Самостоятельность и умение учиться
Несмотря на все мои разглагольствования и восторги по поводу индивидуального подхода, свободного режима и творческого подбора методик, здравомыслящие люди задают очень резонный вопрос: «А как же вы один ухитряетесь преподавать столько разных предметов да еще и в разных классах одновременно?!»
Ответ очень простой. Я вовсе и не пытаюсь преподавать своим детям все предметы. Я учу их работать самостоятельно – по учебникам. А преподаю только то, что дети не могут освоить сами. И только до тех пор, пока они в данном предмете не перейдут в режим самостоятельной учебы.
В детстве я много болел и поэтому, бывало, месяцами не ходил в школу. Но я был очень организованным ребенком. Да и мама моя помогала. С первого класса я привык к режиму самостоятельной работы. Для меня это было совершенно естественно. Потом, в старших классах, я пропускал по болезни меньше, но умение учиться самому сослужило мне и тогда отличную службу. Я не просто окончил школу на все «пятерки» (золотую медаль, правда, не получил из-за случайной и досадной ошибки), но и, по отзывам многих учителей, был лучшим учеником в школе за много лет. И в основе моих успехов лежало именно умение заниматься самостоятельно и вообще умение учиться.
Разумеется, я с первых же классов стал внедрять такой эффективный и разумный подход в нашей семейной школьной учебе. Обычная схема проста. Условно можно выделить пять этапов:
|
|
|
1. За год-два-три, а то и больше до того, как данный материал будет изучаться по программе, я понемногу готовлю ребенка к нему – чтобы он привыкал заранее, чтобы хоть немного отложилось в памяти, чтобы пробудить интерес, не обусловленный дисциплинарной необходимостью планомерных занятий. Например, задолго до изучения таблицы умножения можно на простеньких примерах (2х3 или 3х3) показать ребенку, что это за действие такое – умножение.
2. Но вот пришло время, когда по школьной программе нам нужно изучать материал. Я обычно начинаю с того, что развернуто и подробно все объясняю, даю задания, которые тут же проверяю. Это может быть довольно долгий этап (годы) или относительно короткий (месяцы, недели).
3. Постепенно я начинаю все больше устраняться из активной роли преподавателя и все больше работы перекладываю на ребенка. Сначала можно предложить прочитать параграф из учебника и попробовать все понять самому. Если не получится, то я объясню (причем объясню не все, а именно те моменты, которые ребенку непонятны). Затем я могу предложить самостоятельно прочитать целый раздел учебника, а потом проверю понимание и усвоение – если надо, то что-то дообъясню.
4. В конце концов я практически полностью устраняюсь из учебного процесса и свое участие ограничиваю лишь напоминаниями, проверкой перед экзаменами, ответами на возникающие в ходе самостоятельной работы вопросы.
|
|
|
5. В старших классах Тима и Коля уже занимались полностью самостоятельно. Я лишь отвечал изредка на какие-то вопросы, помогал разобраться с какой-нибудь очень сложной задачей.
Естественно, с разными детьми по разным предметам сей процесс получается по-разному. Скажем, с сыновьями я гораздо больше возился, чем с Машей. А ей уже и в первом классе мог сказать: «Вот, солнышко, учебник по природоведению – ты почитай сама, а если что непонятно – спрашивай». Конечно, при случае я или мальчишки с готовностью что-то рассказывали Маше из сферы природоведения. Но планомерное изучение курса она осуществляла сама.
А вот с математикой у нас с дочкой до сих пор не получается перейти в режим самостоятельной учебы. Приходится мне заниматься с ней плотно. Маша более склонна к гуманитарным дисциплинам, и восприятие математики для нее является сложным. Она блестяще выполняет все годовые и тестовые работы по математике, но самой ей такого качества знаний пока не добиться. Зато историю, биологию, литературу и географию Маша без проблем изучает сама. Я только перед экзаменом помогаю ей повторить – смотрю в учебник и проверяю ее по вопросам, которые расположены в конце параграфов.
|
|
|
Помню, когда Коля учился в третьем классе, у нас была дома очень сложная ситуация (тогда мы жили еще вшестером). У меня просто физически не было возможности учить его русскому языку. И я сказал Коле: «Сосчитай в учебнике количество упражнений, раздели их на число дней до конца учебного года (оставалось около трех месяцев), учти выходные дни. И определи, сколько примерно упражнений в день тебе надо выполнять. Причем делай так: одно выполняешь, а другое пропускаешь. А я или мама будем проверять твою тетрадь и исправлять ошибки».
Коля спокойно занимался сам и сдал в тот год русский язык на твердую «четверку» – вполне хороший результат. Конечно, такое оказалось возможным лишь потому, что он по характеру очень организованный и самостоятельный. Правда, став постарше, Коля уже учился с существенно меньшим старанием. И только в последних четырех классах его отношение к учебе снова стало в полной мере серьезным.
Но и для такого буйного темперамента и несговорчивого характера, как у Тимы, принцип самостоятельности в занятиях работал прекрасно. В восьмом классе он уже просто читал учебник физики и решал все задачи в конце параграфов, а я только проверял решение (обычно он все делал без ошибок).
|
|
|
Мое глубокое убеждение заключается в том, что умение учиться самостоятельно является очень важным – человек в любом возрасте может осваивать любые новые знания. Именно так у нас и получилось, когда сыновья собрались поступать в вузы. За несколько месяцев целеустремленной самостоятельной работы (соединенной с учебой на подготовительных курсах) оба они смогли подготовиться к весьма трудным вступительным экзаменам (а Коля даже поступил досрочно – с олимпиад).
Помимо привычки заниматься самостоятельно, я вообще старался сформировать у своих детей умение учиться эффективно. Для меня данная тема – одна из ключевых. Еще со школы я стал задумываться о том, почему одни стараются и учатся успешно, а другие тоже стараются, а учатся все равно плохо.
В книге «Ты умеешь хорошо учиться?!» я обобщил свой тридцатилетний опыт использования и разработки методов эффективной учебы (как со стороны учащегося, так и со стороны учителя). Здесь же я лишь кратко перечислю некоторые аспекты.
* * *
Концентрация во время учебы. Это один из ключевых моментов. Мы дома если уж учимся, то уж учимся! Полная и мощная концентрация! А потом – отдых, переключение на другие виды деятельности. Дети с первых классов привыкают, что урок происходит в состоянии высокой сосредоточенности и четкости. Разумеется, тут важны дозировки – чтобы ребята не переутомлялись. Я внимательно слежу за их усталостью и при необходимости делаю перерыв или закругляю занятие.
Активное подключение образного мышления. Я приучаю детей представлять в образах даже чисто логическую информацию. Когда человек это умеет, интеллект делается более живым – так как оперирует уже не с какими-то непонятными абстракциями, а с конкретными объектами (пусть и воображаемыми). Я много рисую в ходе объяснений, использую художественные возможности даже в элементарных ситуациях (примеры по арифметике – и те изображаю крупно, красиво, цветными карандашами или фломастерами). При решении любой математической, физической, химической задачи учу в первую очередь представлять описываемую ситуацию, а уж потом думать, как решать.
Умение выделить суть, главное. В море учебной информации легко «утонуть». Все запомнить невозможно. Чрезвычайно важно выделять суть дела. Данный навык я вырабатываю у своих детей с первых классов школы. Объясняю материал, начиная с главного. Завершаю изучение темы, возвращаясь к сути вопроса. И в учебниках учу находить самое важное в тексте. И когда спрашиваю, акцентирую внимание на сути пройденного. И перед экзаменом настраиваю детей: в первую очередь излагать самое главное, а уж потом дополнять ответ деталями.
Постепенно это становится естественным навыком мышления. Если человек понял и запомнил суть изучаемого вопроса, то и все остальное ему легче понять и выучить. А если и забудет что-то второстепенное, то и Бог с ним.
Системность, целостность. Я не только курс одного предмета, но и всю совокупность школьных предметов стараюсь преподавать так, чтобы дети видели связи между разделами, между науками, между учебными дисциплинами. Разумеется, получается то лучше, то хуже. Но все же понемногу удается учить детей видеть весь объем материала целостно, как единую систему.
Что это дает? Уверенную ориентацию в изученном. Четкость мышления. Быстроту оперирования информацией. Легкость усвоения.
Я люблю приводить такой пример. Представим, что мы находимся в лесу и участвуем в туристических соревнованиях. Наша задача – найти спрятанный торт. Два варианта: 1) нам подробно и нудно описывают, сколько шагов и куда нужно пройти, куда повернуть, сколько потом пройти метров…; 2) нам показывают карту и то место на ней, где спрятан торт. Есть разница? В каком случае мы быстрее выполним задание? Какой способ легче для запоминания?
Самоконтроль. Обычно ребенок в школе привыкает, что он только учит что-то, а оценивают его знания другие. Но ведь очень важно, чтобы человек не только прослушал, прочитал или зазубрил материал, но и смог бы сам оценить уровень своего понимания. И не только в масштабе целого параграфа или темы, но и в масштабе одного прочитанного абзаца или даже одного прочитанного в учебнике предложения.
Для данной цели в учебниках придуманы вопросы в конце каждого параграфа. Но и просто так дети должны уметь отследить уровень своего понимания. Не «да, я вроде бы понял», а «так понял, что кому угодно смогу объяснить – даже если меня специально будут сбивать с толку или путать». Это так же однозначно, как забить гвоздь: вот я вижу, что я гвоздь забил, я уверен в этом на 100%.
* * *
Фактически, весь мой подход к обучению сводится к двум пунктам: 1) дать устойчивые базовые знания и навыки; 2) научить учиться самостоятельно и эффективно. Я вовсе не пытаюсь «объять необъятное» и заменить собой десяток-другой специалистов в различных школьных дисциплинах. Я сосредотачиваю свои усилия на решении ограниченных и реально выполнимых задач (вот эти самые два пункта)
Может быть, описанное в данной главе кажется трудным. Но на самом деле дает огромное облегчение всех учебных процессов и экономит время и силы во много раз (а то и в десятки раз).
Фантастика? Попробуйте – и вы увидите, как же на самом деле все просто. До смешного.
Дисциплина и ответственность
Мне часто приходится слышать: «А как же ребенок приучится к дисциплине, если он не будет ходить в школу?!»
Понятное дело, что в школе детей к дисциплине приучают. Многие приучиваются, а многие не приучиваются. Кто-то постоянно бунтует против дисциплины, а для кого-то она – как бальзам на душу. Анализируя свой многообразный опыт общения с самыми различными детьми и подростками, я не могу сказать, что тот способ приучения детей к дисциплине, который используется в массовой школе, является таким уж идеальным. А иногда он только вредит. Куча детей становятся недисциплинированными из-за того, что школьные методы выработки данного навыка им не подходят.
Как я приучал своих детей к дисциплине и ответственности? В процессе всей жизни в семье: общения, учебы, прогулок, домашних дел, помощи друг другу, посещения театра… Но не за счет какого-либо жесткого распорядка, который предлагается ребенку как бы «снаружи», а за счет выработки понимания необходимости дисциплины, то есть как бы «изнутри».
Во множестве конкретных ситуаций я учил своих детей видеть, понимать, что отсутствие дисциплины ломает любой процесс, делает взаимодействие людей хаотичным, а развитие ситуации – непредсказуемым. Я объяснял, почему на дальней прогулке я требую дисциплины. Или в учебе. Или в транспорте… И у них чувство дисциплины (как осознанной ответственности за свое поведение) сформировалось весьма хорошо. Даже у Тимы, который исходно к дисциплине был не то что не склонен, а испытывал к ней отвращение.
Сам я, несмотря на то, что очень ценю внутреннюю и внешнюю свободу, являюсь человеком дисциплинированным. Мне всегда было очень легко (безо всякого внутреннего протеста) вписываться в любые нормальные внешние дисциплинарные рамки: в школе, в институте, на сборах в армии, при взаимодействии с разнообразными госучреждениями… Но при этом я предпочитаю образ жизни, который максимально свободен. По складу личности я – кабинетный исследователь и творческий работник. А данные виды деятельности тяготеют к тому, чтобы не было никакого внешнего давления.
Посему мне легко передавать дисциплинированность своим детям – это качество реализовано во мне. Хоть я и склонен искать новые пути в педагогике, в литературном и художественном творчестве, но я не бунтарь. Я уважаю тех, кто ходит проторенными дорогами. Я понимаю, что сие создает порядок – может не идеальный, но хоть какой-то. В обществе упорядоченные структуры играют огромную роль. Поэтому обучение своих детей дисциплине я рассматривал как одну из важнейших задач.
Мой метод опирается на исходное уважение к внутренней свободе каждого человека. Если ребенок, подросток видит, что я уважаю его личность, его право быть самим собой, его самобытность, то тогда он уже будет гораздо внимательнее относиться к моим объяснениям о необходимости дисциплины. У него не будет внутреннего протеста. Ну, или протеста будет существенно меньше.
В целом я «мягкий папа». Но в те моменты, когда считаю нужным, могу быть очень жестким. Просто стараюсь отличать, когда что необходимо.
Когда мы с моими детьми занялись туризмом, Тима и Коля без проблем вписались во все дисциплинарные требования: заготовка дров, работы по хозяйству, работа в лесничестве, общий режим… И в школе в девятом классе Коле было адаптироваться очень легко. И Тиме в университете тоже.
Я не пытался жестко контролировать своих детей. Я всегда предоставлял им весьма большие степени свободы. Лишь четко следил, чтобы они не выходили за те рамки, без которых начинается хаос. И не ленился повторять: «Ты должен отвечать за свои действия, за свои решения, за свой выбор, за договоренность с кем-то…»
Вопрос о том, учиться ли дома или же ходить в школу, всегда решался нами совместно. Я предоставлял детям в данном вопросе свободу.
И решив учиться дома, они уже понимали, что отвечают вместе со мной за весь наш учебный процесс. Конечно, приходилось напоминать в течение учебного года. И не раз. Но все же получалось совершенно другая ситуация по сравнению с тем, когда ребенка просто отсылают в школу без вопросов.
Многие педагоги «держат» класс как бы волевым контролем. Они командиры и вожаки. Их дети легко слушаются, и учеба идет нормально.
Есть педагоги-артисты. Детишки заворожено смотрят на них, открыв рот от удивления, от неожиданных поворотов в сценарии урока, похода, обычного разговора на перемене… Класс периодически содрогается от дружного хохота во время удачных шуток учителя. Всем весело и интересно. Учеба идет успешно.
Есть педагоги, которые очень много знают, которые влюблены в свой предмет. Они увлекают учеников порывом интеллекта, красотой логики, блестящим подбором информации. И учеба движется прекрасно.
А бывают педагоги, которые просто чутко следуют за учениками, поддерживают их самостоятельную активность, немного направляя при необходимости. Я как раз такой. Тут нужна мягкость, терпение, интуиция, вдохновение… И учеба может идти хорошо.
Все эти годы я старался пробудить в своих детях понимание того, что «учиться надо регулярно и в достаточном количестве». Я то много дней позволял им лениться, то начинал «закручивать гайки». Я в данном вопросе не являюсь последовательным.
Например, если дети хотят сделать выходной от учебы, а у меня к тому же нет вдохновения на преподавание, то я говорю: «Не хотите – ну и ладно. Играйте. А я буду рисовать»
А если у меня вдохновение на преподавание сильнее и все дела так складываются, что удобно заняться учебой, то скажу иначе: «Вы что – обалдели?! Совсем распустились! Разгильдяи! Когда вы собираетесь учиться?! Я не смогу в конце учебного года заниматься с вами целыми днями, чтобы успеть все сдать! Без разговоров – садитесь за столы! И будем учиться!» Да еще с нажимом так скажу.
А бывает, что вижу: плохое сегодня у детишек настроение. Ну и как же их не развлечь?! И начинаем смотреть кино. Или едем в зоопарк. Или просто сидим и о чем-то разговариваем. Или книжку вслух им читаю…
То есть у меня нет никакого четкого алгоритма выработки дисциплины. Я действую на основании глубинного понимания каждой конкретной ситуации. А также чисто по своему настроению, по интуиции. И результаты у меня в данном плане хорошие.
В условиях семейного обучения существуют прекрасные возможности для развития в детях дисциплины и ответственности. Все зависит от позиции родителя-педагога. И от разумных, грамотных действий.
Хоть я и уважаю дисциплину «внешнюю», но все же дисциплина «внутренняя» нравится мне гораздо больше. Поэтому я делаю акцент именно на ней. Возможно, еще и потому такую линию веду, что мне очень не нравится людей «держать». Я предпочитаю, чтобы люди сами действовали верно, чтобы ситуация развивалась гармонично.
Когда ученик сам отвечает (хоть в какой-то мере) за свои учебные действия, то существенно уменьшаются затраты времени и сил на поддержание дисциплины, на ориентацию процесса учебы. Да и взросление происходит быстрее.
Своим детям я запросто мог сказать, если они слишком уж отлынивали от работы во время урока или скандалили: «Я в таком бардаке заниматься с вами не собираюсь! На сегодня учеба окончена. Думайте сами. А завтра посмотрю на ваше поведение». И после этого уходил из комнаты и переключался на другие дела. Да еще и «обижался» – чтобы, значит, осознали получше свои грехи.
Мог бы я так поступить, работая учителем в школе? Не мог бы. Там ведь учитель обязан вести урок. А дома я и в данном плане свободен. «Не хочу и не буду – раз вы так себя ведете», – делая строгое лицо и стараясь не улыбаться, говорю детям. В целом такой метод работает.
А чего стоят сотни раз повторенные угрозы отправить всех в школу – прямо среди учебного года! Принципиальная договоренность о такой возможности с администрацией существует.
Помните, как у Макаренко было? Колония для малолетних преступников. Но никто их не сторожил. Или живи по законам коллектива, или уходи. Уходили? Единицы. Зато все остальные за считанные дни начинали себя нормально вести. А за несколько лет обычно полностью исправлялись.
Такой же подход я наблюдал в подростковом туризме. Радикальные нарушения дисциплины? Звонок родителям. Чадо отправляется домой – к маме и папе. И весь разговор. И в поход его больше не возьмут. Работает? Еще как! Дисциплина – почти идеальная. А в отряде человек 50-60 подростков, изрядная доля из которых – «трудные».
Семья – это, конечно, не колония и не туристический поход. Но свобода родителя в своей позиции играет весомую роль. И в учебе в частности.
Своим детям я с первых классов говорил: «Читать, писать и считать я вас научиться заставлю. Так как в обществе без этих навыков не проживешь. А все остальное – на ваше усмотрение. Можете после начальной школы вообще не учиться. Я все равно буду вас любить и буду кормить до 16-ти лет». Но одновременно я объяснял, какие преимущества в жизни дает образование: в выборе работы, в общении, в кругозоре, в понимании ситуаций…
Я предоставлял им свободу выбора и ждал, что они выберут – учиться или не учиться. Я старался способствовать их выбору в пользу учебы. Но мягко, без давления, без навязывания или внушения. И они всегда выбирали учебу.
Что делал бы я, если бы случилось, что они выбрали не учиться? Не знаю точно. Думаю, что принял бы такой вариант, хотя и с грустью. Ведь тут игра честная и по-крупному. Если я говорю, что уважаю свободу личного выбора, то и должен следовать данному принципу. А иначе как же сформируешь в человеке ответственность и дисциплину?
Одна моя знакомая, прочитав данную главу, сказала мне: «Я так и не поняла, как ты вырабатывал у своих детей умение быть дисциплинированными. Такое впечатление, что вы все время, наоборот, отходили от дисциплинарных норм, нарушали их». Посему хочу еще раз проакцентировать главную мысль, главный принцип. Я старюсь пробудить в детях умение осознанно управлять своими действиями, понимать структуру каждой конкретной ситуации. Это очень неформальный процесс. И он весьма существенно отличается то того, как традиционно приучаются к дисциплине дети в школе.
Я люблю приводить такой пример. Все мы знаем, что дорогу следует переходить по зеленому сигналу светофора. Можно сказать ребенку так: «Ты обязан выполнять данное правило! Обязан – и все!» А я всегда делал по-другому. Я всегда объяснял, почему существует такое правило, в чем его смысл, в чем его разумность. Я не жалел времени на разговоры. Я даже пускался в экскурсы в историю и рассказывал, почему давным-давно люди придумали правила дорожного движения, почему выбрали такие цвета для светофора… Я хотел убедить моих маленьких собеседников, что улицу, действительно, надо переходить на зеленый свет. Но одновременно и указывал на относительность правила, на возможность отойти от него в некоторых случаях: «Если за тобой гонится голодный тигр, то можно, наверное, перебежать улицу и на красный свет». Суть всех моих разговоров сводилась к тому, чтобы ребенок понял: при переходе улицы существует реальная опасность попасть под машину, поэтому гораздо лучше переходить на зеленый сигнал.
Во время наших домашних уроков все, по сути, точно так же. Я не ленюсь разъяснять, что для успешного хода учебы меня необходимо слушаться. Это не моя блажь, не моя гордыня, не дурацкая придумка… Это реальное условие ведения урока. Иначе как же я буду его проводить?!
Знаете, я никогда не делал особой трагедии, если дети меня в чем-то не слушались. Неудобно, конечно. Нервы мотает. Но терпеть обычно можно. А в запредельных ситуациях можно ведь и силу применить. Основной же метод – убеждение, разъяснение, доверительный разговор. И это реально работает.
Психологический комфорт
Разные преимущества семейной формы обучения становились в нашей семье особенно актуальными в разные периоды.
На первом этапе (с Аленой) для нашей многодетной семьи очень ценным оказалось то, что радикально снизились нагрузки на нас и на дочку.
Когда пришло время учить Тимошу, принципиально важными оказались свобода в выборе режима и методов обучения, индивидуальный подход.
При подходе к старшим классам акцент был на выработке умения учиться самостоятельно. С Машей, правда, я начал развивать линию самостоятельной учебы гораздо раньше – прямо с первого класса. Сейчас я спокойно могу ее отправить на 2-3 недели к двоюродной бабушке в Новгород, дав задание самой изучить раздел курса биологии, литературы или русского языка.
Но был период в истории нашей семьи, когда главным я считал аспект психологического комфорта для детей. При обучении дома тут многое можно сделать. Когда остро встал этот вопрос? Наверное, догадаться нетрудно: когда уехала в другой город насовсем мама моих детей. Естественно, душевное состояние Тимы, Коли и Маши было сложным. Я чувствовал, что им необходима особая психологическая защита, что нервные нагрузки, сопряженные с посещением школы, для них будут очень трудны. Не потому, что в школе какое-то особое зверство, а потому, что и так тяжело: мама уехала.
Я тогда не думал ни о фундаментальных знаниях, ни о будущем поступлении в вузы, ни о блестящих отметках, ни о создании системы семейного обучения… Я думал только о том, чтобы вырастить своих детей психически здоровыми, чтобы они не сорвались, чтобы время залечило душевные раны… И то, что данную задачу удалось решить, я считаю своим главным педагогическим достижением. А вовсе не всякие там «пятерки».
Сыновья довольно быстро привыкли жить без мамы – они были в том возрасте, когда для мальчишек становится очень важен мужской аспект воспитания. И тут я был на месте. Но и материнские многие функции пришлось на себя взять: и утешить, и приласкать, и побаловать немного…
Машеньке оказалось труднее. Я пытался найти новую маму, но не получилось. Поэтому я изо всех сил старался (да и до сих пор стараюсь) создавать для доченьки максимально комфортный психологический режим. Да и братья старшие о ней заботились всегда нежно.
Тут еще все зависит от характера ребенка, от особенности его душевной организации. На Тиму и Колю можно было и надавить, можно было их и поругать (мужики ведь как-никак). А на Машу если поругаться (хотя бы чуть-чуть) с утра, то уже на учебе можно в этот день ставить крест. Обидится, расстроится, надуется – и уже не до математики, голова все равно не соображает. Сейчас, конечно, стало лучше, а пять-шесть лет назад мне пришлось радикально перестроить свой стиль ведения уроков с ней – на мягкий-мягкий. Но все же чтобы и дело шло.
Например, такой вариант, как ношение маленькой доченьки на руках по квартире с одновременным устным счетом! Или возможность делать задание в тетради, уютно устроившись прямо в постели – в «гнездышке» из одеял и подушек, окружившись множеством своих любимых мягких игрушек (кошечек, собачек, медведей и прочих). Или читать учебник и одновременно кушать нарезанное и очищенное от кожуры и сердцевины яблочко. Ну и в таком духе.
Дабы чадо не избаловалось, а, наоборот, крепло духом, отдыхая и восстанавливаясь в комфортных условиях, я не забываю объяснять, что все сие есть некая игра. Мы как бы играем в то, что «балуем маленькую доченьку». Я во многом «иду навстречу». Но и доченьку «держу в тонусе»: чтобы ответственно относилась к учебным заданиям, чтобы работала сосредоточенно, чтобы не капризничала (капризы я не терплю и пресекаю в зародыше – резко и однозначно)…
С сыновьями я не так нежничал, но тоже весьма и весьма облегчал им учебную жизнь. Но и считал себя вправе требовать: «Я вам иду навстречу (в школу можно каждый день не ходить, учиться удобно и т.п.) – и вы извольте включаться получше». Получается баланс. И никакой избалованности.
А к социальным бурям и стрессам мы готовимся. Сейчас я вижу, что все трое моих младших детей уже обогнали меня в плане стрессоустойчивости и умения быстро и адекватно приспосабливаться к новым условиям. В какой-то момент каждому из них перестает быть нужна такая «психологическая опека». И они мягко (или жестко) дают мне понять: расслабься, папа, и займись другими делами. Ну и слава Богу. Значит, работа выполнена.
Переждать, перетерпеть
В других семьях я сталкивался с ситуациями, когда ребенок или подросток нуждался в том, чтобы один учебный год или несколько месяцев учиться не в школе, а в режиме семейного обучения. Таких случаев я наблюдал несколько и участвовал в них в качестве помощника или просто консультанта.
Иногда отношения в классе складываются для ребенка неблагополучно: постоянные конфликты, отчужденность сверстников, обидные насмешки, переходящие в издевательства… Причины обычно и во всем коллективе, и в самом ребенке. Учителям весьма сложно влиять на такие ситуации. Конечно, какие-то меры пытаются принимать и родители, и педагоги. Но далеко не всегда успешно.
Мой опыт показывает, что если изъять ребенка или подростка из столь сложной для него ситуации, то через какое-то время проблемы обычно так или иначе решатся. Разумеется, надо обеспечить на период непосещения школы благоприятную обстановку, нормальную учебу и грамотное психологическое сопровождение. Да и школу можно за это время другую подыскать. Или хотя бы другой класс.
За год очень многое поменяется. И, главное, для начала все успокоятся, расслабятся. Не факт, что ситуацию удастся сделать полностью гармоничной, но облегчить ее можно существенно.
Иногда возникают трудности не в отношениях в классе, а в поведении самого ребенка или подростка: хамство, агрессивность, постоянные прогулы, наплевательское отношение к учебе… В таких случаях, если родители готовы серьезно взяться за дело, можно попытаться улучшить ситуацию. Или хотя бы остановить ее быстрое отрицательное развитие. Ведь переход на семейное обучение является огромной перестройкой и для ребенка, и для всей семьи. В новых условиях можно активизировать новые позитивные возможности и забыть старые дурные привычки. Пока не стало совсем поздно.
Иногда отношения у чада не складываются не с коллективом, а с одним из педагогов или даже со многими педагогами. Тут тоже может помочь переход на семейное обучение на какой-то период. Особенно если нет возможности школу поменять. Нужна пауза. За ее время произойдут какие-то внутренние перестройки в личности и ученика, и педагога, и родителей… А может, еще и психолог хороший помочь сумеет. Или тот педагог поменяет место работы. Или глава семьи заработает кучу денег, и ребенка можно будет отдать в частную школу, где отношения помягче…
Я хочу подчеркнуть, что семейное обучение на один учебный год – это определенная степень свободы, это дополнительная возможность урегулирования сложных конфликтных ситуаций растущей личности и школы. Как данная возможность будет реализовываться, зависит от многих причин. И не последняя из них – свободный внутренний выбор самого объекта воспитания.
Качество знаний
Я не ставил такой цели как основной. Но все же хотелось дать своим детишкам качественные и глубокие знания – если не по всем предметам, то хотя бы по некоторым.
Разумеется, в массе случаев это возможно и в обычной школе. А уж тем более – в какой-нибудь продвинутой. Но в целом в наше время государственная школьная система работает неэффективно. Это признают почти все. Как ее исправить в масштабах страны, никто не знает. И я не знаю. Но в масштабах одной семьи задача дать детям качественные знания является реально выполнимой.
Дело еще и в том, что в условиях школы качество знаний довольно сложно контролировать. Во-первых, учеников очень много – на всех внимания не хватает у учителя. Во-вторых, чадо на контрольной или диктанте может списать у соседа или воспользоваться шпаргалкой. В-третьих, тестовые задания обычно дают далеко не полную картину знаний. В-четвертых, в момент проверки у ребенка может быть «неудачный день» (плохое настроение, плохое самочувствие, усталость от вчерашнего похода загород, недосыпание после позднего просмотра фильма…) или неудачная обстановка (сосед по парте отвлекает, кроссовки жмут, в классе шумно, солнце через окно светит прямо в глаза…)
Можно перечислять еще и «в-пятых», и «в-шестых», и «в-седьмых»… Да и вообще, что мы подразумеваем под словами «качество знаний»?! Умение решить стандартный набор примеров и задач или без ошибок написать диктант? Умение пересказать параграф из учебника близко к тексту? Умение выполнять задания повышенной сложности? Умение вспомнить пройденное год назад?
Для меня самого понятие «качество знаний» является в основном интуитивным. Мне это как-то ясно в процессе ежедневных учебных занятий с детьми. Я просто чувствую: качественные знания или так себе. Ну, прямо почти как с созданием картины: хорошо получилось или плохо. Где критерии? В основном где-то внутри меня.
Однако я, естественно, ориентируюсь и на объективные критерии. Тем более что сдавать детям в школе экзамены по ним.
Я уделяю большое внимание не только успешному правильному выполнению всех требуемых заданий, но и устойчивости навыков: и сегодня, и завтра, и через месяц, и в плохом настроении, и в хорошем, и такого типа задания, и немного другие задания… Навыком нужно владеть уверенно. Он должен лечь куда-то глубоко. Он должен быть основательным.
А количество знаний меня волнует гораздо меньше. Обилие информации быстро «проходит мимо»: сдал – и забыл. Для чего мучить детей и мучиться самому? Есть ученики с хорошей памятью – ну и ради Бога. А остальным, к примеру, совсем не обязательно ведь выучивать наизусть названия всех африканских государств, вплоть до самых небольших, с их столицами (бывают и такие странные задания в школе). Вполне достаточно ориентироваться по карте мира, знать расположение на ней основных крупных стран и примерное расположение других стран.
И важно вот что. Если достигнуть высокого качества знаний хотя бы в одном предмете, то сие уже очень здорово – так как поднимает общий интеллектуальный уровень. А это ведь, по сути, и есть главная цель образования. И потом уже, опираясь на развитое умение соображать, человек может качественно освоить и другие предметы – под руководством взрослого или совсем самостоятельно.
Системность знаний
Что такое система? Это когда существует некая целостность частей, а не просто их механическое объединение. О том, что знания учащихся должны представлять собой единую систему, говорится и пишется немало. Но в массовой школе я что-то ничего похожего не наблюдал. Каждый курс преподается отдельно от остальных. Ну, разве что для изучения физики нужно предварительно пройти некоторые разделы математики. Да вот еще биология и география естественно вытекают из природоведения. Ну и последнее, что приходит в голову: для написания сочинений по литературе нужно в какой-то степени освоить правила русского языка.
Обычно в школе каждый предмет преподается отдельно от остальных. Да и внутри многих курсов взаимосвязанность его частей и единая системность в изложении присутствуют далеко не всегда. Чаще всего получается просто набор относительно независимых блоков информации.
Когда я учу своих детей, то легко и непринужденно перехожу в занятии с одного предмета на другой, с одной части курса к другим частям. Я легко и свободно меняю последовательность изучения разделов по сравнению с той, которая есть в учебнике. Я стараюсь хоть в какой-то мере все время показывать взаимосвязи между разделами внутри одного курса и взаимосвязи между предметами. Я не то чтобы как-то специально выделяю данный аспект работы, а веду урок (объясняю, спрашиваю, даю задания…) так, что цельность всей системы изучаемой информации передается как нечто естественное, само собой разумеющееся.
В чем тут ключ? В том, что внутри меня самого существует системный подход, системное видение единства знаний разных наук. В результате многих лет очень старательной и заинтересованной учебы (в школе и в институте, а потом – самообразования) я научился видеть систему науки как единое целое, которое для удобства работы делится на разделы. Опираясь на такое видение, мне легко ориентироваться между дисциплинами и перекидывать между ними «мостики».
Такой подход дает существенные преимущества. Ведь в чем сила системы по сравнению с механической суммой частей? Сила в том, что возникает новая структура – с более высокой степенью организованности. И соответственно возникают возможности нового типа. Плюс к тому, изучение каждой части поддерживает изучение всех других частей и всей системы в целом. А еще возникает хорошая и быстрая ориентация в материале.
В физике и в математике такое мне осуществлять особенно просто – сказывается мое физико-математическое образование. Меня уже 30 лет воодушевляет удивительное внутреннее единство физического знания о мире и неразрывно связанной с ним математики. Для меня тут некое особое таинство. Как бы изумление сущностью бытия в самой его основе. Разные разделы физики опираются на общий подход, дополняют и раскрывают друг друга, вместе образуют ясную и стройную картину. А строгая логика математических понятий и методов уж и вообще ощущается мною как единый монолит.
К физике примыкает химия (ее я всегда преподаю с опорой на физику, делаю акцент на физических механизмах химических процессов). Да и с биологией тут легко провести взаимосвязи, с природоведением, с географией.
Совсем другое дело – язык (иностранный или русский). С математикой или физикой тут трудно искать ассоциации и параллели. А вот между русским языком и языком английским общего можно показать весьма много (подлежащие, сказуемые, определения, глаголы, существительные, предлоги, времена, множественное число, степени сравнения прилагательных…)
Основа системности при изучении географии – образ земного шара (в большом масштабе или в локальных деталях). Климат, растительный мир, реки и горы, леса и пустыни, животные и микроорганизмы, добыча полезных ископаемых, транспорт, промышленность, распределение населения, различные геологические породы, атмосфера и океанические течения… – все «распределено» на нашей Земле. Даже изучая, к примеру, природу грунтовых вод, мы где-то «с краю сознания» имеем в виду, что все подземные водные процессы неким образом нормированы по принципу «выше-ниже», что все происходит на планете Земля. А уж атмосферные процессы или политическая карта мира могут изучаться только с опорой на единый образ всей планеты.
В разделах биологии (ботаника, зоология, анатомия…) естественно учиться видеть единство всего живого, единые принципы устройства самых различных живых организмов. Да и образ целого организма помогает понимать места в нем отдельных органов и тканей, функциональных систем и биохимических процессов.
В истории для ощущения цельности всей информации, всех исторических фактов и дат я опираюсь на образ оси времени (то есть на хронологию) и опять же на образ всей Земли (ведь это на ней развертываются исторические процессы). Представляя карту мира, легче ориентироваться, где, что и когда происходило.
Как почувствовать системность в литературе? Для меня подходящий образ – море. Море книг. Море литературных героев. Море стилей и художественных приемов. Море смысловых и психологических аспектов. Море жанров и сюжетов. Море слов. Море звуков. Таинственные глубины и высокий душевный накал. Искренность и вдохновение…
Отношения с литературой у меня особые – ведь я сочиняю сказки и стихи, пишу книги и статьи. Поэтому так получилось, что в преподавании литературы системность для меня понимается как собственное творчество. На него и опираюсь – как непосредственно, так и в плане общего подхода, стиля преподавания. Я подхожу к данному делу с позиции писателя. Вот и детишки у меня сочиняют.
Живя многие годы в интенсивных состояниях литературного творчества, начинаешь видеть любое изучаемое художественное произведение как бы с позиции его автора. Или, по крайней мере, получается хорошо понимать позицию автора, его трудности и подходы. Ну да, я не так здорово пишу, как Пушкин, Достоевский или Толкиен. Но что-то во всех нас, сочинителях, есть общее, понятное друг другу.
А как же все-таки междисциплинарные связи? При каждом удобном случае я их показываю.
Дыхание животных и фотосинтез растений вкупе с промышленной деятельностью и работой транспорта влияют на общий баланс кислорода и углекислого газа в атмосфере планеты (тут и химия, и биология, и география, и даже чуть-чуть история).
Все физические законы можно показать в жизни: бытовая техника, строительство, полеты ракет, взрывы бомб (тут еще и химия), прыгание упругого мяча по футбольному полю, вождение кораблей под парусом и без оного…
А кстати, кто изобрел рычаг? А древние викинги, которые под парусами плавали, когда жили? А что они завоевали? А Колумб что открыл? И когда? А какая там теперь страна? А бизонов-то всех почти поубивали. Да, американцы первые высадились на Луне. Там нет атмосферы. Почему бывают лунные затмения? Ну, помните, как устроена Солнечная система? А звезды-то очень далеко. В них ядерные реакции (снова до физики добрались). И так далее.
Или вспомним про татаро-монгольское иго. Знаете, почему так получилось? От раздробленности Руси. А вы между собой ссоритесь! Ай-яй-яй! Надо крепить единство. Семья – это система, это сила. Почему люди ссорятся? Ну, тут надо понимать законы психологии. Да еще и о мировых религиях можно вспомнить. Но все же мы изучаем татаро-монгольское иго. Когда оно было? А еще какие страны монголы захватили? Начали с Китая, а оттуда осадные машины заимели и порох (для взрывов стен с помощью подкопов). Что такое порох? Там в основе – быстрое горение. Очень быстрое. А катапульты работают на основе силы упругости…
Вот, примерно, в таком духе. Далеко не всегда, конечно, столь широко скачем по темам, временам и наукам. Обычно все же спокойно и последовательно изучаем каждый предмет по отдельности. Но такие вот лирические отступления всегда готов делать. В том числе и не во время уроков, а на прогулке или во время свободной семейной беседы за столом.
А еще я стараюсь видеть (как бы одним взором охватить) всю школьную программу (всех классов, по всем предметам). И преподавая конкретный курс, стараюсь видеть его целиком. Одновременно я достаточно хорошо представляю себе ту систему знаний и навыков, которая сформировалась у каждого из моих детей. И отслеживаю динамику развития – год за годом. Я не держу в голове все детали, я просто чувствую весь процесс – как ощущаешь реку, когда плаваешь в ней. Или как рисуешь картинку. Или как ориентируешься в лесу или в городе…
Все сие может показаться сверхсложным. С одной стороны, действительно требуется достаточно широкий кругозор и некоторая энциклопедичность знаний родителя-преподавателя (хотя вовсе не обязательно быть специалистом во всех науках). Да и общая организованность личности не помешает. Но с другой стороны, мне намного проще осуществлять системный подход, чем школьным учителям и разработчикам программ и методик. Ведь я один все предметы преподаю. Я учу своих детей год за годом. И учеников у меня всего трое. И общаемся мы с ними очень много.
Системное видение учебного процесса происходит у меня почти автоматически – я вовсе не трачу дополнительное время или внимание. Это как если идешь по улице и видишь ее целиком, а не только упираешь взгляд в небольшое пространство в нескольких метрах перед собой. Идешь и любуешься. Просто свободная прогулка. А заодно по пути и в магазин зайдем, купим что-то нужное.
Боюсь, что я не смог тут достаточно логично сформулировать, что такое системный подход в обучении и как его реализовывать конкретно. Но я ведь пишу не учебник и не методику. Данная книга – скорее, воспоминания о долгом-долгом путешествии по самым разнообразным местам с удивительными приключениями и трудовыми буднями.
Для меня системность является одной из фундаментальных основ всего того многолетнего семейного учебного процесса, который я организую. Без системного подхода я не сделал бы ничего. Я бы утонул и запутался, заблудился и потерялся в море сведений, в куче предметов, в огромном выборе заданий, в многообразной веренице учебных дней и уроков… Я бы путался в том, что мои дети знают, а что не знают, что умеют, а что не умеют. Все было бы похоже на блуждание по огромному лабиринту в темноте со слабеньким фонариком.
Еще раз: системность дает ясное видение.
А еще системность похожа на некую светящуюся нить во всех конкретных учебных действиях. На нее я и ориентируюсь – частично логически, частично интуитивно. Тут очень похоже на нить вдохновения при сочинении сказки или книги. Можно идти, идти, идти…
Понятное дело, это я сейчас так солидно рассказываю о системности. А начинал ведь с малого – с одного класса, с одного раздела в учебнике…
Что делать, если у родителя исходно нет такого системного видения? По-моему, не стоит пугаться. Если понимать, что системность важна, и стремиться к ней, то уже будет хорошо.
Интерес к учебе
А бывает вдохновение на учебу? Такое особое душевное состояние? Конечно, бывает!
Но увы! Все мои дети не любили учиться. Ну, почти не любили. По сравнению со мной маленьким и со мной взрослым – просто на диво не имели интереса и желания учиться! Почему такая судьба?!
Может, Господь так устроил, чтобы мы компенсировали друг друга? А может, мне нужно было пройти путь развития интереса к учебе в других людях (то есть в моих детях) – чтобы передать потом некие полезные сведения другим родителям, педагогам и ученикам? А может, мне нужно было хорошенько показать, что не все такие в плане учебы, как я (чтобы, значит, не предлагал людям всякие глупости)? А может, чтобы сильнее старался разобраться в проблеме? Своих детишек ведь ой как хочется хорошо выучить!
Я использую всю гамму вербальных и невербальных средств, чтобы передать детям свой интерес к учебе, свою тягу к новым знаниям и к таинству мироздания. С грехом пополам сие постепенно получается. Далеко не так легко и бодро, как мне хотелось бы, но все же процесс идет.
Тима в старших классах очень полюбил учиться, а уж в университете учится просто с наслаждением. Коля и в младших классах тянулся к учебе, и потом. Но так и не дошел до жажды знаний. А Маша год за годом открывает для себя все больше интересного во все новых и новых предметах (теперь уже охвачены практически все).
В принципе, я здесь не изобретаю ничего нового по сравнению с другими педагогами. Наоборот, изучаю их опыт и на этой базе ищу свой стиль. Что-то рождается само собой. Не могу сказать, что я преуспел тут в разработке эффективных методов и прогрессивных идей. Словом, хвалиться особо нечем.
Но все же. По сравнению с условиями обучения в массовой школе, дома я могу так строить весь процесс, чтобы просто не мешать развитию естественного интереса к узнаванию нового, который есть у каждого человека от рождения. Ведь он (интерес) чахнет и гибнет во многом от того, что его строго и методично, упорядоченно и логично класс за классом втискивают в жесткие и ограниченные рамки. А ему так нужна свобода! Ему (интересу) так нужен простор и свежий воздух для развития! И условия для полета! Ибо что может быть прекраснее, чем полет души?! И кстати. Ничто ведь не мешает мне дома способствовать развитию познавательной активности своих детей не только в обязательно-учебных, но и во многих других видах деятельности. Личность-то ведь одна – значит и на учебу что-то распространяется.
Как интересно смешиваются масляные краски на холсте! А как здорово бить палкой по воде и наблюдать сверкание солнца в летящих в воздухе каплях! Как интересно разобрать старый магнитофон и посмотреть, что там внутри! А как уж интересно послушать папу про то, как он летал на самолете или как он ходил в горы! Да и блины самим спечь интересно. И книжку хорошую почитать...
А еще я пытаюсь показать красоту и прелесть каждого предмета. В математике это красота и стройность логики. А в географии – красота нашей планеты и многообразие природных условий на ней.
Я даже такие окольные пути использую, как обыгрывание темы учебы в своих сказках и в историях-фэнтези. Ведь мои дети являются первыми читателями моих творений. Не специально, а как-то уж так само собой выходит, что герои сочиняющихся у меня историй про Древнюю Русь любят учиться! Они учатся активно и целеустремленно – магии, боевым искусствам, иностранным языкам, любви к людям, умению понимать психологию драконов, умению разбираться в жизненных ситуациях и в социально-исторических процессах... Читаешь – и как-то само собой отношение передается. Тимоша, когда вырос и понял мои методы, так и сформулировал: «Педагогическая фэнтези».
И еще я все время борюсь с устойчиво всплывающими установками, будто бы учиться неинтересно. Чушь! Нужен только правильный подход, правильный настрой, правильная внутренняя позиция! Так и объясняю дочке и сыновьям. Они слушают и не верят. А я год за годом талдычу. И постепенно начинают верить. А Тима, когда вырос, Машу почти моими словами начал убеждать в интересности любых предметов.
Конечно, позиция позицией, но ведь преподать материал нужно интересно. И учебник хорошо бы, чтобы интересный был. Помню, как-то попался такой классный учебник по природоведению – читали, как захватывающую художественную книгу! А бывают учебники жутко тягомотные и скучные. А бывает, и папа не в форме – тогда он излагает вяло и смутно.
Я уже писал, что урок для меня – всегда импровизация. И всегда – драматическое действие с участием одного выступающего-ведущего и одного, двух или сразу трех зрителей-слушателей-участников. Я жестикулирую и «вытаращиваю глаза» (так говорят мои дети). Я использую энергичные выражения (не грубые, а именно энергичные, смачные, сочные, сильные...). Я меняю интонации, меняю темп и громкость речи (дабы внимание не притуплялось). Я привожу массу наглядных примеров из жизни. Я рисую всякие объясняющие рисунки. Сочиняю сказки-задачки. Я обильно использую юмор…
Интерес любит двигаться свободно, без принуждения. Вот ребенку интересно меня слушать. Вот он с интересом читает учебник или решает задачу. Но вот за окном вдруг появляется летящий вертолет! Или подрались собаки! Или пошел сильный дождь! И я не мешаю интересу моих учеников естественно переключиться на «внеучебную информацию». Пусть его. Я бережно и с внутренним трепетом сопровождаю сей процесс. И, разумеется, сам тоже смотрю на вертолет, на собак, на дождь. А потом, насмотревшись в окно, мы мягко возвращаемся к учебе. И она продолжается с той же радостью (ну тут я уже несколько идеально описал, но суть подхода именно такая).
А что делать, если дети просто читают учебник? Обычно я читаю его тоже – с интересом и с энтузиазмом. Не обязательно в то же самое время. И не обязательно в полном объеме. А потом мы обсуждаем прочитанное, и интерес делается общим.
Получается как бы два пути. Один – интересно преподавать. Второй – формировать умение, находить интерес в учебном материале. И то, и другое важно. Для малышей акцент на первом пути. Для более старших – на втором.
В школе уровень интереса к учебе обычно не оценивается как некий важный параметр. Оцениваются конкретные знания и навыки. А дома я свободен сделать критерий интереса одним из главных. Я могу ориентироваться на него.
Многое, кстати, закладывается задолго до школы – как одно из базовых системных интеллектуальных качеств.
Свобода эксперимента
Если я приду к директору государственной школы и предложу провести какой-нибудь педагогический эксперимент, то у директора возникнет масса вопросов. И у РОНО. И у родителей. Особенно если я предложу нечто радикальное и нестандартное. Например, парты из класса убрать, и чтобы учащиеся занимались лежа на полу. Или раз в неделю проводить уроки по ночам, а следующий день отсыпаться. Или попробовать заниматься устным счетом, одновременно прыгая на диванах. Да и вообще разные можно эксперименты придумать. Придумать-то придумаем, а вот разрешат ли? А я себе разрешаю.
Захотелось что-то попробовать – попробовали. Не понравилось, не дало эффекта – прекратили и забыли. Понравилось, решило какие-то проблемы – берем на вооружение и вовсю используем (навсегда или до тех пор, пока идея себя не исчерпает).
Свобода эксперимента нужна в любом живом деле. Но в педагогике сие звучит жутковато: «Эксперимент на детях». Это ж надо семи пядей во лбу быть и сто (а не семь) раз отмерить перед тем, как отрежешь (то есть реально попробуешь). А времечко идет. Вдохновение может улететь. Да и подходящий момент можно упустить. И зачем объяснять кому-то извивы и удалые скачки моего творческого процесса по мере его движения-рождения?! Попробую – получится – сам пойму – другим объясню. Попробую – не получится – понимать и объяснять нечего. Вот такой алгоритм.
Не могу сказать, что мною владеет жажда экспериментов. Многие вещи я использую годами без каких-либо модификаций. Я стремлюсь к эффективности и простоте. Но и вдохновение –штука радостная и приятная. В нашем семейном учебном процессе эксперименты существуют, но их всегда в меру.
Стремление прокладывать новые пути во мне почему-то очень хорошо сочетается с изрядным консерватизмом. Например, я люблю старые учебники по физике (Перышкина), по биологии, по многим другим предметам. А то мудрят-мудрят с программами и учебниками, а часто получается бредово. И понятно: ведь педагогические эксперименты в масштабах России осуществлять и оценивать очень сложно. Тут сроки – годы. И куча людей участвует в разработке, в принятии решений и в реализации. А у меня весь педагогический эксперимент может занять 5-10 минут (включая появление идеи, ее исходную оценку, опробование, оценку на практике ее эффективности, оценку отношения к ней учеников, оценку удобства для меня, принятие решения о продолжении или прекращении данного эксперимента…)
Мне кажется, можно сформулировать так. Свобода эксперимента важна как постоянная открытость новым идеям, как готовность пробовать новые подходы (разумно и ответственно), как такое вот настроение постоянного роста и развития…
Маленький ребенок свободно экспериментирует со словами и с предметами, с движением и с эмоциями, с акварельными красками и с отцовским молотком… Потом начинаются эксперименты типа залезания на крышу или взрывания петард, сборки моделей из конструктора или исследования подвала и чердака в дачном доме… В переходном возрасте девочки экспериментируют со всякой косметикой, с нарядами и украшениями… (Я просто обалдеваю, сколько Маша сейчас стала проводить времени перед зеркалом). А мальчики рвутся в походы, берутся за гитару, ищут приключений…
Состояние естественного, живого, вдохновенного эксперимента является совершенно обычным и для ребенка, и для подростка. Поэтому, уча их и желая находиться с ними «на одной волне восприятия», очень даже целесообразно тоже относиться к течению жизни вообще и учебного процесса в частности как к свободной динамике маленьких и больших экспериментов. Тогда и будет резонанс.
Мне кажется, что если родитель-педагог не просто ищет «что-то новенькое», а вдумчиво и последовательно развивает свою конкретную семейно-педагогическую ситуацию, то все должно получаться нормально. Возникали ли у меня неудачные, нежизнеспособные, надуманные идеи? Конечно. Сколько угодно. Но я их отбрасывал либо на стадии исходного продумывания, либо в предварительном обсуждении со своими детьми, либо после опробования – неразумность сразу становится видна.
А кстати, почему в государственной системе народного образования не принято обсуждать с учащимися всех классов предполагаемые педагогические эксперименты (новые учебники, программы, ЕГЭ…)? Я своим детям часто говорю: «А что, если попробовать сделать вот так? Как ты думаешь?» Да и странно было бы не спрашивать – ведь они участники процесса. Но иногда, правда, авторитарно заявляю: «Делаем теперь так-то и так-то».
После всего вышесказанного о семейных экспериментах в учебном процессе мне хочется сообщить вам, уважаемые читатели, что я человек, любящий спокойное и достаточно размеренное течение жизни, меня манит возможность опираться на что-то стабильное и надежное (например, на хорошо зарекомендовавшие себя учебные приемы). Иногда хорошо поплавать в бурном море, ощутить вкус борьбы с трудностями… Но мне в целом гораздо больше импонирует спокойное море. Чтобы вглядываться в горизонт, чтобы наблюдать блики солнца на поверхности небольших волн, чтобы наслаждаться спокойным плаванием в теплой воде…
Зачем изобретать новое, если старое прекрасно работает? Бывает, правда, идея пришла, и так хочется ее попробовать…
Разные люди в разной степени склонны к экспериментированию. И в разных сферах по-разному. Например, одна моя знакомая молодая мама в педагогике не склонна к творчеству, а ищет готовых методических разработок, которые могла бы использовать. Но зато она очень склонна к экспериментам в кулинарной сфере. И ее муж это весьма ценит. А у меня наоборот. Я годами варю кашу и суп по одним и тем же элементарным рецептам – с минимальными вариациями. И мне делается жутко страшно, когда нужно сготовить что-то новое (например, сварить курицу или рыбу).
Мне часто говорят, что все наше семейное обучение – это смелый эксперимент. Я этого вовсе не ощущаю. В каких-то конкретных моментах организации учебы – да. А в целом – нет. Мы просто так живем.
Концепция образования
Та концепция образования, которая предлагается сегодня государственной школой, у меня вызывает двоякое чувство. С одной стороны, она прекрасна – по идеальным целям, по широте охвата и фундаментальности знаний в самых разных науках. С другой стороны, выполняется все это примерно на 5-10%. Налицо противоречие.
Обучая своих детей дома, я как-то автоматически сразу стал ориентироваться на свою концепцию образования. Она не находится в противоречии с государственной, но учитывает нереалистичность и практическую иллюзорность последней. То есть я стараюсь действовать более реалистично.
Моя концепция образования в целом вовсе не ориентируется на какие-либо конкретные объемы знаний и навыков по предметам – то, на чем зиждется государственная программа. Мой подход можно вкратце сформулировать так: «как пойдет для данного конкретного ребенка». Понятно, что государство не может предложить такой ориентир. А я могу выбрать его для себя в качестве базового – потому что он, на мой взгляд, максимально соответствует реальной практике воспитания и обучения детей и подростков.
Стандартная школьная программа – это всего лишь абстрактный норматив. А я работаю с живыми людьми. Для меня не очень важен сам набор знаний и навыков. Важно, чтобы человек развивался в соответствии со своим индивидуальным путем. Меня гораздо больше волнуют человеческие, душевные, нравственные качества моих детей. Если вы почитаете другие мои книги, то увидите, что они в основном об этом. Да и в ежедневной практике я, прежде всего, держу в центре внимания этические, духовные аспекты.
Одна моя знакомая, много лет неформально работающая в школе с подростками, сформулировала несколько грубовато, но в целом похоже на мое понимание: «Хотя бы чтоб они сволочами не выросли».
Все элементы обычного процесса овладения стандартными школьными знаниями могут быть прекрасно использованы и для воспитания душевных, психологических качеств. Не так важно, что именно мы учим, важно то, какие у нас при этом отношения, какое взаимопонимание, как мы действуем вместе, насколько уважаем друг друга…
Я не могу сказать, что готов похвастаться какими-то особо впечатляющими достижениями в данном плане. Мы реальная семья со своими проблемами. Что-то удается сделать хорошо, что-то не получается годами. Но мне трудно даже представить, что я по-другому распределял бы акценты в своей работе с детьми.
Все мы хотим, чтобы наши дети выросли хорошими людьми. Для меня это самая главная цель образования – как многопланового индивидуального проекта, как нестандартного приключения, как исследовательского поиска.
Ну, конечно, всем хочется спросить, успешен ли я в этом главном в своей семье. Не вдаваясь в личные и интимные подробности и не переоценивая того положительного, что у нас есть, могу сказать, что вижу, что не зря старался. Жизнь покажет, какими путями пойдут Тима, Коля и Маша. Но уже сейчас мы друзья. Я не одинок в этом мире. По-моему, это немало.
Мне кажется, обучая детей дома, а потом подростков в школе, стоит почаще вспоминать, что мы растим людей будущего, наших соратников и помощников. Смогут они в нужный момент принять от нас эстафету? Смогут ли позаботиться о своих детях, а заодно и о нас, стареньких? Сделает ли их поколение, как это и положено по законам эволюции, шаг вперед по сравнению с нашим поколением?
Не так, по-моему, важно формулировать свою концепцию образования «умными» словами. Но задумываться о концепции своих воспитательно-обучающих действий надо. Тогда и все конкретные решения проще находить.
Ну а если говорить о конкретных знаниях, то для меня кажется очевидным: очень важно научить ребят осваивать новые знания – динамично и эффективно. То есть не так важен конкретный набор знаний, а важно умение учиться. А предлагаемый государственной школой набор может быть без проблем использован для тренировки – от первого класса до выпускного.
Самореализация родителя
Я не был бы до конца честным, если бы не написал, что одна из причин обучения своих детей дома – мое стремление к самореализации. Да-да-да. Не только потому, что детям надо. Не только потому, что детям хорошо. Но и потому, что мне интересно так жить, что я ощущаю себя «в своей тарелке».
Разумеется, я не стал бы навязывать своим детям семейную форму обучения, если бы видел, что им это не подходит, что им лучше ходить в школу. Но раз уж так получилось, что мы учимся дома, то я самореализовываюсь в данном процессе на полную катушку.
Я не мог бы работать в обычной школе – слишком мне там тесно было бы среди инструкций, правил и постоянного контроля со стороны начальства. То есть я мог бы, наверное, на какое-то время приспособиться, но сие не было бы мне в радость, душа жаждала бы иного. А значит, я бы вскоре из школы ушел.
Я не мог бы создать свою частную школу – слишком много организационных, юридических, финансовых хлопот. Мне даже уже как-то предлагали сделать частную школу специально «под меня», предоставив мне возможность руководить всем учебным процессом, а от административных и хозяйственных хлопот освободив. Но я прикинул, какая будет все равно суета и морока, и отказался. К тому же, и сыновья мои, когда я спросил их, нужно ли им такое дело, решительно ответили, что им такая школа не нужна.
Учить детей в других семьях я пытаюсь понемногу. В очень небольшом объеме. Не в качестве глобальной сферы самореализации, а в качестве необходимого дополнения к семейному процессу (и людям помогаю, и видение всех моих учебных методов получается более объемным, и денег иногда дадут в качестве благодарности…). Но представить себе, что я делаю карьеру репетитора, не могу. Не мое. Не лежит душа.
Вообще мне крайне трудно принуждать себя к тому, что не ощущается как истинная, полноценная самореализация. Если возникает чувство, что я делаю не свое дело, то возникает огромное желание тут же все бросить, умчаться на край света и там спрятаться.
Обучение своих детей у себя дома я воспринимаю как свое предназначение. Видимо, Богу было угодно, чтобы так все сложилось, чтобы получалось хорошо. И я стараюсь по мере сил и разумения следовать своему предназначению.
Интересно вышло: засев на много лет дома, почти замкнувшись в своей семейной творческой исследовательской лаборатории, я в конце концов обрел через это свою социальную реализацию. Когда пару лет назад я более активно «вылез в социум» (дети подросли, и у меня появились возможности не только с ними нянчиться, но и по городу разъезжать; да и Интернет пришелся весьма кстати), то оказалось, что мой родительско-педагогический опыт весьма востребован.
Тут еще такое дело. Поскольку в качестве самореализации меня еще неудержимо влекут живопись, графика и сочинение книг, то удобно вот так сидеть дома и совмещать художественное и литературное творчество с обучением своих детей. У меня как бы всегда было психологическое оправдание (перед самим собой и перед людьми) не заниматься весь день «просто работой ради денег». Как вы догадываетесь, ни литературная, ни художественная деятельность за предыдущие 20 лет мне никакого финансового дохода не принесли (небольшие гонорары за книги начали появляться лишь недавно). Но я мог всем сказать: «Я вынужден сидеть дома с детьми и учить их. Какая тут может быть работа?!».
Конечно, я выбрал такой путь вовсе не для того, чтобы удобно устроиться, чтобы мне помогали жалостливые люди. Я просто ощущал, что так надо делать. А там – как Бог даст. И честно говоря, меня обижает до глубины души, когда кто-нибудь из родственников говорит: «Ну что, Леша, ты все так же не работаешь? Бездельник ты и эгоист. Ай-яй-яй!» Мне хочется заорать: «Попробовали бы вот так «не работать», как я парюсь уже 20 лет!!! Я работаю больше вас всех! Я делаю дело!» Но мне не нравится спорить и ссориться.
Одна знакомая, которая взялась за изучение психоанализа, как-то вообще выдала мне с мудрым видом: «Ты, Леша, спрятался от проблем мира за своих детей». Просекла, значит, самую суть моих исканий. Я даже не нашелся, что ответить.
Тимоха, когда я рассказал о таких «мудрых» словах, долго хохотал (он уже тогда был достаточно большой). Он и до сих пор иногда вспоминает и, хлопая меня по плечу мускулистой рукой, говорит: «Да, батя, спрятался ты от проблем за нас…»
Другие люди, наоборот, считают, что я совершил родительский подвиг. Но у меня нет такого ощущения. Я просто не мог бы жить по-другому. Не следовать своему предназначению для меня настолько мучительно, настолько теряется весь смысл жизни при этом, что гораздо веселее стараться предназначению следовать. Может, жизнь и трудная будет, но зато радостно.
А удержаться и не писать книгу, когда она «идет», почти нереально. Возникает просто сумасшедшее внутреннее напряжение. Рождающаяся книга требует своего воплощения столь властно, что я уже давно не пытаюсь бороться и сопротивляться. То же и с картинами, и с рисунками, и со всякими учебными пособиями... Не всегда так остро, как я только что написал, но я ведь уже привык – отслеживаю движение вдохновения и мягко и послушно ему следую.
Я думаю, что не смог бы стать ни художником, ни писателем, если бы не мои дети, если бы они не помогли мне вступить в волны искреннего, естественного и радостного творчества. Я учился и учусь у своих детей. И режим семейного обучения сыграл тут огромную роль.
Но есть у меня еще один момент, которым я могу «оправдать» то, что следую именно пути самореализации (который, скажем, в материальном плане весьма труден для моей семьи). Ведь мои дети иначе видели бы рядом с собой скучного, посеревшего, несчастного отца, который толком не живет, а кое-как существует. Думаю, для них такое было бы очень вредным. Ведь родители всегда так или иначе являются примером для своих детей. А нам ведь так хочется, чтобы наши дети самореализовались в жизни!
Ощущая на себе, что такое самореализация, мне легче и своим детям помогать в данном плане. И сейчас, видя их успехи (не только в учебе, но и в других сферах), я рад, что избрал именно такую линию.
Одна пожилая журналистка на радио после записи в студии моего интервью сказала: «Это здорово – быть самим собой». На что я ответил: «Да. Только за это приходится платить». Моя жизнь последние 20 лет была очень трудной.
Самореализация далеко не всегда происходит гладко и сразу так уж «правильно». Муки творчества и бесконечные ошибки тоже присутствуют. Неудачи – часть пути. Идеально все равно не получается никогда. Взлеты души на крыльях вдохновения перемежаются с периодами разочарования, упадка сил и апатии. Страх ошибиться в выборе давит и жжет. Мы не ангелы, не боги, не супермены… Мы живые, грешные, во многом слабые люди, которые могут вести себя временами прямо-таки по-идиотски.
Посему следующий раздел книги посвящен проблемам, возникающим при семейной форме образования.
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 238; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!