Франклиновский «человек, обязанный всем самому себе» в дальнейшем развитии
Наставления Франклина адресовались мелкой буржуазии и служили ее интересам. В Пенсильвании Франклин поддерживал хорошие отношения с состоятельными предпринимателями; однако напомним, основанный им клуб они не без высокомерия прозвали «клубом кожаных фартуков», намеренно подчеркнув «ремесленный» облик клуба. Если мы согласимся с тем, что именно наставления Франклина стали с середины XIX века объектом критики, то тем самым признаем, что буржуазной нравственности как определенному типу нравственности в качестве конкретно-исторического явления соответствует нравственность западноевропейской и американской мелкой буржуазии, — нравственность, полностью сложившаяся в XVIII веке и в эпоху либерализма, все более широко распространявшаяся также среди мелких капиталистов, с одной стороны, и среди рабочей аристократии наиболее богатых стран — с другой.
Изложение истории франклинизма в Соединенных Штатах и Европе потребовало бы нескольких томов, так что мы ограничимся лишь некоторыми ее эпизодами. В Соединенных Штатах мы перенесемся в XX век, в эпоху империализма, чтобы выяснить, пережил ли франклинизм экономические перемены, так резко отличающие Америку Синклера Льюиса и Теодора Драйзера от Америки Марка Твена. В Европе мы обратимся к экономически отсталой Польше и посмотрим, как усваивалась здесь франклиновская мораль в XIX веке, незадолго до того, как в критических выступлениях «Молодой Польши» и польского натурализма она примет облик «морали пани Дульской».
|
|
|
Через два века после Франклинова календаря в США появились классические исследования супругов Р. и X. Линд о жизни типичного американского города средней величины, расположенного в глуби материка. Этот город получил условное название «Миддлтаун». Исследования, начатые в 1920 г., были опубликованы в 1929 г. в монографии «Миддлтаун» См.: Lynd R. S., Lynd H. M. Middletown: A study in contemporary American culture. New York, 1929.. Дальнейшее развитие города до 1935 г. было представлено в книге «Миддлтаун в развитии», опубликованной в 1937 г. Lynd R. S., Lynd H. M. Middletown in transition: A studyincultural conflicts. NewYork, 1937. В дальнейшем цитируется то же издание.Когда авторы начали свое исследование, город насчитывал около 37 тысяч жителей, когда они возобновили его — уже около 48 тысяч.
В жизни Миддлтауна тон задавала мелкая буржуазия. Город был с самого начала промышленным, однако на первом этапе исследования там не было крупных промышленных предприятий и жители справедливо считали свой город городом мелкого бизнеса. По мнению авторов, на этом этапе среди горожан можно было выделить только два класса: класс предпринимателей (businessclass) и рабочий класс (workingclass). Социальное самосознание рабочих было развито слабо. Они не замечали никакой борьбы классов, которую к тому же старательно затушевывала пресса, представлявшая интересы бизнеса. Свои неудачи они воспринимали как личные неудачи. Из примерно 13 тысяч человек, которых в 1929 г. можно было отнести к рабочему классу, в профсоюзах состояло только 900. В 1934 г. это число возросло до 2800, но год спустя упало до 1000 (с. 27). В Период, когда проводилось исследование, город пережил почти шестилетнюю экономическую депрессию. Поэтому на последнем этапе исследования можно было заметить слабые зачатки классовой солидарности среди рабочих; и все же в принципе они по-прежнему не считали себя чем-то отличным от бизнесменов и полностью разделяли их личностные образцы (с. 447-448).
|
|
|
При таком положении вещей в городе господствовал некий единый стиль (то, что авторы называют «дух Миддлтауна»). Общепризнанный катехизис ходячих истин, за отсутствием прессы, которая провозглашала бы другие истины, никем не оспаривался, так что молодое поколение воспитывалось согласно одним и тем же принципам, созданным классом предпринимателей, — единомыслие, невообразимое в городах капиталистической Европы. Из интервью, анкет, газетных передовиц, речей по торжественным случаям, клубных уставов и т.д. авторы извлекают свод убеждений, самоочевидных для среднего горожанина. Немалая часть житейского катехизиса, приведенного в книге «Миддлтаун в развитии» (с. 403-418), состоит из цитат, заимствованных из указанных выше источников. Мы позволяем себе дать сокращенное изложение этого катехизиса, возможно точнее сохраняя его язык. Он включает в себя не только вопросы морали, но и вообще основные элементы житейских воззрений среднего миддлтаунца. На их фоне вырисовываются его нравственные установки, которые нельзя рассматривать в изоляции: вместе с этим фоном они образуют особенно характерное целое.
|
|
|
Житель Миддлтауна убежден, что обогащение составляет обязанность гражданина. Это нечто само собой разумеющееся, это долг по отношению к себе самому, своей семье и к обществу. К тем, кто этого делать не умеет — ибо лишь так можно объяснить выбор, например, профессии учителя или священника, — относятся с пренебрежительной снисходительностью. В делании денег каждый должен полагаться только на себя самого, ведь господь помогает лишь тем, кто сам себе помогает; причем следует помнить, что людям трудолюбивым и бережливым открыта дорога к самым вершинам. «Это по-американски, и теперь, и прежде». «Из бедной семьи — в президенты, вот истинно американский подход к жизни». Америка, гласит миддлтаунский катехизис, это страна, где каждый в конечном счете получает то, чего заслуживает.
|
|
|
Принцип «каждый за себя» естественно и необходимо царит в мире бизнеса, который процветает тем больше, чем меньше вмешивается в него правительство. Экономическое развитие подчиняется некоему естественному закону, которому человеческие законы мешать не должны. «Побольше бизнеса в администрации, поменьше администрации в бизнесе» — вот к чему нужно стремиться. Этот естественный закон предполагает время от времени спады в экономике. «Это как с нашим самочувствием: сегодня человек чувствует себя прекрасно, а завтра — скверно». Но спад рано или поздно кончится, и «маятник опять качнется в нашу сторону». Катехизис Миддлтауна не признает никакой борьбы классов. Интересы капитала и труда в принципе одни и те же. «Работодатели платят столько, сколько они в состоянии платить и, конечно, повысят заработную плату, как только смогут». «Можно ручаться, что если бы средний рабочий и работодатель спокойно поговорили бы и обсудили свои разногласия, это дало бы гораздо больше, чем может сделать политика или экстремисты с обеих сторон». Итак, правильный путь — соглашение с работодателем, а не организация профсоюзов, в которых рабочими командуют какие-то изгои (outsiders). Организация профсоюзов и забастовок — это происки разных смутьянов, сбивающих рабочих с пути. «Мы осуждаем агитаторов, которые прикрываются идеалами, гарантированными нашей конституцией. Мы требуем выселения чужаков — коммунистов и анархистов».
Житель Миддлтауна доволен и своим городом, и своей страной. Жизнь в большом городе кажется ему хуже, чем в его городке. Американская демократия — лучшая форма правления. Американцы — самый свободный в мире народ. В Америке газеты сообщают «факты». «Американский бизнес всегда будет лучшим в мире... Здесь, в США, как ни в какой другой стране мира, мирно сосуществуют мелкие и крупные предприятия, тем самым доказывая, насколько здоровым является американский образ жизни». Причем «мелкий бизнесмен — опора американской промышленности». Иностранцы — по большей части люди второго сорта. Лозунг «Америка превыше всего» вытекает просто из здравого смысла. Удовлетворенность существующим положением вещей побуждает миддлтаунца выступать против тех, кто критикует основные американские институты, думает о переменах, в особенности о резких, предлагает какое-то там государственное планирование, из которого все равно ничего не выйдет. Школа обязана помнить, что «небезопасно знакомить детей со взглядами, которые ставят под сомнение основу основ».
Чтобы чего-нибудь в жизни добиться, нужно быть практичным, предприимчивым, трудолюбивым и бережливым. Работа без устали — ключ к успеху. «Пока человек не обеспечит свою семью, он не должен позволять себе разных глупостей и «измов». Избыток образования и начитанности делает человека неспособным к практической жизни». Характер важнее интеллекта. С теми, кто не работает и не сберегает, общество церемониться не должно, а если им не везет, они сами тому виной.
Житель Миддлтауна не хочет ничем выделяться среди других. Лучше быть средним человеком. «В конечном счете умнее всех оказываются те, кто держится средней линии. Всегда лучше держаться середины дороги, ехать не торопясь и избегать крайностей». Недоверие к людям, «не таким, как все», представляется миддлтаунцу полностью обоснованным. Ему не по душе «любой необычный склад личности, а в особенности лишенный оптимизма, не по душе люди замкнутые, недружелюбные и претенциозные». Не по душе ему и те, кто чересчур умничает. Нескольким избранным горожанам, пишут супруги Линд в книге «Миддлтаун в развитии» (с. 425), позволено обладать индивидуальными чертами. Миддлтаун даже может ими гордиться. Но таких людей в городе не должно быть слишком много. Исключительный успех в делах дает право на некоторую оригинальность, ибо то, что кто-то разбогател, достаточно убедительно доказывает, что он наделен всеми главными добродетелями.
В отношениях с людьми нужно быть вежливым, быть хорошим соседом, «хорошим парнем» и обладать «компанейским духом» (communityspirit). Нужно ободрять других. Нужно быть хорошим партнером и поддерживать хорошие отношения с конкурентами. «В часы развлечений лучше быть склонным к похвалам, чем к порицаниям. Тот, кто чересчур умничает или критикует, портит всем настроение». По отношению к другим миддлтаунцам обязательна солидарность. Делать покупки следует в своем городе, согласно принципу: «Где зарабатываешь, там и трать».
Для жителя Миддлтауна семья — священный и основной общественный институт. Место замужней женщины прежде всего дома, и все другие дела должны отойти на второй план по сравнению с «устройством семейного очага для мужа и детей». Женщина не должна быть слишком умной, слишком агрессивной и независимой, слишком критичной и слишком не похожей на других. Она не должна думать о личной карьере или о соперничестве с мужчинами, но скорее служить им опорой в их намерениях (с. 421). Женщины редко разбираются в общественных делах так, как мужчины; мужчины к тому же практичнее и лучше работают. Женщины зато больше смыслят в тонкостях этикета и этики. «Мужчинам порой не хватает такта, женщины разбираются в этом лучше». «Культура и все такое — скорее женское дело». Наконец, женщины лучше (чище) мужчин.
Говоря в главе VI о значении пуританизма для «делового человека», мы воспользовались случаем подчеркнуть, что пуританизму не удалось совершенно замаскировать противоречие между христианским воспитанием и беспощадностью, необходимой для продвижения в обществе. Как видно из дальнейших комментариев супругов Линд к изложенному выше катехизису, американский бизнесмен разрешает это противоречие тем, что живет в двух разных моральных системах. В торговых отношениях никто не требует от человека снисхождения (consideration) другим, хотя определенные правила «честной игры» должны соблюдаться и здесь. Зато вне сферы бизнеса доброжелательность обязательна (с. 242). «Нет другой такой черты, кроме, пожалуй, вежливости, — читаем мы у наших авторов, — которой миддлтаунец гордился бы больше чем доброжелательностью» (с. 440). Возвращаясь домой, бизнесмен сбрасывает с себя, словно рабочую одежду, одну нравственность и переходит, в соседских и приятельских отношениях, к другой; здесь уже взаимопомощь и дружелюбие — не только рекомендуемые, но, по-видимому, и действительно соблюдаемые нормы. Если наш катехизис считал женщину более «чистой», то, вероятно, потому, что она не причастна к бизнесу и может позволить себе жить по нормам «соседской», неэгоистической нравственности.
В вопросах религии житель Миддлтауна не проявляет чрезмерного рвения. «Не так важно, во что ты веришь, как то, что ты за человек. Ходить в церковь иногда скучновато, но никто не хотел бы жить в обществе, где нет церквей, поэтому каждый должен поддерживать церковь. Загробная жизнь существует, ведь невозможно помыслить, что люди просто-напросто умирают и все на этом кончается». Религиозность миддлтаунца, судя по его жизненному катехизису, ограничивается вещами удобными и приятными. Расходы на нее невелики, а взамен имеется готовое утешение на соответствующий случай. Приятная мысль о бессмертии души продолжает существовать (с. 416), зато мысль о загробной каре почти исчезла. Житель Миддлтауна не придает большого значения различиям между протестантскими церквями, но для него очевидно, что протестантизм выше католицизма и что католик не должен избираться президентом Соединенных Штатов.
Свод житейских истин Миддлтауна, разумеется, кое в чем изменился за годы кризиса. Горожане победнее после 1933 г. усомнились в истинности изречения «побольше бизнеса в администрации, поменьше администрации в бизнесе». Рабочие перестали твердо верить в то, что для желающего работа всегда найдется. Доброжелательности к другим поубавилось (с. 441). Терпимость, прежде довольно широкая, ограничилась допущением того, чего нельзя избежать, или того, что не имеет значения (с. 427). Усилился национализм и неприязнь к чужакам. Ослабление ощущения безопасности, по-видимому, нанесло удар и по оптимизму, бросающемуся в глаза в катехизисе жителя Миддлтауна — оптимизму не меньшему, чем у буржуазии XVIII века, только начинавшей свое восхождение. Однако улыбка на лице и вера в прогресс по-прежнему обязательны для миддлтаунца.
Когда наши авторы заканчивали свое исследование, становилось заметным усложнение социальной структуры Миддлтауна. В связи с появлением в городе крупной промышленности здесь складывается «высший средний класс». Одновременно растет число занятых в крупной промышленности служащих — работников «в белых воротничках». В различных американских исследованиях, посвященных среднему классу, единодушно отмечается его возрастающая дифференциация, вплоть до его распада на две части. Льюис Кори в своей книге «Кризис среднего класса» (1935) См.: Corey L. The crisis of the middle class. New York, 1935.пишет о возрастающем расхождении между группой мелких предпринимателей и торговцев, с одной стороны, и служащими крупных предприятий — с другой (цитирую по Линду, с. 457). Стремительный рост этой последней группы констатирует позднее Ч. Р. Миллс в книге «Белые воротнички: американские средние классы» (1951) Mills Ch. W. Whitecollar: The American middle classes. New York, 1951.. Класс «белых воротничков», в который охотно переходят мелкие собственники, привлеченные связанным с постоянной должностью (job-holding) ощущением безопасности, охватывает у автора всех тех, и только тех, кто получает постоянное жалованье и не занимается физическим трудом. Таким образом, из этой категории исключаются предприниматель, торговец или частнопрактикующий врач. Отсутствие личной ответственности и анонимность трудового вклада приглушают инициативу и лишают «белых воротничков» динамики. В этой группе мы далеки от идеала «человека, обязанного всем себе самому».
Франклиновскую этику в Соединенных Штатах XX века мы сознательно искали не в Нью-Йорке или в Анн-Арборе [Город в штате Мичиган, центр автомобилестроительной промышленности], но в небольшом городке, без особенно резких экономических контрастов, городке, тон в котором задавала мелкая буржуазия. На основании сказанного выше можно сделать следующий вывод: хотя содержание миддлтаунского катехизиса сходно с лозунгами Франклина, их социальная роль изменилась. Лозунги Франклина носили наступательный характер. Миддлтаунец занимает оборонительную позицию по отношению к прогрессивной мысли, ощущает страх и неприязнь к «радикалам», социалистам, коммунистам и прочим «смутьянам». Убеждение, что путь от чистильщика обуви до президента открыт перед каждым, то самое убеждение, которое окрыляло мелкого буржуа эпохи Франклина, теперь играет скорее роль опиума для народа, так же как и фразы о хозяевах, пекущихся об интересах рабочих, заверения о преходящем характере экономических спадов или раздувание национальной мегаломании.
В связи с изменениями в социальной структуре Миддлтауна, о которых говорилось выше, франклиновские лозунги теряют свою «воспитательную монополию». Обосновавшийся в городе «высший средний класс» выступит против лозунга бережливости, поскольку крупное производство, как известно, заинтересовано в поощрении потребления, приучая людей выбрасывать шляпу немодного уже фасона, чтобы купить новую (см. следующую главу). Образу жизни «высшего среднего класса» подражают «белые воротнички», которым образец «человека, обязанного всем себе самому», не подходит. В 1953 г., когда эта глава была уже закончена, появилась новая работа Толкотта Парсонса о социальной стратификации Соединенных Штатов См.: Parsons Т. A revised analytical approach to the theory of social stratification. — In: Class, status and power. Glencoe, 1953.. В ней констатируется, что финансовый успех — уже не столь привлекательная для среднего класса жизненная цель, как прежде. На первый план выдвигается потребность в безопасности, желание застраховаться от жизненных неудач. Стремление к увеличению доходов уже не занимает центрального места и рассматривается скорее как неизбежное зло; большое значение придается возможности заниматься тем, что особенно по душе, радостям семейной жизни и дружеского общения. Вот так сужается аудитория «бедного Ричарда», а там, где еще внимают его поучениям, меняется их социальная роль.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 316; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!