А. Захаров, д.э.н., профессор кафедры мировой экономики МГИМО(Y)

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 2

В статье раскрываются важнейшие аспекты глобальной энергетической проблемы, даётся краткий анализ развития мировой энергетики до 2050г. Показано, что обеспечение энергетической безопасности является главной целью Международного энергетического агентства с момента его образования, а также показаны пути повышения энергоэффективности РФ. В России энергоэффективность может стать залогом успеха развития экономики, поскольку наблюдаемое неэффективное использование энергии в энергетическом секторе препятствует устойчивому и динамичному росту ВВП. Устаревающая, а зачастую устаревшая инфраструктура, в электроэнергетике и централизованном теплоснабжении, требует срочных капиталовложений. Стимулирование инвестиций в модернизацию и повышение энергоэффективности может быть обеспечено за счёт следующих ключевых мер: регулируемые тарифы; доступ к финансированию и налогово-бюджетные стимулы; разработка наиболее рентабельных нефтегазовых запасов и изменение стратегии экспорта.

Ключевые слова: энергетическая безопасность, Международное энергетическое агентство (МЭА), транснациональные корпорации (ТНК), государственно-частное партнёрство (ГЧП)

A.Zakharov. Major trends of global energy issues

The article describes key aspects of global energy issues, a brief analysis of world energy development until 2050. Shows that energy security is the main purpose of the International energy Agency since its formation, and shows ways to improve the efficiency of the Russian Federation. In Russia, energy efficiency may be the key to the success of the development of the economy, since the observed inefficient use of energy in the energy sector hinders the sustainable and dynamic growth. Aging, and often obsolete infrastructure in the electricity and district heating, requires urgent investments. To encourage investment in modernization and increase of energy efficiency can be achieved through the following key measures: regulated tariffs; access to Finance and fiscalincentives; development of the most cost-effective oil and gas reserves and the change in export strategy.

Key words:energy security,International Еnergy Agency (IEA), multinational companies,public-private partnership (PPP)

Мировая экономика переживает сегодня весьма непростой период своей истории. Структурные диспропорции, несущие в себе риски возобновления мирового кризиса, ставят её перед необходимостью серьёзных изменений, перспективы которых во многом будут зависеть от того, кто и как будет осуществлять контроль над сырьевыми и энергетическими ресурсами планеты. Сегодня борьба за доступ к источникам энергии приняла характер «мирной мировой войны», в которой главной ударной силой выступают транснациональные корпорации (ТНК). В их стратегии, как в зеркале, отражаются усилия ведущих мировых держав обеспечить себя надёжными источниками энергии. Через контроль над глобальными рынками, разработку передовых технологий освоения и использования сырьевых ресурсов, путем создания альтернативных источников энергии они ведут незримый бой за будущее мира. Сегодня ТНК повсеместно вступили в конфронтацию с интересами государств, на территории которых они развернули свою деятельность.

Создание глобальной энергетической системы является одним из важнейших приоритетов устойчивого развития, так как энергетика обеспечивает решение ряда глобальных проблем человечества и предупреждает их возникновение. Существует множество прогнозов и сценариев развития мировой энергетики в ведущих мировых специализированных организациях, приводится количественный и качественный анализ показателей развития энергетической системы, показывающий глобальную энергетическую картину мира [7].

Глобальная энергетическая проблема заключается в обеспечении всего человечества топливом и энергией сегодня и в обозримом будущем. Необходимо учитывать современные вызовы и угрозы, вызванные глобальной энергетической проблемой:

истощение запасов энергоресурсов требует принятия комплекса неотложных мер и широкого международного сотрудничества;

обострение по мере социально-экономического прогресса в глобальной экономике проблемы гарантированного, устойчивого, надёжного обеспечения нарастающих потребностей в энергоснабжении стран, особенно зависящих от импорта энергоносителей; требуется постоянное увеличение затрат для добычи и доставки традиционных ресурсов, таких как нефть, природный газ;

рост населения Земли. С увеличением в семь раз с начала XX в. населения Земли, также затруднялось удовлетворение его потребностей в энергии.

Учитывая задачи ООН по выравниванию уровней развития стран к 2030г., предполагается как минимум удвоение общемирового потребления энергии. Проблема усугубляется ещё и тем, что лишь немногие страны обладают достаточными природными источниками энергии – нефтью и газом. Так, например, ЕС к 2030г. на 70% удовлетворит свои потребности в энергии за счет импорта нефти, газа и угля, США - на 40%, Япония – на 90% [1]. Многие латиноамериканские, африканские страны лишены собственной нефти и газа, а большинство из них и угля. Испытывают дефицит нефти Индия, Китай, Австралия, Пакистан, большинство государств Центральной, Восточной и Южной Африки.

До 2050 г. нефть, газ и уголь сохранят доминирующую роль в первичном топливно-энергетическом балансе планеты, на их долю будет приходиться до 70% вырабатываемой энергии, сегодня эта цифра превышает 80% [6]. Однако между этими ресурсами произойдёт перераспределение. Если сегодня первенство за нефтью, далее следуют уголь и газ, то в будущем газ выйдет на первое место за счёт его огромных запасов и экологичности.

Сохранение значимости углеводородов будет обеспечиваться за счёт более активного освоения их нетрадиционных источников, а именно сланцев и газовых гидратов. И в этом большая роль принадлежит комплексному использованию ресурсов [8]. Уголь останется в тройке лидеров лишь при условии, что будут разработаны эффективные технологии, позволяющие улавливать и хранить углекислые газы, так как одной из серьезных проблем сегодня является влияние энергетики на климат.

Гидроэнергетика сохранит свои нынешние позиции на уровне 10%. Доля известных и уже широко применяемых в странах Европы возобновляемых (альтернативных) источников энергии (таких как солнце, ветер, энергия приливов и т.д.) также будет находиться на уровне 10% [6]. И здесь России для развития альтернативных источников энергии необходимо использовать зарубежный опыт государственно-частного партнёрства (ГЧП) развитых государств [2].

Несмотря на существующее сегодня негативное восприятие, роль атомной энергетики будет возрастать и составит около 8%. Относительная экологичность и доступность этой энергии позволит решить проблему «энергетического голода» и энергобезопасности.

Международное энергетическое агентство (МЭА)[1] определяет энергобезопасность как обеспечение бесперебойного доступа к энергетическим ресурсам по приемлемым ценам. Кроме того, она имеет несколько подтипов: энергобезопасность в долгосрочном периоде имеет дело со своевременными вложениями с целью обеспечить поставку энергоресурсов, учитывая экономическое развитие и не нанося вреда окружающей среде. Энергобезопасность в краткосрочном периоде подразумевает способность энергосистемы мгновенно реагировать на любые изменения баланса между поставками и спросом. Отсутствие энергетической безопасности может быть вызвано экономическими и социальными причинами, связанными либо с отсутствием доступа к энергии, либо с неконкурентоспособностью цен или их неустойчивостью. На мировом рынке нефти, где цены регулируются спросом и предложением, недоступность энергии сводится к минимуму. Энергетическая безопасность в первую очередь связана с резкими скачками цен.и

Отсутствие доступа к нефти отдельных стран требует от энергетических рынков поддержки постоянного баланса получения электричества и природного газа. Это имеет место в тех случаях, когда имеются ограничения пропускной способности или где цены на энергоносители не в состоянии работать в качестве регулирующего механизма, чтобы сбалансировать спрос и предложение в краткосрочной перспективе. С момента его образования обеспечение энергетической безопасности было главной целью МЭА. Готовность коллективно противостоять перебоям в поставке нефти с применением механизмов, действующих в краткосрочном периоде, остается одним из ключевых аспектов деятельности МЭА. Обеспечение долгосрочной энергетической безопасности также стало одной из основных целей работы МЭА, что повлекло за собой необходимость развивать альтернативные энергетические ресурсы с целью снизить зависимость от нефтегазового импорта. МЭА активно занимается повышением энергетической безопасности в долгосрочном периоде разрабатывая энергетическую политику, которая увеличивает диверсификацию как видов энергии, так и источников её поставок и которая способствует лучшему функционированию и более глубокой интеграции энергетических рынков [3].

В России энергоэффективность может стать залогом успеха развития экономики, поскольку наблюдаемое неэффективное использование энергии в энергетическом секторе препятствует устойчивому и динамичному росту ВВП. Устаревающая, а зачастую устаревшая инфраструктура в электроэнергетике и централизованном теплоснабжении, требует срочных капиталовложений. Стимулирование инвестиций в модернизацию и повышение энергоэффективности России может быть обеспечено за счёт следующих ключевых мер:

- регулируемые тарифы;

- доступ к финансированию и налогово-бюджетные стимулы;

- разработка наиболее рентабельных нефтегазовых запасов и изменение стратегии экспорта.

Регулируемые тарифы.Цены на оптовом рынке газа для промышленных предприятий и на розничных рынках тепловой энергии, электроэнергии и газа по-прежнему регулируются. Государство считается основным регулятором цен на рынке газа, электроэнергии и тепловой энергии. Регулируемые оптовые цены на газ достигли рыночного уровня или даже превысили его в близких к местам добычи районах, при этом независимые поставщики реализуют газ при несколько более низких ценах и получают прибыль. В тоже время в отдаленных районах регулируемые оптовые цены на газ не позволяют покрыть все издержки поставок, и ОАО «Газпром» остается единственным поставщиком. Низкие тарифы на розничном рынке делают поставки газа для жилищного сектора экономически непривлекательными для независимых компаний. В секторе теплоснабжения методы формирования тарифов/цен, уровни тарифов и срок действия регулируемых тарифов часто тормозят необходимую модернизацию.

Очевидным становится необходимость постепенно повышать регулируемые тарифы для жилищного сектора в целях усиления его привлекательности для инвестиций; введение тарифов, способствующих инвестициям в модернизацию систем теплоснабжения, а также стимулирование конкуренции на оптовом рынке газа по всей газотранспортной сети. Недавнее решение Правительства заморозить регулируемые тарифы может на короткий период ограничить инфляцию и поддержать конкурентоспособность [4]. Следует отметить, что в секторах теплоснабжения, электроэнергии и газа сохраняется перекрёстное субсидирование. Правительство разрабатывает необходимый пакет мер для прекращения такой практики. Отмена субсидий и перекрёстного субсидирования является важнейшей мерой для устранения нарушений равновесия рынка и позволит рыночным механизмам стимулировать экономический рост и изменить поведение потребителей.

Доступ к финансированию и налогово-бюджетные стимулы.Ограниченный доступ к финансированию также отрицательно сказывается на стимулировании инвестиций и модернизации. На мероприятия, направленные на повышение энергоэффективности и модернизацию системы централизованного теплоснабжения, из федерального бюджета выделяется недостаточно средств. Частные банки не предоставляют инвестиций в энергоэффективные мероприятия в промышленном или жилищном секторах. И наконец, недостатки рынка могут быть эффективно компенсированы деятельностью государственного фонда, который предоставлял бы доступные кредиты и гарантии муниципальным и региональным органам власти, а также собственникам жилья.

Другой важный инструмент, способный стимулировать инвестиции в повышение энергоэффективности и модернизацию инфраструктуры, в частности в жилищном и промышленном секторах, — предсказуемая налогово-бюджетная система, простая для понимания для всех заинтересованных сторон, с развитой системой стимулирования.

Ускоренная модернизация требует повышения конкуренции и прозрачности, что приведет к усилению их энергетических рынков за счёт стимулирования. Необходимо предоставить Федеральной антимонопольной службе (ФАС России) дополнительные полномочия: функции надзора за ситуацией на розничном нефтяном рынке, в секторах электроэнергии и газа, особенно в вопросах, связанных с доступом к инфраструктуре и защитой потребителей. Следует предоставить региональным энергетическим комиссиям (РЭК) необходимые ресурсы и полномочия. Деятельность РЭК должна быть полностью прозрачной и подотчётной, в том числе в сфере установления тарифов на тепловую энергию. Усилить контроль за соблюдением законодательства и условий свободной конкуренции. Рассмотреть потенциальную экономическую выгоду от дальнейшей приватизации предприятий и уменьшения доминирования государственных компаний. Госкомпании менее эффективны по сравнению с частными предприятиями и не обеспечивают свободной конкуренции и рыночной эффективности. Для их успешной деятельности потребуется как минимум строгий государственный аудит, улучшение системы отчётности и создание системы корпоративного управления в государственных и частных компаниях, представленных на рынке.

Эффективный рынок природного газа необходим для функционирования рынка электроэнергии, вырабатываемой в значительной мере на основе природного газа. Обеспечение свободного, равноправного доступа к газотранспортной системе и честной конкуренции между ОАО «Газпром» и независимыми компаниями положительно скажется на его состоянии. Необходимо реформировать рынок электроэнергии с целью создания условий для успешного завершения его либерализации. В частности, следует до конца реформировать корпоративное управление и розничный рынок, создать конкурентный оптовый рынок электроэнергии. Благоприятная конкуренция на оптовом и розничном рынках — непременное условие для привлечения инвестиций в модернизацию, в частности в крупный парк теплоэлектростанций России (ТЭЦ).

Разработка наиболее рентабельных нефтегазовых запасов и изменение стратегий экспорта. Объёмы добычи и экспорта российской нефти в долгосрочной перспективе, вероятно, снизятся. Чтобы поддержать высокий уровень добычи жидких углеводородов и тем самым предотвратить спад, связанный с истощением зрелых месторождений Западной Сибири, необходимо следующее: разработка месторождений сланцевой нефти, увеличение коэффициента извлечения нефти (КИН), освоение новых месторождений в Восточной Сибири, на Дальнем Востоке, в Арктике. Из всего вышеперечисленного меньше всего внимания уделяется вопросу повышения КИН.

Для привлечения необходимых инвестиций в разведку и добычу углеводородов следует проводить гибкую и адаптивную политику. Серьёзного внимания заслуживают перспективы поэтапного перехода к налогу на прибыль. Нормативно-правовую базу, регулирующую участие иностранных компаний в совместных предприятиях, стоит дополнительно усовершенствовать для снижения рисков, облегчения получения кредитов, доступа к объектам добычи для малого и среднего бизнеса.

Нефть и нефтепродукты служат источником наполнения государственного бюджета. Для поддержания нужного уровня следует далее стимулировать использование газа на общественном и железнодорожном транспорте, а также в грузовых автомобильных перевозках. Кроме того, в условиях глобализации необходимо рациональное природопользование с учётом зарубежного опыта на этом направлении [5].

Учитывая удобное географическое расположение российских газовых месторождений Россия имеет уникальную возможность увеличения экспорта газа на рынки Азиатско-Тихоокеанского региона, где спрос на него растёт наиболее интенсивно, что в целом и послужит реализации наиболее рентабельных проектов и успеху в развитии экспортных поставок природного газа в Азию.

На наш взгляд, ключевые рекомендации для развития и модернизации ТЭК России могут состоять в следующем:

● Рассмотреть вопрос о принятии комплекса мер по корректировке политики и реформ, направленных на стимулирование инвестиций в энергетическую инфраструктуру и повышение энергоэффективности, включая следующие: Незамедлительный отказ от перекрёстного субсидирования и постепенная отмена субсидий, повсеместное введение приборов учета в секторе теплоснабжения, облегчение доступа к финансовым ресурсам и применение соответствующих налоговых стимулов, особое внимание к качеству услуг в области энергоснабжения, устранение взаимосвязи между социальной и энергетической политикой.

● Особое внимание уделить эффективному регулированию и практическому применению законодательных и нормативных актов за счёт предоставления надлежащих полномочий и более оперативной координации деятельности федеральных органов власти и координации деятельности федеральных и региональных/местных органов власти, используя мониторинг и контроль за реализацией стратегий.

● Содействовать созданию более эффективных рынков энергии, в частности природного газа, нефти и электроэнергии, содействовать конкуренции и рыночному ценообразованию, ужесточение стандартов корпоративного управления и повышение прозрачности рынков.

● Обеспечить разработку наиболее рентабельных нефтегазовых ресурсов России и повышение нефтеотдачи, максимальное использование экспортного потенциала нефти и газа, включая ускоренный переход на использование газа в транспорте.

Стоит отметить, что российская экономика по-прежнему остается в значительной степени неэффективной. В России на производство единицы ВВП расходуется в два раза больше энергии, чем в странах – членах МЭА [3]. Проводимые меры пока не привели к заметному улучшению ситуации, а инфраструктура электроэнергетики и систем централизованного теплоснабжения устаревает и требует срочных крупных капиталовложений. Для привлечения инвестиций со стороны частных отечественных и иностранных компаний потребуется внести дополнительные изменения в нормы правового регулирования, тарифы и налогово-бюджетный режим, а также усилить контроль. Создание более конкурентной рыночной среды могло бы позитивно отразиться на состоянии энергетического сектора России. Большая роль здесь отводится развитию международных проектов с участием российских энергетических компаний. Кроме того, в Российской Федерации важно развивать государственно-частное партнёрство, которое, как показывает опыт зарубежных государств, является существенным источником получения частных инвестиций в развитие ТЭК [2]. Более того, необходимо принимать во внимание современные вызовы и угрозы, вызванные глобальной энергетической проблемой.

Список литературы

1. Глобальная энергетическая проблема [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://mobile.studme.org/1609081124952/ekonomika/militarizatsiya_ekonomiki_voyny_konflikty. (дата обращения: 19.05.2015)

2. Захаров А.Н., Овакимян М.С. Использование зарубежного опыта государственно-частного партнёрства в решении экономических задач России (на примере Франции) // Российский внешнеэкономический вестник, 2012, № 6. С. 12-24

3. Захаров А.Н., Овакимян М.С. Топливно-энергетические комплексы ведущих стран мира (России, США, Франции, Италии) : учеб.пособие – 2-е изд., доп. – М.: МГИМО – Университет, 2016. – 177 с.

4. Захаров А.Н., Зокин А.А. Методы оценки конкурентоспособности. Российский внешнеэкономический вестник. 2002, № 12. С. 59-63

5. Захаров А.Н. Рациональное природопользование в условиях глобализации: международная практика и российская действительность. Российский Внешнеэкономический вестник. 2003, № 8. С. 38-45

6. Развитие мировой энергетики до 2050 года в прогнозах лауреатов и членов Международного комитета энергетической премии «Глобальная энергия» [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://vygon.consulting/pressroom/conferences/191/.(дата обращения: 19.05.2015)

7. Салыгин В.И., Литвинюк И.И. Обзор сценариев развития мировой энергетики – «Вестник МГИМО Университета». 2016, № 2 (47). С. 197-206

8. Трусов А.Д., Захаров А.Н. Комплексное использование сырьевых ресурсов: пути повышения экономической эффективности в условиях НТП. М.: Экономика. 1986г.–110 с.

КАК РЕАГИРОВАТЬ НА СОВРЕМЕННЫЕ ВЫЗОВЫ

ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ

Р.Х. МУСЛИМОВ

Муслимов Ренат Халиуллович, доктор геолого-минералогических наук, профессор кафедры геологии нефти и газа Казанского (Приволжского) федерального университета (г. Казань), академик АН РТ, РАЕН и АГН.

В статье обосновывается вывод о том, что необходимо использовать конкурентные преимущества России, которые выражаются в огромном потенциале недр. Приводится опыт Республики Татарстан: в соответствии с поручением Президента РТ в 2011 г. Академия наук РТ разработала сводную программу освоения тяжелых нефтей и природных битумов на период до 2030 года. Подчеркивается, что государству необходимо создать соответствующие экономико-правовые условия: принять обязательные стандарты отбора керна, шлама, грунтов и др. Все это должно найти отражение в Законе "О недрах" и Налоговом кодексе РФ. Нужны и другие организационные решения, например, создание научных полигонов для отработки технологий.

Россия по своему, данному ей свыше природному потенциалу и созданному огромным трудом советского народа мощному потенциалу добычи ТЭР является мощной энергетической державой. Естественно, развитию ТЭР в РФ все время будут какие-то вызовы. Обычно рассматривают в основном внешние угрозы, по привычке мало обращая внимания на внутренние. Но объективно трудно сказать, какие из них более опасны. Пока же в течение почти 15 лет внешние условия развития ключевых в ТЭР нефтегазовых отраслей были неслыханно благоприятными. А внутренние все больше ухудшались. Это выражалось в росте коррупции, массовом приходе к управлению непрофессионалов, резком уменьшении чиновников-государственников и массовой их замене на чиновников, мало думающих о благе государства, на так называемых успешных менеджеров. Все это и многое другое - сегодня главная внутренняя государственная угроза энергетической безопасности РФ.

В начале XXI столетия РФ получала невиданные преимущества для своего экономического развития. Во-первых, за счет небывалого роста цен на нефть, которые за последние 30 лет возросли в 38 раз и сейчас находятся на небывало высоком уровне (более 100 долл./барр.). То же самое - по газу, т.к. цена последнего привязана к цене нефти. Во-вторых, цены на крайне необходимую для развития высокотехнологическую продукцию в это время снижались высокими темпами. Так, если раньше, чтобы купить хороший компьютер, нужно было продать 600 баррелей нефти, то сейчас - всего 5 - 6. К сожалению, Россия в полной мере не сумела воспользоваться такими преимуществами за 15 лет для всестороннего развития экономики и осталась в положении перманентно усиливающейся зависимости от мировой конъюнктуры на нефть. В то же время Татарстан сумел воспользоваться внутренней конъюнктурой, связанной с поступлением в республику части доходов от нефтедобычи. Хотя положение могло быть много лучше, если бы не постоянное снижение доли поступлений от нефти, которые опустились аж до 7%.

Общеизвестно, что ресурсы углеводородов на планете распределены крайне неравномерно как по площади, так и по глубине (стратиграфическому разрезу). Научно-технический прогресс, по существу, углубил эту неравномерность. Основные добывающие страны (за исключением РФ) получили дополнительные огромные ресурсы, т.к. всячески поощряли развитие науки. Сегодня США вместе с Канадой и дружественной Саудовской Аравией, имеющие колоссальные ресурсы различных видов, в том числе нетрадиционных углеводородов (УВ), смогут активно влиять на рыночную конъюнктуру. Пока они поддерживают высокие цены на нефть. Но это будет только до тех пор, пока они, пользуясь высокими ценами на нефть, апробируют и запустят в производство достаточно эффективные технологии эксплуатации некоторых видов нетрадиционных УВ [1].

Невиданный технический прогресс на Западе по освоению нетрадиционных видов углеводородного сырья: тяжелых нефтей и природных битумов (ПБ) в Канаде, США, Венесуэле, нефтегазосланцевая революция в топливно-энергетических ресурсах (ТЭР), исследовательские работы по другим видам ТЭР через несколько лет кардинально изменят ситуацию в нефтегазовом секторе (НГС) и мировую конъюнктуру. Уже одно желание США добывать 594 млн т в год нефти и сохранять первое место в мире по добыче газа способно в корне изменить мировой рынок ТЭР.

Ведущие специалисты и эксперты дальше не прогнозируют такой хорошей конъюнктуры. Цена на нефть на прогнозируемый период до 2035 г. различными экспертами и организациями оценивается в пределах от 50 до 200 долл./барр. причем 50 - в кризисные, 200 - в наиболее благополучные годы. Для России с учетом разницы курса валют и инфляции даже максимально прогнозируемый уровень будет не выше сегодняшней покупательной способности доллара. Не говоря уже о менее благоприятных и кризисных условиях. Подобные прогнозы прозвучали у А.Л. Кудрина в интервью "МК" 15.11.2013, который сказал: "чтобы прежняя модель экономического роста могла работать, нам требуется ежегодный рост мировой цены на нефть на 20 - 30 долларов". Чего, естественно, в ближайшие 20 - 30 лет не произойдет. С учетом сегодняшних трудностей с выполнением социальных обязательств власти и весьма необходимых бюджетных затрат, по заявлению Д.А. Медведева, страну ждут трудные времена.

Похоже, они наступили досрочно (курс рубля резко упал, реальная инфляция возросла). И это в то время, когда еще ничего не случилось (нефть и газ хорошо покупают, цены высокие). А что будет, если эта тенденция резко поменяется?

В то же время на мировом рынке прогнозируется рост цен на новые виды высокотехнологичной продукции.

Положение усугубляется низкой конкурентоспособностью российской нефти из-за высоких и все возрастающих издержек производства. Себестоимость российской нефти выше, чем в странах, не входящих в ОПЕК, и кратно (в 3 - 5 и более раз) выше, чем в странах ОПЕК.

Как РФ использовала весьма благоприятную конъюнктуру в мировом НГС? Хотя она после резкого падения добычи с переходом на рыночную экономику вышла на уровень 523 млн т в год, но сделано это было за счет использования мощного потенциала, накопленного в советское время, который не исчерпан даже сегодня.

По мнению ведущих специалистов, Россия не может противопоставить изменившейся в худшую для нее сторону мировой конъюнктуре рост добычи нефти. Если и удастся с невероятными трудностями удержать 500-миллионный уровень добычи нефти до 2020 г., то в последующем он будет сокращаться высокими темпами [2].

А за это время Запад и Ближний Восток уйдут начертанным путем далеко вперед.

Несмотря на видимое благополучие, положение с разведанными запасами нефти в РФ не может нас обнадеживать.

Достигнутое расширенное воспроизводство запасов за 2006 - 2012 гг. и благополучие с воспроизводством запасов является мифом и поэтому не может служить обнадеживающим фактором дальнейших успехов в этой сфере.

Во-первых, странно, что при существенном невыполнении физических объемов геолого-разведочных работ удалось столь значительно увеличить приросты запасов нефти. Сразу возникает ответ: ответственные за это направление работники за годы рыночных реформ научились хорошо "химичить" (что было совершенно невозможно в советские времена). Это достаточно убедительно показано в работе С. Кимельмана, Ю. Полдобского [3]. В ней приоткрывается завеса над манипуляциями этим приростом: "Если откинуть виртуальные запасы, то уровень прироста по отношению к добыче составляет всего 42,2% (за 2000 - 2009 гг.)". По нашему мнению, эта цифра занижена и фактическое воспроизводство выше, но все равно не более 60 - 100%.

Во-вторых, значительная доля прироста запасов получена за счет повышения КИН по действующим месторождениям, за счет принятия ЦКР новых документов (очевидно, где-то он завышен, а даже если не завышен, то его нельзя принимать в качестве резерва увеличения добычи, т.к. эти запасы уже учтены в сегодняшней базовой добыче).

В-третьих, ослабление требований ГКЗ к обоснованности прироста запасов способствует принятию на баланс успокаивающих цифр.

Поэтому не случайно разработчики Генсхемы развития нефтяной отрасли РФ до 2030 г. сделали "убойный" вывод: для выполнения только что принятой Правительством РФ ЭС-2030 запасов не хватает, и возможные уровни добычи нефти при сохранении нынешних условий могут быть на сотню и более млн т меньше [2].

Увеличение добычи нефти в России после ее резкого падения в первые годы рыночных реформ было достигнуто за счет использования созданного в советский период мощного потенциала (огромные мощности по добыче нефти, скважины, нефтяные промыслы, кадры) и получения в рыночных условиях доступа к надежной зарубежной технике (в чем СССР отставал от Запада на 30 - 40 лет).

За последние 65 лет КИН в РФ неизменно падал, только в последние годы наметилась его стабилизация, которая объясняется в основном установкой ЦКР на его увеличение. А вот в США КИН постоянно растет (рис. 2). Большинство специалистов в РФ объясняют это постоянным ухудшением горно-геологических условий. Ну, а что, в США они не ухудшаются по мере роста разведанности недр?

Складывается парадоксальная ситуация: техника и технология нефтедобычи неуклонно развиваются, а нефтеотдача снижается.

В стране и НК отсутствует объективный анализ состояния прироста и выработки запасов, нет единого аналитического центра этого анализа, данные компаний непрозрачны и скрыты от широкой общественности. Прикрываясь коммерческой тайной, НК скрывают свои недостатки в этих вопросах, боясь ответственности за свои действия и бездействие.

Дополнительно к этому положение в нефтегазовом комплексе следует оценивать как кризисное по следующим причинам:

- сокращение объема геологоразведочных работ в три раза за последние 15 - 20 лет по причине разрушения системы государственного управления геологической службой страны;

- неудовлетворительное воспроизводство запасов (средняя годовая восполняемость запасов с начала 90-х годов и до 2005 г. не превышала 85% от годовой добычи нефти (накопленный дефицит прироста запасов нефти за этот период составил более 1,2 млрд/тонн), а достигнутое (140-процентное воспроизводство запасов за 2006 - 2010 гг.) является мифом и поэтому не может служить обнадеживающим фактором дальнейших успехов в этой сфере) [3], при этом свыше 30% извлекаемых запасов нефтяных компаний находятся за гранью рентабельности;

- более 60% в балансе запасов составляет доля трудноизвлекаемых запасов нефти (ТЗН) (т.е. требующих сложных и затратных технологий);

- систематическое отставание фактической годовой добычи нефти от проектных показателей: в 2012 г. по технологическим схемам разработки месторождений добыча нефти должна была составить 570 млн тонн (фактическая добыча без учета газового конденсата составила менее 500 млн тонн);

- отсутствие благоприятной экономической среды для развития ТЭК, отсутствие механизмов стимулирования инвестиционной и инновационной деятельности и, как следствие, недостаточные объемы финансирования в развитие ТЭК;

- высокая степень износа основных фондов ТЭК, почти 60% в нефтегазовой промышленности и 80% в нефтепереработке:

- отсутствие должной активности и "отлучение" органов управления регионального уровня от участия в вопросах согласования стратегий, системы справедливого распределения доходов от добычи и производства топливно-энергетических ресурсов между регионами и федеральным центром;

- нефтяные компании под предлогом коммерческой тайны засекретили все вопросы ВМСБ, разработки, применения новых технологий МУН и не допускают ученых и специалистов к анализу ситуации из-за боязни критики за свои действия и бездействие;

- резкое снижение профессионального государственного уровня планирования, прогнозирования, управления и контроля за процессами геологоразведки, оценкой воспроизводства запасов, рациональной и рачительной разработкой месторождений со стороны федеральных органов управления.

В современных и прогнозируемых на перспективу негативных условиях развития России необходимо оптимизировать добычу нефти с учетом будущей конъюнктуры мирового рынка. Наиболее благополучная страна - США - добывает немногим более 1 т/чел. в год, потребляя около 3 т/чел. В РФ же наоборот. Западная Европа добывает около 1 т/чел., потребляет 2,3 т/чел. в год. Таким образом, для высокоразвитой экономики характерно потребление нефти около 2 т/чел. в год, что обеспечивает высокий уровень жизни населения. Опыт России показал, что чрезмерно высокий уровень добычи не делает наш народ счастливым. В современных условиях основное внимание необходимо уделять не абсолютному росту добычи, а экономике добычи и использования нефти, а также конкурентоспособности. При этом следует попытаться удержать 500-миллионный уровень добычи до 2020 г., а затем, к 2030 г., не дать ей упасть ниже 400 - 450 млн т в год (уровень душевого потребления США). Это неимоверно трудная задача. Для ее решения нужно использовать конкурентные преимущества РФ.

В чем они выражаются?

В огромном потенциале недр. Большие резервы имеются в старых районах нефтедобычи, какими являются РТ, РБ, Западная Сибирь и др., потенциал которых пока полностью не оценен.

Прежде всего эти резервы могут быть получены в виде реального увеличения запасов за счет применения новых методов геологических исследований, изменения подходов к составлению геолого-гидродинамических моделей, а также в сравнительно низких проектных КИН - 0,4 - 0,5 по причине применения в основном только методов заводнения. Поэтому здесь в дальнейшем, в (ранее названной завершающей) четвертой стадии разработки можно применить более мощные системы разработки с тепловым, газовым или комплексным воздействием. Это в РФ практически еще не применялось. А на Западе уже применяется широко.

Дорого? Да! Но на Западе же применяют.

Чтобы в РФ появилась заинтересованность в существенном увеличении извлекаемых запасов на старых высокопродуктивных месторождениях за счет роста КИН с 0,4 - 0,5 до 0,6 - 0,7 и выше, государству на этот период разработки месторождений надо создать условия, а именно обнулить все налоги и платежи до выхода на окупаемость проектов разработки, а затем оставить один налог - на прибыль. Этого будет достаточно, чтобы истощенные месторождения обрели вторую и третью жизнь. Таким образом, существенное отставание России во внедрении более мощных и дорогих МУН в перспективе можно из недостатка превратить в большое преимущество. Но первое слово здесь за государством, а НК необходимо привести к управлению разработкой нефтяных месторождений новых творчески мыслящих геологов и инженеров.

Основным стержнем повышения эффективности разработки нефтяных месторождений должно стать повышение коэффициента извлечения нефти (КИН), который в РФ имеет тенденцию к снижению. Причин этого много. В настоящее время проектирование разработки ведется по регламентам, утвержденным в 70-х годах. Однако понятия и принципы рациональной разработки нефтяных месторождений, сформированные в советское время, для командно-административных отношений, в новых условиях оказались неработающими. Сегодня также не действуют "Правила разработки нефтяных месторождений" советского периода. Таким образом, отрасль оказалась без фундаментальной основы проектирования рациональной разработки нефтяных месторождений.

К сожалению, в отрасли до сих пор нет общепринятого сформулированного критерия рациональности и принципов рациональной разработки нефтяных месторождений.

Главная причина этого - в философии удовлетворенности современным положением. Пропагандируемая властью стабильность в обществе на деле оборачивается всеобщим ожиданием нестабильности. Все это усугубляется человеческим фактором, когда в большинстве НК, по существу, нет творческих, самостоятельно мыслящих руководителей-геологов. Они в свою очередь напрочь отбивают любую инициативу у подчиненных.

А.Л. Кудрин в том же интервью говорит: "Экономике России жизненно необходимо массированное внедрение новых технологий. 80% нужных нам технологий в мире уже созданы. Другие 20% - новые технологии, изобретение которых пока еще в будущем. Мы должны осознать: сегодня в мире значительная часть роста производительности труда достигается еще на стадии проектирования того или иного предприятия". Признавая одним из решающих факторов последний тезис об определяющей роли проектных решений, отметим, что в нефтяной отрасли положение гораздо сложнее. Так как каждое месторождение индивидуально и не похоже на другие, простой перенос западных технологий и тем более технологий, могущих быть созданными в Сколково, не дает никакого эффекта. Технологии нужно подбирать или создавать для конкретных геологических условий конкретного месторождения, чего мы пока удовлетворительно делать не умеем. А в этом залог успеха, или же нас ожидает неудача. Тем не менее кардинальное решение проблемы реального увеличения нефтеотдачи мы связываем с инновационным проектированием.

Под инновационными мы понимаем проекты (техсхемы) разработки, в которых предлагаются к внедрению новые технологические и технические решения, позволяющие существенно повысить текущие технико-экономические показатели разработки и конечную нефтеотдачу сверх реально достижимых уровней КИН при выполнении сегодняшних проектных решений.

Каждое месторождение по геолого-физической характеристике индивидуально. Поэтому любое приобретенное оборудование, техника и технологии необходимо адаптировать к конкретным геологическим условиям каждого месторождения. Это основная и громадная работа. Очевидно, в этом заключается низкая эффективность предлагаемых различными сервисными компаниями МУН. Ведь они создавались и опробовались для других условий.

Что же такое конкретное инновационное проектирование? Это проектирование применения на конкретном месторождении новейших технологий нефтеизвлечения, максимально учитывающих все особенности геологической характеристики залежей. По существу это небольшая научно-исследовательская работа по поиску новых технологий, оптимально соответствующих детальному геологическому строению месторождения и адекватно описывающих процессы нефтевытеснения для конкретных геологических условий залежи.

Инновационное проектирование - это тот рычаг, которым можно управлять освоением месторождения (от доразведки до повышения нефтеотдачи). Во-первых, сюда входят все необходимые исследования проблем разработки каждого месторождения в соответствии с его спецификой. В обычных условиях для этого нужно выполнение десятков различных тем. Во-вторых, такой проект после официального утверждения ЦКР должен приобретать силу закона и обязывать НК его исполнять. Конечно, такие структуры как ГКЗ и ЦКР должны быть как минимум при Правительстве РФ (подобие США) или хотя бы в ГКЗ (пока).

Работу по созданию инновационных методов проектирования разработки мы разделили на два крупных этапа. Первый - для мелких и средних месторождений с ТЗН. Второй - для крупных месторождений, находящихся на четвертой стадии разработки. Это объясняется совершенно разными путями изучения геологического строения, подбора технологий повышения нефтеизвлечения, а следовательно, существенно различными методами проектирования. Ожидаемая эффективность последующего масштабного внедрения инновационных проектов для этих групп в условиях РТ будет различной. Ожидаемый прирост извлекаемых запасов составляет по первой группе около 400 млн т, по второй - около 1 млрд т [4].

Для получения аналогичных результатов в РФ нужно создавать полигоны для отработки новых МУН и технологий извлечения ТЗН.

А отсутствие в РФ реальной поддержки инноваций со стороны властей объясняется высокими ценами на мировых рынках нефти. При этом отсутствует ответственность властных структур за выполнение планируемых уровней добычи и ВМСБ.

Все разработанные в РТ меры, способствующие детальным исследованиям пласта и содержащихся в нем флюидов, в т.ч. на наноуровне, позволят целенаправленно разрабатывать и применять новые МУН с учетом конкретных геолого-физических условий, что даст возможность повысить эффективность их внедрения. Ожидаемый результат от масштабного применения современных модификаций этих технологий - увеличение КИН для пластов с активными запасами от 40 - 45 до 50 - 70%, с ТЗН - от 20 - 25 до 40 - 45%. При этом в перспективе в среднем удастся выйти на проектный КИН, не менее 50%. Соответственно, будет обеспечен прирост запасов, обеспечивающий за пределами планируемого периода - 2030 г. - добычу нефти еще не менее чем на 30 - 40 лет. А если все это распространить на всю РТ, рост КИН будет значительно весомее (рис. 3).

Сегодня с необходимостью перехода на инновационное проектирование согласны большинство специалистов отрасли, о чем говорят многочисленные регулярно проводимые специальные форумы по этому вопросу. Но без решающей роли государства проблему эту не решить. Для этого необходимо поднять на современный уровень комплекс вопросов подготовки месторождений к разработке: приняв обязательные стандарты отбора керна, шлама, грунтов, пластовых флюидов, методы их исследования, обязательные комплексы ГИС при бурении скважин и контроле за разработкой, новые стандарты построения геолого-гидродинамических моделей и новые стандарты проектирования разработки залежей с трудноизвлекаемыми запасами нефти (ТЗН). Все эти новации и модернизация проектирования систем разработки должны носить обязательный характер и контролироваться не обычными контролирующими органами, в которых нет специалистов и которые проводят ни к чему не обязывающий бессмысленный контроль, а специалистами ГКЗ и ЦКР.

Поскольку эксплуатация ТЗН требует гораздо больших затрат, чем обычных месторождений с превалированием доли активных запасов нефти (АЗН), должны быть представлены системные льготы, связанные с применением дорогих методов увеличения нефтеотдачи (МУН) и рисков их внедрения. Все это требует либерализации "Закона о недрах" для широкого применения более дорогого и сложного инновационного проектирования. Цена вопроса - длительное удержание (по крайней мере до 2030 г.) добычи нефти по РФ на высоком уровне - 400 млн т в год. А для того, чтобы от добычи 400 млн т получить поступлений не меньше, чем от сегодняшних 500 млн т в год, необходимо обеспечить современную переработку (с глубиной не менее 90%) почти всей добываемой нефти. Об эффективности такого пути давно узнали США, у которых сотни современных НПЗ, против 17 в РФ. А рыночная стоимость получаемой от переработки одной тонны нефти превышает стоимость сырой нефти в разы, а если пустить ее на нефтехимию, будет выше в десятки и сотни раз (в зависимости от различных направлений передела). Конечно, все это надо было делать раньше, но обошлись, как всегда, разговорами. Для этого нужны немалые средства, ведь один современный НПЗ стоит 6 - 8 млрд долларов. В стране денег достаточно, только надо их использовать с пользой.

По мере ускоренного истощения в мире кондиционных запасов все большее внимание уделяется нетрадиционным ТЭР. К этой категории нетрадиционных большинство исследователей относят тяжелую нефть, природные битумы, битумоносные пески, нефтеносные сланцы. Однако сюда же следует отнести и нетрадиционные ресурсы газа: угольных месторождений, водорастворенных, газов сланцевых и плотных формаций. Все эти газовые ресурсы на порядки больше традиционных и нетрадиционных ресурсов нефти (рис. 4). Из них в XXI в. нефтяная и газовая промышленность начала освоение тяжелых нефтей, природных битумов (ПБ), углеводородов в сланцевых отложениях, геологические запасы которых в мире оцениваются в триллионы тонн.

В современных условиях к нетрадиционным источникам углеводородного сырья, очевидно, настало время относить и остаточные нефти длительно эксплуатируемых месторождений. Почему-то об этом мало говорят, но в мировом масштабе этих ресурсов в среднем в 2 раза больше отобранных и извлекаемых в перспективе традиционных нефтей. Это вроде бы и обычные нефти, но условия их залегания и возможные пути извлечения требуют нетрадиционных подходов и, естественно, больших средств (финансовых и материальных) для их добычи. Наши теоретические и практические исследования показали возможности этого потенциала [5].

Почему же Россия должна заниматься нетрадиционными топливно-энергетическими ресурсами (ТЭР)?

Во-первых, даже по имеющимся неполным данным исследований, ресурсы нетрадиционных углеводородов в мире и России не меньше, а существенно больше, чем традиционных [5].

Во-вторых, ряд месторождений нетрадиционных ТЭР, очевидно, будут более привлекательны для освоения, чем ряд залежей ТЗН. К примеру, сверхвязкие нефти (СВН) в терригенном комплексе нижней перми в РТ более эффективны для освоения, чем некоторые залежи высоковязких нефтей (ВВН) в карбонатных породах традиционно нефтеносных горизонтов девона и карбона РТ.

В-третьих, планируя развитие ТЭК на 20 лет, необходимо смотреть дальше - на 40 - 50 лет, как это делают, например, китайцы. Это объясняется большими рисками инвестиций в НГС и быстрыми высокими темпами изменения мировой конъюнктуры развития ТЭР.

В-четвертых, ускорившийся процесс накопления и использования новых знаний в передовых странах Запада оказывает существенное влияние на расширение круга потенциальных источников сырья, осваиваемых современным нефтегазовым сектором (НГС) в направлении "монетизации" этих знаний. В этой связи можно утверждать, что современная сланцевая революция не последняя. За ней последуют и другие ("подпитка" УВ осадочного чехла из глубин Земли, освоение газогидратов и др.)

В-пятых, в настоящее время различные страны в зависимости от наличия или отсутствия традиционных или нетрадиционных ТЭР занимаются различными видами традиционных УВ (Канада и Венесуэла - СВН и ПБ, отдельные страны Европы - сланцевыми отложениями, Япония - газогидратами), а такие страны как США, Китай и Россия как великие державы в ТЭК должны заниматься всеми видами ТЭР. Иначе - отставание в новых технологиях и вместе с тем в развитии экономики страны.

Раньше всех из нетрадиционных ресурсов в мире началось освоение тяжелых нефтей и ПБ, ресурсы которых оцениваются в 1,3 - 1,4 трлн. Из них при существующих технологиях добычи может быть извлечено до 171,5 млрд т при коэффициенте извлечения порядка 12%.

К настоящему времени в мире отработано достаточно методов добычи тяжелых нефтей и ПБ.

По опыту РТ на залежах, представленных терригенными коллекторами, при благоприятных геологических условиях эффективно применять методы заводнения для выработки запасов высоковязких (до 250 спз и более) нефтей.

Для улучшения выработки пластов при разработке залежей вязких нефтей методами заводнения в современных условиях можно использовать горизонтальные скважины.

Конечная нефтеотдача для залежей вязких нефтей, естественно, ниже, чем для маловязких нефтей, но при заводнении она в 1,5 - 2 раза выше, чем без него, и существенно выше темпы добычи нефти. На поздней стадии разработки залежей ВВН в обязательном порядке нужно будет применять тепловые МУН [5].

Опыт Татарстана по освоению залежей тяжелых, менее вязких нефтей можно широко использовать в других регионах и странах. На этих месторождениях можно получить при заводнении высокую нефтеотдачу, до 30 - 40% (в зависимости от характеристики пластов) на этапе заводнения, а на поздней стадии перейти на тепловые методы и повысить нефтеотдачу до 60 - 70%.

В 2011 г. АН РТ разработала сводную программу освоения тяжелых нефтей и ПБ на период до 2030 г. с достижением уровня добычи более 1,5 млн в год.

Мировая конъюнктура весьма изменчива, и главной движущей силой здесь является доселе невиданный прогресс в нефтегазовом секторе (НГС). Нефтегазосланцевая революция в мире состоялась в начале текущего столетия. Инициатором и вдохновителем ее были США.

Работы, проведенные в США, позволяют полагать, что по мере развития добычи сланцевой нефти (по аналогии с обычными нефтями) будут выявляться благоприятные и неблагоприятные для добычи участки. Добыча из последних окажется либо нерентабельной, либо непромышленной.

С учетом сказанного извлекаемые запасы сланцевых нефтей и газов, очевидно, будут существенно ниже современных оценок. Но в любом случае следует признать, что они соизмеримы с начальными потенциальными ресурсами обычных нефтей на нашей планете.

При этом необходимо учесть, что при подсчетах извлекаемых запасов принимаются низкие КИН (в пределах 7 - 10%). Учитывая, что по обычным нефтям мы имеем реальный КИН - 30 - 33%, геологические ресурсы нефти в сланцах будут существенно (в 3 - 5 раз) больше, чем обычных нефтей.

То же самое можно отметить и по запасам сланцевого газа в мире. В настоящее время имеются более или менее достоверные оценки извлекаемых запасов сланцевого газа только по 32 странам мира. По ним они оцениваются в 187,5 трлн м.

Россия вопросами добычи УВ из сланцевых отложений до бума в США практически не занималась. Хотя некоторые работы попутно с поисками и добычей УВ из сланцев велись еще с начала прошлого столетия. Сейчас ряд компаний вынуждены наверстывать упущенное.

В Республике составлена "Программа работ по оценке территории РТ". Эта программа разработана под руководством Академии наук РТ в соответствии с поручением Президента РТ Р.Н. Минниханова.

В современном динамично развивающимся мире нужно быть готовым и к другим революциям в обеспечении углеводородами. Прежде всего, речь идет о возобновляемости нефти за счет подпитки залежей осадочного чехла из глубин Земли.

Первоначально начатые еще в середине прошлого столетия работы по общегеологическому изучению РФ привели нас в дальнейшем к исследованию процессов подпитки осадочного чехла УВ из глубин недр - мантии Земли. Важнейшая геологическая идея XX столетия - идея "подпитки" - сегодня может быть востребованной. Она позволяет нам уверенно прогнозировать добычу нефти на любой период и дальнюю перспективу без каких-либо опасений оставить потомков без ценнейшего сырья - нефти и газа [5].

Наши наблюдения за состоянием разработки супергигантских и некоторых мелких месторождений позволяют практически уже визуально ощущать восполнение углеводородами нефтяных и газовых месторождений осадочного чехла.

Но в современной России такие направления исследований не приветствуются по причине их сложности и наличия традиционных ресурсов УВ.

В РТ в отложениях карбона наряду с нефтяными есть залежи углей. Поэтому существуют более отдаленные направления исследований - перспективы извлечения угольного метана из угленосных отложений нижнего карбона с помощью подземной газификации углей с дальнейшим использованием дополнительно выделяемого тепла для термической добычи высоковязкой нефти. Как это предлагают сегодня ученые Башкортостана [6].

Исходя из изложенного, РТ имеет огромные ресурсы УВ, которые при правильном, целенаправленном использовании могут обеспечить Республике длительную, на сотни лет жизнь на качественном уровне не ниже передовых стран Европы.

На рис. 5 показан углеводородный потенциал РТ и его добывные возможности.

В РФ эти возможности несравнимо больше (чего стоят только баженовские отложения Западной Сибири - невероятные цифры). Но здесь все зависит от умения элиты направлять развитие страны, а оно ниже всякой критики, и предпосылок к появлению этого умения пока не видно.

Освоение нетрадиционных ресурсов УВ требует особого внимания государства. По потребительским свойствам это, по существу, такие же УВ. Но по геологическим условиям залегания и возможностям их извлечения они в корне отличаются от традиционных (или, по-западному, кондиционных) ресурсов УВ. Здесь требуются новые инновационные технологии и существенно большие вложения. Все это должно найти отражение в Законе "О недрах" и Налоговом кодексе РФ. Здесь нужна совсем другая налоговая система, особенно на стадии отработки технологий и проведения ОПР.

Нужно полное освобождение от налогов, что может быть сделано через организацию научных полигонов с особым налоговым обложением. По мере отработки эффективных технологий извлечения тех или иных видов УВ появятся возможности постепенного увеличения налоговой нагрузки.

Но и этого в реалиях современной России может оказаться недостаточно. Наша сегодняшняя беда и внутренняя угроза энергетической безопасности страны в частности и экономике в целом - в неспособности современной управленческой элиты обеспечить нормальное экономическое развитие, что она демонстрирует на протяжении последних 25 лет. Конечно, нельзя ее заменить сразу. Но это надо делать, и следует ее начать с отраслей ТЭК, которые пока остаются основным двигателем экономики страны через развитие объемов и глубины нефтепереработки и различных направлений нефтехимии.

Очевидно, нужны и другие организационные решения. Часть экспертов склоняются к идее создания в РФ государственного национального нефтяного института, подобно институту ФИН во Франции. Этому институту нужно вменить в обязанность анализ состояния работ по поиску, разведке и разработке нефтяных месторождений, ресурсной базы УВ и ВМСБ, согласование и разработку программ и планов ГРР, ВМСБ, оптимизацию добычи нефти по регионам и увеличение КИН. При этом обязать все НК согласовывать все свои планы в указанных направлениях с этим институтом до их утверждения. Наделить эту структуру полномочиями по проверке принятых решений в области ВМСБ и рациональной разработки месторождений. Это поможет в решении вопросов подготовки запасов УВ для промышленного освоения, рациональной их эксплуатации, оптимизации добычи нефти и максимизации КИН, т.е. всему тому, благодаря чему бывший СССР обеспечивал огромную добычу нефти, в 1,7 раза превышающую максимум в США в 6 раз меньшим фондом скважин.

Литература

1. Левинбук М.И., Котов В.Н. Изменение структуры потребления основных энергоносителей в США - один из вызовов энергетической безопасности России // Мир нефтепродуктов. 2013. N 9.

2. Савушкин С. Призадумались. Нефть и Капитал. 2010. N 11 (173). С. 10 - 13.

3. Кимельман С., Полдобский Ю. ЭС'2030: Игнорируя реалии // Нефтегазовая вертикаль. 2010. N 19 (246). С. 20 - 26.

4. Муслимов Р.Х. Пути повышения эффективности использования ресурсов трудноизвлекаемых и нетрадиционных углеводородов в условиях прогнозируемого для РФ ухудшения конъюнктуры мирового рынка. Бурение и нефть. 2014. N 1. С. 12 - 18.

5. Муслимов Р.Х. Нефтеотдача: прошлое, настоящее, будущее (оптимизация добычи, максимизация КИН). Казань: Изд-во "Фэн", 2014. 663 с.

6. Гуторов Ю.А. Перспективы и пути расширения углеводородно-сырьевой базы Башкортостана на основе применения нетрадиционных технологий добычи: монография / Ю.А. Гуторов, А.Ф. Косолапов, В.К. Утопленников; УГНТУ, Октябр. фил. Уфа: Изд-во УГНТУ, 2012. 212 с.

[1] Международное энергетическое агентство (МЭА); англ. International Energy Agency (IEA) — автономный международный орган в рамках Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР)

Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 264; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 12

Мы поможем в написании ваших работ!