III. ВУЛЬГАРНО-БУРЖУАЗНОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ ДИКТАТУРЫ И ВЗГЛЯД НА НЕЕ МАРКСА 4 страница

Самодержавное правительство так и смотрит на этот акт либералов, считая его лишь одним из эпизодов буржуазного торгашества. С одной стороны, самодержавие, видя недовольство либералов, «надбавляет» немного свои посулы: заграничные газеты со­общают, что в булыгинский проект вносится ряд новых «либеральных» изменений. С другой стороны, самодержавие отвечает на недовольство земцев новой угрозой: харак­терно сообщение корреспондента «Таймса», что Булыгин и Горемыкин предлагают, как ответ на земский

152__________________________ В. И. ЛЕНИН

«радикализм», натравить крестьян на «бар», пообещав крестьянам прирезку земли от имени царя и устроив «народный» плебисцит (при помощи земских начальников) на­счет сословных или бессословных выборов. Разумеется, это сообщение — только слух, пущенный, вероятно, нарочно. Но остается несомненным, что правительство не боится самых диких, грубых и зверских форм демагогии, не боится восстания «одичалых масс» и подонков населения, а либералы боятся народного восстания против насильни­ков, героев грабежа, разбоя и турецкого зверства. Правительство давно уже начало кро­вопролитие в невиданных размерах и формах. А либералы отвечают, что они хотят из­бегнуть кровопролития! Разве после такого ответа не вправе любой наемный убийца третировать их, как буржуазных торгашей? Разве не смешна после этого резолюция об обращении к народу с признанием «мирного сопротивления» произволу и насилию? Правительство раздает оружие направо и налево, подкупая кого угодно на избиение и убийство «жидов», «демократов», армян, поляков и т. д. А наши «демократы» считают «революционным» шагом агитацию за «мирное сопротивление»!

В только что полученном нами № 73 «Освобождения» г. Струве негодует против г. Суворина, который поощрительно похлопывает по плечу г. Ивана Петрункевича и предлагает разместить таких либералов по министерствам и департаментам для их ус­покоения. Г. Струве возмущен, ибо именно г. Петрункевича и его единомышленников в земстве («связавших себя программой» — какой? где? — «перед историей и нацией») он прочит в будущее министерство конституционно-демократической партии. Мы же думаем, что поведение гг. Петрункевичей и на приеме их царем и на земском съезде 6 (19) июля дает полное право даже Сувориным презрительно третировать таких «демо­кратов». Г. Струве пишет: «всякий искренний и рассуждающий либерал в России тре­бует революции». Мы же скажем, что если это «требование революции» в июле 1905 года выражается резолюцией о мирных средствах сопротивления, то Суворины имеют полное право относиться к подобному

______________ ПРОЛЕТАРИАТ БОРЕТСЯ. БУРЖУАЗИЯ КРАДЕТСЯ К ВЛАСТИ_____________ 153

«требованию» и к таким «революционерам» с презрением и с насмешкой.

Г. Струве возразит, вероятно, что события, двигавшие до сих пор влево наших либе­ралов, подвинут их со временем и еще дальше. Он говорит в том же № 73: «Условия для физического вмешательства армии в политическую борьбу будут действительно даны лишь тогда, когда самодержавная монархия столкнется с организованной в на­родном представительстве нацией. Тогда армия будет поставлена перед выбором: пра­вительство или нация, и выбор будет нетруден и безошибочен».

Эта мирная идиллия очень похожа на откладывание революции до греческих ка-ленд . Кто же организует нацию в народное представительство? Самодержавие? Но оно соглашается организовать лишь булыгинскую Думу, против которой вы сами про­тестуете, не признавая ее народным представительством! Или «нация» сорганизует на­родное представительство сама? Если так, отчего либералы и слышать не хотят о вре­менном революционном правительстве, которое может опереться лишь на революци­онную армию? отчего они, выступая на своем съезде от имени народа, не делают, одна­ко, такого шага, который бы свидетельствовал об организации нации в народное пред­ставительство? Если вы действительно представители народа, господа, а не представи­тели буржуазии, предающей интересы народа в революции, отчего вы не обращаетесь к армии? не объявляете разрыва с самодержавной монархией? отчего вы закрываете глаза на неизбежность решительной борьбы между армией революционной и армией цар­ской?

Оттого, что вы боитесь революционного народа и, обращаясь к нему с фразами, на деле вы считаетесь и торгуетесь с самодержавием. Лишнее доказательство этого: пере­говоры председателя организационного комитета земского съезда, г. Головина, с мос­ковским генерал-губернатором Козловым. Г. Головин уверил Козлова, что слухи о на­мерении превратить этот съезд в учредительное собрание вздорны. Что это значит?

154__________________________ В. И. ЛЕНИН

Это значит, что представитель организованной буржуазной демократии гарантировал представителю самодержавия, что на разрыв с самодержавием она не идет! Ведь только политические младенцы могут не понимать того, что обещание не объявлять съезда уч­редительным собранием равносильно обещанию не принимать действительно револю­ционных мер, — ибо Козлов боялся, разумеется, не слов: учредительное собрание, а дел, способных обострить конфликт и вызвать решительную борьбу народа и армии с царизмом! Разве это не политическое лицемерие, когда на словах вы называете себя революционерами, говорите об обращении к народу, об оставлении вами всяких на­дежд на царя, а на деле успокаиваете слуг царя насчет своих намерений?

Ах, эти пышные либеральные слова! Сколько наговорил их на съезде вождь «кон­ституционно-демократической» партии г. И. Петрункевич! Посмотрим же, какими за­явлениями «связывает он себя перед историей и нацией». Цитируем по корреспонден-циям в «Таймсе».

Г-н де-Роберти высказывается за обращение с петицией к царю. Против говорят Петрункевич, Новосильцев, Шаховской, Родичев. Голосование дает лишь шесть голо­сов за петицию. Из речи г. Петрункевича: «Когда мы ехали в Петергоф 6 (19) июня, мы еще надеялись, что царь поймет грозную опасность положения и сделает что-нибудь для ее предотвращения. Теперь всякая надежда на это должна быть оставлена. Остался лишь один выход. До сих пор мы надеялись на реформу сверху, отныне единственная наша надежда — народ. (Громкие аплодисменты.) Мы должны сказать народу правду в простых и ясных словах. Неспособность и бессилие правительства вызвали революцию. Это факт, который надо признать всем. Наш долг — употребить все уси­лия, чтобы избежать кровопролития. Многие из нас отдали долгие годы на службу ро­дине. Теперь мы смело должны идти к народу, а не к царю». На другой день г. Петрун­кевич продолжал: «Мы должны порвать узкие рамки нашей деятельности и пойти к крестьянину. До сих пор мы

______________ ПРОЛЕТАРИАТ БОРЕТСЯ. БУРЖУАЗИЯ КРАДЕТСЯ К ВЛАСТИ_____________ 155

надеялись на реформы сверху, но, пока мы ждали, время сделало свое дело. Революция, споспешествуемая правительством, перегнала нас. Слово: революция: так испугало вчера двух наших членов, что они ушли со съезда. Но мы должны мужественно смот­реть в лицо правде. Мы не можем ждать со сложенными руками. Нам возражали, что обращение земств и дум к народу будет агитацией, сеющей смуту. Но разве в деревнях царит спокойствие? Нет, смута уже налицо и притом в худшем виде. Мы не можем удержать бурю, но, во всяком случае, мы должны постараться предотвратить слишком большое потрясение. Мы должны сказать народу, что бесполезно разрушать фабрики и экономии. Мы не должны смотреть на это разрушение как на простой вандализм. Это — слепой, невежественный крестьянский способ помочь злу, которое они инстинктив­но чувствуют, но которое они не в силах понять. Пусть власти отвечают им нагайками. Наш долг все-таки идти к народу. Мы должны были бы сделать это раньше. Земства существовали 40 лет, не приходя в тесное и интимное соприкосновение с крестьянами. Не будем же терять времени, чтобы поправить эту ошибку. Мы должны сказать кресть­янину, что мы с ним».

Очень хорошо, г. Петрункевич! Мы с крестьянином, мы с народом, мы признаем ре­волюцию за факт, мы оставили всякую надежду на царя... В добрый час, господа! Толь­ко... только как же так? Не с царем, а с народом, и поэтому обещать генерал-губернатору Козлову, что съезд не будет действовать как учредительное собрание, т. е. как настоящее народное, и действительное народное, представительство? Признавать революцию и поэтому отвечать мирными средствами сопротивления на зверства, убийства, разбои правительственных слуг? Идти к крестьянину и с крестьянином, и по­этому отделываться самой неопределенной программой, сулящей только выкуп с со­гласия помещиков! Идти не с царем, а с народом, и поэтому принимать проект консти­туции, который обеспечивает, во-первых, монархию, сохранение царской власти над войском и чиновничеством, а во-вторых, обеспечивает заранее

156__________________________ В. И. ЛЕНИН

политическое господство помещиков и крупной буржуазии посредством верхней пала-

* ты .

Либеральная буржуазия идет к народу. Это верно. Она вынуждена идти к нему, ибо без него она бессильна бороться с самодержавием. Но она боится революционного на­рода и идет к нему не как представительница его интересов, не как новый пламенный боевой товарищ, а как торгаш, маклер, бегающий от одной воюющей стороны к другой. Сегодня — она у царя и просит у него, от имени «народа», монархической конститу­ции, трусливо отрекаясь в то же время от народа, от «смуты», от «крамолы», от рево­люции. Завтра — она грозит царю со своего съезда, грозит монархической конституци­ей и мирным сопротивлением против штыка. И вы удивляетесь еще, господа, что цар­ские слуги разгадали вашу трусливую и двуличную душонку? Вы боитесь остаться без царя. Царь не боится остаться без вас. Вы боитесь решительной борьбы. Царь не боится ее, а хочет борьбы, сам вызывает и начинает борьбу, он желает померяться силой, пре­жде чем уступить. Вполне естественно, что царь презирает вас. Вполне естественно, что это презрение выражают вам лакеи царя, господа Суворины, посредством поощри­тельного похлопывания по плечу вашего Петрункевича. Вы заслужили это презрение, ибо вы не боретесь вместе с народом, а только крадетесь к власти за спиной революци­онного народа.

Иностранные корреспонденты и публицисты буржуазии довольно метко схватывают иногда эту сущность дела, хотя и выражают ее очень своеобразно. Г. Гастон Леру в «Matin»¹⁹ берется изложить взгляды земцев. «Беспорядок вверху, беспорядок внизу, мы одни — представители порядка». Взгляд земцев действительно таков. А в переводе на прямой русский язык это значит: наверху и внизу готовы бороться, а мы — честные маклеры, мы крадемся к власти. Мы дожидаемся, не будет ли у нас тоже 18-го марта, не победит ли народ хоть раз в уличном бою правительство,

См. листок «Три конституции», изданный нашей газетой. (См. Сочинения, 5 изд., том 10, стр. 332-334. Ред.)

______________ ПРОЛЕТАРИАТ БОРЕТСЯ. БУРЖУАЗИЯ КРАДЕТСЯ К ВЛАСТИ_____________ 157

не явится ли для нас возможность, подобно немецкой либеральной буржуазии, взять в руки власть после первой победы народа. А тогда, когда мы станем силой против само­державия, мы обернемся против революционного народа и заключим сделку с царем против народа. Наш проект конституции — готовая программа такой сделки.

Расчет неглупый. Про революционный народ иногда приходится сказать, как гово­рили римляне про Аннибала: ты умеешь побеждать, но не умеешь пользоваться побе­дой! Победа восстания не будет еще победой народа, если она не поведет к революци­онному перевороту, к полному свержению самодержавия, к отстранению непоследова­тельной и своекорыстной буржуазии, к революционно-демократической диктатуре пролетариата и крестьянства.

Орган французской консервативной буржуазии, «Temps»⁸⁰, прямо советует земцам покончить скорее конфликт сделкой с царем (передовица от 24 июля н. ст.). Реформы невозможны, говорит он, без соединения моральной и материальной силы. Материаль­ной силой обладает только правительство. Моральной — земцы.

Прекрасная формулировка буржуазных взглядов — и прекрасное подтверждение нашего анализа политики земцев. Буржуа забыл про мелочь, про народ, про десятки миллионов рабочих и крестьян, которые создают своим трудом все богатства буржуа­зии, которые борются за свободу, необходимую им, как свет и как воздух. Буржуа имел право забыть про них, поскольку они еще не доказали своей «материальной силы» по­бедой над правительством. Иначе как «материальной силой» не решался ни один круп­ный вопрос в истории, и царское самодержавие, повторяем, само начинает борьбу, вы­зывая народ померяться с ним силой.

Буржуазия Франции советует буржуазии российской скорее заключить сделку с ца­рем. Она боится, вчуже боится, решительной борьбы. В случае победы народа неиз­вестно еще, будут ли народом допущены к власти крадущиеся к ней гг. Петрункевичи! Усчитать заранее,

158__________________________ В. И. ЛЕНИН

насколько решительна будет победа, и каковы будут результаты ее, невозможно, — этим вполне объясняется робость буржуазии.

Пролетариат готовится к этой решительной борьбе по всей России. Он собирает свои силы, он учится и крепнет от каждой новой схватки, которые до сих пор кончались не­удачей, но которые неизменно приводили к новым и более сильным нападениям. Про­летариат идет к победе. Он поднимает за собой крестьянство. Опираясь на крестьянст­во, он парализует неустойчивость и предательство буржуазии, отстранит ее претенден­тов и силой раздавит самодержавие, вырвет с корнем из русской жизни все следы про­клятого крепостничества. И тогда мы завоюем народу не монархическую конституцию, обеспечивающую политические привилегии буржуазии. Мы завоюем России республи­ку с полной свободой всем угнетенным народностям, с полной свободой для крестьян и рабочих. Мы воспользуемся тогда всей революционной энергией пролетариата для са­мой широкой и смелой борьбы за социализм, за полное освобождение всех трудящихся от всякой эксплуатации.

«Пролетарий» №10,                                                                  Печатается по тексту

2 августа (20 июля) 1905 г.                                                            газеты «Пролетарий»,

сверенному с рукописью

159

ПРЕДИСЛОВИЕ К БРОШЮРЕ «РАБОЧИЕ О ПАРТИЙНОМ РАСКОЛЕ»⁸¹

Когда мы обещали в «Пролетарии» (№ 8) напечатать полностью письмо тов. «Рабо­чего одного из многих», мы не имели никакого понятия о том, кто он такой. Мы знаем, что выраженные им мысли действительно разделяются многими рабочими, и этого бы­ло для нас достаточно, чтобы решить издать его письмо. Теперь, из № 105 «Искры» мы узнаем, что автор письма «причислял себя раньше к меньшинству», что он «давнишний ярый противник так называемого большинства». Тем лучше. Тем ценнее для нас при­знание этого бывшего меньшевика, что благие пожелания насчет «пролетарской само­деятельности» сводились к «красивым словам». Тем драгоценнее его решительное осу­ждение интеллигентской «маниловщины». Это — несомненный признак того, что де­магогия меньшевиков, их обещания направо и налево всяческих благ: автономии, само­деятельности, демократизма и проч. — начинают, как и следовало ожидать, набивать оскомину сознательным рабочим и вызывать в них законное недоверие и критику.

В высшей степени характерен также и тот факт, который сделает, мы не сомневаем­ся, еще ряд рабочих меньшевиков «бывшими меньшевиками», — тот факт, что «Искра» усмотрела в этом письме Рабочего «кулак снизу»! Над этим фактом очень и очень сто­ит подумать.

При чем же тут «кулак», в самом деле? Выражает ли это столь истрепанное меньше­виками «страшное слово»

160__________________________ В. И. ЛЕНИН

известные определенные организационные понятия или просто интеллигентскую доса­ду, бутаду против всякой крепкой, связывающей интеллигентские капризы, организа­ции?

Чего хочет автор письма? Прекращения раскола. Сочувствует ли этой цели «Искра»? Да, она прямо заявляет это. Считает ли она возможным осуществление этого теперь же? Да, ибо она говорит: «разногласия (тактические) не так велики, чтобы оправдать раскол».

Если так, то к чему же «Искра» снова вытаскивает, в ответе Рабочему, тактические разногласия, поминая даже похороненный в опубликованных «только для членов пар­тии» листках «Искры» и «конспиративной» брошюре Плеханова «План земской кампа­нии»? К чему это? Ведь ни Рабочий не отрицает необходимости полемики и споров, ни большевики не отрицают этого! Ведь устав партии, принятый III съездом, точно опре­деляет право всякого комитета на издание литературы! Ведь вопрос идет о том, как сделать, чтобы тактические разногласия не вели к расколу, т. е. к нарушению организа­ционной связи? Зачем же «Искра» уклоняется от этого, ясно поставленного, вопроса посредством не относящихся к делу рассуждений о тактических разногласиях? Уж не состоит ли «кулак» Рабочего в том, чтобы не допускать болтовни, не относящейся к де­лу?

Чтобы прекратить раскол, мало желать этого. Надо знать, как это сделать. Прекра­тить раскол, значит слить в одну организацию. И кто хочет действительно приблизить прекращение раскола, тот должен не ограничиваться жалобами, упреками, попреками, восклицаниями, декламацией по поводу раскола (как ограничивается этим Рабочий, а также, напр., Плеханов со времени его нахождения в болоте), — тот должен приняться немедленно за выработку типа этой общей, единой организации.

Слабое место письма Рабочего именно то, что автор только оплакивает раскол, а прямых предложений прекратить его посредством принятия таких-то организацион­ных норм не делает. Вместо того, чтобы исправить этот недостаток, «Искра» усиливает его, начи-

___________ ПРЕДИСЛОВИЕ К БРОШЮРЕ «РАБОЧИЕ О ПАРТИЙНОМ РАСКОЛЕ»___________ 161

ная в «паническом страхе» кричать: «кулак!» по поводу одной только мысли Рабочего об обязательном признании общих организационных норм!! Раскол не оправдывается разногласиями, говорит Рабочий. Верно, соглашается «Искра». Значит, надо свить те­перь такую крепкую веревку (ай-ай! как грубо механически я выражаюсь! какая «ку­лацкая» идея! Но минуточку терпения, товарищи из «Искры», не торопитесь падать в обморок по поводу «мертвой петли» и прочих ужасов!), которая бы прочно связала обе части и держала их связанными, несмотря на тактические разногласия, — продолжает Рабочий.

В ответ на это «Искра» опять впадает в истерику и кричит: кулак!

А мы, в ответ на это, скажем: правильно, тов. Рабочий! Вы рассуждаете дельно. Нужна новая, крепкая веревка. Но идите же дальше, делайте следующий шаг: начните думать о том, какова именно должна быть эта веревка, какова именно должна быть об­щая организация, обязательная (караул! опять кулак!) для обеих частей?

Тов. Рабочий недостаточно далеко пошел в смысле определенности своих органи­зационных предложений (ибо вопрос о прекращении раскола есть исключительно орга­низационный вопрос, если обе стороны признают, что тактические разногласия не оп­равдывают раскола!), — а «Искра» находит, что он слишком далеко пошел, до того да­леко, что она подняла опять крик о кулаке!!

Мы спрашиваем еще раз читателей: что же означает в самом деле этот пресловутый кулак, пугающий, можно сказать, до «родимчика», новую «Искру»? Выражает ли этот кулак определенные организационные идеи или просто слепой и смешной интелли­гентский страх пред всякими «узами» всякой обязательной для всех членов партии ор­ганизации?

Предоставляем сознательным рабочим решить этот вопрос, а сами пойдем дальше.

Действительная трудность слияния, если предположить, что обе стороны искренне хотят его, состоит вот в чем. Во-1-х, надо создать организационные нормы,

---

Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 257; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!