Примечание. Ни в коем случае не позволяйте вогону читать вам свои стихи. 10 страница
Потом все вокруг мгновенно переменилось — вместо драгоценного пляжа возник весенний лужок с коровками.
— О-о! — воскликнул Зафод. — Мои бедные головы!
— Продолжим? — спросил Форд.
— Пожалуй.
Все трое сели и перестали обращать внимание на мелькающие вокруг них сцены.
— Если с моим мозгом что-то и сделано, то сотворил это я сам, — начал Зафод. — Причем сварганил это таким образом, чтобы не засветиться на правительственных контрольных тестах. А значит, я сам не должен был ничего знать об этом. Круто, да?
Триллиан и Форд кивнули.
— Что же это за секрет, который я никому не мог доверить, ни Галактическому правительству, ни даже самому себе? Отвечаю: не знаю. Но я пошевелил мозгами и кое о чем, кажется, догадался. Когда я решил баллотироваться в Президенты? Вскоре после смерти Президента Йюдена Вранкса. Помнишь Йюдена, Форд?
— Ну, — ответил Форд. — Тот арктурианский капитан, с которым мы столкнулись, когда были желторотыми юнцами. Классный парень! Вспоминаю, как он дал нам конских каштанов, когда мы ворвались в его мегагрузовоз, и еще заявил, что ты самый поразительный карапуз, которого он видел.
— О чем это вы? — недоуменно спросила Триллиан.
— Давняя история! — махнул рукой Форд. — Времена нашего детства на Бетельгейзе. Бетельгейзские торговые разведчики находили новые рынки, а арктурианцы осуществляли все перевозки между центром Галактики и периферией. А до дурделлийских войн, надо сказать, вовсю свирепствовали космические пираты, и мегагрузовозы приходилось оснащать самыми фантастическими средствами защиты. Словом, крепости, а не корабли, причем огромные — на орбите вокруг планеты затмевали солнце.
|
|
|
И вот юный Зафод решает захватить один такой корабль. На трехдюзном скутере для ближних стратосферных полетов. Псих сумасшедший, представляешь?! А я составил ему компанию: побился об заклад, что ничего у него не выйдет, и решил проследить, чтобы он не вернулся с поддельными доказательствами. Что ж из этого вышло? Сели мы в трехдюзник, который он черт знает как перекроил, за неделю прошли три парсека, ворвались в мегагрузовоз, до сих пор не понимаю, каким образом, пробились на мостик, потрясая игрушечными пистолетами, и потребовали выкуп. Просто невообразимо! Я продул все свои карманные деньги на год вперед. И ради чего? Ради конских каштанов!
— Этот капитан, Йюден Вранкс, оказался своим в доску, — подхватил Зафод. — Накормил нас до отвала, чем душа пожелает, самыми редкими лакомствами, конечно, конских каштанов дал, сколько хочешь, и телепортировал нас обратно. Прямо в бетельгейзскую государственную тюрьму.
Мировой парень. Стал потом Президентом Галактики. — Зафод помолчал. — А незадолго до своей смерти он меня навестил.
|
|
|
— Да? — удивился Форд. — Ты и не заикался.
— Ага.
— Что же он сказал? Зачем он к тебе пришел?
— Он рассказал мне о «Золотом сердце». Это его идея — украсть корабль.
— Его?
— Да, — подтвердил Зафод. — А единственная возможность украсть корабль — присутствовать на церемонии запуска.
Форд сперва замер, затем громко расхохотался:
— Выходит, ты решил стать Президентом ради того, чтобы всего-навсего украсть корабль?
— Именно.
— Но почему? — воскликнул Форд. — В чем его назначение?
— Понятия не имею, — признался Зафод. — Полагаю, если бы я четко представлял себе его назначение и на черта он мне сдался, то засветился бы на контрольных тестах и не прошел бы в Президенты. Полагаю, Йюден поведал мне еще много такого, что надежно скрыто в моем подсознании.
— И ты намудрил со своими мозгами лишь потому, что Йюден тебе что-то такое сказал?!
— Он кого хочешь мог уговорить.
— Да, но, Зафод, старина, тебе самому надо беспокоиться о себе!
Зафод пожал плечами.
— И ты не имеешь никакого представления о причинах всего этого? — не унимался Форд.
Зафод надолго задумался.
— Нет, — наконец произнес он. — Я не выдам своих тайн ни словом, ни намеком. Впрочем, — прибавил он после дальнейших размышлений, — это понятно. Я бы себе и на грош не доверился.
|
|
|
Через мгновение последняя планета из каталога растаяла, и они оказались в роскошно обставленной приемной.
— Сейчас мыши вас примут, — объявил высокий магратеец.
Глава 30
— Теперь тебе все известно, — сказал Слартибартфаст, вяло пытаясь навести хоть какой-то порядок в своем кабинете. Он подошел к ближайшей груде, взял сверху один листок, но, не найдя куда его положить, вернул на прежнее место; груда немедленно рассыпалась. — Пронзительный Интеллектомат спроектировал Землю, мы ее построили, а вы на ней жили.
— А потом пришли вогоны и уничтожили ее за пять минут до завершения программы, — не без горечи продолжил Артур.
— Да, — молвил старец, безнадежно оглядывая комнату. — Десять миллионов лет насмарку! Десять миллионов лет, землянин… Ты можешь представить себе такой огромный период времени?! — Помолчав, он добавил:
— Вот вам бюрократия.
— А знаете, — задумчиво проговорил Артур, — это многое объясняет. Всю жизнь я испытывал странное беспричинное чувство, что в мире что-то происходит — что-то большое, даже зловещее, — а от меня это держат в тайне.
|
|
|
Слартибартфаст беспечно махнул рукой:
— Совершенно нормальная паранойя. У кого ее нет?
— Но если все испытывают одно и то же, это же что-то значит? — воскликнул Артур. — Может быть, за пределами известной нам Вселенной…
— Может быть. Какая разница? — остудил его пыл Слартибартфаст. — Может быть, я стар и утомлен, но, по-моему, шансы установить истинные причины происходящего столь абсурдно малы, что лучше не ломать себе голову, а заняться делом. Взгляни на меня, я специалист по береговым линиям, получил премию за Норвегию. — Порывшись в какой-то немыслимой груде, он извлек плексигласовый ящичек с макетом Норвегии. На ящичке было выгравировано его имя. — Вот скажи: есть в этом смысл? — спросил старец. — Лично я его не вижу. Всю свою жизнь я занимался фьордами. На быстротечный миг они вошли в моду, и меня удостоили высшей награды.
Повертев ящичек в руках, он пожал плечами и небрежно отшвырнул его — однако не так уж небрежно, чтобы тот упал не на мягкое.
— Во втором экземпляре Земли, который мы сейчас строим, мне поручили Африку, и, разумеется, я делаю ее с фьордами — люблю их и уверен, что они придают континенту старомодное очарование в стиле барокко. А мне заявляют, что получается недостаточно экваториально. Экваториально!.. — Слартибартфаст горько рассмеялся. — Какое это имеет значение? Наука, конечно, творит чудеса, но счастье куда ценнее правоты.
— Вы разве не счастливы?
— Нет. В том-то и беда.
— Жаль, — сочувственно произнес Артур. — А мне казалось: какой приятный, спокойный образ жизни…
На стене вспыхнула маленькая белая лампочка.
— Пора, — сказал Слартибартфаст. — Мыши ждут. — И открыл дверь, выжидательно глядя на Артура.
Тот в последний раз обвел взглядом комнату, посмотрел на себя, ощутил кожей потную, мятую одежду, в которой еще в четверг утром лежал в грязи перед бульдозером.
— Да, мой образ жизни вряд ли можно назвать спокойным, — прошептал он.
— Прошу прощения? — переспросил старец.
— Пустяки, — ответил Артур. — Шутка.
Глава 31
Известно, что безответственные речи порой недешево обходятся, но мало кто знает, сколь дорого!
Например, в тот момент, когда Артур произнес: «Мой образ жизни вряд ли можно назвать спокойным», — в пространственно-временном континууме открылся случайный туннель, и эти слова, преодолев пучины пространства и времени, достигли некой далекой галактики, где два воинственных народа готовились к ужасающей межзвездной резне.
Лидеры противников сошлись в последний раз выяснить все вопросы.
Убийственная тишина воцарилась за столом переговоров. Командующий вл-хургов, блистательный и гордый в парадных боевых шортах, вперил взгляд в главу г-гудвунттов, сидящего напротив на ароматном зеленом облаке, и миллионы стремительных, чудовищно мощных крейсеров готовы были по первому приказу исторгнуть электрическую смерть, чтобы заставить мерзкую пахучую тварь взять назад свои слова о матери вл-хургов.
Тварь шевельнулась на облаке зловонного пара, и тут над столом переговоров разнеслись слова: «Мой образ жизни вряд ли можно назвать спокойным». К сожалению, на языке вл-хургов это звучало как самое оскорбительное выражение из всех мыслимых и немыслимых. Ничего не оставалось, как начать войну на истребление.
Разумеется, в конце концов, после нескольких тысячелетий кровавой бойни, выяснилось, что все это — кошмарное недоразумение, и остатки двух флотов объединились для ведения совместных военных действий против нашей Галактики — места, откуда, как было установлено, донеслось оскорбительное высказывание.
Много тысячелетий грозные корабли бороздили безбрежные океаны космоса и наконец с диким ревом атаковали первую попавшуюся планету (им подвернулась Земля), где в результате обидной ошибки в масштабах всю боевую флотилию случайно проглотила маленькая собачонка.
Те, кто изучает сложнейшие переплетения причинно-следственных связей, говорят, что подобные вещи творятся во Вселенной постоянно и предотвратить их невозможно.
— Жизнь есть жизнь, — говорят они.
* * *
Артур и старый магратеец, совершив короткое путешествие на летательном аппарате, попали в приемную, стены которой были украшены многочисленными дипломами. Почти в ту же секунду над дверью в противоположном конце приемной вспыхнула лампочка, и они вошли в комнату.
— Артур! Ты как, нормально? — раздался голос.
— Вы? — удивленно переспросил Артур.
В комнате царил полумрак, и Артур не сразу разглядел Форда, Триллиан и Зафода, которые сидели за большим круглым столом, ломящимся от экзотических блюд, невиданных яств и странных фруктов. Каждый из них уплетал за обе щеки.
— Как вы здесь оказались?
— Ну, — сказал Зафод, вгрызаясь в нечто жареное, с костями, — сперва нас усыпили газом и вытворяли вообще бог весть что, а теперь, надо отдать должное хозяевам, потчуют вполне пристойным обедом. Угощайся, — он вытащил из горшка кусок дурно пахнущего мяса, — котлета из вегианского носорога.
Вкус бесподобный, если тебе по душе носорожина.
— Хозяева? — спросил Артур. — Какие хозяева? Я не вижу никаких…
— Прошу к столу, существо с Земли, — раздался тонкий голосок.
Артур огляделся и внезапно завопил:
— На столе мыши!
Наступила неловкая пауза, которая бывает, когда кто-нибудь сморозит отчаянную бестактность. Все укоризненно смотрели на Артура. А он не сводил взгляда с двух белых мышей, сидящих в сосудах типа стаканчиков для виски.
— О! — начиная прозревать, выдохнул Артур. — Извините, я не совсем…
— Я вас представлю, — сказала Триллиан. — Артур, это мышь Бенджи.
— Привет! — бросил один из мышей. Он тронул усиками сенсорную панель внутри стаканообразного аппарата, и тот продвинулся немного вперед.
— А это мышь Фрэнки.
— Приятно познакомиться, — сказал другой мышь и сделал то же самое.
Артур выпучил глаза:
— Но ведь…
— Правильно, — перебила Триллиан, — это те самые мыши, которых я увезла с Земли. Передай мне, пожалуйста, тарелку с паштетом из арктурианского мегаосла.
Слартибартфаст вежливо кашлянул:
— Прошу прощения…
— Да, благодарю вас, Слартибартфаст, — небрежно произнес Бенджи. — Можете идти.
— А… очень хорошо, — сказал старец, слегка удивившись. — Тогда я пойду, займусь своими фьордами.
— Они не понадобятся, — вмешался Фрэнки. — Похоже, новая Земля нам вообще больше не нужна. — Он повращал маленькими розовыми глазками. — Мы нашли аборигена планеты, который находился на ней до последней секунды.
— Что? — воскликнул ошеломленный Слартибартфаст. — Как же так? Я подготовил для Африки тысячу ледников!
— Можете покататься на лыжах, — язвительно предложил Бенджи.
— На лыжах?! — вскричал старец. — Это же не ледники, а произведения искусства! Элегантно вылепленные контуры, ледяные вершины тянутся к небесам, глубокие, захватывающие дух расселины! Какое святотатство: кататься на лыжах по произведению искусства!
— Благодарю вас, Слартибартфаст, — холодно отрезал Бенджи. — Вы свободны.
— Да, сэр, — процедил старец, — спасибо. Что ж, прощай, землянин, — повернулся он к Артуру. — Желаю тебе успешного образа жизни. — И, коротко всем кивнув, вышел из комнаты.
Артур проводил его взглядом, не зная, что сказать.
— Ну, — произнес Бенджи, — за дело.
Форд и Зафод бодро сдвинули бокалы.
— За дело! — дружно воскликнули они.
— Не понял, — грозно сказал Бенджи.
Форд огляделся:
— Простите, я подумал, что вы предлагаете тост.
Мыши засуетились в своих стаканосредствах, а потом Бенджи выдвинулся вперед и обратился к Артуру:
— Итак, существо с Земли, дело, по сути, не стоит выеденного яйца. Как вы знаете, последние десять миллионов лет мы управляли вашей планетой, чтобы в конце концов найти этот проклятый Основной Вопрос.
— Зачем? — перебил Артур.
— Нет, об этом мы уже думали, — ответил Фрэнки. — Он не подходит к ответу. Зачем? Сорок два… Видите, не годится.
— Я имею в виду, зачем вы ищете этот вопрос? — пояснил Артур.
— А, вот оно что. Ну если откровенно, то в конечном счете — по привычке. Мы сыты по горло этой затеей, и от одной мысли, что из-за паршивых вогонов придется начинать все сначала, мне просто дурно становится. По счастливой случайности мы с Бенджи как раз закончили свою работу и, желая немного отдохнуть, поманипулировали малость вашими друзьями, чтобы нас доставили на Магратею.
— Здесь находятся ворота в наш собственный мир, — вставил Бенджи.
— А недавно, — продолжал его коллега, — мы получили из дома весьма заманчивое предложение — нас приглашают участвовать в пятимерных теледебатах и лекционном турне. Добавлю, что мы склонны принять его.
— Я бы за него просто ухватился, — поддакнул Зафод. — А ты, Форд?
— Еще бы, руками и ногами!
— Но мы должны иметь реальный результат, — подчеркнул Фрэнки. — То есть в идеале нам все еще нужен Основной Вопрос в той или иной форме.
Зафод наклонился к Артуру.
— Сам посуди, — доверительно начал он. — Если они просто будут сидеть в студии, безмятежные и чуть утомленные суетой и вниманием, ну и этак, знаешь ли, невзначай упомянут, что им известен смысл Жизни, Вселенной и Всего Остального, а затем в конце концов признают, что в общем-то это сорок два, долго ли продлятся дебаты?
— Нам нужно что-то такое, что произведет впечатление, — сказал Бенджи.
— Произведет впечатление? — воскликнул Артур. — Основной Вопрос, который должен произвести впечатление?!
— Поймите же, — терпеливо продолжал Фрэнки. — Идеализм, чистая наука, поиски истины — все это очень хорошо, но рано или поздно, боюсь, наступает момент, когда начинаешь подозревать, что всей многомерной бесконечностью Вселенной на самом деле заправляет горстка маньяков. И если мне предстоит выбор, потратить еще десять миллионов лет на установление этого факта или просто взять деньги и дать деру, то лично я не прочь поразмяться.
— Но… — безнадежно начал Артур.
— Да пойми же, землянин! — перебил Зафод. — Ты — продукт последнего поколения компьютерной матрицы. Так?
— Э…
— Следовательно, твой мозг — органическая часть заключительной стадии компьютерной программы, — объяснил Форд с раздражением человека, который вынужден разжевывать очевидные факты.
— Согласен? — подстегнул Зафод.
— Вроде бы… — неуверенно согласился Артур. Он никогда не чувствовал себя органической частью чего бы то ни было и считал это своей бедой.
— Иными словами, — продолжил Бенджи, продвинув свой стаканотранспорт к Артуру, — суть вопроса скорее всего закодирована в структуре вашего мозга.
Вот мы и хотим купить его у вас.
— Что, вопрос? — спросил Артур.
— Да! — выпалили Форд и Триллиан.
— За бешеные деньги! — торжествующе воскликнул Зафод.
— Нет-нет, — сказал Фрэнки. — Мы хотим купить мозг.
— Что?!
— В конце концов кому он нужен? — пренебрежительно заметил Бенджи.
— Я думал, вы прочитаете его мозг с помощью электроники, — сказал Форд.
— Разумеется, — согласился Фрэнки. — Но вначале его надо вынуть.
Подготовить.
— Обработать, — пояснил Бенджи. — Препарировать.
— Благодарю вас, — пробормотал Артур, в ужасе пятясь от стола.
— Но его можно заменить, — рассудительно успокоил Бенджи. — Раз уж он вам так дорог.
— Да, электронный мозг, — сказал Фрэнки. — Самый простенький.
— Простенький?! — взвыл Артур.
— Конечно, — злорадно ухмыльнулся Зафод. — Достаточно его запрограммировать, чтобы он время от времени говорил: «Что?», «Я не понимаю», «Где чай?» — и разницы никто не заметит.
— Что?! — вскричал Артур, продолжая пятиться.
— Вот видишь? — просиял Зафод и тут же скривился от боли, когда Триллиан что-то сделала с его ногой под столом.
— Я-то разницу замечу! — воскликнул Артур.
— Нет, — покачал головой Бенджи. — Вас запрограммируют не замечать.
Форд бросился к двери:
— Простите, мыши, вы классные ребята, но, по-моему, сделки у нас не выйдет.
— Выйдет, выйдет! — хором сказали мыши, и вся прелесть их тонких, писклявых голосков куда-то исчезла.
Два стаканотранспорта с визгом взвились со стола и помчались к Артуру, а тот забился в угол, не в состоянии думать или действовать.
Триллиан схватила его за руку и потащила к двери, которую пытались открыть Форд и Зафод, но Артур был словно загипнотизирован летающими грызунами.
Вдруг дверь распахнулась, и на пороге возникла орава уродливых магратейцев, наемников мышей. Не только сами они были уродливы, но и медицинское оборудование, которое виднелось за ними, никак нельзя было назвать симпатичным.
По счастливому стечению обстоятельств в этот момент каждое сторожевое устройство на Магратее разразилось оглушительным звоном.
Глава 32
— Тревога! Тревога! — взревели динамики. — На планету сел вражеский корабль. Вооруженная группа в секторе 8А. Все на защиту! Все на защиту!
Два мыша раздраженно бегали вокруг лежащих на полу осколков своих стаканотранспортов.
— Проклятие! — бормотал Фрэнки. — Сколько шума из-за двух фунтов мозга какого-то землянина! — Его розовые глазки пылали, пушистая белая шубка ощетинилась каждым волоском.
— Теперь нам остается только придумать вопрос, — глубокомысленно повел усами Бенджи. — Изобрести правдоподобный.
— Трудно, — сказал Фрэнки и задумался. — Что это такое — желтое и опасное?
— Не пойдет, — отмел Бенджи. — С ответом не согласуется.
Они погрузились в молчание.
— Хорошо, — сказал Бенджи. — Что получится, если шесть умножить на семь?
— Нет-нет, — возразил Фрэнки, — никуда не годится. Слишком буквально.
Они вновь задумались.
Наконец Фрэнки предложил:
— «Сколько путей надо в жизни пройти,
чтоб стать человеком ты смог?»[3]
— Вот! — обрадовался Бенджи. — Это уже лучше! Многозначительно и в то же время бессмысленно. Сколько путей надо в жизни пройти? Сорок два.
Великолепно! Фрэнки, ты молодец!
И они восторженно заплясали вокруг осколков своих стаканотранспортов. А рядом с дверью валялись их уродливые наемники, сбитые с ног после соударения их тел с какой-то увесистой премией — надо полагать, за фьорды.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 177; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!