Ключевые политические проблемы XV в. в исторических произведениях.
Дунаева Анастасия
1 курс магистратуры история гр.»А»
Летописание XIV-XVI вв.
К XIV в. относятся первые летописи, претендующие на охват истории всех русских земель (на самом деле они фиксировали, как правило, лишь события Северо-Восточной Руси). Источниками для изучения зарождения общерусского летописания служат прежде всего Лаврентьевская и Троицкая летописи. Выяснить, как развивается общерусское великокняжеское летописание, позволяет сличение Тверского летописного сборника XVI в. (дошел в списках XVII в.), Рогожского летописца и Симеоновской летописи. В связи с тем, что в 1305 г. великим князем владимирским стал тверской князь Михаил Ярославич, центр великокняжеского летописания переместился в Тверь, где, видимо, еще в конце XIII в. начали вести летописные записи.
Когда Иван Калита получил ярлык на великое княжение, зародившаяся в Твери традиция общерусского летописания перешла в Москву. Приблизительно в 1389 г. здесь создается «Летописец великий русский». Восстановить состав и содержание нового великокняжеского свода позволяет обращение к текстам Рогожского летописца, Симеоновской и Никоновской летописей. В них сохранились сообщения за 1306–1408 гг., восходящие к местным летописным традициям Твери, Суздаля, Ростова, Смоленска, Рязани и Новгорода Великого, входившие в состав Летописца 1389 г.
Ростовское (или суздальское) летописание. Оно сохранилось в составе летописного свода первого десятилетия XV в., завершающего Московско-Академическую летопись (XV в.). В его основе лежат источники, общие с Радзивиловской (до 1206 г. – предположительно Летописец ростовского князя Константина Всеволодовича) и Софийской I летописями. Окончание же его представляет краткую летопись, уделяющую особое внимание Ростову и ростовским, а также суздальско-нижегородским князьям.
|
|
|
Новгородское летописание. Оно представлено Новгородской I летописью, старший извод которой был доведен до середины XIV в. Он дошел до нас в единственном Синодальном списке, начало которого (до 1016 г.) утрачено.
Псковское летописание. Оно включает ряд списков, объединяемых в летописи Псковскую I (первоначально доходила до 1469 г.; представлена списками Тихановским XVII в., Архивским I конца XVI в. и др.), Псковскую II (представлена оригиналом – единственным Синодальным списком середины 80?х годов XV в. и доведена до 1486 г.) и Псковскую III (представлена списками Строевским середины XVI в. и Архивским II середины XVII в.; изложение выходит за пределы XV в., а в Архивском II – даже включает начало XVII в.). В основе трех летописей лежал общий псковский протограф, датируемый 80?ми годами XV в.
Белорусско-Литовское летописание. Оно связано с традицией ранних московских общерусских сводов, представленных Троицкой и Симеоновской летописями. Белорусская I летопись представлена Никифоровским, Супрасльским, Слуцким и Академическим списками. Это сложный по составу сборник, включающий «Летописец великих князей Литовских» и «Избрание летописания изложено вкратце».
|
|
|
Московский летописный свод конца XV в. представляет собой развернутые сообщения о важнейших актах великокняжеской политики, великокняжеской семье, строительстве в Москве и других городах и т. д. Практически все оценки, приведенные здесь, имеют вполне официальный характер, оправдывая действия великого князя московского.
С первых десятилетий XVI в. вновь активизируется митрополичье летописание. В 1518 г. появляется новый свод, лежащий в основе Софийской II и Львовской летописей, а также Уваровского вида «Летописца от 72 язык». Важным этапом в завершении унификации русского летописания под эгидой Москвы стала Никоновская летопись. Она составлена в конце 20х годов XVI в. в Москве, при дворе митрополита «всея Руси» Даниила Рязанца (1522–1539). Впоследствии Никоновский свод неоднократно дополнялся заимствованиями из официального летописания и был доведен до 1558 г. Целью создания летописи стала подготовка к собору 1531 г., на котором подверглись осуждению взгляды нестяжателей на церковное землевладение. Основными источниками Никоновского свода были Симеоновская, особая редакция Новгородской V (так называемая Новгородская Хронографическая) и Иоасафовская летописи, Владимирский летописец, Устюжский свод и Русский хронограф. Между 1542 и 1544 гг. была составлена Воскресенская летопись – официальная летопись первой половины XVI в. Никоновская и Воскресенская летописи представляют вполне оформившуюся единую русскую официальную летописную традицию. Эти качества и определяют прежде всего характер и трактовку сохранившихся в них сведений, следовательно, и отношение к ним со стороны историка, изучающего по этим летописям историю конца XV – первой половины XVI в. В таком унифицированном виде общерусское летописание просуществовало до 60х годов XVI в., пока резкие перемены в годы опричнины не привели сперва к срочной переработке официальной летописи, а затем и к полному ее прекращению.
|
|
|
Ключевые политические проблемы XV в. в исторических произведениях.
С конца XV в. острую полемику стало вызывать экономическое положение церкви и её владельческие права, в особенности право, владеть населёнными землями и использовать подневольный труд живущих на ней крестьян, при этом активно обсуждались претензии церкви на вмешательство в политическую жизнь страны. Направление политической мысли, выступившее с предложением реорганизации некоторых форм деятельности церкви и потребовавшее отторжения от неё всех богатств и лишения её права владения населёнными землями, а также категорически отрицавшее возможность вмешательства со стороны церкви в политическую деятельность государства, получило название нестяжательства. Напротив, приверженцы сохранения существующих порядков и всех форм церковной организации и её экономического статуса стали называть стяжателями. Оба они исходили из внутрицерковных кругов и предполагали добиться улучшения церковной организации и деятельности, но по-разному представляли себе идеалы монашеского служения и статус монастыря. Определённые расхождения были между ними и по ряду других вопросов, но поскольку всё-таки их идеологи сформировались во внутрицерковной среде, то были между ними и общие черты. Учение нестяжателей наиболее полно выражено в трудах Нила Сорского и Максима Грека. Стяжательская доктрина сформулирована настоятелем Волоколамского монастыря – Иосифом Волоцким. Основателем доктрины нестяжания принято считать старца Нила Сорского (1433 – 1508). Наилучшим устройством человеческого общежития ему представляется такое устройство, при котором частная собственность отсутствует вообще. В XV в. В Московском государстве наиболее распространённой формой монашества являлся большой общежительный монастырь, как правило, обладавший значительными земельными владениями и использовавший все виды подневольного труда. Наиболее пригодной формой монашества Нил считает отшельничество, но это весьма трудный путь, пригодный для немногих, хорошо подготовленных для выполнения такой задачи, людей. Более простым и доступным , по мнению Нила, является скитничество, которое представляет собой поселение «с единем или двемя братоми» на началах полной взаимности и братской поддержки. На труд Нил смотрит довольно широко и не возражает против каких-либо видов труда. Если нет насилия, и никто не ущемлён, то всякая трудовая деятельность дозволяется и поощряется. Нил Сорский действительно выступил как враг «всяких монастырских имуществ...ибо это непосредственно вытекало из его общего взгляда на сущность и цели иноческой жизни». Нил отказывал в предпочтении такой традиционной форме организации монашества, как монастырь. Монах не только не получает, по мнению Нила, спасения души, но, напротив, вступает на путь погибели. Нетрадиционными являются и взгляды Нила относительно милостыни. Издавна считалось, что церковь употребляет своё имущество в первую очередь для раздачи милостыни. Нил рассматривает эту проблему в двух аспектах: брать милостыню и подавать её. Он прекрасно понимает, что в трудных северных климатических условиях, да ещё при жесткой эксплуатации крестьянского труда не всегда можно заработать даже на скудное пропитание. В этом случае подаятелями у него выступают меряне, т.к. у монахов и монастыря ничего нет, ибо им «излишнее не подобает имети». Нестяжательской славе самого Нила способствовало и то, что он не только изложил взгляды письменно, но отстаивал их на политическом форуме (Соборе), включившись в острые политические споры своего времени. Другой злободневной проблемой было отношение к еретичеству и еретикам. Официальные церковные иерархии настаивали на преследовании еретиков, причём не только силами церкви, но и всеми средствами государства с применением казни. Нестяжатели не разделяли подобную точку зрения. Учения Нила вообще исключало возможность такого активного и жестокого воздействия на человека. Не дело истинного христианина осуждать ближнего, ему подобает «плакати свои грехи». Ни укорять, ни осуждать заблуждающихся не следует. Единственно возможная помощь заключается лишь в мудрой душевной беседе. В учении Нила нашла своё утверждение и обоснование традиция уважения к книге и книжному знанию. Книжное знание (образованность) важнейшая веха на пути к самоусовершенствованию. Нил ценит внутреннее убеждение и «умную молитву», способную привести человека к раздумью и критической оценке как окружающей действительности, так и авторитетных произведений. Коснулся Нил в своих рассуждениях и вопросов о взаимоотношении церкви и государства. Он предпринимает попытку разграничения сфер их деятельности, а также определения методов и способов воздействия на людей. Он полагает, что каждая из этих властей имеет свою сферу деятельности, которая и определяет допустимые только для неё меры воздействия. Учение Нила было продолжено и развито его другом и последователем Вассианом Патрикеевым, идеи которого были облечены в более чёткие политические формулы. Вассиан начал критиковать не только деятельность церкви, но и некоторые положения вероучения. Он настаивал на чётком разграничении (оформленном в законах) сфер деятельности государства и церкви и применения принципа невмешательства государства в дела церкви, а церкви в дела государства. Вассиан Патрикеев является автором нескольких сочинений. Особенный интерес представляет "Слово ответное", и его отношения к "Ответу кирилловских старцев", который иногда приписывается авторству Патрикеева. Время создания "Слова ответного" продолжает оставаться дискуссионным в науке. Следуя учению Нила Сорского, в своих рассуждениях Вассиан Патрикеев основывается на идее евангельской любви. Чтобы достичь торжества евангельской Христовой любви, Вассиан, прежде всего, проповедовал нестяжательство – и как способ земной жизни, и как важнейшее условие спасения. Это теме посвящены практически все его сочинения. Однако если для Нила Сорского нестяжательство было принципом личной жизни и жизни его обители, то Вассиан стремился к тому, чтобы нестяжательство стало принципом жизни всей Русской Православной Церкви. Вассиан Патрикеев стремился к тому, чтобы нестяжательство стало руководством теоретическим и практическим руководством для Русской Церкви. В своей неприязни к "иосифлянам" Вассиан нередко доходил до крайностей. Ведь, по ярому убеждению Вассиана, виновными в забвении евангельских истин оказываются не столько еретики, сколько те, кто их казнит - "иосифляне", развращающие Церковь богатством. И именно они являются чуть ли не главными врагами веры. Недаром он говорил: «Иосифова монастыря старцы у меня и в келье не бывали, я их к себе не пущаю, и дела мне до них нет». На свою сторону Вассиан Патрикеев сумел привлечь немало сторонников, в том числе и приехавшего в Россию Максима Грека. Однако последователи Иосифа Волоцкого не собирались сдаваться.
|
|
|
В XV в. в России вновь обострился вопрос о еретиках. Иосиф Волоцкий предпринял доказать, что еретическое инакомыслие – это не столько преступление против религии и церкви, сколько политическое преступление против государства, поэтому и преследовать оно должно силами и средствами государства. В этой части своего учения Иосиф в наибольшей степени выдвигает царство на первое место, поручая ему защищать церковь теми силами, которыми оно располагает как политическая организация. Иосиф многократно повторяет, что к еретикам должны применяться пожизненное заключение и смертная казнь. Между еретиком и уголовным преступником всё время проводится прямая параллель, и эта параллель даёт возможность обосновать правомерность смертной казни, осуществляемой исключительно «царскими судами» по «грацким законам». В итоге Иосифу удалось ввести церковную программу борьбы с еретичеством в сферу государственной политики.
Дата добавления: 2023-01-08; просмотров: 25; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!