II. ПРОЦЕСС ФОРМИРОВАНИЯ И ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА ЭКСПЕРТНОГО УБЕЖДЕНИЯ

Стр 1 из 6Следующая ⇒

ВОПРОСЫ ПСИХОЛОГИИ И ЛОГИКИ В СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНОЙ ПРАКТИКЕ

Сборник научных трудов

М., 1977

Я.М. ЯКОВЛЕВ, докт. юрид. наук (ВНИИСЭ)

ОСНОВЫ ПСИХОЛОГИИ СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ¹

I. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СУДЕБНОГО ЭКСПЕРТА

Общая характеристика и психологическая структура

экспертной деятельности

Останавливаясь на идейно-воспитательной работе в докладе ЦС КПСС XXV съезду партии, Л.И.Брежнев отметил большое место, которое занимают во всей деятельности Коммунистической партии вопросы идейного воспитания людей, проблемы формирования нового человека – достойного строителя коммунизма. В числе таких первоочередных проблем особо важным являются относящиеся к тенденциям развития нашего общества, его производительных сил, в частности характер и содержание труда в условиях зрелого социализма², к научно-техническим свойствам, обеспечивающим оптимальное эффективное выполнение определённого вида деятельности, а следовательно, и к личности осуществляющего ее специалиста.

Изучение личности и её деятельности в единстве является одним из основополагающих принципов советской психологии [61, с.75; 65, с.251; 67, с.251].

__________________________________

1.Рецензенты: засл. деятель науки РСФСР докт. мед. и психол. наук проф. К.К.Платонов, докт. юрид. наук проф. Д.Я.Мирский

2.См.: Брежнев Л.И. Отчет ЦК КПСС и очереные задачи партии в области внутренней и внешней политики. М., 1976, с. 86, 87.

Личность всегда проявляется и формируется в процессе её деятельности [54, с.75]. Поэтому анализ психологической структура определенной деятельности – обязательная предпосылка установления таких психическая качеств, которые обеспечивают наиболее успешное осуществление этой деятельности. В последние годы психологические аспекты работы следователя и судьи были предметом специального научения [7; 8; 22; 63]. Однако психологические стороны судебно-экспертной деятельности до сих пор не исследованы. Между тем условия и характер деятельности судебного эксперта существенно отличаются от деятельности следователя, судьи, прокурора и адвоката, хотя и имеют некоторые общие черты. Это связано с местом судебной экспертизы в уголовном (гражданском) процессе. Целью экспертизы является не расследование и не осуществление правосудия, а выявление новых доказательственных фактов в результате применения к объекту исследования специальных познаний эксперта.

Особый характер, специальная цель выполняемых судебным экспертом исследований, правовое регулирование оснований и порядка их проведения отличают судебно-экспертную деятельность от других видов исследовательских работ.

На необходимость специального изучения психологии экспертной деятельности неоднократно указывалось в юридической литературе [21; 22; 63].

Судебная экспертиза представляет собой сложную систему приёма, обработки и перекодирования судебным экспертом поступившей к нему информации. На качество и достоверность такой обработки большое влияние оказывают психические особенности эксперта, его интеллект, социальная направленность, эмоциональное состояние.

Для разработки основ профессионального отбора, подготовки и повышения мастерства судебных экспертов необходимо изучение психологической стороны их деятельности, влияния на неё процессуальных рамок, в которых она протекает, выявление механизма решения экспертом мыслительных задач и процесса формирования экспертного убеждения.

В профессиональной деятельности эксперта как совокупности эксперта как совокупности выполняемых им физических действий и психических процессов проявляются, во-первых, психологические свойства, присущие любой деятельности, деятельности, и, во-вторых, свойства, характеризующие работу эксперта как особую разновидность деятельности, связанной с осуществлением правосудия.

Общими психологическими чертами судебно-экспертной деятельности являются ее общественный характер, целенаправленность, плановость, систематичность [69, с. 409-410]. Хотя эти свойства характерны для любой профессиональной деятельности, применительно к работе судебного эксперта они приобретают свои особенности.

Общественный характер деятельности эксперта проявляется, прежде всего, в том, что она направлена на укрепление правопорядка и социалистической законности. Кроме того, эта деятельность по своему содержанию и способам выполнения является результатом общественно-исторического развития человечества. Так, судебный эксперт при производстве экспертиз использует научные приемы и методы исследования, разработанные соответствующей отраслью судебной экспертизы. В основе последней, в свою очередь, лежат закономерности той естественной или технической науки, на почве которой возник данный вид экспертизы или возможности которого она использует [12, с. 5-6]. Поэтому судебный эксперт, как и любой другой специалист, может овладеть своей профессией только в результате специального обучения.

В связи с этим следует отметить, что проблема подготовки судебных экспертов является весьма сложной. С одной стороны, это связано с тем, что экспертная деятельность в значительной степени регламентируется процессуальным законодательством и поэтому теоретические и методические положения, представляющие собой научную основу отдельных видов судебных экспертиз, разрабатывается не только на базе комплексного использования данных естественно-технических наук, но и с учетом требований процессуального законодательства [89]. Поэтому судебный эксперт независимо от своей специальности должен овладеть комплексом соответствующих правовых знаний.

С другой стороны, каждый вид судебной экспертизы основан на закономерностях конкретной отрасли естественно-технические наук, специалистом которой должен быть эксперт. В соответствии с этим подготовка судебных экспертов проводится в медицинских, автотехников – в автодорожных, бухгалтеров – в экономических учебных заведениях и т.п. Однако в настоящее время в высших учебных заведениях, кроме медицинских институтов, специализация судебных экспертов отсутствует. Для приобретения соответствующей квалификации лицо, принятое на должность судебного эксперта, должно пройти соответствующую подготовку. Такая подготовка проводится в форме стажировки в экспертных учреждениях и обучения на курсах повышения квалификации.

Особенно сложно обстоит вопрос с подготовкой экспертов-криминалистов. Знаний общих положений криминалистики, полученных в юридических учебных заведениях, для овладения специальностью эксперта совершенно недостаточно. Методика производства отдельных видов криминалистических экспертиз в зависимости от специфики исследуемых объектов основана на достижениях соответствующих отраслей естественных или технических наук, причем способы применения таких достижений в ряде случаев разрабатываются применительно к задачам судебной криминалистической экспертизы. Поэтому назрела острая необходимость введения специализации в ведущих высших юридических учебных заведениях – эксперт-криминалист соответствующего профиля: почерковедческая экспертиза, техническое исследование документов, трассологическая и баллистическая экспертизы (Исключение составляют учебные заведения МВД СССР. В некоторых из них проводится подготовка экспертов. Однако окончившие их слушатели используются главным образом в качестве специалистов в оперативной работе органов МВД).

О том, насколько сложным является в настоящее время процесс подготовки экспертов-криминалистов, свидетельствует то, что экспертом-почерковедом, по высказыванию В.Ф.Орловой, можно стать, лишь производя экспертизы под руководством и контролем квалифицированного эксперта около одного-двух лет, а высококвалифицированным экспертом – после трёх-пяти лет самостоятельной работы.

Целенаправленность судебно-экспертной деятельности проявляется в том, что при помощи исследований, проводимых по определенной методике и на основе имеющихся специальных познаний, эксперт обязан дать правильные ответы на вопросы, поставленные перед ним органом, назначившим экспертизу. Тем самым деятельность судебного эксперта служит делу социалистического правосудия, способствуя установлению органами расследования и судом объективной истины по расследуемым и рассматриваемым уголовным делам и гражданским спорам.

Плановость судебно-экспертной деятельности имеет свои особенности. Ввиду того, что количество и характер поступающих для производства судебной экспертизы дел не могут быть заранее учтены, годовое и текущее планирование рассматриваемой деятельности ограничивается составлением планов научно-методической и профилактической работы. Что же касается производства конкретных экспертиз, то эксперт планирует, во-первых, последовательность работы над имеющимися у него в производстве несколькими экспертизами. Во-вторых, производство любой экспертизы носит плановый (программированный) характер, так как предполагает определенную систему последовательно выполняемых экспертом действий, необходимых для получения ответа на поставленный перед ним вопросы (ознакомление с постановлением о назначении экспертизы и приложенными к нему материалами и вещественными доказательствами; выдвижение экспертных версий; проведение исследования; составление заключения).

Важной особенностью экспертной деятельности является систематичность её осуществления. Экспертные исследования выполняются специалистом по постановлению следователя или определению суда не случайно, а постоянно, в силу занимаемой им должности, как специалистом по конкретному виду судебной экспертизы, работающим в системе государственных учреждений судебной экспертизы.

Кроме рассмотренных общих черт, свойственных любому виду деятельности, судебно-экспертная имеет и специфические особенности, присущие ей как особой разновидности деятельности, связанной с осуществлением правосудия.

К таким чертам относится, прежде всего, правовая регламентация этой деятельности.

Все виды деятельности, связанные с осуществлением правосудия, подробно регламентируются процессуальным законодательством, устанавливающим правомочия ее субъектов, способы сбора и закрепления необходимой информации, порядок расследования и судебного рассмотрения уголовных (гражданских) дел. Вместе с тем каждая разновидность такой деятельности имеет свои, только ей присущие правовые рамки. Это относится и к деятельности судебного эксперта.

Экспертиза отличается от других средств доказывания особой, присущей ей процессуальной формой, связанной с целью данного правового института – обнаружением в результате экспертных исследований новых доказательственных фактов по расследуемому (рассматриваемому) делу.

Правовая регламентация действий эксперта направлена, с одной стороны, на гарантирование прав участников процесса, а с другой – на создание наиболее благоприятных условий для скорейшего достижения объективной истины по делу. Процессуальный закон точно определяет действия, из которых слагается внешняя деятельность эксперта: его отношения с органом, назначившим экспертизу, и с другими участниками уголовного (гражданского) процесса, права и обязанности эксперта на предварительном следствии и в суде, а также требования, которым должно отвечать заключение эксперта как итог его исследований.

Одной из особенностей процессуальной регламентации деятельности судебного эксперта является освобождение его от функции сборе материала, являющегося объектом исследований. Эксперт вправе исследовать только обстоятельстве, которые отражены в постановлении (определении) о назначении экспертизы приложенных к нему материалах. Только при соблюдении этого требования установленные экспертом фактические данные являются доказательством в процессуальном смысле [4; 89].

Второй особенностью судебно-экспертной деятельности является относительная самостоятельность эксперта в определении и выборе видов и методов проводимых им исследований. Юридическая регламентация судебно-экспертной деятельности охватывает только процессуальный порядок назначения и производства экспертизы. В нормативном порядке установлена также ответственность эксперта за дачу заведомо ложного заключения, а также регламентируются сроки проведения экспертиз (Регламентация сроков проведения экспертиз и ряда должностных прав и обязанностей судебных экспертов осуществляется ведомственными нормативными актами, в частности Положением об организации производства судебных экспертиз в экспертных учреждениях МЮ СССР от 6 декабря 1972 г.). Виды исследований, необходимых для получения ответов на поставленные перед экспертом вопросы, а также методики их проведения выбирает сам эксперт как специалист данной отрасли знаний. Даже в редко встречающихся в практике случаях, когда в постановлении (определении) о назначении экспертизы конкретно указаны исследования, которые должен провести эксперт для получения ответа на поставленные перед ним вопросы, последний вправе по своей инициативе, кроме предложенных ему исследований, провести и другие, которые, по его мнению, необходимы для выполнения поставленной перед ним задачи.

Вместе с тем следует иметь в виду и то обстоятельство, что применяемые экспертом приемы и средства исследования не должны нарушать установленных процессуальным законодательством правил обращения с вещественными доказательствами, учитывать права и гарантии, предоставленные участникам процесса при производстве экспертизы, а также требования социалистической нравственности. Результаты же исследования должны обеспечивать достоверность полученных ими данных.

Третьей особенностью экспертной деятельности является ее реконструктивный (ретросказательный) характер. Она, как и другие виды деятельности, связанной с осуществлением правосудия, подчинена задаче установления объективной истины по делу. Установить же эту истину можно, восстановив действительную картину всех происшедших в прошлом событий, имеющая значение для данного дела. Применительно к судебно-экспертной деятельности это означает, что в результате проведанных исследований должны быть установлены определенные доказательственные факты, для выявления которых была назначена экспертиза. При этом в заключении эксперта должно быть отражено, на основе каких научных положений он пришел к своим выводам, какие особенности и признаки объектов исследования дают основания для таких вводов и какие новые доказательства получены в результате проведения экспертизы.

Четвертая особенность рассматриваемого вида деятельности – её исследовательский характер. Это связано с тем, что сущностью экспертизы является применение специальных знаний для решения задач, поставленных органом, назначившим экспертизу. Решение же таких задач возможно только в результате исследования предоставленных в распоряжение эксперта объектов.

Пятой особенностью рассматриваемого вида деятельности является наличие в ней элемента прогнозирования. Исходя из анализа накопленных данных о совершенных в прошлом преступлениях определённого вида и способах их совершения можно предвидеть и, следовательно, предупредить дальнейшее развитие этого рода правонарушений. Именно прогнозирование дает возможность наметить действенные средства борьбы с преступностью [6, с. 114].

В экспертной практике, особенно при производстве автотехнических, бухгалтерских, трассологических, почерковедческих судебных экспертиз, неоднократны случаи, когда на основе прогнозирования совершения определенного вида преступлений экспертами предлагались технические средства, приемы и организационные мероприятия, предупреждающие возможность создания благоприятных условий для совершения таких правонарушений.

Наконец, шестой характерной чертой судебно-экспертной деятельности является её верифицируемость (проверяемость). Эксперт обязан в своем заключении подробно описать весь ход проведенных исследований и их результаты, а также обосновать сделанные на их основе выводы с тем, чтобы они могли быть восприняты и проверены заинтересованными органами и лицами.

Отмеченные выше профессиональные особенности предопределяют как общую, так и психологическую структуру экспертной деятельности.

Общая структура экспертной деятельности связана с её правовой регламентацией и раскрывается в нормах уголовного и гражданского процессуального законодательства. Она устанавливает систему, порядок и последовательность действий судебного эксперта как участника уголовного (гражданского) процесса.

Элементами общей структуры экспертной деятельности являются:

– субъекты (эксперт, руководитель экспертного учреждения и органы, назначившие экспертизу);

– объекты исследования;

–исследование как процесс применения специальных знаний в целях обнаружения доказательств;

– заключение эксперта как процессуальная форма сообщения результатов исследования.

Психологическая структура экспертной, как я любой другой деятельности, охватывается схемой: цель – мотив – способ – результат [54, c. 151].

Целью экспертной деятельности является получение на основе применения специальных познаний эксперта, объективно верных и научно обоснованных ответов, на поставленные органом, назначившим экспертизу, вопросы, связанные с установлением конкретных доказательственных фактов по расследуемому (рассматриваемому) делу.

Мотивы экспертной деятельности определяются направленностью личности судебного эксперта. Основной яз них – желание содействовать осуществлению задач социалистического правосудия. Важным мотивом экспертной деятельности является интерес к своей профессии, стремление приобрести высокую квалификацию, совершенствовать свое профессиональное мастерство.

Наиболее сложный компонент рассматриваемого вида деятельности – это способ её осуществления. Указанное связано о тем, что, как отмечалось выше, экспертная деятельность осуществляется в определённых процессуальных рамках, но имеет самостоятельность в выборе средств (видов исследования) и методик её осуществления.

Особенностью способа осуществления экспертной деятельности является слияние в ней процессов труда и познания [39, с. 14]. В процессе своей профессиональной деятельности эксперт выступает одновременно как субъект процесса труда в субъект процесса познания. Важнейшим компонентом способа осуществления рассматриваемой деятельности является познавательная деятельность эксперта.

Осуществление экспертной деятельности требует, чтобы она была соответствующим образом организована и осуществлялась по заранее определённому экспертом плану, охватывающему как планирование его работы на определенный период времени, так и программу (план) проведения исследований по конкретной экспертизе. Поэтому специальными компонентами способа осуществления экспертной деятельности являются её организаторский и конструктивный аспекты.

В процессе работы эксперт вступает в определённые процессуальным законом отношения с органом, назначившим экспертизу, и с другими участниками процесса, а при производстве комиссионных и комплексных экспертиз – с другими экспертами, что составляет содержание коммуникативной деятельности эксперта.

Осуществление рассматриваемой деятельности предполагает, что эксперт проводит определённую воспитательную работу, хотя её формы в ряде случаев отличаются от воспитательной деятельности других работников в области социалистического правосудия.

Таким образом, основными компонентами способа осуществления деятельности судебного эксперта являются его познавательная, конструктивная, организационная и воспитательная деятельность (в литературе по судебной психологии в психологическую структуру деятельности, связанной с осуществлением правосудия, в частности следователя и судьи, включаются только способы её осуществления (познавательная, конструктивная, организационная, коммуникативная, воспитательная). При всей важности эти компоненты не исчерпывают психологической структуры такой деятельности, которая не может быть раскрыта без уяснения наряду со способами осуществления её цели, мотивов и результата).

В психологическую структуру рассматриваемого вида деятельности входит также её результат (последняя подструктура). Таким результатом является сформировавшееся у эксперта убеждение в том, что полученная им в итоге проведённых исследований информация и сделанные на её основе умозаключения подтверждают существование (несуществование) доказательственного факта, интересующего орган, назначивший экспертизу. Это убеждение эксперта получает объективное выражение в его заключении по данной экспертизе.

Ниже графически изображена рассмотренная психологическая структура судебно-экспертной деятельности.

Ре-

зультат:

сформировав-

шееся убеждение,

изложенное в заклю-

чении эксперта:

Способы осуществления:

-познавательная,

- конструктивная,

-организационная,

-коммуникативная,

-воспитательная

деятельность

Основные мотивы: желание содействовать

осуществлению задач социалистического пра-

восудия, интерес к профессии эксперта

Цель деятельности: на основе применения специальных

познаний получить объективно правильные и научно обосно-

ванные ответы на вопросы, поставленные органом, назначившим

экспертизу

Наиболее сложной подструктурой этой деятельности являются способы её осуществления: именно они отличают её от других видов деятельности, связанной с осуществлением правосудия, и требуют от занимающегося ею лица особых психических качеств.

Познавательная деятельность судебного эксперта

Марксистская психология делит познавательную деятельность человека на:

– перцептивную, в которой на первый план выступает целенаправленное восприятие объекта, осуществляемое путём его наблюдения;

–мнестическую, т.е. умственную, состоящую из преднамеренного запоминания какой-либо информации и последующего припоминания её с определённой целью;

– мыслительную, заключающуюся в решении ряда мыслительных задач, подчинённых общей цели;

– имажитивную, т.е. активную деятельность воображения в процессе творчества [61, c.107].

В большинстве случаев в интеллектуальной деятельности содержатся все указанные eё виды, однако некоторым из них принадлежит решающая роль. Для судебного эксперта основное значение имеет перцептивная и мыслительная деятельность.

Главной задачей познавательной деятельности является получение достоверного знания, адекватно отражающего познаваемый объект. Особенность этого знания состоит в возможности проверки правильности полученных объективных данных. В познавательной деятельности эксперта важное значение имеют внешние факторы её осуществления: последовательное (стадийное) исследование объектов экспертизы в соответствии с установленной методикой; наличие необходимых приборов и других средств исследования; полнота представленных эксперту материалов дела; надлежащая обстановка, в которой работает эксперт.

Вместе с тем большую роль в рассматриваемой деятельности играют её внутренние субъективные факторы. К ним, прежде всего, относится психологическая готовность эксперта к своей деятельности, предполагающая концентрацию его мыслительных процессов на объектах исследования и аналитический подход к его результатам.

Основным содержанием познавательной деятельности эксперта является исследование объектов экспертизы. Большинство процессуалистов, в частности М.С.Строгович [80, с.437], И.А.Петрухин [60, с. 30], считают, что без проведения такого исследования эксперт не правомочен дать заключение. Такой же точки зрения придерживаются А.В.Дулов [19, с. 17], И.Ф.Крылов [34, с. 207] и другие криминалисты.

Несколько иное мнение было высказано А.М.Чельцовым, отмечавшим, что «в судебной практике бывают случаи, когда приглашённый эксперт не производит никаких исследований (повторная экспертиза) и не устанавливает новых фактов. Эта часть работы проведена до него другим экспертом. Он и не может произвести исследования, так как объекты его уже значительно изменились (труп разложился, отравленные пищевые продукты уничтожены и т.д.)» [88, с. 174].

Критикуя приведённое утверждение, И.Ф.Крылов правильно указывает на то, что исследование имеет место и в случаях повторной экспертизы, на которые ссылается А.М.Чельцов. Здесь подробному анализу, а следовательно, и исследованию подвергается заключение эксперта и все материалы дела, относящиеся к первичной экспертизе [34, c. 207-208].

Исходя из целей и задач судебной экспертизы, проводимые экспертом исследования отличаются рядом специфических особенностей.

В информационном аспекте экспертное исследование представляет собой выявление в исследуемых объектах, как носителях информационных сигналов особенностей, содержащих доказательную информацию, которая может быть расшифрована только с помощью специальных средств и методов криминалистики [76, c.20]. Познавательная деятельность судебного эксперта направлена на отбор и выявление информационных сигналов, содержащихся в объектах исследования. Этим объясняется отмеченная выше особенность рассматриваемой деятельности, в соответствии с которой объект исследования определяется назначившим экспертизу органом, а не экспертом.

Как известно, познание человеком объективной действительности может носить как непосредственный, так и опосредствованный характер. Экспертной деятельности присущ в основном непосредственный процесс познания. Этим она отличается, в частности, от работы следователя и судьи, которые в большинстве случаев доказательственные факты по делу, составляющие в своей совокупности объективную истину, познают опосредствованно.

Познавательная деятельность эксперта тесно соприкасается с научно-исследовательской работой. Она так же, как и деятельность ученого, заключается в применении экспертом научных средств и методов определенной отрасли знания для решения поставленной перед ним задачи.

А.В.Дулов отмечает, что производство экспертизы представляет собой такой процесс научного исследования, когда эксперт на основе имеющихся у него знаний о закономерностях в определенной науке, умения использовать специальную аппаратуру и другие средства должен принять все меры для того, чтобы ответить на поставленные перед ним вопросы. В тех же случаях, когда методика для их решения еще не разработана, эксперт, как и любой другой научный работник, обязан сделать все возможное для её разработки [20, с.20].

Несколько иначе рассматривает этот вопрос А.Р.Ратинов. Он считает, что, обслуживая уголовный процесс, производя по поручению следователя сложные эксперименты, разрабатывая даже специальную научную методику для того, чтобы ответить на поставленный вопрос, эксперт является практиком и его деятельность не носит характера научно-исследовательской. Черты последней она приобретает только в случаях, когда эксперт осуществляет теоретическую разработку, не связанную о разрешением конкретной практической задачи, а имеющую целью усовершенствовать какую-либо методику исследования для последующего применения её в своей практической деятельности [63, с. 48-49]. Мы полагаем, что познавательная деятельность эксперта, приближаясь к научной работе, тем не менее, отличается от неё следующими особенностями:

– эксперт проводит исследования для решения конкретных вопросов, вытекающих из расследуемого (рассматриваемого) уголовного (гражданского) дела, которые поставлены перед ним органом, назначившим экспертизу. Цель познавательной деятельности ученого – получение новых научных знаний, установление общих закономерностей изучаемых явлений, решение теоретических проблем;

– познавательная деятельность эксперта направлена на обнаружение конкретного явления (свойства) исследуемого объекта. При этом общие закономерности данного явления (свойства) эксперту как специалисту уже известны до проведения исследования, которое должно только подтвердить наличие или отсутствие его в исследуемом объекте и сделать доступным для восприятия [6, с. 22]. Целью же научного исследования является установление в объектах познания неизвестных или малоизвестных объективных закономерностей или свойств;

– задача экспертного исследования в конечном итоге сводится к установлению определенных доказательственных фактов, относящихся к событиям, которые уже произошли и возникновение которых может бить следствием самых разнообразных причин. Это обусловливает вариантность используемых в ходе исследования научных приёмов и средств в зависимости от возможных ситуаций, в которых в соответствии с проверяемой экспертной версией протекал процесс возникновения и обнаружения вещественных доказательств, являющихся объектами экспертного исследования. Подобного рода вариантность в научных исследованиях обычно отсутствует.

Однако, несмотря на отличия, познавательная деятельность эксперта так же, как и научная работа, представляет собой применение специальных знаний для решения определенных задач, т.е. заключается главным образом в мыслительной деятельности. При этом, как уже отмечалось, особенностью мыслительного процесса судебного эксперта является то, что этот процесс неразрывно связан с совершением следующих за ним физических действий, направленных на решение данной задачи и последующую оценку их результатов.

Решение экспертом стоящих перед ним задач осуществляется в несколько этапов. Первым из них является уяснение поставленных перед экспертом вопросов. Прежде чем приступить к их решению, эксперт обязан убедиться в том, что вопросы сформулированы правильно и ответ на них с точки зрения состояния науки, специалистом которой он является, в принципе возможен. На этой же стадии эксперт решает, не следует ли ему по своей инициативе поставить и другие вопросы (в пределах данной задачи) для получения наиболее полной информации об объекте исследования.

Второй этап решения экспертом мыслительных задач, связанны с производством данной экспертизы, – это анализ условий каждой из таких задач. Указанное предполагает, в частности, выяснение, имеются ли необходимые для решения данной задачи исходные данные или надо получить дополнительные сведения. На этом же этапе разрабатывается программа (план) решения задачи в соответствии с возникшими у эксперта версиями и намечаются вида исследований, необходимых для проверки каждой из них.

По своему характеру экспертная версия – это частная гипотеза. Она представляет собой одно из предположений, объясняющих происхождение или свойство объектов экспертизы, и относится к возможным ответам на поставленные перед экспертом вопросы.

При выдвижении версий определенное значение имеет не только их обоснованность, но и эвристическое мышление эксперта, в результате которого поставленная задача решается им не путем проверки всех возможных в данном случае гипотез, а в результате исследования в первую очередь той из них, которая представляется эксперту наиболее вероятной.

Третий этап решения мыслительной задачи при производстве экспертизы состоит в получении экспертом ответа на поставленные вопросы. Этот этап включает в себя выполнение предусмотренных исследований, оценку их результатов и логические выводы, вытекающие из такой оценки. В итоге у эксперта начинает формироваться убеждение в правильности решения данной задачи, которое окончательно складывается в результате анализа и синтеза полученных данных.

Мыслительные задачи, решаемые при производстве экспертиз, можно условно разделить на два вида: задачи, включающие в себя подлежащие учету при их решении формализованные признаки, и задачи, в которых такие признаки отсутствуют. На практике эти виды часто взаимосвязаны.

К первому виду относятся задачи, решая которые, эксперт, исходя из своего опыта, профессиональных знаний и предлагаемых в соответствующей методике для решения таких задач формул или расчетов применяет одну из имеющихся схем их решения, на основе которой получает искомый ответ. К таким задачам относится, в частности, установление механизма автопроисшествия, выявляемого не основе исходных данных, полученных от назначившего экспертизу органа, и соответствующих формул инженерных расчетов. Такого же рода задачи решаются при производстве дактилоскопических и в известной мере почерковедческих и баллистических экспертиз. По таким экспертизам в принципе могут быть выработаны алгоритмы для решения их на ЭВМ.

Вместе с тем перед экспертом часто возникают и творческие задачи, для решения которых знания методики проведения данного вида исследована недостаточно (проблемная ситуация). При этом эксперт, исходя из поставленной перед ним задачи, на основе специальных знаний и опыта должен сам определить необходимые для ее решения исследования, т.е. проявить творческое мышление. В таких случаях современная психология говорит об эвристическом характере мышления [62].

Обладающий эвристическим мышлением опытный эксперт на основе ознакомления с объектом экспертизы может сразу же, не проводя подробного визуального его изучения, обнаружить в нем слабо выраженные или скрытые (латентные) существенные признаки и определить, какие исследования должны быть выполнены для их выявления.

Наиболее часто эвристическое мышление проявляется при производстве почерковедческих экспертиз, особенно подписей, когда эксперт на основании обнаруженных им с первого взгляда мелких, почти незаметных индивидуализирующих объект исследования особенностей (частных признаков) устанавливает или исключает возможность выполнения их определенным лицом, образцы почерка которого являются материалом сравнительного исследования.

Вместе с тем необходимо иметь в виду, что эвристический способ решения задач представляет определенную опасность для установления объективной истины. Психологи считают, что полагаясь на свою интуицию, исследователь часто считает достоверней только ту информацию, которая подтверждает выдвинутую им гипотезу вместо ее всесторонней проверки [64, с. 57].

Эту отрицательную особенность эвристического мышления эксперту необходимо всегда учитывать. Даже в том случае, когда эксперт обладает эвристической способностью сразу же найти верное решение поставленной перед ним ситуационной задачи, он обязан поставить и провести контрольные исследования, подтверждающие правильность его решения, а также учесть и другие возможные версии. Как образно отмечает Д.Пойя, «при построении строгого доказательства нам необходимы эвристические рассуждения так же, как нужны леса при возведении здания» [58, с. 330].

Одним из проявлений эвристического мышления является интуиция. Когда возникает проблемная ситуация, требующая определенного решения, у эксперта часто внезапно появляется какая-то догадка, приводящая в результате проверки к правильному решению, Б.М.Теплов определяет интуицию как «чрезвычайно быстрое, иногда почта мгновенное понимание сложной ситуации и нахождение правильного решения» [83, с. 330].

Отличительный признак интуиции заключается в том, что лицо осознает не процесс своего мышления, которое в этом случае протекает чрезвычайно быстро, а только его результат.

Как отмечают исследователи интуиции, в ее основе обычно всегда лежит длительная к сложная подготовительная работа над проблемой, решение которой приходят затем интуитивно. Для эксперта такой предпосылкой, «фоном» развития интуиции являются его глубокие специальные познания и практический опыт производства экспертиз, сочетающийся с творческими научными исследованиями в области данного вида судебной экспертизы.

Интуиция эксперта проявляется в том, что неосознанные, но отраженные в его сознании многочисленные признаки исследуемых объектов направляют процесс решения поставленной перед ним задачи по правильному пути, а затем у него в сознании неожиданно возникает ее правильное решение. При этом внешне такой интуитивный процесс мышления протекает так стремительно, что отдельные его этапы сливаются в единый познавательный акт, в котором без специального анализа нельзя выделить переход от одного этапа познания исследуемого объекта к другому.

В литературе высказываются противоречивые мнения о месте в следственной деятельности интуиции и её роли в познании истины. Так, М.С.Стро-гович категорически утверждает, что интуитивное мышление в процессе расследования недопустимо [79].

Другой точки зрения придерживается А.Р.Ратинов, полагающий, что использование интуиции в работе следователя возможно и правомерно. Отмечая, что основой процессуальных решений, связанных с оценкой доказательств могут служить лишь бесспорные доказательства, а не интуиция; и предположения следователя, А.Р.Ратинов правильно, с нашей точки зрения, считает, что при предварительной оценке доказательственных материалов «было бы неразумным отмахиваться от возникающих у следователя интуитивных представлений, если они, вселяя сомнения, побуждают к проверке того или иного доказательства». Вместе с тем он подчеркивает, что в процессе доказывания интуитивное представление должно быть превращено в логически и фактически обоснованное достоверное знание [63, с. 36-37].

Представляется, что изложенные выше положения применимы и к экспертной деятельности. Интуиция эксперта помогает выдвижению наиболее убедительной экспертной версии, выбору им наиболее эффективных приемов и методов исследования. Поскольку умозаключения, основанные на интуиции, и другие эвристические процессы носят лишь вероятностный характер, они требуют такой же обязательной проверки, как и все другие гипотезы, возникшие в результате умозаключений. Независимо от того, пришёл эксперт к своему выводу интуитивно или вывод явился результатом проверки надвинутых версий, эксперт обязан проверить его исследованиями, проведенными в соответствии с существующей методикой.

Следует отметить, что двенадцать из пятнадцати проинтервьюированных экспертов со стажем работы свыше 10 лет отметили положительное значение для их работы интуитивных выводов, которые, как правило, обычно подтверждаются проведенными исследованиями. Другой ответ дали пятнадцать экспертов с опытом работы до 5 лет. Четырнадцать их них отметили, что они приходят к своим выводам только в результате проведенных исследований, причем никаких интуитивных представлений о результате таких исследований у них не возникает. Это еще раз подтверждает положение о том, что основой интуиции в первую очередь является творчески осмысленный профессиональный опыт [35, с. 21].

Эвристические способности эксперта тесно связаны с его воображением. В.И.Ленин писал о воображении: «Эта способность чрезвычайно ценна. Напрасно думают, что она нужна только поэту. Это глупый предрассудок! Даже в математике она нужна, даже открытие дифференциального и интегрального исчисления невозможно было бы без фантазии» (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 125). Однако интуиция эксперта, так же как и эвристическое мышление, при проведении экспертизы имеет значение только для выдвижения подлежащих проверке экспертных версий и выбора видов и методики исследований. Результаты же исследований должны вытекать из полученных объективных данных и подвергаться строгой логической проверке.

В познавательной деятельности судебного эксперта значительную роль играет моделирование как научный метод исследования предметов и явлений действительности путем построения их моделей, способных в определённых отношениях представлять изучаемые объекты и давать о них новое знание [9, с. 141; 61, с. 33-34].

Этот метод применяется в тех случаях, когда объект исследования или недоступен, или труднодоступен для непосредственного познания, или отсутствует возможность изучить его свойства в чистом виде [90, с. 41].

Модели делятся на материальные и мысленные. Как те, так и другие широко применяются в экспертной деятельности. Так, при производстве трассологических экспертиз предметом исследования становятся чаще всего модели (отображения) исследуемых вещественных доказательств [I5].

В познавательной деятельности эксперта широко используются также мысленные (идеальные) модели, возникшие в его сознании как образы, отображающие действительность, или как теоретические схемы. Такой мысленной моделью является, например, возникающая у эксперта-автотехника при производстве экспертизы мысленная картина аварийной обстановки дорожного происшествия. Хотя такая обстановка воссоздается только мысленно, она включает в себя обстоятельства данного происшествия, которые имели место в действительности.

При производстве идентификационных исследований широко используются модели признаков объектов экспертизы, выявленные в исследуемых объектах и сравнительных образцах.

На основе мысленной модели исследований, необходимых для решения поставленных вопросов, эксперт определяет методику их проведения и возможные результаты.

В познавательной деятельности эксперта широко используются данные ощущений, восприятий и представлений, так как именно через них мышление сохраняет свою связь с чувственным познанием.

Познавательная деятельность эксперта всегда начинается с ощущений как первоначальной формы отражения внешнего мира в сознании человека. Например, при производстве почерковедческих экспертиз важнейшее значение имеют зрительные ощущения., поскольку идентификационные исследования неразрывно связаны со зрительным восприятием сравниваемых объектов.

Познавательные возможности зрительного восприятия особенно велики ввиду того, что оно помимо воспринимаемых глазом вовлекает и другие многочисленные источники информации [17, c.14]. Так, при изучении почерка на основе зрительного восприятия в представлении эксперта возникают образцы почерка, наблюдавшегося им ранее. Опыт прошлой работы, выраженный в представлении, в этих случаях органически вливается в процесс восприятия экспертом конкретного объекта исследования [65, с. I98].

Важную роль в познавательной деятельности эксперта играет наблюдение, непосредственной основой которого является восприятие. Психология определяет наблюдение как «деятельное целенаправленное восприятие какого-либо объекта, проводимое по определенному плану с последующим анализом и сообщением полученных данных» [61, c. 160].

Наблюдение, проводимое экспертом, носит профессиональный характер. Оно является методом, при помощи которого эксперт целенаправленно и планомерно воспринимает и фиксирует все факты, выявляемые им в процессе исследования объектов экспертизы, для последующего использования их на основе имеющихся у него специальных знаний и опыта.

Успешное использование экспертом метода наблюдения требует:

– практического овладения приемами наблюдения, необходимыми для выполнения данного вида исследований;

– использования в процессе наблюдения установленной для производства данного вида экспертизы методики и специальных приборов;

– проведения наблюдения в соответствии с составленным планом, предусматривающим виды и последовательность применяемых технических средств и методов;

– фиксации результатов наблюдения в виде описаний, фотографий, протоколов. При этом фиксироваться должны не только факты, подтверждающие проверяемую версию, но и противоречащие ей;

– тщательного анализа, а в случае необходимости и количественной обработки результатов наблюдения.

Для идентификационных экспертиз познавательный процесс включает в себя также применение метода сравнения. «Особенно надо подчеркнуть, – писал Н.В.Терзиев, – центральную роль, которую играет сравнение во всем процессе идентификации. Оно применяется уже при первоначальном ознакомлении с материалами. Oно неизбежно при так называемом раздельном анализе ... Сравнение объектов осуществляется по всему ходу исследования, становясь всё более и более глубоким» [84, с. 30].

В психологическом плане процесс сравнения и установления в результате его тождества или различия включает в себя в качестве обязательного элемента узнавание как сличение определенного объекта, непосредственно воздействующего на органы чувств, с уже созданными и хранящимися в памяти узнающего эталонами (представлениями) [70, с.147].

Психологические аспекты возникновения и познания идентификационных связей в экспертном исследовании подробно освещены М.Я.Сегаем [70, с. 128-154].

Рассматривая процесс опознания в экспертном исследовании, М.Я.Сегай подчеркивает, что он первоначально всегда носит ярко выраженный сукцессивный характер, предполагая выделение и сравнение наиболее существенных классификационных свойств объектов исследования. По мере же усвоения экспертом концептуальных отличительных признаков искомого и проверяемых объектов совершается постепенный переход от сукцессивного к синтетическому восприятию их свойств. Восприятие признаков исследуемых объектов становится целостным, а процесс их узнавания – симультанным [70, с. 145-146].

Мы полагаем, что категорическое утверждение М.Я.Сегая об обязательном сукцессивном характере первоначального узнавания при производстве идентификационных исследований не учитывает особенностей эвристического мышления, в частности интуиции эксперта.

Практика экспертной деятельности свидетельствует о том, что опытный эксперт в ряде случаев интуитивно приходит к определенным выводам о тождестве и только после этого на основе сукцессивного узнавания в результате анализа и выделения общих и особенных признаков познаваемых объектов подтверждает свой первоначальный, интуитивно сделанный вывод.

Однако независимо от того, что симультанное узнавание может предшествовать в процессе идентификационного исследования сукцессивному, эксперт во всех случаях обязан подробно исследовать объекты; без сукцессивного узнавания идентификационных свойств процесс идентификации не может быть признан достоверным.

Только в случаях совпадения результатов сукцессивного опознания, основанного на развернутом сравнении концептуальных признаков и данных симультанного опознания, произведенного по «наглядным» структурам перцептивных признаков, эксперт может быть уверен в правильности сделанных им выводов о наличии либо отсутствии тождества [70, с.147].

В познавательную деятельность эксперта входит также описание результатов проведенных им исследований. Основная задача любого описания – закрепление в нем типичных признаков, характерных для определенного класса явлений, и единичных признаков исследуемого явления, которыми оно отличается от других, подобных ему [47].

Значение описания в экспертной деятельности определяется также и тем, что в процессе его эксперт заново анализирует проведенные им исследования и сделанные на их основе выводы. При этом не исключена возможность того, что у него возникнет необходимость снова вернуться к проверке того или иного недостаточно убедительно установленного обстоятельства. Поэтому описание результатов экспертного исследования нельзя сводить только к фиксации уже познанного.

Описание проведенных экспертных исследований обеспечивает также возможность идентифицируемости (проверяемости) проведенных экспертом исследований. Оно дает возможность проинформировать других участников уголовного (гражданского) процесса о том, на основе каких специальных исследований эксперт пришел к своим выводам, о методике, примененной им при проведении указанных исследований, и тем самым облегчает органам расследования и суду оценку заключения эксперта.

Эта сторона познавательной деятельности эксперта находит свое отражение в установленной уголовно-процессуальным законодательством обязательной схеме заключения эксперта, в которую в качестве специальной части включено описание произведенных исследований.

При производстве конкретной экспертизы познавательная деятельность эксперта делится на три основных этапа.

Первый этап включает в себя познание фактов, необходимых для решения поставленной перед экспертом задачи. На этом этапе эксперт воспринимает анализирует поступившую в его распоряжение информацию об объектах экспертного исследования и уясняет поставленные перед ним вопросы. В результате этого может возникнуть необходимость получить у органа, назначившего экспертизу, дополнительную информацию либо эксперт может прийти к выводу о том, что поставленные на его решение вопросы выходят за пределы его компетенции или наука, специалистом которой он является, не может еще дать на них научно обоснованный ответ.

На втором этапе проводятся исследования, дающие возможность получить дополнительную информацию об объектах экспертизы в результате использования специальных знаний эксперта. На этом этапе в познавательной деятельности эксперта основное значение приобретают методы наблюдения и сравнения, зафиксированные соответствующим описанием. Завершается этап анализом полученной информации, в процессе которого у эксперта формируется определенное убеждение о значении познанных фактов для решения поставленных перед ним задач.

Третьим, завершающим этапом познавательной деятельности эксперта является составление заключения, в котором излагаются выводы, сделанные на основе познанных фактов и сформировавшегося убеждения.

Психологические особенности других видов деятельности

судебного эксперта

С познавательной деятельностью эксперта тесно связана его конструктивная деятельность, предполагающая мысленное представление им хода и возможных итогов своих исследований в результате их предварительного планирования [4, с. I26]. Каждое действие эксперта – результат его целенаправленных усилий. Прежде чем его совершить, эксперт мысленно составляет план данного действия, определяет последовательность дальнейших действий, необходимых для получения искомого ответа на поставленную передним задачу. Таким образом, конструктивная деятельность эксперта заключается в планировании им своей работы.

Планирование - необходимая предпосылка экспертной деятельности. В нем участвуют восприятие, память, мышление, воображение эксперта.

Без планирования экспертная деятельность невозможна. Оно распространяется на все стороны работы эксперта. Прежде чем приступить к производству экспертизы, он мысленно (а в отдельных случаях письменно) составляет план ее проведения, определяет последовательность своих исследований и намечает конкретные связанные с ним действия.

Кроме планирования содержания предстоящих исследований, их последовательности, методики и необходимых экспериментов эксперт планирует и другую свою деятельность, в том числе намечаемые им профилактические мероприятия, работу по пропаганде правовых знаний среди трудящихся и т.п.

В соответствии с этим планирование, осуществляемое экспертом в процессе конструктивной деятельности, может быть подразделён на перспективное, текущее и планирование производства конкретной экспертизы.

В процессе перспективного планирования эксперт определяет основные задачи своей практической, научно-методической и профилактической работы на длительный период (квартал, год и т.д.). Этот вид планирования осуществляется в ранках общего плана того экспертного учреждения, в котором эксперт работает.

Текущее планирование эксперт производит с учетом находящегося в его производстве экспертиз и других возложенных на него заданий. Это планирование охватывает обычно небольшой период времени (неделю, месяц).

Планирование производства конкретной экспертизы включает в себя ряд этапов. На первом из них эксперт знакомится с постановлением о назначении экспертизы, и при установлении принципиальной возможности дать ответы на поставленные перед ним вопрос, приступает к организационному планированию. На этом этапе в соответствии со своей загрузкой эксперт решает, когда он может приступить к производству данной экспертизы, обеспечен ли он необходимыми для ее производства техническими средствами, нет ли оснований для постановки перед руководством вопроса о проведении данной экспертизы комиссионно или комплексно.

Следующим этапом является планирование исполнения экспертизы. На этом этапе намечаются необходимые исследования, их последовательность и характер.

В процессе исследований в зависимости от их результатов первоначальный план исполнения может меняться, становясь более простым или более сложным, если запланированные исследования не привели к желаемому результату.

Заключительный этап планирования производства конкретной экспертизы – планирование самоконтроля, заключающееся в том, что эксперт оценивает полученные результаты исследования, сопоставляет их с мысленной моделью ожидаемых результатов и на этой основе регулирует свою дальнейшую деятельность, внося в исполнение необходимые коррективы. Поэтому планирование, как и познавательная деятельность, неразрывно связано с созданием мысленных информационных моделей, без которых невозможно представить себе подлежащую выполненную работу и на этой основе планировать её.

Возникает вопрос, нужны ли эксперты письменные планы предстоящей деятельности. Перспективное планирование во всех случаях должно быть облечено в соответствующую письменную форму. Составление текущего плана (на месяц, неделю, день), безусловно, также желательно. Наличие этих планов дисциплинирует эксперта, дает ему возможность постоянно знать, какая работа предстоит ему в ближайшее время, и что из намеченного в плане не было выполнено в установленный срок.

Планирование проведения конкретной экспертизы зависят от ее характера. Если экспертиза многообъектна или требует проведения различных исследований, письменная форма плана ее выполнения значительно облегчит труд эксперта и обеспечит правильную организацию его работы. Поэтому конструктивная деятельность эксперта тесно связана с проблемой научной организации его труда.

В психологическом плане она требует от эксперта высоких волевых качеств, так как предполагает не только внешнее планирование предстоящей работы, но и проявление волевых усилий по выполнению намеченных планов. Эта деятельность в рассматриваемом аспекте заключается в принятии решения и реализации на основании его действий, направленных на обеспечение познавательной деятельности эксперта. При этом особенностью, отягчающей конструктивную деятельность эксперта от конструктивной деятельности следователя и судьи, является то, что принимаемые экспертом волевые решения относятся, как правило, к организации собственной работы. Решения же следователя и судьи, принимаемые ими в процессе осуществления конструктивной деятельности, обычно относятся к другим лицам, часто связаны о лишением последних свободы или с иными формами ограничения прав. Поэтому такие решения не только отражаются в составляемых планах, но и требуют закрепления в соответствующих процессуальных документах [6З, с. 61].

С конструктивной тесно связана организационная деятельность эксперта. Психологи отмечают, что понятие организационной деятельности может трактоваться по-разному: как деятельность по организации материальных средств; какого-либо дела; других людей; наконец, самого себя. При прямом значении этого понятия имеется в виду деятельность одного человека, осуществляющего мобилизацию, координацию, взаимодействие и контроль при совместной работе нескольких или многих других людей [38, с. 295].

В этом аспекте организационная деятельность осуществляется экспертом только в том случае, если он руководит производством комиссионной или комплексной экспертизы. В качестве же общего правила рассматриваемый вид деятельности при производстве экспертиз заключается в организации экспертом своего труда. Указанное связано с тем, что экспертная деятельность отличается индивидуальным характером труда. Экспертизу и связанные с её производством исследования выполняет лично тот специалист, которому она поручена и который занимает процессуальное положение эксперта.

В организацию экспертом своей работы входит умение сосредоточиться, мобилизовать и активизировать свою волю, правильно использовать свой рабочий день. Действуя, как правило, в условиях ограниченного времени, установленного для производства экспертизы, выполняя одновременно несколько экспертиз, эксперт должен уметь уплотнить свое время, рационально распределить различные виды своей деятельности.

Организационная деятельность дает возможность реализовать на практике принятые экспертом планы и решения, является условием целенаправленного и реального планирования его работы. Она так же, как и конструктивная, неразрывно связана с научной организацией труда эксперта. Между тем до последнего времени этому вопросу не уделялось должного внимания. Нет сомнений в том, что, несмотря на различие условий экспертной работы и индивидуальные особенности эксперта, его деятельность может быть определенным образом упорядочена в рамках научной организации труда.

Научная организация труда эксперта, начиная с упорядочения места и времени его работы и кончая производством конкретных экспертиз, безусловно, явятся самым эффективным средством повышения качества работы как отдельного эксперта, так и экспертного учреждения в целом.

В судебной психологии коммуникативная деятельность, предполагающая процесс общения между людьми, рассматривается в качестве обязательного компонента психологической структуры деятельности, связанной с осуществлением правосудия [22, с. 61].

Ввиду того, что труд эксперта носит индивидуальный характер, его коммуникативная деятельность проявляется в меньшей степени, чем, например, у следователя, судьи или адвоката, работа которых непосредственно связана с людьми.

В содержание коммуникативной деятельности эксперта входит установление психологического контакта с должностным лицом, назначившим экспертизу, с другими экспертами при производстве комиссионных и комплексных экспертиз, а также с иными участниками уголовного (гражданского) процесса.

Контакт с должностным лицом, назначившим экспертизу, является по своему характеру двусторонним и предполагает взаимное сотрудничество, обусловленное единством цели, состоящей в необходимости установления объективной истины по делу. В этих отношениях важную роль играет осознание цели общения и желание совместно решить стоящую перед органами расследования (суда) задачу, предполагающую необходимость использования специальных знаний эксперта.

Отношения сотрудничества имеют еще большее значение для контакта между экспертами, проводящими комиссионную или комплексную экспертизу. Это связано с тем, что психологические отношения с должностным лицом, назначившим экспертизу, относятся к внешней стороне деятельности эксперта и регулируются в основном нормами процессуального законодательства, а отношения между экспертами, участвующими совместно в производстве экспертизы, создаются и реализуются в сфере их познавательной, конструктивной и организационной деятельности. Процесс общения этих лиц предполагает не только взаимный обмен информацией, но и совместное ее получение в результате проводимых исследований объектов экспертизы.

Особым аспектом коммуникативной деятельности является общение эксперта с обвиняемым, потерпевшим (сторонами по гражданским делам), а также со свидетелями, которое регулируется нормами процессуального законодательства. Особенностью таких отношений является то, что они, как правило, возникают не непосредственно, а через орган, назначивший судебную экспертизу. Непосредственное общение имеет место только в случаях экспертизы живых лиц. Основным источником информация при производстве таких экспертиз является испытуемое лицо. Получить же от него информацию невозможно без установления соответствующего психологического контакта. Последнее, в частности, относится к судебно-психиатрической и судебно-психологической экспертизам [55].

Важнейшей целью социалистического правосудия является перевоспитание лиц, совершивших правонарушение, и воспитание всех граждан в духе уважения к советским законам и правилам социалистического общежития. В соответствии с этим воспитательное воздействие, связанное с осуществлением правосудия, направляется как на конкретную личность (правонарушителя), так и на всех граждан. В воспитательную деятельность входят также разработка и реализация профилактических мероприятий по ликвидации причин и условий, способствующих совершению правонарушений.

Вышеизложенное относится и к воспитательной деятельности эксперта, особенность которой состоит в том, что воспитательное воздействие её в значительной степени носит не непосредственный, а косвенный характер. Такая деятельность осуществляется, главным образом, как итог познавательной деятельности эксперта, выраженный в его заключении. Содержание последнего наглядно показывает обвиняемому и другим лицам возможность и неотвратимость раскрытия любого преступления в результате применения современных научных средств.

Воспитательная деятельность эксперта проявляется также в разработке им профилактических мероприятий, вытекающих из его исследований, и в выступлениях эксперта перед другими лицами. Выступления носят различный характер в зависимости от их цели. Так, эксперт может выступить перед определённой группой работников с докладом ила сообщением, в которой он на основе проведённых экспертных исследований информирует аудиторию о причин совершения определённого вида преступлений и мерах борьбы с ними. Такие выступления широко практикуются экспертами-автотехниками перед работниками автотранспорта и экспертами-бухгалтерами - перед ревизорами и счётными работниками.

Задачей выступлений (лекций, бесед) экспертов перед широкими кругами трудящихся является правовая пропаганда, привитие уважения к советским законам и социалистическому правосудию,

также ознакомление слушателей (в разумных пределах) с возможностями современной криминалистики в деле расследования преступлений и создание у них убеждения в неотвратимости наказания за любое преступление.

Таким образом, все рассмотренные аспекта психологической деятельности судебного эксперта находятся в тесной взаимосвязи друг о другом и в целом характеризуют психологические особенности рассматриваемой деятельности как специфического вида работы, связанной с осуществлением социалистического правосудия.

Изучение психологической структуры судебно-экспертной деятельности является необходимой предпосылкой для рассмотрения других проблем психологии деятельности эксперта. К ним в первую очередь относятся вопросы о психологическом процессе формирования убеждения эксперта и о психических качествах, необходимых эксперту для успешного осуществления его работы.

II. ПРОЦЕСС ФОРМИРОВАНИЯ И ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА ЭКСПЕРТНОГО УБЕЖДЕНИЯ

Понятие и аспекты экспертного убеждения

Экспертная деятельность, как и любая другая деятельность человека, может быть представлена схемой: цель - мотив - способ - результат.

Процессуальным результатом рассматриваемого вида деятельности являются установленные экспертом на основе проведенных исследований представленных ему объектов определенные доказательственные факты, которые в форме ответов на вопросы, поставленные органом, назначившим экспертизу, излагаются в его заключении.

В психологическом плане результат деятельности эксперта проявляется в его убеждении в том, что полученная им как специалистом на основе проведенных исследований информация и сделанные из нее умозаключения подтверждают существование (несуществование) доказываемого факта либо о наличии или отсутствии такого факта возможен только вероятный вывод.

По своему характеру убеждение эксперта представляет собой психическое состояние уверенности его в том, что выводы, к которым он пришел в результате исследования объектов экспертизы с применением своих специальных знаний, отражают соответствующее действительности, т.е. объективно правильное, решение поставленного перед ним вопроса.

Убеждение как определенное психическое состояние сопутствует любой познавательной деятельности. Оно предполагает оценку познанного, необходимую для принятия решения о совершении каких-либо практических действий.

В юридической литературе термин «убеждение» обычно применяется с добавлением к нему слова «внутреннее». Это объясняется тем, что уголовно-процессуальное законодательство указывает, что доказательство оценивается судом, прокурором, следователем, лицом, производящим дознание, по их «внутреннему убеждению» (ст. 17 Основ уголовного судопроизводства).

Останавливаясь на характеристике убеждения как «внутреннего», некоторые авторы отмечают, что это подчеркивает его психологический аспект [82, с. 479]. С этим согласиться нельзя. В психологии термин «внутреннее» применяется для обозначения определенного явления, на которое оказывается внешнее воздействие [25, с. 175]. Совокупность же связей в процессе проявления данного явления с другими явлениями или предметами, в которых обнаруживаются его качества, составляют внешнюю сторону явления [60, с. 99]. Таким образом, в психологии, применяя для обозначения какого-либо явления термин «внутреннее», всегда имеют в виду, что оно имеет и соответствующую внешнюю сторону. Убеждение же такую внешнюю сторону с точки зрения его психологического аспекта не имеет.

Что касается процессуальной стороны рассматриваемого вопроса, убеждение как психологическая категория действительно предполагает определенную форму своего внешнего проявления, зависящую от процессуального положения субъекта, у которого возникает убеждение. В частности, внешней формой проявления убеждения судебного эксперта является сформулированные им в заключении ответы на вопросы, поставленные органом, назначившим экспертизу.

В литературе по советскому уголовному процессу понятие внутреннего убеждения связывается с оценкой доказательств. Оно характеризуется как порядок, при котором, во-первых, оценка доказательств поставляет исключительную компетенцию лиц, ведущих производство по делу, и, во-вторых, завершается категорическими выводами и решениями [82, с. 474]. Однако вопрос о том, какое значение имеет внутреннее убеждение для оценки доказательств, является спорным.

Одни авторы рассматривают внутреннее убеждение как метод оценки доказательств, обеспечивающий независимость лиц, отправляющих профессиональные функции в области осуществления правосудия [85, с. 105-107]. С чисто процессуальной точки зрения такая концепция правильна и соответствует ч. II ст.17 Основ уголовного судопроизводства. Однако здесь не учитывается психологический аспект убеждения как определенного психического состояния.

Другие исследователи полагают, что внутреннее убеждение является результатом оценки доказательств, уверенностью следователя или судей в доказанности установленных по делу обстоятельств и в том, что сделанный вывод является единственно правильным. Хотя указанная точка зрения и учитывает психологический аспект внутреннего убеждения, она не отражает значения последнего как процессуального принципа оценки доказательств.

Отдельные авторы трактуют внутреннее убеждение как критерий, в соответствии с которым осуществляется оценке доказательств [87, c. 76]. С этим согласиться нельзя. Правильность оценки доказательств определяется не степенью их воздействия на оценивающее лицо, а обоснованностью оценки, которая должна носить объективной характер и не зависит от субъекта доказывания.

Следует отметить, что одной из серьезных ошибок А.С.Вышинского, относящихся к проблеме оценки доказательств, являлось то, что он рассматривал внутреннее убеждение как голос внутреннего убеждения судьи, который один и определяет, в конечном счете, ценность и значение всех доказательств и всего процесса в целом [13, с. 23]. Указанная точка зрения отвергает объективное содержание доказательств и сводит их оценку только к субъективному фактору – «голосу судьи», независимо от объективного значения доказательства в установлении истины по делу.

В настоящее время наиболее распространенной и, с нашей точки зрения, правильной является теория, в соответствии с которой проблема внутреннего убеждения рассматривается в единстве, как метод и результат оценки доказательств [3, с. 153-168; 82, с. 361-362].

Внутреннее убеждение как метод оценки доказательств означает свободную оценку доказательств судом и другими правомочными органами, т.е. означает, что ни одно из доказательств не имеет заранее предустановленной силы. В этом аспекте внутреннее убеждение противопоставляется легальному методу оценки, устанавливаемому системой формальных доказательств.

При рассмотрении внутреннего убеждения как результата оценки доказательств исходят из того, что вывод осуществляющих такую оценку лиц о том, что определенные фактические обстоятельства доказаны и соответствуют объективной реальности, является истинным.

Таким образом, обе стороны внутреннего убеждения представляют собой единство взаимосвязанных логического и психологического аспектов.

В последние годы в связи с развитием судебной психологии внимание ученых привлек также помологический анализ убеждения следователя и судьи [7; 8; 22; 63, с. 137-147].

Гораздо меньшее внимание уделялось в литературе проблеме внутреннего убеждения судебного эксперта, причем этот вопрос рассматривался в основном только в процессуальном, логическом и гносеологическом планах [74, с. 19-38; 89; 91]. Психологический же аспект проблемы внутреннего убеждения судебного эксперта разработан недостаточно подробно [20].

Отсутствие должного внимания к проблеме внутреннего убеждения судебного эксперта в определенной мере объясняется тем, что действующее законодательство специально этого вопроса не затрагивает. Исключение составляют только ст.181 УПК Киргизской ССР и ст.160 УПК Эстонской ССР. В них указывается, что «эксперт дает заключение по своему внутреннему убеждению_,основанному на оценке результатов исследования в соответствии с его специальными знаниями».

Кроме того, УПК Армянской (ст. 66), Белорусской (ст. 72) и Молдавской (ст. 64) союзных республик устанавливают, что «эксперт дает заключение на основании объективной я всесторонней оценки проведенных в соответствии с его специальными знаниями исследований».

Однако, несмотря на отсутствие на Основах уголовного судопроизводства и в УПК большинства союзных республик специальной нормы о том, что эксперт дает заключение на основе своего внутреннего убеждения, это непосредственно вытекает из его положения в уголовном (гражданском) процессе. Так, из ст. 67, 78, 80, 82 УПК РСФСР к соответствующим им статей УПК и других союзных республик следует, что эксперт пользуется процессуальной самостоятельностью при проведении исследований и даче заключения, что он свободен от какого-либо влияния органа, назначившего экспертизу, и других участников процесса, равно как и руководителя экспертного учреждения. Это означает, что ответы эксперта на поставленные перед ним вопросы должны отражать не только объективные результаты проведенных им на основе специальных познаний исследований, но и оценку этих результатов и сформировавшуюся на ее основе уверенность эксперта в правильности сделанных им выводов, т.е. основываться на его убеждении.

Следует отметить, что в литературе внутреннее убеждение эксперта связывается обычно с принципом его процессуальной независимости и самостоятельности. Представляется, что значение внутреннего убеждения эксперта не ограничивается указанным принципом. Экспертиза как средство доказывания устанавливает новые доказательственные факты и обстоятельства дела, но вместе с тем она связана и с личностью проводящего её эксперта. Без того, чтобы эксперт не пришел в результате оценки своих исследований к выводу (убеждению) о том, что установленные им обстоятельства соответствуют истине, невозможна экспертиза как процессуальный институт.

Заключение эксперта основывается не только на объективных данных, выявленных в результате проведенных исследований, но и на их индивидуальной оценке. Полученные в результате проведенных исследований фактические данные (общие и частные признаки почерка, скорость движения автомобиля, следы травления на документе и т.п.) эксперт должен уяснить и оценить их достоверность и значение. Он должен быть уверен в том, что примененными их методами исследования установлены объективно существующие факты, что его выводы логически вытекают из этих фактов и сделанное на их основе заключение является единственно возможным. При этом указанное относится и к случаям, когда эксперт приходит к выводу о невозможности дать категорическое заключение или установить искомый факт и дать ответ на поставленный вопрос.

Убеждение как результат оценочной деятельности эксперта имеет определенные идеологические предпосылки, тесно связанные с мотивами судебно-экспертной деятельности. В частности со стремлением содействовать осуществлению задач социалистического правосудия.

Убеждение эксперта по своему характеру весьма сложное и многогранное образование. Поэтому нельзя согласиться с авторами, характеризующими его только как логический или психологический процесс (Например, авторы Комментария к УПК РСФСР сводят понятие внутреннего убеждения только к логическим суждениям о доказанности фактов (с. 80). А.А.Старченко рассматриваемое понятие толкует только с точки зрения его психологических особенностей (78).

Внутреннее убеждение эксперта, так же как и внутреннее убеждение судьи и следователя, имеет ряд тесно связанных между собой аспектов, в частности гносеологический, логический и психический.

Гносеологический аспект означает, что убеждение эксперта должно соответствовать объективным особенностям объектов экспертизы. Оно представляет coбой адекватное отражение в сознании эксперта всех данных, выявленных в результате исследования этих объектов. Таким образом, с точки зрения гносеологического содержания убеждение эксперта представляет собой познание предмета исследования и его объективных свойств.

Рассматривая гносеологический аспект убеждения эксперта, следует иметь в виду следующее: истинность убеждения эксперта в установленных фактах может заключаться не только в том, что они действительно имеют место, но и в том, что данные факты исходя из состояния науки, специалистом которой является эксперт пли вообще не могут быть установлены, или материалы, представленные в распоряжение эксперта, не дают возможности это сделать. Кроме того, гносеологический аспект убеждения эксперта неразрывно связан с его познавательной деятельностью и лежащими в ее основе психическими процессами (ощущениями, восприятием, представлениями и т.п.), дающими возможность выявить и познать искомый факт объективной реальности.

В логическом плане убеждение эксперта представляет собой вводное знание, результат творческих суждений и умозаключений об установленных в процессе исследования свойствах и особенностях объектов экспертизы. При этом в мыслительном процессе диалектическая логика должна органически сочетаться с формальной, рассматривающей процесс мышления со стороны его структуры, используя для этого категории понятий, суждений, умозаключений [68, c.11-12].

Логический компонент экспертного убеждения так же, как и гносеологический, непосредственно связан с психикой эксперта и является одной из разновидностей мыслительной деятельности, проявляемой в форме умозаключений, дающих новые знания об объектах исследования.

Однако ни диалектическая, ни формальная логика не охватывает всех сторон процесса мышления. В частности, эти виды не раскрывают процесса образования восприятий и представлений, служащих основой суждений и умозаключений, и не объясняют особенностей творческого мышления эксперта, также имеющих значение для формирования убеждения. Поэтому, важное значение для изучения убеждения эксперта и процесса его формирования имеет психологический аспект убеждения.

Внутреннее убеждение эксперта с точки зрения его психологической сущности представляет собой сочетание объективных и субъективных факторов. Объективные факторы убеждения заключаются, во-первых, в том, что оно должно основываться только на материалах, представленных органом, назначавшим экспертизу, и данных той науки, специалистом которой является эксперт, и, во-вторых, в том, что сформировавшееся у эксперта чувство уверенности в правильности своих выводов должно адекватно отражать результаты выполненных им в соответствии с разработанными методиками исследований. Именно объективные факторы, лежащие в основе экспертного убеждения, дают возможность проверки правильности сделанных экспертом выводов.

Одна из причин того, что сформировавшееся у эксперта убеждение иногда оказывается ошибочным, не отражающим объективно существующие обстоятельства, - недостатки объективных факторов формирования убеждения, в частности неправильная методика, примененная для установления искомых фактов, недостоверность доложенных в основу исследования положений, недоброкачественность или недостаточное количество представленных эксперту материалов, являющихся объектами исследования.

Вместе с тем необходимо иметь в виду, что объективные данные, лежащие в основе экспертного убеждения, устанавливаются в результате субъективной психической деятельности эксперта. Эксперт не может вести исследования индифферентно. Его беспристрастность, объективность отнюдь не означает отсутствия желания приложить максимальные усилия, использовать все средства и методы для установления истины.

Деятельность эксперта неразрывно связана с его волей, эмоциональной и интеллектуальной активностью [89]. Поэтому его внутреннее убеждение всегда имеет субъективный характер. Это является неизбежным следствием того, что процесс формирования убеждения зависит от особенностей высшей нервной деятельности и психики данного эксперта.

Нельзя согласиться с Т.В.Устьянцевой, полагающей, что наука должна найти способы максимальной объективизации ощущений и восприятий эксперта с тем, чтобы свести к минимуму субъективные моменты. С нашей точки зрения, понятие субъективного во внутреннем убеждении эксперта здесь трактуется не совсем точно.

Субъективные факторы, участвующие в формировании убеждения эксперта, связаны с тем, что процесс познания исследуемых материалов, будучи основанным на одинаковых психических закономерностях, у каждого эксперта протекает различно, так как зависит от его опыта, знаний. Способностей, наблюдательности, восприятия, особенностей мышления.

Вместе с тем результатом познания должно быть правильное и объективное отражение в сформировавшемся у эксперта убеждении особенностей и признаков, выявленных им в исследуемых объектах. Поэтому, несмотря на то, что процесс формирования убеждения у каждого эксперта имеет индивидуальные особенности, выводы их (если они правильно отражают результаты исследования) окажутся одинаковыми.

Практика показывает, что значительная часть ошибочных выводов эксперта вызвана факторами субъективного характера, помешавшими формированию убеждения, соответствующего объективной действительности. К таким факторам относятся: поверхностность проведенных исследований, неправильные выбор или применение методик исследования, логические ошибки в выводах, сделанных по результатам исследования, и т.п.

Внутреннее убеждение как единство объективных и субъективных факторов отражает преломление в сознании эксперта соответствующих научных положений применительно к объектам исследования и окончательную оценку его результатов.

Поэтому нельзя согласиться с утверждением И.Л.Гранат и Ю.И.Погиб-ко о том, что убеждение эксперта имеет эвристическую ценность, позволяющую строить и принимать версии, а на последующих этапах осуществлять шаги по их проверке [16, с. 140]. Это же относится и к утверждению В.Ф.Орловой о том, что внутреннее убеждение эксперта в числе других своих функций имеет значение эвристического приема, т.е. своего рода метода в проведении исследования и даче заключения.

До тех пор, пока у эксперта отсутствует уверенность в правильности сделанных выводов, его убеждение еще не сформировалось. Между тем версия всегда предполагает сомнение в наличии в действительности проверяемых при ее помощи фактов. Поэтому нельзя считать, что эвристическая ценность убеждения проявляется в возможности принимать и проверять версии.

Это утверждение относится не к убеждению как определенному, уже возникшему состоянию уверенности, а к процессу его формирования, в котором, как будет показано ниже, определенную роль играет эвристическое мышление, в частности, интуиция.

Рассматривая психологический аспект убеждения, необходимо четко различать, во-первых, процесс его формирования как определенную психическую деятельность и, во-вторых, уже сформировавшееся убеждение как психическое состояние эксперта.

Процесс формирования убеждения представляет собой осуществляемую в определенной последовательности психическую деятельность, имеющую целью создать у эксперта чувство уверенности в правильности решения поставленных перед ним вопросов. Убеждение эксперта – это уже сформировавшееся у него психическое состояние уверенности в том, что изложенные в его заключении выводы о результатах проведенных на основе специальных знаний исследований правильно отражают объективную реальность или современный уровень науки либо недостаточность материалов, представленных органом, назначившим экспертизу, не позволяют дать категорический ответ на поставленный вопрос или решить его.

Процесс формирования экспертного убеждения

Процесс формирования убеждения эксперта как особый вид психической деятельности состоит из ряда находящихся во взаимной связи и иерархической взаимозависимости этапов, т.е. представляет собой определенное единство (систему).

Обязательной предпосылкой такого процесса является наличие у эксперта специальных знаний, навыков и умений. В связи с этим возникает вопрос, что следует понимать под специальными знаниями эксперта.

До последних лет большинство судебных экспертов по своему образованию были юристами. Однако при выполнении ими экспертных исследований их познания в области права оказываются применимыми только в том объеме, который связан с процессуальной формой проведения экспертизы. Иметь такие знания обязан не только судебный эксперт, имеющий юридическое образование, но и любой специалист, профессионально и даже эпизодически выполняющий функции судебного эксперта.

Для раскрытия понятия специальных знаний судебного эксперта необходимо исходить из того, что он должен обладать совокупностью сведений, полученных в результате специальной подготовки, создающей для него возможность научного решения вопросов, возникающих в определенной области знания и относящихся к конкретному виду судебной экспертизы [76, с. 202].

Специальные знания, необходимые для проведения наиболее часто встречающихся в судебной практике экспертиз (криминалистических, автотехнических, судебно-бухгалтерских, судебно-медицинских, судебно-психиатрических и т.п.), имеют свои специфические особенности. Относясь к определённой отрасли технических, естественных и других наук, эти знания должны быть специально приспособлены для решения вопросов, относящиеся к данному виду судебной экспертизы.

Судебному эксперту недостаточно быть специалистом в определённой отрасли знания (физиком, химиком, бухгалтером, автоинженером и т.д.), а нужно знать, как эти знания применяются в области судебно-экспертных исследований. Поэтому особую остроту приобретает вопрос о формах специальной профессиональной подготовки судебных экспертов.

Являясь целенаправленной психической деятельностью, процесс формирования экспертного убеждения носит ярко выраженный волевой характер и продолжается в течение всего времени производства экспертизы. Заканчивается эта деятельность выводом эксперта, содержащим категорическое либо вероятное решение поставленной перед ним задачи, или выводом о невозможности ее решения.

На отдельных этапах производства экспертизы в сознании эксперта как результат проведенной им работы формируются частные выводы, которые затем, после проверки их на последующих этапах исследования, могут подтвердиться или отпасть.

Таким образом, позиция эксперта в отношении истинности информации, полученной им об объекте экспертизы, вырабатывается постепенно, в результате проверки и оценки полученных данных, с учётом теоретических положений науки, специалистом которой он является, экспертной практики и личного опыта.

Особенностью сформирования экспертного убеждения является то, что этот процесс проходит в рамках, установленных законом, т.е. в соответствии с нормами уголовно-процессуального законодательства, и завершается специальным процессуальным документом – заключением эксперта, в котором должны быть отражены все объективные сведения, характеризующие проведенные исследования и их результаты.

Как отмечалось выше, убеждение формируется на основе ряда объективных и субъективных факторов.

К объективным факторам относятся общие теоретические положения соответствующей отрасли науки и методика, примененная экспертом при проведении исследования, а также установленные в результате исследования фактические данные об объекте экспертизы.

Субъективные факторы формирования убеждения включают квалификацию эксперта, его практический опыт, правильный выбор им методики и приемов проведения исследования, полноту и всесторонность последнего, а также критическую оценку экспертом его результатов.

Поэтому процесс формирования экспертного убеждения нельзя сводить только к психологической борьбе между уверенностью и сомнением, как это делают Н.Л.Гранат и Ю.Н.Погибко, утверждая, что устранение сомнений означает окончание процесса формирования убеждения [16, с.140].

Авторы не учитывают того, что, прежде чем может возникнуть «борьба между уверенностью и сомнением», эксперт должен познать объект исследования и прийти к предварительным выводам, в правильности которых до их проверки он ещё не уверен. Только при наличии какого-либо вывода и возможно возникновение чувства уверенности и сомнения в его истинности.

Мы полагаем, что процесс формирования убеждения включает следующие этапы (компоненты).

Первым из них является уяснение и анализ задания, сформулированного в постановлении о назначении экспертизы. На этом этапе происходит ознакомление с предметом исследования и другими необходимыми для производства экспертизы исходными данными, содержащимися в материалах дела. В результате у эксперта возникает мыслительная модель предстоящего исследования и план его выполнения.

Второй этап рассматриваемого процесса – экспертное исследование. На этом этапе эксперт изучает указанные объекты экспертизы, устанавливает их свойства, признаки и особенности, необходимые для выполнения поставленного перед ним задания. Этот этап характеризуется чувственным познанием объекта экспертизы, его восприятием посредством органов чувств исследователя, а также путем применения частных и инструментальных методов исследования в соответствии с разработанной для данного вида экспертизы методикой.

Однако непосредственные результаты исследования чаще всего недостаточны для окончательного решения задачи; требуется их объяснение и оценка, имеющие важнейшее значение для процесса формирования убеждения эксперта. Оценка производится при помощи логических операций, т.е. выведения умозаключений на основе специальных знаний эксперта и познанных в результате исследования особенностей объекта экспертизы.

Третий этап формирования убеждения эксперта – оценка им результатов выполненных исследований. В итоге оценки может оказаться, что у эксперта еще нет полной уверенности в истинности познанного и для подтверждения его умозаключений необходимо новое исследование, результаты которого должны заново подвергаться логической проверке до тех пор, пока сомнения эксперту правильности его выводов не будут полностью устранены и у не возникает чувство уверенности в их истинности.

Четвёртый этап процесса формирования убеждения – формулировка экспертом своих выводов в заключении. Выделение этого этапа связано с тем, что мнение эксперта по существу решаемого вопроса формируется не только в процессе исследования, но и при изложении соответствующих разделов заключения, поэтому процесс составления заключения должен рассматриваться в единстве с процессом исследования.

В соответствии с изложенным психологическая структура процесса формирования убеждения эксперта включает следующие этапы (компоненты):

– уяснение и анализ поставленного перед экспертом задания;

– исследование объектов экспертизы;

– окончательную формулировку выводов эксперта в его заключении.

Ниже графически показана психологическая структура процесса формирования экспертного убеждения.

Окон-

чательная

формулировка

выводов эксперта

в его заключении

Оценка результатов иссле-

дования объектов экспертизы

Исследование объектов экспертизы

Уяснение и анализ поставленного перед

экспертом задания

Остановимся более подробно на каждом из указанных этапов.

Первый из них предполагает, прежде всего, ознакомление с постановлением (определением) о назначении экспертизы, объектам исследования к другими материалами, представленными в распоряжение эксперта (исходными данными).

В результате такого ознакомления, возможно, эксперт придет к убеждению, что поставленные перед ним вопросы не входят в его компетенцию или современное состояние науки не дает возможности их решить. В этом случае процесс формирования убеждения на данном этапе полностью завершается, и эксперт сообщает органу, назначившему экспертизу, о невозможности провести ее в соответствии со ст. 82 УПК РСФСР.

Если же эксперт приходит к выводу о принципиальной возможности решения поставленных перед ним опросов, он должен подробно ознакомиться с материалами дела, приложенными к постановлению.

Вопрос о пределах ознакомления эксперта с материалами дела вызывает споры в литературе. Некоторые авторы считают, что ознакомление эксперта со всеми материалами дела, как правило, не оказывает какого-либо отрицательного воздействия на объективность его выводов, т.е. на процесс формирования убеждения [73, с.117; 75, с. 31]. Так, В.Ф.Орлова отмечает, что преимущества использования наиболее полной информации об обстоятельствах дела экспертом для построения версий и их проверки настолько существенны, что пути преодоления возможного при этом субъективизма нужно искать не в ограничении эксперта в ознакомлении с обстоятельствами дела, а в других мерах, в частности при подготовке экспертов воспитывать у них определённую психологическую устойчивость в отношении влияния на них обстоятельств дела, а также обучать их приёмам, позволяющим нейтрализовать отрицательное воздействие таких материалов, усилив критическое отношение к ним и требуя использования материалов только на основе специальных знаний и т.п.

Согласно другой точке зрения, ознакомление эксперта с материалами дела целесообразно только в пределах, относящихся к объектам экспертизы или к обстоятельствам, которые могут помочь эксперту в его исследованиях, в частности объяснить происхождение отдельных признаков и свойств этих объектов, имеющих значение для правильной оценки результатов их исследования (Шляхов, 1973).

Из экспертов, ответивших на вопрос анкеты о том, какое влияние на формирование убеждения эксперта оказывает ознакомление его с материалами дела, 55,7% сообщили, что подробное ознакомление с материалами дела дает им возможность избрать правильный метод экспертного исследования; 37,1% считают, что обстоятельства дела должны сообщаться только в пределах, необходимых эксперту для данного конкретного исследования; 7,2% утверждают, что ознакомление с материалами дела мешает эксперту, формируя его убеждение в соответствии с известными ему и уже установленными обстоятельствами дела.

Мы полагаем, что при решении данного вопроса следует учитывать то отрицательное психическое воздействие, которое могут оказать на формирование убеждения эксперта содержащиеся в представленных эксперту в полном объёме материалах дела оценочные суждения и фактические сведения о значении для расследуемого дела объектов, направляемых на экспертизу.

В таких случаях не исключена возможность того, что эксперт придёт к выводам не на основе своих специальных познаний, а в результате общей оценки материалов дела. Так, при производстве почерковедческой экспертизы эксперт пришел к категорическому выводу, что исследуемый текст выполнен женой обвиняемого К. В результате проведения повторной экспертизы комиссия экспертов дала иное заключение, указав, что данный текст выполнен бухгалтером Н. Это было затем подтверждено и другими доказательствами, в том числе признанием К. и Н. Оказалось, что эксперт, проводивший первичную экспертизу, при изучении материалов дела невольно принял выдвинутую первоначально следователем первоначально следователем версию о том, чтоисследуемый текст выполнила жена К., и, сам не осознавая этого; построил свои выводы на основе указанной версии, не обратив достаточного внимания на имевшиеся в сравниваемых почерках различия (Экспертиза №7/60, архив НИЛСЭ Таджикского госуниверситета).

Поэтому, как мы полагаем, для нормального протекания процесса формирования убеждения эксперт должен ознакомиться только с теми материалами дела, которые непосредственно относятся к объектам экспертизы. Так, в криминалистических экспертизах это, прежде всего, вещественные доказательства, являющиеся объектомэкспертизы, и образцы, представляемые для сравнительного исследования. Для автотехнических экспертиз исходными данными являются сведения, содержащиеся в протоколах осмотра места происшествия и в показаниях очевидцев. Указанные сведения в зависимости от поставленных перед экспертом вопросов могут относиться к скоростям движения автотранспорта и пешехода в случае наезда, к интервалу между транспортными средствам до их столкновения и т.п.

Важное значение для эксперта имеют также сведения, относящиеся к объектам экспертизы, в частности данные о месте обнаружения вещественных доказательств, условиях их хранения и происшедших в них изменениях за период от момента расследуемого события до направления на экспертизу. Такие сведения особенно необходимы при проведении трассологических, баллистических, физико-технических, химических и биологических экспертиз.

Ознакомление с материалами дела требуем от эксперта целенаправленного их восприятия, дающего возможность составить общее представлениео состоянии и признаках объектов экспертизы, выдвинуть экспертные гипотезы и принять решение об исследованиях, которые должны быть выполнены с целью их проверки. Здесь на первый план выступает конструктивный компонент деятельности эксперта – мысленное представление им хода и возможных результатов предстоящих исследований. Если версия и исследование с целью её проверки выбраны экспертом правильно, то результаты исследования дадут адекватное отражение свойств и признаков исследуемых объектов в сознании эксперта и приведут его к убеждению, соответствующему объективной реальности.

На данном этапе, как и на последующих, действия эксперта носят ярко выраженный волевой характер. Их отличительной особенностью является сознательная целеустремлённость, сосредоточение внимания на достижении цели, поставленной перед экспертом органом, назначившим экспертизу. Деятельность эксперта на этом этапе носит перцептивный характер, т.е. в ней из всех познавательных процессов на первый план выступает целенаправленное восприятие, дающее эксперту возможность приступить к решению поставленной задачи путём проведения необходимых исследований и оценки их результатов. Большое значение имеет и эвристический характер мышления эксперта, в частности его интуиция, благодаря которой из возможных версий он выбирает для проверки в первую очередь именно ту, которая оказывается затем единственно правильной.

В анкете перед экспертами был также поставлен вопрос о значении интуиции при выдвижении гипотезы, подлежащей первоочередной проверке.

Из ответивших на этот вопрос 30 экспертов со стажем работы более 10 лет 21 человек 70% отметили большое значение интуиции, а также то, что обычно интуитивные гипотезы затем подтверждаются проведёнными исследованиями.

Иной ответ дали 30 экспертов со стажем работы до 5 лет. Только 9 из них (15%) отметили положительное значение интуиции. Остальные же сообщили, что выдвинутые интуитивно экспертные гипотезы обычно затем не подтверждаются.

Представляется, указанные результаты являются подтверждением того, какое значение для интуитивного мышления имеет прошлый опыт индивидуума.

Следующим этапом (компонентом) процесса формирования убеждения эксперта является исследование объектов экспертизы.

Как волевой акт исследование представляет собой исполнение решения, принятого экспертом на первом этапе формирования убеждения.

Содержанием исследования как этапа формирования убеждения является познавательная деятельность эксперта. При этом исследование всегда включает в себя не только выявление присущих объекту свойств, но и одновременно оценку результатов этого исследования, т.е. определённые мыслительные операции [43].

Экспертное исследование, таким образом, представляет собой своеобразный творческий процесс, в котором важнейшее место, с одной стороны, принадлежит таким психическим процессам, как восприятие, запоминание и т.п., а с другой стороны - логическим операциям и интеллектуальным чувствам.

На большое значение интеллектуальных чувств для познания объективной истины указывал В.И.Ленин. Он писал, что «...без «человеческих эмоций» никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины» (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т.25, с.112).

Интеллектуальные чувства, возникающие у эксперта в процессе исследования, связаны с преодолением возникших трудностей, удовлетворением при успешном и огорчением при безуспешном результатах исследования. Эксперт испытывает чувство удовлетворённости, когда результат исследования подтвердил его гипотезу, и неудовлетворенности, когда исследование не дало ожидаемых результатов.

Иногда результаты исследования оказываются новыми, необычными, вызывая у эксперта чувство удивления и побуждая его к выяснению причин такой необычности.

Чувство недоумения возникает у эксперта в тех случаях, когда у него появляются трудности в объяснении выявленных признаков или свойств объекта, которые не могут быть включены в известные эксперту группы явлений или виды связей. Это чувство обычно побуждает эксперта к продолжению исследований с целью объяснения установленных особенностей объекта с точки зрения положений и экспертной практики.

Важнейшим интеллектуальным чувством, сопутствующим формированию убеждения в процессе исследования, является чувство сомнения. Особенно интенсивно оно проявляется в случае, когда проверяемые экспертные версии сталкиваются с противоречащими им фактам. Сомнение побуждает эксперта к дальнейшей проверке этих фактов и к выдвижению новых гипотез для того, чтобы подтвердить правильность своих выводов или опровергнуть их.

Не менее важное значение для формирования убеждения эксперта имеет правильная и логически обоснованная оценка результатов исследования, составляющая третий этап (компонент) рассматриваемого процесса

Используемые экспертом приёмы и методы исследования представляют собой определённую систему, опирающуюся на научные положения в соответствующей области знания и экспертную практику, на основе которых эксперт получает необходимые данные для оценки результатов исследования. Поэтому соответствие выводов эксперта объективной реальности, прежде всего, зависит от того, насколько полны и научно обоснованы проведённые им исследования.

В связи с указанными возникает проблема оценки информации, полученной экспертом путём применения ЭВМ и других математических способов.

Вопрос о значении результатов формальных критериев для формирования экспертного убеждения является спорным. Некоторые учёные преувеличивают значение формализированных методов для решения поставленных перед экспертом задач. Так, И.Л.Корнеева отмечает, что в принципе можно создать машину с соответствующим кибернетическим устройством, если в неё будут заложены все знания, которыми располагает эксперт.

Менее категорично о возможности использования ЭВМ в экспертной практике высказывается Л.Е.Ароцкер. Он отмечает, что для того, чтобы использовать ЭВМ, эксперт должен не только знать режим её работы, но и уметь критически оценить результаты таковой, сделать их попятными для всех участников процесса [2, с. 183].

Не отрицая значения сведений, полученных в результате применения ЭВМ, для формирования экспертного убеждения, мы полагаем, что в настоящее время эксперты-криминалисты не могут ещё обосновывать свои выводы только на таких данных. Последние должны учитываться и дополнять апробированные экспертной практикой методики и критерии оценки результатов исследования.

Оценка экспертом результатов проведённых им исследований представляет собой весьма сложный мыслительный процесс [77, c. 99].

Как логический процесс мышление является независимым от предмета мыслительной деятельности. Поэтому нельзя признать правильной концепцию, по которой существует своеобразное «криминалистическое», или «следственное», мышление как процесс решения профессиональных задач с помощью криминалистических средств и методов [16, с.126-127; 63].

Следует согласиться с Л.И.Винбергом и Р.С.Белкиним, возражающими против существования такого особого мышления и отмечающими, что суждения эксперта в процессе исследования и по его результатам представляют собой обычные выводные знания и, как любые другие суждения и умозаключения, отличаются только своим предметом [5, с.17].

Оценка экспертом результатов своих исследований происходит в форме логического мышления, в процессе которого и осуществляются необходимые логические операции. В результате такой оценки эксперт выявляет совокупность, связь и взаимозависимость установленных им признаков и делает из них определение умозаключения.

Какие из логических операций применяет эксперт для того, чтобы сделать вывод из результатов исследования, зависит от характера полученной информации и поставленной перед ним задачи. Однако во всех случаях вывод эксперта, отражающий его убеждение, формируется в виде оценочного суждения о значении этойинформации и умозаключений, сделанных на её основе.

Поэтому, хотя оценка результатов исследований производится экспертами, имеющими различные способности, опыт и психические качества, она основана на одинаковых для них как специалистов научных положениях и объективных данных, выявленных путем анализа, синтеза, сравнения и других методов, применяемых в логике при построении выводов. При этом синтез результатов исследования должен быть у экспертов принципиально одинаковым, объективным, независимым от их личного опыта и субъективных возможностей.

Подлежащие оценке результаты исследования выступают в виде определённых данных, полученных экспертом в процессе исследования (общие и частные признаки почерка, следы физического или химического воздействия на материал документа, анатомические нарушения тела человека и его внутренних органов и т.п.). Эти данные образуют тот фундамент, на котором эксперт строит свои выводы. Поэтому при исследовании, например, следов обуви мало установить совпадение и различие признаков сравниваемых оттисков, а необходимо оценить эти совпадения и различия, прийти к определённому выводу об их значении для идентификации сравниваемых объектов.

О назначении оценочной деятельности эксперта неоднократно писалось в специальной литературе. А.И.Винберг ещё в 1940 г подчёркивал, что «эксперт должен оценить собранные им данные во всей их совокупности и взаимодействии» [10, с. 131].

З.М.Соколовский отмечает, что «любой факт, устанавливаемый экспертом в процессе его деятельности, должен быть объяснён, оценён, прежде всего, самим экспертом» [74, с. 13].

В.Ф.Орлова считает, что экспертное убеждение как психологическое состояние свидетельствует о правильности проведённого исследования лишь постольку, поскольку за ним стоят объективные данные, а также достоверные методы их получения и оценки. «На всех ступенях своего исследования, – утверждает А.А.Эйсман, – начиная от выявления отдельных признаков вплоть до построения общего вывода, эксперт именно оценивает значение признаков, свойств, отношений» [91, с. 117].

Особенность оценочной деятельности эксперта как психического процесса заключается в том, что при определении значения выявленных им в результате исследования доказательств, он должен руководствоваться данными, которые выражают обобщённый практический опыт в определённой отрасли знания, т.е. служат непосредственным выражением практики как критерия истины.

Особенностью оценки экспертом результатов своих исследований является также то, что он должен оценить те фактические данные, которые, были получены им лично в результате проведённых исследований. Поэтому в психологическом плане от эксперта требуется особо критическое к ним отношение.

Чувство уверенности в истинности своих выводов формируется у эксперта постепенно, по мере устранения имеющихся у него сомнений. Благодаря совпадению полученных в процессе исследования фактических данных с предположениями о них в сознании эксперта возрастает уверенность, что выявленные им особенности и признаки объекта отражают объективную истину и достаточны для определённого вывода.

Как отмечалось выше, оценка результатов исследования может показать эксперту, что у него отсутствует ещё полная уверенность в полноте и истинности познанного и необходимо продолжение исследований. В таких случаях происходит как бы возвращение пройденной стадии формирования убеждения, но на боле высоком уровне. Целью проведения повторных исследований является устранение сомнений эксперта в правильности сделанных выводов или отказ от них, как от неправильных.

Однако уверенность эксперта в правильности сделанного им вывода не означает, что он всегда считает полученное знание об объекте исследования достоверным. Так, в результате проведения исследования эксперт может прийти к убеждению (уверенности) в том, что (исходя из представленных в его распоряжение объектов исследования, других материалов дела или уровня науки) решение поставленного перед ним вопроса может бить только вероятным или этот вопрос вообще решить невозможно.

Исходя из изложенного, мы не можем согласиться с В.П.Колмаковым, который считает, что вероятное заключение с точки зрения психологических особенностей его формирования следует рассматривать как сомнение эксперта в истинности своих выводов [29, с. 28]. Это же относится и к утверждению З.М.Соколовского о том, что, если эксперт высказывает своё мнение в предположительной форме, значит у него в результате проведённого исследования не сложился твёрдый, достоверный вывод по интересующему следствие или суд вопросу [74, с.16].

Мы полагаем, что, решая вопрос предположительно, эксперт должен быть уверен в том, что иначе его решить нельзя.

Психологический процесс формирования вероятного вывода отличается от формирования категорического вывода только тем, что эксперт и в этом случае приходит к убеждению, что поставленный перед ним вопрос не может быть решён однозначно, а допускает возможность и иного решения.

Как уже отмечалось, психический процесс возникновения у эксперта уверенности в истинности своих выводов должен основываться на объективных данных исследования и их оценке в результате логических выводов и умозаключений.

Поэтому, если на указанный процесс оказывают воздействие факторы, не имеющие непосредственного отношения к исследуемым объектам, убеждение эксперта не может правильно сформироваться.

К таким факторам относится, прежде всего, внушение. Внушение представляет собой психическое воздействие на человека, в результате которого он некритически воспринимает мысли и волю другого лица, как свои собственные. В психологии оно подразделяется на прямое и косвенное, при котором такое воздействие не осознаётся не только лицом, на которое оно оказывается, но и тем, которое это воздействие осуществляет.

Применительно к формированию экспертного убеждения речь может идти, как правило, именно о косвенном внушении. Oно может явиться результатом воздействия на эксперта материалов дела, содержащих оценку объекта экспертизы другими лицами. Аналогичное воздействие на эксперта могут оказать и выводы, полученные в результате использования ЭВМ, которые в данном случае воспринимаются как истинные, без надлежащей их проверки при помощи традиционной методики.

Наконец, на эксперта может воздействовать и беседа со следователем, в которой последний сообщает, что вопрос, подлежащий экспертному исследованию, уже установлен при помощи других доказательств и эксперт должен в результате своего исследования только подтвердить это.

Не исключена возможность непреднамеренного внушения и со стороны более опытных специалистов, к которым данный эксперт обратился за советом.

При анкетировании 56% всех опрошенных экспертов на соответствующий вопрос ответили, что при производстве экспертиз они обращаются за консультациями к работающим с ними экспертам той же специальности. Если такая консультация основана на совместном изучении материалов данной экспертизы, она, конечно, полезна. В тех же случаях, когда мнение более опытного эксперта не основано на совместном исследовании, оно может быть воспринято недостаточно критически, и выводы эксперта, проводящего экспертизу, будут основаны не на его уверенности в их правильности, а на мнении авторитетного коллеги.

Отрицательное влияние на формирование убеждения эксперта может оказать и подражание, когда вместо того, чтобы самостоятельно прийти к определённому выводу, неопытный специалист начинает изучать заключения по аналогичным экспертизам и, механически подражая им, делать свои умозаключения.

Выводы эксперта, излагаемые в его заключении, содержат окончательную оценку результатов исследования, поэтому в заключении как в процессуальном документе не только находит своё выражение уже сформировавшееся экспертное убеждение, но и раскрывается процесс его формирования. Так, в исследовательской части заключения должны найти отражение данные о применённых методиках исследования, полученных результатах и сделанных на их основе выводах с тем, чтобы при необходимости их можно было проверить.

Сформулированные в заключении выводы должны логически вытекать из исследовательской части заключения и являться семантическим выражением сформировавшегося у эксперта убеждения.

Таким образом, процесс формирования убеждения в значительной степени зависит от профессиональных качеств судебного эксперта, вырабатываемых у него как в процессе его профессиональной подготовки, так и в результате практической деятели в должности судебного эксперта.

Структура экспертного убеждения

В психологическом аспекте сформировавшееся у эксперта убеждение представляет собой интеллектуально-эмоциональное состояние со сложной структурой.

Ю.Д.Манышев, изучавший убеждение как философско-социологическую категорию, пришёл к выводу, что структура убеждения может быть выражена следующей формулой: «познано – понято - пережито - принято, как истина» [41, с.281].

В.Ф.Бохан считает, что применительно к структуре внутреннего убеждени судьи указанная формула должна быть выражена так: «познано – понято я – принято, как истина, – подготовлено решение» [7].

Н.Л.Гранат и Ю.Н.Погибко полагает, что понятие «познано» уже включает в себя понятие «понято» и поэтому формула убеждения должна быть следующей: «познал – пережил – определил ценность – принял, как истину, – принял решение». Исполнение же последнего компонента, по их мнению, представляет последующий этап деятельности и означает практическое выполнение действий, намеченных лицом, принявшим решение [16].

Несколько иначе определяет структуру убеждения A.P.Pатинов. Формула убеждения, по его мнению, слагается из компонентов: «знание – воля – волевой стимул» [63, с. 142].

Представляется, что сведение такого сложного интеллектуально-эмоционального состояния, как убеждение, к подобного рода формулам носит слишком абстрактный характер. Кроме того, компоненты приведённых формул в значительной мере относятся к вопросу формирования убеждения, а не к убеждению как сформировавшемуся психическому состоянию.

По нашему мнению, структура убеждения эксперта как психологического состояния уверенности в правильности решения поставленной перед ним задачи включает в себя гносеологический, логический и эмоциональный компоненты.

Гносеологическим компонентом является уверенность в истинности полученных в результате исследования знаний об объекте экспертизы.

Логический компонент составляет уверенность в правильности песках умозаключений, выведенных на основе полученных знаний.

Эмоциональный компонент представляет собой чувство удовлетворения (неудовлетворения) результатами проведённой экспертизы.

Таким образом, в основу как гносеологического, так и логического компонентов убеждения эксперта положено чувство уверенности в том, что сделанные им выводы и умозаключения являются правильными и единственно возможными в данном конкретном случае.

Если у эксперта возникают какие-либо сомнения в истинности своих выводов, то с точки зрения своей профессиональной этики он обязан продолжить исследования, проверить сделанные на их основе выводы о том, чтобы такое сомнение устранить. Поэтому одной из важнейших задач профессионального воспитания судебных экспертов является выработка у них принципиального отношения к даваемым заключениям, т.е. убеждённости в том, что в основе заключений независимо от их характера должно лежать чувство уверенности эксперта, что иначе решить данный вопрос нельзя.

Уверенность необходимо отличать от веры и самоуверенности. Уверенность основана на том, что правильность выводов, лежащих в её основе, может быть практически и теоретически подтверждена. Вера же - состояние эмоциональное, которое не нуждается в теоретическом и практическом подтверждении, а носит безотчётный характер.

Самоуверенность эксперта заключается в том, что он утрачивает критическое отношение к полученным результатам исследования, глубоко их не анализирует, а делает из них поспешные, недостаточно обоснованные выводы, принимаемые им за достоверные и поэтому не нуждающиеся в объективной проверке.

Как показывает экспертная практика, самоуверенностью страдают, с одной стороны, недостаточно опытные специалисты, переоценивающие свои знания, а с другой – эксперты, имеющие значительный практический опыт и считающие поэтому, что они гарантированы от совершения каких-либо ошибок. В последнем случае самоуверенность свидетельствует о профессиональной деформации эксперта.

Эмоциональный компонент структуры экспертного убеждения проявляется в чувстве удовлетворения или неудовлетворенности, которые испытывает эксперт в результате проведённой экспертизы.

Степень такого удовлетворения или неудовлетворенности результатами экспертизы может быть большей или меньшей. Она зависит от темперамента, возбудимости эксперта, его отношения к работе. Но в той или иной степени эмоциональное отношение эксперта к результатам проведённой экспертизы всегда имеет место.

Последним элементом формирования убеждения эксперта является составление заключения, в котором это убеждение находит своё материальное воплощение. В тех случаях, когда поставленная задача не решена или решена только вероятно, от эксперта требуется проявление волевого усилия. Оно необходимо и в тех случаях, когда эксперту известно, что его выводы противоречат выдвинутой следователем версии. Таким образом, в ряде случаев эксперту для изложения своих выводов в заключении требуются определённые волевые качества. Наличие их у эксперта является одним из обязательных условий его профессиональной пригодности.

Особенностью структуры экспертного убеждения является то, что в заключении отражаются только гносеологический и логический его компоненты. Эмоционально-интеллектуальный компонент и волевые усилия, приложенные экспертом для сообщения выводов органу, назначившему экспертизу, составляют внутреннюю сторону убеждения, не находящую отражения в заключении.

Вместе с тем именно заключение эксперта (кроме протокола его допроса) является единственным процессуальным документом, в котором находят объективное выражение процесс формирования его убеждения и окончательные выводы эксперта.

Процесс формирования убеждения отражён в вводной и исследовательской частях заключения. В первой из них должны быть изложены исходные данные, использованные экспертом при производстве экспертизы. В исследовательской же части отражаются данные о методике исследования, применённой экспертом, использованных им научно-технических средствах и полученных результатах.

При проведении сравнительного исследования эксперт в исследовательской части заключения должен не только изложить coвпадающие или раздирающиеся признаки объектов экспертизы, но и научно объяснить их значения, равно как и обосновать, насколько установленные совпадения или различия имеют значение для сделанных выводов. В этом же разделе должны быть подробно мотивированы выводы эксперта к изложены умозаключения, на которых они основаны.

Таким образом, исследовательская часть заключения должна содержать все объективные данные, характеризующие процесс формирования убеждения с тем, чтобы была возможность в случае необходимости проверить проведённые экспертом исследования и сделанные из них выводы.

Выводы, сформулированные в заключительной части, должны логически вытекать из исследовательской части заключения и представлять семантическое выражение сформировавшегося у эксперта убеждения.

Анализ психологического аспекта убеждения эксперта и процесс его формирования свидетельствует о том, что отражение этого процесса в его заключении требует от эксперта определённых профессиональных качеств, причём последние не могут ограничиваться только наличием специальных познаний, а включают в себя также психические особенности, необходимые для успешного выполнения им своих обязанностей.

III СИХИЧЕСКИЕ КАЧЕСТВА СУДЕБНОГО ЭКСПЕРТА

Значение изучения психических качеств судебного эксперта

Один из основных принципов советской психологии – принцип единства личности и деятельности. Он состоит в том, что человек в осуществляемой им деятельности не только проявляется, но и формируется. Поэтому психические свойства человека должны изучаться одновременно с исследованием его деятельности [66, с. 314].

Любая профессиональная деятельность представляет собой совокупность физических действий и психических процессов, в зависимости от характера данной деятельности их соотношение меняется.

Именно поэтому для выявления психологических качеств, необходимых для занятия определённой профессией, необходимо, прежде всего, дать психологический анализ данной деятельности и выявить её структуру, как это было сделано применительно к работе судебного эксперта.

На формирование психологических качеств судебного эксперта оказывают влияние и внешние условия, в которых проходит его работа [67, с. 250-251]. Эти условия, наряду с внутренними, влияют на выработку и формирование у судебного эксперта таких качеств личности, которые необходимы ему для успешного выполнения возложенных на него обязанностей. Это является тем более важным, что качество экспертиз в значительной степени зависит не только от субъективных психических качеств эксперта, от знаний и умений, но и от тех объективных внешних условий, в которых протекает его деятельность.

Особенностью этих условий является, прежде всего, то, что они отражают специфику работы эксперта как деятельности, связанной с отправлением социалистического правосудия.

К ним, в частности, относятся:

– строгая правовая регламентация экспертной деятельности, сочетающаяся с самостоятельностью эксперта в избрании видов исследований, которые должны быть проведены для решения вопросов, поставленных органом, назначившим экспертизу;

– обязанность сохранения служебной тайны;

– особая общественно-психологическая атмосфера расследования, при которой к результатам экспертизы проявляется интерес не только со стороны назначившего её органа, но я всех лиц, так или иначе заинтересованных в исходе данного уголовного или гражданского дела;

– дефицит времени, установленного для производства экспертизы и, как следствие этого, постоянная умственная и эмоциональная перегрузка эксперта.

Указанные особенности требуют от эксперта таких психических качеств, как коммунистическая идейность и принципиальность, высокоразвитое правосознание, повышенное чувство ответственности. Указанное, в свою очередь, предполагает наличие высоких волевых качеств у лица, занимающегося экспертной деятельностью.

Специфические задачи, выполняемые экспертизой в уголовном и гражданском процессах, оказывают влияние не только на психологические качества личности эксперта, но и на внешние условия, в которых эти качества находят своё проявление.

Так, разнообразие объектов экспертных исследований требует от эксперта в условиях научно-технической революции систематического пополнения специальных познаний и овладения новыми методиками исследования. Поэтому одним из обязательных условий обеспечения успешной работа экспертов является не только наличие в экспертном учреждении соответствующих технических средств (аппаратуры, приборов в т.п.), но и систематическое издание или приобретение специальной и справочной литературы.

Выполнение экспертом исследований различной сложности связано как с его умственной деятельностью, так и с выполнением определённых физических действий по использованию технических средств, применяемых в процессе исследования, что предполагает выработку у эксперта определённых навыков и умений по работе с такими средствами.

Исследовательский характер деятельности по производству экспертиз требует создания условий, облегчающих познавательную деятельность эксперта и способствующих оптимальному проявлению его знаний и навыков. В этой связи большое значение приобретает научная организация труда судебного эксперта. Однако должного внимания в литературе данному вопросу до сих пор не уделялось.

Представляется, что вопросы оптимальной организации работы эксперта как важнейшего фактора, обеспечивавшего эффективность его профессиональной деятельности, должны стать специального изучения.

Разрабатывая научные метода организации труда эксперта, необходимо следить за тем, чтобы они не противоречили правовым нормам, регулирующим экспертную деятельность.

Важнейшими проблемами научной организации труда эксперта следует считать:

– научно обоснованное планирование текущей деятельности эксперта (на месяц, на день, планирование производства отдельной экспертизы, планирование повышения квалификации и т.п.);

– проблема оптимальной организации рабочего места судебного эксперта. В этом плане, прежде всего, необходимо принять меры для устранения лишних раздражителей, мешающих восприятию исследуемых экспертом объектов и решению поставленных перед ним мыслительных задач. Важное значение имеет также и рациональное оборудование рабочего места эксперта, его освещённость, техническая оснащённость и т.п. При проведении анкетирования выяснилось: большинство экспертов не удовлетворены организацией своего рабочего места, в частности нахождением в одном рабочем помещении нескольких экспертов, что не дает возможности должным
образом сосредоточиться на выполняемых исследованиях;

– проблема организации рабочего дня судебного эксперта. Следует отметить, что психическое состояние эксперта перед началом его работы может быть различным. В этом состоянии отражается отношение эксперта к своей профессии, а также реализуются такие его качества, как темперамент, воля, собранность и т.п. Результаты анкетирования показали, что на «втягивание» в работу эксперту требуется от получаса до одного часа, а продуктивная работа до перерыва занимает в среднем 2-2,5 ч, после же перерыва – 1,5-2 ч.

Эти данные нуждаются, конечно, в экспериментальной проверке, на основе которой могут быть выработаны рекомендации по наиболее продуктивному использованию рабочего времени судебной эксперта. В частности, следует рекомендовать созывать совещания, а также выполнять работу, не носящую исследовательского характера, перед перерывом, сразу же после его окончания или в конце рабочего дня, когда продуктивность исследовательской работы экспертов понижается.

Как отмечалось, основной задачей научной организация труда эксперта является обеспечение максимальной эффективности его деятельности. Понятие эффективности в данном случае охватывает всю совокупность положительных признаков деятельности эксперта, в частности результативность, продуктивность, правильность и надёжность выполняемых им экспертных исследований, а также экономию его сил, средств и времени, затрачиваемых на производство экспертизы.

Изучение особенностей профессиональной деятельности судебного эксперта необходимо для того, чтобы выявить психические качества, особенно важные для выполнявших эту работу лиц.

«Иногда бывает трудно узнать, – пишет известный специалист в области психологии труда И.Д.Левитов, – пригоден человек к данной профессии или нет. Это происходит в тех случаях, когда не совсем ясно, каких качеств от личности требует эта профессия, или спорны психологические компоненты этой профессии». Он отмечает, что психологическое изучение профессии должно быть подчинено двум целям: во-первых, определению профессиональной пригодности, т.е. соответствия психических качеств работника требованиям, предъявляемым профессией к психике человека, и, во-вторых, разработке таких основ обучения и воспитания, при которых в процессе овладения необходимыми знаниями к навыками у лица формировались и развивались бы профессионально-важные психические качества [36, с. 131, 134].

Из изложенного следует, что выявление психических качеств, благоприятствующих экспертной деятельности, нужно, в первую очередь, для решения проблемы подбора, расстановки и воспитания кадров судебных экспертов.

Экспертная деятельность требует от выполняющих её специалистов таких психических качеств, как усидчивость, настойчивость, внимательность, а также определённых моторных навыков и аналитического мышления. Характер работы эксперта таков, что при отсутствии у выполняющего её лица этих качеств не может быть гарантирован успешный результат. Поэтому необходимо добиваться того, чтобы в процессе обучения и воспитания соответствующих специалистов такие психические качества вырабатывались, а при подборе кадров судебных экспертов учитывались.

Выявление психических качеств, нужных специалисту для его успешной работы в качестве судебного эксперта, окажет большую помощь и при выборе этой профессии. К.Маркс в работе «Размышления юноши при выборе профессии» писал, что «...профессии кажутся нам самыми возвышенными, если они пустили в нашем сердце глубокие корни, если идеям, господствующим в них, мы готовы принести в жертву нашу жизнь и все наши стремления. Они могут осчастливить того, кто имеет к ним призвание, но они обрекают на гибель того, кто принялся за них поспешно, необдуманно, поддавшись моменту» (Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956, с.4).

Проверить же наличие у себя психических качеств, необходимых для успешной работы в качестве эксперта, специалист может только тогда, когда такие качества известны ему хотя бы из литературы.

Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 753; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

12 3 4 5 6 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!