Стадии интерпретации политико-правовых учений

История политических и правовых учений: междисциплинарные связи, периодизация и место в системе юридических наук

История политических и правовых учений – юридическая наука и учебная дисциплина исторического профиля. В то же время, как и юриспруденция в целом, она относится к числу гуманитарных (социально-гуманитарных) наук. В этом качестве она взаимодействует с другими гуманитарными науками, но прежде всего и главным образом с философией.

С философией у юридической науки сложились давние и прочные контакты. Политические и правовые учения возникли вместе с философией и во многом разделяли ее судьбу. Этапы эволюции политико-правового знания отражают наиболее значимые фазы истории философии, а ретроспективно – отпочковавшихся от философии гуманитарных дисциплин, прежде всего теоретической социологии, этики. Представители философской мысли – от Платона и Аристотеля до В.С.Соловьева и Н.А.Бердяева – являются одновременно выдающимися фигурами в истории политических и правовых учений (см.: История политических и правовых учений. Краткий учебный курс / Под общ. ред. В.С.Нерсесянца. М., 2000. С. 3).

В своей известной классификации наук Б.М.Кедров называл все общественные науки историческими, разделяя их на основе историко-географического (национально-хронологического) и структурного критериев (см.: Кедров Б.М. О современной классификации наук. Основные тенденции в ее эволюции // Вопросы философии. 1980, № 10. С. 99-100). Все общественные (социально-гуманитарные) науки, действительно, можно именовать историческими, имея в виду историчность их объекта (права, государства, учений о праве и государстве). Однако только некоторые из них (первая группа наук в вышеприведенной классификации) специально изучают объект в его возникновении, исторической эволюции и т.п. К числу таких наук относится история политических и правовых учений. В этом своем статусе она взаимодействует с всеобщей (общегражданской) историей, а также с историей философии, социологии, этики, историей культуры и др.

<QUEST1Периодизация истории политических и правовых учений как исторической (историко-юридической) дисциплины может строиться по различным взаимосвязанным критериям: пространственно-географическому, хронологическому, а также проблемному, с учетом традиций, сложившихся в истории политико-правовой мысли, в зависимости от доминирования в ту или иную эпоху определенной парадигмы познания, по культурно-историческим эпохам и др.

<OPENTEST1По пространственному (пространственно-географическому) признаку история политических и правовых учений разделяется на всеобщую, региональную (например, историю европейской политико-правовой мысли) и локальную (история политико-правовой мысли отдельных стран, государств, народов). Всеобщая история политических и правовых учений нередко именуется «мировой» со ссылкой на Гегеля, который ввел понятие «всемирная философская история» (см.: Миголатьев А.А. Предисловие // Антология мировой политической мысли. Зарубежная политическая мысль: истоки и эволюция. М., 1997. Т. I. С. 26). Однако удачнее термин «всеобщая». Название «мировая», пишет В.Г.Графский, «требует, чтобы не оказался исключенным ни один из других исторических регионов мира – китайский, индийский, исламский, латиноамериканский и англо-американский, африканский и т.д. Не должны оказаться в забвении и исчезнувшие цивилизационные культуры, а также отдельные философские политико-правовые идеи и конструкции» (Графский В.Г. История политических и правовых учений. Учебник. М., 2005. С. 24). Такой охват исторического материала, конечно, невозможен ни в одной истории как науке, а тем более учебном курсе. При изложении всеобщей истории выделяются репрезентативные с точки зрения задач исследования и преподавания страны, регионы и т.п.

Пространственно-географическая характеристика истории политических и правовых учений (как и любой истории) неотделима от временной. Принцип неразрывности пространства и времени (время как одно из измерений пространства) – методологический принцип современных гуманитарных наук: «приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмысливается и измеряется временем».¹ При этом связь исторических событий и явлений не исчерпывается хронологией. Сама хронология – лишь инструмент историка. В действительности история – не линейный процесс. Прошлое «присутствует» в настоящем историческом времени. Применительно к науке истории политических и правовых учений это, в частности, означает постоянную актуализацию тех или иных идей, концепций прошлого в современной науке права.

В учебных курсах истории политических и правовых учений используется, как правило, формально-хронологический подход. <OPENTEST2На основе этого подхода периодизация курса строится, как правило, в соответствии с классическим делением истории на Древний мир (эпоха античности), Средние века, эпохи Возрождения и Нового времени, XIX и XX столетия, включая Новейшее время. При этом, например, в учебнике И.Ю.Козлихина, А.В.Полякова и Е.В.Тимошиной представлены две традиции политической и правовой мысли – Запада и России (см.: Козлихин И.Ю., Поляков А.В., Тимошина Е.В. История политических и правовых учений. Учебник. СПб., 2007). В другом учебнике (под общ. ред. О.В.Мартышина) авторы, начиная с Нового времени, прибегают к не слишком удачной более дробной классификации: эпоха буржуазных революций; эпоха свободной конкуренции; эпоха монополистического капитала, империализма, социалистических революций, противостояния двух систем, освобождения колоний, кризиса «реального социализма» и формирования «социального государства» на Западе. Применительно к России, как подчеркивает О.В.Мартышин. универсальная периодизация, основанная на опыте Запада, «применима только с поправками» (История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общ. ред. О.В.Мартышина. М., 2004. С. 22).

Наряду с формально-хронологическим могут быть предложены критерии периодизации проблемного характера. Так, П.И.Новгородцев в статье, посвященной своеобразию русской философии права, утверждал, что во всемирно-историческом масштабе основой выделения эпох в развитии философии права является различное отношение к религии, новые воззрения на человека и мир (см.: Новгородцев П.И. О своеобразных элементах русской философии права // Новгородцев П.И. Сочинения. М., 1995. С. 365-387).

Автор одного из новейших учебников по истории политических и правовых учений Р.Т.Мухаев ориентирует на разные критерии периодизации истории как науки и как соответствующей учебной дисциплины. Заслуживает внимания обосновываемая периодизация науки на основе парадигмы познания, доминирующей в каждую историческую эпоху. Автор различает следующие основные парадигмы: теологическую, натуралистическую, юридическую и социальную (см.: Мухаев Р.Т. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. М., 2004. С. 19-26). В периодизации же истории политических и правовых учений как учебной дисциплины автор ориентируется, как можно заметить, на социальную парадигму (в ее несколько модернизированном марксистском варианте) в сочетании с традиционным хронологическим подходом. Предлагается раскрыть содержание политико-правовых учений в контексте их обусловленности социальными факторами, влияние которых изменяло соотношение государства и общества (см.: Мухаев Р.Т. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. М., 2004. С. 26-31).

В исследовании и преподавании истории политических и правовых учений уместно выделение культурно-исторических эпох, например, в истории античной политико-правовой мысли – эпохи античной классики (V-IV вв. до н.э.) и эпохи эллинизма (последняя треть IV-до II вв. до н.э.). Эпоха эллинизма ознаменовала кризис классической древнегреческой полисной идеологии, ее «коллективистской» ориентации и вместе с тем становление древнеримской мысли, отличающейся качественным своеобразием. Примером такой, более дробной периодизации античных учений может служить работа К.К.Жоля (см.: Жоль К.К. Философия и социология права. 2-е изд., испр. и доп. М., 2005. § 2 главы 1²).

Историк политических и правовых учений, стремясь достичь адекватного понимания их смысла, значения (многозначности), выраженных в соответствующих текстах (иногда на иностранных языках), использует понятия и принципы герменевтики, семиотики, являющиеся методологическими ориентирами для всех современных гуманитарных наук. Для истории политико-правовой мысли особенно важна герменевтическая теория интерпретации с ее установкой на толкование текстов, знаков культуры. Формирование интерпретационных моделей изучаемых идей включает их истолкование и с позиций семиотики (понимания языка текста и т.д.).

Особого внимания требуют контакты истории политических и правовых учений с политологией (политической наукой) и ее историей. Присутствие в названии (и предмете) рассматриваемой науки политических учений оценивается по-разному. Например, В.Г.Графский пишет: «Поскольку фактически история политических и правовых учений ориентируется на изучение истории теоретических представлений о политике, государстве и законодательстве, то ее можно считать сводной исторической дисциплиной, в которой фактически сочетаются три дисциплины – историческая политология, историческое государствоведение и историческое правоведение» (Графский В.Г. История политических и правовых учений. Учебник. М., 2005. С. 11). В.В.Лазарев пытается обнаружить специфику политических учений в их сравнении с политической идеологией (как составной частью политологии). Он приходит к выводу, что «в той части, в какой политическая идеология касается государства и права, она образует курс истории политических учений как равнозначный курсу истории учений о государстве и праве. В широком смысле история политучений включает в себя все политологические идеи в полном объеме» (История государственно-правовых учений. Учебник / Отв. ред. В.В.Лазарев. М., 2006. С. 15).

Если в результате В.Г.Графский ограничивается заключением о «сводном» характере истории политических и правовых учений, то В.В.Лазарев, как видим, готов растворить ее в политологии. Не случайно в приведенной цитате не упоминаются правовые учения. Судя по всему, и эти учения автор приравнивает к политологическим. В отличие от В.Г.Графского, четко разграничивающего учения о праве и учения о государстве, В.В.Лазарев исходит из того, что «все юридическое в основе своей имеет политическую природу» (История государственно-правовых учений. Учебник / Отв. ред. В.В.Лазарев. М., 2006. С. 12).

Характеризуя историю политических и правовых учений как науку «пограничную», О.В.Мартышин утверждает, будто в нее «органически входят элементы философии, этики, социологии, политологии» (История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общ. ред. О.В.Мартышина. М., 2004. С. 1). Понятно и оправданно стремление автора подчеркнуть значение для истории политических и правовых учений перечисленных отраслей знания. Но если признать, что элементы философии, социологии и т.д. включаются в структуру данной науки, то окажется под вопросом ее собственный предметно-методологический статус как юридической дисциплины.

В 30-е годы прошлого века Б.Рассел выделил категорию власти в качестве центральной для всех гуманитарных наук. Но это не означало, что все гуманитарные науки должны стать науками о власти. Каждая из них исследует этот феномен, исходя из собственных целей, специфическими методами и т.д. В частности, сам Б.Рассел раскрывал специфику власти прежде всего в социально-психологическом (с использованием идей З.Фрейда) аспекте. Для юриста, как это впервые заметил еще в XVII в. Г.Гроций, интересен «союз права и власти», а политика интересует «взаимное отношение тех частей, которые правят, и тех, которыми управляют» (Гроций Г. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права. М., 1994. II. IX. LVII.)

<QUEST2Политология имеет собственную, не совпадающую с юриспруденцией сферу исследований. Юридическая наука и политология изучают различные аспекты политических явлений. <OPENTEST3Юридическая наука в целом, и это решающим образом сказывается на статусе истории политических и правовых учений как юридической дисциплины, «исследует политические явления в их необходимой взаимосвязи и взаимодействии с правом и государством, в правовой форме их выражения, их существования в рамках определенного государственно установленного правопорядка» (Нерсесянц В.С. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. М., 2005. С. 15).

Таким образом, история политических и правовых учений, как и юридическая наука в целом, взаимодействует с другими, неюридическими гуманитарными науками, в том числе и с политологией, сохраняя собственный предметно-методологический профиль исследования и преподавания. В системе гуманитарных (социально-гуманитарных) наук ее место определяется положением в ней юридической науки в целом. При этом она куда более тесно контактирует, по сравнению, например, с общей теорией и отраслевыми юридическими науками, с историческим циклом гуманитарных наук. <QUEST3Особенность взаимодействия истории политических и правовых учений с другими гуманитарными науками состоит в том, что оно осуществляется как бы на двух уровнях: с позиций современного историка идей и с воссоздаваемых им позиций мыслителей прошлого (авторов этих идей), иначе, чем сегодня, представлявших соотношение различных наук и роль той или иной из них в познании государства и права.

В России становление истории политических и правовых учений как науки и учебной дисциплины относится к первой половине XIX в. Этому прежде всего способствовал фундаментальный труд выдающегося правоведа К.А.Неволина «Энциклопедия законоведения» (1839-1840 гг.), самостоятельную часть в котором составляла история философии законодательства. Это было первое из опубликованных на русском языке собственно юридическое произведение по философии права и ее истории (см.:Луковская Д.И., Гречишкин С.С., Ячменев Ю.В. Константин Алексеевич Неволин (1806-1855) // К.А.Неволин. Энциклопедия законоведения. СПб., 1997. С. 8). В дальнейшем курсы истории политических и правовых учений издавались под разными названиями. <OPENTEST5Наибольшее распространение получило название «История философии права» (учебники Н.М.Коркунова, П.И.Новгородцева, Г.Ф.Шершеневича, Е.Н.Трубецкого). В советский период эта дисциплина, возрожденная в конце 50-х годов прошлого века, называлась «История политических учений» (см.: История политических учений / Под ред. С.Ф.Кечекьяна и Г.И.Федькина. М., 1960). С конца 80-х годов утвердилось название «История политических и правовых учений», фигурирующее и в ныне действующем Государственном образовательном стандарте. Однако и под другими наименованиями этот курс, начиная с К.А.Неволина, всегда охватывал учения о государстве и правовые учения. Так что, как бы ни назывался данный курс, как бы в дальнейшем его ни переименовывали, в рамках юридической науки он остается курсом истории учений о государстве и праве. Нередко его называют курсом истории политико-правовой мысли.

<QUEST4В качестве исторической юридической дисциплины история политических и правовых учений взаимодействует с историей государства и права. Но, в отличие от истории государства и права, она исследует не исторический процесс возникновения и развития государства и права, а исторический процесс становления и развития знаний о государстве и праве. Свою историю имеют и отраслевые юридические науки (например, история учений о правонарушении, история понятия юридического лица и т.п.). <OPENTEST4История политических и правовых учений тоже обращается к взглядам мыслителей прошлого, относящимся к проблемам отраслевых юридических наук, но только в тех случаях, когда соответствующие концепции имеют общетеоретическое значение (см.: История политических и правовых учений. Домарксистский период / Под ред. О.Э.Лейста. М., 1991. С. 14-15).<QUEST5Особого внимания требует взаимодействие истории политических и правовых учений с теорией государства и права. Как история знаний о праве в его взаимосвязи с государством история политических и правовых учений является прежде всего рефлексией (саморефлексией) современного общетеоретического правоведения. Рефлексия, т.е. изучение наукой самой себя, является необходимым моментом развития научной мысли, возникающим тогда, когда наука уже получила достаточное развитие. «Применение рефлексии в исследовании проблем юридической науки, – отмечает А.Г.Москвина, – свидетельствует о зрелости теоретико-правовой науки в России. – Рефлексивный подход позволяет мысленно воспроизвести эволюцию науки в обратном порядке, от развитых форм к ее исходным началам» (Москвина А.Г. Становление русской юриспруденции. XVIII век. СПб., 2000. С. 4). Например, теория правосознания осмысливает свое современное состояние, обращаясь к теоретическому наследию П.И.Новгородцева, И.А.Ильина. Тем самым идеи этих мыслителей, в свою очередь, актуализируются, интерпретируются с позиций современного теоретического знания. В свое время П.И.Новгородцев обращался к истории политических учений в своем исследовании общественного идеала (см.: Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М., 1991). В целом можно сказать, что любая значимая теоретическая проблема раскрывается и как историческая проблема, как история конструирования понятий, зарождения и «взращивания» идей, концепций и т.д.

<OPENTEST6Таким образом, история политических и правовых учений может рассматриваться как история теории государства и права. В современной юридической литературе это, хотя далеко и не всегда, но все же признается некоторыми авторами (см., напр.: История государственно-правовых учений. Учебник / Отв. ред. В.В.Лазарев. М., 2006. С. 14). По сути из такого понимания места истории политических и правовых учений в системе юридических наук исходил и В.С.Нерсесянц. Он отмечал, что в сложном процессе взаимосвязей в юридической науке исторических и теоретических дисциплин история политических и правовых учений играет существенную роль в качестве одной из важных историко-теоретических предпосылок развития современного политико-правового знания, совершенствования теоретических разработок проблем государства и права (см.: Нерсесянц В.С. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. М., 2005. С. 18-19).

Теоретико-познавательные контакты истории политических и правовых учений с теорией права (включая философию, социологию права и теорию позитивного права) столь органичны для обеих наук, что соответствующие разделы либо включаются в отечественные и зарубежные курсы теории права (см.: Поляков А.В. Общая теория права: проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода. Учебник. СПб., 2004. Лекция 1. Лекция 2), либо проблемно освещаются в них, причем в хронологической последовательности (см., напр.: Синха Сурия Пракаш. Юриспруденция. Философия права. Краткий курс. М., 1996). В дореволюционной российской юриспруденции, например, Г.Ф.Шершеневич вообще рассматривал эту дисциплину в качестве составной части философии права (см.: Шершеневич Г.Ф. Философия права. Т. 1. Часть теоретическая. Общая теория права // Радько Т.Н. Теория государства и права. Хрестоматия / Под общ. ред. И.И.Лизиковой. М., 2005. С. 310-311).

<QUEST6В структуре науки истории политических и правовых учений, по аналогии со структурой теории государства и права, можно выделить следующие направления исследований (исследовательские программы): историю политических учений и историю учений о праве; историю философии права (и государства); историю социологии права (и государства); историю теории позитивного права (теории законодательства). <OPENTEST7Кроме того, в структуре истории политических и правовых учений существует в качестве самостоятельного направления исследований ее историография, т.е. история изучения (интерпретаций) идей и теорий прошлого, исторических этапов их становления и развития и т.д. (см. подробнее: История политических и правовых учений. Древний мир / Отв. ред. В.С.Нерсесянц. М., 1985. С. 27-71).

//function to get selected text function getSelText() { var txt = ''; if (window.getSelection) { txt = window.getSelection(); } else if (document.getSelection) { txt = document.getSelection(); } else if (document.selection) { txt = document.selection.createRange().text; } else return; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtSelectedText").val(txt); } function getCtrlPrefix() { return document.getElementById("ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnCtrlPrefix").value; } //function for showing popup $(document).ready(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").css("display", "block"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog ({ autoOpen: false, modal: true, width: 400, height: 500, dialogClass: "popupDialog", resizable: false, overlay: { opacity: 0.5, background: "black" } }); // $('.lbPopupLink').click(function() { // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1", "")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // }); //function for click on image $('#lbLink').click(function() { var titleOfThemeFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; var labelTitle = document.getElementById(titleOfThemeFirst.replace("_sendForm1", "")); var titleOfLessonF = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfLesson"; var labelTitleOfLesson = document.getElementById(titleOfLessonF.replace("_sendForm1", "")); var p = labelTitle.value + ' - ' + labelTitleOfLesson.value; var s = 'Ошибка в контенте курса: ' + document.title; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnPath").val(p); getSelText(); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butCancel").click(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("close"); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butOk").click(function() { return $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialogCloseAndSubmit($(this).attr("id")); }); //function for keypress event // $(document).keypress(function(e) { // switch (e.which) { // // user presses the "s" key // case 115: // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1","")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // break; // } // }); }); § 2. Предмет истории политических и правовых учений

Как наука история политических и правовых учений представляет собой систему знаний об этих учениях в их историческом развитии. Она заключает в себе «знание о знании», содержащемся в политико-правовых теориях прошлого. <QUEST7Следовательно, предмет (определенное знание об объекте) истории политических и правовых учений как науки и учебной дисциплины – «политические и правовые теории прошлого, взятые в их генезисе, историческом развитии и связи с современностью» (История политических и правовых учений. Древний мир. М., 1985. С. 10). Приведенное определение предмета данной науки, сформулированное В.С.Нерсесянцем в 1985 г., представляется наиболее удачным, так как в нем сделан акцент на самих учениях как объекте исторического познания и понимания.

Вполне приемлемы и наиболее распространенные в специальной литературе определения предмета науки истории политических и правовых учений, заостряющие внимание именно на их истории. Например, тот же автор в учебниках, изданных в 2003 и 2005 гг., предпочел несколько иначе определить специфику предмета этой юридической дисциплины. В ее рамках, отмечал В.С.Нерсесянц в 2003 г., «исследуется и освещается специфический предмет – история возникновения и развития теоретических знаний о государстве, праве, политике и законодательстве, история политических и правовых теорий, история теорий права и государства» (История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общ. ред. В.С.Нерсесянца. 4-е изд. М., 2003. С. 1; см. также: Нерсесянц В.С. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. М., 2005. С. 13). В этом определении подчеркивается предметная роль исторического процесса возникновения, развития и т.д. учений, но из него выпадает связь истории с современностью.

Присутствие в предмете данной науки политических учений не означает, как отмечалось выше, ее поглощения, даже частичного, историей политологии (политической идеологии). Политические учения традиционно изучаются юристами как учения о государстве (в его взаимосвязи с другими политическими и социальными явлениями и институтами и прежде всего с правом). При этом как историк-гуманитарий юрист стремится в своей оценке и интерпретации тех или иных учений прошлого выявить особенности понимания в них государства в широком социально-культурном контексте, привлекая данные других гуманитарных наук и в том числе политологии.

Неудачным представляется уточнение предмета истории политических и правовых учений (как учебного курса) авторами одной их хрестоматий. В предисловии к хрестоматии авторы отмечают, что в ней «уточняется предмет курса истории политических и правовых учений. Им становится право, но только в связи с государством (т.е. право по преимуществу позитивное, узаконенное) и государственная политика, но в аспекте ее правового оформления и обеспечения, как практического, так и теоретического» (История политических и правовых учений. Хрестоматия / Под ред. Т.В.Малахова. М., 2000. С. 5). Желая подчеркнуть связь государства и права, но, исходя из ее этатистского понимания, авторы, вольно или невольно, ограничивают предмет истории политических и правовых учений только теориями позитивного права. <OPENTEST8Между тем история политических и правовых учений не является историей учений только о позитивном праве. Кроме того, очевидно, что в этой науке и учебном курсе изучаются не само право, а учения о праве, учения о государстве, а не о государственной политике и т.д.

Общепризнанно, что в предмет истории политических и правовых учений включаются теоретически оформленные идеи, взгляды, концепции. Между тем уже применительно к Древнему Востоку приходится оговаривать преимущественно религиозно-мифологическое оформление соответствующих пластов общественной мысли. Это относится, например, и к русской средневековой политико-правовой мысли, представители которой выражали свои идеи главным образом в проповедях, посланиях и т.д. Вряд ли вызовет сомнение, например, и тема исследования по истории политических и правовых учений, посвященного политико-правовым взглядам Ф.М.Достоевского. «В произведениях Достоевского, – писал П.И.Новгородцев, – мы находим отчетливейшее выражение русского мировоззрения, у него мы находим и глубочайшие основы русской философии права» (Новгородцев П.И. О своеобразных элементах русской философии права // История философии права. СПб., 1998. С. 510).

Смыслообразующей сердцевиной наиболее развитых политико-правовых учений является идея права (государства), обладающая существенной новизной и значимостью для науки. В западной традиции правовой мысли идея права, как правило, находит рационально-понятийное обоснование. С этой точки зрения история политических и правовых учений может быть представлена как «история новых понятий (курсив наш. – Д.Л.) права и государства (История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общ. ред. В.С.Нерсесянца. 4-е изд. М., 2003. С. 10). Однако и в западной традиции идея права (государства) может быть выражена не только в рационально-понятийной, но и в личностно экзистенциальной форме (например, у Ф.Ницше).

Входят ли в предмет истории политических и правовых учений только систематизированные взгляды и идеи? Как правило, представители данной дисциплины положительно отвечают на этот вопрос (см., напр.: Политические учения. Домарксистская политическая мысль. М., 1976. С. 7.). <OPENTEST9Но все же систематизированность – это одна из форм авторской упорядоченности знания, т.е. субъективный момент творчества. В отличие от нее системность – объективное свойство знания (даже и не систематизированного). Система взглядов не всегда сочетается с их систематическим изложением (см.: Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. М., 1979. С. 284).

<QUEST8Правовые (политико-правовые) учения в каждую данную эпоху представляют собой своеобразные формы общественного (группового, индивидуального) правосознания. <OPENTEST10В структуре этих учений как форм правосознания можно выделить два взаимосвязанных аспекта: собственно познавательный и ценностный (оценочно-ценностный).

Познавательный аспект политико-правовых учений характеризует их направленность на познание правовой действительности в контексте всей социокультурной реальности данной эпохи. Ценностная сторона этих учений, во-первых, включается в само познание. Поэтому знание о мире может быть только относительно истинным. Сама истина имеет явный или неявный ценностный аспект. Во-вторых, ценностный аспект позволяет выделить приоритетные идеологические представления в том или ином учении. «Идеология, – отмечает С.П.Синха, – есть утверждение о предпочтительных ценностях» (Синха Сурия Пракаш. Юриспруденция. Философия права. Краткий курс. М., 1996. С. 65; о типах и видах правовой идеологии см.: Поляков А.В., Тимошина Е.В. Общая теория права. Учебник. СПб., 2005. С. 170-180).

<QUEST9Требует внимания фактор преемственности в развитии политико-правовой мысли. Преемственность – это процесс, обеспечивающий историческую связь в развитии политических и правовых учений. Особый закон исторической преемственности – традиция. В эволюции политико-правовых идей, теорий складываются определенные традиции того или иного понимания права (например, позитивистская, естественно-правовая, традиция социологического правопонимания). В современной теории права это позволяет выделять соответствующие типы правопонимания. Меньше внимания, особенно в учебной литературе, уделяется типам понимания государства. Между тем и в истории учений о государстве существуют различные традиции понимания государства. С учетом этих традиций можно выделить два основных типа понимания государства – как «политического общения», особого рода союза граждан и как «аппарата», администрации (см.: Луковская Д.И. О типах понимания государства // Социальное правовое государство: вопросы теории и практики. Материалы межвузовской научно-практической конференции 21 июня 2003 года / Под ред. Д.И.Луковской. СПб., 2003. С. 6-10).

Многообразны типы и формы преемственности (см.: подробнее: Луковская Д.И. Типы и формы преемственности в развитии политико-правовой мысли // Закономерности возникновения и развития политико-юридических идей и институтов. М., 1986). Например, различаются такие формы преемственности, как: позитивная и негативная, репродуцирующая (таково, в частности, традиционалистское воспроизведение идей в древнекитайской идеологии, в западноевропейских средневековых учениях), систематизирующая (систематизацию предшествующей политико-правовой мысли осуществили в Новое время Г.Гроций и Ш.Монтескье) и др. Преемственность может также выражаться в форме взаимодействия и взаимовлияний, влияния и синтезирования. Так, именно синтез классических античных учений осуществил Аристотель, на почве христианского вероучения соответствующую синтезирующую работу проделал Фома Аквинский и т.п.

<OPENTEST11Развитие политико-правовой мысли – это не однолинейный процесс накопления, «суммирования» знаний. Хронологически последовательное изложение материала, особенно полезное и значимое в учебном процессе, не должно вместе с тем превращаться в хронологическую рядоположенность идей предшественников и «предвосхищаемых» ими взглядов последователей. Преемственность в истории идей вариативна. Многообразны и формы социального общения в процессе трансляции идей. Например, в европейской традиции это и безусловное повиновение в отношениях «акусматиков» (послушников) и «математиков» (теоретиков) в пифагорейской общине; и сократовский диалог; и монолитно-консервативная дидактичность схоластических диспутов; и демократическое интеллектуальное избранничество в возрожденческой «республике ученых»; и индивидуальное патриотическое миссионерство в духе Фихте и т.д. вплоть до современной институционализированной и информационно обеспеченной коллективности в науке.

Онтологическим основанием вариативности политико-правовых учений являются многогранность и многоаспектность права и государства как явлений социокультурной реальности. Выбор субъектом того или иного аспекта права (государства) не абсолютно случаен. Он диктуется, хотя и опосредованно, теми историческими, социокультурными, интеллектуальными условиями и ценностями, в которые «погружен» субъект познавательной деятельности. В гносеологическом плане плюрализм идей и теорий связан с внутренней антиномичностью (противоречивостью) самого познания. Антиномичность, вопреки Канту, не является признаком несостоятельности теории. Антиномичные ситуации в науке нередко являются внутренним источником ее развития, поиска путей к интеграции различных концепций и т.д.

Вариативность и многоликость политико-правовых учений прошлого могут создать впечатление об их истории как калейдоскопе имен, дат и т.д. В действительности и в самом учении, если оно оставило заметный след в истории, и в истории учений всегда можно и необходимо обнаружить смыслообразующую идею. Эта идея транслируется традициями, которые, как правило, оформляются в такие идейные комплексы, как определенные школы, течения, направления в исследовании права и государства.

Классификация школ, течений направлений в истории политических и правовых учений может быть осуществлена по различным основаниям. Жесткие критерии здесь вряд ли приемлемы. Одни из этих школ, направлений «замкнуты» (например, пифагорейская школа), другие – ориентированы на диалог (сократовская линия в истории идей), некоторые из них складывались на идеологической антирелигиозной основе (например, просветительское направление в XVII-XVIII вв.), иные – на основе теологической интерпретации политико-правовых явлений (католическая философия права, восходящая к Фоме Аквинскому и др.).

Важно учитывать, что и в рамках одного течения, направления теории, концепции видоизменяются и нередко воспроизводятся на новом методологическом фундаменте, с новой аргументацией и т.п., отвечающей уровню развития знания в иную историческую эпоху, и т.д. Например, в XVII в. Т.Гоббс и Дж.Локк совершили переворот в естественно-правовой доктрине, выразившийся в аксиоматизации естественно-правовых принципов, унаследованных ими от греческих и римских стоиков. Эти принципы были превращены в незыблемый постулат политико-правового знания, воспринятый, в рамках юснатурализма, всей последующей традицией просветительства.

Особо следует выделить такой тип (форму) преемственности истории политических и правовых учений, как их актуализация в ходе истории. Связь этих учений с «нашей» современностью, подчеркнутая в определении предмета рассматриваемой науки, – лишь один из моментов актуализации учений прошлого. Актуализация характерна для любой прошлой «современности» в истории политико-правовой мысли. Можно сказать, что поэтому сама эта история и изучающая ее наука продолжают существовать, находя все новые грани и проблемы в политических и правовых явлениях и в развитии политико-правового знания.

В любом развитом политико-правовом учении взаимосвязаны предмет, т.е. знание о политико-правовых явлениях, и методы получения этого знания. В этом аспекте история политических и правовых учений предстает как своеобразная история методов политико-правового познания. Иначе говоря, в предмет данной науки включаются исторические проблемы методологии правосознания. Поэтому, в частности, и в учебном процессе традиционно выделяются вопросы о методологических (философско-методологических) основах изучаемых теорий прошлого.

Методологию учений прошлого в качестве предмета науки истории политических и правовых учений следует отличать от учения о методах самой этой науки, направленных на усвоение ее предмета.

//function to get selected text function getSelText() { var txt = ''; if (window.getSelection) { txt = window.getSelection(); } else if (document.getSelection) { txt = document.getSelection(); } else if (document.selection) { txt = document.selection.createRange().text; } else return; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtSelectedText").val(txt); } function getCtrlPrefix() { return document.getElementById("ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnCtrlPrefix").value; } //function for showing popup $(document).ready(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").css("display", "block"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog ({ autoOpen: false, modal: true, width: 400, height: 500, dialogClass: "popupDialog", resizable: false, overlay: { opacity: 0.5, background: "black" } }); // $('.lbPopupLink').click(function() { // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1", "")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // }); //function for click on image $('#lbLink').click(function() { var titleOfThemeFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; var labelTitle = document.getElementById(titleOfThemeFirst.replace("_sendForm1", "")); var titleOfLessonF = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfLesson"; var labelTitleOfLesson = document.getElementById(titleOfLessonF.replace("_sendForm1", "")); var p = labelTitle.value + ' - ' + labelTitleOfLesson.value; var s = 'Ошибка в контенте курса: ' + document.title; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnPath").val(p); getSelText(); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butCancel").click(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("close"); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butOk").click(function() { return $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialogCloseAndSubmit($(this).attr("id")); }); //function for keypress event // $(document).keypress(function(e) { // switch (e.which) { // // user presses the "s" key // case 115: // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1","")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // break; // } // }); }); § 3. Методология истории политических и правовых учений

Стадии интерпретации политико-правовых учений

Методология – это учение о методах, т.е. о путях и способах познания наукой своего предмета. Для классической науки были характерны поиски единого, универсального метода познания природы, общества, государства, права и т.д. Современная наука отличается признанием методологического плюрализма, а также зависимости методов не только от предмета исследования, но и от задач, целей, позиции субъекта исследования. В науке истории политических и правовых учений используется целый ряд традиционных методов, обусловленных предметом данной науки. Однако особенностью ее методологии является то, что эти методы направлены на интерпретацию (истолкование) смысла соответствующих идейных комплексов. Цель интерпретации – реконструировать и объяснить смысл, значение исследуемых идей и теорий в их историческом развитии и связи с современностью.

Традиционным для истории политических и правовых учений является исторический метод познания. <OPENTEST12Этот метод раскрывает историю идей во всем их многообразии и в хронологической последовательности. Исторический метод предполагает конкретно-исторический подход к изучаемым идеям и теориям. При таком подходе проявляется связь истории политических и правовых учений с общей историей, специальными юридическими историческими дисциплинами (историей государства и права). В учебном процессе сосредоточивается внимание на хронологических рамках изучаемой теории, общеисторической характеристике эпохи (данного исторического периода), особенностях соответствующих политико-правовых институтов, опосредованных идеологией, мировоззрением эпохи, и т.д. Одним словом, дается историческая характеристика «места рождения» теории и условий ее зарождения и функционирования.

Рамки эпохи так или иначе очерчивают возможности и своеобразие творчества мыслителя, стиль мышления и т.д. Например, на исходе античной классики и накануне эллинизма многие мыслители и деятели того времени стремились выйти за пределы прежнего полиса, старались всерьез расстаться с мифологией. «Однако, – отмечал А.Ф.Лосев, – огромная социально-историческая трудность у такого рода деятелей заключалась в том, что в своих попытках отвергнуть классический полис как старомодный и не имевший возможности уместить в свои рамки разраставшееся рабовладение они не представляли себе никакой социально-экономической организации, опять-таки кроме того же самого миниатюрного рабовладельческого полиса» (Лосев А.Ф. Античная философия истории. М., 1977. С. 88). Этим, в частности, объясняется реставраторский характер политических идеалов Платона, Ксенофонта, Аристотеля.

Конкретно-исторический подход преломляется в специфическом для данной науки портретном (портретно-индивидуализирующем) методе исследования. Этот метод позволяет совместить хронологическое освещение материала с выделением персоналий наиболее значимых мыслителей, предложивших в своих трудах новые концепции государства и права (см.:Исаев И.А., Золотухина Н.М. История политических и правовых учений России. Учебник. 2-е изд. М., 2003. С. 13). Благодаря портретному методу удается выделить то звено, в котором «стыкуются» конкретно-исторический контекст учения и его так называемый субъективный контекст (факты биографии мыслителя, их самооценка, значимые для понимания замысла произведения, выраженных в нем идей, цели учения в их интерпретации самим автором и т.п.). Ведь творчество мыслителя, как писал Ф.Ницше, всегда представляет собой его «невольные и незаметные мемуары». Кроме того, персональной «унией» мыслителя скрепляются, сводятся воедино различные «элементы», «части», аспекты учения.

Портретный метод особенно значим для преподавания истории политических и правовых учений. Рекомендованные студентам первоисточники, хрестоматии необходимы для усвоения ими данной дисциплины. «Одно дело, – замечает составитель одной из хрестоматий по этому курсу, – язык учебника, освещающий взгляды Августина или Платона, другое дело – язык самого автора, его манера изложения своих идей» (История политических и правовых учений. Часть 1. Зарубежная политико-правовая мысль. Хрестоматия / Сост. В.В.Ячевский. Воронеж, 2000. С. 7). Обращение к первоисточнику позволяет лучше понять смысл той или иной политико-правовой идеи в ее индивидуально-творческом своеобразии. Так, французские просветители выдвинули идею о том, что законы должны карать только внешние действия. Если мы обезличим эту идею, то ничего не узнаем о некоем Марсии, который (как можно об этом прочесть в труде Ш.Монтескье «О духе законов») увидел однажды во сне, будто бы он перерезал горло тирану Дионисию, за что тиран предал его смерти. Между тем из этого сюжета как раз и явствовало, что мысли не должны быть объектом права.

Самостоятельное значение в науке истории политических и правовых учений имеет сравнительный метод. Еще несколько десятилетий тому назад авторы монографии о сравнительном методе в юридических дисциплинах подчеркивали, что эта наука – «наука сравнительная по своему характеру, по своей природе… История политических учений без сравнительного метода немыслима» (Тилле А.А., Швеков Г.В. Сравнительный метод в юридических дисциплинах. М., 1973. С. 104). Без сравнительного анализа тех или иных доктрин, учений, действительно, трудно уяснить особенности каждой из них, определить место в рамках соответствующей школы, направления и в истории политико-правовой мысли в целом. Сопоставляются также идеи мыслителя на различных этапах его творчества с тем, чтобы разобраться в том, как вызревала основная, смыслообразующая идея данного учения.

<OPENTEST13Сравнительный метод применяется в синхронном и диахронном измерениях, т.е. сопоставляются теории, существовавшие в прошлом либо одновременно (в одной стране, регионе или в разных странах, регионах, культурах), либо на различных отрезках (этапах) своего развития. Диахронный сравнительный метод – это исторический метод, однако, специально направленный на сравнение, сопоставление в «пространстве» истории изучаемых теорий с целью их классификации, типологизации, выявления в них общих черт и особенностей. Синхронный сравнительный метод имеет те же цели исследования политико-правовых учений, но на определенном отрезке исторического времени, в «параллельном» времени (в разных странах и культурах).

В современной теории права и истории правовых учений изучаются и сопоставляются российская и западная традиции правопонимания, общее и особенное в них. При этом подвергаются все большему сомнению мировоззренчески-методологические установки «европоцентризма» («этноцентризма»), оставляющие в тени или вообще третирующие как «недоразвитые», не вписывающиеся в «общечеловеческие» (западные) ценности иные, кроме собственно западных, подходы к пониманию права, государства и т.п. Всеобщая история политико-правовой мысли предстает как разнонаправленный, разновекторный процесс в контексте доминантного миропонимания разных культур. Тем самым всеобщая история обогащается исследованием региональных историй и отдельных учений, в том числе и тех, которые ранее не включались в научный оборот.

Существуют два типа исследования и изложения исторического материала: «история – рассказ» и «история – проблема». Проблемное понимание истории в конце XIX–начале XX вв. пришло на смену позитивистской «истории – рассказу», что означало курс на интеграцию гуманитарных наук (наук о культуре). Вместе с тем в науке и особенно в преподавании эти типы исторического исследования и изложения материала и сегодня продолжают сосуществовать. Но в наши дни историю как науку и учебную дисциплину уже трудно представить себе как только повествование о сменяющих друг друга в хронологической последовательности событиях, явлениях, идеях.

Ведущую роль в истории политических и правовых учений играет историко-проблемный (проблемно-теоретический) метод исследования. Применение этого метода заостряет значение интерпретации учений прошлого с позиций связи истории и современности. В сочетании с хронологическим подходом он позволяет актуализировать изучаемые теории и в то же время самокритично оценивать современную познавательную ситуацию в науке. Стоит заметить, что речь идет не просто о том, чтобы придать историческую весомость и «проблемную» солидность выдвигаемым идеям и концепциям. Хотя такой прием и распространен в исследовательской практике (например, обращение к многовековым традициям естественного права), но как таковой он вряд ли способствует становлению и углублению сегодняшнего теоретического знания о праве.

При всей многовариантности политических и правовых учений в их историческом развитии в наиболее значимых из них (т.е. в основном и включаемых в предмет науки) всегда сохраняется некая инвариантная идея, т.е. смысловое проблемное «ядро», вокруг которого группируются различные концепции в прошлой и «нашей» современности. <QUEST10Это дает возможность выделять так называемые «вечные» (сквозные) проблемы и темы в истории политико-правовой мысли. Таковы прежде всего проблемы правопонимания и понимания государства. В различных сочетаниях в учебной литературе к сквозным проблемам причисляются такие, как: соотношение права и политики, личности и государства, власти и насилия, справедливости, равенства и права, права и свободы, права и закона и др. (см.: История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общ. ред. В.С.Нерсесянца. 4-е изд. М., 2003. С. 15), а также, например, соотношение права божественного и человеческого, естественного и положительного (позитивного), официального позитивного и интуитивного права и др. (см.: Графский В.Г. История политических и правовых учений. Учебник. М., 2005. С. 21).

Сквозные проблемы потому и называются вечными, что они никогда не теряли своей актуальности. Например, проблема соотношения личности и государства не утратила ранее и не утрачивает в наши дни своей актуальности. И это «вполне естественно, поскольку речь, по сути дела, идет о месте и роли человека в политической жизни общества, его правах, свободах и обязанностях, о значимости индивида в его многоликих взаимосвязях с государством, о различных аспектах и формах влияния государства и политической власти на положение личности и т.д.» (Нерсесянц В.С. Личность и государство в политико-правовой мысли (из истории идей). М., 1980. С. 3). Некоторые из сквозных проблем, например, проблема соотношения общества (догосударственного состояния) и государства, восходящая к Аристотелю, получает «новую жизнь» у Т.Гоббса и Ж.-Ж.Руссо, а современное терминологическое обозначение – только у Гегеля, разграничившего гражданское общество (сфера экономики) и государство (сфера политики).

Изучение политико-правовых теорий прошлого с позиций связи истории и современности помогает избежать крайностей их архаизации. Но зато исследователя подстерегает соблазн «перечеканить» древних философов в нашу форму рефлексии (Гегель), «подтянуть» прошлое к настоящему. Крайности модернизации истории характерны для таких, к примеру, исследовательских стереотипов, согласно которым идею правового государства можно обнаружить еще у Платона и Аристотеля. Подобные взгляды коренятся в преодоленных наукой представлениях о линейности исторического времени и «прямолинейной» преемственности идей, институтов и т.д.

Следует подчеркнуть, что, сохраняя свою смыслообразующую идею, проблемы, заостренные в том или ином учении, в дальнейшем претерпевают существенные преобразования. Они включаются в качественно иной культурно-исторический и теоретико-познавательный контекст. Поэтому история политических учений, как писал Р.Дж.Коллингвуд, – это все же «не история различных ответов на один и тот же вопрос…» (Коллингвуд Р.Дж. Идея истории Автобиография. М., 1980. С. 357). Так, теоретическое осмысление феномена государственности всегда включало проблему предотвращения произвола государственной власти. Однако неисторично возводить теорию разделения властей (именно эту теорию) к библейским сюжетам или, как это предлагает Л.С.Переломов, к концепции «сдержек» исполнительной власти Конфуция (см.: Переломов Л.С. Конфуций и доктрина разделения властей (размышления по прочтении книги Петра Баренбойма «3000 лет доктрины разделения властей». М., 1996) // Государство и право. 1997, № 3. С. 122-126).

Р.Дж.Коллингвуд писал, что «свод знания состоит не из “предложений”, “высказываний”, “суждений” или других актов утвердительного мышления… и того, что ими утверждается… Знание состоит из всего этого, вместе взятого, и вопросов, на которые оно дает ответы (курсив наш. – Д.Л.) (Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография. М., 1980. С. 339). Вопрос – ответная природа знания запечатлена в древнегреческом понимании диалектики (греч. dialegomay – «беседую», «веду разговор») как метода диалога – «вопросов и ответов». Своего рода диалог имеет место и у интерпретатора политико-правовых учений с мыслителями прошлого. Приходится переноситься при этом в «чужой» культурно-исторический горизонт. Это оказывается, в принципе, возможным благодаря глубинной и тонкой исторической связи прошлого и современности. Поэтому и можно надеяться на то, что заданный прошлому «вопрос» окажется исторически корректным, а полученный «ответ» будет содействовать адекватному историческому пониманию проблемного смысла учений минувших эпох.

<QUEST11Таким образом, в процессе исследования и изучения политико-правовых теорий прошлого используются следующие методы: исторический (историко-хронологический), конкретно-исторический, портретный (портретно-индивидуализирующий), сравнительный, историко-проблемный. При этом для истории политико-правовых учений характерна особая диалоговая форма понимания смысла данных учений и заключенных в них проблем. Посредством диалога с прошлым осуществляется интерпретация изучаемых идей и теорий.

<QUEST12Весь интерпретационный процесс исследования политических и правовых учений в их историческом развитии можно условно разделить на стадии описания, реконструкции и объяснения (см. подробнее: Луковская Д.И. Политические и правовые учения: историко-теоретический аспект. Л., 1985. С. 139-159).На стадии описания создается своего рода эмпирическая база исследования: выявляются тексты произведений мыслителя (авторов), проводятся необходимые источниковедческие, библиографические, историографические разыскания, раскрывается субъективный («портретный») и в целом конкретно-исторический контекст учения. Выдвигается предварительная гипотеза о смыслообразующей идее (проблеме), заключенной в данном учении (школе, направлении).

Стадия реконструкции – это стадия собственно интерпретации, ее центральное звено. Реконструкция носит проблемный характер. В процессе реконструкции предварительная гипотеза либо подтверждается, уточняется, либо заменяется новой. Эта стадия завершается созданием интерпретационной модели изучаемых идей, теорий, школ, направлений, традиций и т.д.

На завершающей стадии объяснения выдвинутая интерпретационная модель оценивается с точки зрения ее исторической адекватности и значения для современной науки Главная задача этой стадии – объяснение того, почему данное учение истолковано именно так, а не иначе, что нового внесено исследователем в предшествующие интерпретации тех же идей и теорий.

Предмет истории политических и правовых учений подвижен и изменчив. Его нельзя представить как некое «законченное целое». Почти сто лет тому назад Н.М.Коркунов отмечал, что «изложение истории философии права не может быть облечено в форму законченной логической схемы <…> Процесс развития явлений общественности продолжается, продолжается и влияющая на него работа мысли» (Коркунов Н.М. История философии права. СПб., 1915. С. 3). Следовательно, оказываются востребованными новые интерпретационные модели политико-правовых учений прошлого, соответствующие современному уровню развития науки, высвечивающие новые грани и стороны этих учений.

Дата добавления: 2018-05-31; просмотров: 669; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

12 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!