Кузнечное ремесло Саратовского края
История Саратовских кузнецов развивается вместе с городом – с конца XVI в. Саратов изначально строился как пограничная застава. С князем Г.О.Засекиным и воеводой Ф.М.Туровым прибыло Стрелецкое войско. Чуть позже здесь обосновались и казаки[31] (прил. 19).
«При них же приписаны служилые люди-кузнецы…». «Кузнечный ряд устроен на степи, за валом у Московски проезжи вороты…». В их обязанности входило «изготовлять и починять оружие и лошадей ковать…» Служба их была безвременной, уйти на покой могли только по старости или по увечью... И вдоль земляного вала (ул. Валовая) появляются первые кузницы – совсем маленькие, врытые в землю, но уже осевшие здесь на века… Кузницы были устроены за городским валом, как пожароопасные[32]
Служба их была безвременной, уйти на покой могли только по старости или по увечью... И вдоль земляного вала (ул. Валовая) появляются первые кузницы – совсем маленькие, врытые в землю, но уже осевшие здесь на века… Кузницы были устроены за городским валом, как пожароопасные[33] (прил. 20).
А вообще в период с 1718 по 1826 гг. в Саратове несли воинскую службу: Волжское казачье войско, Ростовский конный полк, 2-я Гусарская дивизия. И больше ста лет часть Хлебной площади занимали конюшни для жандармских лошадей. И всю эту кавалерию обслуживали казённые кузнецы[34].
Кузнецы разделились на две основные группы – казённые и кустари. Казённые мастера получали жалованье и освобождались от уплаты налогов, как все служивые люди[35]. По указу Екатерины Великой, все жители-мещане или обыватели – делились по сословию на шесть категорий, так вот цеховые ремесленники имели третью категорию, шли после купцов, это было довольно почётно и давало некоторые привилегии[36].
|
|
|
Был в Саратове вольный кузнец Василий Решетов, имел свою хорошо оборудованную кузницу и троих работников. В 1757 г. сгорели единственные городские часы на колокольне Троицкого Собора (прил. 21, 22). В 1759 г. Решетов, как «знающий довольно кузнечное искусство» был назначен «часоводцем для вождения»[37]. Из Постановления Соляной Конторы: «Часоводцу Решетову быть в ведомстве и все касающиеся до кузнечного мастерства поделки исправлять до устроения казённой в его собственной кузнице…»[38].
Так кузнец Решетов стал исполнять обязанности казённого кузнеца и получать жалованье 5 копеек в день. За 4 месяца кузнец с двумя подручными восстановил часы, устроил в них «бой» и 6 октября 1761 года они снова пошли. И ещё 150 лет работали довольно исправно. «За мастерство и использование собственных инструментов» кузнец получил вознагражден в размере годового жалованья – 10 рублей[39].
Работы у казённых кузнецов всегда было невпроворот. Лошадь
до XX в. была то же, что сейчас техника. И что интересно, на содержание солдата в год уходило 10 рублей, а вот содержание армейской лошади обходилось в 71 рубль, гвардейской – в 85 рублей[40]. Боеготовность лошади
во многом зависело от хорошей подковы (прил. 23). Подковы ковали отдельно, под каждую лошадь. А вот крепить подкову специальными гвоздями научились только в XI в. Со времён древних римлян до раннего средневековья на лошадиное копыто надевали очень тяжёлые и сложные «сандалии» (прил. 24). Кстати, до XVI в. в русской коннице лошадей не подковывали. Подковы использовали только для тягловых лошадей[41].
|
|
|
Обустройством казённых кузниц в Саратове занималась созданная по указу императора Александра I специальная комиссия и лично губернатор А.Д. Панчулидзев. Они были устроены при казармах на ул. Казарменной
(ул. Университетская), где на их месте образовались первые металлообрабатывающие мастерские и заводики[42]. А свободные кузнецы переместили свои мастерские вдоль старого земляного вала над оврагом (прил. 25). Многочисленные маленькие кузницы растянулись на целую улицу, которую стали называть Кузнечной[43].
Кузнечное ремесло в Саратове возникло не случайно, большое количество кузниц было необходимо для развития города.
|
|
|
От подковы до «модерна»
В 1820 г. особняк на улице Царицынская, 74 занимала Ремесленная Управа (прил. 26). Она состояла из девяти цехов, и один из них – цех кузнецов. Или как его называли официально – «кузнечно-каретный», у них был свой Устав, проходили заседания, составлялись списки мастеров[44]. Саратов разрастался, развивалась промышленность, строительство, использовалось огромное количество гужевого транспорта. С 1850 г. насчитывалось около двух тысяч грузовых и пассажирских извозчиков, с 1887 г. по городу ездил трамвай на конной тяге – «конка»[45]. Все эти лошади нуждались в подковах и кузнечное ремесло процветало. В 1889 г. на сельскохозяйственной выставке Привалов Ф.К. даже получил медаль «за образцовую ковку лошадей»[46].
Умелым мастером по подковке лошадей слыл мой прадед – Алексей Григорьевич Язынин. Был он мордвин, жил в волостном селе Булгаковка Воскресенского уезда Саратовской губернии. Часто к нему обращались цыгане, ценившие хороших кузнецов. В 1900 г. приглянулась ему девушка, по рождению не цыганка, но с детства жившая в таборе, лучшая их певунья и гадалка. И только из уважения отпустили Марину из табора в жёны к кузнецу. В 1901 г. молодая семья перебралась в Воскресенское, где Алексей работал кузнецом в депо на узловой железнодорожной станции. Алексей Язынин был призван в армию по призыву из запаса в 1905 г. (всего из Саратовской губернии было призвано 16265 человек[47]) и погиб на воинской службе[48].
|
|
|
В последней трети XIX века происходит дробление профессии, каждый ремесленник начинает специализироваться на каком-то одном виде деятельности. Основным остаётся изготовление подков и гвоздей[49] (прил. 27). Если подкова, по поверью, приносила удачу, то гвоздь считался символом крепости и прочности. До недавнего времени гвозди использовались не только при строительстве, но и служили крючками-вешалками. На гвоздь вешали одежду, кухонную утварь, картины, зеркала и много чего другого. При вселении в новый дом хозяин первым делом вбивал в стену гвоздь. Также были кузнецы, ковавшие предметы быта – кочерги, ухваты, котелки (прил. 28). Развивалась художественная ковка – эти изделия не только являлись необходимыми в хозяйстве, но и украшали дом[50].
Из «Сборника статистических сведений по Саратовской губернии»
от 1891 г.: в Саратове «имеется 2917 кузниц, работают 3359 человек»[51].
То есть на 1000 жителей губернии приходился 101 кузнец! Промысел носил кустарно-ремесленный характер, рабочий день не нормирован. Наёмный труд использовался крайне редко, в виде исключения, а обычно и сам мастер и подмастерья составляли члены одной семьи[52].
Все употребляемые ими материалы и металл приобретались самостоятельно. Вот примерные цен конца XIX в. Один пуд угля стоил 70 копеек,
а пуд поделочного железа – 4 рубля. Но изделия тоже были недешёвыми, особенно предметы домашней утвари, например, средняя подкова стоила 25-30 копеек, ухват печной – 40 копеек, а вот каретная ось целых 10 рублей. Годовое жалованье солдата… Хорошие ремесленники жили не бедно, труд мастера ценился высоко[53].
В 1846 г. в целях противопожарной безопасности с согласия городской Ремесленной Управы кузницы было решено перенести ещё дальше от растущего города – на склоны Глебучева оврага (прил. 29). Владимир Гиляровский, в молодости захаживающий в это «злачное место», так описывает овраг: «народишко бедный, домишки рваны, сползают друг на друга, каждый день пьяные скандалы…»[54]. Но большая часть ремесленников ставили кузницы во дворах своих домовладений, и, будучи народом «не подневольным», в «воровской барак» с его репутацией злачного грязного места спускаться не хотели. Предпочитали оставаться на своих приличных местах. Но некоторые мастера рискнули. Один из таких умельцев – Иван Александрович Колесников (прил. 30).
Начинал он свою трудовую деятельность простым подмастерьем
у А.В. Чирихиной, потом считался лучшим её мастером. Вот и завёл свою собственную мастерскую в овраге, но и правду же говорят, что не место красит человека, а человек – место. И никакая плохая репутация злачного воровского барака не помешала его работе, изделия Колесникова быстро приобрели хорошие отзывы, заказов у него было много[55].
Саратов конца XIX в. – это эпоха «модерна». Многие особняки украшались чугунным кружевным литьём и художественной ковкой[56]. И не только особняки купцов и дворян, но и дома мещан уже трудно представить без узорного козырька или карниза под крышей. И для А.В. Чирихиной Иван Александрович часто выполнял индивидуальные заказы. Колесников – не просто кузнец, он настоящий мастер художественной ковки. Художественная ковка – это особый вид ремесла. Здесь, надо ещё проявлять фантазию и успевать сгибать раскалённый прут, соизмеряя пропорции и силу удара. Многие особняки города были украшены его работой. Примерами его ковки могут быть первый в Саратове флюгер на башенке гостиницы «Россия» в 1889 г. и флюгер на куполе здания на пр. Кирова, д. 22, (прил. 31, 32) (бывший «Дом Парусиновых») в 1899 г.
В 1909 г. И.А. Колесников выкупил у В.С. Парусинова небольшое разорившееся предприятие, кузнечно-слесарную мастерскую, основанную в 1870 г. на ул. Казарменной (Университетская)[57]. Вот так, пройдя путь от простого подмастерья, кустаря-одиночки до известного мастера художественной ковки, он стал уважаемым в городе предпринимателем, фабрикантом (прил. 33, 34). В прямом смысле слова, поднялся с самого дна Глебучева оврага.
Ещё одно имя рабочего-кузнеца, мало кому известного – Соломон Гольц (прил. 35). Сын «николаевского солдата», Файвеля Гольца, получившего в 1860 г. разрешение на постоянное жительство в еврейской общине Саратова, Соломон получил хорошую профессию – железных дел мастера. Жил он с семьёй в подвале 2-хэтажного дома на улице Нижней между Никольской и Александровской (с 1965 г. ул. им. В.С. Зарубина) (прил. 36). Одну из комнат занимала его мастерская, где был маленький горн и 2 наковальни. Работал сам, с утра до ночи, чтобы семья не нуждалась. К нему обращались не только жители еврейской общины, но и обыватели соседних домов. У него была репутация хорошего кузнеца, он лично выполнял заказ губернатора П.А. Столыпина по оборудованию солдатской кухни для Казачьей сотни. В своём рабочем кругу Соломон Павлович Гольц слыл человеком честным и грамотным, он читал газеты, книги В.Короленко и М.Горького. При этом строго соблюдал традиции еврейского народа, даже выписывал из Петербурга сионистский журнал «Рассвет» и в то же время посещал митинги рабочих 1905 г. Изделия его работы были в каждом доме от Верхнего базара до Горной улицы (прил. 37, 38). Возможно, где-то ещё и сохранились случайно[58].
Во второй половине XIX в. в Саратове кустарное ремесло горячей ковки постепенно вытесняется заводской штамповкой, к 1880-м гг., в Саратове уже 10 предприятий (прил. 39) металлургической промышленности[59]. Но можно с уверенностью сказать, что и «Гвоздильно-проволочный завод» братьев Гантке, основанный в 1896 г. (позже з-д им. В.И. Ленина)[60], и штамповочный заводик П.Н. Замберга, и механический завод Отто Беринга в 1887 г. (прил. 40) (з-д «Серп и молот»), и многие другие предприятия выросли из маленьких кузниц в Глебучевом овраге и на улице Кузнечной. Потому что первые предприниматели-фабриканты искали кузнецов с хорошей репутацией[61].
К началу XX в. ремесленники образуют многочисленный социальный слой – рабочий класс или пролетариат. Рабочее движение активно борется за свои права. Летом 1901 г. в Саратове проходят первые забастовки. Их инициаторами стали рабочие кузнечных цехов при железнодорожном депо РУЖД (Российское управление железной дороги). Следом к ним присоединились рабочие кузнечного и механического цехов завода О. Беринга[62]. Так что люди, в чьих руках гнулось железо, закалённые огнём, веками ковавшие оружие, всегда могут боролись за свои права.
Дата добавления: 2021-06-02; просмотров: 248; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!