Развитие журналистики Англии ХVIII – ХIХ веков. Появление ежедневной прессы в Англии. Появление качественных изданий (газета «Таймс»).
Политическая журналистика Англии в XVIII веке
С низложением Иакова II и вступлением на престол Вильгельма III дела печати пошли гораздо лучше. В 1702 г. в Лондоне вышла в свет первая ежедневная газета «Daily Courant». Новое затруднение для печати, значительно затормозившее ее разви-тие, возникло в царствование королевы Анны в 1712 г., когда был введен штемпельный налог в размере полпенни с листа и одного пенни с 11/2 листа; вскоре, впрочем, были найдены средства для полного обхода этого закона или, по меньшей мере, некоторого ослабления его обременительности, благодаря чему в Лондоне постепенно появился целый ряд новых газет. И хотя большинство газет в начале века с точки зрения полити-ческого наполнения не шло дальше заграничных новостей, тем не менее через довольно непродолжительное время на арене английской журналистики стали возникать издания, серьезно затрагивающие политическую сторону жизни страны. Естественно, они поль-зовались популярностью у населения. Одним из первых таких изданий стал журнал Да-ниеля Дефо «Revue». Дефо начал издавать его, находясь в Ньюгетской тюрьме, куда он попал за свой памфлет «Способ всего скорее покончить с диссидентами» (ему при-шлось также стоять у позорного столба). «Revue» выходил раз в неделю; так называе-мая «реформа нравов», обсуждение государственных мероприятий, статьи против пьянства, игры, дуэли, рассказы про распущенность общества и театра, политические вопросы – все это входило в программу журнала. Он просуществовал девять лет, пока Дефо снова не попал в Ньюгет. С появлением этого журнала собственно и начинается политическая роль печати в Англии. Увеличение значения журналистики в ту эпоху подтверждается тем, что многие знаменитые писатели и высокопоставленные лица вы-ступали на ее поприще и принимали участие в политической борьбе посредством именно журнальной полемики. Многие из выдающихся писателей того времени были даже редакторами газет. Лорд Болингброк печатал статьи против правительства в «Examiner», и ему отвечал сам лорд-канцлер в другой газете. Уйдя из министерства, Болингброк стал печатать свои довольно полемические статьи в газете «Craftsman» за подписью «An occasional writer» (Случайный писатель). «Craftsman» издавалась с 1726 г. под руководством Николая Анхерста и сыграла весомую роль в спорах о формах правления и государственного устройства. Ее ежедневный выпуск составлял до 10 000 экземпляров; во второй половине XVIII в. возникли «Middlesex Journal» (1760 г.), оппо-зиционная газета, прямо отстаивавшая начало всеобщего избирательного права, и «Public Advertiser» в издании Вудфэлла. В январе 1769 г. именно в «Public Advertiser» появился ряд писем, направленных против короля и его министров и написанных чело-веком, очевидно, не только хорошо знакомым со всеми условиями жизни при дворе ко-роля Георга III, но и прекрасно знающим английские государственные законы и част-ное право. Настоящее имя автора этих писем, подписывавшегося псевдонимом «Юни-ус», так и осталось неизвестным.
|
|
|
|
|
|
Письма Юниуса вызвали сильнейший резонанс в английском обществе. Они бы-ли настолько талантливо написаны, настолько проникнуты революционным духом и с такой смелостью разоблачали деяния даже самых высокопоставленных лиц (более того, в нижеприведенном отрывке из его письма можно будет увидеть, что он не боялся на-зывать их по имени), что появление их должно было стать началом целой эпохи в исто-рии английской журналистики, поднявшейся вследствие этого на невиданную высоту. Журнал, печатавший эти письма, стал самым распространенным в Англии и получил широкую известность, но даже самому издателю журнала не было известно имя заме-чательного публициста, писавшего эти письма.
Юниус появился на арене журналистики в самую благоприятную минуту, когда политическая борьба достигла своего апогея и все население Лондона находилось поч-ти в открытом противостоянии с министерством и парламентом. Несмотря на то, что состав министерства был смертельно ненавистен народу, министерство продолжало управлять страной. Король Георг был подчас просто орудием в руках своих министров, хотя и преисполненным стремлением к абсолютизму. Естественно, что при таких усло-виях вызов, брошенный Юниусом министрам и даже самому королю, произвел потря-сающее впечатление. В своем первом письме Юниус говорит: «Гибель народа или его процветание настолько зависят от правительства, что для того, чтобы правильно судить о каком-нибудь министерстве, надо исследовать положение народа. Если мы видим, что народ послушен законам, что промышленность процветает, что внутри он спокоен и пользуется уважением извне, то мы можем допустить с полной справедливостью, что его делами управляют люди опытные, талантливые и честные. Если же, наоборот, мы замечаем дух всеобщего недоверия и недовольства в народе, быстрое падение торговли, разделение на партии во всех частях государства и полную потерю уважения в глазах иностранных держав, то можем, без всякого колебания, высказать мнение, что прави-тельство этой страны слабо, безрассудно и испорчено…». Далее Юниус указывает на плачевное состояние Англии вообще, спад ее торговли, обременение долгами, испор-ченность, проникшую во все слои администрации, и т.д. «Если вследствие непосредст-венного вмешательства Провидения, – прибавляет Юниус, – нам удастся избежать кри-зиса, преисполненного ужасов и отчаяния, то потомство не поверит истории нашей эпохи: оно выведет заключение, что – или наши страдания были воображаемые, или же мы имели счастье находиться под управлением людей признанной честности и мудро-сти. Никогда оно не в состоянии будет допустить, что в самом деле мы могли пережить такое отчаянное положение или же выйти из него в то время, когда герцог Грэфтон был первым министром, лорд Порзс – канцлером казначейства, Уеймузс и Гильсборо – го-сударственными секретарями, Гренби – главнокомандующим и Мэнсфильд – главным уголовным судьей королевства». Благодаря этим письмам выпуск «Public Advertiser» увеличился на 3500 экземпляров, достигнув количества 7000 экземпляров ежедневно.
|
|
|
|
|
|
Наряду с политическими газетами в самом начале XVIII столетия зародилась и другая отрасль английской журналистики – так называемые «моральные еженедельни-ки», занимавшиеся на первых порах вопросами культуры, бичеванием извращенных нравов и вкусов и охотно предававшихся философским рассуждениям о Боге и бес-смертии души. Впоследствии эти еженедельники сделали попытку сообщать отчеты о заседаниях парламента и пробили таким образом брешь в устаревшем запрещении об-народования парламентских прений. Первый из таких еженедельников - «The Tatter» - появился в 1709 г. под редакцией Ричарда Стиля. Для того, чтобы обеспечить успех своему журналу, Стиль прибегнул к хитрости: он заимствовал псевдоним у Свифта («Исаак Бикерстаф»), под которым последний издал свои три юмористические брошю-ры, имевшие огромный успех. «Исаак Бикерстаф», эсквайр, рассуждал здесь обо всем, что интересовало общество: о чудовищных кринолинах дам, военных приключениях герцога Мальборо, сердечных тайнах госпожи Дженни Дистаф, единоутробной сестры мистера Исаака, миросозерцании Ньютона и т.п. Статьи Стиля, подписанные именем «Исаака Бикерстафа, эсквайра», отличались юмористичностью, сразу обеспечившей журналу многочисленных подписчиков. После того, как в редакцию пришел Эдисон, популярность издания заметно возросла. Элегантный стиль Эдисона и его остроумная манера развивать тему сделали «The Tatter» самым популярным журналом. Но при этом изменился первоначальный характер журнала, что побудило Стиля и Эдисона закрыть его и основать новый - «The Spectator». Интеллектуальная планка этого журнала была значительно выше, чем у его предшественника. Преемником Исаака Бикерстафа стал молодой высокообразованный джентльмен. Эдисон напечатал в «The Spectator» около 274 статей. Герман Геттнер справедливо замечает, что статьи Эдисона до сих пор яв-ляются образцами журнальной литературы подобного рода. «The Spectator» также имел огромный успех, но тем не менее Стиль и Эдисон в декабре 1712 г. закрыли и его, и в марте 1713 г. приступили к изданию «The Guardian», который вскоре встал на полити-ческую стезю. «The Guardian» примкнул к партии вига и стал вести вместе с ними ожесточенную борьбу с партией тори, но уже осенью того же года погиб в водовороте политических событий. Остальные же еженедельники, возникшие в этот период, не вы-ходили за рамки трезвой морали и мелкобуржуазного юмора. Особого внимания заслу-живает основанный в 1731 г. «Gentleman’s Magazine», осмелившийся с 1733 г. публико-вать отчеты о парламентских заседаниях, что впоследствии снова было воспрещено законом. Но эти отчеты появлялись лишь после закрытия сессии, причем имена орато-ров оставались неизвестными читателями, и для пущей предосторожности редакция оговаривала, что сообщенные дебаты происходили в волшебном царстве лилипутов. Тем не менее, без конфликтов не обходилось; издатель журнала, Каве, подвергся адми-нистративному взысканию, что, впрочем, не помешало ему продолжить публикацию отчетов. Он снискал себе этим столь прочные симпатии в обществе, что палата общин в конце концов решила отказаться от своей старинной привилегии заседать при закрытых дверях. «Gentleman’s Magazine» завоевал таким образом английской прессе доступ в парламент.
Тем временем общественная жизнь Англии пошла ускоренными темпами, и вто-рая половина XVIII века ознаменовалась расцветом национальной печати. В Лондоне возникли многочисленные газеты в так называемом «крупном стиле», придававшие английской журналистике основательный характер. Первой из них была «Morning Chronicle», основанная «Memory» Вудфэллом, прозванным так за свою феноменальную память. Э. Пименова в своем «Очерке истории развития английской журналистики» писала по этому поводу: «Он очень гордился этой способностью, которая, к слову ска-зать, приносила ему более славы, нежели материальной выгоды. Но благодаря этой способности, он имел огромное преимущество над своими товарищами на поприще парламентского репортерства, и первый ввел в журналистике правильное и раннее пе-чатание парламентских отчетов, которые появлялись в его газете «Morning Chronicle» всегда на другой же день после заседания парламента. Современник Вудфэлла, Джон Тэйлор, рассказывает, что во время прений Вудфэлл всегда сидел с закрытыми глазами и облокотившись обеими руками на свою палку. Ему так хорошо знакомы были тон и манера различных ораторов палаты, что он нарушал свою позу лишь тогда, когда вы-ступал какой-нибудь новый парламентский деятель; Вудфэлл узнавал его имя и затем уже более ничего о нем не спрашивал. Стоило ему только раз послушать его речь, и он уже делался для него таким же старым знакомцем, как и все прочие… Вудфэлл не имел соперников на этом поприще».
Однако газета лишь с 1779 г. возымела довольно серьезное влияние, когда ре-дакция перешла в руки Перри. В это время газета была органом партии вигов.
Спустя почти сто лет после революции в 1788 г. была основана газета «Times», до сих пор занимающая выдающееся место как в английской, так и в мировой журнали-стике. «Times» вначале называлась «Daily Universal Register». Издатель этой газеты, Джон Вальтер, основал в 1785 г. «Daily Universal Register», но через три года нашел это название неудобным и переименовал свою газету в «Times». Это переименование ока-залось удачным, и издание сразу приобрело широкий круг читателей. В программе, на-печатанной еще в «Daily Universal Register», издатель изложил свои планы и, указывая на то, что все газеты, выходящие в Лондоне, «имеют в виду лишь свой специальный круг читателей и приспособляются к его вкусам», объявил, что стремится сделать свою газету такой, чтобы она была похожа на «уставленный яствами стол, на котором каж-дый мог бы найти, чем удовлетворить требования своего вкуса». Честность и любовь к своему делу, которыми отличался Вальтер, сильно помогли ему поставить газету на но-ги.
Первое время «Times» действительно держалась в стороне от всяких партий и старалась оставаться независимой, оставляя за собой право критики действий как пра-вительства, так и всех партий. Однако все же «Times» уже тогда могла быть названа торийской газетой, хотя торийские принципы «Times» и отличались от тех, которые были приняты при дворе. Представителем придворного ториизма был «Morning Post», а органом вигов, как уже было сказано выше, «Morning Chronicle».
Заключение
В течение XVIII века происходит быстрый рост общего тиража английских пе-риодических изданий. Всего в 1753 г. вышло 7,4 млн. экземпляров газет и журналов, в 1775 г. – 9,5 млн., а в 1820 г. – 30,3 млн. Английская журналистика была самой массо-вой, во многих отношениях превосходила континентальную печать и служила для нее образцом.
Важные изменения произошли в издательском деле, ознаменовавшие собой конец эпо-хи так называемого «персонального журнализма». Издание газеты стало результатом совокупного труда коллектива сотрудников, где каждый отвечал за свой участок рабо-ты. Разделились функции издателя и редактора. Издатели ведущих газет, включая Вальтера, все чаще передавали непосредственное руководство газетами редакторам, работавшим по найму. Исключением был лишь Перри, до конца жизни (1821 г.) редак-тировавший «Morning Chronicle». Однако наиболее важной тенденцией развития поли-тической журналистики Англии XVII – XVIII вв. я считаю то, что вместе с «персональ-ным журнализмом» в прошлое отошла и традиция, когда каждая газета придерживалась строго определенной точки зрения. Большинство газет еще сохраняет приверженность одной из двух основных партий в стране, но на их страницах все чаще можно встретить сопоставление различных позиций, разные подходы к проблемам общества. В течение XVIII века английская журналистика сделала большой шаг вперед в своем развитии, и газета прочно вошла в жизнь если не всех англичан, то образованной их части.
10.Сатирические издания Аддисона и Стиля.
В английской просветительской журналистике выделились два подхода к исправлению нравов — сатирический и морально-дидактический. Их не всегда можно разъединить, но если выделять крайние стороны, то нравоучительная журналистика Джозефа Аддисона и Ричарда Стиля оказываются с одной стороны, а едкая сатира Джонатана Свифта — с другой. Как остроумно заметил Теккерей, Аддисон — «мягкий сатирик, он никогда не наносил запрещенных ударов; милосердный судья он карал только улыбкой. В то время как Свифт вешал без пощады».
Журналу Стиля, получившему название «The Tatler» («Болтун») и имевшему подзаголовок «Болтун Исаака Бикерстафа», суждено было положить начало не только английской, но и всей европейской нравоучительной журналистике. Издание начиналось обращением Бикерстафа, предлагавшего читателю «поучительное и вместе с тем вызывающее на мысль чтение», которое «благодетельно и необходимо». Удачно найденная маска и точно выдерживаемая программа издания завоевали английского читателя. В 1710 г. издательским проектом своего друга заинтересовался Джозеф Аддисон. Он стал присылать в журнал свои статьи и эссе. «Аддисон нашел свое призвание, и самый восхитительный собеседник в мире заговорил».
С приходом Аддисона качество журнальных публикаций возросло, многие его эссе до сих пор переиздаются и считаются непревзойденными образцами английской эссеистики. Структура «Болтуна» основывалась на одном эссе, являвшимся композиционным стержнем каждого номера. Эссе создавалось Стилем или Аддисоном от имени выбранной маски и посвящалось различным событиям лондонской жизни. Помимо эссе, в номер («Болтун» выходил три раза в неделю) включались также мелкие объявления и заметки.
Опасаясь, что маска Исаака Бикерстафа может потерять свою привлекательность, Аддисон и Стиль прекращают издание «Болтуна» в начале 1711 г., когда журнал находился на пике своей популярности. В тот же год появился самый удачный журнал в творческом наследии Аддисона и Стиля — «The Spectator» («Зритель»). На этот раз Аддисон и Стиль разработали целую галерею масок, членов небольшого клуба, которые собирались, чтобы порассуждать на самые замысловатые темы из области политики, литературы, философии, театра, светской жизни и т.д. Подлинной удачей стал образ «Зрителя» — сэра Роджера де Коверли, добропорядочного провинциального джентльмена, английского чудака, с любопытством вглядывавшегося в окружающий мир: «Так и живу я на свете, скорее как Зритель, созерцающий человечество, чем как один из его представителей; таким образом я стал прозорливым государственным деятелем, военным, торговцем и ремесленником, никогда не вмешиваясь в практическую сторону жизни. Теоретически я прекрасно знаю роль мужа или отца и замечаю ошибки в экономике, деловой жизни и развлечениях других лучше, чем те, кто всем этим занят, — так сторонний наблюдатель замечает пятна, которые нередко ускользают от тех, кто замешан в деле. Короче говоря, я во всех сторонах своей жизни оставался наблюдателем, и эту роль я намерен продолжать и здесь».
Тираж «Зрителя» вырос до 14000 экз., читатели в Европе и колониях с нетерпением ждали каждого нового выпуска. Но Аддисон и Стиль оказались верными избранной издательской стратегии, и когда интерес к «Зрителю» достиг максимальных пределов, они предпочли сменить литературные маски. «Зритель» просуществовал два года — всего вышло 555 номеров, в последнем номере было объявлено о неожиданной женитьбе одного из персонажей и о скоропостижной кончине другого. Круг участников клуба распался, а вместо «Зрителя» в 1713 г. появилась новая маска и новый журнал «The Guardian» («Опекун»). «Опекун» имел почти такой же успех как и «Зритель», однако просуществовал около года, после чего издательский тандем Стиль-Аддисон распался. В 1714 г. Аддисон в одиночку продолжил выпуск журнала «Зритель», но довел его только до 635-го номера.
Влияние «Зрителя» и других аддисоновских журналов на развитие английской и европейской журнальной традиции было феноменальным. Только в Англии количество подражаний исчислялось десятками.
«Шептун» (The Wisperer, 1709), «Ворчун» (The Grumbler, 1715), «Брюзга, или Диоген, выгнанный из бочки» (The Grouler, or Diogenes robb’d of His Tub, 1711), «Болтунья» (The Female Tatler, 1709-1710), «Развлекатель» (The Entertainer, 1717-1718), «Критик на 1718 год» (Critick for the Year MDCCXVIII, 1718), «Осведомитель» (The Intelligencer, 1728), издававшийся Томасом Шериданом, отцом знаменитого драматурга, при участии Свифта; «Попугай» (The Parrot, 1728), «Всеобщий зритель» (The Universal Spectator, 1728-1746), издававшийся Генри Бейкером, зятем Дефо, и множество других листков оспаривали друг у друга внимание публики». Более того, журналы Аддисона и Стиля переиздавались несколько раз в виде отдельных книг в течение XVIII в. и были переведены на большинство европейских языков.
Во Франции журналистские идеи Аддисона и Стиля использовались Пьером де Мариво и аббатом Прево. В таких журналах Мариво, как «Le Spectateur francais» («Французский зритель», 1722-1723), где само заглавие перекликается с английским «Зрителем», «L’indigent philosophe» («Неимущий философ», 1728) и «Le Cabinet du philosophe» («Кабинет философа», 1734), заметно стремление познакомить французского читателя с английскими культурными традициями. Мариво не был подражателем — изысканно-метафоричный, полный неологизмов язык его журналов получил наименование «мариводаж». В свою очередь, творчество Мариво пользовалось большим успехом в Англии.
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 665; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!