Виктор Драгунский «Друзья познаются в беде»
Валентина Осеева «Три товарища»
Витя потерял завтрак. На большой перемене все ребята завтракали, а Витя стоял в сторонке.
— Почему ты не ешь? — спросил его Коля.
— Завтрак потерял...
— Плохо, — сказал Коля, откусывая большой кусок белого хлеба. — До обеда далеко ещё!
— А ты где его потерял? — спросил Миша.
— Не знаю... — тихо сказал Витя и отвернулся.
— Ты, наверное, в кармане нёс, а надо в сумку класть,
— сказал Миша. А Володя ничего не спросил. Он подошёл к Вите, разломил пополам кусок хлеба с маслом и протянул товарищу:
— Бери, ешь!
Валентина Осеева «Синие листья»
У Кати было два зелёных карандаша. А у Лены ни одного. Вот и просит Лена Катю:
— Дай мне зелёный карандаш. А Катя и говорит:
— Спрошу у мамы.
Приходят на другой день обе девочки в школу. Спрашивает Лена:
— Позволила мама?
А Катя вздохнула и говорит:
— Мама-то позволила, а брата я не спросила.
— Ну что ж, спроси ещё у брата, — говорит Лена.
Приходит Катя на другой день.
— Ну что, позволил брат? — спрашивает Лена.
— Брат-то позволил, да я боюсь, сломаешь ты карандаш.
— Я осторожненько, — говорит Лена.
— Смотри, — говорит Катя, — не чини, не нажимай крепко, в рот не бери. Да не рисуй много.
— Мне, — говорит Лена, — только листочки на деревьях нарисовать надо да травку зелёную.
— Это много, — говорит Катя, а сама брови хмурит. И лицо недовольное сделала.
|
|
|
Посмотрела на неё Лена и отошла. Не взяла карандаш. Удивилась Катя, побежала за ней:
— Ну, что ж ты? Бери!
— Не надо, — отвечает Лена. На уроке учитель спрашивает:
— Отчего у тебя, Леночка, листья на деревьях синие?
— Карандаша зелёного нет.
— А почему же ты у своей подружки не взяла?
Молчит Лена. А Катя покраснела как рак и говорит:
— Я ей давала, а она не берёт. Посмотрел учитель на обеих:
— Надо так давать, чтобы можно было взять.
Валентина Александровна Осеева «Добрая хозяюшка»
Жила-была девочка. И был у неё петушок. Встанет утром петушок, запоёт:
— Ку-ка-ре-ку! Доброе утро, хозяюшка!
Подбежит к девочке, поклюёт у неё из рук крошки, сядет с ней рядом на завалинке. Пёрышки разноцветные словно маслом смазаны, гребешок на солнышке золотом отливает. Хороший был петушок.
Увидала как-то раз девочка у соседки курочку. Понравилась ей курочка. Просит она соседку:
— Отдай мне курочку, а я тебе своего петушка отдам.
Услыхал петушок, свесил на сторону гребень, опустил голову, да делать нечего — сама хозяйка отдаёт.
Согласилась соседка — дала курочку, взяла петушка.
Стала девочка с курочкой дружить. Пушистая курочка, тёпленькая, что ни день — свежее яичко несёт:
|
|
|
— Куд-кудах, моя хозяюшка! Кушай на здоровье яичко!
Съест девочка яичко, возьмёт курочку на колени, пёрышки ей гладит, водичкой поит, пшеном угощает.
Только раз приходит в гости соседка с уточкой. Понравилась девочке уточка. Просит она соседку:
— Отдай мне свою уточку — я тебе свою курочку отдам.
Услыхала курочка, опустила пёрышки, опечалилась, да делать нечего — сама хозяйка отдаёт.
Стала девочка с уточкой дружить. Ходят вместе на речку купаться.
Девочка плывёт — и уточка рядышком.
— Тась-тась-тась, моя хозяюшка! Не плыви далеко — в речке дно глубоко!
Выйдет девочка на бережок — и уточка за ней.
Приходит раз сосед. За ошейник щенка ведёт. Увидала девочка:
— Ах, какой щеночек хорошенький! Дай мне щенка — возьми мою уточку!
Услыхала уточка, захлопала крыльями, закричала, да делать нечего.
Взял её сосед, сунул под мышку да и унёс.
Погладила девочка щенка и говорит:
— Был у меня петушок — я за него курочку взяла, была курочка — я её за уточку отдала, теперь уточку на щенка променяла.
Услышал это щенок, поджал хвост, спрятался под лавку, а ночью открыл лапой дверь и убежал:
— Не хочу с такой хозяйкой дружить! Не умеет она дружбой дорожить.
Проснулась девочка — никого у неё нет!
|
|
|
Виктор Драгунский «Друг детства»
Когда мне было лет шесть или шесть с половиной, я совершенно не знал, кем же я в конце концов буду на этом свете. Мне все люди вокруг очень нравились и все работы тоже. У меня тогда в голове была ужасная путаница, я был какой-то растерянный и никак не мог толком решить, за что же мне приниматься.
То я хотел быть астрономом, чтоб не спать по ночам и наблюдать в телескоп далекие звезды, а то я мечтал стать капитаном дальнего плавания, чтобы стоять, расставив ноги, на капитанском мостике, и посетить далекий Сингапур и купить там забавную обезьянку. А то мне до смерти хотелось превратиться в машиниста метро или начальника станции и ходить в красной фуражке и кричать толстым голосом:
— Го-о-тов!
Или у меня разгорался аппетит выучиться на такого художника, который рисует на уличном асфальте белые полоски для мчащихся машин. А то мне казалось, что неплохо бы стать отважным путешественником вроде Алена Бомбара и переплыть все океаны на утлом челноке, питаясь одной только сырой рыбой. Правда, этот Бомбар после своего путешествия похудел на двадцать пять килограммов, а я всего-то весил двадцать шесть, так что выходило, что если я тоже поплыву, как он, то мне худеть будет совершенно некуда: я буду весить в конце путешествия только одно кило. А вдруг я где-нибудь не поймаю одну-другую рыбину и похудею чуть побольше? Тогда я, наверно, просто растаю в воздухе как дым, вот и все дела.
|
|
|
Когда я все это подсчитал, то решил отказаться от этой затеи, а на другой день мне уже приспичило стать боксером, потому что я увидел в телевизоре розыгрыш первенства Европы по боксу. Как они молотили друг друга — просто ужас какой-то! А потом показали их тренировку, и тут они колотили уже тяжелую кожаную грушу — такой продолговатый тяжелый мяч. По нему надо бить изо всех сил, лупить что есть мочи, чтобы развивать в себе силу удара. И я так нагляделся на все на это, что тоже решил стать самым сильным человеком во дворе, чтобы всех побивать, в случае чего.
Я сказал папе:
— Папа, купи мне грушу!
— Сейчас январь, груш нет. Съешь пока морковку.
Я рассмеялся:
— Нет, папа, не такую! Не съедобную грушу! Ты, пожалуйста, купи мне обыкновенную кожаную боксерскую грушу!
— А тебе зачем? — сказал папа.
— Тренироваться, — сказал я. — Потому что я буду боксером и буду всех побивать. Купи,а?
— Сколько же стоит такая груша? — поинтересовался папа.
— Пустяки какие-нибудь, — сказал я. — Рублей десять или пятьдесят.
— Ты спятил, братец, — сказал папа. — Перебейся как-нибудь без груши. Ничего с тобой не случится.
И он оделся и пошел на работу.
А я на него обиделся за то, что он мне так со смехом отказал. И мама сразу же заметила, что я обиделся, и тотчас сказала:
— Стой-ка, я, кажется, что-то придумала. Ну-ка, ну-ка, погоди-ка одну минуточку.
И она наклонилась и вытащила из-под дивана большую плетеную корзинку; в ней были сложены старые игрушки, в которые я уже не играл. Потому что я уже вырос и осенью мне должны были купить школьную форму и картуз с блестящим козырьком.
Мама стала копаться в этой корзинке, и, пока она копалась, я видел мой старый трамвайчик без колес и на веревочке, пластмассовую дудку, помятый волчок, одну стрелу с резиновой нашлепкой, обрывок паруса от лодки, и несколько погремушек, и много еще разного игрушечного утиля. И вдруг мама достала со дна корзинки здоровущего плюшевого мишку.
Она бросила его мне на диван и сказала:
— Вот. Это тот самый, что тебе тетя Мила подарила. Тебе тогда два года исполнилось. Хороший мишка, отличный. Погляди, какой тугой! Живот какой толстый! Ишь как выкатил! Чем не груша? Еще лучше! И покупать не надо! Давай тренируйся сколько душе угодно! Начинай!
И тут ее позвали к телефону, и она вышла в коридор!
А я очень обрадовался, что мама так здорово придумала. И я устроил мишку поудобнее на диване, чтобы мне сподручней было об него тренироваться и развивать силу удара.
Он сидел передо мной такой шоколадный, но здорово облезлый, и у него были разные глаза: один его собственный — желтый стеклянный, а другой большой белый — из пуговицы от наволочки; я даже не помнил, когда он появился. Но это было не важно, потому что мишка довольно весело смотрел на меня своими разными глазами, и он расставил ноги и выпятил мне навстречу живот, а обе руки поднял кверху, как будто шутил, что вот он уже заранее сдается...
И я вот так посмотрел на него и вдруг вспомнил, как давным-давно я с этим мишкой ни на минуту не расставался, повсюду таскал его за собой, и нянькал его, и сажал его за стол рядом с собой обедать, и кормил его с ложки манной кашей, и у него такая забавная мордочка становилась, когда я его чем-нибудь перемазывал, хоть той же кашей или вареньем, такая забавная милая мордочка становилась у него тогда, прямо как живая; и я его спать с собой укладывал, и укачивал его, как маленького братишку, и шептал ему разные сказки прямо в его бархатные тверденькие ушки; и я его любил тогда, любил всей душой, я за него тогда жизнь бы отдал. И вот он сидит сейчас на диване, мой бывший самый лучший друг, настоящий друг детства. Вот он сидит, смеется разными глазами, а я хочу тренировать об него силу удара...
— Ты что? — сказала мама, она уже вернулась из коридора. — Что с тобой?
А я не знал, что со мной, я долго молчал и отвернулся от мамы, чтобы она по голосу или губам не догадалась, что со мной, и я задрал голову к потолку, чтобы слезы вкатились обратно, и потом, когда я скрепился немного, я сказал:
— Ты о чем, мама? Со мной ничего... Просто я раздумал. Просто я никогда не буду боксером.
Виктор Драгунский «Друзья познаются в беде»
Это было в моем детстве. Мне было тогда 13 лет. Было жаркое лето. И вот однажды мы пошли с друзьями на озеро, нам захотелось искупаться. Мы все уже умели хорошо плавать. Мы прыгнули в воду все вместе. Мы плыли не оборачиваясь, доплыв до лодки одной, на ней сидел рыбак, мы увидели, что Васи нет. Мы очень испугались. И услышали, что кто-то кричит, пытается кричать. Мы огляделись по сторонам, и увидели, что он тонет. Я поплыл к нему, что есть мочи. Я спас его. Когда мы вышли на берег, он был очень испуган. Чуть позже я спросил у него: "как ты мог утонуть? Ты же лучше всех нас плаваешь". Он ответил: "я зацепился за палку". Друзья познаются в беде.
Дата добавления: 2022-01-22; просмотров: 56; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!