Языковая картина мира
Эдвард Сепир: «язык – символическое руководство к пониманию культуры».
· Человек – создатель и носитель языка. На протяжении многих веков становления и
существования язык служит человеку как средство коммуникации. Человек живет в природе и в обществе. Он движется, действует, мыслит, познает, ощущает. Он осмысляет свои и себе подобных качества и свойства. Он испытывает различные чувства к другим людям и вступает с ними в те или иные отношения. Вся эта картина мира, вся жизнь человека, пропущенная сквозь коллективное сознание, отражается в языке и, находя в каждом языке соответствующие формы выражения, становится содержанием коммуникации.
Человек, таким образом, – центральная фигура языка и как лицо говорящее и как главное действующее лицо мира, о котором он говорит.
· АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКАЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ НА ЯЗЫК представляется наиболее
естественной и адекватной действительному положению вещей. Ни один крупный лингвист последнего десятилетия не миновал вопроса об антропоцентризме в языке, а следовательно, и в лингвистической теории.
Эмиль Бенвенист [PK1] – обратил внимание на этот вопрос еще в начале 50-х гг., сначала как простое наблюдение: имеются глаголы клясться, обещать, обязываться и т. п., произнесение которых в 1 л. наст. вр. – клянусь, обещаю, обязуюсь и есть сам акт клятвы, обещания, принятия обязательства. У этих глаголов, следовательно, означаемое, денотат, существует в тот момент и ровно столько времени, сколько длится произносимое означающее. Это небольшое открытие повлекло за собой далее обнаружение целого универсального, существующего в разных языках, класса глаголов. Поиски тех же семиотических свойств – совпадения по времени означаемого и означающего в других классах языковых элементов позволяют присоединить сюда же и местоимение 1-го л. я → «субъективность в языке» (фундаментальное свойство языка).
|
|
|
→ Личные местоимения – опорная точка для проявления субъективности в языке. От этих местоимений зависят в свою очередь другие классы (указательные местоимения, наречия, прилагательные) – они организуют пространственные и временные отношения вокруг «субъекта», принятого за ориентир (здесь, теперь и их различные корреляты – то, вчера, в прошлом году, завтра и т. д.). Они имеют одну общую черту – все они определяются только по отношению к единовременному акту речи, в котором они производятся, то есть все находятся в зависимости от я, высказывающегося в данном акте.
· ТЕМПОРАЛЬНОСТЬ. Область субъективности еще шире и подчиняет себе
временные отношения. Каков бы ни был тип языка, повсюду можно констатировать определенную языковую организацию понятия времени.
|
|
|
· ВРЕМЯ, СТИЛИСТИЧЕСКИ МАРКИРОВАННЫЕ ЛЕКСЕМЫ И ЖИВОТНЫЕ. Антропоцентричность – важная черта времени. Поэтому естественно, что в
нейтральном случае к животным неприложимо описание жизни, «бытия» в терминах времени, ср. антропоцентричность таких качественных спецификаторов времени как былое, минувшее, прошедшее, прежнее, грядущее.
К сказанному добавим, что сама стилистическая дифференциация в современном РЯ выполняет роль мощного концептуализатора «человека»: стилистически высокие и низкие варианты в норме соотносятся с человеком, а для описания животного выбирается нейтральный способ, ср.:
болезнь (нейтральное и поэтому универсальное обозначение состояния) – недомогание, недуг, нездоровье (стилистически маркированные члены ряда, которые прилагаются только к человеческой сфере);
бояться (универс.) – страшиться (только к человеку);
еда (универс.) – снедь, харч (только о еде человека) и т. д.
· В целом языковое отражение картины мира носит донаучный характер: в нашем
словоупотреблении легко можно заметить следы мифо-поэтического, архетипического мышления. Ср. подножье горы, устье реки, горный хребет, рукава реки … – пространство «очеловечивается», описывается с помощью «антропоморфного кода». Т. е. «образ мира, запечатленный в языке, во многих существенных деталях отличается от научной картины мира» (Апресян). Мы говорим Солнце село / взошло / поднялось; восход, закат … вопреки нашим научным знаниям, опираясь не на коперниковское доказательство, а на наше непосредственное восприятие.
|
|
|
· «УКРУПНЕНИЕ ГРАММАТИКИ». Принцип антропоцентризма является одним из
оснований процесса «укрупнения грамматики», т. к. объединение различных языковых категорий в рамках «суперкатегории» происходит в конечном счете на основе того, что они именно так группируются в языковом сознании говорящего – исследователя.
В свете современных исследований такие традиционно выделяемые категории, как «наклонение», «время», «вид», «падеж» и подобные не являются последней ступенью обобщения в грамматике. Еще в 20-е гг. XX в. в теоретической лингвистике отчетливо обнаружилась тенденция к дальнейшему обобщению – к выявлению таких категорий, которые покрывали бы несколько грамматических категорий, например, «наклонение» и «время», или соединяли бы грамматическую категорию с сопутствующими ей явлениями в лексике и семантике, например, «падеж» и «предлог», или «способы глагольного действия», «виды глагола» и «приглагольные наречия меры и степени».
|
|
|
→ Одну из первых идей в этом направлении выдвинул И. А. Бодуэн де Куртенэ в работе 1927 года «Количественность в языковом мышлении», исследовав «категорию количества» в языке.
→ А. В. Бондарко «Грамматическая категория и контекст» (М., 1971). Автор называет 6 обобщенных (по его терминологии, «функционально-семантических») категорий[PK2]:
1) темпоральность
2) модальность
3) персональность
4) аспектуальность
5) залоговость
6) временная локализованность
· СВЯЗЬ ЯЗЫКА С МЫШЛЕНИЕМ. Проблема связи языка с мышлением –
многоаспектна и исследуется в рамках разных наук, прежде всего в психологии, лингвистике и философии. В лингвистике вся данная проблематика играет роль методологической рамки, в разной степени важной для различных лингвистических школ и направлений. Крупнейший американский лингвист Ноам Хомский[PK3] посвящает ей книгу «Язык и мышление» («Language and mind»), название которой перекликается с названиями трудов таких российских психологов, как Лев Семенович Выготский («Мышление и речь») и Александр Романович Лурия («Язык и сознание»), и российского филолога XIX в. Александра Афанасьевича Потебни («Мысль и язык»).
Одной из основных задач современной лингвистической семантики стало исследование
концептуализации мира языком, его лексикой и грамматикой, т. е. исследование того, как язык членит мир и как он этот мир представляет. Так, само присутствие слово дерево в русском языке по существу означает, что мы умеем вычленять соответствующие объекты и отождествлять их между собой.
В этом случае говорят также о языковой картине мира, иначе говоря о том представлении мира, которое стоит за языком, а если говорить точнее, за каждым конкретным языком. Наряду с описанием языковой картины мира принципиально важной считается задача сравнения картин мира, стоящих за разными естественными языками. Разные языки по-разному концептуализируют мир. Это видно хотя бы из того, что в любом языке есть слова, которые невозможно перевести на другие языки одним словом и которые вообще трудно переводятся. В русском языке к числу таких слов относятся, например, тоска или авось.
Однако психологический статус такой концептуализации, статус языковой картины мира не вполне определен, и, следовательно, однозначно ответить на вопрос, как воздействует язык на мышление и познание действительности невозможно. Тем не менее гипотеза лингвистической относительности (гипотеза Сепира-Уорфа) согласно которой логический строй мышления и познание определяются соответствующим языком, оказала огромное влияние на современную семантику.
· ВИЛЬГЕЛЬМ ФОН ГУМБОЛЬДТ. Традиция изучения связей языка с мышлением,
культурой и вообще духовной жизнью восходит к работам немецкого философа и лингвиста В. фон Гумбольдта.
Идеи Гумбольдта оказали влияние на развитие лингвистической методологии во всем мире. Так, в XIX веке в России Александр Афанасьевич Потебня переосмыслил важное, но не вполне ясное понятие внутренней формы языка, которую В. фон Гумбольдт противопоставлял внешней (звуковой, грамматической и т. д.). А. А. Потебня перенес идею внутренней формы на слово и конкретизировал ее. Внутренней формой слова он называет его этимологическое значение, представление о котором сохраняют носители языка. Позднее под внутренней формой слова стали понимать семантическую мотивировку, способ изображения данного значения в слове (Ю. С. Маслов). Например, в слове подснежник внутренняя форма означает ‘то, что находится под снегом’, а реальное значение есть сужение, конкретизация внутренней формы.
· НЕОГУМБОЛЬДТИАНСТВО. Продолжением философии В. фон Гумбольдта в XX в.
стало т. н. неогумбольдтианство, особое направление в лингвистике и философии языка, распространенное в основном в Германии.
В соответствии с неогумбольдтианством картина мира создается человеческим сознанием с помощью человеческого языка, т. е. по существу определяется им. Таким образом, можно говорить о лингвистическом агностицизме[PK4], утверждающем ограниченность человеческого познания рамками того конкретного языка, на котором говорит и думает человек. Неогумбольдтианцы утверждают, что язык определяет мышление и познание, а тем самым и картину мира, и культуру, и цивилизацию. В результате этого носители разных языков создают разные картины мира, культуры и цивилизации.
· ЭТНОЛИНГВИСТИКА. Независимо от европейской традиции сходное направление
сложилось в Америке и получило название этнолингвистики. Этнолингвистика опиралась в первую очередь на исследование индейских языков Северной и Центральной Америки. Первоначально чисто описательные работы Франца Боаса и его учеников становятся замечательной базой для лингво-культурологического сравнения с английским и другими европейскими языками.
· ГИПОТЕЗА СЕПИРА-УОРФА. Эдвард Сепир формулирует утверждение о влиянии
языка на жизнь общества, этим языком пользующегося. Он говорит о невозможности осознания действительности без помощи языка и о том, что т. н. реальный мир строится на основе языковых норм. Восприятие различных явлений основывается на том, что соответствующие языковые нормы предполагают данную форму выражения. Ученик Сепира Бенджамин Уорф формирует из этих постулатов особую теорию и подтверждает ее сравнением индейских языков и того, что он называет среднеевропейским стандартом, т. е. некоторых общих для ряда европейских языков грамматических черт, отражающих западную, или европейскую, культуру. Эта концепция получила название гипотезы Сепира-Уорфа или гипотезы лингвистической относительности.
Гипотеза Сепира-Уорфа – гипотеза лингвистической относительности. Разработана в 30-е гг. XX в. американским этнолингвистом-любителем Бенджамином Ли Уорфом и оказавшем Уорфу поддержку крупным американским лингвистом Эдвардом Сепиром. Согласно этой концепции, структура языка определяет мышление и способ познания реальности. Люди, говорящие на разных языках, по-разному воспринимают мир и по-разному мыслят.
В своей наиболее радикальной формулировке гипотеза Сепира-Уорфа в настоящее время не имеет сторонников среди серьезных профессиональных лингвистов. Данные языка хопи, на которые опирались многие выводы Уорфа, как указывали специалисты по языкам североамериканских индейцев, могут интерпретироваться по-разному. Сама возможность влияния языковых категорий на восприятие мира является предметом активной дискуссии. В подтверждение гипотезы часто приводится утверждение о якобы чрезвычайной многочисленности и разнообразии слов и терминов для обозначения снега и его разновидностей в эскимосских языках. Эта идея впервые была озвучена крупным лингвистом и антропологом Францем Боасом – с ним был знаком Сепир. → принцип культурной разработанности.
Язык хануноо на Филиппинах – 90 слов для обозначения риса.
→ полемика по поводу снега: эссе Джеффри Пуллума «Великий эскимосский словарный обман» (важное значение при подсчете имеет определение терминов «слово» и «корень слова»).
· [PK4] Объектом сравнения, как правило, оказываются не целые языковые системы, а их
отдельные фрагменты. Наиболее часто анализируются системы родства, семантика времени и цвета в различных языках.
→ Уорф и категория времени в среднеевропейском стандарте (мы представляем некоторую субстанцию, материю, темпоральные слова, как правило, имеют пространственные ассоциации. Время интерпретируется по существу как особое воображаемое пространство. События в нем идут, текут, летят, короче говоря, перемещаются) и языке хопи (длительность события, пространственные метафоры полностью отсутствуют).
· ЦВЕТООБОЗНАЧЕНИЕ. Системы цветообозначений в разных языках. Различие
лексики разных языков в этой области очевидно. Так, русским словам голубой и синий соответствует лишь одно английское слово blue. Напротив, русскому слову красный соответствуют два венгерских слова voros и piros. Польские слова niebieski и granatowy также соответствуют английскому blue, но при этом членят область синего цвета не так, как два русских слова.
Классической точкой отсчета в этой области стала работа американских ученых Б. Берлина и П. Кея, посвященная поиску цветовых универсалий (1969). При обследовании носителей разных языков ученые использовали стандартные цветные пластинки – своего рода эталоны цвета. Изучив системы цветообозначений около сотни различных языков, ученые выделили универсальный набор из 11 основных цветов:
{black, white} → {red} → {green, yellow} → {blue} → {brown} → {grey, orange, pink, purple}.
Если в языке используются основные цвета из какой-либо группы, объединенной фигурными скобками, то заведомо в этом языке встречаются цвета из групп, расположенных левее.
· Подход Берлина и Кея вызвал волну критики и обвинения в объективизме и
физиологизме в то время, как цветообозначения коррелируют с другими важными для человека понятиями в языке. Например, А. Вежбицкая, используя язык семантических примитивов, связала цвета с такими прототипическими понятиями, как ‘растение’, ‘небо’, ‘солнце’, ‘огонь’ и др. Она показала, что в каждом языке имеется своя система семантических противопоставлений, не связанных с такими объективными понятиями, как длинна световой волны и под. Вот, например, толкование русского слова зеленый:
X – зеленый
в некоторых местах есть вещи, которые растут на земле
когда люди видят что-то подобное X, они могут подумать о таких вещах
· «ПРАВКА» ЯЗЫКА – ГИПОТЕЗА СЕПИРА-УОРФА НА ПРАКТИКЕ. Своеобразное
практическое применение гипотезы Сепира-Уорфа. Признание роли языка в процессе познания и его значения для индивидуального и общественного мышления → многочисленные попытки изменить язык с тем, чтобы опосредованно воздействовать на мышление. Их можно разделить на 2 типа, которые, несмотря на принципиальные отличия, связывает то, что мотивом изменений оказывается не научная, а политическая или социальная идея:
1) изменения в естественных языках, происходящие в тоталитарных государствах (среди них явные и скрытые, спонтанные и инспирированные властью);
2) изменения, открыто и как бы законодательно проводимые в языке под нажимом различных социальных течений (прежде всего феминизма). Различные варианты 2-го типа изменений могут быть объединены под общим названием «политическая корректность».
Можно назвать направления и школы современной лингвистики, главной задачей которых является исследование взаимодействия языка с социальными феноменами и концептами, такими, как «власть», «история», «идеология» и под. В этой же связи нужно упомянуть и крайне активно развивающуюся гендерную (или феминистскую) лингвистику. Ее целью является обнаружение и исследование ассиметричности функционирования концептов «мужское» и «женское» в языках мира, а также выработка рекомендаций по устранению этой ассиметричности.
· Примеры правки языка – обращения (сударь / сударыня, господин / госпожа, товарищ, гражданин / гражданка)
[PK1](1902-1976) – французский лингвист, один из самых выдающихся ученых XX в. Труды по индоевропеистике, общей теории языка, типологии, лексической и грамматической семантике. Объединил идеи структурализма со сравнительно-историческими исследованиями – изучение структуры и эволюции языка считал необходимым погрузить в более широкий контекст исследований духовной культуры и «культурных концептов». Предпринял попытку реконструкции социальной системы индоевропейцев по данным языка (в «Словаре индоевропейских социальных терминов», 1970). В его работах заложены основы теории дейксиса (как значение или функция языковой единицы выражается лексическими и грамматическими средствами), коммуникативной грамматики языка, теории дискурса и ряда других положений, знаменовавших отход от структуралистских моделей языка в пользу «антропоцентричной» лингвистики.
[PK2] морфологическая категория – система противопоставленных друг другу рядов грамматических форм с однородным значением (например, вид, время, наклонение) (Бондарко)
[PK3]1928. Лингвист, политический публицист, философ. Ввел в научный оборот термин «генеративная (порождающая) грамматика» (в конце 50-х гг.).
[PK4]от греч. «непознаваемый». Принципиальная невозможность познания объективной действительности только через субъективный опыт. Возник в конце XIX в.
Дата добавления: 2015-12-21; просмотров: 37; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!