МЕСТО КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКОГО СПИСКА 1 страница
В РУКОПИСНОЙ ТРАДИЦИИ «ЗАДОНЩИНЫ»1
Вопрос о времени возникновения того или иного историко-литературного текста Средневековья и о его дальнейших метаморфозах в случае отсутствия точной даты или же свидетельства современников всегда остается открытым для дискуссий и внесения уточнений на основе фактов, не замеченных или иначе интерпретированных предшествующими исследователями. Одним из таких дискуссионных памятников является «Задонщина», известная сейчас по шести спискам, датируемым временем от второй половины XV в. (К-Б) до второй половины XVII в. (Ж), и представляющим, по мнению Л.А.Дмитриева и Р.П.Дмитриевой, которые следуют в этом за Р.Якобсоном, «текст одной редакции, но в двух изводах»2. Исчерпывающая библиография, приведенная в их работах, освобождает меня от необходимости излагать историю изучения данного памятника, тем более, что в настоящей заметке делается попытка уточнения лишь одного частного вопроса, не требующего рассмотрения его истории ab ovo. Речь идет о выяснении рукописной истории «Задонщины» и взаимозависимости ее списков, разночтения которых не всегда можно объяснить, а также связям «Задонщины» с текстом «Слова о полку Игореве», которому в ряде фрагментов она следует текстуально, репликационно и композиционно.
Как известно, решение последнего вопроса осложняется наличием «Сказания о Мамаевом побоище», в котором представ____________________
|
|
|
1 В ГДРЛ (сб. 10, М., 2000, с. 231-241) данный текст опубликован с редакторскими купюрами.
2 Дмитриев Л.А. «Задонщина». // СККДР, вып. 2, ч. 1. Л., 1988. с. 346 Дмитриева Р.П. Взаимоотношение списков «Задонщины» и текст «Слова о полку Игореве». // «Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла. М.-Л., 1966, с. 199-263, стемма на с. 262. В последующем все ссылки на списки «Задонщины» даются по этому изданию [Тексты, с…], испольууя принятые условные их обозначения.
КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКИЙ СПИСОК «ЗАДОНЩИНЫ»____________________
573
лены реплики тех же фрагментов «Слова о полку Игореве», что и в «Задонщине». Поскольку «Сказание…» появилось позднее «Задонщины», т.к. его самые древние списки датируются не ранее первой половины XVI в., часть исследователей3 полагает вслед за А.А.Шахматовым, что источником заимствований для «Задонщины» и «Сказания…» было не само «Слово о полку Игореве», а некий промежуточный текст, названный им «Словом о Мамаевом побоище»4. Однако такое предположение, как и многие другие гипотетические построения Шахматова, до сих пор не нашло никакого реального подтверждения. Это вынуждает снова обратиться к рассмотрению имеющихся списков «Задонщины» и к вопросу о времени ее создания.
|
|
|
Попытку очередного решения этой задачи предпринял в 1985 г. В.А.Кучкин5. Изложив историю изучения вопроса своими предшественниками, большинство которых склонялось к признанию «Задонщины» памятником середины или второй половины XV в., историк, будучи сторонником ранней даты создания произведения и следуя здесь за М.Н.Тихомировым6 и Г.Н.Моисеевой7, попытался использовать для своих целей содержащийся в текстах «список городов», к которым «шибла слава» (т.е. весть) о поражении Мамая и победе русских войск на Куликовом поле:
«Шибла слава к Железнымъ врагом, к Риму и к Кафы по морю, и к Торнаву, и оттоле к Царюграду» [И-1, Тексты, с. 543].
«А глава шибла к Железным вратам, ли къ Караначи, к Риму и х Сафе по морю и к Которнову, и оттоле ко Царюграду» [У, Тексты, с. 538].
«Шибла слава к мору и Ворнавичом и к Железным вратом, ко Кафе и к турком и ко Царуграду» [С, Тексты, с. 553].
____________________
3 Григорян В.М. «Слово о полку Игореве» и «Задонщина». // Куликовская битва в литературе и искусстве. М., 1980, с. 72-91; Дмитриева Р.П. Об авторе "Задонщины" // Сказания и повести о Куликовской битве. Л., 1982, с. 360-36868, и др.
4 Шахматов А.А. Отзыв о сочинении С.К.Шамбинаго: «Повести о Мамаевом побоище» СПб., 1906. // Отчет о двенадцатом присуждении премий митрополита Макария. СПб., 1910, с. 180-181.
|
|
|
5 Кучкин В.А. К датировке Задонщины. // Проблемы изучения культурного наследия. М., 1985, с. 113-121.
6 Тихомиров М.Н. Древняя Москва (ХII-ХVвв.). М., 1947, с. 202.
7 Моисеева Г.Н. К вопросу о датировке Задонщины (наблюдения над пражским списком Сказания о Мамаевом побоище). // ТОДРЛ, т. XXXIV, Л., 1979, с. 220-239.
574____________________
ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ
Наличие в этом перечне города Тырново (Торнав, Котор. нав), столицы Второго Болгарского царства, захваченного тур. ками в 1393 г., дало основание М.Н.Тихомирову заключить, что «первоначальный текст «Задонщины» составлен был не позднее этого года»8. ВА.Кучкин пошел в этом направлении дальше воспользовавшись отождествлением Г.Н.Моисеевой «Каранача» и «Воронавича» с городом Орначем/Ургенчем9, разрушенном Тимуром в 1388 г., который он посчитал возможным использовать в качестве terminus ante quern. «Таким образом, - писал историк, - автору Задонщины упоминать Орнач (Ургенч) в качестве одного из крупнейших городов известного ему и его читателям европейского и азиатского мира, которого достигла слава о победе русских на Куликовом поле, после 1388 г. уже не имело смысла. Отсюда можно заключить, что Задонщина (или ее источник, повествовавший о Донском побоище) создавалась до 1388г.»10
|
|
|
Как известно, любое заключение в отношении ряда компонентов, сделанное на основе истолкования одного из них, должно соответствовать всем остальным. Однако, подобно своим предшественникам, В.А.Кучкин обошел молчанием причину упоминания в этом ряду остальных городов, заставляя предполагать в них, как в Орначе/Ургенче, крупные торговые центры Средневековья, для которых это известие могло представлять определенный интерес. На самом деле, это не соответствует действительности, поскольку ни Рим (в Италии), ни Тырново (в Болгарии) не только в конце XIV в., но и вообще когда-либо такой роли не играли.
Другим аргументом в пользу раннего (в 80-х гг. XIV в.) возникновения «Задонщины», который В.А.Кучкин привел в своей следующей работе11, стало «родословие» Ольгердовичей («сынове Олгордовы, а внуки мы Доментовы, а правнуки есми Сколомендовы» [У, Тексты, с. 536]), рассмотренное в свое время Е. Охманьским12. То, что данная характеристика восходит к архетипу «Задонщины», подтверждает Кирилле-Белозерский (К-Б) список, где читаются «дети Вольярдовы, внучата Едиментовы, правнучата Сколдимеровы» [Тексты, с. 549]. Выяснив, что Сколо____________________
8 Тихомиров М.Н. Древняя Москва…, с. 202.
9 Моисеева Т.Н. К вопросу…, с. 220-221.
10КучкинБ.А. К датировке…, с. 118
11 Кучкин В.А. О термине «дети боярские» в Задонщине. // ТОДРЛ, L. СПб., 1997, с. 347-358. ъ.
12 Охманьский Е. Гедиминовичи - «правнуки Сколомендовы». // Польша и Русь. М., 1974, с. 359-362.
КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКИЙ СПИСОК «ЗАДОНЩИНЫ»____________________
575
менд был не прадедом, а прапрадедом Ольгердовичей, польский историк решил, что столь подробную (хотя и с ошибкой) информацию автор «Задонщины» мог получить только от самих Ольгердовичей или из их непосредственного окружения, а сами они, в первую очередь Андрей Ольгердович, могли слышать ее от самого Гедимина. Полностью согласившись в этом с Е.Охманьским, В.А.Кучкин уточнил время пребывания литовских князей в Москве и сделал вывод, что «если свою родословную помнил только князь Андрей, то автор «Задонщины» мог получить эти сведения до 1385 г. и около того же времени внести их в свое произведение»13.
Если бы не наличие специального примечания 11 на с. 349 цитируемой работы, которым В.А.Кучкин восстанавливает свой приоритет в оценке данного факта, всё это можно было посчитать ироническим выпадом в отношении польского историка, поскольку для династов и дворянства в целом рассматриваемой эпохи доскональное знание генеалогии собственной и всех остальных представителей привилегированных классов своего государства было обязанностью и главным предметом образования «с младых лет». Именно на этих знаниях основывались все последующие между ними отношения и «счеты», одинаково при заключении браков, мира, дележа земель, места в процессиях, на приемах, за столом или на поле брани. Естественно, что в Москве XV в., которая постоянно то враждовала, то роднилась с Литвою, узнать родословие великих князей литовских по нисходящим и восходящим линиям для книжного человека, каким являлся автор «Задонщины», не представляло никакого труда. Поэтому остается лишь удивляться настойчивости В.А.Кучкина, которого вряд ли кто заподозрит в наивности, продолжающего использовать подобный «аргумент» для датирования «Задонщины»14.
Но вернемся к перечню городов, который, за исключением «Рима», фигурирует только в списках так называемой Полной
____________________
13 Кучкин В.А. О термине…, с. 349.
14 Подобный подход к анализу литературного произведения на историческую тему, т.е. виртуальной реальности, с позиций выявления обязательных информаторов-очевидцев (в данном случае, Домента-Гедимина и Андрея Ольгердовича) напоминает заверения В.Чивилихина, что «Слово о полку Игореве" было написано князем Игорем, ибо «кто лучше него мог знать об обстоятельствах этого похода?». В таком случае, история Анны Карениной была рассказана Л.Н.Толстому самой Анной Карениной или же Карениным, Данте действительно побывал в аду, в чистилище и видел рай, и т.д. Не пора ли от этого отвыкнуть, научившись разграничивать анализ исторического документа и литературного творчества?
576____________________
ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ
редакции и отсутствует в Кирилло-Белозерском списке, чье открытие вызвало непрекращающиеся до настоящего времени и далеко идущие споры между исследователями как о нем самом так и о проблемах, связанных с «Задонщиной» в целом - ее отношении к «Слову о полку Игореве», а также времени и месте ее написания, приурочиваемом А.Д.Седельниковым к Пскову15, что теперь вызывает особенный интерес в связи с наблюдениями Л.П.Жуковской над историей Мусин-Пушкинского текста «Слова о полку Игореве»16, и пр.
Исключительный интерес списка К-Б обусловлен тем обстоятельством, что известен его переписчик, инок Кирилло-Белозерского монастыря Ефросин, и время его работы - 80-е гг. XV в. Более точно датировать время написания списка К-Б не представляется возможным потому, что лл. 123-129 об. сборника Ефросина, происходящего из Кирилло-Белозерского собрания ГПБ, которые занимает «Писание Софониа старца рязан-ца», как названа здесь «Задонщина», не имеют филиграней и датируются только по бумаге других листов сборника 9/108617. Тем не менее, список К-Б является древнейшим из известных и, что особенно любопытно, содержит ряд чтений, отличных от более поздних списков, которые не могут быть объяснены только «сокращениями Ефросина»18, а потому приобретают принципиальное значение.
К их числу принадлежит фрагмент «воды возпиша, весть по-даваша порожнымь землямь, за Волгу, к Железнымь вратомь, к Риму, до Черемисы, до Чяховъ, до Ляховъ, до Устюга поганых татар, за дышущеемь моремь» [Тексты, с. 549-550], который находится в списке К-Б на месте упомянутого перечня городов, куда «шибла слава». Последнее тем более неожиданно, что весь этот фрагмент традиционно полагают «репликой» на соответствующее место текста «Слова о полку Игореве» («дивъ… велить послушати земли незнаеме, Влъзе, и Поморию, и Посулию, и Сурожу, и Корсуню»). Между тем, здесь, кроме реминисценций
____________________
15 Седельников А.Д. Где была написана «Задонщина»? // Slavia, IX, Praha, 1930, S. 524-536. а
16 Жуковская ЛЛ. О редакциях, издании 1800 г. и датировке списка «Слова о полку Игореве». // «Слово о полку Игореве» и его время. М., 1985, с. 68-125. ов
17 Каган М.Д., Понырко Н.В., Рождественская М.В. Описание сборников XVв. книгописца Ефросина. // ТОДРЛ, XXXV, Л., 1980, с. 106 и 120.
18 Дмитриева Р.П. Приемы редакторской правки книгописца Ефросина (к вопросу об индивидуальных чертах Кирилло-Белозерского списка "Задонщины"). // «Слово о полку Игореве» и памятники…, с. 281-291.
КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКИЙ СПИСОК «ЗАДОНЩИНЫ»____________________
577
«Слова о полку Игореве» («земли незнаеме» - «порожние земли», «Влъзе» - «за Волгу»), мы находим перефразированное заимствование из «Слова о погибели Русской земли» («до ляховъ, до чаховъ… до Устьюга, где тамо бяху тоймици погании, и за дьгшючимъ моремъ… до черемисъ… а угры твердяху… городы железными вороты»19). Другими словами, здесь имеет место безусловная контаминация мотива «Слова о полку Игореве» («весть подаваша») и топонимов и этнонимов «Слова о погибели…» («ляхи», «чяхи», «черемисы», «Устюг», «дышащее море», «железные врата») при усвоении Устюга (о котором, как видно, автор никогда не слышал) «поганым татарам» и осмыслением городских «железных ворот», которыми «угры… городы твердяху», в качестве топонима «Железные врата», т.е. г. Дербента средневековых русских текстов20.
Естественно задаться вопросом: какой смысл вкладывал автор Задонщины в этот перечень ориентиров, выстроенный на рецензии двух поэтических памятников весьма отличного друг от друга содержания? Ответ, как мне представляется, подсказывает сама ситуация, поскольку из «Слова о полку Игореве» заимствована идея «вести», только теперь уже вести о победе, адресованной всем тем «порожным землям», которые испытали последствия поражения от «поганых» («и оттоля Руская земля седит невесела… тугою и печалию покрышася, плачющися, чады своя поминаюты» [Тексты, с. 535]). Этот же факт позволяет объяснить появление в К-Б списке «Рима», поскольку в данном контексте он мог быть заимствован автором «Задонщины» только из текста «Слова о полку Игореве», где «у Рим кричат
____________________
19 «Слово о погибели Рускыя земли и по смерти великого князя Ярослава»• // ПЛДР, XIII век. М., 1981, с. 130.
20 См., напр.: [Дмитриев Л А., Лихачева О.П.] Историко-литературный комментарий. // Сказания и повести о Куликовской битве. Л., 1982, с. 385. Предположить в данном случае заимствование перечня народов не из "Слова о погибели…», а из летописной повести 6619/1111 г. («възвратишася русьтии князи въ свояси съ славою великою къ своимъ людемъ и ко всимъ транамъ далнимъ, рекоуще къ грекомъ и оугромъ, и ляхомъ, и чехомъ, дон-деже и до Рима проиде на славу Богу» [Ип., 273]) не представляется возмож-ным из-за наличии в перечне списка К-Б «Устюга» и «железных ворот». На-оборот такая параллель «Повести 1111 г.» при ее безусловной интерполированности в текст ПВЛ, ставит вопрос о зависимости ее окон-чательной редакции от «Слова о погибели…» и о времени такой интерполя-ции не ранее середины XIII в. (см. по этому поводу в настоящем сборнике: "Датирующие реалии рассказа Ипатьевской летописи о походе 1185 г. на половцев")
578____________________
ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ
под саблями половецкими», т.е. испытывают агрессию тех самых «поганых», над которыми «православными князьями» наконец одержана победа. При этом совершенно неважно, насколько для автора «Задонщины» оказывался реален этот Римов/Рим, ибо используемый им текст в новом произведении обретал такую же виртуальную реальность, какой для его современников была вся Священная история, совершавшаяся одновременно как в прошлом, так и «здесь и сейчас».
Поскольку реализация идеи «славы» осталась неизменной и после появления в Пространной редакции «Задонщины» перечня городов, попробуем разобраться, когда и почему перечень списка К-Б при сохранении всего остального текста потребовалось заменить другим, уже не связанным ни со «Словом о полку Игореве», ни со «Словом о погибели…». Вопрос тем более интересен, что данный пассаж характерен только для «Задонщины». Он отсутствует в Пространной летописной повести и во всех редакциях «Сказания о Мамаевом побоище», будучи внесен уже компиляторами XIX в. в текст печатного (лубочного) варианта Основной редакции «Сказания о Мамаевом побоище», содержащего многочисленные заимствования из «Задонщины»21. Последнее обстоятельство позволило Р.П.Дмитриевой, задача которой состояла в опровержении постулата Я.Фрчека и А.Мазона, «что Кирилла-Белозерскт вариант «Задонщины» - древнейший»12, предположить наличие в К-Б не только сокращений, сделанных Ефросином в процессе переписки, но также и двух дополнений. Первым из них она посчитала фрагмент «не одина м(а)ти чада изостала, и жены болярскыя мужей своихъ и ос-подаревъ остали, гл(агол)юще к себе: уже, сестрици наши, мужей нашихъ в животе нету, покладоша головы свои у быстрого Дону за Рускую землю, за с(вя)тыя церкви, за православную веру з дивными удалци, с мужескыми с(ы)ны» [Тексты, с. 550], вторым - «перечень адресатов», обосновывая это бережным отношением Ефросина к фактам и, наоборот, стремлением освободиться от поэтических описаний путем сокращений23.
Посмотрим, насколько последнее утверждение соответствует действительности.
____________________
21 «Поиде же весть по всем градом ко Орначу, к Риму и Кафе и к Железным вратом и ко Царюграду» (Сказания и повести о Куликовской битве Л., 1982, с. 126).
22 Дмитриева Р.П. Приемы редакторской правки…, с. 291.
23 Там же, с. 286.
КИРИЛЛО-БЕЛОЗЕРСКИЙ СПИСОК «ЗАДОНЩИНЫ»____________________
579
В своей работе Р.П.Дмитриева следовала Р.О.Якобсону, который выделил списки К-Б и С (а с ними и Печатный вариант) в особый «Синодальный извод» (Син) «Задонщины», отличный от остальных списков (извод Унд) и непосредственно восходящий к архетипу24, хотя уже сравнение заимствований в «Задон-щину» из «Слова о полку Игореве», предпринятое В.П.Адриа-новой-Перетц по всем спискам25, и затем более подробно - ААГорским26, показало несостоятельность разделения списков «Задонщины» на изводы.
Сравнивая тексты списков К-Б и С в той части, которая соответствует К-Б, можно обнаружить, что Ефросин сократил при редактировании такие исторически важные факты, как поминание Софония и князей («И здесь помянем Софона резанца, сего великого князя Дмитрея Ивановича и правнука с(вя)того князя Володимера Киевского и брата его Владимера Андреевича» [Тексты, с. 551]), сообщение о новгородской подмоге, читающейся во всех остальных списках извода Унд («Як тые слова измовили, а уже какъ орли слетишася, выехали посадники все из Великого Новогорода 70 000 кованыя рати к великому Дмитрею Ивановичу, ко брату его кн(я)зю Володимеру Андреевичу» [там же]), указание на то, что Андрей Ольгердович - «брянский», а Дмитрий Ольгердович - «волынский» [Тексты, с. 552], большой фрагмент с родословием московских и литовских князей (от «и рече кн(я)зь Дмитреи Иванович брату своему кн(я)зю Володимеру Ондреевичу» до «ищут бо собе чести и славы и великого имени») [Тексты, с. 553], а также список бояр и князей бе-лозерских (от «не турове рано возрули» до «лежит побита и no-стреляна» [там же]).
Вместе с тем, в списке К-Б можно видеть сохраненными поэтические, по классификации Дмитриевой, «необязательные» Фрагменты, соответствующие фрагментам списка С, - обращение к жаворонку (от «а жаворонок, летъняя птица» до «поле Половецкое» [Тексты, с. 551]), описание московской рати (от «уже, брате, стук стучит и гром гримит» до «а мои подеманы» [Тексты, с. 4), и последующие картины приближающейся битвы, перекликаающиеся с текстом «Слова о полку Игореве» (от «вжо, брате, звеяцщ силъныя ветри» до «а лисицы на костех брешут» [там же]).
Дата добавления: 2018-04-15; просмотров: 375; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!