Граница Архызия – Королевство. День пятый.

Книга: Мост через реку Бзыбь

Глава 6 – В которой Эльза найдет свое предназначение

Общие жилищные блоки. Город основного звена Кипоя.

Стоя перед небольшим зеркалом, Эльза сосредоточенно расчесывала свои тёмно-красные волосы и разглядывала отражение. На щеках её играл румянец, а зеркало показывало спортивную фигуру и грудь средних размеров. Всю жизнь Эльза ждала чего-то. Чего конкретно, она не знала, но была уверена, что с ней должно нечто произойти, и нужно быть к этому готовой.

Годы шли, а ничего не происходило. Ничто не случилось до ее совершеннолетия, не произошло и в двадцать, и в двадцать пять лет. Молодость медленно покидала ее тело, и уже стало казаться, что ждет Эльзу жизнь обычная, ничем не примечательная, а готовилась она, получается, и вовсе напрасно.

Все эти походы в зал спорта и здоровья, питание строго по изобретенной диете, чтобы в непредвиденной ситуации организм не покинули силы, а голод не застилал глаза. Учитывая это постоянное ожиданиу можно понять, почему отношениями с мужчинами, Эльза не дорожила. По ее мнению им было нужно только ее тело, а она хотела сберечь его для чего то большего. Затея выйти замуж так же казалась ей чем-то из ряда вон выходящим, ведь когда все случится, придется бросить семью. По этим же причинам и о детях она пока не помышляла.

Эта иррациональная уверенность ничем не подтверждалась. Из года в год Эльза жила в обычном провинциальном городе Кипоя, училась во вполне обычной школе и прошла обычные курсы подготовки государственных работников. Профессиональную часть жизни она оставила на самотек, так как место работы казалось ей абсолютно не важным.

Так жизнь занесла ее на рутинную должность оператора единственного радио-коммуникационного центра города Кипоя, без особенных перспектив и какого-либо намека на командировки или другие приключения. Та самая работа, куда ты приходишь к 9:00 и сидишь ровно до 18:00, исполняя свои должностные обязанности. Именно эти обязанности она и выполняла, когда раздался тот звонок. Вот какова была вероятность, что в захолустный провинциальный городище, ко всему прочему, расположенный прямо рядом с границей Периферии, позвонит большой начальник и попросит не кого-нибудь, а ее, Эльзу, об одолжении?

Тем не менее, стоит упомянуть, что оператор пока не догадывается о том, что это именно то самое, чего она ждала. Что от ее решений в ближайшие дни может зависеть судьба Королевства. Пока ей кажется, что это небольшое приключение, которое может сделать ее будни чуть менее однообразными, но даже это возбуждает Эльзу на физическом уровне.

Одной рукой Эльза расчесывает свои волосы, в это время представляя себе различные картины. Как силуэт мужчины спасает ее из плена или они оказываются в экстремальных условиях вместе и вынуждены выживать, греть друг-друга телами... Другая рука предательски и незаметно для нее самой тянется вниз. Шея, грудь, живот, ниже, ниже. Неожиданно для самой себя она осознала, что рука опустилась слишком низко и проникла прямо в трусики. Что она делает? Она остановилась и замерла, глядя в свои расширяющиеся зрачки.

Это небольшое приключение обещало сделать ее будни чуть менее однообразными. До вчерашнего дня её день был выверен до минут, в каждую из которых она знала, что будет делать. Сегодня же она не могла ни о чем думать, кроме того звонка из Центра. Самое интересное, что ее не манил сам мужчина на том конце провода, а скорее то, что может последовать за этим разговором. Внутри появилось то самое чувство, когда с нетерпением чего-то ждешь и не можешь спокойно заниматься своими обычными делами.

Эльза мотнула головой. Нужно возвращаться в нормальное состояние. Она набрала холодной воды в руки и резко брызнула себе в лицо. Немного полегчало.

Последовали рутинные действия. Ключ. Общественный электротранспорт. Очередь из работников перед входом. Двери открываются. Ее стандартный серый стол у входа. Эльза сделала привычный хвостик и попыталась погрузиться в работу, но постоянно поглядывала на аппарат радиосвязи и кнопку «Центр», которая оставалась неактивной, как всегда.

Пару раз ее вызвали к начальству по всяким незначительным поводам. Каждый раз Эльза боялась, что ее раскусили и вот прямо сейчас влепят штраф, а то и уволят за тот звонок, о котором она никого не проинформировала. У входа, конечно же, будет ждать известная всем охранка, и джентльмены в плащах и с целеуказателями на очках проводят в допросные или даже пыточные. Где-то внутри жил страх, что она согласилась помочь преступнику, за что ее незамедлительно должны наказать.

Ничего такого не происходило. Вокруг разворачивался все тот же серый до противного день с исполнением должностной инструкции, обслуживанием абонентов и вот этим вот всем.
– Обедать в продготовку пойдешь? – спросила коллега, что работала с ней в одном кабинете. Эльза вынужденно признавала, что Рита красивее всех в центре, правда, мозгов ей не отсыпали, что полностью компенсировало сей факт.
– Нет, я сегодня тут пообедаю, – буднично ответила Эльза и вскользь глянула на товарку.
– А, ну и ладно, – обиженно уткнулась в посылки Рита. К ней всегда приставали мужчины с местных комбинатов, которых только Эльзе удавалось отвадить.

Вскоре центр затих, одни ушли в местную столовку, другие в эти летние деньки предпочитали обедать на улице, чтобы не торчать в этом центре, где их заперли на всю жизнь. Но кто-то должен был следить за оборудованием и дежурить на радиотелефоне на всякий пожарный, поэтому желание Эльзы остаться восприняли с благодарностью.

Идеальная легенда. Она поставила радиотелефон рядом с собой и приступила к обеду, который принесла из дома, чтобы не отвлекаться. Есть хотелось сильно, но Эльза научилась контролировать чувство голода, правда, пока не знала своего предела. Как только она поднесла первую ложку ко рту, раздался звук вызова, заставив поперхнуться. Мигающая лампочка подтвердила, что звонок из центра. Эльза ждала этого весь день, но теперь растерялась и так и сидела с ложкой у рта. Через некоторое время она вышла из ступора и подняла трубку:
– Прием… – зачем-то глубоким грудным голосом сказала она.
– Хм. Эльза, это вы? – явно озадачился знакомый голос.
– Да, да, это я! – прочистив горло, уже нормальным голосом сказала она и зарделась.
– Отлично, это просто отлично! Я сразу не узнал вас. Богатой будете, как говорится в одной старой позабытой поговорке. Вокруг вас много людей?
– Вовсе нет, все только ушли на обед. Вы вовремя позвонили.
– Значит, мы сможем поговорить? Я рад, что вы мне доверились. Понимаю, доверять незнакомому человеку такое дело в наше время…
– Да все в порядке, – резко оборвала Эльза.
– Хорошо, хорошо. Вы поймите меня тоже, я также рискую. Ни разу вас не видел, но разузнал кое-что. Хорошие оценки, рядовая должность, никаких отметок в табеле гражданина. Вы просто идеальны, Эльза. Почему же вы решились помочь?

Этот вопрос поставил девушку в тупик. Она и сама толком не могла дать ответа, но жгучее чувство внутри толкало ее вперед. Без оценки действий. Эльза просто знала, что так будет правильно.
– Ну, ваша история. Я поверила ей и хочу помочь человеку, – не вполне убедительно сказала она.
– Ладно, в любом случае мы сильно рискуем оба. Я разузнал, насколько смог, но похоже, из вашего радио-коммуникационного центра вы отправить сообщение не сможете. Все же его нужно отослать за границу, а с Периферией у нас только правительственные шишки по своим каналам общаться могут.
– Да, у нас даже возможности связи в ту сторону нет.
– В общем-то, я так и думал. Тогда остается один вариант, но тут уж решать вам. Как бы сказать поделикатнее-то… Отправить сообщение можно только физически с таможни.
– С таможни?! – Эльза тут же вспомнила все россказни про бесчинства таможенников.
– Да, в том-то и проблема. Они же, по сути, никому не подчиняются, кроме самого центра, и приказать или даже попросить их напрямую я не могу. Сдадут сразу да с потрохами. Но вот если человек на месте войдет в доверие и попросит отправить пустяковое сообщение, предположим, родственникам – такое может сработать.

Эти слова ошарашили Эльзу. Да, ей хотелось приключений и чего-нибудь нового в жизни, но явно не такого.
– Ну, как бы вам сказать, таможенники… – она говорила тихим голосом и смотрела прямо перед собой пустыми глазами.
– Понимаю, понимаю. Может, есть другой путь, просто я пока до него не додумался? Может, и вы мне подскажете. Но пока хоть сколько-нибудь реальным кажется этот. Само собой, все расходы я обеспечу, ну и… – человек на том конце провода тяжело вздохнул, было понятно, что сказать такое по телефону для него нонсенс, – подкуп, если потребуется. Деньгами я обеспечу, как и вознаграждение. Просите, сколько считаете нужным.

Очень хотелось согласиться. По факту же выбор состоял не в том, идти к таможенникам или не идти. Отказаться означало вернуться обратно в свою обычную жизнь с этими серыми коридорами и побеленным потолком, от которого уже стали отлетать хлопья.
– Я согласна.
– Правда? Вы точно хорошо подумали?
– Да! Что мне нужно делать?
– Хорошо. Я открою счет в Общественном банке на ваше имя и положу туда денежные средства на начальные расходы. Для начала нужно вообще выяснить, что происходит на таможне, но на всякий случай я продиктую вам сообщение, вдруг сразу удастся отправить. Верится в это с трудом, но мало ли. Записываете?
– Да.

Карандаш побежал по бумаге, и вскоре Эльза записала достаточно длинное послание, которое поразило её до глубины души. Она как раз успела положить трубку, когда с обеда вернулись первые коллеги. Все было как обычно, только Рита кидала в ее сторону недовольные взгляды. Нетронутый обед Эльза поспешила убрать в ящик стола, пока никто не заметил. На вопрос, было ли что-нибудь интересное, она просто пожала плечами.

Граница Архызия – Королевство. День пятый.

Иван сидел в палатке, уставив взгляд в потолок. Он слабо помнил, что делал вчера после того, как мужчина сказал ту самую роковую фразу. Сначала он не поверил и все ходил тенью по лагерю, высматривая в прохожих силуэты женщины с двумя детьми. После, уже за полночь, добрался до своей палатки и просто лежал и смотрел в темную пустоту. Не хотелось ни есть, ни пить. Ничего не хотелось.

Перед глазами проносились эпизоды жизни, связанные то с супругой, то с детьми. Ему то казалось, что он хорошо помнит, что происходило в прошлом, то эта грань уходила от него, и он помнил, как находился один в пустой квартире. Пару раз его накрывал истерический хохот, сменяясь рыданиями. Сам Иван слабо понимал, что с ним происходит, его обычное хладнокровие и рассудительность теперь отошли на второй план, открыв дорогу глубинным скрытым чувствам.

В этом странном состоянии прошла вся ночь. Он проваливался в глубокую яму и тут же выныривал из нее. Что в его жизни было правдой? Что ложью? Рассвет не принес ответов. Не в силах больше находиться без движения, Иван походил по палатке и убрал все, что мог. Теперь он сидел на стуле и смотрел в потолок.

Время давно перевалило за восемь, но идти к автотранспорту ему не хотелось. Зачем все это, зачем ему ехать дальше? В чем смысл такой жизни, где он даже не понимает, что правда, а что нет. Знает ли он, кто такой Иван Помпеев? Существует ли он вообще. Если эта часть его жизни была ложью, то не могут ли быть и другие? Как это вообще возможно.

Какая-то рациональная его часть догадывалась, что прозрение связано с той самой дракой с волками. Последний раз нечто подобное он испытывал, когда вызвался на самоубийственную миссию в джунглях. Ту самую, за которую получил разрешение на выезд. Никто не ждал его обратно, но он выжил и выбрался. И чувствовал себя потом точно так же, и жену отыскать не мог. Ходил в больницу, даже лежал там, но потом, когда вернулся из больницы, и жена, и дети были на месте.

Были или это заслуга врачей? Следствие тех таблеток и процедур, которыми его пичкали. Один ли он такой в этой стране? По крайней мере, вокруг-то он видел людей с семьями, которые так же хотели выехать, так же имели разрешения, так что башня тут поехала пока только у него одного. Но блин, почему? Чем он отличается от всех вокруг, что кому-то там наверху приспичило ему промыть мозги?

Ход мыслей потихоньку восстанавливался. Ивана перестало потрясывать через каждые десять минут, и он понял, что срочно нужно поговорить хоть с кем-то. Раньше он беседовал с женой… Да, видимо, над этой формулировкой стоит поработать. Получается, с собой он беседовал все это время. Не зря так просто находился общий язык, даже смешно как-то.

Ничего лучше не придумалось, как пойти найти Сидора. Он и так тут особенно никого не знал, а сейчас все водители разошлись по своим транспортным средствам, так что идея показалась стоящей. Он почти выбежал из палатки, где больше не мог сидеть, и отправился на поиски.

Палаточный лагерь сейчас казался ему совершенно другим. Если раньше Иван воспринимал его скорее как декорацию и место, где просто нужно было несколько раз переночевать, то теперь этот лагерь стал для него, по сути, отправной точкой. Никакие события из его прошлой жизни не смогли показать ему истинное положение вещей, а это место смогло. Или не в месте дело?

Через нестройные ряды палаточного городка Иван прошел к центральному кострищу, угли которого все еще несли в себе тепло. Ни в хозпостройке, ни поблизости никого не было. Время раннее, а где живет Сидор, электротехник не знал, поэтому решил просто пошататься и посмотреть на полуразобранный лагерь. Некоторые по какой-то неясной причине разбирали палатки и переносные дома поутру, наверное, рассчитывали, что вот сегодня поедут быстрее. Надежда, как говорится, умирает последней.

Перед ней умирает любовь и вера, и вот, похоже, любовь он вчера уже потерял, да и вера в незыблемость этого мира оказалась подорвана. Иван смотрел на все эти палатки вокруг, и теперь они казались ему не обычным атрибутом Архызии, а чем-то чуждым. Будто и конструкция у них была какая-то не такая, и цвета вовсе не те, какими должны быть. Иван сейчас сомневался во всем, в чем только мог.

Пройдя несколько секторов, неподалеку от четвертой охранной вышки он обнаружил Сидора, мерно посапывающего, оперевшись на метлу. На нём был тот же ватник, зашитый в том месте, где его драл лютоволк. Количество ваты в бушлате явно уменьшилось, ко всему прочему, застиран он был не очень хорошо, так что по краям разрыва виднелись следы крови.
– Ты как вообще? – в несвойственной ему манере нарушил блаженную полудрему дворника Иван.

Сидор аж подпрыгнул от неожиданности и выставил метлу в сторону агрессора. Увидев старого знакомого, он моментально успокоился и приветливо улыбнулся:
– А, Ваня, это ты? Я нормально, насколько возможно. Медичка сказала, что мне с бушлатом повезло очень, там такая прослойка была, что волчара еле до кожи добрался. Только следы зубов и остались, даже мяса не выдрал, шельмец!
– Я рад за тебя. Скажи мне вот что. Ты меня при заселении и позже с семьей видел? Жена там, двое детишек.
– Неа, – Сидор озадаченно помотал головой и тупым взглядом уставился прямо перед собой, явно не понимая, к чему клонит собеседник.
– Понятно, а выпить у тебя есть?

Такого вопроса дворник не ожидал. Его глаза округлились, и он стал озираться по сторонам, не наблюдает ли кто или, не дай бог, записывает. Через некоторое время он немного успокоился:
– Так это, двенадцати же еще нету! Я раньше двенадцати не пью, да и чего это ты? Чего-сь не едешь на границу-то.
– Так получилось, а двенадцать, оно скоро, – Иван взглянул на часы, которые показывали половину, – пошли к тебе, а я тогда все и расскажу по дороге.
– Ну, пойдем, – озадаченно пожал плечами Сидор и поплелся к той самой четвертой вышке.
– Так ты что, прям вот тут живешь? – не поверил электротехник.
– Так где-то же нужно, – буднично ответил дворник.

Они вошли в каморку, которую в прошлый раз так рьяно показывал владелец своему гостю. В тот раз Иван даже не приметил, что кроме стола тут находится еще кровать и некий аналог шкафа, заваленный вещами. Тогда это казалось вовсе не важным. Дворник порылся где-то под своей кроватью и достал оттуда бутылку.
– Вот! – изрек он с горящими глазами.

Желание выпить вообще редко посещало Ивана в его жизни. Так, с мужиками на заводе, да и то, потому что «надо», вроде все пьют, и как тут откалываться от коллектива. Но была еще одна причина. Электротехник подмечал, что после выпитого его, бывает, колбасит не по-детски. Если выпьет немного, то вроде все нормально, ложится спать, и только голова наутро болит, но если чуть перебрать…

Вот тут на него сваливались те самые эффекты, что вчера он так хорошо вкусил в палатке – мир плывет и по нему летают разноцветные линии. Иван даже в больничку ходил, там сказали пить перестать вовсе, но на всякий случай прописали те самые таблетки, после которых все прекратилось. Тогда он списал это на особенности организма, но сейчас…
– И чего это ты выпить-то спозаранку захотел?
– Наливай лучше, не болтай!

Дворник озадаченно и с подозрением посмотрел на гостя. Поведение казалось ему каким-то другим и крайне странным, но желание выпить было сильнее. Да и что может произойти? – подумалось ему. Уволить-то его отсюда не могут, разжаловать уже ниже некуда.
– А вот и налью! – задорно ответил он и полез в шкаф. Вскоре два граненых стакана ударились о стол. – Вот тебе штрафная!

Иван схватил стакан и одним глотком осушил горькую жидкость.
– Еще! – почти прокричал он.
– Вот это, мужик, тебя цепануло! Держи, только у меня немного… – они выпили вдвоем, чокнувшись, но тоста не произнеся, будто каждый прекрасно знал, за что он пьет.
– Да у меня в машине по-любому еще есть! Я притащу, ты наливай, – они выпили по третьей и сели за стол.
– А закусить что есть, я-то на голодный желудок? – поплывшим голосом взмолился Иван.
– Чичас найдем, – ответствовал Сидор, – так ты чего это пожаловал? Рассказывай, ты обещал!
– Обещал, значит, расскажу. Все расскажу! И про завод тебе расскажу треклятый, и про экспедицию военную. И про прорыв расскажу, за ликвидацию которого отпустили. Как выжил там, расскажу, наливай!

Дата добавления: 2021-04-15; просмотров: 56; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

Мы поможем в написании ваших работ!