ИНСТИНКТ ОВЛАДЕНИЯ МАСТЕРСТВОМ 27 страница
Но вот в чем проблема. Компьютеры производящие грамматический разбор, настолько въедливы, что им самим это не идет на пользу. Они обнаруживают такие двусмысленности, которые вполне допустимы в рамках английской грамматики, но которые никогда не заметил бы человек, находящийся в здравом уме. Знаменитым примером тому служит один из первых компьютеров, производивших синтаксический разбор, разработанный в Гарварде в 60-е годы. Предложение Time flies like an arrow, конечно же, недвусмысленно, если только существуют недвусмысленные предложения (и если оставить в стороне разницу между буквальным и переносным значением, которые не имеют ничего общего с синтаксисом). Но к удивлению программистов остроглазый компьютер обнаружил в этом предложении пять различных деревьев!
‘Время движется так же быстро, как движется стрела’ (то, как и требовалось это прочитать)
‘Измеряйте скорость мух так же, как вы измеряете скорость стрелы’.
‘Измеряйте скорость мух так же, как стрела измеряет скорость мух’.
‘Измеряйте скорость мух, похожих на стрелу’.
‘Мухи определенного вида — мухи времени — любят стрелу[102].
Среди ученых-компьютерщиков это открытие было обобщено в афоризме: Time flies like an arrow, fruit flies like a banana (fruit ‘фрукт, фруктовый’, banana ‘банан’). Или задумайтесь о строчке из песни: Mary had a little lamb ‘У Мэри был ягненок’. Недвусмысленно? Вообразите, что вторая строчка такова: With mint sauce ‘С мятным соусом’ или: And the doctors were surprised ‘И врачи были удивлены’ или: The tramp! ‘Проститутка!’[103]. Структура может существовать даже в кажущемся бессмысленным наборе слов. Например, приведенная ниже вычурная цепочка слов, придуманная моей студенткой Энни Сенгас — грамматически правильное предложение:
|
|
|
Buffalo buffalo Buffalo buffalo buffalo buffalo Buffalo buffalo
Американский бизон носит название buffalo. Бизон родом из Buffalo, штат Нью-Йорк, может быть назван Buffalo buffalo. Вспомните также, что есть и глагол to buffalo, означающий ‘разгромить, победить’. Вообразите, что бизоны из штата Нью-Йорк побеждают друг друга: (The) Buffalo buffalo (that) Buffalo buffalo (often) buffalo (in turn) buffalo (other) Buffalo buffalo — (Тот) Buffalo buffalo (который) Buffalo buffalo (часто) buffalo (в свою очередь) buffalo (другого) Buffalo buffalo. Психолингвист и философ Джерри Фодор заметил, что речевка футбольной команды Иельского университета:
Bulldogs Bulldogs Bulldogs Fight Fight Fight!
это грамматически правильное предложение, хотя и с тройным вставлением в середине.
Как же людям удается правильно проанализировать предложения, не отвлекаясь на грамматически допустимые, но неестественные альтернативы? Существуют два возможных объяснения. Первое: наш мозг устроен по образцу компьютерного синтаксического анализатора, который обрабатывает десятки не имеющих будущего фрагментов дерева на заднем плане, и те фрагменты, которые кажутся неприемлемыми, каким-то образом отфильтровываются прежде, чем они достигнут сознания. Второе объяснение: синтаксический анализатор в голове у человека на каждой ступени анализа каким-то образом взвешивает, какая альтернатива является наиболее вероятной, и потом пропахивает дорогу вперед, насколько это возможно, для этого единственного толкования. Ученые-компьютерщики называют такие возможности «вторичный поиск» и «первичный поиск».
|
|
|
Похоже, что на уровне отдельных слов мозг сначала проводит вторичный поиск, принимая во внимание, хотя и не надолго, несколько возможных словарных статей для двусмысленного слова, даже тех, которые вряд ли могут оказаться правильными. Во время одного хитроумного эксперимента психолингвист Дэвид Суинни давал людям прослушать через наушники отрывки следующего типа:
Rumor had it that, for years, the government building had been plagued with problems. The man was not surprised when he found several spiders, roaches, and other bugs in the corner of his room.
Многие годы шла молва, будто здание правительства просто наводнено проблемами. Человек не был удивлен, когда обнаружил, что в углу его кабинета были пауки, тараканы и другие жучки.
|
|
|
Заметили ли вы, что предложение содержит двусмысленное слово bug ‘жучок’, которое может означать, как insect ‘насекомое’, так и surveillance device ‘аппарат для слежки’. Скорее всего, нет; второе значение более затуманено и не имеет смысла в данном контексте. Но психолингвистов интересуют ментальные процессы, которые длятся лишь миллисекунды и требуют при работе с ними более тонкой технологии, чем простое задавание вопросов. Как только слово «жучок» звучало на пленке, компьютер высвечивал на экране некоторое слово, и человеку нужно было нажать кнопку, как только он это слово узнавал. (Другая кнопка была для слов, реально не существующих, например, blick. ) Хорошо известно, что когда человек слышит какое-либо слово, то ему легче узнать другое слово, если оно имеет отношение к первому, как если бы ментальный словарь был организован по принципу словаря тематического — когда находишь одно слово, другие, близкие по значению, находятся быстрее. Как и ожидалось, люди быстрее нажимали кнопку, узнавая слово «муравей», которое близко по значению к «жучку», чем слово «шить», которое с ним никак не связано. Как это ни странно, люди с почти такой же быстротой узнавали слово «шпион», которое, конечно, связано с жучком, но только в другом его значении, не имеющем смысла в контексте. Это предполагает то, что мозг с ходу выдает обе словарные статьи для слова «жучок», несмотря на то, что одну из них было бы разумно заранее отклонить. Неподходящее значение не задерживается в сознании надолго: когда контрольное слово появлялось на экране через три слога после «жучка», а не сразу после него, быстро узнавалось только слово «муравей», «шпион» больше не опережал «шить» по быстроте узнавания. Возможно именно поэтому люди отрицают, что они хоть как-то принимают во внимание неподходящее значение. Психологи Марк Зейденберг и Майкл Танненхаус продемонстрировали тот же эффект в отношении слов, которые были двусмысленны благодаря своей принадлежности одновременно к разным частям речи, как, например, слово tires ‘шины’ или глагол ‘устать’ в 3-м лице единственного числа, с которым мы встречались в двусмысленном заголовке Stud Tires Out ‘Жеребец выбился из сил’ или ‘Шины жеребца оказались снаружи’. Вне зависимости от того, появлялось ли слово в значении существительного: The tires… или в значении глагола: He tires…, это слово вызывало ассоциации как со словом wheels ‘колеса’, которое имеет отношение к именному значению, так и со словом fatigue ‘усталость’, которое имеет отношение к глагольному значению. Таким образом, поиск в ментальном словаре происходит быстро и тщательно, но не слишком осмысленно, поскольку извлекаются не имеющие смысла словарные статьи, которые должны быть позднее отсеяны.
|
|
|
На уровне синтаксических групп и предложений (хотя они и охватывают много слов) люди наверняка не рассматривают все возможные варианты деревьев данного предложения. Мы знаем это благодаря двум фактам. Во-первых, многие явные двусмысленности просто никогда не распознаются как таковые. Чем еще можно объяснить двусмысленности в газетных отрывках, ускользнувшие от редакторов и наверняка ужаснувшие их потом? Я не могу отказать себе в удовольствии привести еще немного цитат:
The judge sentenced the killer to die in the electric chair for the second time ‘Судья приговорил преступника к смерти на электрическом стуле во второй раз’.
Dr. Tackett Gives Talk on Moon ‘Доктор Тэкет прочитает лекцию о Луне’ или ‘Доктор Тэкет прочитает лекцию на Луне’.
No one was injured in the blast, which was attributed to the buildup of gas by one town official ‘Никто не пострадал во взрыве, который одно из официальных лиц приписывает скоплению газа’ или ‘Никто не пострадал во взрыве, который приписывается восхвалению газа одним из официальных лиц’.
The summary of information contains totals of the number of students broken down by sex, marital status and age ‘Краткая информационная сводка содержит общее число студентов, разбитое на категории по полу, семейному положению и возрасту’ или ‘Краткая информационная сводка содержит общее число студентов, разбитых сексом, семейным положением и возрастом’.
Однажды я прочитал аннотацию на обложке книги, где говорилось, что автор живет со своим мужем, архитектором и музыкантом-любителем, в Чешире. Какое-то мгновение я думал, что это была шведская семья из четырех человек.
Иногда люди не только не замечают другие присутствующие в предложении древесные структуры, но и упорно не хотят замечать единственно возможную. Возьмите следующие предложения:
The horse raced past the barn fell.
The man who hunts ducks out on weekends.
The cotton clothing is usually made of grows in Mississippi.
The prime number few.
Fat people eat accumulates.
The tycoon sold the offshore oil tracts for a lot of money wanted to kill JR.
Большинство людей спокойно продвигаются по предложению до определенной точки, потом попадают в тупик и отчаянно оглядываются назад на предшествующие слова, пытаясь вычислить, где они сбились с пути. Зачастую их попытки проваливаются, и люди начинают считать, что на конце эти предложения имеют лишнее слово, или что половинки двух предложений были механически сведены вместе. В действительности, каждое из этих предложений грамматически правильно:
The horse that walked by the fence proceeded steadily, but the horse raced past the barn fell ‘Лошадь, которая шла вдоль забора, продолжала идти, но лошадь, которая скакала вдоль амбара упала’.
The man who fishes goes into work seven days a week, but the man who hunts ducks out on weekends ‘Человек, занимающийся рыбной ловлей, работает семь дней в неделю, а человек, занимающийся охотой, прогуливает по выходным’.
The cotton that sheets are usually made of grows in Egypt, but the cotton clothing is usually made of grows in Mississippi ‘Хлопок, из которого делают постельное белье, растет в Египте, а хлопок, из которого делают одежду, растет в Миссисипи’.
The mediocre are numerous, but the prime number few ‘Посредственностей много, а избранных всего несколько’.
Carbohydrates that people eat are quickly broken down, but fat people eat accumulates ‘Углеводы, потребляемые людьми, быстро расщепляются, а жир, потребляемый людьми, накапливается’.
J. R. Ewing had swindled one tycoon too many into buying useless properties. The tycoon sold the offshore oil tracts for a lot of money wanted to kill J. R. ‘Долгое время Дж. Р. Эвинг обманным путем заставлял одного магната покупать ненужную собственность. Магнат, продавший офшорные нефтяные месторождения за большую сумму, пытался убить Дж. Р.’.
Такие предложения называются «обманками» («garden path sentences») потому что их первые слова направляют слушателя не в том направлении к неверному анализу. «Обманки» показывают, что люди, в отличие от компьютеров, не выстраивают все возможные деревья по мере анализа предложения; если бы они это делали, то правильная структура была бы среди них. Скорее всего, люди обычно используют стратегию первичного поиска, выбирая тот вид анализа, который кажется работающим правильно, и следуя в его русле, пока это возможно. Если какие-то из встретившихся слов нельзя присоединить к дереву, то человек возвращается в исходную точку и начинает выстраивать другое дерево. (Иногда люди, особенно обладающие хорошей памятью, могут одновременно иметь в виду второе дерево, но огромное множество всех возможных деревьев никогда не задействуется.) Стратегия первичного поиска делает ставку на то, что дерево, на котором можно было размещать слова до сих пор, будет позволять размещать их и в дальнейшем; таким образом, при этой стратегии экономится объем памяти благодаря сохранению в ней только одного дерева. Однако расплатой за это может стать необходимость начать все сначала, если ставка сделана не на ту лошадь, которая скакала вдоль амбара.
Между прочим, обманки — одна из самых ярких черт плохого стиля. Предложения создаются без четких указателей на каждом разветвлении, позволяющих читателю уверенно продвигаться до самого конца. Вместо этого читатель постоянно оказывается в тупике и вынужден отступать назад. Вот несколько примеров, которые я выбрал из газет и журналов:
Delays Dog Deaf-Mute Murder Trial ‘Отложен процесс по делу об убийстве собаки глухонемым’ или ‘Отложен глухонемой процесс об убийстве собаки’.
British Banks Soldier On ‘Британские банки продолжают работу’ или ‘Солдат британских банков на экране’.
I thought that the Vietnam war would end for at least an appreciable chunk of time this kind of reflex anticommunist hysteria ‘Я думал, что война во Вьетнаме остановит, по крайней мере, на значительный промежуток времени этот вид рефлексивной антикоммунистической истерии’ или ‘Я думал, что война во Вьетнаме остановится, по крайней мере, на значительный промежуток времени, этого вида рефлексивной антикоммунистической истерии’.
The musicians are master mimics of the formulas they dress up with irony ‘Музыканты — главные мимы формул. Они одеваются в парадоксы’ или ‘Музыканты — главные выразители тех формул, которым они сообщают парадоксальность’.
That Johnny Most didn’t need to apologize to Chick Kearn, Bill King, or anyone else when it came to describing the action [Johnny Most when he was in his prime ] ‘Тот факт, что Джонни Моусту не пришлось извиняться перед Чиком Керном, Билли Кингом или кем-нибудь другим, когда дело дошло до описания действия’ или ‘Этому Джонни Моусту не пришлось извиняться перед Чиком Керном, Билли Кингом или кем-нибудь другим, когда дело дошло до описания действия’.
Family Leave Law a Landmark Not Only for Newborn’s Parents ‘Закон о декретном отпуске распространяется не только на родителей новорожденного’ или ‘Семья выходит из лона закона: вниманию не только родителей новорожденного’.
The movie is Tom Wolfe’s dreary vision of a past that never was set against a comic view of the modern hype-bound world ‘Этот фильм — об увиденном Томом Вульфом в черных тонах прошлом, которое еще никогда не противопоставлялось комическому восприятию современного мира саморекламы’ или ‘Этот фильм — об увиденном Томом Вульфом в черных тонах прошлом, которое еще никогда не компенсировало комическое восприятие современного мира саморекламы’.
Condom Improving Sensation to be Sold ‘Сенсационная технология усовершенствования презервативов будет продана’ или ‘Технология усовершенствования презервативов — это сенсация, которая подлежит продаже’.
По контрасту с этим великие писатели, такие как Шоу, могли направить читателя по прямой от первого слова в предложении до последнего, даже если между ними пролегало 110 слов.
* * *
Тот, кто производит синтаксический разбор способом первичного поиска, должен использовать какой-то критерий, чтобы выбрать одно-два дерева и придерживаться одного из них; в идеале это будет дерево, наиболее приближенное к правильному варианту. Один вариант того, как это сделать — это использовать весь объем человеческого интеллекта, и анализировать предложение «сверху вниз». В соответствии с этим вариантом люди не задаются целью выстроить все ветви дерева, если они заранее могут предсказать, что эти ветви не будут иметь смысла в данном контексте. Среди психолингвистов шли большие дискуссии о том, разумно ли предполагать, что именно так работает синтаксический анализатор в голове у человека. В том смысле, что разум слушателя может правильно предсказать речевые намерения говорящего, анализ «сверху вниз» может направить синтаксический анализатор к правильному пониманию предложения. Но объем человеческого интеллекта слишком велик, и задействование его всего одновременно может слишком замедлить синтаксический разбор, происходящий синхронно с проносящимся мимо вихрем слов. Джерри Фодор, цитируя Гамлета, предполагает, что если бы знаниям и контексту приходилось задавать направление грамматическому разбору, то «на естественное озарение нашла бы тень мысли». Он предположил, что грамматический анализатор — это автономный модуль, который обращается за информацией только к ментальной грамматике и ментальному словарю, а не ментальной энциклопедии.
Окончательно этот вопрос должен быть решен экспериментальным путем. Представляется вероятным, чтобы синтаксический анализатор в голове у человека использовал хоть какие-то знания об окружающем мире. В эксперименте психологов Джона Трусвелла, Майкла Танненхауса и Сьюзен Гарнси людям предлагалось закусить некую планку, чтобы они не имели возможности двигать головой, и прочесть предложения на экране компьютера, при этом шла запись движения их глаз. В предложениях были потенциальные обманки. Прочтите, например, такое предложение:
The defendant examined by the lawyer turned out to be unreliable ‘Подзащитный, выяснил адвокат, не вызывает доверия’.
На мгновение вас могло сбить с толку слово by, потому что до этой точки в предложении могло скорее говориться о том, что что-то выяснил сам подзащитный, а не то, что что-то выяснили о нем. И действительно, взгляд испытуемых задерживался на слове by и был готов вернуться к началу предложения, чтобы его переосмыслить (по сравнению с контрольными недвусмысленными предложениями). А теперь прочтите следующее предложение:
The evidence examined by the lawyer turned out to be unreliable ‘Показания, выяснил адвокат, не вызывают доверия’.
Если обманок помогает избежать здравый смысл, то с этим предложением дела должны обстоять гораздо проще. Показания, в отличие от подзащитных, не могут сами ничего выяснять, поэтому потенциально можно избежать появления неверного дерева, где показания стали бы что-либо выяснять. И люди действительно обходятся без него: глаза испытуемых пробегали по предложению лишь с небольшими задержками и возвратами назад. Конечно, задействованное знание достаточно примитивно (подзащитные могут что-то выяснить, а показания — нет), а соответствующее ему дерево было очень легко найти по сравнению с десятками деревьев, которые может найти компьютер. Поэтому никто не знает, какой именно объем общих знаний человека задействуется в процессе понимания предложений в режиме реального времени; это широкое поле для исследований.
Сами слова тоже могут указать, как нужно производить анализ. Вспомните о том, что каждый глагол предъявляет требования к составляющим глагольной группы (например, вы не можете просто devour, вы должны devour something ‘пожирать что-либо’; вы не можете dine something, вы можете просто dine ‘ужинать’). Самая распространенная словарная статья для глагола как будто подталкивает синтаксический анализатор к поиску ролевых исполнителей, которые требуются глаголу. Трусвелл и Танненхаус изучали движение глаз добровольных участников эксперимента в то время, как те читали:
The student forgot the solution was in the back of the book ‘Студент забыл о решении в конце учебника’.
Дойдя до слова was взгляд участников эксперимента задерживался на нем, а потом прыгал обратно, поскольку люди неправильно истолковывали предложение, как говорившее о студенте, забывшем решение, точка. Очевидно, слово forget ‘забывать’ в голове у людей говорило синтаксическому анализатору: «Немедленно найди мне дополнение!» Другое предложение было таким:
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 215; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!