КОМПЛЕКС РЕПОРТЕРСКОЙ НЕПОЛНОЦЕННОСТИ
ЕКАТЕРИНА ПРЕСНЯКОВА
ЯКОВ АЛЕКСЕЕВ
И ЕГО ЖЕНЩИНЫ
РОМАН-ИСПОВЕДЬ
ТОМ III
PtahusPress
2018
ЧАСТЬ I
АННА ПАЗУШИНА
ИНСТРУКЦИЯ ПО ПРЕОДОЛЕНИЮ
1.
Ни одно живое существо не сможет жить и развиваться, если в нем угаснут инстинкты.
Человек – не исключение.
2.
Инстинкт самосохранения заставляет людей убегать от опасности.
Он же пробуждает желание строить жилище, заботиться о завтрашнем дне, думать о глобальной защищенности всей семьи.
Этот инстинкт рождает честолюбие, стремление к власти, волю к победе.
3.
Инстинкт продолжения рода пробуждает в человеке чувства, необходимые для появления детей на свет.
Он подталкивает к сексуальному наслаждению.
4.
Эти инстинкты необходимы, но поклонение им незаметно превращает человека в животное.
5.
В Священном Писании говорится, что Бог не позволит человеку скатиться до животного уровня. Жители Содома и Гоморры начали поклоняться инстинкту продолжения рода, - и это повлекло за собой вырождение их душ, а затем и физическую гибель.
6.
|
|
|
Заповеди, данные людям, - это, на самом деле, инструкция по преодолению зависимости от инстинктов.
7.
Для того, кто сдерживает похотливость, сладострастие и вожделение, инстинкт продолжения рода постепенно становится второстепенным.
8.
Тот, кто может сдержать желание убить, ограбить и солгать, тот, кто побеждает в себе жадность и завистливость, ставит инстинкт самосохранения на второе место, а любовь к Богу – на первое.
9.
Современные ученые точно знают, что не только у животных имеются орудия труда, сознание и возможность общаться друг с другом, - всем этим владеют даже насекомые.
Более того, эксперименты доказывают, что сознание и своя общественная жизнь есть даже у бактерий.
10.
Но религиозные представления существуют только у человека.
И именно вера в Бога позволяет ему преодолеть зависимость от инстинктов, и это, в свою очередь, обеспечивает стратегическое выживание.
11.
В единобожии вера сопряжена с любовью и нравственностью. Без этого высокие уровни развития недостижимы.
|
|
|
12.
Причина гибели многих предыдущих цивилизаций на Земле заключалась в том, что, реализуя инстинкты, развивая тело и сознание, они забывали о душе и нравственности.
13.
Но развитие возможно лишь до тех пор, пока устремление к Богу, сознательное или интуитивное, является главным направлением.
14.
Нынешняя цивилизация тоже очевидно поклоняется инстинктам, и это ничем хорошим для нее не закончится…
Современное человечество по степени развращенности уже догнало жителей Содома и Гоморры.
Начинает перегонять…
СКРЫТЫЕ СМЫСЛЫ
1.
Давным-давно, когда Алексеев только начинал свое знакомство с Новым Заветом, он никак не мог понять некоторых моментов.
По большому счету, Иуде не надо было предавать Христа. Власти и без Иуды знали, где Иисус, ведь вокруг Него постоянно собирались больные и страждущие.
2.
Предательство Иуды было странным и символическим. Похоже, главным в этой истории был не сам факт предательства, а то, что стояло за ним.
|
|
|
3.
Алексеев не сомневался, что именно в этом моменте содержится какая-то зашифрованная информация чрезвычайной важности.
Но разгадать эту тайну он не мог.
4.
Со временем появился и другой вопрос, который стал его мучить.
Иуда был казначеем и главным «менеджером» в маленькой общине Иисуса. Значит, он мог просто уйти с ящиком для пожертвований. Если главным для него были деньги, почему он так не сделал?
5.
Одно было понятно: Иуда совершенно не видел сокровенного смысла в том, что говорил и делал Христос.
Он не видел того Божественного, которое раскрылось в Иисусе.
6.
Многие высказывания Христа непонятны и по сей день. Происходит это потому, что толкователи исходят только из одной логики – из человеческой.
Причем, зачастую, из самой обычной - среднестатистической.
Логики обывателя.
7.
Но для того, чтобы понимать Иисуса, надо быть, как минимум, талантливым человеком.
|
|
|
Ведь Христос совмещал в себе не только человеческую, но и Божественную логику, а она, по самой своей сути, может быть расшифрована далеко не каждым.
8.
Для человеческой логики в поведении и высказываниях Иисуса слишком много немыслимого и непонятного.
Например, Он говорит ученикам о том, что трижды нужно пытаться воспитать того, кто согрешил против ближнего. Сначала наедине, затем – в присутствии посторонних, а потом уже – перед собранием верующих.
9.
Если же человек упорствует и не хочет меняться, тогда можно применить к нему жесткое наказание. Вероятно, таких имел в виду Христос, произнося слова: « Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями…»
Но буквально сразу же ученики спрашивают Его, сколько раз можно прощать, И Христос говорит совсем иначе.
« Тогда Петр приступил к Нему и сказал: Господи! Сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз? Иисус говорит ему: не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз» (Мф 18:21-22)
10.
Получается, что Христос утверждает совершенно противоположные принципы, но никого из учеников это не удивляет.
Странно…
11.
Еще страннее то, что помимо первых двух вариантов, существует и третий.
Звучит он следующим образом:
« Если же согрешит против тебя брат твой, выговори ему; и если покается, прости ему; и если семь раз в день согрешит против тебя и семь раз в день обратится, и скажет: каюсь, - прости ему». (Лк 17:3-4)
12.
Итак, прощать нужно три раза.
Но можно и семь раз.
Можно и почти пятьсот…
13.
Когда Алексеев читал это впервые, библейские строки казались ему абсурдом.
«Опиумом для народа», как утверждал классик неоязычества.
14.
В те времена Яков был еще категорически молод для подобного чтения.
Его крепнущее мужское сознание нуждалось больше в основах экономической теории, чем в философии.
15.
Но с возрастом главред стал все чаще и чаще обращаться к Священным Писаниям.
Ему стало очевидно, что основные законы жизни описаны совсем не классиками марксизма-ленинизма.
И что есть книги, намного более древние и мудрые, чем любая экономическая теория.
16.
Например, индийские Веды.
В юности Яков совершенно не понимал их - они казались ему необоснованно жестокими.
Ведь в них говорится о том, что касты необходимы.
Утверждалось, что благодаря этой иерархии сохраняются порядок и стабильность в обществе.
17.
Алексеев признавал, что в некотором смысле это правда…
Но ему претило, что кастовая система полностью отрицает возможность человека, и даже его потомков, меняться в лучшую сторону…
Это казалось ему унизительным и несправедливым.
18.
Затем он познакомился с иудаизмом – и там была уже другая концепция.
Утверждалось, что через любовь к Богу и выполнение заповедей преодолеваются любые барьеры.
Раб может стать свободным, и язычник может стать единобожником…
19.
В свое время эти смелые идеи произвели эффект разорвавшейся ядерной бомбы…
Они повлекли за собой «духовную Хиросиму и Нагасаки».
Впитав в себя радиоактивное тепло, дремучее человечество стало чуть просветленнее…
20.
По сути дела, появился новый тип человека.
Тот, кто способен через веру изменить свою судьбу.
Хомос вериус.
21.
Хомос вериус мог изменить свою судьбу, но не характер.
Если он, паче чаяния, все-таки нарушал заповеди и совершал преступления, о его перевоспитании речи быть не могло.
«Око за око, зуб за зуб».
Постулировалось, что человека нельзя убивать за мелкие прегрешения.
Но за серьезные – можно…
22.
Тенденция воспитания человека в иудаизме все-таки присутствует.
Но едва уловимая.
Воспитательные меры, по сути, тоже являются наказанием, ведь их главная цель - остановка греха и преступления.
Но не перевоспитание преступника…
23.
Христианство вышло на совершенно новый уровень человеческих отношений.
Если понимаешь, что ты Божественен по своей природе, что ты есть любовь, тогда это чувство может существовать в душе непрерывно.
В связи с этим открываются совершенно новые возможности для трансформации человеческого.
Поэтому христианство направлено на изменение человека, и наказание остается лишь как крайняя мера. Оно вступает в силу только тогда, когда человек не хочет меняться.
24.
Таким образом, утверждения Христа, внешне совершенно противоречивые, на самом деле, являются четкими и логичными.
25.
Прощать три раза нужно того, кто не может или не хочет меняться.
Семь раз можно прощать того, кто хочет, но сначала не получается.
26.
С точки зрения Божественной логики, каждый человек Божественен и неизбежно придет к Богу.
А значит, любой человек обязательно будет меняться. Поэтому никакой человек не подлежит осуждению.
27.
Ведь, если вдуматься, что такое обычное земное наказание?
По сути, это презрение и осуждение других…
28.
Размышляя над Библией, Алексеев многое понял.
Ему стало очевидно, что трехкратное прощение – это человеческий уровень.
Точнее, это уровень интеллигентного человека.
29.
Полное, непрерывное прощение – это Божественный уровень. На Земле он воплотился в Спасителе, способном молиться даже за своих палачей.
30.
И, наконец, возможность семь раз прощать, если человек кается и пытается измениться, - это переходное звено, соединяющее человеческий уровень и Божественный.
ГОРОД УТРАЧЕННЫХ НАДЕЖД
1.
Пока Алексеев разбирался в философском смысле прощения, Бердутин постигал его практический аспект.
Это было трудно, но интересно.
2.
Георгий находился в Кракове.
Он вышел с вокзала, волоча за собой объемный чемодан.
3.
На привокзальной площади не было ни одного таксиста.
До ближайшей гостиницы пришлось добираться пешком - плестись узкими улочками Старого города до Главной площади.
4.
Краков встречал неласково – пронизывающим ветром и холодным дождем.
Но, как ни странно, на улицах было много людей. И многие из них вполне сносно говорили по-русски.
5.
У входа в ночной клуб ужасно фальшивил какой-то длинноволосый саксофонист, похожий на Билла Клинтона после импичмента.
6.
Он был окружен плотным кольцом молоденьких девушек-студенток.
Бердутин улыбнулся, заметив, что ищет среди них дамочку, похожую на Монику Левински.
7.
Чуть поодаль, на цепях, ограждающих памятник Мицкевичу, сидели молодые люди, и пили пиво.
Перекричать их фривольную беседу могли только цветочницы, одержимые желанием пристроить последние букеты…
8.
Внезапно Георгий ощутил волчий голод.
Ему не просто хотелось перекусить – он был готов накинуться и сожрать все, более-менее пригодное в пищу.
Даже последний букет краковских цветов…
9.
Последний раз он ел в вагоне-ресторане – и это были какие-то отвратительные бутерброды с мылоподобным паштетом.
Бердутин рефлекторно потянулся к пачке сигарет: утолять голод никотином вошло у него в привычку.
10.
Плохая привычка, но ей подвержены многие воронежские журналисты.
Особенно в издательском доме «Клубника».
Там каждый второй курит…
11.
Процесс поглощения пищи был когда-то для Георгия священнодействием…
Но теперь он превратился в малоприятное занятие.
12.
Это произошло именно благодаря работе в «Клубнике»… Вернее, благодаря непрерывному потоку «желтых» новостей, ежедневно проходящих через редакцию.
13.
«Желтая река» постепенно растворила в себе все нормальные человеческие желания.
Сначала Георгий стал не доедать: на трехразовое питание у него не оставалось ни времени, ни денег.
Все – кое-как, на бегу, в бешеном темпе горячего репортажа…
14.
Потом он начал хронически не досыпать, потому что волновался за свои материалы, и эта тревога не отпускала его даже ночью…
15.
И, в конце концов, ему стало надоедать жить, потому что замечали и поощряли всегда кого-то другого, а на него, гения строки и фотофакта, никто не обращал внимания…
16.
Это было невыносимо.
Бердутина стабильно игнорировали и лишали поощрений.
И моральных, и материальных.
Он словно не существовал для своей редакции – хотя работал в «Клубнике» изо дня в день, почти без выходных и отпусков.
17.
Георгию, конечно, хотелось славы и признания…
У него ничего этого не было, и он мучительно переживал обделенность…
Особенно невыносимую на фоне главреда «Самого»…
18.
Бердутин завидовал Алексееву, понимая, что такой прекрасной жизни, как у этого баловня судьбы, у него не будет никогда…
А Георгий с самого раннего детства мечтал именно о ней - о жизни богатого и знаменитого ловеласа…
Он хотел стать знаменитым, любимым и почитаемым многочисленными поклонницами.
И у него это так и не получилось…
19.
Никто его не любил – ни мать, ни жены, ни даже дети…
И что ему остается теперь?
Бродить в одиночестве по холодному Кракову, согреваясь лишь нелепой надеждой на то, что в этом городе еще живет человек, ставший причиной всех его бед и несчастий…
Некто Якуб Полонский.
Его родной отец…
20.
«А смогу ли я простить ему то, что он сделал с моей матерью?» - ежеминутно спрашивал себя Бердутин.
И чувствовал, что вряд ли…
21.
Его душа требовала акта старозаветного отмщения.
«Око за око, зуб за зуб»…
ТРУДНОЕ ПРОЗРЕНИЕ
1.
Это была обычная пятница.
Финал рабочей недели.
Начало выходных.
2.
У Шестаковой были самые, что ни на есть, обыкновенные планы: она собиралась уладить текущие дела, а затем выпить с Мариной Петровной зеленого чая.
3.
В процессе чаепития она хотела красноречиво посетовать, что работы слишком много, и что ей хотелось бы задержаться…
И, как обычно, Щукина даст негласное разрешение на «сверхурочные работы» …
4.
Вечером, после того, как все разойдутся, и сторож громко щелкнет ключом в замке решетки перед входной дверью, начнется настоящая, прекрасная жизнь…
То, ради чего все…
5.
Шестакова созвонится с Барашкиной и та проникнет в библиотеку через «черный вход»…
Они выпьют вина, послушают музыку, посидят в Интернете и так дотянут до позднего вечера…
А потом поедут к Ольге…
6.
Но сегодня с самого утра все шло не по плану.
За завтраком супруг был подозрительно разговорчив и настойчиво интересовался ее работой.
7.
Исполнительного директора «Берлин маркт-в» очень удивляла феноменальная загруженность библиотекарей.
Она была совершенно не адекватна той крохотной зарплате, которую они получают.
8.
Ему очень хотелось, чтобы в его концерне люди работали за такие скромные деньги.
И с такой же сверхчеловеческой отдачей…
9.
Днем тоже форсмажорило.
Щукина от чаепития отказалась, но задержку разрешила. Барашкина долго не отвечала на звонки и смс, зато появилась в библиотеке на два часа раньше условленного срока.
И лица на ней не было…
10.
- Что случилось? – спросила Ирина Ольгу, усаживая ее в мягкое кресло.
- Я ее видела… - сквозь слезы пролепетала Барашкина.
- Кого ее? – не поняла Ирина.
- Ну, кого-кого… - всхлипнула Ольга, - Глотову, конечно…
11.
Барашкина отдышалась и принялась рассказывать…
Оказывается, в полдень она зашла в «Макдональдс».
Ей сразу понравилась официантка с красивым ободком на голове, и она заказала у нее чашку «американо».
12.
Потом заказала и два шарика шоколадного мороженого…
Накануне она прочитала в журнале, что и в мороженом, и в шоколаде содержатся эндорфины – гормоны счастья.
13.
Ей сразу захотелось «удвоить эффект» - съесть шоколадного мороженого…
Она кое-как дотерпела до обеденного перерыва и, как только закончился мастер-класс московских дистребьютеров «Орифлэйма», побежала в «Макдональдс».
14.
Пока она делала и получала свой заказ, за соседний столик присела женщина лет тридцати.
Рядом с ней был мужчина лет пятидесяти - зеленоглазый, улыбчивый и подтянутый.
Он с удовольствием слушал то, что говорила женщина, и нежно гладил ее по руке…
15.
После того, как Барашкина съела первый шарик мороженого, и эндорфины начали осчастливливать организм, она, наконец-то, присмотрелась к парочке за соседним столиком.
И, к своему ужасу, узнала в собеседниках Глотову и Багрицкого…
16.
- А кто такой Багрицкий?- удивилась Шестакова. Это имя было ей не знакомо.
- Александр Багрицкий – бывший главный редактор «Хронометра»… - ответила Ольга и жалобно всхлипнула.
17.
- А-а-а…- протянула Ирина, - Да, да, да… Что-то припоминаю…Был такой журнальчик… Неплохой весьма… Я даже хотела отвести туда свою Марину, но он закрылся… Пришлось вести ее в «Самый»…
Барашкина недовольно посмотрела на Шестакову.
- Нет, ты что, не понимаешь? – почти закричала она, - Глотова встречается с Багрицким! Они ходят в кафе, обсуждают какой-то свой проект, у них есть общие планы…
18.
Шестакова пожала плечами.
- Ну и что? Какое нам дело до них? У нас тоже есть общие планы, разве не так?
Она подсела к Ольге ближе и нежно погладила ее по руке.
19.
Барашкина резко одернула руку.
- Карина никогда ко мне не вернется, - захныкала она,- Никогда… Ее интересуют только мужчины…Все, это конец. Я ее потеряла…
Ольга закрыла лицо руками и заплакала.
20.
- А что у них за проект, ты не расслышала? – спросила Ирина, желая переменить тему разговора.
- Рас-слышала…- проговорила Барашкина, заикаясь от расстройства. - Какой-то закрытый литературный клуб…Элитный, наверно… Только для избранных… Меня туда, конечно, не пригласят…
Она достала носовой платок и громко высморкалась.
21.
- А на базе чего они собираются его устраивать? – удивилась Шестакова, - Если ты ничего не путаешь, и Глотова действительно встречалась с Багрицким, то он после закрытия «Хронометра» работает в «Карьере»… А там яблоку негде упасть…
22.
Барашкина пожала плечами.
- Скорее всего, клуб будет виртуальным… - предположила она, - Наверное, разместится в проекте «Любовь по-журфаковски»… Не зря же Глотова его делала…
- Да, но этот проект заточен под Алексеева… Под его рекламную кампанию. Неужели ты думаешь, что главред «Самого» так просто уступит свое первое место?
23.
- Ничего я не думаю, - устало отмахнулась Барашкина, - Одно мне очевидно: Карина меня бросила…
Эти слова прозвучали тяжело, как приговор, не подлежащий обжалованию.
24.
Шестакова покрутила на безымянном пальце кольцо с крупной жемчужиной.
« Все-таки она любит Глотову... - заныл капризный сверчок в ее голове, - Снова ты проиграла… Значит, никакая ты не царица, а обычная, сорокалетняя баба…И без мужа, и без любовника, и даже без лучшей подруги! Все тебя кинули! Все!»
25.
Это было очередное трудное прозрение.
26.
Шестакова со всей очевидностью осознавала, что ее мечты о подруге-сестре были приятной, но временной иллюзией…
Их разрушила первая же эмоциональная буря…
27.
Ирина почувствовала, как ее плотным кольцом окружает хорошо знакомая ей пустота.
Окружает и начинает душить…
28.
Она привычным движением пошарила в сумочке и достала ингалятор.
Барашкина не обратила на это ни малейшего внимания – она была поглощена своим горем.
29.
- Милая, - прошептала Шестакова, наклоняясь к ее изящному ушку, - А давай прямо сейчас поедем к тебе…
- Нет, не ко мне, - резко ответила Ольга и отстранилась - Прямо сейчас мы поедем в «Корриду»…
- А что это? – удивилась Ирина.
- Кафе, - пояснила Барашкина, и достала из сумочки пудреницу - Будем заливать мое очередное расставание…
30.
Шестакова хотела что-то возразить, но сверчок в ее голове оживленно забеспокоился:
«Смирись, - настойчиво советовал он, - Смирись и сделай так, как она хочет. Иначе ты все окончательно потеряешь…»
ГРЯЗНЫЕ ТАНЦЫ
1.
Когда женщины вошли в «Корриду», четверо симпатичных парней играли блюз.
Казалось, они были полностью погружены в свою музыку и свой мир.
2.
«Как я им завидую! – подумала Ирина. – Им никто не нужен, а они нужны всем. Они служат музыке, и всегда будут востребованы. Поклонницы закидывают их трусиками, а они плюют на это. Потому что у них есть свой бог, и имя этому богу – искусство…»
3.
Шестакова вспомнила свою юношескую мечту стать балериной…
Как ей хотелось порхать по сцене в белой пачке и проживать под музыку разные жизни!
Но замужество раз и навсегда перечеркнуло эту мечту, а Марина так и не смогла воплотить ее – не хватило ни силы воли, ни здоровья.
4.
Суровый бог по имени «искусство» не принял ни мать, ни дочь в свои жрицы.
Значит, чего-то очень важного им не хватает…
5.
Ирина потерла виски, отгоняя мрачные мысли.
- Как насчет виски? – спросила ее Барашкина.
- Самое время, - ответила Шестакова и кокетливо оперлась на стойку бара, - Мы ведь пришли сюда веселиться? Ну, так давай начинать!
- Две по пятьдесят! – заглушая музыку, крикнула Ольга, - Виски со льдом!
6.
После первой «по пятьдесят» последовала вторая, а затем и третья…
Ирине стало жарко, все поплыло перед глазами, колокол в горле превратился в тяжелый набат, предупреждающий о надвигающейся беде…
7.
Она срочно удалилась в дамскую комнату – повидать большого белого друга и вернуть ему излишки спиртного.
А затем умыться, привести себя в порядок, и сделать вид, что ничего не было…
8.
Когда Ирина вернулась, Ольга уже оккупировала центр танцпола.
Воздев вверх руки и закрыв глаза, она кое-как двигалась под музыку.
Вокруг нее танцевали другие люди - их было много, и они были разные.
Кто-то не обращал на Барашкину внимания, кто-то тихо посмеивался, а кто-то даже потихоньку снимал ее на камеру мобильного…
9.
«Господи, какой кошмар!» - подумала Ирина, заметив осторожную съемку - «А ведь это и в интернет выложить могут! Какой позор! Я вместе с совершенно пьяной девахой в каком-то заштатном кафе! Нет, надо срочно убираться отсюда!»
Она открыла сумочку и стала шарить в ней в поисках кошелька и … внезапно услышала хорошо знакомый голос.
10.
- Потанцуешь со мной? – спросил приятный, чуть хрипловатый бас.
Ответа не последовало, но через минуту взгляду удивленной женщины предстало нечто невероятное.
11.
На танцполе появилась изумительная пара: исполнительный директор «Берлин маркт-в» и какая-то девица секретутского вида.
12.
Сергей Шестаков, ничуть не стесняясь, манипулировал ею привычными, властными движениями.
Было заметно, что это далеко не первый их танец…
13.
Все движения были уже хорошо отрепетированы, если не сказать отточены.
«Где же, интересно, они тренировались? – зло подумала супруга, - В студии эстрадного танца или в постели?»
14.
Между тем Сергей привлек девицу к себе, затем слегка отодвинул и резко наклонил вниз.
Ее густые каштановые волосы коснулись пола и снова взметнулись вверх.
15.
Две нижние пуговицы на платье расстегнулись, и Ирина заметила, как оголилась ее нога в черном чулке.
Шестаков снова прижал ее к себе, и нога девицы обвилась вокруг его ноги.
16.
«Ну, надо же каким он может быть развратным! – горько усмехнулась жена, - Просто Дон Жуан без ноутбука! И откуда что взялось?»
Она яростно схватилась за стакан виски и залпом осушила его.
17.
Между тем танец закончился. Девица пошловато засмеялась и сжала лицо Шестакова в своих ладонях.
Он поцеловал сначала ее ладонь, потом запястье, потом ямочку на сгибе локтя…
18.
Дальше выносить это Ирина не могла.
Она молниеносно подбежала к парочке, резким движением оторвала девицу от своего мужа и отшвырнула ее в бок.
Затем яростно блеснула ненавидящими глазами и одарила неверного супруга сильной и отрезвляющей пощечиной.
19.
- И-и-ра, - удивленно пролепетал Шестаков, - А что ты здесь делаешь?
- Это что ты здесь делаешь, - бешено заорала разгневанная женщина, - Так ты в командировки ездишь, сукин сын!?
20.
Внезапно откуда-то сверху на голову Ирины свалилось что-то тяжелое.
Земля под ней зашаталась и стала уплывать из-под ног…
Перед глазами начали вспыхивать огромные ярко-красные круги…
ТЕАТР АБСУРДА
1.
Очнулась Ирина в больнице, в знакомой палате.
- Она пришла в себя… - безразлично констатировала медсестра и вышла в коридор.
2.
Через несколько минут в палату зашел главврач.
Бэйджик на его груди красовался горделиво, как орден за заслуги перед Отечеством.
«Смолин Виктор Васильевич», - автоматически прочитала Ирина.
3.
- Как вы себя чувствуете? – интеллигентно спросил он, поправляя на носу очки.
- Нормально, - слабым голосом ответила Шестакова, - А почему я здесь?
4.
Главврач вздохнул и посмотрел на Ирину понимающе - красноречивым взглядом:
- Вчера поздно вечером супруг привез вас из ночного клуба… - Виктор Васильевич еще раз поправил неудобные очки.
- Вы были невменяемы…- он осторожно кашлянул в кулачок.
5.
Медсестра отвернулась, и Шестаковой показалось, что она пытается скрыть злорадную ухмылку.
6.
- Ваш муж сказал, что вы спровоцировали драку. Ни с того, ни с сего напали на артистку балета, которая выступала с шоу-программой…
- Она танцевала с моим мужем! Обнималась с ним, и он ее целовал… - с трудом проговорила Ирина.
7.
Врач пожал плечами.
- Скорее всего, вам это показалось. Вы были чрезвычайно пьяны… В таком состоянии не мудрено и перепутать…
- Но я не путаю! – с жаром отозвалась Шестакова, - Я все видела своими глазами! Так же, как и вас сейчас!
8.
Смолин тяжело вздохнул и привычным жестом подозвал медсестру:
- Укольчик ей быстренько сделайте…А с этой что?
Он покосился в сторону соседки Ирины.
Та лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок.
9.
Медсестра пожала плечами:
- Все время так лежит… Со вчерашнего дня…
10.
Соседка Ирины никак не отреагировала ни на приход главврача, ни на его интерес к ней.
Она была безжизненна, как покойник.
11.
Между тем Виктор Васильевич начинал нервничать:
- Вы что, не знаете, что нужно делать в таких случаях? – он впился в медсестру ненавидящим взглядом.
- Знаю… - смущенно ответила та и потупилась.
12.
- Ну, так почему не делаете? – гневно продолжал он.
Медсестра молчала.
- Почему, я вас спрашиваю?
Его вопрос повис в воздухе, как грозовая туча.
13.
Внезапно медсестра закрыла лицо руками и заплакала.
- Так, этого еще не хватало… - сказал Виктор Владимирович и быстро вышел из палаты.
14.
Медсестра спешно вытерла слезы и последовала за ним.
«Театр абсурда, а не клиника», - подумала Ирина, - «Персонал занят отношениями между собой, а не здоровьем пациентов...»
15.
Шестакова повернула голову влево и с интересом посмотрела на свою соседку.
Та продолжала лежать неподвижно, как труп.
ФОРС-МАЖОР
1.
А в это время в редакции «Самого» заканчивались последние приготовления.
Ровно в полдень стартовала квест-эстафета «КВЕСМИ» – светское развлечение для друзей, деловых партнеров, коллег и любимых читателей.
2.
По традиции, «КВЕСМИ» проходила в три этапа – начиналась в «Самом», затем перемещалась в «Карьеру» и финишировала в «Финансисте-Черноземье»
3.
На «Самом», как на медиахолдинге, принимающем «КВЕСМИ» первым, лежала огромная ответственность.
Старт задавал тон всей эстафете…
4.
Алексеев, как главный редактор, сделал все возможное для того, чтобы его журналисты не ударили в грязь лицом перед коллегами.
Каждый сотрудник «Самого» прошел через многочисленные психологические тесты, выявляющие его квестовые способности.
5.
По результатам тестов с каждым была проведена индивидуальная подготовительная работа.
6.
И вот, наконец, долгожданный день наступил…
Огромный стол в конференц-зале был накрыт персон на сто.
По прибытии в «Самый» журналисты и пиарщики из разных СМИ сразу перемещались в сторону конференц-зала…
А там шампанское уже лилось рекой…
7.
Накануне «КВЕСМИ» был праздник 8 марта, и организаторы продлевали удовольствие, активно поздравляя дам и выражая им свое восхищение.
Периодически кто-нибудь из мужчин произносил поздравительную речь, плавно переходящую в тост.
Когда очередь дошла до всеми любимого Рыкина, аудитория непроизвольно затихла.
8.
Оказавшись в центре внимания, Евгений продемонстрировал собравшимся неподражаемый «рентгеновский» взгляд.
Затем, кашлянув в натруженный замредакторскими буднями кулак, и медленно проговорил:
– Первым делом хочу потребовать удаления Александра Перегудова. Графоманам не место в наших рядах.
9.
Журналисты переглянулись.
Формально Рыкин был прав.
Перегудов не был выпускником журфака, и он не работал ни в СМИ, ни в сфере полиграфии. Нельзя его было назвать и мудрым, вдумчивым читателем. Его присутствие на корпоративном празднике случайно, de facto Александр – лишний на этом счастливом перекрестке информационных дорог.
Но по-человечески Перегудова было все-таки жалко, хотя он своими глупыми провокациями успел достать многих…
10.
Хотел парень быть журналистом.
Очень хотел.
Но почему-то не получалось у него…
Все он делал как-то не так: общался с рекламодателями безрезультатно, писал постно и трусливо, фотографировал банально…
Не получалось у него даже пересылать электронные письма и работать курьером – с чем обычно справляются даже иностранные студенты, едва-едва говорящие по-русски…
Перегудов вечно все путал.
Он был из числа тех несчастных, которые умудряются заблудиться в трех соснах.
11.
Крепкие молодые мужчины, одетые в черное, легко подхватили Александра.
Через минуту «лишний человек» уже был на улице.
12.
Тех, кто отдыхал в квестующем «Самом», его судьба не беспокоила.
Они продолжали слушать патриархальную речь, и это было намного интереснее, чем страдания «жертвы обстоятельств».
- Теперь, когда среди нас нет лишних людей, хочу донести до вас, дети мои, радостную новость – сказал Рыкин.
Тишина в конференц-зале стала осязаемой.
- Пиаром Воронежа будем заниматься мы с вами. План мероприятий уже разработан. Автор всем известен…
- Яков Алексеев! – выкрикнули из зала.
13.
Рыкин постарался выдержать соответствующую моменту «станиславскую паузу», но ее крайне не вовремя прервал натужный, почти родильный, вой Перегудова.
14.
Бедняга отчаянно лез в форточку…
Через мгновение донесся и отборный мат охранников, которые пытались вытолкнуть его обратно…
15.
Журналисты сдержанно, временами даже сочувственно, посмеивались.
Рыкин продолжал, демонстративно не обращая внимания на шумные попытки вторжения:
- Итак, план общегородского пиара. Первый, и самый, возможно, главный вопрос…– Евгений изобразил на лице очаровательную задумчивость,
- А кому он, пиар этот, нужен?
16.
- Мне, мне нужен позарез! – бешено вопил Перегудов.– Дайте, дайте городского пиара! Срочно! Мне надо больше всех, я из Волгограда!
Ощущение гнетущей неловкости нарастало.
17.
Подумать только, какая хватка, какое удивительное стремление пробиться было в этом щупленьком и невзрачном волгоградском пареньке!
18.
Алексеев читал его письма, которыми он подзаваливал его электронную почту.
В них были и почти новые характеры, и почти свежие диалоги, и написано это было почти по-писательски.
19.
Смотрел Яков и фотоэтюды Перегудова….
В принципе не то, чтобы плохо, вполне сносно, кое в чем даже символично, но…недобирал чего-то Перегудов.
Не было какой-то яркости, что ли, смелости, может быть, новизны или задора…
Не зажигало все это, не заводило, а напротив, удручало – тягомотина одна, как болото да танцующие под песню «Триста лет тому назад» лягушки.
Была бы уместна даже некоторая корявость, что ли, размашистость, резкая выразительность, какой-нибудь вопиющий фотофакт…
Но ничего подобного не было.
20.
Переписка с Перегудовым длилась аж целых три месяца.
Это время показалось Алексееву неимоверно долгим. Главный редактор добросовестно, но, естественно, не впрямую, а эдаким скользящим манером объяснял начинающему, как надо работать.
Но все его усилия пропадали напрасно.
Перегудов не ухватывал самого главного…
21.
И что же ему оставалось?
Сизифов труд, мазохизм, терпение и упорство, доводящие иной раз до белого каления…
22.
То, что Алексееву давалось легко, как забава и как игра, приходило к Перегудову после недельного, а то и месячного «стучания» камнем одной мысли о камень другой…
Высекалась «искра вдохновения» первобытно-мучительным способом.
23.
Алексеев все время удивлялся: до чего же непонятлив этот начинающий журналист!
Главред ставит перед ним совсем простую задачу: поговорить по телефону. Обсудить возможность размещения рекламных материалов с одной пробивной дамой лет сорока и девушкой-щучкой лет девятнадцати.
24.
И что получается в результате?
Аномальная ситуация.
25-летний мужчина с университетским образованием, дипломированный физик, оказывается не в состоянии внятно объяснить цель своего звонка…
О какой эффективной работе может идти речь при таких реалиях?
25.
Когда приходилось общаться с женщинами, Перегудов путался, терялся и сдувался, как проколотая шина.
26.
А может быть, главред ему все плохо объяснял?
Может быть, Якову не хватало терпения и слов?
27.
И если верно последнее, то отчего же тогда такую безумную силу над ним имеют какие-то журналы, какие-то фотографии, какие-то корпоративы и квесты?
Почему ради сомнительных лавров журналиста он готов на почти адские мучения?
28.
И как же материализуются эти черные или разноцветные, газетные, журнальные или книжные буковки? Почему в такую роковую власть они превращаются?
Разве не обладает каждый человек ясным пониманием того, что никто, кроме него, не в праве ничего решать в его жизни?
Разве не ясно, что журналисты – просто обычные люди, создающие тексты, видео или аудиоматериалы, а совсем даже не гуру, учения которых – догматы?
29.
Да, безусловно, в новых журналистских жанрах вымысел откровенно теснит реальность.
Стала модной не строгая цепь фактов, а креативная их интерпретация.
И чем креативнее, тем лучше.
30.
Широкое пространство всегда владело умами и сердцами русских.
Оно выливалось в понятия и представления, которых нет в других культурах, приводило к возникновению синтетических жанров, находящихся на стыке многих сфер.
Это отразилось сначала на театре, а потом и на журналистике.
31.
Но почему на шее у одних венок из самых разных информационных мифов благоухает, а у других – затягивается в смертельную петлю?
Отчего случаются такие острые крайности?
32.
В чем, собственно говоря, секрет творческой работы?
Почему кому-то - аплодисменты и признание, а кому-то – бесконечные хождения по мукам?
Алексеев не знал.
Но очень хотел узнать.
33.
Словно через ночной тоннель, ослепляемый резкими всполохами встречного движения, главред пробирался к истине.
34.
Он шел через толпу празднично одетых и благоухающих людей, но видел, на самом деле, толпу прокаженных.
35.
Ему были противны их злорадные, смакующие унижение Перегудова взгляды.
Он кожей чувствовал паршивое ликование тех, кто так же ничтожен, как и Перегудов, но кому повезло, у кого хватило сил или возможностей купить себе заветный пропуск в «Самый».
36.
Волна такого сильного разочарования заливала душу, что, казалось, Алексееву не выпутаться из этой истории, сердце сдаст, клетки мозга сгорят.
Не было больше смысла жить и терпеть, не для кого, вокруг были лишь бездарности и пустота…
37.
Чего в тот момент было больше – страдания и муки от того, что никак не может реальность сложиться в тот орнамент, который нужен, и что не научить, видимо, Перегудова работать как надо?
Или ненависти, порожденной бездарностью новобранца?
Или уязвленного самолюбия профессионала, пытавшегося все-таки, вопреки всему, сотворить невозможное?
38.
Как ни подсчитывай, какие не подводи итоги, а сальдо всякий раз оказывается не в пользу «Самого».
Привычно действующая машина практического обучения вдруг дала сбой…
И застрял в этом годами отлаженном механизме какой-то мазохист, какое-то ничтожество, какой-то таракан!
39.
Была ли в организме у главного редактора хоть одна молекула, которая не вопила бы от боли?
Он даже удивился, как выдерживает эту нерводробительную пытку…
Наверное, уже привык…
40.
Яков держался так, что окружающие ни о чем не догадывались.
Им, к счастью, было чем заняться.
Гости полностью растворились в тех многочисленных удовольствиях и развлечениях, которые предоставил им лихо квестующий «Самый».
Впоследствии многие из них либо забыли про инцидент с Перегудовым, либо посчитали его хорошо спланированным розыгрышем.
ПЕРЕКРЕСТОК
1.
А в это время Анна Пазушина делала вид, что наслаждается отпуском.
Но на самом деле ей было не до курортных радостей. Внутренне она паниковала.
Звонков от Ромашкина, главреда «Финансиста-Черноземье», все еще не было.
Это не предвещало ничего хорошего…
2.
Чтобы поменьше думать о Ромашкине, Анна решала найти себе отвлекающее занятие.
3.
Осуществить это намерение было сложно, так как не хотелось даже читать.
От безвыходности Пазушина стала активно размышлять о том, что волновало ее в последнее время.
4.
Если бы кто-нибудь из деловых людей, из тех, кто всегда плотным кольцом окружал ее - отчасти волею судьбы, отчасти по необходимости - так вот, если бы кто-нибудь из этих высоких лбов догадался бы о ее истинных мыслях и чувствах, то немало удивился бы или воспринял это открытие с издевкой.
5.
Но Пазушина ничего не могла с собой поделать, ей все казалось, что она никак не может добраться до сущности своей любовной неудачи, и эта рана болит где-то глубоко внутри, как плохо вылеченный зуб.
6.
Она открывала свой ноутбук, и писала в «Дневнике интересной женщины»: «Жизнь – это вовсе не то, как ее воспринимает большинство, это не беличий бег по кругу, в котором все предрешено; жизнь – это живая система, подобно пчелиному улью или муравейнику, а совсем не бездушное колесо, тупо крутящееся, пока жива рабыня - белка.
А раз это живая система, то, значит, как и положено живому, она обменивается с окружающей средой энергией, веществом и информацией. Значит, ей присущи две основные способности: создавать порядок в противовес хаосу и стремиться к гармонии…»
7.
Анна прекрасно понимала: все эти мысли, догадки, ощущения - нечеткие еще, сырые, словно акварельные наброски.
Таким «сырьем» вряд ли удастся привлечь чье-нибудь внимание…
Однако попробовать стоит.
Вдруг повезет?
8.
В конце концов, куда еще девать страстное чувство, которое остается навязчиво-безответным?
9.
Чтобы еще сильнее отвлечься от докучных фантазий, Пазушина покидала свой уютный номер в отеле «Черномор» и пересаживалась на прогулочный корабль «Посейдон».
10.
И тихая дрожь «Посейдона», который разделял своими могучими бортами водную гладь, ее немного успокаивала.
11.
Анна удивлялась тому, что в этих прогулках ее все очаровывает: и белоснежный корабль, и окружающее его нежное волнение воды.
Ее пленял и бескрайний синий простор, и первозданная живая красота, и то непередаваемое ощущение свободы, которое рождается в морских круизах...
12.
Но не проходило и часа, как возвращались горькие воспоминания.
Деться от них было некуда – как известно, от себя не уплывешь, какой бы прекрасной не была погода.
Попутный ветер изо всех сил старался наполнить алые паруса ее души – но легкость приходила только на самое краткое время.
13.
Нет, Ромашкин не был плохим редактором, напротив, он казался почти идеальным.
Но в последнее время его как будто подменили.
Милую улыбку сменило раздражение, нежную заботу – отчужденность, бурное желание – грустная апатия.
14.
Анна старалась терпеть, не роптать. Она не теряла надежды, верила, что их отношения наладятся.
Но все происходило с точностью до наоборот – Ромашкин отдалялся все дальше и дальше, его неудержимо влекло куда-то в неведомые просторы, а ей оставалось только страдать, ждать, уговаривать себя, что вот-вот, скоро, буквально через недельку все изменится…
Однако в лучшую сторону ничего не менялось…
15.
И даже в таком двусмысленном положении Анна не могла отказать себе в удовольствии помечтать – а ведь был же, был божий шанс!
Был он и тогда, когда они с Андреем только познакомились, есть он и сейчас!
Хочется в это верить.
А раз хочется, стало быть, верится.
16.
Закрывая глаза, она мысленно представляла себе все проведенные вместе счастливые минуты.
Те лучшие мгновения, которые у них с Ромашкиным все-таки были.
Неожиданные встречи...
Задушевные разговоры…
Долгие откровенные взгляды…
17.
Приятно, когда есть, о чем вспомнить.
Анна прокручивала воспоминания, как кадры из кинофильма о прошлой жизни.
Она бережно сдувала с них прозаическую пыль.
18.
Без чудес жить нельзя, и в них невозможно не верить.
Если некто верит в чудо, если он искренне верит в то, что желанная встреча возможна, то в окружающем его пространстве постоянно аккумулируется энергия.
Это ядро вбирает в себя частицы внешней, окружающей жизни, преобразует их в соответствии со своими внутренними процессами, сообразуясь с мечтой.
В какой-то момент ядро достигает «критической массы» и происходит взрыв. Ослепительная вспышка.
Создается чудо.
Мечта становится реальностью.
19.
Пазушина стояла на палубе и наслаждалась своими воспоминаниями и фантазиями.
Лучи солнца нежно касались ее волос и ресниц, щек и губ.
Она думала о том, что многое в жизни становится абсурдом или фарсом.
Кое-что, к счастью, становится мечтой.
Тем самым, эфемерным и прекрасным, что не дает жить с пустой головой и ледяным сердцем.
«Ау, мечта моя! Где ты?», - звала Анна и с замиранием сердца ожидала ответа.
20.
И кто-то неожиданно тронул ее сзади за плечо.
Она вздрогнула и обернулась.
Смуглолицый джентльмен спрашивал ее о чем-то…
Пазушина не сразу поняла смысл обращенных к ней фраз – его английский был отвратительным, с сильным, кажется, греческим акцентом.
21.
«Чего ему надо?» - недовольно подумала она.
Ах, да… Он извиняется за бестактность…
Его беспокоят намерения дамы…
Не хочет ли она броситься вниз? Со стороны очень похоже на это, и он не может оставаться равнодушным, когда такая красавица рискует собой…
И снова увидев этот привычный для нее, заинтересованный мужской взгляд, Анна поняла, что совершила ошибку.
Впрочем, сама виновата…
Звала мечту – получи то, что заказывала…
22.
А чего она ожидала?
Что Ромашкин приземлится на палубу прямо с лазоревого неба, и они вместе будут бегать туда-сюда по палубе, сматывая его парашют?
Или что он вынырнет из морских глубин в блестящем акваланге?
- Такая красивая женщина, а глаза полны слез. Вы разочарованы, дорогая моя. Но чем, позвольте узнать? Разве мало достойных кавалеров, готовых на все ради такой богини, как вы? – настойчиво интересовался новый знакомый.
23.
Анна продолжала молчать.
Да и что ответить в такой ситуации?
Все прозрачно до неприличия…
Скучающий мужчина говорит даме дежурные комплименты - с некоторым, вполне очевидным расчетом.
24.
Банальный курортный «съем», и ничего больше.
Решил хороший человек развлечься игрой в спасателя…
А что? Жена с детьми где-то далеко. Семья никогда не узнает о пикантных подробностях его отдыха…
25.
А раз так, то почему бы и нет?
Кто из мужчин удержится от соблазна, если есть уверенность в том, что все останется в тайне?
Любому приятно ощутить бодрящий любовный задор. Почувствовать себя ди Каприо, - с небольшой поправкой на возраст и социальный статус.
26.
«Ладно», - подумала Анна, - «Главное, чтобы корабль выдержал и не превратился в «Титаник».
27.
Новый знакомый, догадываясь о каких-то, не самых приятных ее переживаниях, старался как можно нежнее смотреть на нее, намекая на свое беспредельное понимание.
- Вам ничего не надо менять в себе, - сказал он на ломаном английском, - оставайтесь такой, какая вы есть и идите навстречу новой любви. Радуйтесь своей красоте и красоте мира. И живите, просто живите... Кстати, меня зовут Антонио…
28.
Пазушина невольно усмехнулась: русская классическая литература многократно изображала тот кавардак, который наступил бы в мире, если бы все люди оставались такими, какие они есть, говорили только то, что они на самом деле думают и жили бы так, как получается, не прилагая никаких усилий для улучшения.
Наступил бы конец света, это точно.
Но Антонио с русской классикой был, видимо, не знаком, да и душеспасительные беседы не значились его основной целью.
У него были более приземленные планы. Он хотел просто хорошо провести время с приятной дамой.
29.
Однако не повезло.
К Антонио медленно, но верно, приходило гнетущее ощущение отказа.
Оба собеседника натужно улыбались.
30.
- Ну что же, дорогая моя, пойдемте пить кофе? Или вы предпочитаете чай? – спросил Антонио для поддержания светской беседы.
31.
«Какой прилипчивый!», - с тоской подумала Анна, - «Решил добиться своего, во что бы то ни стало!»
- Я приду немного позже, начинайте без меня, - сказала она и быстро удалилась.
32.
Оставшись наедине с собой, Пазушина первым делом достала из сумочки мобильный телефон…
Она совсем уж было решилась позвонить в «Финансист», но в последний момент передумала…
БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЖИЗНЬ
1.
А в это время в редакции «Самого» Яков Алексеев бороздил просторы Интернета, выискивая интересную информацию.
Случайно перед его глазами мелькнула фраза: «Одна и та же вечная проблема России».
Она оказалась ссылкой на книгу, изданную в 1907 году.
Книга называлась: «Голод, вырождение, вымирание и невежество русского народа как следствие полицейского строя»
2.
«Действительно, вечная проблема», - усмехнулся Яков.
С 1907 года мало что изменилось…
3.
Но спустя пару минут он задумался: «А почему, собственно, эта проблема вечна?»
Скорее всего, потому, что в ее основе лежит психический фактор…
4.
Как известно, во все времена православие жестко протестовало против сексуальной свободы, но снисходительно относилось к пьянству и воровству.
Но для того, чтобы искоренить все это, нужно победить вожделение.
5.
И просто так, «с пол-оборота» одержать такую победу не получится.
Потребуются долгие годы изнурительной внутренней работы.
6.
Для этого, чтобы выдержать ее, надо хорошо понимать, к чему, на самом деле, призывал Иисус Христос.
7.
Он учил, что безгрешен только Бог.
Грех – это ошибка, заблуждение души, а Творец заблуждаться не может.
8.
Но, объявив себя безгрешной, Православная Церковь заложила основы для появления двух «классов».
Первый – это «пастыри», которые никогда не ошибаются, и являются святыми.
Второй - это «стадо грешных овец», которые всегда будут ошибаться, и которых нужно наставлять и поучать.
9.
Как известно, до 1917 года в России у народа не было возможности читать Библию.
И это вполне объяснимо, потому что вера в Бога делает человека свободным, а это невыгодно ни светской, ни духовной власти.
10.
Русские цари идею своей непогрешимости и богоданности скопировали у Церкви.
В связи с этим русская история наполнилась удивительными сюжетами.
11.
Взять, хотя бы, убийство царя Александра II.
Террорист бросил бомбу в его карету, но царь чудом остался жив.
По инструкции, кучер должен был немедленно увезти монарха из опасной зоны…
12.
Но Александр приказал остановиться.
Он хотел побеседовать с бомбистом.
13.
Господин не мог понять, как это раб, который должен его боготворить, вдруг бросил в него бомбу…
Их беседа закончилась тем, что царя подорвал второй бомбист, находившийся неподалеку.
14.
Алексеев размышлял над этим историческим уроком, и ему становилось не по себе.
Он понимал, что «Самый» тоже инфицирован вирусом непогрешимости идей.
Только не политических, а экономических.
И что это - прямой путь к разрушению медиа-холдинга.
15.
Непогрешимость автоматически закрывает обратную связь, а без этого инструмента невозможность развиваться.
16.
Ощущение своей избранности и непогрешимости – это инстинкт самосохранения, возведенный в абсолют.
Но его невозможно победить насилием, - только любовью.
Этому учил своих апостолов Иисус Христос.
17.
Но если у людей нет личного устремления к Богу и потребности в любви к Нему, то победа над инстинктом невозможна.
18.
При таких раскладах «Самый», так же, как и карету Александра II, может уничтожить бомба…
Сначала – информационная.
Потом – если не поможет – появится кустарная самоделка.
19.
И все это произойдет не из-за террористов, и даже не из-за местного криминала.
«Самый» уничтожит его же собственный исполнительный директор, ослепленный приступом гордыни….
20.
Информационный трон, именуемый медиахолдингом «Самый», Максим Михайлович Розенберг воздвигал ДЛЯ СЕБЯ, а совсем не для ближнего.
Но судьба распорядилась так, что его pr-корона досталась везучему выскочке, испорченному повышенным женским вниманием…
21.
Такой расклад совершенно не входил в планы Розенберга…
РАЗНЫЕ ЛОГИКИ
1.
Если понять, что человек живет одновременно и по Божественной, и по людской логике, тогда возникнет новое отношение к каждому человеку: непрерывная любовь в душе и одновременно мягкость или жесткость в зависимости от внешних обстоятельств.
Именно такое отношение позволяет воспитывать себя и других.
Оно дает максимальные возможности для изменения, а значит, и для преодоления греха.
2.
Ученики Христа до встречи с Ним, несмотря на то, что молились и соблюдали заповеди, жили на уровне человеческой логики.
Бог для них был – но где-то там, далеко.
А прямо перед собой они видели обычную жизнь с ее радостями и горестями, трудами и заботами.
3.
Три года они провели бок о бок с Христом, забыв о человеческой логике, об основных человеческих инстинктах.
По сути дела, с ними происходило то же самое, что с еврейским народом на протяжении столетий.
4.
В египетском плену народ Израиля испытывал унижение инстинкта самосохранения. Ущемление в правах, тяжелый, непосильный труд, ощущение своей второсортности – все это помогало преодолеть зависимость от человеческого инстинкта и приблизиться к Богу.
5.
Но этого оказалось мало. Сорок лет Моисей водил людей по пустыне.
Возникает резонный вопрос: зачем?
Почему столько времени нужно было оставаться практически без еды и без крова?
Как в таких условиях вынашивать и рожать детей? Как растить их?
6.
Инстинкт продолжения рода – это, в первую очередь, еда и секс.
Два поколения евреев родились и выросли в пустыне, на фоне унижения двух главных человеческих инстинктов.
7.
Но это было не просто унижение, не только потеря.
Моисей постоянно говорил о вере в Бога, о любви к Нему и надежде на Него.
Таким образом, формировалась непрерывная вера в Бога, которая приводила к чудесным явлениям и неоднократно спасала жизнь народу Израиля.
8.
Для того чтобы душа очистилась и обрела любовь и видение Бога, инстинкты должны отойти далеко в сторону.
Только после египетского плена и многолетних скитаний по пустыне еврейский народ вошел в то состояние, в котором мог воспринять Десять заповедей.
9.
Подобное притягивает подобное.
Для того чтобы прикоснуться к Божественному, нужно уподобиться ему. А для этого оно должно стать целью и смыслом жизни.
В противном случае прикосновение к Божественному приведет к смерти.
10.
Итак, еврейский народ получил Десять заповедей и после этого сотни лет жил, познавая Бога, развивая свои души и преумножая свое потомство.
А затем наступило время, когда нужно было получить новую порцию Божественной энергии, - без нее вера угасала, и даже привычного соблюдения всех заповедей было недостаточно для спасения души.
11.
Мать Иисуса Христа в период Его зачатия испытала унижение двух основных инстинктов.
Выходить замуж, будучи беременной, - это, по тем временам, серьезный проступок.
За такое Марии, в лучшем случае, грозило всеобщее поношение и презрение как к блудливой женщине, в худшем – смерть через побивание камнями.
12.
Любая на ее месте вытравила бы ребенка, боясь позора и смерти.
Любая…но не Мария!
13.
Божественная любовь и знаки, пришедшие свыше, помогли ей преодолеть притяжение человеческого.
14.
Мария не знала, примет ли ее Иосиф.
Если бы не знаки свыше, то и не принял бы.
Иосиф не стал бы укрывать грех и становиться соучастником преступления.
Но через любовь верная и неизбежная смерть превратилась в жизнь.
15.
Бог часто проверяет людей, ставя на одну чашу весов любовь, а на другую – благополучную жизнь с ее инстинктами и наслаждениями.
Время рождения Иисуса было, мягко говоря, непростым.
Народ Израиля забыл о любви, сострадании, единении и жертвенности.
Государство было обречено.
Последний шанс был дан через Христа.
16.
И что в результате?
Три года Он водил за собой учеников.
Эти люди лишились крова, оставили все возможные удовольствия, свои семьи, родственников и друзей.
Они пошли за Христом и три года претерпевали унижение двух человеческих инстинктов.
Но это происходило на фоне постоянной демонстрации Божественной логики и чудес, которые естественны при соприкосновении с Божественной энергией.
17.
И, несмотря на все это, только один ученик смог увидеть Божественную логику и ощутить Божественное в Христе.
Тогда возникает резонный вопрос: почему же Симон, названный Петром, трижды предал Христа?
Почему он отрекся от Учителя?
18.
Перед нами ярчайшая демонстрация трех моделей поведения, трех вариантов логики.
19.
Первая логика, чисто человеческая, принадлежала Иуде.
Он не только не понимал Христа, но и категорически не воспринимал все то, что Иисус говорил и делал.
20.
Вторая логика принадлежала апостолам.
Это была отчаянная попытка соединить человеческое и Божественное.
Но в критической ситуации сразу же победили инстинкты, и «все ученики, оставив Его, бежали»
21.
И третья логика принадлежала Петру. Он – единственный, кто пошел за своим Учителем.
Инстинкты побеждали в его душе любовь и заставляли отрекаться, но он продолжал идти за Божественной логикой и преодолевал их.
22.
По сути дела, это было не трехкратное предательство, а трехкратная попытка преодолеть основные инстинкты.
23.
Но Божественная логика была еще слаба. С первого раза не получилось.
Получилось потом…
24.
Почему же после предательства один стал столпом христианства, а другой повесился?
Потому что один увидел Божественную логику, а другой – не смог.
25.
С тех пор, как это произошло, ученые, философы и богословы спорят до хрипоты и драки, пытаясь понять, что именно закрыло Иуде возможность понимать и принимать слова Христа.
Есть версия, что причиной стала его любовь к деньгам, граничащая с откровенным воровством.
Тот, кто обворовывает ближнего, закрывает для себя Божественную логику.
Он может выполнять все остальные заповеди, но душа его уже связана.
Если нарушаешь хоть одну из девяти заповедей, то уже невозможно выполнить первую…
26.
В связи с этим вспоминается фраза Христа: «…Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное».
Иными словами, человек, не обуздавший свои инстинкты, не способен ощутить Божественную любовь.
Царство Божие для него недоступно.
27.
Апостол Петр почти победил свои инстинкты. Остальные ученики, внешне соблюдая заповеди, душой еще продолжали следовать за инстинктами.
А Иуда инстинкт самосохранения, обогащения, превосходства над другими поставил на первое место, тем самым лишив себя шансов познать Божественную логику и изменить свой характер.
28.
Поэтому прикосновение к Божественной энергии стало для него смертельным. Иуда был обречен.
Не будь самоубийства, он все равно бы не выжил.
29.
Точно так же обречен был и Израиль. Восстание, которое вспыхнуло 40 лет спустя, привело к гибели страны, но спасло еврейский народ от вырождения и исчезновения.
Опять были заглушены два основных инстинкта.
И в рассеянном, униженном народе Израиля снова стала постепенно пробуждаться вера…
ЧАСТЬ II
ИНЕССА ЗОЗУЛИНА
ДЕЖАВЮ
1.
История учит людей лишь тому, что она их совершенно ничему не учит.
2.
Поэтому в человеческом мире все повторялось и повторяется.
Россия – не исключение.
3.
Падение нашей страны началось с того, что искренняя вера в Бога и чистосердечное устремление к Нему были подменены ритуалом и формальным исполнением заповедей.
Любовь стала уходить из человеческих душ, и началось массовое поклонение инстинктам.
4.
Как уже говорилось, это чрезвычайно опасно.
Поклонение инстинкту самосохранения приводит к скоропостижной смерти.
Поклонение инстинкту продолжения рода ведет к бесплодию, падению жизненной энергии и вырождению потомства.
5.
С первых дней новой эры и до сих пор человечество мучается вопросом: «За что убили Христа?»
А ответ прост и лежит на поверхности: за то, что Он отстаивал любовь и нравственность, обвиняя священников в их утрате.
6.
До Него Иоанн Креститель тоже обвинял в безнравственности светскую власть и был обезглавлен по просьбе Саломеи.
7.
Вдумайтесь: Предтече отрезали голову из-за прихоти какой-то плясуньи!
О какой нравственности может идти речь при таких реалиях?
8.
После Крестителя Иисус Христос обвинял в безнравственности власть духовную, и был распят.
9.
Единобожие не может существовать без любви и нравственности.
А в России последние столетия пытались совместить веру и ритуалы – с беззаконием и неравенством.
С одной стороны провозглашалась любовь к ближнему, а с другой – существовало рабство в виде крепостного права и полное бесправие народа перед власть имущими.
10.
Но законы жизни намного сильнее людей.
Если исчезают единение, нравственность и любовь, никакой религии не выжить.
11.
Библия показывает нам два возможных пути.
Если идти на смерть ради веры, любви и нравственности, то возникает возможность выжить чудесным образом через любовь к Богу.
Второй же путь – имитировать веру, строго соблюдая ритуалы, и при этом потихонечку приворовывать и угождать своим инстинктам.
12.
Во времена Иисуса в Израиле духовная и светская власть забыли о любви и нравственности, поэтому Христос говорил: «Царствие Божие внутрь вас есть».
Он видел, что те, кто раньше поддерживали веру, теперь стали ее истреблять.
13.
В России сейчас похожая ситуация.
Торговцы, политики, шоу-бизнес, медицина, большинство СМИ призывают поклоняться инстинктам, пытаясь убедить народ, что именно в этом и есть главная цель и смысл жизни.
14.
Религия в России отделена от государства, но не от нравственности.
По идее, представители всех религиозных концессий должны протестовать против воровства и навязчивой сексуальной пропаганды.
Но, как ни странно, они не уделяют этому достаточно внимания.
15.
Тогда возникает резонный вопрос: зачем нужна религия, не защищающая любовь и нравственность?
16.
Такая религия, конечно, никому не нужна.
А вот без нормальной религии никак не обойтись.
Без нее любое общество нежизнеспособно, ибо поклонение инстинктам достаточно быстро превращает людей в животных.
17.
Складывается такое впечатление, что нынешняя цивилизация упорно хочет повторить опыт Содома и Гоморры.
И террористы с удовольствием помогают ей в этом, заменяя своими преступлениями стихийные бедствия…
МАТЕРИАЛ ДЛЯ ТВОРЧЕСТВА
1.
Когда-то в юности Георгий Бердутин увлекался написанием картин и даже стал членом товарищества свободных художников.
2.
Он любил вспоминать свои первые деньги, полученные за картины.
3.
Ему нравилась работа художника-оформителя, а когда у него появились друзья, учившиеся в художественной Академии, он, подражая им, начал писать портреты и натюрморты.
4.
Как-то друзья зашли к нему в гости, и после третьей бутылки пива закипел отчаянный спор на тему живописи.
Словесная перебранка медленно, но верно перерастала в драку, и для того, чтобы остановить безобразие, Георгий предложил:
- Давайте на практике проверим, кто прав. У нас есть несколько вяленых таранок и пустые бутылки из-под пива. Кладем их на красную тряпку и пишем натюрморт.
5.
Один из друзей рассмеялся и посмотрел на Георгия с таким превосходством, словно он белый хозяин-плантатор, а Бердутин его чернокожий раб:
- А знаешь ли ты, что хороший натюрморт составляется несколько часов, а то и дней?
Георгий пожал плечами и улыбнулся:
- Хорошо, начинайте.
6.
Часа полтора друзья передвигали рыбу, ткань и бутылки, составляя композицию.
Георгию это, в конце концов, надоело. Он «закипел».
- Ребята, у вас голова работает, а чувства – нет. Поэтому у вас все мертвое! А натюрморт должен быть живым, в нем должны быть чувства. А где полный математический порядок, там чувств нет! Смотрите, как надо…
Бердутин подошел к натюрморту и махнул рукой. Рыбки перемешались, составив хаотическую композицию.
- Натюрморт готов, - объявил Георгий.
7.
Друзья покряхтели, но согласились. Все приступили к работе, рисовали с одной натуры, но картины у всех получились разные.
У кого-то выпирал красный фон, на котором безжизненно валялись рыбки. Они были похожи на жертв коммунизма, засушенных и съеденных ради великой идеи.
У кого-то, напротив, грозно чернели бутылки из-под пива, олицетворяя собой темные дыры, в которые проваливаются слабые души...
8.
Бердутин, в отличие от своих друзей, не старался подстроиться ни под соцреализм, ни под импрессионизм.
Ему было все равно, какая из этих концепций правильнее.
Он писал свою картину не ради того, чтобы разрешить их спор.
9.
Георгий взял большой холст с подрамником и начал выражать свои искренние чувства посредством предоставленного натюрморта.
На душе у него в тот момент было светло и радостно, и потому получилась яркая и оригинальная картина, поражающая фейерверком красок и форм.
10.
По окончании работы друзья-академисты сдержанно похвалили Георгия и заверили, что эту картину он может даже продать.
Бердутин долго не раздумывал, и через неделю, когда краска подсохла, оформил холст в раму и отнес в комиссионку.
11.
В советское время салонов, где можно было бы продавать свои картины, просто не было. Только члены Союза художников могли это делать в специализированных магазинах – и то под строгим и неусыпным контролем «неравнодушных товарищей».
12.
Но если Георгию что-нибудь сильно хотелось, он всегда находил варианты решения, преград для него просто не существовало.
Он сразу смекнул, что в комиссионку, где выставляют на продажу старые картины, можно отнести и свою и чистосердечно соврать, что это подарок от дальнего родственника из Польши.
13.
Георгий так и сделал, и картину у него приняли, хотя цену он заломил по тем временам немалую.
Бердутину важны были не деньги, а ощущения, связанные с тем, что его картина может быть куплена.
14.
Удивительно, но через пару дней, когда он зашел в магазин тайно полюбоваться своим творчеством, картины уже не было.
Оказалось, что ее купили накануне вечером.
Бердутин получил деньги, и после этого произошло нечто невероятное.
15.
Георгий очень хорошо помнил этот момент – несмотря на то, что с того дня прошло уже больше пятнадцати лет.
Он шел с приятелем по улице, и радостно делился своими планами:
- В день я могу написать два-три натюрморта. Даже если работать, не торопясь, дней по десять в месяц, я смогу получать по несколько тысяч рублей. Это же можно купить квартиру!
В этот самый момент Бердутин почувствовал, что земля уходит из-под ног…
16.
Дело было зимой, тротуар был скользкий.
Но Георгий точно помнил, что поскользнулся он именно после этих слов…
Приятель сочувственно посмотрел на него и сказал:
- Мне кажется, ты не о том думаешь, вот тебе и послали знак…
Бердутин держал руками ушибленную голову и соглашался. Да, похоже, он слишком запал на деньги. Для творческого человека это губительно…
Больше в комиссионку он не ходил, картины не продавал. Пропало желание…
17.
Зато через несколько лет, когда он женился и перебрался из Питера в Воронеж, нестерпимо захотелось стать журналистом.
Георгий пошел работать в первую попавшуюся газету – ею оказалась «Клубника».
Сначала он подрабатывал внештатным корреспондентом, а затем его повысили – сделали штатным сотрудником, получающим крохотную, но все-таки официальную зарплату.
18.
Это эпохальное событие совпало с разводом – жена устала от безденежья и круглосуточного репортерского графика, и нашла себе нормального, нетворческого мужчину, готового вкалывать на любой работе ради финансового благополучия семьи.
19.
Георгий, к своему искреннему удивлению, совсем не расстроился – только подумал, что по этому поводу можно будет написать интересную статью…
20.
Мир, находящийся вокруг него, жизнь, ежедневно бурлящая в сводках новостей, медленно, но верно, переставала быть самостоятельной ценностью, а превращалась исключительно в материал для творчества.
И если она не была хорошим материалом, то и вообще ничего не значила…
ВЕСЕННИЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ
1.
А в это время Ольга Барашкина отсчитывала секунды и минуты, ожидая вечернего звонка.
От кого-нибудь…
2.
Но телефоны молчали как убитые.
Никто не звонил…
3.
Ольга открывала и закрывала глаза, то просыпаясь, то вновь погружаясь в дремоту.
4.
Когда сон окончательно сморил ее, со дна памяти всплыло лицо Володи.
5.
Куклин, в своей обычной манере, улыбался и неотрывно смотрел ей в глаза, просвечивая рентгеном внимательного взгляда каждый сантиметр прирученной души.
Ольга знала, что он может часами так смотреть и улыбаться, наполняя ее душу приятной силой, от которой утром захочется петь и танцевать.
6.
Но в эту ночь все произошло не так, как обычно.
Проснувшись, Барашкина почувствовала не удовольствие, а тяжесть, сделавшую ее тело неуклюжим и непослушным.
7.
Она подошла к окну и распахнула его.
Вдохнула полной грудью острый и свежий запах весенней земли, напоенной утренним дождем.
8.
В апреле земля пахнет особенно.
Это еще не запах раскаленной сорокоградусной жарой почвы, застревающий в горле, как пережаренный чипс, но уже и не стылая зимняя безжизненность, укрываемая белым саваном снега.
Это запах предвкушения.
Ожидания чуда.
9.
Надышавшись вволю, Ольга прошла на кухню и поставила чайник на огонь.
Затем включила радио и настроилась на «Европу+».
10.
Как обычно, Джем, Илья и Вики вели утреннюю программу не спокойно: зло шутили и яростно спорили, передразнивая друг друга, как гоблины из «Властелина колец».
11.
Но Барашкину это уже не раздражало.
Она смирилась с тем, что каждый из трех ди-джеев хочет выделиться любой ценой, и ради этого готов даже подставить коллегу.
«Это сейчас модно», - думала Ольга, заливая кипятком овсяные хлопья, - «Все стараются утвердиться за чужой счет...»
12.
Под музыку «Европы+» Барашкина пила кофе и съедала хлопья быстрее, чем обычно.
Но в этот раз она не успела сделать и глотка, как раздался звонок в дверь.
«Слава богу, Ирочка пришла», - подумала Ольга и отправилась открывать.
13.
Широко открыв дверь, Барашкина замерла от удивления.
На пороге стояла совсем не Шестакова, а Костя Алейников, сосед с пятого этажа.
14.
Увидев этого почти незнакомого человека, Ольга невольно отшатнулась от двери.
Ее разочарование было невероятным.
15.
Константин деловито прошел в прихожую, захлопнул за собой дверь, и, внимательно оглядевшись по сторонам, спросил:
– Мы одни?
– Что это значит? – удивилась Барашкина.
– А ты угадай…– ответил Алейников и хитро прищурился.
16.
Константин подошел к ней ближе.
Глаза у него блестели, круглое лицо раскраснелось.
– Я уже давно хочу с тобой познакомиться, – сказал он внезапно охрипшим голосом. – С тех пор, как увидел тебя во дворе… Да все как-то не было случая…Ты все время занята – то туда на машине, то обратно…И никогда даже не обернешься в мою сторону…
Алейников бросил на Ольгу пылкий взгляд.
– А тут и случай представился! – он снова улыбнулся, оскалив ровные, но желтоватые зубы.
17.
Константин стоял так близко, что Ольга чувствовала на своей шее его горячее, сивушное дыхание.
Ей было очевидно, что сосед «принял на грудь» недавно и находится в наиболее опасной фазе опьянения.
18.
– Не пойму, что вам нужно, – сказала она холодно.– О каком случае вы говорите? Что все это значит?
– А ты все еще не догадываешься? – усмехнулся Алейников.
19.
– Что вам нужно? – повторила Барашкина. – Зачем вы пришли?
Вместо ответа он расплылся в пьяной улыбке.
20.
Это было так отвратительно, что Ольга перестала владеть собой:
- Я прошу вас уйти!- закричала она
-Уходите! Слышите! – Видя, что он не двигается с места, Барашкина еще сильнее повысила голос:
– Мне что, полицию вызвать?
Алейников отступил на шаг.
– По-жа-луй-ста! – протянул он. – Твое право! Вызывай!
21.
Ольга в недоумении молчала. Константин в упор смотрел на нее.
– Не хочешь? – он снова ехидно оскалился. – Правильно не хочешь. Зачем нам лишние сложности, да? Такое дело лучше обстряпать по-тихому…Пригласи-ка меня в комнату…
Она поколебалась, но потом повернулась и, поправив непринужденным жестом волосы, прошла в комнату.
22.
Хозяйка вынула сигарету из лежащей на столе пачки, закурила, затянулась и поглядела на незваного гостя – он все еще стоял, прислонившись к двери.
23.
– Вас ждет разочарование, – Ольга небрежно стряхнула пепел в китайскую вазу, - потому что…
– Потому что? – подхватил он.
– У меня нет денег, – закончила Барашкина, глядя Алейникову в глаза.– Особенно ценных вещей тоже нет…Только чуть-чуть золота… Но, уверяю вас, из-за такой мелочи не стоит затевать квартирную кражу…
24.
Константин вспыхнул.
– А мне-то что? – ответил он резко. – Мне что, от тебя деньги нужны? Ты что же, и в самом деле думаешь, что от тебя можно хотеть денег?
Он сказал это так убедительно, что Ольга растерялась.
– А что же еще вам может быть нужно? – неуверенно спросила она.
25.
Алейников хохотнул в ответ.
Он снова приблизился к ней, отодвинув в сторону стоявший на его пути стул.
– Такая аппетитная женщина и еще спрашиваешь? Ты что, маленькая, что ли? Не знаешь, что может быть нужно нормальному мужику?
26.
После этих слов Барашкина поняла, что ему нужно.
Но не успела она отшатнуться, как он схватил ее за руки и притянул к себе.
27.
Алейников, похоже, не ожидал сопротивления, и в первый раз Ольге повезло – ей удалось одним рывком высвободиться из его потных объятий.
Барашкина резко ударила домогателя по щеке.
28.
Константин зашатался и наверняка бы упал, если бы в последнюю минуту не успел ухватиться руками за край стола.
29.
Кровь ударила ему в голову.
Какое-то время он стоял, как раненый тореадором бык, – нахмурившись, агрессивно дыша, тяжело вращая обезумевшими от боли и унижения глазами.
30.
Ольга инстинктивно попятилась подальше от него, к окну.
И тотчас поняла, что очутилась почти в ловушке.
С одной стороны ей преграждал дорогу разложенный диван, с другой – низкая книжная полка. А прямо перед нею стоял компьютерный стол, на который опирался Алейников.
31.
Он настиг ее одним прыжком.
Ольга яростно защищалась – и потому почти полчаса они боролись. Наконец ему удалось опрокинуть ее на диван и навалиться сверху.
32.
Барашкина подавила стон.
Но силы покидали ее, она слабела.
33.
Алейников ловко парализовал правой рукой ее руки, пригвоздив ее своей тяжестью к дивану, другой резко, нетерпеливо дергал ремень, стаскивая с себя брюки.
34.
Ольга сквозь блузку чувствовала его жаркую, похотливую плоть и вся сжалась от отвращения.
Ненависть придала ей сил, и когда он, уверенный в победе, хотел сорвать с нее одежду, она, собрав остаток сил, резко рванулась вперед.
35.
Константин запутался в спущенных до колен брюках.
Он потерял равновесие – и Ольге удалось выскользнуть из его рук.
36.
Всего какая–то доля секунды – и она уже сползла на пол. Молниеносно открыла дверь балкона и остановилась на пороге.
37.
Голоса детей, игравших внизу, донеслись до нее словно из тумана, из-за густой пелены.
Она тяжело дышала. Машинально поправила задравшуюся юбку и измятую блузку.
38.
Алейников тем временем, придерживая рукой брюки, неуклюже слез с дивана.
Он покачнулся и с минуту стоял ошеломленный, тупо поводя мутными, налитыми кровью глазами.
Потом подтянул штаны и медленно, глядя исподлобья на застывшую в дверях балкона женщину, сказал:
– Ну ты…Ты только вниз не прыгай…Дура чокнутая…
39.
Константин выпрямился, обеими ладонями пригладил растрепанные волосы и привел в порядок одежду.
Какое-то время он разглядывал Ольгу, а потом издевательски расхохотался, развернулся и ушел, на прощание громко хлопнув дверью…
ОБЫЧНАЯ СЕМЕЙНАЯ СЦЕНА
1.
На лестничной площадке, на краю подоконника сидела пятилетняя Таня Алейникова – дочь Константина от первого брака.
Малышка почти по пояс высунулась из окна. Она бойко совещалась со своими подружками.
2.
Девочки играли в прятки, и Таня, очевидно, помогала «ищущей» стороне.
Она умело пользовалась своим привилегированным положением – ей с подоконника хорошо было видно, кто и где спрятался.
3.
Скользнув по играющей дочери взглядом, Алейников пошел дальше.
Но вдруг он остановился как вкопанный.
В открытых дверях квартиры №91, демонстративно скрестив руки на груди, стояла Виктория Алейникова.
Его вторая законная жена.
4.
– Ты чего тут торчишь? – рявкнул Алейников. – Опять с Любкой языки чесали? Делать вам больше нечего!
Жена смерила его презрительным взглядом.
Ее маленькие глазки-буравчики светились бешеной ненавистью.
– Где ты был, негодяй?
5.
Она оглядела его с головы до ног внимательно, изучающее. Ее опытный, следопытский глаз не заметил следов адюльтера.
И, тем не менее, было ясно, что с Константином творится что-то неладное.
6.
Даже беглый осмотр Константина убедил Викторию в том, что он был и не у любовницы, и не у приятеля.
Но где же, где в таком случае, он пропадал больше часа?
7.
«Как бы он не нашел себе чего-нибудь похуже баб и друзей-алкашей…– зло подумала она, – Например, наркоту…или йогическую секту…или нелегальный игорный клуб…С этого простофили станется…Попадется в лапы к каким-нибудь шарлатанам – и будьте любезны…Огребайте лопатой…»
8.
От этих мыслей Викторией овладел неудержимый, почти животный страх.
– Где ты был, я тебя спрашиваю? – повторила она значительно громче, с нарастающими истерическими интонациями в голосе.
– Не твое дело! – буркнул Алейников и собрался пройти мимо жены.
Но она загородила ему дорогу.
– Не мое дело, говоришь? – Виктория грозно понизила голос.– А когда за твои долги у нас квартиру обворуют или подожгут, то это чье дело будет, а?
– Заткнись, дура, – огрызнулся Константин.
И тут во дворе раздался пронзительный детский крик…
СОВПАДЕНИЕ
1.
А в это время Барашкина приходила в себя после случившегося.
Она так и стояла на балконе – боялась возвращаться в комнату.
Ей казалось, что Константин никогда не уйдет оттуда.
А что, если он передумает и вернется?
Попробует взять свое со второй попытки?
2.
Только когда стал слышен шум двери, захлопнувшейся за Алейниковым, страх начал медленно отпускать.
Надо было позвонить Шестаковой, все ей рассказать, предупредить о возможной встрече в подъезде – но сейчас на это не было сил.
Барашкина так обессилела, что у нее подкашивались ноги – ей пришлось опереться о перила балкона.
3.
А между тем небольшой дворик почти на самой окраине Коминтерновского района жил своей обычной жизнью.
Пенсионеры играли в шахматы и в карты, дети – в игры, соответствующие возрасту и культурному уровню их семей.
4.
Сильнее всех отличались от других только так называемые «православные» дети - из семей с сильно, иногда даже фанатично верующими родителями.
То же самое и с бабушками.
«Религиозные» пенсионерки в игры не играли, на лавочках не засиживались, не сплетничали и даже не грызли семечки.
Они укрывались от «мирских искушений» по своим квадратным метрам и созерцали «погибельную суету» через окна.
5.
Внизу у подъезда, раскинув ручки и закрыв глаза, лежал на спине маленький Коля Алейников – сын Константина и Виктории. Его друг, Шурик Осипов озабоченно склонился над ним.
– Чего лежишь, вставай…
– Нет! – отрезал Коля.
– Почему?
– Я Иисус.
– Ты Иисус?
– Да. А ты – Ангел! Нагнись надо мной, я вишу на кресте…
Из окна лестничной площадки донесся тоненький голосок похожей на розовый комочек Танечки:
– Коля, ты что там делаешь?
– Я Иисус! – откликнулся младший брат, приоткрыв один глаз.– Иди к нам, Марией Магдалиной будешь!
Танечка, упершись ручонками в карниз, наклонилась так низко, что светлая прядка волнистых волос упала ей на глаза. Она потянулась откинуть ее, но ее ладошка соскользнула с карниза, и девочка, потеряв равновесие, полетела вниз.
Раздался короткий душераздирающий крик.
6.
Первой на крик выбежала Виктория.
Увидев лежащую на земле падчерицу, она схватилась за голову.
– Матерь Божья! – завопила она. – Что случилось?
Коля вскочил на ноги и орал как оглашенный. Шурик оцепенел от страха и временно лишился дара речи.
– Сестра разбилась, сестра разбилась! – отчаянно выл Колька, изо всех сил топоча ногами и при этом заткнув свои уши пальцами.
7.
Тем временем, всполошенные воплями Алейникова-младшего, во двор сбежались неравнодушные жильцы.
Их оказалось не так уж много.
Основная масса граждан, проживающих в отдельных квартирах со всеми удобствами, предпочла не вмешиваться в не свое дело.
8.
Первыми во дворе появились супруги Осиповы, спустя минуту пришел и Федор Замойский – как всегда, в несвежей майке и потрепанных шлепанцах.
Он опустился на колени и перевернул Танечку на спину. Бледная как полотно, неподвижная, с закрытыми глазами, она казалась мертвой.
9.
– Ну как? – осторожно спросила Виктория, заглядывая Федору в глаза.
– Жива! – радостно ответил тот.– Похоже, ничего страшного. Просто потеряла сознание.
– Надо вызвать «скорую помощь», – сказал Осипов-старший, дав воспитательный подзатыльник онемевшему сыну.
Шурик автоматически кивнул.
10.
И тут Виктория заметила Ольгу, которая стояла на балконе, обеими руками вцепившись в раму.
Опухшее от слез лицо Алейниковой побагровело.
11.
– Лесбиянка! – крикнула она, указывая на Барашкину.– Грязная шлюха! Это она принесла несчастье!
Все взгляды обратились на Ольгу.
Замойский побледнел, закусил губу.
– Виктория, возьмите себя в руки…– еле слышно сказал Осипов, но жена тут же одернула его.
Мадам Осипова мгновенно сообразила, что для их туповатого отпрыска будет лучше, если Виктория обвинит в произошедшем кого угодно, кроме их Шурика.
– Лесбиянка! – злобно вопила Алейникова. – Это все она, она!
12.
После этих криков Ольга поняла, что нужно уходить с балкона.
Но ее уход еще больше взбесил Викторию.
Алейникова вырвалась из кольцевого окружения семьи Осиповых и, шелестя тесным шелковым платьем, почти мгновенно, как фурия, взлетела на лестничную площадку.
Вмиг оказалась перед квартирой Барашкиной.
13.
– Откройте! – дубасила она в дверь кулаками. – Откройте немедленно!
Минуту-другую Ольга стояла посреди комнаты, заткнув руками уши.
Тем временем в дверь стучали все громче и настойчивее.
– Откройте! – истерически хрипела Виктория. – Откройте немедленно!
14.
Дальше выносить ее крик Барашкина не могла.
Она вышла в прихожую и открыла дверь.
15.
Вид у Алейниковой, стоявшей на пороге, был страшный: красная, потная, с невменяемым блеском в глазах, быстро повторяющая какой-то бред…
Стопроцентная героиня фильма ужасов.
«Вот мерзавец, до чего довел жену», – невольно подумала Ольга.
16.
– Что с вами? – спросила Барашкина, стараясь оставаться как можно спокойнее.
– То самое! – завопила Алейникова.
И, схватив Ольгу за руку, она потащила ее вниз.
17.
На первом этаже Барашкина попыталась вырваться и спрятаться в лифт, но Виктория с необычной силой, свойственной психически больным людям, дернула ее обратно, от открытых дверей кабины.
18.
Оказавшись во дворе, Ольга испуганно посмотрела на собравшихся людей.
Бледную Танюшу держал на руках Осипов-старший. Замойский переминался с ноги на ногу, куря сигарету «Балканская звезда».
Колька выл что-то неразборчивое, отдаленно напоминающее молитву «Отче наш».
19.
Все смущенно прятали глаза.
Последней Ольга увидела мадам Осипову. Это был, пожалуй, единственный человек, довольный неожиданным поворотом событий.
Она разглядывала Барашкину, как карточный шулер: нагло прищурившись и издевательски усмехаясь. Мол, попалась вольная птичка в распахнутую клетку… Хорошо, что не мой сын на ее месте…
20.
– Виктория, нельзя так…– сказал Замойский, докурив сигарету.
Алейникова обернулась к нему и подбоченилась.
– Почему нельзя? – вызывающе спросила она.– Может, она еще скажет, что она не лесбиянка? Да таких тварей камнями забивать надо! Они навлекают гнев Господень!
Виктория снова входила в истерический раж.
Все присутствующие понимающе переглянулись.
21.
Ольга медленно подошла к Осипову, склонилась над бледной Таней и осторожно взяла ее за руку.
И через минуту девочка открыла глаза.
– Где мамочка? – шепнула она еле слышно.
– Мамочка приедет, – ответила Барашкина, – мамочка обязательно приедет…
– А папочка где? – продолжала волноваться девочка.
– И папочка придет…– успокаивала ее Ольга.
22.
– А как…Как это так…– изумленно спросил Федор Замойский.– Как вы вернули ее в сознание?
– Случайно,– спокойно ответила Барашкина. – Просто она почувствовала теплое прикосновение и пришла в себя…
- Но я до этого неоднократно прикасался к ней, - настаивал Замойский, - и она в себя не приходила…
- Совпадение, - повторила Ольга, облегченно улыбнувшись - просто совпадение…
КОМПЛЕКС РЕПОРТЕРСКОЙ НЕПОЛНОЦЕННОСТИ
1.
А в это время главред «Самого» тоже мучился - он не знал, что ему делать с очередной корреспондентской работой.
По-хорошему, надо было отправить ее в корзину – но Яков не мог так жестоко поступить с трудами юной и неопытной практикантки.
2.
Ему было очевидно, что Марьяна Перегудова создавала свой текст не один день и испытывала при этом невероятные творческие муки.
И потому отнестись к нему пренебрежительно, как к ненужному спаму, Алексеев не мог.
3.
К сожалению, Марьяна была так же бездарна, как и ее старший брат Александр.
И так же, как и он, бредила «журналистскими расследованиями», создавая этим немало проблем и себе, и «Самому».
4.
Беда заключалась в том, что на практике все ее «расследования» превращались в банальные и затянутые рассказы о каких-нибудь малозначимых вещах.
Вот и на сей раз она долго и обстоятельно, со множеством ненужных подробностей, писала о поездке в дальнее карельское село и о встрече там с народным целителем.
5.
Репортаж подобного рода - задумка интересная, но не оригинальная. Блекнет на фоне всенародно любимой «Битвы экстрасенсов».
И все же при интересном, или хотя бы элементарно грамотном подходе, она могла бы воплотиться в неплохой репортажик из разряда «Мысли о вечном».
6.
Но у Перегудовой, как обычно, ничего хорошего не получилось.
Ее материал был и неинтересным, и неграмотным.
7.
«Вот что значит дурная наследственность, - зло думал Алексеев, интенсивно реанимируя почти безнадежный текст, - И брат, и сестра – бездарности…Интересно, откуда у них в семье такая болезненная страсть к репортерству? Мама, что ли, в юности на журфак не поступила?»
8.
Главред страдальчески выдохнул и еще раз пересмотрел тот исходный фактический материал, который привезла Марьяна.
9.
Да, фантазийно разбежаться было почти негде.
Сам по себе целитель – ушлый, рыжебородый мужичок по имени Федор Масленников - оказался тем еще «фруктиком».
Быстро раскусив, что Перегудова не профессионал, а любитель, страдающий комплексом репортерской неполноценности, он начал водить ее по селу, показывая изумительной красоты деревянные резные дома и банный городок у речки.
Затем пригласил откушать потрясающей ухи из разных сортов рыб.
10.
Масленников много и с охотой рассказывал об истории села, о том, какая рыба водится в местной речке, о древнерусских способах плетения неводов, и даже о многочисленных рецептах ухи и других горячих блюд…
И как рыба молчал о своей целительской практике…
11.
Когда Перегудова задавала ему прямые вопросы по теме, Федор разливался соловьем – рассказывал долго и упорно, витиевато и иносказательно.
Да все не о том, что надо...
12.
Он подробно растолковывал, какая бывает боль – затяжная, колючая, дергучая, обморочная, кричалая или подсаженная, то есть насланная колдуном.
Сказал, какие травы какую боль лечат…
13.
И промолчал о самом главном: о технологии сбора и о правилах засушивания и хранения…
14.
Алексеев читал рыхлый текст Перегудовой, и испытывал сильнейшее разочарование.
Он ждал от Марьяны смелого, откровенного репортажа о нетрадиционных практиках.
Ему хотелось глубокого, несуетливого разговора о том, откуда приходят болезни, как их можно заговорить и как вообще действуют заговоры.
Однако ни о чем таком Масленников не сказал, а в ответ на прямые вопросы только крякал, ухмылялся и снова переводил разговор на историю села, уху и типы неводов...
ЛИРИЧЕСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ
1.
На то, чтобы скрывать свои истинные чувства, свои заботы, радости и горести, способностей у Алексеева хватало, и уж это он делал никак не хуже других.
Так он, по крайней мере, думал, и не без основания.
Все-таки Яков был главным редактором, и не чего-нибудь, а медиахолдинга «Самый», и хорошо отработал кое-какие управленческие приемы.
2.
Но в последнее время его преследовали «черные полосы».
Началось все в Воронеже, с появления Александра и Марьяны Перегудовых, а продолжилось здесь, в Сочи, на поэтическом форуме «Славянская лира».
3.
Алексеев жил в новой гостинице «Олимпиец» и его утро начиналось с того, что он спускался на лифте с двадцать третьего этажа на первый.
В процессе спуска он думал – вернее, надеялся, - что вид у него, в общем, ничего.
Преуспевающий такой вид.
4.
Конечно, надейся не надейся, а дела на личном фронте оставляли желать лучшего.
Это он всякий раз осознавал на четырнадцатом этаже, когда в лифт входила незнакомка с короткими ножками, которую он про себя прозвал Пигалицей.
5.
Чаще всего они встречались именно по утрам - в лифте, на пути к завтраку.
Оба не «вызывали завтрак» к себе в номер – Яков пытался убежать от дурных ассоциаций с эскортом, а Пигалица – бог весть по какой причине.
Скорее всего, по той, что этой шустрой поэтичке импонировало встречаться с Алексеевым в замкнутом, и в некотором роде интимном, пространстве лифта.
6.
Холл перед лифтом то же располагал к близкому знакомству – он был темным и каким-то потусторонне-полусонным, и при желании в нем можно было отыскать уютный уголок.
Но, увы, у Якова не было на то ни малейшего желания.
7.
Ему в этой дорогой и вполне респектабельной гостинице было как-то не по себе и потому на соблазнительные флюиды, исходящие от Пигалицы, он не обращал внимания, рационально объясняя свою холодность эстетическим неприятием коротких ног.
Ноги, в его понимании, должны быть длинными, красивыми и цокать каблучками.
А все, что скроено природой иначе – то от лукавого.
8.
Пигалица, в свою очередь, то же рассмотрела Якова и прозвала его про себя Боровом.
Она предполагала, что этот Боров - смертельная зануда (по крайней мере, таким было ее первое впечатление). Какой-нибудь кабинетный ученый или, того хуже, писатель с неустойчивой психикой.
И все-таки она решила попробовать закрутить с ним роман – командировочный же, ерунда несущественная! – а там будь, что будет.
9.
Это решение крупными буквами было написано на ее, объективно говоря, приятном, но совершенно не симпатичном Якову лице.
И потому решение это его раздражало – Алексеев тосковал по Глотовой, по ее длиннющим, идеально ровным ногам, которые ему всегда хотелось уложить на свои нехрупкие плечи.
10.
Как обычно, все решила случайная блажь.
Однажды вечером, после скучнейшего заседания секции «Патриотической поэзии», на котором главред чуть не умер от банальщины и пафоса, возникла острая необходимость развлечься.
11.
Желательно так, как завещал великий Сергей Есенин – то есть напиться, попохабничать и поскандалить.
Почитать стихи проституткам и с бандюгами вжарить спирт…
12.
Пигалица виделась идеальной компанией для подобного дела.
Алексеев, не долго думая, отправился на четырнадцатый этаж.
13.
Самым тупым вопросом на свете он считал следующий: когда надо мыть картошку – до того, как почистишь, или после?
Этот сермяжный вопросец главред однажды случайно услышал в «Южном парке», а все, что говорят в этом сериале, казалось ему чем-то вроде краткого пособия по идиотизму.
14.
Выйдя из лифта, он сразу же заметил растрепанную Пигалицу, одиноко курящую в коридоре.
15.
Яков подошел к ней, небрежно поздоровался и задал заготовленный вопрос.
В ответ он ждал ее смеха, или хотя бы улыбки.
16.
Но, на его удивление, Пигалица отнеслась к вопросу серьезно. Она спокойным, ничуть не ироничным голосом ответила, что мыть картошку нужно два раза – и до того, как почистишь, и после.
17.
Услышав такой серьезный ответ, главред растерялся.
Он смотрел в глаза собеседнице и никак не мог понять, кто перед ним: идиотка или философ.
Интуиция подсказывала ему, что и то, и другое одновременно.
От этого ощущения веяло свежестью, с ним было колко, непривычно и интересно – как с новой, неожиданной опасностью.
18.
Алексеев почувствовал пробуждение инстинкта охотника, откровенно улыбнулся и окинул «дичь» беззастенчивым взглядом.
Пигалице ничего не оставалось, как сначала угостить его сигаретой, а потом пригласить в свою комнату…
19.
Она сама поджарила ему картошку в кипящем масле, и сделала это намного лучше, чем в ресторане на первом этаже. Яков очень удивился тому, зачем она, при таких изумительных кулинарных способностях, спускается вниз.
Оказалось, что на первом этаже Пигалица лишь покупает продукты, а готовит сама – благо у нее такой номер, в котором можно делать это без посторонней помощи.
- А вот у вас в комнате, хоть она и vip, готовить совершенно не на чем, плиты нет…- посочувствовала она. - Вот вы и маетесь весь день голодный… Внизу-то черти чем кормят…Совсем не тем, что нужно мужчине…
20.
Алексеев поразился ее наблюдательности.
В отличие от него, попавшего к ней в гости случайно, Пигалица все знала наверняка - и какой у него номер комнаты, и каковы там жилищные условия.
И даже то, что он, пардон, не вызывает к себе эскорт…
21.
Якову стало неловко: он-то ровным счетом ничего существенного не знал про эту женщину, и для начала неплохо было бы поинтересоваться хотя бы ее именем:
- Инесса…- ответила Пигалица.
И, увидев изумленное лицо собеседника, пояснила:
-Можно просто Ниса. Так короче...
22.
Вместе с картошкой Пигалица поджарила сыр сулугуни, обмакнув его предварительно в яйцо и муку – Алексеев никогда такого блюда не пробовал.
Ему понравилось, т.к. он всегда был любителем экстремальной кулинарии.
Сам смело мешал авокадо с чесноком, маракую с хреном и папайю с перцем.
И запивал все это удовольствие алкогольным коктейлем «Казанова».
23.
Яков впервые в жизни ел такой горячий сыр.
Ел и плакал – так как невольно обжигал язык, да еще и от тоски, вдруг подступившей к самому горлу.
Слезы, конечно, не вытекали из его глаз, но в ту минуту они стали невероятно ощутимы.
Ниса поняла, что у Борова на душе - долгая полярная ночь. А причина этого скрыта в чем-то таком, о чем он вряд ли захочет говорить…
24.
Так было в одиннадцать вечера.
Поев, Яков поблагодарил хозяйку и, вежливо попрощавшись с гостеприимной женщиной, ушел в свой номер – так, словно только за поздним ужином и приходил.
25.
В четыре утра Инесса выскользнула из своей постели, сунула ноги в теплые тапочки, надела халат с китайскими драконами и отправилась на двадцать третий этаж – отдать визит господину Алексееву.
26.
Как только она постучала, тотчас же раздались шаги – Яков не спал.
Легко распахнулась дверь – главред не запирался, считал, что не от кого, да и не за чем.
27.
Алексеев глупо, безотчетно и совершенно безнадежно ждал Глотову – ждал, что, может быть, случится чудо!
Вдруг Карина бросит «Финансист-Черноземье» и прилетит к нему…
28.
Хотя бы на пару дней…
И на одну ночь…
29.
Ведь она же может так поступить!
Это вообще ее коронный номер: взять – и ни с того, ни с сего – появиться ниоткуда…
А потом исчезнуть в никуда, не сказав на прощание ни слова…
30.
Главред упорно призывал именно такой поворот сюжета.
И рано или поздно нечто подобное, соответственно его желанию, должно было случиться…
ДОКАЗАТЕЛЬСТВО
1.
Каково же было разочарование Алексеева, когда он увидел на пороге своей комнаты вместо Карины Инессу!
Чужую женщину.
Конечно, хорошего человека.
Но НЕ ЕГО человека.
Не того человека, которого он так упорно и страстно вымаливал у судьбы…
2.
Пигалица заметила, как по лицу Борова прошел калейдоскоп всех его чувств: от бешеного счастья в сто с лишним градусов до нулевой отметки недоумения, и дальше гораздо ниже – настроение выпало далеко в минус.
3.
Инессе стало все предельно ясно.
- Ты извини,- виновато попросила она. – Но ты меня так встревожил. Мне показалось, что ты хочешь выкинуться из окна…Чушь какая-то... извини, пожалуйста…
- Да ничего страшного, проходи,- ответил Алексеев тоном воспитанного человека, привыкшего в любой ситуации вести себя вежливо.
4.
Его голос, начисто лишенным всяческой заинтересованности, был в тот момент невероятно жестоким испытанием для чуткой женской души.
5.
Инесса села в кресло.
Смотрела в его спину и чувствовала себя виноватой.
В чем?
В том, что она увлечена им, что она его, возможно, даже полюбила, а он ее нет.
В том, что не смогла разбудить интерес в мужчине, хотя в ее-то годы и с ее-то опытом, пора бы и научиться…
Как-никак во втором браке состоит, а толку, как видно, никакого…
6.
Хотя, с другой стороны, откуда и взяться толку, если первый муж, Женечка Лисовский, был до мозга костей потребителем и главным вопросом его жизни был: «А почему я должен?»
Он считал, что никому ничего не должен, напротив, все должны ему.
Инесса тоже считала, что все должны ей, и поэтому вместо любви у них состоялась жесточайшая битва двух эгоизмов.
Они ругались и ссорились до кровавых драк, и, в конце концов, развелись, так ничего и не доказав друг другу.
С теперешним мужем Димочкой Зозулиным Инесса отдыхала от прежней опустошительной войны.
Но это была не любовь, а санаторий.
Пансионат имени Гименея.
7.
А любовь – вот она.
И вот она – вспаханная душа.
Но сеятель Алексеев берег свои зерна для другого поля. Они предназначались Карине.
8.
Главред хотел, чтобы из его зерен непременно выросло что-то, полезное для его медиахолдинга.
С Глотовой это было гарантировано.
А вот с Зозулиной – вряд ли…
9.
Инессе стало зябко, колко и бесприютно - захотелось пожаловаться.
Но кому?
Жаловаться можно только заинтересованному в общении человеку.
А Яков таковым явно не был.
10.
Зозулина поникла и перестала быть похожей даже на Пигалицу – она стала напоминать раздавленного голубя на асфальте скоростного шоссе.
11.
Ничего более жалкого главред в своей жизни не видел, и причина такого положения дел была ему очевидной.
Он сугубо из человеколюбия решил обмануть эту искательницу приключений - для ее же блага.
По крайней мере, так ему в тот момент казалось.
И так оно, возможно, и было на самом деле.
12.
Ах, если бы только ему удалось задуманное!
Он, надо признать, приложил к этому все свое обаяние и недюжинное актерское мастерство.
13.
Исповедально сев рядом с Инессой, Яков как можно более вкрадчивым голосом спросил:
- Нис, у тебя есть знакомый хороший врач? Покажи меня врачу…
- А что с тобой?
- Да понимаешь, у меня была женщина…Я ее любил, но мы расстались…И после этого у меня проблемы…Ну, ты понимаешь… С этим…
14.
Алексееву казалось, что такое признание – самое благообразное прикрытие из возможных.
Оно, по идее, никого не обижает.
Ведь не тебя, милая, не хотят - а вообще не могут.
И баста.
Ничего не поделаешь.
Импотент – он и в Африке импотент…
15.
К удивлению главреда, Инесса довольно решительно, уверенным голосом, заявила:
- Дело не в тебе, а в ней. Это она тебя отталкивала - вот и начались проблемы. На нервной почве. А с другой женщиной все будет иначе, вот увидишь.
16.
Зозулина, как и всякая дочь Евы, не разменявшая природной женственности на сомнительные достижения феминизма, чувствовала желанного мужчину кожей.
Она знала, что сексуальная энергия, как и всякая другая, имеет свою плотность и свой радиус. И знала так же, что от импотентов вообще ничего не исходит. Нуль. И от настоящих гомосексуалистов то же ничем жизнеутверждающим не веет - как от трупов-зомби.
Нормальные же мужчины тридцати-сорока лет излучают такую сильную сексапильность, что хоть скафандр одевай, а не то облучишься.
17.
Алексеев вне всяких сомнений относился к категории нормальных.
Импульсы, хотя и слабые, от него исходили.
18.
А это значит, что не все потеряно.
Даже для Инессы…
19.
- Причем тут та женщина? – Якова передернуло.- Ты, наверное, не понимаешь, о чем идет речь. Это я не могу больше…Она-то может, у нее с другим все отлично…как в лучших фильмах о любви…
- Прекрасно я все понимаю. Идем…- Инесса посмотрела на него решительно.
- Куда? – не понял главред.
- Я тебе докажу, что дело не в тебе, а в ней.
20.
Он подчинился – сам не зная, почему.
От скуки, наверное.
21.
У Якова впервые был такой опыт – одна женщина ощутимо, в нем самом, спорила с другой.
Доказывала.
И доказала его страсть, как теорему.
Не с первого раза, конечно, но все-таки…
22.
Было, было оно – доказательство.
Было – и все тут.
Факт…
ЛЕГКОСТЬ
1.
Алексеев улыбался блаженно.
Его вновь наполнила такая полузабытая им легкость…
2.
Инесса смотрела на него, приподнявшись на локте.
Он был в те минуты таким до боли ЕЕ, будто вызрел в ней, будто она его родила, будто у них до сих пор общее кровообращение.
3.
- Хочешь, я расскажу, как я тебя люблю? – спросила она.
Он едва заметно кивнул.
Для глубокого кивка уже не было сил…
4.
Инесса долго подыскивала нужные слова, но слова пришли самые простые, даже бедноватые.
- Ты хороший,- сказала она. – Ты лучше всех. И ты – мой единственный…
5.
Алексеев внезапно рассмеялся.
- Черт возьми, теперь я понимаю, почему у нее так много прекрасных слов!
Инессу передернуло, но Яков не заметил этого.
Он хохотал как безумец, вороша обеими руками волосы на голове.
6.
- У кого много слов? – осторожно переспросила Инесса.
- У Глотовой… - хохотал Алексеев, - Она – автор моей рекламной стратегии… Ты не поверишь, Нис! Это чокнуться можно! Стратегия – три огромные папки по триста страниц каждая! И все сплошь комплименты в мой адрес! Я все думал, откуда она их берет? А теперь понял!
7.
Он быстро встал с кровати, молниеносно подошел к бару, достал оттуда початую бутылку коньяка, откупорил ее и налил себе рюмку.
Выпил залпом и потянулся за пачкой сигарет…
ДОГОВОР
1.
Любовники проговорили до шести утра.
Инесса, как заправский психоаналитик, постаралась заставить Алексеева вернуться в точку аварии и вспомнить, как все началось.
2.
Рассказывать о своих настоящих проблемах главред не посчитал нужным.
Вместо этого он довольно правдоподобно разыграл перед бедной женщиной слезоточивый моноспектакль, именуемый «Моя импотенция»
3.
Итак, краткое содержание перфоманса.
Началось все давно, когда Яков учился на журфаке. Была у него любимая учительница – Глотова Карина Георгиевна. Ходил он к ней на лекции минута в минуту, как солдат на утреннее построение. Естественно, не гранит науки грызть, а на преподавательницу смотреть…
И голос ее прекрасный слушать…
4.
Он бы даже сам себе сексуально помогал, потихонечку, под партой, да в ВГУ это считается не комильфо…
За такое даже отчислить могут…
Хотя, если вдуматься, разве это оскорбление преподавательницы?
И уж, тем более, науки вообще?
Нет, это активная биологическая солидарность с ней!
5.
На его студенческое счастье, Карина Георгиевна читала очень долгий и нудный курс философии отношений, так что было время рассмотреть ее со всех сторон.
И так, и эдак…
Получилось даже потихоньку сфотографировать на память…
6.
В тот год Яков очень трудно входил в сессию – зачет по философии сдал только с шестого раза.
На недоуменные возгласы Глотовой: «Ну как же так, вы же были на всех лекциях и все внимательно слушали!» ему было нечего ответить.
7.
Он не мог сказать ей: «Я был не на лекциях, а в вас, и очень странно, что вы этого не заметили!».
После такого признания его бы точно отчислили…
8.
Но все-таки, с шестой попытки, Алексеев сдал.
Увидев в зачетке заветную подпись Карины Георгиевны, он чуть не разрыдался от расстройства.
Понял, что больше Глотову не увидит…
Во всяком случае, у доски в аудитории…
9.
После окончания сессии, Яков уехал отдыхать на море.
Как часто бывает на курортах, он в первый же день напился и пошел купаться в шторм.
Заплыл по пьяной удали далеко и понял, что силы оставляют его…
Почувствовав, что тонет, закрыл глаза и медленно пошел ко дну …
10.
В этот самый момент, откуда ни возьмись, перед его мысленным взором встала Она…
И начала активно выталкивать из воды, как греческая богиня Гера погибающий корабль Арго…
11.
И все, к счастью, обошлось.
Он благополучно выбрался на берег.
Но это ощущение запомнил твердо: как он тонет, и как Она его спасает…
12.
В ту же ночь ему впервые приснился кошмар, который потом стал мучить регулярно…
13.
Ему снились смертоносные волны воды, из которых он никак не может выплыть…
Мучительно хотелось вынырнуть, но без Ее помощи ничего не получалось…
14.
В кульминационный момент сна Яков понимал: высшие силы заключают с ним договор.
Либо Глотова сейчас его спасает, и он теряет мужскую силу, либо он со всей своей силой идет ко дну.
Третьего не дано.
15.
Алексеев чувствует, что ему надо отказываться от секса в пользу жизни, но никак не может этого сделать, потому что какая жизнь без желаний, зачем она нужна?
Но и умирать он не хочет, потому что еще жить да жить, еще молод, горяч, хорош собой…
16.
Яков чувствует, как вся его душа сотрясается и начинает истово умолять о милости…
И ощущает, что его милуют.
Наказание становится половинчатым: он может, но кое-как, не всегда, не так неистово, как прежде.
И, конечно, не с Глотовой…
СУИЦИДАЛЬНАЯ ИГРА
1.
Алексеев рассказывал так вдохновенно и страстно, что и сам в известной степени поверил в свою легенду.
Он по-пастернаковски замер у окна с сигаретой в руках, и светлые жалюзи эффектно подчеркивали его потемневший от внутренних переживаний профиль…
2.
- Ну и что было дальше? – осторожно спросила его Инесса.
- Дальше… - криво усмехнулся Яков, - Дальше я окончил вуз и пошел работать… Сначала, как все, мыкался по разным редакциям, потом остепенился, осел в «Самом»…Стал там главным редактором и почувствовал в себе пробуждение амбиций…Мне захотелось управлять эффективным медиахолдингом… Захотелось общегородской славы…
- Да, я ничего другого и не ожидала…- улыбнулась Зозулина.
3.
Алексеев вздохнул.
- Ну, чтобы получить общегородскую славу, надо проводить толковую рекламную политику… Сначала я сам, своими силами, пытался что-то сделать…Интеллектуальный праздники устраивал, еще какие-то пиар-акции. Получалось не то. Вяло и бессистемно. Тогда я понял, что нужна общая стратегия. Масштабная концепция лет на 5-10 вперед…
- И ты отправился к Глотовой…- догадалась Инесса.
Она тоже подошла к бару и налила себе коньяка.
4.
- Не-а, - улыбнулся Яков, чокаясь рюмками с Зозулиной - Карина сама пришла в «Самый». Как-то почувствовала, что мне нужна помощь…Или совпало так удачно…Не знаю…Но факт есть факт: она сама явилась и взялась за дело…
- И что? – спросила Инесса, залпом осушая свою рюмку.
- Да охренеть что! – расхохотался Алексеев, - Говорю тебе: триста страниц комплиментов. И все мне! Мне, понимаешь! Значит, она тоже любила меня…И любит…Но я-то теперь не могу… У меня теперь договор…
5.
В этот момент Зозулина поняла, что, на самом деле, происходило ночью в этом номере.
Суицидальная игра.
6.
Яков действительно выходил на балкон, смотрел вниз и видел себя летящим враскорячку, с отдуваемыми руками и ногами…
А потом лежащим нелепым плевком на асфальте…
7.
Но заканчивать с собой он не хотел.
Его цель была совсем другой.
8.
Он хотел, чтобы Глотова почувствовала опасность, и явилась его спасти…
И действительно, в самый нужный момент раздался стук в дверь…
Яков был на сто процентов уверен, что это его Карина…
9.
Но вошла чужая, почти незнакомая женщина.
И доказала ему, что он по-прежнему мужчина, что он еще о-го-го какой…
ТРЕТЬЯ СИЛА
1.
В шесть часов утра Зозулина все-таки собралась уходить в свой номер.
Яков поцеловал ей на прощание руку и внутренне попросил Великого Режиссера человеческих судеб дать занавес.
Этот спектакль был для него отыгран.
Причем раз и навсегда.
2.
Но не тут-то было.
Инесса решила всерьез «открыть» Алексеева – как новый материк, как Америку.
3.
И что еще более неприятно – она явно собиралась учредить на этом материке свое государство, максимально потеснив все предыдущие.
Отвоевав у них территорию огнем и мечом.
4.
Пигалица словно забыла, что эти отношения – командировочные, а значит, принимать их близко к сердцу, по меньшей мере, наивно.
Все равно рано или поздно придется вернуться в Воронеж – а там все иначе.
5.
В Воронеже игра если и продолжится, то уже с участием третьей силы – обожаемой Глотовой.
И Карина Георгиевна вполне может постоять за свою территорию…
6.
Кстати, во время отсутствия Якова она не скучала, а активно создавала новые чудеса и приключения.
Ей было очевидно, что главред вернется перенасыщенный впечатлениями, и нужно будет нечто экстраординарное, чтобы снова возбудить его интерес.
7.
И она нашла это.
Вернее, выстроила.
Новые удивительные отношения с Ираклием Горидзе.
Собственно, Горидзе, как таковой, ее не интересовал.
Но он идеально подходил на роль нагревателя, способного вскипятить Якова до состояния гибели микробов.
Там, чтобы всякие мелочи, вроде гостиничных интрижек, растворились в этом кипятке.
8.
Расчет себя оправдал: уже через неделю после знакомства с Горидзе начались серьезные проблемы.
9.
Одно дело – романтично переписываться в соцсети, и совсем другое – встречаться в реале.
Две большие разницы, как говорят в Одессе.
Ираклий набивал дом гостями, это входило в национальные традиции, а Карине полагалось лишь безмолвно подавать на стол и убирать со стола.
10.
Глотова была не той женщиной, которая могла бы смириться с участью бесправной прислуги.
Поэтому она отказалась от личных встреч и посоветовала Ираклию завести себе домработницу.
После чего со спокойной совестью удалила его из «друзей» и продолжила кокетничать с другими поклонниками, ежедневно появляющимися «ВКонтакте».
11.
Ираклий, естественно, не выдержал такого поворота сюжета.
Он начал устраивать дикие истерики и записывать душераздирающие видео, по стилистике напоминающие фильмы, снятые террористами «Исламского государства».
На видео Горидзе во всеуслышание кричал, что сам лично зарежет и Глотову, и всех ее обожателей…
И вообще выкосит под корень чуть ли не все воронежские СМИ заодно с театрами.
Чтобы не было разврата.
12.
Подобными сценами удивить Карину было невозможно – она привыкла к ним.
Будучи женщиной «лунного типа», она всегда вызывала у мужчин с неустойчивой психикой сильные перепады настроения.
Некоторые доходили и до острых клинических состояний.
13.
Алексеев прекрасно знал об этом.
Он неоднократно слышал от коллег корпоративные легенды о том, как приходилось «возвращать к жизни» ее поклонников – как в профессиональном, так и в человеческом смысле.
Кого-то вытаскивали из петли, кого-то – из тюрьмы, кого-то – из наркопритона…
14.
Яков понимал, что никакой Карининой вины в этом нет. Природа создала ее луноликой и другой она не станет.
По крайней мере, в этой жизни.
Соответственно, жертвы были, есть и будут…
15.
Но Алексеева это не пугало.
От греха подальше, он, конечно, позвонил пару-тройку раз туда, где решаются вопросы безопасности.
И сразу произошли благоприятные изменения…
16.
Собственно истерики у Ираклия не прекратились, но видео с обезглавливанием кроликов на фоне значка «Плейбоя», превращающегося в логотип «Самого», исчезло.
И такое положение дел всех устроило…
ЭФФЕКТ СОЧИ
1.
Для Инессы ветреность Карины была подарком судьбы. Она в те дни казалась самой нежностью.
Ей, наконец-то, удалось хотя бы частично приблизиться к тому, чего так страстно хотелось.
2.
Она притихла возле Алексеева, говорила ему и себе, что ей очень хорошо…
Но в глубине души, подспудно, Инесса понимала: это лишь иллюзии, знаменитый «эффект Сочи».
3.
Счастье, длинной в «Славянскую лиру».
4.
Но поэтический форум не может быть вечным.
Уже скоро он закончится – и все вернется на круги своя. Проза жизни опять восторжествует…
5.
Чем ближе было закрытие форума, тем чаще с Инессой случались истерики.
Тем яростнее она кидала посуду в окно и хлопала дверью, убегая в свой номер.
Яков понимал, отчего это.
От терзающего внутреннего ощущения того, что счастье иллюзорно, и что ее не любят, а используют.
6.
Употребляют, как резиновую Зину - не подпуская глубже, к истинным чувствам, к душе.
Что ей – незаслуженно, кстати, – мстят.
За Глотову.
За то, что та когда-то поиграла с его чувствами и бросила на произвол судьбы.
Отработала свой лекционный период и гуд бай, май лав! Встретимся в весенних снах…
7.
А потом, когда он действительно забыл ее, став самостоятельным и счастливым, уязвленное женское и педагогическое самолюбие заставило Карину Георгиевну вернуться.
Ей снова потребовалось воздвигнуть «памятник нерукотворный» на руинах его юношеских чувств…
8.
И все это талантливой Глотовой было можно…
Это воспринималось как издержки ее огнедышащей одаренности…
9.
Значит, и ему теперь можно…
В конце концов, он тоже не бездарь, а главред медиахолдинга.
10.
А последствия?
Да гори они ясным пламенем, все эти последствия!
Алексеев свою «ломку» уже пережил.
А судьба Инессы его не очень-то беспокоила.
Он виноватым себя не считал. Да и, объективно говоря, им не был.
11.
Главред эту женщину не звал - сама пришла в ночи.
Он ее не соблазнял – сама уложила его рядом с собой…
Хотела доказать…
Чего-то…
Кому-то…
12.
И самое, пожалуй, главное: Яков ничего ей не обещал.
Она сама надеялась.
Бог знает на что…
13.
Как он мог знать, что бедняжка ждет, что Дворец ее души, стоявший до сих пор в запустении, с унылыми пустыми залами, теперь оживится, засверкает, будет вымыт, отреставрирован, вычищен и натерт до блеска?
Что надеется она не много, не мало, а на то, что Яков возложит на ее голову корону и станет величать своей королевой?
14.
Смешно, не правда ли?
А ничего смешного, на самом деле.
Одним действительно выпадает такое счастье, другим – нет.
Одних со дна жизни вытаскивают, отмывают, отчищают, переодевают в золото, преклоняют перед ними колени и усаживают на трон, расположенный в самом центре души.
Другим – увы, ничего подобного не достается, а смертельно хочется…
15.
Инесса, при всем ее незаурядном уме и многочисленных талантах, относилась к скорбному племени неудачниц в любви.
Она вынуждена была опустить руки. Хотя бы временно. Как в психологическом, так и в буквальном смысле.
Зозулина окончательно переехала в свою комнату и там безысходно обреченно плакала.
16.
В такие минуты голова у нее моталась, как у раненой птицы.
Якову было ее очень жалко, поэтому он предпочитал не смотреть на эти рыдания.
Слезы «ни о чем». Бессмысленные, с его точки зрения.
Какая трагедия в том, что ее не полюбил какой-то там случайный сосед? Свет клином не сошелся. Годики-то еще вполне цветущие. Мужчин еще будет очень много, и по каждому не наплачешься…
ПРЕДПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ
1.
«Славянская лира» неумолимо заканчивалась, Алексеев тоже завершал свои последние приготовления перед вылетом в Воронеж.
2.
Главред ежечасно болтал по скайпу с друзьями, коллегами и родными, истово клялся, что всех любит, чудовищно соскучился и по семье, и по «Самому», и по Воронежу вообще.
Уверял, что столица Черноземья – лучший город на Земле, и когда он в него вернется, то страстно расцелует всех, даже Перегудовых, будь они не ладны…
3.
На фоне этой счастливой болтовни Яков слишком расслабился и неосторожно вошел в лифт.
Это был его предпоследний день на «Лире».
Дурацкая командировка заканчивалась, и Алексеев поклялся, что больше ноги его на поэтических форумах не будет.
Никогда и ни за что.
4.
Да еще и в лифте его поджидала побледневшая и потускневшая Инесса!
С красными от ночных слез глазами…
Если бы он знал, что она внутри, - ей-богу, пошел бы пешком!
5.
Спускались на первый этаж вместе и молчали.
Яков старался смотреть мимо, а Инесса смотрела в упор. Искала его глаза, но не нашла.
Потом спросила, тоже в упор:
- Интересно, а что ты делал на пятом этаже? Как это ты там очутился?
6.
Алексеев, не глядя на собеседницу, ответил:
- Извини, конечно, но это не твое дело. Тебя это не касается.
- А разве так бывает? – робким голосом поинтересовалась Пигалица.
- Бывает,- невозмутимо ответил Боров.
Его голос был таким равнодушным и спокойным, словно у него спросили, который час, или каков прогноз погоды на завтра.
ЗАРЯД ЭЛЕКТРОШОКА
1.
Вернувшись в родной город, Яков совершенно забыл о своей гостиничной интрижке.
Он жадно и полной грудью вдыхал интересную воронежскую жизнь.
Поэтому появление в «Самом» Инессы стало для него не просто неожиданным, а чуть ли не инфарктным.
Алексееву словно всадили заряд электрошока – причем в самое неподходящее для этого место.
2.
Проблема заключалась в том, что по трагическому стечению обстоятельств командировочные были родом из одного и того же города.
Будь наша активная поэтичка из Барнаула или из Ухты, эта связь, возможно, и сошла бы на нет.
3.
Но все произошло, как в дурном американском сериале, как в проклятом «Южном парке» - оба случайных любовника снова оказались почти соседями…
Причем Алексеев об этом обстоятельстве не догадывался – ему было все равно.
А вот Инесса не поленилась пошарить по карманам, обнаружить и паспорт, и журналистское удостоверение. Таким образом, в ее распоряжение попала ценнейшая информация – она знала, где искать своего суженого-ряженого дальше.
4.
Где, где – в «Самом», разумеется.
Цель была намечена.
И Зозулина пошла к своей цели, как ракета дальнего действия.
Набрав в себя как можно больше витаминов и восстанавливающих кремов, она вернулась в Воронеж во всеоружии, взяла в руки фотоаппарат и направилась в гости к любимому главреду.
5.
Увидев ее подле своего рабочего стола, Яков едва не грохнулся в обморок.
Такого поворота событий он никак не ожидал.
6.
В отличие от него, Инесса действовала по хорошо продуманному плану.
Она с невозмутимым видом села перед ним нога на ногу и стала демонстративно сверлить глазами.
- Ты не мог бы повернуть голову чуть влево? – наконец попросила новоиспеченный фотокорреспондент журнала «Прима».
7.
Яков понял, что на сей раз, он, кажется, влип по-крупному.
Голову он, конечно, повернул.
Инесса сфотографировала его несколько раз, хотя и понимала, что кадры не те, что ей нужны.
- Сделай живое лицо,- попросила она.
Но где взять то, чего нет?
При каждом взгляде на эту женщину, какая-то частичка души Алексеева умирала…
8.
Инесса не могла поменять ни его лицо, ни его отношения к ней.
Выход был только один – поменять ракурс.
Сначала встать на стул.
Потом чуть ли не лечь на пол.
Потом присесть на корточки.
Естественно и сама собой кофта разомкнула кнопки, и Яков увидел ее груди – загорелые, бежевые, торчащие как два пропуска в рай.
9.
Но это было не главное.
Самое главное заключалось в том, что это были ТЕ САМЫЕ груди, которые однажды утром, легко и просто, увлекли его в постель.
И с которыми все получилось!
10.
Впоследствии за слезами и глупыми претензиями Алексеев забыл о приятных моментах этого знакомства. А тут вдруг вспомнил, вернее, увидел воочию.
Попала-то она в его объятия именно по этой причине.
По причине ровного, нежного загара и миниатюрных, идеально очерченных грудок.
11.
Яков удивился самому себе: а как же это он забыл?
А вот так.
Просто.
Вырвал из жизни, как листок из записной книжки, удалил, как sms – окончательно и бесповоротно.
Так, словно и не было ничего.
12.
Вот как может испугать мужчину желание открыть его, как новый материк!
Мгновенно провалились глубоко в бессознательное и сам Колумб в юбке, и вся ее команда!
13.
Не хотел Алексеев быть открытым.
Не хотел, и все тут.
14.
Да и почему, собственно говоря, он должен быть открыт? Ему и террой инкогнито прекрасно!
Все устраивает, жалоб нет…
15.
Главред забыл про все прелести Инессы, когда он их видел и видел ли вообще.
Он был хоть и творческим человеком, но все же обычным мужчиной, и его реакция была предсказуемой: спастись, сбежать, не дать себя колонизовать.
Яков и не давал.
Но отказ не сокрушал Инессу, а лишь подстегивал ее изобретательность…
ЯБЛОКО ОТ ЯБЛОНИ
1.
А в это время Дмитрий Масленников, племянник карельского целителя Федора Масленникова, выходил из автобуса, не доехав остановку до Ивановки.
Молодой человек хотел пройти три километра пешком, подышать пьянящим деревенским воздухом.
2.
Дорога до Ивановки шла по полю, через широкий овраг. Весной прошлого года Масленниковы купили в этой деревушке домик под дачу.
Дом оказался вполне добротный - с рубленой баней и сараями.
И обошелся совсем недорого.
3.
В лихие 90-е Ивановка вымирала.
Отсутствие газа и удаленность от автомагистрали превратили некогда богатую деревню в неперспективную. Молодежь уезжала в город, изредка наведываясь к своим престарелым родителям на выходные.
4.
В двухтысячных ситуация изменилась.
Живописное расположение Ивановки, лес и поля стали привлекать в нее богатых горожан, уставших от проблем, суеты и духоты мегаполиса.
Горожане покупали в Ивановке дома под дачи, и ездили до них на собственных машинах. Рейсовым автобусом мало кто пользовался, он ездил по маршруту редко и почти пустым.
5.
Когда автобус скрылся за поворотом, Дмитрий пошел к пригорку на обочине и сел на сочную молодую траву.
Он открыл свою большую дорожную сумку и достал оттуда сначала бутылку хорошего вина, затем пару бутербродов.
Масленников разложил свое богатство на газету и испытал кратковременный прилив блаженства.
Через пару минут, дабы пережить его еще раз, он выложил из кармана куртки сигареты и зажигалку.
6.
Дмитрий легко откупорил бутылку, сделал несколько глотков прямо из горлышка и закусил бутербродами.
И… постепенно его стало накрывать…прекрасными крыльями птицы счастья…
В такие минуты Масленникову всегда хотелось легко и свободно размышлять обо всем, что доступно его взгляду.
Вот, например, яблоня.
Чем не предмет для раздумий?
7.
Яблоня вырастает из зерна, и можно смело утверждать, что зерно первично по отношению к дереву.
Но это зерно появилось из плодов предыдущего дерева, и можно с той же уверенностью говорить, что зерно вторично по отношению к яблоне.
8.
Если продолжить рассуждения, то неизбежно возникнет вопрос: что первично – сознание или материя?
Его можно решить только одним способом: допустить, что и материя, и сознание – это проявление одной и той же субстанции.
9.
А раз так, то, стало быть, и человек – проявление той же субстанции.
Поэтому он несет в себе память своих предков, память того «зерна», из которого вырос.
10.
Все это справедливо, но, оказывается, генетическая память – фактор далеко не единственный…
Накануне поездки Дмитрий прочитал в Интернете об одном невероятном эксперименте.
Испытуемых под гипнозом ввели в состояние детства. Пульс, дыхание, анализы крови и общее состояние физиологии были у них, как у маленьких детей. Мышление, уровень вопросов и ответов тоже были соответствующими.
А затем испытуемым предложили рассказать о событиях, которые произойдут с ними в будущем (которое на самом деле уже было для них прошлым). Они охотно сообщали, какую школу окончат, в какой институт поступят, где будут работать, когда женятся и сколько детей у них родится. Поскольку у экспериментаторов эта информация уже была, они легко могли убедиться, что факты совпадают…
11.
Эта информация глубоко поразила Дмитрия.
Она со всей очевидностью доказывала, что судьба - это не только память, унаследованной от предков.
Есть и еще более глубокая программа, вложенная в человека высшими силами…
12.
Масленников очень жалел о том, что эксперимент проводился не в России, и он не смог на него попасть.
Ему бы не помешало пройти такой тест…
Было бы очень интересно…
13.
Вот скоро он защитит диплом, а после все дороги будут открыты перед молодым и талантливым специалистом.
Как бы не ошибиться в выборе пути…
14.
А выбирать есть из чего…
Будущая профессия Масленникова – одна из самых востребованных.
На его факультете часто бывают представители торговых фирм и коммерческих банков. Они ведут собеседования, отбирают для себя толковых программистов…
15.
Дмитрий Масленников - хороший студент. У него есть все возможности для карьерного роста…
Если только не помешают обстоятельства семейно-родственного характера.
На прошлой неделе звонил отец и решительно заявил, что хочет видеть сына у себя в фирме.
16.
Принять предложение отца Дмитрию мешало многое.
Во-первых, обида за мать, которую пару лет назад Масленников-старший променял на длинноногую и пышногрудую секретаршу.
17.
Во-вторых, и это главная причина, Дмитрию не давало покоя стремление быть самостоятельным, независимым от отца.
Хотя он и понимал, что яблоко от яблони не далеко падает, и даже в своем стремлении к самостоятельности он бессознательно копирует отца, Алексея Дмитриевича…
18.
Отец произвел то зерно, из которого получился сын.
От этого никуда не денешься, это природная данность, с которой придется считаться…
19.
Чтобы впрямую не обижать отца, сын обещал подумать. Хотя, по совести говоря, думать было уже не о чем.
20.
Для себя молодой человек уже все решил… Он хотел стать независимым от родителей – любой ценой!
Яблоко изо всех сил стремилось упасть как можно дальше от яблони.
И на то были свои причины…
21.
Родители Дмитрия, супруги Масленниковы, были типичной разведенной парой.
22.
Три года назад их брак приказал долго жить, о чем никто из супругов не сокрушался.
Больше всех пострадал их единственный сын Димасик.
23.
Димасик тщательно скрывал от родителей свою обиду, от чего страдания его только усиливались…
24.
Вскоре у отца и его новой жены Майи родился сын. Мальчика назвали Никитой.
25.
Несмотря на развод и новые обстоятельства, возникшие в жизни Масленникова-старшего, его первая жена, мать Димы, Тамара Васильевна продолжала работать в «Дон-строе».
В качестве юриста – консультанта.
26.
Всякий раз, по необходимости встречаясь с Масленниковым-старшим и его новой женой, Дмитрий даже как будто понимал отца.
Он с искренней радостью поздравлял их с рождением сына, но на крестины Никиты не пошел, сославшись на занятость…
27.
Любви у Масленниковых не было давно, только «супружеские обязанности» – как шутил отец.
После сорока Тамара Васильевна как-то очень неожиданно превратилась из интересной и общительной женщины в сварливую, придирчивую, всегда всем недовольную особу. На работе терпели ее характер только из-за шефа, которого уважали все сотрудники.
28.
Деятельный и жизнерадостный Алексей Дмитриевич пытался вдохнуть в увядающую жену радость: Масленниковы за два года объехали всю Европу.
Но и отдыхать Тамара Васильевна устала…
29.
Так получилось, что в Германию для подписания контракта о закупке оборудования и техники, вместо жены поехала молодая сотрудница юридического отдела Майя Вишневская, которую взяли в фирму по прихоти Тамары Васильевны - та, видите ли, не успевала оформлять все необходимые документы…
Молодая сотрудница сразу успела все. И забеременеть, и стать второй женой Алексея Дмитриевича…
30.
К удивлению Дмитрия мать спокойно перенесла уход отца из семьи.
Ее больше интересовали мелочи: раздел имущества и сплетни сотрудников.
Алексей Масленников ушел по-мужски: без скандалов и нелицеприятных сцен. Оставил жене и сыну трехкомнатную квартиру, гараж и новую машину «Тайота».
31.
И, тем не менее, несмотря на очевидную щедрость отца, Дмитрий его не простил.
Где-то глубоко в подсознании обида осталась и ощутимо мешала их отношениям…
Тем более, что новая жена Майя оказалась всего на шесть лет старше Димы и годилась Алексею Масленникову в дочери…
32.
Сын почему-то считал поступок отца не искренним душевным порывом, а попыткой следовать новому веянью моды.
В последнее время среди обеспеченных людей стало модным жениться на молодых, эффектных девицах модельной внешности.
33.
У кого-то это возможно и было данью моде.
Но с Алексеем Масленниковым все случилось иначе: он полюбил Майю искренне.
И ему приходилось ежедневно и ежечасно страдать за эту любовь…
НА ДЕРЕВНЮ К БАБУШКЕ
1.
Несколько лет назад, по очередной прихоти Тамары Васильевны, захотевшей дышать чистым деревенским воздухом, Масленников-старший купил уютный домик в деревне.
2.
Тамара Васильевна, как обычно, быстро охладела к своей новой игрушке.
Размеренная деревенская жизнь стала ей скучна.
Она прочитала в «Самом», что ее болезни успешно лечатся в соляриях, и, не долго думая, записалась туда.
3.
Но бабушка Ирина Борисовна с удовольствием жила в Ивановке все лето до октября.
На прошлой неделе она снова переехал жить на дачу и сегодня Дмитрий ехал к ней, впервые в этом году.
4.
В голубом безоблачном небе была слышна громкая песня жаворонка.
Молодой человек поднял голову, и, прикрыв глаза ладонью от яркого солнца, спросил:
– Где ты, одинокий певец?
5.
Высоко-высоко в небе едва виднелась темно-серая трепещущая точка.
От напряжения и яркого солнца глаза Дмитрия на секунду закрыло черное облако. Всего на мгновенье - и сразу исчезло словно мираж.
6.
Молодой человек снова потянулся к бутылке, сделал несколько глотков вина и закусил бутербродом.
И в этот самый момент по дороге из города в сторону Ивановки проехала черная машина «Мерседес».
7.
Масленников посмотрел в след машине и усмехнулся -сколько «Мерседесов» теперь колесит по битым, неухоженным дорогам России?
И за что хорошим машинам такое наказание?
8.
В лихие 90-е иметь иномарку было престижно.
Теперь ее может купить любой желающий – в кредит.
9.
Несмотря на кризисы, жизнь ощутимо улучшилась. Поменялось и сознание людей.
10.
Теперь каждый сам строит свою судьбу, и у всех свое представление о счастье.
Кто-то довольствуется скромной зарплатой учителя или разнорабочего, кто-то хочет многого и сразу…
11.
Дмитрий Масленников вырос в интеллигентной семье: отец и мать работали преподавателями.
Алексей Дмитриевич - доцент политехнического института. Тамара Васильевна преподавала право в юридическом техникуме.
12.
Когда началась перестройка, и вышел закон «О кооперативах», Алексей Масленников сразу ушел в бизнес.
Ему повезло. Вместе со своим старым другом Игнатьевым, бывшим начальником отдела областного комитета КПСС, они создали крепкий кооператив, а затем и фирму «Дон-строй». Занялись ремонтом и строительством жилья.
13.
Начинали компаньоны с одной бригады в 15 человек. Зачастую сами помогали в работе строителям.
Сейчас в фирме работает более 4000 человек, и недовольных правлением Масленникова – Игнатьева мало.
14.
Бесспорно, связи бывшего партийного работника Игнатьева помогли быстрому росту фирмы.
Но и работали друзья, по словам Алексея, «как волы в поле».
15.
Работали сутками, даже ночевали в офисе.
Первый офис соорудили из купленной по дешевке двухкомнатной квартиры. И сразу принялись за дело.
Скупали ставшую в одночасье бесхозной технику, выбивали огромные ссуды в банках, частенько закладывая под них свои собственные квартиры…
16.
Что мешало другим людям работать так же самозабвенно, как работали эти двое закадычных друзей?
Природная русская лень?
Привычка жить по команде?
Незнание или непонимание элементарных законов бизнеса?
Все это, вместе взятое, усугубленное растерянностью и замешательством, всегда возникающими в эпоху перемен…
17.
От выпитого вина приятно кружилась голова, но Дмитрий вовремя взглянул на часы:
– Ого! Целых два часа прошло! – вслух проговорил он, – Пора. Бабуля уже заждалась внука!
Масленников легко допил остаток вина, затем встал, выбросил пустую красивую бутылку в овраг, перекинул походную черную сумку через плечо и бодро зашагал в сторону деревни.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В IV ТОМЕ…
СОДЕРЖАНИЕ
ЧАСТЬ I
АННА ПАЗУШИНА.. 2
ЧАСТЬ II
ИНЕССА ЗОЗУЛИНА.. 36
Подписано в печать 09.08.2018 г.
Печать лазерная, бумага офсетная. Заказ №17-394с.
Тираж 999 экз. Издательство «Ptahus Press»
Ptahuspress@mail.ru
https://vk.com/loveinvrn
Https://www.facebook.com
/groups/133136433900917/
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 167; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!