Территориальная и социальная дифференциация общенародного языка. Понятие литературного языка и просторечия.
Возможности говорить и писать, заключенные в каждом языке, по-разному реализуются в речи. Так, говорящие по-русски могут произносить слово холодно с разным ударением: [хóладна], [халаднó] и [халóдна], или с ассимиляцией (уподоблением) звука [д] звуку [к]: [хóланна], или - в севернорусских говорах - óкая, т. е. различая безударные [о] и [a]: [хóлодно], или - в средне- и южнорусских говорах, а также в литературном русском языке - áкая, т. е. произнося безударные [а] и [о] одинаково: [хóладна]. В русской речи, далее, одни говорят - играя, другие - играючи, а кто-то - игравши, или играмши, или грая. Одну и ту же вещь говорящие на русском языке называют по-разному: кувшин, крынка, махотка, глечик, горлач, жбан, кубан, балакирь. Налицо, таким образом, широкая вариантность в реализации языковых возможностей одного языка. Системы регулярных и взаимосвязанных вариантов реализации языковых возможностей образуют формы существования языка, т. е. достаточные для коммуникации варианты языка, используемые в том или ином социуме (народе, этнографической общности, социальной или профессиональной группе говорящих).
Формами существования языка являются территориальные диалекты (говоры), наддиалектные языковые образования (койне [17]), различные социальные диалекты (профессиональная речь, профессиональные арго, тайные корпоративные языки, кастовые языки), просторечие, молодежное арго, обиходно-разговорная речь, литературный язык. В принципе все формы существования языка (исключая тайные языки) доступны пониманию в пределах данного народа. Формы существования языка различаются между собой составом языковых средств, социальным статусом (кругом функций, сферами употребления), степенью и характером нормирования. Высшей формой существования языка является литературный язык [18], т. е. образцовый, нормализованный язык, противопоставленный диалектам, просторечию и арго. В совокупности все формы существования определенного языка образуют общенародный язык.
|
|
|
Взаимоотношения отдельных форм существования языка могут быть различными в разных языках, а также в разные периоды истории одного языка. Пока не сложилась письменная традиция, на первый план выступают взаимоотношения между отдельными территориальными диалектами. После формирования литературного языка наиболее существенными становятся противопоставления литературного языка и нелитературной речи (диалектов и просторечия), а также степень диалектной дробности и глубина диалектных различий.
В разных национальных коллективах по-разному распределены сферы использования и общественные функции литературного языка и нелитературной речи. Так, в одних культурах, например в арабских странах, Индии, в истории русского языка до конца XVII в., истории чешского языка до конца XIX - начала XX в., "правильным" признается только письменно-литературный язык и, следовательно, обиходно-разговорная речь оказывается нелитературной, ненормативной. В других культурах непринужденное устное общение может происходить на литературном языке, т. е. не противопоставляться образцовой, правильной речи, и, следовательно, составлять обиходно-разговорный вариант литературного языка.
|
|
|
В языковом развитии многих народов наблюдается тенденция к расширению общественных функций и сфер использования литературных языков. Если на заре письменности литературный язык - это язык немногих высокоавторитетных текстов (прежде всего священных), то в современном мире литературные языки используются повсеместно, в том числе в непринужденном повседневном общении.
Взаимоотношения литературного языка диалектов также меняются во времени. Обычно литературный язык народа создается на базе определенного диалекта группы близких диалектов. Так, в основе современного китайского литературного языка путунхуа лежат северокитайские пекинские диалекты; литературный французский язык сформировался на основе франсийского диалекта; испанский - на основе диалекта Кастилии; в основе русского литературного языка - среднерусские московские говоры; в основе белорусского - центральные минско-молодечненские говоры Беларуси, Глубина различий ("языковое расстояние") между литературным языком и диалектами во многом зависит от глубины диалектных различий в эпоху формирования литературного языка. Так, затянувшаяся раздробленность итальянских земель, позднее (1861 г.) формирование единого итальянского государства породили "итальянский лес диалектов", как образно характеризовал сильную диалектную дробность итальянского языка Г. В. Степанов (Степанов 1976, 88). В итоге литературный итальянский язык, сложившийся в XIV в. на основе тоскано-флорентийских диалектов, до сих пор весьма значительно отличается от диалектной речи остальных регионов страны. Аналогичная картина наблюдается во взаимоотношениях литературного немецкого языка и немецких диалектов.
|
|
|
С течением времени языковое расстояние между литературным языком и диалектами постепенно сокращается, С одной стороны, для послефеодальных формаций характерно постепенное стирание диалектных различий,' при этом в первую очередь обычно нивелируются сугубо местные особенности. С другой стороны, возрастает коммуникативная значимость основного наддиалектного конкурента местных наречий - литературного языка (см. с. 37-39).
|
|
|
Функциональная структура общенародного (национального) языка может быть представлена как иерархия всех форм его существования (см. схему на с. 33). Ключевой оппозицией в этой иерархии является противопоставление литературного языка и ненормативных разновидностей речи, при этом для характеристики нормативно-стилистического уклада конкретных языков очень важно, входит ли в их "нормативное пространство" такая форма существования языка, как разговорная речь (т. е. непринужденная устная речь людей, владеющих литературным языком, в неофициальной обстановке). Предложенная схема в целом соответствует нормативно-стилистическому укладу современного русского языка - одного из тех языков, где в пространстве "правильных" разновидностей языка есть место и для разговорной речи. Она составляет широкое "демократическое" основание литературного языка. Разумеется, граница нормы между разговорной речью и нелитературной речью (в первую очередь просторечием) - это отнюдь не "железный занавес": они активно взаимодействуют и влияют друг на друга. Через разговорную речь влияние просторечия, молодежного арго, диалектов испытывают и другие функциональные разновидности литературного языка, в первую очередь - язык средств массовой коммуникации и публицистический стиль. Научный и в особенности официально-деловой стили более консервативны и дальше отстоят от разговорной речи и ненормативных разновидностей языка (см. схему).
Понятие "язык художественной литературы" (на схеме соответствующее "пространство" располагается параллельно всему общенародному языку) следует отличать от категории "литературный язык". "Литературность" литературного языка (т.е. правильность) создается оппозицией "нормативная - ненормативная речь". "Художественность" языка художественной литературы создается его эстетической функцией (см. с. 21 - 23), его изобразительно-выразительной направленностью. Вопрос о "правильности" языка в художественном тексте (например, о допустимости просторечия, диалектизмов, арготизмов, как и профессионализмов, канцеляризмов и т. п.) просто не важен: для писателя все, что есть в общенародном языке, - это все средства изображения и выражения, при этом выбор конкретной "краски" диктуется не оглядкой на языковую нормативность, а художественной целесообразностью, эстетической мотивированностью (вспомним топографический план Бородинского сражения не в учебнике истории, а в художественном тексте - в "Войне и мире"). Как в литературе нет запретных тем, так в языке художественной литературы нет запретных слов. Язык художественной литературы - это и зеркало всего богатства общенародного языка, и возможность для художника слова отразить мир и выразить новые смыслы. (О представленной на схеме категории "кодифицированный литературный язык" см. с. 37-39).
*
Когда мы говорим «русский язык», «французский язык» или «китайский язык» мы представляем себе каждый из этих языков как некоторую более или менее однородную субстанцию. Между тем, любой язык реально существует лишь как совокупность вариантов, зачастую достаточно сильно отличающихся друг от друга. Такими вариантами являются различные диалекты, разнообразные арго и жаргоны, просторечье, литературный язык.
Основным вариантом, основной формой существования языка является литературный язык. Когда мы говорим «русский язык» или «китайский язык» без каких-либо дальнейших уточнений, мы имеем ввиду именно литературный вариант языка.
Литературный язык и язык литературы – далеко не одно и то же. Известны случаи, когда художественные произведения создавались не на литературном языке, а на арго или диалектах. Так, например, на донском диалекте писал многие свои рассказы Владимир Даль, публиковавшийся под псевдонимом Казак Луганский. На северно-русских диалектах написаны некоторые произведения известного поэта серебряного века Николая Клюева. Активно использовал просторечье и арго в своей поэме «Москва-Петушки» Венедикт Ерофеев.
Основной признак литературного языка – его нормированность. Не случайно же англоязычные народы вместо термина «литературный язык» употребляют термин « standard language » – т.е. «стандартный язык».
Другим признаком литературного языка является богатство его выразительных средств, в первую очередь – лексики. На арго, диалектах, просторечье мы можем общаться почти исключительно на бытовые темы. Культурная, политическая, научная терминология в этих вариантах языка полностью или почти полностью отсутствует. На литературном же языке мы можем говорить и писать практически на любую тему. В отличие от других вариантов языка, литературный язык способен обслуживать не только бытовую сферу, но и сферу высшей интеллектуальной деятельности. Говоря иными словами, литературный язык полифункционален.
Диалектом называется территориальный вариант языка. Диалект может отличаться от литературного языка на всех уровнях языковой системы: фонетическом, морфологическом, лексическом и синтаксическом. Так, например, для некоторых северных диалектов русского языка характерно окающее произношение, замена звука «Ч» на «Ц» («цай» вместо «чай», «цёрный» вместо «чёрный и т.д.). Другой особенностью некоторых северных диалектов является совпадение окончаний творительного и дательного падежей множественного числа существительных. Например: «работать рукам» вместо общерусского «работать руками».
Но, конечно, больше всего отличий в области лексики. Так, в северно-русских диалектах, вместо общерусского «хороший» говорят «баской», вместо «сосед» – «шабёр»; в сибирских деревнях крыжовник называется словом «аргус», изба – словом «буда», а вместо общерусского «ветка» говорят «гилка». Диалекты очень часто сохраняют слова, утраченные литературным языком в процессе его исторического развития. Так, например, в некоторых говорах Сибири и сейчас можно встретить древнерусские слова «молонья» (молния) и «устна» (губы).
Диалектные различия в русском языке в целом очень невелики. Сибиряк без труда понимает рязанца, а житель Ставрополья – севернорусса. А вот в таких странах как Германия или Китай отличия между отдельными диалектами могут быть даже большими, чем разница между русским и польским языками! Поскольку в таких странах общение между людьми, говорящими на разных диалектах, сильно затруднено или даже вовсе невозможно, в них резко возрастает роль общенационального литературного языка. Литературный язык служит здесь фактором, объединяющим все население страны в один народ.
С другой стороны, есть языки, в которых диалектное членение вообще отсутствует. Примером такого языка могут служить африкаанс или исландский.
Иногда бывает, что отдельные диалекты какого-либо языка развиваются вне основной территории распространения его распространения. Такие диалекты называются островными. Примером островных диалектов могут служить диалекты немцев, проживающих в Сибири.
Известны случаи, когда диалект, в результате формирования своей собственной литературной нормы становился отдельным самостоятельным языком. Так, например, уже в двадцатом веке один из южнонемецких диалектов, на котором говорили в небольшом государстве – Герцогстве Люксембург в условиях роста люксембургского национального самосознания оформился как самостоятельный люксембургский язык. В настоящее время на Корсике на базе местного диалекта итальянского формируется особый корсиканский язык.
Жаргон (сленг, арго) – это социальный вариант языка. Жаргоном называется язык какой-либо более или менее замкнутой социальной группы. Бывает молодежный жаргон, студенческий жаргон, жаргон моряков, жаргон уголовного мира и т.д. В одних случаях, как, например, в уголовной среде, жаргон используется в качестве тайного языка, непонятного для непосвященных, в других – это лишь языковая игра, способ сделать свою речь более выразительной, необычной. Кроме того, жаргон может выполнять функцию своего рода «пароля»: употребление кем-либо жаргонных слов и выражений в той среде, где это принято, как бы сигнализирует: «я здесь свой».
Жаргон отличается от общенационального языка исключительно лексикой. Какой-либо особой жаргонной фонетики или грамматики не существует. Жаргоны присутствуют во многих, но далеко не во всех языках мира. Их нет, например, в белорусском или алтайском языке.
Просторечье, в отличие от жаргона и диалекта является общенациональным вариантом языка. В этом оно сближается с литературным языком. Однако, в отличие от литературного языка, просторечье не обладает ни нормированностью, ни полифункциональностью. Основная сфера его применения – бытовая устная речь малообразованной части населения. Для русского просторечия характерны, например, такие слова и словоформы, как «ложить», «польта» (форма множественного числа от «пальто»), «был устамши», неразличение глаголов «одеть» и «надеть», употребление существительного «кофе» в среднем роде, активное использование нецензурной лексики.
*
Просторечие - одна из форм национального языка, наряду с диалектной, жаргонной речью и литературным языком; вместе с народными говорами и жаргонами составляет устную сферу общенациональной речевой коммуникации - народно-разговорный язык. [Ярцева В.Н., 1990. с. 402]. Просторечие, в отличие от говоров и жаргонов, - общепонятная для носителей национального языка речь.
В современных исследованиях термин «просторечие» по стилистике и в толковых словарях русского языка продолжает применяться в двух значениях. Под этим термином понимается один «из стилей литературной речи с присущим ему кругом особых форм, воспринимаемых на фоне других (книжных) стилей». [Горбачевич К.С., 1971. с.23]. Например, облапошить (обмануть), забулдыга (беспутный гуляка), жрать (жадно есть), дубасить (сильно бить) и т.п.
Такие факты называют «литературным просторечием», допускаемым в художественной литературе и разговорной речи для создания непринужденного (иногда грубоватого) колорита повествования. Но термином «просторечии» обозначают нередко и те явления, которые не входят в литературный язык, принадлежат ненормированной речи. «За пределами нормы, - замечает С.И. Абакумов, - остаются факты языка диалектов и факты так называемого «просторечия», т.е. такие языковые явления, которые не допускаются в литературном языке, считаются неправильными, хотя и встречаются в пределах распространения всего русского языка. Например, такие формы, как инженера, местов, делов, такие образования, как ихний, использовать и т.п. [Горбачевич К.С., 1971. с.23]
Во многих учебных пособиях и руководствах по стилистике, например, в работах под руководством Скворцовой Л.И., Абакумовой С.И., указывается, что «просторечие» (просторечные слова и формы) находится на грани литературного языка и диалектного употребления. Такая «уклончивая» характеристика не дает прямого ответа на поставленный вопрос о соотношении просторечия и литературной нормы.
По функциональной роли, по соотношению с литературным языком просторечие - самобытная речевая сфера внутри каждого национального языка. Будучи категорией универсальной для национальных языков, просторечие в каждом из них имеет специфические особенности и свои особые взаимоотношения с литературным языком.
В просторечии представлены единицы всех языковых уровней; на фоне литературного языка просторечие выявляется в области ударения (ср. процент - лит. процент); произношения (ср. [млyазьн] -лит. [мъглзин]), морфологии (ср. «выбора» вместо литературного «выборы», «хочут» вместо лит. «хотят»), словоупотребления («ложить» вместо «класть», «обратно» в значении «опять»).
Особенно отчетливо своеобразие просторечия проявляется в употреблении элементов литературного языка (ср. «по телевизеру показывают»), в грамматическом и фонетическом оформлении слов общего словарного фонда («тапочек», «опосля», «здеся», вместо «тапочка», «после», «здесь»). Для просторечия характерны экспрессивно «сниженные» оценочные слова с гаммой оттенков от фамильярности до грубости, которым в литературном языке есть нейтральные синонимы (ср. «шарахнуть» - «ударить», «драпануть» - «убежать»).
Итак, с одной стороны просторечие это слова и формы различного происхождения, однородные по своим стилистическим признакам, образующие один из экспрессивных стилей литературной речи, противостоящий таким стилям, как книжный, нейтрально-деловой и др.
С другой стороны, просторечие - это отклонения от лексической, грамматической и произносительной нормы литературного языка, присущие массовой городской речи. Двусмысленность в применении термина «просторечие» вызывает серьезные затруднения как в работе над составлением словарей, так и вообще в нормализаторской практике.
Естественно, что при кодификации норм литературного языка употребление термина «просторечие» должно быть строго ограничено. Просторечные слова и формы слов (облапошить, ректора) составляют как бы нижний стилистический ярус литературного языка. Те факты, которые являются нарушением норм литературного языка (офицера, местов, инструмент), могут быть обозначены как ненормативные (ненормированная речь).
В заключении можно сказать, что просторечие примыкает к разговорной лексике и находится за пределами литературного языка. Именно поэтому, оно отличается некоторой сниженностью и даже грубоватостью. Кроме того, просторечная лексика - это одна из причин нарушения нормированности русского литературного языка.
Итак, литературный язык - это язык нормированный. В отличие от диалектов, жаргонов, а также просторечных языковых средств, литературный язык немыслим без исторически развивающейся литературной нормы. Литературные нормы существуют объективно, однако сознательное усвоение их - задача общества. Кроме того, из данной главы мы более подробно узнали, что такое литературная норма и каковы основные отклонения от литературной нормы существуют в русском литературном языке. Литературная норма изменяется в зависимости от развития языка. Например, в русском языке постоянно происходят различные изменения в словарном и грамматическом строе. Литературная норма улавливает новое, типичное для всего языка в какой-либо промежуток времени и это новое находит свое отражение как в речи населения, так и в речи персонажей художественных произведений. Поэтому, она является общенародной и современной. А русский литературный язык на нынешнем этапе развития противостоит ненормированной речи и устарелым фактам словоупотребления.
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 1499; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!