Б. девиации феодализма
Феодализм — это практика социальной жизни средневековья, недавних веков прошлого и современности, задержавшаяся до сегодняшнего дня. Это способ производства социальной жизни, сохранивший девиацию, отражаемую самыми разными источниками — светскими, религиозными, литературно-художественными, научными. Наш обзор проблемы девиаций ограничен бюджетом учебного времени, отпущенным Госстандартом на курс социальной антропологии, и фондом библиотеки ПНИПУ, то есть требованиями и возможностями учебного процесса, а не скрупулезного изучения проблемы. Последнее — задача и перспектива будущих специалистов гуманитарного (и не только) знания.
Социальное поле, распространенность проблемы в феодальном социуме «схвачена» высказываниями Л.Н. Толстого в беседах с А.М. Горьким и отражена в сборнике «Воспоминания», изучаемом некогда в средней школе. «Если бы представители белой кости и голубой крови в России — да и во всем мире — не спаривались с этими «лошадьми» (имеются в виду крестьянские парни и девки. — Б.Ч.), то аристократия давно б прекратила свое существование»; «И здесь спасала грубая мужицкая сила». Примерно так сиятельный мятежный граф (понимая, что говорит в том числе и о себе) охарактеризовал феодальную проблему девиаций для всего мира, всех стран и народов без исключения. Вот еще одно красноречивое заявление графа, высказанное в беседах с личным лечащим врачом: «Я знаю, кто я. И дети мои знают, кто они. Но признаемся мы в этом разве что после гробовой доски». Нетрудно догадаться, в чем не хотели признаваться ни граф, ни его дети. Л.Н. Толстой, очевидно, хорошо понимал, каков он сам — таков же, как и все представители «голубых кровей и белой кости». Явления эти легко объяснял ученик средней школы, знакомый со спектральным анализом, фиксировавшим кальциевый состав костей: «белых» — у помещика, «черных» — у простолюдина… То же и с «голубой кровью», фиксирующей рецессивный генофонд. И граф продолжает, но уже в академическом, полном собрании сочинений: «Если я в кого и влюблялся в течение жизни, так только в мужчин. И всегда ненавидел женщин». Специалисты, знакомые с теорией «плавающего пола», легко объясняют это явление (см., например, трактат В.В. Розанова «Люди лунного света». — М., 1982). Этот гениальный мыслитель и писатель, к слову, являлся отцом тринадцати детей, шестеро из которых не дожили даже до трехлетнего возраста («На детях гениев природа отдыхает», «После гениев — только кладбище»).
С позиций всего вышеизложенного и отфиксированного сиятельным графом, меняющим в юности каждодневно лайковые перчатки (вспомним его рассказ «После бала»), а в старости вставшим за чапыги плуга в стремлении затормозить девиацию (однако, увы, было уже поздно: процесс вырождения приобрел необратимый характер…), ясен смысл непонятной неспециалистам статьи М.И. Артамонова «Княжеские роды» (из сборника под редакцией Л.Н. Гумилева «Арабески истории: альманах». — М., 1996. — С. 428). В ней перечислены фамилии исключительно знатных родов феодальной России и даты… их полного угасания, то есть вырождения, девиации. Это, если хотите, своеобразная фиксация одной из закономерностей девиации: чем выше родовитость, тем короче история рода. Этот вывод сделал и Э. Дюркгейм в «Самоубийстве»: «Чем выше по социальной лестнице, тем…» (попробуйте закончить тезис самостоятельно).
Феодализм в области девиаций начинается со средневековых практик западноевропейской инквизиции. Согласно исследованиям Г.П. Климова («Князь мира сего», «Имя твое — легион» и другим, с коими, как автор считает, надо бы знакомиться еще в средней школе), в Европе из потребностей практической жизни появляется ряд особых работ, среди которых — знаменитый «Молот ведьм». Это инструмент — жуткий, как и все европейское средневековье, — различения по стигматам тела нормы и патологии человеческого развития. Инквизиция определяла уровень уклонения от нормы, а Папский престол, в свою очередь, сформулировал достаточно четкие инструкции по «спасению душ» тех или иных средневековых «девиантов». Так, к примеру, одним рекомендовалось отпущение грехов («семь смертных грехов», обуславливающих вырождение) через покупку индульгенций; другие могли рассчитывать только на монастырь (при этом все материальные богатства виновного поступали в распоряжение церкви); третьих отправляли на костер, через который, согласно данным «Истории инквизиции» (в 2-х томах), отдали богу душу в общей сложности около 200 млн. девиантов разных сословий, народностей и рас (особенно белой). Таким образом, в качестве средств (разумеется, в зависимости от степени уклонения от предписанной нормы) «переделки» человеческого материала, «заблудших душ» применялись разные меры: костры (пылавшие до начала XX века), плаха, виселицы — для «самых одержимых Дьяволом»; монастырь (как средство отлучения от светской жизни) — для умеренных вырожденцев; исповедь — для остальной паствы. Повторим еще раз: в связи с этой практикой и под ее прикрытием в Западной Европе было уничтожено (см. «Преступления инквизиции» в 2-х томах) около 200 млн. преимущественно белокурых и светлоглазых представителей белой расы — славян, русов, представителей Западной Руси (см. работы Ю.Д. Петухова), что, естественно, нуждается в объяснении.
Формы девиаций на Востоке и на Западе несколько разнятся. Суть, правда, одна (и здесь стоит вспомнить монографию Э. Дюркгейма): чем выше по социальной лестнице, тем больше процент суицида, девиации, вырождения, элиминации человеческого материала. Этот факт фиксирует, к примеру, исследование Ю.Р. Вагина и Л.З. Трегубова, опубликованное под впечатляющим названием «Эстетика самоубийства» и содержащее описание массовых (порой до нескольких десятков тысяч одновременно, как утверждают авторы школьной хрестоматии по средним векам), целыми столетиями осуществляемых на Востоке харакири и сэппуку (Япония), сати (Индия), а также альтернативных им на Западе (Франция и др.) дуэлей «трех мушкетеров». Не забыли авторы и о «местном», российском явлении — так называемой гусарской (или русской) рулетке, участвовать в которой доводилось и А.С. Пушкину, и М.Ю. Лермонтову, и многим другим представителям Золотого века России. Не составляет труда представить, во что все это выливалось на протяжении веков феодальной социальной жизни.
Если добавить ко всему вышеизложенному «кузенные браки», так называемые «тайны алькова» (читайте об этом соответствующую главу романа «Мария-Антуанетта» С. Цвейга); если внимательно изучить исследование И. Лесны «О недугах сильных мира сего» (Прага, 1985 г.) и другие работы по этому периоду антропосоциогенеза; если принять во внимание «право первой брачной ночи» (в свете феномена телегонии (см. соответствующие ресурсы сети Интернет)), не забывая при этом о привилегиях «белой кости и голубой крови» на потребление легальных наркотиков (табак и спиртное) и на перепотребление материальных благ («Гаргантюа и Пантагрюэль»); если, наконец, учесть всеобщую праздность (по В.И. Далю, «барин — человек праздный»), абсолютное забвение рекомендаций Творца «трудиться и плодиться» (яркий пример — И.И. Обломов), то результат и финал феодального антропосоциогенеза становится предельно прозрачным. Этот факт фиксируют самые разнообразные источники: исследование В.В. Розанова «Люди лунного света», дневники друзей А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, М.Ю. Лермонтова. К сожалению, не представляется возможным указать точный адрес соответствующего ресурса сети Интернет; однако интересующиеся могут перечитать такие произведения отечественной литературы, как «Горе от ума», «Недоросль», «Герой нашего времени», «Мертвые души», «Обломов», «Дворянское гнездо», «Вишневый сад», и все это — о девиациях; все это — нежить по-русски.
На Западе дело обстоит не лучше, чем на Востоке, впрочем, как и во всем остальном мире. Девиации — объективный закон по мониторингу и выбраковке человека. На современном Востоке, к примеру, ситуацию достаточно четко описывают документальные книги американской журналистки и писательницы Дж. П. Сессон, созданные на основе дневников жен и дочерей королевской семьи Саудовской Аравии («Принцесса» и «Дочери принцессы»).
Феодализм — время «расползания» по миру средневекового консциентального оружия (см. соответствующие ресурсы сети Интернет) — религий, категорически отказывающих пастве в возможности получения знаний и принуждающих к не требующей доказательств вере. Это технологии зомбирования, противостоящие предшествующему ведизму, герметизирующие знания и обращающие их против народа в интересах титулованных девиантов.
В рамках феодальных общественных отношений производства и воспроизводства человека, его биологических и социальных составляющих оформляется, сменяя фараоновы и агнатные браки рабовладения, запрещаемый на словах, но поощряемый на деле кузенный брак, который охотно освящают религиозные институты во всем мире. Он обеспечивает, как и в рабовладении, поголовное вырождение элит феодального общества с параллельной перекачкой богатств в лоно церкви. Явление, как видим, не новое. Эти технологии использовали в свое время еще некоторые жреческие школы древнего мира, Египта в частности. Феномен сохранился вплоть до современности, о чем весьма красноречиво свидетельствуют монографии «Храм Химеры» и «Внутренний враг» (повествующие о современном «освоении» чужих богатств и о том, как современные феодальные клерикалы воздействуют при этом на русский социум) Н.Н. Островского, упоминаемая нами ранее «История инквизиции» в 2-х томах, а также классическая русская (и не только) литература. Требует отдельного исследования тема Ватикана, природы его богатств и технологий реализации девиаций в масштабах всего мира.
Фрагментарный материал о разных проявлениях девиаций имплицитно представлен в самых разнообразных печатных источниках: это «Леонардо да Винчи» З. Фрейда, «Недоросль» Д.И. Фонвизина, «Обломов» И.А Гончарова, «Мертвые души» Н.В. Гоголя, «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева, «Вишневый сад» А.П. Чехова… А исследование И.А. Сикорского «Антропологическая психологическая генеалогия А.С. Пушкина» и работа И. Стоуна «Фрейд» (о династических браках и их последствиях по Шарко) выглядят своеобразным результатом, подведением итогов всего вышесказанного. Вполне уместно здесь будет вспомнить и цитаты из Библии: «Не может расти виноград на сухой смоковнице», «Судите о них по плодам их…» В «сухой остаток» социально-антропологического процесса девиаций попадает и еще одно исследование — «Княжеские роды» А.И. Артамонова, опубликованное в сборнике «Арабески истории» Л.Н. Гумилева. Во всех этих работах, книгах, монографиях, статьях представлены исключительно известные фамилии и даты полного «угасания» дворянских гнезд с их «мертвыми душами» и «горем от ума». Все это породило «Русскую евгенику» (и не только русскую) и «Расологию», но это уже совершенно другой, отдельный разговор.
Дата добавления: 2016-01-05; просмотров: 18; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!