Искушение комфортом. Блаженная сома
Но самый коварный аргумент автор в лице Монда выдвигает в конце спора, фактически загоняя Дикаря в угол. На этот эпизод важно обратить особое внимание. Именно так и действуют «цивилизаторы», доказывая «отсталым нациям» неоспоримые преимущества вестернизированного образа жизни. Дикарь, правда, остается при своем мнении. Но многие ли люди, особенно молодые, не поколеблются в своем традиционализме, услышав такое? Итак, Дикарь говорит:
«– Но мне любы неудобства.
– А нам – нет, – сказал Главноуправитель. – Мы предпочитаем жизнь с удобствами.
– Не хочу я удобств. Я хочу Бога, поэзии, настоящей опасности, хочу свободы, и добра, и греха.
– Иначе говоря, вы требуете права быть несчастным, – сказал Мустафа.
– Пусть так, – с вызовом ответил Дикарь. – Да, я требую.
– Прибавьте уж к этому право на старость, уродство, бессилие; право на сифилис и рак; право на недоедание; право на вшивость и тиф; право жить в вечном страхе перед завтрашним днем; право мучиться всевозможными лютыми болями.
Длинная пауза.
– Да, это все мои права, и я их требую.
– Что ж, пожалуйста, осуществляйте эти ваши права, – сказал Мустафа Монд, пожимая плечами».
Да, именно на этом улавливали и улавливают современных людей. Намертво связывая удобства и облегчение физических страданий с утверждением порока как нормы, идеологи нового мирового порядка пытаются доказать, что иначе нельзя. Иначе, дескать, будете жить во вшах, грязи и болеть сифилисом. Хотя почему, собственно, должна быть такая дурацкая сцепка? Почему физическая чистота должна непременно сочетаться с моральной нечистоплотностью? На Руси народ жил благочестиво, молился Богу и при этом регулярно мылся в бане. Одно другому нисколько не мешало. Даже наоборот: в церковь, в дом Божий, обязательно надо было приходить чисто вымытым и чисто одетым. И в медицине, пока не наметился отказ от христианских норм, действовали серьезные нравственные ограничения. Убийство детей во чреве матери преследовалось по закону, пациентов пытались спасти до последних мгновений их жизни, такие «достижения», как «фетальная терапия» (изготовление препаратов из абортированных младенцев) применялись разве что в сатанинских ритуалах. Что касается сифилиса, то это вообще аргумент для слабоумных, поскольку не только специалисту, но и любому профану известно, что так называемые «дурные болезни» (в частности сифилис) – это следствие разврата, а никак не целомудрия. С грехом вошли в нашу жизнь болезни и смерть. Так что греховный образ жизни, положенный в основу глобалистской цивилизации, со стопроцентной вероятностью гарантирует отнюдь не беспредельное благоденствие и стабильность, а стремительное нарастание хаоса и расчеловечивания. Что мы и видим в последние десятилетия, когда идеология глобализма вышла из-за кулис на авансцену истории.
|
|
|
|
|
|
И, конечно, это грандиозная ложь, что такая жизнь делает людей счастливыми. Грех не может принести счастья, потому что он отдаляет нас от Бога. А подлинное счастье возможно только в Боге и с Богом. Отдаваясь во власть греха, человек отдается во власть дьявола, ненавидящего людей за то, что они созданы по образу и подобию Божию, и всеми силами стремящегося их погубить. Глупо рассчитывать на счастье, попав в лапы к своему заклятому врагу.
Недаром обитатели прекрасного нового мира не могут существовать без наркотиков. Это как раз указывает на то, что в глубине души они все несчастны и вынуждены заглушать «блаженной сомой» свои тревоги, страхи, тоску, а главное – страшную, поистине дьявольскую внутреннюю пустоту. Рост психических болезней, депрессий, самоубийств, алкоголизма и наркомании в тех странах и тех слоях населения, которые исповедуют идеологию прекрасного нового мира, – это наглядное свидетельство того, что путь к счастью не может лежать через отказ от Бога и свободу греха.
|
|
|
Пророки, фантасты, проектанты
Теперь, когда мы разобрали роман, самое время сказать «коротко об авторе». Олдос Хаксли был человеком ироничным. И в ироничном стиле написал свой роман. Поэтому, когда читаешь, создается впечатление, что автор высмеивает своих героев и их образ жизни. Всех без исключения, в том числе и Дикаря, хотя в нем гораздо больше симпатичного, чем в обитателях прекрасного нового мира, рационализация чувств и поведения которых уже не позволяет причислять их к категории людей. Это скорее нечто промежуточное между людьми и биороботами.
Ну, думаешь, талантливая антиутопия. Автор предупреждает нас об опасности такой чересчур рукотворной жизни, в которой все спланировано, все для получения удовольствия.
Да, безусловно, талантливый автор. Но мы знаем и других, не менее талантливых создателей фантастических произведений. Что же именно в Хаксли так поражает? А поражает то, с какой точностью все или почти все описанное воплотилось в реальной жизни. Может, Хаксли был не просто писатель, а современный пророк? Но даже величайшие пророки Ветхого Завета так точно и конкретно не рисовали будущее. В их предсказаниях было много условного, метафорического, загадочного, допускающего множественные трактовки.
|
|
|
В этом невозможно разобраться, не выходя за рамки чтения книги. А когда выходишь и знакомишься с биографией автора, поражаешься еще больше. Оказывается, истинно английский юмор вовсе не помешал ему участвовать в разработке того, над чем он так смеялся в своем романе. Это противоречие поначалу кажется каким-то неразрешимым. Но чем больше узнаешь об убеждениях, политических пристрастиях и антипатиях Хаксли, о его друзьях и коллегах, а также о его пороках (таких, например, как наркомания), тем больше проясняется картина.
Семья, в которой вырос Хаксли, была не простой. Его дед биолог-эволюционист Томас Хаксли (в другой транскрипции – Гексли) был вдохновителем автора эволюционной теории Чарльза Дарвина, а также Герберта Уэллса. Последний писал не только фантастические романы для любознательных подростков, но и всерьез размышлял о переустройстве мира и… возглавлял английскую разведку в Первой мировой войне. Взгляды дедушки, Г. Уэллса и других связанных с ними интеллектуалов повлияли на юного Олдоса и его брата Джулиана, который впоследствии стал очень большим человеком, возглавил ЮНЕСКО, а затем и подписал эпохальный документ под названием «Гуманистический манифест–2», который по праву можно назвать открытой идеологической платформой для построения «прекрасного нового мира», столь талантливо описанного в книге его брата. Но это было сильно позже, в 1973 году. А в начале XX века именно в этой группе интеллектуалов и связанных с ними политиков (известно, например, что Черчилль находился под воздействием идей Томаса Хаксли) шло активное обсуждение пока еще чисто теоретических разработок. Особенно эту кучку высоколобых занимали вопросы евгеники – улучшения человеческой породы. Им очень хотелось внедрить в человеческое общество практику искусственного отбора.
Герберт Уэллс еще в 1905 году написал «Современную утопию», где не постеснялся пропагандировать так называемую «социальную хирургию». Размышляя о том, как устранить инвалидов, умственно отсталых и психически больных, которые мешают человечеству достичь счастья и благоденствия, он додумался до того, что неплохо было бы «евгенически неблагополучных» изолировать, не давать им шансов на размножение. А многодетные браки вообще должны были бы стать особой привилегией!
Зная это, нисколько не удивляешься тому, что прославленный фантаст водил дружбу с создательницей Лиги контроля над рождаемостью (впоследствии переименованной в Международную федерацию планирования семьи) Маргарет Зангер (в другой транскрипции – Сейнджер). И даже написал хвалебное предисловие к ее книге «Стержень цивилизации», в которой она уже без всяких художественных вымыслов, по-деловому намечала планы, как избавляться от тех, кого она со свойственным ей цинизмом называла «плевелами человечества». Очень скоро эти планы стали претворяться в жизнь. В 30–40-е годы XX века насильственная евгеническая стерилизация и аборты уже производились и в США, и в Швеции, и, разумеется, в гитлеровской Германии.
Вдохновленный идеями старших товарищей брат Олдоса Хаксли Джулиан создал в 1939 году «Манифест евгеники», который был опубликован в весьма солидном, уважаемом журнале «Nature». А в начале 1960-х, уже войдя в мировую политическую элиту, Джулиан высказывался за то, чтобы появившиеся тогда международные организации ВОЗ (Всемирная организация здравоохранения), ЮНЕСКО и Всемирный банк давали слаборазвитым странам «связанные кредиты», то есть предоставляли финансовую помощь в том случае, если руководство этих стран согласится целенаправленно сокращать свое население. Вскоре это стало обыденной, весьма распространенной практикой.
Даже из приведенного нами весьма неполного списка людей, окружавших Олдоса Хаксли, ясно, что среду, в которой он вырос и сформировался, можно определить как весьма специфическую. Это были не просто свободные мыслители мальтузианского толка, а люди, всерьез нацеленные на революционное переустройство мира. В другие времена они, может, так и остались бы «лондонскими мечтателями». (Это мы по ассоциации все с тем же Уэллсом. Помните? Он назвал «кремлевским мечтателем» Ленина в своей книге «Россия во мгле».) Но в начале XX века романтики, мечтавшие о переустройстве мира, оказались очень востребованы алчными, хищными прагматиками, которые к тому моменту уже концентрировали в своих руках огромные финансовые капиталы, однако не желали на этом останавливаться, а стремились к мировому господству. И умники из элитарных кругов им как нельзя больше подходили в качестве идеологов и проектантов этого принципиально нового мироустройства.
Кто знает, не потому ли в такую моду вошел в ту пору жанр антиутопии? И Уэллс, и Хаксли, и другие идеологи борьбы со «старыми», «отжившими» ценностями (то есть христианством) излагали свои соображения и в более сухой форме – статей, философско-политологических эссе. Уэллс даже одну из своих работ так прямо и назвал – «Открытый заговор», достаточно подробно рассмотрев в ней вопрос, как этот заговор осуществить.
Но, как выражался небезызвестный, всегда руководящий борьбой со Спасителем герой Гете – так сказать, главный проектант прекрасных новых миров: «Суха теория, мой друг!» Художественное произведение, роман дает гораздо больше возможностей представить и показать, как проект может воплощаться в реальности. Ведь реальность гораздо многомерней любого, даже самого подробного плана. Одно дело изложить этот план линейно, по пунктам, в виде этакого скелета. А другое – создать многомерную модель, да еще запустить туда людей, которые, пускай тоже в твоем воображении, но начинают жить своей жизнью, вступать в какие-то взаимоотношения, приспосабливаться к тем социально-экономическим и политическим условиям, которые ты им задал. Поскольку в то время еще не было компьютеров и сложных программ, позволяющих моделировать поведение людей в новых, непривычных ситуациях, приходилось полагаться на воображение высоколобых, обладавших к тому же литературным дарованием. Так что, строго говоря, «Прекрасный новый мир» – это не роман, а облеченный в художественную форму проект. Аналогичный вывод делает и уже упоминавшийся нами известный американский экономист, политик и политолог ЛиндонЛаруш. «В действительности, – говорит он, – популярные романы Уэллса, такие как “Машина времени” и “Остров доктора Мора”, книга Олдоса Хаксли “Прекрасный новый мир”, работы Оруэлла “1984” и “Скотный двор” были написаны с целью продемонстрировать людям план создания нового порядка».
Почему на «конкурсе проектов» победил именно проект Хаксли? Об этом, как, собственно, и о самом конкурсе, история умалчивает. Но то, что творцы новейшей истории уже не первое десятилетие скрупулезно воссоздают в реальной жизни (насколько позволяют научно-технические возможности) модель, предложенную Олдосом Хаксли, это факт. Факт, который настолько бросается в глаза, что даже далекие от политики ученые – исследователи творчества писателя – высказываются вполне определенно. «Хаксли сумел спроектировать целостный, убедительный мир вероятного будущего, – пишет И.В. Головачева в объемной монографии “Наука и литература. Археология научного знания Олдоса Хаксли”. – Еще более поразительно то, что составляющие именно этого романного мира, а не какого-либо другого из придуманных тогда или впоследствии миров, составляют основное содержание нашей, пока еще не закончившейся эпохи»[5].
В другом месте у того же автора читаем, что «Хаксли причислял свои литературные утопические фантазии к “утопиям, приближенным к настоящему” (near-inUtopias), поясняя, что такие тексты могут восприниматься в качестве проектов, планов возможных и желательных действий[6]»[7].
Много чего можно было бы еще рассказать о теоретическом и практическом вкладе Олдоса Хаксли в построение «прекрасного нового мира». К примеру, о его активном участии в проекте «МК-ультра», посвященном созданию и внедрению «культуры рока-секса-наркотиков», которая оторвала молодых людей от корней, внеся в человеческое общество дух постоянного бунта и возведенного в принцип разврата. В результате чего западные страны сегодня морально разложены настолько, что для них уже нормальны «содомские браки», детский секс, повальная наркомания в молодежной среде, официально зарегистрированные партия педофилов, «церковь сатаны» и т.п. Можно было бы подробней остановиться и на личных пристрастиях Хаксли к наркомании и оккультизму. И на его одержимости мальтузианством, которую он обнаруживал на каждом шагу. Интересно было бы порассуждать и о высказанной в его последнем романе «Остров» ювенальной идее создавать клубы взаимного усыновления, расширяющие количество тех, кто добровольно сыграет роль матерей и отцов чужого ребенка. В общем, много чего можно было бы еще поведать о столь яркой фигуре XX столетия, но для этого нам потребовалось бы тоже написать монографию. А мы затеяли весь этот разговор с иными целями. Во-первых, нам хотелось показать спланированность, рукотворность того, что многие до сих пор считают спонтанным, само собой происшедшим. А во-вторых, читателям важно знать, что «архитекторов перестройки мира» было совсем немного. В сущности это была маленькая кучка людей. Да, они работали на тех, у кого были (и сейчас есть) деньги и власть. Да, им помогал главный заказчик, который от сотворения мира пытается этот мир перекроить на свой манер. Но какие бы они ни были, это всего лишь люди, а вовсе не «объективные, неумолимые процессы» или «стихийно складывающиеся закономерности», как пытаются нас убедить те, кто либо участвует в этих якобы объективных процессах, либо по разным причинам не хочет им сопротивляться.
А раз так, то сопротивление отнюдь не бесполезно. Тем более что людей, которые не считают мир Хаксли прекрасным и дивным, по крайней мере в нашей стране достаточно много. Да, поезд, на котором нас везут в этот мир, уже ушел довольно далеко. Но тем более нужно как можно скорей нажать на стоп-кран и перейти на другой путь! Иного шанса спастись как-то не просматривается, потому что путь в расчеловеченный новый мир – путь в пропасть, в бездну.
Сегодня это с каждым днем все более ощутимо. Уже не надо обладать каким-то особо чутким нюхом, чтобы сквозь запахи многочисленныхароматизаторов обонять сернистые миазмы преисподней.
Хотя Господь еще раньше показал, чем закончатся все эти бредовые проекты сотворения нового мира. Показал на примере самого автора – Олдоса Хаксли. Он, который с такой иронией рисовал портреты обитателей «прекрасного нового мира», фактически повторил их судьбы, когда, совсем как мать Дикаря Линда, попросил свою вторую жену (которая, как, впрочем, и первая, была лесбиянкой и адептом «нового сознания», то бишь дианетики) дать ему перед смертью «сому» – сделать наркотический укол.
А все рукописи незадолго до его смерти сгорели, опровергнув утверждение небезызвестного булгаковского персонажа. «Лжец и отец лжи», как ему и положено, солгал.
Дата добавления: 2018-02-18; просмотров: 402; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!