Не обессудь, примемся и за тебя
Однако вскоре троица выдохнула с облегчением.
Потому что по ауре, которую они смогли распознать, эти три дракона были не более чем на начальном уровне солнечного ранга, а значит, пока не представляли угрозы, поэтому их внимание вновь сместилось на Сун Фея.
Изначально они подумали, что наткнулись всего лишь на кучку отпрысков провинциальных аристократов, отдыхающих в лесу с девушками и охраной, однако оказалось, что те были довольно сильны – все телохранители и фрейлины находились на уровне пяти-шести звезд, несмотря на юный возраст, что было редкостью для такой глуши, тем более в северном регионе – однако не это напрягло их.
Больше всего трёх жрецов беспокоили две девушки и мужчина.
Девушка с длинными черными волосами, прекрасная, как богиня, окутанная чистейшей аурой, возвышенно-отрешенная, вызывающая смущение у людей; горячая рыжая красотка, ничуть не уступающая во внешности первой, с еще более загадочной аурой – во взглядах обеих что-то скрывалось.
Но что еще важнее, перед ними стоял красивый юноша лет двадцати в белоснежном халате, не излучавший никакой ауры вообще, но каким-то непостижимым образом заставлявший их трепетать.
Мастер!
Абсолютный воин!
Трое могущественных жрецов обменялись взглядами, в которых читались потрясение и тревога.
Напустив на себя величественный вид, безбровый предводитель кивнул Сун Фею, осторожно спрашивая: «Я – шестой жрец карательного отряда Церкви острова Сицилия Коллина, со мной десятый жрец Хеннинг и одиннадцатый жрец Клаттенберг, мы преследуем этого преступника, а кто вы?»
|
|
|
«Ха-ха-ха, три подлых святоши, как увидели кого посильнее, так сразу напустили важность? Наглые лицемеры, тьфу!»
Не дожидаясь ответа Сун Фея, юный бхагаван Милана Эль Шараави рассмеялся, гневно бранясь: «Вы три глупые свиньи, еще гордитесь собой? Отсюда до Шамбора не больше двух километров, а на нем белый королевский наряд, рядом две ослепительные королевы, вокруг свита из сильных телохранителей и фрейлин, кто еще в северном регионе может обладать такой силой и роскошью, кроме него?»
«Северный владыка людей?»
«Король Шамбора?»
«Летящий кулак?»
Трое священников удивленно воскликнули хором, назвав три имени Сун Фея.
Выпалив это, они невольно переглянулись.
На их лицах отразились разные чувства.
Не дожидаясь, пока заговорит старший по рангу Коллина, толстяк Хеннинг вдруг с облегчением расхохотался.
«Так это Александр, просто прекрасно! Коллина и мы преследуем отступника Эль Шараави, Александр, ты ведь папа секты чернорубашечников, почему ты не преследуешь этого негодяя?»
Коллина, Шараави и Сун Фей одновременно изменились в лице.
|
|
|
Коллина был недоволен поведением Хеннинга.
В церкви давно ходили слухи, что папа [Храма чернорубашечников] Александр был своеволен и часто шел против вышестоящих лиц, до присоединения к секте он даже убил несколько высокопоставленных священников северного региона, а после его свадьбы и вовсе практически разорвал отношения с Церковью северного округа, практически открыто выражая свою враждебность Церкви, конечно, он не купится на такую приманку.
Раздолбай Хеннинг наверняка разозлил Александра, усложнив всю ситуацию.
Шараави же впервые слышал, что [Северный владыка людей] был еще и папой одной из церковных сект – почему об этом никто не знал?
Десять лет назад у Церкви был тридцать один папа, в числе которых точно не было короля Шамбора, неужели этот человек на самом деле был скрытой пешкой Церкви? Если так, то его дела сейчас хуже некуда.
Сун Фею же просто не понравился приказной тон Хеннинга.
Он никогда не испытывал ничего хорошего по отношению к Церкви, даже уклонился от участия в сражении с армией драконов на Сицилии, и услышав эти слова, он внутренне усмехнулся.
Если бы момент был более удачным, то толстяк бы поплатился за эти слова, но посмотрев на Анжелу с Еленой, Сун Фей решил повременить с расправой.
|
|
|
Эти выражения лиц раскалили атмосферу до предела.
Но балбес Хеннинг так этого и не понял.
Увидев, что Сун Фей не прислушался к нему, он разъярился и завопил: «Александр, ты оглох? Я приказал тебе действовать, арестуй этого подонка, живо!»
Сказав это, он перевел взгляд на стоявших рядом Анжелу и Елену, и нехорошо усмехнулся: «Как закончишь, объяснишься, откуда у тебя эти три дракона? Ты – один из пап Церкви, а якшаешься с драконами? Если не потрудишься объяснить, не обессудь, придется взяться и за тебя».
Этот малый привык командовать, а потому обнаглел до крайности.
Коллина побагровел, но не успел остановить его, как вдруг раздался ледяной звон; никто не успел отреагировать на пронесшуюся голубую вспышку, но все ощутили волну холода.
Хищная самоуверенность на лице Хеннинга сменилась испугом.
Он с ужасом смотрел на оледеневшее правое плечо, голубая магия продолжала расползаться и уже охватила половину правой руки.
Хеннинг испуганно закричал и активировал святую силу, пытаясь остановить распространение страшной магии льда; рукав его красного халата осыпался, обнажив жирную белую кожу
Напротив, за спиной Сун Фея, стояла Елена, сжимавшая в тонких белоснежных пальчиках магический лук и три замораживающие стрелы, покрытые рунами, излучающие ужасную силу на уровне полного солнечного ранга.
|
|
|
Смертельный огонь полыхал в глазах на холодном лице валькирии.
Противостояние
Однако атаковала Елена в этот раз крайне умеренно.
Сражаясь множество раз бок о бок с Сун Феем, она научилась понимать его с полувзгляда; сейчас она видела, что его Величество не собирался убивать наглеца, а только проучить его.
Иначе с ее силой ранга полубога и невероятными навыками скрытой атаки, ей не составило бы труда убить Хеннинга одним выстрелом.
Стрела, вонзившаяся в его плечо, заставила его ощутить близкое ледяное дыхание смерти, стоило совершить ошибку, и она стала бы последней.
В таком невыгодном положении он боялся лишний раз пошевелиться.
Когда имеешь дело с опасным противником, спровоцировать его все равно что прорвать плотину, слишком ужасно.
Хеннинг покрылся холодным потом, глаза его остекленели от страха, а его сила была заблокирована магией воительницы.
Другой священник, Клаттенберг, взглянул на оцепеневшего Коллину, шагнул вперед и поднял руку.
Фью!
Сияющий белый клинок устремился к Елене.
Клаттенберг собирался отвлечь Елену, чтобы помочь Хеннингу, а заодно припугнуть ее, казалось, он хотел преподать ей урок.
Губы Сун Фея изогнулись в холодной усмешке, в глазах мелькнуло что-то холодное, он проводил взглядом меч.
Его глаза сверкнули, и вспышка полетела наперерез мечу и врезалась в него, раздался продолжительный треск, и меч рассыпался на кусочки.
Клаттенберг обмер от удивления.
Сун Фей сделал знак Елене, и она натянула тетиву.
Толстяк Хеннинг почувствовал, как давившая на него неподъемная тяжесть исчезла, как и пронзившая плечо игла.
Однако он был непроходимо туп, так как он сразу же расслабился, а затем пришел в ярость, и привычно заорал: «Да как ты, король Шамбора, смеешь…»
Однако он внезапно заткнулся на полуслове.
Потому что он увидел, как Сун Фей прищурился и произнес: «Жирная свинья, если жизнь не дорога, продолжай.»
Хеннинг только сглотнул и облизнул сухие губы.
При виде взгляда короля Шамбора, которым тот сверлил его, да еще после той атаки магической стрелой воительницы, его захлестнуло чувство страха; он ощущал себя связанной свиньей, приготовленной на забой, стоит ему издать звук, и мясник отрубит ему голову, то есть король Шамбора прирежет его как свинью.
Даже этот дурак сейчас дрожал всем телом.
Слова, которые почти сорвались с языка, застряли у него в горле.
Атмосфера раскалилась до предела.
Взгляд Шаарави просветлел, словно он что-то понял.
«Кхм-гм… Ээ… Ваше преосвященство Александр, мы не хотели вас задеть и не знали, что вы уже здесь, не поймите превратно.»
Нельзя пройти под низкий потолок, ни пригнувшись, вот и Коллина, бывший одним из первых среди инквизиторов Церкви, был вынужден поступиться своим высоким положением и прогнуться.
Слегка поклонившись, он улыбнулся: «Хотя вы уже случайно атаковали, прошу ваше преосвященство подождать, пока мы разберемся с этим негодяем Шаарави и сможем еще раз принести вам наши извинения.»
Сун Фей нахмурился и промолчал, обдумывая что-то.
Однако в этот момент –
«Ха-ха, давно наслышан о талантах короля Шамбора, молодой гений, один из юных бхагаванов материка, до сих пор думал, что это лишь дутая репутация, хорошо же, теперь глядя, как ты осадил эту свинью Хеннинга, вижу, что ты не хуже меня, ха-ха.» - вдруг вклинился Эль Шаарави.
Этого человека только что много километров преследовали враги, а он словно не ощущал никакой опасности, смеялся и вел себя совершенно самоуверенно, если не сказать дерзко, ни капли не притворяясь, а демонстрируя свой истинный характер, так что Сун Фей взглянул на него иначе.
Такой молодой и сильный мастер действительно заслуживал свое прозвище «настоящего героя».
Было бы жаль, если бы он погиб сегодня.
Сун Фей проникся к Шаарави симпатией и уважением.
Подумав об этом, Его Величество принял решение.
Сун Фей повернулся к Коллине и отрицательно качнул головой: «Разумеется, я не стану препятствовать Церкви в поимке еретика, но эти леса находятся на территории Шамбора, а вы своей силой наносите ущерб моей земле. Я не хочу, чтобы мои подданные пострадали, поэтому прошу вас всех отступить на пять тысяч километров, найти безлюдное место и сражаться там, а кто из вас победит, меня не касается.»
Коллина и его спутники переменились в лице.
Король Шамбора говорил разумные вещи, по сути же умышленно прикрывая юного бхагавана Милана.
Эти трое преследовали его и с большими трудом ранили, окружив его здесь, они получили удобный случай расправиться с ним, но если Шаарави сбежит, поймать его снова будет крайне непросто.
Если же и в самом деле отступить на пять тысяч километров, Шаарави восстановится и отдохнет, убить его после этого будет в несколько раз сложнее.
Шаарави рассмеялся, восхищенно посмотрев на Сун Фея.
Он совершенно искренне воскликнул: «Александр, ты же герой, зачем ты так держишься за этот свой священный титул? Кажется, нет ничего особенного в должности папы храма чернорубашечников, давай вместе надерем зад этим старым хрычам, что думаешь?»
Сун Фей покосился на Шаарави – не повредился ли этот парень умом от своих молний?
Я и так не стал помогать Коллине прикончить тебя, это уже большая удача, даже нашел тебе предлог для побега, считай, перевыполнил долг милосердия, кроме того, я все-таки папа храма чернорубашечников – и ты предлагаешь мне сражаться на твоей стороне? Ты совсем тронулся или всегда такой наивный был?
Зато троица жрецов напряглась от этих слов.
Сун Фей не знал, что в глазах этих троих он был куда хуже, чем Шаарави.
О нем было известно, что это какой-то ненормальный тип, разругавшийся с церковью северного региона из-ха какой-то простой девчонки и прихлопнувший нескольких высокопоставленных жрецов, чего человек в здравом уме никогда не стал бы делать. Не дай бог этот сумасшедший присоединится к Шаарави, тогда у них и впрямь прибавится проблем…
Покончим с этим
Если бы Сун Фей знал о том, что о нем думают эти трое, он бы наверняка разозлился донельзя.
«Церковь вовсю притворяется благодетелями, в то время как на самом деле они отъявленные лицемеры, прикрываясь именем бога, они третируют и притесняют людей, не ведая стыда. Тысяча лет разбоя и грабежа, чего они только не делали? Три империи из центрального региона, попытавшиеся противостоять захватническим планам Церкви, были объявлены отступническими и уничтожены, хе-хе, я бы сказал, я бы сказал, за тысячу лет на материке отступниками от веры были только церковные ханжи, эти жестокие твари совсем утратили человеческий облик. Помнишь, что случилось в Леоне полтора года назад? Тот огромный выброс святой силы…»
«Замолчи!»
«Заткнись!»
«Сдохни!»
Коллина и остальные два священника перебили Шаарави.
Сун Фей же слегка остолбенел, вспомнив, что полтора года назад как раз он оказался в храме в империи Леон, запечатанный в [Круг благодати].
В тот раз когда он попытался сбежать, его задержал огромный выброс силы, и в северном регионе не было мастера, способного обеспечить такой, даже мастер в ранге полубога при подпитке тысяч молящихся верующих не мог бы мгновенно сгенерировать такое количество энергии.
Тогда Сун Фей подумал, что что-то не так, но не размышлял над этим серьезно.
Он вспомнил, что незадолго после этого, [Бюро жалоб] доносило, что все священники Леона всех рангов в одну ночь бесследно исчезли и были заменены другими лицами…
Но тогда Сун Фей подумал, что это Церковь таким образом выместила гнев на них за то, что ему удалось улизнуть, однако сейчас казалось, что все было далеко не так просто.
Да еще реакция императора Леона Жуниньо…
Слова Эль Шаарави сейчас, как свеча, пролили свет на тьму догадок Сун Фея.
Неужели тот выброс силы был какой-то тайной Церкви?
И неожиданный гнев Церкви, обрушившийся на три империи, как и сказал Шаарави, был связан с тем, что императорские дворы этих империй знали что-то о ее делах?
Увидев промелькнувшее на лице Сун Фея выражении, Шаарави оживился, у него появилась надежда.
«Ха-ха, сейчас Церковь втянута в войну с драконьей расой, последние четыре месяца она связана по рукам и ногам, это же отличный случай избавить человечество от этой заразы! Король Шамбора, ты же признанный герой, прозванный [Северный владыка людей], тебя поддерживает весь северный регион, неужели ты не хочешь оказать услугу человечеству? В мире хаос, на континент пришли другие расы, человечество поставлено под угрозу исчезновения, неужели ты сам не видишь? Присоединяйся к нам, мы остановим это зло, создадим лучший мир для людей, оправдай имя героя и юного бхагавана!»
Голос Шаарави звенел, как колокол, отдавая в ушах Сун Фея.
Однако он с разочарованием обнаружил, что вначале дрогнувшее лицо короля Шамбора вновь успокоилось и оставалось неподвижным.
«Рано или поздно настанет день, когда ты войдешь в наши ряды, ха-ха, король Шамбора, я уже вижу, что ты за человек.»
Шаарави не выглядел расстроенным, его глаза необычно светились, взглянув на Сун Фея, он серьезно сказал: «Церковь совсем распоясалась, ты уже знаешь, что произошло в центральном регионе, множество мастеров, кто не согласился стать шавками Церкви, были объявлены еретиками, и если не убиты сразу, то замучены до смерти. Церковь не хочет, чтобы оставались материки кроме жрецов и святых рыцарей, ха-ха, ты тоже будешь их целью, и довольно скоро, ха-ха!»
Сун Фей вздохнул.
Он понимал, что слова Шаарави это не пустая угроза.
Он знал из донесений [Бюро жалоб] и о более ужасных вещах, происходивших в центральном регионе.
Но у Сун Фея были свои причины и виды, о которых Шаарави не знал.
Его Величество покачал головой: «Уходи, Эль Шаарави, какой бы ни была твоя истинная цель. Я оценил твои слова, но сейчас уходи, хоть я и не могу присоединиться к вам, но я могу тебя спасти, постарайся убежать так далеко,
как сможешь, за десять минут, на которые я задержу этих троих, а дальше полагайся на свою удачу.»
С этими словами, Сун Фей начал наращивать свою силу.
Обычный мастер бы почувствовал нарастающее давление силы, растекающееся в воздухе, для трех же инквизиторов воздух вокруг загустел, словно желе.
Лица Коллины, Хеннинга и Клаттенберга вытянулись, невиданное прежде давление магии не давало им пошевелиться.
Трое церковников начали вырываться, бешено сопротивляясь
Теперь даже высокомерный Коллина не мог не признать, как сильно он недооценивал короля Шамбора.
Однако неожиданно, услышав слова Сун Фея, Шаарави не обратился в бегство. Он разочарованно покачал головой, пробормотав: «Кажется тот парень был прав, Александр слишком благороден, дело усложняется» - и вдруг ударил кулаком, фиолетовые молнии полетели в Сун Фея и трех священников.
Грохот.
Фиолетовые драконы раскололи небо и разломали «силу» Сун Фея.
Коллина и его товарищи ощутили легкость и возвращение способности атаковать.
Однако Шаарави, этот безумец, уже вошел в раж.
«Я столько бегал, мне надоело скрываться, хватит, сегодня я положу этому конец.»
Шаарави расхохотался и из его глаз вылетели фиолетовые молнии, он весь превратился в вспышку, по мановению рук в них оказался огромный топор – его владелец встал в боевую стойку лицом к троим инквизиторам и атаковал Коллину, как самого сильного.
Огромный топор перемещался так быстро, что за ним нельзя было уследить, оставляя за собой фиолетовый след, даже пространство трескалось под ним.
Сила юного бхагавана наконец полностью проявилась.
Так называемая поддержка
«Ха-ха-ха, король Шамбора, простите, сегодняшняя битва произойдет именно здесь, таким образом, фронт боевых действий дойдет и до Шамбора… Ха-ха-ха, ты сам будешь обороняться…Действительно жаль, расположен Шамбор не на возвышении, пространство ограничено, сможешь ли ты все сохранить? Надеюсь, ты нас не разочаруешь!»
Сказав это, Шаарави расхохотался, в его руках был ужасающий фиолетовый топор, он стремительно атаковал Коллину.
Сун Фей легонько покачал головой, будто возражая ему.
Он не собирался вмешиваться в этот поединок.
Он легко махнул рукой, и вся толпа отступила на сотню метров, к Анжеле, которая стояла за неописуемой величины звериной стаей, поскольку в радиусе ста метров от дерущихся исполинов будто бы сталкивались лед и раскаленная магма.
После отступления людей, Сун Фей вызвал свое силовое поле.
Противники стояли друг напротив друга.
Эта ситуация давала троим инквизиторам некоторую свободу действий.
Им казалось, что, если бы [Северный Владыка Людей] не вмешался, они бы уже схватили Шаарави.
Поэтому они были неудержимы в своем рвении.
Несмотря на то, что тот имел очаровательную внешность, он выглядел, как хрупкая девушка, сражался он зверски, он был полностью отдан своей цели и не пытался уворачиваться, бился так, словно готов был погибнуть, но только утянув своего противника за собой, он был максимально свиреп, и, размахивая своей секирой, создавал настолько впечатляющий образ, что описать его не представляется возможным.
Коллина, как инквизитор, на нем был ярко-красный халат божественной силы, который обрадал удивительной мощью, столкнувшись с таким отпором от Шаарави он смешался, но не потерял голову.
Он открыл рот и затянул священную боевую песню.
Он атаковал заклинаниями высшего порядка, такими как [Меч Правосудия], [Копье Правосудия], [Небесный Гнев], при этом абсолютно не напрягаясь, его тело окуталось туманом, из которого появились, затвердев, боевые доспехи, раздался божествекнный голос, воодушевляющий людей и пугающий противников, подчиняя их волю.
Священная мощь достигла своего пика, область воздействия разрослась в гигантских масштабах.
Бах-бах-бах!!!!!
Фиолетовый топор столкнулся со священной энергией.
Шаарави будто бы взбесился, Коллина шаг за шагом отступал.
Священная сила не предназначена для применения в ближнем бою, если нет возможности увеличить дистанцию, не будет и преимущества, но в их положении это было недопустимо – если все три мастера отдалятся для атаки, преследуемый легко сможет сбежать.
В этот момент Клаттенберг нахмурился и скрытно атаковал, сделав метающее движение, мгновенно появилось серебряное копье, которое переместилось за спину Шаарави.
Зрачки Сун Фея сжались.
Странно, этот воин выглядел как искренний и честный, но применил столь коварное оружие, атака со спины – надежный прием.
Король Шамбора насторожился про себя –кажется, посланники святой церкви не слишком-то обходительны!
Напротив.
Шаарави, казалось, знал об этом трюке, он будто бы задрожал, на старом месте он оставил только свой призрак, таким образом увернувшись от копья, а сам переместился к Коллине, своим оружием он пробил тройную защиту противника и собрался уже атаковать снова.
Однако, в следующее мгновение Клаттенбург атаковал – божественная энергия затвердела в форме двух световых мечей, постоянно и стремительно вращающихся.
Клаттенбург и Коллина атаковали, их удар сопровождался снопом искр.
Человеческие силуэты переливались в этом свете.
В следующее мгновение мечи встретились, сила от их удара вернулась к противникам.
Клаттенбург грозно зарычал и начал медленно пятиться.
Световые мечи в его руках потрескались и вышли из строя, но он вызвал копье для атаки.
Сун Фей, наблюдая за боем, рассудил, что в случае личной дуэли ни Клаттенбург, ни Коллина не были бы достаточно сильны для Шаарави и
абсолютно точно бы проиграли, но вместе они примерно уравнивали силы, они даже могли бы победить, если бы не озверелые действия их соперника.
Но со стороны за ними наблюдал еще один посланник церкви….
Против всех троих у Шаарави не было бы ни единого шанса.
Александр подивился поведению мастера, который по-прежнему уверенно держался и не отступал.
Если бы не обстоятельства, король воспользовался бы его навыками и завербовал к себе.
В этом бою, который шел не на жизнь, а на смерть, все было не так просто.
Поведение Шаарави могло объясняться только наличием какой-то скрытой поддержки.
Неужели у него есть какое-то божественное оружие?
Сразу же королю пришло в голову, что это могло бы быть.
Слова Шаарави вспыхивали в памяти государя.
«Так вот в чем дело».
Сун Фей начал приглядываться к земле вокруг, которая прямо на его глазах начала подниматься.
……
Бам!
Посланники церкви снова столкнулись ударами со своим соперником.
Ударам Шаарави невозможно было противостоять, оружие священных воинов разрушилось.
Но и он сам заплатил свою цену за этот удар.
Отражая нападение, он получил рану, из которой тут же хлынула кровь, а в разрезе стали видны черные кровь, плоть и кости.
Продуманная ситуация
«Шаарави, это твой последний шанс, ты, несомненно, самый почитаемый из юных мастеров, получив поддержку церкви, ты бы, возможно, смог достичь божественного ранга, если же ты не пойдешь навстречу, то погибнешь прямо тут».
Удачно нанеся удар, Коллина принял радостное выражение лица.
Шаарави получил серьезные ранения, его боеспособность упала.
Кроме того, у него были еще силы Клаттенбурга и Хеннинга, так что преимущество было на его стороне.
«Тьфу! Я – главнокомандующий армией могущественной империи, разве твои слова могут оказаться для меня чем-то значимым? Ты – всего лишь жалкий, поддакивающий холуй, больше ничего, твои попытки переманить меня на свою сторону бесполезны, не переоценивай свои силы!» - Шаарави громко засмеялся, перемежая смех ругательствами.
На его лице явно читалось, что угрозам он не стал придавать никакого значения, он явно относился к посланцам церкви свысока, будто бы он был огромным драконом, а угрозы – всего лишь лаем жалких шавок. Рану на его руке осветило фиолетовое сияние, ее охватило пламя, и огромные повреждения начали сходить на нет, образовывался рубец.
Коллина покраснел от злости, отбросив попытки переманить соперника на свою сторону, он затянул священные песнопения для атаки.
«Ох, раз уж ты не хочешь принять нашу сторону, то ты умрешь!» - Коллина резко окутал себя серебристым сиянием.
Пока звучали плавные, мягкие звуки песнопений, в воздухе образовались десять [Огненных Мечей Правосудия], которые направили свои острия к Шаарави, они полностью подсвечивались серебристым светом, затем они слились в один клинок, сила которого возросла относительно старых в десятки раз.
Это была быстровызываемая магическая атака.
Если десяток [Огненных Мечей Правосудия] сливаются воедино, получившийся клинок по силе превосходит даже [Меч Бессмертных], так что Коллина уверено использовал этот козырь, кроме того, он увидел, что нанес сопернику рану в области живота, так что тот не смог бы нанести сильный
встречный удар, кроме того, с ним еще был Клаттенбург и его боевые навыки.
Кто бы мог подумать, но Шаарави не стал уклоняться или атаковать в этой ситуации, он остановился, и, с шутками и смехом, посмотрел на Коллину.
Его странная улыбка заставила церковника начать нервничать.
Он внезапно почувствовал, что что-то идет не так, но не стал придавать этому особого значения.
Всецело сосредоточившись на ударе, боковым зрением Коллина уловил промелькнувшее нечто, а затем всплеск голубых вод озера.
Он наконец понял, что не так.
Отброшенный ударом в воду, Клаттенбург все еще не показался из-под ее поверхности, и, если бы Коллина не знал, насколько тот силен, то подумал бы, что он погиб… Мастер солнечного ранга и утопление… Да разве такое возможно?
Неужели Шаарави одним ударом смог убить Клаттенбурга?
Это совершенно исключено.
Конечно, сила у него была исключительная, но немало мощи он подрастерял во время погони, и хоть Коллина еще был вынужден считаться с ним, то Клаттенбург все еще был значительно сильнее.
С другой стороны, по лицу красноволосого юноши, ведущего себя как заносчивая свинья, гуляла ехидная усмешка, на лбу Коллины выступил холодный пот, который он не смог остановить, как не старался.
Коллина подумал о том, что могло произойти, и побледнел, как снег.
Когда он заволновался, один большой [Огненный Меч Правосудия] снова распался на десяток клинков.
Шаарави улыбнулся еще шире: - «Не слишком-то я неумелый, теперь ты понял?».
Пока он говорил, на поверхности озера, сопровождаемый страшным треском, поднялся столб воды.
Из воды поднялись несколько фигур, вставшие спинами друг другу, лицами на все стороны света, они окружили Коллину, Хеннинга и Сун Фея.
Ба-бах!
Замерзшее тело упало рядом с Коллиной.
Это был Клаттенбург.
Буквально пятнадцать минут назад это был сильный, энергичный здоровяк, но теперь в нем не осталось и капли от живого, лицо было абсолютно бледным, дыхание отсутствовало.
На первый взгяд, на нем не было никаких ранений, но, взглянув глубже, становилось ясно, что все мышцы его певратились в фарш, все внутренние органы – в кровавую воду, при этом на коже не было повреждений, это был просто кожаный мешок с мясом.
Тело, дошедшее до пика ступени палящего солнца, за сравнительно небольшой период времени стало трупом…
Сун Фей уже давно догадывался о подобном, но все же был потрясен.
Взгяд Его Величества скользнул по мастерам, вылезшим из озера – сразу стало ясно, что даже поодиночке каждый из них сильнее Клаттенбурга, их сил хватало на убийство посланника церкви.
Всего их было четверо.
У того, что стоял справа, были черные волосы, его лицо нельзя было назвать красивым, но было в нем что-то правильное, брови были удивительно густыми, глаза – узкими и длинными, глубокими, возраста он примерно того же, что и Шаарави, ростом был чуть повыше, на нем были легкие доспехи, как и от Шаарави, от него исходила аура уверенности в собственных силах и достоинства.
У того, что слева, были слишком короткие волосы на макушке и длинные на задней части головы, примерно в метр длиной, они были заплетены в косу, сам мастер был худым, будто бамбуковая жердь, на его лице читалась легкая улыбка, его окружали вращающиеся лезвия, он внушал истинный ужас.
За спиной Коллины стоял третий из них, примерно тридцати лет от роду, рослый, он держался прямо, вытянувшись в струнку, его густые волосы ветер растрепал по плечам, у него был орлиный нос и глубокие глаза, его оружие выглядело так устрашающе, что, казалось, стоит ему атаковать, что небо сойдется с землей, а мир расколется.
На лице четвертого мастера играла теплая улыбка, он носил бакендарды и короткую стрижку ежиком, он не был красив и создавал обманное
впечатление наивного простачка, но, приглядевшись, в его глазах можно было увидеть глубоко запрятанное безумство, он был как улыбающийся тигр с большим опытом.
Когда Александр просмотрел всех мастеров, его сердце будто сжала железная рука.
Кто же эти люди??!
Кто они??!?!?
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 223; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!