ТОЛКОВАНИЕ НАЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИОАННА 13 страница
На это Иисус сказал им: Мое время еще не настало, а для вас всегда время. Вас мир не может ненавидеть, а Меня ненавидит, потому, что Я свидетельствую о нем, что дела его злы. Вы пойдите на праздник сей; а Я еще не пойду на сей праздник, потому что Мое время еще не исполнилось.
Братья, завидуя Господу, обвиняют Его в боязни и тщеславии. Что же Он говорит им? Не отвечает ли им сурово? Нет, а кротко. Он не сказал: кто вы, чтобы давать Мне такой совет и учить? Но что говорит? Не настало еще Мое время, то есть время страдания и смерти. А для вас всегда время. Вы, говорит, хотя всегда пребудете с иудеями, они не умертвят вас, как имеющих одинаковые с ними стремления, а Меня, как увидят, что пришел на праздник, тотчас решатся убить, — Или это можно и иначе понимать. Тот, кто ублажает плачущих в настоящем веке (Мф. 5, 4), и теперь говорит подобное, что может случиться и со всеми святыми. Для Меня, говорит, еще не наступило время праздника, так как Я вижу, что в иудеях живет всякая злоба. Ибо время плача и скорби тогда, как истина изгнана и воля Божия не преобладает. Посему-то для Меня еще не праздничное время. А для вас, живущих согласно с иудеями и привязанных к миру, свойственно и праздновать вместе с подобными вам. И мир, то есть заботящиеся о мирском, не может ненавидеть вас, как одинаковых с собою. А Меня ненавидит, потому что Я обличаю дела его. Ибо обличение, весьма смелое, всегда порождает ненависть, — Итак, братьев посылает на праздник, показывая, что не принуждает оставаться с Ним, если не хотят. Смотри же. На двоякое обвинение, возносимое на Него, в боязни и славолюбии, делает и двоякое оправдание. Против обвинения в боязни, говорит, что Я обличаю дела мира, то есть тех, кои заботятся о мирском. А Я не обличал бы, если бы был боязлив, как вы думаете. Вопреки обвинению в славолюбии, не принуждает их оставаться при Себе. А если бы Он был виновен в славолюбии, не отослал бы их. Ибо славолюбивые и горделивые стараются, напротив, иметь многих последователей. Две вины приписывали Ему; естественно два оправдания и противопоставил Он, показывая, что мнение их слабо. Слова «Мое время еще не исполнилось» означают, что еще не время быть распятым и умереть. Мне нужно еще жить во плоти и сотворить больше чудес, и высказать больше учения для того, чтобы больше народа приготовить к вере и учеников более утвердить чрез явление больших чудес и чрез учение. Итак, говорит, еще не настало время смерти, чтобы Мне предавать Себя враждующим на Меня; потому Я и не пойду на праздник.
|
|
|
Сие сказав им, остался в Галилее. Но когда пришли братья Его, тогда и Он пришел на праздник, не явно, а как бы тайно.
|
|
|
Для чего это сказал Он братьям, что не пойду Я на праздник, а потом идет? Он не просто сказал, что не пойду, но «теперь не пойду», то есть с вами. Вначале Он отказывался идти, потому что иудеи пылали яростью, а потом отправляется, к окончанию праздника, когда, естественно, и ярость их ослабела. И иначе. Он поступил не вопреки Своих слов. Ибо Он взошел не праздновать, но учить, и не с пышностью, как обыкновенно делают панегиристы, но тайно. Укрывается Он для того, чтобы подтвердить Свое Человечество. Ибо если бы Он явился, они возъярились бы на Него с намерением убить Его. Он же не допустил бы им сделать это, так как не наступило еще время страдания, но, будучи среди их, избег бы страдания и показался бы воплотившимся призрачно. Посему как Человек Он избегает и удаляется, устрояя Свое.
Иудеи же искали Его на празднике и говорили: где Он? И много толков было о Нем в народе: одни говорили, что Он добр, а другие говорили: нет, но обольщает народ. Впрочем, никто не говорил о Нем явно, боясь Иудеев.
Иудеи от сильной ненависти не упоминают о имени Его. Не говорят: где Иисус, но: где Он? Так они ненавидели и одно только имя Его. Примечай, пожалуй, их склонность к убийству. Они не уважают времени праздника, но хотят Его уловить на оном. Посему-то и ищут. Так они хранили благоговение и уважение к праздникам! Так правы были их дела! В народе был спор о Нем, потому что мнения о Нем были различны. Начальники говорили, что Он обольщает народ, а народ говорил, что Он добр. Называвшие Его добрым были из среды народа. Справедливость сего видна из слова евангелиста: никто не смел говорить о Нем явно, боясь Иудеев. Очевидно, не смеющие говорить о Нем были из народа и молчали, боясь начальников иудейских. Слова «обольщает народ» показывают, что клевещущие на Него суть из начальников. Ибо если бы они были из народа, они сказали бы, что Он нас обольщает. Но говорящие, что Он обольщает народ, показывают, что они не из народа, а из начальников. Смотри, пожалуй. Начальство везде неоткровенно, а подначальные остаются прямыми, но, не имея твердой воли и будучи еще несовершенны, они несмелы.
|
|
|
Но в половине уже праздника вошел Иисус в храм и учил. И дивились Иудеи, говоря: как Он знает Писания, не учившись? Иисус, отвечая им, сказал: Мое учение не Мое, но Пославшего Меня.
Почему Он пришел в половине праздника? Для того чтобы ослабить их гнев и чтобы они с большим прилежанием и вниманием слушали речи Его, когда праздник не заграждал их слуха. Ибо в начале праздника им естественно было развлечься праздничною обстановкою. Когда Он явился внезапно, то все вообще слушали Его, и те, кои называли Его добрым, и те, кои называли Его обольстителем; одни, чтобы получить какую-нибудь пользу и подивиться; другие, чтобы привязаться к Нему и схватить Его как обманщика. Чему Он учил, евангелист того не сказал, но что Он преподавал нечто чудесное, чем и занял их, сие евангелист показал словами, что дивились, как Он знает Писания не учившись. Однако же, хотя дивились, злобное намерение их не изменилось. Ибо они не учению дивились, не речь принимали, но дивились, как Он знает Писания, то есть недоумевали, изумлялись, что обыкновенно бывает с завидующими. Например, у кого-нибудь есть бедный сосед. Потом, случится, что он неоднократно пройдет в дорогой одежде. Завистливый сосед, увидев его, говорит: как он, будучи весьма беден, оделся так богато? Откуда у него такая одежда? Говорит так не потому, что удивляется делу, но потому что его снедает зависть. И он к очернению соседа употребляет такие слова: без сомнения, говорит, он украл эту одежду. Так и иудеи. Как, говорят, знает Писания? — без сомнения, силою веельзевула. Хотя им лучше следовало заключить из сего, что в Нем не было ничего человеческого; но так как они не хотели признать сего, то Он Сам отвечает им и научает, что учение Его от Отца и Бога. Моего, говорит, нет ничего. Сам от Себя, вопреки Богу, Я ничего не говорю, но что принадлежит Отцу, о том Я и говорю.
|
|
|
Кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно, или Я Сам от Себя говорю. Говорящий сам от себя ищет славы себе; а Кто ищет славы Пославшему Его, Тот истинен, и нет неправды в Нем.
Сказав, что Мое учение не Мое, то есть не противное Богу, но учение Отца Моего, говорит, что кто будет творить волю Божию, то есть кто освоится с добродетелью, а не будет рабом зависти и не омрачится напрасною ненавистью против Меня, тот узнает силу слов Моих, от Отца ли Я говорю, или нечто чуждое и противное Ему. — Волю же Божию творит гот, кто углубляется в Писания и пророков. Такой человек может узнать об учении Господнем, что оно от Бога. Ибо пророки изображают Господа не противником Богу и говорящим от Самого Себя, но говорящим и делающим все такое, что угодно Богу. — Потом присоединяет и другой довод, такой: кто говорит сам от себя, то есть хочет ввести свое учение, тот не для другого чего это делает, как для того, чтобы чрез то приобрести Себе славу. А Я не желаю приобрести Себе славу, но ищу славы Пославшему Меня. Для чего же Я стану учить тому, что чуждо Ему? Следовательно, Я истинен, и нет во Мне неправды, то есть Я не присвою Себе славы, принадлежащей другому, что было бы несправедливо. Посему учение Мое имеет вместе и истину, и правду. Оно не от честолюбия проистекает, чтобы быть ему ложным и несправедливым. Ибо честолюбец и лжет, говоря о себе то, что превышает его достоинство, и неправду творит, присваивая себе славу чужую и нисколько ему не принадлежащую. Но Господь ищет славы Отцу и ничего не приписывает Самому Себе. Очевидно, Он истинен и праведен. Неоднократно мы уже говорили и теперь скажем, что когда Господь говорит о Себе нечто уничиженное, не нужно думать, что Он говорит так потому, что будто бы Он ниже Отца по Естеству Своему, но для того Он так говорит, чтобы не сочли Его противником Богу, из снисхождения к слабости слушателей Своих, потому что Он облекся плотию, и для того, чтобы нас научить смирению, чтобы мы не говорили о самих себе ничего великого. Когда же Господь говорит высокое и о Своей славе, то мы должны веровать, что Он говорит о Себе так возвышенно по величию Своего Естества, потому что Он по Существу равен Отцу.
Не дал ли вам Моисей закона? И никто из вас не поступает по закону. За что ищете убить Меня? Народ сказал в ответ: не бес ли в Тебе? Кто ищет убить Тебя?
По-видимому, настоящие слова Господа не имеют никакой связи с преждесказанными; но когда мы всмотримся ближе, они находятся в тесной связи. Его обвиняют в том, что Он нарушает субботу и преступает закон. Он противопоставляет сему то, что скорее «они преступники закона». Закон говорит: «не убий» (Исх. 20, 13), а вы ищете убить Меня. Значит, вы преступники закона, а не Я. Итак вы сами себе позволяете творить неправду, а Меня обвиняете в преступлении закона за то, что Я в субботу исцелил человека. — Господь сказал: никто из вас не поступает по закону, потому что убить Его искали все, с которыми Он вел речь. — Смотри, с какою кротостью Он говорит с ними, а они, напротив, с обидною дерзостью говорят: бес в Тебе. Они так дерзки потому, что думали поразить Его и устрашить. Хотя Христос Сам Господь Моисея и виновник закона, но, уступая слабости и бесчувственности иудеев, говорит, что закон дан Моисеем. Ибо они не могли бы спокойно выслушать, что закон им дан не Моисеем, а Им — Владыкою Моисея и Господом.
Иисус, продолжая речь, сказал им: одно дело сделал Я, и все вы дивитесь. Моисей дал вам обрезание (хотя оно не от Моисея, но от отцов), и в субботу вы обрезываете человека. Если в субботу принимает человек обрезание, чтобы не был нарушен закон Моисеев, — на Меня ли негодуете за то, что я всего человека исцелил в субботу. Не судите по наружности, но судите судом праведным.
Что иудеи напрасно восстают против Господа, Он доказывает сие следующим умозаключением. Я одно дело совершил в субботу, исцелил расслабленного, и из-за этого все вы дивитесь, то есть смущаетесь, поднимаете тревогу. Между тем сам Моисей, этот законодатель, нарушил субботу, когда повелел, чтобы всякая душа (человек) обрезывалась в восьмой день (Лев. 12, 3). Ибо часто случалось, что восьмой день, в который необходимо было обрезываться, приходился в субботу. Посему для обрезания самим Моисеем суббота была нарушаема, и день субботний нимало не возбраняет человеку обрезываться; хотя бы восьмой день случился в субботу, закон о покое субботнем оставляется, чтобы не был нарушен закон об обрезании. Если это так, то для чего вы на Меня негодуете и гневаетесь за то, что Я в субботу исцелил всего человека? Хотя обрезание было не от Моисея, но от отцов, однако же оно, бывшее не от Моисея, нарушало закон о субботе, данный Моисеем. И в субботу не возбраняется обрезание, которое причиняет боль; а вы Меня порицаете за то, что Я освободил человека от болезни и сделал здоровым. «Не судите по наружности», то есть судите праведно и нелицеприятно. Моисея, нарушающего субботу обрезанием, вы освобождаете от порицания; а Меня, нарушившего субботу чрез благодеяние человеку, вы осуждаете. Освобождать Моисея от порицания, из уважения к его достоинству, и осуждать Меня, который по виду бесславен, — это явное лицеприятие.
Тут некоторые из Иерусалимлян говорили: не Тот ли это, Которого ищут убить? Вот, Он говорит явно, и ничего не говорят Ему: не удостоверились ли начальники, что Он подлинно Христос? Но мы знаем Его, откуда Он; Христос же, когда придет, никто не будет знать, откуда Он.
Не просто и не напрасно прибавлено: «некоторые из Иерусалимлян», но для того, чтобы показать, что все те, которые преимущественно пред прочими удостоились великих чудес, более достойны сожаления. Ибо как не жалки они, когда видели великое знамение Его Божества, и однако же еще допускают неправду в суде о Нем? Если бы они хотели, они видели бы великое знамение и в том, что Он смело говорит посреди врагов Своих, и однако же ничего от них не терпел; но они не хотели узнать в сем знамении силу Его. — Они недоумевают, не удостоверились ли начальники, что Он поистине Христос. И на этой мысли не останавливаются, но делают такое заключение: откуда Христос придет, того никто не знает. Но откуда Сей, — мы знаем. Значит, это — не Христос. — Но смотри, как злоба сама себе противоречит. Начальники их, когда спрашивал их Ирод, говорят, что Христос рождается в Вифлееме Иудейском (Мф. 2, 4. 5); а они говорят, что никто не знает, откуда Христос. Видишь ли противоречие? — И опять в другом месте говорят: мы знаем, что с Моисеем говорил Бог, но откуда Сей, не знаем
(Ин. 9, 29). Видишь ли, как неистовы говорящие? Знаем и не знаем. Есть ли что подобное сему неистовству? Но они имели в виду одно, чтобы не веровать. Посему, когда для них было полезно, они говорили: знаем, а когда было невыгодно, утверждали, что не знаем. Итак, противоречие вытекает от злобы их. — Иной спросит: на каком основании говорят они, что никто не будет знать о Христе, откуда Он? Ибо если бы они не имели какого-нибудь свидетельства в Писании или твердого предания, они говорили бы так явно вопреки книжникам, которые ясно сказали Ироду, что Христос рождается в Вифлееме Иудейском, и тем, которые в другом месте говорят, что Христос придет из селения Вифлеема (Ин. 7, 42). Что же отвечать? Те и другие говорили так на основании пророков. Те, кои говорили, что Христос рождается в Вифлееме и что Он из селения Давидова, очевидно, как и Матфей замечает, имели в основании свидетельство пророка Михея, говорящего: «и ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных; ибо из тебя произойдет Вождь, Который упасет народ Мой, Израиля» (Мих. 5, 2; Мф. 2, 4-6). И те, которые говорили, что никто не знает, откуда придет Христос, основывали свою мысль также на свидетельстве пророков. Сам же Михей (5, 2) говорит, что «исходы Его от начала, от дней века», чем ясно означается неизвестность исхода или рождения Его. Ибо Того, Кто имеет исходы от начала и от дней века, никто из людей не может знать. Люди во времени, а Он — от дней века и от начала. Как же временный познает вечное? Исаия также говорит: «Род же Его кто изъяснит» (53, 8)? Основываясь на сем, они и говорили, что о Христе никто не знает, откуда Он. Ибо они не понимали, что Господь Иисус двух естеств и что откуда Он по плотскому рождению от Девы, именно из Вифлеема, это было известно, а о бестелесном и несказанном рождении Его от Отца прежде всех веков говорится, что рождение Его выше всякого изъяснения. Итак, иерусалимляне сии говорят о плотском рождении и говорят, что знают откуда Он; а о предвечном Рождении, по которому никто не знает Христа, откуда Он, не говорят. Посему, не зная, что Он двух естеств, и по одному известен, а по Другому нет, говорят, что Он не Христос.
Тогда Иисус возгласил в храме, уча и говоря: и знаете Меня, и знаете, откуда Я; и Я пришел не Сам от Себя, но истинен Пославший Меня, Которого вы не знаете. Я знаю Его, потому что Я от Него, и Он послал Меня.
Так как они говорили, что они знают Сего, откуда Он, не с иною какою целью, а чтобы показать, что Он от земли и сын древоделателя, посему Он возводит их к небу, говоря: вы и знаете Меня, и знаете, откуда Я, то есть, хотя вы по злобе своей и скрываете, однако же знаете, что Я с неба. Ибо если Отец Мой оттуда, очевидно, что и Я Сам оттуда и что Я послан от Того, Кто истинен. Ибо Истинный не захотел бы послать обманщика и лжеца. Но вы не знаете Пославшего Меня, не признаете Его делами своими. Ибо и в знании бывает незнание, как говорит апостол Павел: они говорят, что знают Бога. А делами отрекаются (Тит. 1, 16).
И вы, иудеи, не знаете Отца Моего по причине злых дел ваших и по весьма злому намерению. А Я знаю Его. Ибо знать Его Мне не препятствуют ни злое намерение, ни противные Ему дела. — Я от Него, то есть из Него, не от иной сущности, не чужой Ему. — И Он послал Меня. Здесь ясно указываются два естества во Христе: словами: «Я от Него» — Существо божеское, а словами «и Он послал Меня» — человеческое. Ибо Сын Божий называется Посланником, как и Рабом Божиим, по человечеству.
И искали схватить Его, но никто не наложил на Него руки, потому что еще не пришел час Его. Многие же из народа уверовали в Него и говорили; когда придет Христос, неужели сотворит больше знамений, нежели сколько Сей сотворил?
Евангелист, показывая, что они невидимо были удерживаемы и что Он пострадал добровольно, говорит, что искали схватить Его и однако никто не наложил на Него руку. — «Еще не пришел час Его», — сие сказано не потому, будто Он подлежит условиям времени, но потому, что Он все творит в удобное и приличное время и час. Когда Он счел благовременным пострадать, то есть пришло приличное и удобное время, тогда Он и предал Себя распинателям. Ибо Он все творит и строит во времена приличные и удобные. В свое время нужно было дать Закон; свое время для пророков и Евангелия. Итак, наименование «часа» указывает на особенную мудрость и промышление Спасителя. — Многие же уверовали в Него, говоря: неужели Христос сотворит больше знамений, нежели сколько Сей сотворил? Они говорят о вине в Кане, о сыне царедворца, о расслабленном, о хлебах и вообще обо всех других знамениях, о которых, за множеством, евангелисты не упомянули поименно. Впрочем, если и слышишь, что многие уверовали, то вера их не была вера истинная, но такая, какая свойственна простому народу, легко переменяющему свои мысли.
Услышали фарисеи такие толки о Нем в народе, и послали фарисеи и первосвященники служителей — схватить Его. Иисус же сказал им: еще не долго быть Мне с вами, и пойду к Пославшему Меня; будете искать Меня и не найдете; и где буду Я, туда вы не можете придти. При сем Иудеи говорили между собою: куда Он хочет идти, так что мы не найдем Его? Не хочет ли Он идти в Еллинское рассеяние и учить Еллинов? Что значат сии слова, которые Он сказал: будете искать Меня и не найдете, и где буду Я, туда вы не можете придти?
В разговорах своих народ обнаруживал как бы доброе расположение и нечто похожее на веру в Господа и как бы желал отделиться от начальников. Они, заметив сие, послали схватить Господа за то лишь одно, что Его начинали признавать за Христа. Они послали, а не пошли сами, потому что боялись народа, чтобы не произвести мятежа. Посему они посылают служителей и таким образом предохраняют самих себя от могущей последовать опасности, а их предают в жертву ярости народной. Так они везде соблюдают свои выгоды. — А Господь произносит слова, полные смиренномудрия: «еще не долго быть Мне с вами». Что вы, говорит, стараетесь об отшествии Моем, зачем гоните Меня? Потерпите немного времени, и Я взят буду, хотя бы вы и не желали схватить Меня. — «Я с вами». Хотя вы преследуете и гоните, а Я с вами: устрояю и говорю, что служит к вашему благу и спасению. И Я «пойду к Пославшему Меня». Здесь устрашает их тем, что они оскорбят Пославшего Его. Ибо наносящие бесчестие Посланному, очевидно, оскорбляют Пославшего. Словом «пойду» Он указывает на добровольное принятие смерти. Показывая же, что смерть Его будет не такова, какова у всех вообще, Он говорит: куда Я иду, «туда вы не можете придти». Ибо если бы смерть Его была обща и сходна со смертью большинства и Он должен был бы остаться мертвым, то Он не сказал бы, что вы не можете прийти. Ибо в общую смерть мы все приходим. Но, как я сказал, желая показать, что смерть Его не такова, как у всех, Он говорит, что вы не можете прийти туда, где Я буду. Словами: «будете искать Меня, и не найдете», показывает, что они будут желать Его. Когда же они искали Его? Лука сказал, что многие женщины плакали о Нем (23, 27). Вероятно, это чувство испытали и многие другие; и особенно, когда город был разрушаем, вспомнили о Христе и чудесах Его и желали Его присутствия
(Лк. 17, 22). Говорил Он обо всем этом с тем, чтобы привлечь и склонить их на Свою сторону. — Так как служители пришли с намерением взять Его, то Он показывает, что Ему известна причина их прибытия, Он знает, что они хотят убить Его; посему предсказывает им о Своей смерти, что еще немного, и Он пойдет к Отцу. А предсказывать смерть тоже дело великое и не человеческое. Посему и Давид говорит: Господи! дай мне знать конец мой (Пс. 38, 5). — Иудеи говорили; не хочет ли Он идти в эллинское рассеяние? Смотри, они переменились несколько и смягчились от слов Его. Это видно из вопроса: не хочет ли Он идти в эллинское рассеяние? Ибо если бы это было не так, то они сказали бы: «ты хочешь уйти? мы этого желаем, мы рады этому». Но тут нет ничего такого; но, как бы сильно желая не лишиться Его, спрашивают, куда Он хочет идти? Это видно и из слов, что Он хочет идти в эллинское рассеяние и учить их. Они не сказали, что хочет обманывать их, но учить. Рассеянием они называли язычников, потому что они рассеяны повсюду. Ибо иудеи в древности не смешивались с ними, но собранные в одном месте, в Палестине, поносили язычников за рассеяние повсюду, что впоследствии обратилось на них самих. Ибо евреи сами сделались рассеянием.
Дата добавления: 2018-04-15; просмотров: 232; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!