Графине Сегюр от графа Сегюра

4 сентября 1789 г.

Моя дорогая, я нахожу, что Вы слишком суровы по отношению к виконту де Ноайлю. Мне кажется невозможным говорить, что в национальном собрании господствует одна идея. Каждый волен выражать свое мнение. Виконту повезло, что в тот день, который навсегда останется знаменитым, он выступал первым и определил ход мыслей других. Мирабо поступил несправедливо по отношению к нему, его родители получают пенсии, а сам он нет, и отказ от феодальных прав всегда красиво звучит в устах дворянина. Я очень рад, что г-н Неккер переиграл Мирабо в отношении займа, но я успокоюсь, только когда конституция, с которой запаздывают, будет готова. Она единственная может восстановить порядок, определив распределение полномочий. До тех же пор мы будем подобны людям, у которых дома все перевернуто вверх дном и которые об этом еще не знают. Таким образом, нужно быть готовым к суровым испытаниям. Наконец я получил недавно депешу из Версаля. Я рад, что там вспомнили о моем существовании. Я начинал бояться всеобщего забвения. Прошу Вас, узнайте, доволен ли маршал де Бово моей работой. Я придаю большое значение его мнению. Я не рассчитываю скоро послать курьера. Я написал по почте о том, что нас интересует. Вам самое время поддержать это обращение.

Принц Нассау после своей победы высадился во главе пяти тысяч человек. Он хотел окружить Шведского короля в Эквефорсе с помощью двух русских генералов, каждый из которых командовал примерно таким же количеством солдат. Король Швеции не ожидал сражения. Он бежал вместе со своей армией. Нассау его преследует. Кампания Густава III не блестящая. Он был вынужден сжечь все свои корабли, чтобы русские не смогли их захватить. Прощайте, моя дорогая, я чувствую себя достаточно хорошо, но вскоре наступит плохая погода, и я сильно боюсь, как она на меня будет действовать. Обнимите Лауру и моих сыновей, а также нашего отца.

АВПРИ, ф. Секретнейшие дела (перлюстрация), оп.6/2, д.30, лл.381-381об.

IV. Протокол 5-ой российско-шведской конференции о согласовании проектов союзного трактата и договора о браке шведского кроля Густава IV Адольфа с великой княжной Александрой Павловной.

«Сегодня 18 (25) сентября 1796 года полномочные обеих сторон были созваны Его превосходительством господином вице-канцлером на конференцию. Прежде, чем приступить к процедуре обмена ратификациями договора, подписанного вчера, министры Ее императорского величества сочли долгом изложить (сверху дописано - для истории) министрам Его величества короля Швеции все, что касается (двойного объекта переговоров – зачеркнуто, сверху написано - проекта) трактата о союзе и брачного договора Его величества с Ее императорским высочеством великой княжной Александрой Павловной, а также весь ход переговоров, состоявшихся по обоим вопросам с самого их начала.

(Вследствие этого, они напомнили, что - добавлено на полях) через два (зачеркнуто, сверху написано - несколько) дней после приезда Его величества короля Швеции под именем графа Гага и Его королевского высочества герцога регента, взявшего имя графа Ваза, в эту столицу. Король и регент посетили Ее императорское величество и король лично сделал Ее величеству официальное предложение, прося руки Ее высочества великой княжны Александры Павловны. Это предложение сопровождалось неоднократно повторенным выражением стремления скрепить столь счастливым союзом отношения и узы дружбы, родства и добрососедства со всеми вытекающими из этого выгодами для счастья двух монархий. Предложение короля было воспринято Ее императорским величеством, разделяющей выраженные им стремления, с удовлетворением, как в силу высокого мнения, которое Она составила о личных качествах короля, так и (для того, чтобы дать свидетельство своего особого расположения к королю - вычеркнуто) в силу ее полного расположения к этому предложению (дописано над зачеркнутым). Ее императорское величество попросила, однако, два дня для того, чтобы проконсультироваться о столь важном деле. Это, впрочем, было совершенно необходимо для того, чтобы убедиться в согласии великого князя-отца и великой княгини-матери, а также узнать мнение Ее императорского высочества великой княжны Александры Павловны.

По истечении этих двух дней, заручившись согласием обоих августейших родителей и великой княжны, Ее императорское величество объявила, что со своей стороны также принимает это предложение. Рассматривая его как (новое средство - зачеркнуто) удобную возможность для обеих сторон совершить почетный, полезный и взаимовыгодный для обоих государств шаг. Однако с этого времени Ее императорское величество сочла своим долгом предупредить Его величество короля Швеции о своем намерении (которое она не могла терять из виду - зачеркнуто) обеспечить великой княжне, своей внучке, свободу совести и отправление религии, в которой она была рождена и воспитана (а также о препятствиях, если они были, вытекавших из разницы в религии – зачеркнуто). Однако Его величество король Швеции, высказав сомнения, затруднился принять условия Ее императорского величества, настаивая на намерении, выраженным им ранее. (Два - зачеркнуто) несколько дней спустя (не имея возможности возобновить переговоры - зачеркнуто), в течение которых этот важный пункт оставался нерешенным, герцог-регент и министры короля явились известить Ее императорское величество, что все препятствия (будут сняты - зачеркнуто), происходящие из разности религий, были устранены и Его величество король был намерен посетить Ее императорское величество, чтобы дать ей самые положительные заверения в том, что статья о религии, согласно которой великой княжне, будущей супруге короля, будет предоставлена полная свобода ее отправления, не представляет отныне никаких трудностей.

Однако во время случившейся до этого разговора паузы Ее императорское величество сочла уместным рассеять собственноручно написанным письмом сомнения короля и его возражения, изложив мотивы, которые могли бы убедить его в необходимости предоставить Ее императорскому высочеству свободное отправление религии. И хотя Ее императорское величество (уже - зачеркнуто) действительно получила от короля заверения, что эта статья не представляет более никаких трудностей, она, тем не менее, сочла нужным передать это письмо королю, попросив прочесть его со всей зрелостью.

[В этом месте следует добавление на полях: «Это письмо (которое до сих пор находится в руках короля Швеции - дописано сверху) заканчивалось ясно выраженным заявлением (Ее императорского величества - зачеркнуто), что как бы не велико было ее стремление заключить брак великой княжны, свой внучки, она никогда не согласится на то, чтобы (артикул, касающийся религии не был заключен и подписан таким образом, как она предложила - зачеркнуто) свободное отправление религии будущей королевы Швеции не было бы обеспечено».]

(При первом случае - зачеркнуто) на следующий день Его величество король Швеции (встретившись с Ее императорским величеством - зачеркнуто), вновь встретившись с императрицей, поблагодарил Ее в самых прочувствованных выражениях, сказав, что письмо, которое он внимательно изучил, самым убедительным образом, прояснило спорный вопрос. Он высказал, однако, сожаление, что у кого-то хоть на минуту могло проявиться мнение, что (в этом, как и в других вопросах - зачеркнуто) Его намерение могло быть понято как попытка стеснить великую княжну, его будущую супругу, (в вопросе, касающемся ее совести - дописано под строкой).

После таких заверений и объяснений Ее императорское величество должна была поверить, что все препятствия в вопросе о религии были сняты. Вследствие этого Она приказала своим министрам подготовить в письменном виде все артикулы и статьи союзного трактата, который должен был быть заключен, а также статьи брачного договора, и передать их министрам Его величества короля Швеции, что и произошло на частной конференции, состоявшейся 9 (20) числа этого месяца. Шведские министры после некоторых возражений о ненужности статьи, касающейся отправления религии Ее императорского высочества великой княжны, поскольку король уже дал сам слово императрице, а затем, потребовав исправления некоторых формулировок относительно религии великой княжны, приняли этот артикул для того, чтобы передать его на рассмотрение королю. Одновременно они потребовали созвать через день в то же время генеральную конференцию для рассмотрения всех статей, которые должны были составить оба договора.

На этой конференции, состоявшейся 11 (22) сентября, артикул о религии великой княжны (далее две с половиной страницы основного текста зачеркнуты. Приводим их полностью: был обсужден и, казалось, полностью согласован. При закрытии конференции сложилось впечатление о достигнутом полном и единодушном согласии. Когда министры еще не разошлись, двое из них, князь Зубов и барон Штединг провели партикулярную беседу, в ходе которой последний дал понять, что король, его повелитель, возможно, даст письменное согласие на артикул, касающийся религии, в том виде, в котором он был предложен русской стороной. В тот же день вследствие убежденности Ее императорского величества, что все урегулировано и согласовано, было назначено обручение Его величества короля Швеции с Ее императорским высочеством, великой княжной, на котором должны была присутствовать с одной стороны вся императорская фамилия, министры Ее императорского величества, а также дядя короля и шведские министры. Обручение должно было завершиться балом, на который были приглашены самые заслуженные придворные Ее императорского величества и свита короля. Таковы были обстоятельства, в которых князь Зубов сообщил императрице о декларации посла и полномочного министра на переговорах, приведенной выше. Несмотря на то, что дело зашло далеко, Ее императорское величество, учитывая серьезность и важность вопроса, не сочла возможным продолжать его без того, чтобы получить позитивную декларацию относительно изменения, которого она никоим образом не могла ожидать).

(Текст на полях, предложенный взамен зачеркнутого: На конференции, имевшей место 11 (22) сентября, артикул, относящийся к религии великой княжны был поставлен на обсуждение. Поскольку министры короля не имели его в своих бумагах, их внимание было привлечено к этому вопросу. Они отвечали, что оставили артикул в руках короля, который взял на себя объясниться с Ее императорским величеством по этому вопросу и согласовать его. Господин Рейтергольм сказал по этому поводу, что этот вопрос, скорее, должен был рассмотрен между бабушкой и внуком, чем между министрами. Ему было отвечено, что все же необходимо, чтобы этот артикул был урегулирован тем же образом и совместно со всеми другими, которые принадлежат к генеральному трактату. Шведские полномочные согласились с этим и конференция была закрыта с видимостью полного и единодушного согласия.

В силу предварительных объяснений с королем, регентом и министрами, убеждения императрицы в том, что все было улажено и согласовано относительно религии будущей королевы Швеции, было столь сильным, что в тот же день, когда состоялась генеральная конференция, было назначено обручение Ее высочества и Его величества короля Швеции. Но когда императрице доложили, каким образом шведские полномочные высказывались относительно артикула о религии, она не сочла для себя возможным продолжать без того, чтобы получить ясный и позитивный ответ относительно этого артикула).

[Далее на полях поставлен знак NB и написано: Первоначальный текст исправлен по просьбе господина Штединга, не скрывавшего своего беспокойства после того, как он увидел в протоколе все уловки, которые привели к разрыву переговоров. Снизойдя к его просьбе, мы заменили первоначальный текст тем, что написано на полях.]

В этой связи Ее императорское величество поручило одному из своих министров попросить разъяснений сначала у посла короля, а в случае, если бы его не удалось найти, у дяди короля, регента. И тот, и другой ответили в первый момент, что действительно король не может принять предложенного артикула. Однако после разъяснений, данных министром Его императорского величества, относительно того, что неприлично останавливать столь далеко зашедшее дело, особенно после того, как шведской стороной были даны самые позитивные обещания, они обязались переговорить с королем, чтобы побудить Его согласиться с требованием Ее императорского величества (на которое она имела полное право - вычеркнуто). Через некоторое время они вернулись с ответом, что этот вопрос будет улажен к удовлетворению Ее императорского величества способом, приемлемым для обеих сторон. Императрица, найдя этот ответ слишком общим и неопределенным, особенно после неожиданных дискуссий, происходивших ранее, предложила королю дать письменное обязательство в следующих выражениях: «Я официально обещаю предоставить Ее императорскому высочеству великой княжне Александре Павловне, моей будущей супруге, королеве Швеции, полною свободу совести и отправления религии, в которой она была рождена и воспитана. Прошу Ее императорское величество рассматривать это обещание как самый торжественный и обязательный акт».

Проект этого обязательства был представлен господину регенту, который взял на себя представить его королю, но по прошествии некоторого времени он принес следующий ответ: «Уже дав слово чести Ее императорскому величеству, что великая княжна Александра Павловна никогда не будет стеснена в своих религиозных убеждениях, причем Ее императорское величество выразили в этой связи свое удовлетворение, я уверен в том, что она нисколько не сомневается в том, что я знаю священные обязанности, которые налагает на меня взятое обязательство, в силу чего любое другое письмо представляется совершенно излишним. Густав-Адольф, 11 (22) сентября 1796 года».

Несмотря на попытки добиться, чтобы в этом обязательстве было упомянуто право великой княжны на отправление религии, получить его не удалось. Это вынудило Ее императорское величество отложить церемонию обручения до того, пока этот пункт не будет полностью согласован. На следующий день король (попросив партикулярную встречу с Ее императорским величеством и получив ее - вычеркнуто) пожелал увидеть Ее императорское величество в сопровождении своего дяди-регента. Во время встречи король упорно отказывался подтвердить свободное отправление религии великой княжной (добавлено на полях - что еще раз подтвердило мнение Ее императорского величества относительно недостаточности письма короля, приведенного выше). При таком положении вещей Она приказала своим полномочным немедленно разорвать переговоры, что и было исполнено, после того, как шведские полномочные явились на конференцию, назначенную накануне.

(Вставка на полях: Вечером того же дня, когда министры Ее императорского величества находились в одном доме с полномочными короля, им было сделано предложение упомянуть в новой редакции спорного артикула только о свободе отправления религии, сняв упоминание о православной часовне, хотя оно логически вытекало из признания свободы совести. После того, как Ее императорское величество получила отчет об этом, она приказала одному из своих министров написать полномочным короля следующее письмо, переданное барону Рейтергольму 13 (24) сентября: «Я довел до сведения Ее императорского величества предложение, которое Ваше превосходительство совместно с двумя Вашими коллегами сделали мне вчера вечером. По мнению Ее императорского величества, чем дольше продолжается дискуссия и чем больше трудностей возникает в этой связи, тем более важной становится необходимость зафиксировать его письменно и самым ясным образом. Вследствие этого Она приказала мне поставить на обсуждение и согласовать приложенный к этому артикул в том виде, в котором он был подготовлен в первоначальном варианте и представлен на конференциях. Именно этот вопрос, а также ясно выраженные намерения Ее императорского величества должны стать предметом переговоров, если Ее намерения и чувства по отношению к королю признаются такими, какими они заслуживают быть»).

Продолжение основного текста: Это дело оставалось без движения в течение двух дней и, казалось даже, что переговоры разорваны, когда господин регент, лично посетив Ее императорское величество, дал Ей знать, что король, его племянник и воспитанник, будучи не в силах сам соединить свое желание установить лестный для него союз с требованиями совести, решил, что примирить одно с другим можно только обратившись к шведской Консистории во главе с архиепископом Упсальским. Вследствие этого курьер должен был немедленно отправиться в Стокгольм, чтобы спросить у него совета, который, несомненно, будет получен. Тем временем король и он, регент, понимая все обоюдные выгоды, которые должно принести укрепление двойных уз между Ее императорским величеством и королем Швеции, о форме которого продолжаются дискуссии, просят Ее императорское величество возобновить переговоры и конференции полномочных для того, чтобы довести столь благополучно начатое дело до конца на условиях, предложенных Ее императорским величеством, и, наконец, принятых им, регентом, в меру своих полномочий и королем, при условии, что текст договора будет дополнительно ратифицирован по достижении им совершеннолетия.

Ее императорское величество соблаговолило согласиться на эти предложения, желая показать свою готовность идти на все возможные уступки для заключения союзного трактата, разумеется, не менее желательного для Нее, как и для короля, Ее кузена, которому Она продолжала оказывать все знаки дружбы и благожелательности, похваляя в свою очередь Его чувствительность. Она приказала своим полномочным закончить обсуждение и подписать трактат, который столь счастливо был ратифицирован сегодня, при том понимании, однако, что он вступит в силу после окончательной ратификации по достижении королем совершеннолетия и в порядке, предусмотренным его восьмой статьей.

(Совершено в Петербурге 18 (29) сентября 1796 года - зачеркнуто).

Далее в основном тексте дописано следующее:

Немедленно после того, как протокольная запись была обсуждена и исправлена, приступили к проверке ратификационных актов. При этом полномочный Ее императорского величества, заметил, что в ратификационных грамотах, представленных шведской стороной, был опущен один из титулов императрицы. Шведские полномочные объяснили это ошибкой своей канцелярии, выразив надежду, что эта ошибка не будет иметь последствий.

После этого была произведена размена ратификационных грамот, после которой шведским полномочным по приказанию Ее императорского величества были вручены обычные подарки. На этом конференция была окончена[377].

V. Историческая записка о переговорах о браке великой княжны Александры Павловны со шведским королем Густавом IV Адольфом после сентября 1796 г.

Исторический очерк

переговоров о браке великой княгини Александры

с королем Швеции,

проходивших после смерти императрицы Екатерины II

Генерал Клингспорр, уполномоченный передать собственноручные письма короля императрице и снабженный инструкциями, предписывавшими употребить все средства для того, чтобы уладить дело, прибыл в Петербург только для того, чтобы вручить их императору, сыну покойной Государыни. (Написано на полях: генерал Клингспорр покинул Стокгольм 5 (16) ноября 1796 г. Там были настолько уверены в успехе его миссии, что через шесть дней после отъезда из Стокгольма он был награжден Голубой лентой[378] вследствие питавшихся ожиданий.) Он был прекрасно принят, однако вследствие этого приема в Стокгольме во второй раз родились самые радужные ожидания, доходившие до того, что были приняты необходимые меры для отказа путем иезуитских оговорок от обязательств, которые, как ожидалось, они (шведы – П.С.) должны были на себя взять. Эти оговорки шведской стороны были, однако, не такого рода, чтобы император с ними согласился. Пока господин Клингспорр наслаждался удовольствиями Петербурга, не проявляя желания о чем-либо договариваться, ему поступили депеши из Стокгольма – старые предложения, с той только разницей, что королю было угодно назвать их великолепным словом «ультиматум». Его императорское величество не посчитал, однако, необходимым ответить на это своим ультиматумом, поскольку не хотел первым разрывать переговоры. К тому же его собственные предложения не выглядели достаточно приемлемыми для того, чтобы завершить это дело. Они сводились только к тому, чтобы, покидая свою родину, великая княгиня сохранила религию, а поскольку шведы не брали на себя никаких новых обязательств в отношении статьи о религии, можно было легко предвидеть, что великая княжна прибудет в Стокгольм, поменяв религию и став вполне лютеранкой.

В то время как в Петербурге шли подобные разговоры, камергер императорского двора граф Григорий Головкин прибыл в Стокгольм с официальным извещением о кончине Екатерины II. Царствующая императрица поручала ему передать приветы от себя и великой княгини Александры. Он выполнил это поручение, получив таким образом возможность поговорить и о деле, являвшемся предметом переговоров, не вдаваясь, однако, в детали ввиду отсутствия у него каких-либо инструкций. Его светские качества, живой характер и легкая беседа обеспечили ему хороший прием. Следствием этого стали некоторые откровенные признания как со стороны короля, так и его приближенных, зародившие у него надежду на то, что в случае получения разрешения это дело можно будет довести до конца. Однако, поскольку ответ из Петербурга на признания, которые сделали ему в Стокгольме, задерживался, он отказался от мысли провести переговоры и вернулся 8 (19) января в Россию.

Ответ, задержавшийся, однако, только в связи с медлительностью курьеров, находился на пути в Стокгольм, когда граф Головкин прибыл в Петербург. Все, что он рассказывал о Швеции в подтверждение доводов, которые ему были высказаны, лишь подкрепило идею о том, что следовало лишь усилить настойчивость для того, чтобы убедить короля пойти навстречу императору. Императрица, живо интересовавшаяся этим делом, из любви к дочери написала королю весьма любезное письмо, которое поручено было доставить господину Дженнингсу, секретарю шведского посольства. Лучшего курьера найти было трудно, поскольку Дженнингс хорошо знал страну, в которой работал, имел обширные связи и лучше, чем кто-либо другой, мог изложить доводы в пользу необходимости этого союза для Швеции на условиях, предписанных Россией, сводившихся только к сохранению за великой княгиней греческой религии.

Через несколько дней после его отъезда граф Головкин, назначенный после приезда сенатором и тайным советником, был снова направлен в Стокгольм. Надеялись, что, благодаря ловкости его манер и убедительной речи, ему удастся получить от короля решительный ответ, без новых оговорок. Получив приказ настаивать на «да» или «нет», он, однако, должен был придерживаться пассивной линии и ни в коем случае не оказывать давления на короля. Поводом для поездки послужила необходимость вернуть орден Серафимов, который носила покойная императрица. Идея этой поездки исходила от царствующей императрицы, поскольку сам император (Павел I – П.С.), давая на нее согласие, заметил, что он слишком занят высшими государственными делами, чтобы заниматься подобными комиссиями.

По приезде граф Головкин обнаружил, что дело было уже начато. Дженнингс со всей силой духа мужественного человека представил опасность, которую таило в себе двусмысленное обращение с российским императором. Ему удалось убедить министров в необходимости закончить дело надлежащим образом. Выяснилось, однако, что это обстоятельство дало королю новый мотив для того, чтобы не уступать; он несгибаемо держался на своем, и все принимавшиеся меры, включая риторику господина Головкина, выглядели пустой тратой времени. (Написано на полях – канцлер господин Спарре, которого трудно обвинить в предвзятости по отношению к России, счел необходимым для блага отечества поддержать брак с великой княгиней, и, видя, что его мнение не берет верх, он изложил его письменно, приобщив к шведским государственным актам.)

Частые и оживленные беседы с графом Головкиным, казалось, не производили на короля никакого впечатления. Он позволил себе даже в ходе одной из первых встреч сказать, что предложения императора были неприличными и задевали его честь. Нужно было обладать дерзостью господина Головкина, чтобы тут же поинтересоваться, следовало ли передать эти слова по назначению. Ему было отвечено, что они были произнесены только в силу слабого знания французского языка, что позволило закрыть тему о неприличии.

Графу, однако, настолько хотелось уладить это дело, что однажды вечером он так заговорил короля, что его величество, приведя ему тысячу и одну причину, по которой ему было невозможно жениться на принцессе греческого вероисповедания, повторил ему слова Пилата, сказанные когда-то покойной императрицей: то, что я сказал – то сказал, то, что написал – написал, выдав тем самым все свое отвращение к этому делу. У него даже вырвались слова о том, что подобное обращение с его страной и ее общественным мнением требовали, чтобы он не разрывал первым переговоры. Оставив эту роль императору, он имел ввиду сохранить для себя возможность оправдаться, если когда-нибудь его стали бы упрекать.

Несмотря на откровенность этого признания, граф Головкин решил получить на этот счет какой-то документ. Он написал королю, требуя от него категорического ответа на сделанные ему предложения. Его величество ответил в своей уклончивой манере, подтвердив по своему обыкновению желание установить близкие связи с императорской семьей.

Граф Головкин направил императору с курьером подробный отчет о своих переговорах. Тем временем королю пришла в голову мысль о том, что он сказал и слишком много, и слишком мало русскому представителю, и Дженнингс был отправлен обратно в Петербург с предложением, которое никак не могло способствовать водворению согласия. Оно состояло в том, чтобы отложить решение вопроса до личного свидания, которое должно было состояться следующим летом, когда император предполагал провести инспекцию своих войск в Карелии, а король должен был находиться в военных лагерях в Финляндии. Несмотря на то, что о предстоящем отъезде Дженнингса было сообщено графом Головкиным с курьерской почтой, его приезда в Петербург никто не ожидал. Головкину был направлен приказ возвратиться, поскольку генерал Клингспорр также хотел отправиться в обратный путь.

Граф Головкин тут же исполнил этот приказ и получил отпускную аудиенцию 16 (27) марта. По выходе из королевских покоев шведы в соответствии с обычаем своей страны хотели препроводить посла вместе с его соотечественником в канцелярию для вручения ему обычного подарка. Его превосходительство сказал, что он не хотел задерживаться, и продолжил свой путь, чтобы нанести визит королеве и другим членам королевской фамилии. Ранее ему уже приходилось делать представления в том смысле, что он считал неприличным заставлять посла, представлявшего великого государя, заходить в канцелярию, где он разделил бы со всеми ее членами роль простого зрителя. Однако его протест был тогда отклонен со ссылкой на существовавший в Швеции обычай (написано на полях – в этикете стокгольмского двора существует множество подобных мелочей, на которых, однако, не настаивают в случае твердо выраженного нежелания их соблюдать. К ним относится, например, унизительная для иностранных министров процедура, когда во время аудиенции у членов королевской фамилии на них присутствует одно из высших должностных лиц этой страны, не снимая шляпы и сидя в присутствии дипломатического представителя. Лондонский и лиссабонский дворы вырвали у стокгольмского обещание не допускать подобного в будущем). На этот раз существовали вдвойне весомые причины для того, чтобы не идти на рандеву с господином Спарре. Послу было известно, что господин Головкин не собирался принимать предназначенный для него подарок. Разочарованный неудачей своих переговоров, он написал ко двору, просив разрешения не принимать этого подарка. Поскольку ответ еще не прибыл, он не хотел подвергаться опасности скандала в случае необходимости возвращения его. По этой причине он посетил канцлера и просил его убедить короля не предлагать ему подарка, пока он не получит приказа на этот счет от императора. Господин Спарре не дал на это никакого ответа, и поэтому посол не появился в его канцелярии. В тот же вечер он был приглашен на отдельную конференцию, состоявшуюся после отпускных аудиенций. Затронув вопрос о его отказе отправиться в канцелярию, Спарре предупредил его, что подарок господину Головкину будет направлен на следующий день. Узнав об этом, тот, однако, поспешил написать канцлеру записку, в которой просил убедить короля оставить подарок у этого министра до того, как не поступят инструкции. Письмо это не произвело ни малейшего эффекта. Последовал, однако, длительный обмен записками между канцлером и послом, во время которого последний придерживался той пассивной роли, которая была ему предписана. Он сообщил мнение господина Спарре, который говорил на этот раз от имени короля графу Головкину; тот, однако, упорствовал в своем отказе, несмотря на заявление, что подарок вручается не ради прекрасных глаз сенатора, но ввиду уважения к его повелителю. Вследствие этого посла просили проинформировать о происшедшем свой двор и передать господину Головкину, которому оставлялась возможность исправить свою ошибку, что заставить его взять предназначенный ему подарок было бы ниже достоинства короля, тогда как согласиться с отказом графа сделать это – выше сил его величества. После нового отказа Головкина последовала последняя декларация, сводившаяся к тому, что король не желал больше ждать, собирается ли граф принять его подарок или нет.

Сразу же после того, как это дело завершилось подобным образом, господин Головкин получил эстафетой мнение графа Безбородко, считавшего, что его предложение об отказе от подарка являлось нарушением принятого этикета и правил поведения в отношении коронованных особ, с которыми нельзя осмеливаться вести себя подобным образом. К счастью, уже не оставалось возможности исправить что-либо, и граф Безбородко остался со своим мнением.

(Написано на полях – Поведение графа Головкина никоим образом не может быть поставлено в вину послу, который мог бы приказать ему принять подарок только в том случае, если бы он был простым путешественником. Однако он вернулся в Стокгольм уполномоченным вести переговоры от имени своего государя, принимать участие в которых у посла не было приказа. Он был проинструктирован только в отношении предоставления графу Головкину шифров для поддержания его переписки. Эти переговоры велись самим сенатором, который завершил их требованием категорического ответа, предъявленным непосредственно королю в письменной форме. Что же касается посла, то он никогда не осмелился бы на подобный демарш без прямых указаний, заботясь о том, как бы не навлечь неодобрения на графа Головкина. В его положении оставалось только предположить, что Головкин имел соответствующие указания. Вследствие этого посол не вмешивался в дело о подарке, ограничившись ролью посредника, стремясь смягчить самой изысканной учтивостью неловкости с той и с другой стороны.)[379]

VI. Объявление о трауре по случаю кончины императрицы Екатерины II.

Объявление[380]

Каким порядком по Их императорским величествам блаженной и вечной славы достойной памяти Великом государе императоре Петре Феодоровиче и Великой государыне императрице Екатерине Алексеевне траур во весь год на четыре квартала быть имеет, начиная от 25^го ноября.

Первый, второй, третий и четвертый кварталы, полагая в каждом по три месяца, Его императорское величество и Их высочества благоверный государь-цесаревич Александр Павлович и великий князь Константин Павлович соизволят носить глубокий траур на основании высочайше конфирмованной ниже сего статьи о чинах военных, понеже Его императорское величество и Их императорские высочества изволят носить военные мундиры.

Ее императорское величество соизволит носить глубокий траур – ратинное печальное Русское платье с крагеном, рукава длинные, около рукавов плерезы, на шее особливый черный плоский краген с плерезами, а шемизетка из черного крепа, шлейф в четыре аршина, на голове уборы из черного крепа с черною глубокою повязкою и с двойным печальным капором, один с шлейфом, а другой покороче, черные перчатки, веер, чулки и башмаки; а когда Ее императорское величество к телам Их величеств шествовать изволит, также и в день погребения, тогда соизволит иметь на голове большую креповую каппу, так чтоб все платье закрыло. Их императорские высочества государыни великие княгини и великие княжны то же самое одеяние имеют с тою разницею, что шлейф их должен быть длиною только три аршина.

Второй квартал Ее императорское величество и Их высочества изволят носить такое же русское платье с плерезами, во всем сходно против первого, головной убор тоже с убавлением повязки и один печальный капор.

Ее императорское величество и Их высочества третий квартал изволят носить русское платье из гладкого сукна без плерезов, без крагена обыкновенного покроя с короткими рукавами, с белыми креповыми манжетами, на голове маленький черный чепчик с узкими снипами, перчатки, веера и башмаки черные.

Четвертого квартала первые шесть недель изволят носить Ее императорское величество и Их императорские высочества камер-траур, шелковое черное платье, на голове белые флеровые уборы, такие же белые веера и перчатки.

Последние шесть недель полутраур, шелковое же черное платье, на голове кружева и черные ленты.

Дамские персоны

Первых четырех классов в первом квартале имеют носить суконное русское гладкое печальное платье с длинными рукавами, с крагеном, на шее особливый черный плоский краген с плерезами, шириною против мужских персон по классам, с шемизетками из черного крепа, на голове уборы из черного крепа с черною узкою повязкою, перчатки, чулки, башмаки черные, шлейфы иметь первым двум классам по два аршина, третьего класса полтора аршина, а четвертого класса по одному аршину, и всем четырем классам, когда будут у тел Их императорских величество и в день погребения, иметь большие печальные капоры, когда же из двора выезжать имеют, тогда надевать черные капоры из флеров, которым бы лицо было завешано. А пятого, шестого и седьмого классов носить таковое же платье и плерезы шириною против мужских персон по классам; восьмого класса дамам носить черное ординарное платье.

Во втором квартале носить русское платье из гладкого сукна без плерезов и без крагенов, на головах уборы черные с узкими снипами, без капора, башмаки белые с черным, веера и перчатки белые, и можно будет пудриться.

В третьем квартале имеют носить камер-траур, шелковое платье, на головах уборы белые флеровые, а ленты черные.

В четвертом квартале имеют носить полутраур, русское платье и юбки шелковые черные, на головах кружева и в первые шесть недель ленты черные с белым, а последние шесть недель цветные ленты.

Камер-юнферам Ее императорского величества позволяется траур против шестого класса.

Мужские персоны

Первого и второго классов в первом квартале платье имеют носить: кафтаны суконные без шишек, с четырьмя пуговицами сукном обшитыми, а на камзолах пуговицы такие же до пояса, и на обшлагах вверху плерезы, шириною в полтора вершка, подкладка стамедная, на шляпах висящий короткий флер, шпаги обшитые черным сукном, чулки гарусные, башмаки замшаные, пряжки черные, рубашки без манжет, наперед завязанные галстуки; кареты и сани обитые черным без гербов, шоры и хомуты обшитые черным, а у шорных на лошадях печальные попоны, длиною от земли шесть вершков; лакеям черные ливреи без лент, пуговицы до пояса; в домах убивать черным по одной каморе. Вышеписанный же траур кавалеры двора Его императорского величества употреблять имеют, кроме убития камеры и карет, и тем, которые и не в первых двух классах, ибо оные в градусе печальном перед другими преимущество имеют.

Третьего и четвертого классов в первом квартале платье и ливрея имеет быть против вышеписанного же, токмо чтоб плерезы у кафтанных обшлагов имели шириною в вершок, також и камор своих и карет черным не убивать.

Пятого, шестого и седьмого класса кафтаны носить в первом квартале суконные с круглыми обшлагами, плерезы в три четверти вершка шириною, а во втором, третьем и четвертом квартале против третьего и четвертого классов, и черные ливреи лакеям позволяется.

Восьмого класса носить платье черное ординарное полгода, имея в первом квартале шпаги и шляпы с завязанным флером.

Во втором квартале первых четырех классов, и придворным кавалерам носить платье суконное черное без плерезов, башмаки с синими пряжками, шпаги синие, шляпы кругом с обвязанным флером, у лакеев нашивать на левом плече ленты по своему гербу.

В третий квартал первых четырех классов имеют носить камер-траур с шелковою подкладкою и пуговицами, шпаги и пряжки обыкновенные, рубашки с камертуховыми манжетами; и тогда черные обои из палат и карет, и ливрея со служителей снимается.

В четвертый квартал первые шесть недель такое же платье, чулки белые и манжеты кружевные; последние шесть недель платье черное с цветным.

Всем мужского и женского пола, кто б какого звания ни был, во время траура в ординарном черном платье ходить позволяется.

В штатской службе находящимся особам, считая от четвертого до восьмого класса, разумеется о тех, кои имеют высочайше конфирмованные мундиры по местам их служения, позволяется ходить в мундирах, имея камзолы, штаны, чулки черные и флер по предписанным местам.

Всему военному генералитету и штаб-офицерам во время глубокого траура в первом и втором кварталах носить мундиры, а камзолы, штаны и чулки черные, флер на шляпах, аксельбанты, кисточки на шляпах и темляки обвертывать флером, и флер на левой руке, кроме тех дней, когда бывают на карауле или перед фрунтом, в таком случае и в первом и во втором кварталах означается траур вышепоказанных классов тем же, за исключением камзолов и штанов, которым быть мундирными.

В третий же квартал означается траур вышеписанных особ токмо флером на руке, на шляпах и на темляках, а четвертый только одним флером на руке.

Те классные особы, кои ездят на ямских лошадях, означают траур на ямщиках черными кушаками и шапками.

VII. Церемониал перенесения праха покойного императора Петра III из Александро-Невской лавры в Зимний дворец.

Описание печальной процессии, которая по высочайшему повелению Его императорскаго величества была при перенесении тела благочестиваго великаго Государя Императора Петра Феодоровича из Свято-троицкаго Александро-невскаго монастыря в Зимний Его императорскаго величества дворец на катафалке, сооруженный в траурной зале, и при перенесении потом обоих тел вместе как Благочестиваго великаго Государя Императора Петра Феодоровича, так и Благочестивой великой Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны из Зимняго дворца Его императорскаго величества в Петропавловскую соборную церковь.

Разделение 1^е

Церемониймейстер полковник Илья Бибиков был верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 1^й

Два взвода кадет Сухопутнаго корпуса с приличным по военному установлению числом обер- и унтер-офицеров, рядовые ружья держали на погребение и в барабаны били во время марша тоже на погребение. А в день перенесения обеих тел Их Императорских величеств из Зимняго дворца в Петропавловский собор был вместо взвода кадет конный взвод кавалергардов.

№ 2^й

Гоф-фурьер верхом в епанче с длинным на шляпе флером.

№ 3

Маршал с маршальским штабом в епанче с длинным на шляпе флером надворный советник Иконников.

№ 4

Литаврщик с литаврами верхом, вели лошадь два конюха, все трое в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером.

№ 5

10 трубачей пешие по пяти человек в ряд в таком же одеянии, как и литаврщик.

№ 6

Литаврщик с литаврами верхом, лошадь вели два конюха, все трое в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером.

№ 7

10 трубачей пешие по пяти человек в ряд в таком же одеянии, как и первые.

№ 8

Гоф-фурьер верхом, одет так же, как и первые.

№ 9

Сорок лакеев по четыре в ряд в епанчах с длинным на шляпах флером.

№ 10

Четыре скорохода рядом.

№ 11

Восемь камер-лакеев по два в ряд в епанчах с длинным на шляпах флером.

№ 12

Восемь придворных официантов по четыре в ряд, в епанчах с длинным на шляпах флером.

№ 13

Шестнадцать пажей по четыре в ряд, в епанчах с длинным на шляпах флером.

№ 14

Четыре камер-пажа рядом, тоже в епанчах с длинным на шляпах флером.

№ 15

Гофмейстер пажеский в епанче с длинным на шляпе флером.

Разделение 2^е

Церемониймейстер полковник Науендорф верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 16

Гоф-фуръер верхом в таком же одеянии, как и два первых.

№ 17

Маршал со штабом коллежский асессор Сладковский в епанче, шляпа распущенная с длинным флером.

№ 18

Знамя герцогства Шлезвиг-Голстинскаго с шитым гербом нес полковник князь Грузинский в полном мундире, при нем ассистентами два штаб-офицера в мундирах же Василий Воробьев и Алексей Белоусов.

№ 19

Лейб-ферд герцога Шлезвиг-Голстинскаго без попоны, с богатым чепраком, с перьями и со всем тем, что принадлежит к сему убору, вели оную два штаб-офицера в мундирах Иван Черников и Николай Голубцов, за ними два конюха в парадной ливрее.

№ 20

Военное знамя красное с Императорским гербом с красною бахромою и кистями нес в мундире полковник Гаврила Кропотов, ассистентами при нем были в мундирах инженер-подполковник Алексей Тучков и артиллерии майор и кавалер Федор Апрелев.

№ 21

Лейб-ферд императорская в таком же богатом убранстве, как и первая, вели оную инженер-майоры Яков Проскуряков и Петр Вознов, тоже в мундирах, а за ними шли два конюха в богатой ливрее.

№ 22

Знамя Шлезвигское нес Конной гвардии поручик и кавалер Иван Корсаков в епанче, шляпа распущенная с длинным флером.

№ 23

Лошадь под черною длинною попоною, по обе стороны на попоне тот же герб, что на знамени, вели оную обер-офицеры Герасим Ритов и Дмитрий Парамонов, а за ними конюх, все трое в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером.

№ 24

Знамя Голстинское нес коллежский асессор Василий Лизогуб.

№ 25

Лошадь того знамени вели обер-офицеры Василий Аврамов и Иван Иванов, а за ними конюх.

№ 26

Знамя Стормарское нес секунд-майор Дмитрий Неелов.

№ 27

Лошадь вели обер-офицеры Соломон Кроау и Федор Натто, а за ними конюх.

№ 28

Знамя Дитмарское нес секунд-майор Николай Милютин.

№ 29

Лошадь того знамени вели обер-офицеры Семен Мельников и Александр Пешков, а за ними конюх.

№ 30

Знамя Олденбургское нес артиллерии майор.

№ 31

Лошадь того герба вели обер-офицеры Вилен и Мельников, а за ними конюх.

№ 32

Знамя Делменгортское нес коллежский асессор Алексей Машков.

№ 33

Лошадь того герба вели обер-офицеры Андрей Гессен и Яким Боровиков, а за ними конюх.

№ 34

Знамя Черкасскаго герба нес поручик Шереметев.

№ 35

Лошадь того знамени вели обер-офицеры Абрам Касаткин и Александр Кондлер, а за ними конюх.

№ 36

Знамя Кабардинскаго герба нес секунд-майор Федор Татаринов.

№ 37

Лошадь того герба вели обер-офицеры Яков Смоляников и Дмитрий Попов, а за ними конюх.

№ 38

Знамя Грузинскаго герба нес секунд-майор Михайла Буладев.

№ 39

Лошадь того герба вели обер-офицеры Иван Чумин и Николай Романовский, а за ними конюх.

№ 40

Знамя Карталинскаго герба нес секунд-майор Василий Юшков.

№ 41

Лошадь того герба вели обер-офицеры Петр Свечин и Александр Шемякин, а за ними конюх.

Как все вышесказанные знаменосцы, так и те, кои вели лошадей, и конюхи были все в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером, а лошади были под длинными черными попонами, имея гербы по обеим сторонам.

Разделение 3^е

Церемониймейстер полковник Карл Будберг верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 42

Знамя Иверскаго герба нес штаб-офицер Василий Цыгоров.

№ 43

Лошадь того герба вели обер-офицеры Будаков и Николай Попов, а за ними конюх.

№ 44

Знамя Мстиславскаго герба нес штаб-офицер Штегельман.

№ 45

Лошадь того герба вели обер-офицеры Карл Габриель и Карл Шмит, а за ними конюх.

№ 46

Знамя Витебскаго герба нес артиллерии капитан Шеховской.

№ 47

Лошадь того герба вели обер-офицеры Иван Кремпин и Николай Стахов, а за ними конюх.

№ 48

Знамя Кандийскаго герба нес штаб-офицер Афанасий Гунаропуло.

№ 49

Лошадь того герба вели обер-офицеры Людвиг Инард и Иван Соколовский, а за ними конюх.

№ 50

Знамя Обдорскаго герба нес штаб-офицер Степан Черкасов.

№ 51

Лошадь того герба вели обер-офицеры Иван Затрапезной и Василий Квасов, а за ними конюх.

№ 52

Знамя Удорскаго герба нес штаб-офицер Михайла Гарязин.

№ 53

Лошадь того герба вели обер-офицеры Антон Вигура и Григорий Белоровской, а за ними конюх.

№ 54

Знамя Белозерскаго герба нес штаб-офицер Конон Арентков.

№ 55

Лошадь того герба вели обер-офицеры Иван фон Гак и Петр Мячков, а за ними конюх.

№ 56

Знамя Ярославскаго герба нес штаб-офицер Петр Окунев.

№ 57

Лошадь того герба вели обер-офицеры Сергей Алексеев и Федор Горяинов, а за ними конюх.

№ 58

Знамя Ростовскаго герба нес штаб-офицер Будаков.

№ 59

Лошадь того герба вели обер-офицеры Николай Бровцын и Степан Венечанской, а за ними конюх.

№ 60

Знамя Полоцкаго герба нес штаб-офицер Христоф Герман.

№ 61

Лошадь того герба вели обер-офицеры Петр Грик и Осип Рубанов, а за ними конюх.

№ 62

Знамя Рязанскаго герба нес штаб-офицер Алексей Трунов.

№ 63

Лошадь того герба вели обер-офицеры Петр Анцов и Иван Колгин, а за ними конюх.

№ 64

Знамя Черниговскаго герба нес штаб-офицер Александр Тележников.

№ 65

Лошадь того герба вели обер-офицеры Иван Гросфельд и Дмитрий Микулин, а за ними конюх.

№ 66

Знамя Нижегородскаго герба нес штаб-офицер Николай Катенин.

№ 67

Лошадь того герба вели обер-офицеры Иван Миттак и Василий Корольков, а за ними конюх.

№ 68

Знамя Болгарскаго герба нес штаб-офицер Добянской.

№ 69

Лошадь того герба вели обер-офицеры Пантелеймон Фролов и Петр Водопьянов, а за ними конюх.

Все знаменосцы, те, кои вели гербовых лошадей и за ними конюха, в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером, а лошади покрыты длинными черными попонами, имея нашитые на попоне гербы по обеим сторонам.

Разделение 4^е

Церемониймейстер надворный советник Роман Старков верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 70

Знамя Вятскаго герба нес штаб-офицер Сафьянов.

№ 71

Лошадь того герба вели обер-офицеры Василий Баскаков и Кондратий Куприянов, а за ними конюх.

№ 72

Знамя Пермскаго герба нес секунд-майор Иван Гарновской.

№ 73

Лошадь того герба вели секунд-майор Александр Вольф и поручик Михайла Пантовской, а за ними конюх.

№ 74

Знамя Югорскаго герба нес капитан Петр Тагаев.

№ 75

Лошадь того герба вели обер-офицеры Василий Юрецкий и Афанасий Воробьев, а за ними конюх.

№ 76

Знамя Тверскаго герба нес ротмистр Конной гвардии Петр Римско-Корсаков.

№ 77

Лошадь того герба вели обер-офицеры Михайла Симбургской и Егор Чемоданов, а за ними конюх.

№ 78

Знамя Карельскаго герба нес надворный советник Лобысевич.

№ 79

Лошадь того герба вели штаб-офицер Иван Лавров и поручик Михайла Кашников, а за ними конюх.

№ 80

Знамя Самогидскаго герба нес надворный советник Алексей Комаров.

№ 81

Лошадь того герба вели штаб-офицеры Василий Нертовской и Иосиф Троепольской, а за ними конюх.

№ 82

Знамя Семигальскаго герба нес штаб-офицер Яков Щербинин.

№ 83

Лошадь того герба вели штаб-офицеры Павел Вангер и Иван Федоров, а за ними конюх.

№ 84

Знамя Курляндскаго герба нес подполковник Яков Есипов.

№ 85

Лошадь того герба вели коллежский асессор Кандалинцов и губернский секретарь Алексей Смирнов, а за ними конюх.

№ 86

Знамя Подольскаго герба нес коллежский асессор Сергей Ершов.

№ 87

Лошадь того герба вели секунд-майор Михайло Пастухов и поручик Михайло Сучков, а за ними конюх.

№ 88

Знамя Волынскаго герба нес подполковник Яншин.

№ 89

Лошадь того герба вели капитан Ушаков и поручик Федор Аншевской, а за ними конюх.

№ 90

Знамя Литовскаго герба нес подполковник Сулимов.

№ 91

Лошадь того герба вели секунд-майор Адам Челищев и артиллерии штык-юнкер Иван Кроуз, а за ними конюх.

№ 92

Знамя Таврическаго герба нес майор Бланк-Нагель.

№ 93

Лошадь того герба вели надворный советник Андрей Кейзел и корнет Михайло Карпов, а за ними конюх.

№ 94

Знамя Лифляндскаго герба нес коллежский асессор Карп Матюшкин.

№ 95

Лошадь того герба вели поручики Федор Полоняников и Иван Стрельников, а за ними конюх.

№ 96

Знамя Эстляндскаго герба нес коллежский асессор Евстафий Газенкамф.

№ 97

Лошадь того герба вели надворный советник Иван Бабин и капитан Демьян Головков, а за ними конюх.

Все знаменосцы, те, кои вели гербовых лошадей, и конюхи были в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером, а лошади покрыты длинными попонами с нашитыми по обе стороны на попонах гербами.

Разделение 5^е

Церемониймейстер титулярный советник Иван Богданович верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 98

Знамя Смоленскаго герба нес секунд-майор Иван Догатчиков.

№ 99

Лошадь того герба вели обер-офицеры Иван Башератов и Иван Кистер, а за ними конюх.

№ 100

Знамя Псковскаго герба нес коллежский советник и кавалер Иван Репьев в 1^й раз, а во 2^й надворный советник Михайло Гибнер.

№ 101

Лошадь того герба вели секунд-майор Илья Василевский и поручик Егор Хартулярий в первый раз, а в другой раз вместо Василевскаго подпоручик Иванов, а за ними конюх.

№ 102

Знамя Сибирскаго герба нес коллежский советник и кавалер Петр Вельяминов в первый раз, а во 2^й раз коллежский советник Луговиков.

№ 103

Лошадь того герба вели обер-офицеры Леонтий Эйлер и Александр Лефебер в первый раз, а во 2^й раз вместо Лефебера Андрей Легкой, за ними конюх.

№ 104

Знамя Астраханскаго герба нес капитан лейтенант Иван Головачов.

№ 105

Лошадь того герба вели обер-офицеры Андрей Юрьев и Иван Мартьянов, за ними конюх.

№ 106

Знамя Казанскаго герба нес коллежский асессор Дмитрий Сыромятников.

№ 107

Лошадь того герба вели обер-офицеры Иван Мунд и Петр Бахметьев, за ними конюх.

№ 108

Знамя Новгородскаго герба нес надворный советник Василий Акишов.

№ 109

Лошадь того герба вели коллежский советник и кавалер Иван Соколов и надворный советник Ек в первый раз, а в другой раз унтер-лейтенант Лев Бизяев и поручик Музаркевич, за ними конюх.

№ 110

Знамя Владимирскаго герба нес подполковник Иван Яковлев.

№ 111

Лошадь того герба вели коллежский советник Василий Гаврилов и поручик Иван Перцов в первый раз, а во 2^й раз вместо Гаврилова капитан Александр Лефебер, за ними конюх.

№ 112

Знамя Киевскаго герба нес надворный советник Дмитрий Куликовский.

№ 113

Лошадь того герба вели обер-офицеры Дмитрий Радванский и Кирилл Артамонов, за ними конюх.

№ 114

Знамя Московскаго герба нес секунд-майор Иван Худяков.

№ 115

Лошадь того герба вели обер-офицеры Апарин и штурман Шерухин в первый раз, а во 2^й раз вместо Апарина подпоручик Зыков, за ними конюх.

Все знаменосцы, те, кои вели лошадей, и конюхи были в епанчах, а лошади гербовыя покрыты длинными попонами, и по обе стороны попоны имели нашитые гербы.

№ 116

Штандарт Адмиралтейский нес капитан 1^го ранга и кавалер Данила Козмин, ассистентами при нем капитан 2^го ранга и кавалер Егор Рябинин и капитан лейтенант и кавалер Алексей Корнилов. Все трое в полном мундире.

№ 117

Знамя из черной тафты с Государственным гербом нес артиллерии майор и кавалер Клейнмихель, при нем ассистентами шли коллежские советники и кавалеры Иван Соколов и Василий Гаврилов.

№ 118

Лошадь того знамени, имея герб Государственный наверху, вели премьер-майор Петр Марсочников и секунд-майор Дмитрий Байков, за ними два конюха, все в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером, а лошадь покрыта длинною попоною.

№ 119

Белое знамя нес гвардии Измайловскаго полка капитан Крюков, ассистентами при нем Преображенскаго полка подпоручик Ханыков и прапорщик Кропотов в первый раз, во второй раз вместо Ханыкова поручик князь Волконский в полном мундире.

№ 120

Фрейден-ферд, или радостную лошадь, перья на голове и на крестце в богатой сбруе, попона тоже богатая до самой земли, вели Конной гвардии поручик Дмитрий Поливанов и корнет Генрих Рейн, в полном мундире, за ними два конюха в парадной ливрее.

№ 121

Латником в позлащенных латах был конюшенный капитан Манштерн, на лошади с богатым чепраком, и тому принадлежащим убором с обнаженным мечем, а лошадь вели два конюха в парадной ливрее.

№ 122

Латником в черных латах, держащим обнаженный меч вниз, эфес обвит черным флером, был конюшенный капитан Иван Дерюгин.

№ 123

Печальное знамя, все из черной тафты той же величины, как знамя красное, знамя герцога Шлезвиг-Голштинского, штандарт и белое знамя, оное знамя нес артиллерии майор Михайла Харламов; при оном шли ассистентами артиллерии майор Иван Фок, премьер-майор Николай Беер и флота капитан Федор Демор, все в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером.

№ 124

Лошадь, покрытую длинною черною попоною, влекущаяся по земле, вели коллежский асессор Иван Пашутин и Илья Соломонов, за ними два конюха, все в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером.

Разделение 6^е

Церемониймейстер майор Извеков верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 125

Маршалом со штабом, в епанче, шляпа распущенная с длинным флером, был бригадир Федор Зубов.

№ 126

Герб Шлезвиг-Голстинский нес полковник Роман фон Ломан.

№ 127

Герб Таврический нес надворный советник Александр Никольский.

№ 128

Герб Сибирский нес надворный советник Гейнереихт.

№ 129

Герб Астраханский нес советник Самсон Козляинов.

№ 130

Герб Казанский нес полковник Александр Витавтов.

№ 131

Герб Новгородский нес коллежский асессор Афанасий Пестов.

№ 132

Герб Владимирский нес советник Александр Жохов.

№ 133

Герб Киевский нес артиллерии подполковник Андрей Дувинг.

№ 134

Герб Московский нес коллежский советник Иван Андроников.

Все означенные гербы несли в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером.

№ 135

Государственный большой герб, перед оным шли рядом четыре генерал-майора и кавалера рядом, а именно генерал-майор Львов, Шреметьев, князь Лобанов и Мернин. Несли оный герб артиллерии генерал-майор Густав Гербель, генерал-майор Александр Борисов, бригадир и кавалер Кожин и артиллерии полковник и кавалер Рейнголд Польман; при нем ассистентами полковник Степан Махотин и бригадир Иван Марсочников, все в мундирах.

№ 136

Маршал от Магистрата градский глава от купечества надворный советник Николай Резвой со штабом, за ним магистратские члены и секретари по три в ряд, все в черных епанчах, шляпы распущенные с длинным флером, всех числом 21 человек. За ними от каждого цеха по значку, тоже все в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером по три в ряд, всех числом 66 человек.

Разделение 7^е

Церемониймейстер бригадир барон Андрей Фридригс верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 137

Маршал Академии наук со штабом бригадир Николай Чихачов, за ним профессоры и адьюнкты Академии наук и художеств и народных училищ, не ниже секретаря по три в ряд, в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером, всех числом 18 человек.

№ 138

Маршал от Опекунскаго Совета со штабом коллежский советник Иван Сумбатов, за ним шесть членов по три в ряд, все в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером.

№ 139

Маршал Медицинской коллегии со штабом статский советник барон Аш, за ним несколько докторов, штаб-лекарей, лекарей по три вряд, все в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером всех числом 9^ть человек.

№ 140

Маршал Губернскаго правления со штабом статский советник Николай Алексеев, за ним всех палат и всех под ведомством оного находящихся присутственных мест несколько членов не ниже секретаря, по три в ряд в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером, всех числом 21 человек.

Разделение 8^е

Церемониймейстер бригадир князь Тенишев верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 141

Два маршала Адмиралтейской Коллегии со штабами, вице-адмиралы господин Лупандин и Амандус Берх, за ними подчиненные Адмиралтейской Коллегии разного звания чины не ниже секретаря по три в ряд, в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером, всех числом 21 человек.

№ 142

Два маршала Военной Коллегии со штабами, генерал-майоры граф Дмитрий Зубов и Борис Леццано, шляпы распущенные с длинным флером, за ними Военной Коллегии департаментов разные чины, не ниже секретаря по три в ряд, в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером; всех числом 21 человек.

№ 143

Два маршала Государственной Коллегии иностранных дел со штабами: статский советник Григорий Кондойди и коллежский советник Александр Яковлев; за ними в классах состоящие чины, не ниже секретарского чина по три в ряд, шляпы распущенные с длинным флером; всех числом 15 человек.

№ 144

Два маршала от Правительствующего Сената, два сенатора с жезлами: Щербачев и князь Щербатов, за ними сенаторы: генерал-рекетмейстер, обер-прокуроры и обер-секретари, разумеется, Правительствующаго Сената и Синода, тоже по три в ряд, все в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером; всех числом 24 человека.

Разделение 9^е

Церемониймейстер артиллерии майор барон Фридригс верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 145

Вся Духовная процессия, имея в руках зажженные восковые свечи, которых числом было всех 360 человек, которые шли по учреждению Митрополита Новгородскаго и Санкт-Петербургскаго Гавриила с приличным великолепием высокому достоинству в Бозе почивающих высочайших особ великого Государя Императора и великой Государыни Императрицы.

№ 146

Два герольдмейстера в их траурных сюперверсах и сапогах, имея их жезлы в руках, Его императорскаго величества камергер князь Щербатов и действительный статский советник Кацарев шли оба рядом.

№ 147

Четыре полковника с четырьмя государственными мечами, несомые острием вниз, в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером по два в ряд артиллерии подполковник Василий Сверчков, коллежский советник Василий Кокушкин, полковник Василий Чечерин и полковник Андрей Щербинин.

Кавалерии и регалии

№ 148

Кавалерию Польскую нес генерал-майор князь Борис Голицын, ассистентами при нем подполковник Титов и надворный советник Ефремов.

№ 149

Кавалерию Прусскую нес гофмаршал двора Государя цесаревича и Государыни великой княгини его супруги граф Головин, ассистентами при нем бригадиры Семен Окунев и Скрипицын.

№ 150

Кавалерию Шведскую нес генерал-майор князь Волконский, ассистентами при нем действительные статские советники Иван Шамшев и Дмитрий Алымов.

№ 151

Кавалерию Владимирскую нес генерал-прокурор князь Алексей Куракин, ассистентами при нем артиллерии полковники Кнобель и Сапожников.

№ 152

Кавалерию Георгиевскую нес тайный советник граф Миних, ассистентами при нем артиллерии полковники Польман и Базель.

№ 153

Кавалерию Аннинскую нес гофмейстер Его императорскаго величества Николай Загрявской, ассистентами при нем статские советники Вейдемейер и Рубан.

№ 154

Кавалерию Александровскую нес гофмейстер Его императорскаго величества князь Сергей Гагарин, ассистентами при нем статский советник Гурьев и коллежский советник Обресков.

№ 155

Кавалерию Екатерининскую нес Его императорскаго величества егермейстер Алексей Потемкин, ассистентами при нем бригадир Толстой и статский советник Кузминской в первый раз, а в другой вместо Кузминскаго унтер-егермейстер Аксаков.

№ 156

Кавалерию Андреевскую нес генерал-лейтенант князь Василий Долгоруков, ассистентами при нем камер-юнкер Его императорскаго величества барон Будберг и камер-юнкер Их императорских высочеств князь Голицын.

№ 157

Корону Таврическую нес обер-гофмейстер граф Румянцев, ассистентами при нем бригадиры Павел Скворцов и Алексей Жеребцов.

№ 158

Корону Сибирскую нес действительный тайный советник граф Заводовский, ассистентами при нем действительный статский советник Дмитрий Камынин и бригадир Василий Васильчиков.

№ 159

Корону Астраханскую нес генерал-аншеф граф Стакельберх, ассистентами при нем советники Иван Лазарев и Осип Леццано.

№ 160

Корону Казанскую нес в первый раз генерал граф Орлов, а во второй генерал-лейтенант Измайлов, ассистентами при нем бригадиры Шепелев и Ислемьев.

№ 161

Государственную державу нес обер-шенк князь Несвицкой, ассистентами при нем бригадиры князь Сергей Голицын и Петр Озеров.

№ 162

Государственный скипетр нес обер-егермейстер князь Голицын, ассистентами при нем бригадиры Григорий Спиридовьев и Владимир Грушецки.

№ 163

Корону Императорскую нес вице-канцлер князь Куракин, ассистентами при нем камергер граф Толстой и камер-юнкер князь Черторижской.

Все, как те особы, кои несли, так и ассистенты их, в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером, а несомые регалии лежали на золотых глазетовых подушках, обложенные серебряным широким гасом, и у каждой подушки по 4 серебряные же кисти.

№ 164

Два церемониймейстера с их траурными жезлами, церемониймейстер Гурьев, а другой в должности церемониймейстера камер-юнкер Демидов.

№ 165

Обер-церемониймейстер с его траурным жезлом, один тайный советник Валуев.

№ 166

Придворных два протодьякона, за ними 4 придворных священника несли две Святые иконы, за коими следовал духовник.

Разделение 10^е

Церемониймейстер полковник Шапошников верхом, шарф чрез плечо из чернаго и белаго крепа.

№ 167

Печальная колесница, заложенная восьмью лошадьми, на которую возложено было в гробе тело покойной государыни, покрытое покрывалом из золотаго глазета с вышитыми гербами, 4 кисти у покрывала держали 4 императорских камер-юнкера, лошадей под черными попонами вели, а именно: полковник Чайников, надворные советники Кристин, Вильгельм, Матушкин, Малиновский, фон Брин, коллежский советник Репьев, гвардии капитан-поручик Толстой; над гробом несли богатый балдахин, у штангов и кистей котораго были генерал-майоры Гантвиг, граф Дикер, Александр Стурман, действительный статский советник Иван Еворский, контр-адмирал Ханыков, генерал-поручик Шамшев, действительный статский советник Сушков, бригадиры: Цурмиллен, князь Петр Долгорукий, Сафонов, Александр Хвостов, Ранцов, Симонов, Аладин, вице-адмирал Лупандин, поодаль от них шли по обе стороны камергеры и камер-юнкеры, кои были при гробе.

№ 168

За первою печальною колесницею ехала вторая, заложенная тоже восьмью лошадьми, на которую возложено было во гробе тело покойнаго Государя, покрытое покрывалом из золотаго глазета с вышитыми гербами, 4 кисти покрывала держали 4 камер-юнкера, лошадей под черными попонами вели полковник Хотяинцов, подполковник Вепрейский, надворные советники Наумов, Жандр и Старков; майоры Савинов, Саблуков и Стурыгин. Над гробом несли богатый балдахин, у штангов и кистей котораго были генерал-поручики Грушецкий, Тючков, тайные советники Молчанов, Саблуков, Колычов, генерал-майоры Тарбеев, Алексей Корсаков, Рамбург, Марков и Хитрово; действительные статские советники Ходнев, Алексеев; статские советники Мартьянов, Матвеев, Филисов; контр-адмирал Воинович, вице-адмиралы Повалишин, Козляинов и Черкасов.

По обе стороны обеих колесниц шли по 30^ти артиллерийских кадет, на каждой стороне с зажженными факелами, на коих были знаки с гербом, как кадеты, так придворные кавалеры, те, кои были при штангах и кистях у обеих колесниц, все были в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером; шли тоже начиная от регалиев по обе стороны, тоже по обе стороны обеих колесниц и по обе стороны Императорской фамилии кавалергарды без ружей в богатом уборе.

№ 169

За печальными колесницами шли два гофмаршала, граф Тизенгаузен и граф Виелогорской, а за ними обер-маршал граф Шереметев с их траурными жезлами, в епанчах, шляпы распущенные с длинным флером.

За ними Его императорское величество в длинной траурной мантии, ассистентами при высочайшей Его особе генерал от кавалерии граф Салтыков и адмирал Синявин.

Шлейф несли 4 императорских камергера, а конец шлейфа нес в должности обер-камергера действительный тайный советник Чертков, поодаль по сторонам шли Его императорскаго величества адъютанты.

За Его императорским величеством изволила идти Ея императорское величество, имея на главе капу, покрывающую высочайшую Ея особу черным крепом, имея весьма длинный шлейф, который несли императорские камергеры; ассистентами при высочайшей Ея особе были генерал от Инфантерии князь Юрий Долгорукий и действительный тайный советник граф Строганов.

За Их императорскими величествами следовали Их императорския высочества Государь цесаревич Александр Павлович и Государь великий князь Константин Павлович и обе государыни великие княгини, все с Их ассистентами, и с теми кавалерами их дворов, кои несли Их шлейфы. А ассистентами при них были генерал-поручики Вадковский, Голенищев-Кутузов, Попов и Бенкендорф, да тайные советники Саккен, Пастухов, граф Румянцев, князь Белосельский и Зиновьев.

За Их императорскими высочествами следовали в числе свойственников покойнаго Императора и покойной Императрицы вначале штатс-дама графиня Катерина Васильевна Скавронская и обер-шталмейстер Лев Александрович Нарышкин; ассистентами при первой были статской советник Щербинин и полковник Албрехт, а при последнем два графа Вобана, а шлейфы их несли собственныя их служители.

За ними следовали все штатс-дамы, камер-фрейлины и все фрейлины по две в ряд, а за ними отставшие за разбором при равных должностях придворные кавалеры.

За кавалерами камердинеры: Тюлпин, Зотов, Метков, Гауерт, Кеслин, Соколов, мундшенк 6^го класса Гридянин, парикмахер Михайлов. Камер-юнферы: Скороходова, Перекусихина, Алексеева, Палипути, 2 Зверевы, Гуций и Бальш. Лейб-медики и хирурги, действительныя статские советники Бек и Кельхен, коллежския советники Фрейганг и Блок, надворный советник Лидурс и Розберг, все в епанчах, шляпы распущенныя с длинным флером.

№ 170

Два маршала со штабами, статские советники Ильин и Крюковской, за ними дамы.

№ 171

Гофмаршал печальной комиссии с траурным жезлом в епанче, шляпа распущенная, с длинным флером, тайный действительный советник князь Юсупов, за ним коллежские асессоры: Кривцов и Охлопков, секунд-майор Савинов, Коллегии Иностранных дел переводчик Латынин, капитан Титов, коллежский секретарь Зряхов, секретарь Шмит, губернские секретари Комаров и Соболев, поручики Комаров, Сабуров и Швыкин.

За комиссиею в первой раз взвод сухопутных кадет, а во второй взвод кавалергардов верхами.

Содержание

Вместо предисловия

Гнилой год (сентябрь 1773 – март 1774 гг.)

Красный Кафтан (июнь – июль 1789 г.)

Союз львов и орлов (август – сентябрь 1796 г.)

Затмение свыше (ноябрь – декабрь 1796 г.)

Вместо эпилога

Приложения. Документы из архивов

1. Записка французского посланника в Петербурге Дюрана-Дистрофа о внутренней и внешней политике России в 1772 г.

2. Из бумаг великого князя Павла Петровича

Письмо великого князя Павла Петровича Н.И. Панину от 2 сентября 1781 г.

Записка разговора Его императорского высочества великого князя Павла Петровича с королем польским в бытность великого князя в Варшаве в 1782 году

Шифр для переписки с великой княгиней Марией Федоровной во время пребывания великого князя в финляндской армии в 1788 г.

3. Из личной переписки французского посланника в Петербурге графа Луи-Филиппа де Сегюра (1785-1789 гг.)

4. Протокол 5-ой российско-шведской конференции о согласовании проектов союзного трактата и договора о браке шведского короля Густава IV Адольфа с великой княжной Александрой Павловной

5. Историческая записка о переговорах о браке великой княжны Александры Павловны со шведским королем Густавом IV Адольфом после сентября 1796 г.

6. Объявление о трауре по случаю кончины императрицы Екатерины II

7. Церемониал перенесения праха покойного императора Петра III из Александро-Невской лавры в Зимний дворец

[1] Интересно, что при этом В. О. Ключевский едва не дословно повторил фразу С. М. Соловьева, аналогичным образом оценившего итоги допетровского периода российской истории.

[2] Никаких сомнений - я в Петербурге (фр.)

[3] Впрочем, в первом, 1838 г., издании биографии Фонвизина., Петр Андреевич, вернее, его цензор вел речь об «энциклопедической державе» (Времена были суровые, николаевские).

[4] С 1768 г. Д.А. Голицин был российским посланником в Гааге.

[5] Комнатный слуга. (фр.)

[6] АВПРИ, фонд «Сношения России с Голландией» оп. 50/6, дело 150, листы 1 - 5 с оборотом.

[7]

[8] Рассуждать - значит чувствовать (фр.)

[9]«О человеке, его интеллектуальных свойствах и его образовании» (фр.)

[10] АВПРИ, фонд «Сношения России с Голландией», опись 50/6 дело 152, лист 3.

[11] Отец Карла Нессельроде, министра иностранных дел России в первой половине XIX века.

[12] Согласно германскому феодальному праву по достижении 18-летнего возраста Павел Петрович вступал в права владения своими наследственными землями в Шлезвиг-Голштейне.

[13] Корпоративный дух (фр.).

[14] Мои действия докажут Вам, Ваше Величество, что если речь идет о выборе между тем, чтобы Вам нравиться, Вам повиноваться, или следовать предрассудкам, которые превращают общественное мнение в строгого и страшного судью, то я сделала его без колебаний. (фр.) – ГАРФ, ф.728, оп.1, ч.1, д.212, стр.2-3.

[15] Великий князь уже сделал свой выбор, и сестры невесты сопровождают ее только потому, что матери не хотелось оставлять их одних дома (фр.).

[16] Так хорошо подготовлена, что не будет следовать ничьим советам, кроме советов графа Панина. (фр.).

[17] Все хотят управлять этой женщиной (фр.) – здесь и далее переписка Екатерины с бароном Черкасовым приводится по рукописи директора московского Главного Архива МИД барона Ф. Бюлера «Correspondence inédite de Catherine II avec le baron Czerkassow, recqueillie et commenté par son arrière petit fils le baron Théodor Bhûler» – ГАРФ, ф. 728 «Рукописные материалы библиотеки Зимнего дворца», оп. 1 ч. 1, д. 212. При публикации («Русский Вестник» 1870-71 гг.) статьи Ф. Бюлера «Два эпизода из царствования Императрицы Екатерины II» в текстах писем Екатерины сделаны значительные опущения.

[18] Не разъединяла, а соединяла помыслы тех, с кем встретится в Петербурге (ф).

[19] Их внешность не особенно выразительна (ф).

[20] Пр. Амалия красива, имеет хороший цвет лица, брюнетка, того же высокого роста, что и ее мать, хорошо сложена, очень вежлива, очень приятна в обращении. Пр. В. (Вильгельмина – П.С.) меньше ростом, не так хорошо сложена, глаза того же цвета, что и волосы, лицо лоснящееся, не так красива, как старшая, более светловолосая, цвет лица красноватый, возможно, разгоряченный путешествием, выражение его – фальшивое, как у генерал-лейтенанта кн. Прозоровского, впрочем, очень привязана к матери (фр.). Пр. Луиза будет более красива, если я не ошибаюсь.

[21] Осмелюсь ли сказать, Ваше величество? Лицом она немного похожа на господина Великого князя (фр.) – ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч. 1, д. 212, л. 154-155.

[22] 30 августа 1773 года.

[23] АВПРИ ф. секретнейшие дела (Перлюстрации) оп. 612, д. 31, лл. 398, 398 об.

[24] Теплое время года (фр.).

[25] *Суета, мой друг, суета. (фр.)

[26] Цитируется с сохранением стилистики оригинала по «Автобиографической записке» Ф.-М. Гримма, опубликованной в Сборнике императорского российского исторического общества, т. 2,. СПб, 1868 г., стр. 324-393.

[27] Сударыня (фр.).

[28] Государыня (фр.).

[29] Скука и одиночество (фр.).

[30] Раздавить гадину (фр.).

[31] Один поляк - душка, два поляка - ссора, три поляка - это уже польский вопрос (фр.).

[32] В четверть печатного листа (лат.)

[33] Смесь философская, историческая и т.п. С 5 октября по 3 декабря 1773 года.

[34] «Смесь философская...» была издана М. Турне в 1899 г. в Париже в книге «Дидро и Екатерина II». В русском переводе текст записок Дидро впервые появился в 1903 г. со значительными пропусками и искажениями. Научная редакция «Смеси» с восстановлением измененного М. Турне порядка их расположения в соответствии с оглавлением, сделанным самим Дидро, включена в X том собрания сочинений Д. Дидро (Москва, 1947 г.), вводный очерк и примечания П.И. Любинского.

[35] Листки (фр.) – так сам Дидро именовал свои заметки – “Dernier feuillet” («Последний листок»), “Feuillet sur l’Encyclopédie”( «Листок об Энциклопедии»).

[36] ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч. 1, e.хр. 217.

[37] Первая же политическая записка, если она попадет ей в руки, будет выброшена подальше (фр.).

[38] С самого начала (буквально - с яйца) (лат.).

[39] Charlemagne (фр.) - Карл Великий.

[40] Необходимое условие (лат.)

[41] Русские никогда не смогут по-настоящему устроить свою государственную жизнь, т.к. они попытались сделать это слишком рано. Петр был гениальным имитатором, он не обладал настоящей гениальностью, которая создает все из ничего… Он начал делать немцев, англичан, тогда как ему надо было создавать русских, и тем самым помешал своим подданным стать такими, какими они могли бы быть… (фр.)

[42] Империя русских захочет подчинить себе Европу, но сама окажется подчиненной. Татары, ее подданные и соседи, станут ее и нашими хозяевами: эта революция мне кажется неминуемой. (фр.)

[43] Аксиом, способных разрушить стены (фр.)

[44] Мне ничего об этом не известно (фр.)

[45] Составители Х тома сочинений Дидро скорректировали хронологию, предложенную М. Турне.

[46] В переписке английского посла Ч. Хенбери-Вильямса с Екатериной осенью 1756 г. есть упоминание о том, что уже в это время великая княгиня поддерживала контакты с послом в Стокгольме. «Письма Панина доставили мне большое удовольствие. Особенно последнее. Оно так прелестно, что я могу угадать в его авторе будущего вице-канцлера», — писал Вильямс Екатерине в октябре 1756 г. – ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч. 1, д. 130, стр. 83.

[47] Размышляя о причинах такой уступчивости со стороны Екатерины, трудно не прийти к выводу, что историкам, к сожалению, мало что известно как о ее отношениях с Паниным до 1762 г., так и о назначении Никиты Ивановича на ключевую в династическом отношении должность обер-гофмейстера – якобы по рекомендации М.И. Воронцова.

[48] Я была обязана этим людям всем – (фр.)

[49] Добрый как барашек, он имел куриное сердце – (фр.).

[50] Его ум был естественен, он всегда шел своим путем, а я только следовала за ним – (фр.).

[51] Впоследствии Фридрих признавался, что проект раздела Польши, приписанный им графу Рохусу-Фридриху Линару, датскому послу в Петербурге в первой половине 50-х годов XVIII века, был плодом его собственной фантазии.

[52] Согласно этому договору, подписанному послом с реис-эффенди (министром иностранных дел Турции) в июле 1771 г., Австрия обязывалась за субсидии от Турции в 11,5 млн. талеров добиться от России «путем переговоров или силой оружия» возвращения Османской империи «всех крепостей, провинций и территорий», занятых русскими войсками. Лишь весной 1772 г. в Вене было объявлено о дезавуировании «субсидного договора».

[53] Фельдмаршал Александр Михайлович, полный тезка вице-канцлера.

[54] В английских архивах хранится еще более любопытное свидетельство глубоких заблуждений (или упрямства?) Кэткарта. В конверт с депешей сменившего его на посольском посту Р.Гуннинга от 13 июля 1772 г. (менее чем за две недели до подписания конвенции о разделе) вложена записка Кэткарта, адресованная Рошфору, следующего содержания: «Mr. Panin assured me positively yesterday that nothing was agreed or determined between the three powers rather than they would avoid a war on account of the affaires of the Republic» («Г-н Панин определенно заверил меня вчера, что между тремя державами не согласовано и не решено ничего, кроме стремления избежать войны из-за дел Республики») – Public Record Office, Russia – 90, p.148.

[55] «Мнения, основанные на дружбе и доверии» (фр.)

[56] Силу и внутреннюю структуру, соответствующие подобному предназначению

[57] АВПРИ, ф. Сношения России с Англией, оп. 35/1, д. 247, лл. 58-58об. (шифр.).

[58] Звание действительного тайного советника (соответствующее, согласно Табели о рангах, высшему званию фельдмаршала).

[59] Я останусь нарочно для того, чтобы злить ее (фр.). ГАРФ, ф.728, оп.1, ч.1, д.130 «Mémoires du roi Stanislas-Auguste…», v.7, pp.100-102.

[60] Родился 11 июля 1711 г. в г. Апенраде (Дания). – Здесь и далее биографические данные на Сальдерна даются по A. Erdmann-Degenhardt «Im Dienste Holsteins — Katharina die Grosse und Caspar von Saldern», Rendsburg, 1986 — «На службе Голштинии — Екатерина Великая и Каспар фон Сальдерн», Рендсбург, 1986.

[61] Письмо Сальдерна Екатерине с планом сочинения о Голштинии хранится в АВПРИ, Ф. «Сношения России с Польшей», оп. 79/6, т.1009, лл. 1- 1 об, автограф, франц. яз. и лл. 2-13, подлинник, франц. яз.

[62] Существует и другая версия того, как развивался «заговор Сальдерна». Французский посол в Петербурге Дюран полагал, что когда Панин попытался забрать у него документ, подписанный Павлом, голштинец показал его Екатерине. Памятная записка Дюрана, в которой излагается этот эпизод, публикуется в приложении.

Там же смотри письмо Сальдерна Екатерине от 7 (18) ноября 1773 г. из Киля, в котором тот отвечает на выдвинутые в его адрес обвинения.

[63] Мадмуазель Победа – прозвище, которым Дидро и Гримм называли Колло.

[64] Вы уже знаете это, но я повторю еще раз, что цель моей политики по отношению к России состоит в том, чтобы удалить ее, насколько возможно, от дел Европы (фр.).

[65] Преимущество в занимаемом месте на протокольных мероприятиях.

[66] Я человек необъяснимый (фр.).

[67] Ваше величество (фр.)

[68] Ваше христианнейшее величество (фр.)

[69] Никудышные люди (нем.)

[70] Поменьше посещайте нашего посла. На тех, кто с ним связан, принято смотреть как на шпионов (фр.).

[71] АВПРИ, ф. «Сношения с Австрией», д. 3216, л. 93-95 (с оборотом).

[72] Агент Д.М. Голицына в посольстве Луи де Рогана.

[73] АВПРИ, ф. «Сношения с Австрией», д. 560, л. 42-44.

[74]Демон – (арх.).

[75] Великий князь будет также ходить к ней (Екатерине – П.П.) дважды в неделю, по утрам, чтобы, наконец, получить некоторое представление о (государственных – П.П.) делах (фр.).

[76] На парадной постели (фр.).

[77] Была шокирована (фр.).

[78] ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч. 1, д. 218, стр. 54.

[79] Благодеяния (фр.)

[80] Турчонок (фр.).

[81] Мне было немного больно узнать, что он не мог жениться на той, на которой обязан был по закону. (фр.)

[82] ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч. 1, д. 218, стр. 55.

[83] ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч. 1, д. 156, стр. 7-8.

[84] ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч. 1, д. 156, стр. 55-56.

[85] ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч. 1, д. 424, л. 2.

[86] «Слушайте, дорогой друг, вы вчера мне сказали, что повышения по службе и т.п. не должны зависеть от постороннего доклада или запамятования (т.е. от того, забыли или не забыли доложить – П.П.), но от моей власти. В каком-то смысле, безусловно, да, но в другом – нет, не «да». Я поставила целью моего царствования благо Империи, общественное благо и благо частных лиц, но все это – вместе, в унисон».

«Я сочла необходимым дать этот отчет. Если у вас есть возражения или вопросы ко мне прошу высказать их, потому что я люблю отдавать отчет в том, что делаю или сделала» - ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч., д. 432.

[87] Милый развратник (фр.)

[88] Интимном кружке (фр.)

[89] Остротах (фр.)

[90] Поверенного душевных тайн (фр.)

[91] Речь идет о сочинении И.И. Бецкого «Учреждения и уставы, касающиеся до воспитания и обучения в России юношества обоего пола». В 1773 году печаталось ее второе издание.

[92] Дидро не знал, что еще в 1759 г. полная коллекция анатомических моделей М. Биерон была приобретена для Петербургской медико-хирургической академии.

[93] АВПРИ, ф. «Секретнейшие дела (перлюстрация)» д. 12, лл. 30-39.

[94] Как следует из текста депеши (АВПРИ, ф. «Сношения с Австрией», д. 32/6, л. 110 (с оборотом)), под этим именем скрывался тайный осведомитель французского посланника, служивший у графа Александра Воронцова.

[95] Так в тексте. Следует читать – трехлетняя.

[96] Текст письма приводится по превосходному изданию «Екатерина II и Г.А. Потемкин» под редакцией В.С. Лопатина (Москва, 1998 г.).

[97] Ну что же, генерал, давайте поэнциклопедируем (фр.)

[98] В шею около ушка (фр.)

[99] «L’Habit Rouge» (в лексике XVIII века «красный кафтан») – так называла Екатерина А.М. Дмитриева-Мамонова в переписке с Ф.-М. Гриммом.

[100] Это невозможно (фр.).

[101] Прекрасная Франция (фр.).

[102] К. Валишевский «Вокруг трона», М. 1911, с.173 – цит. по В.С. Лопатин «Письма, без которых история становится мифом» - «Екатерина II и Г.А. Потемкин. Личная переписка, 1769-1791 гг.», М., 1997, с.479.

[103] В.С. Лопатин «Письма, без которых история становится мифом» - «Екатерина II и Г.А. Потемкин. Личная переписка, 1769-1791 гг.», М., 1997, сс.514-515.

[104] «Переписка…», сс.94-95.

[105] В.С. Лопатин «Письма, без которых история становится мифом» - «Переписка…», сс.523-524.

[106] Высокого роста и хорошего сложения, с лицом калмыка, однако, исполненным ума (фр.).

[107] Более соединены сердцем, чем кровью (фр.)

[108] Образованный человек (фр.)

[109] О боже, боже, Очаков (фр.).

[110] Прошу вас сказать как бы между прочим Сегюру с той твердостью, что я у вас знаю, что я вольна объявлять войну когда, кому и как мне это покажется нужным. Вы любите Сегюра, потому что он любезен – я тоже люблю его. Но я никогда не забываю, что Франция – величайший враг России и Екатерины II. А поскольку вы уверяете меня, что привязаны к своей родине (пропуск. – П.П.) должны работать во имя общего блага.

Не сердитесь на уроки, которые, как видите, я вам даю. Вы молоды – и немножко французите. Оба эти обстоятельства и побуждают меня их давать» - ГАРФ, ф. 728, оп. 1 ч. 1, д. 328.

[111] Перемена союзов (фр.).

[112] «Он разумен и будет присутствовать в Совете, чтобы иметь там свой глаз», — сказала Екатерина А.В. Храповицкому, назначая А.М. Дмитриева-Мамонова в Государственный совет 21 июня 1788 г., накануне назревавшей войны со Швецией – «Памятные записки А.В. Храповицкого», М., 1862, с.69.

[113] Избалованный ребенок (фр.)

[114] «По-прежнему желая, чтобы ты и твоя семья пользовались совершенным благополучием, и, видя, как нынешнее положение тебя тяготит, я намерена устроить счастье по-другому. Дочь графа Брюса – самая богатая и блестящая партия в России. Женись на ней. На следующей неделе граф Брюс будет дежурить здесь. Я распоряжусь, чтобы его дочь приехала вместе с ним. Анна Никитична постарается, чтобы это дело приведено было к желаемому окончанию. Я, со своей стороны, ей помогу, и таким образом ты сможешь остаться на службе» (фр.).

[115] «Руки мои дрожат. Как я Вам уже писал, я одинок. Здесь у меня нет никого, кроме Вас. Теперь я вижу все, и, сказать по правде, чувствую себя обязанным Вам во всем. Бог наказал бы меня, если бы я вел себя неискренне. Мне состояние и состояние моей семьи Вам известно: мы бедны, но я не позволил бы себе ни увлечься богатством, ни быть обязанным кому бы то ни было, кроме Вас, но, конечно, не Брюсу. Если Вы хотите дать основание моей жизни, позвольте мне жениться на княжне Щербатовой, фрейлине, которую мне хвалили Рибопьер и многие другие. Она не будет упрекать меня в недостаточном состоянии, и я не буду вести беспорядочное существование. Я думаю обосноваться у моих родителей. Пусть Господь рассудит тех, кто привел нас в это положение. Не стоит говорить Вам, что все это останется в тайне. Вы знаете меня достаточно. Я целую Ваши ручки и ножки и сам не вижу того, что пишу» (фр.).

[116] Вы избавили бы меня от многих неприятностей, если бы сделали то признание летом (фр.).

[117] Ваша двойственность, двойственность… (фр.)

[118] От чихания не умирают (фр.).

[119] АВПРИ, ф. «Сношения России с Турцией», оп.89/8, 1787 г., д.786, лл.34-38об.

[120] Этот текст цитируется по готовящемуся к изданию 47 тому «Политической корреспонденции Фридриха Великого (апрель – декабрь 1782 г.)», документ № 29457. Копия его любезно предоставлена составителем доктором М. Альтхоффом.

[121] Дополнения к нему Иосиф II сделал в письме Екатерине от 11 января 1783 г.

[122] Подробнее о «Греческом проекте» см.: Маркова О.П. «О происхождении так называемого «Греческого проекта» — История СССР, 1958, № 4; Арш Г.Л. «Предыстория «Греческого проекта» – «Век Екатерины II. Дела балканские», М., 2000, сс.209-213; Виноградов В.Н. «В круговороте международных дел» – там же, сс.204-209, его же – «Самое знаменитое в истории личное письмо» – там же, сс.213-219.

[123] «Екатерина II и Г.А. Потемкин…», с.232.

[124] Там же, с.233.

[125] Кстати (фр.)

[126] И.А. Остерман – вице-канцлер.

[127] Авпри, ф. «Сношения России со Швецией», оп.96/6, д.1117, лл.1-8об., подлинник.

[128] «Памятные записки А.В. Храповицкого, статс-секретаря императрицы Екатерины II», М., 1862, с.72.

[129] Чем мы сегодня занимаемся, историей? (фр.).

[130] Атмосферу недоверия и взаимных подозрений, создавшуюся к 1788 г. между «большим» и «малым» дворами, сложные отношения великокняжеской четы с приближенными Екатерины и иностранными послами при русском дворе характеризует «Шифр для переписки с великой княгиней Марией Федоровной во время пребывания великого князя в финляндской армии», публикуемый в Приложениях.

[131] См. для сравнения описание Павла Петровича поведения Фридриха Великого в итальянской опере-буфф – «Записка разговора Е.И.В. великого князя Павла Петровича с Королем Польским в бытность великого князя в Варшаве» - Приложения.

[132] Прусский король Фридрих-Вильгельм II.

[133] Archive des affaires étrangères Paris. Corespondance Ségur mai-aoùt 1789 N 44, juillet 1789, pp 146-150.

[134] В России нельзя считать излишними самые большие предосторожности по сохранению тайны шифров (фр.).

[135] «Mémoirs ou Souvenirs et anecdotes» par M. le comte de Ségur, Paris, 1826, v.2, pp. 222—223.

[136] АВПРИ, ф. «Сношения России с Францией», 1786 г., оп. 93/6, д. 633а, л. 6.

[137] Там же, л. 8.

[138] Мои карманные послы (фр.).

[139] Противник королевской власти (фр.).

[140] Генеральные штаты (фр.).

[141] Игра слов – «autrichienne» (австриячка) – «autre chienne» (собака).

[142] От La Fayette – Лафайет.

[143] Аксиомы, способные разрушить стены (фр.).

[144] Как человека амбициозного (фр.).

[145] АВПРИ, ф. «Секретнейшие дела» (перлюстрация), оп. 6/2, д. 30, лл. 266—266 об.

[146] Неожиданный поворот (фр.).

[147] АВПРИ, ф. «Секретнейшие дела» (перлюстрация), оп.6/2, д.30, л.279.

[148] Там же, лл.442-442 об.

[149] ...и большую легкость (фр.).

[150] Нельзя ответить так сразу (фр.).

[151] И эта вечная теснота в груди. Это его любовь, его двуличие душили его (фр.).

[152] Они должны быть вне себя от счастья, но они почему-то плачут. Что за чудной человек, этот Красный кафтан (фр.).

[153] Трудно быть более ограниченным (фр.).

[154] Он все равно уже здесь (фр.).

[155] Герцог Курляндский Петр Бирон был женат третьим браком на графине Шарлотте Медем.

[156] И.И. Местмахер – посланник в Митаве (до 1789 г.), затем в Дрездене.

[157] Г.И. Шелехов – известный сибирский купец и мореплаватель, основатель поселений на островах Тихого океана и побережье Северной Америки.

[158] «Памятные записки А.В. Храповицкого…», с.59.

[159] Тацит, Корнелий – великий древнеримский историк (ок. 55 – ок. 120).

[160] Прокопий Кесарийский – византийский историк VI в. н.э. Наряду с официальной хроникой войн Юстиниана создал «Тайную историю», в которой описал деспотическое правление этого императора.

[161] Он торопится, поэтому через восемь дней после сегодняшнего дня (фр.).

[162] «Памятные записки А.В. Храповицкого…», с.196.

[163] Записки (фр.).

[164] «Екатерина II и Г.А. Потемкин…», с.356.

[165] «Екатерина II и Г.А. Потемкин…», с.357.

[166] Там же, с.361.

[167] Там же, с.364.

[168] «Он проберется в Константинополь», — сказала Екатерина Храповицкому, принимая его на службу в апреле 1788 г. – «Памятные записки А.В. Храповицкого…», с.58.

[169] Как поддерживать наш престиж, если мы сами признаем наше нынешнее бессилие? Кому нужен союз с нами, если мы откладываем его заключение до подписания мира с турками; то есть до того момента, когда, как полагают в России, они уже не будут нуждаться в нашей поддержке? (фр.)

[170] Замочник (фр.). Прозвище Людовики XVI, коллекционировавшего замки различных конструкций.

[171] «Свобода, равенство, собственность» – первоначальный лозунг Французской революции. «Братство» появилось позже.

[172] Как, не будучи к этому обязанным? (фр.).

[173] Я вижу мир в розовом цвете (фр.).

[174] Дурной тон ( фр .).

[175] «Mémoires ou souvenirs et anecdotes par M. le comte de Ségur, Paris, 1826, v.3, p.507-508

[176] «Большой страх» – под таким названием в истории французской революции остался период крушения феодальных привилегий после взятия Бастилии.

[177] Екатерин Великий (фр.).

[178] Это его утешит. В конце концов, можно ему подыскать какое-то место (фр.).

[179] Епитрахиль (фр.).

[180] Одно из папских облачений (фр.).

[181] «Копия с собственноручной записи Императрицы Екатерины второй, найденная в бумагах князя Безрородко» — ГАРФ, ф. 728, оп. 1, д. 424, л. 1.

[182] Здесь – не случайно – П.П.

[183] Письмо Г.А. Потемкина Екатерине II от 5 февраля 1788 г. цитируется по «Екатерина II и Г.А. Потемкин. Личная переписка. 1769—1791 гг.», М.: 1997 г., под редакцией В.С. Лопатина, сс.265-267.

[184] Метафизическое, физическое и моральное описание Красного кафтана: этот Красный кафтан носит существо, имеющее превосходнейшее сердце, соединенное с безукоризненной честностью: ума у нас хватает на четверых, в нас много веселости и оригинальности в понимании вещей и в способе их изложения, восхитительная образованность, знание всего, что может придать блеск уму. Мы скрываем, как преступление, нашу склонность к поэзии; мы страстно любим музыку, с удивительной легкостью проникаем в суть вещей; невозможно сказать, что бы мы не знали наизусть; мы декламируем, ловко болтаем, умеем вести себя в любой компании; мы чрезвычайно вежливы, пишем по-русски и по-французски, как редко кто у нас может писать, как по стилю, так и по содержанию; наша наружность вполне соответствует нашему характеру; черты нашего лица очень правильны; у нас превосходные черные глаза и брови редкой красоты; рост выше среднего, и блистательны наружно. Я убежден в том, что если бы Вам встретился этот Красный кафтан, Вы поинтересовались бы его именем, если не догадались о нем сразу» (фр.).

[185] Картина прекрасна, но колер бледноват (фр.).

[186] Белые (бессонные) ночи – игра слов (фр.).

[187] Добрый, как баран, у него было куриное сердце (фр.).

[188] «Я надеялся удовлетворить любознательность читателя, а не его дурные инстинкты». Луи-Филипп де Сегюр «Воспоминания» (фр.).

[189] Простонародное название Стокгольма в XVIII веке.

[190] Попытка выдать желаемое за действительное (англ.).

[191] А.Ф. Будберг. «Переписка относительно несостоявшегося брака Густава-Адольфа IV с Великой Княжной Александрою Павловною» - Сборник Императорского русского исторического общества, СПб, 1872, т. IX, с. 195-399.

[192] АВПРИ, ф. «Внутренние коллежские дела», оп. 2/6, д.5554, лл. 1-113.

[193] АВПРИ, ф. «Трактаты».

[194] АВПРИ, ф. «Внутренние коллежские дела», 1796-1798 гг., оп.2/6, д.906, лл.217-226.

[195] АВПРИ, ф. «Внутренние коллежские дела», оп.2/8а, д.34, лл.251-307.

[196] ГАРФ, «Коллекция личных фондов», ф.860, оп.1, дд.5, 17, 19, 20, 21, 27, 28, 64, 74.

[197] «Таким образом весь Север мог бы оказаться породненным, что с течением времени должно повлиять и на политические дела» – ГАРФ, ф.728, оп.1, д.208 «Депеши прусского посла в Петербурге графа Сольмса королю Фридриху II. 1772 – 1772 годы. Копии», стр.61(об.).

[198] «Upon the whole, the conclusion of this business has, I am assured, contributed greatly to calm the French ministers» - «В целом, подобное завершение этого дела помогло, я в этом уверен, успокоить французских дипломатов», - так подвел итог этой неловкой для Екатерины ситуации английский посол в Петербурге Гуннинг в секретной шифрованной депеше герцогу Суффолку от 19 ноября 1773 года. – Public Records Office, SP 91/94, folio 103.

[199] Как следует вести себя в обществе (фр.).

[200] Выберите себе принца (фр.).

[201] Нужна война, чтобы придать характер царствованию (фр.).

[202] АВПРИ, ф. Сношения России со Швецией, оп. 96/6, д. 842, лл. 1-4об – Депеша С.П. Румянцева Екатерине II от 22 марта (2апреля) 1796 г. из Стокгольма.

[203] Текст депеши К. Штединга цитируется по публикации Н.В. Дризина «Густав IV и великая княжна Александра Павловна. 1794-1796 гг. (По неизданным документам шведского королевского архива)». – «Русская старина», СП. б, 1896 г., т.85, стр.350-358.

[204] Депеша Штеднига герцогу Карлу Зюдермандляндскому от 17 января 1795 г. – цитируется по Н.В. Дризен, указ.соч., стр.360.

[205] Н.В .Дризен, указ.соч., сс.363-364.

[206] Беседа Криспена с Рейтергольмом изложена в письме Спарре Штедингу от 14 марта 1796 г. – копия в АВПРИ, ф. Сношения России со Швецией, оп. 96/6, д. 199, лл. 7-9об.

[207] Знаете ли вы нашу главную новость? Брак короля отложен, если не вовсе разорван, но отныне они напрасно будут падать на колени. Клянусь, им придется дорого заплатить за то, чтобы получить великую княжну (фр.).

[208] К несчастью, из заслуживающих доверия источников мне стало слишком очевидно, что императрица вовсе не отказалась еще от проекта брака короля с ее внучкой. Напротив, она настолько к ней привязана, что готова пожертвовать для нее всем. Кажется, что от успеха этого проекта зависит счастье ее жизни (фр.).

[209] Высокого роста, очень красивый и легкого характера (фр.).

[210] Bjornstjerna M. “Mémories posthumes du compte de Stedingk”, Paris, 1844-47, vol. II, pp. 289-311 – Lettre de M. de Stedingk au Roi, S.-Pétersbourg, 22 septembre 1790.

[211] АВПРИ, ф. Сношения России со Швецией, оп. 96/6, д. 1173, лл. 1-4.

[212] АВПРИ, ф. Сношения России со Швецией, оп. 96/6, д. 1173, лл. 5-6об.

[213] АВПРИ, ф. Секретнейшие дела (перлюстрация), Швеция, 1796 г., д. 41, лл. 159об-160 – «Перевод письма к шведскому здесь находящемуся послу Штедингу от барона Рейтергольма, из Дроттингольма 29^го июля по н. ст. 1796^го года».

[214] АВПРИ, ф. Секретнейшие дела (перлюстрация) оп. 6/2, 1796 г., Штединг, д. 41, лл. 163-166об – «Перевод известий, сообщенных из Петербурга 26 августа по н.ст. 1796 года» - Здесь и далее хроника пребывания Густава в России дается по перлюстрации переписки Штединга, хранящейся в АВПРИ, «Журналам и запискам о приезде ко двору короля Швецкого…» (ф. ВКД, оп. 2/6, д. 5554, лл. 1-113).

[215] Во время русско-шведской войны 1788—1790 гг. русские матросы, сражавшиеся со шведами на Балтике, не в силах выговорить официальный титул регента – герцог Зюдермандляндский, называли его Сидором Ермолаевичем.

[216] Ростом с вершок (фр.).

[217] Говорун (фр.).

[218] Один из наших (фр.).

[219] Этот тип превращается в серое преосвященство (фр.).

[220] Я поговорила с ним о всяких пустяках (фр.).

[221] Сегодня впервые взгляд короля смягчился. Он имел чрезвычайно довольный вид (фр.).

[222] Любовь идет под гром барабана (фр.).

[223] Король смертельно влюблен (фр.).

[224] Подробности объяснений Екатерины с Густавом содержатся в записках, которые она ежедневно направляла Павлу и Марии Федоровне, остававшимся в Гатчине. – Оригиналы записок Павлу – РГАДА, ф.1, д.72, «Письма к покойному государю от покойной матери его. 1792—1796 годы»; переписка с Марией Федоровной – АВПРИ, ф. ВКД, оп.2/8а, д.34.

[225] Второе я (лат.).

[226] Нинетта при дворе (фр.).

[227] Текст письма приводится по французскому изданию «Воспоминаний» В.Н. Головиной – «Souvenirs de la comtess Golovine», Paris,Plon, 1910, рр. 126-130. Идентичный текст имелся и у великого князя Николая Михайловича, собиравшего материалы по истории екатерининского царствования. Он хранится в его личном фонде в ГАРФ – ф.670, оп.1, д.94 (восемь листов, текст написан по-французски).

[228] Необходимо вести себя твердо, но без резкостей (фр.) – РГАДА, ф.1, д.72, л.88.

[229] Письмо это сохранилось, благодаря аккуратности Марии Федоровны, собственноручно снимавшей копии со своей переписки с Екатериной. АВПРИ, ф. «Внутренние коллежские дела», оп.2/8а, д.34, стр.273об.-275, опубликовано в IX томе журнала «Русская старина

[230] Соломенную голову (фр.).

[231] АВПРИ, ф. Трактаты, д. 515/156, лл. 19-24об. – «Projet du Traité d’alliance entre Sa Majesté L» «Impératrice de toutes les Russes et Sa Majesté le Roi de Suède»

[232] В течение двух месяцев (фр.).

[233] Или раньше, если это окажется возможным (фр.).

[234] АВПРИ, ф. Трактаты, д. 515/156, лл. 25-28.

[235] АВПРИ, ф. Трактаты, д. 515/156, лл. 29-30, фр. язык, оригинал.

[236] АВПРИ, ф. «Трактаты», д. 515/156, лл.29-39, фр. язык, оригинал.

[237] АВПРИ, ф. Трактаты, д. 515/156, лл. 34-36, фр.язык, оригинал. Проекты сепаратных статей и протоколы конференций см. АВПРИ, ф. Внутренние коллежские дела, 1796—1798 гг., оп. 2/6, д. 906.

[238] Bibliothèque de Genève, Section «manuscrits en langues étrangères», № 211.

[239] Имеется в виду, разумеется, Французская революция

[240] Поверенный душевных тайн (фр.).

[241] Корольку (фр.).

[242] Я проучу этого мальчишку (фр.).

[243] Никогда в жизни (фр.).

[244] См. Приложение.

[245] «Записка разговора Его императорского высочества Великого князя Павла Петровича с королем польским в бытность Великого князя в Варшаве в 1782 году» – АВПРИ, ф. «Варшавская миссия», оп.80, д.1414, лл.1-14. – Текст см. приложения.

[246] «Diaries and Correspondence of Jame Harris, First Ecarl Malsbury», London, v.1, p.393.

[247] РГАДА, ф.1, д.52, л.1.

[248] Там же, л.1об.

[249] Там же, л. 4об.

[250] РГАДА, ф.1, д.52, л.6об.

[251] РГАДА, ф.1, д.52, л.7об.

[252] РГАДА, ф.1, д.52, весь текст письма – РГАДА, ф.1, д.52, лл.6-8. Полный текст письма см. в Приложениях.

[253] РГАДА, ф.5, д.251, лл.1-2об.

[254] Е.С. Шумигорский «Императрица Мария Федоровна», СПб, 1898 г., стр. 403, примечания.

[255] Е.С. Шумигорский «Императрица Мария Федоровна», СПб, 1898 г., стр.59, примечания

[256] «Я смогу увидеть вас сегодня только поздно вечером. Жду, что вы, мой сын, в нескольких словах расскажете мне о том, что еще с вами приключилось. Именем Господа заклинаю вас придерживаться выработанного плана, мужество и твердость, мой сын. Господь не покидает невинность и добродетель. Эту записку вам передает Бертом (доверенный камердинер великой княгини – П.П.), как будто ее послала Гревениц (жена вюртембергского офицера, бывшая фрейлина Марии Федоровны – П.П.). Отвечайте мне, поставив на конверте адрес Гревениц, и отправьте его через Бертома. Сожгите мои записки, я сжигаю ваши» (фр.).

[257] Господин Заместитель (фр.). Этим насмешливым прозвищем Екатерина называла Павла в переписке с Гриммом

[258] Маленькое чудовище (фр.).

[259] Говорунья (фр.).

[260] Парадном марше

[261] Загородный парково-дворцовый ансамбль Фридриха II в Потсдаме.

[262] Князь Александр Борисович Куракин, друг детства великого князя, с 1793 года по приказу Екатерины жил в ссылке в своем имении.

[263] Допивай твой кофе, Мари (фр.).

[264] Мы пропали (фр.).

[265] Мы пропали, дорогая, мы пропали (фр.).

[266] «Состояние очень плохое. Если появится еще что-нибудь, я к Вам сразу же пошлю» (фр.) – РГАДА, ф.1, д.72, л.173.

[267] «Она – в последней крайности. Больше нет никакой надежды» (фр.) – Там же, л.183.

[268] «Дорогая матушка. Осмеливаюсь засвидетельствовать почтение Вашему императорскому величеству от себя и супруги. Вашего императорского величества вернейший и покорнейший сын и слуга. Павел» — Там же, л.184.

[269] А, это вы, дорогой Ростопчин! (фр.)

[270] Сделайте мне удовольствие следовать за мной; мы приедем вместе. Я хочу видеть вас рядом (фр.)

[271] Ах, ваше высочество, какой момент для вас (фр.).

[272] Подождите, мой дорогой, подождите. Мне сорок два года, Господь поддержал меня; быть может, Он даст мне силы и разум, чтобы я соответствовал Его предназначению. Будем надеяться на Его доброту (фр.).

[273] Мертвые воли не имеют (фр.).

[274] Цареубийца (фр.).

[275] Существует несколько версий уничтожения подготовленного Екатериной проекта манифеста о передаче престола Александру. Среди тех, кто мог передать эти бумаги Павлу, в обширной мемуарной литературе екатерининского и павловского времени называются, кроме Безбородко, имена Платона Зубова, Н.И. Салтыкова и даже самого Александра (последнего – на основании позднейшего свидетельства Ростопчина).

           В частности Я. Санглен (Jacob Saint-Glin), французский эмигрант, шеф секретной полиции при Александре , утверждал, что Зубов лично передал Павлу четыре пакета, в которых находились неподписанный проект отречения великого князя от престола, указ Екатерины о его ссылке после отречения в замок Лоде, акт передачи Безбородка имений, принадлежавших Г.Г. Орлову (кроме Гатчины) и, наконец, завещание Екатерины в пользу Александра.

           Вполне очевидно, что каждый из упомянутых деятелей — а все они были щедро награждены после его воцарения — имел какие-то основания рассчитывать на признательность Павла. Более того, для всех этих лиц выдача завещания Екатерины после постигшего ее удара была вопросом самосохранения. Таким образом, можно предположить, что все они в определенной мере содействовали срыву планов императрицы, во всяком случае, сообщили их детали Павлу.

           Что же касается обнаружения и уничтожения самих документов, то в этом деле главную роль (с учетом известного свидетельства Г. Р. Державина), похоже, сыграл Безбородко.

[276] Меченый, человек со шрамом на лице (фр.).

[277] Так проходит слава мирская (лат.).

[278] Так приходит слава мирская (лат.).

[279] Моему сыну Павлу после моей смерти (фр.).

[280] Счастье не так слепо, как обыкновенно думают. Часто оно ничто иное, как следствие верных и твердых мер, не замеченных толпою, но тем не менее подготовивших известные события. Еще чаще оно бывает результатом личных качеств, характера и поведения (фр.).

[281] И вот тому два разительных примера: Петр III – Екатерина II (фр.).

[282] По-французски Екатерина писала значительно более разборчивым, хорошо поставленным почерком, чем по-русски. Известно, что черновики своих писем Вольтеру она поручала редактировать А.П. Шувалову, хотя в этом не было особой необходимости – французским языком, и литературным, и разговорным, Екатерина владела как родным. Ее французские автографы разительно отличаются в лучшую сторону от сохранившихся собственноручных текстов не только Петра III, но и, скажем, Людовика XV.

Что касается русского языка, то широко распространенное с легкой руки В.О.Ключевского мнение о безграмотности Екатерины (четыре грамматические ошибки в слове из трех букв – «исчо»), мягко говоря, не вполне корректно. Поздние тексты резолюций и писем Екатерины, написанные по-русски, в отличие от ее автографов 60-х – первой половины 70-х годов, которыми пользовался В.О. Ключевский, не только вполне соответствуют стандартам литературного русского языка своего времени, но богаты идиомами, нередко почерпнутыми из фольклора, приведенными к месту пословицами, бытовыми словечками, показывающими, что к концу жизни императрица владела русским языком вполне свободно, если не считать акцента, от которого она так и не смогла избавиться в устной речи.

[283] Екатерина была троюродной сестрой Петра III.

[284] Госпожа Помощь (фр.).

[285] Российский историк О.А. Иванов выдвинул версию о том, что это, третье по счету, из известных писем А. Орлова Екатерине из Ропши подделано Ф.В. Ростопчиным (оно было передано им в 1812 году великой княгине Екатерине Павловне, сестре Александра I). Ход рассуждений О.А. Иванова вполне логичен и доказателен за исключением одного обстоятельства – мотивы действий Ф.В. Ростопчина, глубоко уважавшего А.Г. Орлова, остаются неясными.

[286] Вопрос о том, кто был отцом Павла – Петр III или Сергей Салтыков давно уже является предметом дискуссий. С 1905 года, после отмены цензуры в России, в них включились и отечественные историки, хотя принципиального значения ответ на этот вопрос, на наш взгляд, не имеет. Готский альманах, наиболее авторитетный источник по генеалогии монархов Европы, считает, что, начиная с Екатерины, Россией правила побочная ветвь династии Романовых – Романовы-Голштейн-Готторпы. Существенно и то, что даже в случае достоверного подтверждения отцовства Петра III (скажем, путем сравнения его ДНК с генетическим кодом Павла) точка зрения экспертов по генеалогии не изменится. Они и сейчас исходят из того, что Петр III – отец Павла, руководствуясь общепринятым принципом легитимности продолжения династии в случае, если царствующий монарх официально не объявлял своего ребенка незаконнорожденным (известно, что Петр III имел такое намерение и даже беседовал на этот счет с С. Салтыковым, но никаких официальных заявлений не сделал или не успел сделать).

Тем не менее историки продолжают заниматься семейными тайнами Романовых. Это важно, к примеру, для прояснения мотивов династической политики Екатерины II, оценки ее личности, достоверности «Мемуаров», остающихся уникальным источником сведений о политике и придворной жизни эпохи Елизаветы Петровны. В 1998 году парижским издательством «Перрен» опубликована книга Марины Грей, известной во Франции писательницы и историка (она – русского происхождения, дочь генерала Деникина) под названием «Павел I. Незаконнорожденный царь». Проведя сравнение сохранившихся портретов Петра III, Павла и С. Салтыкова в возрасте 23-25 лет, а также их психологических характеристик, она, как, впрочем, и многие исследователи, занимавшиеся этим вопросом ранее, не смогла прийти к однозначному выводу о том, кто был отцом Павла. Вместе с тем, М. Грей обращает внимание на сходство поздних портретов Павла с описанием внешности старшего брата Салтыкова – Петра, которое приводит Екатерина в своих мемуарах (большие глаза, вздернутый нос) – M.Grey «Paul I. Le tsar bâtard, 1754-1801», Paris, Perrin, p.p.102-106.

[287] Граф Игнатий Потоцкий – один из составителей польской конституции 3 мая 1793 года; Юлиан-Урсул Нимцевич – адъютант Костюшко.

[288] Так в тексте

[289] Российский государственный исторический архив, ф.796, оп.77, д.536, л.2.

[290] Российский государственный архив древних актов, ф.248, д.7478.

[291] Ф. Головкин «Двор и царствование Александра I». М., 1912, стр.112.

[292] Архив внешней политики Российской империи, ф. «Внутренние коллежские дела», оп.2/6, д.5550, «Церемониал, высочайше конфирмованный Его императорским величеством», лл.1-4.

[293] Российский государственный исторический архив, ф.473, оп.1, д.202, лл.15-16об.

[294] Более детально эта мысль развита в статье историка О.А. Иванова «Павел – Петров сын?», лучшем на сегодняшний день исследовании вопроса о том, кто был отцом Павла I – О.А. Иванов, В.С. Лопатин, К.А. Писаренко «Загадки русской истории. XVIII век», М., 2000, стр.153-249.

[295] РГИА, ф.473, оп.1, д.202, л.75-75об.

[296] Там же, лл.75об.-76об.

[297] РГИА, ф.473, оп.1, д.202, л.77-79.

[298] РГИА, ф.473, оп.1, д.202, лл.32-33.

[299] «Описание печальной процессии…», хранящееся в Государственном историческом архиве (полный текст его публикуется в приложении), подводит черту под легендой, часто повторяемой, к сожалению, как историками Екатерины, так и романистами, согласно которой Павел, приказывая Орлову принять участие в перезахоронении Петра III, хотел тем самым в унизительной форме напомнить о его участии в перевороте
28 июня и «ропшинском деле». Простое перечисление лиц, которые несли короны, показывает, что это было скорее почетным, чем унизительным поручением. Таврическую корону нес обер-гофмейстер Н.П. Румянцев, Сибирскую – граф П.В. Завадовский, Астраханскую – генерал-аншеф граф О.М. Штакельберг, а Большую императорскую – вице-канцлер князь А.Б. Куракин. Существенно и то, что А.Г. Орлов участвовал только в переносе тела Петра III в Зимний дворец. Среди участников церемонии двойного захоронения Петра III и Екатерины II его имя не значится.

[300] РГИА, ф.473, оп.1, д.202, лл.83-85об.

[301] *«Сочинения Екатерины II» под редакцией академика А.Н. Пыпина, т.XI, СПб, 1906; Сборник РИО, т.42, СПб, 1896 г.

[302] ГАРФ, ф.728, оп.1, д.216, лл.24-27.

[303] Шарль Жан Франсуа Эно (1685—1770 гг.), президент парижского парламента, историк и поэт.

[304] Речь идет о продолжавшейся русско-турецкой войне 1787—1792 гг.

[305] Здесь и далее выделенные слова в оригинальном тексте зашифрованы (дешифрант написан поверх шифра).

[306] Австро-турецкий «субсидный» договор, подписанный австрийским послом в Константинополе Тугутом в июле 1771 г., был дезавуирован канцлером Кауницем в декабре того же года, хотя австрийцы действительно успели получить первый платеж из согласованной суммы субсидий.

[307] РГАДА, ф.1, д.52, лл.6-8, черновик. Документ представляет собой текст на трех листах обычного формата с оборотами, без полей; написан собственноручно Павлом Петровичем незадолго до отъезда в путешествие по Европе. Имеются многочисленные исправления и зачеркивания. Публикуется с сохранением орфографии и пунктуации оригинала.

[308] Так в тексте.

[309] Панин П.И. (1721—1789) – генерал-аншеф, брат Н.И. Панина.

[310] Голицын А.М. (1718—1789) – фельдмаршал, член Государственного совета.

[311] Румянцев-Задунайский П.А. (1725—1796) – фельдмаршал, генерал-губернатор Малороссии.

[312] Чернышов З.Г. (1722—1784) – фельдмаршал, генерал-губернатор Белоруссии.

Чернышов И.Г. (1726—1797) – вице-президент, затем (с 1796 г.) президент Адмиралтейств-коллегии.

[313] Брюс Я.А. (1732—1791) – генерал-аншеф, генерал-губернатор обеих столиц и главнокомандующий в Москве (с 1773 г.).

[314] Репнин Н.В. (1734—1801) – видный военный деятель и дипломат, фельдмаршал (с 1796 г.).

[315] Разумовский К.Г. (1724—1805) – последний гетман Малороссии (до 1764 г.), затем – фельдмаршал.

[316] Долгорукий-Крымский В.М. (1722—1782) – генерал-аншеф, главнокомандующий в Москве (с 1780 г.).

[317] Вадковский Ф.И. (ум. в 1789 г.) – генерал-аншеф, подполковник Семеновского полка.

[318] Чичерин (1721—1785) – генерал-майор, губернатор Сибири (с 1763 г.), известен жестокой регламентацией административных порядков и быта жителей своей губернии.

[319] АВПРИ, ф. «Варшавская миссия», оп.80, д.1414, лл.1-14. Название «Записка разговора…» значится на отдельном титульном листе, по-русски. Судя по ошибочному определению времени и места разговора (Павел виделся со Станиславом-Августом, начиная в сопровождении супруги свою поездку по Европе под именем графа и графини Северных, в Вишневце, имении графов Мнишеков, 12 (23) октября 1781 г. – «Маршрут путешествия Их императорских высочеств от Царского Села до Вены» – ГАРФ, ф.828, оп.1, д.1021, лл.7-7об.) – титульный лист был приобщен к тексту позднее.

Текст на 14 полулистах, с оборотами, написан по-французски. В левом верхнем углу первой страницы – « Note des choses les plus remarquables, que le Grand Duc m’a dit » («Запись наиболее примечательных высказываний Великого князя в разговоре со мной»).

Чуть ниже, на полях написано по-русски «Записка». Все листы проштампованы гербовой печатью Государственного архива МИД Российской империи.

[320] Судя по характеру текста, приводимый документ был составлен третьим лицом со слов короля Польши Станислава-Августа.

[321] Иосиф II – император Священной римской империи германской нации (1765 – 1790 гг.).

[322] Речь идет об обсуждении Екатериной и Иосифом в ходе их свидания в Могилеве в 1781 г. планов войны против Турции.

[323] «Греческий проект» Екатерины II.

[324] В ходе празднований летом 1775 г. в Москве по случаю годовщины подписания Кучюк-Кайнарджийского мира популярность Павла в народе заметно превосходила популярность Екатерины.

[325] А.К.Разумовский, близкий приятель Павла и его первой жены Натальи Алексеевны, служил российским посланником в Неаполе. После смерти Натальи Алексеевны в апреле 1776 г. Павлу настойчиво внушали, что Разумовский состоял с его женой в интимной связи.

[326] Сакен – бывший наставник и друг Павла.

[327] О.М. Штакельберг – посол России в Варшаве с осени 1772 г.

[328] Речь идет о холодном приеме, который был оказан наследному принцу Пруссии Фридриху-Вильгельму во время его визита в Петербург в 1780 г.

[329] А.П. Мусин-Пушкин (1735—1804) – генерал-аншеф и генерал-адъютант с 1783 г., вице-президент Военной коллегии с 1788 г., член Совета с 1787 г., во время русско-шведской войны 1788—1791 гг. командовал русскими войсками в Финляндии. Екатерина невысоко оценивала его способности как полководца.

[330] Г.А. Потемкин-Таврический (1739—1791), Светлейший князь с 1776 г., Екатеринославский и Таврический губернатор, фельдмаршал и президент Военной коллегии с 1789 г. Главнокомандующий во время русско-турецкой войны 1787-1792 гг.

[331] Н.И. Салтыков (1736—1816), граф, вице-президент Военной коллегии, гофмейстер двора великого князя Павла Петровича с 1773 г.

[332] Фридрих II (1712—1786).

[333] Густав III (1746—1792).

[334] А.А. Безбородко (1747—1799) – граф Римской империи с 1785 г., с 1775 г. – кабинет-секретарь Екатерины, член Коллегии иностранных дел с 1780 г.

[335] П.В. Завадовский (1739—1812) – с 1775 г. – кабинет-секретарь Екатерины, затем – действительный тайный советник, член Государственного совета.

[336] И.Г. Чернышев (1726—1797), граф, вице-президент Адмиралтейств-коллегии с 1769 г.

[337] А.Р. Воронцов (1741—1805), граф, президент Коммерц-коллегии с 1773 г., с 1787 г. – член Государственного совета.

[338] Великие князья Александр и Константин.

[339] Великие княжны Александра, Елена и Анна Павловны.

[340] Л. Кобенцель – посол Австрии в Петербурге.

[341] Л.-Ф. де Сегюр – посол Франции в Петербурге.

[342] К.Нессельроде – советник российского посольства в Берлине.

[343] А.Б. Куракин (1752—1818), князь, воспитывался вместе с великим князем Павлом Петровичем, камергер, обер-прокурор Сената с 1778 г., с 1782 г. был удален от двора и жил в своем именье Надеждино Саратовской губернии.

[344] Келлер – посланник Пруссии в Петербурге.

[345] Ф.Ф. Вадковский (1756—1808) – с 1785 г. камергер, состоял при «малом дворе», с детских лет пользовался расположением Павла Петровича.

[346] И.И. Шувалов (1727—1797) – фаворит императрицы Елизаветы Петровны, меценат, учредитель Академии художеств и куратор Московского университета, с 1762 по 1777 гг. находился за границей.

[347] А.-Ю. Бенкендорф (урожденная баронесса Шиллинг фон Канштадт, 1758—1797) – подруга детства великой княгини Марии Федоровны.

[348] Х.И. Бенкендорф (1742—1823) – подполковник, муж А.-Ю. Бенкендорф, состоял при «малом дворе».

[349] Иосиф II (1741—1790), император Германской империи.

[350] М.П. Румянцев (1753—1811) – граф, старший сын фельдмаршала П.А. Румянцева-Задунайского, во время русско-шведской войны находился в Финляндской армии в чине генерал-поручика.

[351] А.М. Дмитриев-Мамонов (1758—1803) – граф, фаворит Екатерины в 1786—1789 гг., генерал-адъютант с 1788 г.

[352] Ш.К. фон Ливен (1743—1828) – вдова генерала А.Р. Ливена, воспитательница великих княжон, дочерей Павла Петровича.

[353] К.И. Остен-Сакен – барон, преподаватель великих князей Александра и Константина.

[354] И.В. Тутолмин (1760—1839) – кавалер двора великого князя Александра.

[355] Лафермьер – библиотекарь Марии Федоровны.

[356] Копии личных писем Л.-Ф. Сегюра найдены в фонде «Секретнейшие дела» (перлюстрация) Архива внешней политики Российской империи. Все письма нешифрованы, их общее количество – около 200 за период с февраля 1785 по октябрь 1789 г. Архивные шифры приводятся в конце русских переводов документов. Переводы писем сделаны И.В. Григорашем. Французские тексты воспроизводятся с сохранением орфографии оригинала.

[357] Временный поверенный в делах Франции в Петербурге.

[358] Принц Генрих, брат прусского короля Фридриха II.

[359] Речь идет о Жанне де ля Мотт и знаменитом деле об ожерелье, купленном для Марии-Антуанетты кардиналом де Роганом.

[360] Посол Испании в России.

[361] О.М. Штакельберг – посол России в Польше.

[362] Ш.Г. Верженн, министр иностранных дел Франции.

[363] Речь идет о поездке Екатерины II по Вышневолоцким каналам.

[364] И.А. Остерман, вице-канцлер.

[365] Ф.-М. Гримм, издатель «Литературной корреспонденции» и многолетний корреспондент Екатерины II.

[366] Ш.-Ж. Де Линь, бельгийский аристократ, в то время генерал австрийской службы, друг и корреспондент Екатерины II.

[367] Суперинтендант финансов.

[368] Одна из дочерей Сегюра.

[369] Английский посол в Петербурге.

[370] Совладелец парижской ювелирной фирмы, пострадавшей по делу об ожерелье.

[371] С.Г. Зорич (1745—1799) – генерал-лейтенант, фаворит Екатерины в 1777—1778 гг., ко времени приезда Сегюра в Россию жил в отставке в Шклове.

[372] Секретарь французского посольства в Петербурге.

[373] Сегюр рассчитывал на перевод в Стокгольм, куда предполагалось перевести из Константинополя графа Шуазеля-Гуфье.

[374] Братья Людовика XVI.

[375] Министр иностранных дел Франции.

[376] Л. Кобенцель – посол Австрии в Петербурге.

[377] АВПРИ, ф. «Внутренние коллежские дела» 1796-1798 гг., оп.2/6, д.906, лл.217-226 (с обор.).

[378] На голубой ленте носился шведский орден Серафимов.

[379] ГАРФ, ф.860, оп.1, д.11, лл.1-7об.

[380] Российский государственный исторический архив, ф.473, оп.1, д.202, лл.15-16об.

Дата добавления: 2021-12-10; просмотров: 22; Мы поможем в написании вашей работы!
Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 62 63 64 65 66 67 68 69 7071

Мы поможем в написании ваших работ!