Как розу, старость без пощады

Расцветай,-

Да вовек ни гром небесный,

Ни гроза, ни гром, ни град

Не сразят

Мой боярышник прелестный.

С этим связана эстетическая стихия, пронизывающая творчество Ронсара, культура формы, проявляющаяся в стремлении к благозвучию стиха, к некоторой декоративности речи, не нарушающей, однако, требований естественности.

Однако эпикурейское отношение к жизни не сводится у Ронсара лишь к одному гедонизму, эгоистически равнодушному ко всему, что выходит за пределы личного благополучия. Ронсар утверждает идеал свободной, всесторонне развитой личности и ее естественного гармонического существования в противовес окружающей пошлости и развращенности. Хотя Ронсару приходилось столько раз выступать в роли придворного поэта, ему противен этот двор, представляющийся средоточием всех пороков. Счастлив, заявляет он, тот, "кто не зрит сенаторов в красных тогах, не зрит ни королей, ни принцев, ни вельмож, ни пышного двора, где только власть и ложь!" В другом стихотворении он говорит: "Я ненавижу двор, как смерть". Любимец королей, Ронсар утверждает, что ему "милей стократ в тиши уединенья, забыв корысть и страх, сажать, полоть и жать, чем, королю служа, собою торговать". Но двор - лишь экстракт пороков общества, взятого в целом, пороков эпохи. Отсюда негодование Ронсара на нравы его времени вообще: "Бесстыдство,- говорит он,- питает чины и сословия, бесстыдство содержит крикливых адвокатов, кормит придворных, содержит военщину..." В сатирическом "Гимне золоту"он разоблачает тлетворную силу денег, порождающую лишь скаредность и мотовство, распутство и бессердечие. Исход из этого - мечта о "золотом веке". В стихотворении"Рассуждение о богатстве"Ронсар в идеальных красках рисует жизнь первобытных племен Америки, которые не знают ни частной собственности, ни стяжательства, ни судей, ни власти, ни законов.

Ронсар не остался равнодушным к политическим проблемам своего времени и к религиозной борьбе, раздиравшей Францию. Он сторонник католицизма, потому что видит в нем народную религию, однако ему чужда религиозная нетерпимость, и он призывает обе партии к примирению.Он обличает испорченность католической церкви и проповедует гуманность. Равным образом Ронсар - приверженец правящей династии, ибо монархия для него - залог единства и могущества страны. Но в своих "Рассуждениях" он предостерегает Карла IX от тиранических действий, убеждает его быть умеренным и просвещенным правителем, заботящимся о подлинных нуждах народа.

Тем не менее критика Ронсара слишком обща и абстрактна и выдвигаемый им идеал свободной, гармонической жизни утопичен. Гуманистические устремления его носят скорее идиллический, чем воинствующий характер. Ронсар не верит в возможность переустройства мира, и для него существует лишь один путь радикального избавления от окружающей пошлости - индивидуалистический уход в мечту о прекрасной жизни на "блаженных островах". В этом проявилась ограниченность гуманизма Ронсара, определявшаяся отчасти дворянским характером движения "Плеяды", отчасти кризисом, в который уже вступила в то время Франция.

Ронсар, подобно другим членам "Плеяды", не разрешил основных задач, поставленных им перед собой. Он не создал поэзии с большой национальной тематикой, поэзии, которая обладала бы общественной значимостью, так как для этого не было необходимых предпосылок в виде расцвета политической жизни страны и подъема ее национальных сил. Но все же Ронсар реформировал французскую поэзию, внеся в нее идеальное и вместе с тем реалистическое содержание, ту полноту чувства жизни и ту силу поэтического выражения, которые придали ей общеевропейское значение.

Второй по значительности поэт "Плеяды" - дю Белле. Его творчество по своим масштабам уступает творчеству Ронсара, но превосходит его лиризмом и задушевностью. В поэзии дю Белле мы видим полнейшее соединение черт, усвоенных из античности, с реалистической простотой народной поэзии. Для нее характерен также постоянный оттенок меланхолии и неудовлетворенности окружающим.

Лучшие его сборники - "Сожаления" и "Древности Рима", составившиеся во время пребывания его в Риме с 1553 по 1557 г., куда он поехал в качестве секретаря своего двоюродного брата, кардинала дю Белле. Основное содержание этих стихотворений - восхваление величия Древнего Рима, великолепия его памятников и сетование по поводу нынешнего упадка "вечного города", ставшего ареной низменных интриг, стяжательства, борьбы личных интересов. Дю Белле изображает толпу авантюристов, темных дельцов, куртизанок, мошенников, которыми кишит папский Рим, раболепных царедворцев, сонм кардиналов, таких торжественных и благородных с виду, а на самом деле хищных, завистливых и продажных.

Это противопоставление древнего и нового Рима приобретает в истолковании дю Белле общее значение: оно выражает характерное для лучших умов того времени разочарование в судьбах итальянского Возрождения и в возможности осуществления гуманистических идеалов. Изложив в одном из своих стихотворений краткий очерк истории Рима от его основания до последних дней, дю Белле тем самым рисует смену эпох, через которые, по его убеждению, неизбежно проходит человечество.

Эта идея исторической неизбежности всего совершающегося и творческой силы истории придает критике современности у дю Белле более философский и глубокий характер, чем у Ронсара.

Наряду с этим в поэзии дю Белле звучат нотки нежного лиризма, жажда ласки и утешения, глубокая восприимчивость к красоте природы, горячая любовь к родине. Дю Белле томится в суетливом и шумном Риме, полном показного блеска и внутренней низости. Он вспоминает о родной Франции, "матери законов, воинской доблести и искусств", которую он называет своей "кормилицей", и жалуется на то, что она не отвечает на его горестный призыв. Кляня день и час, когда он покинул родину, дю Белле заявляет, что смиренная хижина отцов милее ему "твердого мрамора римских дворцов", маленький Лире (местечко, где поэт родился) милее палатинских холмов и "нежность анжуйского воздуха" милее "морской влажности" Рима.

Размышления об истории древнего Рима носят в произведении Дю Белле широкий, подчеркнуто-обобщенный философский характер, перерастают в раздумья поэта над некими общими закономерностями человеческой судьбы, человеческой истории. "Древности Рима" - это произведение, относящееся прежде всего к жанру философской лирики, закладывающее основы этого жанра во французской поэзии. Новаторство Дю Белле, огромное литературное значение его сборника, заключалось в стремлении поэта слить философскую проблематику с исторической темой, а вместе с тем придать ее решению характер личного переживания, связав ее с собственным личным опытом.

Такой подход к решению философской темы резко отличает Дю Белле от поэтов лионской школы, неоплатоников, с их пристрастием к любовной проблематике, с туманной символикой и отвлеченными идеалистическими построениями. Вместе с тем по сравнению с поэзией классицизма в "Древностях Рима" Дю Белле гораздо более существенную роль играет образ лирического героя, начало личное, эмоциональное. Оно и согревает философские раздумья поэта, делая его, а тем самым и читателя как бы непосредственными взволнованными свидетелями и соучастниками могущественного хода истории. Однако в философской лирике Дю Белле, в отличие от поэтики будущих романтиков, элементы субъективные подчинены началу объективному.

В идейном содержании "Древностей Рима" очень важное значение имеет неоднократно возникающее в стихах Дю Белле понятие "времени" как некоего неумолимого закона, подчиняющего себе существование человеческого общества, его движение и развитие, неизбежную смену цивилизаций, их расцвет и гибель. Это понятие времени вносит в философскую концепцию Дю Белле одновременно и черты стихийного историзма, и элементы трагизма.История крушения древнего Рима предстает перед нами не только как результат частных общественных причин, но и как выражение каких-то общих, неотвратимых и во многом трагических условий человеческого бытия.

Это трагическое звучание сборника еще более усугубляется органической связью его содержания с современной Дю Белле действительностью. К тому же в "Древностях Рима" многозначительно всплывает тема гражданских междоусобиц. Это упорное, настойчивое обращение поэта к мыслям о смуте, о страшной роковой общественной угрозе, которую она в себе таит, приобретает особый смысл в тех зловещих исторических условиях, в которых создавался его сборник. Ведь он вышел в свет за два года до взрыва религиозных войн во Франции.

Мыслям о трагическом характере человеческого существования в "Древностях Рима" неизменно сопутствуют мысли о природе. Природа возникает в произведении Дю Белле, замечательного мастера пейзажной лирики, как неистощимый кладезь сравнений, параллелей, образов, метафор, позволяющих лучше постичь, нагляднее воспроизвести течение человеческой истории. Образы, почерпнутые из мира природы, придают философской лирике «Древностей Рима» удивительную полнокровность, зримость, конкретность. Они выполняют двоякую роль в идейной концепции сборника. Временами явления природы как бы подтверждают законы человеческого бытия, свидетельствуя о родстве человека и природы, об их внутреннем единстве. Временами же наоборот: вечность и невозмутимое спокойствие природы противостоят трагической изменчивости и скоротечности человеческого существования. При этом картины природы в "Древностях Рима" перерастают рамки поэтических аналогий, приобретают законченный, самостоятельный характер, превращаются в написанные рукой большого знатока и любителя сельской жизни правдивые и выразительные пейзажи.

Трагические ноты, которые звучат в "Древностях Рима", отнюдь не позволяют, однако, говорить о пессимистическом характере мироощущения поэта. Наоборот, судьбы Рима, при всем своем трагизме, являются для него в конечном итоге свидетельством мощи и величия человеческого духа. С одной стороны, пример Рима - это пример всесилия времени и непрочности человеческих начинаний. Однако на гибель оказываются обреченными прежде всего те начинания людей, которые порождены тщеславием, алчностью, жаждой власти господствующей среды, завоевательными планами, безмерным себялюбием. Духовные же ценности, созданные Римом, нетленны.Они сохраняют навеки свою жизненность. Вера поэта в несокрушимую ценность человеческой культуры остается незыблемой. Именно поэтому гимном литературе как одной из высших форм выражения творческих сил человеческого гения, а вместе с тем и горделивым признанием собственных заслуг, заслуг поэта-гуманиста и пролагателя новых путей, и заканчивается сборник Дю Белле.

Новаторское воздействие "Древностей Рима", произведения, глубоко воплотившего эстетические тенденции, характерные для эпохи Возрождения, простирается, конечно, значительно дальше классицизма, в глубь XIX века.

Однако наиболее значительное место в истории французской поэзии принадлежит, бесспорно, "Сожалениям". Французские исследователи и в этом случае стремятся, как правило, ограничить новаторство Дю Белле предвосхищением завоеваний романтической литературы: превращения поэзии в дневник души, в интимную личную исповедь поэта. Конечно, все эти моменты субъективного порядка, необычные, весьма смелые для времени Дю Белле, наличествуют в его "Сожалениях". Однако историческое значение этого шедевра мировой поэзии ими далеко не ограничивается. В своей основе (за вычетом доли - безусловно, немалой - реминисценций из античной и итальянской поэзии и за исключением некоторых нравоучительного толка сонетов в середине сборника и посвященного Маргарите Французской условно-апофеозного конца) "Сожаления"- это высокий образец реалистических устремлений эпохи Ренессанса. Именно в этом направлении и следует, думается, искать основные пути исторического воздействия Дю Белле, автора "Сожалений".

В "Сожалениях" Дю Белле гениально отразил духовную трагедию, которую в середине XVI века, в связи с приближением страшной полосы гражданской смуты, началом Контрреформации - бешеного натиска реакционного лагеря по всей Европе - и кризисом ренессансных идеалов, переживали представители передовой гуманистической мысли Франции. Но он одновременно отразил и их преданность своим светлым идеалам и готовность к борьбе Эта духовная стойкость поэта-гуманиста воплотилась прежде всего в силе того сатирического удара, который он наносил по своим противникам, будь то папский Рим, придворная среда во Франции или женевские кальвинисты.

"Сожаления" Дю Белле принадлежат к числу тех крупнейших произведений западноевропейской литературы Возрождения, которые возникли в обстановке трагического столкновения высоких идеалов Ренессанса с условиями надвигавшейся новой, более сложной эпохи, несшей с собой дальнейшее обострение общественных противоречий и чреватой глубоким социально-политическим кризисом.

Дю Белле отразил эти трагические противоречия в менее доступной для широкого восприятия лирической форме. Он писал на пятьдесят лет раньше гениев английской и испанской литературы Шекспира и Сервантеса и творил в иных национальных условиях. Однако, несмотря на все эти различия, есть и такие художественные тенденции в его творчестве, которые позволяют сопоставлять его имя с именами этих титанов позднего Возрождения и видеть в нем одного из их предшественников.

В среде "Плеяды" зародилась также ренессансная французская трагедия. Хотя в "Защите и прославлении французского языка" трагедия объявлялась одним из самых высоких жанров, ни Ронсар, ни дю Белле не оставили никаких драматургических опытов. Отцом французской трагедии является другой член "Плеяды" - Этьен Жодель (1532-1573).

Значительный шаг вперед в развитии трагедии сделал Роберт Гарнье (1534-1590), автор ряда трагедий на сюжеты из римской истории ("Порция", "Корнелия", "Марк Антоний") или на сюжеты греческих мифов ("Антигона", "Ипполит"). Мы находим у него более живой диалог и большую естественность в выражении чувств. Для политической ориентации трагедий Гарнье характерны его сочувствие римским республиканцам и антипатия к тирании.

Французское Возрождение не в состоянии было создать большую национальную драматургию наподобие той, которая возникла в эту эпоху в Испании и в Англии, потому что во Франции, так же как в Италии и в Германии (хотя в несколько меньшей степени), недоставало одного из необходимых для этого условий - подъема национального самосознания и больших событий народно-исторического характера, открывающих далекие перспективы. По той же причине здесь не произошло в театральном творчестве того внутреннего соединения народного начала с влиянием, шедшим из античности и из итальянского Ренессанса,- соединения, которое характерно для Англии и Испании. Тем не менее во Франции в эту пору были найдены и разработаны некоторые элементы, блестяще использованные затем классицизмом XVII в.

Последнее еще в большей степени относится к недраматической поэзии "Плеяды", которая своей культурой художественной формы, критическим освоением античности и установкой на большой, вполне национальный стиль является предшественницей французского классицизма.

Вопрос №21

Мы поможем в написании ваших работ!