ЛЕТО 1976 ГОДА: ОБЪЕДИНЕНИЕ ЛИГ

Лето 76-го – мой кандидат на звание Лучшего лета в истории – двухсотый День Независимости, релиз фильма «Челюсти», Олимпиада в Монреале, вымышленный выпускной в школе Ли, где учится Рэнди «Пинк» Флойд и слияние АБА и НБА. Все это – всего за три месяца. Процесс объединения лиг пошел в гору гораздо быстрее, когда АБА наняли спеца по антитрастовым искам Фреда Фрута, который очень плодотворно вел переговоры с даровитым помощником комиссионера НБА. Помощника этого звали…барабанная дробь… мистер Дэвид Стерн![195]

Вот о чем договорились лиги. В скобках – мои комментарии.

1. «Денвер», «Нью-Йорк», «Сан-Антонио» и «Индиана» заплатили каждый по 3,2 млн. за вступление в лигу. Эти команды также в не получали свою долю денег от ТВ-контракта в течение трех лет и не могли принять участия в драфте 76-го года, но их назвали «командами расширения» и позволили сохранить своих игроков. «Нетс» также пришлось выплатить «Никс» 4,8 млн. в течение десяти лет за нарушение территориальных прав.

(Пока сделка выглядит не слишком справедливой, но я рад за «Никс», поскольку они получили кучу денег, чтобы потратить их на плохих игроков. Больше всего меня напрягает пункт, касающийся драфта – класс новичков в 1976-м был глубоким, и такие игроки, как Джонни Дэвис (22 выбор), Алекс Инглиш (№23), Лонни Шелтон (№25) и Деннис Джонсон (№39), упали до второго раунда. Наглядная демонстрация того, что АБА не обладала рычагами давления на «старшего брата»).

2. Клуб «Кентукки» ликвидировали, а его владелец Джон Браун получил три миллиона компенсации, но затем купил «Баффало» всего за половину этой суммы. Четыре клуба АБА присоединились к НБА и отдали за это последние гроши, а Браун умудрился в процессе смены лиги выручить полтора миллиона? Как так вообще?

Но это еще цветочки по сравнению с владельцами «Сент-Луиса», которые провернули величайшую аферу в истории профессионального спорта и сорвали недетский куш. Они тоже получили компенсацию за ликвидацию принадлежавшей им франшизы, но в размере всего 2,2 млн., поскольку они в нагрузку к этому выбили себе еще одну седьмую часть от телевизионной прибыли каждой из четырех команд АБА. И деньги эти им гарантировались пожизненно. Другими словами, они выторговали себе четыре седьмых доли всех команд АБА от телевизионного соглашения. Навсегда. К 2009-му году эта доля составляла примерно 150 млн. баксов. Настоящий зеленый дождь из денег год за годом[196].

(«Нетс» взяли два титула с Доком, то есть у них на руках был отменный козырь и игрок, из-за которого вся эта канитель и затеивалась, но в результате присоединения к НБА клуб потерял столько денег, что им пришлось продать Дока перед сезоном 77-го года, чисто чтобы остаться на плаву. «Спиритс» являлись ужасной командой, которую уже давно пора было расформировать – у них не было болельщиков или игроков уровня Дока, да и как рынок они для НБА особого интереса не представляли, но, тем не менее, они заключили сделку в миллион раз лучшую, нежели «Нью-Джерси». Поди разберись, как так получилось).

3. Игроки из прекративших существование команд были выставлены на аукцион. За каждым из них был закреплен «ценник», и «Чикаго» гарантировали себе первый выбор на этом драфте (чтобы взять Артиса Гилмора). Оставшихся команды выбирали в обратном порядке в зависимости от результатов по окончании сезона 76-го года. «Атланта» обменяла свое право выбора в «Портленд» на Джоффа Петри, и «Портленд» разжился двумя самыми лакомыми кусочками того драфта (взяли Мориса Лукаса под вторым номером и Мозеса – под пятым)[197]. «Детройт» выложил безумную сумму в 500 тысяч за право взять Марвина Барнса. Видимо, хотели вынудить Боба Ланира совершить самоубийство.

(Этот драфт-аукцион входит в список Вещей, на которые было бы любопытно взглянуть сегодня. Его бы показали по ESPN часа в два дня во вторник, Рик Бьюкер бы проанализировал обмен между «Портлендом» и «Атлантой», Чад Форд бы пожаловался на недостаток европейцев, а Джей Байлас минут десять бы пел дифирамбы Мэлоуну, его умению действовать на подборе и его «серийной прыгучести»).

4. НБА согласилась отменить правило перманентных прав клуба на игрока и позволить опытным баскетболистам становиться свободными агентами по истечению действующего соглашения. В этой ситуации стороны долго не могли прийти к консенсусу: владельцы требовали компенсации, а игроки жаждали свободы и бились за право менять клубы. Этот спор, вероятно, затянулся бы еще на несколько лет, если бы не снизошедшее на главу Ассоциации Игроков НБА Джеффа Маллинса озарение. Он предложил выплатить владельцам четырехлетнюю компенсацию, ибо именно столько времени бы потребовалось, чтобы довести дело до Верховного суда. Все закивали головами, конец истории. В случае если две команды не могли договориться между собой, компенсации выплачивал офис О’Брайена.

(Важнейший момент в истории НБА со времен введения счетчика 24 секунд. После него изменились зарплаты игроков и способы построения претендующих на победу в чемпионате команд. К лучшему или к худшему, но НБА перестала быть прежней. Первые несколько лет оказались к худшему).

Получается, что сразу за слиянием лиг последовало самое сумасшедшее и знойное лето в истории НБА – столько переходов не было никогда. «Чикаго» и «Хьюстон» заполучили себе системообразующих центровых (Гилмор и Мэлоун). «Портленд» нашел помощника на подборах для Уолтона. «Нетс» продали Дока «Филадельфии» за три миллиона и обменяли Брайна Тэйлора и два пика первого раунда за Тайни Арчибальда[198]. «Филадельфия» объединила у себя обоих обладателей титула Самого ценного игрока АБА сезона 75-го года (Док и Макгиннис). Мозес на пути в «Хьюстон» успел сменить еще два клуба. «Портленд» обменял Мозеса в «Баффало» за пик первого раунда, а «Баффало» всего шесть дней спустя отдали его «Хьюстону» за два выбора в первом раунде. «Никс» купили Макаду у «Баффало», выдали ему колоссальных размеров контракт на пять лет и 2,5 млн., чем отбили у него всю страсть к игре до 1982-го года. Гэйл Гудрич стал Джеки Робинсоном рынка свободных агентов и не по своей воле зарубил на корню профессиональный баскетбол в Новом Орлеане на ближайшие два десятка лет (об этом чуть позже). Ред Ауэрбах отказался переплачивать Полу Сайласу и отправил его в «Денвер» в обмен на Кертиса Роу, а затем купил Сидни Уикса из «Портленда» (и окончательно убил веру болельщиков «Бостона»). Ни одна из пяти лучших команд сезона-76 («Голден Стэйт», Финикс», «Бостон», «Лос-Анджелес», «Кливленд») не стала сильнее ни на йоту. Добавьте в этот коктейль еще рост популярности кокаина, новые горизонты рынка свободных агентов и рост зарплат. И подготовьтесь эмоционально к знакомству с самой странной трехлеткой в истории НБА.

ПУШЕЧНОЕ ЯДРО

Дышите глубже, ибо мы отправляемся в единственный период в истории спорта, когда профессиональная лига увеличилась недостаточно сильно. В то время как число клубов в НБА увеличилось с восемнадцати до двадцати двух, количество качественных игроков резко подскочило. В лигу пришло двадцать восемь новых примечательных лиц, в том числе четыре суперзвезды, вокруг которых можно строить клуб (Ирвинг, Гервин, Гилмор и Томпсон), и одна потенциальная суперзвезда (Мозес)[199]. Добавьте к этому изобилию глубокий драфт (Джон Лукас, Дэнтли, Инглиш, Деннис Джонсон, Пэриш, Митч Капчак, Уолтер Дэвис и др.), и внезапно в каждой команде оказывается два качественного игрока, готовых вести клуб за собой. Теперь в командах шли споры за звание альфа-самца (Макаду-Хэйвуд, Ирвинг-Макгиннис, Барнс-Ланир) и наблюдался контраст игровых стилей (старая школа против уличной игры на публику). Некоторые команды мгновенно шагнули на новый уровень («Портленд», «Денвер»), а некоторые сдулись («Бостон», «Финикс», «Кливленд», Голден Стэйт»). Болельщики были, с одной стороны, довольны возросшим за счет АБА уровнем атлетизма, а с другой – недовольны эгоизмом некоторых игроков. Помимо всего прочего, кокаин и другие наркотики уже набирали обороты.

Повторюсь – странный был год. Составы многих команд изменились до неузнаваемости, как будто кто-то случайным образом перетасовал их как в видеоигре типа Madden, да еще и добавил четверти игроков лиги проблемы с наркотой. Результаты команд тоже стали жертвой царящего в НБА хаоса – по итогам сезона ни одна из них не победила больше, чем в 52 матчах и не проиграла больше, чем в 28 («Нетс»). Зато тезис «АБА была не такой уж плохой лигой» получил право на существование, поскольку девять человек с Матча всех звезд 77-го года пришли из АБА. В финале того года выступало пятеро АБА-шников. Такое переливание крови сделало Ассоциацию быстрее, атлетичнее и глубже. За исключением Билла Уолтона, самыми захватывающими игроками были выходцы из АБА (Док, Айсмен, Томпсон и Мозес). Эпоха медлительных пузанов осталась в прошлом – это было хорошо заметно по «Финиксу», который не потерял ни одного значимого исполнителя, но закончил сезон с результатом 34-48. В лиге произошла настоящая революция. АБА выступила в качестве пушечного ядра, брошенного в воду и разрушившего гладкую поверхность НБА.

Волны расходились в стороны и еще через год, когда одиннадцать из восемнадцати первых выборов на драфте сменили клуб через обмен (двое успели сменить команду дважды). Так появился новый тренд, ибо раньше обмениваться выборами на драфте было не принято – примерно до 1971-го все предпочитали сидеть на тех местах, которые им достались изначально. Ящик Пандоры открыли в 1977-м – «Милуоки» двумя обменами разжились первым, третьим и двенадцатым выборами на драфте. Конечно, два из них они бездарно профукали (вот же были времена – они взяли Кента Бенсона и Эрни Гранфелда, двух медленных белых парней, и при этом были избавлены от участи читать о себе гадости в Интернете или слушать их по радио), но все же вошли в историю как первая команда, которая заявила: «Мы будем перестраиваться через драфт!» Рискованное решение, надо сказать, учитывая то, что большинство клубов в то время были убыточны и жутко боялись разозлить болельщиков своими действиями[200]. В 1977-м также впервые на полную заработал рынок свободных агентов – команды сменили такие игроки, как Джамал Уилкс («Лейкерс»), Гас Уильямс («Сиэтл»), Трак Робинсон («Новый Орлеан»), Бобби Дэндридж («Вашингтон»), Джим Клемонс («Нью-Йорк») и И.С. Коулмэн («Голден Стэйт»)[201]. Обычно команды сами выбивали себе компенсацию за уходящих. Так, «Бостон», например, подписал Эм Эл Карра в 1979-м, и эта сделка потом перетекла в более крупную – Карр и два выбора в первом раунде за Макаду (пики на драфте позволили выбрать Пэриша и Макхэйла). С другой стороны, «Сан-Диего» подписали тем же летом Уолтона, команды не смогли договориться по поводу компенсации и оставили этот вопрос на усмотрение лиги. Поэтому никто не возражал, когда в 79-м году «Клипперс» подписали Брайана Тэйлора из «Денвера» и отдали взамен два выбора во втором раунде, четыре килограмма кокса и номер телефона своего лучшего наркодилера[202].

Несмотря на все эти перемещения и перестановки в составах, финальная серия в том году выдалась на славу и удовлетворила запросы всех – CBS (лучший рейтинг для финала в истории), НБА (Билл Уолтон и хайп вокруг Билла Уолтона как «большой белой надежды»), Брента Машбургера (который придумал для Уолтона прозвище «Человек-гора» и попытался стать для него тем же, кем был для Али в свое время Говард Коуселл), баскетбольных пуритан (они были рады, что «Портленд» «спасет» лигу) и даже желчных расистов (им нравился «анализ» этой серии, предлагаемый в популярных изданиях). «Сиксерс» тогда считали неорганизованной «уличной» командой и продуктом АБА, где каждый сам за себя и где собрана кучка получающих много денег чернокожих пацанов, которым плевать на партнеров по команде. Там выступали ребята с кличками типа «Мармелад»[203] или «Мир» и они были более известны своими изящными проходами и бросками, а не победами. Даже Доку досталось - его несправедливо считали эффектным, но не эффективным игроком.

«Портленд» был полной противоположностью и играл в духе ранних команд Расселла, то есть за счет быстрых отрывов, движения мяча и уникальных талантов Уолтона. У них в стартовой пятерке выходило трое белых, их лучший игрок был рыжим, а их разыгрывающий стригся под ежик. Их необычайно преданные болельщики забивали под завязку на каждом домашнем матче арену на 12666 мест и поддерживали их так отчаянно, что каждый матч превращался в концерт «Битлз» в середине шестидесятых. Их тренер тоже всем нравился, хотя он был жестким и суровым, рычал на игроков и вообще был похож на директора школы из «Общества мертвых поэтов». «Блэйзерс» всухую вынесли «Лейкерс», затем отыгрались со счета 0-2 и вырвали титул у «Филадельфии». И все их вдруг серьезно зауважали, поскольку они расправились с двумя командами, которые в глазах общественности якобы представляли две главнейшие проблемы тогдашней НБА: они оставили не у дел Карима (самую угрюмую суперзвезду в истории, которая всем уже порядком поднадоела) и побили команду якобы недисциплинированных и слишком богатых черных парней, которые, как тогда считалось, убивают баскетбол. Так что «миссия» «Портленда» по спасению баскетбола нехило так подстегнула рейтинги. Среднестатистический белый спортивный болельщик интересовался НБА, но лишь до тех пор, пока там можно было увидеть, как Уолтон и «Блэйзерс» надирают задницы заносчивым черным эгоистам.

(И без «Блэйзерс», надирающих задницы заносчивым черным эгоистам, у НБА могли появиться проблемы)[204].

ХЬЮСТОН, У НАС ПРОБЛЕМЫ

Если сезон 77-го года был самым сумасшедшим, то сезон 78-го года принес лиге больше всего вреда. Вот список проблем, с которыми столкнулась Ассоциация, от наименее значительных до наиболее губительных:

Кризис №1 – скоропостижная кончина «Блэйзерс». «Портленд» шел с результатом 50-10, когда травму получил Уолтон, и все покатилось в тартарары, хотя тогда все только и делали, что кричали о том, что это величайший коллектив в истории. Так НБА потеряла одну из ключевых команд, самую заметную белую звезду и наиболее приятную взору бригаду не только 78-го года, но и 79-го, и 80-го. Это как если бы Джордан сломал ногу по ходу сезона «Чикаго» с 72 победами и после этого пропал на три года. Как вам потенциальный финал-96 между «Хит» и «Соникс»? Прельщает? А финалы «Индиана» - «Юта» в 97-м и 98-м? Надеюсь, поняли намек. Травма Уолтона могла стать для НБА смертельным ударом, если бы вовремя не появились Лэрри и Мэджик[205].

Кризис №2 – кокаин. К тому моменту уже был повсюду. И никто толком не осознавал силу его влияния. Я не хочу повторяться в миллионный раз. Просто посмотрите «Ночи в стиле буги». Если еще, конечно, этого не сделали. Я сделал уже с десяток отсылок к этому фильму и мог бы сделать еще штук триста. Легко. Смотрите его смело. «Это настоящий фильм, Джек».

Кризис №3 – провальная дилогия под названием «Буллетс» против «Соникс» в финале. Вы понимаете, что за последние полвека только в финальных сериях 78-го и 79-го годов не было ни одной узнаваемой суперзвезды или команды с большого привлекательного рынка? Финал-78 пришлось растянуть на восемнадцать дней, чтобы удовлетворить желаниям CBS. Анселд забрал домой титул Самого ценного игрока финала и новенькую машину, хотя церемония была омрачена вопросом главы CBS Анселду по поводу того, может ли он одолжить эту машину, чтобы в ней удавиться. Черная полоса застигла не только Уолтона и «Блэйзерс», но и всю лигу, ведь мы были в паре шагов от чумового финала-78 между «Наггетс» и «Сиксерс» («Томпсон против Доктора!») или атомного противостояния «Сперс» и «Санз» в финале-79 («Дэвис и Уэстфол скрестят мечи с «Ледяным» Гервином!»). Если бы в те годы во главе лиги стоял Дэвид Стерн, то он наверняка бы нашел пару толковых свистунов, эквивалентных нынешним Дику Баветте или Беннетту Сальваторе, которые бы сделали нужный результат в решающих матчах между «Сперс» и «Буллетс», «Сиксерс» и «Буллетс», а также «Наггетс» и «Соникс». И вы знаете, что это правда[206].

Кризис №4 – конфликты с CBS. Переговоры по последнему ТВ-контракту были очень жаркими, и хотя стороны все же пришли к консенсусу и заключили сделку на четыре года и 74 млн., телекомпания упиралась до последнего и не сильно-то хотела идти навстречу Ассоциации. В итоге по контракту (если это можно так назвать) CBS получала право показывать матчи плей-офф лишь в записи, самостоятельно определять даты и время матчей плей-офф, да еще к тому же сократила число баскетбольных трансляций по воскресеньям. И все это с учетом отсутствия кабельного телевидения. Да уж, незавидное положение.

Кризис №5 – драки.Драки всегда считались частью баскетбола и логичным продолжением его контактной природы (то же касалось хоккея). Уиллис Рид приобрел определенную славу, когда полез выяснять отношения с целой командой «Лейкерс» в 67-м. Морис Лукас заработал репутацию «тафгая», когда врезал Гилмору. Деннис Оутри продержался в лиге десять лет, поскольку был Тем самым парнем, который врезал Кариму. Рики Соберс решил навалять Рику Бэрри и тем самым перевернул серию между «Уорриорз» и «Санз» с ног на голову в 76-м. Калвин Мерфи страдал от комплекса Наполеона и любил вступать в конфронтации с большими парнями и однажды отличился тем, что послал в нокаут 203-сантиметрового Сидни Уикса. Так что, когда во втором матче финальной серии 77-го года завязалась драка между «Блэйзерс» и «Сиксерс», никто не придал этому особого значения. Началось все с того, что Дэррил Доукинс попытался исподтишка ударить Бобби Гросса (но попал в своего партнера по команде Дага Коллинза), затем отскочил назад и неудачно попал прямо под тяжелый локоть Лукаса, после чего эти двое потанцевали друг перед другом в духе кулачных боев 1920-х годов, пока остальные их не разняли. После удаления с площадки Доукинс все не мог успокоиться и сломал несколько унитазов в раздевалке «Филадельфии». И что, думаете, кого-то дисквалифицировали хоть на матч? Конечно, нет! Не хочу звучать как Старый Ворчливый Редактор, но так уж была устроена лига в семидесятых, и всем это дико нравилось. «Портленд» после этой стычки выиграл четыре матча подряд, и все дружно согласились, что немаловажную роль в победе сыграл именно локоть Лукаса[207]. Для того времени и той НБА эта была идеальная драка – без травм, отменное шоу и хороший урок на тему того, что нужно всегда заступаться за своих одноклубников[208].

Октябрь того же года. Sports Illustrated выстраивает обзор грядущего сезона НБА вокруг «Силовиков» и ставят грозную харю Лукаса на обложку. Короче говоря, прославляют жестких и не боящихся физического контакта игроков и в качестве подзаголовка пишут угрожающую фразу «Никто, я сказал, никто не смеет трогать моих партнеров по команде». Сегодня эта статья читается просто на одном дыхании. Журнал сделал впечатляющие фотографии самых известных «силовиков» НБА, как если бы они были рестлерами. Кермит Вашингтон (ой) позировал голым по пояс, словно боксер. Под изображениями был текст, в котором каждого из игроков описывали как гремучую смесь Клинта Иствуда и Чарльза Бронсона. Вот пример: «Кермит Вашингтон, силач из «Лейкерс» ростом 203 сантиметра и весом 104 килограмма. Кермит – тихий и приятный в общении человек, который качает мышцы и периодически отрывает людям головы. В памятной игре в прошлом ноябре против «Баффало» Вашингтон схватился с Джоном Шумейтом и уложил 206-сантиметрового форварда на паркет серией убойных хуков. Свидетель той схватки сообщил, что «Шумейта просто разобрали на запчасти».

Никогда еще о мордобое не писали так изящно. А ведь к мнению SI тогда многие прислушивались (держите в уме, что тогда еще не было ни ESPN, ни USAToday, ни кабельного, ни Интернета), что вкупе с уже ранее звучавшей в журнале похвалой в адрес Мерфи и Лукаса, стало оправданием увеличения числа драк в лиге. Лукас был достойным игроком, но вряд ли бы он попал на обложку SI, если бы не умел…ну, вы поняли… выбивать все дерьмо из другого человека. Считалось ли нормальным ударить кого-либо по лицу? Sports Illustrated давали на этот вопрос положительный ответ. Ну, если на то была веская причина.

Первая игра регулярного сезона. Кент Бенсон заезжает локтем в живот Кариму, тот сгибается пополам и корчится от боли, но затем возвращается на площадку и заряжает Бенсону по роже и ломает тому челюсть. Отличие этого инцидента от прошлых подобных было в том, что здесь черный бил белого и этот момент крутили в новостях по всей стране[209]. Причем черный парень еще и был самым видным игроком 70-х. Лига решила не наказывать Карима и посчитала, что с него хватит и тех двух месяцев, которые он пропустил из-за перелома кисти после удара.

Декабрь. Кермит повздорил с Кевином Куннертом из «Хьюстона» после штрафного и завязалась драка. Карим оттаскивает Куннерта, но тот уже получил свою порцию люлей от Кермита и теперь держится за лицо[210]. Кермит оборачивается, видит, что на него бежит Руди Томьянович и наносит удар, который помощник тренера «Лейкерс» Джек Маккинни назвал «величайшим ударом с истории человечества». От хука Кермита и удара о пол при падении у Руди ломается лицевая кость. Карим описывал звук от этого удара, «как будто кто-то размозжил тыкву о твердую поверхность». Руди схватился за лицо, лежал и истекал кровью, а зрители замерли в ужасе. Итог: две недели в больнице, сломанные челюсть и нос, столь сильные переломы черепа и лицевых костей, что во рту у Руди оказалась спинномозговая жидкость.

Против Кермита сработали сразу четыре фактора (ну, помимо того, что он чуть не убил другого игрока). Во-первых, стычка между Каримом и Бенсоном произошла всего двумя месяцами ранее, так что журналисты объединили эти инциденты воедино и стали раскручивать тему заголовками типа «Насилие в НБА выходит из-под контроля!» (при этом все дружно сделали вид, что SI не превозносил это самое насилие всего десять недель назад). Люди начали задаваться вопросом вроде: «Как я, белый мужик, могу следить за лигой, в которой черные мужики дубасят белых?» Вслух такие мысли никто не озвучивал (разве что за закрытыми дверями), но даже сама возможность существования такого рода мнений пугала до усрачки CBS и владельцев клубов. Во-вторых, на единственной записи этого момента Кермит похож на жаждущего крови белого безумца, но изначальный удар Куннерта камеры упустили (как и заварушку между ними) и переключились на драку, только когда Куннерт уже обмяк в руках Карима, а Руди бежал на Кермита. В-третьих, Saturday Night Live хорошенько обсосали этот эпизод, показывая его снова и снова в рубрике «Что нового на этой неделе?» и превратили этот эпизод в шутку[211]. И в-четвертых, худшего момента для скандала и придумать было нельзя. ТВ-рейтинги не поражали воображение, посещаемость падала, и Ассоциации приходилось бороться с клеймом лиги «для белого населения, но в которой играет слишком много черных». Здесь столкнулись целый ряд экстремумов – самый чудовищный удар в истории баскетбола, идеальный «исполнитель»[212], печальнейший результат, наиболее неподходящее время (контракт с CBS истекал по окончании сезона), самое неудачное сочетание рас (черный уделывает белого). Кермита дисквалифицировали на шестьдесят дней без выплаты зарплаты (причем без суда и следствия), так что он потерял примерно 54 тысячи долларов и попутно стал Врагом народа №1. (Дело не ограничилось угрозами. Когда Кермит отбыл наказание и вернулся на паркет, полиция посоветовала ему не заказывать еду в номер в гостиницах, поскольку они боялись, что его могут попытаться отравить). Руди же отсудил у лиги 3 миллиона, а его адвокаты превратили Кермита в бешеного ротвейлера, которого спустили с поводка невнимательные владельцы. Ничего хорошего НБА из этого скандала не вынесла.

Ни-че-го.

«Лейкерс» хладнокровно обменяли Кермита еще до истечения срока дисквалификации и отправили его в «Бостон» взамен на Чарли Скотта, моего любимейшего «кельта» в истории. То были темные времена для Абдул-Симмонса. Помню, я лично присутствовал на первой игре Кермита за «Бостон». Сначала долго искал его глазами на разминке, потом, найдя его, подумал про себя «Вот он, это тот самый дядька» и весь вечер следил за каждым его движением в страхе, как будто передо мной был Майкл Майерс. Он был первым изгоем в лиге, но расположение фанатов «Бостона» завоевал очень быстро. Вашингтон - трагичный и несчастный персонаж, который, тем не менее, всегда держался с достоинством и яростно боролся за каждый подбор. Он стал чуть ли не первым со времен Сайласа, кому удалось вдохнуть жизнь в Коуэнса. Казалось, что Кермит вкладывал в игру все спрятанные глубоко эмоции. И когда Гарден замолкал  (а это случалось частенько, поскольку в том сезоне мы выиграли всего 32 матча, и болельщики массово покидали трибуны еще до окончания), то можно было услышать рык Кермита после каждого подбора – хрррррррр. Кермит набирал в среднем 11,8 очка и 10,5 подбора при 52% реализации бросков всего за 27 минут за игру. К концу сезона он стал моим любимым «кельтом», и я был убежден, что это лицо Руди само напало на кулак Кермита.

Конечно, тем же летом мы его обменяли. Без комментариев[213]. Он переехал в «Сан-Диего», а затем перешел в «Портленд», и фаны «Блэйзерс» приняли его так же тепло, как когда-то и болельщики «Селтикс». Спустя несколько лет Халберстам чудесно описал историю Кермита (одна из лучших историй об отдельно взятом игроке, которые я читал) и тот превратился в своего рода жертву. Джон Файтштейн даже написал в 2002-м году целую книгу о той драке[214]. Не только Руди, но и сам Кермит оказались в неправильном месте в неправильное время. Сотни игроков НБА до него махали кулаками на площадке с целью навредить сопернику. Но удар Кермита попал в цель, пожалуй, слишком точно. Он стал Ганнибалом Лектером Ассоциации и тем самым парнем, который одним ударом чуть не убил кого-то. НБА после этого стала более серьезно относиться к насилию на паркете – зачинщиков теперь обязательно удаляли с площадки, да и дисквалификации за драки стали серьезнее и продолжительнее, но Удар Кермита превратился в городскую легенду. Считается, что именно он все изменил. Брехня. Лига не прилагала серьезных усилий по искоренению драк до потасовки между «Никс» и «Буллс» по ходу плей-офф 94-го года, когда на трибунах сидел сам Дэвид Стерн. Именно та драка стала точкой кипения для Ассоциации, но никак не удар Кермита.

ЖИВОЙ ТРУП

В тот год ощущение, что у НБА, мол, дела плохи, стало повсеместным. Кому можно сказать за это спасибо? Трансляциям игр в записи, падению посещаемости, не особенно старающимся звездам, отсутствию Уолтона, переезду «Баффало» в Сан-Диего, разочаровывающим выступлениям Ирвинга в «Филадельфии», соотношению черных к белым в количестве 75 к 25 и нападкам на НБА со стороны колумнистов разных газет и даже Sports Illustrated. В 1978-м и 1979-м все спортивные болельщики верили SI на слово, так что нет ничего удивительного в том, что у всех в голове вертелась мысль: «У НБА серьезные проблемы», даже несмотря на то, что это было неправдой или не совсем правдой. «Бостон» владел правами на Берда, так что сезон без поражений в исполнении команды государственного штата Индианы в 79 году не прошел мимо и болельщиков НБА. Берда пророчили в спасители увядающих «Селтикс», так что, когда он сошелся лицом к лицу с командой университета штата Мичиган во главе с Мэджиком в финале NCAA 1979 года, на баскетбольном небосводе оказались уже два потенциальных спасителя для клубов НБА. И по счастливой случайности два первых выбора на драфте-79 принадлежали командам с двух из трех крупнейших рынков НБА (Лос-Анджелес и Чикаго). «Лейкерс» выиграли бросок монетки и забрали себе Мэджика, а «Буллс» пришлось подождать еще пяток лет до прихода Джордана. «Селтикс» подписали Берда, все довольны[215]. В итоге всего за год Берд вытащил из болота «Селтикс», Мэджик вывел из летаргии Карима (в которой он пребывал к тому моменту уже добрых пять лет), а «Филадельфия» наконец-то собрала добротную банду вокруг Дока. Все три команды выиграли больше 60 матчей и прошли в финалы конференций, а Мэджик еще и проснулся знаменитым после решающей игры финальной серии.

Но не они спасли лигу, а появление кабельного телевидения. Всего спустя несколько недель после того как НБА заключила контракт с «USA Network» на три года и полтора миллиона за показ матчей четверга и игр ранних стадий плей-офф, ESPN запустила первый в истории круглосуточный спортивный канал. Запомните эту дату – 7 сентября 1979 года. Тогда родились и SportsCenter, и разудалые нарезки лучших моментов матчей, и кабельный телеканал, который позднее стал претендентом на показ матчей НБА в прямом эфире. Именно тогда приобрела очертания формула, как лучше всего продавать матчи – в виде компиляции самых крутых моментов типа бросков сверху, мастерских пасов и важных попаданий. За бортом остались вся скукота и неподобающие для успешной спортивной лиги моменты (то есть драки, пустые места и безразличие некоторых бесцельно бегающих туда-сюда и откровенно скучающих игроков). Дэвид Стерн, например, считает, что именно выход на арену ESPN и кабельного спасли лигу, а не Мэджик и Берд. Он вообще придерживается того мнения, что Ассоциацию не надо было ни от кого спасать и разговоры о ее кризисе были преувеличением[216]. И он, скорее всего, прав. Если помните, в 1980-м году в лиге появился новый клуб, «Даллас Мэверикс». Так вот его владельцы за право присоединения заплатили неслабую сумму – 12 миллионов. «Даллас» закончил свой первый сезон с результатом 15-67, и все еще тогда шутили, что «Лучше бы они наняли тренером Джей Ар Юинга». 28 лет назад люди хватались за животы от хохота после таких шуток. Так вот, я к чему веду – как можно говорить, что НБА в кризисе, если толстосумы были готовы отдать 12 миллионов, чтобы к ней присоединиться?

Справедливости ради стоит сказать, что отношения между НБА и CBS действительно были хуже некуда. В 1980 в финалах конференций играли очень привлекательные команды («Бостон» против «Филадельфии» и «Лос-Анджелес» против «Финикса», но CBS показали только три матча в прямом эфире, еще три – в записи, а на остальные четыре просто забили (в том числе и на поворотную игру №4 в Финиксе)[217]. В финале явно было на кого посмотреть – тут тебе и Мэджик, и Карим, и Док, но CBS все испортили. Они заставили команды сыграть матчи №3 и 4 за одни выходные, а затем предоставили местным филиалам своей сети выбор, показывать ли шестую встречу (которая могла стать решающей) в прямом эфире в 11:30 вечера или в записи. А поскольку матч выпал на пятницу во время горячей поры для телевизионщиков, то большинство каналов предпочли поставить в эфир серии «Невероятного Халка», «Дюков из Хаззарда» и «Далласа». В прямом эфире игру показывали только в Филадельфии, Лос-Анджелесе, Портленде и Сиэтле. Это означает, что одну из самых известных баскетбольных игр в истории (когда Мэджик вышел в старте на позиции центрового вместо травмированного Карима и привел «Лейкерс» к победе в серии и чемпионате) в большинстве городов Америки показывали далеко за полночь в записи. А ведь сколько молодых болельщиков могли бы подсесть на НБА, увидев это! Хотя, с другой стороны, телевизионщиков тоже можно понять. «Невероятный Халк», «Дюки и Хаззарда» и «Даллас»? Да это ж просто убийственная комбинация! Мне понадобилось всего пара минут усиленного поиска в Гугле, чтобы выяснить, что «Даллас» и «Дюки» были самыми популярными сериалами в 1980-м году. «Дюков» смотрело примерно 21 млн. телезрителей, а «Даллас» - невообразимые 27 миллионов. Разумеется, они не смогли отказаться от этих сериалов в пользу очередного эпизода шоу под названием «Лига богатых черных наркоманов»[218]. Это было бы откровенно плохо для бизнеса. Так что да, печально, что мало кто видел вживую знаменитый 42-очковый перфоманс Мэджика. Но НБА сама виновата – она могла поставить игру на день субботы, и все были бы довольны, и народу бы у экранов было побольше[219].

Год спустя ситуация приобрела совсем уж угрожающий характер. Финал конференции между «Бостоном» и «Филадельфией» был доверху забит звездами, и это противостояние стало, возможно, лучшей серией на этой стадии в истории, но CBS согласились показать только девять из возможных четырнадцати матчей (шесть из них в итоге показали в записи), а из шести матчей финала-81 четыре были показаны не в прямом эфире. Финальная серия показала худший рейтинг всех времен (6,7)[220]. В то же время нужно упомянуть, что в финале Запада каким-то невероятным образом сошлись «Рокетс» (с результатом 40-42) и «Кингз» (тоже 40-42), отчего руководству CBS наверняка захотелось выйти в окно или притвориться, что никакого финала Западной конференции в природе не существует[221].

Так что да, НБА нужно было кабельное ТВ. Срочно.

1979-80: ТРЕЕЕЕЕЕЕЕХА!

Интересно, вы отдаете себе отчет в том, что трехочковой линии потребовалось целых восемь лет, чтобы стать полноценной частью игры? Краткий экскурс в историю взросления «трешки»:

1980. К нововведению пока относятся подозрительно и излишне осторожно. Только Брайан Тэйлор (239) и Рик Бэрри (221) выбрасывают за сезон больше 200 «трех», двенадцать человек выполняют больше сотни, и лишь пять забивают больше 38%. В среднем за игру бросают меньше шести дальних бросков. Помню, что Крис Форд вдруг заявил о себе в качестве «снайпера» (забивал 43% бросков издали) и тут же из заурядного атакующего защитника превратился в ценный актив. После каждого его попадания толпа сходила с ума. Дело двигалось вперед, но пока с микроскопической скоростью.

1981. Небольшой шаг назад. Майк Братц – лидер лиги по выполненным броскам (169 попыток), и один Брайан Тэйлор реализует больше 34% (38,3% если быть точным). Средний процент по лиге падает с 28 до 24,5, количество дальних бросков в отдельном матче снижается до четырех. Странно. Тем не менее, в активе лиги первый значимый трехочковый бросок – Берд реализовал решающую трешку в шестой игре финала и отпраздновал ее, победно вскинув кулак. Это момент был захватывающим для меня даже в записи, и несмотря на то, что я смотрел матч в полусне в полвторого ночи.

1982. Никто до сих пор не осмеливается связываться с дальними бросками на постоянной основе. Только четыре игрока выбросили за сезон более 100 трехочковых, зато в коллекцию отправился еще один известный момент, связанный с бросками издали – Фрэнки Джонсон и Джеральд Хендерсон в пятом матче серии «Селтикс» - «Буллетс» ввязались в драку, после чего Джонсон разозлился, поймал кураж и реализовал три трехи подряд (в том числе и одну бомбу метров с девяти), чем помог своему клубу затащить «Бостон» в овертайм. Правда, на большее его не хватило, и «Селтикс» после двух овертаймов отпраздновали победу. Ту игру показывали в прямом эфире по USA Network, так что это первый матч, в котором кто-то единолично решил похоронить соперника, забросав его издали[222].

1983. Полный штиль. Только четыре человека в лиге выполнили больше 100 бросков из-за дуги. Средняя реализация падает до 24%. Среди лидеров по проценту попаданий – Майк Данливи (34%) и Айзейя Томас (28%). Последняя цифра выглядит комично, потому что из всех более-менее современных разыгрывающих Томас бросал трехочковые хуже всех.

1984. Небольшие подвижки в правильном направлении – Даррелл Грифит из «Юты» становится лидером НБА по выполненным броскам (252), попаданиям (91) и проценту (36,1). Ирония в том, что первым парнем на деревне по части дальних бросков был игрок по прозвищу Доктор Данкенштейн.

1985. Количество трешек за матч вырастает до 6,2, средний процент в лиге – до 28,2. Уже пятнадцать игроков пересекают рубеж в 100 попыток из-за трехочковой дуги, а четыре - берут планку в 40% реализации. Дальний бросок получает статус «клевого» элемента, когда Берд добавляет его в свой арсенал (реализует 42,7% и заваливает две особо памятные по ходу игры, где он набрал 60 очков).

1986. Долгожданный прорыв на трехочковом фронте:

1. В рамках Уикенда все звезд проходит первый конкурс трехочковых бросков, и его победителем становится не кто иной, как Лэрри Берд (который спрогнозировал свой триумф еще до начала соревнования)[223].

 

2. Легенда извлекает ценный опыт из этой победы и решает превратить дальний бросок в полноценное оружие. В том же месяце он выдает первоклассный отрезок из десяти игр, в которых забивает 25 из 34 трешек. По итогам сезона он оказывается лидером по попыткам (194) и попаданиям (82), но становится четвертым по проценту реализации (42,3). Помимо этого, Легенда становится первым, кому приходит в голову использовать дальний бросок в качестве психологического оружия – он забивает аж четыре штуки в заключительной четверти сухой победы над «Милуоки» в финале конференции, а затем унижает «Хьюстон» в финале, когда он решил выйти из трехсекундной зоны с дриблингом, оббежать троих соперников, выбрать подходящее место прямо перед скамейкой «Рокетс», запустить издевательскую треху и сказать ею без слов все, что он думает про своих соперников. После этого момента по ходу решающей игры финала-86 фанаты в Гардене своим ревом чуть не пробили крышу арены.

 

3. Появляются специалисты по трехочковым: Крейг Ходжес (45%), Трент Такер (44%), Кайл Мэйси (41%) Майкл Купер (39%) и Дэйл Эллис (36%). Эти игроки растягивают защиту оппонента и облегчают партнерам проход под кольцо.

 

4. В том сезоне было три особо запоминающихся трешки: Док забил издали на последней секунде и вырвал победу у «Селтикс» на национальном ТВ; Дадли Брэдли в концовке принес своей команде победу над «Филадельфией» в игре плей-офф; Джефф Мэлоун, догнав уходящий в аут мяч, в падении каким-то чудом попал трехочковый, который потом крутили в рекламе «НБА – это ФАНННННтастика!» целый год[224].

1987. Бинго! Почти 10 трехочковых за матч, реализация в среднем по лиге переползает за 30%, восемь человек выполняют больше 200 дальних бросков за сезон, а двадцать – больше 125. Ах, если бы Берд попал ту трешку в четвертой игре финала-87 (см. пролог), то она бы стала самым известным дальним броском в истории.

Вот так трехочковый бросок стал ТРЕЕЕЕЕЕХОЙ. Его эволюция растянулась на восемь лет.

Еще один фактор сделал жизнь проще для нападения многих клубов – изобилие качественных настоящих разыгрывающих. В 1981-м году в НБА было двадцать две команды и в половине из них нападением руководили отменные первые номера: Мэджик Джонсон/Норм Никсон, Тайни Арчибальд, Мо Чикс, Гас Уильямс[225], Кевин Портер, Рики Грин, Джонни Дэвис, Эдди Джонсон, Майкл Рэй Ричардсон, Джон Лукас и Фил Форд. Еще через год к этому списку присоединились Айзейя Томас и Джонни Мур, так что НБА не могла жаловаться на дефицит разыгрывающих. Неудивительно, что результативность и процент попадания с игры росли не по дням, а по часам. В 78-м году команды набирали в среднем 108,5 очка (46,9% реализации), а к 84-м году эти показатели выросли до 110,1 и 49,1% (цифры были бы еще выше и лучше, если бы картину не портило обилие плохих неподготовленных дальних бросков). Те времена, когда «Лейкерс»-77 могли позволить себе не иметь в составе ни одного умелого дриблера и при этом выходить в финал, остались позади. Если вам когда-нибудь доведется наблюдать за одной из игр «Филадельфии» и «Бостона» в 1981-м, то обратите внимание на действия Тайни и Мо Чикса. На них было приятно смотреть – они знали, как управлять быстрыми отрывами, отлично владели мячом, били почти без промаха средние броски метров с 4-5 и лезли под кольцо, когда это необходимо. Услада для глаз.

1980-81: КОКАИНУМ!

Употребление кокаина превратилось из забавы и развлечения в угрозу для будущего Ассоциации в 1980-м году. Произошло следующее:

· Во время тренировки перед финалом 1980-го года игрок «Лейкерс» Спенсер Хэйвуд потерял сознание прямо по ходу разминки. Последствия пристрастия к кокаину. Его моментально исключили из команды. Триумфальное возвращение Разбитого Зеркала! Удивительно, что его не было на площадке во время инцидента с Кермитом и Руди.

· Терри Ферлоу из «Юты» погиб в автокатастрофе спустя неделю после окончания финальной серии. В крови нашли следы кокаина и «Валиума». Хммммммм[226].

· Летом 1980-го года Ричард Прайор обкурился вусмерть и поджег себя, что сподвигло L.A. Times провести расследование, касающееся употребления кокаина в кругах знаменитостей. Они пришли к выводу, что зависимость от кокаина достигла масштаба эпидемии в НБА. Тогдашний генеральный менеджер «Атланты» Стэн Кастен оценил долю погрязших в наркоте игроков НБА в 75%. Семьдесят пять процентов!

· В ноябре 1980-го SI выпустил статью о Дэвиде Томпсоне, где назвал его «бледной тенью прошлого себя». В материале были густо представлены истории и слухи, связанные с кокаином. Томпсон напрямую отрицать даже эти слухи не стал и заявил, что «Я не делаю ничего такого, чего бы ни делали другие игроки в НБА»[227].

Чему здесь удивляться? На дворе стоял конец 70-х, и кокаин как торнадо ворвался в музыкальную/кино-/телеиндустрию, его нюхали и курили на дискотеках, в ночных клубах, университетах, плюс на него серьезно подсели представители всех профессиональных спортивных лиг[228], но именно в НБА последствия повальной зависимости было видно лучше всего. Эффект кокаина заметен невооруженным взглядом – мутные глаза, худоба и резкие перепады в игре. Нет более открытого спорта, нежели баскетбол. И никто не может отрицать, что в период с 1977-го по 1983-й многие игроки переживали спад, хотя по идее должны были выйти на пик карьеры, что у некоторых молодых игроков существовали проблемы в личной жизни (и это уже не получалось скрывать), что некоторые ветераны стали странно себя вести, плохо играть и пропускать тренировки, что карьера многих заканчивалась чересчур резко и неожиданно. О наличии зависимости у некоторых мы узнали из первых уст, когда они в этом публично признавались и проходили курсы реабилитации (Томпсон, Уолтер Дэвис, Джон Дрю, Ричардсон, Джон Лукас, Бернард Кинг, Эдди Джонсон). Насчет других мы можем только гадать (про одного широко известного в узких кругах баскетболиста даже ходили слухи, что он под дозой выступал лучше, чем без нее). Так или иначе, по поводу карьер многих игроков того периода слишком уж часто звучат вопросы типа «А он-то куда делся?» или «Почему его карьера окончилась так внезапно?». Сложно сказать, почему на протяжении двух лет после смерти Ферлоу и отчета в L.A.Times Ассоциация вообще в ус не дула, чтобы как-то исправить положение[229].

Некоторые команды отказывались помогать игрокам и безжалостно их обменивали. «Никс» избавились от Ричардсона, «Нетс» - от Бернарда, «Хокс» - от Дрю. Видимо, хотели получить за них хоть что-то взамен, ибо знали, что эти ребята скоро могут донюхаться до полной невменяемости и беспомощности по части баскетбольных умений. «Уорриорз» в 81-м году отстранили Лукаса на восемь матчей, хотя в то время отчаянно боролись за место в плей-офф. Лукас, конечно, и сам был парень не промах – пропустил шесть встреч, три командных перелета и больше десятка тренировок[230]. Он не оставил руководству другого выбора. Дрю в 1983-м году все-таки воззвал о помощи и признался в интервью «New York Times», что он к тому моменту уже три года курил дурь и нюхал кокс с 1978-го года. Думаете, команды, за которые он играл, об этом не знали? Думаете, «Лейкерс» не замечали, что у Хэйвуд к 1980-му году от наркоты уже окончательно крыша ехала? (В том же материале сообщалось, что Бак Уильямс произносил речь на вручении индивидуальных призов и заявил, что в НБА наркотиками балуются «может, 20 или 30% игроков», после чего добавил, что эта цифра гораздо ниже, чем он предполагал. Ниже? Ты серьезно?). То была довольно тоскливая эра для баскетбола. Может, оно и к лучшему, что большинство матчей показывали в записи.

Как насчет самой шикарной истории из НБА, связанной с кокаином? (В рамках дозволенного и допустимого в книге, разумеется). В одном из выпусков SI в 1982-м году невзначай так упоминалось то, что (а) защитника «Хокс» Эдди Джонсона клуб поместил в психиатрическую лечебницу против его воли, (б) что он однажды угнал Porsche у своего дилера, (в) что его арестовывали за незаконное хранение оружия и хранение кокаина и (г) что он как-то раз выпрыгнул со второго этажа здания, чтобы скрыться от открывших по нему пальбу наркодилеров[231]. (Хочу, чтобы Эдди в фильме играл Дон Чидл). И знаете что? Все эти истории не заслуживают первого места на подиуме. Золотая медаль достается Разбитому Зеркалу, Спенсеру Хэйвуду. В своей автобиографии в 1988-м году он написал, что после того как Пол Уэстхэд отстранил его от игры в финале-80, он нанял киллера и заказал ему своего тренера, но потом все-таки передумал. Вот это был бы сочный сюжетец для финальной серии, а? Хэйвуду принадлежит и моя любимая цитата кокаиновой эпохи в НБА: «Я покинул «Форум», сел в свой Rolls-Royce, но в голове у меня крутилась одна мысль: «Уэстхэд должен сдохнуть». Надо было поставить эту фразу в качестве избранной цитаты в моем выпускном альбоме. 

(Один положительный момент в том сезоне все же был – компенсация за подписание свободного агента была заменена на «право первого отказа». Рынка свободных агентов, таким образом, как бы не было, но в то же время он как бы был. Пример: «Лос-Анджелес» подписывают Митча Капчака, «Буллетс» решают не повторять предложение и получают за этот «отказ» Джима Чонса, Брэда Холланда и выбор в первом раунде 1983-го года. Мне нравится это правило, было бы здорово, если бы оно распространялось на бывших девушек. «Да, ты можешь с ней встречаться, но за это ты отдашь мне свой iPod).

СЛИШКОМ КОМПЕТЕНТНЫЕ ТРЕНЕРЫ

Эра чрезмерно компетентных тренеров началась с дифирамб в адрес Билла Фитча (выиграл титул) и Коттона Фитцсиммонса (дошел до финала конференции) по ходу розыгрыша плей-офф 1981-го года. Превью к следующему сезону в SI было выстроено именно вокруг тренеров и успеха бывших тренеров университетских команд в НБА[232]. В одночасье тренеры стали фанатично рисовать комбинации во время тайм-аутов, изучали записи матчей будущих соперников до глубокой ночи, нанимали целый штаб ассистентов и говорили о спорте с важным видом, как будто подражая Генри Дэвиду Торо. Все это вылилось, например, в то, что Хьюби Браун возглавил «Никс» (я, конечно, обожаю Хьюби, но он чересчур любит внимание), а в более долгосрочной перспективе – в 50-миллионный контракт для Рика Питино в «Бостоне». Не забудьте и тот факт, что Эйвери Джонсон нанял как минимум 375 помощников во время работы в «Мэверикс» в сезоне-2007/08.

Новая волна изобретательных тренеров к 1981-му году вывела эффективность защиты на такой высокий уровень, что лиге пришлось ввести правило «нелегальной защиты» в надежде дать больше свободы нападению и освободить трехсекундную зону. Вот как судья Эд Раш объяснил это решение: «НБА превращалась в лигу средних бросков, так что нам пришлось обратиться к тренерам и сказать им: «Ребят, вы убили игру своими инновациями в защите. Надо что-то с этим делать». Сказано – сделано. Новое правило дало пространство для маневра игрокам в нападении. Ребята вроде Джулиуса Ирвинга и Дэвида Томпсона раньше обыгрывали своего оппонента, но потом им приходилось бросать со средней, поскольку к ним успевал сместиться второй защитник. Теперь у них появились лишние полтора-два метра для обыгрыша. А больше им и не надо».

Неплохо! В этом объяснении даже проглядывается логика. Самомнение тренеров росло, но и эго игроков не отставало – им не хотелось, чтобы им постоянно указывали, что делать. Один молодой игрок во время своего второго сезона в лиге боролся с травмами, и в решающий момент первого раунда плей-офф он взял на себя инициативу, но его бросок даже не коснулся кольца.

Перед третьим сезоном этого игрока в НБА владелец команды выдал ему самый большой контракт в истории спорта – 25 миллионов за 25 лет. Сезон эта команда начали ни шатко, ни валко, и тогда игрок заявил, что не может ужиться с тренером и потребовал обмен. На следующий же день тренер лишился работы. После этого молодого игрока начали освистывать даже на домашних матчах - все считали его самовлюбленным козлом и воплощением понятия «Слишком молодой, слишком богатый и слишком инфантильный». Один из партнеров по команде этого молодого игрока вслух задался вопросом: «Если он не сойдется характерами с одним из одноклубников, то того тоже выкинут на свалку?» SI называл его «жадным несносным 22-летним мальчишкой» и пришел к выводу, что «он хорош как игрок, но, видимо, того же сказать нельзя о его человеческих качествах».

Кто этот мистер Икс? Как вы уже, возможно, догадались речь об…. Ирвине «Мэджике» Джонсоне. Можете сами проверить.

Только после плей-офф 1981-го года люди стали допускать мысль, что тренеры играют немаловажную роль. До сего момента я нарочно избегал разговоров о тренерах и вот почему: нет никаких доказательств, что тренеры могут исключительно за счет своих навыков поднять любую команду на новый уровень. На такое способны только некоторые избранные специалисты, прирожденные лидеры и учители (Пэт Райли, Грегг Попович, Фил Джексон, Чак Дэйли, Лэрри Браун, Джерри Слоун), а также опередившие свое время первооткрыватели (Майк Д’Антони, Дон Нельсон, Джек Рэмси). Множество тренеров понимают суть Секрета, но лишь единицы оказываются в состоянии передать его игрокам и еще меньше умеют использовать Секрет в любых условиях и составах. Дэйли смог взрастить нужную культуру в «Плохих парнях» из «Пистонс», но после перехода в «Нью-Джерси» не смог достучаться до двух баранов (Деррика Коулмена и Кенни Андерсона), а в «Мэджик» в 97-м году и вовсе провалился, не сумев совладать с выскочкой Пенни Хардуэем. Немногие смогли достичь тех высот, что достиг Дэйли с «Детройтом», и даже эти немногие вряд ли бы поладили с Коулмэном, Кенни и Пенни. Так что я считаю, что любой даже самый элитный-преэлитный тренер далеко не уедет без качественных исполнителей в составе. Так что в лиге царит заметный контраст – есть настоящие гуру своего ремесла (таких одновременно в лиге обычно три-четыре человека), а есть все остальные. «Остальные», конечно, тоже делятся на «достойных», «переоцененных», «заменимых», «некомпетентных», «физруков» и Винни Дель Негро, но все же от большинства из них пользы не больше, чем вреда.

Взгляните сами на статистику увольнений за последний десяток лет – каждый год от восьми до десяти тренеров теряют работу, редко кто остается на посту дольше трех-четырех лет и показатель в три-четыре действительно крутых тренера остается неизменным. Док Риверс проиграл 18 матчей подряд, но уже в следующем сезоне завоевал титул чемпиона (из грязи в князи всего за шесть месяцев). Хьюби имеет за плечами результат 424-495, но все почему-то помнят его как добротного тренера. Пол Уэстфол вывел «Санз» в финал 93-го года, но следующие восемь лет никто не хотел брать его к себе. Кейси Джонс выводил «Бостон» в финал четыре раза за пять лет, потом взял два года отдыха, а когда вернулся к работе, то продержался всего 118 игр в «Сиэтле». И таких примеров – море. Тренеры превратились в пушечное мясо. Большинство держатся молодцом, только если у них в наличии соответствующий состав, а прыгать выше головы с любым ростером – удел избранных. Тренеру тоже может повезти оказаться в нужном месте в нужное время, но все же мораль сей басни такова – баскетболисты выигрывают титулы, тренеры их проигрывают. Так что я двумя руками за возвращение позиции играющего тренера. Разницы-то все равно никакой. Результата нет – его увольняют. Различий с обычным тренером практически нет. Возможно, Ред Ауэрбах понимал все это и именно поэтому не мудрил, использовал семь комбинацией на все про все, не держал в штате ассистентов и лишь вышагивал по боковой линии со свернутой программкой в руке[233].

Если вам показалось, что тренеры стали странными, то вы еще новую порцию владельцев клубов не видели. Дональд Стерлинг потратил на «Клипперс» 13 миллионов, пришел на первую игру в расстегнутой до пупка рубашке, а после победы бросился обнимать и целовать тренера Пола Сайласа. При этом спустя всего несколько месяцев он стал задерживать выплаты игрокам, отказывался оплачивать необходимые издержки и задолжал более полумиллиона пенсионному фонду НБА и другим кредиторам. Владелец «Кливленда» Тед Степиен переплатил свободным агентам Скотту Уэдману и Джеймсу Эдвардсу, потерял по ходу сезона 82-го года 5,1 миллиона и отдал так много выборов в первом раунде драфта, что Ассоциации пришлось компенсировать эти пики после продажи Степиеном команды. (Лиге также пришлось вводить правило Степиена, согласно которому команды не могут обменивать выборы в первом раунде два года подряд. Много ли людей могут похвастаться, что были владельцем команды НБА и что в их честь названо правило в Коллективном соглашении?) Гарольд Катц, владелец «Филадельфии», чуть не вызвал бунт среди владельцев когда предложил рекордный по тем временам контракт на шесть лет и 13 миллионов Мозесу Мэлоуну и отдал «Хьюстону» выбор в первом раунде и Колдуэлла Джонса за то, чтобы они не повторяли это предложение[234]. С этого началась долгая полоса длиной в 25 лет, во время которой клубы сначала по дурости переплачивали, а потом бросали предъявы союзу игроков, что тот должен заниматься снижением клубных расходов. Как могут богатые люди быть такими кретинами?

ШАГИ НАВСТРЕЧУ БОЛЕЛЬЩИКАМ

В том году всем пришла в голову одна и та же мысль: «Хм, может нам стоит делать что-то, чтобы привлечь побольше болельщиков и завоевать их расположение?» Вот к чему привела эта мозговая активность:

1. CBS и НБА подписали контракт на четыре года и 93 миллиона. Телекомпания на этот раз не стала вставать в позу и внесла свой вклад, представив зрителям на удивление запоминающуюся заставку перед матчами. Там была сделанная на компьютере модель баскетбольной площадки, голос фонтанирующего восторгом Брента Машбургера, моменты из предыдущих игр и невероятно приставучая мелодия, которая чрезвычайно полюбилась всему моему поколению: «Та-да-да-да та-та-да ту-ду-ду-дуууу….(там-там-парам!)…та-да-да-да…тааааааа-дааааа-дааааааааа…………………ТА-ДА-ДА!»

2. НБА создала департамент NBA Entertainment, который тут же выпустил рекламу «НБА – это ФАНННННтастика!». Реклама выстрелила, в хорошем смысле взорвала многим мозг и подсадила на НБА. Погодите, вы хотите сказать, что ходить на матчи НБА может быть весело? Дон Сперлинг и вся команда NBAE придерживались простых правил: веселая музыка из восьмидесятых, кадры с группами поддержки, ликующими болельщиками (один из них еще должен держать табличку с надписью «НБА – моя любовь»), плюс пара игровых эпизодов, вроде прыгающего за мячом на сбрасывании Карима, броска в движении от Берда, хлопающего в ладоши Мэджика и вбивающего мяч в кольцо броском сверху Дока. Эти рекламы за три года вышли на ранее невиданный уровень, и три из них стали классикой: (1) нарезка моментов (с пританцовывающим Айзейей, подмигивающим со скамейки Бернардом и горяченькой девушкой из группы поддержки «Лейкерс», посылающей в камеру воздушный поцелуй) под песню «I'm So Excited» в исполнении «The Pointer Sisters»; (2) видео-парад бросков на последних секундах во главе с баззербитером от Джеффа Мэлоуна (величайший бросок, превзойти его можно только забив победный мяч причинным местом); (3) достойный Оскара ролик в минуту длиной под «One on One» от «Hall & Oates», где нам показывают несколько изящный пасов, Джером Уайтхэд накрывает данк Тома Чемберса, а Джеймс Уорти забивает лэй-ап с разворотом на 360 градусов в замедленном съемке под саксофонное соло[235]. Я никогда не устану повторять – эти рекламы залезали под кожу детишкам вроде меня в восьмидесятых. Они делали НБА действительно крутой в наших глазах, и мы не могли дождаться новой такой рекламы.

(Замечание, которое слишком существенно, чтобы быть примечанием: песня «I'm So Excited» также была в одном из эпизодов сериала «Полиция Майами: Отдел нравов» под названием «Возвращение Кальдерона» - она играла в сцене потасовки в ночном клубе, когда Крокетт и Таббс уверены, что нашли подозреваемого, аргентинского убийцу. Она играла в фильме «Каникулы» в сцене на заправке, где Кларк Грисволд флиртует с Кристи Бринкли, а также – во второй части «Полицейского из Беверли-Хиллз». Помимо этого, к песне есть отсылка в «Спасенных звонком», в эпизоде, где Джесси становится зависимой от кофеиновых таблеток, впадает в истерику и пытается петь: «Я так рада….я так рада….Мне так… страшно». В этой книге полно гипербол, но следующее утверждение я не считаю преувеличением. Ни одна песня не мелькала в поп-культуре чаще, чем «I'm So Excited». Видите? Я же говорил, что это важно).

3. Исполнение Марвином Гэем национального гимна перед Матчем всех звезд стало лучшим моментом в истории уикендов. Без вариантов. По офигенности никто больше и близко не подошел. Самый клевый певец своего поколения. Столица мира по части знаменитостей (Лос-Анджелес). На площадке – Берд, Айзейя, Мэджик, Карим, Доктор Джей, Мозес, Джек Сикма с его белобрысой завивкой. От сего действа у всех высокие ожидания, как ни крути. Раньше все пели гимн как можно более традиционно, но Марвин подошел к микрофону в огромных, как бы говорящих «может, я под кайфом, а, может, и нет» очках, спел гимн по-своему и сделал это выше всяких похвал. К концу песни зрители в Форуме стояли, покачивались и хлопали в такт, как если бы дело было в театре «Аполло». Это выступление никто уже не сможет превзойти. Подходящий год, правильный спорт, подходящий город. Согласитесь, эти 150 секунд не могли произойти ни в одном другом виде спорта[236].

ДОКАТИЛИСЬ-ТАКИ

К счастью или к сожалению, но НБА XXI века оформилась под ходу величайшего сезона в истории профессионального спорта. Ну, или одного из топ-500 лучших. Взглянем поближе на каждое достижение того сезона:

Потолок зарплат. В марте 83-го года лига избежала потенциального локаута, подписав новое коллективное соглашение, согласно которому игрокам было гарантировано 53% прибыли лиги в обмен на потолок зарплат, который вступил в силу в следующем году (началось все с 3,6 миллиона, но от года к году потолок рос как на дрожжах). С тех пор игроки и владельцы стали полноценными партнерами, каждому из которых полагается своя доля пирога[237]. Зачем это было нужно владельцам? Чтобы замедлить рост зарплат и зафиксировать траты на едином уровне. Зачем это нужно было игрокам? Чтобы заставить все команды лиги тратить деньги. Шутка ли – «Филадельфия» и «Нью-Йорк» тогда тратили в пять раз больше, чем «Пэйсерс». Шли года, появился налог на роскошь, правила, касающиеся потолка зарплат, становились все сложнее и запутаннее, но, слава богу, на помощь пришел Лэрри Кун, который стал героем интернета за то, что с помощью сорока тысяч слов расписал все детали и лазейки в правилах до мельчайших подробностей[238]. Вкупе с переизбытком команд в лиге потолок зарплат поставил крест на перспективах попытаться собрать контендер из девяти первоклассных игроков и двух франчайзов. Но об этом еще пока никто не догадывался.

Борьба с наркотиками. По новому коллективному договору НБА переключилась на режим «три страйка и до свидания». Если попадаешься в первый раз и добровольно просишь о помощи – тебя отстраняют с сохранением зарплаты и отправляют на лечение (оплачивает лига). Второй раз – и у клуба появляется опция отчислить игрока и заменить его в рамках существующего ограничения зарплат. Наступаешь на те же грабли в третий раз – получаешь пожизненную дисквалификацию (пересмотр дела возможен раз в два года), и тут уже неважно, по своей инициативе ты решил признаться во грехах или нет[239]. Ричардсон и Лукас были главными претендентами на почетное звание первого пожизненно дисквалифицированного, и Шугар Рэй не сплоховал и победил в этой гонке нюхачей (его выгнали из НБА в 1986-м)[240]. Следует помнить, что важно не только то, что НБА решила очиститься от нариков, но и то, что болельщики могли видеть, что НБА твердо намерена перевернуть эту страницу. Дни вялых суперзвезд с мутным взглядом были сочтены. Ну, до тех пор пока они не взялись за травку в девяностых.

Эра Дэвида Стерна. Символично, что он вступил в новую должность первого февраля 1984-го года, то есть через месяц после начала года, который станет самым важным в истории НБА. Нет нужды лишний раз вылизывать Стерну задницу. Скажу лишь только, что он либо лучший, либо второй среди лучших комиссионеров в истории спорта (это зависит от того, как вы относитесь к Питу Розеллу), что он был слишком компетентен для этого поста (таковым он остается и сегодня), что он драматичнейшим образом повлиял не только на саму лигу, но и поднял на новую высоту качество работы маркетингового/юридического/корпоративного отделов (поставить боссом Стерна после Лэрри О’Брайена – это все равно что скакнуть из пятого дивизиона сразу в премьер-лигу), что он незамедлительно стал лицом Ассоциации (раньше она была чересчур безликой), что в декабре 89-го года лига подписала четырехлетние контракты с NBC и Turner в сумме на 875 миллионов, и Стерн зарабатывал тогда столько, что мог тягаться с самыми высокооплачиваемыми игроками лиги. Если вам всего этого недостаточно, то не забывайте, что Стерн своей персоной повысил уровень смотрибельности каждой церемонии драфта с 1984-го по 2009-й примерно на 24,7%. Стерн, конечно, не был отцом-основателем, и не он закладывал фундамент будущей популярности лиги, но когда эта махина оторвалась от земли и взмыла ввысь, за штурвалом сидел именно он.

Уикенд всех звезд. Когда советник комиссионера НБА по рекламе Рик Велтс попытался пропихнуть О’Брайену идею расширения Матча всех звезд до полноценных выходных со множеством мероприятий, то получил ожидаемо ехидный и недальновидный ответ. Велтс три года спустя рассказал «New York Times»: «Не могу сказать, что эта идея была воспринята с особым воодушевлением. Лэрри сразу заявил, что лига не может потратить на эти затеи ни цента. Я ответил, что посмотрю, можно ли это все провернуть без затрат». (Если кто-нибудь решит написать биографию О’Брайена, то хрена с два она будет называться «Пророк» или «Провидец»). Велтс со своей командой быстренько нашли спонсоров для Конкурса бросков сверху и Матча ветеранов, назначили эти события на субботу и договорились с TBS насчет трансляции. Затем, как по волшебству, оказалось, что людям было крайне любопытно взглянуть на Конкурс слэмданков, особенно с учетом того, что Док согласился участвовать в действе, чтобы воссоздать магию конкурса в 76-м году (кстати, и старый, и новый конкурсы прошли в Денвере)[241]. Игра Ветеранов тоже была на удивление увлекательной, и легенд в нем было хоть отбавляй (Хондо, Перл, Пистол Пит, Бэрр, Анселд, Коуэнс, Хайнсон и даже Джонни «Ред» Керр). Маравич тряхнул стариной и набрал 18 очков за 18 минут, а Ауэрбах, тренер Востока, не упустил возможности сказать судье все, что он о нем думает, после спорного свистка в концовке[242]. Даже Хайнсон не выплюнул легкие, хотя букмекеры не исключали такой возможности.

Участниками Конкурса бросков сверху были Лэрри Нэнс, Эдгар Джонс, Доминик (фаворит), Ральф Сэмпсон (по традиции ни один конкурс не обходится без одного высоченного верзилы), Клайд Дрекслер, Орландо Вулридж, Майкл Купер и два доктора (Данкенштейн и Джей). Уилкинс, Нэнс и оба Дока прошли во второй раунд (Ирвинг и Доминик оба забили в своих попытках по два мяча одновременно). Титул чемпиона забрал себе Нэнс, поскольку Ирвинг запорол первый бросок. Сегодня, двадцать пять лет спустя, все данки кажутся чудовищно устаревшими. Достойным упоминания можно назвать только последний бросок Дока со штрафной линии (заступил всей ступней), а выступление «Пластичного Человека» Нэнса не кажется чем-то выдающимся. Но по тем временам это была бомба. Но ключевой момент вечера оказался за скобками соревновательной части конкурса. Если внимательно смотреть записи того контеста на YouTube, то можно заметить, как Док подходит к боковой линии и начинает обсуждать варианты бросков со своими сыновьями и одноклубником Эндрю Тони (все они дружно изображают жестами разные данки). Так вот, в этот момент многие зрители наверняка подумали: «Ух ты, да эти черные парни не обдолбыши-наркоманы, а вполне нормальные люди!» - и такие моменты для НБА были на вес золота. Они были очень ей нужны, чтобы нащупать связь со все еще слегка расистской Америкой. Через два года в программу субботних развлечений добавился Конкурс трехочковых бросков (первый титул завоевал Лэрри Берд), и с тех пор пошло-поехало.

Сам же Матч звезд того года был улетным. Док набрал 34 очка, Айзейя стал Самым ценным игроком, выдав 22 очка и 15 передач, Мэджик отдал 22 ассиста за 37 минут, Восток победил со счетом 154:145, команды побили рекорд результативности и при этом умудрялись играть в полную силу[243]. В той встрече поучаствовало 12 представителей Пирамиды и пятеро из них представляют двадцать пять лучших. Эти цифры станут яснее примерно через 107 страниц. Причем все выкладывались на 100%. До 87-го года это был лучший в истории Матч всех звезд. Звездный уикенд того года был успехом по всем пунктам. Даже парик у Рика Бэрри был что надо.

Рождение тактики «слива» сезона. С учетом перспективы взять на драфте Хакима и Джордана «Рокетс» (слили 14 из последних 17 матчей и 9 из последних 10) и «Буллс» (проиграли 19 из последних 23 и 14 из последних 15) сказали себе «Фиг с ним с этим спортивным принципом, мы готовы окунуться в дерьмо ради светлого будущего» и стали бессовестно держать в запасе основу и выпускать на площадку резервистов. Так, в предпоследней встрече сезона Элвин Хэйс, из которого тогда уже разве что песок не сыпался, ни разу ни сел на скамейку в матче против «Сперс» («Хьюстон»-таки проиграл в овертайме). Из всех команд-лузеров выборами на драфте владели только «Чикаго» и «Хьюстон», так что они решили броситься в омут с головой и сливались по полной. Худшая команда тогда определялась броском монетки, и повезло именно «Рокетс» (29 побед в сезоне). Вторыми оказали «Пэйсерс» (26 побед), их пик принадлежал «Блэйзерс». «Буллс» (27 побед) оказались третьими, но, как мы знаем, сорвали джек-пот[244]. Так ухищрения команд привели к введению лотереи драфта год спустя, но и это не решило проблему. Стерн и Ко меняли систему драфта пять раз за последние двадцать четыре года. Наверняка скоро изменят в шестой раз. Мое предложение – дать всем командам в лотерее одинаковые шансы. Середняки станут лучше, а команды-неудачники так и останутся неудачниками. Ну и что с того? Хороших команд без плохих не бывает. Плевать, что такое мнение делает меня республиканцем от НБА.

Финал 1984 года. Также широко известен как «Самый большой прорыв для НБА в ее истории». Два года спустя после того как НБА продлила сезон, чтобы CBS могла показать финальную серию вживую (ставлю сотню баксов, что вы сейчас спрашиваете: «Стоп, а чего ж НБА раньше так не поступила?»), телекомпания наконец-то пошла лиге навстречу и… получила заоблачные рейтинги. Это было не просто возрождение самого яростного противостояния лиги, но и дуэль Берда и Мэджика (вторая часть), восточного побережья и западного, Джека Николсона и Басти Харт[245], Джонни Моста и Чика Херна, Гардена и Форума, двух лучших пасующих команд десятилетия и двух забитых до отказа убойнейшими игроками (восемнадцать парней отличного уровня, из которых восемь позднее были введены в Зал славы) составов.

Это была резня эпических масштабов. Четыре из семи игр той серии навсегда прописались на канале ESPN Classic (в том числе и матч №2, в котором Джеральд Хендерсон своим перехватом спас «Бостон» от поражения). Четвертая встреча (129:125, «Бостон» победил в овертайме) стала, вероятно, самой увлекательной/захватывающей/драматичной/наполненной звездами игрой финала в истории на тот момент. Запоминающихся моментов одного этого матча хватило бы на целую серию: Кевин Макхэйл срубил Курта Рэмбиса в быстром отрыве; Карим заехал локтем Лэрри по башке, и они обменялись парой «ласковых»; Мэджик в концовке основного времени и в овертайме допустил несколько переломных ошибок; Берд промазал победный бросок, а Макхэйл не добавил мяч в кольцо в простейшей ситуации; Берд в овертайме положил убийственный мяч с разворота через Мэджика; Максвелл жестом указал Уорти на шею и недвусмысленно без слов назвал того «чокером» после промазанного «Биг Гейм Джеймсом» штрафного; Эм Эл Карр сделал судьбоносный перехват и броском сверху поставил точку.

Другого такого матча больше никогда не случится. Почему? Правила изменились. Из-за потолка зарплат сегодня уже нереально собрать на площадке то же количество великих игроков, да и к тому же сейчас не увидишь той открытой вражды между командами и той страсти, потому что за проявление эмоций можно схлопотать технарь или фол за неспортивное поведение. Да здравствует НБА, раздутая лига для сопляков! Если вы прислушиваетесь ко мне хотя бы изредка, то настоятельно советую посмотреть как-нибудь этот матч. Он стоит того. Когда игроки «Селтикс» скакали от радости и праздновали победу, а Макхэйл сверкал небритыми подмышками, то казалось, что ось развития профессионального баскетбола несколько сместилась именно после этого. «Бостон» довел дело до конца и победил в семи встречах, и страхи о том, что в НБА слишком много черных (или что она не выживет, что ее разрушат наркотики и что она потеряет ТВ-контракт), остались позади. Вот так вот[246].

Драфт 1984 года. Ни у одной другой лиги не было столь же ударного месяца, каким был июнь 84-го года для НБА. Финальная серия вдохнула в Ассоциацию вторую жизнь, мир узрел всю мощь усов Стерна, а «Чикаго», тем временем, отрыли на драфте будущее профессионального баскетбола (Джордан). Не забываем, что в том году к лиге присоединились еще три легенды (Хаким, Стоктон и Баркли). Nike подписала с Джорданом контракт на баснословную по тем временам сумму в 2,5 миллиона, а Берд и Мэджик тем же летом снялись в известной рекламе Converse. Таким образом, для баскетболистов открылась дверь к крупнейшим игрокам на рынке рекламы и появились все инструменты, чтобы сколотить собственную миникорпорацию вокруг себя любимого. Джордан сделал первый ход своими постерами, кроссовками AirJordan и рекламными роликами с Марсом Блэкмоном, а за ним последовали Мэджик, Берд и многие другие. Лига, где слишком много черных, превратилась в Лигу, которая зашибает кучу бабла, и не собиралась сбрасывать обороты.

***

Вот так мы и пришли к тому, что имеем. И да, я не упомянул переизбыток команд, появление Jumbotron-ов, то есть огромных экранов на аренах, а также ВИП-лож, дикий рост цен на билеты, развитие спортивного радио, подкастов и фэнтези, наплыв иностранных игроков, появление в судейской бригаде третьего рефери, взлет популярности видео-игр, засилье недоучившихся в университете игроков, страх заразиться ВИЧ, историческое значение «Команды Мечты» (и негативное влияние «Команды Мечты» №2), Райлибол, изменения в процедуре лотереи драфта, право новичков досрочно расторгнуть контракт, удушающие приемы Летрелла Сприуэлла, локаут 99 года, шкалу зарплат для новичков, запрет на выбор школьников на драфте, прогресс по части хирургии после разрыва крестообразных связок, искусство умелого распределения места в платежной ведомости, татуировки и длинные широкие шорты, эпидемию марихуаны (да, вы не ослышались – именно эпидемия), новый виток излишней компетентности тренеров, контракт Гарнетта на 120 миллионов, Марка Кьюбана и Малуфов, интернет-бум, карьеру Баркли на телевидении, афро Мучи Норриса, драку имени Рона Артеста, дресс-код, трейд-машину ESPN, скандал Тима Донахи, Уикенд всех звезд в Вегасе, пугающий отрезок с 1994-го по 2004-й, когда защиты стали слишком эффективны, а темп игр – слишком медленным, и даже влияние на лигу недавнего коллапса экономики, после которого я придумал новый вариант расшифровки аббревиатуры НБА - «Никаких Бенджаминов для Ассоциации».

Но для наших дальнейших задач (выяснить, кто и почему был лучше и важнее других), нам хватит и имеющейся информации. Доверьтесь мне[247].

 

ГЛАВА 4

ИГРА В «А ЧТО, ЕСЛИ БЫ?»

Мы проводим огромное количество времени, играя в «А что, если бы?» сами с собой. А что, если бы я никогда не женился? А что, если бы я поступил в Гарвард вместо Йеля? А что, если бы я не вмазал своему боссу по морде? А что, если бы я не вложил все свои деньги в аферу Берни Мэдоффа? А что, если бы я не наткнулся на свою жену, изменяющую мне с нашим садовником? Вернуться в прошлое невозможно, и вы это прекрасно осознаете, но продолжаете мучить себя.

В моей жизни есть всего три вопроса в стиле «А что, если бы?», которые не основаны на моих отношениях с женщинами. Первый – а что, если бы я поступил в колледж на востоке или на западе страны? Этот вопрос будет преследовать меня до самой смерти. Я мог выбрать колледж в каком-нибудь теплом штате с сотней сексапильных девушек, но вместо этого я поступил в ирландскую католическую школу среди холмов Уорчестера. По той местности гуляли ветры с температурой в минус двадцать градусов, которые позволяли студенткам прятаться в тяжелых куртках и свитерах - из-за этого было невозможно угадать вес девушки, не ошибившись на пару десятков килограмм. Поступление в этот колледж - отличная идея[248].

Второй вопрос – а что, если бы я не решил бросить работу в «Boston Herald» и не провел весь 1996 год, работая барменом? Тогда вы наверняка не читали бы эту книгу сейчас. Мне действительно нужно было перезарядить батарейки, бодрствовать до четырех утра по несколько дней подряд, встречаться с сомнительными женщинами, выкурить огромное количество травки и найти самого себя. Я до смерти нуждался во всем этом, и никто не изменит моего мнения по этому поводу.

И, наконец, третий вопрос – а что, если бы я решил написать эту книгу без употребления огромного количества алкоголя, кокаина, амфетамина, кофе и транквилизаторов для лошадей? Предпочитаю оставить вас в раздумье над этим вопросом.

Игра «А что, если бы…?» применима к любой сфере жизни. Например, у меня есть три любимых гипотетических вопроса по части кино[249]. В обратном порядке:

3. А что, если бы Робин Уильямс сыграл Герцога в «Успеть до полуночи»? Уильямс дал согласие сыграть Джонатана «Герцога» Мардукаса, но не смог принять участие в съемках из-за проблем с расписанием. Продюсеры принялись искать ему замену и в итоге утвердили Чарльза Гродина, не то чтобы суперизвестного в то время актера. Что получилось в итоге, вы и сами видели. Уильямс, скорее всего, добавил бы своему персонажу нотку безумия и события в фильме бы воспринимались больше как фарс. И это было бы закономерно, учитывая, что этот фильм стал рекордсменом по числу ударов по лицу. Но фильму бы это не пошло на пользу. Гродин отменно сыграл Герцога. Саркастичный и не под кого не прогибающийся. Уильямс бы все испортил, в этом я уверен. И если вы не согласны, то у меня есть для вас всего два слова – заткнитесь нахрен.

2. А что, если бы ДиКаприо сыграл не в «Титанике», а в «Ночах в стиле буги»? Перед Лео стоял такой выбор, и он предпочел «Титаник» и… вытащил этот фильм на своем горбу, став подспудно супердуперзвездой. (Был бы кто-то другой в главной роли в «Титанике» вместо Лео – фильм бы провалился)[250]. Но слабо представить Лео в роли Дирка Дигглера? Я ничего не имею против Марка Уолберга, он сыграл на четверку с плюсом, и его не в чем упрекнуть. Но «Ночи» могли стать поворотным моментом в карьере ДиКаприо. В моем рейтинге лучших новых актеров последних пятнадцати лет первое место делят Лео и Расселл Кроу, третьим идет Филип Сеймур Хоффман, а Мэтт Дэймон – четвертым[251]. Уолберг, при всем к нему уважении, в такой компании явно лишний. Лео мог бы вывести образ Дирка Дигглера на новую высоту. А это дорого стоит с учетом того, что «Ночи в стиле буги» - один из десяти моих любимейших фильмов. Я думаю, что Лео даже смог бы убедительней произнести фразу «Это мое додзё» или спеть песню «Feel the heat»[252].

1. А что, если бы Роберт Де Ниро сыграл Майкла Карлеоне вместо Аль Пачино? Пробы Де Ниро так понравились Фрэнсису Форду Копполе, что он приберег для того роль молодого Вито во второй части «Крестного отца». Вопрос, смог бы Де Ниро превзойти Пачино, повис в воздухе, и на него никогда нельзя будет дать однозначный ответ. В первом фильме Пачино сыграл потрясающе, а во втором выдал один из лучших перфомансов в истории. Мог ли Де Ниро быть еще сильнее? Согласитесь, такой возможности исключать нельзя. Типаж обоих актеров идеально подходил для персонажа. Так что здесь все сводится к индивидуальному мастерству каждого из них, и поэтому, как и в случае с Бердом и Мэджиком, точного ответа нет и быть не может[253].

Если мы собираемся сыграть в «А что, если бы?» в отношении НБА, то следует оговорить основные правила, как, например, не воспринимать всерьез вопросы, связанные с травмами, ибо это – всего лишь часть игры. «А что, если бы ноги Билла Уолтона не отказали?» звучит солидно только на бумаге, однако в реальности у Уолтона не было и шанса долго продержаться на своих ломких конечностях. Он был обречен на подобный исход карьеры в такой же степени, в какой Курт Кобейн был обречен покончить жизнь самоубийством. Я также хочу избежать вопросов, в которых нет никакого здравого смысла, как, например, «А что, если бы Шак и Кобе смогли найти общий язык?» (оба обладали просто громадным эго и были обречены на столкновение характеров – два альфа-самца когда-нибудь сойдутся в схватке)[254], или вопросов, связанных с ошибками на драфте, если только правильное решение не было абсолютно очевидным, но команда все равно умудрилась ошибиться. Я также не собираюсь отвечать на вопрос «А что, если бы Джордан не ушел из баскетбола на восемнадцать месяцев?», потому что теоретический ответ затрагивает слишком много сценариев и похож на ответ на вопросы «А что, если бы Али не потерял четыре года своего пика?» и «А что, если бы Шон Кемп знал, как пользоваться презервативами?». К тому же Джордан ушел не по своей воле, не так ли (задорно подмигиваю читателям)?

Все остальные вопросы принимаются к рассмотрению. Итак, перед вами список из тридцати трех величайших вопросов в стиле «А что, если бы?».

---

Дата добавления: 2018-05-01; просмотров: 270; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!