Умозрительные и деятельные главы, выбранные из семисот глав Греческого Добротолюбия 1 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 49 из 62Следующая ⇒

1. Един есть Бог, – безначальный, непостижимый, всю всецело имеющий силу быть (сый), всякую совершенно мысль исключающий о когда и как есть, как для всех недоступный и никакой тварью непознаваемый в естестве Своем [1, 1]¹.

2. Все сущее называется домыслимым, познаваемым, – таким, – познанию о чем имеются доказательные начала. Бог же именуется недомыслимым, но из домыслимого, познаваемого веруется, что Он есть [1, 8].

3. Познания сотворенных вещей имеют в доказательство свое, собственные основания естественным путем получаемые, которыми естественно и определяются. Бог же по основаниям в сих вещах находящимся, только веруется, что Он есть, давая благочестивым исповедание и веру в то, что Он есть, твердейшую всякого доказательства. Вера есть истинное познание, имеющее недоказываемые начала, будучи удостоверением в вещах, превышающих ум и слово [1, 9].

4. Бог есть начало, средина и конец всего сущего: начало, как Творец, средина, как Промыслитель, конец, как Завершитель, ибо, как говорит Писание, изъ Того, и Темъ и въ Немъ всяческая (Рим. 11, 36) [1, 10].

5. Нет души, боле досточестной, чем та, которая по естеству разумна. Бог, яко благой, создавая всякую душу по образу Своему, приводит ее в бытие самодвижной, – (свободной). – Потом каждая по произволению своему или честь избирает, или бесчестие наживает, произвольно, делами своими [1, 11].

6. Бог, как написано, есть солнце правды (Мал. 4, 2), всех равно осиявающее лучами благости Своей. Душа же, по настроению своему, обыкновенно бывает или воском, как Боголюбивая, или грязью, как веществолюбивая. Как грязь по естеству своему солнцем иссушается, а воск естественно им умягчается: так и всякая душа веществолюбивая и миролюбивая, приемля от Бога внушения вразумительные и по настроению своему отревая их, жестеет, как грязь, и сама себя подобно Фараону, ввергает в пагубу; всякая же Боголюбивая душа при этом умягчается, как воск и восприемля отпечатления образов Божественных вещей делается в духе жилищем Бога [1, 12].

7. Осиявший ум свой Божественными разумениями, слово приучивший Божественными песнями непрестанно чтить Творца, и чувство освятивший непорочными на все взираниями, – сей к естественному добру бытия по образу приложил и благобытие по подобию произвольным благонастроением [1, 13].

8. Хранит душу свою не оскверненной тот, кто ум свой понуждает помышлять о едином Боге и Его совершенствах, слово поставляет правым истолкователем и изяснителем сих совершенств, а чувство научил благочестно взирать на видимый мир и на все, что в нем, и душе возвещать о величии сокрытого в том разума [1, 14].

9. Бог, освободив нас от горького рабства тиранам – демонам, даровал нам человеколюбное иго Богочестия, – смирение, коим вся сила диавольская укрощается, всякое же добро благоустрояется приявшим его иго, и сохраняется некрадомым [1, 15].

10. Верующий боится Бога; боящийся Бога смиряется; смиряющийся кротким делается, прияв настроение, недоступное для неестественных движений гнева и похоти; кроткий соблюдает заповеди; соблюдающий заповеди очищается; очистившийся озаряется; озарившийся сподобляется совозлежать с женихом. – Словом – в сокровищнице тайн [1, 16].

11. Как земледелец, обозревая поле, пригодное к пересаждению на него дерев, неожиданно нападает иногда на сокровище: так и всякий подвижник, смиренный и непритворный, и ровный по душевному настроению, чуждому зарослей земных страстей, подобно блаженнейшему Иакову, на вопрос отца о способе благоуспешности: что сие, еже скоро обрелъ еси, о чадо? может ответить, говоря: еже даде Господь Богъ твой предо мною (Быт. 27, 20). Ибо, когда Бог без труда с нашей стороны подает премудрые созерцания Своей премудрости нам, не ожидавшим того, то мы думаем, что внезапно обрели духовное сокровище. Искусный и опытный подвижник есть духовный земледелец, узреваемое посредством чувств в видимых вещах, как дикое дерево, пересаживающий на духовное поле и обретающий при сем сокровище, – благодатное узрение проявления Божией премудрости в сотворенных вещах [1, 17].

12. Ищущий ведения для показности и не достигающий его, пусть не завидует ближнему, и не убивается скорбью; а лучше пусть пройдет приготовительный к ведению труд, как установлено, – труд деятельной добродетели. Люботрудно совершая сие наперед телом, он уготовит душу к приятию ведения [1, 20].

13. Те, которые право с благочестивым намерением пекутся о познании вещей, никаких не держа в мысли видов на показность пред другими, встретят пресветлые о них созерцания и найдут указания к вернейшему познанию самих себя. К таковым говорит закон: вошедши в землю обетования, наследуете грады велики и добры, которых не создавали, домы полны всякихъ благъ, которых не строили, потоки ископаны, которых не искапывали, винограды и маслины, которых не насаждали (Вт. 6, 10. 11). Ибо живущий не для себя, а для Бога, бывает исполняем Божественных даров, которые не всегда явны бывают по причине угрожающего нападения страстей [1, 21].

14. Лицемер, пока думает, что не разгадан, покоен бывает и молчит, довольствуясь славою, какую имеет от того, что кажется праведным; когда же бывает открыт, то язвительные изрыгает слова, поношением других думая прикрыть собственную срамоту. Такому слово Писания, уподобив его порождению ехидны, как лукавого, повелевает творить достойные плоды покаяния, т.е. сообразно с тем, чем он кажется, переделать и свое сокровенное настроение сердца [1, 23].

15. С целью повредить ближнему притворяющийся другом есть волк, овчею одеждою прикрывающий свое злодейство. Такой, встретив простой нрав, или что-нибудь по христиански простосердечно сказанное или сделанное, схватывает и пожирает, и потом бесчисленными обдает поношениями тех, на слова и нравы коих нападает, яко соглядатай свободы братий, яже о Христе (Гал. 2, 4) [1, 25].

16. Притворяющийся с злою целью молчаливым, устрояет кознь против ближнего; не успев же в этом, отходит к страсти своей приложив терзание сердца. Но молчащий пользы ради умножает дружбу, и отходит радуясь, как получивший просвещение разогнавшее тьму [1, 26].

17. В собрании братий стремительно пресекающий слушание беседы, не скрывает (т.е. обнаруживает), что болит славолюбием, которым будучи уловлен предлагает он многие прямые и непрямые мысли о предмете речи, желая расстроить течение ее [1, 27].

18. Мудрый, и уча и учась, желает учиться и учить одному полезному; а кажущийся мудрец, и вопрошая и вопрошаемый, предлагает одно то, что питает любопытство [1, 28].

19. Каких благ благодати делается кто причастным по Божиему благоволению, те и другим независтно долженствует он передавать, по слову Господню: туне приясте, туне дадите (Мф. 10, 8). Скрывающий под землею дар оклеветывает даровавшего, будто он жесток (Мф. 25, 24), и отрицается от добродетели, ради щадения плоти. Кто же врагам продает истину, тот потом будучи осужден и как славолюбивый, не перенося бесславия, удавление приемлет [1, 29].

20. Тем, которые еще боятся брани против страстей и страшатся нападения невидимых врагов надлежит молчать, т.е. в борьбе за добродетель не следует употреблять способ противоречия, но обращаться к молитве, предав Богупопечение о себе и защиту свою: каковым говорится в книге Исхода: Господь поборетъ по васъ, вы же умолкните (Исх. 14, 14). Тем же, кои по поражении гонящих их врагов, взыщут, в чувствах благодарения, уразуметь какой бы им начать образ добродетели, следует иметь только открытым сердечное ухо и внимать что речет Господь, как повелено было Израилю: слыши Израилю (Втор. 6, 4)! А кто по очищении сердца неудержно вожделевает Божественного ведения, тому благоприлично благоговейное дерзновение, в следствие коего ему речется: что вопиеши ко Мне (Исх. 14, 15)? Итак кому, ради страха, положено молчание, тому прилично только прибегание к Богу; кому же повелевается слушать, тому приличествует готовность к услышанию и исполнению заповедей Божественных; а достигшему духовного разумения, пригодно непрестанное в молитве вопияние, как с испрашиванием отвращения зол, так с изъявлением благодарения за полученные блага [1, 30].

21. Душа никогда не может простертися к познанию Бога, если Сам Бог, по благоснисхождению к ней, не коснется ее и не возведет ее к Себе. И ум человеческий никогда не мог бы настолько востечь горе, чтобы приять некое Божественное озарение, если бы Сам Бог не восторгал его, сколько возможно уму человеческому восторжену быть, и не просвещал Божественными осияниями [1, 31].

22. Верующий только, по Евангелию, сдвигает гору (Мф. 17, 19) греха деятельной в добре жизнью, исторгая из себя прежнее пристрастие к чувственным вещам, непостоянным и изменчивым. Кто же возмог сделаться учеником, тот приемля от Слова руками преломления (ломти) хлебов духовного ведения, насыщет ижи тысячи, делами показывая размножающую силу Слова (Мф. 15, 32 и д.). А возмогший быть и Апостолом, врачует всякъ недугъ и всяку болезнь и бесовъ изгоняетъ (Мф. 10, 1): изгоняетъ бесовъ т.е. прогоняет действо страстей; болезни исцеляетъ, т.е. упованием возводит к благочестивому настроению лишившихся оного; недуги врачуетъ, т.е. расслабевших от лености возбуждает и укрепляет словом о суде. Но получивший власть наступать на змию и скорпию (Лк. 10, 19) истребляет начало и конец греха [1, 33].

23. Апостол и ученик, конечно есть и верующий; но ученик не всегда Апостол, а всегда верующий; только же верующий не есть уже ученик и Апостол. Впрочем возможно, жизнью и созерцанием, и этому третьему (верующему) взойти в чин и достоинство второго (ученика), и сему второму – в чин и достоинство первого (Апостола) [1, 34].

24. Что во времени по временному порядку производится, то, достигши совершенства, останавливается, потому что тогда прекращается естественное его возрастание. Но что благодать Божия производит по порядку добродетельной жизни, то и достигши совершенства опять подвигается к возрастанию: ибо здесь так бывает, что конец одного служит началом другого. Кто пресек в себе живущие в нем тленные страсти деятельной добродетелью, тот вместе с сим начал другие Божественнейшие преобразования отъ славы въ славу (2 Кор. 3, 18): поскольку и Бог, в нем действующий, не престает творить добро, как и не начинал, потому что, как свойство света есть – светить, так Божие свойство есть творить благое. Почему, по закону, – соответствующему состоянию вещей временных, рождающихся и умирающих, чтится суббота пресечением дел; а по Евангелию, соответствующему состоянию вещей духовных и мысленных, она празднуется благоделанием добрых дел, хотя не разумеющие, что суббота ради человека, а не человек субботы ради, – и что Сын человеческий Господь есть и субботы, негодуют на это (Мк. 2, 27. 28) [1, 35].

25. Для вкушения духовного радования душе недостаточно одного покорения страстей, если не стяжает и добродетелей чрез исполнение заповедей. Не радуйтесь, говорит Господь, яко бесы вамъ повинуются, – т.е. действа страстей, радуйтесь же, яко имена ваша суть написаны на небесехъ т.е. что по благодати сыноположения ради добродетели переписаны вы в место (в графу) бесстрастия [1, 77].

26. Пока не исторглись мы умом до чистоты из природы своей и всего, что есть после Бога, дотоле не можем считать себя стяжавшими неизменный навык к добродетели. Ибо только, когда любовью установится в нас такое настроение, познаем мы силу Божественного обетования; потому что совершенная непревратность достойных водружена, как должно верить, там, где предварительно ум любовью своею укоренил силу. И не исшедший из себя и всего, о чем можно как-нибудь помышлять, и не утвердившийся в превышающем, всякое помышление молчании (умолкнутии всех движений ума) никак не может быт свободен от превратности [1, 81].

27. Великий Моисей, после того уже, как поставил скинию свою вне стана, – т.е. после того, как сердце свое и ум твердо установил вне всего видимого, – начинает поклоняться Богу; и после того, как вступил во мрак, т.е. в безвидное и безвещное место ведения, там пребывает, священнейшие совершая таинства (или посвящается на то) (Исх. 33, 7; 20, 21) [1, 84].

28. Во Святом Писании различать можно плоть и дух, как бы оно было неким духовным человеком. И кто сказал бы, что буква Писания есть плоть, а смысл его – дух или душа, тот не погрешил бы против истины. Явно же, что тот премудр, кто оставив плоть, как тленное нечто, весь прилепляется к духу, как нетленному [7, ].

29. Исполняющий закон жизнью и поведением воздерживается от одних дел страстных, принося Богу в жертву действо бессловесных страстей. И этого для него достаточно ко спасению по духовному детству его [1, 94].

30. Пестунствуемый пророческим словом к отвержению дел страстных, прилагает и отложение сочувствия им и сосложения с ними, составляющихся в душе, чтобы, показывая себя воздерживающимся от греха худшей частью т.е. плотью, частью лучшей, т.е. душой, не быть скрытно грешащим с неудержимостью [1, 95].

31. Евангельскую искренно восприявший жизнь и начало и конец греха отсекает в себе, и всякую совершает добродетель и делом и умом, принося Богу жертву хвалы и исповедания, как избавленный от действенного нападения страстей, и свободный от мысленной с ними брани, и одно имеющий ненасытное услаждение, питающее душу надеждою будущих благ [1, 96].

32. Чувство, или ощущение впечатлений чувственных, сопровождает деятельного, – трудящегося над совершением добродетелей; а нечувствие, или неколебание чувственными впечатлениями присуще созерцательному, ум свой сосредоточивающему в Боге, отторгая его от плоти и мира, тот, подвизаясь разделить душу от естественных уз сочувствия плоти, деятельным на добром пути трудом, часто чувствует себя утомленным и благонастроение свое ослабевающим; а этот, исторгнув занозы сего сочувствия упражнением и пребыванием в созерцании, ничем уже совершенно не может быть пленяем и удерживаем, сделавшись чистым от того, чем обыкновенно уязвляли и удерживали его желавшие овладеть им [1, 99].

33. Как плод непослушания есть грех, так плод послушания есть добродетель, и как за непослушанием следует преступление заповедей и расторжение союза с Тем, Кто дал заповеди, так за послушанием следует исполнение заповедей и теснейшее соединение с Заповедавшим. Соблюдший убо чрез послушание заповедь, и правду исполнил, и единение любви к Заповедавшему сохранил неразрывным. А преступивший чрез непослушание заповедь, и грех сделал и отторг себя от единения любви с Заповедавшим [2, 7].

34. Кто после расторжения союза по причине преступления опять идет к воссоединению, тот во-первых удаляется от страстей, потом от страстных помыслов, потом от природы и всего природного (т.е. от вещественного мира), потом от вещей мысленных и ведения о них (т.е. от мира духовного), наконец претекши разнообразие планов Провидения (течение событий), неведомо как приближается к самой Единице: в коей единой узрев свою непревратность, радуется радостию неизглаголанною (1 Пет. 1, 8), как обретший миръ Божий, превосходящий всякий разумъ (Флп. 4, 7), и того, кто сподобляется его, непрестанно охраняющий от падения [2, 8].

35. Страх геенны понуждает вводимых в сказанный путь (новоначальных) избегать греха; желание воздаяния благ придает готовности преуспевающим в делании добродетелей; а таинство любви восторгает ум превыше всего тварного, делая его слепым для всего, что после Бога. Ибо только тех, кои сделались слепыми для всего, что после Бога, Господь умудряет, показывая ему Божественнейшее (Пс. 145, 8) [2, 9].

36. На Господе, как на некоем основании веры, воссозидая высокое здание благ, будем полагать (на сем основании) злато, сребро и камение честное, т.е. чистое и неподмесное Богословие, жизнь светлую и славную, Божественные помыслы, и маргаритовидные созерцания; а не дрова, сено и тростие (1 Кор. 3, 12), т.е. не идолослужение или пристрастие к чувственному, не жизнь неразумную, не помыслы страстные, лишенные, как зрелых колосьев, премудрых разумений [2, 12].

37. Посвящающий себя ведению да утвердит стопы души своей пред Господом неподвижно, как сказал Бог Моисею: ты же здесь стань со мною (Исх. 33, 2 и д.). Ведать однако же подобает, что и между стоящими пред Господом есть различия, если не мимоходом читается любомудрыми следующее: суть неции отъ зде стоящихъ, иже не имутъ вкусити смерти, дондеже видятъ царствие Божие пришедше въ силе (Мк. 9, 1). Ибо Господь стоящим пред Ним не всем всегда является во славе; но к тем, которые только вводятся на путь к Нему (новоначальным) приходит Он в виде раба, а тем, кои сильны следовать за Ним в восхождении на высокую гору Его Преображения, является в образе Божием, в коем Он был прежде бытия мира. Итак возможно, чтобы один и тот же Господь неодинаково являлся приступающим к Нему, но одним так, а другим иначе, сообразно с верою каждого разнообразя видение [2, 13].

38. О проходящем деятельную жизнь говорится, что он, временно проживает во плоти, как пришлец имеющий целью деланием добродетелей отсечь от души своей сочувствие к плоти и отторгнуть себя от вещественных прелестей. А о том, кто проходит жизнь созерцательную, говорится, что он в самой добродетели пришельствует, как в зерцалах еще и гаданиях созерцающий истину. Ибо еще неузрены им, чрез вкушение как бы лицом к лицу, подлинные виды чаемых благ, как они есть. И всякий святой в отношении к будущим благам образомъ ходитъ, вопия: пресельникъ азъ есмь и пришлецъ, якоже вси отцы мои (Пс. 38, 7, 13) [2, 17].

39. Хорошо всегда, от всего упраздняясь, искать Бога, как нам повелено (Пс. 45, 11; 104, 4). Ибо хотя по свойству настоящей жизни, ища Его, мы не можем дойти до предела глубины Божией, но, может быть, и малость некую глубины Его достигнув, узрим Святых святейшее, и духовных духовнейшее. Это образно показывает и Архиерей, когда от Святого (первая часть скинии), которое святее двора, входит во Святое святых, которое святее святого [2, 19].

40. Если Сын Бога и Отца, Бог-Слово того ради сделался Сыном человеческим и человеком, да людей сделает богами и сынами Божиими: то да веруем, что будем там, где ныне есть Сам Христос, какъ глава всего тела (Кор. 1, 18), сделавшийся Предтечею о насъ к Отцу по человечеству. Ибо в сонме богов, т.е. спасаемых, будет стоящим посреди Бог, разделяя удостоения (сколько кто достоин) тамошнего блаженства, без местного однако же отстояния достойных одних от других [2, 25].

41. Кто исполняет еще страстные вожделения плоти, тот живет в земле халдейской, как служитель и делатель идолов. Когда же, рассудив здраво, придет он несколько в познание подобающего ему по естеству образа жизни (и возымеет к нему сочувствие); тогда, оставив землю Халдейскую, идет в Харран Месопотамский (Быт. 11, 28-31), – т.е. в состояние, сопредельное добродетели и греху, не чистое еще от чувственной прелести. А когда он пройдет за пределы этого среднего чувственного разумения добра; тогда вступает в землю благую, т.е. в состояние, свободное от всякого греха и неведения, которое не ложный Бог показывает и дать обещает, как награду добродетели, любящим Его [2, 26].

42. Ревнующий обрести любомудрие в духе благочестия и в боевой ставши порядок против невидимых сил, да молится, чтоб с ним пребыли и естественное различение (добра и зла), свет коего не велик, и просветительная благодать Духа; из коих первое детоводит плоть к деятельной добродетели, а вторая световодит ум всему предпочитать сожительство с премудростью (Прем. 8, 2), коей разоряются твердыни зла и всякое возношение, взимающееся на разумъ Божий (2 Кор, 10, 4). Это показывает и Иисус Навин, просящий в молитве, да станетъ солнце прямо Гаваону, – т.е. да сохранится в нем незаходимым свет ведения Бога на горе мысленного созерцания, – и луна прямо дебри – (Нав. 10, 12), – т.е. да естественное различение добра и зла, лежащее над плотской немощью, пребудет неизменным относительно добродетели [2, 33].

43. Гаваон есть высокий ум; а дебрь – плоть, смиренная смертью. Солнце есть Слово, просвещающее ум, дающее ему силу к созерцаниям, и от всякого неведения его избавляющее; а луна – естественный закон, обязующий плоть законно покориться духу к приятию ига заповедей. Естества же символом принимается луна, по причине изменчивости. Впрочем во Святых естество бывает неизменным, по причине неизменного навыкновения в добродетели [2, 34].

44. Не вне самих ищущих должен быть иском Господь, но в себе самих ищущие должны искать Его верою, в делах свидетельствуемой. Близъ ти глаголъ есть, говорит Апостолъ; во устехъ твоихъ и въ сердце твоемъ, сиречь глаголъ веры (Рим. 10, 8); ибо искание и глагола веры есть искание Самого Христа [2, 35].

45. Ни помышляя о высоте Божеской беспредельности, да не отчаиваемся в Божием человеколюбии, как бы оно, по такой высоте, не могло достичь до нас; ни воспоминая о безмерной глубине нашего чрез грехи падения, да не неверуем в возможность восстания умерщвленной в нас добродетели. То и другое возможно для Бога, – как низойти и просветить ум наш ведением, так и восставить опять добродетель в нас, и нас совозвысить с Собою, посредством дел правды. Да неречеши въ сердцы твоемъ, говорит Апостол, кто взыдетъ на небо? сиречь Христа свести: или кто низойдетъ въ бездну? сиречь Христа отъ мертвыхъ возвести (Рим. 10. 6. 7) [2, 36].

46. Подобно животным, живущие для одних чувств, зле употребляют творения Божии на угождение страстям. Не внемля всем явному слову премудрости, да познают и прославят Бога из творений Его, и да уразумеют, откуда мы, что мы, на какой конец, и куда стремиться посредством видимого созданы, они во тьме блуждают весь век свой, и одно неведение о Боге осязают обеими руками [2, 41].

47. Одной букве Св. Писания внимающие и телесным по закону служением связующие достоинство души, думают жертвами бессловесных животных благоугодить Богу. У них много попечения о теле и внешних его очищениях, о красоте же души, искаженной ранами страстей они нерадят, тогда как ее ради произведено все множество видимых вещей и изданы весь закон и все Божественное слово [2, 42].

48. То, что Господь лежитъ на падение и восстание многимъ во Израили (Лк. 2, 34), если то и другое взять в добрую сторону, будет означать: на падение в каждом из верующих страстей и злых помыслов, и на восстание добродетелей и всякого Боголюбивого помысла [2, 44].

49. Страха ради Иудейска сидящие въ горнище дверемъ заключеннымъ (Ин. 20, 19), – т.е. страха ради духов злобы, в стране откровений, на высоте Божественных созерцаний твердо установившиеся, заключив подобно дверям, чувства, – приемлют не ведомо приходящего Бога – Слова, Который, явясь им, не по чину чувственных явлений, дарует чрез: миръ вамъ бесстрастие, а чрез дуновение – причастие Духа Святого, сообщает власть над злыми духами и показывает символы своих таинств [2, 46].

50. Земля Халдейская есть страстная жизнь, в которой устрояют идолов греховных и поклоняются им. Месопотамия есть образ жизни, то на одну то на другую из противоположных сторон склоняющийся. А земля обетования есть состояние (духа) исполненное всяких благ (духовных). Всякий подобно древнему Израилю нерадящий о сем благонастроении, опять ниспадает в рабство страстей, и лишается дарованной свободы [2, 48].

51. Заметить надо, что никто из Святых добровольно не отходил в Вавилон: ибо неуместно и неразумно любящим Бога вместо того, что благо, избрать то, что худо. Если же некоторые из них невольно были отведены туда вместе с народом, то под ними разумеем мы тех, кои не сами от себя, а по особому обстоятельству, ради спасения нуждающихся в руководстве, оставив высокое слово ведения, переходят к учению о страстях: по каковому обстоятельству и великий Апостол почел более нужным пребыть во плоти, т.е. продолжать преподавание нравственного учения, для учеников, тогда как все желание имел отрешиться от нравственного учения, и со Христом быть чрез премирное и простое духовное созерцание (Флп. 1, 29) [2, 49].

52. Как блаженный Давид, играя на гуслях, успокаивал давимого злым духом Саула (1 Цар. 16, 23): так всякое слово духовное, сладостное по проникающим его мысленным созерцаниям, успокаивает страждущий эпилепсией ум, освобождая его от давящей его злой совести [2, 50].

53. Черменъ съ добрыми очами, подобно великому Давиду (1 Цар. 16, 12), есть тот, кто при светлости жизни по Богу, имеет светозарное подобно ей и слово ведения. В таких добрая деятельность сочетается с созерцанием; – и первая блестит разными видами добродетелей, а вторая светит Божественными помышлениями [2, 51].

54. Молящийся получить насущный хлеб, конечно не весь приемлет его, как он есть сам в себе хлеб, но как может приять приемлющий. Всем просящим дает Себя Хлеб – животный – (Ин. 6, 35), как человеколюбивый, не всем однако же поровну; но сделавшим великие дела правды больше, а тем, кои скудны такими делами, меньше: каждому сколько может приять достоинство (или благонастроение) его ума [2, 56].

55. Тому, кто деятельно проходит жизнь, Господь присущ посредством добродетелей, а от того, кто ни во что ставит добродетель Он отсутствует. И опять, мужу созерцательному Он присущ чрез истинное ведение вещей; от того же, кто в какой-либо мере в сем погрешает, отсутствует [2, 58].

56. В начале обучения людей ко благочестию дело обыкновенно идет так, как бы оно относилось только к телу. И беседуем мы на первых порах приступления к Богочестию более по букве, нежели по духу. Потом мало-помалу приступая ближе к духу, и плотяность речений утончая духовными созерцаниями, в чистом чисто бываем уже мы Христе, сколько это возможно людям; так что можем говорит по Апостолу: аще и разумехомъ по плоти Христа, но ныне къ тому неразумеемъ (2 Кор. 5, 16). Это по причине простого (или чистого) приступания ума к Слову без покровов на Нем, так как мы преуспели уже от плотского разумения Слова взойти к узрению славы Его, яко Единороднаго отъ Отца (Ин. 1, 14) [2, 61].

57. Кто начал жить жизнью во Христе, тот превзошел правду и подзаконную и естественную: что давая разуметь Божественный Апостол говорит: во Христе Иисусе ни обрезание что можетъ, ни необрезание (Гал. 6, 15), – словом – обрезание обозначая подзаконную правду, а словом: необрезание – намекая на подобную же праведность по закону естества [2, 62].

58. Слово Божие есть путь (Ин. 14, 6) для тех, кои, проводя деятельную жизнь, верно и твердо текут поприщем добродетели, не уклоняясь ни на десно по тщеславию, ни на шуе поползновением на страсти, – и по Богу направляя стопы свои: чего до конца не соблюдши Аса, царь Иудейский (3 Цар. 15, 23), заболел, как о нем говорится, под старость ногами, как расслабевший и обессилевший тещи далее путем жизни по Богу [2, 68].

59. Азъ есмь дверь, сказал Господь (Ин. 10, 9). Ибо Он тех, кои добре совершили весь путь добродетелей, в непорочном течении деятельной жизни своей, вводит в область ведения и как свет, показывает им пресветлые сокровища премудрости. Один и тот же Он есть и путь, и дверь, и ключ, и царствие: путь, как путеводитель; ключ, как отпирающий достойным вход к Божественным сокровищам; дверь, как вводитель; царствие, как наследуемый, и по причастию во всех сущий [2, 69].

60. Господь называется светом, жизнью, воскресением, истиной: Светом, и как озаритель душ, и как отгнатель тьмы неведения, и как просветитель ума к уразумению недоуменных вещей, и показатель таинств, доступных одним чистым; жизнью, как податель, душам, возлюбившим Его, подобающего движения в области Божественных вещей; воскресением, как возбуждающий ум от мертвого пристрастия к вещественному и делающий его чистым от всякого тления и мертвости; истиною, как дающий достойным неизменное расположение к делам благим [2, 70].

61. Прославляет Бога в себе, не тот, кто словами только благоговейно чтит Бога, но кто ради Бога из-за заповедей терпеливо переносит страдания и труды. Таковой взаимно Богом прославляется славою сущей в Боге, как награду за добродетель по причастию нося в себе благодать бесстрастия. Ибо всякий, прославляющий Бога в себе страданиями из-за добродетели в деятельной своей жизни, и сам в Боге прославляется чрез бесстрастное озарение Божественными лучами в состоянии созерцания. И Господь, грядущи на вольную страсть говорит: ныне прославися Сынъ Человеческий, и Богъ прославися о Немъ. Аще Богъ прославися о Немъ, и Богъ прославитъ Его въ Себе, и абие прославитъ Его (Ин. 13, 31. 32). Отсюда явно, что за страданиями ради добродетели последуют Божественные дары благодати [2, 72].

62. Пока душа совершает свое от силы в силу и от славы в славу прехождение, т.е. от добродетели преуспеяние в большей добродетели, и от ведения восхождение к высшему ведению, дотоле она не перестает быть пришелицей, по сказанному: много пришельствова душа моя (Пс. 119, 6). Ибо велико расстояние, и множество должно пройти ей степеней ведения, пока пройдетъ въ место селения дивна даже до дома Божия, во гласе радования и исповедания, шума празднующаго (Пс. 41, 5), – всегда к гласам глас, к духовным гласам духовный глас прилагая в преуспеянии в духовных созерцаниях, с радованием об умноузренных вещах, – с радованием и соответственным благодарением. Такие празднества совершают все, получившие благодать Духа, вопиющаго въ сердцахъ ихъ: Авва Отче (Гал. 4, 6) [2, 77].

63. Место селения дивна есть бесстрастное и непоколебимое благонастроение к добродетелям, по коему Бог-Слово, пришедши, благоукрашает душу разными красотами добродетелей, как скинию. Дом Божий есть из многих и разных созерцаний составившееся ведение, по коему Бог, посетив душу, исполняет ее множеством мудрости. Гласъ радования есть взыграние души при взоре на множество добродетелей. Исповедание есть благодарение за славное насыщение или исполнение премудростью. Шумъ есть непрестанное таинственное славословие, из смешения обоих, т.е. радования и исповедания, слагающееся [2, 78].

Дата добавления: 2016-01-05; просмотров: 16; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 44 45 46 47 484950 51 52 53 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!