Родительская любовь как единство любви матери и отца

Отцовская любовь не уступает, может быть, в силе материнской, но имеет свой оттенок. У отца больше отрезвляющей строгости, а у матери – согревающего снисхождения. Та и другая вместе, в пределах благоразумия, верно достигают цели – хорошего воспитания детей.

Святитель Феофан, затворник Вышенский (1815–1894)

Феномен родительства тесно связан с феноменом родительской любви: это и любовь между мужчиной и женщиной, и любовь к Оте­честву, и сыновья любовь, и некоторые другие виды, и, наконец, ро­дительская любовь. Именно в родительской любви в значительной мере проявляется истинная суть такого чувства, как любовь. По на­шему представлению, суть этого чувства заключена в бескорыстии. В чем, как не в родительской любви раскрывается бескорыстие, когда любят не за что-то, а скорее, вопреки всему? Родительская любовь безотносительна. Одинаково сильно любят бойких детей и застенчивых, отличников и двоечников, послушных детей и не очень. В це­лом родители безусловно принимают своего ребенка со всеми его не­достатками и преимуществами.

Родительские чувства, в частности, родительская любовь, не явля­ется врожденным свойством человека (Д. В. Винникотт, 1995, А. С. Спи­ваковская, 2000). Родительская любовь как высшее проявление родительских чувств формируется в течение жизни человека. Путь этого формирования часто оказывается сложным и противоречивым, внут­ренне конфликтным. Это глубокое и осмысленное чувство. «Любить ребенка — значит уметь строить с ним контакт, видеть изменения в его развитии, доверять ребенку, учиться принимать его таким, каков он есть. Любовь к ребенку созидает не только личность маленького человека, она способна преобразовывать и совершенствовать лич­ность отца и матери, обогащать их духовный мир» (10, с. 8).

Еще одной стороной феномена родительской любви является то, что, несмотря на безотносительное принятие своего ребенка, роди­тели стремятся развивать и совершенствовать его. Таким образом, родительская любовь является ориентиром на истинное чувство люб­ви, наиболее эффективным способом воспитания. Вместе с тем она не сдерживает желание совершенствования своего ребенка, не сни­жает требовательность к нему.

2.3. Родительская любовь как психологический феномен^[1][6]

Родители являются первой социальной средой развития ребен­ка, которая обеспечивает удовлетворение практически всех его по­требностей, в том числе потребности в любви и привязанности, в бе­зопасности и защите.

Потребность в родительской любви — одна из наиболее сильных и длительных потребностей человека, в ней нуждается ребенок лю­бого возраста. Родительская любовь обеспечивает наличие чувства безопасности у ребенка, поддерживает благоприятное состояние эмо­ционально-чувственного мира, учит любви, нравственному поведе­нию и в целом выступает как источник жизненного опыта, необхо­димого растущему ребенку как потенциальному родителю.

А. Лоуэн (1998) отмечает, что недостаток любви в ранние годы жизни влечет за собой эмоциональное недоразвитие человека. Лич­ность, сформировавшуюся в результате депривации родительской любви, характеризует чувство внутренней пустоты; страстное стрем­ление к контакту и близости; ей присуща потребность в том, чтобы о ней заботились, которая ставит человека в зависимость. Такие люди личностно незрелы. Их отношения с другими обусловлены отсутстви­ем внутренних ресурсов.

Родитель, как правило, испытывает потребность «отдать» любовь ребенку. Переживая любовь к своему ребенку, родитель стремится стать для него опорой и, как следствие, ощущает собственную значимость и внутреннюю силу. При невозможности удовлетворить потреб­ность в получении и реализации родительской любви человек стра­дает сам, а вместе с ним и окружающие. Именно поэтому поведение родителей должно быть направлено на создание у ребенка уверенно­сти в том, что его любят.

Родительскую любовь можно представить как творчество, она индивидуальна. Никто не сможет сделать точный и окончательный вывод о том, какова будет любовь конкретного родителя. Родительс­кая любовь сложна, изменчива и противоречива. В ней нет абсолют­ной нормы, как нет и нормы-идеала любящего родителя. Любящие родители могут совершать ошибки, сомневаться в своих чувствах к ребенку, наказывать его, а не только заботиться, приносить радость, удовлетворять все потребности ребенка.

А. С. Спиваковская (2000) определяет родительскую любовь как источник и гарантию эмоционального благополучия, поддержки те­лесного и душевного здоровья.

По мнению В. А. Сухомлинского (1988), родительская любовь есть могущественная сила воспитания, это способность чувствовать сер­дцем тончайшие духовные потребности человека, которая передает­ся от отцаи матери ребенку без каких-либо слов и объяснений, передается примером.

Близким к понятию «родительская любовь» является термин «ча­долюбие» (Л. Б. Шнейдер, 2000), который определяется как результат усвоения человеком положительного отношения к детям; условно-реф­лекторная реакция, привитая индивиду путем социальной трениров­ки. Бережное отношение к детям — элементарная норма, воплощен­ная во взаимном уважении в семье, в заботе о воспитании детей.

Родительская любовь — это глубокое и осмысленное не раз чувство. Любить ребенка — значит уметь строить с ним контакт, видеть изменения в его развитии, доверять ребенку, учиться принимать его таким, каков он есть (А.Я. Варга, 1983) [45].

М. Монтень (1992), размышляя о природе родительской любви, утверждает, что «если существует действительно какой-либо есте­ственный закон, то есть некое исконное всеобщее влечение, свой­ственное и животным, и людям (что далеко, впрочем, не бесспорно), то, по-моему, на следующем месте после присущего всем животным стремления оберегать себя и избегать всего вредоносного стоит лю­бовь родителей к своему потомству. И так как природа как бы пред­писала ее нам с целью содействовать дальнейшему плодотворному развитию вселенной, то нет ничего удивительного в том, что обрат­ная любовь детей к родителям не столь сильна».

Аристотель (1992) считает, что человек, делающий кому-либо доб­ро, любит его сильнее, чем сам им любим; и заимодавец любит своего должника больше, чем тот его, совершенно так же, как всякий мас­тер больше любит свое творение, чем любило бы его это творение, обладай оно способностью чувствовать. В этом случае в родительс­кой любви выделяется элемент пристрастности к объекту любви, ко­торый пассивен.

Родительская любовь, как всякий динамический процесс, об­ладает способностью к развитию, которое, согласно Е. И. Исаеву и В. И. Слободчикову (2000), включает три самостоятельных процес­са, становление, формирование и преобразование.

Становление — созревание и рост родительской любви, переход от одного состояния к другому. Это единство уже осуществленного и потенциально возможного.

Формирование — оформление, обретение формы и совершенство­вание родительской любви. Это процесс ее изменения в ходе взаимо­действия родителя с реальной действительностью (с ребенком), по­явление физических и социально-психологических новообразований и стереотипов в структуре родительской любви.

Преобразование — саморазвитие, смена основного направления ро­дительской любви. Преображение — кардинальное преодоление сло­жившегося режима родительской любви в соответствии с иерархией ценностей и смысла бытия родителя, акт творчества и импровизации.

Родительская любовь, ее динамика имеет свое объективное про­явление. Под проявлением понимается совершение, обнаружение ка­ких-либо качеств и свойств.

Одним из таких проявлений является сила родительской любви. Существует точка зрения о том, что сила родительской любви про­порциональна беспомощности потомства. Чем сложнее организация животного, тем дольше длится период зависимости потомства от ро­дителей и тем сильнее потребность родителей опекать и кормить мла­денца — это прямое свидетельство родительской любви (К. Е Изард, 2000; А. Лоуэн, 1998; В. С. Соловьев, 1991).

Одним из характерных признаков продвижения по эволюцион­ной лестнице является то, что физиологическая близость между ма­терью и потомством усиливается. Поэтому можно говорить, что только у высших животных, биологический процесс которых характеризу­ют тесные физические отношения, появляется родительская любовь.

У животных, которые мечут икру, оплодотворяемую в воде, или откладывают оплодотворенные яйца, оставляя их без внимания в зем­ле, отсутствуют признаки родительской любви. Птицы высиживают птенцов, согревая яйца теплом своих тел, кормят и оберегают их, пока потомство не будет готово покинуть гнездо. Детеныши млекопитаю­щих более зависимы от матери, и ее отклик, соответственно, шире (А Лоуэн, 1998).

«Сила любви находится в прямом отношении со степенью типич­ности и значительности происходящего от нее потомства: чем важ­нее потомство, тем сильнее должна быть любовь родителей к своим детям» (Соловьев В. С, 1991, с. 10).

Таким образом, родительская любовь заключает в себе определен­ный смысл для человека. Смысл родительской любви коренится, с од­ной стороны, в типах отношений, существующих между определен­ными фрагментами мира (родитель, ребенок и т. п.), обладающими специфическими функциями и свойствами, а с другой стороны, — в субъекте, который сам испытывает потребность в таких взаимоотно­шениях с миром. Это отношение аффективно-интеллектуальное, от­ношение между тем, что человек делает, и определенной формой осоз­нанной или неосознанной потребности, намерения, цели или чувства.

Смысл родительской любви представляет собой совокупность всех психологических актов, возникающих в сознании человека благода­ря любви. Значение родительской любви для человека есть только одна из зон того смысла, который она приобретает в контексте ка­кой-либо жизненной ситуации или события.

Рассматривая родительскую любовь как феномен, обладающий определенным смыслом, можно отметить две основные ее характе­ристики (Д. А. Леонтьев, 1999):

1. Контекстуальность— она проявляется и развивается в опреде­ленном социальном контексте (ситуации детско-родительских отно­шений), с одной стороны, влияет на эту ситуацию, с другой стороны, сама подвержена изменениям и трансформациям в ней.

2. Интенциональность — целевая направленность родительской любви, то есть родительская любовь имеет свое направление движе­ния — направление на ребенка.

Согласно В. В. Налимову (1989), смыслы делают нас активными, психологически здоровыми, но если они не обновляются в соответ­ствии с меняющейся ситуацией, то могут играть негативную роль — угнетать, подавлять, догматизировать человека. Исходя из этого, ро­дительская любовь будет играть положительную роль в том случае, если она предполагает творчество, импровизацию, соответствующую меняющимся условиям детско-родительских отношений В против­ном случае она станет источником конфликтности в отношениях.

Родственный отбор (процесс передачи специфических призна­ков индивида через его гены и гены его родственников будущим по­колениям) оказал непосредственное влияние на возникновение и эволюцию альтруистического поведения человека. Альтруистическое поведение обусловлено способностью к эмпатии. Важно, что существенной частью эмпатии является эмоциональное переживание люб­ви (К. Е. Изард, 2000; Хоффман, 1981).

Проведенный анализ позволяет выделить биологические и соци­альные детерминанты родительской любви, обеспечивающие ее раз­витие и проявление.

/. Биологические детерминанты развития и проявления родительс­кой любви. В природе существуют биологические законы (инстинкты сохранения и продолжения рода, половой инстинкт), которые зас­тавляют человека иметь детей и способствуют развитию и проявле­нию родительской любви. В рамках этологического подхода родитель­ская любовь рассматривается как врожденный биопсихический ме­ханизм, объединяющий человека с большинством видов животных (Дж. Боулби, 1991, К.Лоренц, 1986). К биологическим детерминан­там развития и проявления родительской любви относятся родитель­ский инстинкт, физиологическая взаимосвязь между родителями и ребенком.

Родительский инстинкт представляет собой совокупность слож­ных врожденных реакций, предопределяющих целесообразное пове­дение организма во внешней среде. Механизм инстинкта — безуслов­но-рефлекторный. Инстинкт можно в определенной степени прирав­нять к безусловному рефлексу; эти понятия рядоположны. Таким об­разом, родительскую любовь можно рассматривать как природную особенность родителей, для которых характерен «родительский ин­стинкт», включающий в себя «половой инстинкт», «материнский инстинкт» и «инстинкт отцовства».

«Половой инстинкт» (половое влечение) в живой природе имеет единственную цель — самовоспроизводство и размножение. Самки животных не способны испытывать оргазм. У человека половое вле­чение раздвоилось: с одной стороны, за ним сохраняется целевая реп­родуктивная функция, с другой — половой акт сам по себе, без цели деторождения, стал для женщины и мужчины привлекательным, при­носящим удовольствие. Это привело к тому, что второй аспект стал вытеснять первый: используются противозачаточные средства, при­бегают к прерыванию беременности и добровольной стерилизации (Л. Б. Шнейдер, 2000). Таким образом, половой инстинкт лежит в основе родительской любви, однако его роль в ее развитии и прояв­лении не является доминирующей.

«Материнский инстинкт» является основополагающим и направ­лен на вынашивание потомства и заботу о нем. Он предполагает, что любовь матери заложена в ситуации беременности, вынашивания ребенка, деторождения и кормления грудью.

«Инстинкт отцовства» предполагает, что любовь отца представ­ляет собой комплекс врожденных реакций, предопределяющих его поведение, в частности, защиту и заботу о жене и детях.

Физиологическая связь между родителями и ребенком существует изначально, с момента зачатия ребенка, и определяется перинаталь­ным периодом его развития. Между отцом и ребенком она появляет­ся с момента рождения. Впоследствии физиологическая взаимосвязь становится основой для возникновения эмоционально-чувственных отношений между родителями и ребенком.

Другая точка зрения на проблему развития и проявления роди­тельской любви свидетельствует о том, что биологических законов, заставляющих человека иметь и любить детей, не существует.

Иначе, если бы биологический механизм действовал безотказно и постоянно, то каждое зачатие непременно заканчивалось бы сохра­нением беременности, вынашиванием и рождением ребенка. Кроме того, родительская любовь может значительно различаться у разных родителей; существуют случаи открытого террора родителей по от­ношению к своим детям (насилие, избиения, детоубийства); детские дома переполнены детьми-отказниками и т. п. Следовательно, ста­вится под сомнение тот факт, что родительская любовь детермини­рована исключительно биологическими причинами. Таким образом, помимо биологических существуют социальные детерминанты, обус­ловливающие развитие и проявление родительской любви.

2. Социальные детерминанты развития и проявления родительской любви. Л. Б. Шнейдер (2000) считает, что родительский инстинкт — это своего рода преломление инстинкта самосохранения в форме ин­стинкта продолжения рода. Инстинкт продолжения рода социально обусловлен, поскольку человек может выжить только в сообществе и на него сильное влияние оказывают пример родителей, нормы, при­нятые в обществе, в котором он живет. Без инстинкта самосохране­ния невозможно вынашивание, то есть сохранение беременности. Следовательно, можно говорить о взаимодействии инстинктов само­сохранения, отцовства, материнства и продолжения рода.

Человек как социальное существо по своей природе имеет свое­образную форму ориентировки - направленность на психический облик другого человека. Потребность «ориентиров» в эмоциональ­ном настрое или «перцептивных крючков» (М. Р. Битянова, 2001) является необходимой основой эмоционального контакта. Под «пер­цептивными крючками» мы понимаем признаки, с помощью кото­рых в той или иной культуре традиционно транслируются психоло­гические свойства и состояния. При использовании «перцептивныхкрючков» совершается двухсторонний эмоциональный контакт, в котором человек чувствует, что сам является предметом заинтере­сованности, что чувства других созвучны его собственным чувствам. А. С. Спиваковская (2000) считает, что потребность в таком созвуч­ном эмоциональном контакте испытывает каждый здоровый чело­век независимо от возраста, образования и ценностных ориентации (А. С. Спиваковская, 2000).

И. С. Кон (1979), ссылаясь на данные психофизиологических исследований, отмечает, что родительские чувства отличаются боль­шой пластичностью. Они гораздо сильнее зависят от воспитания, чем от истинного предрасположения. Так, сила эмоциональной привя­занности матери к ребенку зависит от того, был ли этот ребенок же­ланным или нет, насколько тесным и длительным является контакт с новорожденным. Чем раньше и продолжительнее этот контакт, тем сильнее материнское чувство, когда инстинкт подкрепляется опы­том и привычкой. Это также верно и по отношению к отцам.

К социальным детерминантам развития и проявления родитель­ской любви относятся социокультурное развитие общества и детс­кий опыт человека, приобретенный в процессе взаимодействия со своими родителями.

Социокультурное развитие общества. Развитие и проявление ро­дительской любви является результатом «окультуривания» общества и отдельно взятого человека. Социализация как одна из форм «окульту­ривания» - это аккумулирование личностью в процессе жизни и дея­тельности опыта социального развития и поведения, накопленного человечеством и передаваемого через посредство воспитания и обуче­ния, ролевого освоения окружающего мира и общества (В. Г. Крысько, 2001). Культура — система духовных форм обеспечения жизнедеятель­ности и социализации людей. Она охватывает все стороны жизни человека — биологическую (еда, сон, отдых, половой акт, естествен­ные отправления, нужды в чем-либо), производственную (создание средств материального жизнеобеспечения — орудий труда, пищи, одежды, жилища), духовную (язык, речевая деятельность, мировоз­зрение, этическая деятельность), социальную (коммуникация, соци­альные отношения) (В. Г. Крысько, 2001).

Исследования феномена родительской любви в социокультурном аспекте показывают, что законы развития и проявления родительс­кой любви в большей степени социальные, чем биологические. По­требность любить детей по своей сути является социально-психоло­гической и моральной. Потребность «отдавать» родительскую лю­бовь - это индивидуальное сочетание различных установок по отношению к детям вообще, обусловленных историей развития лич­ности (Л. Б. Шнейдер, 2000).

Социокультурные традиции развиваются согласно своим законам и определяют «культурное» содержание родительской любви, обус­ловливающее поведенческие социально приемлемые стереотипы ее проявления. Понятие «родительская любовь» эволюционирует, на­полняясь в каждый исторический период, в разных обществах и куль­турах качественно различным содержанием. Таким образом, социо­культурное содержание в самых существенных чертах находит свое отражение и определяет родительскую любовь, при этом сказывается влияние всего уклада данной общественно-исторической формации.

Каждая культура порождает определенную модель родительской любви, включающую в себя такие элементы: мать, отец, их проявле­ние любви по отношению к ребенку. Эта модель предполагает рас­пределение родительской любви между матерью и отцом, ее выраже­ние социально приемлемыми и одобряемыми способами. Модели родительской любви, используемые различными народами, во мно­гом определяют детско-родительские отношения.

Так, Л. Демоз (2000) выделяет шесть трансформаций по отноше­нию к детству, которые, как мы считаем, могут выступать в качестве моделей родительской любви на различных социокультурных этапах развития общества:

1. Инфатицидный стиль (с древности до IV в. н. э.). Характеризу­ется массовыми детоубийствами и насилием над детьми.

2. Бросающий стиль (IV — XIII вв.). Характеризуется тем, что ре­бенок остается объектом агрессии. Родители стремятся сбыть его с рук в монастырь, кормилице или в чужую семью либо держат угне­тенным в собственном доме.

3. Амбивалентный стиль (XIV — XVII вв.). Характеризуется тем, что ребенок не является отдельной духовной личностью и полноправным членом семьи. Ему дозволено войти в эмоциональную жизнь родите­лей, однако отказано в индивидуальности и самостоятельности. В вос­питании преобладает «лепка» характера, при сопротивлении неподда­ющийся такой «лепке» ребенок подвергается избиениям.

4. Навязчивый стиль (XVIII в.). Характеризуется тем, что ребенок становится ближе к родителям, но его поведение, внутренний мир, мысли, воля и чувства контролируются ими. При этом усиливается конфликт отцов и детей.

5. Социализирующий стиль (XIX в. — середина XX в.). Характери­зуется тем, что ребенок становится объектом воспитания и научения, основные усилия родителей направлены на тренировку воли и под­готовку ребенка к самостоятельной жизни.

6. Помогающий стиль (с середины XX в. по настоящее время). Характеризуется тем, что родители стремятся обеспечить индивиду­альное развитие ребенку; преобладает сочувствие и эмоциональный контакт. Так как предполагается, что ребенок лучше, чем родители, знает, что ему нужно на каждом жизненном этапе.

Таким образом, в ходе социальной эволюции общества эволюци­онирует и культурное содержание родительской любви, определяю­щее стиль детско-родительских отношений, начиная от насилия и детоубийств в древних общностях и заканчивая обеспечением защи­щенности ребенка и его личностной свободы на современном этапе.

Детский опыт, приобретаемый человеком в процессе взаимо­действия с собственными родителями. Психоаналитические тео­рии (А. Адлер, 3. Фрейд, К. Хорни, К. Юнг) связывают родитель­ское поведение с детским опытом. Суть в том, что эмоциональное содержание детства родителя оказывает влияние на его отношение к своим детям. Таким образом, в последующей жизни проявляется «драма раннего детства». Критический момент «драмы раннего дет­ства» наступает при возникновении Эдипова комплекса у мальчиков и комплекса Электры у девочек. В этот момент ребенок испытывает противоречивые чувства по отношению к родителям. Переживания ребенка вытесняются из сознания в область бессознательного и про­должают оказывать влияние на поведение и жизнь человека (3. Фрейд, 1989). В последующем, когда человек сам становится родителем, вы­тесненные переживания детства усиливаются, определяя при этом стиль его отношения к ребенку и особенности взаимодействия с ним.

По мнению А. С. Спиваковской (2000), в основе представлений о том, что социальный опыт оказывает значительное воздействие на ро­дительскую любовь, лежит противопоставление мира ребенка враж­дебному миру взрослых. Развиваясь, ребенок демонстрирует реакции, защищающие его от травмирующего родительского воздействия. В их числе можно назвать детские поведенческие реакции: отказ, оппози­ция, имитация, отрицательная имитация, компенсация, гиперкомпен­сация (Р. М. Грановская, 2000; О. В. Кербиков, 1971; В. В. Ковалев, 1985; А. Е. Личко, 1983; И. М. Никольская, 2000), а также подростко­вые поведенческие реакции: стремление быть включенным в группы сверстников, эмансипация, увлечения (хобби-реакции), а также реак­ции демобилизации, пессимизма, отрицательного баланса, дезоргани­зации, эмоционального дисбаланса (А. Г. Амбрумова, 1985).

Впоследствии данные реакции закрепляются, образуя стереоти­пы поведения — стилевые защитные автоматизмы, которые понима­ются как постоянная в течение длительных отрезков времени, индивидуально очерченная у каждого человека система внешних и внут­ренних «психотехнических действий», нацеленных на «снятие» кон­фликта в сфере самосознания для обеспечения позитивного отноше­ния к своему «Я» (В. В. Николаева, 1995, Е. Т. Соколова, 1995).

Стилевые защитные автоматизмы защищают ребенка от угрозы или оборачивают угрозу на его пользу. В процессе индивидуального разви­тия ребенка происходит формирование полноценной системы психо­логической защиты, которое обусловлено внутрисемейными отноше­ниями, поведением родителей, их отношением к ребенку. Данные фак­торы посредством жизненных обобщений аккумулируются в индиви­дуальном опыте ребенка. В дальнейшем, когда ребенок сам становится родителем, индивидуальный жизненный опыт, который присутствует у него как постоянная и непосредственная данность прошлой жизни, проявляющаяся в каждом поступке и действии, определяет отноше­ние к собственному ребенку в настоящем. Способность к родительс­кой любви рассматривается как социальная, формирующаяся в ходе приобщения человека к различным формам любви, которые предлага­ет общество, где он живет (А. С. Спиваковская, 2000).

Следовательно, характер любви, транслируемой родителем, в зна­чительной степени зависит от того, что он мог переживать, наблюдая поведение своих родителей. Детские впечатления человека находят свое проявление тогда, когда он сам становится родителем. Таким образом, родитель, адресуя свою любовь ребенку, учит его любви к собственным детям. В этом проявляется так называемое социальное научение родительской любви посредством демонстрации ее модели родителями. Опыт родительской любви представляет собой то, что человек, будучи ребенком, усвоил, пережил в различных жизненных ситуациях взаимодействия с собственными родителями.

Рассматривая формирование опыта родительской любви в про­цессе взаимодействия ребенка с родителями, отметим, используя позицию Г. П. Предвечного, что он состоит из трех этапов:

1. Превращение внешнего воздействия со стороны родителя в факт сознания ребенка — интериоризация опыта.

2. Сохранение и аккумуляция превращенного внешнего воздействия в сознании ребенка.

3. Превращение опыта родительской любви в действие (в тот мо­мент, когда человек сам становится родителем) — экстериоризация опыта.

Таким образом, опыт родительской любви — это итоговая сово­купность фиксированных внешних воздействий родителей, прелом­ленных через призму внутреннего мира ребенка.

А. С. Спиваковская (1986) на основе выделения отношений, со­ставляющих родительскую любовь, таких, как симпатия-антипатия, уважение-пренебрежение, близость-дальность, описывает восемь типов родительской любви.

1. Действенная любовь (симпатия, уважение, близость). Для роди­теля характерно теплое эмоциональное отношение к ребенку, прини­мающее его личность, поведение, а также активное внимание к инте­ресам ребенка, уважение его прав и признание обязанностей, оказа­ние помощи при разумной требовательности. Формула воспитания: «Хочу, чтобы мой ребенок был счастлив, и буду помогать ему в этом».

2. Отстраненная любовь (симпатия, уважение, но большая дистан­ция с ребенком). Для родителя характерна высокая оценка ребенка, его внешнего облика, успехов, способностей. Мягкое общение с ре­бенком сочетается с недостаточным вниманием к его повседневным нуждам, а также с поверхностным знанием душевного мира. Внешнее любование ребенком сочетается с неумением помочь ему в его пробле­мах. Формула воспитания: «Смотрите, какой у меня прекрасный ребе­нок, жаль, что у меня не так много времени для общения с ним».

3. Действенная жалость (симпатия, близость, но отсутствие ува­жения). Для родителя характерно признание действительных, а иног­да и мнимых отклонений в умственном или физическом развитии ре­бенка. В результате родитель приходит к идее об исключительности своего ребенка: «Мой ребенок не такой, как все, он не так хорош». Ро­дитель предоставляет ребенку особые привилегии, излишне опекает, тратит массу времени и усилий на предохранение от вредных влияний. Родитель внимателен к ребенку, его интересы сосредоточены на нем, но он не доверяет ребенку, не верит в его способности и возможности. Формула воспитания: «Хотя мой ребенок недостаточно умен и физи­чески развит, но все равно это мой ребенок и я его люблю».

4. Снисходительное отстранение (симпатия, неуважение, большая межличностная дистанция). Для родителя характерно не вполне осоз­нанное оправдание неблагоприятных черт поведения и личностных свойств ребенка, его беспомощности ссылками на его болезненность, на плохую наследственность и иные причины. Неблагополучие ре­бенка негласно признается его правом. Родитель не вмешивается в дела ребенка, в его контакты со сверстниками и другими людьми, он недостаточно ориентируется в душевном мире ребенка. Формула вос­питания: «Нельзя винить моего ребенка в том, что он недостаточно умен и физически развит».

5. Отвержение (антипатия, неуважение, большая межличностная дистанция). Для родителя характерны попытки сократить общение сребенком. Он старается не замечать присутствия ребенка, становит­ся холодно-неприступным при его приближении, совершенно отстра­няется тогда, когда ребенок нуждается в поддержке и помощи. Фор­мула воспитания: «Этот ребенок вызывает у меня неприятные чув­ства и нежелание иметь с ним дело».

6. Презрение (антипатия, неуважение, малая межличностная дис­танция). Для родителя характерно игнорирование всего положитель­ного, что есть в ребенке, его достижений. Родитель переживает свою связь с таким, как ему кажется, неудачным ребенком. Их общение наполнено понуканиями, назиданиями, одергиванием, требователь­ностью. Такой родитель постоянно обращается к различным специа­листам с просьбой «исправить» его ребенка. Формула воспитания: «Я страдаю, мучаюсь от того, что мой ребенок так неразвит, неумен, упрям, труслив и неприятен другим людям».

7. Преследование (антипатия, близость). Характерно присутствие твердой убежденности родителя в том, что его ребенок — закончен­ный мерзавец и негодяй. Во всех поведенческих проявлениях ребен­ка родитель постоянно видит его «злую волю». Родитель пытается строгостью и жестким контролем переломить ребенка, выступает инициатором привлечения общественности к его воспитанию, неред­ко склонен применять излишне строгие меры воздействия. Формула воспитания: «Мой ребенок негодяй, и я докажу это!».

8. Отказ (антипатия, уважение, большая межличностная дистан­ция). Характерно отстранение от проблем ребенка, но родитель как бы издали следит за ним, при этом признает силу, ценность некоторых личностных качеств ребенка. При обострении отношений такой ро­дитель охотно прибегает к помощи общественности, стремится пере­доверить ребенка школе, другим воспитательным учреждениям, обра­щается к врачам. В поведении родителя просматривается неосознан­ный призыв к тому, чтобы его оградили от ребенка, от «этого чудови­ща». Формула воспитания: «Я не хочу иметь дела с этим негодяем».

В процессе развития ребенка под воздействием изменений соци­альной ситуации изменяется и отношение родителя к ребенку, при­обретая при этом черты того или иного типа родительской любви или их сочетания.

В. А. Сухомлинский (1988) выделяет разновидности уродливой родительской любви:

• Любовь умиления. Это инстинктивная, неразумная любовь. Роди­тель радуется каждому шагу ребенка, не задумываясь, к каким по­следствиям он может привести. Любовь умиления «развращает» душу ребенка, так как он не знает меры своим желаниям. Ребенокне знает понятий «можно», «нельзя», «надо». В результате он вы­растает капризным, болезненным и эгоистичным.

• Любовь деспотическая. Родитель постоянно упрекает ребенка, со­здавая при этом невыносимую обстановку. Все это родитель де­лает только потому, что, как он говорит, любит ребенка, желает ему добра, учит жить — чтобы был умнее и уважал родителей. Ро­дитель в этом случае эгоистичен и бескультурен, относится к ре­бенку как к вещи. В результате такой любви у ребенка с малых лет извращается представление о добром начале в человеке, он пере­стает верить в человечность и ожесточается.

• Любовь как откуп. Родитель обеспечивает все материальные потреб­ности ребенка, выполняя тем самым свой родительский долг. Такая родительская любовь измеряется материальными затратами. При этом ребенка окружает атмосфера духовной пустоты и убожества. Ему становятся недоступны тонкие человеческие чувства, прежде всего ласка, участливость, сострадание, милосердие. В результате ребенок может вырасти эмоционально невежественным человеком. Проведенный теоретический анализ позволяет определить роди­тельскую любовь как явление, сущность которого формируется в про­цессе индивидуального развития родителя, ожидания и воспитания ребенка. Оно основано на родительском инстинкте и человеческой потребности в любви и привязанности (аффилиативной потребнос­ти). Родительская любовь представляет собой процесс «персонализации» (А. В. Петровский, 1984) личности ребенка в личности родите­ля, опосредующий детско-родительские отношения и оказывающий влияние (производящий изменения) как в личности родителя, так и в личности ребенка.

Опираясь на концепцию «персонализации личности» А. В. Пет­ровского (1984), где личность выступает как идеальная представленность в других людях, как ее «инобытие» в них, «продолжение себя в другом», можно сказать, что родитель представляет свою личность, а следовательно, и родительскую любовь в личности ребенка. При этом происходят личностные преобразования родителя и ребенка.

Родительская любовь выступает как субъективно-объективная реальность, субъективная сторона которой дана человеку посредством переживания (как эмоционально-чувственная данность), тогда как объективная сторона выражается в отношениях человека, в его пове­дении и деятельности.

Мы рассматриваем родительскую любовь в качестве «отношения» (В. Н. Мясищев, 1995), представляющего собой избирательную, со­знательную, основанную на опыте психологическую связь родителя с ребенком, выражающуюся в действиях родителя, его реакциях и переживаниях. Это объясняется тем, что, согласно В. Н. Мясищеву, «исследование отношений представляет тот необходимый для пси­хологии подход, в котором объединяются объективное с субъектив­ным, внешнее с внутренним». Отношение человека реализуется или проявляется во внешнем факторе, но вместе с тем оно выражает внут­ренний, «субъективный» мир личности. Личность — субъект отноше­ний так же, как субъект внешней деятельности» (с. 347). Родительс­кая любовь как отношение представляет собой упорядоченную орга­низацию мотивационных, эмоциональных, перцептивных и позна­вательных процессов (KrechD. andCrutchfieldR.S., 1948).

Используя теорию отношений В. Н. Мясищева (1995), в родитель­ской любви как в отношении можно выделить следующие уровни развития: условно-рефлекторный, конкретно-эмоциональный, кон­кретно-личностный.

1. Условно-рефлекторный уровень характеризуется тем, что происхо­дит нарастание роли дистантных рецепторов и сосредоточение перво­начальных положительных или отрицательных реакций на непосред­ственные внутренние (преимущественно для матери) и внешние (как для матери, так и для отца) контактные раздражения. На основе этого происходит формирование физиологической взаимосвязи между роди­телями и ребенком. В дальнейшем восприятие ребенка становится опыт­ным источником отношений, в которых определяющим является эмо­циональный компонент; формируются «перцептивные крючки».

2. Конкретно-эмоциональный уровень. Здесь повторные эмоциональ­ные положительные и отрицательные реакции вызываются услов­но. «Интегрируясь речевым аппаратом, они выливаются прежде все­го в отношении любви, привязанности, боязни, торможения, враж­ды» (с. 214). Исходя из этого, родительская любовь представляет со­бой некоторую силу, потенциал, определяющий степень выраженности эмоции, степень напряжения желания или потребности. Здесь роди­тельская любовь является энергетической силой развития как детско-родительских отношений, так и личности ребенка и родителя.

3. Конкретно-личностный уровень. На этом уровне непосредствен­ные внешние, ситуативные, конкретно-эмоциональные мотивы сме­няются внутренними интеллектуально-волевыми. Данный уровень включает позиции родителей, их ценностные ориентации. Здесь ро­дительская любовь начинает регулироваться рациональным началом.

Мы полагаем, что выделенные уровни развития родительской любви находятся в единстве. Условно-рефлекторный уровень высту­пает в качестве базиса родительской любви. Проявление и доминирование других уровней в большей степени определяется ситуацией детско-родительских отношений и развития ребенка, а также возра­стными особенностями родителя и ребенка.

На основе этого можно выделить три составляющие родительс­кой любви:

1. Биологическая составляющая. Включает инстинктивный (био­логический) компонент. Это природный базис, предполагающий на­личие у человека имманентной, биологически обусловленной спо­собности «любить» своего ребенка.

2. Психологическая составляющая включает эмоционально-чув­ственный (эмоциональная сфера сознания родителя) и когнитивный компоненты.

Эмоционально-чувственный компонент (эмоциональная сфера со­знания родителя) — это сфера глубоких личностных, субъективно-психологических переживаний родителя по отношению к ребенку, ко­торые характеризуются удовольствием-неудовольствием, комфортом-дискомфортом, стеничностью-астеничностью; воспоминаниями, предчувствиями родителя по поводу ситуаций взаимодействия с ре­бенком. Эмоционально-чувственный компонент включает: инстин­ктивно-аффективные состояния (переживания, предчувствия); эмо­ции (восторг, радость, страх, гнев и др.); чувства, отличающиеся от­четливостью и осознанностью (наслаждение, симпатия и др.).

Эмоционально-чувственный компонент обеспечивает налажива­ние эмоциональных взаимоотношений с ребенком, а также способов ориентировки в его переживаниях; включает переживание или осоз­наваемое «ощущение родительской любви», процессы, происходящие в нервной, эндокринной, сердечно-сосудистой, дыхательной системах организма, а также поддающиеся наблюдению комплексы эмоций.

Благодаря эмоционально-чувственному компоненту происходит аффективная (эмоциональная) преднастройка к активному контак­ту родителя с ребенком еще до начала взаимодействия с ним (до рож­дения ребенка). Кроме того, у родителей вырабатываются аффектив­ные стереотипы сенсорного контакта с ребенком.

Когнитивный компонент (рациональный) психологической состав­ляющей родительской любви предполагает наличие определенных представлений о том, что такое любовь, каковы ее проявления (спо­собы выражения), а также способность контролировать и регулиро­вать проявление родительской любви. Представления о том, что есть родительская любовь, в сознании родителя отражены в когнитивных репрезентациях. Согласно Е. А. Серженко (2002), понятие «репрезен­тация» означает «представлять себе», то есть речь идет о внутренних структурах, формирующихся в процессе жизни человека, в которых представлена сложившаяся картина мира, социума, самого себя. Ког­нитивные структуры - это не копии образцов, а обобщенно-абстрак­тные репрезентации — схемы, включающие не только возможность получения знаний, но и способы их получения.

Таким образом, в когнитивной репрезентации родительской люб­ви заложены возможность, способы ее получения и научения ей.

3. Социальная составляющая включает поведенческий компонент, семейные нормы и правила.

Поведенческий компонент предполагает проявление родительской любви (как субъективного отношения) в реакциях, действиях и по­ступках родителя. При этом родительская любовь обнаруживает свою объективность, индивидуально-психологическое родителя становит­ся социально-психологическим.

Социальная составляющая реализуется во взаимодействии роди­теля и ребенка, семьи и общества в целом. Необходимой составляю­щей взаимодействия родителя и ребенка является общение. Стиль общения родителя и ребенка отражает качественный характер роди­тельской любви.

Кроме того, социальная составляющая родительской любви реа­лизуется в семейных нормах и правилах.

Введение новых реалий в общие теоретические схемы чрезвычай­но важно и в области развития общей теории, и в области понимания данного феномена. Вместе с тем объяснение какого-либо психологи­ческого феномена с точки зрения общей теории представляет собой особую теоретико-методологическую задачу. Именно поэтому анализ можно вести в понятийных средствах, не претендующих на статус всеобщности и адекватных только определенным реалиям и опреде­ленному (относительно невысокому) уровню обобщения. Таким сред­ством выступает понятие «родительская любовь».

Таким образом, за понятием «родительская любовь» скрывается сложная психологическая реальность, а не конкретная психологичес­кая структура. Тем не менее мы должны иметь рабочее определение понятия «родительская любовь» и той социально-психологической реальности, которую оно охватывает, поскольку «кто не имеет в ка­честве исходного определенного понятия, тому даже не дан объект» (А. Фейербах, 1967, с. 10).

Родительская любовь выступает как

• явление, сущность которого формируется в процессе жизни роди­теля, ожидания и воспитания ребенка; это явление основано на родительском инстинкте и человеческой потребности в любви и привязанности (аффилиативной потребности);

• отношение, представляющее собой избирательную, сознательную, основанную на опыте психологическую связь родителя и ребен­ка, выражающуюся в действиях родителя, его реакциях и пере­живаниях.

Развитие (становление, формирование, преобразование) и про­явление родительской любви обусловлено биологическими (родитель­ский инстинкт, физиологическая взаимосвязь между родителем и ребенком) и социальными (социокультурное развитие общества, дет­ский опыт) детерминантами. Кроме того, на родительскую любовь (ее развитие и проявление) влияют как внешние, так и внутренние (психологические) факторы.

К внешним факторам относят жизненное пространство личнос­ти родителя, а также социальное пространство.

Жизненное пространство личности родителя (С. К. Нартова-Бочавер, 2002) — это единство психосоциофизического пространства человека (родителя), с которым он себя отождествляет и которое вос­принимает как необходимую предпосылку своего сущностного выражения.

Операционально жизненное пространство родителя может быть представлено как состоящее из пространства, которое он может конт­ролировать, вещей, принадлежащих ему, членов семьи, привычек и вкусов, которыми он дорожит, мироотношения, которое он защищает, супружеских отношений, психологического климата и др. (рис. 2).

Социальное пространство, в котором реализуется родительская лю­бовь, — это условия развития и бытия человека, которые вводят его в сферу прав и обязанностей (В. С. Мухина, 1998). Такими условиями яв­ляются место, где протекает жизнь человека, стиль и содержание обще­ния в контексте культуры, к которой принадлежит человек, внутренняя позиция самого человека по отношению к истории своего этноса, к культуре как к целостному, исторически обусловленному явлению.

К внутренним факторам развития и проявления родительской любви мы относим:

1. Индивидные свойства родителя (возрастно-половые: возрастные свойства родителей, половой диморфизм; индивидуально-типические: конституциональные особенности, нейродинамические свойства мозга, особенности функциональной геометрии больших полушарий), высшая интеграция данных свойств может быть представ лена в темпераменте родителя и его задатках (Б. Г. Ананьев, 2000).

2. Личностные особенности родителя — черты характера, желания, потребности, установки, стремления, идеалы, отношение к себе Я принятие себя и др.

Рис. 2. Сущность и уровни родительской любви

О. В. Филипповой (2002) проведено экспериментальное иссле­дование представлений о родительской любви^[2][7]. Респондентами ис­следования были 118 женщин и мужчин в возрасте от 20 до 58 лет. Были использованы методика О. А. Карабановой «Родительское со­чинение» и авторская методика «Сочинение о родительской любви». В дальнейшем сочинения были подвергнуты контент-анализу с це­лью получения экспертных оценок, которые послужили бы основой для создания модифицированной методики семантического диффе­ренциала. Данная методика содержит шесть диагностических шкал:

I шкала: Положительное — отрицательное.

II шкала: Должное — необязательное.

III шкала: Простое — сложное;

IV шкала: Теплое — холодное.

V шкала: Предпочитаемое — отвергаемое.

VI шкала: Достижимое — неосуществимое.

Процедура исследования представлений о родительской любви с помощью модифицированной методики семантического дифферен­циала (АПРЛ) была следующей. Каждому респонденту предлагалось оценить степень принадлежности родительскому чувству любви той или иной характеристики (из списка, включающего 54 пары антимо­ний) для каждой из трех ролевых позиций по семибалльной шкале (от 0 до 6). В качестве ролевых позиций (значимых образов), кото­рым приписывались (атрибутировались) определенные характерис­тики, были выбраны следующие: родительская любовь, материнская любовь, отцовская любовь.

Следующим этапом исследования стало использование метода факторного анализа. Факторному анализу подверглись экспертные оценки, выделенные контент-анализом. В результате факторизации было выделено три наиболее значимых фактора:

• первый фактор объясняет 39,9% общей дисперсии. Анализ семан­тики экспертных характеристик родительской любви позволил интерпретировать его как эмоциональный компонент;

• второй фактор (26,1% общей дисперсии) образовали характерис­тики, семантический анализ которых позволил конкретизировать его как когнитивный компонент;

• третий фактор (12,2% общей дисперсии), учитывая семантические особенности экспертных оценок, был обозначен как поведенческий компонент.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что структура роди­тельской любви в представлениях людей характеризуется тремя компонентами: эмоциональным, когнитивным и поведенческим.

В содержание эмоционального компонента входят чувства близости и чувства враждебности. Чувство близости по отношению к ребенку отражает удовлетворенность от реализации материнского ин­стинкта заботы и реализацию трансценденции у женщины (процесс рождения ребенка) и удовлетворения потребности в продолжении рода и в трансценденции у мужчин (реализация процесса передачи опыта). Чувство враждебности предполагает, что тесный контакт родителя и ребенка неизбежно приводит к ситуативному появлению отрицательных переживаний.

Когнитивный компонент включает в себя уважение и матери, и отца, а также ожидания отца и знание матери. Уважение предполага­ет принятие ребенка таким, какой он есть. Знание — частичная идеа­лизация ребенка, конструктивный взгляд матери, учитывающий ре­альные особенности ребенка и перспективу его развития. Ожидания -запросы, адресованные ребенку для реализации.

Поведенческий компонент проявляется в ответственности и забо­те. Ответственность за жизнь ребенка побуждает родителя к заботе, главным образом, о его физиологических потребностях.

Рис.3. Структурная организация родительской любви (в скобках указан процент дисперсии)

Доказательство гипотезы о дифференциации родительской люб­ви (материнская любовь, отцовская любовь) осуществлялось на трех уровнях: анализ корреляционных связей, определение достовернос­ти различий (критерий U Манна — Уитни), определение содержа­тельных различий (см. рис. 3).

1-й уровень: анализ корреляционных связей. Наиболее простой формой обработки исходных матриц данных является сопоставле­ние ролевых образов путем вычисления коэффициентов корреля­ции для пар ролевых образов. Для реализации поставленных задач было произведено сопоставление образа родительской любви с образами материнской и отцовской любви с помощью критерия Ч. Спирмена. Сопоставляя полученные результаты, отметим высокую степень совпадения образа материнской любви с образом родительской любви (р = 0,98). Соответствие отцовской любви образу родительской любви гораздо ниже (р = 0,72), несмотря на то, что значимость связей сохраняется. Таким образом, анализ кор­реляционных связей подтверждает мысль о том, что общество на самом деле предъявляет завышенные требования к отцовству, не учитывая особенностей отцовской любви. Материнская любовь в сознании людей представлена совершенным абсолютом, в то вре­мя как отцовская любовь подвергается критике за несоответствие абсолютному образу (отличительные особенности видятся несо­вершенством, ущербностью).

Рис. 4. Представления о родительской любви у женщин и мужчин

Материнская любовь более, чем отцовская, реализует такие по­ложительные характеристики родительского чувства, как искрен­ность, уважение, альтруизм. Материнское чувство носит снисходи­тельный характер и окрашено более теплыми эмоциями (шкала «по­ложительное — отрицательное»).

Отцовская любовь проявляется в высоких баллах в целом и в по­вышенной ответственности в частности при анализе шкалы «долж­ное — необязательное». В целом материнской любви свойственно от­сутствие дистанции в отношениях с ребенком, эмоционально насы­щенное состояние шкалы («теплое — холодное», «предлагаемое — от­вергаемое»). Отцы более сознательны и рациональны в своих чувствах, в то время как матерям свойственно находиться в состоянии беспо­койства и напряженности (шкалы «простое — сложное», «достижи­мое — неосуществимое»).

2-й уровень: определение достоверности различий (критерий U Ман­на — Уитни). Индивидуальные матрицы ответов, полученные с по­мощью методики АПРЛ, были суммированы в две групповые матри­цы согласно различению по полу. Таким образом, мы получили мужс­кую и женскую матрицы ответов. Использованный нами непараметри­ческий статистический метод (критерий Манна — Уитни), основанный на различиях ранговых сумм, показал, что различия мужских и женских представлений о родительской любви достоверны на 5%-ном уровне значимости.

3-й уровень: определение содержательных различий. Для анализа со­держания представлений о родительской любви у мужчин и женщин также использовались мужская и женская матрицы ответов. Содер­жательные отличия мужских и женских представлений могут быть об­наружены в результате сравнения средних по шести из возможных шкал методики АПРЛ (Овчарова Р. В., Филиппова О. В., Братчикова М. В., 2002).

Подтвердилась гипотеза о динамике представлений о родительс­кой любви в зависимости от пола и возраста. Учитывая различия от­цовской и материнской любви, индивидуальные матрицы ответов (методика АПРЛ) были суммированы в четыре групповые матрицы, согласно различению по двум параметрам: полу и возрасту. Таким образом, были получены мужская и женская матрицы для респон­дентов в возрасте от 20 до 35 лет и мужская и женская матрицы рес­пондентов в возрасте 36 - 58 лет.

Таблица 9

Содержательные отличия мужских и женских представлений о родительской любви

Причиной подобного разделения на возрастные периоды послу­жило мнение психологов о том, что готовность к родительской люб­ви у мужчины повышается с наступлением зрелости. На наш взгляд» мужчина в возрасте 36 лет является достаточно зрелым, чтобы дина­мика представлений о родительской любви стала очевидной. Дина­мика развития материнской любви предполагает достижение «сфор­мированное™» чувства родительской любви. Поэтому представления о родительской любви у женщин, на наш взгляд, имеют относительно статичный характер, и фактор возраста не оказывает достаточно­го влияния. Однако сведений, подтверждающих данное предположе­ние, нет, поэтому анализ женских матриц является целесообразным.

Изучение динамических особенностей представлений о родитель­ской любви в зависимости от возраста производилось с помощью со­держательного анализа значения шкал методики АПРЛ и критерия U Манна — Уитни.

Отцовская любовь

Использование непараметрического статистического метода (кри­терия U Манна — Уитни) позволило установить, что различия в пред­ставлениях о родительской любви у мужчин разных возрастных групп достоверны на 5%-ном уровне значимости.

Анализ результатов, полученных с помощью методики АПРЛ, обнаружил динамику содержания представлений о родительской любви.

Отцовская любовь со временем становится более эмоционально насыщенной (шкала «тёплое - холодное»). Авторитетная дистанция между родителем и ребенком сохраняется, однако чувство любви пос­ле 35 лет носит более снисходительный характер (шкала «предлагаемое — отвергаемое»). Такая важная особенность родительской любви, как ответственность, остается неуязвимой (шкала «должное -необязательное»). В возрасте 36-58 лет чувство родительской любви характеризуется более широкой гаммой эмоциональных и поведен­ческих проявлений позитивной направленности.

Таблица 10

Динамика содержания представлений родительской любви у мужчин в зависимости от возраста

Материнская любовь

Различия женских матриц в результате использования критерия U Манна — Уитни обнаружили свою недостоверность.

Результаты использования методики АПРЛ не дают достоверных данных динамичного характера.

Таблица 11

Динамика содержания представлений о родительской любви у женщин в зависимости от возраста

- Таким образом, проведенный анализ литературы по проблеме позволяет определить родительскую любовь как базовое человеческое чувство, формирующееся в процессе ожидания и воспитания ребенка, основанное на родительском инстинкте и человеческой потребности в любви и привязанности (аффилиативной потребности). Ис­ходя из этого, в родительской любви присутствует как биологичес­кое, так и социальное начало.

Родительская любовь является сложным структурным образова­нием. Структурными элементами родительской любви можно счи­тать эмоциональный компонент, включающий в себя чувство близо­сти и чувство враждебности; когнитивный компонент, содержащий уважение ребенка родителями, знание матери и ожидания отца; по­веденческий компонент, проявляющийся в ответственности и забо­те. Различные по значимости, компоненты представляют собой струк­турную иерархию: эмоциональный, когнитивный, поведенческий уровни соответственно.

Динамичность представлений о родительской любви обусловли­вается психологическим содержанием чувства и особенностями раз­вития отцовской и материнской любви. Безусловный характер мате­ринской любви определяет такое качество этого чувства, как автоном­ность, относительная независимость от воздействующих факторов. В предложенной нами последовательности развития материнского чув­ства характерной особенностью любви является стремление к функ­циональной статичности материнского образа, коренящееся в инстин­ктивной заботе о ребенке. В отличие от материнской любви отцовская любовь имеет обусловленный характер в силу отсутствия фактора ин­стинктивной заботы. Отцовская любовь в своем развитии не достига­ет статичного этапа «сформированное™ родительского чувства» — ее формирование продолжается в течение всей жизни.

 

Родительская любовь как единство любви матери и отца

Материнская и отцовская любовь являются составными частями (проявлениями) целостного феномена родительской любви; они на­ходятся в единстве, определяя родительскую любовь как некоторую целостность.

В процессе культурно-исторического развития человека, его антропосоциогенеза, наиболее важные духовные связи, в том числе и любовь к детям, осваиваются при доминирующей роли матери. Лю­бовь матери — первая и наиболее значимая для ребенка сторона ро­дительской любви. Материнская любовь приобретает исключитель­ное значение для ребенка особенно на начальном этапе его жизни, так как этот период является наиболее сензитивным для формирова­ния базовых основ личности и отношения к миру.

Материнская любовь обеспечивает идентификацию как механизм развития личности. В данном случае под идентификацией мы понима­ем «механизм присвоения отдельным человеком всесторонней челове­ческой сущности» (от позднелат. identificatio — отождествление). В пси­хологии термином «идентификация» называют процесс эмоционального и иного самоотождествления человека с другим человеком, группой, образом. В. С. Мухина (1998) различает два вида идентификации:

а) интериоризационная идентификация — обеспечивает само «при­своение» и «вчувствование» в другого;

б) экстрариоризационная идентификация — обеспечивает перенос своих чувств и мотивов на другого.

В. С. Мухина отмечает, что имеется идентификация отношения между матерью и младенцем. «Новорожденный ребенок современно­го человека сохранил этологические признаки лица, которые обус­ловливают возникновение защитных форм поведения у его матери. Кроме того, у младенца очень быстро вырабатывается паралингвистическая знаковая система (мимика, особенно улыбки, жесты, вос­клицания и т. д.)» (1986, с. 86). Такие образования формируются на врожденной основе через присвоение ребенком идентифицирующе­го поведения взрослого. Так, уже в первые недели жизни ребенок спо­собен подражать некоторым мимическим действиям, которые ему демонстрируют. С первых недель жизни ребенка учат эмоционально-выразительному отождествлению с другим человеком.

В свою очередь, та элементарная знаковая система, которой ов­ладевает ребенок, стимулирует определенные реакции у матери. Очень часто мать начинает пользоваться детской мимикой и жестами для общения с ребенком. На этом уровне они отождествляют средства общения и достигают определенной степени идентификации. Ребе­нок сам начинает побуждать мать улыбаться и воспроизводить его жесты. Здесь мы наблюдаем отношения развивающейся взаимной идентификации, которая обеспечивает формирование у ребенка чувства доверия сначала к матери, а позднее и к человеку вообще.

Кроме того, В. С. Мухина считает, что идентификационные от­ношения взрослого могут быть двух видов: непосредственные и спе­циально отработанные - представляющие собой техники воздействия на ребенка с воспитательными целями.

Таким образом, общаясь с ребенком, мать с помощью своей люб­ви выступает в качестве посредника, соединяющего ребенка с окру­жающим миром, именно она подготавливает предпосылки для эмо­циональной связи с ним. Материнская любовь способствует возник­новению доверия к миру, что необходимо для нормального психического развития ребенка и является основой для формирования его отношения к людям.

А. Адлер (1999) считает, что мать способствует развитию «соци­ального интереса» у ребенка. Мать, контакт с которой является пер­вым в жизни ребенка, оказывает на него наибольшее влияние, при­лагает огромные усилия к развитию социального интереса, который возникает в отношениях матери и ребенка. Задача матери состоит в воспитании у ребенка чувства сотрудничества, стремления устанав­ливать взаимосвязи и товарищеские отношения. В идеале истинная материнская любовь — это любовь, сосредоточенная на благополу­чии ребенка, а не на собственном материнском тщеславии. Эта здо­ровая любовь проистекает из настоящей заботы о людях и дает воз­можность матери воспитывать у своего ребенка социальный интерес. Выраженность социального интереса оказывается удобным критерием оценки психологического здоровья человека.

Согласно Э. Фромму (2001), специфика материнской любви зак­лючается в ее безусловном характере. Каждый человек испытывает потребность в безусловной материнской любви. Мать любит своего ребенка здорового и больного, успешного и неудачливого, красивого и некрасивого, талантливого и бесталанного. Мать всегда поймет его страдания. Она любит своего ребенка не потому, что он выполнил социальное условие или оправдал надежды, а потому, что это ее дитя. Заслуженная любовь вызывает сомнения и страх, что она может ис­чезнуть; она оставляет ощущение, что тебя любят не таким, какой ты есть, а только за то, что ты угождаешь.

Отсутствие материнской любви либо ее депривация вызывает негативные последствия для личностного развития ребенка, наруша­ется его умственное, физическое, эмоциональное и социокультурное развитие. Детей, лишенных материнской любви, отличает эмоцио­нальная холодность и неспособность испытывать любовь и привя­занность (Р. Берне, 1986; Дж. Боулби, 1991; 3. Фрейд, 1989; Э. Эриксон, 1996 и др.).

Интерес к материнской любви в рамках психологических иссле­дований возник в русле двух направлений:

1. При изучении роли матери в развитии личности ребенка (Дж. Бо­улби, 1991; 3. Фрейд, 1989; К. Хорни, 1967; Э. Эриксон, 1996 и др.).

2. В исследованиях, связанных с нарушением психического раз­вития ребенка (Д. Винникотт, 1998, А. Фрейд, 1993 и др.).

В отечественной психологии в рамках второго направления изуча­лись детско-родительские взаимодействия и материнское отношение к ребенку (А. С. Спиваковская, 2000; Э. Г. Эйдемиллер, 1999 и др.).

Вторая составляющая родительской любви - это любовь отца. Еще не появившийся, ожидаемый или новорожденный ребенок уже дает отцу возможность почувствовать наличие «отцовского инстинкта», ощутить себя защитником, продемонстрировать родительскую лю­бовь и привязанность. Любви отца принадлежит значительная роль в развитии личности ребенка независимо от его пола и возраста.

Так, психологические исследования показывают, что при срав­нении детей, выросших с отцами и без них, обнаружено, что дети, выросшие без отцов, часто имеют пониженный уровень притязаний, повышенный уровень тревожности, у них чаще встречаются невро­тические симптомы. Отсутствие отца отрицательно сказывается на учебе и самоуважении детей. Дети «холодных» отцов чаще бывают застенчивы, тревожны, их поведение более антисоциально. Напро­тив, эмоциональная близость с отцом положительно отражается на ребенке. В серии исследований мальчиков в возрасте от 6 до 11 лет, которых растили отцы, сравнивали с мальчиками, живущими с ма­терями, и детей из полных семей. Мальчики, которые жили с отца­ми, проявляли лучшую адаптацию в различных жизненных ситуаци­ях по сравнению с мальчиками, воспитывающимися только матеря­ми (И. С. Кон, 1987; В. А. Рамих, 1997; Л. Б. Шнейдер, 2000).

Таким образом, личные качества отца, в число которых входит и любовь к своим детям, оказывают значительное влияние на развитие ребенка. Любовь отца дает ребенку ощущение особого эмоционально-психологического благополучия, которое не может в полной мере обес­печить одинокая женщина-мать. Любовь отца учит и сына и дочь тому, как мужчина может проявлять любовь к детям, к жене и к окружающим.

В материнской и отцовской любви, как в родительской любви в целом, мы выделяем биологическую, психологическую и социальную составляющие.

1. Биологическая составляющая материнской и отцовской любви (инстинктивный компонент). Здесь основное различие в любви отца и матери кроется в так называемом «материнском» и «отцовском» инстинктах.

Существует точка зрения, что материнская любовь — это «мате­ринский инстинкт», то есть она во многом подчинена тем же врож­денным механизмам, которые роднят человека и животных (Дж. Бо­улби, 1991; Д. В. Винникотт, 1998; К. Лоренц, 1986 и др.).

М. Мид (1989) отмечает, что материнская любовь к ребенку на­столько глубоко заложена в реальных биологических условиях зача­тия и вынашивания, родов и кормления, что только сложные соци­альные установки могут полностью их подавить. Общество должно сильно исказить самосознание матери, врожденные закономерности развития, совершить целый ряд надругательств над ней при воспита­нии, чтобы она перестала заботиться о своем ребенке.

Наличие биологической составляющей материнской любви объясняется тем, что генетическая функция самки заключается в обес­печении рождения ребенка и в сохранении потомства, так как вскар­мливание и уход за маленькими детьми повсеместно входит в функ­ции женщины (И. С. Кон, 1987).

А. И. Захаров (цит. по Л. Б. Шнейдеру, 2000) выделяет факторы, способствующие созреванию и проявлению материнского инстинк­та в виде последующей заботы о детях и любви к ним:

1. Праобраз материнства. Важность инстинкта материнства и от­цовства у прародителей и родителей.

2. Желание иметь детей, установка на них. При нежелательности ребенка ни один из факторов не может «сработать», то есть материн­ский инстинкт может не проявиться.

3. Положительный отклик на беременность. Заранее планируе­мый день зачатия, ожидаемая задержка месячных, что получает адек­ватный положительный эмоциональный отклик.

4. Нежность к зарождающейся жизни. Первое шевеление плода создает волнующее ощущение сопричастности, желания быть с ре­бенком.

5. Чувство жалости и сострадания к ребенку. Первый крик ново­рожденного вызывает у матери чувство огромной радости, как у творца новой жизни, вместе с чувством облегчения и удовлетворения от за­вершения родов.

6. Чувство близости с ребенком. Первое прикладывание к груди означает первый опыт соучастия в жизни ребенка, близость чувств и непосредственность ощущений.

7. Эмоциональная отзывчивость матери. Первая улыбка в ответ на симпатию, доброжелательное, любящее отношение взрослых со­здает эмоциональный контакт между матерью и ребенком.

По сравнению с отцом мать физиологически более тесно связана с ребенком. Их контакт начинается с момента зачатия и укрепляется в дальнейшем. Физиологическая связь, обусловленная перинаталь­ным периодом развития ребенка, впоследствии является основой для возникновения и установления эмоционально-чувственной связи. Мать и ребенок взаимосвязаны в телесных ощущениях. Посредством физиологического взаимодействия она передает ребенку как осозна­ваемые, так и неосознаваемые психические состояния. Функции со­стояний заключаются в их специфическом влиянии на формирование психических свойств и протекание психических процессов, а так­же во влиянии на организацию структуры личности ребенка в целом (А. О. Прохоров, 1996). Мать может транслировать ребенку как «по­зитивные» состояния (хорошее настроение, радость, спокойствие, вдохновение), так и «негативные» (утомление, раздражительность, гнев, досада и др.), свою собственную любовь, а также любовь отца.

Что же касается любви отца, то заметим, что «инстинкт отцов­ства» впервые возник с появлением моногамной семьи. Инстинкт от­цовства менее устойчив, более сексуально детерминирован и направ­лен преимущественно на защиту матери и детей. В большинстве слу­чаев у мужчин инстинкт отцовства как биологическая составляющая родительской любви проявляется менее сильно, чем материнский инстинкт у женщин. Это обусловлено тем, что физиологический кон­такт ребенка с отцом, особенно на начальном этапе развития малы­ша, минимален. Мужчина-отец, не имея опыта вынашивания ребен­ка, родов, кормления грудью, оказывается дальше от тонкого эмоци­онально-чувственного мира ребенка.

2. Психологическая составляющая материнской и отцовской любви (эмоционально-чувственный и когнитивный компоненты). Согласно исследованиям И. С. Кона (1987), женщины эмоционально более чувствительны и отзывчивы по сравнению с мужчинами. Именно по этой причине большинство матерей легче налаживают эмоциональ­ные взаимоотношения с ребенком по сравнению с большинством отцов. Как правило, матери превосходят отцов в способности к эмпатии и самораскрытию (И. С. Кон, 1987). Вследствие этого матери лучше ориентируются в переживаниях своего ребенка, в его внутрен­нем мире и более четко и адекватно реагируют на его потребности.

Кроме того, матери более эмоционально и явно проявляют свою любовь к ребенку, что выражается в действиях (объятия, поцелуи, по­глаживания и др.) и ласковых словах, — по сравнению с отцами, ко­торые в этом отношении более «холодны» и «сухи». В то время как внутреннее переживание по своей силе может не отличаться. В ре­зультате нередко создается впечатление, что мама «больше любит сво­его ребенка».

В когнитивных репрезентациях матери, формирующихся в про­цессе жизни, представлена картина того, какой должна быть любя­щая мать и каким образом она должна проявлять свою любовь к ре­бенку. Как правило, в женщине поощряются заботливость, нежность, мягкость, так как это качества, способствующие вынашиванию и выращиванию потомства. Избыток агрессивности сокращает коли­чество беременностей (И. С. Кон, 1981, Л. Б. Шнейдер, 2001).

На содержание когнитивных репрезентаций непосредственное влияние оказывает социальная составляющая материнской, любви. В зависимости от этого «портрет» матери вообще и любящей матери в частности у каждой женщины формируется индивидуальный.

И. С. Кон (1981) указывает на то, что отцы отличаются более стро­гим разделением эмоциональной и когнитивной реактивности по сравнению с матерями, кроме того, отцы менее чувствительны в эмо­циональном плане.

В мужчине (как в самце — представителе животного мира) поощря­ются качества, помогающие защитить семейство в то время, когда бере­менная самка становится уязвимой и нуждается в защите. Самец дол­жен быть физически сильным, готовым к бою. Таким образом, в самце поощряется агрессивность. Излишняя нежность отрицательно сказы­вается на способности драться в нужный момент (Л. Б. Шнейдер, 2001).

3. Социальная составляющая материнской любви (поведенческий компонент, семейные нормы и правила). Любовь отца обусловлена пре­имущественно социальными причинами (культурные особенности, социальные нормы, существующие в данном обществе, и др.)

Э. Фромм (2001) считает, что из-за менее глубокой укорененнос­ти в природе отец вынужден развивать свой разум, формировать ис­кусственный мир идей, принципов и рукотворных вещей, который заменяет природу в качестве основы для существования и безопас­ности. Подчинение матери и фиксация на ней есть подчинение при­родной связи, фиксации на природе. Подчинение отцу — созданное человеком, искусственное, основанное на власти и законе и, следо­вательно, менее непреодолимое и сильное, чем связь с матерью.

Таким образом, значение любви матери и любви отца для ребен­ка различно. Особенно ярко это проявляется на ранних этапах онто­генеза, так как взаимоотношения ребенка с отцом не столь интен­сивны, как с матерью, и отец не играет той всеохраняющей, всезащищающей и вселюбящей роли, которая принадлежит матери. В тра­диционных патриархальных обществах отношения между отцом и ребенком — это, с одной стороны, отношения подчинения, а с дру­гой - отношения бунта и содержат в себе элемент разрыва. Отец воп­лощает условную любовь, то есть отец любит ребенка больше всего, потому что тот живет в соответствии с его ожиданиями. Отец вопло­щает абстракцию - совесть, долг, закон.

Э. Фромм (2001) считает, что любовь отца можно заслужить. Ре­бенок может постараться что-то сделать для того, чтобы добиться ее, то есть может управлять любовью отца. При невыполнении опреде­ленных условий любовь отца можно легко потерять.

Специфика любви отца и матери определяется тендерной асим­метрией и более поздним возникновением института отцовства по сравнению с институтом материнства.

Различия в физиологических и психологических особенностях женщин и мужчин обусловливают различия в их поведенческих про­явлениях.

Тендер — понятие, характеризующее социальные представления о мужчине и женщине. Содержанием тендера являются полоролевые стереотипы, которые состоят из представлений о ролях и нормах в поведении мужчины и женщины, о психологических особенностях представлений того и другого пола. Категория тендера является не­постоянной, так как изменяется исторически и культурно. Социоло­ги рассматривают тендер как социальный конструкт, в основе кото­рого лежат три группы характеристик:

1) биологический пол;

2) полоролевые стереотипы, распространенные в том или ином об­ществе;

3) «тендерный дисплей» — многообразие проявлений, связанных с предписанными обществом нормами мужского и женского дей­ствия и взаимодействия (Л. Б. Шнейдер, 2001).

Мужская программа закладывается в зародыше через несколько недель после начала беременности с первым выбросом мужского гор­мона — тестостерона. Именно этот гормон делает мужчин агрессив­ными и заставляет побеждать любой ценой. Каждый мальчик разви­вается по-своему, три основных момента наблюдаются у всех: склон­ность к доминированию, сильное импульсивное желание рисковать, повторяющиеся кратковременные периоды напряжения и расслаб­ления. Тестостерон начинает работать, обеспечивая превращение мальчика в мужчину (Л. Попова, 2001).

Полоролевые стереотипы. Как правило, в обыденном сознании отец представлен строгим, грозным, как активное культурное нача­ло. Для него характерны самообладание, доминантность, самоконт­роль, сдерживание чувств. Мать представлена мягкой, нежной.

Э. Фромм (2001) выделяет качества мужского характера (проник­новение, руководство, активность, дисциплина, склонность к рис­ку) и качества женского характера (защита, созидающая восприим­чивость, реализм, выносливость, материнство).

И в мужчине, и в женщине данные качества могут сочетаться. В тех случаях, когда ребенка воспитывает один родитель (мать или отец), воз­можна компенсация недостающих мужских качеств у матери или жен­ских качеств у отца, но преобладают типичные. Традиционная модель половой дифференциации подчеркивает имманентную «инструментальность» мужского и экспрессивность женского поведения. В резуль­тате появляется разделение материнской и отцовской любви.

И. С. Кон (1981) отмечает, что наблюдения за поведением роди­телей по отношению к новорожденному в естественной ситуации показывают, что психофизиологические реакции мужчины и женщи­ны на младенцев сходны, а поведенческие реакции различны: жен­щина стремится приласкать ребенка, тянется к нему; мужчина от­страняется и часто испытывает эмоциональный дискомфорт при тес­ном контакте с ребенком. Подобные различия наблюдаются даже в тех семьях, в которых отцы полностью разделяют все заботы по уходу за ребенком. Матери, успокаивая ребенка, используют невербальный канал общения (тактильное взаимодействие: берут на руки, гладят и др.). Отцы используют вербальный канал (успокаивают словами).

М. Лэм (1979), наблюдая за тем, как играют и контактируют роди­тели с 7-13-месячными младенцами, выявил, что мать больше ласкает ребенка, играет в привычные для него игры, развлекает игрушками. Отец чаще вовлекает его в силовые игры, а также игры необычные и стихийно возникающие. Различаются и мотивы, по которым родите­ли берут ребенка на руки. Мать чаще делает это, ухаживая за ним, ста­раясь успокоить, ограничить активность, тогда как отец берет младен­ца для игры или потому что ребенок сам просит взять его на руки.

Различия в стереотипах поведения женщины и мужчины способ­ствуют половой идентификации ребенка. Она осуществляется на ос­нове генотипических предпосылок и социальных условий развития и бытия человека. Половые роли усваиваются через подражание пред­ставителям своего пола, через идентификацию с ними и обособле­ние от противоположного пола в определенные возрастные периоды. В онтогенезе к концу раннего возраста ребенок устанавливает для себя свою половую принадлежность, а на протяжении первых семи лет интенсивно присваивает поведенческие формы, интересы, ценности своего пола. Таким образом, стереотипы мужского и женского пове­дения входят в самосознание ребенка через подражание представи­телям своего пола и в первую очередь матери и отца.

Девочка наблюдает за тем, как ведут себя женщины, находящиеся в ее окружении, а мальчик наблюдает за поведением мужчин. Каждый из родителей несет ценностные ориентации своего пола: душевность, чув­ствительность, эмоциональность присущи женщине; смелость, реши­тельность, самообладание - признак мужского пола (В. С. Мухина, 2000). Модели родительской любви заложены в игре. В. А. Рамих (1997) отмечает, что женщина обычно более подготовлена к появлению ребенка и проявлению родительской любви вследствие того, что в дет­стве девочки играют в игры, моделирующие материнское поведение. У мальчиков значительно меньше ролевых игр, схожих с ролевыми играми девочек.

Таким образом, девочка имеет более широкий спектр возможно­стей «проиграть» материнскую любовь, чего нет у мальчиков. В роле­вых играх мальчиков, как правило, «проигрываются» иные качества мужчины (смелость, ловкость, сила и др.). Следовательно, у ребенка появляются образцы-модели проявления родительской любви муж­чины и женщины.

Материнское и отцовское поведение существенно зависит от гор­мональной регуляции. В экспериментах на животных было доказа­но, что гормональная стимуляция соответствующих центров мозга способна усиливать или ослаблять «материнское» поведение живот­ных, порождая потребность ухаживать, ласкать и т. д. Самки значи­тельно восприимчивее самцов к подобным воздействиям. Некоторые элементы материнского поведения, например, лактация, также име­ют гормональные компоненты, благодаря которым кормящая мать может испытывать удовольствие, похожее на сексуальное.

Э. Бадинтер (1999), занимая крайнюю социоцентристскую пози­цию в отношении проблемы материнской любви, считает, что пове­дение и чувства матери чрезвычайно изменчивы в зависимости от влияния культуры и амбиций женщины. Женщина играет три глав­ные социальные роли, которые являются взаимосвязанными: 1) мать; 2) жена; 3) свободно реализующаяся женщина. В разное историчес­кое время та или иная роль становится доминирующей. В зависимо­сти от того, ценится ли материнская любовь к ребенку или обесцени­вается в ту или иную эпоху, женщина становится любящей или «хо­лодной» матерью.

Возникновение и развитие материнской любви также происхо­дит на основе детского опыта взаимодействия с собственной мате­рью, на основе связей, которые устанавливаются между матерью и ребенком после родов в результате ее заботы и его ответной реакции, на основе игры в детстве, во взаимодействии с реальными или вооб­ражаемыми маленькими детьми (Д. В. Винникотт, 1998, Ж. Годфруа, 1992, В. А. Рамих, 1997, Г. Г. Филиппова, 1999).

Кроме того, на возникновение и развитие материнской любви в социальном плане значительное влияние оказывают взаимоотноше­ния, существовавшие между всеми членами родительской семьи, а не только отношения между ребенком и матерью. При патогенной ситуации (В. Н. Мясищев, 1960) в семье могут наблюдаться глобальная семейная неудовлетворенноеть, семейная тревога, семейно обус­ловленное непосильное нервно-психическое и физическое напряже­ние, состояние вины, связанное с семьей, а также психологическое и физическое насилие. Все это обусловливает наличие двух полярных типов отношения потенциальной матери к своему ребенку:

1. «Отсутствие любви». Женщина остается эмоционально холод­ной по отношению к своему ребенку.

2. «Избыток любви». Женщина компенсирует отсутствие любви со стороны своей матери избытком навязчивой родительской любви по отношению к собственному ребенку.

Кроме того, различия в материнской и отцовской любви обус­ловлены более поздним возникновением «института отцовства». Ис­торически сложилось так, что на ранних этапах развития человека духовно-воспигательное влияние мужчин в определенном смысле было вторичным. Оно проистекало из первоначального влияния ма­терей. Женщины-матери имели определяющее значение для форми­рования духовного облика человека, так как мужчины еще не уча­ствовали в индивидуальном воспитании детей, то есть не выполняли функции отцов. В традиционной патриархальной семье отец высту­пает в следующих ролях: кормилец, воплощение власти и высший авторитет, пример для подражания и основной наставник детей в их дальнейшей семейной жизни и общественно-производственной дея­тельности (И. С. Кон, 1981, В. А. Рамих, 1997).

Однако во всех случаях присутствует одна общая черта: отец нахо­дится на недосягаемой высоте для ребенка, отношения строго верти­кальны: отец — прежде всего авторитет, прообраз и олицетворение той власти, которой ребенок беспрекословно будет подчиняться, когда вырастет и сам станет отцом (Б. И. Кочубей, 2000, Л. Б. Шнейдер, 2000).

В настоящее время происходит переориентация жизненных ро­лей мужчины и женщины, изменяются социокультурные стереоти­пы маскулинности и феминности, которые задаются сменой куль­турной парадигмы в современных условиях. Современная ситуация в области отцовства такова, что переплетаются традиционные черты женственности и мужественности. Ослабевает былая поляризация половых ролей и связанных с ними социокультурных стереотипов. Социальные роли мужчины и женщины не кажутся полярными и вза­имоисключающими (И. С. Кон, 1981, В. А. Рамих, 1997).

Вследствие этого у отцов появляется более широкий спектр воз­можностей для проявления родительской любви. Учитывая то, что любовь отца - это огромная сила в воспитании и развитии ребенка, начинает формироваться новый тип проявления отцовской любви, при котором отец психологически и эмоционально принимает участие в родах, беременности, кормлении, уходе и воспитании ребенка. Отец может транслировать ребенку свою любовь не только посредством ма­тери, но и напрямую общаясь с ним, так как ребенок в зародышевом состоянии способен воспринимать звуки, и особенно хорошо — низ­кие звуковые сочетания. С момента рождения ребенок испытывает острую потребность в заботе со стороны родителей, которая подразу­мевает кормление, телесный контакт, а кроме того — потребность в эмоциональном контакте и общении. Данные потребности может удов­летворить не только мать, но и отец. Это способствует возникновению более тесной эмоциональной привязанности отца к ребенку, которая впоследствии перерастает в родительскую любовь.

Исследователи выделяют факторы, депривирующиеразвитие и проявление материнской и отцовской любви. К ним относятся: слу­чайность зачатия ребенка; отсутствие желания иметь ребенка; отсут­ствие любви между супругами; негативный детский опыт общения с собственной матерью; наличие у матери более сильных «конкуриру­ющих потребностей»; развод родителей, пережитый в возрасте до 9-13 лет; отсутствие заботы о ребенке с момента его рождения; наличие у матери ряда неразрешенных психологических проблем; несоответ­ствие ребенка ожидаемому родителями образу.

• Случайность зачатия ребенка. В данном случае мужчина и жен­щина воспринимают и относятся друг к другу исключительно как к сексуальному партнеру, а не как к потенциальному родителю своего ребенка. Незапланированная беременность в этом случае является фрустрирующим фактором для обеих сторон, что отрицательно ска­зывается на отношении как матери, так и отца к беременности, а сле­довательно, и к ребенку, при этом создается большой риск для его психического и физического развития.

• Отсутствие желания иметь ребенка. Нежелание иметь ребенка, возникающее под воздействием каких-либо причин, при запланиро­ванном зачатии (испортившиеся отношения с мужем, проблемы со здоровьем, материальные трудности и т. д.).

• Отсутствие любви между супругами. При отсутствии любви и теплых отношений между супругами-родителями мать видит фрустрирующий образ мужа в ребенке и переносит на него всю гамму нега­тивных эмоций и чувств, связанных с мужем. Это верно и в отноше­нии отцов. В случае отсутствия отца этот эффект может быть не ме­нее сильным.

• Негативный детский опыт общения с собственной матерью. Если женщина с детства приобрела негативный опыт в этом плане, то, ставматерью, она скорее всего будет сосредоточена лишь на своих пере­живаниях и проблемах, так как для нее самой характерны чувство недостатка любви и эмоциональной пустоты.

• Наличие у матери более сильных и устойчивых «конкурирующих потребностей», чем потребность в реализации родительской любви. В этом случае мать стремится удовлетворить внесемейные, социаль­но-психологические потребности (карьерный рост, общественная де­ятельность и др.), которые стимулирует и поощряет общество.

• Развод родителей, пережитый в возрасте до 9-13 лет. Л. Б. Шнейдер (2000) считает, что дети лучше приспосабливаются к повторному браку своих родителей, будучи совсем маленькими или в юношеском возрасте, чем в подростковом. В связи с разводом баланс эмоциональ­ного состояния матери нарушается, она может оказаться не способ­ной в данный момент поддержать ребенка, который также испыты­вает трудности. В результате психологическая связь, существовавшая ранее между ними, может не восстановиться. В другом случае мать начинает проявлять «гиперопеку» и отчаянную, назойливую, изво­дящую любовь по отношению к ребенку. Это является началом при­обретения негативного опыта общения с матерью.

В результате влияния данных факторов у женщины складывается отрицательное отношение к своей беременности, проявляющееся в том, что она не стремится защитить плод, негативно настроена на ожидание ребенка, не проявляет заботу о нем, оставаясь «глухой» к сигналам плода. Свою «нелюбовь» при наличии нежелательной бе­ременности женщины могут демонстрировать, согласно исследова­ниям Л. Б. Шнейдер (2000), следующим образом: пониженная чув­ствительность к шевелению плода; слабая эмоциональная реакция на факт беременности; игнорирование беременности; избегание ме­дицинской диагностики; попытки самостоятельно прервать беремен­ность; отвращение и брезгливость, направленные на ребенка; пове­дение матери совершенно не изменяется; общее психологическое напряжение; мучительные фантазии и воспоминания, связанные с ребенком; депрессия и негативный фон протекания беременности.

• Отсутствие заботы о ребенке с момента его рождения. В результате женщина может привыкнуть к мысли о том, что она не заботится о ре­бенке, перестать воспринимать его как родного и беспокоиться о нем.

Матери, не общающиеся со своим ребенком в первые недели его жизни, проявляют меньшую привязанность к нему и в дальнейшем. Наиболее сильным проявление материнской любви, при прочих рав­ных условиях, бывает в тех случаях, когда контакт матери с ребенком устанавливается в первые же часы после родов (Д. В. Винникотт, 1998, В. А. Рамих, 1997).

• Наличие у матери ряда неразрешенных психологических проблем, сопровождаемое повышенной тревожностью и неуравновешеннос­тью. Женщина пытается разрешить существующие и беспокоящие ее трудности, обрести эмоциональное благополучие путем рождения ребенка. Данный способ решения проблем оказывается неэффектив­ным, в результате женщина перекладывает на ребенка не материнс­кую любовь, а свои неразрешившиеся проблемы.

• Несоответствие ребенка ожидаемому родителями образу (поло­вая принадлежность ребенка, здоровье физическое и психическое).

Кроме того, расстройство материнской любви можно наблюдать в тех случаях, когда женское представление о своей половой роли крайне искажено; беременность наказывается социальным неодобрением и на­носит оскорбление супружеским чувствам; роды скрыты наркозом, ме­шающим женщине осознать, что она родила ребенка; кормление гру­дью заменено искусственным кормлением. Расстройства материнской любви имеют социальное и личное значение (Д. В. Винникотт, 1998, И. С. Кон, 1987, М. Мид, 1989, В. А. Рамих, 1997, Г. Г. Филиппова, 1999).

Если обобщать имеющиеся направления исследований, то мож­но обнаружить, что материнская любовь как психосоциальный фе­номен рассматривается с двух основных позиций: материнская лю­бовь как обеспечение условий для развития ребенка и материнская лю­бовь как часть личностной сферы женщины.

Любовь к ребенку, несомненно, находит отражение в личности женщины. Материнская любовь характеризуется специфическими ощущениями. Мать делит с ребенком свое тело, а потом и внимание, заботы, силы, сон, отдых и материальные блага. И все это не жертвы, а обретение себя. Покой ребенка, его здоровый вид, нормальное раз­витие, каждое новое проявление его крепнущей психики наполняют мать чувством гордого и радостного удовлетворения. Наиболее есте­ственный и легкий путь к достижению удовлетворения — это мате­ринская забота и любовь к ребенку, которые придают значение и смысл ее жизни. Материнская любовь воспитывает чувство ответ­ственности. Ответственность основывается на любви, развивается из этого чувства и появляется благодаря материнской любви, которая всегда была и будет самым сильным эмоциональным чувством.

Материалы медицины, психологии и социологии позволяют пред­положить, что развитие материнской любви проходит несколько этапов:

1) Готовность любить. Данный этап может наступить в достаточ­но юном возрасте. Условием готовности к материнской любви может быть физическая и психическая зрелость. Немаловажное значение имеет и окрашенное родительской любовью детство будущей матери.

2) Любовь-ожидание. Данное чувство возникает с того момента, когда рождение ребенка становится запланированным. Этап включа­ет в себя надежды, связанные с зачатием ребенка и его образом (ожи­дания), и длится в течение практически всего срока беременности.

3) Предродовая ригидность. Снижение уровня положительной эмо­циональной окрашенности материнского чувства происходит вслед­ствие физического и психического истощения организма роженицы (схватки, нарастающее чувство беспокойства, желание приблизить момент рождения ребенка либо острая потребность его отдаления, связанная со страхом, и т. д.).

4) Лимеренция. Эмоционально-окрашенное послеродовое состо­яние «наполненности» и удовлетворения, связанное с ощущением «разрешения» (рождения ребенка) и впечатлением от первых корм­лений грудью.

5) Сформированность родительского чувства. Этап характеризуется выбором матерью специфических форм проявления родительской любви.

Данная последовательность в развитии материнской любви не претендует на однозначность, однако может быть логически оправ­дана. Последний этап не является окончательным, хотя определяет направление дальнейшего развития данного чувства.

Психологические и социологические исследования показывают большое значение роли отца в развитии и воспитании детей. Сравни­вая детей, выросших с отцами и без них, исследователи обнаружили, что «некомпетентный», часто невнимательный родитель на самом деле очень важен. Дети, выросшие без отцов, часто имеют пониженный уро­вень притязаний, у них выше уровень тревожности и чаще встречают­ся невротические симптомы. Отсутствие отца отрицательно сказыва­ется на учебе и самоуважении детей (И. С. Кон, 1979; В. А. Рамих, 1997).

Любовь отца дает ребенку ощущение особого эмоционально-пси­хологического благополучия, которое не может в полной мере обес­печить одинокая женщина-мать. Участие отца в процессе развития ребенка оказывает существенное воздействие и на супругов, и на ма­лыша, привнося что-то неординарное в их взаимоотношения.

Личные качества отца, в число которых входит и его любовь к ре­бенку, оказывают значительное влияние на ребенка. Психологичес­кие исследования показывают, что дети «холодных» отцов чаще бы­вают застенчивы, тревожны, их поведение нередко бывает антисо­циальным. Напротив, эмоциональная близость с отцом положитель­но отражается на ребенке.

Специфика отцовской любви заключается в том, что она учит и сына, и дочь тому, как мужчина может проявлять любовь к детям, к жене и кокружающим. В любви отца, как правило, доминирует поведенческий компонент — помощь, добыча пищи для жены и детей, защита, подача советов). Любовь отца, как правило, необходимо воспитывать.

• Значение любви отца по сравнению с любовью материнской. Осо­бенно ярко это проявляется на ранних этапах онтогенеза. Взаимоот­ношения ребенка с отцом не столь интенсивны, как с матерью, так как отец никогда не играет той всеохраняющей, всезащищающей и вселюбящей роли, которая принадлежит матери. Отец воплощает ус­ловную любовь, то есть любит ребенка больше всего, потому что тот живет в соответствии с его ожиданиями.

• Преимущественно социальная обусловленность любви отца (куль­турные особенности, социальные нормы, существующие в данном обществе и др). «Инстинкт отцовства» впервые возник с появлением моногамной семьи. «Инстинкт отцовства» менее устойчив, более сек­суально детерминирован и направлен по большей части на защиту матери и детей.

• Более позднее возникновение института отцовства по сравнению с институтом материнства. Исторически сложилось, что на ранних этапах развития человека духовно-воспитательное влияние мужчин в определенном смысле было вторичным. Оно проистекало из пер­воначального влияния матерей. Женщины-матери имели определя­ющее значение для формирования духовного облика человека, так как мужчины еще не участвовали в индивидуальном воспитании де­тей, то есть не выполняли функции отцов. В традиционной патриар­хальной семье отец выступает в следующих ролях: кормилец; вопло­щение власти и высший авторитет; пример для подражания и основ­ной наставник детей в их дальнейшей семейной жизни и обществен­но-производственной деятельности (В. А. Рамих, 1997).

Чем раньше отец приобщается к уходу за малышом, чем увлечен­нее и активнее он это делает, тем сильнее и глубже становится его любовь к ребенку, которую он начинает испытывать во всей полноте с момента его рождения.

Д. С. Акивис в своей работе «Отцовская любовь» отмечает, что любящий отец нередко более эффективный воспитатель, чем жен­щина. Отец меньше опекает детей, предоставляет им больше само­стоятельности, воспитывая в ребенке самодисциплину. Отцовская любовь обеспечивает пример родительского поведения детей в буду­щем, формирование жизненной позиции вообще и полоролевых по­зиций в частности. Позитивные отношения с отцом связаны с таки­ми качествами детей, как неторопливость, сдержанность, эмоцио­нальная уравновешенность, безмятежность, спокойствие, оптимизм, высокий самоконтроль, хорошее понимание социальных нормати­вов, более успешное овладение требованиями окружающей среды (Л. Л. Баландина, 2002).

Как часть личностной сферы отцовская любовь является необхо­димым условием полноценного развития личности. Какой-то мудрый человек сказал: ребенок — отец мужчины. Д. С. Акивис считает, что только в соприкосновении с ребенком полностью созревают мужские черты личности - потребность и способность защищать, принимать на себя ответственность, энергия, душевная сила. Если у женщины материнская любовь проявляется благодаря «первичной материнской заботе», то у мужчин забота о ребенке является продуктом родительс­кой любви. Поэтому переживание отцовской любви приводит к раз­витию таких качеств, как исполнительность и ответственность.

Учитывая особенности отцовской любви, мы предполагаем, что данное чувство в своем развитии проходит некоторые этапы:

1) Готовность любить. Для формирования готовности любить сво­их детей основную роль играют переживания детства, особенности родительских позиций в семье отца. Готовность к подобным чувствам у мужчин возникает гораздо позднее, чем у женщин, и поэтому не определяется физиологическим созреванием.

2) Любовь-ожидание. Включает в себя ожидания, связанные с за­чатием ребенка, с образом будущего ребенка. Продолжается этот этап до того момента, когда отец впервые увидит своего отпрыска. Для того чтобы мужчина полюбил своего ребенка еще до рождения, он должен наполниться состоянием ожидания.

3) Послеродовая ригидность. Возникает как результат отсутствия ощущения тесной взаимосвязи с ребенком. Взаимодействие с младен­цем на первых порах ограничивается удовлетворением его физиологи­ческих потребностей, которым, как правило, занимается мать. Так как забота о потомстве не заложена в отцовские инстинкты, подчас в воз­не вокруг младенца ему видится нечто неприличное. В связи с этим часто время, проведенное с младенцем, отцы считают потраченным зря. Им нужны достижения ребенка, чтобы появился повод любить, а до этого все отношения к ребенку порой сводятся к элементарному само­внушению: «Ты должен любить его! Это же твой ребенок!»

4) Заинтересованное наблюдение. Когда появляется возможность играть и общаться с младенцем, отцовское чувство становится более эмоционально окрашенным. Маленькие достижения ребенка (пер­вая улыбка, хватательный рефлекс и т. д.) значительно обогащают эмоциональную сферу отца положительными переживаниями.

5) Заинтересованное сотрудничество. Характеризуется выбором формы проявления отцовской любви. Достаточно часто на данном этапе взаимодействие между отцом и ребенком проявляется именно в форме заинтересованного сотрудничества. Если материнская лю­бовь необходима ребенку для получения сострадания (безусловность чувства), то отцовская любовь дает ребенку пример для подражания или совет. Когда ребенок начинает активно познавать окружающий мир, у него появляется необходимость в том, чтобы отец находился рядом. Отцовская любовь на данном этапе становится зрелым и бо­гатым чувством, так как удовлетворяет ведущую потребность муж­чин — «учить, передавать себя». Когда повзрослевший ребенок отде­ляется от семьи, становится самостоятельным, отцовская любовь видоизменяется, но форма ее проявления остается такой же. В этих условиях отцовская любовь носит дружественный характер.

Если материнская любовь, при условии ее развития на всех эта­пах, становится относительно статичным (этап сформированности родительского чувства), то отцовская любовь представляется нам динамичным феноменом, который регулируется множеством соци­альных факторов. Поэтому последний из представленных нами эта­пов развития отцовской любви не является окончательным. Напри­мер, дальнейшее развитие этого чувства может носить ретроспектив­ный характер (возвращение к предыдущим этапам), что не является свойством материнской любви.

Таким образом, при исследовании феномена родительской люб­ви необходимо учитывать специфичность любви отца и любви мате­ри, особенности влияния данных сторон родительской любви на раз­витие личности ребенка, а также их взаимодополняемость. Любовь матери безусловна, она любит ребенка таким, каков он есть. Любовь отца условна и более взыскательна, он гордится реальными достоин­ствами и успехами ребенка. Человеку необходимы обе стороны роди­тельской любви, ему важно, чтобы его объективно оценивали за ре­альные жизненные достижения, но не менее важно и то, чтобы его безусловно принимали. Кроме того, можно заключить, что любовь матери в большей степени обусловлена биологическими причинами (по сравнению с любовью отца), а доминирует в ней эмоционально-чувственный компонент, тогда как у отцов преобладает социальная составляющая (рациональный компонент) родительской любви.

Динамика развития родительской любви предполагает, что мате­ринская любовь при достижении этапа сформированности родитель­ских чувств приобретает относительно статичный характер. Динамика данного чувства ограничена выбором матерью индивидуальных форм проявления родительской любви. Формирование отцовской любви возможно в течение всей жизни мужчины, что отражается в динамич­ном характере этого чувства.

 

[1][6]В данной главе использованы материалы диссертационного исследования Е. В. Милюковой, выполненного под нашим руководством.

[2][7]Исследование проведено под нашим руководством в 2001-2002 гг

---

Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 913; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!