рода отмщения!
Однажды утром Тони сказал:
– Нам нужно сделать кое‑какие покупки, а мне нельзя покидать дом. Если я составлю список всего необходимого, могу я попросить вас купить все это? Нам нужны занавески, ткань для обивки мебели, обои, ковры, краска, линолеум – и еще много всяких мелочей.
– Да, но… вряд ли мне удастся купить именно то, что нужно, – с сомнением в голосе ответила Клер.
– Ну почему же? Можно найти все, что нужно, если походить по магазинам и если деньги – не проблема.
– Но, Тони, деньги, конечно же, проблема!
– Вовсе нет. Начните с того, что посетите «Ю. С. Роботс». Я напишу записку доктору Кэлвин. Скажите ей, что все это нужно для успеха эксперимента.
На этот раз доктор Кэлвин, как ни странно, не показалась Клер такой устрашающей, как в вечер их знакомства. Наверное, дело было в том, что сама Клер была другая – с новым лицом, в новой шляпке. Психолог внимательно выслушала ее, задала несколько вопросов, одобрительно кивнула – и вскоре Клер оказалась обладательницей неограниченного кредита за счет «Ю. С. Роботс энд мекэникл мен корпорейшн».
Просто потрясающе, на что способны деньги! Все содержимое магазинов было брошено к ее ногам, и мнение продавщицы уже не было истиной в последней инстанции, а вздернутые брови дизайнера не воспринимались как молния с Олимпа.
А когда напыщенный толстяк в модном салоне на чистейшем французском языке с Пятьдесят седьмой улицы попытался поспорить с ней по поводу заказанных туалетов, она позвонила Тони и передала трубку месье.
– Если вам не трудно, – сказала Клер уверенно, хотя пальцы у нее немного дрожали, – поговорите с моим… м‑м‑м… секретарем.
Толстяк подошел к телефону, гордо держа одну руку за спиной, взял трубку пальцами и произнес манерно: «Да». Через некоторое время последовало еще одно «да», гораздо менее гордое, чем первое. Он, правда, попытался было что‑то возразить, но тут же умолк на полуслове, еще раз кротко ответил «да», и телефонная трубка была бережно водворена на рычаг.
– Если мадам пройдет со мной, – сказал он обиженно и сухо, – я постараюсь подыскать то, что мадам нужно.
– Секундочку, – извинилась Клер и снова набрала свой номер. – Привет, Тони. Не знаю, как вам это удалось, но все просто отлично. Спасибо. Вы… – Она отчаянно пыталась подобрать подходящее слово и в конце концов, не найдя другого, проговорила торопливо: – Вы прелесть!
Положив трубку и обернувшись, Клер обнаружила, что с нее не спускает глаз Глэдис Клефферн собственной персоной. На ее лице были написаны издевка и изумление.
– Миссис Белмонт?
Куда девались уверенность в себе и самообладание! Клер могла лишь тупо и послушно, как марионетка, кивнуть.
Глэдис презрительно улыбнулась.
– Я и не знала, что вы здесь одеваетесь, – Казалось, это обстоятельство уронило престиж магазина в ее глазах.
– Н‑не всегда, – пробормотала Клер.
– Да у вас и прическа новая? Она весьма пикантна. О, простите, но разве вашего мужа зовут не Лоренс? По крайней мере, мне так казалось.
Клер стиснула зубы. А отвечать что‑то было нужно.
– Тони – приятель моего мужа. Он иногда помогает мне в выборе одежды.
– А, понятно. И просто прелесть какой советчик.
Глэдис с улыбкой вышла из магазина, и свет и тепло померкли для Клер.
У Клер даже не возникло сомнения в том, что обратиться за утешением ей следует именно к Тони. За десять дней все ее страхи и предрассудки выветрились. Теперь она могла плакать в его присутствии – и дать выход своей ярости.
– Я вела себя как полная идиотка! – всхлипывала она, сморкаясь в промокший от слез платочек, – При ней всегда так. Я сама не знаю почему. Просто она так на меня действует. Я готова была ударить ее. У‑у‑у, как бы мне хотелось растоптать ее!
– Неужели вы способны так сильно ненавидеть другого человека? – спросил Тони, – Эта часть человеческого сознания совершенно недоступна моему пониманию.
– Да не ее я ненавижу! – всхлипнула Клер. – Себя! Она – это все, чем мне хотелось бы стать, – внешне, по крайней мере. А я… я не могу!
Голос Тони прозвучал твердо и уверенно:
– Можете, миссис Белмонт, можете. У нас есть еще десять дней, и за эти десять дней мы полностью переделаем ваш дом. Разве мы с вами не задумали это?
– Но при чем тут дом и… она?
– Пригласите ее сюда. Пригласите ее друзей. Назначьте это на вечер перед… перед моим отъездом. Это будет своего рода новосельем.
– Она не придет, – покачала головой Клер.
– Нет, она придет. Она придет, чтобы посмеяться… Но у нее не получится.
– Вы правда так думаете? О, Тони, вы думаете, у нас выйдет?
Она схватила его за руки… и тут же смущенно отвернулась.
– Но что в этом толку? Это ведь будет не моя заслуга. Не могу же я все время полагаться на вас!
– Все должны на кого‑то или что‑то полагаться, – почти шепотом проговорил Тони, – Эта идея заложена в имеющейся у меня информации. Подумайте, что вы и все остальные видите в Глэдис Клефферн? Вы видите внешнюю сторону. А за этим стоят деньги и положение в обществе. Значит, она на это полагается, и ее это совсем не смущает. Так почему же моя помощь должна смущать вас, миссис Белмонт? Я устроен так, чтобы подчиняться, но степень подчинения я для себя определяю сам. Я могу подчиняться беспрекословно, а могу – ограниченно. Вам я подчиняюсь беспрекословно, потому что вы в моем понимании – идеал человека. Вы добры, дружелюбны, скромны. У миссис Клефферн, если верить вашему описанию, эти качества отсутствуют, и я не стал бы подчиняться ей, как подчиняюсь вам. Так что успеха достигнете вы, а не я, миссис Белмонт.
Тони выпустил руку Клер, и она удивленно взглянула в его бесстрастное лицо, которое, как всегда, оставалось непроницаемым. И вдруг она испугалась – но чего‑то совсем другого!
Клер нервно сглотнула. В горле у нее пересохло, а руки горели, храня тепло его пальцев. Ей не показалось: перед тем как отпустить ее руки, Тони крепко и нежно сжал их.
Нет!
Эти пальцы! Пальцы этого!..
Она бросилась в ванную и принялась отчаянно отмывать руки – слепо, беспомощно…
Ей было не по себе на следующее утро. Украдкой наблюдая за Тони, Клер все ждала, не случится ли чего, но ничего особенного не происходило.
Тони трудился не покладая рук. Рисунок на обоях был подогнан безупречно, быстросохнущая краска ложилась ровными слоями. Движения рук Тони были точны и уверенны.
Он работал всю ночь напролет. Она не слышала ни звука, но каждое утро приносило новые сюрпризы. Она не могла пересчитать всех дел, которые он успевал сделать за ночь, а к вечеру снова было чему удивляться, а потом опять наступала ночь.
Один‑единственный раз она решила ему помочь, но тут же сказалась ее человеческая неуклюжесть. Тони работал в соседней комнате, а Клер решила повесить картину на место, помеченное Тони: ей надоело бездельничать. Но то ли она нервничала, то ли стремянка была неустойчива – трудно сказать. Она почувствовала, что падает, и закричала. Лестница, однако, упала без нее – Тони с его нечеловеческой быстротой успел подхватить Клер.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 254; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!