Великолепное детство
Говорят, что помню я себя, когда мне не было еще и двух лет. Но самыми яркими моими воспоминаниями теперь остались те, которые касаются моих контактов с мамой...
Сколько себя помню, сосал мамины груди. Они были большими, закрывали мне глаза, а я любил обнимать обеими руками грудь, которую сосал и выдавливать из нее себе в рот немного густую, чуть сладкую, приятную жидкость - ее молоко. Помню, все было как обычно. Мама голая сидела на большой кровати а я, тоже голый, лежал у нее на коленях, надо мной висела ее большая грудь, которую я сосал обхватив обеими руками и, время от времени, сжимал ее, выдавливая густое вкусное молоко. Мама при этом теребила мой писюн, лаская его, подергивая, двигая кожицу на нем вверх-вниз.
Все было привычно. Пришла мамина подруга, тетя Тамара, которую я всегда знал и потому даже не обратил на нее внимания, занимаясь своим любимым делом, ощущая приятное щекотание на своем песне.
- Ты опять за своим любимым занятием? - рассмеялась тетя Тамара, бросила сумочку и присела напротив.
- О! Это единственное, что доставляет мне удовольствие в этой паскудной жизни, - ответила мама, вынула у меня изо рта грудь и дала другую.
Другая была еще тверже чем та, которую у меня забрали. Я знал почему, ведь здесь еще есть молоко, и я с новым рвением начал сосать, охватив двумя руками свисающую на мое лицо великолепную сисю.
- А писюн ты теребишь ему специально? - спросила тетя Тамара.
|
|
|
- Да, ему нравится, - ответила мама, наклонилась и звонко поцеловала мой возбужденный песню.
- А ты не боишься мальчишку испортить? - спросила тетя Тамара. - Ему ведь уже скоро в школу.
-Чем? - ответила мама - Для него это естественно с рождения, другого он себе не представляет. А мне польза большая.
- Какая?
- Пока он будет сосать мне, я не буду беременеть.
- Да, это верно! - сказала тетя Тамара. - А я, дура, свою Аньку отлучаю, а она все бегает за мной.
- Вот и не отлучай, - философски ответила мама. - Тебе что, молока своего жалко? И беременеть не будешь!
- Верно. А Анька все дергает меня за подол и требует: "Дай пососать!".
- Вот и дай!
- Что?
- Что-нибудь.
- Да у меня и молока-то, наверное, уже нет - после небольшой паузы ответила тетя Тамара - я че-то, как-то забыла про это.
- А ты пей сама больше молока и ей давай сиську, может рассосёт.
- Слушай! - зашептала тетя Тамара. - А ты знаешь, моя Анька теребит подол, просит "дай пососать", потом залезет под платье, обнимет мои ноги, уткнется между ляжек и давай их лизать языком! А я, как дура, стою у стола и уже ничего делать не могу. Один раз чуть палец не обрезала. и знаешь, вот встану, ноги расклячу, и так мне приятно! Жаль, что она высоко не достает!
|
|
|
- Ой! сказала мама. - Что ты!
- А что?! - зашептала тетя Тамара. - Ты же сама сказала, что для них это естественно. Они же еще не знают, что это стыдно. Ты вон как надрочила Кольке! Вишь какой пальчик торчит! Была бы сперма, давно бы выстрелил!
Мама наклонилась и звонко чмокнула меня в писюн.- Мальчик мой!
- А ты ему, не сосала? - спросила тетя Тамара.
- Ты че?
- А че? Давай насосем, а подрастет, нас трахать будет! - засмеялась тетя Тамара.
Мама тоже засмеялась звонко, заливисто. Груди закачались и та, которую я не держал руками, стала ласково похлопывать меня по щеке.
- Ты че, правда - не сосала его писюн?! - хохотала тетя Тамара. - был бы у меня пацан, я бы обязательно попробовала. Я вон свою Аньку как купаю, обязательно всю расцелую и попочку и писечку!
- Дак я тоже, как купаю, целую, - смеялась мама.
- А потом, как уложу в постель, она протянет ручонки и говорит: "Мам, поцелуй!" я наклонюсь, она обхватит ручонками мою шею, прижмет мою голову к своей и вопьется своими кубинками в мои. А то, стала замечать, толкает она меня вниз. Не сильно так, а толкает. Я ее целую, а чувствую ее ручонки толкают мою голову все ниже. Дошла я поцелуями до пупка, чувствую - толкает! И ножки раздвигает и толкает. Сама хохочет, а толкает. Я поцеловала ее в писю прямо, а она вдруг и прижала мою голову к своей щелке! Представляешь?!
|
|
|
- Ну?!
- Что, ну! Она хохочет, голову мою прижимает к песне, я и поцеловала взасос...
- А она?!
- Она аж замерла вся! Животик выпятила мне навстречу, голову мою ручонками прижимает и затихла.
- А дальше?! - мама явно разволновалась и стала чуть быстрее дергать мой пальчик и сильнее мять его. Мой пальчик надулся и стал как палец взрослого на руке. Я же, в свою очередь, еще сильнее обхватил ладошками мамину сисю и еще сильнее стал сосать, причмокивая.
- Поцеловала я Рырочка, которую я так жадно сейчас лизал. Ниже был то ли глаз, стоящий вертикально, то ли приоткрытый рот с пухлым и высунутым между ними вялым большим языком. Это была тетина пися. Меня охватила дрожь. Жадным ртом я потянулся к этому рту и лизнул его. Запах! Этот дурманящий запах! Тетя вздрогнула, я лизнул еще, уже сильнее. Тетя еще больше наклонилась и шире расставила ноги. Теперь я видел, что рот заканчивался бороздкой. Я лизнул по всему рту и вдруг высунутый вялый язык. что лежал между тетиных губ, раздвоился и мой напрягшийся язычок скользнул внутрь этого дурманящего рта. Там было скользко, чуть солоно и еще как-то непонятно дурманило. У меня стали дрожать ноги. Я водил своим языком у тети в пьесе вверх-вниз.
|
|
|
- Ох-х! Ох, Коля! Что ты делаешь! Как хорошо! Мальчик мой! Давай скорей! Во-о-й-й!
Она отбросила подол себе, на спину. Стало совсем светло. Я видел чуть фиолетовую писю. Мой нос уткнулся в ложбинку между писей-шоколадницей, а надо мной колыхались, поддерживаемые мной, пухлые арбузы. Тетя наклонилась еще ниже, ноги раздвинула еще шире, своими руками обхватила свои ляжки и растянула их в стороны. Рот открылся, губы разомкнулись и открылась розовая раковина. Вверху она уходила куда-то вглубь, а внизу висел сосок похожий на те, которые я сосу у мамы на грудях. Я жадно ухватил его ртом и стал сосать, как сосал у мамы сисю. Тетя застонала, завыла, захлюпала - то ли смеялась, то ли плакала. Ноги ее дрожали как и у меня.
- И-И-И-И-И!..
Сосок был сначала солоноват, потом этот вкус пропал. Я с огромным удовольствием сосал, сосал, почти повиснув ртом на этом чудном соске. Он был вкуснее груди и... запах! Дурманящий запах!
- И-и-х-х! И-и-х-х-х! -И-и-x-x-x! - подпрыгивала на моем лице тетя Тамара, потом задергалась, задергалась и, вдруг, по моему носу, который находился в тетиной раковине, потекло что-то мокрое, горячее. Потекло по носу, по щекам, к подбородку.
- О-o-о-й-й-й-й! - закричала тетя Тамара.
Я отпрянул, испугавшись. Но тетя все также стояла, высоко задрав широкий зад, раздвигая ляжки руками, развернув передо мной красивую розовую раковину с соском внизу и бородкой еще ниже. По розовой раковине тек сок. Я вновь припал ртом к этому чуду и стал жадно слизывать сок с ложбинки розовой прелести. Мне это так нравилось, что я не мог оторваться. Тетя Тамара, сама отняла от меня дрожащий зад, присела передо мной на корточки и стала истово целовать мое лицо, стирая с него свой сок руками.
- Коленька, дорогой мой! Спасибо тебе! Спасибо! - шептала она. - Ты так хорошо мне сделал! Мне так приятно! Что мне сделать тебе хорошего? Давай я тебе поцелую!
Она попала мне в штаны и достала мой торчащий карандаш.
- О, какой уже! Подрос, - зашептала тетя Тамара.
Мне было очень приятно прикосновение новых рук. Я выпятил вперед живот. Тетя Тамара быстро-быстро стала дрочить мне писюн, у меня внутри защекотало. Я двинулся ближе к ее лицу. Она наклеила лицо к моему писюну, открыла рот и... вложила в него мой дорогой орган. Во рту было тепло, мокро и та-а-а-к хорошо, что "ни в сказке сказать, ни пером описать". Внутри у меня что-то дернCтянулся к своему писюну и начал отчаянно дрючить его. Это я умел уже давно. Лицо тети Тамары раскраснелось, стало потным. Она тоже засунула свою руку к себе между ног и что-то там делала. Наверное, тоже дрючила.
- Ох, Мамочка, милая, - причитала мама, - Еще! Что ты делаешь! Что ты со мной делаешь! Я больше не могу-у! Ой! Ой-ой! Ух! У-у-ух! А-а-а-а!
Мама задергалась, подбрасывая писей лицо тети Тамары. Я свалился с мамы, но продолжал дрочить с новой силой.
Каким-то дурманящим состоянием мы были охвачены все. Мама закричала уже во весь голос, подбрасывая голову тети Тамары так высоко, что та болталась словно приклеенная к маминой писем языком.
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-х-х-х-х-х!!!
Я тоже кончил, у меня еще не было спермы, но я кончал без нее. Внизу живота у меня что-то сжималось, внутри делалось необыкновенно приятно, писюн дергался, а я испытывал необыкновенное облегчение.
- Xy-y! - Мама, вдруг, разрыдалась прямо в голос.
Я испугался. Ничего не понимал. Ведь всем нам было так хорошо, отчего же она рыдает. Я повернулся к ней лицом и стал ладошками вытирать ей слезы, размазывая их по щекам и утешая. Мама взяла мою голову в руки, поцеловала мне лицо и сквозь слезы нежно попросила:
- Иди погуляй, нам с тетей Тамарой надо поговорить...
- А ты не будешь плакать?
- Нет, - улыбнулась она мне. - Иди!
Я слез с кровати. Тетя Тамара сидела на своих пятках с отрешенным потным лицом, подол ее был задран до пояса, и руку держала у себя между ног. Я вышел во двор и пошел в туалет, там я всегда дрочил. Я вошел, заперся и стал дрочить, вспоминая как тетя Тамара лизала мамину писю, вспоминая этот дурманящий запах, и мне так хотелось самому быть на месте тети Тамары и так же страстно лизать... я кончил еще раз.
* * *
Помню, собирался какой-то праздник. Мой День рождения, что-ли. Мама хлопотала у стола, у плиты, торопясь к вечерней встрече гостей. Я путался у нее в ногах, мешая ей от безделья. Пришла тетя Тамара в легком красном с белым горошком открытом сарафане.
- Глянь че купила! - крикнула она маме с порога и закружилась.
Стало очень красиво: подол юбки от кружения тети Тамары поднялся параллельно полу, стали видны красивые ноги, цветные трусики и округлая, оттопыренная попа.
- Ой - гася поднятую юбку руками и приседая, засмеялась тетя Тамара. - Вон как Колька на меня смотрит! Нравится?
- Да-а! - кивнул я головой улыбаясь.
Дата добавления: 2015-12-21; просмотров: 161; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!