Банк Англии как первый частный центральный банк мира
Славная революция, обеспечив единство английской элиты, создала предпосылки для глубочайшего преобразования финансовой системы: купцы и лендлорды с охотой стали кредитовать правительство, которое они контролировали через парламент, а королевский долг стал национальным и превратился в локомотив развития страны. (Во Франции одалживать королю деньги было крайне рискованным, что ограничивало кредит – этот двигатель экономики – и в итоге способствовало ее поражению в конкуренции с Англией).
Оборотной стороной стали сверхприбыли финансистов. Кредитуя торговлю, они стремились к ее всемерному развитию; когда же способствовавшие ее росту действия вели к столкновениям (вроде англо-голландских войн, спровоцированных Навигационными актами), они с удовольствием финансировали и войны, используя кредитование государства для расширения своего влияния на него.
Так, в 1690 году победители в Славной революции - Вильгельм III Оранский и парламент - взяли большие займы под гарантированно высокие проценты для войны со сторонниками Якова II в Ирландии и с Францией – в Северной Америке. Денег в казне к тому моменту просто не было, как часто бывает после революций, да еще славных.
Девятилетняя война (1688-1697) между Францией и созданной Вильгельмом Оранским Аугсбургской лигой после превращения последнего в Вильгельма III потребовала участия Англии – тем более, что Яков II бежал к своему покровителю Людовику XIV.
|
|
|
Славная революция (как и мир, быстро заключенный Австрией – тогда Священной Римской империей - с Османской империей) изменила соотношение сил не в пользу начавшей войну Франции, но финансисты с обеих сторон, стремясь закабалить свои государства, исключили возможность заключения мира.
Новые деньги понадобились Англии уже в 1693 году, но финансисты отказали в займе ради вывода своего влияния на новый уровень: создания частного банка в качестве государственного и установления этим контроля за всеми финансами общества. Ситуация была настолько отчаянной, что для поиска денег был образован специальный комитет палаты общин.
Строго говоря, предложение шотландца Уильяма Петерсона о создании такого банка для эпохи государственно-частных компаний, когда классическое государство как таковое только начинало формироваться, не было чем-то выходящим из ряда вон: финансисты предложили королю и парламенту в своей сфере тот же механизм, который купцы уже давно использовали в торговых компаниях.
Новизна заключалась в двух факторах.
Прежде всего, объектом деятельности была не внешняя торговля, а финансирование государства. Обязательства частного банка были обеспечены государством и выпускались для оплаты долга правительства. Парадокс (и смысл частного центрального банка) заключался в том, что любое обязательство (банкнота) Банка Англии являлась долгомправительства перед ее держателем,- а выпускаться она могла и без согласования с правительством.Правда, банкноты Банка Англии обладали крупным номиналом, недоступным для большинства населения, так что их появление заметила только элита.
|
|
|
Второй фактор новизны заключался в изменении характера государства. После Славной революции оно уже отделилось от короля; нормальное для абсолютизма «государство – это я» было уже неправдой. Поэтому вхождение короля в учредительный капитал, по инерции, возможно, еще воспринимавшееся современниками как естественное участие государства в «государственно-частном партнерстве», на деле было участием частного лица, пусть даже и обладавшим исключительным влиянием (об абсолютной власти речи уже не было).
Таким образом, приватизация государства нового типа, отделенного от королевской семьи и представляющего собой общественный, а не частный институт, - в Англии произошла практически в момент его создания.
И стала одним из факторов его будущего могущества, поскольку ее субъекты воспринимали себя как неотъемлемую часть Англии и ее владельцев, не имея и не приобретя за последующие столетия иной идентичности, кроме английской (несмотря на свой, вероятно, пестрый этнический, а, скорее всего, и конфессиональный состав).
|
|
|
Как отмечал А.И.Фурсов, Банк Англии – первый в мире частный центральный банк – был создан в 1694 году (и национализирован лишь в 1946) для финансирования войны с Францией так же, как ФРС в 1913 году был создан для финансирования Первой мировой войны. Однако, если для американских финансистов ХХ века война была инструментом завоевания господства не только над США, но и над всем миром и представляла поэтому самостоятельную ценность, их английские предшественники использовали раздуваемую ими войну в более скромных целях: лишь как способ загнать английское государство в безвыходное положение и захватить экономическую власть в Англии.
Акт парламента от 27 июля 1694 года основал Банк Англии как акционерное общество в результате соглашения между почти обанкротившимся к тому моменту правительством и группой финансистов. Для покупки акций банка в момент его учреждения инвесторы, чьи имена так никогда и не были преданы гласности, должны были предоставить для их покупки 1,25 млн.фунтов стерлингов золотом. Однако, как отмечается А.Овчаровым в «Истории денежного обращения в Британской империи», уплачен был лишь 1 млн.фунтов (а по некоторым данным, и вовсе 750 тыс.).
|
|
|
По официальной версии, подписчиками, то есть основателями Банка Англии стали «40 купцов». Но более вероятно, что в их число вошли король и наиболее влиятельные члены парламента; по крайней мере, это объясняет поразительный механизм оплаты капитала Банка Англии, по степени наглости вполне сопоставимый с бюджетными махинациями российских либеральных реформаторов в 90-е годы ХХ века.
Мало того, что капитал Банка Англии был оплачен не полностью - 1 млн.фунтов (будем исходить из наиболее консервативной версии) вместо 1,25 (возможно, Вильгельм III воспользовался неформальной «королевской привилегий» и просто не стал оплачивать свои обязательства, «по умолчанию» переложив их на подданных, ставших его партнерами).
Насколько можно судить, из оплаченного миллиона фунтов стерлингов золотом, о котором говорилось выше (вероятно, для укрепления репутации Банка Англии), не было оплачено ничего. Лишь 20% суммы было внесено банкнотами (обязательствами существовавших тогда банкирских домов), имевшими реальную ценность (хотя весьма вероятно, что и их стоимость была завышена).
Основная же часть капитала – 80% - была оплачена средневековыми «мерными рейками» – деревянными деньгами (обязательствами правительства или его региональных его агентов), имевшими в то время цену до 60% ниже номинала. Правительство, оплатив заем с процентами, тем самым обеспечило сверхприбыльную операцию для создателей банка. Внеся обесценившиеся средневековые бирки вместо золота и получив возврат полноценными деньгами, они только на этом, без процентов получили почти двукратную (48%) прибыль (с учетом не оплаченной части объявленного капитала рентабельность операции для учредителей составила 2,3-2,4 раза – 131-140%)[1]!
Система «мерных реек» была введена королем Генрихом I около 1100 года в качестве казначейских обязательств для защиты от подделки монет. На деревянные полированные рейки наносились зарубки, обозначающие номинал, после чего они расщеплялись вдоль по всей длине так, чтобы зарубки сохранялись на обеих частях. Фактура дерева, характер расщепления и зарубок исключали возможность подделки. Одна часть оставалась у короля, вторая выплачивалась в качестве его обязательств и принималась в уплату налогов, что обеспечивало ее ценность. Формально хождение мерных реек было отменено в 1826; пожар, уничтоживший здание парламента в 1834 году, был вызван сожжением большого числа мерных реек, загромождавших помещения архива. Возможно, они хранились так долго в том числе в качестве инструмента потенциального влияния парламента на Банк Англии как свидетельство грандиозного мошенничества, с которого началась его история, - на случай конфликта с ним.
Возможно, именно этой вакханалией и объясняется то, что в условиях отчаянной нехватки денег у правительства и согласованности механизма создания Банка Англии финансирование его капитала («подписка») затянулась на 10 дней.
Начало деятельности Банка Англии ознаменовалось провалом: он сразу же выпустил новых денег на 760 тыс. фунтов стерлингов, которые пошли на оплату долга правительства. Это вызвало скачок инфляции и хаос в денежном обращении. Свободный обмен его обесценившихся банкнот на серебряные монеты создал огромные возможности для разнообразных спекуляций. Утрата платежеспособности управляемого вигами Банка Англии создала угрозу конкуренции.
Уже в 1696 году партия тори попыталась учредить NationalLandBank с аналогичными в принципе функциями. Будучи землевладельцами, они, по-видимому, предполагали вносить в капитал реальный актив – землю, но не знали ни о скрытом участии короля в Банке Англии (что обеспечивало его политический союз с вигами, качественно усиливая последних), ни о фиктивности его капитала, что делало его чисто спекулятивным и оттого более мощным в краткосрочном плане.
В силу заинтересованности короля в Банке Англии (и союза финансистов прежде всего с вигами) попытка тори не увенчалась успехом, и уже в следующем году Банк Англии закрепил свою монополию: парламент запретил создание новых крупных банков и ввел смертную казнь за подделку банкнот Банка Англии.
В правление королевы Анны тори все-таки создали конкурента Банку Англии: в 1711 году под руководством канцлера казначейства, в том же году ставшего лорд-канцлером (премьер-министром) Роберта Харли, ранее бывшего спикером Палаты общин, была основана Компания Южных морей.
Предполагалось, что после победы Англии в войне за испанское наследство ее акционеры получат исключительное право на ввоз рабов-негров из Африки в испанские владения в Южной Америке. Привилегия была получена в обмен на обещание выкупа на деньги акционеров госдолга (налоги покрывали едва ли не половину необходимых расходов правительства).
Рост госдолга (с 1,25 млн.фунтов в 1694 до 16 млн. в 1698 и 22,4 млн. в 1711 году) еще рассматривался тогда английской элитой как угроза государству: перед глазами был пример Шотландии, в 1707 году утратившую независимость и объединившуюся с Англией из-за банкротства, вызванного крахом Дарьенского проекта (созданием колонии на берегу Панамского перешейка, которая должна была организовать торговлю с Дальним Востоком и европейскими колониями на атлантическом берегу Америки).
Придя к власти, тори провели аудит контролируемого вигами Банка Англии и обнаружили, что госдолг на 9 млн. фунтов (40% его суммы) не обеспечен источниками выплаты (что естественно при исходно спекулятивном характере Банка Англии и использовании госдолга в качестве локомотива кредита и, тем самым, экономического развития). На эту сумму не обеспеченного госдолга и были выпущены акции Компании Южных морей, обмененные на госдолг. При этом процентные ставки были снижены с 6,25-9% до 6% годовых, а компания гарантировала отказ от требования скорого погашения госдолга.
В результате компания наряду с Банком Англии и Ост-Индской компанией стала одним из основных держателей госдолга.
Ожидания компании (и ее обещания акционерам) оказались чрезмерными: война за испанское наследство окончилась лишь в 1713 году, через два года после ее создания. Она начала коммерческую деятельность лишь в 1717 году, причем ее привилегии на деле оказались значительно меньше обещанных акционерам (и подрывались массовой нелегальной торговлей рабами). Таким образом, Компания Южных морей не имела источника погашения принятого на себя госдолга Англии и нашла выход в наращивании спекуляций.
Время благоприятствовало этому: с 1717 по 1720 годы инвестиции населения в акционерные фонды в Великобритании выросли с 20 до 50 млн. фунтов. В 1719 году парламент предоставил Компании Южных морей право выпустить дополнительные акции в обмен на госдолг. В 1720 году благодаря интригам (включая подкуп членов парламента) компания получила в управление 64% всего госдолга Великобритании на 30 млн.фунтов под обязательство снизить его стоимость до 5% к 1727 году и до 4% после него.
Получение этого госдолга финансировалось через четыре публичных размещения акций компании в соответствие с их стоимостью на Лондонской фондовой бирже. На акции было обменено около 80% подлежащего обмену госдолга; росту спроса способствовала возможность рассрочки, взятки акциями представителям элиты и распускаемые спекулянтами (в том числе, вероятно, и руководством самой компании) слухи.
Результатом стало удорожание акций компании почти в 8 раз: со 128 фунтов в январе до 1000 в начале августа 1720 года. Когда стало известно, что директора компании начали продавать свои акции, их котировки рухнули до 150 фунтов в конце сентября, а 24 сентября банк компании (но не сама она!) объявил себя банкротом (потеряла деньги почти вся тогдашняя британская элита, включая руководителя Монетного двора Ньютона и его ярого критикана, патриота Ирландии Джонатана Свифта). Часть акций компании были распределены между Банком Англии и Ост-Индской компанией, а сама она продолжала деятельность вплоть до 1855 года.
Вопреки распространенным представлениям, банкротство банка Компании Южных морей не привело к «сжиганию» госдолга Великобритании: достигнув максимума в 1720 и 1721 годах (54,0 и 54,9 млн.фунтов), он незначительно – лишь на 4% - снизился в 1722 году. Разорились спекулянты, вложившиеся в акции компании по завышенным ценам, - но ее реальный актив, госдолг, сохранился.
Нежелание банкротить компанию и списать принадлежащий ей госдолг, несмотря на многочисленные подкупы и подлоги, с одной стороны, выражало интерес ее крупных владельцев (купивших ее акции по неспекулятивным целям или вовсе получившим их даром – в качестве взяток) и в целом крупного капитала, а с другой – выражало стремление (к тому моменту уже, безусловно, сознательное) сделать госдолг Англии самым надежным финансовым инструментом и, тем самым, основой ее экономического могущества.
Конкурентные же интересы Банка Англии были достигнуты разорением его конкурента по управлению госдолгом (к которому он, возможно, приложил руку через организацию биржевого ажиотажа) и упрочению его монополии в этой сфере. В политике виги вернули себе политическое лидерство, и тори более никогда не пытались создать собственный, альтернативный финансовый инструмент, перейдя к конкуренции за влияние на существующий.
В 1716 году конкурент Банку Англии появился и во Франции, которая попыталась скопировать английский опыт, уступив после смерти Людовика XIV настойчивым предложениям также шотландца - Джона Ло (удивительная финансовая грамотность шотландцев была вызвана первоначальными контактами венецианцев именно с Шотландией как более слабой и потому доступной для влияния, чем Англия). При создании и функционировании Banquegenerale (с 1718 года он был превращен в королевский Banqueroyale, а Ло стал Министром финансов) английский опыт копировали почти во всем до деталей, но с лета 1719 по февраль 1720 года шло раздувание спекулятивного пузыря Индийской компании (как и в случае с Компанией южных морей, переоценка возможностей вылилась в искусственное повышение курса акций для построения финансовой пирамиды). После ее банкротства оказалось, что значительная часть банкнот Banqueroyale была обеспечена ее акциями. Паника, вызванная крахом компании, привела к их массовому предъявлению к оплате.
Запрет иметь на руках более 500 ливров золотом и серебром, а затем и полный запрет обращения золотой и серебряной монеты (для ее притока в Banqueroyale) не спасли положение, и попытка создать второй в истории центральный банк с превращением госдолга в инструмент развития была сорвана и заняла место в истории мошенничеств. Возможно, английские спецслужбы и финансисты содействовали такому развитию событий. Так или иначе, английская пирамида государственного долга осталась единственной в Европе. Банк Англии не пытался использовать для обеспечения своих обязательств спекулятивные операции, ограничиваясь налоговой базой правительства, и эта консервативная по тем временам политика обеспечила ему успех.
Банкротство Компании Южных морей, вызвав общенациональную панику, не только подвергло Банк Англии натиску со стороны вкладчиков, но и обеспечило ему еще одну монополию, подтверждающую его исключительное положение в государстве: право приостанавливать платежи монетами, то есть, по сути, приостанавливать исполнение своих обязательств золотом и серебром (на фоне французского запрета хождения золотой и серебряной монеты это выглядело безобидно). Данное право свидетельствовало, что управление госдолгом есть важнейшая государственная функция, ради обеспечения которой можно пренебрегать интересами обычных, не связанных с управлением государством субъектов экономики и в целом обычным правом.
Почему же государственный долг оказался так важен? Для понимания этого рассмотрим финансовую систему, созданную в конце XVII века Ньютоном и ставшую важнейшим фактором британской мощи.
Эффект от ее функционирования наиболее ярко описал один из основателей геополитики контр-адмирал Мэхэн: «Хотя мы вышли из тяжелой войны в 1697 году обремененными долгом, слишком значительным для погашения его в течение кратковременного мира, мы… уже около 1706 года, вместо того, чтобы видеть флот Франции у наших берегов, ежегодно посылали сами сильный флот для наступательных действий против неприятельского».
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 650; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!