Уровня СМФП в области левой (s.) и правой (d.) миндалин (Amygd.) в период 1 страница
Бехтерева Наталья - Здоровый и больной мозг человека
www.e-puzzle.ru
Предисловие научного редактора
Предлагаемая вашему вниманию книга впервые увидела свет в 1980 году. Затем вышло второе, дополненное издание (1988). Сегодня эти издания практически стали библиографической редкостью. Почему же мы решили переиздать эту книгу? Ведь с тех пор получено много нового материала. Появилось много новых результатов, в том числе и лично Н. П. Бехтеревой. Естественно, они не вошли в книгу, написанную более двадцати лет назад. И мы тоже не рискнули святотатственно дополнять и модифицировать текст.
Я решил не писать специального предисловия - оно уже написано самим автором. Хочу лишь пояснить, почему мы переиздаем ее через двадцать лет.
Нами двигало убеждение, что представляемая книга - один из основных трудов Н. П. Бехтеревой - важна не только и не столько описанием полученных в исследованиях результатов, сколько общей концепцией исследования мозга человека в норме и патологии. Эта концепция не потеряла своей актуальности и по сей день.
Как писала в предисловии сама Н. П. Бехтерева, это не монография в узком смысле этого слова. «“Здоровый и больной мозг человека” является результатом анализа моего личного опыта работы и работы моих сотрудников в данной проблеме в течение трех десятилетий». Книга посвящена не одной проблеме, а как истинная монография - целому комплексу знаний, наблюдений, соображений, касающихся великой проблемы исследования самого сложного объекта во Вселенной.
|
|
|
Через двадцать лет мы на многое смотрим уже по-другому. Естественно. Появились новые теории, новые наблюдения. Это отмечала и сама Н. П. Бехтерева. Особенно ярко это прозвучало в нескольких ее программных выступлениях, которые мы рискнули приобщить к данному изданию. Однако научные наблюдения, правильные научные концепции не устаревают. Особенно это относится к взглядам, гипотезам, высказанным идеям. Талантливый исследователь может догадываться и ставить цели, даже не имея четкого экспериментального материала. Именно поэтому не устаревают труды И. М. Сеченова, В. М. Бехтерева, И. П. Павлова, хотя ставшие классическими, их эксперименты и результаты давно изложены в современном виде. Именно поэтому книга Г. Уолтера «Живой мозг», изданная более полувека тому назад, до сих пор интересна исследователю.
Ко мне часто приходят молодые люди, желающие посвятить себя исследованию мозга человека. Многие из них прекрасно образованы и осведомлены о современном состоянии и тенденциях развития нашей науки. Именно современном. А ведь Ньютон говорил, что он видел далеко, потому что стоял на плечах у гигантов. И этот фундамент в связи с бурным ростом публикаций и результатов незаметно утрачивается. Надо следить за периодикой и некогда читать старые книги. При этом утрачивается одно из основных достоинств отечественной физиологии: концептуальность и научные школы. Школы создаются десятилетиями, и это много больше чем просто лаборатория или отдел. Это научное направление, имеющее свою концепцию, покрывающее не одну задачу или проблему, а целый круг явлений. Именно школы славны не только результатами, но пониманием взаимосвязи исследуемых явлений, их места в картине мира. Хотя под каждой статьей стоит конкретная фамилия, очень часто эта статья является результатом работы школы. Школа немыслима без руководителя, но она немыслима и без тех, кого этот руководитель собрал, научил, воспитал.
|
|
|
Предлагаемая книга является в определенном смысле манифестом школы Н. П. Бехтеревой. И этот манифест не устарел. Вот почему приходящим ко мне молодым людям я предлагаю прочитать, прежде всего, эту книгу, а не последние обобщающие статьи или обзоры.
С. В. Медведев
Предисловие Н. П. Бехтеревой
Данная книга отличается от всех, написанных мною. Другие мои книги являются монографиями в наиболее точном смысле этого слова, обобщениями отдельных вопросов огромной проблемы - физиологии мозга. Основное отличие от них книги «Здоровый и больной мозг человека» в том, что она посвящена не одному, а целому ряду аспектов проблемы физиологии мозга и ее монографичность только в общей адресации к физиологии мозга человека. «Здоровый и больной мозг человека» является результатом анализа моего личного опыта работы и работы моих сотрудников в данной проблеме в течение трех десятилетий.
|
|
|
Целесообразность второго издания определяется тем, что в первое издание были включены исследования, которые получили далее очень быстрое развитие, что привело к новым научным позициям. Это относится в первую очередь к разделу, посвященному нейрофизиологии мыслительной деятельности, в котором после некоторого сокращения материала первого издания представлены результаты прогресса в данном направлении. Кроме того, в первое издание книги не были включены результаты исследований в области нейрофизиологии эмоций, важность которых в спектре данных и представлений о физиологии мозга человека несомненна.
В книге есть отдельные экскурсы в область клиники болезней мозга. Во втором издании их могло бы быть существенно больше, так как, по крайней мере, часть теоретических представлений, изложенных в книге, оказалась практически реализуемой и на основе новых принципов позволила предложить новые методы диагностики и лечения болезней нервной системы. Эти результаты, однако, не введены в текст по двум причинам. Во-первых, в этом случае объем книги существенно увеличится, и потому, что они имеют сейчас уже самостоятельное значение, могут и должны стать поводом и основой для написания отдельной работы.
|
|
|
Книга «Здоровый и больной мозг человека» рассчитана прежде всего на тех, кто работает в различных областях физиологии мозга человека. В то же время мне хотелось бы надеяться на внимание к ней и представителей практического крыла проблемы «Мозг Человека», тех, чьей трудной и благородной целью является лечение болезней головного мозга и обучение.
Научно-технический прогресс все более увеличивает возможности медикобиологической науки, что позволит в самом ближайшем будущем ответить на многие, сейчас еще неясные, вопросы, решить многие загадки функционирования мозга человека. Чем меньше будет оставаться этих загадок, тем лучше будут врачи лечить болезни мозга, тем оптимальнее пойдет процесс обучения и, что также немаловажно, тем совершеннее будут новые поколения вычислительной техники.
Введение
Для достижения успеха надо ставить цели несколько выше, чем те, которые в настоящее время могут быть достигнуты.
Макс Планк
Переломный момент в развитии физиологии мозга человека наступил во второй половине настоящего столетия. Он обусловлен результатами фундаментальных и прикладных исследований, творческим приложением теоретических положений экспериментальной физиологии к организму человека с учетом его качественного своеобразия, специальной разработкой тех направлений физиологии мозга, изучение
которых в эксперименте принципиально невозможно.
Развиваясь на основе синтеза знаний о процессах жизнедеятельности организма здорового и больного человека, обеспеченных чрезвычайно быстрым ростом методических возможностей в изучении молекулярных, клеточных, органных и организменных механизмов, физиология мозга человека превращается в наиболее плодотворную для практики область теоретической медицины. Результаты идейно полноценных и адекватно организованных нейрофизиологических исследований используются в нейрохирургии и неврологии. Разработка отдельных направлений фундаментальных физиологических исследований приближает к пониманию и физиологически обоснованному лечению психических болезней. Данные о физиологическом обеспечении психических процессов все шире используются философами для решения проблемы материальных основ идеального.
Прогресс в физиологии мозга человека важен для медицинской лечебной практики. Он настоятельно необходим также для расширения возможностей превентивной медицины и правильной организации педагогического процесса в век научнотехнической революции.
Интерес к механизмам деятельности человеческого мозга бесконечно давний. По существу, именно этот вопрос лежит в основе различных мировоззрений и философских построений.
Первые собственно научные представления о мозговом обеспечении специально человеческих функций относятся к XIX веку. Мы имеем в виду хорошо известные результаты клинико-анатомических сопоставлений, давшие опорные, хотя - как сейчас мы уже имеем право сказать - грубые данные о том, какие структуры мозга преимущественно связаны с этими функциями. Опыт внес существенные поправки в первые представления, однако их позиции в истории физиологии мозга человека неоспоримы.
Огромное значение для физиологии мозга человека имеют труды И. М. Сеченова и И. П. Павлова. Не вызывает сомнения положение о том, что творческое развитие их учения должно и может еще приносить новые зрелые плоды практической медицине. Концепция П. К. Анохина о механизмах мозга, имеющая значение общебиологической закономерности, также может, особенно при ее практической ориентации, дать много ценного не только для понимания, но и для направленной мобилизации резервов мозга. Анализируя механизмы здорового и больного мозга, необходимо учесть представления Д. К. Беляева о роли факторов внешней среды и вызываемых ими перестроек организма в проявлении его генетических свойств.
Физиология мозга человека все теснее смыкается с психологией, причем одна из ветвей психологии - нейропсихология - может рассматриваться как пограничная дисциплина, равно обогащающая и психологию, и физиологию и обогащаемая ими. Однако было бы неправильно недооценивать в развитии физиологии мозга человека и роль ее связей с биохимией, молекулярной биологией, математикой, физикой и
кибернетикой. Таким образом, не только данные клинико-анатомических сопоставлений, но и общебиологические теории и широкие возможности различных наук стали фундаментом, на котором строится здание физиологии мозга человека.
Эти возможности и полученные с их помощью данные приобрели особую ценность сейчас, когда именно для физиологии человека открылись свои подступы к мозгу, новые способы проникновения в его механизмы.
До самого последнего времени, до последних десятилетий этого столетия физиологи не имели ключа к изучению тонких нейрофизиологических механизмов мозга человека, его нейрофизиологической динамики. Сейчас - и прежде всего на основе использования возможностей, открытых стереотаксической нейрохирургией и современной техникой, - открылись реальные пути изучения структурнофункциональной организации и нейрофизиологии мозга человека. В физиологии мозга человека сейчас уже накоплен большой материал, открыты новые направления.
Однако сложнейший орган - мозг человека - еще очень долго будет создавать предпосылки для гораздо большего количества вопросов, чем будет получено ответов. Непредвзятое сопоставление результатов только физиологических и морфологических исследований иногда не столько раскрывает тайны мозга, сколько ставит нас в тупик. Так, несомненно, нуждаются в специальном рассмотрении проблемы передачи информации в мозгу человека. Данные об этом, полученные аналитическим путем, очень трудно интерпретируются при попытках интегративного подхода. Так же сложно обстоит дело с сопоставлением свойств одного нейрона и сообщества нейронов, ибо функционально объединенное сообщество приобретает новое качество, которое не является результатом простого суммирования свойств отдельных единиц.
В мозгу человека и животных, по-видимому, есть врожденные, генетически детерминированные и отсюда онтогенетически преимущественно развертывающиеся свойства детекции некоторых простых сигналов. В процессе онтогенетического развития человек научается различать множество сигналов внешнего мира, в том числе и достаточно сложных - речевых. И не только различать, но и использовать далее мозговое отражение сигнала в качестве оперативных единиц. Это происходит, прежде всего, на основе влияния на нервные сообщества и системы индивидуально формирующейся памяти, организующей активность указанных сообществ для выполнения деятельности. Какие звенья цепи сейчас известны? В арсенале биохимиков наиболее вероятными кандидатами, отражающими процессы обучения, являются белки, специфичные для мозга, однако при этом «специфичность» пока все еще относится к пространственной организации системы (Hyden, 1978), а специфичность самого биохимического уровня, таким образом, еще неясна. И вто же время значение этого вопроса таково, что, неизбежно постулируя влияние памяти на функции мозга, приходится развивать исследования по модуляции, управлению механизмами памяти, хотя сами механизмы этих влияний еще не изучены. В этом
направлении намечаются определенные успехи, причем одной из перспективных линий развития кажется сейчас использование с этой целью нейропептидов. На сегодняшний день, однако, еще нет оснований надеяться на скорую, легкую и, главное, - полную победу.
Труднейших вопросов к мозгу много, в том числе и глобального порядка. Современная социология обеспокоена тем, как человеческий мозг справится с обилием информации, с возросшими и все растущими требованиями к нему. Созданные мозгом гениев и талантов предпосылки к научно-технической революции, сама научно-техническая революция, обеспеченная трудом и талантом миллионов, предъявили, в свою очередь, огромные требования к мозгу. Через глаза и уши, практически мало зависимо от желания человека, к нему поступает огромный поток сведений. Мозг, хочет человек этого или нет, реагирует на этот поток. Существует ли реальная угроза того, что мозг человека может не справиться с этой сложностью?
Теоретики экспериментальной физиологии показали предположительные основные принципы, по которым во взаимодействии с внешней средой развился мозг. Нейрофизиология человека должна попытаться ответить на многие вопросы. Каким образом оказывается возможным не только колоссальное индивидуальное усовершенствование, проявление возможностей индивидуального мозга, но и резкий переход на новые ступени взаимодействия со средой во все усложняющейся обстановке? Как мозг человека меньше чем за два поколения оказался способным адаптироваться в практически совершенно новом мире?
Что будет с человеческим мозгом, если и дальше с огромным ускорением будет увеличиваться нагрузка на него? Существуют ли в мозгу механизмы самосохранения, самозащиты? Какие его образования и системы именно в этом плане более уязвимы? Сдаст ли первой система обеспечения эмоций и повлечет за собой крах связанной с ней теснейшим образом системы, обеспечивающей интеллектуальную деятельность? Или, наоборот, ее полом защитит интеллектуальные функции мозга от перегрузки?
Надо ли «обезвреживать», подавлять систему обеспечения эмоций и предположительно тем самым открывать простор интеллекту или стоит прислушаться к сигналам бедствия этого «предохранительного клапана» (и слушаться их!)?
Сложнейшие проблемы требуют решения в клинике длительно текущих заболеваний мозга. Действительно, почему нередки в этих случаях ситуации, когда болезнь как бы начинает бороться против врача, против лечения?
Так, удалены очаг эпилептогенеза и его источник - область анатомического повреждения мозга. А врач вынужден настойчиво продолжать
противоэпилептическое лечение, бороться с эпилептической болезнью, всегда готовой сформировать новый очаг эпилептогенеза. И не всегда, к сожалению, побеждает врач. Очаг эпилептогенеза подавлен местно, без нанесения мозгу провоцирующей новый очаг травмы, - та же ситуация! В других, ранее спокойных, областях мозга загорелись очаги эпилептогенного пожара. Эпилептический мозг - что в нем обусловлено генетически, что - влиянием различных внешних и внутренних причин, в том числе самой болезнью, изменившей организм, изменившей мозг?
Удачно прошла операция по поводу паркинсонизма. Доволен больной - и хочет радоваться врач. Только хочет, потому что знает: надо подождать. Зауспехом на операционном столе через несколько недель могут вновь появиться все или многие признаки изнуряющей болезни, появиться в то время, когда отек в мозгу, по- видимому, уже давно прошел, а для настоящего прогресса этой, к счастью, медленно текущей болезни еще не настал срок. Болезнь y*censored* сопротивляется, обходя хирургические и фармакологические ловушки, расставленные ей врачом.
Примерами этого рода полна соматическая клиника. Их можно наблюдать при гипертонической болезни, в процессе лечения которой препараты и их дозировки приходится все время варьировать, при язвенной болезни и при многих других длительно текущих заболеваниях. Но в клинике болезней мозга они, если вдуматься, особенно неожиданны. В мозгу человека так много клеток, так много связей, многие клетки и клеточные ансамбли исходно полифункциональны, то есть готовы служить и движению, и эмоциям, и интеллекту. Где же эти резервы, когда они особенно нужны? Можно ли управлять ими? Существуют ли в мозгу механизмы не только профилактической защиты, о которой говорилось выше, защиты от повреждения, но и защиты, борющейся с уже имеющимся поражением? Предположительно да, но как ими воспользоваться врачу?
Приведенными вопросами не исчерпывается хотя бы часть их нигде и никем не составленного списка. А отвечать на них приходится и придется. И чем раньше - тем лучше.
Прекрасно ощущение сознавать, что ты внес вклад в сокровищницу фундаментальной науки, по праву связал свое имя с каким-то фактом или теорией, все-таки приоткрыл тяжелую дверь к тайнам живой природы. На пути к этому - радость и отчаяние, взлеты мысли и борьба за ее права с самим собой, с коллегами и оппонентами, живыми и мертвыми авторитетами. Все это так. Есть свои беды в самой удачной судьбе ученого-теоретика. Однако же те, кому довелось работать и в области теории, и в непосредственной близости к больному человеку, делить с врачом ответственность за его судьбу или отвечать за него, могут сравнить разные меры трудности и беды.
Не признано правильное решение в науке (еще не признано!). Сам обнаружил ошибку или ее обнаружили свои или чужие (кстати, еще неизвестно, что больнее). Не сумел спасти больного. Делал все, но не все предвидел, не все учел. Не все, что уже известно, знал или принял во внимание. Или не рискнул сразиться с болезнью. Или не можешь помочь, потому что, как говорят в таких случаях, медицина сейчас бессильна. В первых случаях - это, к счастью, судьба единиц. Во втором - сегодняшняя неизлечимость определенных болезней. И ответственность ученых за нерешенные проблемы.
Проблема несделанного всегда имеет точный адрес в сфере производства. И, как правило, безадресна в науке. Вопрос этот очень сложен. Нерешенные и нерешимые сегодня проблемы есть. Их еще порядочно останется и нашим потомкам.
Следует подчеркнуть, что, как и во многих других областях науки, в области физиологии здорового и больного мозга человека сейчас особенно важно обобщить и критически рассмотреть имеющийся актив, перспективы, оценить уровень и степень решения проблем и постановку их.
За прошедшие почти два с половиной десятилетия накоплен большой многоплановый материал в области физиологии мозга человека, проведены и проводятся обобщения, выдвинуты и подтверждаются новые концепции, открыты новые научные направления. Наибольший эффект в этой области науки, как и во многих других, дает комплексный подход, когда вместе с физиологами работают врачи, биохимики, специалисты технического профиля.
Подавляющее большинство проблем нейрофизиологии может быть решено только при исследованиях, проводимых у человека. Тонкое изучение механизмов мозга человека возможно и проводится преимущественно у людей, лечение и диагностика болезней которых осуществляются с помощью приемов стереотаксической нейрохирургии.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 170; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!