И субботники как социальный конструкт

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 5Следующая ⇒

Массовые акции в последнее время в России приобрели особую популярность в связи с общественно-политической активизацией гражданского общества. Наряду с митингами и шествиями, в последние несколько лет новый импульс в развитии получила такая форма массовых мероприятий, как субботники, представляющие собой акции общественно полезной направленности, в ходе которых силами граждан благоустраивается какая-либо территория. Исторически в Советской России субботники были крайней мерой, к которой прибегали органы власти для решения острейших социальных проблем в условиях крайнего дефицита государственных ресурсов[18]. Сегодня, в условиях несопоставимых по качеству жизни с тем тяжелейшим периодом в истории нашего государства, субботники выполняют иную роль. Целями субботников могут быть не только очистка и облагораживание территорий, которая, так или иначе, причастны к местам работы людей, их проживания или учебы, но и генеральная уборка офисных зданий, учебных и рабочих корпусов, а также «приведение в порядок» других нуждающихся в этом мест. Чаще всего, субботники являются официальным мероприятием, организованным по месту работы или учебы, однако существуют и неформальные варианты их проведения инициативными группами для наведения «порядка» по месту жительства, в парках, лесах, по берегам водоемов т.д..

Что касается официальных субботников, то в них, как правило, участвуют все сотрудники учреждения, включая руководство, что необходимо для придания этому мероприятию образ корпоративной традиции или ритуала, участие в котором не зависит от статуса. Зачастую такой субботник сопровождается пикником, символизирующим корпоративную солидарность и единение. С точки зрения современного кадрового менеджмента такие субботники можно приравнять к корпоративным тренингам, своего рода «веревочным курсам», на которых достижение совместной, с виду весьма сложной задачи возможно только при добросовестном участии каждого[19].

С другой стороны, по сути, субботники в России сегодня – это форма мобилизации работников предприятия, учреждения или же соседской общины на решение застарелых задач благоустройства, требующих участия большого количества людей для выполнения низко квалифицированного труда. Отметим, что в благоустроенных офисах, где уборке помещений является оплачиваемой работой, субботники становятся бессмысленными, также как и в городах с хорошо работающей муниципальной системой общественного благоустройства.

Неудивительно, что при сравнительном анализе экологически дружественных видов поведения студентов США и России, выявляется практически полное отсутствие участия в практических мероприятиях «по охране экологии»[20] у американской молодежи, на фоне участия в подобных мероприятиях более 30% российских студентов. Другим важным отличием американских студентов является более высокое внимание к собственному опосредованному влиянию на окружающую среду, на что наши соотечественники указывают гораздо в меньшей степени.

Несмотря на то, что по многим параметрам общественной жизни Россия догоняет страны развитого капитализма, в сфере проведения субботников тенденций сближения не наблюдается. В России движение субботников, которое позиционируется как мероприятие по охране природы, в последние годы набирает силу, представляя собой область консолидации органов власти и общественных инициатив. В связи этим весьма актуальной является задача социологического осмысления данного процесса: являются ли субботники в современной России наследием тоталитарного советского прошлого, т. е. символом добровольно-принудительной поддержки режима населением, или же это инновационная форма развития гражданской активности, олицетворяющая переход к новому типу местного самоуправления?

Для уточнения этого вопроса, следует обратиться к эволюции теоретических подходов к понятию «массы» и «массовости». Если в 19 веке массовость рассматривалась, прежде всего, в количественном аспекте, и большие скопления людей, соответственно, квалифицировались, как нечто асоциальное и деструктивное, то в 20 веке изменились и субъект, и исследовательский подход к такого рода акциям. Целенаправленность и хорошая организация массовых мероприятий в защиту прав тех или иных уязвимых групп изменили ракурс их восприятия, что способствовало изменению теоретической парадигмы[21] от теории коллективного поведения к теории коллективного действия. По мере изменения идеологии социальных движений, к концу 20 века изменились и формы их существования, выдвинулись модераторы, оформились общественные организации, произошли структурирование и институциализация социальной активности. Изменилась и тематика массовых выступлений, что отразило смещение интересов общества в сторону удовлетворения социальных потребностей в обеспечении гендерного равенства, повышения качества жизни в целом и уровня экологической справедливости, в частности. Большие скопления людей, выдвигающие требования и выглядящие угрожающе, перестали рассматриваться как основные средства продвижения интересов различных стейкхолдеров. Массовость трансформировалась в иную форму, а именно, она стала реализовываться в виде индивидуальных актов поведения, которые в силу широты распространения могли воздействовать на ситуацию в целом. В экологическом аспекте такими альтернативными, но получающими все более массовое распространение формами поведения, становятся вегетарианство, передвижение на велосипеде, экономичное потребление энергии и ресурсов, отказ от некоторых экологически недружественных продуктов и т.д.. Для экологизации образа жизни совершенно не обязательно собирать множество людей в одном месте, в некоторых случаях демонстрация альтернативного поведения в рамках массовой акции практически невозможна. Так, коллективную демонстрацию требований необходимости экономичного потребления электроэнергии в быту, по определению невозможно осуществить за пределами квартиры. Однако сегодня придуманы и иные – удаленные – формы демонстрации массовой социальной поддержки той или иной идеи. Ярким примером является акция, инициируемая с 2008 г. ВВФ, которая называется «Час земли». Предположительно в одно и то же время, множество людей прекращают использование электричества на час, что при условии достаточно широкого распространения становится заметным не только для участников, но и для посторонних людей. «Час земли» является тем самым «символическим» событием, которое способствует распространению информации о существовании социального движения, имеющего массовый характер. Это, своего рода, PR-акция, направленная на привлечение внимания к экологическому движению, экологически дружественному мировоззрению и образу жизни. Между тем, как это ни парадоксально, сама по себе эта акция скорее наносит ущерб окружающей среде, нежели приносит ей пользу, поскольку массовое отключение электроприборов может повлечь за собой скачок напряжения в системе электроснабжения, что может вызвать массу отрицательных последствий.

Этот пример позволяет сделать вывод о том, что по-прежнему, массовость может нести в себе неосознаваемые риски. С другой стороны, могут существовать и конструктивные формы массовости, которые состоят в широком распространении индивидуальных поступков, осознанно совершаемых единомышленниками в определенном идеологическом русле. К примеру, сегодня существуют Интернет-сообщества, которые объединяют сторонников потребителей, отказывающихся от продукции, тестируемой на животных, что позволяет влиять на постепенное снижение доли такой продукции на рынке за счет неформальных процессов антирекламы. При этом, процесс происходит, минуя формы конфликтного противостояния сторон.

Сопоставляя понимание массовости, как характеристики (1) сконцентрированного в одном временном и пространственном локусе коллективного действия людей, заявляющих о своих требованиях, и как (2) широко распространенного в обществе типа демонстративно-альтернативного действия, нацеленного на изменение общественных практик, следует отметить также эволюцию отношения социологов к понятию «масса» и «массовость». В качестве примера негативного отношения к явлению «массовости» можно привести работы «Человек. Цивилизация Общество» П.Сорокина и «Восстание масс» Х.Ортеги-и-Гассета, «Фантомы современности» Ж.Бодрийара «Духовная ситуация времени», К.Ясперса и др. Объединяет их концепции отрицательное отношение к приобретению большими группами людей с низким уровнем социо-культурного развития неадекватно высокого социального статуса, позволяющего им влиять на положение дел. Думается, что негативные коннотации в их воззрениях связаны с историческим контекстом их творчества, поскольку оба автора были современниками расцвета индустриального общества, периода, когда большие массы населения выходили из состояния материальной нужды, ставившей под сомнение их физическое выживание. Система ценностей населения того периода носила отпечаток традиционного общества, и в соответствии с гипотезой «ценностной значимости недостающего» Р.Инглхарта (A Scarcity Hypothesis) и базировалась на приоритетах экономического благосостояния, что было сопряжено с распространением «достижительной» мотивации, эгоизма и индивидуализма, отчуждением от труда, социальной жизни и природы, тотальной рационализацией и десакрализацией бытия[22]. В этот исторический период социальная неустойчивость и неопределенность будущего предопределяла наличие в мировоззрении людей приверженность к некоторым социальным якорям, что объясняет благосклонное отношение к бюрократизму и даже тоталитаризму, а также жесткость в следовании культурным нормам. В совокупности, большинство, которое представлял собой нарождающийся средний класс, представляло собой социальную группу с материалистическими ценностями, характерными для эпохи расцвета индустриализма. Очевидно, что распространение таких социальных норм, способствовало восприятию П.Сорокиным и Х.Ортегой-и-Гассетом массовости, как воцарения господства именно этого культурного паттерна. При этом физическое присутствие «толпы» или же разобщенность людей с вышеназванными характеристиками уже не имели большого значения для того, чтобы негативно относится к «массе», как к концепту.

В современных же развитых странах более массовыми становятся группы населения, имеющие постиндустриальную систему ценностей. Этот класс людей хорошо идентифицирован в исследовании В.Магуна и М.Руднева[23], выполненном на основе обработки материалов 4-го раунда Европейского исследования ценностей, проведенного в 2008-2010 гг..[24] Базируясь на методике выявления ценностей Р.Инглхарта, российские социологи выделили три класса людей со специфическими системами ценностей (традиционалистские, переходные и постмодернистские), указав на социально-экономические основания их дифференциации. В ходе этого исследования было установлено, что в России на 2011 г. 50% населения имеют традиционалистскую систему ценностей, 47% – переходную, и лишь 3% населения имеют постмодернистские мировоззренческие установки с высокой ценностью творческой самореализации, ориентацией на социальное доверие, обладающих внутренним локусом контроля, в то время как наилучшие показатели среди европейских стран составляют соответственно 10%, 20% и 70%[25].

Важнейшим различием между людьми с традиционным и постиндустриальным типом системы ценностей состоит в том, на какие сигналы они в большей степени ориентируются. Очевидно, что первая группа ориентируется на сигналы «сверху», а третья – на сигналы «снизу», то есть на социальные инициативы, возникающие в гражданском обществе. В России же крайне велика доля населения с промежуточной системой ценностей, которые «не ориентированы ни на один из источников активности: ни на вышестоящие инстанции, задающие программу активности «сверху», ни на источники активности, находящиеся внутри самого индивида и солидарных с ним людей». Поэтому, несмотря на высокий уровень неудовлетворенности населения существующей в стране ситуацией, в последние десятилетия стихийные массовые акции были в России редки. В свете вышесказанного, рост количества массовых мероприятий как протестного, так и конвенционального характера в последние несколько лет представляет весьма интересный объект для анализа.

Фактически, в сходной по форме активности объединились два потока общественной активности – низовая креативная гражданская инициатива и спущенная сверху добровольно-принудительная активность. Судя по всему, оба названных вида присутствуют как в общественно-политической, так и в социально-экологической сферах, однако соотношение между ними заметно различается в зависимости от близости к географической зоны. Так, если в Москве и Санкт-Петербурге в массовых акциях преимущественно участвуют люди с постиндустриальной системой ценностей, то в провинции основными участниками массовых мероприятий являются как раз представители классов с традиционными и переходными системами ценностей. Проживающие в условиях специфического российского варианта общества потребления, базирующегося на ресурсной экономике, традиционалисты отличаются теми негативными чертами «массовости», о которых говорили П.Сорокин и Х.Ортега-и-Гассет, а люди с переходной системой ценностей, скорее всего, представляют резерв той самой пассивной рабочей силы, которая участвует в массовых мероприятиях «добровольно-принудительно».

Понимая истоки массовости мероприятий, в которых участвуют люди последнего типа, обратим внимание на значение, которое придают этой массовости органы власти. Так, Министерством лесного хозяйства охраны окружающей среды и природопользования Самарской области количество людей, принявших участие в массовых экологических мероприятиях, рассматривается в качестве индикатора эффективности реализации программ по формированию экологической культуры населения[26]. По подсчетам данного ведомства в различных природоохранных мероприятиях в последнее время в среднем участвует около 1,5 млн. участников за год, что составляет почти половину населения Самарской области, что, конечно, не может соответствовать действительности. Понимая несоответствие масштаба реальной экологической активности населения приведенной цифре, сотрудники министерства ввели в свою отчетность неологизм – «виртуальное посещение»[27], уточняя, что речь идет не о 1,5 млн. участников, а о 1,5 млн. разовых участий. Однако даже такая поправка не выглядит правдоподобной в контексте результатов соцопросов, проведенных под руководством автора статьи в Самарской области на протяжении последних 5-ти лет. Так, по результатам on-line опроса, проведенного по заказу этого же самого министерства в 2010 г. среди сотрудников муниципальных администраций, педагогов и старшеклассников, выяснилось, что все без исключения респонденты когда-либо участвовали в каком-либо «экологическом мероприятии», но если когда-либо участвовать в мероприятиях по уборке мусора во дворах, парках своего населенного пункта доводилось почти всем респондентам, причем преимущественно респонденты участвовали в подобных мероприятиях и по месту работы (учебы) и дома, то в экологических акциях «в дикой природе» участвовало от 78% среди взрослых респондентов до 67% среди школьников.

При проведении социологических исследований уровня экологической культуры населения г.Самара в 2009 г. и Новокуйбышевск в 2007 г. вопрос был поставлен несколько по-иному. Вместо «Участвовали ли вы когда-нибудь…», респондентов спрашивали: «Участвуете ли вы в следующих мероприятиях…». Вероятно, изменение временного горизонта вопроса повлияло на результаты опроса: было выявлено, что не участвуют в субботниках 29,6% и 22,8% соответственно. В то же время, когда речь заходит об участии в таких мероприятиях, как очистка водоемов и прибрежных зон, количество участников заметно сокращается – до 5,7% опрошенных в Самаре и 7,7% в Новокуйбышевске.

Отметим, что сокращение временного горизонта в задаваемом вопросе сокращает не только долю участников, но и изменяет соотношение между участвующими в благоустройстве городской и природной территории, что свидетельствует о большей частоте городских мероприятий.

Еще одним подтверждением влияния ограничения временного горизонта вопроса на самоидентификацию экологической активности горожан стали результаты экспресс-опроса, проведенного по заказу Департамента экологии и благоустройства г.Самара в 2011 г. В его рамках вопрос об участии в мероприятиях по благоустройству городских территорий был ограничен последними 2-мя годами. В результате лишь 54,8% опрошенных заявили, что принимали участие в таких мероприятиях, а 45,3% – что не принимали.

Приведенные данные свидетельствуют о том, что посредством организации субботников население вовлекают чаще не в природоохранную деятельность, а в работы по компенсации неудовлетворительно выполненных обязанностей муниципальных служб по благоустройству, несмотря на то, что участие в субботниках позиционируется властями как «экологическое мероприятие». Кроме того, практически все жители Самарской области имеют опыт участия в субботниках, но судя по частоте участия в подобных мероприятиях, специально не стремятся в них участвовать.

В случае с изучением участия граждан в различного рода субботниках подробности количественного описания становятся более красноречивыми, если более пристально рассмотреть содержательные аспекты этой их деятельности. Для этого проанализируем небольшое исследование, проведенное в 2012 г. в Самарском государственном университете. Опрошено было 102 первокурсника с 4 факультетов, что делает опрос репрезентативным только для этого вуза. Между тем, выводы данного исследования настолько красноречивы, что, думается, их можно экстраполировать на другие социальные группы.

Как и в выше приведенных исследованиях, в субботниках принимало участие подавляюще большинство опрошенных – 92,9%, причем в 83% случаев мероприятия были организованы образовательными учреждениями поблизости от места обучения. В субботниках, организованных по месту жительства, принимали участие 37,3% респондентов. Гораздо меньше участвовали респонденты в мероприятиях на общественных территориях (25,7% случаев — в парках) и на природе (3,9% – в пригородных лесах и 1% – на берегах водоемов.) Что касается активности участия в субботниках, то отметим, что 46,9% респондентов указали, что в мероприятиях участвовали в «текущем году», 20,4%, – в прошлом году и а 18,3% – в позапрошлом. При этом только 10,8% респондентов участвуют в субботниках больше двух раз в год, 33,3% — раз в год, а 48% — раз в несколько лет. Таким образом, и среди студентов также обнаруживается некий немногочисленный костяк постоянных участников таких мероприятий на фоне тех, кто принимает в них участие не чаще раза-другого в год, да и то – не каждый год.

Помимо банальных вопросов о частоте участия в подобных мероприятиях, респондентам был задан вопрос о наиболее распространенных видах деятельности в ходе этих акций. Чаще всего, как указали студенты, им приходилось сгребать листья (72,6%), убираться на территориях офисных и учебных зданий (69,7%), собирать мусор на улицах и во дворах (67,6%), в городских парках (35,3%), сжигать мусор и листву (31,4%), сажать деревья/цветы (26,4%), белить бордюры/деревья(10,8%), красить здания (8,8%), собирать мусор в пригородных лесах (6,8%).

Удивителен тот факт, что приоритетным является не уборка мусора во дворах и на улицах, а сгребание листьев. С точки зрения поддержания биотического круговорота, тотальное сгребание листьев на газонах города является недопустимым, на чем настаивают специалисты[28]. Тем более это недопустимо в парковых и лесопарковых зонах, где листовой опад выполняет очень важные функции поддержания влажности почвы, предотвращения эрозии, средообразющую функцию в целом. Судя по всему, эти элементарные познания неизвестны большинству организаторов субботников, включая само региональное экологическое ведомство. Так, ярким примером складывающейся в обществе парадоксальной ситуации является субботник, проведенный в апреле 2010 г. Министерством лесного хозяйства, охраны окружающей среды и природопользования Самарской области в Загородном парке г. Самары. На этом мероприятии под руководством самого министра его подчиненные помимо сбора мусора занимались тем, что подметали почву и сгребали листья, демонстрируя свою модель поведения журналистам городских телеканалов. Одна из участвующих в субботнике сотрудниц подразделения данного министерства поделилась с журналистами своими впечатлениями: «Субботник для меня – это настоящий заряд позитива. За утро я успела собрать несколько мешков старой листвы. Конечно, в парке еще много мусора, и убираться придется долго. Но я думаю, что общими усилиями к лету мы приведем парк в порядок»[29]. Очевидно, что ни самой сотруднице ГБУ «Самаралес», ни журналистам не пришло в голову, что вывозить из парка листву мешками является весьма сомнительной с экологической точки зрения практикой. Низкий уровень экологической компетентности, тем не менее, не помешал чиновникам использовать данную акцию в PR-целях, поскольку при имеющемся низком уровне экологической культуры населения мало кто из телезрителей понимает, что подобные акции весьма далеки от постиндустриальной модели экологически дружественного поведения. На фоне экологически некорректного проведения субботника региональными чиновниками «от экологии» неудивительным является тот факт, что почти каждому третьему из опрошенных в СамГУ студентов на субботниках доводилось сжигать листья и мусор, что является категорически недопустимым действием в условиях городской среды. Негативное воздействие сжигания листвы и мусора, конечно, осознается наиболее грамотными участниками субботников. Так лишь 59,8% респондентов сочли сжигание мусора и листвы полезным и важным действием, в то время как 15,7% посчитали его вредным для окружающей среды.

Что касается мотивации участников, то большая часть респондентов (64,3%) указали, что принимали участие в субботниках добровольно. Однако только 57,8% делают это, потому что считают правильным и нужным. Остальные указывают, что участвуют в субботнике «за компанию» (17,6%) или под давлением со стороны начальства или преподавателей (16,7%). На «откровенно недобровольных» началах принимает участие в субботниках больше четверти опрошенных – 29,8%.

Наглядно демонстрирует выражение «добровольно-принуди-тельное участие» тот факт, что 11,9% респондентов, которые считают субботник нужным мероприятием, одновременно указали, что принимают в нем участие по принуждению, при этом 18,2% опрошенных, которые ответили, что участвуют в субботниках добровольно, в качестве мотива участия выбирают графу «заставляет начальство». Интересно, что графу с более мягкой формулировкой – руководство всего лишь рекомендует участие – не отметил ни один «доброволец», но выбрали почти все «недобровольные» участники.

Также, для оценки пользы субботников, респондентам было предложено 4 утверждения, с которыми надо было согласиться или не согласиться. Большинство опрошенных (44,1%) согласились с тем, что «субботники это неплохой способ сплотить коллектив», 40,2% считают, что «после субботника чаще всего чувствуешь, что не зря потратил время»; 34,3% согласны с утверждением «субботники решают серьезные экологические проблемы, с которыми невозможно справиться в одиночку». Однако, 22,5% считают, что субботники проводятся «для вида и чтобы отчитаться перед начальством».

Помимо смысла, придаваемого субботнику, было изучено отношение желательности для респондентов того или иного вида вознаграждения за участие в подобных акциях. Почти половина респондентов (46,1%) сочли должным поощрением выдачу материального вознаграждения. 31,4% согласны ограничиться грамотами, и приблизительно равное число людей отдали предпочтение вручению призов (26,5%), завершению субботников конкурсами и играми (26,4%) или благотворительными концертами (25,4%). Меньше всего опрошенных (17,6%) считают, что человек должен получать преимущественно моральное удовлетворение от своего вклада в общее дело.

Таким образом, субботники воспринимаются большинством опрошенных студентов, прежде всего, как социальная значимая активность, для вовлечения в которую участников от организаторов требуются определенные усилия, в том числе – различные поощрения материального, символического или социального характера. Существует лишь небольшая группа устойчиво мотивированных, грамотных и экологически дружественно ориентированных участников, составляющая не более одной шестой части опрошенный. Доля же устойчивых негативистов, воспринимающих субботники отрицательно и стремящихся избежать в них участвовать составляет около одной пятой.

В контексте сделанных наблюдений, возвращаясь к вопросу о сущности современных субботников, однозначно можно сказать о том, что эти виды совместных действий не являются результатом самовыражения их участников, которые не обладают постиндустриальным типом ценностной ориентации. В то же время, массовость, которая им присуща, используется как «символ» активного «народного» участия. В то же время, этот навязываемый символизм порождает у многих ощущение роста уровня экологической культуры. Однако, будучи конвенциональными, подобные акции, прежде всего, поддерживают существующую ущербную систему муниципального благоустройства, предоставляя в ее распоряжении бесплатные общественные ресурсы. Используя данные ресурсы, а также массовость в качестве символа выполнения поставленных задач – как уборки мусора, так и повышения уровня экологической культуры населения, и муниципальные, региональные и даже федеральные органы власти успешно конструируют образ активной и плодотворной деятельности, транслируя его через СМИ и управленческую риторику.

Новый этап конструирования образа активной включенности населения в экологически дружественную деятельность начался в последние годы. Несмотря на то, что особенности динамики общественно-политической активности в России пока еще не изучены достаточно глубоко, существует уже выделение специфического периода повышения гражданской активности с 2005 г. и до настоящего времени. Эту тенденцию, на взгляд ученых, обуславливают условия экономического подъема, означающие рост численности и активности социальных групп, руководствующихся постмодернистскими ценностями, то есть приоритетными нормами комфортной среды обитания. Распространение постиндустриальных ценностей среди наиболее социально активных граждан России вызвали не только рост политических требований, затрагивающих различные аспекты социальной справедливости и защиты элементарных конституционных прав человека. Актуализировались также проблемы поддержания благополучного состояния среды обитания, в число которых вошли экологически дружественные идеалы градостроительства, экологические и эстетические ценности «чистой» природы[30].

К концу первого десятилетия нового века в Росси стали возникать массовые движения в защиту обеспечения санитарно-эпидемиологической чистоты не только городских, но и пригородных территорий, иных мест пребывания и рекреации населения. Можно предположить, что формирование массовых движений стало естественной социальной реакцией на ситуацию, при которой общественные организации в России стали заметно дискриминироваться. В отличие от общественных организаций движения не имеют формальных ограничений в виде регистрации, членства, бухгалтерского учета и юридической отчетности. В связи с этим, в отличие от НКО формально движения лишены возможности получения официальной финансовой поддержки, однако ресурсы данных массовых движений находятся в другой плоскости: прежде всего, это человеческий и социальный капитал его участников, который сложно передается формальными путями. Различие между социальным и человеческим капиталом на определенном этапе становится очень значимым, поскольку человеческий капитал является неотчуждаемым от его носителя, а вот капитал социальный может быть перенесен с одних проектов или движений на другие, как это произошло в случае с всероссийскими проектами «Сделаем!» и «Сделаем вместе». Эти проекты были организованы в России в 2012 г., причем – как видно из самих названий – одно движение фактически имитировало другое.

В силу того, что проект «Сделаем!» был организован общественным экологическим движением «Мусора.Больше.Нет [31]», которое уже на протяжении нескольких лет (начиная с 2009 г.) накапливало опыт проведения массовых сетевых проектов в сфере борьбы с мусором, можно смело утверждать, что именно проект этого движения является оригинальным. Как указывают его идеологи – проект «Сделаем!» проводится в рамках международного движения «Let’s do it[32]», движения, которое охватило более 70 стран и объединило более 8 миллионов участников по всему миру. Следует отметить, что до 2012 г. движение «Мусора.Больше.Нет» уже проводило несколько других акций, а его инициатор и вдохновитель Д. Старк начал отсчет своей личной экологической активности с 2003 года, а создание общественного движения с 2005 г.. Изложенная на страницах сайта идеология движения «Мусора.Больше.Нет»[33] несет в себе большую социальную нагрузку. Так, форма движения была избрана для того, чтобы воспрепятствовать возможным манипуляциям с чьей бы то ни было стороны: сетевая организация, предполагающая поиск собственный локальных ресурсов по месту проведения акций, а также большое количество местных активистов и региональных координаторов – все эти идеи явно опираются на предположение о наличие в стране достаточного количества людей с постиндустриальными ценностями. Неудивительно, что идеология и практика этого движения была с удовольствием воспринята многими гражданскими активистами, которые созрели до подобных мыслей самостоятельно. Так, наиболее близкими по духу партнерами стали движение «Блогер против мусора», Коалиция «PRO-отходы» и «Зеленое движение России ЭКА», созданные в 2010-11 гг.. Первая Всероссийская акция «Блогер против мусора» прошла 6 августа 2011 года. Ее инициатором стал известный блогер, фотограф и бизнесмен, Сергей Доля, который под впечатлением от загрязнения берегов Волги в дельте кинул клич в Интернет-сообществе о необходимости участия в акциях по очистке мест отдыха, городских территорий, что могли бы привлечь внимание общественности и властей к проблеме уборки мусора[34].

Общим с движением МБН в движении «Блогер против мусора» является их принципиально неполитическая ориентация и социокультурная аргументация, представление о том, что культурный паттерн небольшой группы людей должен через некоторое время диффундировать в другие социальные группы. Вовлекая в свои мероприятия тысячи людей, движение «Блогер против мусора» увеличило свою численность с 2011 до 2013 г. с 16 до 50 тыс. человек[35].

Совместно с движениями МБН и «Блогер против мусора» субботниками занимается и экологическое движение ЭКА, в рамках которого также объединены активисты из самых разных регионов. Это движение также сближает с МБН готовность поддерживать любые общественные инициативы, направленные на улучшение состояния окружающей среды. В частности, в 2013 г. свои акции, которые называются «Субботка-переработка», члены движения ЭКА провели в один день с «Всероссийским экологическим субботником – Зеленая Россия»[36], объявленным на 31 августа.

Субботник «Зеленая Россия» является ярким примером того, как организуются общественные движения, имеющие принципиально иную природу, нежели движения первого типа. Если движения МБН, «Блогер против мусора», ЭКА являются инициативными, идущими снизу, то субботник «Зеленая Россия» – это продолжение и развитие движения «Сделаем вместе!», которое было инициировано в 2010 г. со стороны партии «Единая Россия». Пытаясь «оседлать волну» общественной активности еще в 2011 г. были осуществлены пилотные проекты по организации субботников по уборке мусора в пригородных зонах. В 2012 г. проект «Сделаем вместе!» фактически попытался слиться в общественном мнении с акцией «Сделаем!», при этом все позитивные результаты приписать именно собственной инициативе, конструируя тем самым дискурс экологически озабоченности и ответственности партии «Единая Россия» и руководства страны.

Принципиально аполитичные экологические движения изначально были склонны к сотрудничеству, однако вскоре возник конфликт, связанный с принуждением со стороны руководства проекта «Сделаем вместе!» объявить все иные проекты частью этого проправительственного проекта и требованиями открыто декларируемой политической лояльности[37]. В своих записях в блоге, Д.Старк настойчиво подчеркивает готовность сотрудничать с любыми политическими силами, если они ориентированы на ту же стратегическую цель, что и движение МБН[38]. Однако, практика показала, что объединение усилий всех активных сторон все же неизбежно связаны с выяснением их политических предпочтений, поэтому в нарочитой аполитичности организаторов экологических акций стороннему наблюдателю видится либо внутреннее противоречие и несовершенство идеологии, либо тактический ход для смягчения текущих противоречий.

Новые формы активности, нацеленной на манипуляцию общественным мнением, были запущены и в 2013 г. Так, неожиданно созданная в январе 2011 г. организация «Некоммерческий фонд защиты природы и окружающей среды «Всемирная Флора Фауна» с единственным проектом, заявленным на официальном сайте, вдруг присвоил себе статус экологического лидера, объединяющего общественное экологическое движение вокруг «Некоммерческого неправительственного Федерального экопроекта «Зеленая Россия» – GREEN RUSSIA». Современный Интернет-новояз называет такие проекты «фейками», то есть фальшивками или подделками, доказательством чему является адрес официального сайта данной организации – www.wff44.ru – очень напоминающем адрес авторитетной международной экологической организации Всемирный фонд охраны дикой при роды – www.wwf.ru.

Очевидность акторов, стоящих за формированием данного проекта и конструированием его «всенародного имиджа» как «Федерального», всероссийского добровольческого проекта становится очевидной сразу же после изучения сайта данной организации. Как заявлено на сайте, этот «некоммерческий проект» осуществляется при участии и поддержке 1) глав администраций областей, краев и республик в рамках программы «Хранитель природного и культурного наследия»
2) региональных Министерств: культуры, природных ресурсов и экологии, туризма, здравоохранения, образования и сельского хозяйства;3) социальных эколого-ответственных компаний России; 4) сообщества волонтеров. На сайте также указывается не миссия организации, а миссия ее единственного за 2,5 года существования проекта, которая состоит в том, что проект объявляется «социально значимым, комплексным мультимедийным проектом в России, который призван объединить и скоординировать действия гражданского общества, государственных организаций и участников различных отраслей рынка, направленные на развитие «зеленой» экономики, оздоровление нации и возрождения эколого-туристского, культурно-исторического, духовно-нравственного потенциала России»[39].

Показательным является состав лиц, поддерживающих данный проект, это и министр природных ресурсов и экологии Российской Федерации С. Е. Донской, и руководитель Федеральной службы по надзору в сфере природопользования В.В.Кириллов, и его заместитель А.М.Амирханов, Н.В. Соколова – начальник управления государственного экологического надзора, а также более двух десятков государственных деятелей, известных актеров, музыкантов, спортсменов. Несмотря на представительный попечительский совет сайт проекта имеет весьма скудное наполнение, в текстах встречается много грамматических ошибок, опубликованные ролики поражают унылым видов ведущих на фоне их пафосных заявлений. Так, в ролике «Акция «Зеленая Россия» ведущая заявила, что эту акцию «называют первой полномасштабной акцией по очистке нашей Родины со времен Советского Союза»^{^[40]}, что может свидетельствовать либо о намеренном конструировании фактически недостоверного имиджа акции «Зеленая Россия», либо о незнании состояния современного экологического движения. Выступления «руководителя штаба и идеолога Всероссийской акции по уборке мусора «Зеленая Россия» К.Курченкова, помощника первого заместителя председателя комитета по природным ресурсам, природопользованию и экологии Государственной думы А. Карпова, представленные в ряде видео-роликов, отличаются низким уровнем культуры речи и ее очевидной идеологической направленностью, а именно, бесцеремонным и безыскусным продвижением следующих идей:

- организуемая акция «Зеленый субботник» является всенародной; инициатива в этой акции «идет снизу», хотя отвечает на «позыв сверху», и реализует указания президента;

- главным способом решения проблемы является воспитание детей «своим примером» – т.н. участием в субботнике;

- главные экологические активисты – губернаторы, объединяющие и возглавляющие своими призывами все некоммерческие организации и население;

- указывается на необходимость проведения образовательных и воспитательных мероприятий, однако все они сводятся к тому, что надо убирать за собой мусор и делать поделки из вторсырья;

- акция «Зеленая Россия» противостоит муниципальным чиновникам, представляющим барьеры для тех, кто хочет «убраться» в своем населенном пункте;

- главные стратегические партнеры и помощники – МЧС, Росприроднадзор и Министерство природных ресурсов и экологии, которое «издала приказ о том, что будет такая единая дата» для проведения акции;

- акцент делается на массовости, происходит ссылка на мифические события – вывод на улицы сотен тысяч людей. Поддерживается мысль о том, что массовое участие населения в акции связано с влиянием авторитарных государственных лидеров (пример Чечни).

Очевидная фальшь и симуляция широкого экологического движения в этом примере очевидна. Не только сами организаторы акций «Зеленая Россия» или «Сделаем вместе!» не выглядят носителями постиндустриальных ценностей по уровню своего образования и системе ценностей, но и те люди, которые массово выходят, откликаясь на их призывы решают проблемы не социально-экологического характера, а заинтересованы, прежде всего, в обеспечении санитарно-эпидемиологического благополучия в непосредственно собственной среде обитания, а также демонстрируют лояльность к властям или участвуют в акциях за компанию, увлекаемые «толпой», мало задумываясь об истинных причинах загрязнения среды отходами.

Очевидны и цели организации подобных мероприятий:

1. Создать образ «виновника проблем» – муниципальный уровень власти и само население, нейтрализовав тем самым гражданских активистов, отвлекая их внимание от того, что вопрос не решается системно, на политическом уровне;

2. Повысить уровень авторитета властей, создать чиновникам имидж «заботящихся о природе»;

3. Снизить авторитет общественных организаций и низовых экологически дружественных движений, которые намерены решать проблемы на более глубоком уровне, «затмив» их псевдо-деятельностью.

Таким образом, развитие движение по благоустройству окружающей среды сегодня становится пространством общественно-политических манипуляций. Подавляющее большинство субботников, организованных сверху, нацелены на решение одновременно двух проблем: укрепление политической неустойчивости режима и снижение хозяйственной несостоятельности локальных властей. В таком виде субботники по сути устраняют симптомы социального неблагополучия, но не решают острых социально-экологических проблем, их инициаторы не обращают внимания на причины загрязнения среды, а занимаются устранением его последствий.

Можно ли считать при таких условиях, что субботники являются социальными движениями? П. Штомпка предлагает рассматривать социальные движения как: «свободно организованные коллективы, действующие совместно, в неинституциализированной форме, для того, чтобы произвести изменения в обществе»[41]. При такой интерпретации, административные субботники являются скорее инструментом поддержания статус-кво в обществе, а не привнесения в него изменений.

Однако это не относится к субботникам новой волны – таких, как движения «Мусора.Больше.Нет» или «Блогер против мусора». При изучении для этих движений можно было бы использовать парадигму «новых общественных движений», поскольку представляющие их активисты не просто выступают участниками более обширного движения, идущего сверху или горизонтально, но и выступают как социальные субъекты-акторы, т.е. инициаторы системных изменений. Несмотря на то, что успех этих начинаний пока достаточно сомнителен, именно подобные «новые движения» представляют собой движущие силы исторического развития на современном этапе[42]. Их специфика состоит в том, что предлагаются новые формы деятельности с осознанной постановкой стратегической цели и продуманной тактикой действия. Этого нельзя сказать ни об участниках массовых политических движений 2011-2012 г., для изучения которых мы уже обозначили соответствующую теоретическую основу, ни тем более о массе участников «псевдо-экологического характера», действия большей части которых следует изучать в парадигме коллективного поведения, определяющей в качестве основы их мотивации социальный автоматизм и традиционное подчинение авторитарным регламентам.

[1] Hardin G. Tragedy of Commons. Science. 1968. № 162. 1243–1248.

[2] Pepper D. The roots of modern environmentalism. Croom Helm Australia. 1984. Р.19.

[3] Campbell C. Conspicuous Confusion? A Critique of Veblen's Theory of Conspicuous Consumption // Sociological Theory 1995. Vol. 13. № 1. Pp. 37-47. URL: http://links.jstor.org/; Miller D. Consumption and Commodities // Annual Review of Anthropology. Vol. 24 1995. Pp. 141-161. URL: http://links.jstor.org/

[4] Kalleberg R.J. Action research as constructive sociology, unveroffentlichtes Manuskript, Institute for social research. Oslo, 1989. P. 30–33.

[5] Фрике В. Социология техники: становление гуманистической парадигмы. Часть 2 // Социс. 1993. № 6. №.7. С. 133.

[6] Huber J. Ecological modernisation. Away from scarcity, soberness and bureucracy. In A. Mol, G. Spaargaren & A. Kalpxijk // Technologie en milieubeheer. SDU, Den Haag. 1991;

Mol A. and Spaargaren G. Towards a sociology of environmental flows: a new agenda for 21st century environmental sociology. // Paper presented at RC-24 Conference on Governing Environmental flows. June 13-14, 2003.

[7] Janicke M., Monch H., Ranneburg T., Simonis U. Economic structure and environmental impact: east west comparisons. // The Environmentalist. 1989, N9

[8] Weale A. The New Politics of Pollution. Manchester: Manchester University Press. 1992; Welford, Gouldson, 1993.

[9] Dryzek J. The Politics of the Earth: Environmental Discourses. Oxford: University Press, 1997; Hajer M. The politics of environmental discourse. Ecological modernization and the policy process. Oxford, Clarendon Press. 1995; Hajer M. Ecological modernization as cultural politics. // In: Lash S., Szerszynski B., Wynne B. Risk, Environment and Modernity: Towards a New Ecology. London, Sage. 1996.

[10] Beck U., Giddens A., Lash S., (Eds.) Reflexive Modernization Policy, Cambridge. 1994;

Lash S. Another Modernity, a Different Rationality. Oxford: Blackwell. 1999; Гидденс Э. Социология: Учебник. М.: Эдиториал УРСС, 1999. С. 505- 508; Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000; Spaargaren G. The Ecological Modernization of production and consumption. Ph.D. Thesis. Wageningen University. 1996; Mol A. Ecological modernization: industrial transformations and environmental reform // In: Redelift M. Woodgate G. The International Handbook of Environmental Sociology. London: Edward Elgar. 1997. P. 138-149.

[11] Christoff P. Ecological Modernization, Ecological Modernities // Environmental Polotics. 1996. No 5 (3) P. 476-500; Gibbs D.Ecological modernisation, regional economic development and regional development agencies // Geoforum N31. Pergamon, Elsevier Science Ltd. 2000. Pp. 7-19; Cohen M. Ecological modernization and its discontents. NJ.: University Heights, 2001; Leroy P., van Tatenhove J. Political modernisation theory and environmental politics // In Spaargaren, G., Mol, A.P.J., Buttel, F.H. Environment and global modernity. London: Sage, 2000; Lundqvist L. Capacity-building or social construction? Explaining Sweden’s shift towards ecological modernisation // Geoforum N31, Elsevier Science Ltd., 2000. Pp. 21-32.

[12] Кулясов И., Кулясова А. Уровни разработки концепции и реализации устойчивого развития: вчера, сегодня, завтра. // Eco News. СПб. №19, 2000. С. 14-16 UDC: http://www.friends-partners.org/~valery/econews; Kotilainen J. The Theory of Ecological Modernization // Kortelainen J., Kotilainen J. Environmental Transformation in the Russian Forest Industry: Key Actors and Local Developments. University of Joensuu, Publications of Karelian Institute, 2002. P. 15-20.

[13] Побережников И.В. Модернизация: теоретико-методологические подходы // Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л.И.Бородкина. Вып. 8. М., 2002. С. 146-168.

[14] Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.

[15] Исключение составляют некоторые страны Африки. Клупт М. Демография регионов земли. М. 2008.

[16] Аксенова О.В. С. Генезис социально-экологической рефлексии на Западе во второй половине XX века // Социологические исследования. 2004. № 9. с. 73.

Дата добавления: 2016-01-04; просмотров: 18; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 345 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!