ГЕНДЕРНЫЙ АСПЕКТ «ИСТОРИИ ПОВСЕДНЕВНОСТИ»: СОДЕРЖАНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИЗУЧЕНИЯ
Постановка вопроса о гендерных аспектах повседневности, связанных с различиями в женской и мужской ментальностях, женском и мужском образе мира и аксиосферах мужского и женского актуальна и правомерна. Не секрет: классическая антропология (как и философия) рассматривала «человека вообще», лишенного каких–либо индивидуальных, в том числе половых, качеств. Абстрактным объектом изучения являлся среднестатистический индивидуум, все конкретные свойства игнорировались как второстепенные. В центре внимания оказывалась некоторая само собой разумеющаяся Норма, все отклонения от которой признавались патологией и выталкивались за границу упорядоченной социальной реальности. Сюда попадали не только дети и старики, дураки и сумасшедшие, алкоголики и наркоманы, инвалиды и преступники, нищие и прокаженные… Но и вообще все непонятные, неприятные и опасные, в том числе и не похожие на среднестатистического мужчину… женщины[657].
Чем отлично изучение истории (этнологии) быта от изучения истории повседневности? Русские этнографы XIX в. понимали под бытом «нравы и образ жизни», включая в них: домашнее хозяйство и все его элементы, все формы досуга, присваивающие формы экономики (сбор грибов, ягод и т.п.). производящие формы экономики (производственный быт), нормы обычаев и права, в особенности традиционные, формы управления и административные порядки в селе и городе, принципы торговли. опыт разрешения конфликтов и/или ведения боевых действий.
|
|
|
То есть в историко–бытовые очерки не включались лишь, (1) яркие события в политической истории и (2) социально–значимые поступки индивидов – деяния правителей, подвиги полководцев, происки антигероев. История повседневности шире понятия этнология быта, поскольку повседневноведа интересует всё, в том числе и события, и герои, и личное отношение, эмоциональное переживание индивида в связи с теми или иными бытовыми, повседневными практиками (как связанными с событиями, героями, так и не связанными с ними). Повседневновед изучает мир обыденного во всей его сложности, не выделяя какие–то элементы духовной или материальной культуры, как обычно поступает исследователь быта.
Гендерный аспект «повседневноведения» ставит аналитика перед вопросом: возможно ли найти отличия в особенностях запоминания (импринтинга) мужчинами и женщинами тех событий, свидетелями которых они стали и того образа жизни, который ведут они и вели их родители и предки, о своеобразии фиксации запомненного в памяти (меморизации), поскольку запомненное влияет в дальнейшем на обыденные поступки, о содержании «женской» и «мужской» повседневности в разные эпохи и источниках изучения этих категорий обновленной социальной историей, равно как социальной и культурной антропологией.
|
|
|
И.И. Тюрикова
Архангельск, Северный Арктический Федеральный университет
ДИХОТОМИЯ ЧАСТНОГО/ПУБЛИЧНОГО В КЛАССИЧЕСКИХ И СОВРЕМЕННЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ТЕОРИЯХ: ФЕМИНИСТСКАЯ КРИТИКА
Дихотомия частного/публичного, подразумевающая существование двух сфер жизни (частной и публичной), является одной из главных характеристик современных западных обществ. Под публичной сферой традиционно понимается сфера политического, экономика и некоторые области гражданского общества – согласно таким принципам, как доступность для всех, общность для всех и представление общего интереса. К частной сфере относятся наиболее глубинные убеждения относительно культуры, религии, эстетики, образа жизни, проблемы семейных и гендерных отношений.
Цель частной сферы, включающей в себя семью, заключается в обеспечении условий, необходимых для существования публичной сферы. Аристотель признает очевидность того, что первичными потребностями человека являются не достижение добродетели и выражение наивысших «человеческих» качеств, а потребности в пище, жилье и т.д. Именно на удовлетворение последних нужд направлена деятельность человека в частной семейной сфере. Частная сфера, несмотря на выполняемую ей служебную функцию, одновременно видится как необходимая и предшествующая публичной сфере; а отношения между двумя сферами представляются как неразрывные.
|
|
|
В XVII веке, когда закладывались основы современного общественного устройства, дихотомия частного/публичного рассматривалась как нечто само собой разумеющееся. Сохранилось и представление о публичной сфере как рациональной, политической, а частной как служебной; однако представление о неразрывности двух сфер было утрачено[658]. Идея об «отделении» частной и публичной сфер жизни индивида легла в основу главной политической теории той эпохи – теории классического либерализма.
С точки зрения Дэвида Хэлда, классический либерализм можно определить как доктрину, направленную на «ограничение государственной власти и на однозначное определение частной сферы, независимой от государственной деятельности»[659]. Однозначное определение частной сферы жизни индивида виделось теоретиками классического либерализма необходимым условием защиты индивидуальной свободы граждан государства, поскольку частная сфера рассматривалась как сфера индивидуальной свободы[660].
|
|
|
Публичная сфера, в свою очередь, определялась как сфера «договоренностей и соглашений»[661] между свободными и равными гражданами; именно в ней, согласно теоретикам классического либерализма, должна была проявляться власть государства с целью защиты и контроля исполнения общепринятых норм и законов.
Идея о четком разграничении частной и публичной сфер жизни индивида является важным элементом не только теории классического либерализма, но и современных либеральных теорий[662], в частности – теории либерального мультикультурализма.
И теоретики классического либерализма, и теоретики либерального мультикультурализма, обращаясь к дихотомии частного / публичного, игнорируют либо не учитывают вовсе патриархатный характер разграничения двух сфер.
Патриархатный характер дихотомии частного / публичного утверждался и закреплялся в культурных практиках, религиозном и научном дискурсах на протяжении многих веков. Начиная с Античности, публичная сфера считалась не просто основной, привилегированной, рациональной, но и мужской. Частная сфера, соответственно, рассматривалась как второстепенная, иррациональная, женская. Данное представление о сферах жизни как мужской и женской возникло ввиду того, что способность рационально рассуждать и участвовать в политической деятельности приписывалась исключительно мужчинам.
Кэрол Пэйтман обращает внимание на то, что в 17 веке, когда закладывались основы теории классического либерализма, представление о дихотомии публичного и частного не подвергалось сомнению, сохранялось и представление о том, что женщина не способна к самостоятельному рациональному мышлению, следовательно, не способна быть полноценным гражданином государства. Говоря о защите индивидуальной свободы граждан, теоретики классического либерализма подразумевали под гражданами только мужчин. Соответственно, теория классического либерализма была направлена на защиту индивидуальных прав и свобод исключительно мужчин. Для женщин следствием четкого разграничения и отделения друг от друга частной и публичной сфер жизни гражданина стала ещё большая дискриминация. Женщины оказывались не просто вытесненными из публичной сферы, но «заключенными» в сферу частную, где им приписывалась роль подчиненного по отношению к мужчине.
Игнорирование патриархатного характера дихотомии частного/публичного ведет к дискриминации женщин. Несмотря на предоставление женщинам, как и мужчинам, статуса гражданина, а также равных прав и свобод, во всех современных сообществах сохраняется традиционное представление о публичной сфере как мужской, а частной как женской. Сохраняется тенденция к вытеснению женщин из публичной в частную сферу жизни. Теоретики либерального мультикультурализма не учитывают, что на практике лидерами культурных меньшинств, отстаивающими права групп, являются, как правило, мужчины. Женщины практически не принимают участия в решении вопросов о сохранении тех или иных культурных практик.
Кроме того, на практике большинство требований культурных меньшинств направлено на сохранение дискриминирующих женщин обычаев. В их числе: заключение ранних браков по договоренности родителей, полигамия, женское обрезание, обязательное ношение девочками и женщинами определенных одежд, указывающих на их этническую принадлежность и т.д. Сторонники либерального мультикультурализма предпочитают ссылаться на положение о четком разграничении частной и публичной сфер жизни, чем на положение о защите прав индивида. Они рассматривают все культурные традиции и обычаи как элементы частной сферы жизни групп меньшинств, свободной от какого–либо вмешательства со стороны государства.
Игнорирование патриархатного характера дихотомии частного/публичного до сих пор остается актуальной проблемой политических теорий. Несмотря на предоставление женщинам, как и мужчинам, статуса равных и свободных граждан, представление о частной сфере жизни как женской, а публичной – как мужской сохраняется во всех современных сообществах. Не учитывая данный факт на уровне теории, сторонники современной теории либерального мультикультурализма – так же, как и теоретики классического либерализма XVII века – непреднамеренно способствуют усилению гендерного неравенства и дискриминации женщин на уровне практики.
А.Н. Еремеева
Краснодар, Краснодарский государственный университет культуры и искусств
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 465; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!