Этические проблемы манипуляций со стволовыми клетками и клонирования человеческих органов и тканей.

Этические проблемы генетики

Генетика тесно связана с морально-этической сферой именно из-за глубокой социализации задач биотехнологического исследования, так как на сегодня это одно из наиболее динамично развивающихся научных направлений, для которого характерно быстрое практическое применение.

Обычно медицинская этика направлена, прежде всего, на взаимоотношения между врачом и пациентом. Одной из главных особенностей этических проблем медицинской генетики является то, что она связана с заболеваниями, передающимися по наследству, которые в результате репродуктивных процессов передаются потомкам. Кроме того, в специфику её моральных проблем входит и то, что лишь для очень ограниченного количества наследственных болезней имеется более или менее успешное лечение. Преимущественно приходится ограничиваться мерами профилактики и диагностики этих нарушений. Это обстоятельство обусловливает существование таких специфических проблем, как этичность диагностики того или иного патологического состояния, если отсутствует достаточно эффективный метод его лечения.

Особенность этических задач врачебной генетики состоит также в том, что предметом генетической практики является забота о здоровье потомков. Вследствие этого, медицинская генетика имеет возможность развиваться там, где в целом всё общество осознаёт обязанность за здоровье живущих граждан и грядущих поколений. Признание данной ответственности вынуждает задуматься над вопросом справедливости применительно к рассредотачиванию социальных ресурсов между поколением уже живущих и тех, кто придёт им на замену. Игнорирование интересов врачебной генетики, по сути, стало бы формой «поколенческого эгоизма» – несправедливого перераспределения и изъятия ресурсов становления у потомков. Вместе с тем справедливость не может восторжествовать и в случае, если неоправданные выдающиеся качества получат «будущие люди» за счёт нынешних поколений.

Исходя из вышеизложенного, отметим особенности медицинской генетики. Исторически сложилось, что медицинская этика ориентирована на взаимоотношения между врачом и пациентом. Проблемы же медицинской генетики имеют не только индивидуальный, но и семейный и социальный характер. Лишь очень небольшое число наследственных заболеваний поддаётся более или менее успешному лечению. Предметом генетической практики является в большей степени забота о здоровье ещё не рождённых детей – будущих поколений. Признание обществом и его отдельными гражданами ответственности на здоровье как уже живущих, так и за тех, кому только предстоит родиться, актуализировать вопрос о справедливом распределении общественных ресурсов между нынешними поколениями и теми, кто придёт им на смену.

Медицинская генетика использует много разнообразных методов. Наибольший интерес представляют следующие:

• Генеалогический анализ;

• Генетическое тестирование;

• Генетическое скринирование.

Применение этих методов также связано с определёнными моральными трудностями. Генеалогический анализ – классический способ установления генетической природы того или иного заболевания человека. В этом случае на первое место выходит проблема конфиденциальности генетической информации. Так, чтобы помочь индивиду или семейной паре, генетик должен иметь доступ к информации о соматических или психических заболеваниях или их признаках у группы родственников.

Отсюда вытекает множество моральных проблем. Если родственники становятся объектом исследования, то нужно ли спрашивать их разрешения? Должен ли пациент получать согласие своих родных на передачу врачу сведений об их заболеваниях, вредных привычках и др.? Имеет ли право врач-генетик работать с медицинскими картами родственников пациента, не оповещая при этом их самих? Если допустить, что родословная всё-таки составлена, то опять возникают вопросы. Имеет ли право пациент знать всю информацию, заключённую в родословной, или только ту, которая непосредственно имеет отношение к его потомкам? Может ли он взять у врача копию родословной? Правомерно ли то, что родственники пользуются информацией родословной без его согласия или вопреки запрету? Таким образом, возникает моральная дилемма: с одной стороны, необходимость соблюдения конфиденциальности и принципа уважения автономии пациента как важнейших моральных начал врачевания, не позволяет разглашать информацию о пациенте. С другой стороны, деятельность врача базируется на обязательном моральном требовании и долге помочь человеку, вытекающих из принципа «Делай благо». Выработать универсальный подход к разрешению этой дилеммы практически невозможно.

Такие же проблемы возникают при генетическом тестировании пациентов, которое может проводиться как по желанию пациента, так и в обязательном порядке, например, для отдельных профессиональных групп. В последнее время возможности тестирования наследственных заболеваний быстро возрастают благодаря внедрению в практику методов ДНК-диагностики. ДНК-диагностика позволяет проводить прямое обнаружение генов в любых ядросодержащих клетках. Несогласованное с пациентом использование касающейся его генетической информации может представлять для него серьёзную угрозу.

Генетическая информация далеко не всегда может использоваться правильно. Существует опасность предрассудков, которые бывают особо тесно связаны с родовыми отношениями и невежественными представлениями о наследственности. Генетический диагноз может стать клеймом для ребёнка и его семьи, явиться основанием их социального ущемления в тех или иных аспектах.

Генетическое скринирование популяции осуществляется с целью определения носителей генов тяжёлых наследственных заболеваний. Яркий пример – программа скрининга на выявление новорождённых младенцев, страдающих фенилкетонурией (ФКУ). Современная диагностика генетического дефекта и последующее применение специальной диеты, исключающей фенилаланин, в сочетании с психокоррекционной терапией и методами социальной адаптации, достаточно часто приводит к хорошему результату. Простота и относительная надёжность сканирующего метода выявления ФКУ способствовали его широкому применению.

При применении программ скрининга возможен моральный конфликт, в основе которого – столкновение правила конфиденциальности с долгом предупредить возникновения тяжёлого заболевания. Наряду с этим, особая моральная проблема, которая возникает при скринировании наследственных заболеваний, определяется необходимостью серьёзного материального обеспечения, как самих процедур скрининга, так и последующего полноценного лечения, включающего диетотерапию и работу с психологами и психотерапевтами. Значительные моральные трудности возникают при разработке и внедрении в практику новых сканирующих программ. Ни один из существующих на сегодняшний день способов диагностики не совершенен. В любом из них есть место арифметической погрешности. Часть пациентов диагностируется как здоровые (ложноотрицательный результат), часть здоровых – как носители патологических генов (ложноположительный результат). Ложноположительная диагностика может нанести основательные психические последствия здоровому ребёнку и его родителям, а неоправданное лечение – вред его здоровью.

Таким образом, специфичность предмета врачебной генетики и её методов определяет специфику и её морально-этической проблематики. Так, южноамериканский учёный Л. Уолтерс считал, что ведущими этическими задачами и проблемами прогрессивной врачебной генетики считаются такие трудности, как:

• Сохранение врачебной тайны (конфиденциальность генетической информации);

• Добровольность при проведении генетического испытания индивидов и скринирования популяции;

• Доступность медико-генетической поддержки (тестирования, консультирования и др.) для всевозможных слоёв населения;

• Соответствие вероятного блага и вреда при реализации всевозможных генетических вмешательств.

Этические проблемы манипуляций со стволовыми клетками и клонирования человеческих органов и тканей.

В настоящее время в общественности широко обсуждается вопрос применения в биомедицине стволовых клеток, и особенно так называемых эмбриональных стволовых клеток человека. Данный интерес породил множество сложнейших правовых, этических и технологических проблем. Вначале следует разобраться, что представляют собой «стволовые клетки»?

Стволовые клетки – недифференцированные (незрелые) клетки, которые имеются во всех многоклеточных организмах.

Стволовые клетки образуют новые стволовые клетки путем самообновления, имеют свойство делиться посредством митоза и превращаться в клетки различных тканей и органов. В человеческом организме таких видов клеток более двухсот. Стволовые клетки имеют свойство сохраняться и функционировать и во взрослом организме. Благодаря таким клеткам осуществляется обновление и восстановление тканей и органов в организме человека. Но тем не менее, в процессе старения организма их количество значительно уменьшается. В настоящее время в медицине стволовые клетки человека трансплантируют, то есть пересаживают в лечебных целях.

Основы науки о стволовых клетках были заложены около 30 лет назад советскими учеными А. Я. Фриденштейном и И. Л. Чертковым. В 1999 г. эти клетки «переоткрыли» американские ученые, затем последовало лавинообразное возрастание интенсивности работ в этой области. Пожалуй, такого прорыва в медицине не было со времен открытия пенициллина, ибо человечество может получить «лекарство» от физических травм, паралича, цирроза, инсульта и инфаркта, болезни Паркинсона, инсулин зависимого диабета, болезни Альцгеймера, последствий травм спинного мозга и многих других болезней, ранее считавшихся неизлечимыми. В далекой перспективе – полное восстановление или замена поврежденных органов, причем без иммунного отторжения, возникающего при трансплантации, поскольку такие клетки являются для организма родными.

Различают несколько типов стволовых клеток в зависимости от степени их дифференцировки. Оплодотворенная яйцеклетка называется тотипотентной, т. е. способной дать начало всему организму. В ходе развития она делится на несколько одинаковых тотипотентных клеток, которые иногда расходятся и дают начало монозиготным (однояйцевым) близнецам.

На ранней стадии эмбрионального развития образуется бластоцист — полый шар, стенки которого состоят из клеток. Клетки внешних слоев дают начало плаценте, а внутренних – тканям организма. Каждая из внутренних клеток способна дать начало большинству тканей, но не целому организму, поскольку в них блокирована информация о плаценте. Такие клетки называются плюрипотентными. По мере дальнейшего эмбрионального развития специализация клеток усиливается, и стволовые клетки уменьшают свой потенциал к превращениям. Теперь они могут давать начало лишь нескольким тканям, и такие клетки называются полипотентными.

Таким образом, эмбриональные стволовые клетки (ЭСК) – это плюрипотентные клетки из внутреннего слоя бластоциста, развившиеся в первые дни после оплодотворения. Из этих клеток можно получить любой орган и любую ткань взрослого организма. Эмбриональные стволовые клетки впервые культивировал в 1998 г. американский ученый Дж. А. Томсон (Висконсинский университет), который обнаружил, что из стволовых клеток, пересаженных мыши, формируются разнообразные ткани. Поэтому дальнейшие исследования эмбриональных стволовых клеток могут позволить разработать методы получения клеток для лечения многих состояний, связанных с повреждением тканей.

В общественности на сегодняшний день проводятся дискуссии относительно юридической и этической возможности проведения научных исследований на эмбрионах человека. До сих пор обсуждаются такие вопросы, как: оправданы и необходимы ли исследования на ЭСК человека; нравственно ли разрушать человеческую жизнь с целью прогресса медицины; морально ли использовать невостребованные эмбрионы, разрушать их с целью получения ЭСК для последующей терапии; согласуются ли исследования на ЭСК человека с действующим международным и национальным законодательством?

Международный комитет по биоэтике (IBC) при ЮНЕСКО не пришел к единому мнению в отношении создания и использования эмбрионов для терапевтического клонирования, но признает, что решения по этому вопросу, принятые национальными комитетами по биоэтике или национальными законодательными органами, могут быть различны в разных странах и регионах. Такие различия неизбежны в плюралистическом мире, где одни могут принимать этические нормы, которые являются недопустимыми для других. Отношение к этой проблеме не совпадает как в разных странах, так и у различных религий и философских течений. Что допустимо в буддизме, то может быть недопустимым в христианстве и наоборот.

Ислам, например, допускает использование человеческих эмбрионов в период до 40 дней после оплодотворения, объясняя это тем, что у такого эмбриона еще нет души. Иудаизм считает, что оплодотворенная яйцеклетка не является еще человеческим существом, а становится им в процессе развития внутри матери. Более того, развивающийся эмбрион вне матери приравнивается к гамете и может считаться существом только после его имплантации матери. Наиболее строгое отношение к эмбриону у Римской католической церкви, ибо, согласно католическим канонам, человеческое существо появляется в момент зачатия, т. е. с момента оплодотворения яйцеклетки. Некоторые ветви христианской религии, например протестантская церковь, считают, что ранний эмбрион не является полноправным человеческим существом. Однако протестантские теологические воззрения не однородны, и этические нормы по отношению к эмбриону могут быть разными в различных протестантских этносах.

В качестве мнения Русской православной церкви можно привести слова священника Антония Ильина: «Церковная позиция по этому вопросу изложена в Святом Евангелии, в котором говорится, что возраст зачатого Пресвятой Девой Марией Богомладенца был менее 14 дней, а Елисавета уже почитала Его как Господа. Согласно церковной позиции, с момента зачатия эмбрион является человеческим существом и будущей личностью».

Этические нормы и основанное на них законодательство различны в разных странах с преобладанием одной и той же религии. Например, Великобритания приветствует исследование стволовых клеток. Она стала первой страной, по крайней мере, в Европе, одобрившей исследование человеческих эмбриональных стволовых клеток, правда, при условии «адекватных мер предосторожности». Для их соблюдения правительство создало экспертную группу и в августе 2000 г. обнародовало свою позицию, сформулированную в докладе экспертов. Затем обе палаты Парламента Великобритании подавляющим большинством голосов одобрили исследования стволовых клеток и так называемое терапевтическое клонирование. Экспертная группа в своих рекомендациях основывалась главным образом на том, что в Великобритании исследования на эмбрионах уже разрешены и обстоятельно регламентированы «Актом о человеческом оплодотворении и эмбриологии» от 1990 г. Их регулирование осуществляется специальным органом – Управлением по человеческому оплодотворению и эмбриологии (HFEA). Работы с эмбрионами разрешены для изучения ограниченного круга проблем, в частности, бесплодия. Теперь перечень разрешенных целей расширился, включив исследования человеческих эмбриональных стволовых клеток.

Во многих странах Европейского Союза законы по поводу эмбриональных стволовых клеток отсутствуют вообще, а принятые и действующие в некоторых странах имеют диапазон от абсолютного запрета исследований на эмбрионах (во Франции, Германии, Ирландии) до разрешения создавать эмбрионы в исследовательских целях. Разнообразие мнений отражает существующие культурные и религиозные различия; в отдельных странах эмоции столь сильны, что трудно прийти к компромиссным решениям. Правительствам приходится балансировать между крайними воззрениями на статус эмбриона с одной стороны, и обещаниями успехов в лечении болезней с другой. Конфликт возникает между обязанностями государства по сохранению здоровья населения и обязанностями по защите его моральных установок.

В большинстве стран обнаруживается параллель между допустимостью исследований на эмбрионах и допустимостью абортов. Ирландия – единственная страна ЕС, чья конституция подтверждает право на жизнь еще не рожденных людей, и это право приравнивается к праву матери на жизнь, хотя неясно, действует ли это право от момента оплодотворения или от момента имплантации. Несмотря на это, аборт разрешается, только если жизни матери угрожает прямая опасность, изнасилование или аномалии зародыша не являются оправданием. Этот закон противоречит решению Европейского суда справедливости, согласно которому аборт представляет собой медицинскую услугу и любое ограничение в этой услуге со стороны государства-члена ЕС является компетенцией Европейского суда, а не ирландского законодательства. Ирландия должна оговаривать особые условия в Маастрихтском договоре, чтобы поддержать свои меры против абортов. Многим странам – новым членам ЕС, где есть запреты или ограничения на аборты, таким как Польша, Словакия, Литва, Венгрия, Словения, Чешская Республика и Мальта, вероятно, придется делать то же самое.

Бельгия и Нидерланды проводят исследования на эмбрионах при отсутствии законодательных рамок. В Португалии, где аборт незаконен, кроме случаев изнасилования или по серьезным медицинским причинам, и безоговорочно запрещен после 12-й недели беременности, нет законодательства, но нет и исследований. Такие исследования запрещены в Австрии, Германии и даже во Франции, но последняя позволяет «изучение эмбрионов без нанесения ущерба их целостности» и преимплантационную диагностику.

Испанская конституция предлагает защиту только для жизнеспособных эмбрионов in vitro, причем критерии жизнеспособности не распространяются на «лишние» эмбрионы, образующиеся при оплодотворении in vitro. Исследования на эмбрионах при тех же условиях допустимы в Финляндии и Швеции. Еще в девяти европейских странах законодательство либо пересматривается, либо исправляется. Эти страны, как и те, где законодательство вообще отсутствует, могут руководствоваться международными правилами.

В США десять штатов ввели у себя законы, регулирующие или ограничивающие исследования на человеческих эмбрионах, зародышах или еще не рожденных детях. На федеральном уровне запрещена финансовая поддержка любого исследования, в котором эмбрионы разрушаются.

Сегодня известен целый ряд источников получения стволовых клеток. Одним из способов является использование «невостребованных» эмбрионов, созданных для лечения бесплодия по программе экстракорпорального оплодотворения. Большое внимание уделяется по тем или иным причинам неиспользованным бластоцистам. При использовании таких бластоцист выдвигается ряд обязательных международных этических правил. В принципе, они несложны и вполне приемлемы. Прежде всего, необходимо свободное информированное согласие супругов или только матери на использование лишнего бластоциста. Требуется также официальное одобрение и утверждение исследовательского протокола национальным или ведомственным этическим комитетом или административным органом. Особо подчеркивается необходимость полностью исключить продажу или покупку зародыша, что на самом деле очень важно, во избежание эксплуатации женщины, унижения ее достоинства, обмана путем псевдодиагностики и т.п. Требуется также сохранять анонимность доноров стволовых клеток. Данные о генетических родителях стволовых клеток не должны знать ни донор, ни реципиент. В шести странах приняты законы, разрешающие использование «лишних» эмбрионов в исследовательских целях. К ним относятся США (2001), Великобритания (2001), Финляндия (1993), Греция (2002), Голландия (2002) и Швеция (1991). Запрещено использование бластоцист в Австрии (1992), Дании (1992), Франции (1994), Ирландии (1983), Испании (1988). В большинстве других европейских стран по этому вопросу нет законодательств. В Республике Беларусь, согласно статье 18 закона «О вспомогательных репродуктивных технологиях», «невостребованные в результате применения вспомогательных репродуктивных технологий эмбрионы могут быть использованы для совершенствования применения вспомогательных репродуктивных технологий, если срок их развития не превышает 14 дней, и при наличии письменного согласия пациентов, с участием половых клеток которых образовались эмбрионы»; «Перенос невостребованных в результате применения вспомогательных репродуктивных технологий эмбрионов другому пациенту запрещается»; «Использование эмбрионов в научно-исследовательских целях запрещается».

Медициной достигнуты большие успехи при использовании стволовых клеток, извлекаемых не из эмбрионов. Стволовые полипотентные клетки находятся в уголках и бороздах нашего мозга, костном мозге и волосяных фолликулах взрослого организма и других тканях. Так, например, биолог К. Дж. Хиу ввел в сердце крыс стволовые клетки, выделенные из костного мозга. Эти клетки дифференцировались в новую ткань сердечной мышцы, которая установила нормальные связи с окружающими участками ткани и стала сокращаться одновременно с ними.

Стволовые клетки из участка мозга, называемого гиппокамп, трансплантировали в глаза крысам. Эти клетки самостоятельно перемещались к местам повреждений сетчатки и образовывали новое нервное соединение. Возможно, в будущем это позволит восстанавливать зрение у больных, страдающих возрастной дегенерацией центрального пятна сетчатки, прогрессирующей дегенерацией сетчатки и даже отслоением сетчатки и ретинопатией, вызванной диабетом.

Стволовые клетки и другие полипотентные «промежуточные клетки-амплифайеры», найденные в наружном слое волосяных фолликулов, способны давать начало клеткам кожи, которые могут быть использованы для трансплантации.

Группе исследователей во главе с А. Пеком удалось вылечить инсулинозависимый диабет у мышей с помощью стволовых клеток из протоков поджелудочной железы. Стволовые клетки в условиях in vitro превращались в структуры, производящие инсулин, – островки Лангерганса. Их вводили под кожу взрослых мышей, страдающих диабетом, и они производили инсулин, функционируя как клетки поджелудочной железы; вокруг них развивались кровеносные сосуды. Приблизительно через неделю мыши уже могли самостоятельно регулировать концентрацию глюкозы в крови.

Источник множества стволовых клеток – кровь из пупочного канатика, использование которой уже показало хорошие результаты при лечении лейкемии. Позже обнаружили, что стволовые клетки крови из пупочного канатика можно ввести мышам после инсульта, и они восстанавливают 50 % ткани мозга. Учитывая множество стволовых клеток в пупочном канатике и тот факт, что эти клетки уже используются для лечения разнообразных заболеваний (например, детской лейкемии), многие ученые предполагают, что в ближайшие годы их уже можно будет применять в лечении последствий инсультов.

Одним из возможных источников стволовых клеток является откачанный жир. Из таких стволовых клеток уже удалось вырастить хрящевую, мышечную и жировую ткани, используя разные питательные среды. Эти исследования представляют исключительную важность, так как свидетельствуют об огромном потенциале гемопоэтических клеток-предшественников и стволовых клеток взрослого организма. Эти клетки не только позволят избежать трудностей, связанных с отторжением трансплантата, но и будут проще поддаваться дифференцировке в нужную ткань.

Исследование стволовых клеток из выпавших детских зубов показало, что они могут превращаться в клетки будущих зубов, одонтобласты, а также нервные и жировые клетки.

Возможность получения стволовых клеток из тканей взрослого организма может снять наиболее острые биоэтические проблемы и дать новый толчок развитию клеточных технологий.

Выделение стволовых клеток – один из методов клонирования.

Основная цель клонирования — получение собственных эмбриональных стволовых клеток, а также органов и тканей, выращенных из таких клеток. Это так называемое терапевтическое клонирование. Получение взрослого организма – репродуктивное клонирование – является второстепенной задачей и рассматривается в свете решения проблемы бесплодия в тех случаях, когда современные методы искусственного оплодотворения не дают желаемого результата.

Другим методом клонирования является пересадка клеточного ядра. Пересадка-подсадка ядра яйцеклетки стоит намного ближе к настоящему клонированию, поскольку не ограничивается строго определенными делениями эмбриона и может быть распространена на многие индивидуумы. Решающие достижения в этом направлении были сделаны при помощи метода, впервые использованного ученым Вильядсеном в 1986 г. Совершенно нормальных телят и овец получали путем пересадки единичных бластомер, полученных из 8– и 16-клеточных эмбрионов, в неоплодотворенные яйцеклетки, из которых прежде было удалено клеточное ядро. Бластоциты, полученные таким образом, хорошо сформированные и организованные, затем имплантировали в матку самок-кормилиц для последующего развития плодов.

Сюда же можно отнести создание всем известной овечки Долли – первого клонированного млекопитающего, которое было получено путём пересадки ядра соматической клетки в цитоплазму яйцеклетки. Овца Долли являлась генетической копией овцы-донора клетки. Эксперимент был поставлен Яном Вилмутом и Китом Кэмпбеллом в Рослинском институте в Шотландии, близ Эдинбурга в 1996 году. Значимость открытия Вильмута и Кэмпбелла состоит не в технологии получения овцы-близнеца, а в доказательстве еще одной способности клетки, а именно возможности зрелой взрослой клетки развиваться до эмбриональной стадии и продуцировать новое живое существо с тем же генетическим набором, что и у исходной клетки. Разработанный ими процесс клонирования можно разделить на пять этапов:

• Манипуляции с донорской клеткой: взрослые соматические клетки, взятые из эпителия вымени овцы Финн-Дорсет, помещали в культуральную среду с низким содержанием питательных веществ. Заторможенные таким образом клетки перестают делиться, их гены утрачивают активность;

• Манипуляции с яйцеклеткой: в то же время у другой овцы – Блэкфейс – забирали неоплодотворенную яйцеклетку, из которой удаляли ее ядро (и соответственно ДНК), оставляя нетронутой цитоплазму яйцеклетки со всеми действующими механизмами, необходимыми для обычного развития эмбриона;

• Слияние донорской клетки и безъядерной яйцеклетки: обе клетки – от овец Финн-Дорсет и Блэкфейс – помещали рядом друг с другом в сосуде с культуральной средой и с помощью электрического разряда вызывали их слияние. В результате ядром клеточного гибрида стало ядро донорской взрослой клетки, а цитоплазма обоих типов клеток слилась воедино. Действие второго электрического разряда заставляет «работать» механизм естественного оплодотворения, использовать весь потенциал яйцеклетки;

• Спустя 6 дней сформировавшийся эмбрион, прошедший через ряд клеточных делений, перенесли в матку овцы Блэкфейс;

• В результате завершения беременности у овцы Блэкфейс родилась овечка Долли – генетическая копия исходной овцы Финн-Дорсет.

Описанный эксперимент по клонированию Долли может быть применен в принципе к любому другому виду млекопитающих, включая человека. В настоящее время этим методом получено достаточно большое количество клонов различных видов животных: мыши, овцы, козы, свиньи, быка, лошади, кошки и др. Наряду с улучшением технологии клонирования начато детальное исследование развития таких организмов.

Однако перспектива репродуктивного клонирования человека вызывает определённое беспокойство и подвергается серьёзной биоэтической экспертизе. В большинстве стран существует либо полный, либо временный запрет на репродуктивное клонирование человека. Во Всеобщей декларации о геноме человека и правах человека ЮНЕСКО (1997) говорится: «Не допускается практика, противоречащая человеческому достоинству, такая, как практика клонирования с целью воспроизводства человеческой особи» (ст. 11). Совет Европы также внёс дополнение (2002) в Конвенцию о правах человека и биомедицине, которое гласит: «Запретить всякое вмешательство, преследующее цель создать человеческую особь идентичную другой (живой или мёртвой)». Опасения вызывают как серьёзные медико-биологические, так и этико-правовые проблемы, которые человечество пока не готово решать. Допустимым является лишь клонирование животных и отдельных органов человека, необходимых для трансплантации, проводимое при соответствующем контроле.

Дата добавления: 2021-05-18; просмотров: 1052; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

Мы поможем в написании ваших работ!