УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР БРАТСТВА ЧЕРНОГО КИНЖАЛА 21 страница
Сола лизнула. Подождала…
– Боже мой! – склонившись, она закашлялась. – Как вообще…
– Ты больше не будешь?
Когда Эвэйл протянул руку, Сола вернула ему упаковку и вцепилась в молоко. Пока она пыталась стереть СРАНЬГОСПОДНЮ с кончика языка, они с Эриком продолжили методично истреблять перцы.
А потом достали вторую пачку из шкафа.
– Не понимаю, как вы, парни, можете…
В кухню зашли Док Джейн с Эссейлом, и Сола попыталась прочесть выражения на их лицах.
– Кузен, – сказал Эрик. – Хочешь…
– Нет, ни в коем случае. – Сола встала между ними. – Ему хорошо и без перца. Правда? Ты же в норме. Да, может, позже, спасибо.
– Парни, что вы едите? – поинтересовалась Док Джейн.
– Это? – Эвэйл показал упаковку. – Они божественны.
Док Джейн кивнула.
– Вишес их обожает. Лопает, как конфеты.
Сола могла лишь покачать головой.
– Парни, вы – нечто.
Потом она сосредоточилась и встретила глаза Эссейла, пытаясь найти в них ответ. Когда он подмигнул ей, Сола не знала, как это интерпретировать.
– Что ж, мне пора. – Доктор надела рюкзак. – Мэнни придет завтра к вечеру, и, наверное, будет Жизель… поможет моему коллеге с осмотром.
Внезапно резкая тревога прошлась по телу Марисоль, неприятная энергия так сильно встряхнула ее, что она забыла про жжение языка.
– Док Джейн, я провожу тебя, – сказала она, направляясь к черному входу.
– Не стоит…
– Не туда…
– Гараж…
Трое мужчин заговорили одновременно, более настойчиво, чем она бегала с перцем-привидением.
|
|
|
– Простите, – сказала она. Вопрос безопасности, ну конечно.
Док Джейн приобняла ее.
– Пошли сюда.
Уходя, Сола чувствовала на себе взгляд Эссейла, в его глазах лунного цвета читалась напряженность. Но потом кузены заговорили с ним, и он остался в кухне.
Оказавшись в гараже, Джейн опередила все ее вопросы:
– Он идет на поправку, – сказала доктор. – Думаю, ты можешь расслабиться.
Сола нахмурилась.
– Но что с его раком? Опухоль все еще в его мозгу, разве нет? Как можно говорить, что я могу расслабиться?
Док Джейн почти удалось скрыть ее реакцию. Почти. Но она едва заметно дернулась и широко распахнула глаза… а когда боишься до смерти за будущее любимого и впитываешь каждый нюанс в реакции человека, которому лучше всего известно положение дел, то такие вещи замечаешь сразу же.
Женщина прокашлялась.
– Слушай, тебе следует поговорить об этом с Эссейлом.
– Ты его врач.
– Прошу, поговори с ним.
– О его раке?
Джейн едва заметно посмотрела в левую сторону.
– Да.
– Ладно. Поговорю.
Сола произнесла эти слова с необоснованным вызовом, но она не стала заморачиваться из-за своей реакции, отвернувшись и зайдя в дом. Когда она вернулась в кухню, трое мужчин взглянули на нее.
|
|
|
– Мы можем поговорить? – спросила она, подойдя к Эссейлу.
Она не стала ждать его. И он последовал за ней в коридор, который вел к его кабинету и лестнице на второй этаж.
Развернувшись, Сола напомнила себе, что, несмотря на происходящее, он совсем недавно был болен и лежал в больнице.
– Ты расскажешь мне, что происходит, – потребовала она тихим голосом.
На красивом как грех лице появилась отстраненность.
– О чем, скажи на милость?
Сола скрестила руки на груди. На задворках сознания она гадала, не перегибает ли палку… но нет, инстинкты твердили, что многое не сходится.
– Твой доктор не сказала мне о твоем раке. Сдается мне, потому что нет у тебя никакого рака.
Глава 35
Марисоль стояла перед ним с таким лицом, словно собиралась ввязаться в барную потасовку… и победить в ней, и Эссейл ощутил истощение, которое было не связано с процессом выздоровления. Воистину, в этом проблема лжи своим любимым, подумал он. Неправда всегда всплывает наружу, и всегда таким образом, что невозможно оправдать ее, насколько бы серьезной или незначительной ни была ложь.
Потому что нет оправдания лжи любимому человеку.
– У тебя есть рак или нет? – требовательно спросила его женщина.
|
|
|
Жаль, у него нет больше времени. Но для чего? Словно это изменило бы что-нибудь.
– Пошли, – сказал Эссейл, взяв ее под локоть. – Нам нужно поговорить наедине.
Она вырвалась из его хватки, но последовала за ним в кабинет. И когда он закрыл дверь за ней, Марисоль подошла к окнам, протянувшимся от потолка до пола.
– Прошу, не раздвигай шторы, – сказал он, когда она протянула руку.
– Почему? Не любишь дневной свет?
– Нет. Не люблю.
– Так что? – Она повернулась к нему. – Расскажешь мне, что происходит на самом деле?
Эссейл опустился в мягкое кресло, стоявшее в противоположной стороне от компьютеров. Подперев кулаком подбородок, он посмотрел на Солу.
– Мне жаль, что мои кузены тебя обманули.
Она моргнула, словно ей нужно было мгновение, чтобы переварить новость.
– Значит, ты не смертельно болен.
– Был. Но сейчас – нет.
Она резко рассмеялась.
– Не знаю, чувствовать облегчение… или же взять бабушку и немедленно уехать в Майами.
– Мне жаль, что они решили не рассказывать правду.
Марисоль направила на него палец.
– Не перевирай. Они заварили кашу, но ты поддержал ложь.
– Ты права.
Он не продолжил, и Сола снова скрестила руки на груди.
|
|
|
– Я жду. И я хочу знать всю правду, какой бы она ни была.
Судорожно пытаясь найти в бардаке, творившемся в голове, нужные слова, Эссейл не мог решить, что было хуже. Признаваться ей в своей слабости или понимать в глубине своего черного сердца, что он никогда не сможет поделиться с ней настоящим секретом: он не мог сказать, кем являлся. Согласно правилам, вампиры не открывали свою сущность людям… и в редких, крайне редких случаях допускалось нарушение этого принципа. Если человек был способен принять правду и оставить свою жизнь, чтобы влиться в сообщество вампиров.
Это требовало полной интеграции. Без возврата.
И он не был готов просить Марисоль об этом… потому что ее бабушку, самую главную ответственность Солы, преданную, богобоязненную католичку придется сбросить на повороте… либо увлечь в их мир.
А этого не случится. Даже если Марисоль сможет подстроиться под реальность, ее бабушка придерживалась традиций и четких установок, и ее Богу здесь не место.
Эссейл не посмеет разрушить жизнь этой замечательной женщины.
– У тебя еще одна минута, – заявила Марисоль, – а потом я беру ключи от машины…
– Я употреблял кокаин почти год, – Эссейл сделал глубокий вдох. – И под употреблением я имею в виду… я закидывался каждую ночь по несколько доз. Марисоль, я был конченым наркоманом. Я не горжусь собой, и да, я употреблял, даже когда был с тобой.
Она вскинула брови.
– Я не видела тебя с наркотиками.
– Стал бы я занюхивать дорожку у тебя на глазах. Я хотел, чтобы ты… по-прежнему хочу… считала меня достойной парой для себя. А подобное поведение не способствует имиджу.
– Ты… ты вкалывал внутривенно?
– Нет, я никогда не использовал иглы.
Она, казалось, испытала облегчение.
– Я… я знала, что ты продавал наркотики.
– Но ты не знала, что я был своим же клиентом. – Эссейл сосредоточился на ее носках, потому что боялся того, что может увидеть в ее взгляде. – Когда носишь модные шмотки и живешь в подобном доме, скрыть наркозависимость легче, чем наркоману, который живет в переулке в картонной коробке. Но реальность такова, что и я, и бездомный приходим к одному отвратному результату.
– Ты прошел детокс, – пробормотала она.
– Да. Три месяца назад я обратился в клинику за детоксикацией под присмотром медиков. К несчастью, мой… – он указал на голову, – мой мозг не справился. У меня были психозы.
– Почему твои кузены не сказали правду?
– Ты бы приехала, если бы узнала, что я умираю от сумасшествия? – Он хотел прикоснуться к Соле, но остался на месте, потому что не хотел давить на нее. – Мне очень жаль, что тебя обманули, и я уверен, что только благодаря тебе, тебе одной я смог выбраться из клиники. Но нельзя было лгать тебе. Это неправильно.
Марисоль открыла рот, но заговорила не сразу.
– Почему ты просто не рассказал мне?
– Я не мог нормально думать. И, что более важно… мне было стыдно. Наркозависимость – это ужасная, мерзкая болезнь, и я не хотел, чтобы ты знала, что я был настолько слаб, что уступил ей.
Сола посмотрела на потолок. Снова сфокусировалась на Эссейле.
– Значит, ты не умираешь.
– Нет, не умираю. Не больше, чем любой, кто живет и стареет. – Он покачал головой. – И, прошу, знай, что я сожалею. Искренне сожалею.
Прошло много времени, прежде чем она направилась в его сторону, и сначала Эссейл решил, что она собирается покинуть комнату, чтобы собрать вещи и взять бабушку. Но потом она остановилась перед ним.
Пальцем заставила его поднять подбородок и посмотрела ему в глаза, и Эссейл молился, чтобы она нашла в его взгляде то, что искала.
– Я рада, что у тебя все будет хорошо, – сказала Марисоль спустя долгую паузу.
Ты останешься? – хотел он спросить, когда его руки невесомо легли на ее бедра. Ты останешься со мной?
Он оставил вопросы при себе. Он слишком боялся слышать ответы.
***
Бог был таким странным.
Стоя перед Эссейлом, Сола подумала о том, что, наверное, стоило иначе выразиться, хотя фраза была к месту. В конце концов, она молилась на вечерней службе о подобной внезапной новости в череде плохих, надеялась на подобный невероятный исход.
Но вместо того, чтобы прыгать от восторга, она была в смятении и чувствовала себя преданной. Часть ее твердила, что нужно снять корону и понять логику Эссейла и его кузенов. Но другая половина считала, что ей манипулировали.
– Ненавижу, что ты поставил меня в такое положение.
Он кивнул.
– Я тоже ненавижу себя.
– Похоже, мне стоит вернуться домой.
– Твой дом не в Майами, и ты это знаешь.
– Но и не в Колдвелле, – парировала она. – Я прожила здесь десять лет, и знаешь что? Все они были отстойными. А это многое говорит, если сравнить с предыдущим десятилетием.
– Твой дом – это твоя бабушка. Твой дом там, где она.
Будь ты проклят, подумала Сола. За то, что так хорошо меня знаешь.
– Марисоль, я отошел от дел. Я также свободен, как и ты. И я бы хотел начать новую главу… где угодно. Майами, Колдвелл, другой материк. Как и у тебя, мой дом – это человек, а не конкретный почтовый индекс.
Он смотрел на нее, его взгляд был уверенным и полным печали.
– Значит, твой дом – с твоими кузенами. – Она сделала шаг от него. – Где они, там ты…
– Не глупи. Они тут ни при чем.
– Следи за словами. Ты не в том положении, чтобы наезжать.
– Я могу защитить тебя. Безопасней всего со мной и моими кузенами, и тебе это известно.
Сола посмотрела на него, прищурившись.
– Я вполне справлялась без чужой помощи.
– Готова поставить свою жизнь на это? Жизнь бабушки? Чем нас больше, тем лучше.
– Ты действительно хочешь, чтобы я осталась с тобой, руководствуясь собственной выгодой?
– Мне все равно.
Она покачала головой.
– У тебя нет гордости.
– Нет. Совсем нет. Нет, когда дело касается тебя.
Сола подошла к шторам, которые он не позволил ей раздвинуть. Господи, она словно жила в доме, полном вампиров, все щели заткнуты, не пропуская солнечные лучи. С другой стороны, таковы наркоторговцы. Ночные совы, по большей части.
Смотря на непроницаемую ткань – ведь сквозь нее не получится – она попыталась представить ситуацию, в которой они переезжают всей стаей, Эссейл, ее бабушка, два кузена, Маркус и она сама.
Повернувшись к нему, Сола долго смотрела на Эссейла, взвешивая все за и против. Он был прав, сила в числе. И он по-прежнему был очень слаб, рубашка висела на его хрупком теле, и была заправлена в чересчур свободные брюки из твила.
В мыслях она слышала его слова о том, что он стыдится. Потом она вспомнила, как он впервые открыл глаза, и она увидела лишь красные белки…
Столько страданий.
– Ты завяжешь с наркотиками? – требовательно спросила она, гадая, сможет ли она поверить его ответу.
– Да. Марисоль, клянусь своей жизнью. Я больше никогда не буду употреблять наркотики… я слишком хорошо усвоил этот урок.
Дерьмо, подумала Сола.
Она пожала плечами спустя, казалось, целую вечность.
– Поймаю тебя на лжи или с кокаином, и уйду. Я не стану делать поблажки, придумывать тебе оправдания, или притворяться, что уходя, захочу оглянуться назад. У тебя всего один шанс. Мы поняли друг друга?
Поднимаясь, он тут же кивнул.
– Я понимаю и принимаю твои условия.
– И она заставит тебя принять веру. Моя бабушка не шутит… И тебе придется выучить испанский и/или португальский. Она научит тебя, нравится тебе это или нет.
– Марисоль…
Когда голос Эссейла дрогнул, она подошла к нему и обняла исхудавшее тело. Он прошел через ад, и медицинский персонал определенно считал, что он не выкарабкается… Сола хотела знать правду изначально, но он был прав, она бы вряд ли приехала, если бы речь шла о том, что он не справляется с наркозависимостью или сходит с ума.
И было неприятно признаваться в этом. Вроде как рак – благородная болезнь, а если биохимические реакции твоего организма сговорились с наркотиками и привели к могиле, это было недостойно сочувствия, поддержки и понимания.
– Мне жаль, – выдохнул Эссейл в ее волосы.
– Мне тоже. И я люблю тебя.
Ощущая дрожь, прокатившуюся по его телу, она почувствовала, что поступила правильно: он испытывал облегчение, потому что так же сильно не хотел терять ее, как и она – его.
– Я хорошо позабочусь о тебе и твоей бабушке, – сказал он хрипло.
Отстранившись, Сола серьезно посмотрела ему в глаза.
– Эта улица – двухсторонняя. Я – не дама в беде, которая нуждается в спасении. Я – партнер, который тоже поможет тебе выжить. Если за мою голову назначили цену, значит, семья Бенлуи точит зуб и на тебя. Я тоже нужна тебе.
– Да, – пробормотал он. – Очень нужна.
Сола улыбнулась.
– Я же говорила тебе.
– Говорила. И это ужасно заводит. Не хочешь подняться наверх и покомандовать мной еще?
Она снова прищурилась.
– Скажи «пожалуйста».
– Пожалуйста…
Глава 36
Было почти четыре часа следующего дня, когда Витория приехала в галерею и узнала о допущенной ошибке. И, к несчастью, она вычислила свой промах в присутствии полицейских.
Войдя через черный вход, она кивнула сотрудникам галереи, разбившимся на громкие, встревоженные группы. В этот день они почти не работали, но учитывая произошедшее, она спустила им все с рук.
Войдя в выставочный зал, Витория мгновенно определила личность мужчины, стоявшего перед шарообразной скульптурой рожающей женщины.
– Должны быть, вы – детектив Де ла Круз? – спросила она, подойдя к мужчине.
Он повернулся к ней и, казалось, испытал облегчение, получив возможность отвлечься от «произведения искусства».
– Совершенно верно. Витория Бенлуи?
– Это мое имя. – Она знала, что правильней ответить «Это я», но подобная фраза казалась ей чересчур обывательской. – Чем могу быть полезной?
Он раскрыл кожаный кошелек, показывая удостоверение, на котором было написано «Детектив Хосе Де ла Круз, расследование убийств», и медный жетон. Потом протянул руку.
– Вы могли бы уделить мне несколько минут?
Мужчине было за сорок, и она прониклась к нему симпатией за одно имя, пусть они и стояли по разные стороны закона. К тому же у него были приятные темные глаза. Одежда – простая, спортивный пиджак и профессиональный образ без галстука, но не скучный, и Витория удивилась тому, что он не носил теплое пальто или парку при таком жутком холоде. Несмотря на теплое послеобеденное солнце, когда она вышла из «Бентли» своего брата, то за короткий отрезок от двери автомобиля до входа в галерею мгновенно промерзла до самых костей.
– Разумеется, детектив. – Она пожала ему руку. – Что случилось?
– Я расследую убийство, совершенное прошлой ночью.
– О, Боже. Вы о Марго? Я видела новости по ТВ. Какая трагедия! Как могло произойти нечто подобное в столь безопасном районе?
– На самом деле, как правило, жертва знает своего убийцу.
– Так страшно. – Краем глаза она отметила, что двое продажников вышли из зоны для персонала и сейчас наблюдали за ними. – Скажите, чем я могу помочь?
– Что ж, мы уже поговорили с сотрудниками… о том, когда Марго уехала с работы и с кем могла быть. Они рассказали, что вы совсем недавно взяли на себя управление бизнесом?
– Это правда, я здесь, чтобы проследить за соблюдением интересов моих братьев.
– Вы говорите так, будто ждете их возвращения. Насколько мне известно, их не видели в Колдвелле уже довольно давно?
– Да, это так.
– В последнее время вы встречались или контактировали иным образом с Рикардо или Эдуардо?
Витория изобразила печаль на лице.
– Нет. Я очень переживаю за них.
– Когда в последний раз вы общались?
– Много месяцев назад.
– И вы не думаете обратиться в полицию?
– Я обращалась, в Колумбии. Они ничего не сделали, и я приехала сюда. Я собиралась обратиться к властям, если не смогу самостоятельно выяснить, где мои братья.
Внезапно перед глазами встал образ брата в оковах, гниющего в том подвале, отчего тут же сжалось горло. Но сейчас не время для эмоций. Она разговаривала со своим врагом.
– Да. Конечно. – Детектив раскрыл небольшой блокнот. Написал что-то ручкой. – И как давно вы здесь? В смысле, когда вы прибыли в Колдвелл и откуда?
– Я приехала из Колумбии четыре дня назад. Или пять? Смена часовых поясов сбивает меня с толку. – Она улыбнулась ему. – Детектив, если вы не возражаете, поговорим наверху? Лучше соблюсти конфиденциальность, и в этом зале есть мои клиенты.
Чтобы подчеркнуть свою логику, она склонила голову в сторону двух женщин в другом конце зала. Гармоничная парочка богатеев-авангардистов изучала произведение искусства, выполненное из нарезанных на лоскуты простыней, которыми было задрапировано чучело коровы, стоявшей копытами в унитазах.
– Да, конечно. Покажите дорогу.
Витория провела его через дверь без обозначений и вверх по лестнице, в офис Рикардо. И по дороге она с особой тщательностью подошла к походке, движению задницы и бедер, руководствуясь теорией, что на войне все средства хороши. Однако было сложно добиться нужной плавности. Бедра и икры горели от боли – из-за подъема в гору, а эффект от двух таблеток «Мотрина», которые она выпила четыре часа назад, почти выветрился.
– Сюда, – сказала она, открывая дверь на вершине металлической лестничной площадки.
– Вау. – Детектив вошел в офис. – Круто.
– У моего брата был вкус на определенные вещи.
– Это очевидно. – Де ла Круз прошелся по офису, хотя разглядывать было нечего. – На чем мы… ах, да. Значит, вы ожидаете возвращения своих братьев?
Она закрыла их внутри.
– Должна признаться, что я начинаю серьезно беспокоиться. Это не похоже на Рикардо – взять и испариться на столь долгое время, но, с другой стороны, они же мужчины. Что хотят, то и творят.
Витория пересекла офис и развернула гостевое кресло, стоявшее перед столом на постаменте. Сев в него, она скрестила ноги таким образом, чтобы приоткрылся разрез на юбке.
– Вы в порядке? – спросил Детектив. – Вы поморщились, когда присаживались.
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 166; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!